Страница:
– Наверное, того и другого понемногу, – рассмеялся Фин. – Как всегда. Он ведь по-другому не может!
– Гал есть Гал! – примирительно улыбнулась Мирей, чутьем эмпатки ощущая искренность извинений, поданных в диковатой, но весьма характерной для оборотня форме.
– Это точно, – великодушно не стала спорить хаотическая колдунья. – Что с него взять? Человек, вернее, оборотень, военный, они все твердой породы! Давайте, что ли, петицию какую-нибудь почитаем, разнообразия ради? Не водить же весь день хороводы вокруг Рогиро? Он не новогодняя елочка, чай! А то обступили библиотекаря, ему небось дышать темно и воздуха не видно! Ну как сейчас переволнуется, удар хватит и вдругоряд помрет! Кто с книгами возиться будет? Я ведь, как бомба, два раза в одну воронку не попадаю то есть, – исправилась Элька, поскольку ее шутка оказалась понятна только Максу, – снова его так же заколдовать вряд ли смогу!
– Мы ни в коей мере не желаем сеору Рогиро столь печальной участи, – велеречиво согласился маг, но ситуацию испортил Рэнд, услужливо продолжив:
– Быть заколдованным тобой дважды!
Элька прыснула, но шуточный подзатыльник юмористу все равно отвесила, пока Лукас завершал речь:
– Поэтому охотно отпускаем его и желаем скорейшего освоения в новом, поистине редкостном состоянии!
– Займусь этим незамедлительно, сеоры и сеориты, удачной работы. Но если вам понадобится моя помощь, зовите, – великодушно разрешил Рогиро и испарился из зала совещаний, пока команда занимала свои, успевшие стать традиционными, места за столом. Понявшая, что гроза прошла стороной, осторожная Мыша, исчезнувшая было из видимости, снова возникла на запястье Эльки.
Торжественность и чинность мероприятия портили лишь довольные улыбки «божьих работников по контракту» и пестрый волчок, установленный практически в середине стола, рядом с кипой документов. Этот аксессуар притащил с одной из своих выходных прогулок Рэнд и предложил определять с его помощью «везунчика», которому выпадет счастливый шанс прочитать очередное обращение. Все согласились, маг подтвердил, что использование предмета, подразумевающего случайный выбор, а значит, выражающего высшую волю Сил Случая из Двунадесяти и Одной, лишь приветствуется. Гал хмыкнул, похмурился, но с возражениями не полез. В конце концов, эта легкомысленная игрушка не покидала пределов дома и не могла отрицательно сказаться на мнении о команде потенциальных клиентов, Совет же богов, как полагал воин, и так прекрасно знал, кого он нанимает себе на службу, так что пусть пеняет на себя.
Протянув руку к волчку, Рэнд лихо крутанул его, и радужная игрушка затанцевала на столе. Когда она замерла, стрелка указывала точно на Мирей. Тонкие пальчики целительницы взяли с кипы всевозможных петиций, уже давно не вмещавшихся в традиционную папку с эмблемой Совета богов и потому накладывавшихся поверх нее, твердую тонкую табличку, похожую на пластинку синеватого камня или иного, не знакомого Эльке материала. Едва только глянув на нее, эльфийка сказала, посерьезнев лицом:
– В Фьеоване багровая жара, я должна отправляться немедленно.
– Эй, подружка, а объяснить? – моментально взвился Фин. – Куда и зачем тебе нужно? Неужто у нас тут не слишком тепло? А если в этом самом Фьеоване так здорово, то, может, кто из нас тебе компанию составить пожелает?
– Багровая жара, красная смерть, джанрага, – у этой болезни много имен. Насколько мне известно, эльфы – единственная из рас, не восприимчивых к ней, – не поддержав шутку, строго ответила Мирей, в ее золотистых дивных глазах плескалось сострадание, решимость и упрямая жажда немедленных действий. – Мне доводилось бывать в этом мире, я знаю лекарство, которое легко приготовить: следок, звездчатка и кора вальсинора – только их отвар спасает от неизбежной мучительной смерти. Значит, я должна спасти тех, кого еще можно спасти, пока не поздно!
– Попридержи ключи, жрица, я иду с тобой, – бодро заявил Рэнд.
– Поболеть захотелось? Чтобы мы хлопотали вокруг тебя, поправляли подушки и совали в рот что-нибудь вкусненькое, уточку выносили? – скептически уточнила Элька.
– Я бы не отказался, – честно признался Рэнд, мечтательно прижмурившись. Никогда в жизни за ним так заботливо никто не ухаживал, если какой-то хвори случалось свалить прыткого и очень живучего вора. – Но вообще-то дело в том, что я уже болел джанрагой, очень давно. В детстве. Не знаю уж, как выжил, видно, такого тощего да жалкого даже смерть брать побрезговала, отпустила мясца на кости нарастить, да так до сих пор и дожидается, пока отъемся. Одно я точно знаю, дважды этой дрянью не болеют! Поэтому могу пойти с Мирей спасать этот самый повально занемогший Фьеован.
Гал одобрительно кивнул, поощряя столь редкое для безалаберного Рэнда проявление чувства ответственности и желания помочь ближнему, пусть даже за гонорар.
– Не думайте, что я не ценю вашей самоотверженной готовности шагнуть навстречу опасностям, мосье Фин, мадемуазель Мирей, – вежливо вставил Лукас. – Но не сможем ли мы подыскать более приемлемое решение проблемы?
– Например, распылять отвар с вертолета? Или заклясть Мири и Рэнда, чтобы они распались на тысячи двойников, для убыстрения процесса распространения лекарства? – моментально предложила парочку идей находчивая Элька.
– Состав лекарства можно напечатать на языке Фьеована и размножить на ксероксе для распространения среди населения, – технически подошел к вопросу Шпильман.
– Ваши предложения не лишены определенного смысла, друзья, но вообще-то я не имел в виду ничего столь фантастического, мадемуазель, мосье, – заскромничал маг. – Я лишь хотел предложить позвать Связиста и перепоручить ему вмешательство. Кому как не Силам доступно пребывание одновременно во множестве мест? Мадемуазель Мири обеспечит его рецептом лекарства, а уж как нам позаботиться о его распространении с помощью Силы-Посланника, мы сейчас подумаем.
– Дело говоришь, – сухо согласился Эсгал.
Даже Мири кивнула, признавая справедливость слов Лукаса, и, подхватившись с места, попросила:
– Вы Связиста зовите, а я лекарство принесу.
– Помочь? – как всегда предложил добрейшая душа Макс.
– Нет-нет, спасибо, я сама, – быть может, с излишней для вежливости поспешностью возразила целительница и умчалась из зала, а компания принялась громко звать вразнобой и хором:
– Связист! Связист! Связист! Где тебя носит! Мосье Связист, есть дело! Блин, когда нужно, его сроду не дозовешься, а еще вездесущая Сила!
– Привет! Соскучились? – радостно поприветствовало коллег пространство примерно минут через пять, когда уже и Мирей вернулась в зал, прижимая к груди громадную бутыль (литров на семь, не меньше) с лекарством от багровой жары.
– Нам нужна ваша помощь, мосье Связист! – от имени всех собравшихся известил Лукас. – Вам знаком мир Фьеован?
– Хорошее местечко, но мокровато, – бодро ответила Вольная Сила, перебывавшая в стольких мирах, о которых живые создания даже ни разу не слышали. – Если дождь не моросит, значит, хлынет ливень. Да и скучновато в нем для меня.
– Скажите, боги и Силы обладают влиянием на этот мир? – мягко уточнил маг, прощупывая почву.
– Ему покровительствует богиня воды – Аквиана, но у бабенки дел по другим мирам хватает, поэтому заглядывает редко, так, пара-тройка чудес в год, а Силы на то и Силы, чтоб почти везде быть вхожими, кроме техномиров.
– Отлично! – обрадовался Лукас. – В таком случае, мосье Связист, вы прекрасно справитесь с этим делом! Суть проблемы изложена в табличке, что лежит перед мадемуазель Мирей.
Табличка поднялась со стола, долю секунды покрутилась в воздухе и опустилась обратно, а Сила заинтригованно спросила, искренне сочувствуя фьеованцам:
– Да, бедолаги! Что вы собираетесь делать?
– Мы хотим, чтобы вы донесли до народа Фьеована целительный отвар и рецепт его приготовления, известный жрице Мирей, – констатировал мосье Д’Агар, просияв улыбкой коммивояжера, уже сбывшего товар и подсчитывающего барыш.
– И как я вам в этом помогу? – задал резонный вопрос слегка растерявшийся Связист, отродясь не практиковавший на целительном поприще. – Я Вольная Сила, Сила-Посланник, а не бог здоровья, ребята. Что, бегать за каждым человечком прикажете?
– А в храмах, церквях или как их там называют, этой самой Аквианы есть натуральная вода или жидкость, ее заменяющая? – задала неожиданный вопрос Элька.
– Священная вода в прозрачных купелях для пития и очистительного омовения, благословленная жрицами, – неотъемлемый атрибут каждого святилища богини, – ответила Мирей, знакомая с культом в некоторых подробностях.
– Вы думаете, мадемуазель? – проследив за ходом мыслей девушки, догадался сообразительный маг без дальнейших подсказок.
– Ага, давайте добавим лекарство туда! – озвучил мысль подруги Рэнд.
– А чтобы народ не рыпался, если оно на вкус не мед, пусть Связист перемолвится словечком с этой мегазанятой богиней-мокрицей и получит разрешение вещать ее голосом о необходимости испить исцеляющей влаги и огласить рецепт лекарства! – подытожила довольная Элька.
– Откуда ты знаешь, что любимое обличье Аквианы для медитаций – мокрица? – опешил Связист, считавший эти сведения одним из личных забавных секретов коллекции божественных закидонов.
– Женская интуиция, – сделала чистосердечное признание девушка, подавив хулиганское желание объявить во всеуслышание, что она вновь закусила рыбкой с мятным перчиком и научилась читать мысли.
– Сделать из приема лекарства ритуал – замечательная идея! Будет достаточно всего пяти капель на малую купель, чтобы приготовить целительный раствор! И на вкус он лишь чуть кислит, не более, – обрадовалась было Мирей, но тут же огорченно прибавила, смерив строгим взглядом бутылку, – но все равно лекарства может не хватить на всех. Я могу прямо сейчас приготовить еще! Звездчатка, следок и кора вальсинора в запасе имеются.
– Не надо, малышка. Что ж я по подобию еще отвара не состряпаю? – успокаивающе хмыкнул гордый порученным делом Связист, обдумывая предстоящий разговор с Аквианой и план мировой оздоровительной кампании.
– Поставим магический синтез на службу исцелению, – провозгласила Элька.
– В таком случае мы целиком и полностью полагаемся на вас, мосье Связист, в деле врачевания недужных! – торжественно признал Лукас, чуток льстя незримому могущественному помощнику для пущей старательности оного.
– Полагайтесь, – успокоил массы Сила-Посланник, и бутылка исчезла со стола, а спаситель Фьеована довольно пропыхтел, уже удаляясь. – Надо же, первый раз сам дело веду!
– Надо же, – сочтя, что Связист его уже не услышит, рассмеялся ехидный Фин, – первый раз у меня Сила на посылках!
– Надо же, – мстительно удивился Связист, все-таки услыхавший хулигана, – совсем забыл вам передать! Держите! – И на стол хлопнулась целая груда новых прошений, подняв ветер, разметавший всю груду по широкой столешнице и полу.
– Больше ничего не хочешь сказать? – мрачно уточнил Гал у вора, помогая девушкам собирать бумажки со стола, пока Макс громыхал под столом, разыскивая особо летучие экземпляры жалоб.
Фин скроил самую скорбную мину из своего арсенала, помотал головой и изобразил пантомиму с закрыванием рта на несколько сложных замков и молнию. А Элька, водрузив последнюю бумагу сверху на выросшую вдвое стопку, задумчиво констатировала:
– Вы знаете, друзья, мне кажется, наша работа имеет удивительный обратный эффект: чем больше мы решаем проблем, тем быстрее увеличивается количество жалоб. Это какая-то неправильная обратная математика!
– С математикой все в порядке, мадемуазель, – усмехнулся Лукас. – Причина в ином. Весть о том, что Совет богов не оставляет жалобы без внимания, распространяется по мирам, как круги от брошенного камня по воде.
– Значит, наша слава растет, – со смесью гордости за компанию и печали по возросшему объему работы, констатировал Рэнд, позабыв о закрытом на замки рте. – Вот только не знаю, радоваться этому или огорчаться?
– Пока нам за это платят, будем радоваться, – определилась с позицией Элька и бодро предложила: – Почитаем еще одну?
Поскольку возражений не последовало, Рэнд задорно ухмыльнулся и крутанул волчок в другую сторону для выбора декламатора.
Глава 3
– Гал есть Гал! – примирительно улыбнулась Мирей, чутьем эмпатки ощущая искренность извинений, поданных в диковатой, но весьма характерной для оборотня форме.
– Это точно, – великодушно не стала спорить хаотическая колдунья. – Что с него взять? Человек, вернее, оборотень, военный, они все твердой породы! Давайте, что ли, петицию какую-нибудь почитаем, разнообразия ради? Не водить же весь день хороводы вокруг Рогиро? Он не новогодняя елочка, чай! А то обступили библиотекаря, ему небось дышать темно и воздуха не видно! Ну как сейчас переволнуется, удар хватит и вдругоряд помрет! Кто с книгами возиться будет? Я ведь, как бомба, два раза в одну воронку не попадаю то есть, – исправилась Элька, поскольку ее шутка оказалась понятна только Максу, – снова его так же заколдовать вряд ли смогу!
– Мы ни в коей мере не желаем сеору Рогиро столь печальной участи, – велеречиво согласился маг, но ситуацию испортил Рэнд, услужливо продолжив:
– Быть заколдованным тобой дважды!
Элька прыснула, но шуточный подзатыльник юмористу все равно отвесила, пока Лукас завершал речь:
– Поэтому охотно отпускаем его и желаем скорейшего освоения в новом, поистине редкостном состоянии!
– Займусь этим незамедлительно, сеоры и сеориты, удачной работы. Но если вам понадобится моя помощь, зовите, – великодушно разрешил Рогиро и испарился из зала совещаний, пока команда занимала свои, успевшие стать традиционными, места за столом. Понявшая, что гроза прошла стороной, осторожная Мыша, исчезнувшая было из видимости, снова возникла на запястье Эльки.
Торжественность и чинность мероприятия портили лишь довольные улыбки «божьих работников по контракту» и пестрый волчок, установленный практически в середине стола, рядом с кипой документов. Этот аксессуар притащил с одной из своих выходных прогулок Рэнд и предложил определять с его помощью «везунчика», которому выпадет счастливый шанс прочитать очередное обращение. Все согласились, маг подтвердил, что использование предмета, подразумевающего случайный выбор, а значит, выражающего высшую волю Сил Случая из Двунадесяти и Одной, лишь приветствуется. Гал хмыкнул, похмурился, но с возражениями не полез. В конце концов, эта легкомысленная игрушка не покидала пределов дома и не могла отрицательно сказаться на мнении о команде потенциальных клиентов, Совет же богов, как полагал воин, и так прекрасно знал, кого он нанимает себе на службу, так что пусть пеняет на себя.
Протянув руку к волчку, Рэнд лихо крутанул его, и радужная игрушка затанцевала на столе. Когда она замерла, стрелка указывала точно на Мирей. Тонкие пальчики целительницы взяли с кипы всевозможных петиций, уже давно не вмещавшихся в традиционную папку с эмблемой Совета богов и потому накладывавшихся поверх нее, твердую тонкую табличку, похожую на пластинку синеватого камня или иного, не знакомого Эльке материала. Едва только глянув на нее, эльфийка сказала, посерьезнев лицом:
– В Фьеоване багровая жара, я должна отправляться немедленно.
– Эй, подружка, а объяснить? – моментально взвился Фин. – Куда и зачем тебе нужно? Неужто у нас тут не слишком тепло? А если в этом самом Фьеоване так здорово, то, может, кто из нас тебе компанию составить пожелает?
– Багровая жара, красная смерть, джанрага, – у этой болезни много имен. Насколько мне известно, эльфы – единственная из рас, не восприимчивых к ней, – не поддержав шутку, строго ответила Мирей, в ее золотистых дивных глазах плескалось сострадание, решимость и упрямая жажда немедленных действий. – Мне доводилось бывать в этом мире, я знаю лекарство, которое легко приготовить: следок, звездчатка и кора вальсинора – только их отвар спасает от неизбежной мучительной смерти. Значит, я должна спасти тех, кого еще можно спасти, пока не поздно!
– Попридержи ключи, жрица, я иду с тобой, – бодро заявил Рэнд.
– Поболеть захотелось? Чтобы мы хлопотали вокруг тебя, поправляли подушки и совали в рот что-нибудь вкусненькое, уточку выносили? – скептически уточнила Элька.
– Я бы не отказался, – честно признался Рэнд, мечтательно прижмурившись. Никогда в жизни за ним так заботливо никто не ухаживал, если какой-то хвори случалось свалить прыткого и очень живучего вора. – Но вообще-то дело в том, что я уже болел джанрагой, очень давно. В детстве. Не знаю уж, как выжил, видно, такого тощего да жалкого даже смерть брать побрезговала, отпустила мясца на кости нарастить, да так до сих пор и дожидается, пока отъемся. Одно я точно знаю, дважды этой дрянью не болеют! Поэтому могу пойти с Мирей спасать этот самый повально занемогший Фьеован.
Гал одобрительно кивнул, поощряя столь редкое для безалаберного Рэнда проявление чувства ответственности и желания помочь ближнему, пусть даже за гонорар.
– Не думайте, что я не ценю вашей самоотверженной готовности шагнуть навстречу опасностям, мосье Фин, мадемуазель Мирей, – вежливо вставил Лукас. – Но не сможем ли мы подыскать более приемлемое решение проблемы?
– Например, распылять отвар с вертолета? Или заклясть Мири и Рэнда, чтобы они распались на тысячи двойников, для убыстрения процесса распространения лекарства? – моментально предложила парочку идей находчивая Элька.
– Состав лекарства можно напечатать на языке Фьеована и размножить на ксероксе для распространения среди населения, – технически подошел к вопросу Шпильман.
– Ваши предложения не лишены определенного смысла, друзья, но вообще-то я не имел в виду ничего столь фантастического, мадемуазель, мосье, – заскромничал маг. – Я лишь хотел предложить позвать Связиста и перепоручить ему вмешательство. Кому как не Силам доступно пребывание одновременно во множестве мест? Мадемуазель Мири обеспечит его рецептом лекарства, а уж как нам позаботиться о его распространении с помощью Силы-Посланника, мы сейчас подумаем.
– Дело говоришь, – сухо согласился Эсгал.
Даже Мири кивнула, признавая справедливость слов Лукаса, и, подхватившись с места, попросила:
– Вы Связиста зовите, а я лекарство принесу.
– Помочь? – как всегда предложил добрейшая душа Макс.
– Нет-нет, спасибо, я сама, – быть может, с излишней для вежливости поспешностью возразила целительница и умчалась из зала, а компания принялась громко звать вразнобой и хором:
– Связист! Связист! Связист! Где тебя носит! Мосье Связист, есть дело! Блин, когда нужно, его сроду не дозовешься, а еще вездесущая Сила!
– Привет! Соскучились? – радостно поприветствовало коллег пространство примерно минут через пять, когда уже и Мирей вернулась в зал, прижимая к груди громадную бутыль (литров на семь, не меньше) с лекарством от багровой жары.
– Нам нужна ваша помощь, мосье Связист! – от имени всех собравшихся известил Лукас. – Вам знаком мир Фьеован?
– Хорошее местечко, но мокровато, – бодро ответила Вольная Сила, перебывавшая в стольких мирах, о которых живые создания даже ни разу не слышали. – Если дождь не моросит, значит, хлынет ливень. Да и скучновато в нем для меня.
– Скажите, боги и Силы обладают влиянием на этот мир? – мягко уточнил маг, прощупывая почву.
– Ему покровительствует богиня воды – Аквиана, но у бабенки дел по другим мирам хватает, поэтому заглядывает редко, так, пара-тройка чудес в год, а Силы на то и Силы, чтоб почти везде быть вхожими, кроме техномиров.
– Отлично! – обрадовался Лукас. – В таком случае, мосье Связист, вы прекрасно справитесь с этим делом! Суть проблемы изложена в табличке, что лежит перед мадемуазель Мирей.
Табличка поднялась со стола, долю секунды покрутилась в воздухе и опустилась обратно, а Сила заинтригованно спросила, искренне сочувствуя фьеованцам:
– Да, бедолаги! Что вы собираетесь делать?
– Мы хотим, чтобы вы донесли до народа Фьеована целительный отвар и рецепт его приготовления, известный жрице Мирей, – констатировал мосье Д’Агар, просияв улыбкой коммивояжера, уже сбывшего товар и подсчитывающего барыш.
– И как я вам в этом помогу? – задал резонный вопрос слегка растерявшийся Связист, отродясь не практиковавший на целительном поприще. – Я Вольная Сила, Сила-Посланник, а не бог здоровья, ребята. Что, бегать за каждым человечком прикажете?
– А в храмах, церквях или как их там называют, этой самой Аквианы есть натуральная вода или жидкость, ее заменяющая? – задала неожиданный вопрос Элька.
– Священная вода в прозрачных купелях для пития и очистительного омовения, благословленная жрицами, – неотъемлемый атрибут каждого святилища богини, – ответила Мирей, знакомая с культом в некоторых подробностях.
– Вы думаете, мадемуазель? – проследив за ходом мыслей девушки, догадался сообразительный маг без дальнейших подсказок.
– Ага, давайте добавим лекарство туда! – озвучил мысль подруги Рэнд.
– А чтобы народ не рыпался, если оно на вкус не мед, пусть Связист перемолвится словечком с этой мегазанятой богиней-мокрицей и получит разрешение вещать ее голосом о необходимости испить исцеляющей влаги и огласить рецепт лекарства! – подытожила довольная Элька.
– Откуда ты знаешь, что любимое обличье Аквианы для медитаций – мокрица? – опешил Связист, считавший эти сведения одним из личных забавных секретов коллекции божественных закидонов.
– Женская интуиция, – сделала чистосердечное признание девушка, подавив хулиганское желание объявить во всеуслышание, что она вновь закусила рыбкой с мятным перчиком и научилась читать мысли.
– Сделать из приема лекарства ритуал – замечательная идея! Будет достаточно всего пяти капель на малую купель, чтобы приготовить целительный раствор! И на вкус он лишь чуть кислит, не более, – обрадовалась было Мирей, но тут же огорченно прибавила, смерив строгим взглядом бутылку, – но все равно лекарства может не хватить на всех. Я могу прямо сейчас приготовить еще! Звездчатка, следок и кора вальсинора в запасе имеются.
– Не надо, малышка. Что ж я по подобию еще отвара не состряпаю? – успокаивающе хмыкнул гордый порученным делом Связист, обдумывая предстоящий разговор с Аквианой и план мировой оздоровительной кампании.
– Поставим магический синтез на службу исцелению, – провозгласила Элька.
– В таком случае мы целиком и полностью полагаемся на вас, мосье Связист, в деле врачевания недужных! – торжественно признал Лукас, чуток льстя незримому могущественному помощнику для пущей старательности оного.
– Полагайтесь, – успокоил массы Сила-Посланник, и бутылка исчезла со стола, а спаситель Фьеована довольно пропыхтел, уже удаляясь. – Надо же, первый раз сам дело веду!
– Надо же, – сочтя, что Связист его уже не услышит, рассмеялся ехидный Фин, – первый раз у меня Сила на посылках!
– Надо же, – мстительно удивился Связист, все-таки услыхавший хулигана, – совсем забыл вам передать! Держите! – И на стол хлопнулась целая груда новых прошений, подняв ветер, разметавший всю груду по широкой столешнице и полу.
– Больше ничего не хочешь сказать? – мрачно уточнил Гал у вора, помогая девушкам собирать бумажки со стола, пока Макс громыхал под столом, разыскивая особо летучие экземпляры жалоб.
Фин скроил самую скорбную мину из своего арсенала, помотал головой и изобразил пантомиму с закрыванием рта на несколько сложных замков и молнию. А Элька, водрузив последнюю бумагу сверху на выросшую вдвое стопку, задумчиво констатировала:
– Вы знаете, друзья, мне кажется, наша работа имеет удивительный обратный эффект: чем больше мы решаем проблем, тем быстрее увеличивается количество жалоб. Это какая-то неправильная обратная математика!
– С математикой все в порядке, мадемуазель, – усмехнулся Лукас. – Причина в ином. Весть о том, что Совет богов не оставляет жалобы без внимания, распространяется по мирам, как круги от брошенного камня по воде.
– Значит, наша слава растет, – со смесью гордости за компанию и печали по возросшему объему работы, констатировал Рэнд, позабыв о закрытом на замки рте. – Вот только не знаю, радоваться этому или огорчаться?
– Пока нам за это платят, будем радоваться, – определилась с позицией Элька и бодро предложила: – Почитаем еще одну?
Поскольку возражений не последовало, Рэнд задорно ухмыльнулся и крутанул волчок в другую сторону для выбора декламатора.
Глава 3
Заклятое письмо
Участь читательницы снова выпала даме, или уж, будем предельно честными и скажем проще, лицу женского пола. Светло-коричневый, довольно большой, с три ладони в длину и полторы в ширину, конверт из плотной вощеной бумаги, доставшийся Эльке, был запечатан всего одной, зато очень большой печатью едко-синего цвета. Оттиск на ней, как мимоходом оценила девушка, больше всего напоминал схематичное изображение трехногого стула с исходящими от него не то палками, не то лучами и многозначительной надписью «Твердыня З».
«Петиция от мебельщиков или пожарных?» – мелькнула у Эльки насмешливая мысль, а в продолжение ее следующая, по ассоциации с незабвенной комедией Гайдая: «А почему З?» – «А чтоб никто не догадался!»
Под бдительным оком Гала, чтоб больше ничего не натворила, Элька занялась соскребанием непропорционально большой печати. Радовало, по крайней мере, то, что воитель доверил ей осуществить эту ответственную процедуру самостоятельно. Максу-то, как оружию массового, а самое главное самопоражения, он этого никогда бы не позволил!
Поборовшись с оттиском не более пары минут, тут пригодился старый опыт конторской работы и привычка вскрывать самые причудливые послания больных на всю голову рекламщиков-креативщиков, Элька открыла конверт. Под заинтересованными взглядами коллег назначенная чтица извлекла всего один листок. Компания, уже знакомая с обыкновением отдельных ходатаев растекаться мыслью по древу, вернее по нескольким десяткам, а в особо ужасных случаях даже сотням страниц, испустила дружный вздох сдержанного облегчения. Промолчал только воин, но промолчал одобрительно.
Листочек был исписан весьма симпатичным женским почерком с завитушками. Но поскольку Элька не обладала склонностью к изучению графологии, то предпочла не любоваться величиной букв, декоративными элементами, наклоном да силой нажима, а сразу приступила к чтению:
– «О Лучезарный Свет!..» Жаль, Связист ушел. – Ради замечания Элька подняла голову от бумаги. – Интересно было бы спросить, кто у них там, в Совете богов, с такой фамилией мается, бедолага. Знавала я в своем мире ненормальные имена и фамилии, не при целомудренной Мирей будет сказано, но не думала, что эта зараза и к богам липнет!
– Я полагаю, это лишь метафора, мадемуазель, – наставительно заметил Лукас и повел бровью, предлагая девушке вернуться к чтению.
– Гм-гм, – торжественно откашлявшись, проказница продолжила: – «О Лучезарный Свет! Яви нам силу свою, ибо Тень, казалось сгинувшая навечно, восходит над нашим прекрасным миром Алтораном и с каждым днем все более набирает силу! Тревогой полнятся наши сердца и тяжелой печалью!» Та-та-та… там дальше все тот же бред, насчет восхваления света и глубинных подсознательных страхов по дедушке Фрейду, – прокомментировала Элька, пропуская несколько абзацев. – Ага, вот тут пошло по существу. «Молим об избавлении от Темного Гнета, осквернившего саму суть Алторана и истоки великой чистейшей силы зловонной печатью мрака, извращающей самые мужественные сердца, вливающейся ядом в самые благородные души! Мы страшимся, что всех сил наших недостанет для сражения с Врагом, оттого и взыскуем высшей помощи!..»
– Н-да, – хмыкнул Рэнд, когда Элька дочитала последнее предложение и принялась за детальное разглядывание печати – точной копии той, что закрывала конверт, – все как всегда. Отделались общими фразами, а нам разгребать какое-то г…, не зная толком, чье оно и где.
– Не знал, что мосье такой гурман, для которого имеет значение происхождение столь неаппетитного продукта, – пошутил маг, невинно опустив глаза к манжетам кружевной рубашки и занявшись их детальным осмотром.
– Происхождение очень важно! – подхватил остроту Фин с важным видом. – От этого зависят объемы продукта, а значит, время, которое нам придется затратить на его уборку, и ширина лопат.
– Что это за мир – Алторан? – прервала обмен мужскими шутками Мирей.
Макс нахмурил лоб, копаясь в запасниках своей почти безграничной памяти мнемоба, а Гал вместо ответа передвинул целительнице «Дорожный атлас» – любимую и очень нужную книжку команды, тут же услужливо раскрывшуюся на введении. Нежный голос эльфийки озвучил текст:
– «Алторан – государство в северном регионе миров. На юге граничит с Сайдонией, Шартом и Амрикой, на севере – Лиданом и Эвером, на востоке – Фьеованом, Алтисом и Кеном, на западе с Оомшем. Все границы в настоящее время заблокированы в результате заклятия Печатей, произнесенного четыреста пятьдесят лет назад по стилю Алторана.
Значительную площадь мира занимают озера и реки, в Алторане, особенно его северо-восточной части, больше озер, чем во всех иных граничащих с ним мирах, кроме Фьеована. Самые известные: Иннипаль, Атобиара, Иппогон, Мистаран и озеро Аверуса, ныне называемое озером Последней Надежды. Самые крупные реки Юна, Зерон и Кензор. В западной части мира находятся горы Эт-Элас.
Население страны в основном люди и трогги (малочисленны), новообразовавшиеся темные расы учету не подлежат. Алторан разделен на провинции, официальной столицей – резиденцией правящей монархии – считается Авиотта. Центром государственной и магической жизни мира является Ильмокар, где находится Твердыня Зад».
– Ну и название, – не удержавшись, фыркнула Элька. – У алторанцев противоестественное понятие о благозвучии.
Мирей тем временем мужественно продолжала, стараясь, чтобы компания получила максимум информации о месте, где им предстоит работать:
– «Климат в Алторане различается в зависимости от региона. Основная часть страны лежит в умеренной зоне…»
Но Элька, всерьез увлекшаяся печатью на листке прошения, слушала подругу вполуха. Медведи, лоси, волки, обилие птиц, лососи, водопады, сосновые, тисовые, кедровые леса и можжевельник ее не слишком интересовали, а на козлов и баранов девушка вдоволь насмотрелась и в своем родном мире и не только за решеткой зоопарка. Зато печать на письмеце из Алторана была какой-то необычной, и речь шла вовсе не о размерах или форме. Ее синева словно притягивала взгляд.
– «Религия: вера в Лучезарный Свет и Колесо Перерождений. Негативный ее аспект, противостоящий Свету Всего Сущего, – Темный Недруг, так же именуемый Властелин Беспорядка, Владыка Ночи и Повелитель Теней. Считается, что в результате заклятия Печатей, сотворенного Зад Си Дан…»
– Чей зад? – отстраненно заинтересовалась Элька содержанием «Дорожного атласа», постукивая пальчиком по печати.
– Сидан, – с готовностью повторил для подружки Рэнд, наклонился в сторону эльфийки, сунул нос в атлас и, округлив глаза, шепотком прокомментировал:
– Что не слово, то с большой буквы и жирным шрифтом. Оччч-ень страшно! Прям озноб от этих прозвищ пробирает!
– «Темный Недруг навеки заперт в глубинах горы Арродрим, – не обращая внимания на постороннюю болтовню, без запинки читала ответственная Мирей, – возвышающейся посреди озера Последней Надежды. Подробнее об аспектах веры, ее течениях и проявлении в материальном мире смотрите в специальном разделе…»
– Лукас! – с решительным видом маньячки резко крест-накрест чиркнув перочинным ножом по печати на письме и развалив ее на четыре части, обратилась Элька к магу. – Ты не мог бы подойти, просветить магическим зрением эту штуковину. Ничего эдакого противоестественного в ней нет? Или у меня папирофобия обострилась, впору к Мирей обращаться?
– Ты совершенно здорова, – заверила подругу жрица с мимолетной улыбкой. – А душевно была здорова всегда!
– Разумеется, мадемуазель, сейчас все проверим, – самодовольно согласился мосье с просьбой и приблизился к хаотической колдунье.
Маг склонился к посланию из Алторана, простирая над ним свои длани элегантным жестом власти. Девушка с удовольствием потянула носом воздух. У Лукаса опять были новые духи – нотка цитруса и хвоя, едва уловимый запах которых чувствовался лишь при близком контакте. Пока Элька наслаждалась приятным и явно очень дорогим ароматом (мосье в жизни не пользовался дешевыми одеколонами), синяя печать, распаханная ножом, пошла мелкой рябью. Кажется, будь она живым организмом, вроде амебы, непременно попыталась бы отрастить ножки и уползти. Бровь мага изогнулась, как-то не по-доброму блеснули темно-зеленые глаза:
– Однако! Печать из настоящей синей глины. Скажите, мадемуазель, вы не испытывали сейчас каких-нибудь необычных желаний?
– Прежде ответь, Лукас, какие из моих желаний ты считаешь нормальными, а какие нет? – озорно спросила Элька, подмигнув магу. – Между прочим, духи – супер!
– Благодарю. Вопрос снимается, мадемуазель, – признал мосье Д’Агар, примирительно поднимая ладони, и едва заметная лукавая улыбка скользнула по губам польщенного комплиментом мосье.
– Что такое синяя глина? – спросил заинтригованный Макс, инстинктивно почуяв новую прелюбопытную информацию.
– Довольно редкая магическая субстанция, обладающая комплексом некоторых весьма своеобразных свойств, – подбирая слова, начал объяснение маг.
– Короче, – попросил Эсгал, не давая мосье завести коллег в дебри рассуждений по теории магии.
– Если текст скреплен печатью синей глины, любой, кто прочтет его, исполнит все просьбы или приказы, изложенные в документе. Причем исполнит так, что будет искренне считать, что действует по собственной воле и побуждению. Сейчас печать взломана силой хаотической магии и более опасности не представляет. Хорошо, что мадемуазель Эльке, нашей хаотической колдунье, выпал черед читать сие послание, и ее магия без труда разбила чары глины, – по возможности коротко, наступив на горло собственной песне, растолковал Лукас.
Элька гордо вздернула носик и показала Галу кончик языка. Вот видишь, и от хаотической магии польза бывает, а ты все ворчишь и за руки хватаешь!
– Значит, господа из Твердыни «З», наверное, это и есть тот самый Зад, решили перестраховаться, не надеясь на добровольную помощь Совета богов, – «поощрительно» хмыкнул Рэнд, одобряющий такую манипуляцию в принципе, но не склонный прощать применение такого рода чар к себе любимому и друзьям. – Шустры! Шустры!
– Следовательно, надо решить, будем ли мы оказывать помощь Алторану или отправим в Совет богов отчет об отказе, мотивируя его попыткой наложения чар принуждения, разумеется, приложенное послание послужит безупречным доказательством, – поставил проблему выбора Лукас, усаживаясь на свой стул. Письмо с обезвреженной печатью пошло по кругу, чтобы каждый смог поглядеть и пощупать загадочную синюю глину.
– Но весь Алторан не должен страдать за то, что сделал один или несколько человек, – страстно воскликнула Мирей.
– Вы слишком добрый, примите озверин, – тихо прокомментировала слова сердобольной эльфийки Элька, вспомнив бедного кота Леопольда и садистов-мышей. Ей никогда особенно этот мультик не нравился. Мирей и правда временами проявляла чрезмерную мягкость и милосердие, но от жрицы богини милосердия и исцеления Ирилии сложно было бы ожидать другого поведения. Оставалось смириться и по возможности ограждать девушку от неприятностей. (Впрочем, истинную натуру живых созданий эмпатка чувствовала превосходно, и тут обмануть ее было невозможно. Правда, одновременно со всеми негативными, очевидными большинству наблюдателей, сторонами натуры она еще воспринимала даже очень глубоко спрятанную тягу к добру и свету. Поэтому эльфийка склонна была проявлять терпимость и милосердие даже в самых запущенных случаях.)
– А если они настолько отчаянно нуждаются в помощи, – горячо продолжила эльфийка, на смуглые щечки лег румянец, отважно засияли глаза, – что готовы заполучить ее любым путем? Мы не можем отвернуться от бедствующего мира только потому, что действия нескольких просителей оскорбили нас!
– Или они настолько привыкли манипулировать людьми и получать все, что нужно, что решили принудить богов? – задал встречный трезвый вопрос Эсгал, сложив на груди руки. Он еще меньше Эльки стремился разделять жалостливые порывы Мирей. – Не будь так доверчива, Мири, люди злы и жестоки!
– Ты пессимист и всегда видишь в людях худшее! – скорбно возразила эльфийка, переживая за мрачное мировоззрение воителя.
– Нет, реалист, – категорично отрезал воин, считавший, что его взгляд на мир куда более соответствует действительности, чем представления сердобольной жрицы.
– И видит поезд, идущий навстречу, – с готовностью подтвердила Элька.
– Чего-чего он видит? – переспросил любопытный Рэнд, успевший привыкнуть к тому, что подружка часто рассказывает всякие любопытные и смешные вещи из своей прошлой жизни в урбанизированном мире. Особенно вору нравились анекдоты.
– Поезд – самодвижущаяся повозка, передвигающаяся по металлическим рельсам, аналогу колеи, – постарался перевести максимально доступно Макс и устремил вопросительный взгляд на Эльку, ожидая продолжения рассказа.
«Петиция от мебельщиков или пожарных?» – мелькнула у Эльки насмешливая мысль, а в продолжение ее следующая, по ассоциации с незабвенной комедией Гайдая: «А почему З?» – «А чтоб никто не догадался!»
Под бдительным оком Гала, чтоб больше ничего не натворила, Элька занялась соскребанием непропорционально большой печати. Радовало, по крайней мере, то, что воитель доверил ей осуществить эту ответственную процедуру самостоятельно. Максу-то, как оружию массового, а самое главное самопоражения, он этого никогда бы не позволил!
Поборовшись с оттиском не более пары минут, тут пригодился старый опыт конторской работы и привычка вскрывать самые причудливые послания больных на всю голову рекламщиков-креативщиков, Элька открыла конверт. Под заинтересованными взглядами коллег назначенная чтица извлекла всего один листок. Компания, уже знакомая с обыкновением отдельных ходатаев растекаться мыслью по древу, вернее по нескольким десяткам, а в особо ужасных случаях даже сотням страниц, испустила дружный вздох сдержанного облегчения. Промолчал только воин, но промолчал одобрительно.
Листочек был исписан весьма симпатичным женским почерком с завитушками. Но поскольку Элька не обладала склонностью к изучению графологии, то предпочла не любоваться величиной букв, декоративными элементами, наклоном да силой нажима, а сразу приступила к чтению:
– «О Лучезарный Свет!..» Жаль, Связист ушел. – Ради замечания Элька подняла голову от бумаги. – Интересно было бы спросить, кто у них там, в Совете богов, с такой фамилией мается, бедолага. Знавала я в своем мире ненормальные имена и фамилии, не при целомудренной Мирей будет сказано, но не думала, что эта зараза и к богам липнет!
– Я полагаю, это лишь метафора, мадемуазель, – наставительно заметил Лукас и повел бровью, предлагая девушке вернуться к чтению.
– Гм-гм, – торжественно откашлявшись, проказница продолжила: – «О Лучезарный Свет! Яви нам силу свою, ибо Тень, казалось сгинувшая навечно, восходит над нашим прекрасным миром Алтораном и с каждым днем все более набирает силу! Тревогой полнятся наши сердца и тяжелой печалью!» Та-та-та… там дальше все тот же бред, насчет восхваления света и глубинных подсознательных страхов по дедушке Фрейду, – прокомментировала Элька, пропуская несколько абзацев. – Ага, вот тут пошло по существу. «Молим об избавлении от Темного Гнета, осквернившего саму суть Алторана и истоки великой чистейшей силы зловонной печатью мрака, извращающей самые мужественные сердца, вливающейся ядом в самые благородные души! Мы страшимся, что всех сил наших недостанет для сражения с Врагом, оттого и взыскуем высшей помощи!..»
– Н-да, – хмыкнул Рэнд, когда Элька дочитала последнее предложение и принялась за детальное разглядывание печати – точной копии той, что закрывала конверт, – все как всегда. Отделались общими фразами, а нам разгребать какое-то г…, не зная толком, чье оно и где.
– Не знал, что мосье такой гурман, для которого имеет значение происхождение столь неаппетитного продукта, – пошутил маг, невинно опустив глаза к манжетам кружевной рубашки и занявшись их детальным осмотром.
– Происхождение очень важно! – подхватил остроту Фин с важным видом. – От этого зависят объемы продукта, а значит, время, которое нам придется затратить на его уборку, и ширина лопат.
– Что это за мир – Алторан? – прервала обмен мужскими шутками Мирей.
Макс нахмурил лоб, копаясь в запасниках своей почти безграничной памяти мнемоба, а Гал вместо ответа передвинул целительнице «Дорожный атлас» – любимую и очень нужную книжку команды, тут же услужливо раскрывшуюся на введении. Нежный голос эльфийки озвучил текст:
– «Алторан – государство в северном регионе миров. На юге граничит с Сайдонией, Шартом и Амрикой, на севере – Лиданом и Эвером, на востоке – Фьеованом, Алтисом и Кеном, на западе с Оомшем. Все границы в настоящее время заблокированы в результате заклятия Печатей, произнесенного четыреста пятьдесят лет назад по стилю Алторана.
Значительную площадь мира занимают озера и реки, в Алторане, особенно его северо-восточной части, больше озер, чем во всех иных граничащих с ним мирах, кроме Фьеована. Самые известные: Иннипаль, Атобиара, Иппогон, Мистаран и озеро Аверуса, ныне называемое озером Последней Надежды. Самые крупные реки Юна, Зерон и Кензор. В западной части мира находятся горы Эт-Элас.
Население страны в основном люди и трогги (малочисленны), новообразовавшиеся темные расы учету не подлежат. Алторан разделен на провинции, официальной столицей – резиденцией правящей монархии – считается Авиотта. Центром государственной и магической жизни мира является Ильмокар, где находится Твердыня Зад».
– Ну и название, – не удержавшись, фыркнула Элька. – У алторанцев противоестественное понятие о благозвучии.
Мирей тем временем мужественно продолжала, стараясь, чтобы компания получила максимум информации о месте, где им предстоит работать:
– «Климат в Алторане различается в зависимости от региона. Основная часть страны лежит в умеренной зоне…»
Но Элька, всерьез увлекшаяся печатью на листке прошения, слушала подругу вполуха. Медведи, лоси, волки, обилие птиц, лососи, водопады, сосновые, тисовые, кедровые леса и можжевельник ее не слишком интересовали, а на козлов и баранов девушка вдоволь насмотрелась и в своем родном мире и не только за решеткой зоопарка. Зато печать на письмеце из Алторана была какой-то необычной, и речь шла вовсе не о размерах или форме. Ее синева словно притягивала взгляд.
– «Религия: вера в Лучезарный Свет и Колесо Перерождений. Негативный ее аспект, противостоящий Свету Всего Сущего, – Темный Недруг, так же именуемый Властелин Беспорядка, Владыка Ночи и Повелитель Теней. Считается, что в результате заклятия Печатей, сотворенного Зад Си Дан…»
– Чей зад? – отстраненно заинтересовалась Элька содержанием «Дорожного атласа», постукивая пальчиком по печати.
– Сидан, – с готовностью повторил для подружки Рэнд, наклонился в сторону эльфийки, сунул нос в атлас и, округлив глаза, шепотком прокомментировал:
– Что не слово, то с большой буквы и жирным шрифтом. Оччч-ень страшно! Прям озноб от этих прозвищ пробирает!
– «Темный Недруг навеки заперт в глубинах горы Арродрим, – не обращая внимания на постороннюю болтовню, без запинки читала ответственная Мирей, – возвышающейся посреди озера Последней Надежды. Подробнее об аспектах веры, ее течениях и проявлении в материальном мире смотрите в специальном разделе…»
– Лукас! – с решительным видом маньячки резко крест-накрест чиркнув перочинным ножом по печати на письме и развалив ее на четыре части, обратилась Элька к магу. – Ты не мог бы подойти, просветить магическим зрением эту штуковину. Ничего эдакого противоестественного в ней нет? Или у меня папирофобия обострилась, впору к Мирей обращаться?
– Ты совершенно здорова, – заверила подругу жрица с мимолетной улыбкой. – А душевно была здорова всегда!
– Разумеется, мадемуазель, сейчас все проверим, – самодовольно согласился мосье с просьбой и приблизился к хаотической колдунье.
Маг склонился к посланию из Алторана, простирая над ним свои длани элегантным жестом власти. Девушка с удовольствием потянула носом воздух. У Лукаса опять были новые духи – нотка цитруса и хвоя, едва уловимый запах которых чувствовался лишь при близком контакте. Пока Элька наслаждалась приятным и явно очень дорогим ароматом (мосье в жизни не пользовался дешевыми одеколонами), синяя печать, распаханная ножом, пошла мелкой рябью. Кажется, будь она живым организмом, вроде амебы, непременно попыталась бы отрастить ножки и уползти. Бровь мага изогнулась, как-то не по-доброму блеснули темно-зеленые глаза:
– Однако! Печать из настоящей синей глины. Скажите, мадемуазель, вы не испытывали сейчас каких-нибудь необычных желаний?
– Прежде ответь, Лукас, какие из моих желаний ты считаешь нормальными, а какие нет? – озорно спросила Элька, подмигнув магу. – Между прочим, духи – супер!
– Благодарю. Вопрос снимается, мадемуазель, – признал мосье Д’Агар, примирительно поднимая ладони, и едва заметная лукавая улыбка скользнула по губам польщенного комплиментом мосье.
– Что такое синяя глина? – спросил заинтригованный Макс, инстинктивно почуяв новую прелюбопытную информацию.
– Довольно редкая магическая субстанция, обладающая комплексом некоторых весьма своеобразных свойств, – подбирая слова, начал объяснение маг.
– Короче, – попросил Эсгал, не давая мосье завести коллег в дебри рассуждений по теории магии.
– Если текст скреплен печатью синей глины, любой, кто прочтет его, исполнит все просьбы или приказы, изложенные в документе. Причем исполнит так, что будет искренне считать, что действует по собственной воле и побуждению. Сейчас печать взломана силой хаотической магии и более опасности не представляет. Хорошо, что мадемуазель Эльке, нашей хаотической колдунье, выпал черед читать сие послание, и ее магия без труда разбила чары глины, – по возможности коротко, наступив на горло собственной песне, растолковал Лукас.
Элька гордо вздернула носик и показала Галу кончик языка. Вот видишь, и от хаотической магии польза бывает, а ты все ворчишь и за руки хватаешь!
– Значит, господа из Твердыни «З», наверное, это и есть тот самый Зад, решили перестраховаться, не надеясь на добровольную помощь Совета богов, – «поощрительно» хмыкнул Рэнд, одобряющий такую манипуляцию в принципе, но не склонный прощать применение такого рода чар к себе любимому и друзьям. – Шустры! Шустры!
– Следовательно, надо решить, будем ли мы оказывать помощь Алторану или отправим в Совет богов отчет об отказе, мотивируя его попыткой наложения чар принуждения, разумеется, приложенное послание послужит безупречным доказательством, – поставил проблему выбора Лукас, усаживаясь на свой стул. Письмо с обезвреженной печатью пошло по кругу, чтобы каждый смог поглядеть и пощупать загадочную синюю глину.
– Но весь Алторан не должен страдать за то, что сделал один или несколько человек, – страстно воскликнула Мирей.
– Вы слишком добрый, примите озверин, – тихо прокомментировала слова сердобольной эльфийки Элька, вспомнив бедного кота Леопольда и садистов-мышей. Ей никогда особенно этот мультик не нравился. Мирей и правда временами проявляла чрезмерную мягкость и милосердие, но от жрицы богини милосердия и исцеления Ирилии сложно было бы ожидать другого поведения. Оставалось смириться и по возможности ограждать девушку от неприятностей. (Впрочем, истинную натуру живых созданий эмпатка чувствовала превосходно, и тут обмануть ее было невозможно. Правда, одновременно со всеми негативными, очевидными большинству наблюдателей, сторонами натуры она еще воспринимала даже очень глубоко спрятанную тягу к добру и свету. Поэтому эльфийка склонна была проявлять терпимость и милосердие даже в самых запущенных случаях.)
– А если они настолько отчаянно нуждаются в помощи, – горячо продолжила эльфийка, на смуглые щечки лег румянец, отважно засияли глаза, – что готовы заполучить ее любым путем? Мы не можем отвернуться от бедствующего мира только потому, что действия нескольких просителей оскорбили нас!
– Или они настолько привыкли манипулировать людьми и получать все, что нужно, что решили принудить богов? – задал встречный трезвый вопрос Эсгал, сложив на груди руки. Он еще меньше Эльки стремился разделять жалостливые порывы Мирей. – Не будь так доверчива, Мири, люди злы и жестоки!
– Ты пессимист и всегда видишь в людях худшее! – скорбно возразила эльфийка, переживая за мрачное мировоззрение воителя.
– Нет, реалист, – категорично отрезал воин, считавший, что его взгляд на мир куда более соответствует действительности, чем представления сердобольной жрицы.
– И видит поезд, идущий навстречу, – с готовностью подтвердила Элька.
– Чего-чего он видит? – переспросил любопытный Рэнд, успевший привыкнуть к тому, что подружка часто рассказывает всякие любопытные и смешные вещи из своей прошлой жизни в урбанизированном мире. Особенно вору нравились анекдоты.
– Поезд – самодвижущаяся повозка, передвигающаяся по металлическим рельсам, аналогу колеи, – постарался перевести максимально доступно Макс и устремил вопросительный взгляд на Эльку, ожидая продолжения рассказа.