Страница:
– Есть, а откуда ты про него знаешь?
– Странно. Он мне просто приснился.
– Ну и сны у тебя…
– Нормальные сны. Очень странно, что мне снятся вещи, которых я раньше не видела и даже никогда не слышала о них.
– И что же тут странного?
– Но ведь я знаю название этих вещей! Никогда не думала, что такое может быть.
Мой любовник никогда не отличался особой фантазией и потому быстро сменил тему:
– Лер, ты не о том думаешь. Сегодня у тебя ответственный день, лучше о работе думай.
– У меня каждый день ответственный! Если о работе постоянно думать, в психиатрическую лечебницу загремишь.
– Ну зачем же постоянно… Просто пора настраиваться на нужный лад, а то мне кажется, что ты еще в кровати валяешься, – никак не мог успокоиться мой деловой любовничек.
– Валяюсь, и что из этого?!
– Так ведь через пару часов к тебе ребята приедут. Ты должна быть в полной боевой готовности. Уж я-то знаю, что ты свое лицо по утрам часа два пудришь-красишь…
– Милый, ты меня с кем-то путаешь. Мне хватает тридцати, а иногда и двадцати минут.
– Ну хорошо. Давай вставай и начинай собираться. Когда ты идешь на работу, я всегда переживаю за тебя, моя девочка. Пускай тебя хранит моя большая любовь. Сегодня вечером завалимся в ресторан и оторвемся по полной программе. Береги себя, родная. Обязательно береги.
– Стас, давай обойдемся без трогательных реплик! Аж муторно, ей-богу. Когда я закончу, обязательно позвоню.
– Странная ты, Лера. Женщины только и ждут от мужчин ласковых слов, а тебе, я смотрю, они совсем не нужны. Иногда ты такая ласковая и пушистая, а иногда такая щетинистая и колючая. Скажи, а когда тебе снилась Венеция, ты была там одна?
– Нет.
– С мужчиной?
– С мужчиной…
– С каким мужчиной?!
Я почувствовала, что Стас не на шутку занервничал.
– Я что-то не пойму… Ты ревнуешь меня к моему сну?!
– Я не ревную. Я просто задал вопрос.
– Но ведь это всего-навсего сон…
– Думаю, этот сон не такой уж и безобидный, совсем не такой, каким ты хочешь его представить.
Закончив разговор, я положила телефонную трубку и с удовольствием потянулась. Где-то там осталась далекая Венеция с незнакомым мужчиной, одетым в костюм ковбоя, манящие карнавальные огни и пьянящее ощущение свободы. А впереди реальная жизнь с уже порядком поднадоевшим любовником, к ревности которого я научилась относиться довольно равнодушно.
Вскочив с кровати, я направилась в ванную и встала под ледяной душ. Холодный душ всегда приводит в порядок мою нервную систему, дает положительный настрой. Постояв пару минут под упругими струями воды, я закуталась в махровое полотенце и посмотрела на часы. До того как приедут мальчики, оставалось полтора часа, предостаточно, чтобы выпить чашечку ароматного кофе, нанести грим на лицо и вообще привести себя в тот вид, который необходим сегодня. Я должна стать загорелой эффектной женщиной, значит, побольше темно-абрикосового тона. Пудра тоже более темного оттенка, чем обычно… Ярко-красная, кричащая помада придаст мне еще больше сексапильности, даже вульгарности. И конечно же, васильковые линзы… О, эти незабываемые васильковые глаза, которые так любят мужчины! Я улыбнулась своему отражению в зеркале, затем приклеила длинные накладные ресницы. Перед такими глазами не устоит ни один, даже самый стойкий мужчина!
Достав из комода совершенно белый парик с пышными локонами до самых плеч, я натянула его на голову и слегка причесала. Кокетливо поправив непослушный локон, я сложила ярко-красные губы бантиком и захлопала своими роскошными ресницами.
– Хороша, чертовка! Бог мой, как же хороша! – Я послала воздушный поцелуй своему отражению. – Если бы я была мужиком, то при виде столь обворожительного создания тут же бы лишилась рассудка или, на худой конец, потеряла дар речи. Но мужик нынче пошел не тот. Голыми руками не возьмешь. Просто так не сдается. Для того чтобы он потерял рассудок, приходится поработать некоторое время. Импотенция, одним словом, она самая…
Надев легкую юбку с заниженной талией и такую же легкую кофточку, я подошла к иконке, стоящей на подоконнике. Перекрестившись, произнесла вызубренную наизусть молитву и попросила у Бога прощения за все свои прошлые многочисленные грехи. Да и не только за прошлые. За предстоящие тоже.
Обведя блуждающим взглядом квартиру, я посмотрела на свою детскую фотографию, которая стояла в рамке на журнальном столике. Смеющаяся маленькая девчушка с огромными белыми бантами на голове и железным значком из серии «Ну, погоди!» на праздничном платье. Внизу надпись: «Валерия. Пять лет».
– Я обязательно вернусь, – глухо сказала я своей детской фотографии и, едва сдерживая слезы, отвернулась.
Я говорю так всегда… Всегда, когда ухожу на свою работу. Потому что не знаю, вернусь обратно или нет. Не знаю, потому что я работаю в криминальной структуре, которая живет по своим понятиям. Моя работа связана с махинациями, и в народе меня именуют довольно просто – мошенницей. Мошенница. Некрасивое слово, даже какое-то неприятное. Как правило, жертвами мошенников становятся доверчивые люди, которых легко обвести вокруг пальца. Свои деньги я зарабатываю с риском для жизни. Я не просто мошенница. Я аферистка. И понимаю, что каждая моя игра может стать последней. Но при этом я никогда не обману больного, старого, немощного и бедного. Я просто умею обманывать… Обманывать тех, кто поддается обману… Ведь, по своей сути, что такое обман? Обман – это сознательное введение в заблуждение кого-либо. Проще говоря, это ложь. А уж чего-чего, а лгать я умею. Этому научила меня моя жизнь.
Мой любовник, которому принадлежит эта криминальная структура, называет меня специалистом высочайшего класса и считает, что мое мастерство продолжает расти. Говорит, что такую женщину, как я, долго искал. И наконец нашел. Возможно, повезло ему, а возможно, повезло мне. Но мы встретились… Не знаю, благодарить мне судьбу за эту встречу или наоборот… Стас утверждает, что мы жутко похожи, обоих тянет к шальной жизни, когда нужно ходить по лезвию бритвы. Смертельный риск – постоянный спутник нашей жизни, и от этого никуда не денешься.
Тихонько махнув рукой своей детской фотографии, я прошептала:
– До встречи…
Выскочила за дверь и помчалась вниз по лестнице. В это время в моей сумочке зазвонил мобильный.
– Алло, Лер, ну ты что?! – раздался в трубке возбужденный голос Петра. – Где тебя черти носят?!
– Бегу!
– Карета подана.
– Скоро буду!
– А настроение как?
– Нормальное.
Сунув мобильный в сумку, я поправила парик и уверенным шагом направилась в сторону парка. У входа в парк стояла машина «скорой помощи», которая мне собственно и была нужна. Дверь «скорой» открылась, и я запорхнула внутрь. Рядом с носилками сидел взволнованный Петр и нервно постукивал мобильным телефоном по своему гигантскому колену.
– Привет, – бросила я, взглянув на белоснежный медицинский халат, лежавший на носилках.
Петр посмотрел на часы:
– На пять минут опоздала, барышня.
– Пять минут не двадцать. Не паникуй, успеем.
Быстро расстегнув пуговицы на своей легкой кофточке, я сердито посмотрела на Петра и прошипела:
– Так и будешь пялиться?! Может, отвернешься?!
– Больно надо мне на тебя пялиться! – Петр отвернулся и тяжело засопел. – Что я там не видел?! Вас, баб, не поймешь. На пляжах почти голяком носитесь, лифчик ни в жизнь не заставишь надеть, а то недотрог из себя корчите. Стасу, наверно, все позволяешь.
– Стасу позволяю! – отрезала я, облачаясь в медицинский халат. – На то он и Стас!
– Ты хочешь сказать, что я хуже Стаса?!
– Я этого не сказала, но если понадобится, скажу. Вот когда будешь Стасом, тогда и поговорим.
– Не забывай, что у Стаса есть законная жена, а я холостой.
– А я замуж не собираюсь.
– Так и будешь до старости в девках ходить?!
– Мне еще о старости рано думать.
Я специально не застегивала верхние пуговицы на облегающем халате, чтобы просматривалась моя соблазнительная грудь. Сложив свою одежду в пакет, я поторопила Петра:
– Что сидишь? Халат надень.
– Успею. Мне штаны снимать не нужно. Я его сверху накину, и все.
– Так накидывай.
– Приедем, тогда и накину.
– Тогда у нас вообще времени не будет.
Петр недовольно поморщился, но халат все же накинул.
– Поедешь в кабине с водителем, – скомандовала я.
– А мне, может, с тобой хочется.
– Хочется – перехочется. Садись к Славке в кабину и входи в образ медицинского работника.
– А что мне в него входить? Я из него и не выходил!
– Садись к Славке, – устало повторила я. – А то я Стасу пожалуюсь, что от тебя толку никакого, только всю работу портишь.
– «Стасу пожалуюсь»… – передразнил меня Петр. – Жалуйся, если тебе уж так хочется, жалуйся сколько влезет.
Петр привстал, и в этот момент из кармана его брюк выпал пистолет. Он моментально его поднял и тут же сунул обратно.
– А это что такое?!
– Ничего.
– Как это ничего?!
– Так это ничего.
– Но ведь у тебя же пистолет упал?!
– Но ведь я его поднял.
– Ты должен положить его так, чтобы он больше не падал. А если он у тебя в самый неподходящий момент выпадет?! Все дело поломаешь.
– Лер, я смотрю, ты сегодня не с той ноги встала! А может, тебя Стас давно не трахал? Оно и понятно. Как-никак двух баб обслуживает. Самое главное, чтоб жена была довольна, а любовница как-нибудь перебьется.
– Не скажи. Обычно мужики у любовниц выкладываются, а на жен у них сил вообще не остается.
– Ага, давай успокаивай себя, может, тебе и в самом деле легче станет.
Глава 2
Глава 3
– Странно. Он мне просто приснился.
– Ну и сны у тебя…
– Нормальные сны. Очень странно, что мне снятся вещи, которых я раньше не видела и даже никогда не слышала о них.
– И что же тут странного?
– Но ведь я знаю название этих вещей! Никогда не думала, что такое может быть.
Мой любовник никогда не отличался особой фантазией и потому быстро сменил тему:
– Лер, ты не о том думаешь. Сегодня у тебя ответственный день, лучше о работе думай.
– У меня каждый день ответственный! Если о работе постоянно думать, в психиатрическую лечебницу загремишь.
– Ну зачем же постоянно… Просто пора настраиваться на нужный лад, а то мне кажется, что ты еще в кровати валяешься, – никак не мог успокоиться мой деловой любовничек.
– Валяюсь, и что из этого?!
– Так ведь через пару часов к тебе ребята приедут. Ты должна быть в полной боевой готовности. Уж я-то знаю, что ты свое лицо по утрам часа два пудришь-красишь…
– Милый, ты меня с кем-то путаешь. Мне хватает тридцати, а иногда и двадцати минут.
– Ну хорошо. Давай вставай и начинай собираться. Когда ты идешь на работу, я всегда переживаю за тебя, моя девочка. Пускай тебя хранит моя большая любовь. Сегодня вечером завалимся в ресторан и оторвемся по полной программе. Береги себя, родная. Обязательно береги.
– Стас, давай обойдемся без трогательных реплик! Аж муторно, ей-богу. Когда я закончу, обязательно позвоню.
– Странная ты, Лера. Женщины только и ждут от мужчин ласковых слов, а тебе, я смотрю, они совсем не нужны. Иногда ты такая ласковая и пушистая, а иногда такая щетинистая и колючая. Скажи, а когда тебе снилась Венеция, ты была там одна?
– Нет.
– С мужчиной?
– С мужчиной…
– С каким мужчиной?!
Я почувствовала, что Стас не на шутку занервничал.
– Я что-то не пойму… Ты ревнуешь меня к моему сну?!
– Я не ревную. Я просто задал вопрос.
– Но ведь это всего-навсего сон…
– Думаю, этот сон не такой уж и безобидный, совсем не такой, каким ты хочешь его представить.
Закончив разговор, я положила телефонную трубку и с удовольствием потянулась. Где-то там осталась далекая Венеция с незнакомым мужчиной, одетым в костюм ковбоя, манящие карнавальные огни и пьянящее ощущение свободы. А впереди реальная жизнь с уже порядком поднадоевшим любовником, к ревности которого я научилась относиться довольно равнодушно.
Вскочив с кровати, я направилась в ванную и встала под ледяной душ. Холодный душ всегда приводит в порядок мою нервную систему, дает положительный настрой. Постояв пару минут под упругими струями воды, я закуталась в махровое полотенце и посмотрела на часы. До того как приедут мальчики, оставалось полтора часа, предостаточно, чтобы выпить чашечку ароматного кофе, нанести грим на лицо и вообще привести себя в тот вид, который необходим сегодня. Я должна стать загорелой эффектной женщиной, значит, побольше темно-абрикосового тона. Пудра тоже более темного оттенка, чем обычно… Ярко-красная, кричащая помада придаст мне еще больше сексапильности, даже вульгарности. И конечно же, васильковые линзы… О, эти незабываемые васильковые глаза, которые так любят мужчины! Я улыбнулась своему отражению в зеркале, затем приклеила длинные накладные ресницы. Перед такими глазами не устоит ни один, даже самый стойкий мужчина!
Достав из комода совершенно белый парик с пышными локонами до самых плеч, я натянула его на голову и слегка причесала. Кокетливо поправив непослушный локон, я сложила ярко-красные губы бантиком и захлопала своими роскошными ресницами.
– Хороша, чертовка! Бог мой, как же хороша! – Я послала воздушный поцелуй своему отражению. – Если бы я была мужиком, то при виде столь обворожительного создания тут же бы лишилась рассудка или, на худой конец, потеряла дар речи. Но мужик нынче пошел не тот. Голыми руками не возьмешь. Просто так не сдается. Для того чтобы он потерял рассудок, приходится поработать некоторое время. Импотенция, одним словом, она самая…
Надев легкую юбку с заниженной талией и такую же легкую кофточку, я подошла к иконке, стоящей на подоконнике. Перекрестившись, произнесла вызубренную наизусть молитву и попросила у Бога прощения за все свои прошлые многочисленные грехи. Да и не только за прошлые. За предстоящие тоже.
Обведя блуждающим взглядом квартиру, я посмотрела на свою детскую фотографию, которая стояла в рамке на журнальном столике. Смеющаяся маленькая девчушка с огромными белыми бантами на голове и железным значком из серии «Ну, погоди!» на праздничном платье. Внизу надпись: «Валерия. Пять лет».
– Я обязательно вернусь, – глухо сказала я своей детской фотографии и, едва сдерживая слезы, отвернулась.
Я говорю так всегда… Всегда, когда ухожу на свою работу. Потому что не знаю, вернусь обратно или нет. Не знаю, потому что я работаю в криминальной структуре, которая живет по своим понятиям. Моя работа связана с махинациями, и в народе меня именуют довольно просто – мошенницей. Мошенница. Некрасивое слово, даже какое-то неприятное. Как правило, жертвами мошенников становятся доверчивые люди, которых легко обвести вокруг пальца. Свои деньги я зарабатываю с риском для жизни. Я не просто мошенница. Я аферистка. И понимаю, что каждая моя игра может стать последней. Но при этом я никогда не обману больного, старого, немощного и бедного. Я просто умею обманывать… Обманывать тех, кто поддается обману… Ведь, по своей сути, что такое обман? Обман – это сознательное введение в заблуждение кого-либо. Проще говоря, это ложь. А уж чего-чего, а лгать я умею. Этому научила меня моя жизнь.
Мой любовник, которому принадлежит эта криминальная структура, называет меня специалистом высочайшего класса и считает, что мое мастерство продолжает расти. Говорит, что такую женщину, как я, долго искал. И наконец нашел. Возможно, повезло ему, а возможно, повезло мне. Но мы встретились… Не знаю, благодарить мне судьбу за эту встречу или наоборот… Стас утверждает, что мы жутко похожи, обоих тянет к шальной жизни, когда нужно ходить по лезвию бритвы. Смертельный риск – постоянный спутник нашей жизни, и от этого никуда не денешься.
Тихонько махнув рукой своей детской фотографии, я прошептала:
– До встречи…
Выскочила за дверь и помчалась вниз по лестнице. В это время в моей сумочке зазвонил мобильный.
– Алло, Лер, ну ты что?! – раздался в трубке возбужденный голос Петра. – Где тебя черти носят?!
– Бегу!
– Карета подана.
– Скоро буду!
– А настроение как?
– Нормальное.
Сунув мобильный в сумку, я поправила парик и уверенным шагом направилась в сторону парка. У входа в парк стояла машина «скорой помощи», которая мне собственно и была нужна. Дверь «скорой» открылась, и я запорхнула внутрь. Рядом с носилками сидел взволнованный Петр и нервно постукивал мобильным телефоном по своему гигантскому колену.
– Привет, – бросила я, взглянув на белоснежный медицинский халат, лежавший на носилках.
Петр посмотрел на часы:
– На пять минут опоздала, барышня.
– Пять минут не двадцать. Не паникуй, успеем.
Быстро расстегнув пуговицы на своей легкой кофточке, я сердито посмотрела на Петра и прошипела:
– Так и будешь пялиться?! Может, отвернешься?!
– Больно надо мне на тебя пялиться! – Петр отвернулся и тяжело засопел. – Что я там не видел?! Вас, баб, не поймешь. На пляжах почти голяком носитесь, лифчик ни в жизнь не заставишь надеть, а то недотрог из себя корчите. Стасу, наверно, все позволяешь.
– Стасу позволяю! – отрезала я, облачаясь в медицинский халат. – На то он и Стас!
– Ты хочешь сказать, что я хуже Стаса?!
– Я этого не сказала, но если понадобится, скажу. Вот когда будешь Стасом, тогда и поговорим.
– Не забывай, что у Стаса есть законная жена, а я холостой.
– А я замуж не собираюсь.
– Так и будешь до старости в девках ходить?!
– Мне еще о старости рано думать.
Я специально не застегивала верхние пуговицы на облегающем халате, чтобы просматривалась моя соблазнительная грудь. Сложив свою одежду в пакет, я поторопила Петра:
– Что сидишь? Халат надень.
– Успею. Мне штаны снимать не нужно. Я его сверху накину, и все.
– Так накидывай.
– Приедем, тогда и накину.
– Тогда у нас вообще времени не будет.
Петр недовольно поморщился, но халат все же накинул.
– Поедешь в кабине с водителем, – скомандовала я.
– А мне, может, с тобой хочется.
– Хочется – перехочется. Садись к Славке в кабину и входи в образ медицинского работника.
– А что мне в него входить? Я из него и не выходил!
– Садись к Славке, – устало повторила я. – А то я Стасу пожалуюсь, что от тебя толку никакого, только всю работу портишь.
– «Стасу пожалуюсь»… – передразнил меня Петр. – Жалуйся, если тебе уж так хочется, жалуйся сколько влезет.
Петр привстал, и в этот момент из кармана его брюк выпал пистолет. Он моментально его поднял и тут же сунул обратно.
– А это что такое?!
– Ничего.
– Как это ничего?!
– Так это ничего.
– Но ведь у тебя же пистолет упал?!
– Но ведь я его поднял.
– Ты должен положить его так, чтобы он больше не падал. А если он у тебя в самый неподходящий момент выпадет?! Все дело поломаешь.
– Лер, я смотрю, ты сегодня не с той ноги встала! А может, тебя Стас давно не трахал? Оно и понятно. Как-никак двух баб обслуживает. Самое главное, чтоб жена была довольна, а любовница как-нибудь перебьется.
– Не скажи. Обычно мужики у любовниц выкладываются, а на жен у них сил вообще не остается.
– Ага, давай успокаивай себя, может, тебе и в самом деле легче станет.
Глава 2
Машина «скорой помощи» неслась по шумным московским улицам. Я положила на колени медицинский чемоданчик и равнодушно смотрела в окно.
– Лер, может, музыку включить? – послышался голос водителя.
– Какая, к черту, музыка?! Нас ГАИ в любой момент остановить может.
– Не переживай. ГАИ «скорые» вообще не трогает, да и документы у нас в порядке. Ни с какой стороны не подкопаешься.
– Соображать надо! В «скорых» музыка никогда не играет. В них рация на всю катушку работает.
Вскоре мы оказались в пробке. Петр не выдержал.
– Включай мигалку, поехали по «встречке»! – скомандовал он и посмотрел на часы. – До обеда осталось совсем немного. Можем не успеть. Если бы знали, что Лерка будет так копаться, договорились бы выехать пораньше.
– Да опоздала-то всего на пять минут! – разозлилась я. – Ты что ко мне придираешься? Все не можешь успокоиться, что я со Стасом, а не с тобой?!
– Да ты мне даром не нужна! У меня своих баб хоть отбавляй!
Славка никогда не обращал внимания на наши стычки и сохранял завидное самообладание. Включив мигалку, он выскочил на встречную полосу и прибавил газу.
– Если у тебя любовниц полно, чего ж тогда смотришь на меня так, словно у тебя челюсти сводит?! Ты особо-то не усердствуй!
– А я и не усердствую.
– Ну все, ребята. Прибыли. Остальное за вами, – прервал наши пререкания Славка.
Я взяла чемоданчик с медикаментами и вышла из машины. Следом выскочил Петр.
– Вроде бы приехали вовремя. Обед только начался. Видишь, соседнее здание слева? – Петр заметно нервничал. – Это недорогое кафе. Все сотрудники обедают там.
– Ты что, предлагаешь нам отобедать? – не упустила возможности съязвить я.
– Я к тому, что сейчас в офисе народу поменьше.
– Вот и замечательно. Ладно, Петр, с Богом. Время пошло. Знай, как бы мы с тобой ни ссорились, ты всегда был хорошим напарником.
– Это ты к чему?
– Да так просто…
– Просто так ничего не бывает. Мне что-то твой настрой совсем не нравится.
Я нажала на кнопку звонка и сделала крайне серьезное лицо, глядя прямо в направленную на меня видеокамеру.
– Фирма «Радар». Вы к кому? – послышался голос из небольшого динамика, встроенного в железную дверь.
– Здравствуйте, вас беспокоит бригада «скорой помощи» по поводу предписания Минздрава о вакцинации против холеры.
– По поводу чего?
– Вакцинации против холеры, – как можно убедительнее повторила я все с точно таким же серьезным выражением лица.
– Вы к начальству?
– К начальству.
– Входите.
Петр потянул дверь на себя, и мы зашли внутрь. Прямо перед нами сидел охранник и смотрел на нас испуганным взглядом.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался он и самым наглым образом уставился на мою грудь. – Вы знаете, у нас сейчас обеденный перерыв, все на обеде, но начальник здесь. Он на обед не ездит, потому что поздно на работу приезжает. Пройдите прямо по коридору. Последняя дверь.
Охранник говорил торопливо, постоянно сбиваясь. Моя приоткрытая грудь подействовала на него, как на быка красный цвет. Я улыбнулась охраннику и пошла по коридору, плавно покачивая бедрами. Петр прокашлялся и направился следом за мной.
Постучавшись, мы вошли в кабинет. За огромным офисным столом сидел лысоватый мужчина лет сорока пяти. Оторвав взгляд от компьютера, он посмотрел на нас и, увидев мое чересчур откровенное декольте, от растерянности открыл рот.
– Здравствуйте. Мы по поводу предписания Минздрава, – протянула я тоненьким голосочком.
– Здравствуйте… Какого предписания? – Директор фирмы раскраснелся и по-прежнему не сводил глаз с глубокого выреза на моем халате. Он смотрел на аппетитную ложбинку между моих грудей и тяжело дышал.
Поставив чемоданчик на стол, я игриво откинула белоснежный локон.
– Странно, что вы ничего не слышали про предписание Минздрава. – Я говорила довольно уверенно, делая особый акцент на слове «Минздрав». Потом достала из чемоданчика свернутую вдвое бумагу и положила ее на стол директора. – Вот письмо, заверенное печатью. Об этом предписании весь город говорит. В письме черным по белому сказано, что вакцинация касается всех – и государственных предприятий, и частных фирм, а значит, и вашей фирмы «Радар».
Директор пробежал глазами письмо и вновь уставился на мои расстегнутые пуговицы на халате. Судя по всему, это занимало его намного больше, чем письмо Минздрава.
– Видно, я совсем от жизни отстал, запарился на работе. – На лысине генерального директора показались первые капельки пота. – Что от меня требуется?
– Лично от вас – желание сделать прививку против холеры.
– А что, в Москве уже холера разгуливает?
– Пока таких сведений нет, но если Минздрав потребовал в срочном порядке провести вакцинацию, значит, какие-то предпосылки имеются. Знаете, мы, медики, люди подневольные. Нам приказали, мы делаем. Конечно, если вы не желаете, чтобы в вашей фирме была проведена вакцинация, можете отказаться. Сами знаете, насильно такие дела не делаются. Но в этом случае вы должны написать бумагу о том, что не нуждаетесь в прививке. И тогда, боюсь, у вас могут быть проблемы. Сами знаете, у нас к частным фирмам предвзятое отношение, а тут явное пренебрежение к требованиям авторитетного органа. Мне даже не хочется говорить о возможных последствиях. Второй раз мы к вам не приедем, в отличие от вас мы государственные служащие. Нашу работу государство оплачивает.
– Да что вы на меня накинулись! – Лысеющий директор еще больше вспотел. – Я ничего против Минздрава не имею.
– Значит, вы с нашим государством дружите? – спросила я довольно игриво и захлопала своими пушистыми ресницами.
– Конечно, дружу, – от души рассмеялся директор. – Я человек мирный, спокойный. Я и с Минздравом дружу, и с государством, и с такими очаровательными медсестрами, как вы.
– Не медсестрами, а медсестрой, – кокетливо поправила я. – Вы говорите обо мне во множественном числе. Таких красивых женщин, как я, в нашей медицине совсем немного.
– Завидую вашему врачу. – Директор с неудовольствием посмотрел на Петра и снова перевел взгляд на меня. – Знаете, ради такой женщины, как вы, я бы свою частную фирму бросил к чертовой матери. Я бы в медицину с головой ушел и на одной «скорой помощи» вместе с вами бы ездил… Как зовут такую красавицу?
– Сусанна.
– Сусанна?!
– Ну да. А вы что, никогда не слышали такого имени?
– Слышал. Редкое имя.
– А я вообще женщина редкая. В единственном экземпляре. Общение со мной запоминается на всю жизнь.
– О, я заинтригован! А после проведения этой вакцинации, может, пообедаем где-нибудь?
– Пообедаем вряд ли, мне еще четыре фирмы нужно объехать. А вот от ужина я бы не отказалась. Приятно провести вечер в обществе такого интересного, умного мужчины.
Директор важно облокотился на спинку кресла и раскраснелся, как нашкодивший ученик.
– Сусанночка, так что, телефончик оставите? – Он искоса посмотрел на Петра, присутствие которого явно смущало его, но эмоции при виде красивой женщины брали верх.
– Оставлю, почему же не оставить! – Я кокетливо опустила глаза. – Оставлю после вакцинации. Можно приступать?
– Можно, только у нас сейчас в офисе народу раз-два и обчелся. Все на обеде. Народ соберется через сорок минут, а пока можно кофейку попить, побеседовать… Правда, я и секретаршу на обед отпустил, но это ничего, для такой женщины, как вы, Сусанночка, я собственноручно кофе сварю, а когда понадобится, и в постель принесу. – Директор довольно противно рассмеялся и, достав носовой платок, промокнул свою потную лысину.
– Ну уж вы прямо сразу про постель… – Я провела пальцем по своей роскошной груди и уже в который раз поправила непослушный белоснежный локон.
– Не сразу, а постепенно, – загадочно добавил директор.
– Ох уж эти мужчины… Ну да ладно, не будем терять время. Мне нужен список сотрудников вашего офиса, а вы вряд ли можете его предоставить, ведь секретарша обедает. Мы можем производить вакцинацию прямо у вас в кабинете?
– Для вас все, что угодно.
– Хорошо. Тогда пусть сотрудники заходят и называют свои фамилии, а когда секретарша вернется, она даст нам список всех штатных сотрудников. Мы никого не должны пропустить. Те, кто не вышел на работу, могут сделать прививку в районной поликлинике. Но с этим не нужно тянуть. Распоряжение Минздрава, сами понимаете…
– Простите, а я вам не представился. – Директор просто пожирал меня своими маслеными глазками.
– Точно, вы так и не сказали, как вас зовут.
– Дмитрий Петрович, но для вас просто Дима.
– Хорошо, Дима. С вас и начнем. Скажите, чтобы все, кто не пошел на обед, зашли к вам в кабинет. Пока сделаем прививки тем, кто остался. Сколько сотрудников сейчас на месте?
– Не знаю. Сейчас охранника позову.
Огромного детину, именуемого охранником, директор встретил с самым строгим выражением лица, на которое только был способен.
– Сергей, кто у нас не пошел на обед? – спросил он серьезным голосом.
– Дина из бухгалтерии, и все. Говорит, аппетита нет.
– Вот с нее и начнем. А ну-ка позови ее сюда.
– А куда колоть-то будете? – Перепуганная Дина посмотрела на меня с опаской.
– Руку приготовьте, пожалуйста, и не бойтесь, это совсем не больно. Назовите свою фамилию.
– Тихомирова.
Когда охранник и женщина ушли, пришел черед директора. Я наполнила шприц и обворожительно улыбнулась.
– Вы уже большой мальчик и не должны бояться уколов.
– От рук такой очаровательной медсестры я принял бы даже смерть, – громко рассмеялся директор, закатывая рукав.
– Ну, о смерти вам еще рано думать. Не бойтесь, у меня рука легкая. И вообще, я приношу удачу.
Убрав шприц, я села и слегка провела языком по накрашенным губам.
– Подождем остальных. А где они у вас обедают?
– Да тут, рядом. В соседнем кафе.
– А вы, значит, без обеда?
– Да я только приехал. Меня дома накормили.
– И чем вас вкусненьким жена балует?
Директор опустил глаза и смущенно спросил:
– А откуда вы знаете, что я женат?
– Я это определила сразу. У меня глаз – алмаз. Уж больно вы ухоженный. Да и где вы видели холостого директора?! Их женят на себе задолго до того, как они становятся директорами. Если бы мы все знали, на какую лошадку нужно ставить, уже давно были бы замужем за директорами.
– А вы, значит, женщина холостая?
– Холостая. Только женщин называют одинокими. Это мужчина может быть холостым, а женщина – одинокой.
– Невероятно! Такая красивая женщина – и одинока! Обычно такие женщины нарасхват.
– А вот и нет. Мужчины боятся красивых женщин и стараются обходить их стороной. Но к вам это не относится. Судя по всему, вы очень смелый. Я бы за таким и в огонь, и в воду, черту бы рога свернула!
Дмитрий густо покраснел, видно, давно не слышал в свой адрес таких комплиментов. Зазвонил телефон, но он не снял трубку.
– Сусанночка, а вы в какой больнице работаете? Завтра же туда лягу.
Было видно, что он отчаянно борется с зевотой.
– Для того чтобы лечь в больницу, нужно заболеть, – усмехнулась я.
– Сделаем в лучшем виде. Вы только скажите какой болезнью. Какой скажете, такой и заболеем. – Дмитрий протяжно зевнул.
Телефон зазвонил снова, и на этот раз директор снял трубку… Сказав несколько незначительных фраз, пробурчал: «Простите», – громко зевнул и уронил голову на стол. Через несколько секунд я громко спросила:
– Дима, вам плохо?! Дима, что с вами?!
Петр встал, приподнял его голову за подбородок и тихо сказал:
– Клиент готов.
– Кобель хренов! Все вы халявный секс любите! – зло пробормотала я и обернулась к Петру: – Пойди других проверь.
– Те двое тоже спят. У нас времени в обрез, – через минуту послышался за моей спиной возбужденный голос Петра.
– Ты уверен, что охранник спит?!
– Все вырубились.
Петр достал из кармана директора связку ключей, быстро нашел ключ от сейфа, распахнул дверцу и громко присвистнул:
– Смотри-ка, Светка оказалась права. Денег немерено. Видно, он вчера от всего товара избавился, так что тут вся наличность…
Петр принялся складывать пачки долларов в мешок.
Опустошив сейф, он быстро его закрыл и небрежно кинул связку ключей на стол.
– Ну что, делаем ноги?!
Я кивнула. Дойдя до спящего охранника, мы посмотрели на экран работающего монитора и застыли на месте. У входной двери стояли две женщины и упорно нажимали на звонок.
– С обеда вернулись. – Я мельком взглянула на часы.
За время работы с Петром я научилась читать его мысли, предугадывать его действия и сразу поняла, что он собирается достать пистолет.
– Не смей! Так выйдем!
– Почему Светка не смогла их задержать?!
– Потому что мы сбились с графика. Были в офисе больше положенного. Говорю тебе, не доставай пистолет, так выйдем.
– Как так?!
– Молча.
– Ты что подумала-то, дура?! Я стрелять не собираюсь, только припугну.
– Мы тут с тобой договоримся до того, что все сотрудники соберутся.
Петр буквально побагровел от злости.
– Сделай лицо поприветливей, а то всех распугаешь, – процедила я сквозь зубы и открыла входную дверь.
Две совершенно растерянные женщины смотрели на нас ничего не понимающими глазами.
– Здравствуйте, – широко улыбнулась я и вышла из здания. – Проходите, пожалуйста.
– А мы звоним, звоним, никто не открывает, – перепуганно сказала одна. – Думаем, не случилось ли чего. Тут недалеко «скорая» стоит…
– Директору вашему плохо было, – пробурчал Петр и, опередив меня, прямиком направился к машине, стараясь держать объемистый черный пакет перед собой.
– А что с директором-то?
– Сердце.
– Сердце?! Но ведь он еще молодой…
– Наверно, в казино вчера проиграл, – сделала заключение вторая женщина. – Он как в казино проиграется, так всегда «скорую» вызывает. Это с ним уже не в первый раз. В прошлом году так проигрался, что пару недель в больнице лежал с острой сердечной недостаточностью. Что за человек… Проигрывает и так сильно переживает, а все равно играть ходит.
– Судя по всему, он вчера выпил хорошенько, – соврала я и направилась следом за Петром.
– А как он сейчас себя чувствует? – послышалось за моей спиной, когда я подошла к «скорой помощи».
– Сейчас он спит! – крикнула я и села в машину.
Женщины долго смотрели нам вслед и о чем-то бурно разговаривали между собой. Проехав несколько дворов, Слава свернул в полутемную подворотню, вытащил из-под водительского кресла новые номера и в считанные секунды заменил старые. Только после этого мы выехали на проспект и включили сигнал и мигалку, громко требуя немедленно освободить «скорой» дорогу.
Петр и я молчали. Мы всегда молчали, когда ехали, уже сделав свое дело. Мы даже не смотрели друг на друга. Мы приходили в себя.
– Лер, может, музыку включить? – послышался голос водителя.
– Какая, к черту, музыка?! Нас ГАИ в любой момент остановить может.
– Не переживай. ГАИ «скорые» вообще не трогает, да и документы у нас в порядке. Ни с какой стороны не подкопаешься.
– Соображать надо! В «скорых» музыка никогда не играет. В них рация на всю катушку работает.
Вскоре мы оказались в пробке. Петр не выдержал.
– Включай мигалку, поехали по «встречке»! – скомандовал он и посмотрел на часы. – До обеда осталось совсем немного. Можем не успеть. Если бы знали, что Лерка будет так копаться, договорились бы выехать пораньше.
– Да опоздала-то всего на пять минут! – разозлилась я. – Ты что ко мне придираешься? Все не можешь успокоиться, что я со Стасом, а не с тобой?!
– Да ты мне даром не нужна! У меня своих баб хоть отбавляй!
Славка никогда не обращал внимания на наши стычки и сохранял завидное самообладание. Включив мигалку, он выскочил на встречную полосу и прибавил газу.
– Если у тебя любовниц полно, чего ж тогда смотришь на меня так, словно у тебя челюсти сводит?! Ты особо-то не усердствуй!
– А я и не усердствую.
– Ну все, ребята. Прибыли. Остальное за вами, – прервал наши пререкания Славка.
Я взяла чемоданчик с медикаментами и вышла из машины. Следом выскочил Петр.
– Вроде бы приехали вовремя. Обед только начался. Видишь, соседнее здание слева? – Петр заметно нервничал. – Это недорогое кафе. Все сотрудники обедают там.
– Ты что, предлагаешь нам отобедать? – не упустила возможности съязвить я.
– Я к тому, что сейчас в офисе народу поменьше.
– Вот и замечательно. Ладно, Петр, с Богом. Время пошло. Знай, как бы мы с тобой ни ссорились, ты всегда был хорошим напарником.
– Это ты к чему?
– Да так просто…
– Просто так ничего не бывает. Мне что-то твой настрой совсем не нравится.
Я нажала на кнопку звонка и сделала крайне серьезное лицо, глядя прямо в направленную на меня видеокамеру.
– Фирма «Радар». Вы к кому? – послышался голос из небольшого динамика, встроенного в железную дверь.
– Здравствуйте, вас беспокоит бригада «скорой помощи» по поводу предписания Минздрава о вакцинации против холеры.
– По поводу чего?
– Вакцинации против холеры, – как можно убедительнее повторила я все с точно таким же серьезным выражением лица.
– Вы к начальству?
– К начальству.
– Входите.
Петр потянул дверь на себя, и мы зашли внутрь. Прямо перед нами сидел охранник и смотрел на нас испуганным взглядом.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался он и самым наглым образом уставился на мою грудь. – Вы знаете, у нас сейчас обеденный перерыв, все на обеде, но начальник здесь. Он на обед не ездит, потому что поздно на работу приезжает. Пройдите прямо по коридору. Последняя дверь.
Охранник говорил торопливо, постоянно сбиваясь. Моя приоткрытая грудь подействовала на него, как на быка красный цвет. Я улыбнулась охраннику и пошла по коридору, плавно покачивая бедрами. Петр прокашлялся и направился следом за мной.
Постучавшись, мы вошли в кабинет. За огромным офисным столом сидел лысоватый мужчина лет сорока пяти. Оторвав взгляд от компьютера, он посмотрел на нас и, увидев мое чересчур откровенное декольте, от растерянности открыл рот.
– Здравствуйте. Мы по поводу предписания Минздрава, – протянула я тоненьким голосочком.
– Здравствуйте… Какого предписания? – Директор фирмы раскраснелся и по-прежнему не сводил глаз с глубокого выреза на моем халате. Он смотрел на аппетитную ложбинку между моих грудей и тяжело дышал.
Поставив чемоданчик на стол, я игриво откинула белоснежный локон.
– Странно, что вы ничего не слышали про предписание Минздрава. – Я говорила довольно уверенно, делая особый акцент на слове «Минздрав». Потом достала из чемоданчика свернутую вдвое бумагу и положила ее на стол директора. – Вот письмо, заверенное печатью. Об этом предписании весь город говорит. В письме черным по белому сказано, что вакцинация касается всех – и государственных предприятий, и частных фирм, а значит, и вашей фирмы «Радар».
Директор пробежал глазами письмо и вновь уставился на мои расстегнутые пуговицы на халате. Судя по всему, это занимало его намного больше, чем письмо Минздрава.
– Видно, я совсем от жизни отстал, запарился на работе. – На лысине генерального директора показались первые капельки пота. – Что от меня требуется?
– Лично от вас – желание сделать прививку против холеры.
– А что, в Москве уже холера разгуливает?
– Пока таких сведений нет, но если Минздрав потребовал в срочном порядке провести вакцинацию, значит, какие-то предпосылки имеются. Знаете, мы, медики, люди подневольные. Нам приказали, мы делаем. Конечно, если вы не желаете, чтобы в вашей фирме была проведена вакцинация, можете отказаться. Сами знаете, насильно такие дела не делаются. Но в этом случае вы должны написать бумагу о том, что не нуждаетесь в прививке. И тогда, боюсь, у вас могут быть проблемы. Сами знаете, у нас к частным фирмам предвзятое отношение, а тут явное пренебрежение к требованиям авторитетного органа. Мне даже не хочется говорить о возможных последствиях. Второй раз мы к вам не приедем, в отличие от вас мы государственные служащие. Нашу работу государство оплачивает.
– Да что вы на меня накинулись! – Лысеющий директор еще больше вспотел. – Я ничего против Минздрава не имею.
– Значит, вы с нашим государством дружите? – спросила я довольно игриво и захлопала своими пушистыми ресницами.
– Конечно, дружу, – от души рассмеялся директор. – Я человек мирный, спокойный. Я и с Минздравом дружу, и с государством, и с такими очаровательными медсестрами, как вы.
– Не медсестрами, а медсестрой, – кокетливо поправила я. – Вы говорите обо мне во множественном числе. Таких красивых женщин, как я, в нашей медицине совсем немного.
– Завидую вашему врачу. – Директор с неудовольствием посмотрел на Петра и снова перевел взгляд на меня. – Знаете, ради такой женщины, как вы, я бы свою частную фирму бросил к чертовой матери. Я бы в медицину с головой ушел и на одной «скорой помощи» вместе с вами бы ездил… Как зовут такую красавицу?
– Сусанна.
– Сусанна?!
– Ну да. А вы что, никогда не слышали такого имени?
– Слышал. Редкое имя.
– А я вообще женщина редкая. В единственном экземпляре. Общение со мной запоминается на всю жизнь.
– О, я заинтригован! А после проведения этой вакцинации, может, пообедаем где-нибудь?
– Пообедаем вряд ли, мне еще четыре фирмы нужно объехать. А вот от ужина я бы не отказалась. Приятно провести вечер в обществе такого интересного, умного мужчины.
Директор важно облокотился на спинку кресла и раскраснелся, как нашкодивший ученик.
– Сусанночка, так что, телефончик оставите? – Он искоса посмотрел на Петра, присутствие которого явно смущало его, но эмоции при виде красивой женщины брали верх.
– Оставлю, почему же не оставить! – Я кокетливо опустила глаза. – Оставлю после вакцинации. Можно приступать?
– Можно, только у нас сейчас в офисе народу раз-два и обчелся. Все на обеде. Народ соберется через сорок минут, а пока можно кофейку попить, побеседовать… Правда, я и секретаршу на обед отпустил, но это ничего, для такой женщины, как вы, Сусанночка, я собственноручно кофе сварю, а когда понадобится, и в постель принесу. – Директор довольно противно рассмеялся и, достав носовой платок, промокнул свою потную лысину.
– Ну уж вы прямо сразу про постель… – Я провела пальцем по своей роскошной груди и уже в который раз поправила непослушный белоснежный локон.
– Не сразу, а постепенно, – загадочно добавил директор.
– Ох уж эти мужчины… Ну да ладно, не будем терять время. Мне нужен список сотрудников вашего офиса, а вы вряд ли можете его предоставить, ведь секретарша обедает. Мы можем производить вакцинацию прямо у вас в кабинете?
– Для вас все, что угодно.
– Хорошо. Тогда пусть сотрудники заходят и называют свои фамилии, а когда секретарша вернется, она даст нам список всех штатных сотрудников. Мы никого не должны пропустить. Те, кто не вышел на работу, могут сделать прививку в районной поликлинике. Но с этим не нужно тянуть. Распоряжение Минздрава, сами понимаете…
– Простите, а я вам не представился. – Директор просто пожирал меня своими маслеными глазками.
– Точно, вы так и не сказали, как вас зовут.
– Дмитрий Петрович, но для вас просто Дима.
– Хорошо, Дима. С вас и начнем. Скажите, чтобы все, кто не пошел на обед, зашли к вам в кабинет. Пока сделаем прививки тем, кто остался. Сколько сотрудников сейчас на месте?
– Не знаю. Сейчас охранника позову.
Огромного детину, именуемого охранником, директор встретил с самым строгим выражением лица, на которое только был способен.
– Сергей, кто у нас не пошел на обед? – спросил он серьезным голосом.
– Дина из бухгалтерии, и все. Говорит, аппетита нет.
– Вот с нее и начнем. А ну-ка позови ее сюда.
– А куда колоть-то будете? – Перепуганная Дина посмотрела на меня с опаской.
– Руку приготовьте, пожалуйста, и не бойтесь, это совсем не больно. Назовите свою фамилию.
– Тихомирова.
Когда охранник и женщина ушли, пришел черед директора. Я наполнила шприц и обворожительно улыбнулась.
– Вы уже большой мальчик и не должны бояться уколов.
– От рук такой очаровательной медсестры я принял бы даже смерть, – громко рассмеялся директор, закатывая рукав.
– Ну, о смерти вам еще рано думать. Не бойтесь, у меня рука легкая. И вообще, я приношу удачу.
Убрав шприц, я села и слегка провела языком по накрашенным губам.
– Подождем остальных. А где они у вас обедают?
– Да тут, рядом. В соседнем кафе.
– А вы, значит, без обеда?
– Да я только приехал. Меня дома накормили.
– И чем вас вкусненьким жена балует?
Директор опустил глаза и смущенно спросил:
– А откуда вы знаете, что я женат?
– Я это определила сразу. У меня глаз – алмаз. Уж больно вы ухоженный. Да и где вы видели холостого директора?! Их женят на себе задолго до того, как они становятся директорами. Если бы мы все знали, на какую лошадку нужно ставить, уже давно были бы замужем за директорами.
– А вы, значит, женщина холостая?
– Холостая. Только женщин называют одинокими. Это мужчина может быть холостым, а женщина – одинокой.
– Невероятно! Такая красивая женщина – и одинока! Обычно такие женщины нарасхват.
– А вот и нет. Мужчины боятся красивых женщин и стараются обходить их стороной. Но к вам это не относится. Судя по всему, вы очень смелый. Я бы за таким и в огонь, и в воду, черту бы рога свернула!
Дмитрий густо покраснел, видно, давно не слышал в свой адрес таких комплиментов. Зазвонил телефон, но он не снял трубку.
– Сусанночка, а вы в какой больнице работаете? Завтра же туда лягу.
Было видно, что он отчаянно борется с зевотой.
– Для того чтобы лечь в больницу, нужно заболеть, – усмехнулась я.
– Сделаем в лучшем виде. Вы только скажите какой болезнью. Какой скажете, такой и заболеем. – Дмитрий протяжно зевнул.
Телефон зазвонил снова, и на этот раз директор снял трубку… Сказав несколько незначительных фраз, пробурчал: «Простите», – громко зевнул и уронил голову на стол. Через несколько секунд я громко спросила:
– Дима, вам плохо?! Дима, что с вами?!
Петр встал, приподнял его голову за подбородок и тихо сказал:
– Клиент готов.
– Кобель хренов! Все вы халявный секс любите! – зло пробормотала я и обернулась к Петру: – Пойди других проверь.
– Те двое тоже спят. У нас времени в обрез, – через минуту послышался за моей спиной возбужденный голос Петра.
– Ты уверен, что охранник спит?!
– Все вырубились.
Петр достал из кармана директора связку ключей, быстро нашел ключ от сейфа, распахнул дверцу и громко присвистнул:
– Смотри-ка, Светка оказалась права. Денег немерено. Видно, он вчера от всего товара избавился, так что тут вся наличность…
Петр принялся складывать пачки долларов в мешок.
Опустошив сейф, он быстро его закрыл и небрежно кинул связку ключей на стол.
– Ну что, делаем ноги?!
Я кивнула. Дойдя до спящего охранника, мы посмотрели на экран работающего монитора и застыли на месте. У входной двери стояли две женщины и упорно нажимали на звонок.
– С обеда вернулись. – Я мельком взглянула на часы.
За время работы с Петром я научилась читать его мысли, предугадывать его действия и сразу поняла, что он собирается достать пистолет.
– Не смей! Так выйдем!
– Почему Светка не смогла их задержать?!
– Потому что мы сбились с графика. Были в офисе больше положенного. Говорю тебе, не доставай пистолет, так выйдем.
– Как так?!
– Молча.
– Ты что подумала-то, дура?! Я стрелять не собираюсь, только припугну.
– Мы тут с тобой договоримся до того, что все сотрудники соберутся.
Петр буквально побагровел от злости.
– Сделай лицо поприветливей, а то всех распугаешь, – процедила я сквозь зубы и открыла входную дверь.
Две совершенно растерянные женщины смотрели на нас ничего не понимающими глазами.
– Здравствуйте, – широко улыбнулась я и вышла из здания. – Проходите, пожалуйста.
– А мы звоним, звоним, никто не открывает, – перепуганно сказала одна. – Думаем, не случилось ли чего. Тут недалеко «скорая» стоит…
– Директору вашему плохо было, – пробурчал Петр и, опередив меня, прямиком направился к машине, стараясь держать объемистый черный пакет перед собой.
– А что с директором-то?
– Сердце.
– Сердце?! Но ведь он еще молодой…
– Наверно, в казино вчера проиграл, – сделала заключение вторая женщина. – Он как в казино проиграется, так всегда «скорую» вызывает. Это с ним уже не в первый раз. В прошлом году так проигрался, что пару недель в больнице лежал с острой сердечной недостаточностью. Что за человек… Проигрывает и так сильно переживает, а все равно играть ходит.
– Судя по всему, он вчера выпил хорошенько, – соврала я и направилась следом за Петром.
– А как он сейчас себя чувствует? – послышалось за моей спиной, когда я подошла к «скорой помощи».
– Сейчас он спит! – крикнула я и села в машину.
Женщины долго смотрели нам вслед и о чем-то бурно разговаривали между собой. Проехав несколько дворов, Слава свернул в полутемную подворотню, вытащил из-под водительского кресла новые номера и в считанные секунды заменил старые. Только после этого мы выехали на проспект и включили сигнал и мигалку, громко требуя немедленно освободить «скорой» дорогу.
Петр и я молчали. Мы всегда молчали, когда ехали, уже сделав свое дело. Мы даже не смотрели друг на друга. Мы приходили в себя.
Глава 3
Ближе к вечеру мы сидели в небольшом частном ресторанчике и ждали Стаса. На мне уже не было белого парика с локонами. Стрижка каре, свои волосы, выкрашенные в мой любимый цвет под названием «Красная жара».
Да и глаза мои уже не были василькового цвета. Они были зеленые. Именно с такими глазами я и родилась. Мои кареглазые родители отнеслись к этому довольно спокойно, думая, что с возрастом цвет поменяется и будет таким, как у них. Когда я совсем выросла, мама повела плечами и задумчиво произнесла: «И в кого ты такая? У нас в родне никого с зелеными глазами нет. Знаешь, у кого глаза зеленые? У беды. Недаром в песне поется, что у беды глаза зеленые… Ой, чувствует мое сердце, доченька, что будешь ты для кого-то бедой… Настоящей, пожизненной бедой… Мужики боятся зеленых глаз».
Я сидела рядом со Славкой, закинув ногу на ногу, обнажив стройное колено, на которое то и дело посматривал Петр.
Справа сидела моя подруга и напарница Светка. Она устроилась в фирму «Радар» около двух месяцев назад личным секретарем сластолюбивого Дмитрия Петровича. Он едва успел объявить о вакантном месте, как появилась Светка, сразившая его наповал не своим резюме, а длиннющими ногами и пышной грудью размера эдак пятого. Светкина грудь всегда срабатывала безотказно. Это было ее резюме, ее визитная карточка в самых различных сферах деятельности. «Хочу побаловать свою ненаглядную кормилицу», – говорила Светка, выбирая какой-нибудь ультрамодный лифчик.
Да и глаза мои уже не были василькового цвета. Они были зеленые. Именно с такими глазами я и родилась. Мои кареглазые родители отнеслись к этому довольно спокойно, думая, что с возрастом цвет поменяется и будет таким, как у них. Когда я совсем выросла, мама повела плечами и задумчиво произнесла: «И в кого ты такая? У нас в родне никого с зелеными глазами нет. Знаешь, у кого глаза зеленые? У беды. Недаром в песне поется, что у беды глаза зеленые… Ой, чувствует мое сердце, доченька, что будешь ты для кого-то бедой… Настоящей, пожизненной бедой… Мужики боятся зеленых глаз».
Я сидела рядом со Славкой, закинув ногу на ногу, обнажив стройное колено, на которое то и дело посматривал Петр.
Справа сидела моя подруга и напарница Светка. Она устроилась в фирму «Радар» около двух месяцев назад личным секретарем сластолюбивого Дмитрия Петровича. Он едва успел объявить о вакантном месте, как появилась Светка, сразившая его наповал не своим резюме, а длиннющими ногами и пышной грудью размера эдак пятого. Светкина грудь всегда срабатывала безотказно. Это было ее резюме, ее визитная карточка в самых различных сферах деятельности. «Хочу побаловать свою ненаглядную кормилицу», – говорила Светка, выбирая какой-нибудь ультрамодный лифчик.