– Пожалуйста, – не стал жмотиться барон, наливая и себе тоже. Вздохнул. – Ладно. Поверю вам на слово, поскольку каждый день получаю аналогичные жалобы через экономку от других девушек. Хотя… очень странно. Господа магистры – почтенные люди…
– А у них, ваша милость, все по-другому функционирует? – искренне удивилась я. – Не как у всех людей?
– В смысле? – уточнил мужчина.
– В смысле – они почкованием размножаются? – развила я свою мысль. – Или делением?
– Они вообще не размножаются, – заверил меня барон. Устало потер глаза. – Зато живут долго.
– Совсем-совсем? – ужаснулась я. – То-то я гляжу – они вечно злые такие, неудовлетворенные!
– Оставим это на их совести, – призвали меня к порядку, скрыв улыбку. – Я хотел вам сообщить, что буду вычитать ущерб из вашего жалованья…
– Опа! – обрадовалась я. – А у меня и жалованье есть? А сколько? На прожиточный минимум хватит?
– Я положил вам тридцать монет серебром в месяц, – признался Летгар. – Но я понятия не имею, что такое прожиточный минимум и с чем его едят!
– О, это такой зверь! – хлопнула я рюмашку. – Сейчас объясню.
И объяснила. Потом еще позаимствовала перо и бумагу и подсчитала, задавая вопросы.
– Вы знаете счет? – поразился хозяин. Я кивнула. Последовал новый вопрос: – А читать и писать?
– С тех пор как я здесь очнулась, – горестно призналась я, – ни одной книги мне не попадалось.
И ведь не соврала!
Он встал, снял с полки талмуд в красном кожаном переплете. Бережно положил передо мной на стол и открыл на первой странице.
Печатные буквы порадовали. Я боялась, что придется разбирать замысловатые загогулины, как у ребятишек или личного секретаря его милости. А там каракули – дай боже.
В первую минуту показалось – не узнаю́ ни одной буквы, а затем словно туман рассеялся перед глазами. Магия, изменившая мое тело, изменила и мое сознание. Я моргнула пару раз и… начала уверенно читать:
– «Было это в год сырого лета, когда бесконечные дожди вызвали потоп, и разбушевавшаяся Вальма вышла из берегов, заливая луга, поля и села…»
– Достаточно, – остановил меня барон. Строго отчитал: – Почему раньше не сказали, что знаете грамоту?
– Вы не спрашивали, – буркнула я, мучительно вспоминая, о чем еще не упомянула. Набиралось довольно много.
– Теперь спрашиваю, – как отзвук моих мыслей. Потом еще хуже: – Вы – Спящая! Надежда и светоч нашего мира. И вы трудитесь у меня по найму за гроши?!
О, опять дошло!
– Ага! – обрадовалась я. – Сами признаетесь в эксплуатации! Как насчет повышения зарплаты?
– Да вам вообще не нужно работать! – взволнованно заявил мне Летгар. – Мы скажем магам, и они возьмут вас…
– На опыты! – упавшим голосом закончила я предложение. И ужасно расстроилась, представив свое печальное будущее. Ну уж нет! Живой не дамся! Я стукнула кулаком по столу. – Барон, вы мне друг?
– Теоретически, – в свою очередь осторожно согласился мужчина.
– Тогда не выдавайте меня этим извращенцам, – попросила я, умоляюще стискивая руки. – А то знаю я их – разденут и будут изучать, прикрывая свои грязные делишки и потирая потные ручонки!
Со слов остальных обитателей дома и по собственному опыту я знала, что барон благороден, честен и справедлив. На то и рассчитывала.
– И все же… – замялся барон. – Мне кажется, что нужно им сказать.
– Я выполнила свое предназначение, вернув магию этому миру, – напомнила я очевидное. Приуныла. – А о моем возвращении назад думать, увы, рано. Видела я этих магов… Пока они вновь научатся колдовать, пройдет целая жизнь… моя.
– Это да, – не стал отрицать Летгар.
За окном стояла обычная в это время какофония – лакей торопил замешкавшихся с подачей повозки конюхов, ржали лошади, лаяли собаки, садовник зычно звал помощника…
А мы сидели и размышляли каждый о своем.
– Очень вас прошу… нет, умоляю!.. не говорите магам, кто я, – апеллируя к очевидному благородству истинного аристократа, выдала я под занавес.
– Ну не могу же я Спящую и дальше использовать для чистки каминов, – задумался барон. – Это неправильно. Несообразно вашему высокому статусу. – Выдал идею: – Но я могу представить вас как свою гостью…
– Ага, – с кривой улыбкой заметила я. – И кто-то из прислуги немедленно проболтается! Меня же видели.
– Проблема, – согласился аристократ, подливая мне крепкий яблочный продукт перегонки из собственной винокурни. Тряхнул головой. – Придумал! Тогда я вас Анните отдам!
Я не успела дать ответ.
– Господин барон! – В кабинет без стука ввалились по уши испачканные в саже магистры. – У нас радость!
Старички раздухарились – лица покраснели, ручки трусятся, в глазах огонь горит… того и гляди кондратий хватит.
В таком возрасте осторожнее с эмоциями надо, сосудики уже не те, сердечки, поди, шалят. А тут такое потрясение. Ну-ну…
– Поздравляю! – Летгар вскочил, отсекая магов от моей персоны. – Если можно, то расскажете мне позднее – я сейчас немного занят!
Авдор заглянул барону через плечо и хихикнул:
– Молодеж-жь! С такой дамой и я был бы занят!
– Это не то, что вы подумали! – оскорбленно выпрямился аристократ. – Я провожу собеседование на место помощницы госпожи Анниты.
– С помощью бренди? – без малейшего стеснения заметил Тригл. Ехидный смешок. – Это такой новый тест на устойчивость к работе?
– Господа! – отвлек всех от обсуждения личных пристрастий барона приплясывающий Дарвий. – Пойдемте еще поищем Спящую! Судя по выбросу, она ушла недалеко, и мы еще успеем ее поймать!
– Да-да! – встрепенулись чародеи. – Нельзя упускать ценный объект исследований. Когда мы отловим ее, то… – И увлеклись обсуждением результатов моего пленения. Звучало все это довольно угрожающе и зловеще.
Магистры вскоре попрощались, об итогах экспедиции пообещали рассказать потом и шустро умелись, на ходу строя предположения, какие тайны мироздания им удастся из меня выковырять. От изложения процесса и перечисления деталей извлечения у меня затряслись поджилки и внутри похолодело.
Барона этот перечень тоже отнюдь не привел в восторг. Он сочувственно на меня посмотрел и принял окончательное решение:
– Значит, так! Вы с завтрашнего дня приступаете к обязанностям кастелянши. Госпожу Анниту я предупрежу.
– Конспирация – наше все! – согласилась я. – Карьерный рост мне обеспечен!
Летгар ухмыльнулся и продолжил:
– В конце лета вы вместе с моей семьей поедете в столицу. Там больше возможностей выяснить, как вам жить дальше.
Я согласно кивнула. Единственной ниточкой к темному прошлому Спящей оставались драгоценности, но определить, где и кем они были изготовлены и кому принадлежали, можно только в столице – а туда мы отправимся только через три месяца.
– Меня сейчас больше интересует – кто же я на самом деле? – задумчиво произнесла я, рассматривая бокал с бренди на свет свечи.
Уже ощутимо стемнело, и к нам уже пару раз ломились, требуя господина барона на ужин. Летгар без меня трапезничать не хотел, а я наотрез отказалась, не желая объяснять свое неумение пользоваться многочисленными столовыми приборами.
С завтрашнего дня вопрос отпадал как таковой – прислуга с господами за одним столом не рассиживается. А сегодня я еще была неизученным объектом.
– Вам нужно пойти в библиотеку! – решил барон. – Я вам потом летописи подберу, а пока сами чего-нибудь почитайте.
– Ладно, – согласилась я. – Пойду.
И пошла… в кровать. По прямой и держась за стенку. Пара лакеев попыталась меня проводить до горизонтального состояния, но они быстро сдулись от моей недюжинной резвости. Говорить я уже не могла, но пиналась знатно!
Как я добралась до своей кровати – не помню. Как отрезало.
Проснулась среди ночи от странного ощущения. Кто-то нежно гладил меня по лицу и шептал:
– Милая, славная, хорошая…
Я поморгала. Перед глазами все троилось. Стены опасно надвигались и, нехорошо извиваясь, водили хоровод.
Вот это допилась!
– Ненаглядная моя, удивительная! – Чуткие пальцы успешно расшнуровали корсет. – Нежная, ласковая…
Я нежная? Я ласковая?! Сделала для себя вывод – глюки!
Под тихое:
– Прелесть моя… – чья-то рука целеустремленно полезла мне под юбки, а вторая осталась ласкать грудь сквозь тонкую рубашку. Было странно и приятно. Со мной обращались как с ценной фарфоровой игрушкой. Ага. Но только из секс-шопа!
Точно глюки! Спьяну и от общей неудовлетворенности.
Но когда какая-то зараза навалилась на меня сверху и, нашептывая низким сексуальным голосом о моих неземных достоинствах, попыталась меня раздеть, я насторожилась и засомневалась. Вообще-то к алкоголю я довольно устойчива. Во всяком случае, достаточно, чтобы от пары рюмок коньяка не терять полностью соображение.
Иначе бы давно утратила то ценное и дорогое, которое после двадцати становится никому не нужным, – женскую свободу. Потому как в студенческие годы и позже, уже на работе, споить и развести меня на секс по пьяной лавочке пытались. Неоднократно.
Я неуверенно потрясла головой и попыталась навести резкость. Не-а! Не глюк! Я дотронулась пальцем – чужая рука была материальной и теплой, даже горячей.
Так! Начинаем операцию «Ы» по изведению Шурика. В порыве человеколюбия я пыталась было решить дело миром. Проскрипела:
– Вы тоже в библиотеку шли?
В ответ раздалось какое-то малопонятное бормотание, усиленное активными действиями.
Я все же пока еще из себя не выходила и часть вольностей списывала на свое состояние опьянения, остальное – ну, бывает, заблудился человек. Сказала усталому одинокому путнику:
– Так вы ошиблись разделом. Камасутру здесь еще не выпустили!
И чего? Мой глюк проявил любознательность и соизволил пожелать заблудиться у меня между ног. Счас! Туда Сусанины не пройдут!
– Тебе нужно… – раздался жаркий шепот около уха, а рука пробивала себе путь к телу. Моему, кстати, телу. Он бы еще прогрыз, блин!
Мне все это не нравилось. Одна из моих атрофированных алкоголем конечностей пришла в себя и потянулась за чем-нибудь тяжелым. На пути встретила подсвечник. Взвесила. Оценила тяжесть. Пригребла…
– Сейчас, – пообещали мне.
– Да, конечно! – согласилась я. И огрела подсвечником. А нечего свои ручонки к дорогому тянуть!
– У меня сегодня мораторий! – Бац! – повторила я подвиг. – Разгрузочный день! – Бац! Промахнулась.
Несостоявшийся любовник шустро скатился с меня и выпрыгнул в открытое окно. Супергерой Росомаха, блин!
Я осталась сидеть на кровати в обнимку с подсвечником, в полной растерянности. Значит, это не глюк? Глюки же в окна не прыгают? Они же больше по люкам? Или нет?..
Созрел следующий вопрос: это кто был?
Но глаза немилосердно слипались, и я пообещала провести сравнительный анализ утром. После чего запихала подсвечник под подушку и, умиротворенная, уснула.
Глава 9
Проснулась я утром… Нет! Раскрыла утром свои глаза дрожащими пальцами, долбанув подсвечником себе по маковке. Потому что кто-то с похмелья, шибко умный, забыл судорожно сведенные пальчики разжать.
– Ой! – приветствовала я солнечные лучи и утро в целом.
Как-то получилось уныло… Блин! Мне ж на работу нужно! Как бы проснуться?
И тут я вспомнила! Вернее, увидела – во что превратилась моя одежда, где был мой подол и кто был под ним. А кто был? Действительно, кто?!
Пока пыталась сосредоточиться и привести себя в относительный порядок, перебирала в уме варианты. Все сходилось на Грэге…
Судя по тому, что вспоминается…
– А что я помню? – пробормотала, разглаживая мятую юбку.
Так вот, из того, что смутно всплывает в помутненном сознании, домогался меня кто-то очень высокий, широкоплечий и молодой.
Таких в доме только два: барон и Грэг. Коньяком от него не разило… Значит, барона вычеркиваем. Методом исключения – точно Грэг! Осталось только найти на нем следы канделябра и можно требовать жениться… ой! Извиниться!
Вылетела за дверь и сразу же напоролась на госпожу Анниту.
– Где ты шляешься? – сурово сжала губы старушка. – Вот же дала Пресветлая заместительницу!
– Извините! – повинилась я, прикрываясь ладошкой. Не хватало, чтобы она еще и перегар унюхала.
– Иди! – рыкнула домоправительница. – Трудись!
И так нагрузила меня работой! По самое не могу! Причем мое!
– А у них, ваша милость, все по-другому функционирует? – искренне удивилась я. – Не как у всех людей?
– В смысле? – уточнил мужчина.
– В смысле – они почкованием размножаются? – развила я свою мысль. – Или делением?
– Они вообще не размножаются, – заверил меня барон. Устало потер глаза. – Зато живут долго.
– Совсем-совсем? – ужаснулась я. – То-то я гляжу – они вечно злые такие, неудовлетворенные!
– Оставим это на их совести, – призвали меня к порядку, скрыв улыбку. – Я хотел вам сообщить, что буду вычитать ущерб из вашего жалованья…
– Опа! – обрадовалась я. – А у меня и жалованье есть? А сколько? На прожиточный минимум хватит?
– Я положил вам тридцать монет серебром в месяц, – признался Летгар. – Но я понятия не имею, что такое прожиточный минимум и с чем его едят!
– О, это такой зверь! – хлопнула я рюмашку. – Сейчас объясню.
И объяснила. Потом еще позаимствовала перо и бумагу и подсчитала, задавая вопросы.
– Вы знаете счет? – поразился хозяин. Я кивнула. Последовал новый вопрос: – А читать и писать?
– С тех пор как я здесь очнулась, – горестно призналась я, – ни одной книги мне не попадалось.
И ведь не соврала!
Он встал, снял с полки талмуд в красном кожаном переплете. Бережно положил передо мной на стол и открыл на первой странице.
Печатные буквы порадовали. Я боялась, что придется разбирать замысловатые загогулины, как у ребятишек или личного секретаря его милости. А там каракули – дай боже.
В первую минуту показалось – не узнаю́ ни одной буквы, а затем словно туман рассеялся перед глазами. Магия, изменившая мое тело, изменила и мое сознание. Я моргнула пару раз и… начала уверенно читать:
– «Было это в год сырого лета, когда бесконечные дожди вызвали потоп, и разбушевавшаяся Вальма вышла из берегов, заливая луга, поля и села…»
– Достаточно, – остановил меня барон. Строго отчитал: – Почему раньше не сказали, что знаете грамоту?
– Вы не спрашивали, – буркнула я, мучительно вспоминая, о чем еще не упомянула. Набиралось довольно много.
– Теперь спрашиваю, – как отзвук моих мыслей. Потом еще хуже: – Вы – Спящая! Надежда и светоч нашего мира. И вы трудитесь у меня по найму за гроши?!
О, опять дошло!
– Ага! – обрадовалась я. – Сами признаетесь в эксплуатации! Как насчет повышения зарплаты?
– Да вам вообще не нужно работать! – взволнованно заявил мне Летгар. – Мы скажем магам, и они возьмут вас…
– На опыты! – упавшим голосом закончила я предложение. И ужасно расстроилась, представив свое печальное будущее. Ну уж нет! Живой не дамся! Я стукнула кулаком по столу. – Барон, вы мне друг?
– Теоретически, – в свою очередь осторожно согласился мужчина.
– Тогда не выдавайте меня этим извращенцам, – попросила я, умоляюще стискивая руки. – А то знаю я их – разденут и будут изучать, прикрывая свои грязные делишки и потирая потные ручонки!
Со слов остальных обитателей дома и по собственному опыту я знала, что барон благороден, честен и справедлив. На то и рассчитывала.
– И все же… – замялся барон. – Мне кажется, что нужно им сказать.
– Я выполнила свое предназначение, вернув магию этому миру, – напомнила я очевидное. Приуныла. – А о моем возвращении назад думать, увы, рано. Видела я этих магов… Пока они вновь научатся колдовать, пройдет целая жизнь… моя.
– Это да, – не стал отрицать Летгар.
За окном стояла обычная в это время какофония – лакей торопил замешкавшихся с подачей повозки конюхов, ржали лошади, лаяли собаки, садовник зычно звал помощника…
А мы сидели и размышляли каждый о своем.
– Очень вас прошу… нет, умоляю!.. не говорите магам, кто я, – апеллируя к очевидному благородству истинного аристократа, выдала я под занавес.
– Ну не могу же я Спящую и дальше использовать для чистки каминов, – задумался барон. – Это неправильно. Несообразно вашему высокому статусу. – Выдал идею: – Но я могу представить вас как свою гостью…
– Ага, – с кривой улыбкой заметила я. – И кто-то из прислуги немедленно проболтается! Меня же видели.
– Проблема, – согласился аристократ, подливая мне крепкий яблочный продукт перегонки из собственной винокурни. Тряхнул головой. – Придумал! Тогда я вас Анните отдам!
Я не успела дать ответ.
– Господин барон! – В кабинет без стука ввалились по уши испачканные в саже магистры. – У нас радость!
Старички раздухарились – лица покраснели, ручки трусятся, в глазах огонь горит… того и гляди кондратий хватит.
В таком возрасте осторожнее с эмоциями надо, сосудики уже не те, сердечки, поди, шалят. А тут такое потрясение. Ну-ну…
– Поздравляю! – Летгар вскочил, отсекая магов от моей персоны. – Если можно, то расскажете мне позднее – я сейчас немного занят!
Авдор заглянул барону через плечо и хихикнул:
– Молодеж-жь! С такой дамой и я был бы занят!
– Это не то, что вы подумали! – оскорбленно выпрямился аристократ. – Я провожу собеседование на место помощницы госпожи Анниты.
– С помощью бренди? – без малейшего стеснения заметил Тригл. Ехидный смешок. – Это такой новый тест на устойчивость к работе?
– Господа! – отвлек всех от обсуждения личных пристрастий барона приплясывающий Дарвий. – Пойдемте еще поищем Спящую! Судя по выбросу, она ушла недалеко, и мы еще успеем ее поймать!
– Да-да! – встрепенулись чародеи. – Нельзя упускать ценный объект исследований. Когда мы отловим ее, то… – И увлеклись обсуждением результатов моего пленения. Звучало все это довольно угрожающе и зловеще.
Магистры вскоре попрощались, об итогах экспедиции пообещали рассказать потом и шустро умелись, на ходу строя предположения, какие тайны мироздания им удастся из меня выковырять. От изложения процесса и перечисления деталей извлечения у меня затряслись поджилки и внутри похолодело.
Барона этот перечень тоже отнюдь не привел в восторг. Он сочувственно на меня посмотрел и принял окончательное решение:
– Значит, так! Вы с завтрашнего дня приступаете к обязанностям кастелянши. Госпожу Анниту я предупрежу.
– Конспирация – наше все! – согласилась я. – Карьерный рост мне обеспечен!
Летгар ухмыльнулся и продолжил:
– В конце лета вы вместе с моей семьей поедете в столицу. Там больше возможностей выяснить, как вам жить дальше.
Я согласно кивнула. Единственной ниточкой к темному прошлому Спящей оставались драгоценности, но определить, где и кем они были изготовлены и кому принадлежали, можно только в столице – а туда мы отправимся только через три месяца.
– Меня сейчас больше интересует – кто же я на самом деле? – задумчиво произнесла я, рассматривая бокал с бренди на свет свечи.
Уже ощутимо стемнело, и к нам уже пару раз ломились, требуя господина барона на ужин. Летгар без меня трапезничать не хотел, а я наотрез отказалась, не желая объяснять свое неумение пользоваться многочисленными столовыми приборами.
С завтрашнего дня вопрос отпадал как таковой – прислуга с господами за одним столом не рассиживается. А сегодня я еще была неизученным объектом.
– Вам нужно пойти в библиотеку! – решил барон. – Я вам потом летописи подберу, а пока сами чего-нибудь почитайте.
– Ладно, – согласилась я. – Пойду.
И пошла… в кровать. По прямой и держась за стенку. Пара лакеев попыталась меня проводить до горизонтального состояния, но они быстро сдулись от моей недюжинной резвости. Говорить я уже не могла, но пиналась знатно!
Как я добралась до своей кровати – не помню. Как отрезало.
Проснулась среди ночи от странного ощущения. Кто-то нежно гладил меня по лицу и шептал:
– Милая, славная, хорошая…
Я поморгала. Перед глазами все троилось. Стены опасно надвигались и, нехорошо извиваясь, водили хоровод.
Вот это допилась!
– Ненаглядная моя, удивительная! – Чуткие пальцы успешно расшнуровали корсет. – Нежная, ласковая…
Я нежная? Я ласковая?! Сделала для себя вывод – глюки!
Под тихое:
– Прелесть моя… – чья-то рука целеустремленно полезла мне под юбки, а вторая осталась ласкать грудь сквозь тонкую рубашку. Было странно и приятно. Со мной обращались как с ценной фарфоровой игрушкой. Ага. Но только из секс-шопа!
Точно глюки! Спьяну и от общей неудовлетворенности.
Но когда какая-то зараза навалилась на меня сверху и, нашептывая низким сексуальным голосом о моих неземных достоинствах, попыталась меня раздеть, я насторожилась и засомневалась. Вообще-то к алкоголю я довольно устойчива. Во всяком случае, достаточно, чтобы от пары рюмок коньяка не терять полностью соображение.
Иначе бы давно утратила то ценное и дорогое, которое после двадцати становится никому не нужным, – женскую свободу. Потому как в студенческие годы и позже, уже на работе, споить и развести меня на секс по пьяной лавочке пытались. Неоднократно.
Я неуверенно потрясла головой и попыталась навести резкость. Не-а! Не глюк! Я дотронулась пальцем – чужая рука была материальной и теплой, даже горячей.
Так! Начинаем операцию «Ы» по изведению Шурика. В порыве человеколюбия я пыталась было решить дело миром. Проскрипела:
– Вы тоже в библиотеку шли?
В ответ раздалось какое-то малопонятное бормотание, усиленное активными действиями.
Я все же пока еще из себя не выходила и часть вольностей списывала на свое состояние опьянения, остальное – ну, бывает, заблудился человек. Сказала усталому одинокому путнику:
– Так вы ошиблись разделом. Камасутру здесь еще не выпустили!
И чего? Мой глюк проявил любознательность и соизволил пожелать заблудиться у меня между ног. Счас! Туда Сусанины не пройдут!
– Тебе нужно… – раздался жаркий шепот около уха, а рука пробивала себе путь к телу. Моему, кстати, телу. Он бы еще прогрыз, блин!
Мне все это не нравилось. Одна из моих атрофированных алкоголем конечностей пришла в себя и потянулась за чем-нибудь тяжелым. На пути встретила подсвечник. Взвесила. Оценила тяжесть. Пригребла…
– Сейчас, – пообещали мне.
– Да, конечно! – согласилась я. И огрела подсвечником. А нечего свои ручонки к дорогому тянуть!
– У меня сегодня мораторий! – Бац! – повторила я подвиг. – Разгрузочный день! – Бац! Промахнулась.
Несостоявшийся любовник шустро скатился с меня и выпрыгнул в открытое окно. Супергерой Росомаха, блин!
Я осталась сидеть на кровати в обнимку с подсвечником, в полной растерянности. Значит, это не глюк? Глюки же в окна не прыгают? Они же больше по люкам? Или нет?..
Созрел следующий вопрос: это кто был?
Но глаза немилосердно слипались, и я пообещала провести сравнительный анализ утром. После чего запихала подсвечник под подушку и, умиротворенная, уснула.
Глава 9
– Видишь суслика?
– Нет!
– И я не вижу. А он есть!..
Кинофильм «ДМБ»
Проснулась я утром… Нет! Раскрыла утром свои глаза дрожащими пальцами, долбанув подсвечником себе по маковке. Потому что кто-то с похмелья, шибко умный, забыл судорожно сведенные пальчики разжать.
– Ой! – приветствовала я солнечные лучи и утро в целом.
Как-то получилось уныло… Блин! Мне ж на работу нужно! Как бы проснуться?
И тут я вспомнила! Вернее, увидела – во что превратилась моя одежда, где был мой подол и кто был под ним. А кто был? Действительно, кто?!
Пока пыталась сосредоточиться и привести себя в относительный порядок, перебирала в уме варианты. Все сходилось на Грэге…
Судя по тому, что вспоминается…
– А что я помню? – пробормотала, разглаживая мятую юбку.
Так вот, из того, что смутно всплывает в помутненном сознании, домогался меня кто-то очень высокий, широкоплечий и молодой.
Таких в доме только два: барон и Грэг. Коньяком от него не разило… Значит, барона вычеркиваем. Методом исключения – точно Грэг! Осталось только найти на нем следы канделябра и можно требовать жениться… ой! Извиниться!
Вылетела за дверь и сразу же напоролась на госпожу Анниту.
– Где ты шляешься? – сурово сжала губы старушка. – Вот же дала Пресветлая заместительницу!
– Извините! – повинилась я, прикрываясь ладошкой. Не хватало, чтобы она еще и перегар унюхала.
– Иди! – рыкнула домоправительница. – Трудись!
И так нагрузила меня работой! По самое не могу! Причем мое!
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента