Страница:
Кто же были главные действующие лица в этом заговоре?
План поджога сочинил фанатический поборник провокаций Йозеф Геббельс. Руководство всей операцией осуществлял Герман Геринг. Отряд поджигателей вел «убийца из-за угла», исполнитель приговоров тайного фашистского трибунала – Эдмунд Гейнес. Орудием же оказался полуслепой юноша Маринус ван дер Люббе. Без помощи нацистов он никак не мог попасть в рейхстаг. Во всех своих сообщениях о пожаре правительство Гитлера старательно обходило вопрос о том, каким образом это случилось. Оно рассчитывало на то, что почти никто из немцев и иностранцев не знаком с процедурой пропуска в рейхстаг, с теми формальностями, которые при этом выполнялись. Все посетители заносились в особые списки на основании заполненных ими бланков. Проникнуть в здание с какими-либо посторонними предметами было просто невозможно.
Как показало полицейское расследование, во всем рейхстаге, от подвального этажа до купола, были заложены горючие материалы, состоявшие из зажигательных факелов, а также различных препаратов, куда входил деготь. Они были размещены в кожаных креслах, под печатными материалами, у дверей, занавесок, деревянных обшивок и около других легко воспламеняющихся предметов.
Каким же все-таки образом в здание, имевшее строжайшую пропускную систему, могло беспрепятственно проникнуть столько людей, причем снабженных канистрами и приставными лестницами (этот факт установлен следствием)? Оказалось, что из подвала рейхстага, где находилась котельная, можно было попасть в подземный коридор, который заканчивался в здании Дворца председателя рейхстага, которым был не кто иной, как Герман Геринг.
Арестованный позднее по другому делу некий уголовник Ралль заявил на следствии: «В феврале я был членом личной охраны Карла Эрнста (одного из руководителей СА) и участвовал в поджоге рейхстага». При этом он изложил все с мельчайшими подробностями, называя даже имена участников поджога. Ралль сообщил, что в день пожара Эрнст вызвал к себе десятерых штурмовиков из своей личной охраны, способных выполнять самые «деликатные» поручения, снабдил их планом внутренних помещений рейхстага и поставил задачу поджечь здание. Их привезли во Дворец председателя рейхстага, приказали спуститься в подвал, где они прождали несколько часов. Затем каждому из них выдали по коробке с зажигательной смесью. Около десяти вечера группа через подземный коридор проникла в здание рейхстага и рассыпалась по пустынным залам, закладывая повсюду зажигательную смесь. Все это заняло не более десяти минут, и тем же путем она вернулась во Дворец председателя рейхстага. Параллельно была проведена другая операция – по «запуску» в рейхстаг ван дер Люббе, который в тот момент, видимо, находился в состоянии наркотического опьянения.
После того как показания Ралля стали известны гестапо, Геринг поручил заместителю берлинской полиции и своему фавориту Рудольфу Дильсу немедленно устранить все возможные непредвиденные осложнения по делу о поджоге, о чем сообщал в своих воспоминаниях хорошо информированный Ханс Бернд Гизевиус. Через некоторое время был найден труп Ралля. Ликвидировали также других свидетелей и участников поджога.
Первый шеф гестапо Рудольф Дильс
Центральный корпус рейхстага сгорел дотла, зал заседаний со всеми трибунами и кулуарами уничтожен.
На Лейпцигском процессе национал-социалисты во главе с Герингом тщетно пытались доказать, что поджог стал чудовищным террористическим актом большевиков в Германии. Будто бы полиция при обыске в доме имени Карла Либкнехта нашла инструкции по проведению коммунистического заговора по образцу русских коммунистов. Согласно этому мифическому плану должны были быть подожжены правительственные здания, музеи, дворцы и наиболее важные предприятия. В инструкциях будто бы рекомендовалось во время беспорядков и столкновений гнать впереди групп террористов женщин и детей и по возможности даже семьи полицейских. Поджог рейхстага воспринимался как сигнал к кровавому восстанию и гражданской войне. Уже во вторник в четыре утра должны были начаться в Берлине большие погромы и террористические акты против отдельных личностей, частной собственности, мирного населения.
Несмотря на всю абсурдность этих заявлений, разоблаченных на Лейципгском процессе Георгием Димитровым, которого даже нацистский суд вынужден был под давлением общественности оправдать, как и его товарищей Эрнста Тоглера, Благоя Попова и Васила Танева (приговорили к смертной казни только ван дер Люббе), в общегосударственном масштабе в Германии начались преследования левых партий, прежде всего коммунистов и социал-демократов.
Гитлер в своей книге «Моя борьба», а также во всех заявлениях, речах и выступлениях называл коммунистов и социал-демократов своими главными врагами.
Германская коммунистическая партия в последние годы непрерывно росла. В первом туре президентских выборов в марте 1932 года ее кандидат Эрнст Тельман получил 4 миллиона 960 тысяч голосов. На выборах в рейхстаг 31 июля 1932 года число голосов коммунистов возросло до 5 миллиона 300 тысяч. На выборах 6 ноября 1932 года оно достигло 6 миллионов. Выборы, предстоявшие 5 марта 1933 года, предсказывали коммунистам самые лучшие прогнозы. Почти вся мировая пресса была уверена, что ряды коммунистической партии Германии заметно пополнятся ее новыми членами.
В социал-демократическом лагере нарастало недовольство. Непрекращавшиеся фашистские провокации, пассивность профсоюзных и партийных лидеров, допустивших, чтобы их министры в Пруссии были выгнаны из министерства армейским капитаном и тремя солдатами, – подобные факты толкали широкие массы социал-демократических избирателей к коммунистам.
Не менее велико было недовольство в лагере национал-социалистской рабочей партии. На ноябрьских выборах 1932 года Гитлер потерял более 2 миллионов голосов. Процесс разложения ускорился. После прихода фюрера к власти его приверженцы ожидали коренного поворота в лучшую сторону. Но этого не случилось. Национал-социалистам угрожала опасность дальнейшего отхода их избирателей в коммунистический лагерь.
Штурмовик охраняет захваченных противников нацистов. 1933 г.
Поэтому совершенно не удивительно, что Гитлеру просто необходимо было организовать какую-либо колоссальную провокацию. И он поручил ее выполнение Герману Герингу, чтобы расправиться с основными своими противниками.
Глядя на огонь, пожиравший здание рейхстага, Гитлер заявил: «Никто не помешает нам теперь уничтожить коммунистов». 31 января 1933 года Геббельс записал в своем дневнике: «На совещании у Гитлера были намечены основные направления борьбы с красным террором. Когда коммунисты начнут свою революцию, мы неожиданно ударим в самый неподходящий для них момент»[11]. Итак, следовало дождаться «революции», но она не начиналась. И вот за неделю до выборов вспыхнул рейхстаг. Лучшего случая для себя нацисты не могли и придумать.
За пять дней до пожара Гитлер подписал декрет о преобразовании СА во вспомогательные силы полиции. Без этого трудно было бы осуществить массовые аресты на следующий день после пожара.
Предприятия Берлина были взяты под усиленный контроль. Полицейские броневики беспрерывно патрулировали по городу. Всю полицию безопасности и уголовную полицию в Пруссии привели в боевую готовность. Депутаты-коммунисты рейхстага и видные должностные лица коммунистической партии были арестованы. По всей Германии запрещались газеты, журналы, листовки и плакаты коммунистической и социал-демократической партий. Еще тлел огонь на пепелище пожара, тысячи людей стояли перед горящим зданием рейхстага, а полицейские автомобили и колонны штурмовиков уже бросились на разгром коммунистических и социал-демократических организаций. Первый арест последовал вскоре после полуночи. Когда забрезжил свет, в темных коридорах берлинского полицай-президиума на длинных скамьях сидели сотни арестованных: коммунисты, социалисты, пацифисты, писатели, врачи. Их ночью вытащили из постелей и повезли в полицию. Коммунистические и социал-демократические издания в этот день уже не вышли. Типографии газет «Форвертс», «Берлин ам морген», «Вельт ам абенд» были в руках полиции в ночь с 27 на 28 февраля, напечатанный тираж утренних выпусков конфискован.
А типография газеты «Роте фане», находившаяся в доме имени Карла Либкнехта, еще до провокации была занята полицией.
Пожар в рейхстаге потушили в ту же ночь. Через какое-то время после этого президент республики подписал «Закон о защите народа и государства», который гласил: «На основании статьи 48-й Конституции в целях борьбы с антигосударственными коммунистическими актами насилия постановляется: статьи 114, 115, 117, 118, 123, 124 и 125-я Германской Конституции отменяются впредь до дальнейшего распоряжения».
Экстренные выпуски немецких газет, речи министров, радио, плакаты возвестили стране: «Коммунисты подожгли рейхстаг! За пожаром рейхстага должно было последовать восстание и гражданская война! Коммунисты собирались насиловать ваших жен! Убивать ваших детей! Они готовили массовые отравления!»
Травля проводилась систематически, планомерно и продуманно. Прессу наводняли баснями о зверских замыслах коммунистов.
Власти заявили, что борьба против коммунизма будет теперь вестись самым энергичным образом. Кто работает заодно с коммунистами или те, против которых собрана разоблачавшая их информация, будут так же сурово наказаны, как и коммунисты. «Закон о защите народа и государства» и Декрет, вводящий гораздо более тяжелые наказания за государственную измену, чем это было до сих пор, взаимно дополняли друг друга.
Инсценированный гитлеровцами поджог рейхстага привел к разгулу террора по всей Германии. Тысячи коммунистов, социал-демократов, да и совершенно случайных невинных людей были арестованы, загнаны в концентрационные лагеря, отправлены на каторжные работы. Большинство из них погибли: их расстреляли, повесили, сгноили в тюрьмах.
Глава 6
План поджога сочинил фанатический поборник провокаций Йозеф Геббельс. Руководство всей операцией осуществлял Герман Геринг. Отряд поджигателей вел «убийца из-за угла», исполнитель приговоров тайного фашистского трибунала – Эдмунд Гейнес. Орудием же оказался полуслепой юноша Маринус ван дер Люббе. Без помощи нацистов он никак не мог попасть в рейхстаг. Во всех своих сообщениях о пожаре правительство Гитлера старательно обходило вопрос о том, каким образом это случилось. Оно рассчитывало на то, что почти никто из немцев и иностранцев не знаком с процедурой пропуска в рейхстаг, с теми формальностями, которые при этом выполнялись. Все посетители заносились в особые списки на основании заполненных ими бланков. Проникнуть в здание с какими-либо посторонними предметами было просто невозможно.
Как показало полицейское расследование, во всем рейхстаге, от подвального этажа до купола, были заложены горючие материалы, состоявшие из зажигательных факелов, а также различных препаратов, куда входил деготь. Они были размещены в кожаных креслах, под печатными материалами, у дверей, занавесок, деревянных обшивок и около других легко воспламеняющихся предметов.
Каким же все-таки образом в здание, имевшее строжайшую пропускную систему, могло беспрепятственно проникнуть столько людей, причем снабженных канистрами и приставными лестницами (этот факт установлен следствием)? Оказалось, что из подвала рейхстага, где находилась котельная, можно было попасть в подземный коридор, который заканчивался в здании Дворца председателя рейхстага, которым был не кто иной, как Герман Геринг.
Арестованный позднее по другому делу некий уголовник Ралль заявил на следствии: «В феврале я был членом личной охраны Карла Эрнста (одного из руководителей СА) и участвовал в поджоге рейхстага». При этом он изложил все с мельчайшими подробностями, называя даже имена участников поджога. Ралль сообщил, что в день пожара Эрнст вызвал к себе десятерых штурмовиков из своей личной охраны, способных выполнять самые «деликатные» поручения, снабдил их планом внутренних помещений рейхстага и поставил задачу поджечь здание. Их привезли во Дворец председателя рейхстага, приказали спуститься в подвал, где они прождали несколько часов. Затем каждому из них выдали по коробке с зажигательной смесью. Около десяти вечера группа через подземный коридор проникла в здание рейхстага и рассыпалась по пустынным залам, закладывая повсюду зажигательную смесь. Все это заняло не более десяти минут, и тем же путем она вернулась во Дворец председателя рейхстага. Параллельно была проведена другая операция – по «запуску» в рейхстаг ван дер Люббе, который в тот момент, видимо, находился в состоянии наркотического опьянения.
После того как показания Ралля стали известны гестапо, Геринг поручил заместителю берлинской полиции и своему фавориту Рудольфу Дильсу немедленно устранить все возможные непредвиденные осложнения по делу о поджоге, о чем сообщал в своих воспоминаниях хорошо информированный Ханс Бернд Гизевиус. Через некоторое время был найден труп Ралля. Ликвидировали также других свидетелей и участников поджога.
Центральный корпус рейхстага сгорел дотла, зал заседаний со всеми трибунами и кулуарами уничтожен.
На Лейпцигском процессе национал-социалисты во главе с Герингом тщетно пытались доказать, что поджог стал чудовищным террористическим актом большевиков в Германии. Будто бы полиция при обыске в доме имени Карла Либкнехта нашла инструкции по проведению коммунистического заговора по образцу русских коммунистов. Согласно этому мифическому плану должны были быть подожжены правительственные здания, музеи, дворцы и наиболее важные предприятия. В инструкциях будто бы рекомендовалось во время беспорядков и столкновений гнать впереди групп террористов женщин и детей и по возможности даже семьи полицейских. Поджог рейхстага воспринимался как сигнал к кровавому восстанию и гражданской войне. Уже во вторник в четыре утра должны были начаться в Берлине большие погромы и террористические акты против отдельных личностей, частной собственности, мирного населения.
Несмотря на всю абсурдность этих заявлений, разоблаченных на Лейципгском процессе Георгием Димитровым, которого даже нацистский суд вынужден был под давлением общественности оправдать, как и его товарищей Эрнста Тоглера, Благоя Попова и Васила Танева (приговорили к смертной казни только ван дер Люббе), в общегосударственном масштабе в Германии начались преследования левых партий, прежде всего коммунистов и социал-демократов.
Гитлер в своей книге «Моя борьба», а также во всех заявлениях, речах и выступлениях называл коммунистов и социал-демократов своими главными врагами.
Германская коммунистическая партия в последние годы непрерывно росла. В первом туре президентских выборов в марте 1932 года ее кандидат Эрнст Тельман получил 4 миллиона 960 тысяч голосов. На выборах в рейхстаг 31 июля 1932 года число голосов коммунистов возросло до 5 миллиона 300 тысяч. На выборах 6 ноября 1932 года оно достигло 6 миллионов. Выборы, предстоявшие 5 марта 1933 года, предсказывали коммунистам самые лучшие прогнозы. Почти вся мировая пресса была уверена, что ряды коммунистической партии Германии заметно пополнятся ее новыми членами.
В социал-демократическом лагере нарастало недовольство. Непрекращавшиеся фашистские провокации, пассивность профсоюзных и партийных лидеров, допустивших, чтобы их министры в Пруссии были выгнаны из министерства армейским капитаном и тремя солдатами, – подобные факты толкали широкие массы социал-демократических избирателей к коммунистам.
Не менее велико было недовольство в лагере национал-социалистской рабочей партии. На ноябрьских выборах 1932 года Гитлер потерял более 2 миллионов голосов. Процесс разложения ускорился. После прихода фюрера к власти его приверженцы ожидали коренного поворота в лучшую сторону. Но этого не случилось. Национал-социалистам угрожала опасность дальнейшего отхода их избирателей в коммунистический лагерь.
Поэтому совершенно не удивительно, что Гитлеру просто необходимо было организовать какую-либо колоссальную провокацию. И он поручил ее выполнение Герману Герингу, чтобы расправиться с основными своими противниками.
Глядя на огонь, пожиравший здание рейхстага, Гитлер заявил: «Никто не помешает нам теперь уничтожить коммунистов». 31 января 1933 года Геббельс записал в своем дневнике: «На совещании у Гитлера были намечены основные направления борьбы с красным террором. Когда коммунисты начнут свою революцию, мы неожиданно ударим в самый неподходящий для них момент»[11]. Итак, следовало дождаться «революции», но она не начиналась. И вот за неделю до выборов вспыхнул рейхстаг. Лучшего случая для себя нацисты не могли и придумать.
За пять дней до пожара Гитлер подписал декрет о преобразовании СА во вспомогательные силы полиции. Без этого трудно было бы осуществить массовые аресты на следующий день после пожара.
Предприятия Берлина были взяты под усиленный контроль. Полицейские броневики беспрерывно патрулировали по городу. Всю полицию безопасности и уголовную полицию в Пруссии привели в боевую готовность. Депутаты-коммунисты рейхстага и видные должностные лица коммунистической партии были арестованы. По всей Германии запрещались газеты, журналы, листовки и плакаты коммунистической и социал-демократической партий. Еще тлел огонь на пепелище пожара, тысячи людей стояли перед горящим зданием рейхстага, а полицейские автомобили и колонны штурмовиков уже бросились на разгром коммунистических и социал-демократических организаций. Первый арест последовал вскоре после полуночи. Когда забрезжил свет, в темных коридорах берлинского полицай-президиума на длинных скамьях сидели сотни арестованных: коммунисты, социалисты, пацифисты, писатели, врачи. Их ночью вытащили из постелей и повезли в полицию. Коммунистические и социал-демократические издания в этот день уже не вышли. Типографии газет «Форвертс», «Берлин ам морген», «Вельт ам абенд» были в руках полиции в ночь с 27 на 28 февраля, напечатанный тираж утренних выпусков конфискован.
А типография газеты «Роте фане», находившаяся в доме имени Карла Либкнехта, еще до провокации была занята полицией.
Пожар в рейхстаге потушили в ту же ночь. Через какое-то время после этого президент республики подписал «Закон о защите народа и государства», который гласил: «На основании статьи 48-й Конституции в целях борьбы с антигосударственными коммунистическими актами насилия постановляется: статьи 114, 115, 117, 118, 123, 124 и 125-я Германской Конституции отменяются впредь до дальнейшего распоряжения».
Экстренные выпуски немецких газет, речи министров, радио, плакаты возвестили стране: «Коммунисты подожгли рейхстаг! За пожаром рейхстага должно было последовать восстание и гражданская война! Коммунисты собирались насиловать ваших жен! Убивать ваших детей! Они готовили массовые отравления!»
Травля проводилась систематически, планомерно и продуманно. Прессу наводняли баснями о зверских замыслах коммунистов.
Власти заявили, что борьба против коммунизма будет теперь вестись самым энергичным образом. Кто работает заодно с коммунистами или те, против которых собрана разоблачавшая их информация, будут так же сурово наказаны, как и коммунисты. «Закон о защите народа и государства» и Декрет, вводящий гораздо более тяжелые наказания за государственную измену, чем это было до сих пор, взаимно дополняли друг друга.
Инсценированный гитлеровцами поджог рейхстага привел к разгулу террора по всей Германии. Тысячи коммунистов, социал-демократов, да и совершенно случайных невинных людей были арестованы, загнаны в концентрационные лагеря, отправлены на каторжные работы. Большинство из них погибли: их расстреляли, повесили, сгноили в тюрьмах.
Глава 6
Нацисты у власти
30 января l933 года Немецкая национал-социалистская рабочая партия (НСДАП) под руководством Адольфа Гитлера вошла в правительство германского рейха. Многие не предвидели, какие последствия это имело: террор, подчинение, уничтожение, разрушение и войну. Ясно, что в то время обширная программа правительства НСДАП не была известна, – и их последующая постоянная риторика – вражда с рабочим движением, антисемитская пропаганда, борьба не только с Коммунистической партией Германии (КПГ), но и с парламентским демократическим порядком республики, а также с консерваторами. В новое правительство наряду с Гитлером как рейхсканцлером вошли два нацистских министра: Вильгельм Фрик и Герман Геринг. Они получили ключевую позицию, позволившую открыть доступ к полиции в большей части государства. Фрик занял должность имперского министра внутренних дел, Геринг – министра без портфеля и в то же время министра внутренних дел Пруссии, сосредоточившей 60% населения страны. 20 июля 1932 года во времена рейхсканцлера фон Папена правительство утвердило такую должность на этой «земле» чрезвычайным постановлением. «Прусский путч» (еще его называли «прусский удар») отменял 4-е положение Веймарской Конституции. Обоснованием для такого решения было якобы неоправданное положение, при котором в парламенте Пруссии большинство не играло решающей роли. При этом министра-президента и министра внутренних дел, обоих социал-демократов, отправили в отставку, что позволяло путчистам обеспечить себе доступ к прусской полиции.
Рейхсканцлер фон Папен стал имперским комиссаром Пруссии. Он постарался пресечь социал-демократическое влияние в управлении полиции. Задним числом в январе 1933 года фон Папен ввел в правительстве должность имперского комиссара для Пруссии. Это дало возможность Герингу стать исполняющим обязанности министра внутренних дел Пруссии, шефом всех полицейских сил этой «земли». Чтобы удалить оставшихся приверженцев социал-демократов из прусского управления, особенно из полиции, Геринг назначил 7 февраля 1933 года командира отделения СС Курта Далюге, члена НСДАП с 1922 года, комиссаром по особо важным делам. В национал-социалистском движении Далюге занимал уже многочисленные посты. Он был, например, руководителем СС от Берлина. В 1930 году Далюге отвечал за так называемые полицейские наряды, разъезжавшие на грузовиках и устраивавшие внезапные нападения на коммунистов и других политических противников. Во внутрипартийных конфликтах он всегда держался на стороне Гитлера.
Геринг использовал свое властное положение в Пруссии. 17 февраля 1933 года он направил на борьбу со своими противниками полицию, которой было разрешено применять огнестрельное оружие. Несколькими днями позже, 22 февраля 1933 года, Геринг привлек в качестве вспомогательной силы части боевых соединений НСДАП (СА и СС), а также немецкий, антиреспубликанский, выстроенный по военным меркам «Стальной шлем». Дозорная служба и караул могли проводиться только регулярными соединениями полиции, численность которых достигала сотни человек. Эти силы должны были легализироваться и приступить к террору против КПГ и Социал-демократической партии Германии (СДПГ). Вскоре всю страну охватил страх: людей преследовали, сажали в тюрьмы, пытали, убивали. И этим занимались главным образом региональные силы СА или СС.
Аппараты полиции были созданы в разных частях Веймарской республики и объединены в политическую полицию, которую в Пруссии координировало Отделение I а берлинского полицай-президиума. Руководство этим отделением Геринг передал в 1933 году высшему правительственному совету Рудольфа Дильса, который отвечал раньше в Министерстве внутренних дел за борьбу против коммунистов.
Офицер берлинской полиции патрулирует совместно с эсэсовцем. Март 1933 г.
Четыре обстоятельства способствовали установлению фашистской диктатуры в Германии:
1. Монополистическая буржуазия видела в ней своевременный выход из острой политической ситуации, созданной экономическим кризисом.
2. Мелкая буржуазия и некоторые слои крестьянства в демагогических обещаниях и уверениях гитлеровской партии усматривали осуществление надежд на смягчение экономических трудностей, вызванных ростом монополий и усугубленных кризисом;
3. Рабочий класс Германии оказался расколотым и поэтому разоруженным: коммунистическая партия была недостаточно сильна, не нашла общий язык с социал-демократией и оказалась неспособной остановить фашизм.
4. Установление фашистской диктатуры и жестокий политический режим позволили подавить всякое проявление инакомыслия.
Приход к власти нацистов начался в Германии с ликвидации буржуазно-демократических свобод. Этим целям служила серия чрезвычайных декретов, приходившихся на первые месяцы 1933 года. Всем им присваивались громкие названия: чем противоестественнее было содержание, тем нацисты громче кричали «о благе народа и государства». Нацисты отменили принцип парламентаризма и демократического государственного устройства. Они заменили Веймарскую республику моделью авторитарного государства.
«Закон о защите народа и государства» отменял свободу личности, слова, печати, собраний и наделял неограниченными полномочиями полицию.
Если в республиканской Германии законы принимались парламентом – рейхстагом при участии органа представительства «земель» (рейхсрата) и президента, то в соответствии с «Законом о преодолении бедственного положения народа и рейха» (24 марта 1933 года) они также принимались правительством. Однако допускалось, что законы могли расходиться с Конституцией страны, если только они не касались учреждений рейхстага и органа представительства «земель», из которых состояла Германия, – рейхсрата. Тем самым законодательная власть парламента сводилась к нулю. Немецкий юрист, профессор Э.Р.Хубер, подчеркивал в 1939 году: «Это был основной закон нового рейха, объединивший законодательную и исполнительную власть, отрицавший все конституционное развитие Запада и разрушивший понятие конституционного государства ХIХ века».
Берлинские полицейские отрабатывают задержание подозрительных лиц. Такие тренировки стали обычными в 1933 г., когда Геринг стал министром внутренних дел Пруссии
Противник митинга нацистов, избитый берлинской полицией. 1933 г.
Августовский закон 1934 года ликвидировал должность президента, а его полномочия передавал фюреру, который одновременно оставался главой правительства и партии. Ни перед кем не ответственный, Гитлер пребывал в этой роли пожизненно и мог назначить себе преемника.
Неслыханные репрессии обрушились прежде всего на коммунистов. Депутаты компартии в рейхстаге были лишены мандатов и арестованы. Сама партия в марте 1933 года закрыта, ее пресса запрещена. Началась настоящая травля. Тысячи членов КПГ были брошены в тюрьмы и концентрационные лагеря. Коммунисты погибали в застенках и при «попытках к бегству». Был арестован Эрнст Тельман, руководитель компартии. Преследованию подвергли и социал-демократическую партию. Вскоре наступила очередь всех других партий, включая буржуазные. Право на существование получила только одна – нацистская. Профессиональные союзы трудящихся Германии распущены, средства их конфискованы. Гитлеровцы создали свои собственные «профсоюзы», в которые насильно загоняли людей.
Нацистская партия стала частью правительственной машины. Пребывание в рейхстаге и на государственной службе связывалось присягой на верность национал-социалистской партии. Ее центральные и местные органы имели правительственные функции. Решения съездов получали силу закона. Партия имела особое устройство. Ее члены должны были беспрекословно подчиняться приказам местных «фюреров», которых назначали сверху.
Тайная власть фашистской Германии сосредоточилась в правительстве, правительственная власть – в лице фюрера. Закон от 24 марта 1933 года разрешал фашистскому правительству, не спрашивая санкций парламента, издавать акты, которые «уклонялись от Конституции».
Рейхстаг сохранялся, но только для парадных демонстраций. Иногда – в демагогических и внешнеполитических целях – гитлеровцы проводили «народные опросы». При этом заранее объявлялось, что всякий, кто воспользуется тайным голосованием, будет считаться «врагом народа».
Были уничтожены органы местного самоуправления. По «Закону об унификации земель с рейхом» от 7 апреля 1933 года президент по представлению рейхсканцлера назначал наместников в «землях», ответственных перед канцлером. Они получили право назначать глав правительств «земель» и утверждать членов этих правительств, распускать парламенты «земель», назначать новые выборы, вводить в действие «земельные» законы, председательствовать на заседании правительств «земель» и т.д.
«Закон о новом устройстве рейха» (30 января 1934 года) провозгласил роспуск парламентов «земель» и передачу «земельного» суверенитета рейху. Правительства «земель» подчинялись центральному правительству. 14 февраля 1934 года было упразднено представительство «земель» – рейхсрат. Режим отменил «земельное» гражданство и ввел единое германское гражданство. Закон от 30 января 1935 года превращал наместника в постоянного представителя правительства рейха. Он мог быть теперь главой «земельного» правительства, министры которого назначались фюрером. Он также назначал «земельных чиновников». «Земельные законы» издавались наместниками с согласия правительства рейха.
Формально не отмененная Веймарская Конституция на деле прекратила свое существование. С первых дней своей неограниченной власти гитлеровцы стали готовиться к «большой войне», которая сулила германской нации господство над всем миром.
Фашистский режим представлял одну из крайних форм тоталитаризма, прежде всего характеризуемую националистической идеологией, представлениями о превосходстве германской нации над другими. Фашизм в Германии основывался на националистической, расистской демагогии, которая возводилась в ранг официальной. По представлению нацистов люди были не равны перед законом, их права и обязанности зависели от того, к какой расе они принадлежали. Одна из них, арийская, была объявлена высшей, ведущей в государстве, в мировом сообществе. Другие расы или нации если и могли существовать, то всего лишь как неполноценные, которые в конечном счете уничтожались.
Милитаризация, поиск внешнего врага, агрессивность, склонность к развязыванию войны и, наконец, военная экспансия – характерные основные признаки нацистского режима. При этом делался упор на шовинистические круги крупного капитала, слияние государственного аппарата с монополиями, военно-бюрократический централизм.
Национал-социалисты называли свое государство Третьим рейхом. В германских преданиях так именовали грядущий счастливый век. Одновременно это название подчеркивало преемственность имперских притязаний: первым рейхом считалась священная средневековая Римская империя, вторым – созданная Бисмарком Германская империя.
Особое место в системе нацистского рейха играла национал-социалистская немецкая рабочая партия. «Закон об обеспечении единства партии и государства» (1 декабря 1933 года) объявил ее «носителем германской государственной идеи». Для укрепления взаимодействия между партией и государством заместитель фюрера в партийном руководстве становился членом правительства рейха.
Административное деление партийной структуры не совпадало с административно-территориальной структурой государства: страна была разделена на «партийные области» (гау) во главе с гауляйтерами. Они часто назначались наместниками рейха в «землях». Позднее, в 1939 году, «земли» были упразднены и полностью заменены гау. Таким образом, партийное и административное управление на местах было в значительной мере слито.
Программа нацистской партии обещала создание «сословного государства», причем «сословия», по существу, выступали аналогом фашистских корпораций.
Так возникли «имперские сословия» (промышленности, ремесла, торговли и т.д.). Роль корпоративного органа в нацистской Германии играл Немецкий трудовой фронт, объединивший рабочих, служащих и предпринимателей. Для предотвращения трудовых конфликтов вводились «социальные суды чести», которые разбирали случаи нарушения «социальных обязанностей» как работниками, так и предпринимателями. Проводились производственные соревнования и конкурсы. Культурно-массовой работой и организацией отдыха занималось образованное при Немецком трудовом фронте общество «Сила через радость».
В сфере экономики нацистская партия отказалась от прежних лозунгов, направленных против крупных промышленных и финансовых групп, и пошла на компромисс с ними. Тесная связь осуществлялась между партией, государством и гигантами-монополиями «Фарбениндустри», «Крупп» «Манесман» и др. Законом от 27 февраля 1934 года в Германии учреждались общеимперская и провинциальные хозяйственные палаты. Во главе их были поставлены представители монополий.
Результаты сказались быстро: средняя продолжительность рабочего дня выросла с 8 до 10 – 12 часов, тогда как реальная заработная плата составляла в 1935 году всего 70% от зарплаты 1933 года. Росли прибыли монополий: доходы Стального треста, например, составляли 8,6 миллионов марок в 1933 году и 27 миллионов в 1940 году.
Используя правительственную власть, хозяйственные палаты проводили искусственное картелирование, в результате которого мелкие предприятия поглощались крупными объединениями. Крестьяне и торговцы, ремесленники и кустари, ожидавшие от фашизма экономических благ, были обмануты: ни земли, ни кредита, ни отсрочки долгов они не получили.
15 июля 1933 был образован Генеральный совет германского хозяйства с участием крупнейших предпринимателей. В то же самое время расширялись права Министерства экономики в осуществлении контроля над кредитами, ценами и созданием новых монополистических объединений. «Закон об организации национального труда» (10 января 1934 года) отменял все права производственных советов на предприятиях. По «Закону об экономических мерах» от 3 июля 1934 года ведомство министра экономики Ялмара Шахта стало центром регулирования внешней и внутренней торговли и ценообразования. Позднее было проведено также укрупнение хозяйственных структур. По существу, перестройка экономики с помощью государства означала перераспределение ресурсов в пользу могущественных групп тяжелой промышленности, электроэнергетики и химии. В 1936 году управление хозяйством перешло в руки другой группировки – «администрации четырехлетнего плана» во главе с Германом Герингом, который возглавил в 1937 году (вопреки протестам сталелитейных корпораций) государственный концерн, носивший его имя. Опираясь на поддержку химических и электротехнических компаний, новая администрация взяла курс на создание обособленного хозяйственного пространства страны («автаркию») и расширение бюджетного финансирования.
Придя к власти, НСДАП получила возможность осуществить свою внешнеполитическую программу. Она совпадала и с интересами экономической элиты Германии, которая стремилась решить хозяйственные проблемы с помощью массированного развития военной промышленности и оттеснения зарубежных конкурентов. Действия нацистского правительства были отчетливо направлены на форсирование военного конфликта с другими государствами. Так, в 1936 году Германия приступила к вооруженному вмешательству в гражданскую войну в Испании, а также заключила «Антикоминтерновский пакт» с Японией, к которому в следующем году примкнула Италия. Образовался блок государств, которые чувствовали себя ущемленными итогами Первой мировой войны.
Рейхсканцлер фон Папен стал имперским комиссаром Пруссии. Он постарался пресечь социал-демократическое влияние в управлении полиции. Задним числом в январе 1933 года фон Папен ввел в правительстве должность имперского комиссара для Пруссии. Это дало возможность Герингу стать исполняющим обязанности министра внутренних дел Пруссии, шефом всех полицейских сил этой «земли». Чтобы удалить оставшихся приверженцев социал-демократов из прусского управления, особенно из полиции, Геринг назначил 7 февраля 1933 года командира отделения СС Курта Далюге, члена НСДАП с 1922 года, комиссаром по особо важным делам. В национал-социалистском движении Далюге занимал уже многочисленные посты. Он был, например, руководителем СС от Берлина. В 1930 году Далюге отвечал за так называемые полицейские наряды, разъезжавшие на грузовиках и устраивавшие внезапные нападения на коммунистов и других политических противников. Во внутрипартийных конфликтах он всегда держался на стороне Гитлера.
Геринг использовал свое властное положение в Пруссии. 17 февраля 1933 года он направил на борьбу со своими противниками полицию, которой было разрешено применять огнестрельное оружие. Несколькими днями позже, 22 февраля 1933 года, Геринг привлек в качестве вспомогательной силы части боевых соединений НСДАП (СА и СС), а также немецкий, антиреспубликанский, выстроенный по военным меркам «Стальной шлем». Дозорная служба и караул могли проводиться только регулярными соединениями полиции, численность которых достигала сотни человек. Эти силы должны были легализироваться и приступить к террору против КПГ и Социал-демократической партии Германии (СДПГ). Вскоре всю страну охватил страх: людей преследовали, сажали в тюрьмы, пытали, убивали. И этим занимались главным образом региональные силы СА или СС.
Аппараты полиции были созданы в разных частях Веймарской республики и объединены в политическую полицию, которую в Пруссии координировало Отделение I а берлинского полицай-президиума. Руководство этим отделением Геринг передал в 1933 году высшему правительственному совету Рудольфа Дильса, который отвечал раньше в Министерстве внутренних дел за борьбу против коммунистов.
Четыре обстоятельства способствовали установлению фашистской диктатуры в Германии:
1. Монополистическая буржуазия видела в ней своевременный выход из острой политической ситуации, созданной экономическим кризисом.
2. Мелкая буржуазия и некоторые слои крестьянства в демагогических обещаниях и уверениях гитлеровской партии усматривали осуществление надежд на смягчение экономических трудностей, вызванных ростом монополий и усугубленных кризисом;
3. Рабочий класс Германии оказался расколотым и поэтому разоруженным: коммунистическая партия была недостаточно сильна, не нашла общий язык с социал-демократией и оказалась неспособной остановить фашизм.
4. Установление фашистской диктатуры и жестокий политический режим позволили подавить всякое проявление инакомыслия.
Приход к власти нацистов начался в Германии с ликвидации буржуазно-демократических свобод. Этим целям служила серия чрезвычайных декретов, приходившихся на первые месяцы 1933 года. Всем им присваивались громкие названия: чем противоестественнее было содержание, тем нацисты громче кричали «о благе народа и государства». Нацисты отменили принцип парламентаризма и демократического государственного устройства. Они заменили Веймарскую республику моделью авторитарного государства.
«Закон о защите народа и государства» отменял свободу личности, слова, печати, собраний и наделял неограниченными полномочиями полицию.
Если в республиканской Германии законы принимались парламентом – рейхстагом при участии органа представительства «земель» (рейхсрата) и президента, то в соответствии с «Законом о преодолении бедственного положения народа и рейха» (24 марта 1933 года) они также принимались правительством. Однако допускалось, что законы могли расходиться с Конституцией страны, если только они не касались учреждений рейхстага и органа представительства «земель», из которых состояла Германия, – рейхсрата. Тем самым законодательная власть парламента сводилась к нулю. Немецкий юрист, профессор Э.Р.Хубер, подчеркивал в 1939 году: «Это был основной закон нового рейха, объединивший законодательную и исполнительную власть, отрицавший все конституционное развитие Запада и разрушивший понятие конституционного государства ХIХ века».
Августовский закон 1934 года ликвидировал должность президента, а его полномочия передавал фюреру, который одновременно оставался главой правительства и партии. Ни перед кем не ответственный, Гитлер пребывал в этой роли пожизненно и мог назначить себе преемника.
Неслыханные репрессии обрушились прежде всего на коммунистов. Депутаты компартии в рейхстаге были лишены мандатов и арестованы. Сама партия в марте 1933 года закрыта, ее пресса запрещена. Началась настоящая травля. Тысячи членов КПГ были брошены в тюрьмы и концентрационные лагеря. Коммунисты погибали в застенках и при «попытках к бегству». Был арестован Эрнст Тельман, руководитель компартии. Преследованию подвергли и социал-демократическую партию. Вскоре наступила очередь всех других партий, включая буржуазные. Право на существование получила только одна – нацистская. Профессиональные союзы трудящихся Германии распущены, средства их конфискованы. Гитлеровцы создали свои собственные «профсоюзы», в которые насильно загоняли людей.
Нацистская партия стала частью правительственной машины. Пребывание в рейхстаге и на государственной службе связывалось присягой на верность национал-социалистской партии. Ее центральные и местные органы имели правительственные функции. Решения съездов получали силу закона. Партия имела особое устройство. Ее члены должны были беспрекословно подчиняться приказам местных «фюреров», которых назначали сверху.
Тайная власть фашистской Германии сосредоточилась в правительстве, правительственная власть – в лице фюрера. Закон от 24 марта 1933 года разрешал фашистскому правительству, не спрашивая санкций парламента, издавать акты, которые «уклонялись от Конституции».
Рейхстаг сохранялся, но только для парадных демонстраций. Иногда – в демагогических и внешнеполитических целях – гитлеровцы проводили «народные опросы». При этом заранее объявлялось, что всякий, кто воспользуется тайным голосованием, будет считаться «врагом народа».
Были уничтожены органы местного самоуправления. По «Закону об унификации земель с рейхом» от 7 апреля 1933 года президент по представлению рейхсканцлера назначал наместников в «землях», ответственных перед канцлером. Они получили право назначать глав правительств «земель» и утверждать членов этих правительств, распускать парламенты «земель», назначать новые выборы, вводить в действие «земельные» законы, председательствовать на заседании правительств «земель» и т.д.
«Закон о новом устройстве рейха» (30 января 1934 года) провозгласил роспуск парламентов «земель» и передачу «земельного» суверенитета рейху. Правительства «земель» подчинялись центральному правительству. 14 февраля 1934 года было упразднено представительство «земель» – рейхсрат. Режим отменил «земельное» гражданство и ввел единое германское гражданство. Закон от 30 января 1935 года превращал наместника в постоянного представителя правительства рейха. Он мог быть теперь главой «земельного» правительства, министры которого назначались фюрером. Он также назначал «земельных чиновников». «Земельные законы» издавались наместниками с согласия правительства рейха.
Формально не отмененная Веймарская Конституция на деле прекратила свое существование. С первых дней своей неограниченной власти гитлеровцы стали готовиться к «большой войне», которая сулила германской нации господство над всем миром.
Фашистский режим представлял одну из крайних форм тоталитаризма, прежде всего характеризуемую националистической идеологией, представлениями о превосходстве германской нации над другими. Фашизм в Германии основывался на националистической, расистской демагогии, которая возводилась в ранг официальной. По представлению нацистов люди были не равны перед законом, их права и обязанности зависели от того, к какой расе они принадлежали. Одна из них, арийская, была объявлена высшей, ведущей в государстве, в мировом сообществе. Другие расы или нации если и могли существовать, то всего лишь как неполноценные, которые в конечном счете уничтожались.
Милитаризация, поиск внешнего врага, агрессивность, склонность к развязыванию войны и, наконец, военная экспансия – характерные основные признаки нацистского режима. При этом делался упор на шовинистические круги крупного капитала, слияние государственного аппарата с монополиями, военно-бюрократический централизм.
Национал-социалисты называли свое государство Третьим рейхом. В германских преданиях так именовали грядущий счастливый век. Одновременно это название подчеркивало преемственность имперских притязаний: первым рейхом считалась священная средневековая Римская империя, вторым – созданная Бисмарком Германская империя.
Особое место в системе нацистского рейха играла национал-социалистская немецкая рабочая партия. «Закон об обеспечении единства партии и государства» (1 декабря 1933 года) объявил ее «носителем германской государственной идеи». Для укрепления взаимодействия между партией и государством заместитель фюрера в партийном руководстве становился членом правительства рейха.
Административное деление партийной структуры не совпадало с административно-территориальной структурой государства: страна была разделена на «партийные области» (гау) во главе с гауляйтерами. Они часто назначались наместниками рейха в «землях». Позднее, в 1939 году, «земли» были упразднены и полностью заменены гау. Таким образом, партийное и административное управление на местах было в значительной мере слито.
Программа нацистской партии обещала создание «сословного государства», причем «сословия», по существу, выступали аналогом фашистских корпораций.
Так возникли «имперские сословия» (промышленности, ремесла, торговли и т.д.). Роль корпоративного органа в нацистской Германии играл Немецкий трудовой фронт, объединивший рабочих, служащих и предпринимателей. Для предотвращения трудовых конфликтов вводились «социальные суды чести», которые разбирали случаи нарушения «социальных обязанностей» как работниками, так и предпринимателями. Проводились производственные соревнования и конкурсы. Культурно-массовой работой и организацией отдыха занималось образованное при Немецком трудовом фронте общество «Сила через радость».
В сфере экономики нацистская партия отказалась от прежних лозунгов, направленных против крупных промышленных и финансовых групп, и пошла на компромисс с ними. Тесная связь осуществлялась между партией, государством и гигантами-монополиями «Фарбениндустри», «Крупп» «Манесман» и др. Законом от 27 февраля 1934 года в Германии учреждались общеимперская и провинциальные хозяйственные палаты. Во главе их были поставлены представители монополий.
Результаты сказались быстро: средняя продолжительность рабочего дня выросла с 8 до 10 – 12 часов, тогда как реальная заработная плата составляла в 1935 году всего 70% от зарплаты 1933 года. Росли прибыли монополий: доходы Стального треста, например, составляли 8,6 миллионов марок в 1933 году и 27 миллионов в 1940 году.
Используя правительственную власть, хозяйственные палаты проводили искусственное картелирование, в результате которого мелкие предприятия поглощались крупными объединениями. Крестьяне и торговцы, ремесленники и кустари, ожидавшие от фашизма экономических благ, были обмануты: ни земли, ни кредита, ни отсрочки долгов они не получили.
15 июля 1933 был образован Генеральный совет германского хозяйства с участием крупнейших предпринимателей. В то же самое время расширялись права Министерства экономики в осуществлении контроля над кредитами, ценами и созданием новых монополистических объединений. «Закон об организации национального труда» (10 января 1934 года) отменял все права производственных советов на предприятиях. По «Закону об экономических мерах» от 3 июля 1934 года ведомство министра экономики Ялмара Шахта стало центром регулирования внешней и внутренней торговли и ценообразования. Позднее было проведено также укрупнение хозяйственных структур. По существу, перестройка экономики с помощью государства означала перераспределение ресурсов в пользу могущественных групп тяжелой промышленности, электроэнергетики и химии. В 1936 году управление хозяйством перешло в руки другой группировки – «администрации четырехлетнего плана» во главе с Германом Герингом, который возглавил в 1937 году (вопреки протестам сталелитейных корпораций) государственный концерн, носивший его имя. Опираясь на поддержку химических и электротехнических компаний, новая администрация взяла курс на создание обособленного хозяйственного пространства страны («автаркию») и расширение бюджетного финансирования.
Придя к власти, НСДАП получила возможность осуществить свою внешнеполитическую программу. Она совпадала и с интересами экономической элиты Германии, которая стремилась решить хозяйственные проблемы с помощью массированного развития военной промышленности и оттеснения зарубежных конкурентов. Действия нацистского правительства были отчетливо направлены на форсирование военного конфликта с другими государствами. Так, в 1936 году Германия приступила к вооруженному вмешательству в гражданскую войну в Испании, а также заключила «Антикоминтерновский пакт» с Японией, к которому в следующем году примкнула Италия. Образовался блок государств, которые чувствовали себя ущемленными итогами Первой мировой войны.