Юрий Горюнов. Фотограф

Юрий Горюнов
Фотограф

1

   – Это не женщина – это отрава!
   Дмитрий оторвал взгляд от объектива и, посмотрев на Сергея, усмехнулся, но промолчал, понимая, что тот имеет в виду. Прильнув к объективу, он сосредоточился на женщине, про которую выразился его хороший приятель. Дмитрий видел перед собой женщину – вамп. Это была жгучая брюнетка, лет двадцати пяти, с темными, как смоль глазами под ровными дугами бровей. Ярко очерченный рот, губы не большие, скорее даже чуть тонковаты, но все это придавало ее лицу притягательность. Волосы, от ветра, создаваемого вентилятором, чуть отбрасывались назад. Темно-серое платье, значительно выше колен, открывало стройные ноги. Талия подчеркивалась тонким черным ремешком. При этом она была босая. Стояла она в пол-оборота. Взгляд был уверенный, даже пронзительный и устремлен в объектив.
   Шла обычная фотосъемка для одного из журналов. Фотомодель Аня умела себя подать, и работать с ней было легко.
   – Аня, чуть правее, – попросил ее Дмитрий, и она повернулась ровно на столько, насколько ему было нужно. Сделав несколько снимков, он произнес:
   – А теперь чуть наклонись и одну руку положи на талию, другую чуть согнув, опусти к колену. Сделай так, словно ты сейчас влетишь в объектив и уже готова к этому.
   – Влетать на метле? – спросила Аня, мягким нежным, и в тоже время чуть вызывающим голосом.
   – На метле будешь с другими летать, – отрезал Дмитрий.
   – А может быть, я еще поверну голову? – предложила она.
   – Аня! Кто кого? Я тебя или ты меня?
   Она поняла всю двусмысленность и, кивнув, ответила:
   – Конечно ты меня. Если мужчина не хочет, то природу не обманешь. Это женщина может и помолчать, в пикантных ситуациях, изображать все что угодно.
   – Поговорим потом.
   Это была новая модель, ее прислало агентство. Дмитрию было все равно, какая она. Он столько уже снимал красивых женщин, что привык, хотя, наверное, к красоте привыкнуть нельзя. Он старался держать себя в рамках и не путать работу и личное. Сделав еще несколько кадров, он объявил:
   – Перерыв.
   Все чуть вздохнули. Ассистентка Лена, выключила дополнительный свет и вентилятор. Аня подошла к столику, на котором стояли чайник и чашки, села в кресло и налила себе чай. Короткое платье еще больше оголило ноги. Дмитрий проследил за взглядом Сергея и тихо заметил:
   – Да, она еще многим испортит психику и сделает их кошельки тоньше.
   – Ты думаешь… начал Сергей.
   – Не то, что думаешь, ты, – перебил его Дмитрий. – Я ее не знаю, но полагаю, что она знает себе цену и не идет на все, при виде толстого бумажника.
   – Откуда ты знаешь?
   – Опыт, мой друг, опыт. Не всегда и не всем, дозволено глотнуть сладкого, или как ты сказал отравы, ее поцелуя.
   Сергей был давним знакомым Дмитрия и напросился в гости. Обычно Дмитрий не разрешал посторонним находиться в студии во время работы, но видя выражение Сергея, сделал исключение, заметив:
   – Сиди тихо и не заляпай мне пол слюнями.
   – Как ты думаешь, – спросил Сергей во время перерыва, – если я предложу ей проводить ее, она согласиться?
   Дмитрий пожал плечами: – Откуда я знаю? Попробуй.
   Сергей с Дмитрием были ровесники. Обоим было около тридцати. Оба были холосты. Знакомы были давно, хоть и познакомились случайно, но сошлись характерами. Внешне Сергей был приятным мужчиной и из обеспеченной семьи. Это Дмитрий пробивался сам к своему профессионализму. Сколько в своей жизни сделал он снимков не сосчитать. В каком только виде он не фотографировал женщин, но не любил снимать откровенную наготу. Это не привлекало. Женское тело надо было подать, а не просто фиксировать, каким бы красивым оно не было. Он этому научился, за что медленно получил признание среди коллег и заказчиков. Он умел выбирать, как подать человека, и не важно, мужчина это или женщина. Он пытался передать их состояние, и был очень требователен, а порой и грубоват. Но все терпели. Все знали, что он сделает так, как никто и не ожидает.
   Сам Дмитрий был выше среднего роста, плечистый, смуглый.
   Отойдя от Сергея, он подошел к столику, и налив чаю, сел на табурет. Лена сидела в кресле рядом.
   – Через пять минут продолжим. Не устала? – обратился он к Ане. Съемка шла уже час, и он гонял модель, пытаясь поймать то, что он еще сам не знал.
   – Немного. А мне как посмотреть снимки?
   – Пока никак. То, что отснял, мне не нравиться.
   – Да ты, что, Дима! – удивилась Лена. – Я же видела. Классно получилось.
   – Это для тебя.
   – А в чем проблема? – спросила Аня.
   – Если бы я знал, – поджав губы, ответил Дмитрий. – Но еще немного потерпи. Тебя не смущает, что на площадке посторонние?
   Аня улыбнулась уголками губ: – Если ты имеешь в виду того мужчину, то нет. Не сочти за хвальбу, но я замечаю взгляды мужчин. Одним больше, одним меньше.
   – Не тяжело?
   – Привыкла.
   – И как реагируешь?
   – По ситуации.
   – Не понятно, но ладно. Пошли работать.
   Аня легко поднялась, Лена пошла и включила свет. Дмитрий осмотрел павильон.
   – Сергей, поставь кресло для Ани, а ты, Аня, сядь на краешек, словно ты ждешь важного для себя извещения, о котором догадываешься. Чуть в пол-оборота.
   Сергей принес кресло, Аня выполнила все, что хотел Дмитрий и тот сделал несколько кадров. Вздохнул: – Все не то. Уберите кресло.
   Аня стояла перед ним: красивая, стройная. Дмитрий стоял и смотрел в объектив и вдруг запел: «Ну что ж ты страшная такая, ты такая страшная».
   Аня улыбнулась, так как пел Дмитрий отвратительно и в это время он сделал снимок, всего один, увидев ее веселые глаза и красивую улыбку. Опустив фотоаппарат, но, не показывая вида, что объектив направлен на нее, он, глядя ей в глаза, произнес:
   – А тебе говорили, что ты красивая?
   – И не раз.
   – А в любви признавались?
   – Не раз.
   – Я много снимал женщин, но тебе хочу сказать. Вернее спросить. Ты смогла бы полюбить меня?
   Он чувствовал, как Лена и Сергей сделали удивленные лица, а он продолжил:
   – Посмотри на меня? Может быть, я не так уж плох? Не говори, нет, подожди, просто посмотри, оцени.
   И тут он увидел ее не оценивающий взгляд, а взгляд женщины: нежный, спокойный. Это не был взгляд влюбленной женщины, но не был и оценивающим, а каким-то заинтересованным. И он снова сделал снимок. Снова всего один.
   – Это была уловка? – спросила Аня.
   – Думай, как тебе хочется, – ответил Дмитрий. Он не искал ее расположения к себе, он работал.
   – Не смешно.
   – Смешно было раньше.
   – Раньше было тоже не смешно, а уродливо и глупо.
   – Что ты на меня уставилась! – вдруг закричал он. – Ходите, позируете. Небо в алмазах. Устал я от вас. Дуры набитые!
   Если бы она могла метать молнии, то фотоаппарату пришел бы конец, как и ему, но он получил то, что хотел. Аня была в ярости на его оскорбление. Лена тихо стояла в стороне боясь вставить слово. Сергей тоже молчал. Но Дмитрий успел, успел ухватить мгновение ее дьявольски холодного выражения лица.
   Дмитрий отвернулся от них, прошел в другую сторону, положил фотоаппарат и, повернувшись к Ане, сказал:
   – Извини, но я сделал то, что хотел. Не обижайся, так было надо, чтобы увидеть твой взгляд, а то ты, как закрытая шкатулка.
   – Ну и методы у тебя! Я тяжелая модель?
   – Не поднимал, не знаю, – усмехнулся Дмитрий. – Но если по правде, нет, просто закрытая. Во всяком случае, сегодня.
   – У меня раньше получались не плохие снимки.
   – Я не знаю, что было раньше и не хочу знать, хотя видел предыдущие работы. Ты артистична, но это было не то, что я хотел. Ты не думай, ты умеешь передать взгляд, но мне хотелось чуть иного. Бесовщинки какой-то, что ли. На сегодня все. Закончили. Переодевайся.
   Аня ушла в соседнюю комнату.
   – Ну, ты Дмитрий, даешь, – заметил Сергей.
   – Ничего я не даю. Хотелось расшевелить.
   – Дима, а нельзя шевелить иначе? – встряла Лена.
   – Можно прутиком пощекотать. Вдруг живая. Тебе ли меня не знать?
   – Это да.
   Вышла Аня. Она была в джинсах, кроссовках, блузке навыпуск. На плече сумка, в руках пакет с платьем.
   – Когда можно посмотреть отснятое?
   Дмитрий взял блокнот и, пролистал его: – Завтра до двенадцати. Потом я занят.
   – Я приду.
   – А можно проводить? – обратился к ней Сергей.
   – Куда?
   – Куда скажете.
   – Не надо. До машины я дорогу знаю. До свидания, – и она вышла из студии.
   – Беги, догоняй, – предложил Дмитрий Сергею, – хоть до машины дойдешь рядом.
   Сергей не заставил себя уговаривать и поспешил за Аней.
   – Я свободна? – спросила Лена.
   – Да, Ленок, иди. На сегодня все. Завтра суббота, отдыхай, я позвоню тебе, когда будет надо.
   Лена сняла с вешалки сумку, попрощалась и тоже вышла.
   Дмитрий остался один. Подключил фотоаппарат к компьютеру, стал просматривать сделанные снимки. Он вчера установил новую программу и хотел ее опробовать. В общем, снимки были не плохие. Ему не было за них стыдно, но он сосредоточил внимание на трех последних. Нажимая кнопки клавиатуры, он гонял по экрану эти три снимка: где она смеялась, где нежно смотрела и где ее глаза пылали гневом. И тут он увидел то, что не ожидал. Он увидел ее прошлое, а в гневе ее боль и страх будущего. Дмитрий зажмурил глаза, потер их и открыл. Ничего не изменилось; снимки были несколько иные.
   – Наваждение какое-то – произнес он вслух, но оторвать взгляд от экрана не мог. Он видел ее прошлое и будущее.
   Устал видимо, – решил он и, отключив компьютер, собрался домой, но мысль, которая еще не так явно его донимала от увиденного, осталась.

2

   Выйдя из здания, Дмитрий подошел к машине, которая стояла у обочины; привычно положил сумку с фотоаппаратом на заднее сиденье и уже приготовился открыть переднюю дверь, чтобы сесть на водительское сиденье, как его окликнул Сергей.
   – Дима, подожди.
   Дмитрий обернулся.
   – Ты куда сейчас?
   – Пока не решил. Сяду в машину, она сама подскажет, куда хочет ехать.
   – А сам уже думать не хочешь? – иронично заметил Сергей.
   – Мои думы остались в студии, на улицу я их не беру, чтобы не нахватались дурного влияния.
   – Неужели настолько все чисты?
   – Ты меня окликнул, чтобы поупражняться в остроумии?
   – Не обижайся.
   – Еще чего, расстраиваться из-за чужого скудоумия – значит показать свое. Ладно, что хотел?
   – Да вот не знаю, куда себя деть.
   – Только не в мою машину.
   – Своя есть, а деть себя надо куда-то. Запала мне Аня. Мысли о ней не отпускают и надо отвлечься.
   – Знаешь Серега, я думаю не у тебя одного.
   – Ты себя имеешь в виду?
   – Отнюдь. Я же сказал, что она не так проста, как может показаться. Не надо судить о моделях, как о безмозглых куклах.
   – Я о ней так не думаю.
   – Что она тебе сказала?
   – Ничего, – грустно произнес Сергей. – Попрощались и все. Встретиться не согласилась.
   – Может быть, у нее кто-то есть, зачем ей еще один воздыхатель. Серега, не забивай голову, мужик ты видный, встретишь еще. А где твоя прежняя?
   – Расстались, – махнул он рукой.
   – Тоже вариант.
   – Слушай, она же завтра хотела прийти снимки посмотреть. Можно я тоже подойду?
   – Нет, – жестко ответил Дмитрий. – Это моя работа, а не дом свиданий. Я уже жалею, что разрешил тебе присутствовать сегодня. Это мое дело и я не хочу его терять. Ищи другие варианты встреч.
   Дмитрий вдруг вспомнил, что он увидел на компьютере, и то, что он отложил их просмотр на завтра, не значило, что он успокоился. Завтра ему не нужны чужие в студии, хотя его резкость по отношению к Сергею, была связана с усталостью; был уже вечер, а он весь день провел в студии.
   Сергей не обиделся на резкий ответ, он понимал, что тот прав.
   – Я понимаю, ты не думай.
   – А раз понимаешь, то до встречи.
   – Пока, – и Сергей направился к своей машине. Дмитрий проводил его взглядом, и сев в машину подумал, куда поехать; домой не хотелось, он хотел приехать попозже и сразу лечь спать.
   – Ну, что? Куда повезешь? – обратился он к машине. – А отвези-ка ты меня поесть. Я же тебя подкармливаю бензином, а сам пустой. Хочется поужинать в одиночестве, где-то в уютной, тихой обстановке, тем более что обеда не было.
   Он завел двигатель и отъехал от бордюра. Минут через двадцать он свернул на небольшую улочку и, проехав мимо ресторана, нашел свободное место; припарковал машину и пошел к входу. Тонированная дверь легко открылась, и Дмитрий вошел в ресторан, который состоял из двух залов. Слева зал был выполнен в синих тонах. В нем был приглушенный свет, создавая некую атмосферу полумрака. Справа зал был светлым. Оба зала были зеркальным отражением и отличались только цветовым решением. Учитывая, что сегодня он много был на свету, то выбор пал на синий зал, чтобы глаза не слепило светом.
   К нему подошел администратор:
   – Добрый вечер, Дмитрий. Давно не было видно.
   – Да все дела.
   Администратор понимающе кивнул головой: – Надо отдыхать. Тебе как всегда?
   – Пожалуй.
   Дмитрий был здесь хоть и не частым гостем, но постоянным клиентом. Ему нравилось, как здесь готовили, а также тихая обстановка. В этом ресторане не танцевали, а только обедали. Музыка не была навязчивой и служила дополнением к интерьеру. Он прошел к столику на двоих в дальнем углу зала у окна, сел, осмотрел зал. Посетителей было еще не много, но скоро все места займут, понимал он, пятница, и у многих свободный вечер перед выходными.
   Вскоре официант принес холодные закуски, сок и Дмитрий приступил к еде, не обращая внимания на зал; он просто ужинал. Отвлекшись от внешнего шума, сосредоточившись на еде, он не заметил, но почувствовал, что возле столика кто-то стоит. Дмитрий поднял голову и увидел Аню. Не скрывая своего удивления, он с грустью произнес:
   – Добрый вечер. Тебя каким ветром сюда занесло? – Краем глаза он увидел, что за их столиком наблюдает администратор, готовый в любую минуту встать на защиту постоянного клиента.
   – Я выходила из магазина, тут рядом, и увидела, как ты сворачиваешь на эту улочку, а затем вошел в ресторан.
   – И что? Решила посмотреть, что я здесь делаю? Ужинаю, – указал он на стол.
   – Почему ты стараешься казаться грубым?
   – Защитная реакция от назойливых людей.
   – Я так и поняла, но от меня так просто не отмахнешься.
   – Я это сейчас понял.
   – Я решила тоже перекусить, – заявила она тоном, не терпящим возражений.
   – Обязательно здесь и со мной?
   – Может быть, я присяду?
   – Садись, раз такая ситуация.
   Аня села напротив. Тут же подошел официант, и она сделала заказ.
   – Не боишься поправиться, – спросил Дмитрий, когда услышал заказанные блюда.
   – Не боюсь. Я знаю, что можно, а что нет.
   – Мне бы это знать.
   – Я тебя научу.
   – Не стоит тратить время на меня, я трудный ученик.
   – Несколько странно твое отношение ко мне. Многие мужчины были бы рады просто поужинать со мной.
   – А не просто?
   – Не умничай.
   – Ну, что ты. Ум я оставил на работе. Я сегодня уже сообщил об этом одному общему знакомому. А тебя задело, что я не высказал щенячьей радости?
   – Если ты имеешь в виду того, кто пытался меня проводить, то это твой знакомый, а я изложила факты из своей биографии.
   – Я не отдел кадров, меня чужие биографии не интересуют. Значит, я исключение из твоей статистики жизни.
   Дмитрий снова приступил к еде. Ане принесли заказанное, и она решила не отставать от соседа по столику. Чуть позже спросила:
   – А почему один?
   – Потому что мне так хочется. Видишь ли, Аня, я так много фотографировал красивых женщин, что если я с каждой буду просто ужинать, то у меня не останется времени на личную жизнь.
   – А она у тебя есть?
   – Разумеется, как у всякого человека, только вот каждый понимает это по-своему.
   – А как понимаешь ты?
   – Слово личная, уже предусматривает, что распространяться об этом не нужно. Для себя надо что-то оставлять. Да и не многословен я.
   – Я этого не заметила, – усмехнулась она.
   – Там была работа, а здесь только я – Дмитрий. Мне хочется иногда побыть одному.
   – Извини, что помешала.
   – Да что уж там жалеть о сделанном. Ужинай.
   – И на том спасибо, а то у меня сложилось впечатление, что ты считаешь, что я навязываюсь.
   – Есть такое дело, но я не в обиде. Но что тебя подвигло пойти за мной? Поужинать ты могла в другом месте и с другим человеком.
   – Могла, – согласилась она, – но не захотела. Что-то мне подсказало, что лучше здесь и с тобой.
   – Да, я хороший вариант, – засмеялся Дмитрий, – не приставучий и спокойный.
   – Примерно так. Грубоват порой, но я думаю это напускное. Ждешь от меня похвалы?
   – Нет, не жду. Зачем она мне? Что я с ней буду делать?
   Официант принес горячее и пока расставлял тарелки, они молчали.
   – Ты всегда такой непредсказуемый в работе? То пытаешься развеселить, то накричишь.
   – По-всякому бывает. Тебе разве обо мне ничего не говорили?
   – Говорили, – заявила Аня. – Так в общих чертах, что ты классный фотограф, но не говорили, что грубиян, хотя работаешь без намеков.
   – Значит, правильно говорили. А ты что отказалась от предложения Сергея? Он не плохой парень, да и семья не плохая.
   – Не надо меня сватать. Я не бедствую. Может он и не плохой, но не затронул.
   – Не все сразу. Если тебя кто затронет, ты мне его покажи, я полюбопытствую.
   – Договорились.
   Вскоре они перешли к кофе. Музыка обволакивала пространство, было легко и уютно в этом, в общем тихом, ресторане. Они замолчали, думая каждый о своем.
   – Я тоже люблю одиночество, – нарушила молчание Аня.
   – Ко мне «тоже» не относится. Это необходимость.
   – Не все модели любят компании, – продолжила она. – Во всяком случае, я из их числа, да и не так много свободного времени. Я учусь в институте на психолога. Не всю же жизнь быть моделью. Надо уступать место новым красоткам.
   – Моделью надо стараться быть всю жизнь, но не работать ей всю жизнь. А красоткам уступать место не следует. Красота – другое дело. В красоте есть шарм, обаяние, а это не каждой женщине дано.
   – А у меня есть?
   – У тебя есть, – буднично ответил Дмитрий. – Так что постарайся не терять его.
   – И сильно действует мое обаяние?
   – Думаю да.
   – И на тебя?
   – У меня иммунитет.
   – Жаль, – притворно вздохнула Аня, – получается, что красоту ты не видишь или не хочешь замечать. Может быть, ты ее видишь в уродстве?
   – Я пытаюсь ее увидеть везде. А ты что, хочешь мне понравиться?
   – Конечно, – не смущаясь, ответила она. Дмитрий заметил в уголках ее глаз лукавые искорки, – каждая женщина хочет нравиться.
   – Ты мне нравишься, не огорчайся, но ровно на столько, насколько может нравиться женщина для беседы.
   – И только? Дмитрий не разочаровывай меня в своем отношении к женщинам, а то я могу подумать всякое.
   – Думай, что хочешь. Ты поняла, что я имел в виду, не передергивай. Сообразно нашему времени – я скоро буду относиться к сексуальным меньшинствам, потому что у меня правильная природная ориентация, мне нравятся женщины. Твою игру я тоже понимаю. Развлекаемся?
   – Нет, честно, нет. Ну, так, хулиганю чуть-чуть.
   – Это принимается.
   – Приятно, что ты это понимаешь.
   – На свете еще есть понятливые и не глупые мужчины. Если тебе такие не встречались, то это не значит, что их нет.
   – Как есть красивые и умные женщины, – парировала Аня.
   – Не сомневаюсь. Одна из них сидит напротив меня.
   – Спасибо.
   – Да я говорю, что думаю, не пытаясь произвести впечатление. Мне от тебя ничего не надо.
   – А мне надо.
   – Конечно, снимки, – глядя на нее, с легкой улыбкой, ответил он.
   Они просидели в ресторане часа полтора, говоря практически ни о чем.
   – Извини, Аня, но мне пора.
   – Да и мне тоже.
   Аня не позволила Дмитрию оплатить ее ужин и рассчиталась сама. Вместе они вышли из ресторана.
   – До встречи, – сказал Дмитрий.
   – Спасибо за вечер. До завтра, – попрощалась Аня.
   Оба направились к своим машинам. Дмитрий заметил, что машина Ани была не из дешевых.
   Приехав домой, он открыл дверь квартиры. Навстречу ему из комнаты вышла женщина лет семидесяти.
   – Ужинать будешь?
   – Нет, мама спасибо. Пойду спать. Устал.
   – Завтра я на дачу к тете Наде поеду. Они меня захватят.
   – Хорошо. Ты извини, что не смогу отвезти тебя сам, разве только вечером.
   – Не беспокойся. Иди, отдыхай, а я еще телевизор посмотрю.
   Дмитрий принял душ и лег спать. Вечер прошел хоть и не в одиночестве, но не так плохо; в легкой беседе с красивой женщиной. Занимала ли она его? Нет, – ответил он себе. Его занимало в ней другое, то, что он увидел на снимках. Здесь она была ему интересна. Но об этом завтра буду размышлять, – решил он и вскоре уснул.

3

   Утром Дмитрий проснулся рано; открыв глаза, пошевелился и понял, что выспался и тело полно энергии и сил, да и куда ему эти силы было девать? В последнее время тратить мог разве только на умственную деятельность. Он прислушался, в квартире было тихо. Дмитрий оделся и вышел из своей комнаты, но обнаружил, что мать уже проснулась, так как он услышал звуки, доносящиеся из кухни, куда он и направился.
   – Доброе утро, – произнес он, входя на кухню, где мать уже ставила чайник на плиту. Она повернулась, и ласково улыбнувшись, чуть с укоризной ответила:
   – Доброе, конечно, а ты почему так рано проснулся? Или надо куда?
   – А который час?
   – Вот, что значит работа, не имеющая графика, – вздохнула она, – всего семь часов.
   Мать Дмитрия, Ольга Николаевна, как и отец, который умер несколько лет назад, раньше работали в НИИ. Они привыкли, что есть график работы. Первоначально они не очень одобряли выбор профессии Дмитрия, но потом привыкли, особенно когда поняли, что профессия его не испортила, да и зарабатывать стал прилично, хотя так и не смирились, что на работу можно ходить, когда надо, а тем более возвращаться. Оставшись с матерью, Дмитрий не чувствовал ее опеки над собой, особенно если не приходил домой ночевать. Единственное правило было – сообщить, что не придет.
   – Мама, так это хорошо, – возразил Дмитрий, – я не могу жить по графику, установленному кем-то. А ты сама, что так рано проснулась?
   – Я уже старая и мне не спиться. Садись завтракать. Кофе будешь?
   Он кивнул головой в знак согласия.
   – Ясно, – поняла мать и, достав пачку кофе, насыпала его в кофеварку. Дмитрий улыбнулся, вспомнив, как он обучал ее ей пользоваться. Вскоре он отпивал кофе из большой чашки.
   – Ты не забыл, что я сегодня уеду?
   – Помню. Надолго?
   – А ты, с какой целью интересуешься? – ехидно спросила мать.
   – Чтобы к твоему приезду привести квартиру в порядок, – в тон ответил Дмитрий.
   – Через два дня, не раньше, но смотри у меня! – и она погрозила ему пальцем.
   Она знала, что Дмитрий просто шутил, и в квартире будет порядок, но также понимала, что ему тридцать, он холост и ей приходить домой внезапно, не нужно.
   – Если Татьяна позвонит, скажи ей, что уехала.
   Татьяна была старшей сестрой Дмитрия; она была замужем и имела двоих детей.
   – Угу, – промычал Дмитрий в кружку.
   – Ты на работу поедешь или дома будешь работать?
   – Сначала дома, а потом поеду.
   – Я приготовлю и поставлю обед в холодильник, на вторую полку.
   Беда Дмитрия была в том, что если ему на уровне глаз не попадался обед, то он обходился бутербродами, а что на других полках он не интересовался и не замечал.
   – Понял. Интересно, если я женюсь, будет ли моя жена также напоминать, где обед.
   – Ты собрался жениться?
   – Мама, я сказал, если.
   – Вот когда решишь свое «если», тогда и подумаешь. Не знаю, кто согласиться жить с человеком, когда не известно об его уходе и приходе с работы.
   – Так это даже лучше. Всегда будет в напряжении от незнания.
   – Дурной ты, – засмеялась мать, – если любить будет, будет беспокоиться.
   – К этому времени у меня будет более четкий график.
   – График сынок, должен быть в голове.
   – Так, зря я затронул эту тему. Пойду, поработаю. Я уеду часов в десять.
   Дмитрий прошел в свою комнату, включил компьютер и, присоединив флэшку со снимками Ани, стал их просматривать. Он долго отбирал кадры, сортировал их, но так ничего необычного и не увидел.
   «Ну, вот, все в порядке, а все видения видимо от усталости» – подумал он про себя. Его отвлек звонок в дверь. Выйдя, он увидел, что пришла тетя Надя, давняя подруга матери, что жила в соседнем подъезде.
   – Здравствуйте, – поздоровался Дмитрий.
   – Здравствуй, Дима, забираю мать, а то все одна. Тебя же дома вечно нет. А там пусть на воздухе побудет, поговорить есть с кем. Тебя же не женишь никак, вот она все одна.
   – Это, верно, женить меня сложно. Женщины сейчас умные, им нужен муж со стабильной работой.
   – Тебе ли говорить. Ольга, – обратилась она, – он, что на себя наговаривает? А может сосватать ему кого?
   – Ну, я пошел на улицу, сумку отнесу, а то и вправду кого приведете. Что я вам плохого сделал, чтобы меня на пожизненный срок.
   Мать уже вышла из комнаты с сумкой в руках: – Поехали, хватит дурака валять.
   Дмитрий подхватил сумку, спустился к машине, где сидел сын тети Нади. Они поздоровались, когда все уселись, и машина выехала со двора, он поднялся в квартиру, которая была непривычно тиха: не работал телевизор, не было звуков из кухни.
   – Привык я все-таки, что дома мама, – и, взглянув на часы, стал собираться.
   Выйдя из дома, он встретил свою одноклассницу Люську, теперь уже Людмилу Евгеньевну, которая жила в этом же доме и работала не далеко врачом в больнице.