– Пойдем, я тебя познакомлю со своей мамой, – зарумянился парень.
– А может быть, не надо маму? – слабо протестовала Маша, но Акакий был непреклонен.
– Ага! А я эту самую Машу – поганой метлой! – выбралась наконец из ванной Катерина Михайловна, уже минут десять слушавшая оттуда откровения сына.
– А почему? Чем она вам так не приглянулась? – насторожилась Клавдия.
– Так для тебя сына берегла, дурочка! А к тому же у нее не было городской прописки! – возмутилась свекровь.
Клавдия пыталась сосредоточиться.
– Выходит, она черт-те откуда приезжала, чтобы за книгами в очереди постоять, так, что ли?
– Нет, она жила в общежитии, – раздраженно пояснил Акакий.
– Она, получается, здесь училась или работала? Откуда у нее общежитие? – допытывалась Клавдия Сидоровна.
Катерина Михайловна плюхнулась на стул, подгребла к себе вазочку с конфетами и махнула рукой.
– Ой, да, может, и не училась, и в общежитии не жила. Господи, Клава! Ты что, не знаешь нашего Акакия? Ему же на уши можно какую угодно лапшу развесить. Вот скажи, сынок, где работала твоя возлюбленная?
– Мы об этом не говорили…
– Ну, тогда она, может быть, училась?
– Да я же говорю вам – мы не об этом разговаривали!
– А о чем?! – возмутилась Клавдия. – О чем ты с ней столько дней язык чесал?
Акакий вскочил, нервно подбежал к окну и стал выстукивать пальцами по стеклу марш Мендельсона.
– Я… я не помню.
Ну не признаваться же в самом деле жене и матери, что они с Машей каждый раз говорили о погоде, об облаках, о радуге и… да, и о неимоверных ценах на книги. И вообще, имеет он право хотя бы на воспоминания?! Правда, Маша еще спрашивала, где и с кем Акакий проживает, где трудится, но об этом и вовсе ему не хотелось сейчас вспоминать.
– Я уже не помню. Может, она и говорила про учебу, только теперь уже бесполезно вспоминать.
– Ясно. Все приходится узнавать самой! – всплеснула руками Клавдия.
– А зачем это тебе? – вздернула бровки Катерина Михайловна.
– Ах, мама, жуйте уже ириски!
Жора приехал, когда только-только стукнуло шесть. Клавдия поджидала его одна – свекровь еще раньше утащила Акакия пройтись по музеям, и они до сих пор не вернулись. Не иначе стареющая леди восхотела посетить и местные рестораны.
– Володя не появлялся? – с порога спросил Жора.
Сегодня он выглядел импозантно, как никогда. На нем сиял новенький, с иголочки, костюм насыщенного фиолетового цвета, рубашка горела лимонным колером, шею опутывал ярко-оранжевый шелковый платок, а ноги сияли ярко-красными туфлями на тоненькой подошве.
– Ну, как я вам? – краснея лицом, поинтересовался Георгий Шаров, видя, что Клавдия Сидоровна оторопело его разглядывает.
– Ну просто набор китайских фломастеров… То есть я хотела сказать, эталон изящности! Я бы сказала – вопль современной моды… предсмертный. Ну да я не об этом. Жора, ты сотовый с собой взял? Мало ли какая ситуация может приключиться.
– Мобила всегда со мной, не беспокойтесь. О! А вон и Вовчик нам сигналит!
Во дворе и в самом деле в тот момент засигналила машина Володи.
– Все, садимся на дорожку и едем. Жора, да не на ковровую же дорожку! Куда ты мостишься?
Ровно в семь из белой иномарки возле подъезда Леры вальяжно выбрался наодеколоненный, как парфюмерный завод, Жора и плавно пошагал на встречу с прекрасной девушкой. Клавдия Сидоровна и Володя, приехавшие опекать его, остались в машине.
Прошло полчаса, а из дверей подъезда никто не выходил.
– Клавдия Сидоровна, а чего мы, собственно, ждем? – наконец догадался спросить Володя.
– Не чего, а кого. Мы здесь на всякий случай. Ну мало ли, вдруг нашего Жорика убивать начнут или еще какие насильственные меры к нему применять…
– А откуда мы про это узнаем? И потом… А если у них там обычное свидание получилось, мы что же, всю ночь здесь проторчим?
Клавдия Сидоровна поелозила на сиденье и снова уставилась в окно. Вот сразу было видно, что Володя совсем не обладает сыщицкой жилкой. Была бы у него такая детективная струнка, он бы понял, что просидеть в засаде можно не только до утра, но и до следующего вечера. А что делать, если надо!
– Клавдия Сидоровна, может, Жорке на мобильный звякнуть, чтобы он не слишком уж… того? Напомним, что мы ждем его как-никак, а?
Это была недурная мысль. Клавдия Сидоровна набрала Жорин номер и огорченно услышала, что абонент отключил телефон или находится в зоне недосягаемости.
– Странно… А чего это он с телефоном-то так, а? Мы же договаривались… – растерянно уставилась Клавдия Сидоровна на Володю.
– Ну вы что, маленькая? Догадайтесь с трех раз, чем они там могут заниматься, если телефон вырубили, – хмыкнул зять.
– А я вот не хочу догадываться! Не мог Жорка выключить телефон. Он всегда его включенным держит. Я даже думаю, он и вовсе не знает, как тот отключается.
Клавдия звонила еще и еще, но результат был тот же.
– Надо к ним идти, – решительно заявила она.
– Куда? Вы знаете, где живет эта Лера? – вздохнул Володя.
– Я, конечно, не знаю, но можно у соседей спросить – они-то наверняка знают, кто проживает в их подъезде.
Володя пожал нехотя плечами, однако, когда Клавдия стала выбираться из авто, последовал за ней. Клавдия Сидоровна, недолго напрягаясь, тут же позвонила в первую попавшуюся дверь. Открыла миловидная старушка, которая, увидев незнакомых, отчего-то радостно заулыбалась.
– Бабушка, вы нам подскажите, пожалуйста, где здесь Лера живет? Баранова Валерия Андреевна, – так же радостно улыбнулась Клавдия Сидоровна.
– Баранова, говоришь? – переспросила старушка. – Так нету у нас таких! Никогда и не было, вот те крест. Я-то всех наших жильцов знаю!
Клавдия Сидоровна крякнула.
– А что же вчера не узнали, куда нам нужно ехать? – ворчал Володя.
Да и действительно, опростоволосилась Клавдия. Она вчера у Агафьи взяла адреса только Семизвонова и бизнесменов Красиковых, а вот про Леру и не подумала спросить.
– Слушай, зятек, а у тебя с собой мобильного нет? А вы, бабушка, закрывайте двери, закрывайте. Мы дальше уж сами, – кивнула она старушке, которая продолжала преданно смотреть ей в рот.
– Вот, берите, – протянул телефон зять, – пользуйтесь, только у меня тариф…
– Да бог с ним, с твоим тарифом, – буркнула Клавдия и вышла из подъезда.
Теперь она набрала номер Агафьи.
– Алло? – ответила трубка.
– Агафья Эдуардовна, скажите адрес вашей горничной Леры! – прокричала Клавдия.
– Записывайте: Джамбульская, сорок семь, квартира восемь.
Клавдия оторопела.
– А вы ничего не путаете? – на всякий случай спросила она.
– Я, между прочим, из ее личного дела адрес диктую, – обиделась Агафья.
– А телефона у девчонки нет?
– Вот телефона нет, придется вам так ехать.
Клавдия отключила телефон и уставилась на Володю.
– Ты знаешь, а Валерия Баранова, оказывается, проживает на Джамбульской.
– А где это? Где-то в Зеленой роще? Но ведь это совсем в другой стороне города!
– Вот и я говорю. Так что давай, Володя, не ломайся, заводи свою стальную кобылу.
– Нет, подождите! Но ведь Жора зашел именно в этот подъезд! И вчера мы довозили Леру сюда. Кстати, машина тоже здесь стояла.
Наверное, зять и теща подумали одновременно об одном и том же, потому что принялись вертеть во все стороны головами. Вчерашней золотистой машины нигде не было.
– Ну что же, будем ходить по всем квартирам, спрашивать, где она живет, – вздохнула Клавдия.
– Тогда давайте уж лучше вроде как подписи собирать.
Володя выдрал из своего блокнота лист и быстро набросал заявление, в котором жители гневно требовали не строить пивной ларек на детской площадке. Миновав уже знакомую старушку, родственники принялись стучаться в каждую квартиру.
– Подпишитесь, пожалуйста… вот здесь, ага… Это чтобы ларек пивной не ставили на детской площадке, – подобострастно объясняла Клавдия Сидоровна каждому, кто открывал двери.
– А что, уже ставят? Совсем разума лишились! Скоро уже водку детям в рот заливать начнут! – возмущались одни.
– А чем вам ларек не угодил? Очень даже неплохо: руку протяни – и бутылка пива на столе. Не, я такую лабуду подписывать не буду. Да и дети у меня уже давно выросли, – хмыкали другие и подпись не ставили.
Но Клавдии Сидоровне с Володей и не нужны были подписи. Они зорко следили, не промелькнет ли где знакомое лицо или хотя бы ярко-красные туфли Жоры в чьей-нибудь прихожей. Однако двери открывали во всех квартирах, но нигде не было ничего, что хоть как-то указывало бы на присутствие Георгия Шарова.
– Нет, ты посмотри… Куда он мог подеваться? – задыхаясь от волнения, спрашивала сама себя Клавдия, когда они уселись в машину. – Все квартиры осмотрены, а ни девицы, ни Жоры.
– Ну… скажем, не так чтобы осмотрены… – задумчиво пробормотал Володя.
– Да что ты говоришь! Кто ж нам позволит?! И ведь – ты заметил? – жильцы-то тут все какие – либо старички, либо почтенные мамаши семейств. Я бы еще поняла, если бы молодняк какой-то здесь проживал, а то ведь даже никакой зацепки!
– Мне сразу эта Лера не понравилась, – покачал головой Володя.
Клавдия Сидоровна хотела было ему напомнить, как он сверкал зубами, зазывая девицу в машину, да раздумала. Теперь это уже ни к чему.
– Ничего не остается, надо звонить в милицию, – пожал плечами зять.
– Слушай, а может, ты это… поговоришь с Анечкой, а? – преданно заглядывая в глаза зятю, проговорила Клавдия. – Меня она слушать не станет, а тебя послушает. Все же не чужого человека в берлогу-то сунули. Жора даже костюм новый купил, и туфли опять же. Сейчас мороз на улице, и, если его где на улице выкинут, он определенно без ног останется.
– Так как же его выбросят? Не выходил же никто! И второго выхода из подъезда нет, я смотрел! – взвинтился Володя, но послушно стал нажимать на кнопки.
Клавдия не стала слушать разговор супругов. До нее и без того доносились обрывки фраз типа «свихнулась на криминале», «ты поменьше мамочку слушай», «бросай все, приезжай домой, мусор три дня не выносил» и что-то еще в таком же духе. Анечка, конечно, хорошая девочка, но иногда может орать вот так, как сегодня. Клавдия, которая сидела довольно далеко от зятя с телефоном, боялась даже оглохнуть. Наконец Володе удалось найти компромисс – Анечка обещала сейчас же заняться розыском Жоры, а он, в свою очередь, поклялся, что через двадцать минут будет дома.
– Так нам же надо еще на Джамбульскую, – огорчилась Клавдия Сидоровна.
– На Джамбульскую заскочим, нам все равно по пути.
Клавдия не надеялась, конечно, что на этой улице они найдут сидящую дома Баранову Леру, но такого откровенного хамства не ожидала даже она – дома номер сорок семь на этой улице совсем не было! День просто пропал даром. А самое обидное, что вместе с ним пропал и Жора.
Клавдия Сидоровна вернулась домой чернее тучи. Акакий сидел возле телевизора и пялился на какую-то толстую тетку, которая взахлеб откровенничала с экрана:
– У меня исчезли головные боли, появились деньги, и я узнала, где мой муж скрывается от алиментов…
Клавдия хотела было накинуться на мужа: небось в телевизор таращится, а ужин не приготовлен, но потом вспомнила, что сейчас на его стороне еще и мама, и поплелась переодеваться в ванную.
– Клавочка, я вот думаю, как нам мебель переставить, – бесцеремонно появилась в дверях свекровь.
– А это еще зачем?
– Ну как же! – сложила Катерина Михайловна руки пирожком. – Мне Акакий доложил, что ваш сынок Данил неплохо зарабатывает. А мы сегодня видели в Доме мебели замечательную горку. И секретер. И все в одном цвете! Осталось только решить, куда их можно уместить.
Сейчас Клавдии Сидоровне было не до горки с секретером. Ей бы не мешало поесть и залечь на диван перед телевизором, но… не тут-то было.
– Клавочка, мы с Акакием сегодня тебе несказанно помогли – купили на рынке фарш, так что тебе остается только накрутить котлет. Ты себе не представляешь, я безумно люблю котлеты! – трещала свекровь, подталкивая Клавдию к кухне.
– Давайте-ка я с котлетами уже завтра управлюсь, – слабо отбивалась та.
– Клавусик, ну как же, мы с мамой весь вечер ничего в рот не брали, тебя ждали, – тоненько подвывал предатель-муж. Вероятно, он что-то такое высмотрел на экране, потому что сейчас весь сиял, будто новый пятак.
Клавусик сжала пудовые кулаки и хотела было достойно ответить супругу, как она всегда и делала, но присутствие свекрови действовало на нее магически. Она, конечно, не позволит родственничкам полностью усесться себе на шею, но все-таки ей отчего-то очень хотелось показаться хорошей.
– Ну хорошо. Сейчас только немного отлежусь, а тогда уж наделаю вам котлет по всем правилам, – устало вздохнула она и прилегла на диван.
Когда Клавдия открыла глаза, стояло уже не раннее утро.
– Ох ты, надо же, и никто не разбудил… – прошептала она, пробираясь на кухню.
Надо было срочно исправлять положение – нажарить этих клятых котлет до того, как пробудятся Акакий с матушкой. Но на кухне ее ждал новый сюрприз – под стеклянной крышкой в кастрюльке плавали в подливке котлеты.
– Чего ж в холодильник-то не поставили… Неужели Акакий изощрялся?
Клавдия подцепила вилкой холодную котлету, попробовала и тут же выплюнула – мясная котлета была до приторности сладкой.
– Это что – издевательство, что ли? – вскипела Клавдия, но, попыхтев немного, решила не обращать на кулинарный изыск внимания. В конце концов, это матушка Акакия любительница изделий из фарша, а Клавдия может и сардельками обойтись.
– А может быть, не надо маму? – слабо протестовала Маша, но Акакий был непреклонен.
– Ага! А я эту самую Машу – поганой метлой! – выбралась наконец из ванной Катерина Михайловна, уже минут десять слушавшая оттуда откровения сына.
– А почему? Чем она вам так не приглянулась? – насторожилась Клавдия.
– Так для тебя сына берегла, дурочка! А к тому же у нее не было городской прописки! – возмутилась свекровь.
Клавдия пыталась сосредоточиться.
– Выходит, она черт-те откуда приезжала, чтобы за книгами в очереди постоять, так, что ли?
– Нет, она жила в общежитии, – раздраженно пояснил Акакий.
– Она, получается, здесь училась или работала? Откуда у нее общежитие? – допытывалась Клавдия Сидоровна.
Катерина Михайловна плюхнулась на стул, подгребла к себе вазочку с конфетами и махнула рукой.
– Ой, да, может, и не училась, и в общежитии не жила. Господи, Клава! Ты что, не знаешь нашего Акакия? Ему же на уши можно какую угодно лапшу развесить. Вот скажи, сынок, где работала твоя возлюбленная?
– Мы об этом не говорили…
– Ну, тогда она, может быть, училась?
– Да я же говорю вам – мы не об этом разговаривали!
– А о чем?! – возмутилась Клавдия. – О чем ты с ней столько дней язык чесал?
Акакий вскочил, нервно подбежал к окну и стал выстукивать пальцами по стеклу марш Мендельсона.
– Я… я не помню.
Ну не признаваться же в самом деле жене и матери, что они с Машей каждый раз говорили о погоде, об облаках, о радуге и… да, и о неимоверных ценах на книги. И вообще, имеет он право хотя бы на воспоминания?! Правда, Маша еще спрашивала, где и с кем Акакий проживает, где трудится, но об этом и вовсе ему не хотелось сейчас вспоминать.
– Я уже не помню. Может, она и говорила про учебу, только теперь уже бесполезно вспоминать.
– Ясно. Все приходится узнавать самой! – всплеснула руками Клавдия.
– А зачем это тебе? – вздернула бровки Катерина Михайловна.
– Ах, мама, жуйте уже ириски!
Жора приехал, когда только-только стукнуло шесть. Клавдия поджидала его одна – свекровь еще раньше утащила Акакия пройтись по музеям, и они до сих пор не вернулись. Не иначе стареющая леди восхотела посетить и местные рестораны.
– Володя не появлялся? – с порога спросил Жора.
Сегодня он выглядел импозантно, как никогда. На нем сиял новенький, с иголочки, костюм насыщенного фиолетового цвета, рубашка горела лимонным колером, шею опутывал ярко-оранжевый шелковый платок, а ноги сияли ярко-красными туфлями на тоненькой подошве.
– Ну, как я вам? – краснея лицом, поинтересовался Георгий Шаров, видя, что Клавдия Сидоровна оторопело его разглядывает.
– Ну просто набор китайских фломастеров… То есть я хотела сказать, эталон изящности! Я бы сказала – вопль современной моды… предсмертный. Ну да я не об этом. Жора, ты сотовый с собой взял? Мало ли какая ситуация может приключиться.
– Мобила всегда со мной, не беспокойтесь. О! А вон и Вовчик нам сигналит!
Во дворе и в самом деле в тот момент засигналила машина Володи.
– Все, садимся на дорожку и едем. Жора, да не на ковровую же дорожку! Куда ты мостишься?
Ровно в семь из белой иномарки возле подъезда Леры вальяжно выбрался наодеколоненный, как парфюмерный завод, Жора и плавно пошагал на встречу с прекрасной девушкой. Клавдия Сидоровна и Володя, приехавшие опекать его, остались в машине.
Прошло полчаса, а из дверей подъезда никто не выходил.
– Клавдия Сидоровна, а чего мы, собственно, ждем? – наконец догадался спросить Володя.
– Не чего, а кого. Мы здесь на всякий случай. Ну мало ли, вдруг нашего Жорика убивать начнут или еще какие насильственные меры к нему применять…
– А откуда мы про это узнаем? И потом… А если у них там обычное свидание получилось, мы что же, всю ночь здесь проторчим?
Клавдия Сидоровна поелозила на сиденье и снова уставилась в окно. Вот сразу было видно, что Володя совсем не обладает сыщицкой жилкой. Была бы у него такая детективная струнка, он бы понял, что просидеть в засаде можно не только до утра, но и до следующего вечера. А что делать, если надо!
– Клавдия Сидоровна, может, Жорке на мобильный звякнуть, чтобы он не слишком уж… того? Напомним, что мы ждем его как-никак, а?
Это была недурная мысль. Клавдия Сидоровна набрала Жорин номер и огорченно услышала, что абонент отключил телефон или находится в зоне недосягаемости.
– Странно… А чего это он с телефоном-то так, а? Мы же договаривались… – растерянно уставилась Клавдия Сидоровна на Володю.
– Ну вы что, маленькая? Догадайтесь с трех раз, чем они там могут заниматься, если телефон вырубили, – хмыкнул зять.
– А я вот не хочу догадываться! Не мог Жорка выключить телефон. Он всегда его включенным держит. Я даже думаю, он и вовсе не знает, как тот отключается.
Клавдия звонила еще и еще, но результат был тот же.
– Надо к ним идти, – решительно заявила она.
– Куда? Вы знаете, где живет эта Лера? – вздохнул Володя.
– Я, конечно, не знаю, но можно у соседей спросить – они-то наверняка знают, кто проживает в их подъезде.
Володя пожал нехотя плечами, однако, когда Клавдия стала выбираться из авто, последовал за ней. Клавдия Сидоровна, недолго напрягаясь, тут же позвонила в первую попавшуюся дверь. Открыла миловидная старушка, которая, увидев незнакомых, отчего-то радостно заулыбалась.
– Бабушка, вы нам подскажите, пожалуйста, где здесь Лера живет? Баранова Валерия Андреевна, – так же радостно улыбнулась Клавдия Сидоровна.
– Баранова, говоришь? – переспросила старушка. – Так нету у нас таких! Никогда и не было, вот те крест. Я-то всех наших жильцов знаю!
Клавдия Сидоровна крякнула.
– А что же вчера не узнали, куда нам нужно ехать? – ворчал Володя.
Да и действительно, опростоволосилась Клавдия. Она вчера у Агафьи взяла адреса только Семизвонова и бизнесменов Красиковых, а вот про Леру и не подумала спросить.
– Слушай, зятек, а у тебя с собой мобильного нет? А вы, бабушка, закрывайте двери, закрывайте. Мы дальше уж сами, – кивнула она старушке, которая продолжала преданно смотреть ей в рот.
– Вот, берите, – протянул телефон зять, – пользуйтесь, только у меня тариф…
– Да бог с ним, с твоим тарифом, – буркнула Клавдия и вышла из подъезда.
Теперь она набрала номер Агафьи.
– Алло? – ответила трубка.
– Агафья Эдуардовна, скажите адрес вашей горничной Леры! – прокричала Клавдия.
– Записывайте: Джамбульская, сорок семь, квартира восемь.
Клавдия оторопела.
– А вы ничего не путаете? – на всякий случай спросила она.
– Я, между прочим, из ее личного дела адрес диктую, – обиделась Агафья.
– А телефона у девчонки нет?
– Вот телефона нет, придется вам так ехать.
Клавдия отключила телефон и уставилась на Володю.
– Ты знаешь, а Валерия Баранова, оказывается, проживает на Джамбульской.
– А где это? Где-то в Зеленой роще? Но ведь это совсем в другой стороне города!
– Вот и я говорю. Так что давай, Володя, не ломайся, заводи свою стальную кобылу.
– Нет, подождите! Но ведь Жора зашел именно в этот подъезд! И вчера мы довозили Леру сюда. Кстати, машина тоже здесь стояла.
Наверное, зять и теща подумали одновременно об одном и том же, потому что принялись вертеть во все стороны головами. Вчерашней золотистой машины нигде не было.
– Ну что же, будем ходить по всем квартирам, спрашивать, где она живет, – вздохнула Клавдия.
– Тогда давайте уж лучше вроде как подписи собирать.
Володя выдрал из своего блокнота лист и быстро набросал заявление, в котором жители гневно требовали не строить пивной ларек на детской площадке. Миновав уже знакомую старушку, родственники принялись стучаться в каждую квартиру.
– Подпишитесь, пожалуйста… вот здесь, ага… Это чтобы ларек пивной не ставили на детской площадке, – подобострастно объясняла Клавдия Сидоровна каждому, кто открывал двери.
– А что, уже ставят? Совсем разума лишились! Скоро уже водку детям в рот заливать начнут! – возмущались одни.
– А чем вам ларек не угодил? Очень даже неплохо: руку протяни – и бутылка пива на столе. Не, я такую лабуду подписывать не буду. Да и дети у меня уже давно выросли, – хмыкали другие и подпись не ставили.
Но Клавдии Сидоровне с Володей и не нужны были подписи. Они зорко следили, не промелькнет ли где знакомое лицо или хотя бы ярко-красные туфли Жоры в чьей-нибудь прихожей. Однако двери открывали во всех квартирах, но нигде не было ничего, что хоть как-то указывало бы на присутствие Георгия Шарова.
– Нет, ты посмотри… Куда он мог подеваться? – задыхаясь от волнения, спрашивала сама себя Клавдия, когда они уселись в машину. – Все квартиры осмотрены, а ни девицы, ни Жоры.
– Ну… скажем, не так чтобы осмотрены… – задумчиво пробормотал Володя.
– Да что ты говоришь! Кто ж нам позволит?! И ведь – ты заметил? – жильцы-то тут все какие – либо старички, либо почтенные мамаши семейств. Я бы еще поняла, если бы молодняк какой-то здесь проживал, а то ведь даже никакой зацепки!
– Мне сразу эта Лера не понравилась, – покачал головой Володя.
Клавдия Сидоровна хотела было ему напомнить, как он сверкал зубами, зазывая девицу в машину, да раздумала. Теперь это уже ни к чему.
– Ничего не остается, надо звонить в милицию, – пожал плечами зять.
– Слушай, а может, ты это… поговоришь с Анечкой, а? – преданно заглядывая в глаза зятю, проговорила Клавдия. – Меня она слушать не станет, а тебя послушает. Все же не чужого человека в берлогу-то сунули. Жора даже костюм новый купил, и туфли опять же. Сейчас мороз на улице, и, если его где на улице выкинут, он определенно без ног останется.
– Так как же его выбросят? Не выходил же никто! И второго выхода из подъезда нет, я смотрел! – взвинтился Володя, но послушно стал нажимать на кнопки.
Клавдия не стала слушать разговор супругов. До нее и без того доносились обрывки фраз типа «свихнулась на криминале», «ты поменьше мамочку слушай», «бросай все, приезжай домой, мусор три дня не выносил» и что-то еще в таком же духе. Анечка, конечно, хорошая девочка, но иногда может орать вот так, как сегодня. Клавдия, которая сидела довольно далеко от зятя с телефоном, боялась даже оглохнуть. Наконец Володе удалось найти компромисс – Анечка обещала сейчас же заняться розыском Жоры, а он, в свою очередь, поклялся, что через двадцать минут будет дома.
– Так нам же надо еще на Джамбульскую, – огорчилась Клавдия Сидоровна.
– На Джамбульскую заскочим, нам все равно по пути.
Клавдия не надеялась, конечно, что на этой улице они найдут сидящую дома Баранову Леру, но такого откровенного хамства не ожидала даже она – дома номер сорок семь на этой улице совсем не было! День просто пропал даром. А самое обидное, что вместе с ним пропал и Жора.
Клавдия Сидоровна вернулась домой чернее тучи. Акакий сидел возле телевизора и пялился на какую-то толстую тетку, которая взахлеб откровенничала с экрана:
– У меня исчезли головные боли, появились деньги, и я узнала, где мой муж скрывается от алиментов…
Клавдия хотела было накинуться на мужа: небось в телевизор таращится, а ужин не приготовлен, но потом вспомнила, что сейчас на его стороне еще и мама, и поплелась переодеваться в ванную.
– Клавочка, я вот думаю, как нам мебель переставить, – бесцеремонно появилась в дверях свекровь.
– А это еще зачем?
– Ну как же! – сложила Катерина Михайловна руки пирожком. – Мне Акакий доложил, что ваш сынок Данил неплохо зарабатывает. А мы сегодня видели в Доме мебели замечательную горку. И секретер. И все в одном цвете! Осталось только решить, куда их можно уместить.
Сейчас Клавдии Сидоровне было не до горки с секретером. Ей бы не мешало поесть и залечь на диван перед телевизором, но… не тут-то было.
– Клавочка, мы с Акакием сегодня тебе несказанно помогли – купили на рынке фарш, так что тебе остается только накрутить котлет. Ты себе не представляешь, я безумно люблю котлеты! – трещала свекровь, подталкивая Клавдию к кухне.
– Давайте-ка я с котлетами уже завтра управлюсь, – слабо отбивалась та.
– Клавусик, ну как же, мы с мамой весь вечер ничего в рот не брали, тебя ждали, – тоненько подвывал предатель-муж. Вероятно, он что-то такое высмотрел на экране, потому что сейчас весь сиял, будто новый пятак.
Клавусик сжала пудовые кулаки и хотела было достойно ответить супругу, как она всегда и делала, но присутствие свекрови действовало на нее магически. Она, конечно, не позволит родственничкам полностью усесться себе на шею, но все-таки ей отчего-то очень хотелось показаться хорошей.
– Ну хорошо. Сейчас только немного отлежусь, а тогда уж наделаю вам котлет по всем правилам, – устало вздохнула она и прилегла на диван.
Когда Клавдия открыла глаза, стояло уже не раннее утро.
– Ох ты, надо же, и никто не разбудил… – прошептала она, пробираясь на кухню.
Надо было срочно исправлять положение – нажарить этих клятых котлет до того, как пробудятся Акакий с матушкой. Но на кухне ее ждал новый сюрприз – под стеклянной крышкой в кастрюльке плавали в подливке котлеты.
– Чего ж в холодильник-то не поставили… Неужели Акакий изощрялся?
Клавдия подцепила вилкой холодную котлету, попробовала и тут же выплюнула – мясная котлета была до приторности сладкой.
– Это что – издевательство, что ли? – вскипела Клавдия, но, попыхтев немного, решила не обращать на кулинарный изыск внимания. В конце концов, это матушка Акакия любительница изделий из фарша, а Клавдия может и сардельками обойтись.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента