Южина Маргарита. Снимать штаны и бегать

Маргарита Южина
Снимать штаны и бегать

Глава 1
Почем зубы в розницу?

   В сладкой дреме он вяло скатывался по продавленному дивану вниз и чуть было не приземлился головой. Отродясь он старался так не падать, где-то слышал, что голова жизненно важный орган. Поэтому встряхнулся, сел и тупо уставился в пол. По полу ползала веселая муха, жизнерадостно потирала лапы и прихорашивалась. Надо было просыпаться. Совсем недавно к ним в коммуналку подселилась новая женщина, ее необходимо было срочно обаять, ибо дамочка, ее звали, кажется, Зинаида, работала в пищевом заведении, от нее всегда пахло вкусностями, и, при удачном раскладе, она могла бы его прокормить одними мясными деликатесами. И в самом деле, уже надоели каши да жиденькие супчики, а, между прочим, из комнаты соседки постоянно доносится запах мяса, сыра и рыбы, разумеется, не мойвы какой-нибудь, а самой что ни на есть осетрины! Значит, надо эту самую Зинаиду немедленно в себя влюбить! Ему-то это труда не составит. И тогда…
 
   – Гражданка официантка! Эй, на балконе! Вас, кажется, Зинаидой зовут?! Так вот, у вас из кастрюли сперли курицу! – доносился из соседнего окна противный злорадный голос. – Вы оглохли, что ли?! Я говорю, вы вчера из своего ресторана домой курицу притащили, небось, ворованную, так вот, у вас ее прямо из кастрюли стырили!
   Зинаида Корытская, женщина с двумя косицами (в простонародье «мышиными хвостиками»), старательно делала вид, что не слышит никакого голоса. Она была занята – морщилась, кряхтела и ойкала, однако пинцетом стойко выдергивала волосины на ногах. Красота настоятельно требовала жертв. И даже не столько сама красота (Зинаида считала себя достаточно привлекательной), сколько недобрые обстоятельства. Все дело в том, что ресторанчик «Летающая тарелка», где Зинаида Корытская исправно трудилась официанткой уже семнадцать лет, перекупил новый хозяин – молодящийся прыткий старикан Ушанин Глеб Борисович – и немедленно принялся «мести по-новому». Прежде всего, он смело пригласил на должность официанток молоденьких девочек, не старше двадцати пяти. «Чтоб радовали глаз и возбуждали аппетиты», – как он высказался. А поскольку Зинаиде совсем недавно исполнилось немножко за сорок три, то, по мнению Ушанина, ничего подобного возбуждать она была уже не в состоянии. Глупый гусак! Да если бы он знал, как при виде этих самых «мышиных хвостиков» – пардон, кос! – мужчин колотит, как они прячутся в салфетки, как надрывно сморкаются! Да они все трясутся, как малярийные, и от чего, если не от страсти?!. Короче, пока штат еще полностью не был набран, Зинаиде надо было срочно доказать свою сексапильность. Завтра же она заявится на работу в полупрозрачной блузочке с коротким рукавчиком «фонарик» и в короткой юбчонке, ну и, поскольку погода на дворе стояла знойная, не грех было мелькнуть и оголенными ножками. Тем более что ножки у Зинаиды были прямо-таки французские – худенькие, бледненькие, с выпуклыми, фигуристыми (только самую малость артритными) коленками. Единственное, что их портило, так это густой волосяной покров насыщенного темного цвета, ну, чисто обезьянья лапа! Ну с этим она легко справится, а в остальном на природу было грех жаловаться – для ее роста достаточно могучие плечи, грудь, точно два волейбольных мяча, узкий скромный зад без мясных излишеств и совершенно обворожительное лицо, эдакое узкое, породистое, с рельефным, видным носом и гордыми, крепкими губами. К тому же, господь наградил Зинаиду Корытскую совершенно уникальным речевым аппаратом, то есть ее голос имел такую силу, что им без труда могли наслаждаться жители соседних улиц, а язык настолько не держался за зубами, что в своем районе она служила даже неким подобием газеты «Из рук в руки» или даже «Из губ в губы» – не подумайте плохого. Нет, такие официантки на дороге не валяются! Обидно, что Ушанин этого сразу не разглядел. И потом, что за манера не обращать внимания на богатые душевные качества?! Однако против начальства не попрешь и поэтому приходится сейчас париться на балконе, принимать равномерный, естественный загар и выщипывать ненужный ворс.
   – Я, конечно, понимаю, щипать щетину – дело жуткой важности, но, по-моему, Федул Арнольдович залез в вашу кастрюлю руками. Вы бы посмотрели, а то потом опять с нас спрашивать будете, куда это ваша курица улетела! – продолжала верещать из своего окошка мерзкая соседка Любочка, с яичным желтком на лице в качестве омолаживающей маски.
   – Не клевещите на науку! Небось, с маменькой уже выудили у меня из супа все мясо, а на честного Менделеева наговариваете, – буркнула Зинаида, пряча наполовину обработанную ногу в комнату, и, вздернув повыше подбородок, едко добавила: – Федул Арнольдович не опустится до воровства… и потом, я ему сама позволяю, да! Моя кастрюля, пусть ловит там что угодно!
   Совсем недавно дочь Зинаиды Корытской Настенька вышла замуж, и любящая мамаша тут же разменяла свою квартиру, потому что у зятя никакого намека на жилплощадь не просматривалось. Молодым досталась однокомнатная, а благородная Зинаида согласилась на комнату в коммуналке. Общий туалет, общая ванная, коридор, пропахший кошками, – с этим еще можно было бы мириться, – вот только соседи. С ними категорически не повезло. И даже не со всеми – с тихим, приятным человеком и научным работником Федулом Арнольдовичем Семеновым еще можно было жить. А чего – парень холостой, лет сорока двух от роду, не буйный, не пьяница, нет, с ним определенно можно было жить. Но вот старая дева Любочка с претензиями на женственность и со своей матушкой, ворчуньей Степанидой Егоровной, могли кого угодно довести до депрессии. Обе женщины уже долго и нудно обрабатывали начитанного Федула и мечтали поскорей сделать его своим родственником, объединив отдельные комнатки в квартиру. Ясное дело, что появление такой интересной дамы, как Зинаида Ивановна Корытская, всерьез поставило под угрозу их затею, поэтому они не ленились изводить соседку всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Первые дни новая жиличка терпела, как и требуют правила общежития, но сегодня…
   – Ну и кто лазил в мой холодильник?! Какая холера?!! – от души возопила Зинаида, стоя на кухне и мотая дверцей холодильника. – Колобковы! Я вас спрашиваю! У меня со вчерашнего дня лежал кусок сыра! Свежего! Триста грамм! Кто спер? Сразу предупреждаю: у меня знакомый милиционер, не признаетесь – он отпечатки снимет, придется по суду сыр возвращать! И не делайте вид, что спите, я отсюда слышу, как Степанида Егоровна в замочную скважину сопит!
   За соседской дверью послышался взволнованный шепот: «Признавайся, Любка! На кой ляд к ней в холодильник лазила?» – «Так я же сыр не брала! Я только парочку яиц, мне на маску нужно было, а про яйца она ничего не говорила. И чего, она их каждый раз пересчитывает, что ли?» – «Ну тада молчи, пущай сама с собой балаганит». Шепот стих, а Зинаида с досады прикусила губу – сейчас и в самом деле их не вытащишь, не станешь ведь в двери с топором ломиться, да и на работу она уже опаздывает. Плюнув на справедливую месть и бросив в соседскую кастрюлю всего полкуска хозяйственного мыла, она поспешила в свою комнату готовиться к вечерней смене.
 
   Любовь Андреевна, или Любочка, как она привыкла себя называть, лежала на расправленной кровати, читала захватывающий любовный роман и нежно теребила ухо недовольному коту. У книжных героев в самом разгаре находились любовные страдания, но полностью сопереживать им женщина не могла, ее то и дело отвлекала говорливая матушка.
   – Слышь, Любк, а я ить опять сегодни у Зинкиного холодильника Федьку-то споймала, – довольно бурчала та, ловко орудуя иголкой.
   Случайно заглянув через окно на соседский балкон, она вчера еще углядела, как на Зинкиной веревке сушится нательное белье, выбражулистое, как в телевизоре. А у Любочки только и есть, что два атласных лифчика, где же ей таким-то манером Федула завлечь! Но ведь не бежать же теперь в дорогущий магазин. Вот матушка и придумала: сидела теперь и вышивала на атласе красных петушков крестиком, и яички – гладью: все понарядней смотреться будет.
   – Так слышь чего, я так к нему подкрадаюсь, подкрадаюсь.
   – Ах, мама! Неужели не понимаешь, что мне невозможно этого слышать! – взвилась Любочка и в сердцах сбросила кота на пол. – У меня и без того прям всю грудь разрывает! Прям разносит всю!
   Любовь Андреевна горячо любила соседа Федула. Давно уже, года три, наверное. Да, точно, три года, с тех самых пор, как он переехал к ним в коммуналку. Тогда Любочке уже случилось тридцать семь, сердце требовало взаимных чувств, а под руку никто не попадался. И тут, вот счастье – в квартире поселился приятный сосед. Федул Арнольдович был скромен, толстоват, имел куцый хвостик на затылке, огромные залысины и лошадиные зубы. Однако ж не пьяница, не дебошир, научный работник, иными словами, достойный объект для страсти. И Любочка полюбила. Каждое утро женщина поджидала любимого возле санузлов, чтобы утро начиналось со встречи с ним. Любимый стеснялся, ежился и подолгу боялся заходить в туалет, приплясывая в своей комнате. Любочка же упрямо ждала, когда милый пулей пронесется в уголок раздумий, встречалась с ним взглядом, краснела, глупо хихикала, а по ночам неизвестно отчего рыдала в подушку. Иными словами, любовная лихорадка набирала обороты. Матушка сей недуг поощряла, и со стороны Любы эта самая страсть все больше прогрессировала, а вот Федул до сих пор не мог справиться со своей стеснительностью. Так, во всяком случае, думалось Колобковым. Однако, стоило только въехать в комнату этой ошалелой официантке Зинке, как замороженный научный светило засуетился, стал юлить возле Зинаиды, а до влюбленной Любочки ему и вовсе никакого дела не стало. Он постоянно поджидал новую соседку в кухне и немедленно начинал с ней флиртовать, то есть напрашиваться на чай с бутербродом. Делал он это так неумело, что даже Степаниде Егоровне за него было неловко.
   – Да что ж ты возле нее блеешь?! – высказывала она Федулу, когда Зинка уносилась на работу. – Неужель так ее холодильник полюбил, что даже сраму не боишься?! А ведь Любочке такие намеки делал!
   – Я ничего не делал вашей Любочке!! – визгливо оправдывался сосед.
   – Да?! А кто смотрел на нее?! – упирала в бока руки Степанида Егоровна. – А кто у нас полтинник занимал? А кто нашу туалетную бумагу все время отматывает?! А кто для экспериментов у нас баночку майонезную взял еще в позапрошлом годе и до сих пор не отдал, не ты, что ли?! Молчи, Иуда!!
   Любочка сейчас все это с болью вспоминала, смотрела в книгу, и ее собственная раненая любовь истекала кровью. Нет, надо отвоевать любимого. Точно! Конечно! Надо его отвоевать у этой старой цапли! И кажется… кажется, Любочка догадывается, как это можно сделать! О-о-о! Это будет классно! Да и маменька одобрит, если, конечно, с ума не сойдет!
 
   – Нет! Я не буду стричься налысо, мне не пойдет! – чуть не со слезами отбивалась Зинаида. – И потом, с чего вы взяли, что, когда я постригусь, буду похожа на инопланетянку?!
   – А на кого?! – изумленно таращил на нее глаза Глеб Борисович, директор ресторана. – Натянем на тебя голубые штаны…
   – Колготки… – хихикнула Ниночка, молоденькая официантка из нового состава.
   – Ну да, колготки, – тут же согласился босс. – Наверх что-нибудь такое… серебристое, обтягивающее, физиономию тебе покрасим в голубые тона…
   – Можно в серебристые, – снова вылезла Ниночка.
   – Вот и покрасьте ее! – не выдержала Зинаида. – Она, чай, помоложе меня будет! Ей серебристая морда очень к босоножкам пойдет!
   – А кто будет работать?! Нет, девочек официанток трогать нельзя, они у меня в зале будут народ обслуживать. Мало ли, вдруг завтра народу невпроворот подвалит, это же День города!
   И все же Зинаида никак не поддавалась на уговоры директора. Дело в том, что каждый год народ праздновал День города с шумными карнавалами, весельем и всеобщими гуляньями. В этот день каждое предприятие как могло себя рекламировало совершенно бесплатно, наряжаясь огромными булками, здоровенными зайцами или даже всякой-разной бытовой техникой. Ушанин, директор ресторана, никак не мог игнорировать такое мероприятие, а поскольку ресторан назывался «Летающая тарелка», то необходимо было выдумать нечто космическое. Он и выдумал – постричь старого преданного работника Зинаиду налысо и соорудить из нее инопланетянку. Идея всем понравилась, за исключением самой Зинаиды.
   – Это издевательство над личностью! – горячилась она, обливая директора гневным взглядом. – Я к депутатам пойду!!
   – Ах вот так, да? А если это производственная необходимость? – в тихой ярости щурил глаза Ушанин.
   – Вот и будьте сами инопланетянином! У вас все равно стричь нечего! – понесло Зинаиду. – И серебристые колготки вам исключительно подойдут – у вас ноги в два раза толще моих! Вас и переделывать не надо – уже готовый Громозека!!
   Этого нельзя было говорить. Зинаида понимала, но язык, язви его, так и молотил всякую чушь. Девчонки-официанточки прыскали в кулачки, еще больше гневя начальство.
   – Ну что же… Я сам… Ладно, я справлюсь с этой проблемой, ничего… Ничего-о-о… Но только ты, Зинаида, сегодня работаешь последний день! – аж дымился Ушанин. – Довольно мы от тебя натерпелись, все! Теперь у меня будет только молоденький состав! Девочки! Я завтра вас всех наряжу в звездочек! И вы будете бегать возле ресторана, зазывать посетителей в звездном прикиде!
   – Я, между прочим, тоже могла бы звездочкой, – снова высунулась Зинаида, испугавшись увольнения.
   – Ни фига!! Ты – все! Хватит! Ты у нас не трудишься! И еще – пока не внесешь в кассу пять тысяч, никакого тебе расчета!!
   – Ка… кие тысячи? Откуда пять? – подавилась вопросом Зинаида.
   – А оттуда! Не помнишь, мужик у тебя на пять тысяч наел и слинял, не расплатился, забыла?! Я не собираюсь бросать деньги на ветер! Отдашь пять тысяч, получишь расчет!
   – Так это же ваш знакомый был!!
   – Молчать!! Это не знакомый! Это посетитель! Жулик! Враг нашего ресторана! И ты его отпустила без денег! И вообще! Он мне никакой не друг, потому что укатил в Германию! Поэтому деньги тебе придется платить из своего кармана!
   Ну и как после этого работать? Конечно, после собрания Зинаида поплелась в зал, начиналась рабочая смена, но, видимо, ушат с неприятностями еще не весь плюхнулся на голову женщины – за ее столиком, напыщенный, словно индюк, сидел бывший супруг Зинаиды – Гоша Корытский, лощеный и яркий, словно пасхальное яйцо, и наглым манером прижимал к боку молоденькую красотку. Красотка изгибалась, сидеть в обнимку было явно неудобно, но она не собиралась сбрасывать эту волосатую лапу со своего бедра.
   – Познакомься, киска, это моя… древняя знакомая, – мило улыбнулся Корытский, кивая на Зинаиду.
   – Вижу, что древняя, – капризно промямлила пухлыми губками «киска». – Сейчас будем сидеть в этой дыре до старости. Ты прикажи этой своей знакомой, чтобы она подсуетилась! Есть хочется!
   – Сейчас-сейчас. Зина быстро обслужит, она постарается. Так, Зинок, значит, нарезочку мясную, ассорти, отбивные… Ну еще шампанского, шоколада, фрукты… Так, салатик еще запиши «Престиж», крабы… Киска, ты будешь крабы? Их здесь жуть как вкусно готовят.
   – Не буду! Мне что-нибудь быстрое. Давай хоть каппучино закажем, не сидеть же сложа лапки, пока они все это состряпают! – кочевряжилась молоденькая дама.
   – Ага… Зинок, все это запиши, а пока принеси капуччино.
   – Только немедленно! – крикнула вслед Зине спутница бывшего супруга.
   Зинаида не собиралась ссориться. Сейчас она была озабочена лишь одним – неужели гнусный Ушанин всерьез повесит на нее эти клятые пять тысяч? И где их брать? И куда вообще устраиваться? Нет, у нее конечно есть диплом из физкультурного техникума, но это же курам на смех – представить Зинаиду в спортивном зале!
   С такими печальными мыслями она заученно работала руками, разбавляла пакетик кофе кипятком, как и положено по инструкции, и разливала в маленькие нарядные чашки. И пяти минут не прошло, как на столе у посетителей уже дымился свежий кофе.
   – Это… это что?! – вдруг вспрыгнула со стула молоденькая женщина. – Уберите немедленно эту мерзость!! Гога! Вылей немедленно эту гадость!!
   Зинаида очнулась от размышлений и посмотрела в кружку – в горячем кофе погибала небольшая мушка.
   – Ну давайте я вам поменяю, чего визжать? – попыталась мирно разрулить ситуацию Зина. – А то вы мух не видели…
   – Не видели?!! Ах ты дрянь!! Поменяет она!! Нет, ты сама выхлебаешь эту бурду!! – непонятно отчего все больше расходилась дамочка.
   – Слушай, Гош, ты где такую стерву выискал? – с сочувствием обратилась Зина к бывшему мужу. – Голос, как пожарная сирена…
   – Дря-я-я-нь!! – заверещала девчонка и выплеснула кофе на белоснежный фартучек Зинаиды, а заодно и на кокетливую блузочку, на которую мерзкий Ушанин так и не обратил должного внимания.
   Стерпеть такое было уже выше ее сил. Зина схватила кружку и метнула ею в обидчицу. Кружечка была совсем маленькой, но скандал из-за нее развернулся невероятный. Его даже не удалось загасить с помощью самого Ушанина, который прыгал вокруг вредной особы, и все девчонки-официантки наперебой предлагали ее обслужить по высшему разряду. Но дамочка продолжала биться в истерике, старательно зажимала рот рукой и беспрестанно топала каблучками…
 
   На следующий день в кабинете Ушанина чинно восседала эта молодая леди с неизвестным мужчиной, а напротив нее сидела серая, как туча, Зинаида и скребла ногтем стол. Пострадавшая – Анжела Викторовна Крюкина – заявилась со своим адвокатом и теперь требовала справедливости. Как выяснилось, Зинаида крошечной кофейной чашкой выбила прекрасной диве передний зуб, а он у нее был сооружен из какого-то дорогостоящего фарфора.
   – Моя клиентка вставляла зубы, простите мне такие подробности, во Франции! Да! И теперь ей надо снова туда ехать, дабы вставить новый зуб, – тихим голосом ворковал адвокат. – Для этого Анжела Викторовна требует от обидчицы даже не полную стоимость операции и поездки, она же понимает, это очень много, она требует лишь пятьдесят тысяч. Заметьте, не долларов, а обыкновенных рублей. Причем, ей совсем все равно, будет ли выплачивать эти деньги виновная либо их отдаст предприятие, то есть ваш ресторан.
   – Мой? Мой ресторан? Пятьдесят тысяч? Да вы с ума сошли! – взвился Ушанин. – Она сама отдаст! Зинаида – женщина ответственная, она и отдаст. Правда, Зинаида? Я говорю – правда?!!
   – А чего, просто к стоматологу нельзя сходить? – уныло спросила Зина. Она еще не придумала, как отомстить капризной негоднице, а потому настроение было нулевым.
   – Это не обсуждается, – категорически заявил адвокат и сделал каменное лицо.
   – А я не буду отдавать! Откуда я возьму?! Хотите, можете меня обыскать! Кстати, сегодня в десять вечера я совершенно свободна, буду ждать вас с обыском. Какое вино вы предпочитаете? – блеснули глаза Корытской. Конечно же, чего проще – она перетянет адвоката на свою сторону!
   – Если вы не согласны, передадим дело в суд. Будем с вас требовать еще больше.
   – Вы глухой, что ли?! Я же говорю – у меня таких денег нет! Можете мою челюсть осмотреть, я во Франциях зубы не вставляю! И вообще – на кой черт ей фарфоровые зубы, кто ей будет в рот заглядывать, она что – лошадь?! – кипятилась Зинаида. Черт подери! – Противный мужик никак не хотел перетягиваться. – Говорю вам: что хотите делайте, а взять мне эти деньги неоткуда!
   – А у нее жилплощадь есть, – услужливо подсказал предатель-директор. – Небольшая комнатенка, но пятьдесят тысяч за нее дадут, сейчас так скачут цены на недвижимость…
   – Вот и славно, обратимся в суд…
   – Я не буду обращаться ни в какой суд, – вдруг прошипела девчонка сквозь стиснутые губы. – Я попрошу у папы серьезных ребят, они ее не то что без квартиры, без головы оставят!
   – А кто папа? – насторожилась Зинаида.
   – Крюкин Виктор Алексеевич, – любезно пояснил адвокат. – В некоторых кругах его зовут по-простому – Крюк.
   У Зинаиды внутренности нервно подпрыгнули к горлу. Крюк! Это же один из известных авторитетов города! Надо же так вляпаться! Нет, такому не пятьдесят, такому все сто пятьдесят притащишь!
   – Ну, я думаю, до этого дело не дойдет. Зинаида Ивановна, вы ведь не станете рисковать своим здоровьем и здоровьем своих близких? – мудро спросил адвокат и поднялся. – Мы можем дать вам неделю, а потом… Ну, не будем о грустном. Рады были с вами познакомиться.
 
   Зинаида возвращалась домой и пыталась догадаться, с чего же начнут ребятки Крюка. Наверное, будут сразу пытать? Иголки под ногти совать? Нет, это уже не модно, наверное, утюгом пройдутся… Спине моментально стало жарко. Господи, ну где же взять денег?! Интересно, а у этого, как его, Крюка, жена есть? Если он неженатый, может, его обворожить, да и дело с концом? Ага, как же, обворожишь его, у него там, небось, целая стая желающих. Что делать? Снимать штаны – и бегать… Нет, надо где-то брать деньги… Вот ведь угораздило влипнуть! И все же, что они могут сделать? Может, лицо набьют да и отпустят? Хотя, за пятьдесят тысяч это как же надо физиономию изнахратить! А еще могут полиэтиленовый пакет на голову и… Вот пакет бы лучше, хотя…
   – Зиночка, а что ж это вы припозднились? Говорили на полчасика, а сами… – шаркала слоновьей ножкой Степанида Егоровна в коридоре, открывая двери. – А вас ужо тута заждалися. Вон, гляньте – на кухне господин сидит, у нас уже весь чай выдул, вы потом отдайте пачечку «Брукбонда», не забудьте.
   На общей кухне под флагами из постиранного белья и в самом деле сидел незнакомый мужчина с угрюмым лицом.
   – Это вы ко мне? – удивилась Зинаида. – Я вас, простите, не знаю.
   – Ничего, познакомимся, – буркнул тот и поднялся. – Приглашайте к себе, разговор у меня не для посторонних ушей.
   Зина суетливо открыла комнату и быстренько забросила постель – сегодня так торопилась к Ушанину, что даже не привела комнату в порядок. Может быть, именно это привело ее в состояние некоторой нервозности. Она судорожно хваталась за тряпки, а потом, плюнув на бестолковую затею, уселась прямо на кровать и в ожидании уставилась на гостя.
   – Я по объявлению, сорвал у трамвайной остановки, – пояснил гость и плюхнулся в кресло. – Вы как раз тот человек, который мне нужен.
   – Приятно. Но вы точно знаете, что по адресу пришли? – на всякий случай уточнила Зина. Никаких объявлений она никогда не давала, даже обменом квартиры занималась дочь Настя. А! Может, Настя решила познакомить ее с мужчиной и дала объявление в рубрику знакомств! – Хотя… Вполне возможно, что это мое объявление. И вообще, не изъясняйтесь загадками! Говорите прямо – чем я вас привлекла? Здесь вам не клуб эрудитов! Читайте свое объявление, там разберемся.
   Мужчина пожал могучими плечами и достал из кармана листок бумаги с машинописным текстом. Зинаида прочитала и обомлела – о знакомствах не было и речи, а вырезка гласила о том, что «Зинаида Ивановна Корытская – опытный частный детектив, доцент юридических наук, в совершенстве владеющая методом дедукции, специализируется на необычных заказах, секретность гарантирована. Процент раскрываемости преступлений девяносто семь процентов. Лицензия №…».
   – Это все я, да? – дрожащим голосом на всякий случай спросила Зина.
   – Ну, это же вы Зинаида Ивановна Корытская?
   – Пока я…
   – Ну а чего спрашиваете? – недовольно нахмурился незнакомец и, не тратя времени попусту, сразу же стал вводить Зинаиду в курс дела. – Короче так. У меня друг. В общем, у нас одно дело на двоих, он директор, а я его зам. И вот он погиб при очень странных обстоятельствах. Мне надо найти убийцу, и я за это плачу приличные деньги. Вот вам пятьдесят тысяч аванса. Ну так как?
   Мужчина шлепнул на стол скромную пачку пятисоток и небрежно пододвинул их к Зинаиде. В одну минуту он решил все ее проблемы и еще спрашивал – «как»?
   – А чего не шестьдесят? – лопотал язык сам собой, помимо воли хозяйки. – Пятьдесят мне надо. Мне просто так надо, на зубы, а еще десять – на жизнь.
   Мужчина взглянул на хозяйку с большим интересом, в его глазах даже мелькнуло желание поторговаться, но благородство одержало верх, и гость, поморщившись, достал еще десять тысячных купюр.
   Зинаида сгребла деньги, сунула их в лифчик и выдала самую обворожительную улыбку, которой не улыбалась даже директору ресторана.
   – Спасибо, вы меня очень выручили, – защебетала она, спрыгнула с кровати и заметалась по комнате, выискивая, чем бы таким необычным угостить гостя. Может быть, окороком? Или осетринкой? А что, на днях с одного столика заказ на осетра сделали, а потом напились и забыли про все на свете. Осетра Зина, конечно же, домой приволокла и теперь хранила в тумбочке из-под телевизора, чтобы не умыкнули прожорливые соседи.
   Мужчина, видимо, в чем-то засомневался, потому что поджал губы, еще раз оглядел с обеих сторон сорванное объявление и уныло уставился на мощную грудь Зинаиды, где исчезли шестьдесят тысяч. Зинаида же, окрыленная, носилась по комнате, в тайне рассчитывая, что гостю надоест рассиживаться, он вспомнит про свои дела и вежливо откланяется.
   – Так вы беретесь за это дело? – уточнил мужчина.
   – Дело?.. Ах, да! Конечно, берусь, чего вы спрашиваете, – всплеснула руками Зинаида. – Я постараюсь сделать все, что смогу, ступайте домой и ни о чем не беспокойтесь!
   – То есть, вы согласны? Вы найдете их? – не унимался гость.
   – Да. Да я согласна. Кого вам надо найти, я найду… На этой неделе я, наверное, уже не успею… А кого искать-то?