Надо сказать, от природы мысли у горцев быстры, как их кони и реки. Они сразу же сообразили, что такому подарку лучше обрадоваться. И обрадовались. Из последних сил. Поняли — иначе «отец» и их растворит в этом же многонациональном растворе. Они своим общинно-родовым чутьем людей природы почувствовали в нем своего. То есть даже не отца, а пахана всех народов. Потому что он не уговаривал их дружить. Он им дружить приказал.
Все-таки Сталин был романтиком! Он верил в воплощаемость своих невоплощаемых идей. Я думаю, что и Сталин, и Гитлер, и Наполеон, и Македонский — все были романтиками. И даже Нерон! Они все верили, что могут изменять законы природы. И все любили об этом мечтать. У них была очень мощная энергия мечты. Просто их мечты были со знаком «минус». Я всех романтиков делю по-Евтушенковски на романтиков-«светильников» и романтиков-«гасильников». Они были романтиками-«гасильниками». Однако, как и подобает любым романтикам, они наверняка тоже мечтали перед сном. Только о завоеваниях, уничтожении народов, о власти над миром, душами…
Пахан всех народов был одним из самых ярких и мощных романтиков-«гасильников». Он романтично верил в то, что с выселением казаков на их земле навсегда наступит спокойствие. Верил, что с открытием отдела атеизма в краеведческом музее чеченцы тут же сменят веру в Аллаха на веру в социализм с человеческим лицом. Что во вновь открытых библиотеках чеченцы будут учить наизусть стихи Багрицкого и Демьяна Бедного, петь овцам в горах песни Лебедева-Кумача, а по вечерам танцевать в парусиновых брюках и соломенных шляпах под духовой оркестр на танцплощадках домов отдыха, а потом на кухнях за чаем под музыку Дунаевского обсуждать его новую Конституцию.
Среди чеченцев он назначил не только секретарей партячеек, комендантов, заведующих складами, но и драматургов, композиторов, писателей, поэтов. Приставил к ним переводчиков, которые по приказу партии научились переводить три запева с чеченского в девять-двенадцать поэм на русском. Наконец, пытаясь выиграть в споре с генетикой, снял фильм о любви русской барышни-свинарки и чеченского джентльмена-пастуха, который заканчивался хеппиэндовским поцелуем на ВДНХ, а начинался шагающим стадом коров с гор под песню «Шагай вперед, комсомольское племя». Говорят, когда в аулах фильм показывали чеченцам, те хохотали, думая, что это комедия.
Он был романтиком-монстром. Он верил в дружбу народов, которые будут дружить, если из них периодически выстригать тех, кто дружить не хочет. Единственное, во что он не верил, это в генетику — в этого самого мощного режиссера истории, поэтому и стал главным минёром нашего будущего, объединив и замкнув в общих границах немало самовоспламеняющихся смесей.
Однако у всех романтиков-«гасильников» есть нечто общее. Они все относятся к людскому роду, как к послушному им министерству, которому можно ежедневно спускать инструкции. Они даже считают, что могут гасить генные коды какого-либо народа или всего человечества, ссылая, расстреливая и сжигая. Но ни одному из них это не удалось, потому что огонь генетики — единственный вечный огонь. Если он затаится хоть в одной хромосомке, он все равно когда-нибудь оживет. Так произошло и с «вечным чеченским огнем». Во время Второй мировой войны откуда-то из глубины множества спиралек ДНК вдруг дала о себе знать мирно дремавшая до подхода немцев к Грозному спиралька, обиженная еще Ермоловым. Множество чеченцев перешли на сторону немцев, полагая, что уж немцы-то точно помогут им провести вендетту ермоловским потомкам, которые столько лет унижали их школами, алфавитом, библиотеками, музеями, консерваториями, планетарием и прочими ужасами.
Правда, Грозный так и не попал в руки немцев. На этот раз они не учли огня в генетике русского солдата, у которого неизвестно, что откуда порой берется. А пахан народов тоже знал основы вендетты, поскольку тоже был истинным горцем. Он был далек от философии непротивления злу насилием. И очень не любил подставлять правую щеку, когда ударят по левой. Уже в 1944 году Сталин выделил из действующей армии более ста тысяч солдат и офицеров. Несмотря на жесточайшие бои на фронте, ввел в Чечню отборные силы НКВД, и в те же, уже традиционные три недели, «растворил» чеченцев вслед за казаками по закоулкам своей империи. Правда, превратившись за многие годы из мастера психологической пытки в художника этого дела, сохранил за ними те земли, которые сам же им подарил. Мол, они — ваши, но любить их будете отныне издали. Так строгий отец дарит непослушному сыночку новую игрушку и тут же прячет ее в шкаф. Мол, она твоя, но не отдам, пока не поумнеешь.
Несмотря на то, что монстр становился с годами все циничнее, он все-таки оставался романтиком. На этот раз он поверил, что «растворенные» чеченцы никогда уже не вернутся на подаренные им земли, что история будет развиваться по его инструкциям. Он даже в страшном предсмертном сне не мог предположить, что когда-нибудь начнется перестройка созданного им «министерства» и следующие за ним отцы-романтики, как саперы-самоучки, начнут разминировать заложенные им мины, по очереди наступая на каждую из них!
Надо отдать должное чеченцам. На чужбине они не стали растворяться, как казаки, прибавляя к хромосомной коллекции русского народа еще одно несочетание. Несмотря на долгие годы в изгнании, они постарались сохранить свое самосознание по различным мафиозным структурам. Это им удалось настолько, что даже в те жесткие годы майоров Прониных в различных уголках России многие родители говорили своим детям: «В тот дом вечером не ходи. Там живут чеченцы!».
Интересно, что самое спокойное время на беспокойном чеченском лоскутке наступило после того, как с этого лоскутка выселили и чеченцев и казаков. А тех, кто остался жить, просто не хватало для образования взрывной критической массы. Нельзя же разжечь костер из одних спичек.
Все-таки Сталин был романтиком! Он верил в воплощаемость своих невоплощаемых идей. Я думаю, что и Сталин, и Гитлер, и Наполеон, и Македонский — все были романтиками. И даже Нерон! Они все верили, что могут изменять законы природы. И все любили об этом мечтать. У них была очень мощная энергия мечты. Просто их мечты были со знаком «минус». Я всех романтиков делю по-Евтушенковски на романтиков-«светильников» и романтиков-«гасильников». Они были романтиками-«гасильниками». Однако, как и подобает любым романтикам, они наверняка тоже мечтали перед сном. Только о завоеваниях, уничтожении народов, о власти над миром, душами…
Пахан всех народов был одним из самых ярких и мощных романтиков-«гасильников». Он романтично верил в то, что с выселением казаков на их земле навсегда наступит спокойствие. Верил, что с открытием отдела атеизма в краеведческом музее чеченцы тут же сменят веру в Аллаха на веру в социализм с человеческим лицом. Что во вновь открытых библиотеках чеченцы будут учить наизусть стихи Багрицкого и Демьяна Бедного, петь овцам в горах песни Лебедева-Кумача, а по вечерам танцевать в парусиновых брюках и соломенных шляпах под духовой оркестр на танцплощадках домов отдыха, а потом на кухнях за чаем под музыку Дунаевского обсуждать его новую Конституцию.
Среди чеченцев он назначил не только секретарей партячеек, комендантов, заведующих складами, но и драматургов, композиторов, писателей, поэтов. Приставил к ним переводчиков, которые по приказу партии научились переводить три запева с чеченского в девять-двенадцать поэм на русском. Наконец, пытаясь выиграть в споре с генетикой, снял фильм о любви русской барышни-свинарки и чеченского джентльмена-пастуха, который заканчивался хеппиэндовским поцелуем на ВДНХ, а начинался шагающим стадом коров с гор под песню «Шагай вперед, комсомольское племя». Говорят, когда в аулах фильм показывали чеченцам, те хохотали, думая, что это комедия.
Он был романтиком-монстром. Он верил в дружбу народов, которые будут дружить, если из них периодически выстригать тех, кто дружить не хочет. Единственное, во что он не верил, это в генетику — в этого самого мощного режиссера истории, поэтому и стал главным минёром нашего будущего, объединив и замкнув в общих границах немало самовоспламеняющихся смесей.
Однако у всех романтиков-«гасильников» есть нечто общее. Они все относятся к людскому роду, как к послушному им министерству, которому можно ежедневно спускать инструкции. Они даже считают, что могут гасить генные коды какого-либо народа или всего человечества, ссылая, расстреливая и сжигая. Но ни одному из них это не удалось, потому что огонь генетики — единственный вечный огонь. Если он затаится хоть в одной хромосомке, он все равно когда-нибудь оживет. Так произошло и с «вечным чеченским огнем». Во время Второй мировой войны откуда-то из глубины множества спиралек ДНК вдруг дала о себе знать мирно дремавшая до подхода немцев к Грозному спиралька, обиженная еще Ермоловым. Множество чеченцев перешли на сторону немцев, полагая, что уж немцы-то точно помогут им провести вендетту ермоловским потомкам, которые столько лет унижали их школами, алфавитом, библиотеками, музеями, консерваториями, планетарием и прочими ужасами.
Правда, Грозный так и не попал в руки немцев. На этот раз они не учли огня в генетике русского солдата, у которого неизвестно, что откуда порой берется. А пахан народов тоже знал основы вендетты, поскольку тоже был истинным горцем. Он был далек от философии непротивления злу насилием. И очень не любил подставлять правую щеку, когда ударят по левой. Уже в 1944 году Сталин выделил из действующей армии более ста тысяч солдат и офицеров. Несмотря на жесточайшие бои на фронте, ввел в Чечню отборные силы НКВД, и в те же, уже традиционные три недели, «растворил» чеченцев вслед за казаками по закоулкам своей империи. Правда, превратившись за многие годы из мастера психологической пытки в художника этого дела, сохранил за ними те земли, которые сам же им подарил. Мол, они — ваши, но любить их будете отныне издали. Так строгий отец дарит непослушному сыночку новую игрушку и тут же прячет ее в шкаф. Мол, она твоя, но не отдам, пока не поумнеешь.
Несмотря на то, что монстр становился с годами все циничнее, он все-таки оставался романтиком. На этот раз он поверил, что «растворенные» чеченцы никогда уже не вернутся на подаренные им земли, что история будет развиваться по его инструкциям. Он даже в страшном предсмертном сне не мог предположить, что когда-нибудь начнется перестройка созданного им «министерства» и следующие за ним отцы-романтики, как саперы-самоучки, начнут разминировать заложенные им мины, по очереди наступая на каждую из них!
Надо отдать должное чеченцам. На чужбине они не стали растворяться, как казаки, прибавляя к хромосомной коллекции русского народа еще одно несочетание. Несмотря на долгие годы в изгнании, они постарались сохранить свое самосознание по различным мафиозным структурам. Это им удалось настолько, что даже в те жесткие годы майоров Прониных в различных уголках России многие родители говорили своим детям: «В тот дом вечером не ходи. Там живут чеченцы!».
Интересно, что самое спокойное время на беспокойном чеченском лоскутке наступило после того, как с этого лоскутка выселили и чеченцев и казаков. А тех, кто остался жить, просто не хватало для образования взрывной критической массы. Нельзя же разжечь костер из одних спичек.
* * *
Есть люди, которые понимают только силу. Они считают, что если ты в чем-то идешь им навстречу, делаешь уступки или вообще что-то хорошее, значит ты или дурак, или нездоров, или у тебя не хватает сил, чтобы диктовать свои условия.Конец бесплатного ознакомительного фрагмента