Зейг.Сейчас вы очень твердо говорите, что не намерены допускать вспышек такого рода.
Эриксон.Позволять ребенку пожинать плоды посеянного. Ей не следовало садиться за стол с грязными руками. (Смеется.)Ей это было известно в той же мере, что и мне. Я просто сделал общее наблюдение. Она знала, к кому оно относится.
Зейг.Понимаю.
Эриксон.Однажды один из моих сыновей с вызовом произнес: «Я не собираюсь это есть». Я не стал возражать: «Конечно, нет. Ты недостаточно старый. Недостаточно большой. Недостаточно сильный». Мать, защищая сына, сказала: «Он слишком большой. Он слишком сильный». (Смеется.)
Мы с матерью поспорили насчет этого. Мой сын надеялся, что мать победит. А теперь он проделывает те же трюки со своими детьми. (Смеется.)Почему бы вам не заняться тем же?
Зейг.Устраивать все так, чтобы выбор оставался за ними?
Эриксон.Это их выбор. Я слышал, как мои дети говорят: «Ох, я забыл сделать то-то и то-то». Другие отроки замечают: «Тебе не следовало забывать. Не знаю, что подумает отец». (Смеется.)А он, или она, бывало, скажет: «Думаю, мне лучше сделать это прямо сейчас». (Опять смеется.)
Зейг.Как же можно забыть выполнить работу по хозяйству!
Эриксон.То, что подумает папа, это так неожиданно.
Зейг.А может, еще и хуже.
Эриксон.Всегда так и получается. (Смеется.)
Одна из моих дочерей собиралась в рождественские праздники представить нам своего парня. В нем было 6 футов и 4 дюйма. Он впервые выбрался на запад от Чикаго незадолго до Рождества. Хотя он проезжал через Туксон, но постеснялся нам позвонить. Я сказал дочери: «Когда ты приведешь сюда на рождественские каникулы „Цыпленка Маленького“, я поприветствую его с мачете в руке и осведомлюсь о его намерениях». Она попросила: «Не делай этого. Это ужасно». Я сказал: «Хорошо, я попробую придумать что-нибудь похуже». (Смеется.)
Один из моих младших сыновей пригласил в дом друзей, чтобы сообщить о своей помолвке. У него весьма своеобразное чувство юмора. Очень неожиданное. Его очень трудно уловить. Он рассказал историю о косматой собаке: «Я пригласил вас, чтобы рассказать нечто весьма важное. Однажды, полагаю, это было в марте прошлого года или, может быть, в апреле… Как бы то ни было, я ехал на автомобиле…» И продолжал отклоняться от темы. В конце своего полуторачасового рассказа он сделал еще одно отступление, которое сводилось к тому, что он объявляет о своей помолвке. Я сказал: «А теперь, если у нас есть немного ржаного хлеба, мы могли бы попробовать ветчину».
Розыгрыши и шутки преследуют нас в течение всей жизни. Психотерапия должна следовать этому порядку.
Когда Берт (старший сын Эриксона)жил в Мичигане, мы находились в Аризоне. Он уволился из ВМС в июне и написал нам письмо (этот случай также приведен в Rosen, 1982a):«Пора заканчивать. Мне нужно увидеться с Делорес». На следующей неделе пришло еще одно письмо: «Мы прекрасно пообедали с Делорес». Вот и все. В другом письме говорилось: «Возможно, вы захотите увидеть некоторые снимки Делорес».
Корреспонденцию подобного типа он отсылал и моим родителям. В сентябре мы получили славное письмо: «Интересно, понравится ли Делорес дедушке и бабушке?» В октябре он написал, что устроил все так, что бабушка и дедушка смогут встретиться с Делорес. Позже, в октябре, он решил отпраздновать День Благодарения вместе с бабушкой, дедушкой и Делорес.
В День Благодарения, в 13.00 – в Мичигане стояли сильные холода – он постучался в дверь моих родителей. Берт умел изображать косоглазие и стоять косолапо, с руками, безжизненно свисающими вдоль тела. А на лице блуждала болезненная ухмылка. Хотелось его ударить из-за этой отвратительной, нездоровой улыбки. Дверь открыл отец. И спросил: «Где Делорес?» Берт стоял – косоглазый, косолапый, со свисающими руками и болезненной ухмылкой. Он ответил: «У меня возникли затруднения с посадкой Делорес на самолет». Отец удивился: «Затруднения? Что ты имеешь в виду?» Берт продолжал ухмыляться: «Она не одета должным образом». Отец поинтересовался: «Где же она?» – «Она за дверью. И не одета должным образом», – продолжал Берт. Моя мама сказала: «Я, пожалуй, пойду принесу купальный халат». Мой отец сказал: «Приведи эту девушку». Берт втащил огромную коробку. Он сказал (слабым голосом): «Лишь таким образом я смог пронести ее на самолет. Она не была одета должным образом». Отец приказал: «Открой». Берт неспешно открыл коробку. Делорес была внутри – гусь и индейка, по имени Делорес. И бабушка и дедушка полюбили Делорес. (Смеется.) Шутка.
Зейг.И хорошо спланированная и подготовленная.
Эриксон. Бетти Элис летала через всю Европу и преподавала в школе в Детройте. Я читал там лекции. Она явилась на лекцию, и мы пошли пообедать в отеле. Подошла официантка. Моя дочь сделала заказ и сказала, что хотела бы взглянуть на карту вин. Она изучила карту. Я заказал дайкири, как и миссис Эриксон. Официантка с сомнением взглянула на Бетти Элис и спросила: «Извините, не могу ли я взглянуть на ваши документы?» Официантка оказалась весьма вежливой. Бетти пришлось доказывать свой возраст шестью разными способами. Наконец официантка произнесла: «Полагаю, вы можете заказать напиток». Бетти Элис сказала: «Румяного Дьякона, пожалуйста». Похоже, что официантка слегка обалдела и пошла к бару. Вернувшись, она сказала: «Бармен говорит, что такого напитка нет». Бетти Элис продолжала: «Принесите мне Бледного Проповедника». Официантка опять направилась к бармену, вернулась и сказала: «Бармен говорит, что такого напитка нет». Бетти Эллис попросила: «Пожалуйста, пригласите сюда управляющего». Управляющий подошел к столу. Бетти Элис сказала: «Я заказала Румяного Дьякона, но ваш бармен ответил официантке, что такого напитка у них нет. Я пошла на компромисс и сказала, что выпила бы Бледного Проповедника. Бармен отказался приготовить Бледного Проповедника. Не думаете ли вы, сэр, что вам следует купить справочник бармена?» Он ответил: «У нас уже есть один». И удалился. Бармен просмотрел справочник, потом управляющий поинтересовался: «Как вы готовите Румяного Дьякона?» Бетти рассказала. «Как вы делаете Бледного Проповедника?» – спросил он вновь. Бетти рассказала. (Смеется.) Каждую официантку, которая так долго решает, исполнился ли 21 год 22-летней девушке, можно использовать для маленького безобидного развлечения.
Зейг.Конечно.
Эриксон.А управляющий велел приготовить Румяного Дьякона и сказал: «Я тоже, пожалуй, его попробую». Присел и отведал Румяного Дьякона. Потом заказал Бледного Проповедника. После этого сказал Бетти Элис: «Я намерен добавить два этих напитка в наш список». Моя дочь засмеялась.
Я пошел в устричный бар в Новом Орлеане. «Принесите мне дюжину сырых устриц, а пока я их буду есть, приготовьте еще дюжину». Бармен сказал: «Это устрицы из Миссисипи, они достаточно крупные». Я сказал: «Знаю. Просто приготовьте вторую дюжину». Я съел первую дюжину. Бармен принес вторую. Я попросил: «Пока я буду есть эти, подготовьте третью дюжину». Он поинтересовался: «Сэр, вы что, лишились разума?» Я ответил: «Нет. Я не хочу лишаться устриц». Я заказал, несмотря на все протесты, пять дюжин устриц. Я съел 60 устриц. Бармен скептически взглянул на меня и произнес: «Шестьдесят устриц из Миссисипи!» «Да, – согласился я, – и 60 дней рождения». (Смеется.)Почему бы мне не съесть 60 устриц в день моего 60-летия? Зейг.А сколько вы собираетесь съесть завтра? Эриксон.Моя жена покупает две дополнительные банки плюс те две, что у нас еще есть.
Зейг.Сколько вам завтра исполняется?
Эриксон.Семьдесят два.
Зейг.С днем рождения вас!
Эриксон.Будучи на Востоке, я пошел в столовую отеля. Мне вручили меню на французском. Я выразил протест, поскольку не читал по-французски. Официант с густым акцентом сказал, что поможет мне. Я указал на один из пунктов и спросил: «Это что?» Он объяснил, что это такое, но его было очень трудно понять, Я указывал на другие названия. Я не дал ему понять, что действительно представляю, что это такое. Наконец я сказал: «Принесите мне бокал колотого льда». Похоже, он был озадачен, но бокал мне принес. Я попросил: «А теперь принесите мне бутылку французской приправы». Он был озадачен еще больше. Я вылил немного французской приправы на колотый лед. И сказал: «А теперь, вас не затруднит отнести все это в помойное ведро?» Он сказал (без тени акцента): «Пожалуйста, сэр». (Смеется.)Он понял, что я догадался о его фальшивом акценте. Зачем ругаться с официантом? Он вешает тебе лапшу на уши, почему бы этим не насладиться?
Пару лет спустя, в Портленде, Орегон, в столовой отеля официант поприветствовал меня и сказал: «Здравствуйте, доктор Эрик-сон». Я сказал: «Вы мне незнакомы. Но вы, очевидно, знаете меня». Он ответил: «Вы вспомните меня к концу вечера». (К Зейгу.) У меня плохая память на лица.(Продолжает.) Он принес мне счет. Я его оплатил. Официант вернул сдачу. Я оставил ему чаевые. И он поблагодарил меня с густым французским акцентом. Тогда я узнал его!
Что касается пациентов, то с их проблемами следует обращаться подобным же способом.
Та женщина, которая сказала мне, что до смерти устала находиться в состоянии страшной подавленности… Жизнь ее матери представляла пример полного подавления со стороны жестокого мужа. Она вместе со своими сестрами унаследовала этот паттерн от матери. Они вели подавленную жизнь. Женщина желала преодолеть свою подавленность. Я сказал, что ей следует убраться со льда или кататься на коньках. Именно это она много раз слышала от другого психотерапевта.
Я нанес ей тяжелый удар, заявив: «Хорошо, я скажу это лишь один раз. Слезайте с горшка или какайте». Но это было гораздо лучше, чем пытаться переучивать ее. И теперь она не может думать о своем прошлом, не представляя его в этих грубых терминах. Отнюдь не легко признаться: «Я подавлена». Она привыкла думать: «Слезай с горшка или…» (Смеется.)Когда подавленная личность получает такое выражение своей подавленности, ей приходится смотреть на свою проблему именно под этой вывеской.
Пациенты порой рассказывают забавные вещи. Одна пациентка вошла и заявила: «Я обедала с такой-то и такой-то, тоже вашей пациенткой, и она меня страшно смутила. Я с трудом сдерживала свое смущение. Она сказала, что у нее плоская грудь». Я заметил: "Что же, можно смутиться от плоской груди. {Смеется.)Но по двум разным причинам".
Несколько недель спустя женщина попала в загородный клуб и оказалась в неловком положении. В разговоре она сказала: «Это был тот, плоскозадый». (Смеется.)По ее мнению, именно та женщина выражалась вульгарно, говоря про «плоскую грудь». Теперь же она сама заявила: «Этот плоскозадый».
Психиатр из другого штата, мой ученик, прислал мне пациентку, с которой работал в течение трех лет. Я записал ее имя, адрес и номер телефона.– И спросил о ее проблеме. Я получил всю информацию общего характера.
Я сказал: «Мадам, вы женщина. Я мужчина. Когда я смотрю на женщину, то имею право видеть некоторые выпуклости на ее теле. Если у вас они отсутствуют, вы можете пойти в город и купить накладные. Купите любой желаемый размер – маленькие, средние или слоноподобные. В следующий раз, когда вы войдете в этот кабинет, я хочу видеть на вас накладные груди». На ней была плотно облегающая блузка. Груди у нее почти не было.
Она появилась на следующем сеансе с накладной грудью среднего размера. Мы беседовали о разнообразных вещах, о ее вдовстве. Она счастливо вышла замуж. Муж умер и оставил ей приличную сумму денег. Примерно месяц спустя я встретил ее психиатра, который воскликнул: «Ради Бога, что вы сделали с этой женщиной? Она пришла домой, как только приехала в Феникс. Она счастлива, в полном порядке и не говорит мне, что вы сделали». На самом деле она была 50-летней женщиной, всю жизнь мечтавшей иметь пышную грудь, и я сказал ей: «Пойдите и получите ее». {Смеется)Вот и вся терапия, в которой она нуждалась.
Зейг.Замечали ли вы какие-то сигналы с ее стороны?
Эриксон.Жесткое, неестественное поведение и слишком обтягивающая блузка… Так почему бы не уцепиться именно за это? «Я – мужчина, вы– женщина. И я, как мужчина, имею право…» Мое право! Я не поднимал вопрос, на что имеет право она или что ей надлежит делать. Я превратил все в вопрос моегоправа. Она удовлетворила мои права и в ходе процесса заботилась о своих правах, не споря и не вступая в дискуссию.
Зейг.И причем обходным путем.
Эриксон.Моим. Три года терапии. Я выражал это как свое право. Как можно было спорить и утверждать, что это неверно. Это неоспоримо. И поскольку это было неоспоримо, она не могла сопротивляться. И поэтому она беспомощно делала вещи, для себя благоприятные. Люди действительно хотят делать правильные вещи сами,они не собираются позволять другим заставлять их делать это. (Смеется.)Я бы мог годами бестолково уговаривать ее носить накладную грудь. А она – спорить со мной. Я заявил, что это мое право. Оно состояло не в том, чтобы знать, фальшивая грудь или нет, мне просто полагалось видеть некоторые выпуклости.
Зейг.Вы представили это так, чтобы она попалась в ловушку и не смогла сделать ничего, кроме чего-то хорошего для себя.
Эриксон.Кроме чего-то хорошего для себя, под прикрытием того, что это мое право.
Зейг.Угу.
Эриксон.Почему терапию нельзя проводить таким способом? Зачем проявлять вежливость и танцевать вокруг проблемы? Пожалуй, я лучше вернусь в дом.
День третий, 5 декабря 1973 г.
Как было отмечено, некоторые случаи, обсужденные Эриксо-ном 5 декабря 1973 г., уже приводятся в других источниках. Поэтому здесь приводится лишь краткое резюме. Тем не менее, существуют дополнительные уточнения. Кроме того, интересно изучать сам процесс Эриксона, поэтому некоторые случаи также излагаются в настоящем издании.
(Миссис Эриксон вкатывает коляску с доктором Эриксоном в комнату. Эриксон начинает беседу с обсуждения своего метода лечения Джона. В тот день он передал Эриксону письмо, в котором описывал свои чувства к Эриксону и отношение к своей собственной терапии.)
Эриксон.Для Джона я был богоподобной фигурой. Сейчас он понял, что я – человек. Меня беспокоило то, что я представлялся ему богом. Я пытался заставить его понять, что я – человек, не произнося это вслух. Теперь я думаю, что основательно убедил его в этом. Полагаю, что Домоправительница {миссис Эриксон) –моя преемница.
Миссис Эриксон.Примерно два года назад у доктора Эриксона было острое недомогание, и он справился с ним довольно быстро. Однако в тот момент я действительно думала, что это неизлечимо, и говорила про себя: «Бедный Джон, ему придется ложиться в психиатрическую клинику». Это письмо позволяет мне думать, что сила его упования на жизнь значительно превосходит силу доктора Эриксона. Джон, я надеюсь, будет приходить сюда, даже если доктора не станет.
Эриксон.А когда ты сыграешь в ящик, я думаю, что если Рокси окажется поблизости…
Миссис Эриксон.О, я полагаю, любой из них будет принят как заместитель, хотя не думаю, что Джон будет ощущать потребность в ежедневном посещении нашего дома. Знаете, я, пожалуй, пойду. (Миссис Эриксон уходит.)
Зейг.Вы допускали преднамеренные ошибки, чтобы показать ему, что вы – человек?
Эриксон. Яне совершал ошибок. Я написал за Барни письмо, адресованное собаке моего друга из Пуэрто-Рико, Маффину Ву-Ву. Я писал письма Маффину, а также Фрицу и Дженни, собакам моего сына. За Барни я написал цикл из сорока лимериков. Знаете, у нас был бассет-хаунд, который прожил с нами 13 лет. Сейчас он покоится вон там, во дворике любимцев. Он пишет письма «Мамочке Земли, миссис Эриксон».
Зейг.Не понимаю.
Эриксон.Он покоится во дворике любимцев. Он – Привидение Роджер, он пишет письма. Он так и подписывается – «Привидение Роджер».
Зейг.Кто их пишет за привидение?
Эриксон.Я.
(Зейг и Эриксон смеются.)
Эриксон.Все мои дети выросли на сказках про Белое Брюшко. «Давным-давно жил-был маленький лягушонок с зеленой спинкой и белым брюшком. Ведь у него было белое брюшко и зеленая спинка, вот его и прозвали Белое Брюшко». Все мои дети были индивидами, и каждый из них требовал разных приключений для Белого Брюшка. Итак, я придумывал истории, удовлетворяющие потребности маленьких детей.
Потом моя голубоглазая дочь, когда уже ее собственные дети требовали сказок, сказала: «Я не могу придумывать истории. Почему бы тебе этим не заняться?» Итак, я начал писать истории про Белое Брюшко, а моя секретарша перепечатывает их под копирку. Они рассылаются всем внукам. Белое Брюшко попадает в прошлое на машине времени и обнаруживает двух мальчиков, которые ругаются между собой среди кустов черной смородины. Это Берт и Лэнс (старшие сыновья Эриксона).Таким образом, Белое Брюшко имеет отношение к каждому прегрешению, совершенному моими детьми в юности.
Привидение Роджер также представляет семейную историю. С самого раннего детства мой сын Роберт был помешан на замках. Он поставил у себя дома сигнальное устройство от воров, поскольку в Фениксе происходит много ограблений. Однажды днем завыла сирена и переполошила всех в округе. Нам позвонила одна женщина, а Бетти позвонила в полицию и встретила их в доме Роберта. Грабителей там не было. Сирена надрывалась, а полицейские обыскивали дом. Ничего не пропало. Тем не менее, обнаружилось, что Роберт бездумно устроил свои дверные замки так, что их можно было открыть с помощью кредитной карточки.
Теперь Привидение Роджер пишет о том, как Привидение Голубь и Великий Воркующий Кольт прибыли на место происшествия. А Привидение Голубь рассказывает о шумной тревоге по адресу 1270 Дезерт-Ленд (вымышленный адрес)и описывает всю неимоверную глупость Роберта, поставившего замки, открывающиеся с помощью кредитной карточки и доступные даже для ребенка. Описывать такие смешные истории для детей… Они действительно им нравятся. Вы рассказываете все эти случаи с юмором, а другие действительно наслаждаются ими.
В недавнем письме Привидение Роджер рассказывает, что встретил несколько собак-привидений, которые давным-давно, еще будучи земными собаками, жили в горняцком лагере в горах Сьерра-Невада. Собаки поведали о празднествах в горняцком лагере, когда там родился ребенок. Этим ребенком был я.
Мои внуки знают о первом шлепке, который я получил. Я все еще ползал на своих четырех, когда мать взяла меня в хижину «Земли» Кэмерон, внизу долины. Я увидел, как миссис Кэмерон положила что-то в дырку. Это было захватывающе и очаровательно. Я забрался на кипу бумаги,, лежащей в камине, и миссис Кэмерон меня отшлепала. Я влез под стул, на котором сидела моя мама. Она была очень возмущена. Я все еще могу восстановить это в своей памяти: огромная женщина, которую я вижу из-под стула, и странная танцующая вещь под названием огонь.
Зейг.У вас исключительная память.
Эриксон.В колледже я читал про память. Я обладаю памятью и все записываю. Я сверял свои воспоминания с воспоминаниями матери и, независимо от нее, с воспоминаниями отца – моя память совершила определенные фальсификации. Я вспоминаю, что стоял, держась за спинку кроватки^ но кроватки-то у меня как раз и не было. Мне приходилось лежать. Мне показали рождественскую елку, и там были два очень похожих предмета, которых я действительно не мог уразуметь. Это были кошки. А еще там был человек с копной волос на голове.
Что это было за Рождество? В конце концов, папа с мамой это выяснили. Мой отец так устал от того, что ребенок будил его, хватал за бакенбарды и тянул из кровати, что в феврале 1904 сбрил бороду. Это было Рождество 1903 года. Моим родителям пришлось долго вспоминать, когда они взяли корзину и отнесли кошек в хижину Кэмерон. Я истошно вопил. Они не могли понять меня, а я не мог уразуметь их глупость. Я хотел покататься на мешке, наполненном кошками. Мне было два года. И, конечно, мы переехали в Висконсин, когда мне исполнилось три года.
Соседи очень жалели меня. У меня была сестра двумя годами младше, которая начала говорить, когда ей был год. И соседи сочувствовали моей матери, потому что я был «умственно отсталым», потому что не умел говорить до четырех лет. Моя мать отвечала соседям: «Мальчик слишком занят». Теперь обо всем этом пишет Привидение Кролик.
Я полагаю, моей матери было 28 лет, когда отец купил шахту в Неваде. Отец послал за ней. С собой в Неваду мать привезла свою старшую сестру. Мать вынесла из воспитания, полученного от ее матери следующее убеждение: «Никогда не отъезжай дальше, чем на 10 миль от своего дома, иначе погибнешь». Бабушка убедилась в этом на основе своего опыта. И все равно моя мать приехала в Неваду.
Здесь ей пришлось управлять общежитием для шахтеров. Припасы доставлялись сюда каждые шесть месяцев караваном из двадцати мулов. Теперь матери приходилось решать, сколько заказывать продуктов – пищевой соды, перца, муки, солонины, – чтобы содержать пансион для 20-30 шахтеров. Моей матери приходилось все это рассчитывать. Вот так у меня получилась история о Земле Кларе и Земле Альберте.
Зейг (глядя на фотографию над картотечным шкафом позади стола Эриксона).Это ваши родители?
Эриксон.Да. На этом снимке-они изображены в 65-ю годовщину их свадьбы.
Один профессор психиатрии из Южной Америки приехал ко мне на курс психотерапии. (Этот случай изложен и обсужден в Rosen, 1982а и в Erickson amp; Rossi, 1977.)Мне было знакомо его имя и репутация. Он был гораздо более великолепен, нежели я, – гораздо лучше образован, больше начитан. И один из самых надменных людей в мире – он очень гордился своей кастильской кровью. Надменный и гордый профессор разговаривал со мной о фонде, который мог бы финансировать его терапию. Я, ей-Богу, терялся в догадках, как мне обращаться с этим человеком. Как бы вы поступили в этой ситуации?
Зейг.Не знаю.
Эриксон.Я понял, что изобрел некий способ. Я оставил эти заботы своему бессознательному: моя бессознательная психика сообразительнее меня самого. Итак, он вошел, представился. Я записал его имя, возраст – все как положено. А потом сказал: «Давайте обсудим вашу проблему». Наш сеанс продолжался 2 часа. Первое интервью продолжалось два часа. Я спросил профессора о его проблеме. Я взглянул на часы. Было 4 часа. А стул был пуст. Я открыл свою папку и увидел в ней массу своих заметок. Я впал в транс. Четырнадцатью сеансами позже профессор вскочил на ноги и сказал: «Доктор Эриксон, вы в трансе». Это пробудило меня.
(Зейг смеется.)
Эриксон.Я сказал: «Да; я в трансе. Я знал, что вы более интеллектуальны, чем я, более начитаны и лучше образованы. Понимая, насколько вы надменны, я использовал свое бессознательное, чтобы провести с вами терапию. Потому что никому еще не удавалось перехитрить мое бессознательное». Он не очень благосклонно к этому отнесся. В дальнейшем я продолжал наши сеансы в сознательном состоянии.
Однажды профессор взглянул на фотографию моих родителей и спросил: «Это ваши родители?» Я ответил: «Да». Он вновь спросил: «Чем занимался ваш отец?» Я сказал: «Он фермер, сейчас на пенсии». Профессор с отвращением произнес: «О, крестьяне». Я гордо произнес: «Да, крестьяне. И полагаю, кровь моих предков викингов может течь в ваших жилах».
Эриксон.А он знал свою историю. Ему было известно о викингах, вторгающихся, грабящих и мародерствующих по всем побережьям Европы – Англии, Шотландии, Уэльса, Ирландии, Средиземного моря. Больше он никогда не проявлял по отношению ко мне сарказма.
Зейг.Понимаю.
Эриксон.Мои предки викинги. (Смеется.)Он знал, и я знал.
В любой ситуации следует полагаться на свое бессознательное. Большинство людей рассчитывают на свою сознательную психику, и им доступно лишь то, что их сознание может ухватить из реальности. Когда полагаешься на бессознательное, получаешь огромный объем познаний.
Зейг.Я не совсем понимаю, что это значит на самом деле.
Эриксон.Ну, к примеру, фраза «Ваши родители крестьяне» – это оскорбление.
Зейг.И вы отреагировали на это сознательно.
Эриксон.Мое бессознательное подсказало мне ответ, основанный на прошлом чтении.
Приведу другой пример. Доктор Л. приехал в Детройт, когда я находился в Мичигане. Он устроился в Совет регистраторов. Первое, что он сделал, – отправился на факультет психологии в Университет Уэйна и обратил внимание руководства на то, что имеет степень доктора философии, а также степень доктора медицины. Руководитель факультета был уже в преклонном возрасте, и доктор Л. сказал, что действительно следует отправить его на пенсию и поставить его, доктора Л., во главе факультета.
Затем он пошел в Медицинскую школу и сообщил декану, что у него степень доктора философии, доктора медицины, а также большой опыт работы психиатром. Декану пришлось выставить меня [Эриксона]с факультета, и доктор Л. любезно занял мое место.
Он стал посещать приемные различных психиатров Детройта и убеждать пациентов, ожидающих приема, что им действительно следует обратиться к хорошему психиатру [к нему].
Когда доктор Л. впервые приехал в свой офис, он посмотрел на женщину, которой предстояло быть его секретаршей, и сказал: «Мисс X, вы довольно некрасивы. Вам уже давно за 30, а вы все еще не были замужем. Вы преждевременно поседели. У вас косоглазие и некоторый избыточный вес. Однако я не буду возражать, если вы поработаете у меня некоторое время». Вот таков был доктор Л. Женщина пришла в ярость и немедленно удалилась.
Эриксон.Позволять ребенку пожинать плоды посеянного. Ей не следовало садиться за стол с грязными руками. (Смеется.)Ей это было известно в той же мере, что и мне. Я просто сделал общее наблюдение. Она знала, к кому оно относится.
Зейг.Понимаю.
Эриксон.Однажды один из моих сыновей с вызовом произнес: «Я не собираюсь это есть». Я не стал возражать: «Конечно, нет. Ты недостаточно старый. Недостаточно большой. Недостаточно сильный». Мать, защищая сына, сказала: «Он слишком большой. Он слишком сильный». (Смеется.)
Мы с матерью поспорили насчет этого. Мой сын надеялся, что мать победит. А теперь он проделывает те же трюки со своими детьми. (Смеется.)Почему бы вам не заняться тем же?
Зейг.Устраивать все так, чтобы выбор оставался за ними?
Эриксон.Это их выбор. Я слышал, как мои дети говорят: «Ох, я забыл сделать то-то и то-то». Другие отроки замечают: «Тебе не следовало забывать. Не знаю, что подумает отец». (Смеется.)А он, или она, бывало, скажет: «Думаю, мне лучше сделать это прямо сейчас». (Опять смеется.)
Зейг.Как же можно забыть выполнить работу по хозяйству!
Эриксон.То, что подумает папа, это так неожиданно.
Зейг.А может, еще и хуже.
Эриксон.Всегда так и получается. (Смеется.)
Одна из моих дочерей собиралась в рождественские праздники представить нам своего парня. В нем было 6 футов и 4 дюйма. Он впервые выбрался на запад от Чикаго незадолго до Рождества. Хотя он проезжал через Туксон, но постеснялся нам позвонить. Я сказал дочери: «Когда ты приведешь сюда на рождественские каникулы „Цыпленка Маленького“, я поприветствую его с мачете в руке и осведомлюсь о его намерениях». Она попросила: «Не делай этого. Это ужасно». Я сказал: «Хорошо, я попробую придумать что-нибудь похуже». (Смеется.)
Один из моих младших сыновей пригласил в дом друзей, чтобы сообщить о своей помолвке. У него весьма своеобразное чувство юмора. Очень неожиданное. Его очень трудно уловить. Он рассказал историю о косматой собаке: «Я пригласил вас, чтобы рассказать нечто весьма важное. Однажды, полагаю, это было в марте прошлого года или, может быть, в апреле… Как бы то ни было, я ехал на автомобиле…» И продолжал отклоняться от темы. В конце своего полуторачасового рассказа он сделал еще одно отступление, которое сводилось к тому, что он объявляет о своей помолвке. Я сказал: «А теперь, если у нас есть немного ржаного хлеба, мы могли бы попробовать ветчину».
Розыгрыши и шутки преследуют нас в течение всей жизни. Психотерапия должна следовать этому порядку.
Когда Берт (старший сын Эриксона)жил в Мичигане, мы находились в Аризоне. Он уволился из ВМС в июне и написал нам письмо (этот случай также приведен в Rosen, 1982a):«Пора заканчивать. Мне нужно увидеться с Делорес». На следующей неделе пришло еще одно письмо: «Мы прекрасно пообедали с Делорес». Вот и все. В другом письме говорилось: «Возможно, вы захотите увидеть некоторые снимки Делорес».
Корреспонденцию подобного типа он отсылал и моим родителям. В сентябре мы получили славное письмо: «Интересно, понравится ли Делорес дедушке и бабушке?» В октябре он написал, что устроил все так, что бабушка и дедушка смогут встретиться с Делорес. Позже, в октябре, он решил отпраздновать День Благодарения вместе с бабушкой, дедушкой и Делорес.
В День Благодарения, в 13.00 – в Мичигане стояли сильные холода – он постучался в дверь моих родителей. Берт умел изображать косоглазие и стоять косолапо, с руками, безжизненно свисающими вдоль тела. А на лице блуждала болезненная ухмылка. Хотелось его ударить из-за этой отвратительной, нездоровой улыбки. Дверь открыл отец. И спросил: «Где Делорес?» Берт стоял – косоглазый, косолапый, со свисающими руками и болезненной ухмылкой. Он ответил: «У меня возникли затруднения с посадкой Делорес на самолет». Отец удивился: «Затруднения? Что ты имеешь в виду?» Берт продолжал ухмыляться: «Она не одета должным образом». Отец поинтересовался: «Где же она?» – «Она за дверью. И не одета должным образом», – продолжал Берт. Моя мама сказала: «Я, пожалуй, пойду принесу купальный халат». Мой отец сказал: «Приведи эту девушку». Берт втащил огромную коробку. Он сказал (слабым голосом): «Лишь таким образом я смог пронести ее на самолет. Она не была одета должным образом». Отец приказал: «Открой». Берт неспешно открыл коробку. Делорес была внутри – гусь и индейка, по имени Делорес. И бабушка и дедушка полюбили Делорес. (Смеется.) Шутка.
Зейг.И хорошо спланированная и подготовленная.
Эриксон. Бетти Элис летала через всю Европу и преподавала в школе в Детройте. Я читал там лекции. Она явилась на лекцию, и мы пошли пообедать в отеле. Подошла официантка. Моя дочь сделала заказ и сказала, что хотела бы взглянуть на карту вин. Она изучила карту. Я заказал дайкири, как и миссис Эриксон. Официантка с сомнением взглянула на Бетти Элис и спросила: «Извините, не могу ли я взглянуть на ваши документы?» Официантка оказалась весьма вежливой. Бетти пришлось доказывать свой возраст шестью разными способами. Наконец официантка произнесла: «Полагаю, вы можете заказать напиток». Бетти Элис сказала: «Румяного Дьякона, пожалуйста». Похоже, что официантка слегка обалдела и пошла к бару. Вернувшись, она сказала: «Бармен говорит, что такого напитка нет». Бетти Элис продолжала: «Принесите мне Бледного Проповедника». Официантка опять направилась к бармену, вернулась и сказала: «Бармен говорит, что такого напитка нет». Бетти Эллис попросила: «Пожалуйста, пригласите сюда управляющего». Управляющий подошел к столу. Бетти Элис сказала: «Я заказала Румяного Дьякона, но ваш бармен ответил официантке, что такого напитка у них нет. Я пошла на компромисс и сказала, что выпила бы Бледного Проповедника. Бармен отказался приготовить Бледного Проповедника. Не думаете ли вы, сэр, что вам следует купить справочник бармена?» Он ответил: «У нас уже есть один». И удалился. Бармен просмотрел справочник, потом управляющий поинтересовался: «Как вы готовите Румяного Дьякона?» Бетти рассказала. «Как вы делаете Бледного Проповедника?» – спросил он вновь. Бетти рассказала. (Смеется.) Каждую официантку, которая так долго решает, исполнился ли 21 год 22-летней девушке, можно использовать для маленького безобидного развлечения.
Зейг.Конечно.
Эриксон.А управляющий велел приготовить Румяного Дьякона и сказал: «Я тоже, пожалуй, его попробую». Присел и отведал Румяного Дьякона. Потом заказал Бледного Проповедника. После этого сказал Бетти Элис: «Я намерен добавить два этих напитка в наш список». Моя дочь засмеялась.
Я пошел в устричный бар в Новом Орлеане. «Принесите мне дюжину сырых устриц, а пока я их буду есть, приготовьте еще дюжину». Бармен сказал: «Это устрицы из Миссисипи, они достаточно крупные». Я сказал: «Знаю. Просто приготовьте вторую дюжину». Я съел первую дюжину. Бармен принес вторую. Я попросил: «Пока я буду есть эти, подготовьте третью дюжину». Он поинтересовался: «Сэр, вы что, лишились разума?» Я ответил: «Нет. Я не хочу лишаться устриц». Я заказал, несмотря на все протесты, пять дюжин устриц. Я съел 60 устриц. Бармен скептически взглянул на меня и произнес: «Шестьдесят устриц из Миссисипи!» «Да, – согласился я, – и 60 дней рождения». (Смеется.)Почему бы мне не съесть 60 устриц в день моего 60-летия? Зейг.А сколько вы собираетесь съесть завтра? Эриксон.Моя жена покупает две дополнительные банки плюс те две, что у нас еще есть.
Зейг.Сколько вам завтра исполняется?
Эриксон.Семьдесят два.
Зейг.С днем рождения вас!
Эриксон.Будучи на Востоке, я пошел в столовую отеля. Мне вручили меню на французском. Я выразил протест, поскольку не читал по-французски. Официант с густым акцентом сказал, что поможет мне. Я указал на один из пунктов и спросил: «Это что?» Он объяснил, что это такое, но его было очень трудно понять, Я указывал на другие названия. Я не дал ему понять, что действительно представляю, что это такое. Наконец я сказал: «Принесите мне бокал колотого льда». Похоже, он был озадачен, но бокал мне принес. Я попросил: «А теперь принесите мне бутылку французской приправы». Он был озадачен еще больше. Я вылил немного французской приправы на колотый лед. И сказал: «А теперь, вас не затруднит отнести все это в помойное ведро?» Он сказал (без тени акцента): «Пожалуйста, сэр». (Смеется.)Он понял, что я догадался о его фальшивом акценте. Зачем ругаться с официантом? Он вешает тебе лапшу на уши, почему бы этим не насладиться?
Пару лет спустя, в Портленде, Орегон, в столовой отеля официант поприветствовал меня и сказал: «Здравствуйте, доктор Эрик-сон». Я сказал: «Вы мне незнакомы. Но вы, очевидно, знаете меня». Он ответил: «Вы вспомните меня к концу вечера». (К Зейгу.) У меня плохая память на лица.(Продолжает.) Он принес мне счет. Я его оплатил. Официант вернул сдачу. Я оставил ему чаевые. И он поблагодарил меня с густым французским акцентом. Тогда я узнал его!
Что касается пациентов, то с их проблемами следует обращаться подобным же способом.
Та женщина, которая сказала мне, что до смерти устала находиться в состоянии страшной подавленности… Жизнь ее матери представляла пример полного подавления со стороны жестокого мужа. Она вместе со своими сестрами унаследовала этот паттерн от матери. Они вели подавленную жизнь. Женщина желала преодолеть свою подавленность. Я сказал, что ей следует убраться со льда или кататься на коньках. Именно это она много раз слышала от другого психотерапевта.
Я нанес ей тяжелый удар, заявив: «Хорошо, я скажу это лишь один раз. Слезайте с горшка или какайте». Но это было гораздо лучше, чем пытаться переучивать ее. И теперь она не может думать о своем прошлом, не представляя его в этих грубых терминах. Отнюдь не легко признаться: «Я подавлена». Она привыкла думать: «Слезай с горшка или…» (Смеется.)Когда подавленная личность получает такое выражение своей подавленности, ей приходится смотреть на свою проблему именно под этой вывеской.
Пациенты порой рассказывают забавные вещи. Одна пациентка вошла и заявила: «Я обедала с такой-то и такой-то, тоже вашей пациенткой, и она меня страшно смутила. Я с трудом сдерживала свое смущение. Она сказала, что у нее плоская грудь». Я заметил: "Что же, можно смутиться от плоской груди. {Смеется.)Но по двум разным причинам".
Несколько недель спустя женщина попала в загородный клуб и оказалась в неловком положении. В разговоре она сказала: «Это был тот, плоскозадый». (Смеется.)По ее мнению, именно та женщина выражалась вульгарно, говоря про «плоскую грудь». Теперь же она сама заявила: «Этот плоскозадый».
Психиатр из другого штата, мой ученик, прислал мне пациентку, с которой работал в течение трех лет. Я записал ее имя, адрес и номер телефона.– И спросил о ее проблеме. Я получил всю информацию общего характера.
Я сказал: «Мадам, вы женщина. Я мужчина. Когда я смотрю на женщину, то имею право видеть некоторые выпуклости на ее теле. Если у вас они отсутствуют, вы можете пойти в город и купить накладные. Купите любой желаемый размер – маленькие, средние или слоноподобные. В следующий раз, когда вы войдете в этот кабинет, я хочу видеть на вас накладные груди». На ней была плотно облегающая блузка. Груди у нее почти не было.
Она появилась на следующем сеансе с накладной грудью среднего размера. Мы беседовали о разнообразных вещах, о ее вдовстве. Она счастливо вышла замуж. Муж умер и оставил ей приличную сумму денег. Примерно месяц спустя я встретил ее психиатра, который воскликнул: «Ради Бога, что вы сделали с этой женщиной? Она пришла домой, как только приехала в Феникс. Она счастлива, в полном порядке и не говорит мне, что вы сделали». На самом деле она была 50-летней женщиной, всю жизнь мечтавшей иметь пышную грудь, и я сказал ей: «Пойдите и получите ее». {Смеется)Вот и вся терапия, в которой она нуждалась.
Зейг.Замечали ли вы какие-то сигналы с ее стороны?
Эриксон.Жесткое, неестественное поведение и слишком обтягивающая блузка… Так почему бы не уцепиться именно за это? «Я – мужчина, вы– женщина. И я, как мужчина, имею право…» Мое право! Я не поднимал вопрос, на что имеет право она или что ей надлежит делать. Я превратил все в вопрос моегоправа. Она удовлетворила мои права и в ходе процесса заботилась о своих правах, не споря и не вступая в дискуссию.
Зейг.И причем обходным путем.
Эриксон.Моим. Три года терапии. Я выражал это как свое право. Как можно было спорить и утверждать, что это неверно. Это неоспоримо. И поскольку это было неоспоримо, она не могла сопротивляться. И поэтому она беспомощно делала вещи, для себя благоприятные. Люди действительно хотят делать правильные вещи сами,они не собираются позволять другим заставлять их делать это. (Смеется.)Я бы мог годами бестолково уговаривать ее носить накладную грудь. А она – спорить со мной. Я заявил, что это мое право. Оно состояло не в том, чтобы знать, фальшивая грудь или нет, мне просто полагалось видеть некоторые выпуклости.
Зейг.Вы представили это так, чтобы она попалась в ловушку и не смогла сделать ничего, кроме чего-то хорошего для себя.
Эриксон.Кроме чего-то хорошего для себя, под прикрытием того, что это мое право.
Зейг.Угу.
Эриксон.Почему терапию нельзя проводить таким способом? Зачем проявлять вежливость и танцевать вокруг проблемы? Пожалуй, я лучше вернусь в дом.
День третий, 5 декабря 1973 г.
Как было отмечено, некоторые случаи, обсужденные Эриксо-ном 5 декабря 1973 г., уже приводятся в других источниках. Поэтому здесь приводится лишь краткое резюме. Тем не менее, существуют дополнительные уточнения. Кроме того, интересно изучать сам процесс Эриксона, поэтому некоторые случаи также излагаются в настоящем издании.
(Миссис Эриксон вкатывает коляску с доктором Эриксоном в комнату. Эриксон начинает беседу с обсуждения своего метода лечения Джона. В тот день он передал Эриксону письмо, в котором описывал свои чувства к Эриксону и отношение к своей собственной терапии.)
Эриксон.Для Джона я был богоподобной фигурой. Сейчас он понял, что я – человек. Меня беспокоило то, что я представлялся ему богом. Я пытался заставить его понять, что я – человек, не произнося это вслух. Теперь я думаю, что основательно убедил его в этом. Полагаю, что Домоправительница {миссис Эриксон) –моя преемница.
Миссис Эриксон.Примерно два года назад у доктора Эриксона было острое недомогание, и он справился с ним довольно быстро. Однако в тот момент я действительно думала, что это неизлечимо, и говорила про себя: «Бедный Джон, ему придется ложиться в психиатрическую клинику». Это письмо позволяет мне думать, что сила его упования на жизнь значительно превосходит силу доктора Эриксона. Джон, я надеюсь, будет приходить сюда, даже если доктора не станет.
Эриксон.А когда ты сыграешь в ящик, я думаю, что если Рокси окажется поблизости…
Миссис Эриксон.О, я полагаю, любой из них будет принят как заместитель, хотя не думаю, что Джон будет ощущать потребность в ежедневном посещении нашего дома. Знаете, я, пожалуй, пойду. (Миссис Эриксон уходит.)
Зейг.Вы допускали преднамеренные ошибки, чтобы показать ему, что вы – человек?
Эриксон. Яне совершал ошибок. Я написал за Барни письмо, адресованное собаке моего друга из Пуэрто-Рико, Маффину Ву-Ву. Я писал письма Маффину, а также Фрицу и Дженни, собакам моего сына. За Барни я написал цикл из сорока лимериков. Знаете, у нас был бассет-хаунд, который прожил с нами 13 лет. Сейчас он покоится вон там, во дворике любимцев. Он пишет письма «Мамочке Земли, миссис Эриксон».
Зейг.Не понимаю.
Эриксон.Он покоится во дворике любимцев. Он – Привидение Роджер, он пишет письма. Он так и подписывается – «Привидение Роджер».
Зейг.Кто их пишет за привидение?
Эриксон.Я.
(Зейг и Эриксон смеются.)
Эриксон.Все мои дети выросли на сказках про Белое Брюшко. «Давным-давно жил-был маленький лягушонок с зеленой спинкой и белым брюшком. Ведь у него было белое брюшко и зеленая спинка, вот его и прозвали Белое Брюшко». Все мои дети были индивидами, и каждый из них требовал разных приключений для Белого Брюшка. Итак, я придумывал истории, удовлетворяющие потребности маленьких детей.
Потом моя голубоглазая дочь, когда уже ее собственные дети требовали сказок, сказала: «Я не могу придумывать истории. Почему бы тебе этим не заняться?» Итак, я начал писать истории про Белое Брюшко, а моя секретарша перепечатывает их под копирку. Они рассылаются всем внукам. Белое Брюшко попадает в прошлое на машине времени и обнаруживает двух мальчиков, которые ругаются между собой среди кустов черной смородины. Это Берт и Лэнс (старшие сыновья Эриксона).Таким образом, Белое Брюшко имеет отношение к каждому прегрешению, совершенному моими детьми в юности.
Привидение Роджер также представляет семейную историю. С самого раннего детства мой сын Роберт был помешан на замках. Он поставил у себя дома сигнальное устройство от воров, поскольку в Фениксе происходит много ограблений. Однажды днем завыла сирена и переполошила всех в округе. Нам позвонила одна женщина, а Бетти позвонила в полицию и встретила их в доме Роберта. Грабителей там не было. Сирена надрывалась, а полицейские обыскивали дом. Ничего не пропало. Тем не менее, обнаружилось, что Роберт бездумно устроил свои дверные замки так, что их можно было открыть с помощью кредитной карточки.
Теперь Привидение Роджер пишет о том, как Привидение Голубь и Великий Воркующий Кольт прибыли на место происшествия. А Привидение Голубь рассказывает о шумной тревоге по адресу 1270 Дезерт-Ленд (вымышленный адрес)и описывает всю неимоверную глупость Роберта, поставившего замки, открывающиеся с помощью кредитной карточки и доступные даже для ребенка. Описывать такие смешные истории для детей… Они действительно им нравятся. Вы рассказываете все эти случаи с юмором, а другие действительно наслаждаются ими.
В недавнем письме Привидение Роджер рассказывает, что встретил несколько собак-привидений, которые давным-давно, еще будучи земными собаками, жили в горняцком лагере в горах Сьерра-Невада. Собаки поведали о празднествах в горняцком лагере, когда там родился ребенок. Этим ребенком был я.
Мои внуки знают о первом шлепке, который я получил. Я все еще ползал на своих четырех, когда мать взяла меня в хижину «Земли» Кэмерон, внизу долины. Я увидел, как миссис Кэмерон положила что-то в дырку. Это было захватывающе и очаровательно. Я забрался на кипу бумаги,, лежащей в камине, и миссис Кэмерон меня отшлепала. Я влез под стул, на котором сидела моя мама. Она была очень возмущена. Я все еще могу восстановить это в своей памяти: огромная женщина, которую я вижу из-под стула, и странная танцующая вещь под названием огонь.
Зейг.У вас исключительная память.
Эриксон.В колледже я читал про память. Я обладаю памятью и все записываю. Я сверял свои воспоминания с воспоминаниями матери и, независимо от нее, с воспоминаниями отца – моя память совершила определенные фальсификации. Я вспоминаю, что стоял, держась за спинку кроватки^ но кроватки-то у меня как раз и не было. Мне приходилось лежать. Мне показали рождественскую елку, и там были два очень похожих предмета, которых я действительно не мог уразуметь. Это были кошки. А еще там был человек с копной волос на голове.
Что это было за Рождество? В конце концов, папа с мамой это выяснили. Мой отец так устал от того, что ребенок будил его, хватал за бакенбарды и тянул из кровати, что в феврале 1904 сбрил бороду. Это было Рождество 1903 года. Моим родителям пришлось долго вспоминать, когда они взяли корзину и отнесли кошек в хижину Кэмерон. Я истошно вопил. Они не могли понять меня, а я не мог уразуметь их глупость. Я хотел покататься на мешке, наполненном кошками. Мне было два года. И, конечно, мы переехали в Висконсин, когда мне исполнилось три года.
Соседи очень жалели меня. У меня была сестра двумя годами младше, которая начала говорить, когда ей был год. И соседи сочувствовали моей матери, потому что я был «умственно отсталым», потому что не умел говорить до четырех лет. Моя мать отвечала соседям: «Мальчик слишком занят». Теперь обо всем этом пишет Привидение Кролик.
Я полагаю, моей матери было 28 лет, когда отец купил шахту в Неваде. Отец послал за ней. С собой в Неваду мать привезла свою старшую сестру. Мать вынесла из воспитания, полученного от ее матери следующее убеждение: «Никогда не отъезжай дальше, чем на 10 миль от своего дома, иначе погибнешь». Бабушка убедилась в этом на основе своего опыта. И все равно моя мать приехала в Неваду.
Здесь ей пришлось управлять общежитием для шахтеров. Припасы доставлялись сюда каждые шесть месяцев караваном из двадцати мулов. Теперь матери приходилось решать, сколько заказывать продуктов – пищевой соды, перца, муки, солонины, – чтобы содержать пансион для 20-30 шахтеров. Моей матери приходилось все это рассчитывать. Вот так у меня получилась история о Земле Кларе и Земле Альберте.
Зейг (глядя на фотографию над картотечным шкафом позади стола Эриксона).Это ваши родители?
Эриксон.Да. На этом снимке-они изображены в 65-ю годовщину их свадьбы.
Один профессор психиатрии из Южной Америки приехал ко мне на курс психотерапии. (Этот случай изложен и обсужден в Rosen, 1982а и в Erickson amp; Rossi, 1977.)Мне было знакомо его имя и репутация. Он был гораздо более великолепен, нежели я, – гораздо лучше образован, больше начитан. И один из самых надменных людей в мире – он очень гордился своей кастильской кровью. Надменный и гордый профессор разговаривал со мной о фонде, который мог бы финансировать его терапию. Я, ей-Богу, терялся в догадках, как мне обращаться с этим человеком. Как бы вы поступили в этой ситуации?
Зейг.Не знаю.
Эриксон.Я понял, что изобрел некий способ. Я оставил эти заботы своему бессознательному: моя бессознательная психика сообразительнее меня самого. Итак, он вошел, представился. Я записал его имя, возраст – все как положено. А потом сказал: «Давайте обсудим вашу проблему». Наш сеанс продолжался 2 часа. Первое интервью продолжалось два часа. Я спросил профессора о его проблеме. Я взглянул на часы. Было 4 часа. А стул был пуст. Я открыл свою папку и увидел в ней массу своих заметок. Я впал в транс. Четырнадцатью сеансами позже профессор вскочил на ноги и сказал: «Доктор Эриксон, вы в трансе». Это пробудило меня.
(Зейг смеется.)
Эриксон.Я сказал: «Да; я в трансе. Я знал, что вы более интеллектуальны, чем я, более начитаны и лучше образованы. Понимая, насколько вы надменны, я использовал свое бессознательное, чтобы провести с вами терапию. Потому что никому еще не удавалось перехитрить мое бессознательное». Он не очень благосклонно к этому отнесся. В дальнейшем я продолжал наши сеансы в сознательном состоянии.
Однажды профессор взглянул на фотографию моих родителей и спросил: «Это ваши родители?» Я ответил: «Да». Он вновь спросил: «Чем занимался ваш отец?» Я сказал: «Он фермер, сейчас на пенсии». Профессор с отвращением произнес: «О, крестьяне». Я гордо произнес: «Да, крестьяне. И полагаю, кровь моих предков викингов может течь в ваших жилах».
Эриксон.А он знал свою историю. Ему было известно о викингах, вторгающихся, грабящих и мародерствующих по всем побережьям Европы – Англии, Шотландии, Уэльса, Ирландии, Средиземного моря. Больше он никогда не проявлял по отношению ко мне сарказма.
Зейг.Понимаю.
Эриксон.Мои предки викинги. (Смеется.)Он знал, и я знал.
В любой ситуации следует полагаться на свое бессознательное. Большинство людей рассчитывают на свою сознательную психику, и им доступно лишь то, что их сознание может ухватить из реальности. Когда полагаешься на бессознательное, получаешь огромный объем познаний.
Зейг.Я не совсем понимаю, что это значит на самом деле.
Эриксон.Ну, к примеру, фраза «Ваши родители крестьяне» – это оскорбление.
Зейг.И вы отреагировали на это сознательно.
Эриксон.Мое бессознательное подсказало мне ответ, основанный на прошлом чтении.
Приведу другой пример. Доктор Л. приехал в Детройт, когда я находился в Мичигане. Он устроился в Совет регистраторов. Первое, что он сделал, – отправился на факультет психологии в Университет Уэйна и обратил внимание руководства на то, что имеет степень доктора философии, а также степень доктора медицины. Руководитель факультета был уже в преклонном возрасте, и доктор Л. сказал, что действительно следует отправить его на пенсию и поставить его, доктора Л., во главе факультета.
Затем он пошел в Медицинскую школу и сообщил декану, что у него степень доктора философии, доктора медицины, а также большой опыт работы психиатром. Декану пришлось выставить меня [Эриксона]с факультета, и доктор Л. любезно занял мое место.
Он стал посещать приемные различных психиатров Детройта и убеждать пациентов, ожидающих приема, что им действительно следует обратиться к хорошему психиатру [к нему].
Когда доктор Л. впервые приехал в свой офис, он посмотрел на женщину, которой предстояло быть его секретаршей, и сказал: «Мисс X, вы довольно некрасивы. Вам уже давно за 30, а вы все еще не были замужем. Вы преждевременно поседели. У вас косоглазие и некоторый избыточный вес. Однако я не буду возражать, если вы поработаете у меня некоторое время». Вот таков был доктор Л. Женщина пришла в ярость и немедленно удалилась.