12 ОКТЯБРЯ

   Неторопливый день. Тварь в Круге попробовала стать борзой. Но меня никогда не привлекали слишком тощие леди. Несколько раз рычал на Тварь на Чердаке. Наблюдал за ползучими Тварями. Смотрел, как Джек забавляется со своими приобретениями. Еще слишком рано для того, чтобы по-настоящему их использовать.
   Потом Серая Метелка рассказала мне, как Ночной Ветер схватил Шипучку, полетел с ним над Темзой и там далеко от берега, бросил его в воду. После беднягу прибило к берегу. Ему пришлось долго ползти обратно. Неизвестно, в чем причина их ссоры.
   Еще узнал о нескольких случаях неожиданного серьезного заболевания малокровием среди соседей. К счастью Граф не занимается собаками.
   Вечером принес Джеку тапочки и лежал у его ног возле жарко пылавшего камина, а он курил трубку, потягивал шерри и читал газету. Он зачитывал вслух все, что писали об убийствах, поджогах, членовредительстве, тяжких ограблениях, осквернении церквей и необычных кражах. Приятно иногда просто так посидеть и насладиться домашним уютом.

13 ОКТЯБРЯ

   Сегодня опять приходил Великий Детектив. Я увидел его мельком, из-за изгороди, где как раз закапывал кое-что. Он меня не заметил.
   Потом Серая Метелка рассказала мне, что он заходил в дом Оуэна. Ни его, ни Плута дома не было, и он немного пошарил вокруг и обнаружил плетеные корзины. Его помощник, сообщила Серая Метелка, повредил себе кисть, когда его послали залезть по лестнице на дуб, чтобы проверить прочность некоторых веток, а он оттуда свалился. К счастью, он приземлился на кучу омелы, а то могло быть и хуже.
   В тот вечер, когда я совершал очередной обход, я услыхал, как кто-то скребется в окно наверху. Я подошел и выглянул. Сперва я ничего не увидел, а потом разглядел маленькую тень, метавшуюся взад и вперед.
   – Нюх! Впусти меня! Помоги! – кричала тень.
   Это был Игла.
   – Очень нужно всех вас в дом приглашать! – ответил я.
   – Вот так храбрец! Я всего лишь летучая мышь! Я даже томатный сок не люблю! Пожалуйста!
   – Что случилось?
   Громкий щелчок донесся до меня из-за стены.
   – Это викарий! – закричал Игла. – Он свихнулся! Впусти меня!
   Я отодвинул лапой засов и толкнул раму. Она приоткрылась на несколько дюймов, и он очутился в доме. Тяжело дыша, упал на пол. Снаружи раздался еще один щелчок.
   – Я не забуду этого, Нюх, – сказал он. – Дай минуту отдышаться…
   Я дал ему две, после чего он зашевелился.
   – У вас есть здесь какие-нибудь жуки? – спросил он. – У меня такой активный метаболизм, а мне пришлось потратить много энергии.
   – Чтобы поймать их, потребуется немало усилий, – ответил я. – Они довольно быстро бегают. Как насчет фруктов?
   – Фрукты – это тоже неплохо…
   – На кухне стоит ваза с фруктами.
   Он слишком устал, чтобы долететь туда, а я боялся взять его в пасть, он казался мне слишком хрупким. Поэтому я позволил ему вцепиться мне в шерсть.
   Пока я спускался по лестнице, он повторял:
   – Свихнулся, свихнулся…
   – Расскажи мне об этом, – попросил я, пока он пировал, лакомясь сливой и парой виноградин.
   – Викарий Робертс пришел к убеждению, что в округе происходит нечто неестественное, – начал Игла.
   – Как странно. Что могло навести его на такую мысль?
   – Мертвецы, в которых не осталось ни капли крови, и люди, страдающие малокровием, – все они видели очень яркие сны с участием летучих мышей. Нечто в этом роде.
   Я много раз встречал викария Робертса во время своих рысканий – маленький толстый человечек с пушистыми бакенбардами. У него старомодные очки с квадратными стеклами в золотой оправе. Мне говорили, что в кульминационные моменты своих проповедей он часто сильно краснеет и брызгает во все стороны слюной и что иногда он подвержен приступам конвульсий, за которыми следуют потеря сознания и странные взрывы эмоций.
   – Вполне допустимые мысли для человека с истерическими наклонностями, – сказал я.
   – Наверное. Во всяком случае, он в последнее время приобрел привычку бегать ночью по приходу, вооружившись арбалетом и колчаном со стрелами – он называет их «летающие колья». Я слышу стук в дверь! Держу пари, это он! Спрячь меня!
   – Нет необходимости, – ответил я. – Хозяин не позволит явному безумцу, имеющему опасное оружие, войти и обыскать дом. Наш дом – это место, где царят покой и благопристойность.
   Дверь открылась, и я услышал, как они тихо разговаривают. Потом викарий повысил голос. Джек, будучи джентльменом, отвечал своим мягким, вежливым тоном. Викарий стал кричать о Порождениях Ночи, Нечестивых Обрядах, Оживших Богохульствах и Тому Подобных Вещах.
   – Вы предоставили ему убежище! – слышал я его крик. – Я иду за ним!
   – Вы никуда не пойдете, – отвечал Джек.
   – У меня есть моральное право на обыск, и, будь я проклят, если не пройду! – сказал викарий.
   Затем я услышал возню.
   – Прошу прощения, Игла, – сказал я.
   – Конечно, Нюх.
   Я выбежал в прихожую, но Джек уже закрыл и запер на засов дверь. Он улыбнулся, увидев меня. За его спиной раздались удары в дверь.
   – Все в порядке, Нюх, – сказал он. – Я не собираюсь спускать на беднягу собак. Гм… И где же твой друг?
   Я взглянул в сторону кухни. Джек прошел туда, опередив меня на несколько шагов. Когда я вошел, он уже скармливал Игле виноградину.
   – «Порождение Ночи», – сказал он. – «Ожившее Богохульство». Ты здесь в безопасности. Ты можешь даже съесть персик, если хочешь.
   Он вышел, насвистывая. Стук в дверь продолжался еще минуту-другую, потом прекратился.
   – Что делать с этим человеком, как ты считаешь? – спросил Игла.
   – Не надо попадаться ему на глаза. По-моему.
   – Легко сказать. Вчера он выстрелил в Ночного Ветра, а недавно два раза стрелял в Плута.
   – Почему? Они же не принадлежат к кровопийцам.
   – Он заявил, будто у него было видение о сообществе мерзких особей и прирученных ими животных, они якобы готовят некое психическое действо, которое сделает их врагами и поставит под угрозу безопасность человечества. Дело вампиров явилось первым «знаком», как он выразился, что это правда.
   – Интересно, какой сплетник послал ему это видение.
   – Трудно сказать, – ответил Игла. – Но вполне возможно, завтра он будет стрелять в тебя или в Джека.
   – Возможно, прихожане пошлют его на Континент, – предположил я, – на какие-нибудь целебные воды. Нам осталось примерно две с половиной недели.
   – Сомневаюсь, что они это сделают. Мне кажется, он завербовал нескольких помощников, хвастаясь своими видениями. Сегодня ночью он не единственный, кто вооружился арбалетом.
   – В таком случае, нам, наверное, придется узнать, кто эти люди, где они живут, и не спускать с них глаз.
   – Я лично использую эхолокацию, но я уловил твою мысль.
   – Ночной Ветер и Плут уже, очевидно, все знают. Я предупрежу Серую Метелку, если ты оповестишь Шипучку и Бубона.
   – А как насчет Тальбота?
   – Насколько мне известно, у Ларри Тальбота нет другого компаньона, кроме растений. Думаю, он способен сам о себе позаботиться.
   – Ладно.
   – …И нам всем следует договориться сообщать друг другу о том, кто они и где живут. Подобным типам все равно, каких убеждений ты придерживаешься.
   – В этом я с тобой согласен.
   Позже я проверил окрестности и не обнаружил поблизости личностей с арбалетами. Тогда я снова открыл окно и выпустил Иглу. Арбалетные стрелы викария торчали из оконного переплета у нас над головой.

14 ОКТЯБРЯ

   Серая Метелка как раз закончила выкапывать что-то и волокла это что-то к дому, когда я вошел в их двор. Я ввел ее в курс событий прошлой ночи, и, хотя она и предупреждала меня никогда не доверять летучим мышам, все же признала серьезность угрозы, представляемой викарием и его командой. Кто-то, очевидно, выстрелил в них с вершины холма, когда они с Джил пролетали над ним вчера ночью, заставив их совершить вираж и изрядно поволноваться, отчего они едва не врезались в печную трубу.
   Когда Серая Метелка закончила свои дела, она сказала:
   – Я хотела обсудить с тобой кое-что.
   – Давай.
   – Сперва о главном. Я тебе лучше покажу.
   Я последовал за ней со двора.
   – Полицейский из Лондона вчера посетил констебля Теренса, – сказала она. – Шипучка и я видели, как он проезжал на гнедой кобыле.
   – А дальше?
   – Позже Плут видел эту кобылу пасущейся в поле и упомянул об этом странном факте. Мы обыскали всю округу, но всадника не оказалось.
   – Вам надо было позвать меня. Я мог найти его по следу.
   – Я заходила. Но тебя не было.
   – Я действительно отлучался по делу… Ну и что же случилось?
   – Потом я проходила по другому полю, тому, куда мы сейчас направляемся, возле вас. Там кружила пара ворон. Тут я подумала, что пора бы пообедать. Вороны, как выяснилось, тоже так думали. Они выклевывали глаза тому полицейскому, который лежал в траве. Как раз прямо перед нами.
   Мы приблизились. Птицы уже исчезли. Человек был одет в полицейскую форму. У него была перерезана глотка и выклеваны глаза.
   Я сел и уставился на него.
   – Мне это совсем не нравится, – наконец произнес я.
   – Не сомневаюсь.
   – Это слишком близко. Мы живем вон там, рядом.
   – А мы – вон там.
   – Ты кому-нибудь уже рассказывала?
   – Нет. Так значит, одно из двух: либо это и вправду не ваших рук дело, либо ты хороший актер.
   Я покачал головой.
   – Это не имеет никакого смысла.
   – Ходят слухи, что Джек имеет волшебную власть над неким ритуальным кинжалом.
   – А у Оуэна есть серп. Что из того? А у Растова есть удивительная икона, нарисованная сумасшедшим арабом, который отрекся от ислама. Но он мог воспользоваться и кухонным ножом. А у Джил есть ее метла. Она тоже могла бы найти что-нибудь, чем можно перерезать глотку.
   – Ты знаешь об иконе?
   – Конечно. Это моя работа – выслеживать орудия. Я же наблюдатель. А у Графа, вероятно, есть кольцо, а у Доброго Доктора – шар. Думаю, это просто обыкновенное убийство. Но теперь у нас на шее труп, вблизи от дома. Не просто какой-то труп – полицейский. Будет расследование, и, скажем прямо, мы все – подозрительные персонажи, нам есть что скрывать. Мы планировали пробыть здесь несколько недель. Мы стараемся выполнять как можно больше активной работы за пределами этого района, пока. Мы не хотим привлекать к себе внимания. Но мы все – временные жильцы со странным прошлым. Этот происшествие расстроит много планов.
   – Если тело найдут.
   – Да.
   – А ты не мог бы вырыть яму, столкнуть его туда и зарыть? Так же, как ты поступаешь с костями – только побольше?
   – Они заметят свежую могилу, если начнут искать. Нет, не подходит. Нам придется убрать его отсюда.
   – Ты достаточно сильный, может быть, ты подтащишь его к той разрушенной церкви и столкнешь в расщелину?
   – Слишком близко. И это может спугнуть Графа, и он поменяет место из страха, что люди начнут шарить вокруг.
   – И что?
   – Мне нравится знать, где он обитает. Если он переедет, нам придется снова искать его…
   – Тело, – напомнила она.
   – Я думаю. До реки ужасно далеко, но, может быть дотащить его туда в несколько приемов и столкнуть в воду? Есть много мест, где я мог бы прятать его по дороге…
   – А как насчет лошади?
   – Ты не могла бы поговорить с Шипучкой? Расскажи ему о случившемся. Лошади часто боятся змей. Возможно, он напугает ее и заставит убежать обратно в город.
   – Похоже, стоит попробовать. Но, тебе надо проверить справишься ли ты с телом.
   Я обошел труп, потом, ухватив за воротник, напряг лапы и потянул. Он легко заскользил по мокрой траве и оказался легче, чем можно было предположить по его виду.
   – Дотащить его до реки – размышлял я вслух, – за один раз мне не удастся, но, по крайней мере, я смогу убрать его отсюда.
   – Хорошо. Посмотрю, нет ли поблизости Шипучки.
   Она убежала, а я поволок полицейского, обратившего свое расклеванное лицо к сумрачному небу. Всю вторую половину дня я тем и занимался: тащил, отдыхал, снова тащил, дважды прятал его – один раз, когда увидел людей, второй раз, когда вернулся домой, чтобы сделать обход. (Тварь в Паропроводе снова буйствовала). В какой-то момент мимо меня вдоль дороги проскакала лошадь.
   К вечеру я выдохся и вернулся домой поспать и поесть, оставив труп в кустарнике. Я не преодолел даже половины пути.

15 ОКТЯБРЯ

   Непрерывная серость и морось. Я рано сделал обход и вышел проверить обстановку вокруг дома. В течение ночи я несколько раз ходил к покойнику, чтобы продвинуться немного дальше. Утром просто валился с ног, а на рассвете заявился Игла.
   – Он опять охотился со своей командой арбалетчиков, – сообщил он. – Я все еще точно не знаю, сколько их, но могу показать, где живет один.
   – Потом, – ответил я. – Я очень занят.
   – Ладно, – сказал он. – Вечером покажу, если мы оба будем свободны.
   – Что-нибудь слышно о полиции?
   – Полиция? По какому делу?
   – Неважно. Расскажу, когда увидимся позже. Если только кто-нибудь еще не расскажет тебе первым.
   – Пока!
   Он умчался, а я пошел тащить покойника и тащил, пока совсем не обессилил. Когда я доплелся до дому, челюсти мои сводило, лапы болели, старая рана, полученная в деле зомби, ныла невыносимо.
   Пока я отдыхал под деревом, зашла Серая Метелка.
   – Как идут дела? – спросила она.
   – Довольно неплохо, – ответил я. – Остался еще большой отрезок пути, но труп достаточно надежно спрятан. Я видел, как мимо пробежала лошадь. Догадался, что ты позаботилась.
   – Да, Шипучка проявил готовность к сотрудничеству. Ты бы видел его представление! На лошадь оно произвело огромное впечатление.
   – Отлично. Кто-нибудь приходил?
   – Да. Я утром наблюдала за домом констебля. Туда приезжал инспектор из города. И еще Великий Детектив и его компаньон, у которого забинтована рука.
   – Бедняга. Они долго там пробыли?
   – Инспектор – нет. Но Великий Детектив остался, посетил викария и еще нескольких человек.
   – Ух ты! Интересно, что он им рассказал?
   – С того места, где я сидела, мне не было слышно. Но потом Детектив долго бродил по окрестностям. Они даже несколько углубились в поле по направлению к дому Доброго Доктора.
   – Но не в сторону Графа, нет?
   – Нет. Они остановились и расспрашивали Оуэна о разведении пчел. Предлог, конечно. И я была поблизости, когда они заметили стрелы, торчащие из стены вашего дома.
   – Проклятье! – сказал я. – Забыл. Нужно с ними что-то сделать.
   – Сейчас мне необходимо закопать кое-что, – сказала она. – Поговорим позже.
   – Да. У меня тоже есть работа.
   Я снова сделал обход, потом пошел и протащил труп еще немного. Поскольку я пробовал и так, и эдак, то пришел к выводу, что в окоченевшем виде они легче, чем в обмякшем, а он опять обмяк.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента