Желязны Роджер. Ружья Авалона

   Страна, в которую я попал, называлась Лорен, и ее звали точно так же. Если б я любил приврать, то обязательно сочинил бы стихи о том, как мы встретились в долине за замком, где она собирала цветы, а я прогуливался, дыша свежим воздухом. Чушь.
   Таких женщин, как она, вежливо называют «Походными подругами». Я встретил ее вечером, когда руки мои, казалось, отваливались от усталости после упражнений с булавой и саблей. Лорен стояла в сторонке, поджидая очередного солдата, назначившего ей свидание. В этот день я впервые обратил на нее внимание. Она улыбнулась, я ответил ей улыбкой, подмигнул и пошел отдыхать. На следующее утро я опять ее увидел и, проходя мимо, сказал: «Привет». Вот и все.
   Но она все время попадалась мне на глаза. В конце второй недели, когда у меня ничего больше не болело, а весил я сто восемьдесят фунтов, мне захотелось провести с ней вечер. Я, конечно, уже знал, кто она такая, и меня это нисколько не волновало. Но той ночью мы не занимались тем, ради чего встретились. Не получилось.
   Сначала мы разговаривали, а затем произошло непредвиденное.
   В ее волосах цвета ржавчины проглядывала седина. Тем не менее я был уверен, что ей нет и тридцати. Ярко-голубые глаза. Чуть вздернутый подбородок. Белые ровные зубы, улыбающийся рот. Говорила она, немного гнусавя, волосы у нее были слишком длинными, большое количество косметики скрывало следы усталости на лице, кричащее платье туго обтягивало начинающую полнеть фигуру. Но Лорен мне нравилась, хотя я не могу сказать, что испытывал к ней в тот вечер какие-либо чувства. Ведь я пригласил ее совсем для другого.
   Нам пришлось пойти ко мне, больше было некуда. Теперь я стал капитаном и, пользуясь привилегиями своего ранга, заказал обед в комнату и попросил принести лишнюю бутылку вина.
   — Люди вас боятся, — сказала она. — Говорят, вы никогда не устаете.
   — Устаю, — признался я. — Можешь мне поверить.
   — Ну конечно! — она встряхнула кудряшками и многозначительно улыбнулась. — Все мы устаем, верно?
   — Сколько вам лет?
   — А тебе?
   — Джентльмен никогда не задает подобных вопросов.
   — Леди тоже.
   — Когда вы впервые здесь появились, мы решили, что вам за пятьдесят.
   — А сейчас?
   — Никто не знает. Сорок пять? Сорок?
   — Нет, — ответил я.
   — И я думаю, что меньше. Это ваша борода всех обманула.
   — Бороды часто лгут.
   — С каждым днем вы выглядите все лучше и лучше. Сильнее...
   — С каждым днем я чувствую себя все лучше и лучше...
   — Сэр Кори из Кабры, — сказала Лорен. — Какая она, Кабра? Где находится? Вы возьмете меня с собой на Кабру, если я очень попрошу?
   — Могу соврать, что возьму.
   — Соврите. Все равно будет приятно.
   — Хорошо. Я возьму тебя на Кабру. Отвратительный остров.
   — Вы действительно такой необыкновенный, как говорят?
   — Боюсь, что нет. А ты?
   — Наверное, тоже нет. Мне раздеваться?
   — Не надо. Сначала поболтаем. Выпей бокал вина.
   — Большое спасибо... За ваше здоровье.
   — И за твое.
   — Где вы научились так здорово драться на шпагах?
   — У меня были прекрасные учителя.
   — ...И вы пронесли Ланса целых пять лиг, убили двух тварей...
   — Каждый новый рассказчик преувеличивает. Эдак я стану настоящим героем.
   — Но я наблюдала за вами. Вы очень сильный и ловкий. Недаром Ганелон заключил с вами договор, правда не знаю какой. Ганелон своего не упустит. У меня было много друзей, и я всегда смотрела, как они фехтуют. Вы могли бы изрезать их на мелкие кусочки. Люди говорят, вы хороший учитель. Они вас любят, хоть и боятся.
   — Почему боятся? Потому что я сильный? Но сильных людей много. Или потому, что я хорошо фехтую?
   — Все считают, что вы — сверхъестественное существо.
   Я рассмеялся.
   — Не беспокойся, я всего лишь второй шпажист в мире. Прости, может быть, третий. Но я учусь.
   — Кто лучше?
   — Возможно, Эрик из Амбера.
   — Кто он?
   — Сверхъестественное существо.
   — И он лучший?
   — Нет.
   — Тогда кто же?
   — Бенедикт из Амбера.
   — А он тоже сверхъестественное существо?
   — Да, если жив.
   — Странный вы какой-то, — сказала она. — Не могу понять, почему. Скажите, а вы — сверхъестественное существо?
   — Хочешь еще вина?
   — Я опьянею.
   — Вот и прекрасно.
   Я наполнил бокалы.
   — Мы все погибнем, — сказала она.
   — Рано или поздно.
   — Я имею в виду Черный Круг. Он нас уничтожит.
   — Почему ты так думаешь?
   — Мы слишком слабы.
   — В таком случае зачем ты здесь остаешься?
   — Мне некуда идти. Я ведь просила вас взять меня на Кабру.
   — И ты согласилась провести со мной ночь в надежде, что я исполню твою просьбу?
   — Нет. Я хотела узнать, кто вы такой.
   — Я — атлет, нарушивший режим тренировки. Ты родилась в этих краях?
   — Да. В лесной деревушке.
   — Почему ты занимаешься своим ремеслом?
   — Что здесь такого? Это лучше, чем каждый день торчать по колено в навозе.
   — Разве у тебя никогда не было постоянного мужчины?
   — Был. Он умер. Это он... обнаружил Круг.
   — Мне очень жаль. Прости.
   — А мне нет. Он всегда напивался, если ему удавалось занять денег или что-нибудь украсть, а потом приходил домой и избивал меня. Я рада, что встретила Ганелона.
   — Значит, ты уверена, что Круг невозможно уничтожить?
   — Да.
   — Может быть, ты права. Хотя лично я так не думаю.
   Она пожала плечами.
   — Хотите остаться и воевать с темными силами?
   — Да.
   — Впервые слышу прямой ответ на этот вопрос. Наши ребята ни в чем не уверены. Интересно. Я хотела бы посмотреть на ваш поединок с козлом-оборотнем.
   — Почему?
   — Потому что он их предводитель, и если вы его убьете, у нас появится шанс. Вдруг вам удастся его убить?
   — Мне придется его убить.
   — По какой-нибудь особой причине?
   — Да.
   — Личного характера?
   — Да.
   — Желаю удачи.
   — Спасибо.
   Лорен допила вино, и я тут же наполнил ее бокал.
   — Я знаю, что он — сверхъестественное существо, — сказала она.
   — Давай переменим тему разговора.
   — Ладно. Но могу я попросить вас об одном одолжении?
   — О каком?
   — Наденьте завтра доспехи, возьмите копье, сядьте на хорошего коня и задайте взбучку кавалерийскому офицеру по имени Гарольд.
   — Зачем?
   — Он избил меня на прошлой неделе, совсем как мой муж, Джарл. Вы сможете его проучить?
   — Да.
   — И выполните мою просьбу?
   — Почему бы нет? Считай, я его проучил.
   — Я люблю вас, — сказала она.
   — Глупости.
   Ну и пусть. Вы мне очень нравитесь.
   — Это другое дело. Я...
   Холодный ветерок пробежал по моей спине, позвоночник онемел. Я напрягся и начал сопротивляться, стараясь полностью отключиться, выкинуть все мысли из головы.
   Кто-то меня искал. Один из членов нашей семьи воспользовался моей картой и пытался со мной связаться. Ошибиться я не мог. Если это был Эрик, он оказался куда храбрее, чем я думал, ведь при последнем контакте я чуть не сжег его мозг. От Рэндома вестей ждать не приходилось, разве что его выпустили из тюрьмы, в чем я сильно сомневался. Джулиан и Каин могли убираться ко всем чертям. Блейз скорее всего погиб. Бенедикт тоже. Оставались Жерар, Бранд и наши сестры, а кроме Жерара, я ни с кем не хотел разговаривать. Поэтому я сопротивлялся, и довольно успешно. Минут через пять меня оставили в покое. Я дрожал как осиновый лист, и по спине моей ручьями тек пот. Лорен бросила на меня странный взгляд.
   — Что случилось? — спросила она. — Вроде бы вы не пьяный, и я тоже.
   — Припадок. У меня часто бывают припадки. После болезни, которую подцепил на островах.
   — Я видела лицо, — сказала Лорен. — Может, на полу, а может — просто перед глазами. Это было лицо старика. Воротник его камзола был зеленым, борода седой, и он был очень похож на вас.
   Вот тут я не выдержал и влепил ей пощечину.
   — Ты лжешь! Ты не могла...
   — Я говорю правду! Не бейте меня! Я не понимаю в чем дело! Кто это был?
   — Думаю, мой отец. О боги, как это странно...
   — Но что случилось? — повторила она.
   — Я ведь уже ответил. Иногда у меня бывают припадки, и людям кажется, что они видят лицо моего отца на стене замка или на полу. Ты не беспокойся. Это не заразно.
   — Глупости, — сказала она. — Вы лжете.
   — Сам знаю, что лгу. Забудь, что ты видела.
   — Почему?
   — Потому что я тебе нравлюсь. Разве ты забыла? И потому, что завтра я собираюсь проучить Гарольда.
   — Это верно.
   Внезапно меня опять затрясло, и она быстро накинула на меня одеяло и протянула бокал с вином. Я выпил с удовольствием. Лорен прильнула ко мне, положив голову на мое плечо, а я обнял ее за талию. За окном завывал ветер и слышался дробный стук капель дождя. Начинался шторм. В какое-то мгновение мне показалось, что кто-то постучал в ставни. Лорен всхлипнула.
   — Какая страшная ночь, — сказала она.
   — Ты права. Закрой дверь на засов.
   Пока она орудовала у двери, я передвинул кресло, чтобы сидеть лицом к окну. Затем вытащил Грейсвандир из-под кровати, отложил ножны в сторону и загасил все свечи, кроме одной, стоявшей на столике справа от меня. Усевшись поудобнее, я положил шпагу на колени.
   Лорен села рядом со мной.
   — Что будем делать? — спросила она.
   — Ждать.
   — Чего?
   — Сам не знаю. В такую ночь всякое может случиться.
   Она вздрогнула и прижалась ко мне.
   — Я думаю, тебе лучше уйти, — сказал я.
   — Знаю. Но мне страшно. Вы ведь сможете защитить меня, если я останусь?
   Я покачал головой.
   — Я не уверен, что сумею защитить самого себя.
   Она дотронулась до Грейсвандир.
   — Какая прекрасная шпага. Никогда такой на видела.
   — Другой такой и нет.
   При каждом моем движении отблески света играли на клинке, и он то казался забрызганным оранжевой нечеловеческой кровью, то становился холодным и белым, как снег или грудь женщины.
   Я подумал о Лорен, которая видела моего отца, когда со мной пытались войти в контакт. Выдумать она не могла: описание было слишком точным.
   — Какая ты странная, — сказал я.
   Свеча мигнула четыре или пять раз, прежде чем она заговорила.
   — Я немного ясновидящая. Моя мать знала больше, чем я, а бабушка была колдуньей. Мне до нее далеко. Я ведь почти ничего не умею и много лет ничем таким не занималась. К тому же я всегда теряю больше, чем получаю.
   Она вздохнула.
   — Что ты хочешь этим сказать? — спросил я.
   — Я наколдовала себе мужа, и мне страшно вспомнить, каким он оказался. Если бы я не произнесла тогда заклинаний, все было бы по-другому. Потом мне захотелось иметь красивую дочку и...
   Лорен умолкла на полуслове, и я понял, что она плачет.
   — В чем дело? Не понимаю.
   — Я думала, вы знаете, — сказала она.
   — Что именно?
   — Моя маленькая девочка стала первой жертвой Круга. Я думала, вы знаете, — повторила она.
   — Прости, я не хотел...
   — Лучше бы у меня не было этой силы. Я никогда больше ею не пользовалась, но она не оставляет меня в покое. Я вижу вещие сны, предзнаменования и, зная все наперед, ничего не могу изменить. Как бы я хотела, чтобы она покинула меня и ушла к другому!
   — Так не бывает, Лорен. Ты хочешь невозможного.
   — Вы уверены?
   — Да. Таких, как ты, много.
   — Вы ведь тоже обладаете какой-то силой?
   — Да.
   — Значит, чувствуете, что там, за окном, кто-то есть?
   — Да.
   — И я чувствую. Как вы думаете, что ему надо?
   — Он ищет меня.
   — Зачем?
   — Чтобы испытать мою силу. Он не может не задумываться, какую опасность я для него представляю.
   — Рогатый?
   — Вряд ли.
   — Почему?
   — Если я действительно тот, кого он должен бояться, с его стороны будет глупо искать меня в стане врага. Скорее он пошлет одного из своих слуг. Может, дух моего отца пытался меня предупредить... Трудно сказать. Если его слуга поймет, кто я такой, рогатый успеет подготовиться к битве. Если его слуга меня убьет, рогатому не о чем будет беспокоиться. Если я убью его слугу, рогатому станет известна моя сила. В любом случае он останется в выигрыше. Зачем же ему рисковать собственной шкурой?
   Мы ждали, глядя на причудливые тени в углах, а фитиль догорающей свечи отсчитывал минуты.
   Лорен первая нарушила молчание.
   — Вы сказали, слуга рогатого может понять, кто вы такой. Кто вы такой?
   — Человек из дальних стран, который случайно здесь оказался.
   — И рогатый вас знает?
   — Думаю, да.
   Она отпрянула от меня.
   — Не бойся, — сказал я. — Я не причиню тебе вреда.
   — Я боюсь, и ты причинишь мне вред! — воскликнула она. — Я вижу! Но я хочу тебя. Почему я хочу тебя?
   — Не знаю, — ответил я.
   — Там кто-то есть! — голос ее стал истеричным, сорвался на крик. близко, совсем близко! Слушай! Слушай!
   — Заткнись! — резко сказал я, почувствовав холод и покалывание в области шеи. — Пойди спрячься под кровать.
   — Я боюсь темноты.
   — Уходи немедленно, или я применю силу. Ты мешаешь.
   Она молча повиновалась. Несмотря на ураган, я услышал свист рассекаемого воздуха и скрежет карниза, на который опустилось что-то тяжелое.
   Я увидел горящий взгляд красных глаз и быстро отвернулся. Существо осматривало меня с головы до ног.
   Рост его превышал шесть футов, по обеим сторонам черепа росли большие ветвистые рога. Обнаженное пепельно-серого цвета тело было бесполым. Распростертые крылья сливались с ночной мглой.
   В правой руке демон держал короткую шпагу из тяжелого черного металла, клинок которой был испещрен рунами. Левой рукой он вцепился в решетку окна.
   — Входи, если хочешь, но потом пеняй не себя, — громко сказал я и направил острие Грейсвандир ему в грудь.
   Демон фыркнул. Он фыркал и хихикал, неподвижно стоя на карнизе, затем вновь попытался встретиться со мной взглядом. Если бы мы посмотрели друг другу в глаза, он узнал бы меня, как та кошка, которую я убил, направляясь в замок Ганелона.
   Демон заговорил, и голос его звучал как фагот, только не играющий, а произносящий слова.
   — Ты — не он. Ты слабее и старше. Но... Эта шпага... Она может принадлежать ему. Кто ты?
   — А ты?
   — Я — Страйгалдвир. Не шути с этим именем, или я пожру твои печень и сердце.
   — Не шутить с этим именем? Я и выговорить-то его не смогу, язык можно сломать. А от моего цирроза у тебя будет несварение желудка. Убирайся.
   — Кто ты? — повторил демон.
   — Мисли, гамми, гра-адилл, Страйгалдвир, — сказал я, и он подпрыгнул, как будто в зад ему всадили заряд дроби.
   — Ты хочешь изгнать меня таким простым заклинанием? Я не из каких-то там низших существ.
   — Однако по тебе не видно, чтобы ты был от этого заклинания в особом восторге.
   — Кто ты? — вновь спросил он.
   — Не твое дело, Чарли. Птичка, птичка, лети к себе домой...
   — Четыре раза должен я спросить и четыре раза не получить ответа, прежде чем мне позволено будет войти и убить тебя. Кто ты?
   — Нет, — ответил я, поднимаясь с кресла. — Входи и гори ярким пламенем!
   Тогда он сломал решетку окна, и ветер, ворвавшийся вместе с ним в комнату, загасил свечу.
   Я бросился вперед, Грейсвандир скрестилась с его рунной шпагой, посыпались искры. Я сделал шаг в сторону. Мои глаза привыкли к темноте, и я видел не хуже Страйгалдвира. Мы кружили по комнате, и ледяной ветер кружил вместе с нами, а холодные капли дождя изредка падали мне на лицо.