– Первое, – продиктовал, – я хочу поговорить с д-ром Мэтью и тремя моими лучшими программистами, немедленно после завтрака, здесь во время работы. Я хочу завтрак, кстати, в 20 минут. Вы приблизительно рассчитаете время на еду.
– Вы желаете поговорить с ними поодиночке или со всеми вместе? – прозвучал голос из спрятанного преобразователя.
– Со всеми. Теперь…
– Что вы предпочтете на завтрак? – прервал С&З.
– Все что угодно. Теперь…
– Пожалуйста будьте более последовательны. Последний раз вы произнесли «все что»…
– Хорошо. Ветчина-и-яйца-и-поджаренный-хлеб-и-мармелад-и-кофе. Теперь, второе, я хочу кого-нибудь в высоком звании из моего штата для контакта с начальником Медицинского Управления или Директором службы Здоровья или с кем-нибудь еще с таким же, черт, званием в комплексе СЭЛ. Я хочу полного доступа к компьютеру Панопаса, не позже чем завтра к полудню, по местному времени, посредством дистанционного ввода отсюда с Хоумфри. Третье, иметь контроль в порту за всеми транспортами выходящими из дистанционного прыжка. Четвертое, выяснить принадлежность и получить досье… Это все.
Приблизительно через час с четвертью, когда они собрались, он махнул рукой на кресла и улыбнулся.
– Джентльмены. Мне требуется ваша помощь в получении информации. Мне не совсем ясна природа информации или вопросы, что я должен задать, чтобы добраться до нее, хотя у меня и есть некое смутное представление. Это должно касаться людей, мест, событий, правдоподобности и заболеваний. Некоторые из вещей, что я желаю знать, касаются случившегося 15 или 20 лет назад, а некоторые – недавнего времени. Это может занять много времени, для того чтобы получить необходимую информацию, но я не располагаю таким промежутком. Я хочу сделать это за два или три дня. Ваша работа, следовательно, будет заключаться в том, чтобы помочь мне сформулировать соответствующие вопросы и затем послать их от моего имени тому источнику, который, верю, способен передать то, в чем я нуждаюсь. Вот основное. Теперь мы должны обсудить детали.
Позднее, когда они все ушли, он понял, что не сможет сделать больше уже ничего в этом направлении за оставшееся время, и обратил свое внимание на другие вопросы.
В тот вечер, тем не менее, он прошелся по своему арсеналу.
«Это в целях гарантии, рутинная проверка», – так он себе сказал.
Но по прошествии времени обнаружил, что проверил только самые легкие предметы, вызывающие летальный исход, такие, которые могут переноситься одним человеком, возможно скрытые под одеждой, и способные действовать на расстоянии. Когда подытожил проделанную работу, он, однако, не остановился. Как и среди других существ, живущих только за счет богоубийства в галактике, он чувствовал свой моральный долг быть готовым на всякий случай.
Вот таким образом Фрэнсис Сэндоу провел дни перед своим отъездом на Дейбу.
Страстно желающий проверить свои новые возможности на меньших масштабах, перед тем как отправиться в огромные урбанизированные центры Саммита – намного более популярного мира, чем Клич – Хейдель ван Химак облетел мир на большой высоте, пока изучал карты и читал статистику, касающиеся той синтетической планеты.
Затем осторожно, чтобы избежать центров контроля за движением, великих космических портов, он выпал в малопопулярной глухой лесной местности второго главного континента, Сориса. Там в каньоне, спрятал катер под навесом скалы. Он засек их контроль и их порты, крохотным излучателем, что нашел на полке, срезал ветвь дерева для маскировки и закамуфлировал свой джамп-багги.
Продвигаясь вперед, с посохом в испещренной пятнами руке, он напевал песню. Ранее это удивляло, так как слова для него были непонятны, да и мотив какой-то из сновидения.
Через некоторое время Хейдель увидел небольшой дом фермера, построенный у холма…
Музыка пульсировала вокруг, когда он приводил в порядок лабораторию. Он чистил, приводил в порядок, шлюзовал, убирал все, в чем не было необходимости в данный момент. Его гигантская, подобно привидению фигура, плавающая вокруг корабля, вытягивалась и снова сплющивалась.
Я становлюсь в некоторой степени старым холостяком, – упрекнул он себя, внутренне улыбаясь. – Место для всего и все здесь. Что было бы, если бы я получил возможность вернуться, быть снова среди людей, адаптироваться? Конечно, я привык к глубокому космосу… И естественно это будет полной переменой. Нет еще никого, кто мог бы прервать мой теперешний образ жизни, если Х. не сможет что-либо сделать для меня. Так, должно быть пройдут годы. Несколько веков, самое вероятное. Не считая некоторых незапланированных прорывов. Что это будет, если займет несколько веков? На что я буду похож? Призрак привидения? Единственный человек, что пережил свой род? Что скажут потомки?
Функционируй его легкие, он бы рассмеялся. В действительности же двинулся вперед и осел внутри секции обзора Б Коли. Там он наблюдал за вращением звезд, как в космической центрифуге, вокруг него.
Грегорианское пение обеспечивало звуковую трассу, когда он висел и они кружились на пути к Кличу, последней цели, указываемой в отчетах о Хейдель ван Химаке.
3
– Вы желаете поговорить с ними поодиночке или со всеми вместе? – прозвучал голос из спрятанного преобразователя.
– Со всеми. Теперь…
– Что вы предпочтете на завтрак? – прервал С&З.
– Все что угодно. Теперь…
– Пожалуйста будьте более последовательны. Последний раз вы произнесли «все что»…
– Хорошо. Ветчина-и-яйца-и-поджаренный-хлеб-и-мармелад-и-кофе. Теперь, второе, я хочу кого-нибудь в высоком звании из моего штата для контакта с начальником Медицинского Управления или Директором службы Здоровья или с кем-нибудь еще с таким же, черт, званием в комплексе СЭЛ. Я хочу полного доступа к компьютеру Панопаса, не позже чем завтра к полудню, по местному времени, посредством дистанционного ввода отсюда с Хоумфри. Третье, иметь контроль в порту за всеми транспортами выходящими из дистанционного прыжка. Четвертое, выяснить принадлежность и получить досье… Это все.
Приблизительно через час с четвертью, когда они собрались, он махнул рукой на кресла и улыбнулся.
– Джентльмены. Мне требуется ваша помощь в получении информации. Мне не совсем ясна природа информации или вопросы, что я должен задать, чтобы добраться до нее, хотя у меня и есть некое смутное представление. Это должно касаться людей, мест, событий, правдоподобности и заболеваний. Некоторые из вещей, что я желаю знать, касаются случившегося 15 или 20 лет назад, а некоторые – недавнего времени. Это может занять много времени, для того чтобы получить необходимую информацию, но я не располагаю таким промежутком. Я хочу сделать это за два или три дня. Ваша работа, следовательно, будет заключаться в том, чтобы помочь мне сформулировать соответствующие вопросы и затем послать их от моего имени тому источнику, который, верю, способен передать то, в чем я нуждаюсь. Вот основное. Теперь мы должны обсудить детали.
Позднее, когда они все ушли, он понял, что не сможет сделать больше уже ничего в этом направлении за оставшееся время, и обратил свое внимание на другие вопросы.
В тот вечер, тем не менее, он прошелся по своему арсеналу.
«Это в целях гарантии, рутинная проверка», – так он себе сказал.
Но по прошествии времени обнаружил, что проверил только самые легкие предметы, вызывающие летальный исход, такие, которые могут переноситься одним человеком, возможно скрытые под одеждой, и способные действовать на расстоянии. Когда подытожил проделанную работу, он, однако, не остановился. Как и среди других существ, живущих только за счет богоубийства в галактике, он чувствовал свой моральный долг быть готовым на всякий случай.
Вот таким образом Фрэнсис Сэндоу провел дни перед своим отъездом на Дейбу.
Страстно желающий проверить свои новые возможности на меньших масштабах, перед тем как отправиться в огромные урбанизированные центры Саммита – намного более популярного мира, чем Клич – Хейдель ван Химак облетел мир на большой высоте, пока изучал карты и читал статистику, касающиеся той синтетической планеты.
Затем осторожно, чтобы избежать центров контроля за движением, великих космических портов, он выпал в малопопулярной глухой лесной местности второго главного континента, Сориса. Там в каньоне, спрятал катер под навесом скалы. Он засек их контроль и их порты, крохотным излучателем, что нашел на полке, срезал ветвь дерева для маскировки и закамуфлировал свой джамп-багги.
Продвигаясь вперед, с посохом в испещренной пятнами руке, он напевал песню. Ранее это удивляло, так как слова для него были непонятны, да и мотив какой-то из сновидения.
Через некоторое время Хейдель увидел небольшой дом фермера, построенный у холма…
Музыка пульсировала вокруг, когда он приводил в порядок лабораторию. Он чистил, приводил в порядок, шлюзовал, убирал все, в чем не было необходимости в данный момент. Его гигантская, подобно привидению фигура, плавающая вокруг корабля, вытягивалась и снова сплющивалась.
Я становлюсь в некоторой степени старым холостяком, – упрекнул он себя, внутренне улыбаясь. – Место для всего и все здесь. Что было бы, если бы я получил возможность вернуться, быть снова среди людей, адаптироваться? Конечно, я привык к глубокому космосу… И естественно это будет полной переменой. Нет еще никого, кто мог бы прервать мой теперешний образ жизни, если Х. не сможет что-либо сделать для меня. Так, должно быть пройдут годы. Несколько веков, самое вероятное. Не считая некоторых незапланированных прорывов. Что это будет, если займет несколько веков? На что я буду похож? Призрак привидения? Единственный человек, что пережил свой род? Что скажут потомки?
Функционируй его легкие, он бы рассмеялся. В действительности же двинулся вперед и осел внутри секции обзора Б Коли. Там он наблюдал за вращением звезд, как в космической центрифуге, вокруг него.
Грегорианское пение обеспечивало звуковую трассу, когда он висел и они кружились на пути к Кличу, последней цели, указываемой в отчетах о Хейдель ван Химаке.
3
Это произошло поздней дождливой осенью, тогда он впервые предстал перед ней живьем.
Не имея посетителей, в тот вечер она спустилась и нанесла визит небольшому стенду новостей у вестибюля. Она знала, что парадная дверь заведения открыта из-за неожиданного сквозняка и усиления звуков с улицы, и шторма. Отобрав материалы для чтения и вложив монеты, она забрала свои бумаги и повернулась пересечь холл.
Вот тогда она его и увидела, и бумаги выпали из рук.
В смущении девушка отступила назад. Невероятно, они были здесь рядом один с другим. Она почувствовала головокружение и лицо запылало.
Он был большой, больше даже чем ей представлялось. Его волосы, черные большей частью – только несколько легких прикосновений серого на висках – отметила она; и потом, конечно он имел С-С уход и старел медленнее чем другие. Это ее порадовало, так как ей было бы ненавистно увидеть его в упадке сил. И те ястребиные черты и те сверкающие глаза! Он производил даже большее впечатление живьем чем на записи или на трехмернике. На нем было черное одеяние, защищающее от дождя, а в руках две огромные емкости с багажом – обшитый чемодан с вещами и просверленный короб с ручкой. Дождь вспыхивал в его волосах и на бровях, стекал по лбу и щекам. Она почувствовала будто бежит вперед и предлагает блузку в качестве полотенца.
Она нагнулась и собрала бумаги. Разогнувшись, опустила голову и поднесла их к лицу, так что частично его закрыла. Затем прошла в вестибюль, будто читая и нашла кресло рядом с главным столом.
– Комнату и девочку, сэр? – услышала она вопрос Хорейса.
– Это было бы прекрасно, – ответил он, опуская багаж на пол.
– Есть много вакантных, – сказал Хорейс, – из-за погоды, – когда положил альбом на прилавок. – Позвольте узнать что предпочитает ваше воображение. Она слушала шелест страниц большой книги и считала, потому что чувствовала их сердцем… 4, 5, пауза… Шесть.
Он остановился.
«О нет! – подумала она. – И это будет Джинни или Синти. Нет. Ни одна из них не для него! Мег, может быть, или Кила. Но не та с коровьими глазами Джинни или Синти, которая на двадцать фунтов тяжелее чем показывает ее фото.»
Она рискнула взглянуть и увидела, что Хорейс отошел и читает записи.
Быстро решившись, поднялась на ноги и приблизилась к нему.
– Капитан Малакар…
Она попыталась выговорить задуманное смело, но голос упал до шепота из-за внезапно пересохшего горла.
Он повернулся и уставился вниз на нее. Наблюдая за Хорейсом краешком глаза, он поднял указательный палец и приложил к губам.
– Хелло. Как твое имя?
– Джакара.
Ее голос прозвучал лучше на этот раз.
– Ты работаешь здесь?
Она кивнула.
– Занята на этот вечер?
Она помотала головой.
– Клерк! – Повернулся он.
Хорейс отложил бумаги.
– Да, сэр?
Он ткнул пальцем в Джакару.
– Ee.
Хорейс сглотнул и недоуменно посмотрел.
– Сэр, есть кое-что, о чем я должен вам рассказать… – начал он.
– Ее, – повторил Малакар, – впишите меня.
– Как скажете, сэр, – согласился Хорейс, произведя бланк и водя пером прибора. – Но…
– Имя Рори Димсон, я из Миадод на Камфоре. Платить сейчас или позже?
– Сейчас, сэр. Восемнадцать.
– Сколько это в долларах ДиНОО?
– Четырнадцать с половиной.
Малакар достал моток чеков и заплатил.
Хорейс открыл рот, закрыл, затем произнес:
– Если что-нибудь не удовлетворит вас, пожалуйста дайте мне знать немедленно.
Малакар кивнул и нагнулся за багажом.
– Если вы подождете, я вызову робота.
– В этом нет необходимости.
– Ну что ж. В таком случае Джакара покажет вам комнату.
Клерк снял перо, нервно поиграл им и заменил. В конце концов он вернулся к своим бумагам.
Малакар последовал за ней к шахте лифта, изучая ее формы, ее волосы, пытаясь вызвать ее лицо.
«Шинд, приготовься к приему и передаче», – сказал он, когда они вошли в лифт.
«Готов.»
«Не смотри испуганно, Джакара, или дай какой-нибудь знак, что слышишь меня. Расскажи мне, как случилось, что ты знаешь меня.»
«Вы телепат!»
«Только отвечай на вопрос, имея в виду, что я могу уничтожить половину этого здания одним движением руки.»
– Вот мы и пришли, – проговорила она громко, они вышли из лифта и она повернула направо, ведя его по под тигра покрашенному коридору, где лучи света выходили из плинтусов. Эффект дразнил также как и полностью обнаженная фигура. Это давало что-то вроде звериной ауры девочке, двигающейся перед ним. Он принюхался и почувствовал слабый аромат наркотика в воздухе. Тот был сильнее рядом с вентиляторами.
«Я видела твое изображение много раз. Я много о тебе читала. Вот откуда я знаю тебя. Я имею все твои биографии – даже те две в ОЛ.»
Он широко улыбнулся и дал Шинду короткий сигнал:
«Кончай передачу, продолжай прием», – затем, – «она говорит правду, Шинд?» – вставил он.
«Да. Она восторгается тобой. Она очень возбуждена и необыкновенно нервничает.»
«Нет ловушки?»
«Нет.»
Она остановилась перед дверью, поспешно нащупала свой ключ и открыла ее.
Распахнула ее и вместо того, чтобы войти или отойти в сторону, встала на пути лицом к нему. Черты ее лица искажались и сглаживались, и она смотрела так, будто должна закричать.
– Не смейся когда войдешь, – произнесла она. – Пожалуйста. Над тем, что увидишь.
– Я не буду, – сказал он.
Она отступила.
Он вошел в комнату и осмотрелся. Вначале его взгляд упал на плетки, затем прошелся по картине над кроватью. Он опустил свой свой багаж на пол и продолжил осмотр. Ему было слышно как дверь закрылась. Комната содержалась в аскетизме. Серые стены и мерцающие фикстуры. Одно окно плотно закрыто.
Он начал понимать.
«Да», – подтвердил Шинд.
«Приготовься к передаче и приему.»
«Готов.»
«Эта комната просматривается?» – спросил он.
«Не совсем так. Это было бы незаконно. Хотя есть случаи, когда я могу потребовать помощи или активировать мониторы.»
«Какие-нибудь активированы сейчас?»
«Нет.»
«Тогда никто не услышит, если мы заговорим?»
– Нет, – сказала она громко, и он обернулся, посмотрел на нее, стоявшую, спиной и ладонями упираясь в дверь, глаза широкие, губы сухие.
– Не пугайся меня, – произнес он. – Ты спала со мной каждую ночь, разве нет?
Почувствовав неловкость, когда она не ответила, он снял свою куртку и огляделся.
– Есть здесь что-нибудь, куда я могу ее повесить просушиться?
Она прошла вперед и схватила одеяние.
– Я возьму ее. Повешу в своей душевой.
Она вырвала ее из его рук, быстро прошла в узкую дверь и ту за собой. Он услышал щелчок замка, и через некоторое время звуки рвоты.
Он сделал шаг в том же направлении, стукнул и спросил, все ли с ней в порядке.
«Нет», – вмешался Шинд. – «Оставь ее.»
«Хорошо. Хочешь выйти?»
«Нет. Я только расстроился из-за нее. Мне очень удобно.»
Через некоторое время он услышал звуки льющейся воды и немного позднее дверь отворилась и она вошла. Он заметил, что ее ресницы потекли. Он также заметил и светлую голубизну глаз под ними.
– Она будет сушиться очень долго, – проговорила Джакара. – Капитан.
– Спасибо. Пожалуйста называй меня Малакар, Джакара. А еще лучше Рори.
Он обошел кровать, чтобы получше рассмотреть картину.
– Какое сходство. Откуда это?
Ее лицо прояснилось, она подошла и встала рядом.
– Это иллюстрация из твоей биографии, того человека Гилиан. Я увеличила ее и сделал объемной. Это лучшая картина, что я имею.
– Я никогда не читал книги, – сказал он. – Я пытаюсь припомнить, где видел картину, но не могу.
– Это было как раз перед Запрограммированным Восьмым Маневром. – подсказала она, – когда вы готовили Четвертый Флот для рандеву с Конлилом. Это отняло около часа, в соответствии с книгой.
Он повернулся и посмотрел вниз на нее, улыбаясь.
Я верю, что ты права, – и она улыбнулась.
– Сигарету? – предложил он.
– Нет, спасибо.
Он взял одну, закурил.
Как, черт возьми, я вляпался в такое? – спросил себя Малакар. – Настоящая патология поклонения герою – со мной в главной роли. Если я говорю не так, она вероятно сравнивает с образцом. По какому курсу надо с ней плыть? Возможно, если я позволю ей думать, что боюсь, затем обращусь за ее помощью в чем-либо незначительном…
– Послушай, – обратился он. – Ты встревожила меня внизу, потому что никто не знает, что я пришел на Дейбу и я не думал, что многие помнят мое лицо. Я последовал в это место, потому что оно лучше чем отель, здесь не заботятся об именах или лицах. Ты удивила меня. Я хотел бы держать свое появление в тайне, я подумал, что раскрыт.
– Но ты под защитой законов, ведь так?
– Я здесь не для того, чтобы попирать их. Не в этот раз, во всяком случае, я пришел, чтобы получить некую информацию – тихо, конфиденциально.
Он посмотрел прямо ей в глаза.
– Могу я доверять тебе, держать мое появление в секрете?
– Конечно, – сказала она. – Что еще мне делать? Я родилась в ДиНОО. Могу я помочь тебе в твоем деле?
– Возможно, – согласился он, садясь на край постели. – Если ДиНОО что-то значит для тебя, что ты здесь делаешь?
Она засмеялась, садясь в кресло напротив него.
– Расскажи мне как вернуться. Понимаешь, это единственное, что я могу сделать в этом городе. Сколько это может занять времени, кроме покупки билета?
– Ты по контракту или по какому-нибудь иному договору?
– Нет. Почему?
– Я не так много знаю о местных законах. Только вот думаю, могу ли предложить тебе убраться отсюда трудной дорогой.
– Убраться? Назад к ДиНОО?
– Конечно. Это то, что ты желаешь, разве нет?
Она отвернулась и тихо заплакала. Он не двинулся, чтобы успокоить.
– Извини меня, – сказала она. – Я никогда не предполагала, что что-нибудь подобное случится со мной. Малакар зашел в мою комнату и предлагает вытащить меня. Это что-то, что я видела только во сне…
– Тогда, как я понял, твой ответ «да»?
– Спасибо, – проговорила она. – Да, да, конечно! Но есть кое-что еще…
Он улыбнулся.
– Что? Может друг, которого ты хочешь взять с собой? Это тоже можно устроить.
Она подняла голову, и ее глаза сверкнули.
– Нет! – сказала она. – Ничего похожего! Я не хочу ни одного из этих мужчин!
– Извини, – сказал он.
Она глядела вниз на свои сандалии, свои посеребренные ногти ног. Он стряхнул сигарету над черной металлической пепельницей на столе рядом с кроватью.
Когда она заговорила, она говорила очень медленно и не смотрела в его сторону.
– Я хочу сделать что-нибудь для ДиНОО. Я хотела бы помочь вам чем-нибудь в Кэйпвилле.
Он помолчал. Потом:
– Сколько тебе лет, Джакара? – спросил он.
– Я точно не знаю. Думаю, около двадцати шести. По крайней мере я так говорю другим. Может двадцать восемь. Может двадцать пять. Но только потому что я молода…
Он поднял руку, призвав ее к молчанию.
– Я не пытаюсь разговаривать с тобой нипочем. Фактически, возможно что ты могла бы чем-то помочь мне. Я спросил о возрасте имея на то основание. Что ты знаешь о мвалакхаран кхурр, которая в основном называется дейбанской лихорадкой?
Она подняла глаза к потолку.
– Я знаю, что она не слишком известна – начала Джакара, – я знаю, что когда ты заразишься, случается сильный жар и темнеет лицо. Предполагается, что это атака на центральную нервную систему. Затрудняется дыхание и сердцебиение. И что-то подобное происходит с жидкостями. Тело не совсем теряет их, но клеточные жидкости переходят во внеклеточные. Это так. И клетки заново не впитывают. Вот почему ты чувствуешь жажду, но питье не помогает. Хотя ты доктор. Ты это все сам знаешь.
– Что еще ты знаешь об условиях?
– Ну, лекарства не существует и она всегда убивает, если это то, что ты хочешь.
– Ты уверена? – спросил он. – Ты никогда не слышала о прошедших через это?
Она посмотрела на него, помедлила, раздумывая.
– Никто? – снова спросил он. – Никто не выжил?
– Ну они говорили об одном человеке. Но я тогда была еще очень маленькой. И это случилось как раз после конфликта. Я не помню.
– Расскажи мне, что вспомнишь. Должны были быть какие-то разговоры позднее.
– Он был человеком, тот кто выжил. Они никогда даже не упоминали его имени.
– Почему?
– После того как он провозглашен целителем, они боялись, что людей охватит паника, если они узнают кто он. Так они скрыли его имя.
– Х., – произнес Малакар. – Позднее они ссылались на него, как на Х..
– Может быть, – согласилась она. – Я не знаю. Но полагаю, что это относится к нему.
– Где они лечили его? В каком госпитале?
– Здесь в городе. Но место теперь исчезло.
– Откуда он пришел?
– Маунд. Каждый звал его «человек с Маунда».
– Он местный?
– Я не знаю.
– Что это, Маунд?
– Род плато. Покинешь полуостров и идешь около тридцати миль в глубь континента, в северном направлении. Там разрушенный город, там – Пей-ан. Дейба являлась частью старой Пейанской империи. Город полностью разрушен и интересен только геологам, археологам. Они нашли его там, я думаю, пока деактивировали оборудование, оставшееся с войны. Во всяком случае там было какое-то военное оборудование, и когда они пришли что-то делать, то нашли человека. Они забрали его на защищенный катер, и он очнулся.
– Спасибо. Ты здорово помогла.
Она улыбнулась, и он в ответ.
– Я имею оружие, – сказала она – и практиковалась с ним. Я очень точна и быстра.
– Отлично.
– Если есть какая-нибудь опасность, что ты хочешь…
– Возможно, – сказал он. – Ты говорила о Маунде, как хорошо знакомая с местностью. Можешь ты достать для меня карту или нарисовать ее?
– Хороших карт нет, – проговорила она. – Но я бывала там много раз. Я гуляю – на коорибе – и иногда прогуливаюсь вглубь земли. Маунд хорошее место, чтобы практиковаться на мишенях. Никто тебя там не побеспокоит.
– Оно полностью пустынно?
– Да.
– Хорошо. Тогда ты показать его мне.
– Да, если желаешь. Хотя там нечего смотреть. Я думала…
Он загасил свою сигарету.
«Она искренна, Шинд?»
«Да.»
– Я действительно интересуюсь. И я знаю, что ты думала. Ты думала, что моя цель здесь саботаж или революция. Однако это более важно. В то время как небольшой акт ярости может досадить ОЛ, и они смогут уживаться с этим. Но если Маунд сможет предоставить мне информацию, что я хочу, я буду иметь ключ к природе величайшего оружия терроризма в галактике.
– Что это?
– Личность Х..
– Как это может помочь тебе?
– Я теперь этого не раскрою. Хотя, лучше начать с осмотра на месте. Если мой человек имел там лагерь, какие-то следы должны остаться. Или что-нибудь еще, не знаю. Но я уверен, что кто бы ни принес его, должен был оставить его снаряжение, или уничтожить все, если они нашли все вещи. Но если они еще там, я их хочу.
– Я помогу, – пообещала она. – Я хочу помочь. Но у меня нет времени, пока… – И он поднялся на ноги, возвысившись над ней, наклонился, коснулся ее плеча.
Она вздрогнула от прикосновения.
– Ты не понимаешь, – сказал Малакар. – Это твой последний день в этом месте. Ты теперь сама собой распоряжаешься. Утром я хотел бы сделать распоряжения для покупки или найма пары, тройки тех коорибов и всего снаряжения, что нам понадобится для поездки на Маунд и провести там некоторое время – может неделю или около того. Я не хочу поднимать корабль, чтобы портовые контролеры не проследили за мной. Когда мы выйдем отсюда завтра, это будет концом истории твоего отношения к этому месту. Тебя не должно касаться «есть время» или «нет времени». Ты уйдешь с минимумом забот. Это законно здесь, нет?
– Да, – она сказала сидя прямо, сжимая ручки кресла.
«Я не хотел, – подумал он. – Но она может мне помочь в этом отношении. И она девочка ДиНОО, проклятые ОЛ должны ее сводить с ума.»
– Тогда принято, – проговорил он, отодвинувшись назад и закурив еще одну сигарету.
Она, казалось, расслабилась.
– Я думаю, что возьму сигарету теперь, Малакар.
– Рори, поправил он.
– Рори, – согласилась она.
Он снова поднялся, дал ей одну, зажег ее, вернулся.
– Я никогда не слышала нигде, что ты телепат, – проговорила она через некоторое время.
– Я нет. Это такая уловка. Завтра я смогу показать тебе, как это делаю.
«Но не ночью, – подумал он. – Боги! Если это продолжалось так долго, чтобы ты хоть наполовину расслабилась, я не собираюсь представлять тебя обросшему волосами дарвенианину с глазами большими как блюдца. Ты должно быть завопишь и они приведут вышибал.»
– Ничего, если я отодвину те занавеси на минуту? – спросил он.
– Позволь я это сделаю.
– Нет не беспокойся.
Но она уже была на ногах и пересекла комнату.
Нащупала контроль под подоконником, и они убрались в стену.
– Окно открыть тоже?
– Немного, – сказал он подходя и становясь рядом.
Окно послушалось другого контроля, и он вдохнул влажный ночной воздух.
– Еще идет дождь, – заметил Малакар, протянул руку и вытряхнул пепел наружу.
– Да.
Смотря над низкой крышей, они видели тихий город сквозь капли и ручейки на полуприподнятом стекле. Огни внизу разбивались, немного смещались. С мягким ветерком, что влетал через окно, доносился слабый соленый запах моря.
– Почему ты держишь его закрытым? – спросил он; и: – Я ненавижу вид города, – ответила она без эмоций. – Хотя ночью не так плохо, когда ничего не можешь видеть.
Слабые раскаты грома прокатились по холмам. Он оперся локтями о подоконник и наклонился вперед. Поколебавшись, она сделала тоже. Она оказалась очень близко от него, но он знал, что если коснется ее мгновение разобьется.
– Да, – сказала она. – Особенно в это время года.
– Ты купаешься, плаваешь?
– Я плаваю, чтобы держаться в форме, и я знаю как управлять небольшими катерами. Но не особенно люблю море.
– Почему же?
– Мой отец утонул. Это произошло после того как моя мать умерла, и они оставили меня с детьми. Он пытался проплыть вокруг Мыса Мерфи однажды ночью. Я догадывалась, что он попытается сбежать из Центра для Перемещенных. – По крайней мере они сказали мне, что он утонул. – Могло быть, что один из тех проклятых гвардейцев застрелил его.
– Извини.
– Я была в то время ребенком. Я не знала достаточно, чтобы возненавидеть их позже.
Он стряхнул пепел по ветру.
– Как это будет, когда ты победишь? – спросила она.
Он выбросил сигарету.
И увидел как та пронеслась настоящей кометой.
– Победа? – произнес он, повернув голову и смотря на нее. – Я собираюсь бороться, пока не умру, но я никогда не уничтожу ОЛ. Я никогда не выиграю в этом смысле. Моя цель сохранение ДиНОО, не разрушение ОЛ. Я хочу охранить 34 небольших мира от роли прислуги для причуд 14 лиг. Я не могу надеяться разбить их, но может смогу научить их уважать ДиНОО – достаточно для того чтобы ДиНОО смог бы иметь шанс вырасти, расшириться до масштабов, которые дадут ему статус лиги однажды, такое лучше чем быть разделенным и поглощенным другими. Если бы мы имели шанс колонизировать еще несколько дюжин миров, если бы нам не мешали лиги, вместо того, чтобы бойкотировать и резать каждый раз, когда мы пытаемся пустить в ход нашу власть, тогда мы бы имели шанс. Я хочу, чтобы мы объединились с ОЛ – не разрушить их – но на наших условиях. Конечно, я ненавижу их, за то что они сделали с нами. Но они лучшая цивилизация, что мы получили. Я хочу быть с ними – но на равных.
– …И вещь на Маунде? Личность Х.?
Он криво улыбнулся.
– Если я получу контроль за секретом Х., я войду в историю как один из самых черных преступников, кто когда-либо существовал. Но с помощью богов! Я спущу весь ад на ОЛ! Они оставят ДиНОО надолго.
Она выбросила свою сигарету вслед за ним, и он зажег еще две.
Они прислушивались к голосу штормбуя и видели как там, на расстоянии сверкали молнии. Когда одна такая полыхнула далеко впереди, видимый горизонт предстал перед ними черным силуэтом, широко разверстой пастью; когда позади каждое окно Кейпвилла, казалось, ловило частицу ее пламени и отбрасывало его в различных направлениях. Хотя, в основном там был только преломленный свет города.
Не имея посетителей, в тот вечер она спустилась и нанесла визит небольшому стенду новостей у вестибюля. Она знала, что парадная дверь заведения открыта из-за неожиданного сквозняка и усиления звуков с улицы, и шторма. Отобрав материалы для чтения и вложив монеты, она забрала свои бумаги и повернулась пересечь холл.
Вот тогда она его и увидела, и бумаги выпали из рук.
В смущении девушка отступила назад. Невероятно, они были здесь рядом один с другим. Она почувствовала головокружение и лицо запылало.
Он был большой, больше даже чем ей представлялось. Его волосы, черные большей частью – только несколько легких прикосновений серого на висках – отметила она; и потом, конечно он имел С-С уход и старел медленнее чем другие. Это ее порадовало, так как ей было бы ненавистно увидеть его в упадке сил. И те ястребиные черты и те сверкающие глаза! Он производил даже большее впечатление живьем чем на записи или на трехмернике. На нем было черное одеяние, защищающее от дождя, а в руках две огромные емкости с багажом – обшитый чемодан с вещами и просверленный короб с ручкой. Дождь вспыхивал в его волосах и на бровях, стекал по лбу и щекам. Она почувствовала будто бежит вперед и предлагает блузку в качестве полотенца.
Она нагнулась и собрала бумаги. Разогнувшись, опустила голову и поднесла их к лицу, так что частично его закрыла. Затем прошла в вестибюль, будто читая и нашла кресло рядом с главным столом.
– Комнату и девочку, сэр? – услышала она вопрос Хорейса.
– Это было бы прекрасно, – ответил он, опуская багаж на пол.
– Есть много вакантных, – сказал Хорейс, – из-за погоды, – когда положил альбом на прилавок. – Позвольте узнать что предпочитает ваше воображение. Она слушала шелест страниц большой книги и считала, потому что чувствовала их сердцем… 4, 5, пауза… Шесть.
Он остановился.
«О нет! – подумала она. – И это будет Джинни или Синти. Нет. Ни одна из них не для него! Мег, может быть, или Кила. Но не та с коровьими глазами Джинни или Синти, которая на двадцать фунтов тяжелее чем показывает ее фото.»
Она рискнула взглянуть и увидела, что Хорейс отошел и читает записи.
Быстро решившись, поднялась на ноги и приблизилась к нему.
– Капитан Малакар…
Она попыталась выговорить задуманное смело, но голос упал до шепота из-за внезапно пересохшего горла.
Он повернулся и уставился вниз на нее. Наблюдая за Хорейсом краешком глаза, он поднял указательный палец и приложил к губам.
– Хелло. Как твое имя?
– Джакара.
Ее голос прозвучал лучше на этот раз.
– Ты работаешь здесь?
Она кивнула.
– Занята на этот вечер?
Она помотала головой.
– Клерк! – Повернулся он.
Хорейс отложил бумаги.
– Да, сэр?
Он ткнул пальцем в Джакару.
– Ee.
Хорейс сглотнул и недоуменно посмотрел.
– Сэр, есть кое-что, о чем я должен вам рассказать… – начал он.
– Ее, – повторил Малакар, – впишите меня.
– Как скажете, сэр, – согласился Хорейс, произведя бланк и водя пером прибора. – Но…
– Имя Рори Димсон, я из Миадод на Камфоре. Платить сейчас или позже?
– Сейчас, сэр. Восемнадцать.
– Сколько это в долларах ДиНОО?
– Четырнадцать с половиной.
Малакар достал моток чеков и заплатил.
Хорейс открыл рот, закрыл, затем произнес:
– Если что-нибудь не удовлетворит вас, пожалуйста дайте мне знать немедленно.
Малакар кивнул и нагнулся за багажом.
– Если вы подождете, я вызову робота.
– В этом нет необходимости.
– Ну что ж. В таком случае Джакара покажет вам комнату.
Клерк снял перо, нервно поиграл им и заменил. В конце концов он вернулся к своим бумагам.
Малакар последовал за ней к шахте лифта, изучая ее формы, ее волосы, пытаясь вызвать ее лицо.
«Шинд, приготовься к приему и передаче», – сказал он, когда они вошли в лифт.
«Готов.»
«Не смотри испуганно, Джакара, или дай какой-нибудь знак, что слышишь меня. Расскажи мне, как случилось, что ты знаешь меня.»
«Вы телепат!»
«Только отвечай на вопрос, имея в виду, что я могу уничтожить половину этого здания одним движением руки.»
– Вот мы и пришли, – проговорила она громко, они вышли из лифта и она повернула направо, ведя его по под тигра покрашенному коридору, где лучи света выходили из плинтусов. Эффект дразнил также как и полностью обнаженная фигура. Это давало что-то вроде звериной ауры девочке, двигающейся перед ним. Он принюхался и почувствовал слабый аромат наркотика в воздухе. Тот был сильнее рядом с вентиляторами.
«Я видела твое изображение много раз. Я много о тебе читала. Вот откуда я знаю тебя. Я имею все твои биографии – даже те две в ОЛ.»
Он широко улыбнулся и дал Шинду короткий сигнал:
«Кончай передачу, продолжай прием», – затем, – «она говорит правду, Шинд?» – вставил он.
«Да. Она восторгается тобой. Она очень возбуждена и необыкновенно нервничает.»
«Нет ловушки?»
«Нет.»
Она остановилась перед дверью, поспешно нащупала свой ключ и открыла ее.
Распахнула ее и вместо того, чтобы войти или отойти в сторону, встала на пути лицом к нему. Черты ее лица искажались и сглаживались, и она смотрела так, будто должна закричать.
– Не смейся когда войдешь, – произнесла она. – Пожалуйста. Над тем, что увидишь.
– Я не буду, – сказал он.
Она отступила.
Он вошел в комнату и осмотрелся. Вначале его взгляд упал на плетки, затем прошелся по картине над кроватью. Он опустил свой свой багаж на пол и продолжил осмотр. Ему было слышно как дверь закрылась. Комната содержалась в аскетизме. Серые стены и мерцающие фикстуры. Одно окно плотно закрыто.
Он начал понимать.
«Да», – подтвердил Шинд.
«Приготовься к передаче и приему.»
«Готов.»
«Эта комната просматривается?» – спросил он.
«Не совсем так. Это было бы незаконно. Хотя есть случаи, когда я могу потребовать помощи или активировать мониторы.»
«Какие-нибудь активированы сейчас?»
«Нет.»
«Тогда никто не услышит, если мы заговорим?»
– Нет, – сказала она громко, и он обернулся, посмотрел на нее, стоявшую, спиной и ладонями упираясь в дверь, глаза широкие, губы сухие.
– Не пугайся меня, – произнес он. – Ты спала со мной каждую ночь, разве нет?
Почувствовав неловкость, когда она не ответила, он снял свою куртку и огляделся.
– Есть здесь что-нибудь, куда я могу ее повесить просушиться?
Она прошла вперед и схватила одеяние.
– Я возьму ее. Повешу в своей душевой.
Она вырвала ее из его рук, быстро прошла в узкую дверь и ту за собой. Он услышал щелчок замка, и через некоторое время звуки рвоты.
Он сделал шаг в том же направлении, стукнул и спросил, все ли с ней в порядке.
«Нет», – вмешался Шинд. – «Оставь ее.»
«Хорошо. Хочешь выйти?»
«Нет. Я только расстроился из-за нее. Мне очень удобно.»
Через некоторое время он услышал звуки льющейся воды и немного позднее дверь отворилась и она вошла. Он заметил, что ее ресницы потекли. Он также заметил и светлую голубизну глаз под ними.
– Она будет сушиться очень долго, – проговорила Джакара. – Капитан.
– Спасибо. Пожалуйста называй меня Малакар, Джакара. А еще лучше Рори.
Он обошел кровать, чтобы получше рассмотреть картину.
– Какое сходство. Откуда это?
Ее лицо прояснилось, она подошла и встала рядом.
– Это иллюстрация из твоей биографии, того человека Гилиан. Я увеличила ее и сделал объемной. Это лучшая картина, что я имею.
– Я никогда не читал книги, – сказал он. – Я пытаюсь припомнить, где видел картину, но не могу.
– Это было как раз перед Запрограммированным Восьмым Маневром. – подсказала она, – когда вы готовили Четвертый Флот для рандеву с Конлилом. Это отняло около часа, в соответствии с книгой.
Он повернулся и посмотрел вниз на нее, улыбаясь.
Я верю, что ты права, – и она улыбнулась.
– Сигарету? – предложил он.
– Нет, спасибо.
Он взял одну, закурил.
Как, черт возьми, я вляпался в такое? – спросил себя Малакар. – Настоящая патология поклонения герою – со мной в главной роли. Если я говорю не так, она вероятно сравнивает с образцом. По какому курсу надо с ней плыть? Возможно, если я позволю ей думать, что боюсь, затем обращусь за ее помощью в чем-либо незначительном…
– Послушай, – обратился он. – Ты встревожила меня внизу, потому что никто не знает, что я пришел на Дейбу и я не думал, что многие помнят мое лицо. Я последовал в это место, потому что оно лучше чем отель, здесь не заботятся об именах или лицах. Ты удивила меня. Я хотел бы держать свое появление в тайне, я подумал, что раскрыт.
– Но ты под защитой законов, ведь так?
– Я здесь не для того, чтобы попирать их. Не в этот раз, во всяком случае, я пришел, чтобы получить некую информацию – тихо, конфиденциально.
Он посмотрел прямо ей в глаза.
– Могу я доверять тебе, держать мое появление в секрете?
– Конечно, – сказала она. – Что еще мне делать? Я родилась в ДиНОО. Могу я помочь тебе в твоем деле?
– Возможно, – согласился он, садясь на край постели. – Если ДиНОО что-то значит для тебя, что ты здесь делаешь?
Она засмеялась, садясь в кресло напротив него.
– Расскажи мне как вернуться. Понимаешь, это единственное, что я могу сделать в этом городе. Сколько это может занять времени, кроме покупки билета?
– Ты по контракту или по какому-нибудь иному договору?
– Нет. Почему?
– Я не так много знаю о местных законах. Только вот думаю, могу ли предложить тебе убраться отсюда трудной дорогой.
– Убраться? Назад к ДиНОО?
– Конечно. Это то, что ты желаешь, разве нет?
Она отвернулась и тихо заплакала. Он не двинулся, чтобы успокоить.
– Извини меня, – сказала она. – Я никогда не предполагала, что что-нибудь подобное случится со мной. Малакар зашел в мою комнату и предлагает вытащить меня. Это что-то, что я видела только во сне…
– Тогда, как я понял, твой ответ «да»?
– Спасибо, – проговорила она. – Да, да, конечно! Но есть кое-что еще…
Он улыбнулся.
– Что? Может друг, которого ты хочешь взять с собой? Это тоже можно устроить.
Она подняла голову, и ее глаза сверкнули.
– Нет! – сказала она. – Ничего похожего! Я не хочу ни одного из этих мужчин!
– Извини, – сказал он.
Она глядела вниз на свои сандалии, свои посеребренные ногти ног. Он стряхнул сигарету над черной металлической пепельницей на столе рядом с кроватью.
Когда она заговорила, она говорила очень медленно и не смотрела в его сторону.
– Я хочу сделать что-нибудь для ДиНОО. Я хотела бы помочь вам чем-нибудь в Кэйпвилле.
Он помолчал. Потом:
– Сколько тебе лет, Джакара? – спросил он.
– Я точно не знаю. Думаю, около двадцати шести. По крайней мере я так говорю другим. Может двадцать восемь. Может двадцать пять. Но только потому что я молода…
Он поднял руку, призвав ее к молчанию.
– Я не пытаюсь разговаривать с тобой нипочем. Фактически, возможно что ты могла бы чем-то помочь мне. Я спросил о возрасте имея на то основание. Что ты знаешь о мвалакхаран кхурр, которая в основном называется дейбанской лихорадкой?
Она подняла глаза к потолку.
– Я знаю, что она не слишком известна – начала Джакара, – я знаю, что когда ты заразишься, случается сильный жар и темнеет лицо. Предполагается, что это атака на центральную нервную систему. Затрудняется дыхание и сердцебиение. И что-то подобное происходит с жидкостями. Тело не совсем теряет их, но клеточные жидкости переходят во внеклеточные. Это так. И клетки заново не впитывают. Вот почему ты чувствуешь жажду, но питье не помогает. Хотя ты доктор. Ты это все сам знаешь.
– Что еще ты знаешь об условиях?
– Ну, лекарства не существует и она всегда убивает, если это то, что ты хочешь.
– Ты уверена? – спросил он. – Ты никогда не слышала о прошедших через это?
Она посмотрела на него, помедлила, раздумывая.
– Никто? – снова спросил он. – Никто не выжил?
– Ну они говорили об одном человеке. Но я тогда была еще очень маленькой. И это случилось как раз после конфликта. Я не помню.
– Расскажи мне, что вспомнишь. Должны были быть какие-то разговоры позднее.
– Он был человеком, тот кто выжил. Они никогда даже не упоминали его имени.
– Почему?
– После того как он провозглашен целителем, они боялись, что людей охватит паника, если они узнают кто он. Так они скрыли его имя.
– Х., – произнес Малакар. – Позднее они ссылались на него, как на Х..
– Может быть, – согласилась она. – Я не знаю. Но полагаю, что это относится к нему.
– Где они лечили его? В каком госпитале?
– Здесь в городе. Но место теперь исчезло.
– Откуда он пришел?
– Маунд. Каждый звал его «человек с Маунда».
– Он местный?
– Я не знаю.
– Что это, Маунд?
– Род плато. Покинешь полуостров и идешь около тридцати миль в глубь континента, в северном направлении. Там разрушенный город, там – Пей-ан. Дейба являлась частью старой Пейанской империи. Город полностью разрушен и интересен только геологам, археологам. Они нашли его там, я думаю, пока деактивировали оборудование, оставшееся с войны. Во всяком случае там было какое-то военное оборудование, и когда они пришли что-то делать, то нашли человека. Они забрали его на защищенный катер, и он очнулся.
– Спасибо. Ты здорово помогла.
Она улыбнулась, и он в ответ.
– Я имею оружие, – сказала она – и практиковалась с ним. Я очень точна и быстра.
– Отлично.
– Если есть какая-нибудь опасность, что ты хочешь…
– Возможно, – сказал он. – Ты говорила о Маунде, как хорошо знакомая с местностью. Можешь ты достать для меня карту или нарисовать ее?
– Хороших карт нет, – проговорила она. – Но я бывала там много раз. Я гуляю – на коорибе – и иногда прогуливаюсь вглубь земли. Маунд хорошее место, чтобы практиковаться на мишенях. Никто тебя там не побеспокоит.
– Оно полностью пустынно?
– Да.
– Хорошо. Тогда ты показать его мне.
– Да, если желаешь. Хотя там нечего смотреть. Я думала…
Он загасил свою сигарету.
«Она искренна, Шинд?»
«Да.»
– Я действительно интересуюсь. И я знаю, что ты думала. Ты думала, что моя цель здесь саботаж или революция. Однако это более важно. В то время как небольшой акт ярости может досадить ОЛ, и они смогут уживаться с этим. Но если Маунд сможет предоставить мне информацию, что я хочу, я буду иметь ключ к природе величайшего оружия терроризма в галактике.
– Что это?
– Личность Х..
– Как это может помочь тебе?
– Я теперь этого не раскрою. Хотя, лучше начать с осмотра на месте. Если мой человек имел там лагерь, какие-то следы должны остаться. Или что-нибудь еще, не знаю. Но я уверен, что кто бы ни принес его, должен был оставить его снаряжение, или уничтожить все, если они нашли все вещи. Но если они еще там, я их хочу.
– Я помогу, – пообещала она. – Я хочу помочь. Но у меня нет времени, пока… – И он поднялся на ноги, возвысившись над ней, наклонился, коснулся ее плеча.
Она вздрогнула от прикосновения.
– Ты не понимаешь, – сказал Малакар. – Это твой последний день в этом месте. Ты теперь сама собой распоряжаешься. Утром я хотел бы сделать распоряжения для покупки или найма пары, тройки тех коорибов и всего снаряжения, что нам понадобится для поездки на Маунд и провести там некоторое время – может неделю или около того. Я не хочу поднимать корабль, чтобы портовые контролеры не проследили за мной. Когда мы выйдем отсюда завтра, это будет концом истории твоего отношения к этому месту. Тебя не должно касаться «есть время» или «нет времени». Ты уйдешь с минимумом забот. Это законно здесь, нет?
– Да, – она сказала сидя прямо, сжимая ручки кресла.
«Я не хотел, – подумал он. – Но она может мне помочь в этом отношении. И она девочка ДиНОО, проклятые ОЛ должны ее сводить с ума.»
– Тогда принято, – проговорил он, отодвинувшись назад и закурив еще одну сигарету.
Она, казалось, расслабилась.
– Я думаю, что возьму сигарету теперь, Малакар.
– Рори, поправил он.
– Рори, – согласилась она.
Он снова поднялся, дал ей одну, зажег ее, вернулся.
– Я никогда не слышала нигде, что ты телепат, – проговорила она через некоторое время.
– Я нет. Это такая уловка. Завтра я смогу показать тебе, как это делаю.
«Но не ночью, – подумал он. – Боги! Если это продолжалось так долго, чтобы ты хоть наполовину расслабилась, я не собираюсь представлять тебя обросшему волосами дарвенианину с глазами большими как блюдца. Ты должно быть завопишь и они приведут вышибал.»
– Ничего, если я отодвину те занавеси на минуту? – спросил он.
– Позволь я это сделаю.
– Нет не беспокойся.
Но она уже была на ногах и пересекла комнату.
Нащупала контроль под подоконником, и они убрались в стену.
– Окно открыть тоже?
– Немного, – сказал он подходя и становясь рядом.
Окно послушалось другого контроля, и он вдохнул влажный ночной воздух.
– Еще идет дождь, – заметил Малакар, протянул руку и вытряхнул пепел наружу.
– Да.
Смотря над низкой крышей, они видели тихий город сквозь капли и ручейки на полуприподнятом стекле. Огни внизу разбивались, немного смещались. С мягким ветерком, что влетал через окно, доносился слабый соленый запах моря.
– Почему ты держишь его закрытым? – спросил он; и: – Я ненавижу вид города, – ответила она без эмоций. – Хотя ночью не так плохо, когда ничего не можешь видеть.
Слабые раскаты грома прокатились по холмам. Он оперся локтями о подоконник и наклонился вперед. Поколебавшись, она сделала тоже. Она оказалась очень близко от него, но он знал, что если коснется ее мгновение разобьется.
– Да, – сказала она. – Особенно в это время года.
– Ты купаешься, плаваешь?
– Я плаваю, чтобы держаться в форме, и я знаю как управлять небольшими катерами. Но не особенно люблю море.
– Почему же?
– Мой отец утонул. Это произошло после того как моя мать умерла, и они оставили меня с детьми. Он пытался проплыть вокруг Мыса Мерфи однажды ночью. Я догадывалась, что он попытается сбежать из Центра для Перемещенных. – По крайней мере они сказали мне, что он утонул. – Могло быть, что один из тех проклятых гвардейцев застрелил его.
– Извини.
– Я была в то время ребенком. Я не знала достаточно, чтобы возненавидеть их позже.
Он стряхнул пепел по ветру.
– Как это будет, когда ты победишь? – спросила она.
Он выбросил сигарету.
И увидел как та пронеслась настоящей кометой.
– Победа? – произнес он, повернув голову и смотря на нее. – Я собираюсь бороться, пока не умру, но я никогда не уничтожу ОЛ. Я никогда не выиграю в этом смысле. Моя цель сохранение ДиНОО, не разрушение ОЛ. Я хочу охранить 34 небольших мира от роли прислуги для причуд 14 лиг. Я не могу надеяться разбить их, но может смогу научить их уважать ДиНОО – достаточно для того чтобы ДиНОО смог бы иметь шанс вырасти, расшириться до масштабов, которые дадут ему статус лиги однажды, такое лучше чем быть разделенным и поглощенным другими. Если бы мы имели шанс колонизировать еще несколько дюжин миров, если бы нам не мешали лиги, вместо того, чтобы бойкотировать и резать каждый раз, когда мы пытаемся пустить в ход нашу власть, тогда мы бы имели шанс. Я хочу, чтобы мы объединились с ОЛ – не разрушить их – но на наших условиях. Конечно, я ненавижу их, за то что они сделали с нами. Но они лучшая цивилизация, что мы получили. Я хочу быть с ними – но на равных.
– …И вещь на Маунде? Личность Х.?
Он криво улыбнулся.
– Если я получу контроль за секретом Х., я войду в историю как один из самых черных преступников, кто когда-либо существовал. Но с помощью богов! Я спущу весь ад на ОЛ! Они оставят ДиНОО надолго.
Она выбросила свою сигарету вслед за ним, и он зажег еще две.
Они прислушивались к голосу штормбуя и видели как там, на расстоянии сверкали молнии. Когда одна такая полыхнула далеко впереди, видимый горизонт предстал перед ними черным силуэтом, широко разверстой пастью; когда позади каждое окно Кейпвилла, казалось, ловило частицу ее пламени и отбрасывало его в различных направлениях. Хотя, в основном там был только преломленный свет города.