Страница:
– Запомнил, – ответил тот.
Борисов перевернул фотографию.
– Теперь запомни название вокзала и время прибытия поезда. Ты должен встретить эту девушку…
– Когда? – спросил рыжий.
– Завтра вечером, Саша. Встретить ее нужно будет как следует…
Зная скрытную натуру рыжего Санька, болтливый охранник тем не менее не упустил возможности поинтересоваться, зачем вызывал шеф.
Когда рыжий закрыл за собой дверь кабинета Борисова, охранник, понизив голос чуть ли не до шепота, спросил:
– Санек, чего там у шефа? Чо вызывал-то?
Но Санек не счел нужным ответить.
– Да так, – неопределенно проговорил он и вышел на улицу, направился к своей машине, белой «восьмерке».
Охранник тоже вышел на крыльцо, закурил, недобро стрельнув взглядом в рыжего боксера.
«Зажрался, чмошник. Своих уважать перестал», – подумал он про рыжего, сплевывая горькую слюну на ступеньки. И даже когда рыжий отъехал, настроение у охранника не улучшилось. Он думал о своей незавидной роли лакея, стоящего в дверях. И даже такой хмырь, как рыжий Сашка, может плевать на него. Он вздохнул и потушил сигарету.
Тут взгляд охранника уперся в новенький шестисотый «мерс» шефа. К нему подошел какой-то бородатый человек. Сначала глянул на номер. Обошел машину вокруг, погладил рукой полированный капот, потом, чуть наклонившись, заглянул в салон.
Охранника взяло зло. Чего бы, спрашивается, этому типу не топать дальше? Остановился, вынюхивает чего-то. А вдруг от его грязной лапищи на машине останутся полосы? Машина вымыта чище, чем он.
«Это что еще за хрен? – Охранник нахмурился, поправляя на поясе дубинку. – Чего носом тут водит? На мента вроде не похож. Харя небритая. Прощелыга запойный, чего-нибудь стянуть хочет. Ну я ему…»
О дальнейших своих действиях охранник не подумал, все получилось как-то само собой, хотя в его обязанности и не входило приглядывать за личным авто шефа. Но раз увидел…
– Эй, ты! – крикнул охранник.
В переулке, где находился офис, было темно. Только тусклый свет из-под нависшего над ступеньками козырька освещал полоску проезжей части и «Мерседес» Борисова, стоящий на обочине.
– Ну ты! Мать твою!..
Казалось, бородатый не слышит его, и это еще больше оскорбило охранника.
– Кому я говорю? Глухой, что ли? Козел! – Стянув с портупеи резиновую дубинку, охранник сошел с крыльца. Такого неуважения к себе он не мог простить никому. А уж этому бородатому дохляку особенно. «Пара ударов по спине ему не повредит. Будет знать, как надо вести себя с охраной», – подумал охранник и пошел к «Мерседесу».
– Слушай ты, педик задолбанный! Я не собираюсь тут с тобой… – прорычал охранник, подошел и рванул бородатого за плечо, замахнувшись дубинкой.
Ударить он не успел и не почувствовал боли, не понимая, что произошло.
Просто тот бородатый обернулся, махнув рукой. И шею охранника точно обожгло огнем.
Чтобы как-то остудить ожог, охранник схватился обеими руками за шею и почувствовал на ладонях кровь. Теплую и липкую. От нее слипались пальцы. Он чувствовал это, как и приближение смерти. Еще он чувствовал рану. У него перерезана шея, и кровь из артерии бьет тугой струей в ладонь.
Мутными глазами охранник посмотрел на человека и испугался, потому что не увидел его лица. Только темное пятно. И вдруг оно начало расти перед глазами, погружая в темноту все вокруг. Эта темнота в переулке стала душить его, не давать дышать. Он хватал ртом воздух и задыхался. Хотелось выбежать на свет, на крыльцо офиса.
Хоть бы кто-то сейчас оказался здесь, кроме этого убийцы, и помог. Умирать ему не хотелось. Было страшно. От этого страха здоровенный охранник сжался, сделался ниже ростом и беспомощно застонал, понимая, что обречен на смерть.
На третий шаг сил у него уже не хватило. Покачиваясь, он остановился. Рана казалась непомерно тяжелой, тянула его к земле.
Будто кто-то невидимый толкнул его в спину, и охранник рухнул как подкошенный.
Все это время убийца стоял и наблюдал за мучениями охранника. Когда тот упал, на небритом лице появилась улыбка, а глаза засветились хищным блеском. Он быстро подошел, наклонился над лежащим, за волосы чуть приподнял от асфальта его голову, пытаясь заглянуть в глаза. Потом разжал руку, и голова охранника глухо стукнулась об асфальт.
Что-то пробурчав себе под нос, убийца схватил охранника за обе руки и волоком перетянул тяжелое тело на обочину за «Мерседес».
В этот момент на крыльцо офиса вышел сам председатель совета федерации спорта, недовольно покрутил головой.
Отсутствие возле дверей офиса охранника обеспокоило его. Он уже хотел вернуться, отыскать охранника, но потом решил, что доблестный страж попросту сидит в туалете.
Повернув защелку замка, Игорь Николаевич захлопнул за собой входную дверь. Снаружи ее теперь можно было открыть только ключом. Борисов с минуту топтался на крыльце, раздумывая насчет охранника, ругая его последними словами, потом плюнул и пошел к своей машине.
Сейчас домой. Принять душ. Смыть с себя пот и скорее в постель, выспаться хорошенько. Замучила его Кристина. Но Игорь Николаевич не испытывал разочарования. Она девка классная. И сиськи у нее что надо. Как залезет сверху на него, как заелозит ими по волосатой груди.
Предаваясь приятным воспоминаниям, Игорь Николаевич достал из барсетки ключи от машины.
Убийца присел на корточки за машиной и внимательно наблюдал за Игорем Николаевичем. Улыбка с небритого лица исчезла, и только глаза по-прежнему излучали блеск жаждущего убивать. Вытянув голову, он смотрел на свою жертву, и расстояние между ним и Борисовым неумолимо сокращалось.
Не доходя метра два до своей машины, Игорь Николаевич оступился, шагнул в темноту и сейчас же обеими ногами попал в лужу крови.
– Это что еще такое тут разлили? Дерьмо какое-то! – Он брезгливо поморщился. Странно, откуда тут это. Днем ведь не было.
Борисов обошел машину спереди и, подходя к левой передней дверце, вдруг обо что-то споткнулся.
– А-а, мать вашу!.. Накидают тут всякой дряни…
Он наклонился и увидел, что этой дрянью были человеческие ноги.
– Это чего такое? – растерянно выговорил Игорь Николаевич и чуть не вскрикнул, потому что узнал ботинки охранника.
– Витя, – пискливо выдавил Борисов, остановившись как вкопанный. Оглянулся на дверь, которую только что запер. Он постарался себя успокоить, убедить в ошибке. Мало ли таких ботинок, как у охранника. И с чего бы ему оказаться тут?
Борисов посмотрел в светящееся окно.
Охранника на месте не было. Значит, не ошибся Игорь Николаевич. Вот он, доблестный страж, лежит на обочине в крови.
Захотелось закричать. Игорь Николаевич быстро пробежал взглядом по окнам соседних домов и вдруг услышал за своей спиной тихий, едва различимый шорох. Будто кто-то крался к нему. Резко обернулся.
Из темноты к нему приближался человек. Он шел так тихо, что шагов не было слышно, и потому Игорю Николаевичу показалось, будто тот не идет, а парит над землей как привидение.
«Он. Это он убил охранника», – быстро сработала тревожная мысль, заставив Борисова кинуться бежать.
Только теперь он понял свою оплошность, пожалел, что заперта дверь. И все равно бросился к крыльцу под свет фонаря. В последней надежде схватился за здоровенную металлическую дверную ручку, изо всей силы рванул дверь. Но дверь не открывалась.
А позади уже топот ног. Все ближе и ближе. Вот убийца уже рядом, на ступеньках.
Игорь Николаевич понял: ни о каком спасении не стоит и думать. Дверь не откроется.
Он обернулся и увидел нападавшего. Бородатый подходил, приготовив правую руку для удара.
Игорь Николаевич широко открытыми глазами смотрел на эту руку, видел зажатый в ней какой-то предмет, похожий на нож. Но нет, не нож. И не мог понять, что это.
Он боялся заглянуть в лицо убийце. И только в самый последний момент поднял обезумевшие от страха глаза, и губы его вытянулись.
– Т… – он успел произнести одну-единственную букву.
Закрывая рукой распоротое горло, Борисов сел на ступеньки. Привалившись спиной к дверям и медленно закрывая глаза, видел, как убийца наклоняется над ним. В последнем усилии он попытался закричать, но изо рта вместе с кровью вырвались едва слышимые хрипы.
Убийца своим ударом перерезал ему голосовые связки.
Бородатый быстро обшарил все карманы убитого, нашел ключи от квартиры, забрал барсетку, раскрыв ее, увидел фотографию Олеськи, улыбнулся, смачно причмокивая губами. На обратной стороне фотки прочитал все, что написала Кристина: название вокзала, число и время прибытия поезда.
Майор Калинин пытался рассуждать логически. Многое было непонятным. Например, почему охранник, который должен находиться внутри офиса, каким-то образом очутился на улице? И кто в таком случае запер дверь? Ну с трупом руководителя федерации спорта кое-что было ясно.
«Убийство, скорее всего, заказное. Заказал кто-то ихнего председателя», – решил Калинин, зная многое из криминального прошлого Игоря Николаевича Борисова.
Несколько смущал способ убийства. Гораздо легче было застрелить Борисова.
– А может, преступник решил сработать по-тихому? – предположил капитан Горюнов. – Кто-то помешал. Вот он и решил без шума. Может, он вообще любитель убивать нетрадиционно.
– Да все может быть. Подозрительно другое. У нас уже есть несколько трупов девушек, которым убийца перерезал острым предметом горло. И здесь, – Калинин показал на труп Борисова, – тоже перерезано горло. Немного не так, но перерезано.
– Причем предмет очень похож на тот, которым убийца перерезал горло тем девушкам, – вставил свое заключение эксперт.
– Вот видишь. Предмет, которым орудовал убийца, похож. А удар Борисову нанесен по-другому. С одной стороны. По одной артерии. А девушки были убиты ударом от уха до уха.
Горюнов, Шевелев и Анохин стояли в ожидании, чего им еще выдаст майор.
– Ну и что из этого следует? – не удержался от вопроса Горюнов.
– А то и следует, что тут работал другой убийца. Другой человек, но с одним и тем же орудием убийства. Кто-то пытается нас запутать.
Никто не стал с Калининым спорить. В конце концов, он здесь старший.
В течение утра оперативники опросили всех сотрудников офиса. Но этот опрос ничего не дал, кроме кипы бумаг. Каждую бумажку Калинин внимательно перечитал и ничего такого, что прояснило бы мотивы убийства или вывело на след преступника, не обнаружил.
Глава 5
Глава 6
Борисов перевернул фотографию.
– Теперь запомни название вокзала и время прибытия поезда. Ты должен встретить эту девушку…
– Когда? – спросил рыжий.
– Завтра вечером, Саша. Встретить ее нужно будет как следует…
Зная скрытную натуру рыжего Санька, болтливый охранник тем не менее не упустил возможности поинтересоваться, зачем вызывал шеф.
Когда рыжий закрыл за собой дверь кабинета Борисова, охранник, понизив голос чуть ли не до шепота, спросил:
– Санек, чего там у шефа? Чо вызывал-то?
Но Санек не счел нужным ответить.
– Да так, – неопределенно проговорил он и вышел на улицу, направился к своей машине, белой «восьмерке».
Охранник тоже вышел на крыльцо, закурил, недобро стрельнув взглядом в рыжего боксера.
«Зажрался, чмошник. Своих уважать перестал», – подумал он про рыжего, сплевывая горькую слюну на ступеньки. И даже когда рыжий отъехал, настроение у охранника не улучшилось. Он думал о своей незавидной роли лакея, стоящего в дверях. И даже такой хмырь, как рыжий Сашка, может плевать на него. Он вздохнул и потушил сигарету.
Тут взгляд охранника уперся в новенький шестисотый «мерс» шефа. К нему подошел какой-то бородатый человек. Сначала глянул на номер. Обошел машину вокруг, погладил рукой полированный капот, потом, чуть наклонившись, заглянул в салон.
Охранника взяло зло. Чего бы, спрашивается, этому типу не топать дальше? Остановился, вынюхивает чего-то. А вдруг от его грязной лапищи на машине останутся полосы? Машина вымыта чище, чем он.
«Это что еще за хрен? – Охранник нахмурился, поправляя на поясе дубинку. – Чего носом тут водит? На мента вроде не похож. Харя небритая. Прощелыга запойный, чего-нибудь стянуть хочет. Ну я ему…»
О дальнейших своих действиях охранник не подумал, все получилось как-то само собой, хотя в его обязанности и не входило приглядывать за личным авто шефа. Но раз увидел…
– Эй, ты! – крикнул охранник.
В переулке, где находился офис, было темно. Только тусклый свет из-под нависшего над ступеньками козырька освещал полоску проезжей части и «Мерседес» Борисова, стоящий на обочине.
– Ну ты! Мать твою!..
Казалось, бородатый не слышит его, и это еще больше оскорбило охранника.
– Кому я говорю? Глухой, что ли? Козел! – Стянув с портупеи резиновую дубинку, охранник сошел с крыльца. Такого неуважения к себе он не мог простить никому. А уж этому бородатому дохляку особенно. «Пара ударов по спине ему не повредит. Будет знать, как надо вести себя с охраной», – подумал охранник и пошел к «Мерседесу».
– Слушай ты, педик задолбанный! Я не собираюсь тут с тобой… – прорычал охранник, подошел и рванул бородатого за плечо, замахнувшись дубинкой.
Ударить он не успел и не почувствовал боли, не понимая, что произошло.
Просто тот бородатый обернулся, махнув рукой. И шею охранника точно обожгло огнем.
Чтобы как-то остудить ожог, охранник схватился обеими руками за шею и почувствовал на ладонях кровь. Теплую и липкую. От нее слипались пальцы. Он чувствовал это, как и приближение смерти. Еще он чувствовал рану. У него перерезана шея, и кровь из артерии бьет тугой струей в ладонь.
Мутными глазами охранник посмотрел на человека и испугался, потому что не увидел его лица. Только темное пятно. И вдруг оно начало расти перед глазами, погружая в темноту все вокруг. Эта темнота в переулке стала душить его, не давать дышать. Он хватал ртом воздух и задыхался. Хотелось выбежать на свет, на крыльцо офиса.
Хоть бы кто-то сейчас оказался здесь, кроме этого убийцы, и помог. Умирать ему не хотелось. Было страшно. От этого страха здоровенный охранник сжался, сделался ниже ростом и беспомощно застонал, понимая, что обречен на смерть.
На третий шаг сил у него уже не хватило. Покачиваясь, он остановился. Рана казалась непомерно тяжелой, тянула его к земле.
Будто кто-то невидимый толкнул его в спину, и охранник рухнул как подкошенный.
Все это время убийца стоял и наблюдал за мучениями охранника. Когда тот упал, на небритом лице появилась улыбка, а глаза засветились хищным блеском. Он быстро подошел, наклонился над лежащим, за волосы чуть приподнял от асфальта его голову, пытаясь заглянуть в глаза. Потом разжал руку, и голова охранника глухо стукнулась об асфальт.
Что-то пробурчав себе под нос, убийца схватил охранника за обе руки и волоком перетянул тяжелое тело на обочину за «Мерседес».
В этот момент на крыльцо офиса вышел сам председатель совета федерации спорта, недовольно покрутил головой.
Отсутствие возле дверей офиса охранника обеспокоило его. Он уже хотел вернуться, отыскать охранника, но потом решил, что доблестный страж попросту сидит в туалете.
Повернув защелку замка, Игорь Николаевич захлопнул за собой входную дверь. Снаружи ее теперь можно было открыть только ключом. Борисов с минуту топтался на крыльце, раздумывая насчет охранника, ругая его последними словами, потом плюнул и пошел к своей машине.
Сейчас домой. Принять душ. Смыть с себя пот и скорее в постель, выспаться хорошенько. Замучила его Кристина. Но Игорь Николаевич не испытывал разочарования. Она девка классная. И сиськи у нее что надо. Как залезет сверху на него, как заелозит ими по волосатой груди.
Предаваясь приятным воспоминаниям, Игорь Николаевич достал из барсетки ключи от машины.
Убийца присел на корточки за машиной и внимательно наблюдал за Игорем Николаевичем. Улыбка с небритого лица исчезла, и только глаза по-прежнему излучали блеск жаждущего убивать. Вытянув голову, он смотрел на свою жертву, и расстояние между ним и Борисовым неумолимо сокращалось.
Не доходя метра два до своей машины, Игорь Николаевич оступился, шагнул в темноту и сейчас же обеими ногами попал в лужу крови.
– Это что еще такое тут разлили? Дерьмо какое-то! – Он брезгливо поморщился. Странно, откуда тут это. Днем ведь не было.
Борисов обошел машину спереди и, подходя к левой передней дверце, вдруг обо что-то споткнулся.
– А-а, мать вашу!.. Накидают тут всякой дряни…
Он наклонился и увидел, что этой дрянью были человеческие ноги.
– Это чего такое? – растерянно выговорил Игорь Николаевич и чуть не вскрикнул, потому что узнал ботинки охранника.
– Витя, – пискливо выдавил Борисов, остановившись как вкопанный. Оглянулся на дверь, которую только что запер. Он постарался себя успокоить, убедить в ошибке. Мало ли таких ботинок, как у охранника. И с чего бы ему оказаться тут?
Борисов посмотрел в светящееся окно.
Охранника на месте не было. Значит, не ошибся Игорь Николаевич. Вот он, доблестный страж, лежит на обочине в крови.
Захотелось закричать. Игорь Николаевич быстро пробежал взглядом по окнам соседних домов и вдруг услышал за своей спиной тихий, едва различимый шорох. Будто кто-то крался к нему. Резко обернулся.
Из темноты к нему приближался человек. Он шел так тихо, что шагов не было слышно, и потому Игорю Николаевичу показалось, будто тот не идет, а парит над землей как привидение.
«Он. Это он убил охранника», – быстро сработала тревожная мысль, заставив Борисова кинуться бежать.
Только теперь он понял свою оплошность, пожалел, что заперта дверь. И все равно бросился к крыльцу под свет фонаря. В последней надежде схватился за здоровенную металлическую дверную ручку, изо всей силы рванул дверь. Но дверь не открывалась.
А позади уже топот ног. Все ближе и ближе. Вот убийца уже рядом, на ступеньках.
Игорь Николаевич понял: ни о каком спасении не стоит и думать. Дверь не откроется.
Он обернулся и увидел нападавшего. Бородатый подходил, приготовив правую руку для удара.
Игорь Николаевич широко открытыми глазами смотрел на эту руку, видел зажатый в ней какой-то предмет, похожий на нож. Но нет, не нож. И не мог понять, что это.
Он боялся заглянуть в лицо убийце. И только в самый последний момент поднял обезумевшие от страха глаза, и губы его вытянулись.
– Т… – он успел произнести одну-единственную букву.
Закрывая рукой распоротое горло, Борисов сел на ступеньки. Привалившись спиной к дверям и медленно закрывая глаза, видел, как убийца наклоняется над ним. В последнем усилии он попытался закричать, но изо рта вместе с кровью вырвались едва слышимые хрипы.
Убийца своим ударом перерезал ему голосовые связки.
Бородатый быстро обшарил все карманы убитого, нашел ключи от квартиры, забрал барсетку, раскрыв ее, увидел фотографию Олеськи, улыбнулся, смачно причмокивая губами. На обратной стороне фотки прочитал все, что написала Кристина: название вокзала, число и время прибытия поезда.
Майор Калинин пытался рассуждать логически. Многое было непонятным. Например, почему охранник, который должен находиться внутри офиса, каким-то образом очутился на улице? И кто в таком случае запер дверь? Ну с трупом руководителя федерации спорта кое-что было ясно.
«Убийство, скорее всего, заказное. Заказал кто-то ихнего председателя», – решил Калинин, зная многое из криминального прошлого Игоря Николаевича Борисова.
Несколько смущал способ убийства. Гораздо легче было застрелить Борисова.
– А может, преступник решил сработать по-тихому? – предположил капитан Горюнов. – Кто-то помешал. Вот он и решил без шума. Может, он вообще любитель убивать нетрадиционно.
– Да все может быть. Подозрительно другое. У нас уже есть несколько трупов девушек, которым убийца перерезал острым предметом горло. И здесь, – Калинин показал на труп Борисова, – тоже перерезано горло. Немного не так, но перерезано.
– Причем предмет очень похож на тот, которым убийца перерезал горло тем девушкам, – вставил свое заключение эксперт.
– Вот видишь. Предмет, которым орудовал убийца, похож. А удар Борисову нанесен по-другому. С одной стороны. По одной артерии. А девушки были убиты ударом от уха до уха.
Горюнов, Шевелев и Анохин стояли в ожидании, чего им еще выдаст майор.
– Ну и что из этого следует? – не удержался от вопроса Горюнов.
– А то и следует, что тут работал другой убийца. Другой человек, но с одним и тем же орудием убийства. Кто-то пытается нас запутать.
Никто не стал с Калининым спорить. В конце концов, он здесь старший.
В течение утра оперативники опросили всех сотрудников офиса. Но этот опрос ничего не дал, кроме кипы бумаг. Каждую бумажку Калинин внимательно перечитал и ничего такого, что прояснило бы мотивы убийства или вывело на след преступника, не обнаружил.
Глава 5
…Днем, в половине пятого, Игорь Николаевич позвонил домой жене и предупредил, что вернется поздно.
Как раз перед этим ему позвонила Кристина и попросила срочно приехать. В этот день свидание у них было не запланировано. Но раз Кристина просила приехать, Борисов сразу же отложил все текущие дела.
Татьяна Борисова догадалась о причине его позднего возвращения. Глаза бы она хотела выцарапать этой молодой шлюхе, чтоб не разбивала семью. Мало того, что ее благоверный делал этой девчонке дорогие подарки и обеспечивал материально, так он еще и все свободное время проводил с ней.
Это ущемляло самолюбие Татьяны Борисовой.
И вот опять этот злосчастный звонок мужа. Она сразу догадалась, что врет он, но постаралась не подать виду.
«Черт с ним! Пусть зависает у нее, если ему так хочется. Да что я, в самом деле, не баба? Или ко мне мужики не липнут? Надо тоже найти хахаля. Тогда посмотрим, кто из нас быстрей взвоет». С этими мыслями Татьяна сменила домашний халат на белую юбку и красный двубортный пиджак. Придирчиво осмотрела себя в зеркало.
Вид был, надо сказать, вызывающий. В другой раз, прежде чем выйти на улицу вот так, призадумалась бы. А сейчас решила досадить своему неверному мужу.
«Раз ему нравятся шлюхи, я буду шлюхой», – думала она, обводя контуры губ косметическим карандашом. Подвела ресницы. Чуть придала щекам румянец.
Последним предметом для сексуального соблазна она посчитала туфли на высоченной шпильке. Давно не носила их, отвыкла и теперь чувствовала себя в них неуверенно. Но от высокого каблука ноги казались длиннее. Есть смысл помучиться.
В таком наряде она вышла из подъезда в надежде соблазнить любого попавшегося ей на глаза мужчину.
Как ни странно, во дворе никого не было. Такое случалось редко. Обычно лавочку возле подъезда занимали соседки.
«Время очередного сериала», – улыбнулась Татьяна, сворачивая на тротуар. Почему-то глянула на сквер, располагавшийся от дома метрах в тридцати. Даже объяснить себе не смогла это желание. Просто вдруг захотелось посмотреть туда.
Этим летом какая-то строительная организация изрядно испохабила сквер, перерыв его вдоль и поперек. Часть деревьев попросту выкорчевали. А оставшиеся выглядели настоящим убожеством. Злые языки поговаривали, что скоро тут поставят гаражи-ракушки. Сейчас это Татьяну совершенно не интересовало. Ее внимание привлек бородатый человек, стоящий возле низкой чугунной ограды. Задрав голову, он смотрел на окна ее квартиры. Нет, она не ошиблась. Именно на ее окна. Потом, увидев ее, легко перепрыгнул через ограду и быстрым шагом направился к ней.
«Это он… – Она почувствовала, что стало страшно, давно вычеркнула из жизни этого человека. – Бежать. Надо скорее бежать», – мысленно повторила она и прямо по газону бросилась назад к подъезду, со всей силы ткнула пальцем в кнопку вызова лифта, почувствовав, что сломала ноготь.
Обернулась, увидела, как он входит в открытую дверь подъезда, зашептала, как молитву:
– Ой, ну скорей же. Скорей, – даже затопала от нетерпения ногами, подгоняя опускавшуюся кабину лифта.
Не дождавшись, стуча каблуками по ступенькам, влетела на свой этаж, хватая ртом воздух, испытывая желание сбросить эти неудобные туфли. Поглядела вниз, и ей показалось, что он поднимается. Тихо и осторожно, как кот, готовящийся напасть на мышь.
Она отперла дверь и вбежала с мыслью немедленно позвонить мужу. Не разуваясь, прошла к телефону.
Даже питая обиду за супружескую неверность, решила поступить порядочно, понимая, чем это может обернуться для мужа. Набрала номер его сотового, и окажись он, как всегда, в кармане Игоря Николаевича, все могло бы получиться по-другому. Но сотовый телефон остался в столе в его рабочем кабинете. Тогда она набрала номер секретарши, и та ледяным тоном сообщила, что Игорь Николаевич только что отбыл.
«Все понятно», – сказала себе Татьяна Борисова. Номер телефона Кристины она не знала.
«Раз он поехал к ней, пусть выкручивается как хочет», – решила она и на всякий случай выглянула в окно. И никого не увидела. Но на душе все равно оставалось беспокойство.
В этом паническом беспокойстве она провела всю ночь.
Последний год их семейной жизни был настоящим кошмаром. И все потому, что муж завел молодую любовницу. И Татьяна ничего не могла поделать. Иногда в отчаянье она желала ему смерти. Раз уж он не достанется ей, то пусть не достается и любовнице. Так она думала не раз.
А утром приехали двое милиционеров и сообщили, что муж убит, и она не удивилась. Восприняла как должное.
С ней о чем-то беседовали. Задавали банальные вопросы о друзьях и врагах. И на все их вопросы она давала банальные ответы.
Старательные милиционеры все это фиксировали на бумаге. Потом эту бумагу дали ей подписать. И Татьяна подписала, даже не прочитав. Ей было все равно, что там написано. Да и какое это сейчас имело значение.
Как раз перед этим ему позвонила Кристина и попросила срочно приехать. В этот день свидание у них было не запланировано. Но раз Кристина просила приехать, Борисов сразу же отложил все текущие дела.
Татьяна Борисова догадалась о причине его позднего возвращения. Глаза бы она хотела выцарапать этой молодой шлюхе, чтоб не разбивала семью. Мало того, что ее благоверный делал этой девчонке дорогие подарки и обеспечивал материально, так он еще и все свободное время проводил с ней.
Это ущемляло самолюбие Татьяны Борисовой.
И вот опять этот злосчастный звонок мужа. Она сразу догадалась, что врет он, но постаралась не подать виду.
«Черт с ним! Пусть зависает у нее, если ему так хочется. Да что я, в самом деле, не баба? Или ко мне мужики не липнут? Надо тоже найти хахаля. Тогда посмотрим, кто из нас быстрей взвоет». С этими мыслями Татьяна сменила домашний халат на белую юбку и красный двубортный пиджак. Придирчиво осмотрела себя в зеркало.
Вид был, надо сказать, вызывающий. В другой раз, прежде чем выйти на улицу вот так, призадумалась бы. А сейчас решила досадить своему неверному мужу.
«Раз ему нравятся шлюхи, я буду шлюхой», – думала она, обводя контуры губ косметическим карандашом. Подвела ресницы. Чуть придала щекам румянец.
Последним предметом для сексуального соблазна она посчитала туфли на высоченной шпильке. Давно не носила их, отвыкла и теперь чувствовала себя в них неуверенно. Но от высокого каблука ноги казались длиннее. Есть смысл помучиться.
В таком наряде она вышла из подъезда в надежде соблазнить любого попавшегося ей на глаза мужчину.
Как ни странно, во дворе никого не было. Такое случалось редко. Обычно лавочку возле подъезда занимали соседки.
«Время очередного сериала», – улыбнулась Татьяна, сворачивая на тротуар. Почему-то глянула на сквер, располагавшийся от дома метрах в тридцати. Даже объяснить себе не смогла это желание. Просто вдруг захотелось посмотреть туда.
Этим летом какая-то строительная организация изрядно испохабила сквер, перерыв его вдоль и поперек. Часть деревьев попросту выкорчевали. А оставшиеся выглядели настоящим убожеством. Злые языки поговаривали, что скоро тут поставят гаражи-ракушки. Сейчас это Татьяну совершенно не интересовало. Ее внимание привлек бородатый человек, стоящий возле низкой чугунной ограды. Задрав голову, он смотрел на окна ее квартиры. Нет, она не ошиблась. Именно на ее окна. Потом, увидев ее, легко перепрыгнул через ограду и быстрым шагом направился к ней.
«Это он… – Она почувствовала, что стало страшно, давно вычеркнула из жизни этого человека. – Бежать. Надо скорее бежать», – мысленно повторила она и прямо по газону бросилась назад к подъезду, со всей силы ткнула пальцем в кнопку вызова лифта, почувствовав, что сломала ноготь.
Обернулась, увидела, как он входит в открытую дверь подъезда, зашептала, как молитву:
– Ой, ну скорей же. Скорей, – даже затопала от нетерпения ногами, подгоняя опускавшуюся кабину лифта.
Не дождавшись, стуча каблуками по ступенькам, влетела на свой этаж, хватая ртом воздух, испытывая желание сбросить эти неудобные туфли. Поглядела вниз, и ей показалось, что он поднимается. Тихо и осторожно, как кот, готовящийся напасть на мышь.
Она отперла дверь и вбежала с мыслью немедленно позвонить мужу. Не разуваясь, прошла к телефону.
Даже питая обиду за супружескую неверность, решила поступить порядочно, понимая, чем это может обернуться для мужа. Набрала номер его сотового, и окажись он, как всегда, в кармане Игоря Николаевича, все могло бы получиться по-другому. Но сотовый телефон остался в столе в его рабочем кабинете. Тогда она набрала номер секретарши, и та ледяным тоном сообщила, что Игорь Николаевич только что отбыл.
«Все понятно», – сказала себе Татьяна Борисова. Номер телефона Кристины она не знала.
«Раз он поехал к ней, пусть выкручивается как хочет», – решила она и на всякий случай выглянула в окно. И никого не увидела. Но на душе все равно оставалось беспокойство.
В этом паническом беспокойстве она провела всю ночь.
Последний год их семейной жизни был настоящим кошмаром. И все потому, что муж завел молодую любовницу. И Татьяна ничего не могла поделать. Иногда в отчаянье она желала ему смерти. Раз уж он не достанется ей, то пусть не достается и любовнице. Так она думала не раз.
А утром приехали двое милиционеров и сообщили, что муж убит, и она не удивилась. Восприняла как должное.
С ней о чем-то беседовали. Задавали банальные вопросы о друзьях и врагах. И на все их вопросы она давала банальные ответы.
Старательные милиционеры все это фиксировали на бумаге. Потом эту бумагу дали ей подписать. И Татьяна подписала, даже не прочитав. Ей было все равно, что там написано. Да и какое это сейчас имело значение.
Глава 6
Два часа подряд Кристина пыталась дозвониться до Борисова. Но жена, прекрасно осведомленная о любовных похождениях своего муженька, едва услышав ее голос, с ненавистью бросала трубку.
Наконец, когда Кристина изрядно замучила ее своей настойчивостью, а может, сжалившись над ней, плачущей, жена без всякой любезности ответила:
– Игоря нет.
– Ну прошу вас, – взмолилась Кристина. – Пригласите его к телефону. Пожалуйста. Это очень важно. Понимаете, моя сестра… В общем, ваш муж должен знать, где она. Пусть скажет. Ну что вам, трудно?
Голос жены казался до крайности раздраженным:
– Я знала, что этот кобель трахает вас, но, оказывается, он пристроился и к вашей сестре…
Кристина чуть не задохнулась от обиды. Хотелось накричать на эту дуру.
– У вас неправильное представление о моей сестре, и ваш муж ее не трахал. Она пропала. А Игорь Николаевич должен знать, где она сейчас.
В трубке послышалась злорадная насмешка.
– Я вам не верю. Какие же у него могут быть отношения с вашей сестрой, если он ее не трахал?..
– Никаких, – заявила Кристина.
Голос в трубке некоторое время молчал, потом с нескрываемым ехидством заговорил:
– Думаю, милочка, он вам уже ничего не сможет сказать. Ничего, – повторила жена как будто с радостью.
– Ну почему? Ведь он… – докончить Кристина не успела.
– Он убит, – перебил ее голос из трубки с той же интонацией.
Огорчения, по крайней мере, Кристина в нем не заметила. Быстро спросила:
– Как убит? Алло!
Но в трубке уже слышались частые гудки.
Кристина не помнила, как положила трубку на аппарат. Все казалось неправдоподобным. «Он убит. А где в таком случае Олеська?» И сердце подсказывало: с сестрой случилась беда, и она, Кристина, причастна к ней. Она виновата.
Кристина чувствовала себя совершенно опустошенной.
«Что же теперь делать?» – спрашивала она себя, ощущая в голове полнейшую пустоту.
После третьей рюмки коньяка и выкуренной сигареты в голове наступило некоторое прояснение, и она мало-мальски уже могла соображать.
«Так. Борисов погиб. Но он мне говорил, что сам не поедет встречать Олеську, а кого-нибудь пошлет. Значит, теперь мне надо выяснить, кого послал Борисов. И тот человек уж наверняка должен знать, где Олеська. Может быть, он даже скрывает ее у себя».
Она схватилась за телефон.
«Офис! Нужно во что бы то ни стало дозвониться до офиса. Может, хоть там удастся что-то узнать. Со стервой женой говорить бесполезно. Она только злорадствует».
Кристина держала трубку в дрожащей руке, а палец прыгал по клавишам с цифрами.
– Алло! – нетерпеливо повторяла она, хотя из трубки, точно протяжные вздохи, до нее доходили длинные гудки.
Потом трубку сняли. Женский голос торопливо и озабоченно произнес:
– Да. Вас слушают. Говорите.
Кристина спохватилась, заговорила от волнения несколько сбивчиво:
– Извините, – очень хотела казаться вежливой. – Прошу вас, извините.
– Говорите, что вам нужно? У меня мало времени, – ответила трубка с плохо скрываемым недовольством.
И Кристина не нашла ничего лучшего, как спросить:
– Скажите, пожалуйста, что случилось с Игорем Николаевичем?
Поняла, что своим вопросом озадачила разговаривавшую с ней женщину, и та с добрых полминуты молчала, видно, обдумывая, стоит ли давать этой незнакомой девушке какие-либо объяснения. Спросила:
– А вы кто?
Теперь замялась Кристина. Ну в самом деле, не скажешь ведь, что она любовница их шефа. И ответила несколько расплывчато:
– Ну, я знакомая Игоря Николаевича.
И услышала в ответ сердитое:
– Мы никакой информации не даем. Если вы знакомая, позвоните домой, – и тут же частые короткие гудки.
– Сука! – рявкнула Кристина в трубку и со злостью бросила ее на аппарат. Жаль было потраченного времени, и досада брала, что ничего она не добилась, не выяснила.
Кристина чувствовала себя совершенно разбитой. Все надеялась, вот Олеська явится. Ничего плохого с ней не должно было случиться. Ведь договаривалась с Борисовым только напугать ее. Теперь тот, кто похитил Олеську, узнал, что Борисов убит, должен отпустить ее.
«А если он испугается и не отпустит?» – тут же сама себе она противоречила.
Осушив почти целую бутылку коньяка, она так и не почувствовала облегчения. Состояние было отвратительное, а в голове кромешная неразбериха. И хуже всего – это проклятое одиночество.
И потому Кристина несказанно обрадовалась, когда к ней заехала давняя подруга Жанка. Раньше они были с ней не разлей вода, но в последний год виделись не так часто.
Сейчас ее появление было как нельзя кстати. Один-два дельных совета не помешают. А Жанка – девка умная.
Года три назад Жанка была элитной проституткой, а теперь едва ли не самый главный менеджер крупной туристической фирмы.
Кристина ей завидовала. Продвинутая она, эта Жанка. Палец в рот не клади. И себя как надо умеет поставить, и вовремя кусок пирога ухватить.
Кристина рассказала ей обо всем, и про Олеську, и про Борисова, и услышала в ответ:
– Ну ты и дура!
Замечание было справедливым.
– Дура я, – согласилась Кристина, сознавая, что часть этой негативной ситуации она создала сама. Это об Олеське. А вот что касается ее любовника…
– Я слышала, твоего Барсика грохнули, – со знанием дела произнесла Жанка.
Кристина только подняла на нее свои большие печальные глаза. Даже не решилась спросить ее мнение. Но Жанка сказала сама:
– Большие деньги у него крутились. Ты думаешь, он зелененькие тебе отваливал из зарплаты?..
Меньше всего сейчас Кристине хотелось об этом думать. Пропала ее сестра. Как она сообщит родителям? Что сама подбила любовника на преступление?..
Глядя на ее потускневшее от горя лицо, Жанка сжалилась.
– Знаешь что, нужно все-таки еще раз поговорить с его женой, – посоветовала подруга, вникая в суть ситуации.
– Да я звонила, – слабо засопротивлялась Кристина. Встречаться с этой мегерой не хотелось. Борисов не раз называл ее дурой. Не хватало, чтобы она вцепилась Кристине в волосы.
– Звонила. – Жанка усмехнулась наивности подруги. – Кто ж о таких вещах по телефону разговаривает!
– Да она не станет мне ничего объяснять. Даже разговаривать со мной не будет.
– Так. Ясно. – Жанка с минуту размышляла, а потом категорически заявила: – Ладно. Ты оставайся дома. А я съезжу к этой особе и постараюсь с ней потолковать.
– А у тебя получится? – засомневалась Кристина. Неудобно было подставлять Жанку. Еще неизвестно, как поведет себя дура жена.
– Ты за меня не переживай. У меня все получится. Не с такими контакт находила.
Кристина облегченно вздохнула.
«А ведь и правда. Жанка к любому может подкатиться. Пусть попытается. Она ведь не любовница Борисова. Вдруг что-то да узнает», – подумала Кристина, и даже на душе немного полегчало. Потянулась к недопитой бутылке, но Жанка остановила ее.
– Ты сейчас не в лучшей форме. Хватит нагонять на себя дурь. Иначе я не поеду, – пригрозила подруга.
И Кристина поняла, что она не шутит.
– Я не буду, – клятвенно пообещала Кристина и остатки коньяка вылила в раковину.
– Я скоро вернусь. И надеюсь, с хорошими новостями, – сказала Жанка на прощанье.
Езды на такси было не более получаса, и всю дорогу Жанна размышляла, как повести разговор, чтобы расположить к себе эту незнакомую женщину. Плохо то, что никогда не видела ее. А с другой стороны, может, она не такая уж и вредина, как обрисовала ее Кристина. А может, и такая. Тогда разговора не получится.
– Вот этот дом, – сказал таксист, останавливая машину.
Жанна расплатилась и вылезла. Уверенной походкой вошла в подъезд.
Лифт оказался занят. И чем выше она поднималась по лестнице, тем меньше в ней оставалось уверенности, правильно ли она поступает, отвлекая женщину от обычных в такой ситуации дел. Все-таки у нее траур. Надо подготовиться к похоронам. И на душе как-то неспокойно. Сомнение гложет.
Проклятое чувство! Жанна не могла понять, откуда оно взялось. Никогда так не волновалась.
Возле двери Жанна остановилась. Показалось, будто за дверью кто-то вскрикнул. Негромко, вроде бы женский голос. Не могла Жанна ошибиться. И прежде чем позвонить, она прислонилась ухом к двери.
И услышала приглушенные голоса. Мужской – резкий, угрожающий. И женский – жалобный, о чем-то молящий.
– Ничего себе! – удивилась Жанна. – Во попала!
Она оглянулась.
Как назло в подъезде ни души.
«Может, позвонить соседям? – подумала она. – Чего там происходит за дверью? Не хватало мне на разборку попасть». Она нажала на кнопку соседского звонка. Подождала.
«Видно, никого нет дома», – подумала про соседей.
Она вернулась к квартире Борисовых с твердым намерением позвонить.
«Была не была. Если что, убегу», – решила она и нажала на звонок.
Жанна не услышала шагов.
Быстрый щелчок замка, и дверь открылась.
Перед ней стоял бородатый мужлан в грязной клетчатой рубашке. Глаза дико вращались, и в несколько секунд он оглядел Жанну с головы до ног.
«Чокнутый какой-то!» – подумала про него Жанна, шагнув назад. И вовремя.
Кажется, он собрался схватить ее и втащить в коридор. Но…
Жанна глянула мимо него в дальний конец коридора и увидела лежащую на полу женщину с разбитой головой в луже крови. Только теперь она подняла глаза на светильник, висевший на стене возле зеркала.
Он был весь в крови, к которой прилип пучок волос с головы женщины.
Жанна чувствовала в ногах адскую дрожь. Еще немного, и она не сможет стоять, упадет. Увидеть такое было выше ее сил.
Она захотела закричать, но во рту точно пересохло.
«Этот псих убил ее. И хочет убить меня. Надо бежать».
Ее каблуки бойко стучали по ступенькам лестницы. Даже не оглядывалась, преследует ли тот ее.
Хлопнув входной дверью, выскочила из подъезда. Надо поймать машину и скорей уехать отсюда. Страшные дела творятся тут. Теперь и жена Борисова убита. Кристина еще не знает об этом.
Наконец, когда Кристина изрядно замучила ее своей настойчивостью, а может, сжалившись над ней, плачущей, жена без всякой любезности ответила:
– Игоря нет.
– Ну прошу вас, – взмолилась Кристина. – Пригласите его к телефону. Пожалуйста. Это очень важно. Понимаете, моя сестра… В общем, ваш муж должен знать, где она. Пусть скажет. Ну что вам, трудно?
Голос жены казался до крайности раздраженным:
– Я знала, что этот кобель трахает вас, но, оказывается, он пристроился и к вашей сестре…
Кристина чуть не задохнулась от обиды. Хотелось накричать на эту дуру.
– У вас неправильное представление о моей сестре, и ваш муж ее не трахал. Она пропала. А Игорь Николаевич должен знать, где она сейчас.
В трубке послышалась злорадная насмешка.
– Я вам не верю. Какие же у него могут быть отношения с вашей сестрой, если он ее не трахал?..
– Никаких, – заявила Кристина.
Голос в трубке некоторое время молчал, потом с нескрываемым ехидством заговорил:
– Думаю, милочка, он вам уже ничего не сможет сказать. Ничего, – повторила жена как будто с радостью.
– Ну почему? Ведь он… – докончить Кристина не успела.
– Он убит, – перебил ее голос из трубки с той же интонацией.
Огорчения, по крайней мере, Кристина в нем не заметила. Быстро спросила:
– Как убит? Алло!
Но в трубке уже слышались частые гудки.
Кристина не помнила, как положила трубку на аппарат. Все казалось неправдоподобным. «Он убит. А где в таком случае Олеська?» И сердце подсказывало: с сестрой случилась беда, и она, Кристина, причастна к ней. Она виновата.
Кристина чувствовала себя совершенно опустошенной.
«Что же теперь делать?» – спрашивала она себя, ощущая в голове полнейшую пустоту.
После третьей рюмки коньяка и выкуренной сигареты в голове наступило некоторое прояснение, и она мало-мальски уже могла соображать.
«Так. Борисов погиб. Но он мне говорил, что сам не поедет встречать Олеську, а кого-нибудь пошлет. Значит, теперь мне надо выяснить, кого послал Борисов. И тот человек уж наверняка должен знать, где Олеська. Может быть, он даже скрывает ее у себя».
Она схватилась за телефон.
«Офис! Нужно во что бы то ни стало дозвониться до офиса. Может, хоть там удастся что-то узнать. Со стервой женой говорить бесполезно. Она только злорадствует».
Кристина держала трубку в дрожащей руке, а палец прыгал по клавишам с цифрами.
– Алло! – нетерпеливо повторяла она, хотя из трубки, точно протяжные вздохи, до нее доходили длинные гудки.
Потом трубку сняли. Женский голос торопливо и озабоченно произнес:
– Да. Вас слушают. Говорите.
Кристина спохватилась, заговорила от волнения несколько сбивчиво:
– Извините, – очень хотела казаться вежливой. – Прошу вас, извините.
– Говорите, что вам нужно? У меня мало времени, – ответила трубка с плохо скрываемым недовольством.
И Кристина не нашла ничего лучшего, как спросить:
– Скажите, пожалуйста, что случилось с Игорем Николаевичем?
Поняла, что своим вопросом озадачила разговаривавшую с ней женщину, и та с добрых полминуты молчала, видно, обдумывая, стоит ли давать этой незнакомой девушке какие-либо объяснения. Спросила:
– А вы кто?
Теперь замялась Кристина. Ну в самом деле, не скажешь ведь, что она любовница их шефа. И ответила несколько расплывчато:
– Ну, я знакомая Игоря Николаевича.
И услышала в ответ сердитое:
– Мы никакой информации не даем. Если вы знакомая, позвоните домой, – и тут же частые короткие гудки.
– Сука! – рявкнула Кристина в трубку и со злостью бросила ее на аппарат. Жаль было потраченного времени, и досада брала, что ничего она не добилась, не выяснила.
Кристина чувствовала себя совершенно разбитой. Все надеялась, вот Олеська явится. Ничего плохого с ней не должно было случиться. Ведь договаривалась с Борисовым только напугать ее. Теперь тот, кто похитил Олеську, узнал, что Борисов убит, должен отпустить ее.
«А если он испугается и не отпустит?» – тут же сама себе она противоречила.
Осушив почти целую бутылку коньяка, она так и не почувствовала облегчения. Состояние было отвратительное, а в голове кромешная неразбериха. И хуже всего – это проклятое одиночество.
И потому Кристина несказанно обрадовалась, когда к ней заехала давняя подруга Жанка. Раньше они были с ней не разлей вода, но в последний год виделись не так часто.
Сейчас ее появление было как нельзя кстати. Один-два дельных совета не помешают. А Жанка – девка умная.
Года три назад Жанка была элитной проституткой, а теперь едва ли не самый главный менеджер крупной туристической фирмы.
Кристина ей завидовала. Продвинутая она, эта Жанка. Палец в рот не клади. И себя как надо умеет поставить, и вовремя кусок пирога ухватить.
Кристина рассказала ей обо всем, и про Олеську, и про Борисова, и услышала в ответ:
– Ну ты и дура!
Замечание было справедливым.
– Дура я, – согласилась Кристина, сознавая, что часть этой негативной ситуации она создала сама. Это об Олеське. А вот что касается ее любовника…
– Я слышала, твоего Барсика грохнули, – со знанием дела произнесла Жанка.
Кристина только подняла на нее свои большие печальные глаза. Даже не решилась спросить ее мнение. Но Жанка сказала сама:
– Большие деньги у него крутились. Ты думаешь, он зелененькие тебе отваливал из зарплаты?..
Меньше всего сейчас Кристине хотелось об этом думать. Пропала ее сестра. Как она сообщит родителям? Что сама подбила любовника на преступление?..
Глядя на ее потускневшее от горя лицо, Жанка сжалилась.
– Знаешь что, нужно все-таки еще раз поговорить с его женой, – посоветовала подруга, вникая в суть ситуации.
– Да я звонила, – слабо засопротивлялась Кристина. Встречаться с этой мегерой не хотелось. Борисов не раз называл ее дурой. Не хватало, чтобы она вцепилась Кристине в волосы.
– Звонила. – Жанка усмехнулась наивности подруги. – Кто ж о таких вещах по телефону разговаривает!
– Да она не станет мне ничего объяснять. Даже разговаривать со мной не будет.
– Так. Ясно. – Жанка с минуту размышляла, а потом категорически заявила: – Ладно. Ты оставайся дома. А я съезжу к этой особе и постараюсь с ней потолковать.
– А у тебя получится? – засомневалась Кристина. Неудобно было подставлять Жанку. Еще неизвестно, как поведет себя дура жена.
– Ты за меня не переживай. У меня все получится. Не с такими контакт находила.
Кристина облегченно вздохнула.
«А ведь и правда. Жанка к любому может подкатиться. Пусть попытается. Она ведь не любовница Борисова. Вдруг что-то да узнает», – подумала Кристина, и даже на душе немного полегчало. Потянулась к недопитой бутылке, но Жанка остановила ее.
– Ты сейчас не в лучшей форме. Хватит нагонять на себя дурь. Иначе я не поеду, – пригрозила подруга.
И Кристина поняла, что она не шутит.
– Я не буду, – клятвенно пообещала Кристина и остатки коньяка вылила в раковину.
– Я скоро вернусь. И надеюсь, с хорошими новостями, – сказала Жанка на прощанье.
Езды на такси было не более получаса, и всю дорогу Жанна размышляла, как повести разговор, чтобы расположить к себе эту незнакомую женщину. Плохо то, что никогда не видела ее. А с другой стороны, может, она не такая уж и вредина, как обрисовала ее Кристина. А может, и такая. Тогда разговора не получится.
– Вот этот дом, – сказал таксист, останавливая машину.
Жанна расплатилась и вылезла. Уверенной походкой вошла в подъезд.
Лифт оказался занят. И чем выше она поднималась по лестнице, тем меньше в ней оставалось уверенности, правильно ли она поступает, отвлекая женщину от обычных в такой ситуации дел. Все-таки у нее траур. Надо подготовиться к похоронам. И на душе как-то неспокойно. Сомнение гложет.
Проклятое чувство! Жанна не могла понять, откуда оно взялось. Никогда так не волновалась.
Возле двери Жанна остановилась. Показалось, будто за дверью кто-то вскрикнул. Негромко, вроде бы женский голос. Не могла Жанна ошибиться. И прежде чем позвонить, она прислонилась ухом к двери.
И услышала приглушенные голоса. Мужской – резкий, угрожающий. И женский – жалобный, о чем-то молящий.
– Ничего себе! – удивилась Жанна. – Во попала!
Она оглянулась.
Как назло в подъезде ни души.
«Может, позвонить соседям? – подумала она. – Чего там происходит за дверью? Не хватало мне на разборку попасть». Она нажала на кнопку соседского звонка. Подождала.
«Видно, никого нет дома», – подумала про соседей.
Она вернулась к квартире Борисовых с твердым намерением позвонить.
«Была не была. Если что, убегу», – решила она и нажала на звонок.
Жанна не услышала шагов.
Быстрый щелчок замка, и дверь открылась.
Перед ней стоял бородатый мужлан в грязной клетчатой рубашке. Глаза дико вращались, и в несколько секунд он оглядел Жанну с головы до ног.
«Чокнутый какой-то!» – подумала про него Жанна, шагнув назад. И вовремя.
Кажется, он собрался схватить ее и втащить в коридор. Но…
Жанна глянула мимо него в дальний конец коридора и увидела лежащую на полу женщину с разбитой головой в луже крови. Только теперь она подняла глаза на светильник, висевший на стене возле зеркала.
Он был весь в крови, к которой прилип пучок волос с головы женщины.
Жанна чувствовала в ногах адскую дрожь. Еще немного, и она не сможет стоять, упадет. Увидеть такое было выше ее сил.
Она захотела закричать, но во рту точно пересохло.
«Этот псих убил ее. И хочет убить меня. Надо бежать».
Ее каблуки бойко стучали по ступенькам лестницы. Даже не оглядывалась, преследует ли тот ее.
Хлопнув входной дверью, выскочила из подъезда. Надо поймать машину и скорей уехать отсюда. Страшные дела творятся тут. Теперь и жена Борисова убита. Кристина еще не знает об этом.