Страница:
Злата Виноградская
Счастлива по собственному желанию
© ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
Глава 1
Мужской разговор с клубникой и сливками
– А мне нравится Мыскина, – Вадим Кульник доедал порцию клубники со сливками. – Жаль, что она теперь не играет. Талантливая девчонка. Хотя, кто знает, может быть, и на телевидении карьеру сделает.
– Да, всего двадцать шесть лет и ушла в комментаторы, – согласился Леонид Маркин. – Жаль, что так вышло. Я уже столько лет в спорте, а редко, признаюсь, видел таких милых девчонок. За державу, понимаете ли, обидно!
Три бывших одноклассника, Вадик Кульник, Леня Маркин и Марат Давлетьяров, сидели на трибуне одного из двадцати четырех кортов, на которых традиционно в середине лета проходит знаменитый Уимблдонский турнир. Палило солнце, краснела роскошная герань, зрители угощались клубникой со сливками. Все как всегда, как уже много лет. И эта неразлучная троица уже более десяти лет, с тех пор как Россия фанатично стала заниматься большим теннисом, обязательно посещала эти соревнования.
Всего каких-то двадцать пять лет тому назад они гоняли мяч на школьном дворе, разгоряченные, азартные, розовощекие. Нынче только Леня, бывший мастер спорта международного класса по легкой атлетике, ныне занимающий высокий пост в Госкомспорте сохранил подтянутую фигуру. Жизнь Вадика теперь полностью зависела от цены за баррель и от здоровья собственной печени. Марат выглядел очень респектабельно, потому что постоянно пользовался услугами высококлассного стилиста. Уже несколько лет он возглавлял влиятельную фракцию в Госдуме и был ее привлекательным и мужественным лицом на страницах газет и экранах телевизоров.
– Ленька, вокруг тебя и правда столько красавиц: и теннисистки, и пловчихи. А гимнастки? М-м, мечта. Фигурка что надо, стройняшки, гибкие, никакого целлюлита. Что ж ты до сих пор в холостяках-то? – шутя толкнул товарища в бок Давлетьяров.
– Дав, я же философ. Я считаю, что любовь приносит в жизнь человека радость. По крайней мере, должна. А у меня все наоборот: как случается любовь, так начинаются проблемы. Вот я и завязал с любовью. Нет любви – нет проблем.
– А ты разделяй любовь и проблемы. То есть, жена – отдельно, любовь – отдельно, и никаких проблем, – заржал Кульник.
– Циник ты, Вадик, – заметил Ленька.
– Такой же как и большинство. Я вот недавно ходил с мужиками в сауну, так один там выдал: женщины ищут приключений на одну ночь, а мужчины – глубокие отношения на одни сутки. Это, по-твоему, как звучит, нормально? Я считаю, что да. Эх, друг, без здорового цинизма в наше время пропадешь. Засосет опасная трясина. Ведь женщины – народец опасный, палец в рот не клади. С ними надо быть осторожным!
– Да уж, – вздохнул Марат, поправляя очки, – как только мужик начинает есть из женских рук – он обречен на расставание.
– Ты предлагаешь жрать в Макдональдсе? – подкалывал его Кульник. – Тогда ты обречен на гастрит через пару месяцев, язву через четыре месяца, а тоску – после первого же посещения данного предприятия общественного питания. Я за домашние обеды, вкусные и питательные. Ведь жены для этого и придуманы, чтобы мы хорошо кушали.
– Куль, а ты сколько раз был женат? – уточнил Давлетьяров.
– Два, вот сейчас третий, а что? Согласись, редко кому из нас, нормальных мужиков без видимых отклонений, удалось избежать участи быть женатым в юности и впоследствии разведенным. Однако супружеские отношения всем довольно скоро наскучивают. Причем примерно одновременно и мужу, и жене. Вот тогда они и разбегаются, – многозначительно сказал Вадик. – Только не легко это дается, если ты с самого начала неправильно строишь отношения. Часто мужики заходят слишком далеко, впуская в свою жизнь не только женщину, но и все сладкие, мягкие и теплые атрибуты семейной жизни. Согласись, что когда в твоей системе ценностей появляются диван, теплый плед, вечерний ресторан, воскресный шопинг и прочие совместные радости, то уже становится как-то жалко с ними расставаться.
– Понятное дело, – кивнул Марат.
– Поэтому расставание же с ними, этими, так сказать, удобствами супружеской жизни, а не собственно с той или иной женщиной, является самым травматичным моментом в разводе. Вот почему так трудно принять твердое решение, что пора разбежаться, – грустно закончил Вадим.
– Это потому что сильна привычка жить в комфорте что ли? – переспросил Маркин.
– Не знаю, но уж точно я разводился не потому, что было огромное желание вычеркнуть эти радости из своей жизни, ибо это нелогично. А вот у женщин все по-другому устроено…
– Да, но как именно – это загадка! – заключил Дав.
– Да, женщины – это не мужчины.
– Любовь-то никуда не девается – просто заставляешь себя о ней не думать, для удобства называя её «прежняя» или «прошедшая». Поэтому я сейчас Ирку скорее терплю, чем люблю, – признался Вадим. – Все, мужики, давайте сменим тему. Хватит с меня этих слюнявых разговоров про любовь.
– О чем еще можно поговорить, когда жены остались дома? – засмеялся Марат.
– Знаешь, не надо путать любовь и удовольствие.
– А Полевой-то почему не поехал с нами? – вдруг вспомнил об их общем друге Леня.
– Он проблемы решает, – отмахнулся Вадик.
– У Полевого проблемы? – удивился Маркин. – Это новый анекдот такой, да?
– Он решил в политику удариться, – прокомментировал Давлетьяров. – Представляешь, звонит мне и говорит, мол, хочу быть губернатором. Если походатайствуешь, я буду помогать твоей партии. Деньгами, большими деньгами. Подсоби, говорит, Дав. Представляете, башку у парня снесло. Куда ему в политику? У него же есть собственность, а это значит – он уязвим.
– Ну, да, наверное, ты прав, – ответил Вадим. – Только когда у тебя деньги на счете в швейцарском банке, о чем никто не знает, тогда можно выходить и чесать языком на трибуне или в телевизоре. Думаешь, он много потеряет?
– Не в том дело, что потеряет, – ответил Марат. – Политика – это тоже работа, постоянно на людях, постоянно надо держать себя в тонусе, не расслабляться. Он говорит, что ему надоели его маленькие нефтеперерабатывающие заводики, ему захотелось стать звездой телеэкрана.
– Ага, в последнее время у него действительно какие-то косяки пошли. Он и мне говорил, что мол, надоело, наш народ видит в бизнесменах только воров, подонков и негодяев. И его это оскорбляет. Он и бизнесом почти совсем перестал заниматься. Наверное, просто устал или действительно он в облаках витает. Мы с ним как-то обедали. Спрашиваю, Игорек, как думаешь, к концу года цены подскочат? А он закатывает глаза и говорит, что если дальше такая обстановка в стране будет продолжаться, то у бизнеса вообще никаких перспектив, и всем придется лапу сосать, как медведю в берлоге, – сказал Кульник.
Бывшие одноклассники разом озадаченно замолчали, как бы взвешивая услышанное, каждый на собственных весах. Они привыкли не сомневаться в правильности того, что говорит Полевой, поэтому и в этот раз, несмотря на комизм высказывания Вадика, все трое задумались: а вдруг Гошка окажется прав.
– Мы же с ним в одном котле варимся, я не совсем понимаю, что он городит. Если уже не в состоянии управлять своей империей, так скажи, друзья помогут, – Кульник подмигнул Давлетьярову. – Правда, Дав, поможем жонглировать миллиардами, а?
– Он же гордый, он же не может в этом признаться, не может просить о помощи.
– А зря, – заговорщицким тоном сказал Кульник, – мы бы с удовольствием откусили бы кусочек его пирога, а?
Все трое дружно рассмеялись.
– Если бы он с нами поделился, я думаю, никто бы из нас не отказался, – обводя друзей взглядом, сказал Леня Маркин.
– А ты, жмот, поделился бы своими спортсменками, комсомолками, просто красивыми девчонками, – шутливо продолжал Вадик.
– Легко. Тебе какую? Только задай какие-нибудь конкретные параметры, кроме 90-60-90, потому как у меня они все такие, – великодушно согласился Маркин.
– Ты хочешь отдохнуть от Ирки? – спросил Дав. – Или ты хочешь нам втереть, что у тебя на настоящий момент нет любовницы?
Вадим смутился. Маркин не заметил мимолетной перемены настроения своего приятеля и продолжал:
– Ну, если ты так загорелся, то могу познакомить с отличной девчонкой. Она – художница.
– Ага, или артистку, или пианистку подавай! Как у Полевого! У Гошки всегда как-то с подвыподвертом: то артистка, то музыкантша. У человека, похоже, тяга к прекрасному, – иронизировал Давлетьяров.
– Да, слышали? Он так проникся талантом к одной своей пассии, что даже какому-то продюсеру баблосы давал, чтобы его Таня Орлова снялась в каком-то сериале. Лень, ты что, об этом не знал? – спросил Кульник.
– Нет, не знал, – протянул Маркин. – Куль, ты меня просто не так понял. Художница – это мастер спорта международного класса по художественной гимнастике. Она, конечно, умом не блещет, но свежа, мила, очень забавна. Яркая такая девчонка. Зажжешь с гимнасткой? А?
– Заинтриговал! В наше время милые женщины – большая редкость. Ты имя, имечко-то назови. Кто-то из известных?
– Наверное, ты слышал про нее. Алиса Плеханова. Она выиграла Кубок, все решили, что она – наша восходящая звезда, но потом оказалось, что она с допингом оскандалилась. Пришлось ее отмазывать, поэтому информацию для прессы быстренько урезали, – чиновник от спорта углубился в воспоминания. – Ребята, вы себе не представляете, как же это противно – разруливать допинговые дела.
– Часто приходится разруливать?
– Нередко. Они – девчонки глупые, попадаются на пустяках, а нам приходится все это обкашливать, чтобы сохранить им победы, медали, звания…
– Но ведь они, эти легкомысленные, как ты их называешь, создания, благодарны тебе потом на всю свою оставшуюся жизнь, – присвистнул Марат. – Разве не так? Разве тебя эта мысль не греет?
– Да какой мне толк от их благодарности? Престиж страны спасен, но это больше по твоей, Дав, части – за честь державы бороться. Мне то за ее спасибо дом не построить, цацки жене не купить, словом, далась она мне, ее благодарность.
– Ну да, да, наверное, ты прав, – задумчиво произнес Давлетьяров.
– Ну что, Куль? Возвращаемся в Москву и обедаем с чемпионкой? – подзадоривал друга Маркин.
– Ну смотри у меня, если она окажется не такой конфеткой, как ты ее расписываешь, – смеясь, пригрозил Вадим Кульник.
– А если Ирка узнает? – подлил яду Марат.
– Откуда ей узнать? Я уважаю ее, и, конечно, принимаю все меры предосторожности, когда встречаюсь с другими женщинами.
Мужчины направились к выходу с корта. Они пребывали в прекрасном расположении духа. Настоящая мужская компания, светская тусовка, спортивный дух престижного турнира, отсутствие спутниц жизни, ограничивающих свободу тем для разговоров и количество потребляемого алкоголя – разве не повод для хорошего настроения?
– Да, всего двадцать шесть лет и ушла в комментаторы, – согласился Леонид Маркин. – Жаль, что так вышло. Я уже столько лет в спорте, а редко, признаюсь, видел таких милых девчонок. За державу, понимаете ли, обидно!
Три бывших одноклассника, Вадик Кульник, Леня Маркин и Марат Давлетьяров, сидели на трибуне одного из двадцати четырех кортов, на которых традиционно в середине лета проходит знаменитый Уимблдонский турнир. Палило солнце, краснела роскошная герань, зрители угощались клубникой со сливками. Все как всегда, как уже много лет. И эта неразлучная троица уже более десяти лет, с тех пор как Россия фанатично стала заниматься большим теннисом, обязательно посещала эти соревнования.
Всего каких-то двадцать пять лет тому назад они гоняли мяч на школьном дворе, разгоряченные, азартные, розовощекие. Нынче только Леня, бывший мастер спорта международного класса по легкой атлетике, ныне занимающий высокий пост в Госкомспорте сохранил подтянутую фигуру. Жизнь Вадика теперь полностью зависела от цены за баррель и от здоровья собственной печени. Марат выглядел очень респектабельно, потому что постоянно пользовался услугами высококлассного стилиста. Уже несколько лет он возглавлял влиятельную фракцию в Госдуме и был ее привлекательным и мужественным лицом на страницах газет и экранах телевизоров.
– Ленька, вокруг тебя и правда столько красавиц: и теннисистки, и пловчихи. А гимнастки? М-м, мечта. Фигурка что надо, стройняшки, гибкие, никакого целлюлита. Что ж ты до сих пор в холостяках-то? – шутя толкнул товарища в бок Давлетьяров.
– Дав, я же философ. Я считаю, что любовь приносит в жизнь человека радость. По крайней мере, должна. А у меня все наоборот: как случается любовь, так начинаются проблемы. Вот я и завязал с любовью. Нет любви – нет проблем.
– А ты разделяй любовь и проблемы. То есть, жена – отдельно, любовь – отдельно, и никаких проблем, – заржал Кульник.
– Циник ты, Вадик, – заметил Ленька.
– Такой же как и большинство. Я вот недавно ходил с мужиками в сауну, так один там выдал: женщины ищут приключений на одну ночь, а мужчины – глубокие отношения на одни сутки. Это, по-твоему, как звучит, нормально? Я считаю, что да. Эх, друг, без здорового цинизма в наше время пропадешь. Засосет опасная трясина. Ведь женщины – народец опасный, палец в рот не клади. С ними надо быть осторожным!
– Да уж, – вздохнул Марат, поправляя очки, – как только мужик начинает есть из женских рук – он обречен на расставание.
– Ты предлагаешь жрать в Макдональдсе? – подкалывал его Кульник. – Тогда ты обречен на гастрит через пару месяцев, язву через четыре месяца, а тоску – после первого же посещения данного предприятия общественного питания. Я за домашние обеды, вкусные и питательные. Ведь жены для этого и придуманы, чтобы мы хорошо кушали.
– Куль, а ты сколько раз был женат? – уточнил Давлетьяров.
– Два, вот сейчас третий, а что? Согласись, редко кому из нас, нормальных мужиков без видимых отклонений, удалось избежать участи быть женатым в юности и впоследствии разведенным. Однако супружеские отношения всем довольно скоро наскучивают. Причем примерно одновременно и мужу, и жене. Вот тогда они и разбегаются, – многозначительно сказал Вадик. – Только не легко это дается, если ты с самого начала неправильно строишь отношения. Часто мужики заходят слишком далеко, впуская в свою жизнь не только женщину, но и все сладкие, мягкие и теплые атрибуты семейной жизни. Согласись, что когда в твоей системе ценностей появляются диван, теплый плед, вечерний ресторан, воскресный шопинг и прочие совместные радости, то уже становится как-то жалко с ними расставаться.
– Понятное дело, – кивнул Марат.
– Поэтому расставание же с ними, этими, так сказать, удобствами супружеской жизни, а не собственно с той или иной женщиной, является самым травматичным моментом в разводе. Вот почему так трудно принять твердое решение, что пора разбежаться, – грустно закончил Вадим.
– Это потому что сильна привычка жить в комфорте что ли? – переспросил Маркин.
– Не знаю, но уж точно я разводился не потому, что было огромное желание вычеркнуть эти радости из своей жизни, ибо это нелогично. А вот у женщин все по-другому устроено…
– Да, но как именно – это загадка! – заключил Дав.
– Да, женщины – это не мужчины.
– Любовь-то никуда не девается – просто заставляешь себя о ней не думать, для удобства называя её «прежняя» или «прошедшая». Поэтому я сейчас Ирку скорее терплю, чем люблю, – признался Вадим. – Все, мужики, давайте сменим тему. Хватит с меня этих слюнявых разговоров про любовь.
– О чем еще можно поговорить, когда жены остались дома? – засмеялся Марат.
– Знаешь, не надо путать любовь и удовольствие.
– А Полевой-то почему не поехал с нами? – вдруг вспомнил об их общем друге Леня.
– Он проблемы решает, – отмахнулся Вадик.
– У Полевого проблемы? – удивился Маркин. – Это новый анекдот такой, да?
– Он решил в политику удариться, – прокомментировал Давлетьяров. – Представляешь, звонит мне и говорит, мол, хочу быть губернатором. Если походатайствуешь, я буду помогать твоей партии. Деньгами, большими деньгами. Подсоби, говорит, Дав. Представляете, башку у парня снесло. Куда ему в политику? У него же есть собственность, а это значит – он уязвим.
– Ну, да, наверное, ты прав, – ответил Вадим. – Только когда у тебя деньги на счете в швейцарском банке, о чем никто не знает, тогда можно выходить и чесать языком на трибуне или в телевизоре. Думаешь, он много потеряет?
– Не в том дело, что потеряет, – ответил Марат. – Политика – это тоже работа, постоянно на людях, постоянно надо держать себя в тонусе, не расслабляться. Он говорит, что ему надоели его маленькие нефтеперерабатывающие заводики, ему захотелось стать звездой телеэкрана.
– Ага, в последнее время у него действительно какие-то косяки пошли. Он и мне говорил, что мол, надоело, наш народ видит в бизнесменах только воров, подонков и негодяев. И его это оскорбляет. Он и бизнесом почти совсем перестал заниматься. Наверное, просто устал или действительно он в облаках витает. Мы с ним как-то обедали. Спрашиваю, Игорек, как думаешь, к концу года цены подскочат? А он закатывает глаза и говорит, что если дальше такая обстановка в стране будет продолжаться, то у бизнеса вообще никаких перспектив, и всем придется лапу сосать, как медведю в берлоге, – сказал Кульник.
Бывшие одноклассники разом озадаченно замолчали, как бы взвешивая услышанное, каждый на собственных весах. Они привыкли не сомневаться в правильности того, что говорит Полевой, поэтому и в этот раз, несмотря на комизм высказывания Вадика, все трое задумались: а вдруг Гошка окажется прав.
– Мы же с ним в одном котле варимся, я не совсем понимаю, что он городит. Если уже не в состоянии управлять своей империей, так скажи, друзья помогут, – Кульник подмигнул Давлетьярову. – Правда, Дав, поможем жонглировать миллиардами, а?
– Он же гордый, он же не может в этом признаться, не может просить о помощи.
– А зря, – заговорщицким тоном сказал Кульник, – мы бы с удовольствием откусили бы кусочек его пирога, а?
Все трое дружно рассмеялись.
– Если бы он с нами поделился, я думаю, никто бы из нас не отказался, – обводя друзей взглядом, сказал Леня Маркин.
– А ты, жмот, поделился бы своими спортсменками, комсомолками, просто красивыми девчонками, – шутливо продолжал Вадик.
– Легко. Тебе какую? Только задай какие-нибудь конкретные параметры, кроме 90-60-90, потому как у меня они все такие, – великодушно согласился Маркин.
– Ты хочешь отдохнуть от Ирки? – спросил Дав. – Или ты хочешь нам втереть, что у тебя на настоящий момент нет любовницы?
Вадим смутился. Маркин не заметил мимолетной перемены настроения своего приятеля и продолжал:
– Ну, если ты так загорелся, то могу познакомить с отличной девчонкой. Она – художница.
– Ага, или артистку, или пианистку подавай! Как у Полевого! У Гошки всегда как-то с подвыподвертом: то артистка, то музыкантша. У человека, похоже, тяга к прекрасному, – иронизировал Давлетьяров.
– Да, слышали? Он так проникся талантом к одной своей пассии, что даже какому-то продюсеру баблосы давал, чтобы его Таня Орлова снялась в каком-то сериале. Лень, ты что, об этом не знал? – спросил Кульник.
– Нет, не знал, – протянул Маркин. – Куль, ты меня просто не так понял. Художница – это мастер спорта международного класса по художественной гимнастике. Она, конечно, умом не блещет, но свежа, мила, очень забавна. Яркая такая девчонка. Зажжешь с гимнасткой? А?
– Заинтриговал! В наше время милые женщины – большая редкость. Ты имя, имечко-то назови. Кто-то из известных?
– Наверное, ты слышал про нее. Алиса Плеханова. Она выиграла Кубок, все решили, что она – наша восходящая звезда, но потом оказалось, что она с допингом оскандалилась. Пришлось ее отмазывать, поэтому информацию для прессы быстренько урезали, – чиновник от спорта углубился в воспоминания. – Ребята, вы себе не представляете, как же это противно – разруливать допинговые дела.
– Часто приходится разруливать?
– Нередко. Они – девчонки глупые, попадаются на пустяках, а нам приходится все это обкашливать, чтобы сохранить им победы, медали, звания…
– Но ведь они, эти легкомысленные, как ты их называешь, создания, благодарны тебе потом на всю свою оставшуюся жизнь, – присвистнул Марат. – Разве не так? Разве тебя эта мысль не греет?
– Да какой мне толк от их благодарности? Престиж страны спасен, но это больше по твоей, Дав, части – за честь державы бороться. Мне то за ее спасибо дом не построить, цацки жене не купить, словом, далась она мне, ее благодарность.
– Ну да, да, наверное, ты прав, – задумчиво произнес Давлетьяров.
– Ну что, Куль? Возвращаемся в Москву и обедаем с чемпионкой? – подзадоривал друга Маркин.
– Ну смотри у меня, если она окажется не такой конфеткой, как ты ее расписываешь, – смеясь, пригрозил Вадим Кульник.
– А если Ирка узнает? – подлил яду Марат.
– Откуда ей узнать? Я уважаю ее, и, конечно, принимаю все меры предосторожности, когда встречаюсь с другими женщинами.
Мужчины направились к выходу с корта. Они пребывали в прекрасном расположении духа. Настоящая мужская компания, светская тусовка, спортивный дух престижного турнира, отсутствие спутниц жизни, ограничивающих свободу тем для разговоров и количество потребляемого алкоголя – разве не повод для хорошего настроения?
Глава 2
Гостеприимство по-итальянски
Саша вошла в номер лучшей гостиницы Флоренции с видом на собор. Она была очень довольна, что может себе позволить провести неделю-другую в этом замечательном городе, побывать в галерее Уфицци и как положено интеллигентному человеку восхититься полотнами Боттичелли. Собираясь в путешествие, оплаченное одним сумасшедшим спонсором, сказавшим, что он давно является страстным поклонником ее сценического таланта, она мечтала найти время и постоять у мольберта на живописных берегах Арно, поискать вдохновения в бесчисленных бокалах кьянти и горах спагетти, которые она всегда с удовольствием поглощала за обедом. Лишь изредка она прислушивалась к голосу рассудка, твердившему, что вкуснейшие спагетти, обернувшись вокруг ее талии лишними сантиметрами, вряд ли будут ее радовать, когда она возвратиться в Москву. Она ожидала, что эти дни будут заполнены до отказа: она, не торопясь, осмотрит все достопримечательности Флоренции. Едва приехав в город, Сашенька Платина, как и предвкушали создатели путеводителей, приходила в восторг от башни Джотто и бронзовой двери Гильберти.
Первое знакомство с комнатой в пятизвездном отеле, призванной стать ее домом на ближайшую неделю, особого удовольствия ей не доставило. Разместив свои многочисленные пузыречки с лосьонами, баночки с кремами, бутылочки с гелями и прочие жизненно необходимые предметы на полочке и столике в ванной, Сашенька открыла кран, чтобы помыть руки. Тот драконовский «пш-ш-ш», с которым вода вырвалась из нержавеющего горла водопроводного монстра, заставил ее в ужасе отпрыгнуть к двери. Через несколько секунд вода потекла абсолютно спокойно и миролюбиво, но все Сашины любимые баночки были забрызганы. Терпеть такое каждый день в течение всей предстоящей недели обожающая комфорт Платина не собиралась, поэтому, будучи человеком общительным, не медля ни секунды, обратилась на ресепшн, чтобы те срочно вызвали водопроводчика к ней в номер. Немолодой итальянский сантехник, примчавшийся на помощь, несмотря на все свои старания, не смог существенно улучшить ситуацию. Выпуская воду, кран все равно делал «пш-ш», хотя, Сашенька это отметила, уже и не так агрессивно, как прежде. Наблюдая за свирепым краном, Саша была уверена, что настоящего отдыха и единения с искусством в таких нечеловеческих условиях у нее не получится.
Если такие бытовые мелочи будут портить ее настроение по утрам, она не сможет полностью посвятить себя прекрасному, поэтому она попросила портье подыскать ей другой номер. Гостеприимный служащий предложил ей уютную комнату с эркерным окном на шестом этаже гостиницы. Он сам предложил сопроводить Сашеньку до ее дворца, чтобы та смогла осмотреть предложенный номер. В целом, актриса осталась довольна открывающимся панорамным видом на город. Водопроводный кран и кондиционер в этом номере работали исправно, и Саша со своим провожатым отправилась за вещами, которые ожидали ее на первом этаже у ресепшн. Когда они вошли в лифт, портье, взмахнув рукой словно фокусник, нажал кнопку с цифрой «один». Лифт сделал было шаг вниз, но дальнейшему его движению что-то помешало. Саша и итальянский служащий гостиницы оказались в плену у железного монстра, попросту застряли. Портье стал отчаянно давить на кнопку «помощь», но почему-то никто не спешил ее им оказать. Тогда они стали колотить в дверь лифта, что через некоторое время принесло свои плоды. Мальчишка-носильщик услышал узников и подбежал к закрытой двери лифта, чтобы поинтересоваться, может ли он чем-то помочь. Портье дал ему указание отправиться в подвальное помещение, в шахту лифта, и нажать маленькую синюю кнопку, которая была расположена рядом с серебристой. Портье несколько раз повторил, что необходимо нажать именно маленькую синюю кнопочку, потому что рядом с серебристой, как оказалось, находилась и кнопка побольше, но такого же синего цвета. На их счастье паренек оказался очень смышленым и выполнил в точности все наставления. Лифт благополучно доставил Сашеньку и портье на первый этаж. Побледневшая от пережитого шока девушка без сил упала в мягкое кресло в холле.
– Скажите, – обратилась она к портье, – а что бы случилось, если бы мальчик перепутал кнопки, и нажал бы большую синюю вместо маленькой?
– О, – портье покачал головой, – это было бы ужасно!
– Так Вы хотите сказать, что Вы подвергли мою жизнь смертельной опасности, доверив какому-то малолетке такую ответственную работу? – гневный румянец выступил на ее щеках.
Портье совсем растерялся. Все пошло совсем не так, как он ожидал. Он полагал, что молодая синьора будет долго благодарить его за свое спасение, рассказывать всем, как благодаря его отличному знанию устройства лифта, они смогли счастливо освободиться. Но вместо лаврового венка победителя, она хотела водрузить на его голову терновый венец мученика, вынужденного выслушивать ее агрессивные нападки.
– Знаете что, – тем временем решила Саша. – Я не буду переселяться в тот номер. Мало ли какой фокус сможет выкинуть этот опасный лифт! Подыщите мне комнату на втором этаже, чтобы я смогла подниматься по лестнице, а не пользоваться этим ненадежным устройством.
Портье молча кивнул. Он понимал, что любые возражения и заверения в том, что неисправность лифта – всего лишь случайность, были совершенно бесполезны.
– Сегодня в три часа освободится очень уютный и просторный номер на втором этаже, – глядя в компьютер, сказал портье. – Если синьора согласится подождать немного и погулять по городу, – он взглянул на часы, которые показывали двенадцать, – то я смогу сам перенести вещи в этот номер, чтобы не причинять дополнительного беспокойства.
Да уж, волнений в это утро было для нее достаточно, и Платина, скорчив недовольную гримасу, подхватила свою маленькую сумочку с минимумом косметики, флакончиком духов, кошельком Louis Vuitton и отправилась на прогулку.
Когда она вышла из гостиницы, портье, обессилев, опустился на стул и залпом выпил три стакана холодной воды.
Без пяти минут три Саша возвратилась в гостиницу. Портье выскочил из-за стойки и проводил ее в номер, бесконечно гордый тем, что, несмотря на все неурядицы, наконец-то смог угодить строптивой постоялице. Саше в глубине души в какой-то степени было уже все равно, где ей предстоит провести волшебные недели в городе изящных искусств. Но обрести тот номер, который ее бы устраивал, она считала делом принципа. Обстановка в комнате превзошла ее ожидания. Это был двухкомнатный номер-люкс, и даже капризной и избалованной Саше в этот раз было абсолютно не к чему придраться. Она дала портье щедрые чаевые, и тот торжественно вручил ей ключ от ее апартаментов. Когда заветный ключ оказался в ее ладони, Сашенька с удивлением обнаружила, что он покоится на тоненькой медной проволочке, скрученной спиралью. Привычного тяжелого брелока с изображением герба гостиницы, который был на ключах от всех предыдущих вариантов пристанищ, здесь не было.
Заметив ее недоумение, портье поспешил разъяснить:
– Предыдущие гости, американцы, знаете ли, им так понравился наш отель, что они захватили этот брелок себе на память, – отчасти извиняясь за варварство заокеанских гостей, отчасти купаясь в лучах популярности гостиницы, сказал он. Но такое безобидное объяснение отнюдь не удовлетворило гостью, а лишь вызвало у Саши настороженность:
– А Вы уверены, что они не сделали дубликат ключа? А вдруг они захотят сюда вернуться?
– Не беспокойтесь, синьора, они сегодня уехали обратно в Америку.
– Вы в этом уверены? – прищурившись, недоверчиво спросила она. – Вы проверяли?
Портье был без сил. Ему казалось, что боги специально испытывают его, что эта взбалмошная русская путешественница приехала сюда совсем не случайно. Он с покорностью принял необходимость оплатить свои кармические долги и ответил:
– Я сейчас позвоню в аэропорт и уточню. Все для Вашего спокойствия и хорошего отдыха, синьора.
– Va bene, – Платина блеснула своим знанием итальянского.
Когда дверь за портье захлопнулась, она скинула свой дорожный костюм и с наслаждением приняла душ. Стоя под теплыми струями, она решила отдохнуть после дороги и затянувшегося расселения и поужинать пораньше.
Завернувшись в белый пушистый халат, она вышла из ванной. Прекрасный город радовал ее солнечными лучами, беззаботностью, веселыми голосами темпераментных итальянских мужчин, то и дело звучавшими под ее окнами. Она решила выглянуть на балкон, откуда открывалась замечательная панорама города. Ее появление в халате с босыми ногами не осталось незамеченным. Официант из кафе напротив, скучающий в отсутствие посетителей, увидев ее, прищелкнул языком:
– Ciao, Bella!
Она улыбнулась в ответ и помахала ему рукой. Он приложил пальцы к губам и отправил ей воздушный поцелуй, сопровождаемый страстным взглядом его черных глаз.
Сашенька кокетливо смутилась, склонив голову набок и выставив напоказ свое голое колено потрясающей округлой формы. Итальянец не мог остаться равнодушным. Жестами он приглашал ее спуститься вниз, к ним в кафе на чашечку кофе. Многозначительно пожав плечами и послав ответный воздушный поцелуй, Сашенька вернулась в номер, очень довольная таким началом своего путешествия.
Ничто не ободряет женщину так, как мимолетный флирт с незнакомым мужчиной. Она пощелкала пультом телевизора, в надежде увидеть что-нибудь интересное, но дорога и расслабляющий душ сделали свое дело. Саша прилегла на роскошную широкую кровать с розовыми шелковыми простынями и балдахином и сразу же уснула.
Первое знакомство с комнатой в пятизвездном отеле, призванной стать ее домом на ближайшую неделю, особого удовольствия ей не доставило. Разместив свои многочисленные пузыречки с лосьонами, баночки с кремами, бутылочки с гелями и прочие жизненно необходимые предметы на полочке и столике в ванной, Сашенька открыла кран, чтобы помыть руки. Тот драконовский «пш-ш-ш», с которым вода вырвалась из нержавеющего горла водопроводного монстра, заставил ее в ужасе отпрыгнуть к двери. Через несколько секунд вода потекла абсолютно спокойно и миролюбиво, но все Сашины любимые баночки были забрызганы. Терпеть такое каждый день в течение всей предстоящей недели обожающая комфорт Платина не собиралась, поэтому, будучи человеком общительным, не медля ни секунды, обратилась на ресепшн, чтобы те срочно вызвали водопроводчика к ней в номер. Немолодой итальянский сантехник, примчавшийся на помощь, несмотря на все свои старания, не смог существенно улучшить ситуацию. Выпуская воду, кран все равно делал «пш-ш», хотя, Сашенька это отметила, уже и не так агрессивно, как прежде. Наблюдая за свирепым краном, Саша была уверена, что настоящего отдыха и единения с искусством в таких нечеловеческих условиях у нее не получится.
Если такие бытовые мелочи будут портить ее настроение по утрам, она не сможет полностью посвятить себя прекрасному, поэтому она попросила портье подыскать ей другой номер. Гостеприимный служащий предложил ей уютную комнату с эркерным окном на шестом этаже гостиницы. Он сам предложил сопроводить Сашеньку до ее дворца, чтобы та смогла осмотреть предложенный номер. В целом, актриса осталась довольна открывающимся панорамным видом на город. Водопроводный кран и кондиционер в этом номере работали исправно, и Саша со своим провожатым отправилась за вещами, которые ожидали ее на первом этаже у ресепшн. Когда они вошли в лифт, портье, взмахнув рукой словно фокусник, нажал кнопку с цифрой «один». Лифт сделал было шаг вниз, но дальнейшему его движению что-то помешало. Саша и итальянский служащий гостиницы оказались в плену у железного монстра, попросту застряли. Портье стал отчаянно давить на кнопку «помощь», но почему-то никто не спешил ее им оказать. Тогда они стали колотить в дверь лифта, что через некоторое время принесло свои плоды. Мальчишка-носильщик услышал узников и подбежал к закрытой двери лифта, чтобы поинтересоваться, может ли он чем-то помочь. Портье дал ему указание отправиться в подвальное помещение, в шахту лифта, и нажать маленькую синюю кнопку, которая была расположена рядом с серебристой. Портье несколько раз повторил, что необходимо нажать именно маленькую синюю кнопочку, потому что рядом с серебристой, как оказалось, находилась и кнопка побольше, но такого же синего цвета. На их счастье паренек оказался очень смышленым и выполнил в точности все наставления. Лифт благополучно доставил Сашеньку и портье на первый этаж. Побледневшая от пережитого шока девушка без сил упала в мягкое кресло в холле.
– Скажите, – обратилась она к портье, – а что бы случилось, если бы мальчик перепутал кнопки, и нажал бы большую синюю вместо маленькой?
– О, – портье покачал головой, – это было бы ужасно!
– Так Вы хотите сказать, что Вы подвергли мою жизнь смертельной опасности, доверив какому-то малолетке такую ответственную работу? – гневный румянец выступил на ее щеках.
Портье совсем растерялся. Все пошло совсем не так, как он ожидал. Он полагал, что молодая синьора будет долго благодарить его за свое спасение, рассказывать всем, как благодаря его отличному знанию устройства лифта, они смогли счастливо освободиться. Но вместо лаврового венка победителя, она хотела водрузить на его голову терновый венец мученика, вынужденного выслушивать ее агрессивные нападки.
– Знаете что, – тем временем решила Саша. – Я не буду переселяться в тот номер. Мало ли какой фокус сможет выкинуть этот опасный лифт! Подыщите мне комнату на втором этаже, чтобы я смогла подниматься по лестнице, а не пользоваться этим ненадежным устройством.
Портье молча кивнул. Он понимал, что любые возражения и заверения в том, что неисправность лифта – всего лишь случайность, были совершенно бесполезны.
– Сегодня в три часа освободится очень уютный и просторный номер на втором этаже, – глядя в компьютер, сказал портье. – Если синьора согласится подождать немного и погулять по городу, – он взглянул на часы, которые показывали двенадцать, – то я смогу сам перенести вещи в этот номер, чтобы не причинять дополнительного беспокойства.
Да уж, волнений в это утро было для нее достаточно, и Платина, скорчив недовольную гримасу, подхватила свою маленькую сумочку с минимумом косметики, флакончиком духов, кошельком Louis Vuitton и отправилась на прогулку.
Когда она вышла из гостиницы, портье, обессилев, опустился на стул и залпом выпил три стакана холодной воды.
Без пяти минут три Саша возвратилась в гостиницу. Портье выскочил из-за стойки и проводил ее в номер, бесконечно гордый тем, что, несмотря на все неурядицы, наконец-то смог угодить строптивой постоялице. Саше в глубине души в какой-то степени было уже все равно, где ей предстоит провести волшебные недели в городе изящных искусств. Но обрести тот номер, который ее бы устраивал, она считала делом принципа. Обстановка в комнате превзошла ее ожидания. Это был двухкомнатный номер-люкс, и даже капризной и избалованной Саше в этот раз было абсолютно не к чему придраться. Она дала портье щедрые чаевые, и тот торжественно вручил ей ключ от ее апартаментов. Когда заветный ключ оказался в ее ладони, Сашенька с удивлением обнаружила, что он покоится на тоненькой медной проволочке, скрученной спиралью. Привычного тяжелого брелока с изображением герба гостиницы, который был на ключах от всех предыдущих вариантов пристанищ, здесь не было.
Заметив ее недоумение, портье поспешил разъяснить:
– Предыдущие гости, американцы, знаете ли, им так понравился наш отель, что они захватили этот брелок себе на память, – отчасти извиняясь за варварство заокеанских гостей, отчасти купаясь в лучах популярности гостиницы, сказал он. Но такое безобидное объяснение отнюдь не удовлетворило гостью, а лишь вызвало у Саши настороженность:
– А Вы уверены, что они не сделали дубликат ключа? А вдруг они захотят сюда вернуться?
– Не беспокойтесь, синьора, они сегодня уехали обратно в Америку.
– Вы в этом уверены? – прищурившись, недоверчиво спросила она. – Вы проверяли?
Портье был без сил. Ему казалось, что боги специально испытывают его, что эта взбалмошная русская путешественница приехала сюда совсем не случайно. Он с покорностью принял необходимость оплатить свои кармические долги и ответил:
– Я сейчас позвоню в аэропорт и уточню. Все для Вашего спокойствия и хорошего отдыха, синьора.
– Va bene, – Платина блеснула своим знанием итальянского.
Когда дверь за портье захлопнулась, она скинула свой дорожный костюм и с наслаждением приняла душ. Стоя под теплыми струями, она решила отдохнуть после дороги и затянувшегося расселения и поужинать пораньше.
Завернувшись в белый пушистый халат, она вышла из ванной. Прекрасный город радовал ее солнечными лучами, беззаботностью, веселыми голосами темпераментных итальянских мужчин, то и дело звучавшими под ее окнами. Она решила выглянуть на балкон, откуда открывалась замечательная панорама города. Ее появление в халате с босыми ногами не осталось незамеченным. Официант из кафе напротив, скучающий в отсутствие посетителей, увидев ее, прищелкнул языком:
– Ciao, Bella!
Она улыбнулась в ответ и помахала ему рукой. Он приложил пальцы к губам и отправил ей воздушный поцелуй, сопровождаемый страстным взглядом его черных глаз.
Сашенька кокетливо смутилась, склонив голову набок и выставив напоказ свое голое колено потрясающей округлой формы. Итальянец не мог остаться равнодушным. Жестами он приглашал ее спуститься вниз, к ним в кафе на чашечку кофе. Многозначительно пожав плечами и послав ответный воздушный поцелуй, Сашенька вернулась в номер, очень довольная таким началом своего путешествия.
Ничто не ободряет женщину так, как мимолетный флирт с незнакомым мужчиной. Она пощелкала пультом телевизора, в надежде увидеть что-нибудь интересное, но дорога и расслабляющий душ сделали свое дело. Саша прилегла на роскошную широкую кровать с розовыми шелковыми простынями и балдахином и сразу же уснула.
Глава 3
Имидж или страсть вот в чем вопрос!
Полевой с самого начала их совместной жизни знал, что он изменит своей жене. И сделает это не с первой встречной, потому что таких приключений в его жизни было предостаточно, и их он не считал чем-то серьезным. Он чувствовал, что его ждет свидание с той, которая станет ему по-настоящему близкой и невероятно дорогой.
Начало всех любовных историй похоже на волшебство, поэтому, прилетая во Флоренцию для знакомства с Риккардо Ванелли, своим будущим имидж-мейкером, Полевой предвкушал чудесные короткие каникулы в романтичном итальянском городе. Почему-то он был уверен, что здесь его ожидает что-то необычайно увлекательное. Он мечтал, что этот день обязательно наступит, он думал о нем неделями напролет, силой своего желания приближая этот момент. Он был в нетерпении. В Москве все женщины, идущие по улице, встречавшие его в офисе – хорошенькие секретарши, продавщицы в бутиках, даже дикторы телевидения с умело наложенным гримом – стали для него постоянным соблазном, которому он мог с трудом противостоять. Приехав во Флоренцию, он не мог оторвать глаз от жгучих локонов итальянских девушек. Их смуглая кожа, казалось, пропитывала воздух афродизиаками, заставляя мужчин терять голову. Быть может, местные представители сильной половины человечества и привыкли к такой раскаленной солнцем и страстью обстановке, но на Полевого эта атмосфера действовала подобно молодому вину: кружила голову и не давала ногам двигаться.
Потратив день на знакомство с архитектором его имиджа Риккардо Ванелли, Игорь ужинал в одиночестве, вернее, в обществе двоих ребят из личной охраны, расположившихся чуть-чуть поодаль, в небольшом кафе неподалеку от гостиницы, обдумывая события минувшего дня. Ванелли ему понравился. Игорь был готов поручить этому итальянскому юноше кропотливую работу по созданию своего нового привлекательного образа влиятельного политика.
А новый имидж был ему необходим. Полевой давно вынашивал идею того, чтобы пересесть из кресла Председателя совета директоров нефтеперерабатывающего холдинга в уютное кресло губернатора богатого нефтью края и, наконец, решил, что пришло время действовать. Он планировал отойти от ежедневной текучки с заводами, которая, несмотря на огромный штат заместителей, руководителей, советников и прочих толковых и не очень людей, доставала его до печенки. Его вдохновляла идея заняться делами государственной важности. Бардак, творящийся в стране, требовал участия в управлении этим огромным хозяйством людей опытных, к коим, без тени кокетства, Полевой себя и причислял. Многочисленные примеры друзей-соратников доказывали, что для человека с интеллектом нет ничего невозможного. Взять хотя бы Марата Давлетьярова, с которым Игорь учился в одном классе. Постоянно мелькающее на экранах телевизоров и страницах газет лицо Дава не давало покоя честолюбию Полевого. Он был намерен занять место хозяина одной из богатейших областей страны. Он верил, что на этом сможет не только с пользой тратить деньги на благо населения целого края, но и приносить пользу своему капиталу.
Во всем любящий логику, Полевой решил свой путь в большую политику начать с начала, то есть с себя. «Если ты не можешь сразу изменить ситуацию, изменись сам. Тогда все вокруг начнет меняться по нужному тебе сценарию», – рассуждал он, интерпретируя слова своего психоаналитика.
Идя по этому пути, он и оказался во Флоренции. Давлетьяров, недолго посмеявшись над решением Игоря двинуть в большую политику, порекомендовал ему имидж-мейкера, к помощи которого обращались практически все, кто чего-то добился на этом пути.
– Это Версаче человеческих жизней, Армани взглядов на жизнь вообще и на политику в частности. Поезжай, заодно погуляешь по Флоренции, пиццу покушаешь, а то ты что-то теряешь вес, – сказал Марат, похлопав друга по уже заметно выделяющемуся животику. Игорь мысленно скривился от такой кислой двусмысленности приятеля. В последнее время дела у Полевого действительно шли не очень. Вот он и задумал упрочить и обезопасить положение своего бизнеса, став губернатором края, который называется «денежным мешком России». Выкроив в своем расписании, когда рабочими являются все семь дней недели, парочку выходных, Полевой отправился в Италию.
Практически после часа беседы итальянский имиджмейкер придумал для Полевого довольно привлекательный образ, в который тот с удовольствием согласился «вживаться»: властный, с оттенком надменности и едва ощутимым налетом мистицизма. Для Игоря, человека волевого, но не привыкшего к публичным выступлениям, толика уверенности римского оратора была совершенно необходима. Конечно, с мистицизмом он согласился только после настойчивых просьб итальянца, который твердил, что нынче все помешаны на таинственных незнакомцах.
Начало всех любовных историй похоже на волшебство, поэтому, прилетая во Флоренцию для знакомства с Риккардо Ванелли, своим будущим имидж-мейкером, Полевой предвкушал чудесные короткие каникулы в романтичном итальянском городе. Почему-то он был уверен, что здесь его ожидает что-то необычайно увлекательное. Он мечтал, что этот день обязательно наступит, он думал о нем неделями напролет, силой своего желания приближая этот момент. Он был в нетерпении. В Москве все женщины, идущие по улице, встречавшие его в офисе – хорошенькие секретарши, продавщицы в бутиках, даже дикторы телевидения с умело наложенным гримом – стали для него постоянным соблазном, которому он мог с трудом противостоять. Приехав во Флоренцию, он не мог оторвать глаз от жгучих локонов итальянских девушек. Их смуглая кожа, казалось, пропитывала воздух афродизиаками, заставляя мужчин терять голову. Быть может, местные представители сильной половины человечества и привыкли к такой раскаленной солнцем и страстью обстановке, но на Полевого эта атмосфера действовала подобно молодому вину: кружила голову и не давала ногам двигаться.
Потратив день на знакомство с архитектором его имиджа Риккардо Ванелли, Игорь ужинал в одиночестве, вернее, в обществе двоих ребят из личной охраны, расположившихся чуть-чуть поодаль, в небольшом кафе неподалеку от гостиницы, обдумывая события минувшего дня. Ванелли ему понравился. Игорь был готов поручить этому итальянскому юноше кропотливую работу по созданию своего нового привлекательного образа влиятельного политика.
А новый имидж был ему необходим. Полевой давно вынашивал идею того, чтобы пересесть из кресла Председателя совета директоров нефтеперерабатывающего холдинга в уютное кресло губернатора богатого нефтью края и, наконец, решил, что пришло время действовать. Он планировал отойти от ежедневной текучки с заводами, которая, несмотря на огромный штат заместителей, руководителей, советников и прочих толковых и не очень людей, доставала его до печенки. Его вдохновляла идея заняться делами государственной важности. Бардак, творящийся в стране, требовал участия в управлении этим огромным хозяйством людей опытных, к коим, без тени кокетства, Полевой себя и причислял. Многочисленные примеры друзей-соратников доказывали, что для человека с интеллектом нет ничего невозможного. Взять хотя бы Марата Давлетьярова, с которым Игорь учился в одном классе. Постоянно мелькающее на экранах телевизоров и страницах газет лицо Дава не давало покоя честолюбию Полевого. Он был намерен занять место хозяина одной из богатейших областей страны. Он верил, что на этом сможет не только с пользой тратить деньги на благо населения целого края, но и приносить пользу своему капиталу.
Во всем любящий логику, Полевой решил свой путь в большую политику начать с начала, то есть с себя. «Если ты не можешь сразу изменить ситуацию, изменись сам. Тогда все вокруг начнет меняться по нужному тебе сценарию», – рассуждал он, интерпретируя слова своего психоаналитика.
Идя по этому пути, он и оказался во Флоренции. Давлетьяров, недолго посмеявшись над решением Игоря двинуть в большую политику, порекомендовал ему имидж-мейкера, к помощи которого обращались практически все, кто чего-то добился на этом пути.
– Это Версаче человеческих жизней, Армани взглядов на жизнь вообще и на политику в частности. Поезжай, заодно погуляешь по Флоренции, пиццу покушаешь, а то ты что-то теряешь вес, – сказал Марат, похлопав друга по уже заметно выделяющемуся животику. Игорь мысленно скривился от такой кислой двусмысленности приятеля. В последнее время дела у Полевого действительно шли не очень. Вот он и задумал упрочить и обезопасить положение своего бизнеса, став губернатором края, который называется «денежным мешком России». Выкроив в своем расписании, когда рабочими являются все семь дней недели, парочку выходных, Полевой отправился в Италию.
Практически после часа беседы итальянский имиджмейкер придумал для Полевого довольно привлекательный образ, в который тот с удовольствием согласился «вживаться»: властный, с оттенком надменности и едва ощутимым налетом мистицизма. Для Игоря, человека волевого, но не привыкшего к публичным выступлениям, толика уверенности римского оратора была совершенно необходима. Конечно, с мистицизмом он согласился только после настойчивых просьб итальянца, который твердил, что нынче все помешаны на таинственных незнакомцах.