– Вам в Раю хорошо бы периодически спускаться на Землю, – издевательски ухмыльнулся он. – Иначе бы сразу сообразили – Апокалипсис лучше организовать где-нибудь в Швейцарии: и сыра кругом полно, и экология прелестная. Любой эксперт скажет – тут народ привык существовать в экстремальных условиях. Россия – сломанный мир, отраженный в кривом зеркале, альтернативное бытие. Менты убивают людей, хотя должны их защищать, чиновники всех уровней, даже пожарные, трясут из карманов населения бабло, а кампания по борьбе с пьянством заканчивается тем, что все спиваются. Похуизм – местный стиль со времен Киевской Руси. Здесь не жить привыкли, а выживать – как на войне, поэтому и Апокалипсис не прошиб до костей: нечто похожее здесь видели много раз. Помяни мое слово – русские грешники в озере огненном еще шашлыки жарить научатся.
Аваддон не возражал – ему нечего было ответить. Улица выглядела такой же, как и, наверное, за год до конца света – обычный спальный район в Москве, что ни подъезд, то писсуар. Отсутствуют разве что бабушки на лавочках. После Армагеддона Бутово превратилось в настоящее царство порока. В уютные дворики между панельными домами теперь втиснуты сотни пластиковых столов. Целые толпы адских созданий играют во все азартное – карты, нарды, домино, рулетку. Столичный бизнес страшно обрадовался появлению новой игорной зоны, да еще и без налогов. Водка и пиво льются рекой, рюмочные на каждом шагу. Полуголые девочки с «воли» круглосуточно ожидают клиентов. Кажется, они готовы дать и бесплатно, чтобы ощутить себя в горячих объятиях демона, ведь женщин всегда привлекают bad things[24]. В кратчайшие сроки изгнанные из Ада бесы создали в Бутове удобный им мир, а Небеса делают вид, что ничего подобного не существует, – главное сейчас – провести Страшный Суд и отмучиться. Пока не наступило Царство Божие – пущай потешатся. Огромные щиты неоновой рекламы – прямо как на Таймс-сквер в Нью-Йорке. «Клуб-казино „Преисподняя“, у нас играет Вертинский, поет Шаляпин!» «Сигареты „Адские“ – дерут горло, как сто чертей!» «Досуг для состоятельных демонов: закажи в постель ангелочка!» И конечно же на фото «ангелочек», по виду – только что из Крыжополя: вздернутый нос, соломенные волосы, небольшие грудки и черные чулки.
– Познакомить? – подмигнул брату Агарес, перехватив его взгляд. – Знаешь, у нас такие жрицы любви очень популярны. Кто в Аду не мечтал… как бы это сказать без вульгаризма, чтоб тебя не шокировать… об анальном сексе с ангелом? Жрицы любви отдаются в белых рубашечках, с бумажными крыльями… Бесы просто рыдают. Видишь, там и телефончик указан.
Аваддон вернул на лицо серебряную маску.
– Печально все это, брателло, – донеслось из-под пластинки серебра. – Мы действовали классически. Ввели полную версию Апокалипсиса: с землетрясениями, метеоритами, водой со вкусом полыни и обращением городов в развалины. Думали – на этот-то раз точно в башку достучимся. Ни хрена. Первым делом люди отстроили «зону» для бесов, а потом ломанулись сюда же за запретными развлечениями. Мы убиваемся, чтобы спасти их души от греха, – а им, оказывается, это на хер не нужно. Сплошное дежа вю.
Демон обозрел загнутые вверх крыши китайских домиков: рабочие (судя по выговору, из Шанхая) спешно воздвигали очередное казино. Благодаря переселению бесов и падших ангелов, Бутово стремительно превращалось в Лас-Вегас – игорные заведения, бордели и рестораны. Над балконом 16-этажки висело черное полотнище (официальный цвет резервации ЛОРАС) с красивыми старославянскими буквами: ГРЕШИ, ПОКА НЕ ПОЗДНО.
– Вот поэтому-то я и примкнул к Сатане, – устало заметил Агарес. – У вас настолько все правильно, что хочется блевать. Царствие Небесное, всеобщее блаженство. Однако если разобрать на детали, то Рай – еще более авторитарное государственное образование, чем Китай Мао Цзэдуна. Ангелы силком загоняют в счастье, не спрашивая – надо кому это или нет. Людям же хочется жить здесь и сейчас, а не жрать кислые яблоки, сидя на облаках в прозрачных рубашках. А от вас никуда не денешься. Вы лезете во все дыры с точкой зрения своего ублюдочного добра: это тебе можно, это нельзя, не смей нарушать, грешное рыло, – иначе сварим в котле, как картошку…
Сильнейший удар в зубы сбил его с ног. Сплюнув кровь (кислота зашипела на траве), демон поднялся. Вытираться он не стал, чтобы не прожечь плащ.
Маска из серебра бесстрастно смотрела на него в упор.
– Я при исполнении. – Голос ангела напоминал тон милицейского патруля. – И даже то, что ты помогаешь мне, не позволяет слуге Сатаны оскорблять высшие сферы. Ты можешь себе представить, во что превратилась бы планета, не учи мы человечество основам добра – пусть даже иногда ткнув его при этом мордой в грязь? Мне не хуже твоего понятно: грех людям куда предпочтительнее, чем целомудрие. Удивляться тут нечему – Дьявол никогда не жалел золота на пиар-бюджеты для Земли. Падшим ангелом и сейчас быть модно, в отличие от монаха: поздравляю, раскрутились. Однако рекомендую тебе засунуть свой тонкий юмор в анус: теперь ты работаешь на Рай.
Агарес в глубине души уже сломал брату как минимум десяток ребер. Но его удерживало от полноценной драки четкое понимание – потасовку он ни в коем случае не выиграет.
– Да, тут ты прав: я сейчас работаю на вас, – хрипло сказал демон. – Но Сатаны больше нет, и после Армагеддона – каждый за себя. Так что судить меня некому. И давай, дорогой брателло, прекратим взаимные претензии. Может, ты мне лучше объяснишь: что мы теперь будем делать? Я – не следователь из Скотленд-Ярда и не умею вести крутых расследований, рассматривая всякие там ниточки и прочую лажу с умным видом в увеличительное стекло. Пиар-директор исчез, так просвети меня, о крылатый начальник, какие еще варианты у нас имеются в поисках злого Дьявола?
Ангел поднял взгляд: в небе крутились китайские воздушные змеи.
– Принеси еще пива, – безапелляционно приказал он.
Демон вернулся через минуту, зажав в руках две бутылки.
– А за пиццей тебе не сбегать? – меланхолично поинтересовался Агарес. – Здесь неподалеку очень хорошо делают. С перчиком, в виде чертенят.
– Я бы с удовольствием, – открыл «Астарот» Аваддон. – Но ты ведь обязательно туда плюнешь, так что спасибо большое. Хорошо, здесь твоя правда. Мы действительно застряли, и давай спокойно обсудим, что нам следует делать.
Над концлагерем сгустились сумерки. Реклама засветилась еще ярче: у входа в рестораны извивались обнаженные девушки, зазывая посетителей.
Плазменный экран транслировал клип: фаст-фуд «Хеллстикс», предлагающий жареные куриные крылья. Перекусив с хрустом крылышко клыками, демоница, затянутая в красный латекс, сексуально жмурилась:
– А хули, совсем как у ангелочка…
Аваддон с сожалением осознал полное отсутствие в мозгу креативных идей.
– Собственно говоря, все мои надежды были на тебя, – с досадой признался он. – Ты работал тысячи лет в окружении Сатаны и знаешь к нему все подходы. По идее, ты должен чувствовать его. Нас учили на мастерклассах по Библии, что Дьявол – родоначальник зла на Земле и демоны связаны с ним кровными узами. Ты же пил кровь Люцифера в Аду при «клятве Сатане», чтобы официально стать падшим? Но даже ты не чувствуешь… значит, что-то тут не то. У меня есть твердое ощущение – Дьявол исчез не по своей воле. С пиар-директором и вовсе мистика. Этот человек, профессиональный рекламщик, продал душу Сатане, подписал контракт содержимым собственных вен – в нашей классификации он проходит как «проклятый». Такие люди приравнены к бесам: в отличие от обычных грешников, они не могут перешагнуть через кровь Христову.
Агарес допил вторую бутылку: пена зашипела в горле.
– Возражений не имеется, – сплюнул он. – Это не фишка демонов. Откроюсь – моя первая мысль была: в Раю образовалась фракция ангелов-неформалов, они-то и крутят свои интриги. Однако чтобы Дьявола не мог увидеть Назаретянин… такое практически невозможно. Ладно, у нас еще есть время. Тебе же не приказали дать результат за шесть дней, за которые ваш руководитель от не хрена делать сотворил Землю? Я предлагаю выйти за пределы «зоны». Вне Бутова мы свободны в решениях и можем обратиться за помощью к именитому сыщику среди воскресших мертвецов. Что скажешь про Шерлока Холмса? Говорят, он за минуту распутает любое дело.
Аваддон прыснул и, не сдержавшись, расхохотался во весь рот – так громко, что на него с ненавистью оглянулась пара бесов, играющих в кости.
– Вот уж не ожидал от черта такой наивности. – Ангел вытер рот рукавом балахона металлик. – Брателло, Шерлок Холмс – это вымышленный персонаж. Разве ты его в Аду встречал? Их с Ватсоном в природе не существовало. Может, до кучи еще Пуаро позовем либо Фандорина?
– Не может быть! – искренне удивился Агарес. – Я же в Лондоне был, на Бейкер-стрит. Там музей Шерлока Холмса есть в доме, где он жил, и памятная табличка. Всего пять фунтов плати за вход, и можно смотреть.
Новый приступ смеха Аваддона спугнул с проводов ворон.
– Слушай, кто из нас демон, ты или я? Туристический бизнес равнозначен черной магии. Они за бабло все, что хочешь, придумают – уплати сотню фунтов, даже бабушку Шерлока Холмса и незаконную дочь доктора Ватсона найдут для фото попозировать. Но вообще – твоя идея мне нравится. Я свяжусь сейчас с Ноем: пусть ограду «зоны» отключат ровно на три секунды. Если ты будешь стоять рядом с «забором», этого вполне достаточно, чтобы покинуть пределы Бутова. Что делать дальше – понятия не имею, но в ЛОРАС нам и верно ловить нечего: Сатаны в концлагере нет.
«Хеллстикс» на плазменном экране сменил страшно довольный черт – поворачивая голову туда-обратно, он демонстрировал элегантные рожки.
«Отшибли рога при Армагеддоне? – вопрошал бес. – Не беда! Теперь у нас есть „Реал Трансхорн“: лучшие специалисты Ада пересадят вам телячьи. „Трансхорн“ – это ваши рога, что не отвалятся и после Страшного Суда!»
Агарес подумал, вряд ли он будет скучать по месту заключения.
– Тут и сеанс ясновидения не нужен, – согласился демон. – Хорошо, тогда пойдем поужинаем? Переоденься, плиз, во что-нибудь приличное: за углом есть магазин одежды. Своим вызывающим металликом, с прорезями для крыльев, ты привлекаешь слишком много внимания. Да и мне неприятно, когда меня видят рядом с ангелом. Зайдем в здешнюю галантерею – купим приличный трезубец, красную хламиду а-ля Дракула и серный одеколон.
Войдя в арку рядом со стрелкой и надписью: «Семь смертных грехов» – у нас есть все, чем гордится Ад!», ангел и демон двигались в почти полной темноте.
Агарес, обладавший кошачьим зрением, первый увидел в проеме дома приземистую фигуру – с непропорционально толстыми руками и почти квадратной головой, как у того боксера в анекдоте: «А еще я в нее ем».
Оба глаза мягко светились белым.
Существо подняло руки – из рукавов просыпался мелкий песок.
Глава VII
Глава VIII
Аваддон не возражал – ему нечего было ответить. Улица выглядела такой же, как и, наверное, за год до конца света – обычный спальный район в Москве, что ни подъезд, то писсуар. Отсутствуют разве что бабушки на лавочках. После Армагеддона Бутово превратилось в настоящее царство порока. В уютные дворики между панельными домами теперь втиснуты сотни пластиковых столов. Целые толпы адских созданий играют во все азартное – карты, нарды, домино, рулетку. Столичный бизнес страшно обрадовался появлению новой игорной зоны, да еще и без налогов. Водка и пиво льются рекой, рюмочные на каждом шагу. Полуголые девочки с «воли» круглосуточно ожидают клиентов. Кажется, они готовы дать и бесплатно, чтобы ощутить себя в горячих объятиях демона, ведь женщин всегда привлекают bad things[24]. В кратчайшие сроки изгнанные из Ада бесы создали в Бутове удобный им мир, а Небеса делают вид, что ничего подобного не существует, – главное сейчас – провести Страшный Суд и отмучиться. Пока не наступило Царство Божие – пущай потешатся. Огромные щиты неоновой рекламы – прямо как на Таймс-сквер в Нью-Йорке. «Клуб-казино „Преисподняя“, у нас играет Вертинский, поет Шаляпин!» «Сигареты „Адские“ – дерут горло, как сто чертей!» «Досуг для состоятельных демонов: закажи в постель ангелочка!» И конечно же на фото «ангелочек», по виду – только что из Крыжополя: вздернутый нос, соломенные волосы, небольшие грудки и черные чулки.
– Познакомить? – подмигнул брату Агарес, перехватив его взгляд. – Знаешь, у нас такие жрицы любви очень популярны. Кто в Аду не мечтал… как бы это сказать без вульгаризма, чтоб тебя не шокировать… об анальном сексе с ангелом? Жрицы любви отдаются в белых рубашечках, с бумажными крыльями… Бесы просто рыдают. Видишь, там и телефончик указан.
Аваддон вернул на лицо серебряную маску.
– Печально все это, брателло, – донеслось из-под пластинки серебра. – Мы действовали классически. Ввели полную версию Апокалипсиса: с землетрясениями, метеоритами, водой со вкусом полыни и обращением городов в развалины. Думали – на этот-то раз точно в башку достучимся. Ни хрена. Первым делом люди отстроили «зону» для бесов, а потом ломанулись сюда же за запретными развлечениями. Мы убиваемся, чтобы спасти их души от греха, – а им, оказывается, это на хер не нужно. Сплошное дежа вю.
Демон обозрел загнутые вверх крыши китайских домиков: рабочие (судя по выговору, из Шанхая) спешно воздвигали очередное казино. Благодаря переселению бесов и падших ангелов, Бутово стремительно превращалось в Лас-Вегас – игорные заведения, бордели и рестораны. Над балконом 16-этажки висело черное полотнище (официальный цвет резервации ЛОРАС) с красивыми старославянскими буквами: ГРЕШИ, ПОКА НЕ ПОЗДНО.
– Вот поэтому-то я и примкнул к Сатане, – устало заметил Агарес. – У вас настолько все правильно, что хочется блевать. Царствие Небесное, всеобщее блаженство. Однако если разобрать на детали, то Рай – еще более авторитарное государственное образование, чем Китай Мао Цзэдуна. Ангелы силком загоняют в счастье, не спрашивая – надо кому это или нет. Людям же хочется жить здесь и сейчас, а не жрать кислые яблоки, сидя на облаках в прозрачных рубашках. А от вас никуда не денешься. Вы лезете во все дыры с точкой зрения своего ублюдочного добра: это тебе можно, это нельзя, не смей нарушать, грешное рыло, – иначе сварим в котле, как картошку…
Сильнейший удар в зубы сбил его с ног. Сплюнув кровь (кислота зашипела на траве), демон поднялся. Вытираться он не стал, чтобы не прожечь плащ.
Маска из серебра бесстрастно смотрела на него в упор.
– Я при исполнении. – Голос ангела напоминал тон милицейского патруля. – И даже то, что ты помогаешь мне, не позволяет слуге Сатаны оскорблять высшие сферы. Ты можешь себе представить, во что превратилась бы планета, не учи мы человечество основам добра – пусть даже иногда ткнув его при этом мордой в грязь? Мне не хуже твоего понятно: грех людям куда предпочтительнее, чем целомудрие. Удивляться тут нечему – Дьявол никогда не жалел золота на пиар-бюджеты для Земли. Падшим ангелом и сейчас быть модно, в отличие от монаха: поздравляю, раскрутились. Однако рекомендую тебе засунуть свой тонкий юмор в анус: теперь ты работаешь на Рай.
Агарес в глубине души уже сломал брату как минимум десяток ребер. Но его удерживало от полноценной драки четкое понимание – потасовку он ни в коем случае не выиграет.
– Да, тут ты прав: я сейчас работаю на вас, – хрипло сказал демон. – Но Сатаны больше нет, и после Армагеддона – каждый за себя. Так что судить меня некому. И давай, дорогой брателло, прекратим взаимные претензии. Может, ты мне лучше объяснишь: что мы теперь будем делать? Я – не следователь из Скотленд-Ярда и не умею вести крутых расследований, рассматривая всякие там ниточки и прочую лажу с умным видом в увеличительное стекло. Пиар-директор исчез, так просвети меня, о крылатый начальник, какие еще варианты у нас имеются в поисках злого Дьявола?
Ангел поднял взгляд: в небе крутились китайские воздушные змеи.
– Принеси еще пива, – безапелляционно приказал он.
Демон вернулся через минуту, зажав в руках две бутылки.
– А за пиццей тебе не сбегать? – меланхолично поинтересовался Агарес. – Здесь неподалеку очень хорошо делают. С перчиком, в виде чертенят.
– Я бы с удовольствием, – открыл «Астарот» Аваддон. – Но ты ведь обязательно туда плюнешь, так что спасибо большое. Хорошо, здесь твоя правда. Мы действительно застряли, и давай спокойно обсудим, что нам следует делать.
Над концлагерем сгустились сумерки. Реклама засветилась еще ярче: у входа в рестораны извивались обнаженные девушки, зазывая посетителей.
Плазменный экран транслировал клип: фаст-фуд «Хеллстикс», предлагающий жареные куриные крылья. Перекусив с хрустом крылышко клыками, демоница, затянутая в красный латекс, сексуально жмурилась:
– А хули, совсем как у ангелочка…
Аваддон с сожалением осознал полное отсутствие в мозгу креативных идей.
– Собственно говоря, все мои надежды были на тебя, – с досадой признался он. – Ты работал тысячи лет в окружении Сатаны и знаешь к нему все подходы. По идее, ты должен чувствовать его. Нас учили на мастерклассах по Библии, что Дьявол – родоначальник зла на Земле и демоны связаны с ним кровными узами. Ты же пил кровь Люцифера в Аду при «клятве Сатане», чтобы официально стать падшим? Но даже ты не чувствуешь… значит, что-то тут не то. У меня есть твердое ощущение – Дьявол исчез не по своей воле. С пиар-директором и вовсе мистика. Этот человек, профессиональный рекламщик, продал душу Сатане, подписал контракт содержимым собственных вен – в нашей классификации он проходит как «проклятый». Такие люди приравнены к бесам: в отличие от обычных грешников, они не могут перешагнуть через кровь Христову.
Агарес допил вторую бутылку: пена зашипела в горле.
– Возражений не имеется, – сплюнул он. – Это не фишка демонов. Откроюсь – моя первая мысль была: в Раю образовалась фракция ангелов-неформалов, они-то и крутят свои интриги. Однако чтобы Дьявола не мог увидеть Назаретянин… такое практически невозможно. Ладно, у нас еще есть время. Тебе же не приказали дать результат за шесть дней, за которые ваш руководитель от не хрена делать сотворил Землю? Я предлагаю выйти за пределы «зоны». Вне Бутова мы свободны в решениях и можем обратиться за помощью к именитому сыщику среди воскресших мертвецов. Что скажешь про Шерлока Холмса? Говорят, он за минуту распутает любое дело.
Аваддон прыснул и, не сдержавшись, расхохотался во весь рот – так громко, что на него с ненавистью оглянулась пара бесов, играющих в кости.
– Вот уж не ожидал от черта такой наивности. – Ангел вытер рот рукавом балахона металлик. – Брателло, Шерлок Холмс – это вымышленный персонаж. Разве ты его в Аду встречал? Их с Ватсоном в природе не существовало. Может, до кучи еще Пуаро позовем либо Фандорина?
– Не может быть! – искренне удивился Агарес. – Я же в Лондоне был, на Бейкер-стрит. Там музей Шерлока Холмса есть в доме, где он жил, и памятная табличка. Всего пять фунтов плати за вход, и можно смотреть.
Новый приступ смеха Аваддона спугнул с проводов ворон.
– Слушай, кто из нас демон, ты или я? Туристический бизнес равнозначен черной магии. Они за бабло все, что хочешь, придумают – уплати сотню фунтов, даже бабушку Шерлока Холмса и незаконную дочь доктора Ватсона найдут для фото попозировать. Но вообще – твоя идея мне нравится. Я свяжусь сейчас с Ноем: пусть ограду «зоны» отключат ровно на три секунды. Если ты будешь стоять рядом с «забором», этого вполне достаточно, чтобы покинуть пределы Бутова. Что делать дальше – понятия не имею, но в ЛОРАС нам и верно ловить нечего: Сатаны в концлагере нет.
«Хеллстикс» на плазменном экране сменил страшно довольный черт – поворачивая голову туда-обратно, он демонстрировал элегантные рожки.
«Отшибли рога при Армагеддоне? – вопрошал бес. – Не беда! Теперь у нас есть „Реал Трансхорн“: лучшие специалисты Ада пересадят вам телячьи. „Трансхорн“ – это ваши рога, что не отвалятся и после Страшного Суда!»
Агарес подумал, вряд ли он будет скучать по месту заключения.
– Тут и сеанс ясновидения не нужен, – согласился демон. – Хорошо, тогда пойдем поужинаем? Переоденься, плиз, во что-нибудь приличное: за углом есть магазин одежды. Своим вызывающим металликом, с прорезями для крыльев, ты привлекаешь слишком много внимания. Да и мне неприятно, когда меня видят рядом с ангелом. Зайдем в здешнюю галантерею – купим приличный трезубец, красную хламиду а-ля Дракула и серный одеколон.
Войдя в арку рядом со стрелкой и надписью: «Семь смертных грехов» – у нас есть все, чем гордится Ад!», ангел и демон двигались в почти полной темноте.
Агарес, обладавший кошачьим зрением, первый увидел в проеме дома приземистую фигуру – с непропорционально толстыми руками и почти квадратной головой, как у того боксера в анекдоте: «А еще я в нее ем».
Оба глаза мягко светились белым.
Существо подняло руки – из рукавов просыпался мелкий песок.
Глава VII
Монстр из воздуха (у магазина «Семь смертных грехов»)
Я думаю, Аваддон даже понять не успел – почему вдруг его подняло в воздух и швырнуло головой о стену. Он инстинктивно подставил руку, и пальцы сломались от удара – я слышал их хруст. Уверен, братца это не особо побеспокоит: умереть во время Апокалипсиса невозможно (убитые воскресают вновь через минуту после смерти), а травмы заживают в считанные секунды. Лежа на асфальте, он здоровой рукой срывает с шеи амулет: у меня едва не лопаются глаза. Вашу мать, вот только не сейчас.
– Ложись! – орет Аваддон, но меня не надо просить дважды: я уже скорчился на земле.
Амулет летит в песочного человека, и арка озаряется ярчайшей вспышкой. Я зажимаю уши – кошмарный грохот, как от взрыва ракеты, стены содрогнулись, по штукатурке паутиной бегут трещины.
Блядь, у них что в этой крови – тротил содержится?
Противник, наверное, уже разорван на молекулы. Я поднимаю глаза, и… у меня отвисает челюсть – вплоть до асфальта. Безусловно, демонов из Ада ничем не удивишь, даже лесбийской оргией в афонском мужском монастыре. Но именно ТАКОГО я не ожидал. Существо с квадратной головой поймало амулет левой рукой и спокойно сжимает его в кулаке. Мою голову молнией прошибает жуткая боль – амулет крошится. Песочный человек, смеясь, подносит ко рту и глотает ту самую каплю крови, что заключена в янтарную смолу. Воздух вокруг вибрирует тусклым светом.
Караул! Да что за мутант такой, которому и ЭТО нипочем?!
Существо ощерило рот – сквозь оскал крупных зубов рвется угрожающий рев. О, все не так уж и плохо! Ave Satanas – кто бы он ни был, но это монстр с умом второклассника. Проглотив субстанцию, чудовище потеряло чудный шанс ликвидировать меня на месте. Тварь опасная, однако тупая. Голова песочного человека – шишковатая, лысая, массивная, словно у быка, с нехарактерно гибкой, чуть ли не лебединой шеей. Грудь подкачанная, состоит, можно сказать, из кубиков. Враг практически обнажен, лишь толстые, как у борца сумо, ноги закрывает набедренная повязка – материя грязно-бурого цвета.
Почему-то сразу бросились в глаза ногти на ногах – абсолютно черные.
– Ауарргггхххххххххуаааачуууууу!.. – угрожающе завыло существо.
Я не стал дожидаться окончания этих ласкающих душу звуков. Спружинив, подпрыгиваю вверх – каблуками обеих «казаков» бью монстра под ребра: они погружаются в плоть с чмоканьем, как в болотную жижу.
Одновременно с левого фланга на песочного человека налетает Аваддон. Не говоря ни слова, он со страшной силой наносит удар существу – распрямленной ладонью прямо в грудь, туда, где обычно находится сердце. Кожа рвется с бумажным треском – я с любопытством ожидаю фонтан сладкой крови.
На ладонь ангела бездны сыплется белый песок.
Мои зубы издают ржавый скрежет. Да сколько же можно?! Стоит мне заняться важным делом по заданию высших сил, как в момент появляются загадочные типы, о существовании которых я раньше и не подозревал. Любопытно, кто на этот раз? Думаю, у такого урода лучше не спрашивать.
Монстр поднимает Аваддона над головой – так же легко, как картонную куклу. Дальнейший процесс известен – ангел со свистом снова летит в стену, тушка с крыльями оставляет на ней солидную вмятину, подняв облако пыли. Обычного человека это убило бы на месте, но, к счастью, мы не обычные люди, и плюс ко всему Апокалипсис на дворе.
Песочный человек поворачивается ко мне. Перенося вес на руку, я бью его в морду – прямо в шишку между глаз. Возможно, это какой-то болевой центр? В неправильности своего предположения я убеждаюсь сразу же, как только вижу довольную улыбку чудовища. Надо было не мудрить, а элементарно врезать ему по яйцам. Эта умная мысль приходит ко мне уже в полете, ибо я тоже лечу к стене арки – только в противоположном от Аваддона направлении. Кажется, у меня сломана челюсть. Вот это боец нам попался!
Существо, нагибая шишковатую голову, запускает ладонь под свою набедренную повязку. Нет! Такой оборот мне вообще не нравится! Когда со мной собираются драться, ломать руки и ноги, отрывать голову и пожирать мое сердце, я не то что это приветствую – но понимаю обоснование подобных поступков. В уличной драке редко кто друг друга любит – если, конечно, это не мелодрама, снятая в Гонконге. Но тут, похоже, монстр собрался использовать нас сексуально. Пульсирует тайная надежда – вдруг сначала он предпочтет Аваддона? Все ангелы заслужили, чтобы их трахнули.
Из-под повязки появляется серп.
Полукруглый, из бурого металла. Мимолетного взгляда на него вполне достаточно, чтобы понять – серп очень острый. Одним взмахом перережет горло. На лезвии – странные знаки, вроде рисунка птицы. Песочный человек рассекает над головой воздух, и мне становится ясно – ДЕЛО ВЕСЬМА ХРЕНОВО. Он уверен, просто на сто процентов уверен – этой штукой нас можно убить. Изнасилование больше не кажется мне плохой идеей.
Звучит выстрел. Аваддон выбрался из стены, где смотрелся довольно органично, напоминая фреску Микеланджело: влип всем телом. Скорее всего, он применил оружие с серебряными пулями – но это от отчаяния. Они и бесам-то не причиняют смертельного вреда, а тут тем более дохлый номер.
И верно – пуля погружается в тело существа, как в болото. Монстр слегка пошатнулся, только и всего. Из раны сыплется песок. Белый, мелкий, словно мука, похож на тропический, таким устланы пляжи на Карибах.
Серп со свистом проносится над головой Аваддона. Братец уклонился, и я не собираюсь терять время – взвившись в воздух, прыгаю существу на спину. Придерживаю руку за кисть и, как молотом, с размаху бью локтем в темя. Больно ему или нет – пофиг; главное – проломить череп. В моих глазах – фейерверк ярких искр, а из ушей существа тонкими струйками брызжет песок…
Мать вашу, ну ничего не действует! Он изначально такой или это часть магического заклятия? Но после Армагеддона магия повсеместно упразднена даже для ангелов (за исключением апостолов и Назаретянина), а уж демоны сразу лишились этой силы.
Воздух внезапно превращается в сгусток – втягивает меня внутрь себя и тут же выплевывает. Мозг взрывает боль. Падаю на спину, кости рук ломаются с треском, как спички. Будто сквозь туман, я вижу – Аваддон, находясь неподалеку от песочного человека, рассматривает знаки на серпе. Брови ангела резко приподнимаются. Он понял – кто это такой…
– Держись! – через плечо бросает мне Аваддон и, бросив пистолет, выбегает из арки.
Ах, как мило, братец! А мне тут с этим песочным что делать? Чаи распивать?
Монстр не делает попыток догнать ангела. Зачем? Ведь есть я, и теперь я – всецело в его власти. Довольно улыбнувшись, он делает шаг ко мне и хватает всей пятерней за волосы. О, Сатана, лишь МИНУТУ… Но, увы, пальцы не двигаются. Противник откидывает мою голову – назад, как жертвенной овце – и целит серпом в горло, под подбородком. На моих зубах хрустят белесые песчинки.
Ну уж нет. Я не овца тебе, сучье вымя!
Прокусываю губу и плюю ему прямо в глаз. Отлично! Кислота шипит, а песочный человек воет – надо же, ему все-таки бывает больно.
Он отпустил меня лишь на секунду – но этого вполне достаточно. Встаю на карачки и пытаюсь отползти в сторону – совсем чуть-чуть, и кости восстановятся…
Толстая, почти слоновья нога припечатала мое тело к земле.
Похоже, этого «чуть-чуть» у меня и нету.
«Вжих!» – слышится над головой звук лезвия. Жирные пальцы с запахом песка вцепились мне в загривок. Существо довольно хрюкает – на манер сытого кабана – и заводит такую же унылую песню, как и в первый раз:
– Ауарргггхххххххххуаааачуууууу…
Кожа на горле натянулась, как стрела. Лезвие серпа – холодное и чужое.
Говорят, голова еще видит после того, как ее отрежут. Сейчас проверим.
– Алло! – слышу я сверху голос Аваддона. – У меня для тебя подарочек.
Его спокойствие выводит меня из себя, но у монстра еще более странная реакция – он шатается, выронив серп. Со скоростью танцора брейка я переворачиваюсь на спину.
Взгляд песочного человека устремлен на Аваддона. Тот стоит рядом с ним, словно леди на гламурном показе, и держит в руках небольшую собачку с крупными ушами – модную, породы чихуа-хуа. Существо меняется в лице – бледнеет, моргая обоими глазами.
Ангел бездны широко улыбается, делает шаг к нему навстречу.
– Лови! – Он резко бросает животное прямо в голову монстра.
Тот ловит собаку руками – чисто автоматически, как бывшие баскетболисты ловят мяч.
Треск. Грохот. Вспышка.
Взрывной волной меня выбрасывает из арки. Вовремя. Стены проседают, клубится белая пыль. Из окон сверху сыплются обломки деревянных рам и раскрошенные стекла. Вспышка ужасно яркая – у меня в глазах зелень, словно их облепило тиной. Панельную шестнадцатиэтажку кособочит, типа как дом собрался прилечь на бок. Он плавно, волной ползет в сторону. Но не слышно криков жильцов и не видно какого-либо проявления их недовольства – демоны в Бутове и не к такому привыкли.
Из развалин выбирается невозмутимый Аваддон. Движением героя боевика он стряхивает с плеч песок, черное лицо ангела отсвечивает белизной – перемазался в штукатурке. Пистолет, видимо, остался в руинах.
Расстегнув аптечку, он вытаскивает шприц и, не говоря худого слова, втыкает иглу мне в вену. Ну да, сера. Правда, как-то меня мутит. Дьявольская сила льется по жилам, наполняя организм устойчивой любовью к Сатане. Супер! Я практически восстановился.
От монстра не осталось ничего. Кроме раскиданных повсюду мелких кучек белого песка – ну, вроде как пьяный спецназовец кинул гранату в детскую песочницу.
– Кто это был? – интересуюсь я умирающим голосом.
– Упуаут, – буднично отвечает Аваддон, – помощник египетского бога Анубиса. Этот парень – покровитель трупов, провожает души в царство мертвецов. Симпатичный малый, верно? Вот этой штукой, – брат показывает мне серп, – Упуаут пожинает скорбь между мирами живых и мертвых, утаскивая души в промежуточное царство – грубо говоря, Небытие. Серп подарен другим богом – Сетом, тот сделал его из своей загустевшей крови. Обалдеть можно – мы пять тысяч лет искали это проклятое лезвие! Оно смертельно для тебя и меня, да и, в общем, почти для любого. Упуаут убивал бессмертных существ, которых «заказывал» Анубис. Вероятно, кто-то заказал ему и нас с тобой…
Я жмурюсь. В голове всплывает лицо песочного человека – с толстой кожей, покрытое шишками. Красавчик, ничего не скажешь. Все-таки психиатр Ломброзо[25] был прав. Едва я увидел морду этого типа, то сразу сообразил – он вряд ли идет на занятие в консерваторию со скрипочкой в футляре.
– А почему парень комнатной собачки испугался? Детские комплексы?
Аваддон, отложив серп, заботливо ощупывает мне голову. Лучше бы он так не делал – пальцы ангела пронзают кожу электрическими импульсами.
– Да, в некотором роде, – усмехается он, – Упуаут обитает в двух мирах: у нас вот в таком виде, а в загробном – в форме волка. А волки – родственники собак. Так вот, в «Книге мертвых» записано: если это песочное существо возьмет в руки собаку – его разорвет, попросту растащит между мирами. Что, собственно, и произошло на твоих глазах. Я узнал Упуаута по серпу из крови, на нем иероглифы: «Я возьму твою бессмертную душу». Ну, это понты египетские – богов он убивать не может. Ты чего глазами хлопаешь? Я тебе давно говорил – полезно ходить на курсы повышения квалификации ангелов возмездия, но кое-кто в свою бытность в Раю предпочитал тратить время не на учебу, а на девушек-ангелиц.
Я пропускаю его слова мимо ушей. Понятно, что он мне просто завидует.
– Ты где собачку-то нарыл? – между делом спрашиваю я.
– Чисто повезло, – признается Аваддон. – Выбегаю на улицу, а там – идет Ксения Бородина из «Дома-2», песика выгуливает с голубым бантиком. Возблагодарил Спасителя, вцепился в чихуа-хуа, а она не отдает. Пришлось перекреститься – девушку отшибло напрочь. Я собаку на руки и скорее сюда.
– Испугалась креста? – поражаюсь я. – Она что, тоже демон?
Теперь приходит очередь Аваддона удивляться.
– Они там вообще-то все демоны. В «Доме-2» нормальных людей нет.
Откуда мне знать про каждого нашего адепта на Земле? Хотя, может, и надо. Сколько телепередач в России продали душу Дьяволу, подписав контракт кровью? Да почти все.
Я поднимаюсь на ноги. Меня слегка «клинит», в голове – шум. Кислота шипит во рту, но я – демон и ее не чувствую.
– Даже удивительно, как резво мы расправились с этим киллером, – ворошу я песок носком «казака». – Правда, никак не могу сообразить, откуда у него магия? И к какой сфере он вообще относится – демонов или ангелов?
– Во-первых, – наставительным тоном говорит мой сволочной братец, – никаких «мы» здесь не было. Это я с ним расправился, а не «мы». А во-вторых, проблема-то не исчезла. Нам до сих пор неясно – кому насолили. И кто эту сволочь послал.
Он трогает ногтем птицу на серпе – она искрится голубым светом…
– Ложись! – орет Аваддон, но меня не надо просить дважды: я уже скорчился на земле.
Амулет летит в песочного человека, и арка озаряется ярчайшей вспышкой. Я зажимаю уши – кошмарный грохот, как от взрыва ракеты, стены содрогнулись, по штукатурке паутиной бегут трещины.
Блядь, у них что в этой крови – тротил содержится?
Противник, наверное, уже разорван на молекулы. Я поднимаю глаза, и… у меня отвисает челюсть – вплоть до асфальта. Безусловно, демонов из Ада ничем не удивишь, даже лесбийской оргией в афонском мужском монастыре. Но именно ТАКОГО я не ожидал. Существо с квадратной головой поймало амулет левой рукой и спокойно сжимает его в кулаке. Мою голову молнией прошибает жуткая боль – амулет крошится. Песочный человек, смеясь, подносит ко рту и глотает ту самую каплю крови, что заключена в янтарную смолу. Воздух вокруг вибрирует тусклым светом.
Караул! Да что за мутант такой, которому и ЭТО нипочем?!
Существо ощерило рот – сквозь оскал крупных зубов рвется угрожающий рев. О, все не так уж и плохо! Ave Satanas – кто бы он ни был, но это монстр с умом второклассника. Проглотив субстанцию, чудовище потеряло чудный шанс ликвидировать меня на месте. Тварь опасная, однако тупая. Голова песочного человека – шишковатая, лысая, массивная, словно у быка, с нехарактерно гибкой, чуть ли не лебединой шеей. Грудь подкачанная, состоит, можно сказать, из кубиков. Враг практически обнажен, лишь толстые, как у борца сумо, ноги закрывает набедренная повязка – материя грязно-бурого цвета.
Почему-то сразу бросились в глаза ногти на ногах – абсолютно черные.
– Ауарргггхххххххххуаааачуууууу!.. – угрожающе завыло существо.
Я не стал дожидаться окончания этих ласкающих душу звуков. Спружинив, подпрыгиваю вверх – каблуками обеих «казаков» бью монстра под ребра: они погружаются в плоть с чмоканьем, как в болотную жижу.
Одновременно с левого фланга на песочного человека налетает Аваддон. Не говоря ни слова, он со страшной силой наносит удар существу – распрямленной ладонью прямо в грудь, туда, где обычно находится сердце. Кожа рвется с бумажным треском – я с любопытством ожидаю фонтан сладкой крови.
На ладонь ангела бездны сыплется белый песок.
Мои зубы издают ржавый скрежет. Да сколько же можно?! Стоит мне заняться важным делом по заданию высших сил, как в момент появляются загадочные типы, о существовании которых я раньше и не подозревал. Любопытно, кто на этот раз? Думаю, у такого урода лучше не спрашивать.
Монстр поднимает Аваддона над головой – так же легко, как картонную куклу. Дальнейший процесс известен – ангел со свистом снова летит в стену, тушка с крыльями оставляет на ней солидную вмятину, подняв облако пыли. Обычного человека это убило бы на месте, но, к счастью, мы не обычные люди, и плюс ко всему Апокалипсис на дворе.
Песочный человек поворачивается ко мне. Перенося вес на руку, я бью его в морду – прямо в шишку между глаз. Возможно, это какой-то болевой центр? В неправильности своего предположения я убеждаюсь сразу же, как только вижу довольную улыбку чудовища. Надо было не мудрить, а элементарно врезать ему по яйцам. Эта умная мысль приходит ко мне уже в полете, ибо я тоже лечу к стене арки – только в противоположном от Аваддона направлении. Кажется, у меня сломана челюсть. Вот это боец нам попался!
Существо, нагибая шишковатую голову, запускает ладонь под свою набедренную повязку. Нет! Такой оборот мне вообще не нравится! Когда со мной собираются драться, ломать руки и ноги, отрывать голову и пожирать мое сердце, я не то что это приветствую – но понимаю обоснование подобных поступков. В уличной драке редко кто друг друга любит – если, конечно, это не мелодрама, снятая в Гонконге. Но тут, похоже, монстр собрался использовать нас сексуально. Пульсирует тайная надежда – вдруг сначала он предпочтет Аваддона? Все ангелы заслужили, чтобы их трахнули.
Из-под повязки появляется серп.
Полукруглый, из бурого металла. Мимолетного взгляда на него вполне достаточно, чтобы понять – серп очень острый. Одним взмахом перережет горло. На лезвии – странные знаки, вроде рисунка птицы. Песочный человек рассекает над головой воздух, и мне становится ясно – ДЕЛО ВЕСЬМА ХРЕНОВО. Он уверен, просто на сто процентов уверен – этой штукой нас можно убить. Изнасилование больше не кажется мне плохой идеей.
Звучит выстрел. Аваддон выбрался из стены, где смотрелся довольно органично, напоминая фреску Микеланджело: влип всем телом. Скорее всего, он применил оружие с серебряными пулями – но это от отчаяния. Они и бесам-то не причиняют смертельного вреда, а тут тем более дохлый номер.
И верно – пуля погружается в тело существа, как в болото. Монстр слегка пошатнулся, только и всего. Из раны сыплется песок. Белый, мелкий, словно мука, похож на тропический, таким устланы пляжи на Карибах.
Серп со свистом проносится над головой Аваддона. Братец уклонился, и я не собираюсь терять время – взвившись в воздух, прыгаю существу на спину. Придерживаю руку за кисть и, как молотом, с размаху бью локтем в темя. Больно ему или нет – пофиг; главное – проломить череп. В моих глазах – фейерверк ярких искр, а из ушей существа тонкими струйками брызжет песок…
Мать вашу, ну ничего не действует! Он изначально такой или это часть магического заклятия? Но после Армагеддона магия повсеместно упразднена даже для ангелов (за исключением апостолов и Назаретянина), а уж демоны сразу лишились этой силы.
Воздух внезапно превращается в сгусток – втягивает меня внутрь себя и тут же выплевывает. Мозг взрывает боль. Падаю на спину, кости рук ломаются с треском, как спички. Будто сквозь туман, я вижу – Аваддон, находясь неподалеку от песочного человека, рассматривает знаки на серпе. Брови ангела резко приподнимаются. Он понял – кто это такой…
– Держись! – через плечо бросает мне Аваддон и, бросив пистолет, выбегает из арки.
Ах, как мило, братец! А мне тут с этим песочным что делать? Чаи распивать?
Монстр не делает попыток догнать ангела. Зачем? Ведь есть я, и теперь я – всецело в его власти. Довольно улыбнувшись, он делает шаг ко мне и хватает всей пятерней за волосы. О, Сатана, лишь МИНУТУ… Но, увы, пальцы не двигаются. Противник откидывает мою голову – назад, как жертвенной овце – и целит серпом в горло, под подбородком. На моих зубах хрустят белесые песчинки.
Ну уж нет. Я не овца тебе, сучье вымя!
Прокусываю губу и плюю ему прямо в глаз. Отлично! Кислота шипит, а песочный человек воет – надо же, ему все-таки бывает больно.
Он отпустил меня лишь на секунду – но этого вполне достаточно. Встаю на карачки и пытаюсь отползти в сторону – совсем чуть-чуть, и кости восстановятся…
Толстая, почти слоновья нога припечатала мое тело к земле.
Похоже, этого «чуть-чуть» у меня и нету.
«Вжих!» – слышится над головой звук лезвия. Жирные пальцы с запахом песка вцепились мне в загривок. Существо довольно хрюкает – на манер сытого кабана – и заводит такую же унылую песню, как и в первый раз:
– Ауарргггхххххххххуаааачуууууу…
Кожа на горле натянулась, как стрела. Лезвие серпа – холодное и чужое.
Говорят, голова еще видит после того, как ее отрежут. Сейчас проверим.
– Алло! – слышу я сверху голос Аваддона. – У меня для тебя подарочек.
Его спокойствие выводит меня из себя, но у монстра еще более странная реакция – он шатается, выронив серп. Со скоростью танцора брейка я переворачиваюсь на спину.
Взгляд песочного человека устремлен на Аваддона. Тот стоит рядом с ним, словно леди на гламурном показе, и держит в руках небольшую собачку с крупными ушами – модную, породы чихуа-хуа. Существо меняется в лице – бледнеет, моргая обоими глазами.
Ангел бездны широко улыбается, делает шаг к нему навстречу.
– Лови! – Он резко бросает животное прямо в голову монстра.
Тот ловит собаку руками – чисто автоматически, как бывшие баскетболисты ловят мяч.
Треск. Грохот. Вспышка.
Взрывной волной меня выбрасывает из арки. Вовремя. Стены проседают, клубится белая пыль. Из окон сверху сыплются обломки деревянных рам и раскрошенные стекла. Вспышка ужасно яркая – у меня в глазах зелень, словно их облепило тиной. Панельную шестнадцатиэтажку кособочит, типа как дом собрался прилечь на бок. Он плавно, волной ползет в сторону. Но не слышно криков жильцов и не видно какого-либо проявления их недовольства – демоны в Бутове и не к такому привыкли.
Из развалин выбирается невозмутимый Аваддон. Движением героя боевика он стряхивает с плеч песок, черное лицо ангела отсвечивает белизной – перемазался в штукатурке. Пистолет, видимо, остался в руинах.
Расстегнув аптечку, он вытаскивает шприц и, не говоря худого слова, втыкает иглу мне в вену. Ну да, сера. Правда, как-то меня мутит. Дьявольская сила льется по жилам, наполняя организм устойчивой любовью к Сатане. Супер! Я практически восстановился.
От монстра не осталось ничего. Кроме раскиданных повсюду мелких кучек белого песка – ну, вроде как пьяный спецназовец кинул гранату в детскую песочницу.
– Кто это был? – интересуюсь я умирающим голосом.
– Упуаут, – буднично отвечает Аваддон, – помощник египетского бога Анубиса. Этот парень – покровитель трупов, провожает души в царство мертвецов. Симпатичный малый, верно? Вот этой штукой, – брат показывает мне серп, – Упуаут пожинает скорбь между мирами живых и мертвых, утаскивая души в промежуточное царство – грубо говоря, Небытие. Серп подарен другим богом – Сетом, тот сделал его из своей загустевшей крови. Обалдеть можно – мы пять тысяч лет искали это проклятое лезвие! Оно смертельно для тебя и меня, да и, в общем, почти для любого. Упуаут убивал бессмертных существ, которых «заказывал» Анубис. Вероятно, кто-то заказал ему и нас с тобой…
Я жмурюсь. В голове всплывает лицо песочного человека – с толстой кожей, покрытое шишками. Красавчик, ничего не скажешь. Все-таки психиатр Ломброзо[25] был прав. Едва я увидел морду этого типа, то сразу сообразил – он вряд ли идет на занятие в консерваторию со скрипочкой в футляре.
– А почему парень комнатной собачки испугался? Детские комплексы?
Аваддон, отложив серп, заботливо ощупывает мне голову. Лучше бы он так не делал – пальцы ангела пронзают кожу электрическими импульсами.
– Да, в некотором роде, – усмехается он, – Упуаут обитает в двух мирах: у нас вот в таком виде, а в загробном – в форме волка. А волки – родственники собак. Так вот, в «Книге мертвых» записано: если это песочное существо возьмет в руки собаку – его разорвет, попросту растащит между мирами. Что, собственно, и произошло на твоих глазах. Я узнал Упуаута по серпу из крови, на нем иероглифы: «Я возьму твою бессмертную душу». Ну, это понты египетские – богов он убивать не может. Ты чего глазами хлопаешь? Я тебе давно говорил – полезно ходить на курсы повышения квалификации ангелов возмездия, но кое-кто в свою бытность в Раю предпочитал тратить время не на учебу, а на девушек-ангелиц.
Я пропускаю его слова мимо ушей. Понятно, что он мне просто завидует.
– Ты где собачку-то нарыл? – между делом спрашиваю я.
– Чисто повезло, – признается Аваддон. – Выбегаю на улицу, а там – идет Ксения Бородина из «Дома-2», песика выгуливает с голубым бантиком. Возблагодарил Спасителя, вцепился в чихуа-хуа, а она не отдает. Пришлось перекреститься – девушку отшибло напрочь. Я собаку на руки и скорее сюда.
– Испугалась креста? – поражаюсь я. – Она что, тоже демон?
Теперь приходит очередь Аваддона удивляться.
– Они там вообще-то все демоны. В «Доме-2» нормальных людей нет.
Откуда мне знать про каждого нашего адепта на Земле? Хотя, может, и надо. Сколько телепередач в России продали душу Дьяволу, подписав контракт кровью? Да почти все.
Я поднимаюсь на ноги. Меня слегка «клинит», в голове – шум. Кислота шипит во рту, но я – демон и ее не чувствую.
– Даже удивительно, как резво мы расправились с этим киллером, – ворошу я песок носком «казака». – Правда, никак не могу сообразить, откуда у него магия? И к какой сфере он вообще относится – демонов или ангелов?
– Во-первых, – наставительным тоном говорит мой сволочной братец, – никаких «мы» здесь не было. Это я с ним расправился, а не «мы». А во-вторых, проблема-то не исчезла. Нам до сих пор неясно – кому насолили. И кто эту сволочь послал.
Он трогает ногтем птицу на серпе – она искрится голубым светом…
Глава VIII
Разговор во тьме (в центре Москвы, в офисе «Газпрома»)
Круглая комната для совещаний напоминала мутировавшее яйцо. То есть овал, но довольно-таки вытянутый. Существу в маске свиньи не было нужно почти ничего из этой комнаты – только стулья вокруг стола, чтобы на них сидеть. Ах, ну да, еще шикарная панорама мертвой Москвы с угасшими огнями, остовами сожженных зданий с глазницами окон и реками пышущей жаром лавы. Это напоминало ночной лес, полный черных деревьев, а такие зрелища Свинья любила.
Отсюда, с верхнего этажа небоскреба, виднелась и иллюминация казино в Бутове, резервации демонов. Говорят, этот небоскреб-«иглу» сначала собирались строить в Петербурге, но планы вызвали скандал.
Кроме Свиньи, в комнате находилось еще одиннадцать существ – в черных монашеских балахонах с капюшонами и просторными рукавами. Лица у них или маски – постороннему разглядеть было сложно: в комнате царила кромешная тьма. Но в освещении консилиум и не нуждался – все они привыкли находиться во мраке, фактически это была среда их обитания.
Только что Свинья озвучила неприятную новость, и наступила полная тишина, никто не желал нарушить ее первым. Тогда существо в кабаньей маске издало хрюканье, перегнувшись через стол, и продолжило монолог, говоря не на своем родном наречии, а используя язык, понятный всем присутствующим:
– Надеюсь, вы поняли, соратники: только что мы нарвались на ОЧЕНЬ большие проблемы. Упуаут больше не вернется. Хуже того – мы невольно преподнесли подарок противнику, дав ему завладеть серпом Сета, и это многократно усложнило нашу задачу. Следует заметить, что я предупреждал – с ними нелегко справиться. Почему вы меня не слышали?
Силуэт, к которому обращалась Свинья, виновато потупился. Он тоже был в маске животного – во тьме зала угадывались очертания острой морды.
– Впредь я прошу учесть мою осведомленность, – перешла маска свиньи на более мягкий тон. – Поверьте, я ОЧЕНЬ хорошо знаю этих двоих. Лучше, чем кто-либо из вас. Вместе они представляют собой идеальный тандем боевиков. С самого начала я говорил, что потребуются два устранителя, по одному на каждого. А лучше – сразу три. Но, увы, у нас нет батальона наемных убийц. Печально, что только трое из нас могут призвать устранителя – того, с кем они связаны духовной связью. Упуаут – хорош, вне всякого сомнения, но вы видели, что с ним стало? Могу заново прокрутить запись камер видеонаблюдения. Этот монстр, с легкостью уничтожавший полчища демонов ахтебе, превращен в кучу песка. Я сразу высказал мнение – киллер-одиночка должен быть столь же смертоносен, сколь и интеллектуален, а мышцы хороши на обложках дамских журналов.
Силуэт напротив изогнулся, морда вытянулась вперед.
– Приношу свои извинения, кэльмитон, – чуть пришепетывая, начал он. – Я действительно недооценил опасность. Но отличных профессионалов, способных убивать слуг Рая и Ада, раз, два – и обчелся. Да, я сам предложил Упуаута и вызвал его сюда… Но, в связи с его быстрой гибелью, меня одолели сомнения. Не доберутся ли Агарес и Аваддон до Сатаны раньше, чем мы их остановим?
Существо в маске свиньи бросило взгляд за окно. По улице летал вулканический пепел, серые хлопья засыпали, как снег, дома и даже деревья внизу и те скукожились от сильного жара, скрутив ветки с обожженными листьями. Врата Огня, повсеместно открывшиеся в каждом районе столицы, достаточно испортили московский климат – о котором и раньше можно было говорить, лишь сцепив зубы. Брызги лавы оставляли вмятины на тротуарах, расплавляя асфальт: сутулые прохожие не обращали на них внимания.
Отсюда, с верхнего этажа небоскреба, виднелась и иллюминация казино в Бутове, резервации демонов. Говорят, этот небоскреб-«иглу» сначала собирались строить в Петербурге, но планы вызвали скандал.
Кроме Свиньи, в комнате находилось еще одиннадцать существ – в черных монашеских балахонах с капюшонами и просторными рукавами. Лица у них или маски – постороннему разглядеть было сложно: в комнате царила кромешная тьма. Но в освещении консилиум и не нуждался – все они привыкли находиться во мраке, фактически это была среда их обитания.
Только что Свинья озвучила неприятную новость, и наступила полная тишина, никто не желал нарушить ее первым. Тогда существо в кабаньей маске издало хрюканье, перегнувшись через стол, и продолжило монолог, говоря не на своем родном наречии, а используя язык, понятный всем присутствующим:
– Надеюсь, вы поняли, соратники: только что мы нарвались на ОЧЕНЬ большие проблемы. Упуаут больше не вернется. Хуже того – мы невольно преподнесли подарок противнику, дав ему завладеть серпом Сета, и это многократно усложнило нашу задачу. Следует заметить, что я предупреждал – с ними нелегко справиться. Почему вы меня не слышали?
Силуэт, к которому обращалась Свинья, виновато потупился. Он тоже был в маске животного – во тьме зала угадывались очертания острой морды.
– Впредь я прошу учесть мою осведомленность, – перешла маска свиньи на более мягкий тон. – Поверьте, я ОЧЕНЬ хорошо знаю этих двоих. Лучше, чем кто-либо из вас. Вместе они представляют собой идеальный тандем боевиков. С самого начала я говорил, что потребуются два устранителя, по одному на каждого. А лучше – сразу три. Но, увы, у нас нет батальона наемных убийц. Печально, что только трое из нас могут призвать устранителя – того, с кем они связаны духовной связью. Упуаут – хорош, вне всякого сомнения, но вы видели, что с ним стало? Могу заново прокрутить запись камер видеонаблюдения. Этот монстр, с легкостью уничтожавший полчища демонов ахтебе, превращен в кучу песка. Я сразу высказал мнение – киллер-одиночка должен быть столь же смертоносен, сколь и интеллектуален, а мышцы хороши на обложках дамских журналов.
Силуэт напротив изогнулся, морда вытянулась вперед.
– Приношу свои извинения, кэльмитон, – чуть пришепетывая, начал он. – Я действительно недооценил опасность. Но отличных профессионалов, способных убивать слуг Рая и Ада, раз, два – и обчелся. Да, я сам предложил Упуаута и вызвал его сюда… Но, в связи с его быстрой гибелью, меня одолели сомнения. Не доберутся ли Агарес и Аваддон до Сатаны раньше, чем мы их остановим?
Существо в маске свиньи бросило взгляд за окно. По улице летал вулканический пепел, серые хлопья засыпали, как снег, дома и даже деревья внизу и те скукожились от сильного жара, скрутив ветки с обожженными листьями. Врата Огня, повсеместно открывшиеся в каждом районе столицы, достаточно испортили московский климат – о котором и раньше можно было говорить, лишь сцепив зубы. Брызги лавы оставляли вмятины на тротуарах, расплавляя асфальт: сутулые прохожие не обращали на них внимания.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента