Страница:
Капенда поднялся на седьмой этаж, посмотрел на всякий случай из окна во двор и нажал на кнопку звонка.
Дверь открыл сам Ник, сразу же после звонка, как будто он у двери уже давно стоял и кого-то ждал. На нем была рубашка с завернутым вовнутрь воротником и растегнутыми до пупа пуговицами, большие рваные трусы с надписью «Hawaii» на боку и однотонные носки разной длины. В руке Джонсон держал большую бутылку пива.
– Вот после этого и говори, что между нами нет телепатической связи дальнего действия, – с восторгом произнес он не очень понятного для многих содержания фразу. – Я же хотел с тобой только что связаться.
– Ну, ты, прямо, как те юродствующие, кому ты совершенно не нужен, но им неудобно об этом тебе сказать в глаза, – ответил Стэн вместо приветствия. – В скользких ситуациях, когда от них ждут звонка или письма, эти люди начинают извиваться, не буду объяснять как что, и говорят примерно так: «Я только что хотел тебе позвонить». «Я тебе писал. Получил ли ты мое послание?» «Я твоего письма не получал!», хотя они и не думали тебе звонить и писать, хотя от тебя письмо получили. Зачем зря напрягаться с ответом перед ненужным или просто не заслуживающим внимания человеком? Поэтому я зарекся никогда не иметь серьезных дел с теми, кому от меня ничего не нужно, тем более просить что-нибудь у них. Бесполезное и самоунизительное занятие, ни к чему не приводящее.
Ник, все внимательно слушавший, поднес горлышко бутылки ко рту и, не сводя глаз со Стэна, отхлебнул из бутыли.
– Но иногда этим людям, – продолжил Стэн, – все же приходится пить из ими же заплеванного колодца. Жизнь сложна и удивительна. Она может сделать резкий поворот. Заметь, если тем, кому ты был не нужен, от тебя что-нибудь вдруг понадобится, они телефон оборвут и спать не дадут, из-под земли достанут и в задний проход залезут, забыв, что раньше ты был для них ничтожеством, а они по сравнению с тобой большими людьми. А вообще-то бескорыстных людей не бывает. Одни нагло преследуют только свои интересы, другие пытаются соблюсти липовое приличие. А те кто корчат из себя ангелов, делая добро другим, от этого же сами и страдают потому, что за все хорошее можно расплатиться только черной неблагодарностью. Как говорила моя мать: «Ни поя, ни кормя не наживешь врага. Надо его выкормить и выпоить». Но особенно осторожно и с недоверием жизнь научила меня относиться к припискам в конце письма типа: «Искренне Ваш».
– За лекцию, конечно, большое спасибо, но зачем ты все это мне говоришь? Я же писем вообще не пишу. Что с тобой сегодня? – спокойно произнес Джонсон, опять отхлебнув из бутыли.
– Успокойся и не обращай внимания, у меня с утра очень плохое настроение, – опомнился Стэн. – Конечно же, это не к тебе адресовано. Это пустое мудрствование о эгоистичной сущности человека, как говорится, в пользу бедных. Человека исправить невозможно. Во всяком случае в обозримые ближайшие триста тысяч лет до тех пор, пока не появится, возможно, человек нового вида, человек неэгоистичный. Это, правда, маловероятно. Эгоизм ведь продукт ума любого субъекта. Так почему ты желал со мной связаться?
– Ну ты и мастер заплетать мозг своей философией! Ладно. Сейчас о другом. Ты меня на руках будешь носить. Работа есть. Очень хорошая работа. В Голливуд со мной на большое дело поедешь? Уверен поедешь! Ты и не догадываешься к кому. А я тебе расскажу. Прямо к мистеру Спилбергу. К кинемотографу я, как ты знаешь, имею самое прямое отношение. Я и актер, я и режессер-постановщик. Сам фильмы снимаю. Неплохие. Ну, что я тебе, право, рассказываю. Все ведь знаешь. Смотрел же мои шедевры о Гавайях. В этой связи есть одна замечательная идея. Я все лично просчитал, с кем надо посоветовался и с одним хмырем договорился. Он уже все пронюхал, от такого же как и он черта обещание получил, все обтяпает и поможет. Короче, нас почти ждут. Что скажешь? И затраты потребуются минимальные. Потом все как в фанастических фильмах!
– Интересно.
– Я и говорю. А почему настроение-то плохое? – перескочил с одной темы на другую Ник.
– Потом расскажу.
– Ладно расскажешь. Что, так и будем в дверях стоять? Жены дома нет.
– А где же она? – притворно забеспокоился Стэн.
– Ушла с сестрой на распродажу какой-то дряни.
– А я, кстати, вообще-то не к твоей жене пришел, – пошутил Стэн.
– Неужели? – еще более притворно сказал Ник и приподнял брови. – Тогда заходи.
В этот момент в дальней комнате у открытой двери по полу прополз ребенок. Затем раздался звон упавшей металлической посуды и женские крики.
– Это бабка занимается воспитанием внуков. Пойдем на кухню. Там, может быть, нам не помешают.
Ник и Стэн проследовали на кухню и сели за стол. Ник протянул руку к холодильнику и достал оттуда еще одну большую бутылку пива, открыл ее и налил часть содержимого в стоявшую на столе кружку, в которой уже что-то было. После этого он пододвинул кружку Стэну.
Стэн отпил из нее немного и сказал, – у меня тоже к тебе дело. О работе, которую ты припас для нас я представление, вроде, уже имею. Теперь послушай меня. Речь идет о десятках и, возможно, о сотнях тысяч долларов.
– Да!? Ну, тогда я быстро закрываю рот и не перебиваю. А что за работа?
– Нужно сгонять на недельку в Африку.
– Но мы же уже с этим, кажется, закончили? – вопросительно воскликнул Ник. – И еще, в возрасте под пятьдесят совершать перебежки в лесу или по пересеченной местности, хотя и короткие, все время нагибаясь и выпрямляясь, да еще и бряцая при этом оружием, довольно трудно.
– Мы бегать не будем, а только ходить быстрым шагом. Я все продумаю. Это, во-первых. А, во-вторых, речь идет о спасении заложников в Анголе. Ты об этом знаешь. Телевизор смотришь? Газеты читаешь? Спасать должны мы.
– Ну как не знать! Сейчас все об этом только и говорят. Даже моя жена, которая вообще ничем и никогда не интересовалась с детства, пристает ко мне со своими глупыми вопросами по поводу заложников, попавших в беду в Африке. Благородная миссия по спасению невинных людей! Великолепно! Благородно и безо всякой грязи и душка! Стен, только ты мог такую работу найти, – глаза Джонсона блестели.
– Насчет душка не уверен. Потом посмотрим.
– Посмотрим, посмотрим, – Джонсон заполнил кружку Стэна пивом до краев. – Вот это да, однако! И не думал, что ты такую работу откопаешь. Просто чудо!
– Чудо? – Стен выпил половину кружки. – А чудеса на свете бывают?
– В общем-то нет, думаю, – ответил Ник.
– Это ты правильно. В любом сортире на стене написано, что чудес на свете не бывает. Я тебе скажу, хотя ты и сам об этом все знаешь, что есть только серая жизнь с массой мелких и крупных неприятностей, которые постоянно напрягают нервы, натягивая их как струны. Все эти неприятности накапливается и суммируются, а затем приводит к стрессовым ситуациям. Куда не сунься, везде одни неприятности. Любимая бейсбольная или баскетбольная команда проиграла, не смогла преодолеть планку любимая прыгунья с шестом, что-то недодали или сделали неверно, где-то обманули, что-нибудь потеряно. Хорошо еще мелких неприятностей больше, чем крупных. Иногда, правда, случаются удачи. Но очень и очень редко. И еще. Часто мы думаем, что удача или чудо пришли, они совсем рядом, а оказывается, что нас просто надули или мы сами в чем-то заблуждались.
– Брось ты, право. Вот она удача. Приплыла к тем, к кому и нужно.
– Не совсем уверен. Хочется надеяться, что это так. Я всегда сомневаюсь, что все будет как в кино.
– Ладно. Не тяни.
– Хорошо. Ты и я. Ты будешь моим заместителем. Идет? Кроме того, нам еще нужно восемнадцать человек. Проверенных, своих людей. Именно своих. Хорошие солдаты, радисты, медики, люди, знающие языки юга Анголы. Ты понимаешь о чем я говорю?
– Какой вопрос? – удивился Джонсон.
– Насчет денег я договорился так. Каждый член нашей экспедиции до отъезда получает наличными по пятьдесят тысяч долларов. Аванс так сказать.
Джонсон встал из-за стола.
– Садись. Что ты меня все время пугаешь?
– Отлично! – Джонсон сел на свое место.
– А пятьдесят тысяч по-твоему уже не деньги?
– Ну, знаешь! Пятьдесят тысяч – это ничего за такую работу. Кто захочет за бесплатно рисковать своей шкурой? Попотеть придется сильно.
– Я с тобой и за бесплатно поеду, чтобы вспомнить детство. И потом, о каком риске ты говоришь. Ты же как чемпион мира по шахматам Бобби Фишер, все за десять ходов вперед просчитываешь. У тебя каждая мелкая деталь любой операции сама похожа на целую операцию. Я же с тобой много раз работал. Было не только очень интересно, но даже и приятно иногда. Когда ты на деле, тобой не налюбуешься.
– Это ты такого хорошего мнения обо мне, а людей все равно надо предупредить. Думаю, так честно будет. Мы не аферисты и не обманщики. Нужно всем сказать, на что они идут и что за это получат. Я не хочу, чтобы потом были всякие такие вопросы, на которые нужно будет отвечать, изворачиваясь. Пусть каждый все знает и пусть каждый сам думает и самостоятельно принимает решение.
– Ладно. Закончим. Это уже моя забота раз ты доверил мне набирать бойцов.
– Ну, с этим ясно. Теперь еще. У людей нужно спросить размеры одежды и обуви. И самое последнее. Все требуется провернуть в самые наикратчайшие сроки. Сегодня – завтра. Сможешь?
– Естественно! Сейчас же начну работать. Обо всем доложу уже вечером. Я тебе позвоню.
– Не надо. Лучше встретимся послезавтра где-нибудь на нейтральной территории и без свидетелей. Давай на нашем месте. Пораньше.
– А что такое? Что за тайна?
– Я потом объясню.
– Все потом, да потом. Действительно, что это с тобой сегодня? – Ник вопрошающе посмотрел на Стэна, но, сообразив, что всему свое время, перестал другу задавать вопросы. – Все. Больше ничем не интересуюсь и не о чем не спрашиваю. А то, о чем говорили понял. Список бойцов, радисты, медики, лингвисты, размеры одежды и обуви будут послезавтра. Тогда как и всегда прежде встретимся к югу от парка Пелен-Бей. Как говоришь, на нашем месте. Там обычно спокойно и никто не помешает.
– А как же мистер Спилберг, живущий на небе где-то в районе Голливуда? Не обидился бы. Ты, кажется, «прямо к нему» хотел завалиться?
– Ну, что ты. Не обидится, конечно. Как-нибудь перебьется и без меня. Подождет в крайнем случае.
– Тогда в 8 утра.
– Договорились.
Слегка перекусив, Стэн поехал в компанию Калоеффа за кредитной карточкой. Ровно в 14:00 Капенда вошел в помещение компании. Джон Калоефф встретил его с широкой улыбкой и с зубами, которые не попадали друг на друга. Калоефф засунул мокрую от пота кисть правой руки между ног, вытер ее там и протянул для рукопожатия. Стэн с интересом пронаблюдал за этой процедурой. Ему было не очень приятно пожимать влажную и холодную руку президента фирмы «Упаковал и поехал», но никакого вида, что это так, Стэн не подал и руку для приветствия протянул.
– Вот здесь все, чтобы составить счастье человека, мистер Капенда, – произнес вполголоса Калоефф и протянул дрожащей рукой Стэну маленький красивый конверт красного цвета.
– Спасибо, мистер Калоефф. Но у нас с вами, очевидно, немного разные представления о счастье, – ответил Капенда, взяв конверт и неспеша засовывая его во внутренний карман пиджака.
– Может быть присядем и выпьем что-нибудь? – с какой-то надеждой выдавил из себя Калоефф.
Было совершенно ясно, что он хотел сказать Стэну что-то важное, но мялся. Потом Стэн не раз вспоминал этот короткий разговор в конторе Калоеффа. Может быть, он изменил бы что-нибудь в трудном деле, за которое взялся Капенда. Но воспоминания были потом. Сейчас Стэн, не испытывавший никакого удовольствия от общества Калоеффа, ответил ему вежливым отказом.
– Я бы с большой радостью. Однако вы знаете, мистер Калоефф, что времени у меня, к сожалению, совершенно нет, ни одной свободной минуты. Потом я за рулем. Ну, мы еще встретимся с вами перед отъездом.
Калоефф протянул мокрую дрожащую руку для прощания. Стэн уклонился от рукопожатия и вместо этого по-отечески обнял Джона.
Когда на улице уже стемнело, решение было принято. Стэн вознамерился, оторвавшись от слежки, лично увидеться с Курлом. Время сразу после 22 часов ему показалось приемлимым. Курл обычно в этот час всегда был дома. От района, где находился в данное время Капенда, до местожительства Курла можно было добраться на метро с одной пересадкой. Потом на такси или пешком.
Стэн остановил машину в переулке, вышел из нее и направился к главной улице, находившейся метрах в пятидесяти от места стоянки. Он шел медленно и спокойно. Со стороны никто не смог бы даже предположить, что этот человек готовится к самым решительным действиям. На улице Стэн равнодушно прошел мимо спуска в метро и, всем своим видом показывая, что выискивает какой-нибудь подходящий для него ресторан или харчевню, направился к следующему за ним входу в подземку, расположенному примерно в шестидесяти метрах от первого. Подойдя к другому спуску, Стэн неожиданно развернулся и нырнул в него. Проскочив лестницу, он сбежал вниз по эскалатору, быстро преодолел полтора десятка метров платформы и влетел в вагон метро, двери которого тут же за ним захлопнулись. Поезд тронулся и начал набирать ход. Стэн, находившийся в середине вагона, осмотрелся. Вагон был почти пуст. В одном его конце, склонившись друг к другу, сидела пожилая пара, рядом дремал мужчина. Чуть подальше другой мужчина читал газету. В другом конце вагона о чем-то оживленно беседовали парень и девушка. Стэн, не глядя на сиденье, сел на него и понял, что все проблемы сегодняшнего дня будут, вероятно, сейчас решены. Под ним лежал забытый кем-то мобильный телефон. Капенда вытащил из-под себя аппарат и нажал на кнопку. Он функционировал. Стэн моментально набрал номер и приложил телефон к уху.
– Да, – был ответ на другом конце.
– Здравствуй, Федот!
– Алекс! Рад тебя слышать. Ты что-то давно не звонил. Месяца два уже. Как твои дела?
– У меня хвост.
– Быстро суть.
– Я попал в историю.
– Нужна помощь? Сориентируй.
– Об этом сейчас все говорят и днем и ночью. Пишут во всех газетах.
– Самолет?
– Да.
– Я достаточно много, как мне кажется, знаю о некоторых участниках вчерашней пресс-конференции и кое-что еще о тех, кого там не было.
– У меня совсем нет времени, Федот.
– Сегодня и завтра утром я наведу дополнительные справки. После обеда можем встретиться. Подходит? – почти прокричал Курл.
– Да. Где?
– Урод нам поможет. В 14. Хорошо?
– Спасибо, Федя. Мне не вздумай звонить.
– Привет, Алекс!
Сразу же вслед за последними словами Курла телефон замолчал – прежний расчетливый хозяин сотового аппарата, чтобы не платить за чьи-то переговоры своими деньгами, позаботился об его отключении, сообщив о утере радиотелефона на свою абонентную станцию. В этот момент поезд подошел к следующей остановке. Стэн вышел из вагона, оставив телефон там, где он лежал. В противоположном направлении шел другой состав и Капенда сел в него с тем, чтобы вернуться туда, откуда он уехал несколько минут назад. Выйдя из метро снова на верх, Стэн быстрым шагом пошел по направлению к своей машине, оставленной в переулке. День был закончен и следовало немного одтохнуть. Завтра должно было принести важную информацию. Стэн это чувствовал и не ошибся.
Глава II. Кто же есть кто?
Дверь открыл сам Ник, сразу же после звонка, как будто он у двери уже давно стоял и кого-то ждал. На нем была рубашка с завернутым вовнутрь воротником и растегнутыми до пупа пуговицами, большие рваные трусы с надписью «Hawaii» на боку и однотонные носки разной длины. В руке Джонсон держал большую бутылку пива.
– Вот после этого и говори, что между нами нет телепатической связи дальнего действия, – с восторгом произнес он не очень понятного для многих содержания фразу. – Я же хотел с тобой только что связаться.
– Ну, ты, прямо, как те юродствующие, кому ты совершенно не нужен, но им неудобно об этом тебе сказать в глаза, – ответил Стэн вместо приветствия. – В скользких ситуациях, когда от них ждут звонка или письма, эти люди начинают извиваться, не буду объяснять как что, и говорят примерно так: «Я только что хотел тебе позвонить». «Я тебе писал. Получил ли ты мое послание?» «Я твоего письма не получал!», хотя они и не думали тебе звонить и писать, хотя от тебя письмо получили. Зачем зря напрягаться с ответом перед ненужным или просто не заслуживающим внимания человеком? Поэтому я зарекся никогда не иметь серьезных дел с теми, кому от меня ничего не нужно, тем более просить что-нибудь у них. Бесполезное и самоунизительное занятие, ни к чему не приводящее.
Ник, все внимательно слушавший, поднес горлышко бутылки ко рту и, не сводя глаз со Стэна, отхлебнул из бутыли.
– Но иногда этим людям, – продолжил Стэн, – все же приходится пить из ими же заплеванного колодца. Жизнь сложна и удивительна. Она может сделать резкий поворот. Заметь, если тем, кому ты был не нужен, от тебя что-нибудь вдруг понадобится, они телефон оборвут и спать не дадут, из-под земли достанут и в задний проход залезут, забыв, что раньше ты был для них ничтожеством, а они по сравнению с тобой большими людьми. А вообще-то бескорыстных людей не бывает. Одни нагло преследуют только свои интересы, другие пытаются соблюсти липовое приличие. А те кто корчат из себя ангелов, делая добро другим, от этого же сами и страдают потому, что за все хорошее можно расплатиться только черной неблагодарностью. Как говорила моя мать: «Ни поя, ни кормя не наживешь врага. Надо его выкормить и выпоить». Но особенно осторожно и с недоверием жизнь научила меня относиться к припискам в конце письма типа: «Искренне Ваш».
– За лекцию, конечно, большое спасибо, но зачем ты все это мне говоришь? Я же писем вообще не пишу. Что с тобой сегодня? – спокойно произнес Джонсон, опять отхлебнув из бутыли.
– Успокойся и не обращай внимания, у меня с утра очень плохое настроение, – опомнился Стэн. – Конечно же, это не к тебе адресовано. Это пустое мудрствование о эгоистичной сущности человека, как говорится, в пользу бедных. Человека исправить невозможно. Во всяком случае в обозримые ближайшие триста тысяч лет до тех пор, пока не появится, возможно, человек нового вида, человек неэгоистичный. Это, правда, маловероятно. Эгоизм ведь продукт ума любого субъекта. Так почему ты желал со мной связаться?
– Ну ты и мастер заплетать мозг своей философией! Ладно. Сейчас о другом. Ты меня на руках будешь носить. Работа есть. Очень хорошая работа. В Голливуд со мной на большое дело поедешь? Уверен поедешь! Ты и не догадываешься к кому. А я тебе расскажу. Прямо к мистеру Спилбергу. К кинемотографу я, как ты знаешь, имею самое прямое отношение. Я и актер, я и режессер-постановщик. Сам фильмы снимаю. Неплохие. Ну, что я тебе, право, рассказываю. Все ведь знаешь. Смотрел же мои шедевры о Гавайях. В этой связи есть одна замечательная идея. Я все лично просчитал, с кем надо посоветовался и с одним хмырем договорился. Он уже все пронюхал, от такого же как и он черта обещание получил, все обтяпает и поможет. Короче, нас почти ждут. Что скажешь? И затраты потребуются минимальные. Потом все как в фанастических фильмах!
– Интересно.
– Я и говорю. А почему настроение-то плохое? – перескочил с одной темы на другую Ник.
– Потом расскажу.
– Ладно расскажешь. Что, так и будем в дверях стоять? Жены дома нет.
– А где же она? – притворно забеспокоился Стэн.
– Ушла с сестрой на распродажу какой-то дряни.
– А я, кстати, вообще-то не к твоей жене пришел, – пошутил Стэн.
– Неужели? – еще более притворно сказал Ник и приподнял брови. – Тогда заходи.
В этот момент в дальней комнате у открытой двери по полу прополз ребенок. Затем раздался звон упавшей металлической посуды и женские крики.
– Это бабка занимается воспитанием внуков. Пойдем на кухню. Там, может быть, нам не помешают.
Ник и Стэн проследовали на кухню и сели за стол. Ник протянул руку к холодильнику и достал оттуда еще одну большую бутылку пива, открыл ее и налил часть содержимого в стоявшую на столе кружку, в которой уже что-то было. После этого он пододвинул кружку Стэну.
Стэн отпил из нее немного и сказал, – у меня тоже к тебе дело. О работе, которую ты припас для нас я представление, вроде, уже имею. Теперь послушай меня. Речь идет о десятках и, возможно, о сотнях тысяч долларов.
– Да!? Ну, тогда я быстро закрываю рот и не перебиваю. А что за работа?
– Нужно сгонять на недельку в Африку.
– Но мы же уже с этим, кажется, закончили? – вопросительно воскликнул Ник. – И еще, в возрасте под пятьдесят совершать перебежки в лесу или по пересеченной местности, хотя и короткие, все время нагибаясь и выпрямляясь, да еще и бряцая при этом оружием, довольно трудно.
– Мы бегать не будем, а только ходить быстрым шагом. Я все продумаю. Это, во-первых. А, во-вторых, речь идет о спасении заложников в Анголе. Ты об этом знаешь. Телевизор смотришь? Газеты читаешь? Спасать должны мы.
– Ну как не знать! Сейчас все об этом только и говорят. Даже моя жена, которая вообще ничем и никогда не интересовалась с детства, пристает ко мне со своими глупыми вопросами по поводу заложников, попавших в беду в Африке. Благородная миссия по спасению невинных людей! Великолепно! Благородно и безо всякой грязи и душка! Стен, только ты мог такую работу найти, – глаза Джонсона блестели.
– Насчет душка не уверен. Потом посмотрим.
– Посмотрим, посмотрим, – Джонсон заполнил кружку Стэна пивом до краев. – Вот это да, однако! И не думал, что ты такую работу откопаешь. Просто чудо!
– Чудо? – Стен выпил половину кружки. – А чудеса на свете бывают?
– В общем-то нет, думаю, – ответил Ник.
– Это ты правильно. В любом сортире на стене написано, что чудес на свете не бывает. Я тебе скажу, хотя ты и сам об этом все знаешь, что есть только серая жизнь с массой мелких и крупных неприятностей, которые постоянно напрягают нервы, натягивая их как струны. Все эти неприятности накапливается и суммируются, а затем приводит к стрессовым ситуациям. Куда не сунься, везде одни неприятности. Любимая бейсбольная или баскетбольная команда проиграла, не смогла преодолеть планку любимая прыгунья с шестом, что-то недодали или сделали неверно, где-то обманули, что-нибудь потеряно. Хорошо еще мелких неприятностей больше, чем крупных. Иногда, правда, случаются удачи. Но очень и очень редко. И еще. Часто мы думаем, что удача или чудо пришли, они совсем рядом, а оказывается, что нас просто надули или мы сами в чем-то заблуждались.
– Брось ты, право. Вот она удача. Приплыла к тем, к кому и нужно.
– Не совсем уверен. Хочется надеяться, что это так. Я всегда сомневаюсь, что все будет как в кино.
– Ладно. Не тяни.
– Хорошо. Ты и я. Ты будешь моим заместителем. Идет? Кроме того, нам еще нужно восемнадцать человек. Проверенных, своих людей. Именно своих. Хорошие солдаты, радисты, медики, люди, знающие языки юга Анголы. Ты понимаешь о чем я говорю?
– Какой вопрос? – удивился Джонсон.
– Насчет денег я договорился так. Каждый член нашей экспедиции до отъезда получает наличными по пятьдесят тысяч долларов. Аванс так сказать.
Джонсон встал из-за стола.
– Садись. Что ты меня все время пугаешь?
– Отлично! – Джонсон сел на свое место.
– А пятьдесят тысяч по-твоему уже не деньги?
– Ну, знаешь! Пятьдесят тысяч – это ничего за такую работу. Кто захочет за бесплатно рисковать своей шкурой? Попотеть придется сильно.
– Я с тобой и за бесплатно поеду, чтобы вспомнить детство. И потом, о каком риске ты говоришь. Ты же как чемпион мира по шахматам Бобби Фишер, все за десять ходов вперед просчитываешь. У тебя каждая мелкая деталь любой операции сама похожа на целую операцию. Я же с тобой много раз работал. Было не только очень интересно, но даже и приятно иногда. Когда ты на деле, тобой не налюбуешься.
– Это ты такого хорошего мнения обо мне, а людей все равно надо предупредить. Думаю, так честно будет. Мы не аферисты и не обманщики. Нужно всем сказать, на что они идут и что за это получат. Я не хочу, чтобы потом были всякие такие вопросы, на которые нужно будет отвечать, изворачиваясь. Пусть каждый все знает и пусть каждый сам думает и самостоятельно принимает решение.
– Ладно. Закончим. Это уже моя забота раз ты доверил мне набирать бойцов.
– Ну, с этим ясно. Теперь еще. У людей нужно спросить размеры одежды и обуви. И самое последнее. Все требуется провернуть в самые наикратчайшие сроки. Сегодня – завтра. Сможешь?
– Естественно! Сейчас же начну работать. Обо всем доложу уже вечером. Я тебе позвоню.
– Не надо. Лучше встретимся послезавтра где-нибудь на нейтральной территории и без свидетелей. Давай на нашем месте. Пораньше.
– А что такое? Что за тайна?
– Я потом объясню.
– Все потом, да потом. Действительно, что это с тобой сегодня? – Ник вопрошающе посмотрел на Стэна, но, сообразив, что всему свое время, перестал другу задавать вопросы. – Все. Больше ничем не интересуюсь и не о чем не спрашиваю. А то, о чем говорили понял. Список бойцов, радисты, медики, лингвисты, размеры одежды и обуви будут послезавтра. Тогда как и всегда прежде встретимся к югу от парка Пелен-Бей. Как говоришь, на нашем месте. Там обычно спокойно и никто не помешает.
– А как же мистер Спилберг, живущий на небе где-то в районе Голливуда? Не обидился бы. Ты, кажется, «прямо к нему» хотел завалиться?
– Ну, что ты. Не обидится, конечно. Как-нибудь перебьется и без меня. Подождет в крайнем случае.
– Тогда в 8 утра.
– Договорились.
* * *
После встречи с Джонсоном Капенда отправился в фирму, где работал, и в шутливой форме объяснил директору, что его бабушка из Бостона, которой девяносто или девяносто восемь лет, очень хочет повидаться в последний раз с внуком, чтобы распорядиться каким-то сумасшедшим наследством. Бабушке требовалось для прощания никак не менее двух недель. Директор находился со Стэном в приятельских отношениях, был человеком понятливым, веселым и лишних вопросов задавать не стал. Он поддался настроению Капенды, с улыбкой на лице выразил надежду, что за время отсутствия Стэна фирма не развалится и пожелал ему счастливого пути, а бабушке здоровья и успехов во всем, за что бы она не взялась.Слегка перекусив, Стэн поехал в компанию Калоеффа за кредитной карточкой. Ровно в 14:00 Капенда вошел в помещение компании. Джон Калоефф встретил его с широкой улыбкой и с зубами, которые не попадали друг на друга. Калоефф засунул мокрую от пота кисть правой руки между ног, вытер ее там и протянул для рукопожатия. Стэн с интересом пронаблюдал за этой процедурой. Ему было не очень приятно пожимать влажную и холодную руку президента фирмы «Упаковал и поехал», но никакого вида, что это так, Стэн не подал и руку для приветствия протянул.
– Вот здесь все, чтобы составить счастье человека, мистер Капенда, – произнес вполголоса Калоефф и протянул дрожащей рукой Стэну маленький красивый конверт красного цвета.
– Спасибо, мистер Калоефф. Но у нас с вами, очевидно, немного разные представления о счастье, – ответил Капенда, взяв конверт и неспеша засовывая его во внутренний карман пиджака.
– Может быть присядем и выпьем что-нибудь? – с какой-то надеждой выдавил из себя Калоефф.
Было совершенно ясно, что он хотел сказать Стэну что-то важное, но мялся. Потом Стэн не раз вспоминал этот короткий разговор в конторе Калоеффа. Может быть, он изменил бы что-нибудь в трудном деле, за которое взялся Капенда. Но воспоминания были потом. Сейчас Стэн, не испытывавший никакого удовольствия от общества Калоеффа, ответил ему вежливым отказом.
– Я бы с большой радостью. Однако вы знаете, мистер Калоефф, что времени у меня, к сожалению, совершенно нет, ни одной свободной минуты. Потом я за рулем. Ну, мы еще встретимся с вами перед отъездом.
Калоефф протянул мокрую дрожащую руку для прощания. Стэн уклонился от рукопожатия и вместо этого по-отечески обнял Джона.
* * *
Через час после встречи с Калоеффым Капенда снял с банковского счета все деньги, которые предназначались для него и его людей. На вечер Стэн сам для себя запланировал связь с Филиппом Курлом. Каким образом эта связь будет осуществлена он еще не знал. Звонить из телефона-автомата, да и вообще по какому-либо телефону, было нельзя. Разговор и имя собеседника сразу стали бы достоянием неизвестных, охотящихся за Капендой. Тем не менее все необходимо было решать быстро. Время стремительно уходило, а необходимая информация Стэну была крайне нужна.Когда на улице уже стемнело, решение было принято. Стэн вознамерился, оторвавшись от слежки, лично увидеться с Курлом. Время сразу после 22 часов ему показалось приемлимым. Курл обычно в этот час всегда был дома. От района, где находился в данное время Капенда, до местожительства Курла можно было добраться на метро с одной пересадкой. Потом на такси или пешком.
Стэн остановил машину в переулке, вышел из нее и направился к главной улице, находившейся метрах в пятидесяти от места стоянки. Он шел медленно и спокойно. Со стороны никто не смог бы даже предположить, что этот человек готовится к самым решительным действиям. На улице Стэн равнодушно прошел мимо спуска в метро и, всем своим видом показывая, что выискивает какой-нибудь подходящий для него ресторан или харчевню, направился к следующему за ним входу в подземку, расположенному примерно в шестидесяти метрах от первого. Подойдя к другому спуску, Стэн неожиданно развернулся и нырнул в него. Проскочив лестницу, он сбежал вниз по эскалатору, быстро преодолел полтора десятка метров платформы и влетел в вагон метро, двери которого тут же за ним захлопнулись. Поезд тронулся и начал набирать ход. Стэн, находившийся в середине вагона, осмотрелся. Вагон был почти пуст. В одном его конце, склонившись друг к другу, сидела пожилая пара, рядом дремал мужчина. Чуть подальше другой мужчина читал газету. В другом конце вагона о чем-то оживленно беседовали парень и девушка. Стэн, не глядя на сиденье, сел на него и понял, что все проблемы сегодняшнего дня будут, вероятно, сейчас решены. Под ним лежал забытый кем-то мобильный телефон. Капенда вытащил из-под себя аппарат и нажал на кнопку. Он функционировал. Стэн моментально набрал номер и приложил телефон к уху.
– Да, – был ответ на другом конце.
– Здравствуй, Федот!
– Алекс! Рад тебя слышать. Ты что-то давно не звонил. Месяца два уже. Как твои дела?
– У меня хвост.
– Быстро суть.
– Я попал в историю.
– Нужна помощь? Сориентируй.
– Об этом сейчас все говорят и днем и ночью. Пишут во всех газетах.
– Самолет?
– Да.
– Я достаточно много, как мне кажется, знаю о некоторых участниках вчерашней пресс-конференции и кое-что еще о тех, кого там не было.
– У меня совсем нет времени, Федот.
– Сегодня и завтра утром я наведу дополнительные справки. После обеда можем встретиться. Подходит? – почти прокричал Курл.
– Да. Где?
– Урод нам поможет. В 14. Хорошо?
– Спасибо, Федя. Мне не вздумай звонить.
– Привет, Алекс!
Сразу же вслед за последними словами Курла телефон замолчал – прежний расчетливый хозяин сотового аппарата, чтобы не платить за чьи-то переговоры своими деньгами, позаботился об его отключении, сообщив о утере радиотелефона на свою абонентную станцию. В этот момент поезд подошел к следующей остановке. Стэн вышел из вагона, оставив телефон там, где он лежал. В противоположном направлении шел другой состав и Капенда сел в него с тем, чтобы вернуться туда, откуда он уехал несколько минут назад. Выйдя из метро снова на верх, Стэн быстрым шагом пошел по направлению к своей машине, оставленной в переулке. День был закончен и следовало немного одтохнуть. Завтра должно было принести важную информацию. Стэн это чувствовал и не ошибся.
Глава II. Кто же есть кто?
В 14:00 Капенда должен был встретиться с Курлом во французском ресторанчике, имевшим название «У горбуна». Филипп называл ресторан иносказательно, как, впрочем, и многое другое – «У урода». Хозяин заведения, мсье Ферран, как его все именовали, американец французского происхождения, был в полной уверенности, что такое название его забегаловки связано с самым первым владельцем ресторана, у которого, как он говорил, было два горба сзади и два спереди. Хотя на вывеске ресторана был нарисован собор Парижской богоматери, явно указывавший на принадлежность горбуна к одноименному бессмертному творению Виктора Гюго, хозяин, не имевший ни малейшего представления о французской литературе, продолжал настаивать на своем. Его дремучее упорство вызывало у Капенды и Курла, являвшихся довольно частыми посетителями ресторана, постоянные добрые шутки, насмешки и розыгрыши, на которые господин Ферран никогда не обижался. Каждое посещение друзьями ресторана Феррана превращалось, как правило, во что-то похожее на веселое представление, в которое вовлекались другие его посетители.
Для того чтобы вовремя придти в ресторан, а в важных делах Стэн был всегда исключительно пунктуален, он выехал из дома заранее. Приблизительно в двух милях от ресторана, где была назначена встреча с Курлом, находился унивенрмаг, на стоянке которого Стэн оставил машину.
Капенда вышел из автомобиля с пластиковым мешком в руке. Он медленно направился в сторону универамга, глядя себе под ноги. Он знал, что за ним следят. Не знал кто именно и откуда производится слежка, но его принцип всегда ждать от кого-то гадости приучил Стэна постоянно все и всех держать в поле зрения, быть готовым к любой неожиданности. Поэтому на самом деле Стэн видел все, что делалось вокруг. Сначала он пошел направо, потом спокойно переместился налево. В десяти метрах от входа в универмаг Стэн быстро направился внутрь здания. Боковым зрением Капенда увидел как из машины, остановившейся около тротуара, выскочили два человека. Стэна от этих людей отделяло метров сорок. На эскалаторе универмага он вытащил из пакета шляпу и светлый плащ. Чтобы надеть их Капенде понадобилось три секунды. В конце эскалатора Стэн дополнил свое новое облачение темными очками и спрятал мешок в карман плаща. В зале втогого этажа универмага Капенда огляделся и, встав снова на ступени эскалатора, направился вниз, откуда только что приехал. Двигаясь в обратном направлении, Стэн внимательно, изподлобья, следил за людьми поднимавшимися по движущейся лестнице на верх. Долго ждать тех, кому он был нужен, не пришлось. Несколько секунд спустя Стэн увидел двух слегка запыхавшихся, суетливых молодых людей, которые, продвигаясь вверх, распихивали на эскалаторе посетителей универмага и с открытыми ртами и вытянутыми шеями пыпались что-то увидеть наверху.
– Молодые и ленивые, – подумал Стэн, – быстро бегать не любят, а уж думать и подавно. Все их интересы, как и у большинства молодежи, очевидно, сосредоточены на отдыхе и развлечениях. Хотят всегда быть при деньгах, сытно жрать и много пить, отправлять животные физиологические потребности. Учиться и хорошо работать не желают. Жизнь, однако, заставляет трудиться, что они делают из рук вон плохо. Я таким работникам жалования не платил бы.
Выйдя из универмага, Стэн вяло направился к стоянке такси. Не увидев ничего подозрительного, он нанял машину и попросил водителя ехать прямо. Через пять минут езды Капенда обернулся.
– Теперь направо, пожалуйста, – безразлично сказал он.
Шофер выполнил приказание.
– Ну, а теперь опять прямо. На том перекрестке, пожалуйста, снова направо.
Стэн опять обернулся. Сзади все было нормально. Машина пробежала еще минут десять. Стэн обернулся в третий раз. Все было спокойно.
– Вот там развернитесь и поезжайте тем же путем обратно, пожалуйста.
При обратном движении Стэн внимательно всматривался в автомобили, идущие навстречу.
– Будьте добры, теперь налево.
– Вы, очевидно, от кого-то хотите смыться, мистер. Может быть, я ошибаюсь? – весело спросил водитель такси, не оборачиваясь на Стэна.
– Да, вы ошибаетесь, к большому сожалению. Сейчас я провожу психологичекий практикум. Я – ученый, социопсихиатр. Изучаю психику таксяков. Особенно то, сколько они задают вопросов во время движения автомобиля клиенту и какого характера эти вопросы. Я это делаю для науки. Не обижайтесь, ради Бога. Скоро выйдет моя книга. Советую прочитать. Метров за тридцать от того угла остановитесь, пожалуйста.
Водитель такси скривил лицо.
Когда машина остановилась, Стэн поблагодарил водителя, вручил ему две зеленые бумажки и быстро выскочил из кабины.
Автомобиль рванул с места, а Стэн исчез в проходном дворе.
Перед тем как войти в ресторан, Стэн постоял невдалеке от него на улице минуты три, наблюдая за машинами и незаметно вглядываясь в лица пешеходов. Ровно в 14 часов Капенда вошел в небльшое и уютное помещение, где сразу же встретился с улыбающимся Ферраном. Курл уже сидел за столом в углу, подперев рукой голову.
– Наконец-то, мистер Капенда, месяца три точно не виделись. Филипп ждет вас уже давно.
– Здравствуй, дорогой мой! – Стэн пожал протянутую ему руку, снимая другой рукой черные очки.
– У вас сегодня довольно озабоченное лицо Стэн. Есть проблемы? – задал вопрос Ферран.
– Будет серьезный разговор с моим другом. Так что извини, Анри, обещанный веселый рассказ про безногую жену горбуна откладывается на неопределенное время, – грустно улыбнулся Стэн.
– Какие пустяки. Проходите, пожалуйста.
Обменявшись рукопожатием с Курлом, Стэн снял шляпу и плащ, сел за столик спиной к стене так, чтобы можно было видеть вход и весь зал.
– Будь добр, большую кружку кофе с молоком и без сахара, – обратился Капенда к Анри.
– Есть!
Пока Анри не принес кофе, Стэн задал Филиппу несколько обычных вопросов о его домашней жизни и работе. Когда заказ был выполнен, оба пододвинулись поближе друг к другу и приступили к беседе.
– Сначала кратко расскажи в какую историю ты попал. Она напрямую связана с самолетом, о котором сейчас все знают? Ты, кажется, так вчера сказал? – начал Курл.
– Да. Все так. Меня как-то разыскали, хотя я давно не занимаюсь «экскурсиями» в Африку. Кто посоветовал ко мне обратиться даже не предполагаю. Но это, наверно, не так уж и трудно, если навести справки у знающих людей. Похоже, они обо мне все знают, как показалось больше, чем я сам о себе, в том числе и о моих денежных затруднениях. Был небольшой разговор. Мне предложили в качестве командира группы, за деньги, провести операцию по освобождению заложников, находящихся в плену у сепаратистов на юге Анголы. Оружие, одежду, снаряжение, вертолеты и все прочее обеспечивают организаторы. Потом была пресс-конференция. Вслед за ней – конфиденциальная беседа. Вначале было все логично, но потом мне намекнули, как бы невзначай, что устроителей акции интересует больше всего, оказывается, только один человек из числа попавших в беду, некий Джуранович. Руководил всем Адриан Мочиано, назвавшийся профсоюзным деятелем. Этот аспект об освобождении Джурановича он усилил, пообещав потом еще больше денег, если я буду «более сообразительным». Там были еще Калоефф, директор фирмы по перевозкам, Жопэ, Скотт и Джанкинс, о которых Мочиано только обмолвился, но не представил мне. Ну, о остальном ты и сам знаешь. Об этом, наверно, все знают из газет и передач телевидения. У них, у этих пригласивших меня, был свой план. Они хотели отправить меня в Африку только со своими людьми. Когда я почувствовал что собеседники мне почти все недоговаривают, потребовал за работу большую сумму. Со мной спорить никто не стал. Это и все мои другие условия были с легкостью тут же приняты.
Стэн отпил немного из кружки и продолжил.
– После пресс-конференции и беседы с ее организаторами я выявил, что за мной установлена слежка, от которой я, кажется, только что ушел. Предполагать кто за мной охотится я, конечно, могу. Не понимаю только зачем. Деньги я уже получил. Довольно большие. Полтора миллиона на всех и на все. Даже немного больше. Ума не приложу откуда у профсоюзов и родственников потерпевших такие деньги. Мои друзья начали набор людей для операции. Машина завертелась. Миссия благородная. Ничего не скажешь. Деньги мне в настоящее время очень нужны, но я не собираюсь просто играть в благородство. Я хочу выполнить работу. И для себя я выбор уже сделал. Моя задача спасти всех людей. Но меня не оставляет предчувствие, что все происходящее лишь спектакль, что жизни спасаемых и спасателей в планах инициаторов «путешествия» не стоят и гроша. Я должен, по идее, знать все, но на самом деле информацией не распологаю, только ерундой. Ну, и еще. Мочиано и Калоефф говорили о сугубо частном характере операции, но потом этот профбосс обмолвился о каких-то секретных агентах, обеспечивающих ее в Африке, состоящих на службе якобы при каком-то африканском посольстве Соединенных Штатов. Какие могут быть секретные агенты у профсоюзов, если это действительно профсоюзы? Идет какая-то игра. Здесь чем-то нехорошим пахнет. Вылет в Африку – в самое ближайшее время. Главные инструкции перед вылетом, в аэропорту, и на месте. Вот собственно и все.
Для того чтобы вовремя придти в ресторан, а в важных делах Стэн был всегда исключительно пунктуален, он выехал из дома заранее. Приблизительно в двух милях от ресторана, где была назначена встреча с Курлом, находился унивенрмаг, на стоянке которого Стэн оставил машину.
Капенда вышел из автомобиля с пластиковым мешком в руке. Он медленно направился в сторону универамга, глядя себе под ноги. Он знал, что за ним следят. Не знал кто именно и откуда производится слежка, но его принцип всегда ждать от кого-то гадости приучил Стэна постоянно все и всех держать в поле зрения, быть готовым к любой неожиданности. Поэтому на самом деле Стэн видел все, что делалось вокруг. Сначала он пошел направо, потом спокойно переместился налево. В десяти метрах от входа в универмаг Стэн быстро направился внутрь здания. Боковым зрением Капенда увидел как из машины, остановившейся около тротуара, выскочили два человека. Стэна от этих людей отделяло метров сорок. На эскалаторе универмага он вытащил из пакета шляпу и светлый плащ. Чтобы надеть их Капенде понадобилось три секунды. В конце эскалатора Стэн дополнил свое новое облачение темными очками и спрятал мешок в карман плаща. В зале втогого этажа универмага Капенда огляделся и, встав снова на ступени эскалатора, направился вниз, откуда только что приехал. Двигаясь в обратном направлении, Стэн внимательно, изподлобья, следил за людьми поднимавшимися по движущейся лестнице на верх. Долго ждать тех, кому он был нужен, не пришлось. Несколько секунд спустя Стэн увидел двух слегка запыхавшихся, суетливых молодых людей, которые, продвигаясь вверх, распихивали на эскалаторе посетителей универмага и с открытыми ртами и вытянутыми шеями пыпались что-то увидеть наверху.
– Молодые и ленивые, – подумал Стэн, – быстро бегать не любят, а уж думать и подавно. Все их интересы, как и у большинства молодежи, очевидно, сосредоточены на отдыхе и развлечениях. Хотят всегда быть при деньгах, сытно жрать и много пить, отправлять животные физиологические потребности. Учиться и хорошо работать не желают. Жизнь, однако, заставляет трудиться, что они делают из рук вон плохо. Я таким работникам жалования не платил бы.
Выйдя из универмага, Стэн вяло направился к стоянке такси. Не увидев ничего подозрительного, он нанял машину и попросил водителя ехать прямо. Через пять минут езды Капенда обернулся.
– Теперь направо, пожалуйста, – безразлично сказал он.
Шофер выполнил приказание.
– Ну, а теперь опять прямо. На том перекрестке, пожалуйста, снова направо.
Стэн опять обернулся. Сзади все было нормально. Машина пробежала еще минут десять. Стэн обернулся в третий раз. Все было спокойно.
– Вот там развернитесь и поезжайте тем же путем обратно, пожалуйста.
При обратном движении Стэн внимательно всматривался в автомобили, идущие навстречу.
– Будьте добры, теперь налево.
– Вы, очевидно, от кого-то хотите смыться, мистер. Может быть, я ошибаюсь? – весело спросил водитель такси, не оборачиваясь на Стэна.
– Да, вы ошибаетесь, к большому сожалению. Сейчас я провожу психологичекий практикум. Я – ученый, социопсихиатр. Изучаю психику таксяков. Особенно то, сколько они задают вопросов во время движения автомобиля клиенту и какого характера эти вопросы. Я это делаю для науки. Не обижайтесь, ради Бога. Скоро выйдет моя книга. Советую прочитать. Метров за тридцать от того угла остановитесь, пожалуйста.
Водитель такси скривил лицо.
Когда машина остановилась, Стэн поблагодарил водителя, вручил ему две зеленые бумажки и быстро выскочил из кабины.
Автомобиль рванул с места, а Стэн исчез в проходном дворе.
Перед тем как войти в ресторан, Стэн постоял невдалеке от него на улице минуты три, наблюдая за машинами и незаметно вглядываясь в лица пешеходов. Ровно в 14 часов Капенда вошел в небльшое и уютное помещение, где сразу же встретился с улыбающимся Ферраном. Курл уже сидел за столом в углу, подперев рукой голову.
– Наконец-то, мистер Капенда, месяца три точно не виделись. Филипп ждет вас уже давно.
– Здравствуй, дорогой мой! – Стэн пожал протянутую ему руку, снимая другой рукой черные очки.
– У вас сегодня довольно озабоченное лицо Стэн. Есть проблемы? – задал вопрос Ферран.
– Будет серьезный разговор с моим другом. Так что извини, Анри, обещанный веселый рассказ про безногую жену горбуна откладывается на неопределенное время, – грустно улыбнулся Стэн.
– Какие пустяки. Проходите, пожалуйста.
Обменявшись рукопожатием с Курлом, Стэн снял шляпу и плащ, сел за столик спиной к стене так, чтобы можно было видеть вход и весь зал.
– Будь добр, большую кружку кофе с молоком и без сахара, – обратился Капенда к Анри.
– Есть!
Пока Анри не принес кофе, Стэн задал Филиппу несколько обычных вопросов о его домашней жизни и работе. Когда заказ был выполнен, оба пододвинулись поближе друг к другу и приступили к беседе.
– Сначала кратко расскажи в какую историю ты попал. Она напрямую связана с самолетом, о котором сейчас все знают? Ты, кажется, так вчера сказал? – начал Курл.
– Да. Все так. Меня как-то разыскали, хотя я давно не занимаюсь «экскурсиями» в Африку. Кто посоветовал ко мне обратиться даже не предполагаю. Но это, наверно, не так уж и трудно, если навести справки у знающих людей. Похоже, они обо мне все знают, как показалось больше, чем я сам о себе, в том числе и о моих денежных затруднениях. Был небольшой разговор. Мне предложили в качестве командира группы, за деньги, провести операцию по освобождению заложников, находящихся в плену у сепаратистов на юге Анголы. Оружие, одежду, снаряжение, вертолеты и все прочее обеспечивают организаторы. Потом была пресс-конференция. Вслед за ней – конфиденциальная беседа. Вначале было все логично, но потом мне намекнули, как бы невзначай, что устроителей акции интересует больше всего, оказывается, только один человек из числа попавших в беду, некий Джуранович. Руководил всем Адриан Мочиано, назвавшийся профсоюзным деятелем. Этот аспект об освобождении Джурановича он усилил, пообещав потом еще больше денег, если я буду «более сообразительным». Там были еще Калоефф, директор фирмы по перевозкам, Жопэ, Скотт и Джанкинс, о которых Мочиано только обмолвился, но не представил мне. Ну, о остальном ты и сам знаешь. Об этом, наверно, все знают из газет и передач телевидения. У них, у этих пригласивших меня, был свой план. Они хотели отправить меня в Африку только со своими людьми. Когда я почувствовал что собеседники мне почти все недоговаривают, потребовал за работу большую сумму. Со мной спорить никто не стал. Это и все мои другие условия были с легкостью тут же приняты.
Стэн отпил немного из кружки и продолжил.
– После пресс-конференции и беседы с ее организаторами я выявил, что за мной установлена слежка, от которой я, кажется, только что ушел. Предполагать кто за мной охотится я, конечно, могу. Не понимаю только зачем. Деньги я уже получил. Довольно большие. Полтора миллиона на всех и на все. Даже немного больше. Ума не приложу откуда у профсоюзов и родственников потерпевших такие деньги. Мои друзья начали набор людей для операции. Машина завертелась. Миссия благородная. Ничего не скажешь. Деньги мне в настоящее время очень нужны, но я не собираюсь просто играть в благородство. Я хочу выполнить работу. И для себя я выбор уже сделал. Моя задача спасти всех людей. Но меня не оставляет предчувствие, что все происходящее лишь спектакль, что жизни спасаемых и спасателей в планах инициаторов «путешествия» не стоят и гроша. Я должен, по идее, знать все, но на самом деле информацией не распологаю, только ерундой. Ну, и еще. Мочиано и Калоефф говорили о сугубо частном характере операции, но потом этот профбосс обмолвился о каких-то секретных агентах, обеспечивающих ее в Африке, состоящих на службе якобы при каком-то африканском посольстве Соединенных Штатов. Какие могут быть секретные агенты у профсоюзов, если это действительно профсоюзы? Идет какая-то игра. Здесь чем-то нехорошим пахнет. Вылет в Африку – в самое ближайшее время. Главные инструкции перед вылетом, в аэропорту, и на месте. Вот собственно и все.