- То есть? - словно нехотя спросил Валя.- Быстро рвем на север?
- Нет! Ибо тогда мы можем попасть куда угодно, но только не к себе домой. Нам нужно возвращаться через свою дыру.
- А где она?..
- Найдем. Вспомним - как ехали. Захочешь домой - вспомнишь!
- Угу,- отозвался Женька.
- Угу вот. А чтобы вам легче было... подумайте-ка - здесь волхвы своих людей в жертву приносят!
- Ты это серьезно?.. - Валентин подавился.- Разве так можно, своих-то?
- Оказывается - можно. Здешние нравы мне все больше не по душе, честно скажу. А волхвы эти - вообще отдельный разговор. И надо мной, кстати, тоже висит алтарный нож, возможно и вас из-за меня потянут. Это тоже имейте ввиду.
- А ты-то здесь причем? - удивился Женя.
- А вот этого вам пока лучше не знать, есть у меня подозрение, что Ромил умеет мысли читать. Так что, много будете знать - скоро состаритесь. Потом как-нибудь расскажу.
Ночь прошла спокойно, а вот следующий день приготовил сюрпризы, о которых Кокорь предупреждал Стаса. Ромил, интересуясь походом и всяческим подробностями, решил расспросить сначала дружинника.
- Поведаешь сказ, как к Всеволоду ходили? - поинтересовался волхв, глядя на Кокоря притухшим, но пугающим взглядом.
Кокорь повернулся.
Подумал он о том, что Ромил ведь что насквозь всех видит; неправду рассказать - поймет. А то, что Стас побывал в капище, нужно было обязательно скрыть, иначе - беды не миновать.
- За какой пользой, Ромил? Я воин - в дела кудесников мне мешаться не след, при разговорах не присутствую...
- Не след тебе отказывать мне,- неожиданно зло отрезал Ромил. - Или с Велесом потолковать захотел? Так я это устрою...
Кокорь в ответ насупился. Будь Ромил не волхвом - кем другим, тут же и ответил бы за тон свой.
- Я тебе не хунн-полонянин, Ромил, не можешь ты мне указывать, как посейчас не указывал - я только Ведмедю вниму. А что до похода - лучше у Стаса спроси.- Дружинник прищурился, ожидая ответа.
- Вестимо, спрошу,- успокоился вдруг Ромил.- Ввечеру и спрошу. Нешто добрый гость откажет?
Глядя в спину уходящему волхву, Кокорь отчетливо понял, что тот о чем-то догадался - иначе, разве отступился бы так быстро?
И он точно видел, как зажглись зловещим блеском глаза кудесника.
Представив себе, что могут сделать с ним и гостями за святотатство, Кокорь заспешил к Стасу - предупредить, пока волхв отправился куда-то в сторону кремля.
Ромил вошел к воеводе. Тот был занят, советуясь с прибывшим из Киева посланцем о дальнейшей достройке "великой" стены, которую предполагалось все-таки протянуть до самого города.
Волхва это не смутило.
Он тихонечко сел у стены, не обращая внимания на подозрительные взгляды посланца и призадумался. Ведмедь был для него закрыт - силен волей, непреклонен в разговорах - и он был единственным, кто разговаривал с Ромилом скорее добродушно, нежели с боязнью - как большинство людей. Еще были эти странные гости - в головах которых были только мутные образы, совершенно Ромилу непонятные, а оттого - подозрительные. Он привык, что человек ему открыт - все видно, как на ладони; с самого детства умел распознать ложь, просто заметив разницу между тем, что говорится, и тем, какие мысли обретают плоть в голове собеседника... Он мог успокаивать больных - за это его уважали; он мог сурово наказывать провинившихся, если не вмешивался незлобивый Ведмедь - за это волхва недолюбливали, даже сживжись с ним.
Сейчас он подумывал о том, действительно ли пришельцы нарушили один из основых запретов волхвовата - Стас решился войти в капище, даже зная, что нельзя было. Чужой в капище! Он, вестимо, отговариваться будет, ну да и что - если Стас там и впрямь побывал - у него, Ромила, будет доказательство... и упрямый Кокорь, укрывающий чужих, тоже свое получит.
Ведмедь наконец освободился, проводил посланца, передав его бане париться.
- Пожалуй,- запоздало сказал он.- Чего смурной?
Волхв помолчал. Разговаривать с воеводой было трудно - нужные слова надо тщательно выбирать да не поймешь, что у того на уме.
- Поведаю,- начал он,- есть у меня подозрение...
* * *
- Бечь надо,- в который раз упрямо повторил Кокорь.- Сейчас хорошего от Ромила не жди.
- Не пойму,- замотал головой Женька, кидая взгляды в сторону девушек, - ты говоришь, он всех насквозь видит? Тогда, если это правда, он должен все о нас знать, а не расспрашивать!
Стас доперевел ту часть фразы, которую Женька проговорил по-русски.
- Да мог он вам и не сказать ничего, о том, что понял! - вскинулся дружинник.- Вы поймите: если я прав, всех нас...- он многозначительно умолк, что-то неразборчиво пробормотал и, опустив голову, погрузился в свое обычное угрюмое молчание.
- Ромил - хитрый,- подтвердила Червенька, придвигаясь ближе к Валентину.
Стас был за возвращение - пусть и не немедленное (Женька с Валей отказались сбежать внезапно, и их можно было понять), но времени до гипотетического открытия пространственно-временной дыры оставалось не так и много.
- Телепатия?
Женька пожал плечами, а шофер хмыкнул.
- Ну давай, начальник, расскажи про... как ты говоришь - телепатию? Стас согласно кивнул.- Вот про телепатию - что там в твоей "Технике-Молодежи" писали?
- Да мало чего. Плохо изученный феномен - все больше догадки. А так у меня есть теория, почему Ромил нас понять не может - если только он действительно что-то видит. Наше мышление и система образов, на которой оно основывается, должны очень сильно отличаться от этих же параметров древних - мы же в другом мире выросли, у нас даже простейшие мысли усложнены до предела - не как здесь, пара слов, да чувства... поэтому, возможно, волхв не находя ничего знакомого - отступает. Что-то подобное у меня было с Всеволодом, но только он уже так напутешествовался, что многое способен понять.
- Ты что хочешь сказать - мы по-другому думаем? - усомнился Валька.
- Именно так,- убежденно отозвался Стас и по просьбе Кокоря перевел, как сумел, свои последние реплики.
- А капища у вас есть? - спросил русич, в который раз удивляя Стаса сообразительностью, которой трудно было ожидать от древнего воина.- Ты говорил, что нет. Если ты видишь вещь, которой в твоем мире никогда не было - ты представляешь ее на языке своей головы или как просто видение?
- Елки,- только и сказал Стас.
- А если он читает мысли, наверное не сможет ничего увидеть, если ты не будешь думать о капище?..- поинтересовался Женька.- И зачем ты туда полез?
- Зачем... Любопытно стало, мы же скоро домой отправимся - попробуем, во всяком случае - и не факт, что еще раз в жизни что-нибудь такое увидим! Хотя действительно - смотреть там особо не на что - столбы с вырезанными богами, кострище, кости человеческие - вот и все, собственно.
- А зачем тогда домой? - спросил Валя, который с радостью остался бы насовсем.
- Мы это уже обсуждали.
Воцарилась недобрая тишина.
Червенька с Оленькой только вертели головами, ожидая, что кто-нибудь из москвичей примет решение - они уже поняли, что те уйдут, чтобы не вернуться больше никогда. Ну, во всяком случае, это практичных россиянок озаботит не так сильно - жаль, конечно, но зато, если Дажьбог с Додолой позаботятся, детишки от гостей останутся - будут храбрыми воинами. Правда Ромил, поддержавший начинание Ведмедя, мог неожиданно обернуться и против детей тех, кого невзлюбил... С другой стороны - с ним самим была непонятная история - эллинская половина, про которую он не любил даже слышать.
- В любом случае,- продолжил Стас,- лучше решить все миром - нельзя под конец ссориться. А уж убивать кого-то за ерунду такую - подавно!..
Начало темнеть, и Кокорь поднялся - выглянуть на улицу.
- Теперь миром не решишь - если только Ведмедь поперек скажет. Сейчас начнется!
К жилищу москвичей двигались полтора десятка дружинников, возглавляемых Ромилом и воеводой. За неторопливым отрядом подтягивались местные, а от кузни поторапливался Звяга с женой...
- Саныч, может мы поговорим? - предложил Женька.- Все надежней будет.
- Угу, станут они с вами говорить - в капище-то я был, а не Пушкин...
Валентин оглядывался, гадая не стоит ли уже побежать к машине - у дружинников был недобрый вид, а все остальные косились подозрительно.
Вопреки ожиданиям разговор начал Ведмедь, которого Ромил уже успел обработать - у волхва был очень простой и действенный план, не зря его считали хитрым.
- Стас, поведай по чести - за чем к Всеволоду ходил?
- Ну как... к себе хотим вернуться - он рассказал дорогу и время. Вот и будем возвращаться - без толку нам здесь задерживаться еще на зиму да и домой охота. Да ты не стой, заходи в дом-то,- Стас посторонился, но Ведмедь не сдвинулся с места, а волхв лукаво улыбнулся.
- Не пойму я вас - ведете себя как свои, да и по повадкам - россы, а жить с нами не можете - все рветесь преступить.- Ведмедь был явно расстроен.- Был в капище? - добавил он так резко, что вздрогнули от неожиданности все присутствовавшие - и подоспевшие Звяга со Снежаной, и Червенька с Оленькой и Стас и его товарищи, и даже дружинники. Спокойным остался только Ромил - он внимательно посмотрел на Стаса и хлопнул в ладоши:
- Отвечай скорее - негоже правду задерживать, а кривда нам не нужна.
В голове у геолога, в тот самый момент резкого воеводиного вопроса, помимо воли мелькнул образ увиденного в святыне древнеславянских племен. Ромил мог это легко "заметить", и времени на раздумья у Стаса не было: или рискнуть сказать "кривду", рискуя быть раскрытым, или правду...
Какое наказание может последовать за правдой, он догадывался.
Даже не догадывался, знал - ножом по горлу на алтаре, чтобы боги могли крови выпить.
- Ведмедь,- начал Стас,- мы тут без малого год... зиму, то есть. Помогали, чем было - старались вам жизнь упростить; ну, что не получилось за это нас винить не можно. Но мы жили в мире, где любопытство естественно, а наказывают за него только детей...
- Значит, ходил,- утвердительно вымолвил Ведмедь. - Всеволод запретил, а ты все равно пошел.
Стас кивнул, не обращая внимания на победоносную улыбку, полностью осветившую теперь лицо Ромила.
- Ну и что случилось? Кто-то умер, погиб, где-то началась война,.. что? Что случилось оттого, что я, пусть для вас чужой, увидел капище? Мы скоро уедем - вы о нас можете даже не вспоминать.
Ведмедь оказался несколько не готов к подобной постановке вопроса. Он подергал себя за бороду.
- Боги осерчают и от рода отвернутся, - отрезал Ромил, - и только одним способом можно благосклонность богов вернуть! И ты, Ведмедь, знаешь как.
- Погоди, Ромил,- вмешался воевода.- Тут пока еще я сужу. Говорить с людьми надо. - Он повернулся к Звяге, быстро что-то спросил, потом у Снежаны, у Червеньки, у дружинников... Стас прислушался. Их защищали - кто как мог, дружинники очень вовремя вспомнили, кому русичи обязаны избавлением от степняков (правда, Ведмедь не забывал и так, без напоминаний).
- Мое слово - изгнать их из поселка надо, но изгнать, а не убивать,заключил воевода обращаясь к волхву.- Жаль, конечно, что так вышло... урок им. И нам.
- Жаль,- подтвердил Стас. Его товарищи тоже покивали.
- Нельзя просто так отпускать,- зашипел Ромил,- ты со мной, Ведмедь, не считаешься, а зазря - я, поди, поболе твоего ведаю. Волхв еси. Погибнет род весь от кощунства такого. Глад и мор грянет!
- Они же род спасли! И ты им тоже жизнью обязан, разве нет? Степняки бы здесь полоном никого не взяли - не к делу мы им. Их путь на Киев был.
- Боги направили...
Воевода перебил волхва и заговорил так быстро, что даже Стас перестал различать слова, а Ромил прикрыл глаза и, казалось, даже не слушал пламенную речь, мол, говори, говори, все равно - пришельцы мои будут...
Внезапно Стаса осенило, и он рискнул разыграть давнюю догадку. Уставившись в упор на Ромила, он ярко представил в своем воображении картину: Ромил, усыпив словами бдительность своего старика-учителя, сталкивает его на острый частокол.
Это сработало.
Волхв отшатнулся и приподнял руку, как бы отгораживаясь от видений геолога, а потом прожег его ненавидящим взглядом. И понял, что этим жестом сам выдал себя - теперь Стас точно знает его тайну и сохранит только при благоприятном исходе всего дела. А заткнуть ему рот, как любому из присутствующих, волхв не мог - не властен он был над разумом пришельцев. Стас смотрел на Ромила уже спокойно, едва заметно улыбаясь уголками рта. Волхву было заметно.
- Ты прав, воин, - сказал он, опустив глаза. - Пусть уезжают...
Напряжение сразу спало. Воины, пришедшие с воеводой, расслабились и москвичи тоже успокоились, посчитав, что это Ведмедь уговорил волхва и более в обиду их не даст.
- Ну, так мы пойдем собираться?..- предложил Валя, подмигнув Червеньке.
Дружинники во главе с Ведмедем и Ромилом медленно двинулась обратно к кремлю, местные стали потихоньку расходиться. Кокорь беспечной походкой направился за дружиной.
Ромил же, отойдя от дома москвичей, остановил воеводу и повернулся к Кокорю.
- А он! Наш, а покрыть чужого хотел! Ужели ты, Ведмедь, и здесь поперек будешь городить? - палец волхва потянулся в сторону Кокорева лица. - Это уж против всех богов будет, а прощения кому просить? Опять Ромилу,ворчливый, волхв был еще страшнее гневного.
Ведмедь задумался. Да, прав здесь Ромил. Во всем прав. Рядом с богами был чужой, не для поклонения был, не для жертвоприношения, а просто из любопытства. А ну как действительно обиделись боги за такое кощунство, а свой знал - и не воспрепятствовал. Чтобы задобрить - нужна очищающая жертва не пленных, не рабов, а - росса. И только отступник Кокорь может своей кровью искупить обиду идолов. Конечно, терять Кокоря жалко: и дружинник он добрый - не каждый одолеет, и уж человек-то - с таким только мед пить! Но если боги осерчают - весь род может погибнуть.
Ничего не ответил Ведмедь, лишь головой кивнул и быстро зашагал в кремль. А Ромил поманил Стасова телохранителя, и тот послушно двинулся вперед, повесив голову.
Слух о том, что искупление Стасова греха ложится на Кокоря, принес Звяга.
- Сволочь этот волхв, в идолов он сам давно уже не верит,- процедил Стас.- просто ко власти рвется, через трупы цену себе набивает...
- Не все же пряники есть,- заключил Валя, который даже и думать перестал о том, чтобы остаться. - Тикать, тикать отсюда надо. Со здешними порядками - долго не проживешь... вот примут за своих - в следующий раз не отвертимся! Когда наша дыра открывается?
- Наша - не знаю, а та, что на севере - их главный волхв сказал полдень полнолуния посередине между самым коротким днем и солнцестоянием. Я уж прикинул - как в тот раз, на последние числа февраля приходится. Плюс-минус одна трамвайная остановка. Более точную дату еще не рассчитал сегодняшнюю фазу луны не знаю. Нужно будет недельку за ней проследить, тогда и определюсь.
- Что-то больно хитро. Да еще недельку целую...
- Видимо, только при таком взаиморасположении Луны, Земли и Солнца какие-нибудь гравитационные поля северную дыру открывают. Судя по всему - и наша точно также работает. Может вообще в этот день все дыры, какие есть на Земле - открываются? А впрочем, не ломай голову... Увидим - посмотрим.
- Саныч, поехали? - неуверенно предложил Женька, оглядываясь на двух россиянок, стоявших чуть позади. На Оленьке его взгляд задержался.
- Пока нет,- Стас смотрел в ту сторону, куда увели Кокоря.- Я ему кое-чего должен...
Рассказывать о том, что Кокорь пару раз спасал его от смерти, о том, что добровольно, безо всяких просьб, лечил после осквернения капища, а еще о том, что он пообещал захватить Кокоря с собой, - Стас не стал.
- Тут опоздание - еще на год нас задержит,- сказал Валентин. - Мы лучше на месте недели две поживем.
- Да успеем мы, успеем! В этот самый полдень и прорвемся...
- Что-то не вяжется, - засомневался Женя. - Мы разве в полдень в дыру проскочили?
- В полдень, Жень, в полдень. Это ж еще до озер было - когда сознание потеряли. Аккурат астрономический полдень - наши часы были сдвинуты на декретное время, плюс поправка на местные условия. Солнце в самом зените было. Это я точно помню. Да, попутешествовали мы... Янки при дворе короля Артура...
- Ить, главное - все ж специалисты. Грамотные, вроде... Специальности самые нужные в эту пору. А кроме самогонного аппарата - никаких благ цивилизации не сумели потомкам оставить...
- Хм... Аппарата, говоришь? Да. Теперь, товарищ химик, понятно, почему водка - исконно русский напиток. Европейские алхимики перегон лишь в средневековье изобретут. А у русских - шестьсот лет форы... Вот они, корни-то, откуда тянутся!
- Минуточку,- уточнил Валя,- ты, вроде, говорил, что это - мир параллельный, и у себя мы ничего не меняем!
- Помнишь про три измерения времени? Вероятно - такие же оболтусы могли попасть и в наше прошлое...
- Кстати, Саныч,- подозрительно вопросил Женя,- ты чего это с Кокорем удумал, а?..
Стас помолчал.
- Начальник я вам, или кто?
- Шеня,- сказала Оленька,- вы уйдете?
- Дураки мы, Стас, дураки... - бросил Женька после паузы,- и "янки" из нас никудышные. Может вернемся когда - погостить? - он виновато смотрел на Оленьку, пытаясь разглядеть в ее глазах осуждение. Но нет, осуждения не было. Ничего не было - только надежда.
- Уйдем... уйдем.
И как не было надежды.
Похожий разговор был у Валентина с Червенькой - позже. Да только что это за разговор?
25.
Кокоря они нашли сидящим на пне, до которого у русичей никак не доходили руки - выкорчевать. Дружинник смотрел прямо перед собой и, казалось, ничего не замечал. Аборигены ходили мимо, словно и не было его. Погода уверенно портилась и еще утром светлое небо покрылось пятнами туч, которые незамедлительно начали сыпать крупными хлопьями снега.
- Хорошо еще ветра нет, а то б он тут и примерз к пню-то,глубокомысленно заметил Женька.
- Как бы нам самим не примерзнуть. - Стас наклонился вперед.- Кокорь, ты чего?
- Ничего,- отозвался тот и продолжил тупо разглядывать непонятно что.
- Странный какой-то,- Стас выпрямился и повернулся к ребятам,- может, его Ромил чем опоил?
- Черт его знает! - все так же глубокомысленно отозвался Женька.- Но похоже, Стас, похоже... ты бы стал вот так сидеть и ждать, когда тебя накажут, а чего доброго и убьют?
- Да для них это в порядке вещей, я же говорил. Он наверняка считает, что виноват и что должен быть наказан!.. Кокорь! Что с тобой Ромил сделал?
- Ничего, в глаза посмотрел и завтра мы с ним пойдем в капище просить у богов прощения.
- Ясно. А с прощением вернется только Ромил. Нет, все-таки урод какой, червяк эллинский!..
- Саныч, а может и впрямь - прощения попросят и вернутся. Ведмедь, вроде, говорил - дружинник ценный, и все такое...
- Я тут уже почти никому не верю, Жень, а Ромил может и тайком от воеводы чего-нибудь учинить,- Стас стряхнул с себя снег и поежился.Кокорь, мы сегодня ночью уезжаем. Ты, я помню, с нами хотел?..
- Хотел.
- А сейчас что?
- А сейчас надо прощения просить.
- Стас, он не в себе, это ж видно и без стетоскопа!
- Да вижу, хоть со стетоскопом хоть без! Ладно, будем уезжать - прихватим его. От водки, я думаю, он не будет отказываться?
26.
Третий день автомобиль барражировал на предполагаемом пятачке межвременного окна. По ночам Стас с надеждой смотрел в небо, пытаясь определить полнолуние. Но, как назло, небо было затянуто серой пеленой.
Сыпал мелкий льдистый снег. Светилось размытое белесое пятно. Луна не показывалась.
Отошедший от дурмана Кокорь лежал в кузове, надежно укутанный всем, что годилось для этой цели, ждал - ждал, когда наконец увидит обещанный ему небывалый мир...
Он был готов ждать еще долго, и Стас за это благодарен. После того, как они напоили безынициативного дружинника до потери сознания и погрузили в кузов, им пришлось еще пару минут выслушивать истеричные крики Ромила, выскочившего не на шум, а, судя по всему, по какому-то наитию... Когда грузовик удалился на приличное расстояние, крики волхва затихли, но поселение он разбудил - позади, еле видно, появились огоньки факелов...
Но это было неделю тому назад, а потому казалось нереальным - вокруг была знакомая степь и где-то рядом должно было открыться окно.
- Следы, следы справа! - вдруг заорал Женька из кузова и застучал кулаком в крышу кабины. - Смотрите, следы автомобиля!
Валентин резко вертанул вправо и через пару минут действительно пересек свежий автомобильный след, глубоко впечатавшийся в рыхлый снег.
- Чего шумишь? Наши, небось, мы вчера тут ездили.
- Наши уж снегом засыпало. По ним езжай! - закричал Стас.
Через четверть часа напряженной езды по следу у ребят закружились головы, накатила знакомая тошнота...
Глазастый Валентин кинул взгляд в боковое окно - через пелену плохой погоды быстро шагал человек с небольшим рюкзаком за плечами... На секунду он повернулся и махнул рукой. Водителю показалось, что у человека было Женькино лицо. Но Женька сидел рядом, в напряженном ожидании, пытаясь побороть неприятные ощущения. Человек растворился в воздухе и Валентин списал видение на действие тоннеля. Мало ли чего привидится!..
Тошнота прошла - сознания на это раз никто не терял, и через минут пятнадцать езды показалась до боли знакомая автозаправка.
В эту самую минуту Стасу подумалось: "Хитеp соболишка..." Hо pубикон был наконец пеpейден и по сю стоpону его ждала семья. Hавеpное ждала.
- Ура-а-а! - завопил маленький отряд в три горла и грузовик во весь мах понесся к родному строению.
Знакомые красные колонки, стайка пацанов лет тринадцати-четырнадцати, отъезжавший по проселку в сторону Астрахани "жигуль"... Вот он дом!
А еще через пару минут стайка подростков с ведрами и тряпками кинулась наперегонки к причалившему грузовику - протирать стекла и обмывать с крыльев пыль веков...
Стас недоуменно оглядел витрину бензоколонки, набитую самым дефицитным импортом и спросил Валентина:
- А ты уверен, что мы к себе приехали?
- Ты у меня спрашиваешь?
- ...???!
- Все... Ребята, мы прошлое порушили и наше настоящее изменилось. Женька заметно побледнел.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Стас сидел на скамейке у подъезда своего дома, приглядываясь к прохожим - но пока это были незнакомые люди.
Не прошло и двух сигарет, как надежды оправдались - из дома вышла женщина с собачкой, которую он и поджидал...
- Стасик? Привет! Ты чего здесь делаешь? Ой... Простите, я кажется ошиблась,- собачка уже натянула поводок, и женщина двинулась дальше.
"Собачка подождет",- подумал Стас.
- Здравствуйте. Извините, но если вы имеете в виду Стаса Медведева, то ошибиться не сложно. Я его двоюродный брат; все говорят, что мы очень похожи.
- Да-а-а? Ну надо же! Как вылитый, но только Стас - постарше будет...
- Я только сегодня приехал в Москву, вот тут у меня записан адрес и телефон брата. Ткнулся, а там мне сказали, что такие здесь давно уже не проживают. И новый адрес не знают...
- Да, они переехали. Уж года три тому назад. Не далеко - всего четыре остановки на трамвае.
- У вас не будет его телефонного номера?
- Конечно, записывайте...
КОHЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
- Нет! Ибо тогда мы можем попасть куда угодно, но только не к себе домой. Нам нужно возвращаться через свою дыру.
- А где она?..
- Найдем. Вспомним - как ехали. Захочешь домой - вспомнишь!
- Угу,- отозвался Женька.
- Угу вот. А чтобы вам легче было... подумайте-ка - здесь волхвы своих людей в жертву приносят!
- Ты это серьезно?.. - Валентин подавился.- Разве так можно, своих-то?
- Оказывается - можно. Здешние нравы мне все больше не по душе, честно скажу. А волхвы эти - вообще отдельный разговор. И надо мной, кстати, тоже висит алтарный нож, возможно и вас из-за меня потянут. Это тоже имейте ввиду.
- А ты-то здесь причем? - удивился Женя.
- А вот этого вам пока лучше не знать, есть у меня подозрение, что Ромил умеет мысли читать. Так что, много будете знать - скоро состаритесь. Потом как-нибудь расскажу.
Ночь прошла спокойно, а вот следующий день приготовил сюрпризы, о которых Кокорь предупреждал Стаса. Ромил, интересуясь походом и всяческим подробностями, решил расспросить сначала дружинника.
- Поведаешь сказ, как к Всеволоду ходили? - поинтересовался волхв, глядя на Кокоря притухшим, но пугающим взглядом.
Кокорь повернулся.
Подумал он о том, что Ромил ведь что насквозь всех видит; неправду рассказать - поймет. А то, что Стас побывал в капище, нужно было обязательно скрыть, иначе - беды не миновать.
- За какой пользой, Ромил? Я воин - в дела кудесников мне мешаться не след, при разговорах не присутствую...
- Не след тебе отказывать мне,- неожиданно зло отрезал Ромил. - Или с Велесом потолковать захотел? Так я это устрою...
Кокорь в ответ насупился. Будь Ромил не волхвом - кем другим, тут же и ответил бы за тон свой.
- Я тебе не хунн-полонянин, Ромил, не можешь ты мне указывать, как посейчас не указывал - я только Ведмедю вниму. А что до похода - лучше у Стаса спроси.- Дружинник прищурился, ожидая ответа.
- Вестимо, спрошу,- успокоился вдруг Ромил.- Ввечеру и спрошу. Нешто добрый гость откажет?
Глядя в спину уходящему волхву, Кокорь отчетливо понял, что тот о чем-то догадался - иначе, разве отступился бы так быстро?
И он точно видел, как зажглись зловещим блеском глаза кудесника.
Представив себе, что могут сделать с ним и гостями за святотатство, Кокорь заспешил к Стасу - предупредить, пока волхв отправился куда-то в сторону кремля.
Ромил вошел к воеводе. Тот был занят, советуясь с прибывшим из Киева посланцем о дальнейшей достройке "великой" стены, которую предполагалось все-таки протянуть до самого города.
Волхва это не смутило.
Он тихонечко сел у стены, не обращая внимания на подозрительные взгляды посланца и призадумался. Ведмедь был для него закрыт - силен волей, непреклонен в разговорах - и он был единственным, кто разговаривал с Ромилом скорее добродушно, нежели с боязнью - как большинство людей. Еще были эти странные гости - в головах которых были только мутные образы, совершенно Ромилу непонятные, а оттого - подозрительные. Он привык, что человек ему открыт - все видно, как на ладони; с самого детства умел распознать ложь, просто заметив разницу между тем, что говорится, и тем, какие мысли обретают плоть в голове собеседника... Он мог успокаивать больных - за это его уважали; он мог сурово наказывать провинившихся, если не вмешивался незлобивый Ведмедь - за это волхва недолюбливали, даже сживжись с ним.
Сейчас он подумывал о том, действительно ли пришельцы нарушили один из основых запретов волхвовата - Стас решился войти в капище, даже зная, что нельзя было. Чужой в капище! Он, вестимо, отговариваться будет, ну да и что - если Стас там и впрямь побывал - у него, Ромила, будет доказательство... и упрямый Кокорь, укрывающий чужих, тоже свое получит.
Ведмедь наконец освободился, проводил посланца, передав его бане париться.
- Пожалуй,- запоздало сказал он.- Чего смурной?
Волхв помолчал. Разговаривать с воеводой было трудно - нужные слова надо тщательно выбирать да не поймешь, что у того на уме.
- Поведаю,- начал он,- есть у меня подозрение...
* * *
- Бечь надо,- в который раз упрямо повторил Кокорь.- Сейчас хорошего от Ромила не жди.
- Не пойму,- замотал головой Женька, кидая взгляды в сторону девушек, - ты говоришь, он всех насквозь видит? Тогда, если это правда, он должен все о нас знать, а не расспрашивать!
Стас доперевел ту часть фразы, которую Женька проговорил по-русски.
- Да мог он вам и не сказать ничего, о том, что понял! - вскинулся дружинник.- Вы поймите: если я прав, всех нас...- он многозначительно умолк, что-то неразборчиво пробормотал и, опустив голову, погрузился в свое обычное угрюмое молчание.
- Ромил - хитрый,- подтвердила Червенька, придвигаясь ближе к Валентину.
Стас был за возвращение - пусть и не немедленное (Женька с Валей отказались сбежать внезапно, и их можно было понять), но времени до гипотетического открытия пространственно-временной дыры оставалось не так и много.
- Телепатия?
Женька пожал плечами, а шофер хмыкнул.
- Ну давай, начальник, расскажи про... как ты говоришь - телепатию? Стас согласно кивнул.- Вот про телепатию - что там в твоей "Технике-Молодежи" писали?
- Да мало чего. Плохо изученный феномен - все больше догадки. А так у меня есть теория, почему Ромил нас понять не может - если только он действительно что-то видит. Наше мышление и система образов, на которой оно основывается, должны очень сильно отличаться от этих же параметров древних - мы же в другом мире выросли, у нас даже простейшие мысли усложнены до предела - не как здесь, пара слов, да чувства... поэтому, возможно, волхв не находя ничего знакомого - отступает. Что-то подобное у меня было с Всеволодом, но только он уже так напутешествовался, что многое способен понять.
- Ты что хочешь сказать - мы по-другому думаем? - усомнился Валька.
- Именно так,- убежденно отозвался Стас и по просьбе Кокоря перевел, как сумел, свои последние реплики.
- А капища у вас есть? - спросил русич, в который раз удивляя Стаса сообразительностью, которой трудно было ожидать от древнего воина.- Ты говорил, что нет. Если ты видишь вещь, которой в твоем мире никогда не было - ты представляешь ее на языке своей головы или как просто видение?
- Елки,- только и сказал Стас.
- А если он читает мысли, наверное не сможет ничего увидеть, если ты не будешь думать о капище?..- поинтересовался Женька.- И зачем ты туда полез?
- Зачем... Любопытно стало, мы же скоро домой отправимся - попробуем, во всяком случае - и не факт, что еще раз в жизни что-нибудь такое увидим! Хотя действительно - смотреть там особо не на что - столбы с вырезанными богами, кострище, кости человеческие - вот и все, собственно.
- А зачем тогда домой? - спросил Валя, который с радостью остался бы насовсем.
- Мы это уже обсуждали.
Воцарилась недобрая тишина.
Червенька с Оленькой только вертели головами, ожидая, что кто-нибудь из москвичей примет решение - они уже поняли, что те уйдут, чтобы не вернуться больше никогда. Ну, во всяком случае, это практичных россиянок озаботит не так сильно - жаль, конечно, но зато, если Дажьбог с Додолой позаботятся, детишки от гостей останутся - будут храбрыми воинами. Правда Ромил, поддержавший начинание Ведмедя, мог неожиданно обернуться и против детей тех, кого невзлюбил... С другой стороны - с ним самим была непонятная история - эллинская половина, про которую он не любил даже слышать.
- В любом случае,- продолжил Стас,- лучше решить все миром - нельзя под конец ссориться. А уж убивать кого-то за ерунду такую - подавно!..
Начало темнеть, и Кокорь поднялся - выглянуть на улицу.
- Теперь миром не решишь - если только Ведмедь поперек скажет. Сейчас начнется!
К жилищу москвичей двигались полтора десятка дружинников, возглавляемых Ромилом и воеводой. За неторопливым отрядом подтягивались местные, а от кузни поторапливался Звяга с женой...
- Саныч, может мы поговорим? - предложил Женька.- Все надежней будет.
- Угу, станут они с вами говорить - в капище-то я был, а не Пушкин...
Валентин оглядывался, гадая не стоит ли уже побежать к машине - у дружинников был недобрый вид, а все остальные косились подозрительно.
Вопреки ожиданиям разговор начал Ведмедь, которого Ромил уже успел обработать - у волхва был очень простой и действенный план, не зря его считали хитрым.
- Стас, поведай по чести - за чем к Всеволоду ходил?
- Ну как... к себе хотим вернуться - он рассказал дорогу и время. Вот и будем возвращаться - без толку нам здесь задерживаться еще на зиму да и домой охота. Да ты не стой, заходи в дом-то,- Стас посторонился, но Ведмедь не сдвинулся с места, а волхв лукаво улыбнулся.
- Не пойму я вас - ведете себя как свои, да и по повадкам - россы, а жить с нами не можете - все рветесь преступить.- Ведмедь был явно расстроен.- Был в капище? - добавил он так резко, что вздрогнули от неожиданности все присутствовавшие - и подоспевшие Звяга со Снежаной, и Червенька с Оленькой и Стас и его товарищи, и даже дружинники. Спокойным остался только Ромил - он внимательно посмотрел на Стаса и хлопнул в ладоши:
- Отвечай скорее - негоже правду задерживать, а кривда нам не нужна.
В голове у геолога, в тот самый момент резкого воеводиного вопроса, помимо воли мелькнул образ увиденного в святыне древнеславянских племен. Ромил мог это легко "заметить", и времени на раздумья у Стаса не было: или рискнуть сказать "кривду", рискуя быть раскрытым, или правду...
Какое наказание может последовать за правдой, он догадывался.
Даже не догадывался, знал - ножом по горлу на алтаре, чтобы боги могли крови выпить.
- Ведмедь,- начал Стас,- мы тут без малого год... зиму, то есть. Помогали, чем было - старались вам жизнь упростить; ну, что не получилось за это нас винить не можно. Но мы жили в мире, где любопытство естественно, а наказывают за него только детей...
- Значит, ходил,- утвердительно вымолвил Ведмедь. - Всеволод запретил, а ты все равно пошел.
Стас кивнул, не обращая внимания на победоносную улыбку, полностью осветившую теперь лицо Ромила.
- Ну и что случилось? Кто-то умер, погиб, где-то началась война,.. что? Что случилось оттого, что я, пусть для вас чужой, увидел капище? Мы скоро уедем - вы о нас можете даже не вспоминать.
Ведмедь оказался несколько не готов к подобной постановке вопроса. Он подергал себя за бороду.
- Боги осерчают и от рода отвернутся, - отрезал Ромил, - и только одним способом можно благосклонность богов вернуть! И ты, Ведмедь, знаешь как.
- Погоди, Ромил,- вмешался воевода.- Тут пока еще я сужу. Говорить с людьми надо. - Он повернулся к Звяге, быстро что-то спросил, потом у Снежаны, у Червеньки, у дружинников... Стас прислушался. Их защищали - кто как мог, дружинники очень вовремя вспомнили, кому русичи обязаны избавлением от степняков (правда, Ведмедь не забывал и так, без напоминаний).
- Мое слово - изгнать их из поселка надо, но изгнать, а не убивать,заключил воевода обращаясь к волхву.- Жаль, конечно, что так вышло... урок им. И нам.
- Жаль,- подтвердил Стас. Его товарищи тоже покивали.
- Нельзя просто так отпускать,- зашипел Ромил,- ты со мной, Ведмедь, не считаешься, а зазря - я, поди, поболе твоего ведаю. Волхв еси. Погибнет род весь от кощунства такого. Глад и мор грянет!
- Они же род спасли! И ты им тоже жизнью обязан, разве нет? Степняки бы здесь полоном никого не взяли - не к делу мы им. Их путь на Киев был.
- Боги направили...
Воевода перебил волхва и заговорил так быстро, что даже Стас перестал различать слова, а Ромил прикрыл глаза и, казалось, даже не слушал пламенную речь, мол, говори, говори, все равно - пришельцы мои будут...
Внезапно Стаса осенило, и он рискнул разыграть давнюю догадку. Уставившись в упор на Ромила, он ярко представил в своем воображении картину: Ромил, усыпив словами бдительность своего старика-учителя, сталкивает его на острый частокол.
Это сработало.
Волхв отшатнулся и приподнял руку, как бы отгораживаясь от видений геолога, а потом прожег его ненавидящим взглядом. И понял, что этим жестом сам выдал себя - теперь Стас точно знает его тайну и сохранит только при благоприятном исходе всего дела. А заткнуть ему рот, как любому из присутствующих, волхв не мог - не властен он был над разумом пришельцев. Стас смотрел на Ромила уже спокойно, едва заметно улыбаясь уголками рта. Волхву было заметно.
- Ты прав, воин, - сказал он, опустив глаза. - Пусть уезжают...
Напряжение сразу спало. Воины, пришедшие с воеводой, расслабились и москвичи тоже успокоились, посчитав, что это Ведмедь уговорил волхва и более в обиду их не даст.
- Ну, так мы пойдем собираться?..- предложил Валя, подмигнув Червеньке.
Дружинники во главе с Ведмедем и Ромилом медленно двинулась обратно к кремлю, местные стали потихоньку расходиться. Кокорь беспечной походкой направился за дружиной.
Ромил же, отойдя от дома москвичей, остановил воеводу и повернулся к Кокорю.
- А он! Наш, а покрыть чужого хотел! Ужели ты, Ведмедь, и здесь поперек будешь городить? - палец волхва потянулся в сторону Кокорева лица. - Это уж против всех богов будет, а прощения кому просить? Опять Ромилу,ворчливый, волхв был еще страшнее гневного.
Ведмедь задумался. Да, прав здесь Ромил. Во всем прав. Рядом с богами был чужой, не для поклонения был, не для жертвоприношения, а просто из любопытства. А ну как действительно обиделись боги за такое кощунство, а свой знал - и не воспрепятствовал. Чтобы задобрить - нужна очищающая жертва не пленных, не рабов, а - росса. И только отступник Кокорь может своей кровью искупить обиду идолов. Конечно, терять Кокоря жалко: и дружинник он добрый - не каждый одолеет, и уж человек-то - с таким только мед пить! Но если боги осерчают - весь род может погибнуть.
Ничего не ответил Ведмедь, лишь головой кивнул и быстро зашагал в кремль. А Ромил поманил Стасова телохранителя, и тот послушно двинулся вперед, повесив голову.
Слух о том, что искупление Стасова греха ложится на Кокоря, принес Звяга.
- Сволочь этот волхв, в идолов он сам давно уже не верит,- процедил Стас.- просто ко власти рвется, через трупы цену себе набивает...
- Не все же пряники есть,- заключил Валя, который даже и думать перестал о том, чтобы остаться. - Тикать, тикать отсюда надо. Со здешними порядками - долго не проживешь... вот примут за своих - в следующий раз не отвертимся! Когда наша дыра открывается?
- Наша - не знаю, а та, что на севере - их главный волхв сказал полдень полнолуния посередине между самым коротким днем и солнцестоянием. Я уж прикинул - как в тот раз, на последние числа февраля приходится. Плюс-минус одна трамвайная остановка. Более точную дату еще не рассчитал сегодняшнюю фазу луны не знаю. Нужно будет недельку за ней проследить, тогда и определюсь.
- Что-то больно хитро. Да еще недельку целую...
- Видимо, только при таком взаиморасположении Луны, Земли и Солнца какие-нибудь гравитационные поля северную дыру открывают. Судя по всему - и наша точно также работает. Может вообще в этот день все дыры, какие есть на Земле - открываются? А впрочем, не ломай голову... Увидим - посмотрим.
- Саныч, поехали? - неуверенно предложил Женька, оглядываясь на двух россиянок, стоявших чуть позади. На Оленьке его взгляд задержался.
- Пока нет,- Стас смотрел в ту сторону, куда увели Кокоря.- Я ему кое-чего должен...
Рассказывать о том, что Кокорь пару раз спасал его от смерти, о том, что добровольно, безо всяких просьб, лечил после осквернения капища, а еще о том, что он пообещал захватить Кокоря с собой, - Стас не стал.
- Тут опоздание - еще на год нас задержит,- сказал Валентин. - Мы лучше на месте недели две поживем.
- Да успеем мы, успеем! В этот самый полдень и прорвемся...
- Что-то не вяжется, - засомневался Женя. - Мы разве в полдень в дыру проскочили?
- В полдень, Жень, в полдень. Это ж еще до озер было - когда сознание потеряли. Аккурат астрономический полдень - наши часы были сдвинуты на декретное время, плюс поправка на местные условия. Солнце в самом зените было. Это я точно помню. Да, попутешествовали мы... Янки при дворе короля Артура...
- Ить, главное - все ж специалисты. Грамотные, вроде... Специальности самые нужные в эту пору. А кроме самогонного аппарата - никаких благ цивилизации не сумели потомкам оставить...
- Хм... Аппарата, говоришь? Да. Теперь, товарищ химик, понятно, почему водка - исконно русский напиток. Европейские алхимики перегон лишь в средневековье изобретут. А у русских - шестьсот лет форы... Вот они, корни-то, откуда тянутся!
- Минуточку,- уточнил Валя,- ты, вроде, говорил, что это - мир параллельный, и у себя мы ничего не меняем!
- Помнишь про три измерения времени? Вероятно - такие же оболтусы могли попасть и в наше прошлое...
- Кстати, Саныч,- подозрительно вопросил Женя,- ты чего это с Кокорем удумал, а?..
Стас помолчал.
- Начальник я вам, или кто?
- Шеня,- сказала Оленька,- вы уйдете?
- Дураки мы, Стас, дураки... - бросил Женька после паузы,- и "янки" из нас никудышные. Может вернемся когда - погостить? - он виновато смотрел на Оленьку, пытаясь разглядеть в ее глазах осуждение. Но нет, осуждения не было. Ничего не было - только надежда.
- Уйдем... уйдем.
И как не было надежды.
Похожий разговор был у Валентина с Червенькой - позже. Да только что это за разговор?
25.
Кокоря они нашли сидящим на пне, до которого у русичей никак не доходили руки - выкорчевать. Дружинник смотрел прямо перед собой и, казалось, ничего не замечал. Аборигены ходили мимо, словно и не было его. Погода уверенно портилась и еще утром светлое небо покрылось пятнами туч, которые незамедлительно начали сыпать крупными хлопьями снега.
- Хорошо еще ветра нет, а то б он тут и примерз к пню-то,глубокомысленно заметил Женька.
- Как бы нам самим не примерзнуть. - Стас наклонился вперед.- Кокорь, ты чего?
- Ничего,- отозвался тот и продолжил тупо разглядывать непонятно что.
- Странный какой-то,- Стас выпрямился и повернулся к ребятам,- может, его Ромил чем опоил?
- Черт его знает! - все так же глубокомысленно отозвался Женька.- Но похоже, Стас, похоже... ты бы стал вот так сидеть и ждать, когда тебя накажут, а чего доброго и убьют?
- Да для них это в порядке вещей, я же говорил. Он наверняка считает, что виноват и что должен быть наказан!.. Кокорь! Что с тобой Ромил сделал?
- Ничего, в глаза посмотрел и завтра мы с ним пойдем в капище просить у богов прощения.
- Ясно. А с прощением вернется только Ромил. Нет, все-таки урод какой, червяк эллинский!..
- Саныч, а может и впрямь - прощения попросят и вернутся. Ведмедь, вроде, говорил - дружинник ценный, и все такое...
- Я тут уже почти никому не верю, Жень, а Ромил может и тайком от воеводы чего-нибудь учинить,- Стас стряхнул с себя снег и поежился.Кокорь, мы сегодня ночью уезжаем. Ты, я помню, с нами хотел?..
- Хотел.
- А сейчас что?
- А сейчас надо прощения просить.
- Стас, он не в себе, это ж видно и без стетоскопа!
- Да вижу, хоть со стетоскопом хоть без! Ладно, будем уезжать - прихватим его. От водки, я думаю, он не будет отказываться?
26.
Третий день автомобиль барражировал на предполагаемом пятачке межвременного окна. По ночам Стас с надеждой смотрел в небо, пытаясь определить полнолуние. Но, как назло, небо было затянуто серой пеленой.
Сыпал мелкий льдистый снег. Светилось размытое белесое пятно. Луна не показывалась.
Отошедший от дурмана Кокорь лежал в кузове, надежно укутанный всем, что годилось для этой цели, ждал - ждал, когда наконец увидит обещанный ему небывалый мир...
Он был готов ждать еще долго, и Стас за это благодарен. После того, как они напоили безынициативного дружинника до потери сознания и погрузили в кузов, им пришлось еще пару минут выслушивать истеричные крики Ромила, выскочившего не на шум, а, судя по всему, по какому-то наитию... Когда грузовик удалился на приличное расстояние, крики волхва затихли, но поселение он разбудил - позади, еле видно, появились огоньки факелов...
Но это было неделю тому назад, а потому казалось нереальным - вокруг была знакомая степь и где-то рядом должно было открыться окно.
- Следы, следы справа! - вдруг заорал Женька из кузова и застучал кулаком в крышу кабины. - Смотрите, следы автомобиля!
Валентин резко вертанул вправо и через пару минут действительно пересек свежий автомобильный след, глубоко впечатавшийся в рыхлый снег.
- Чего шумишь? Наши, небось, мы вчера тут ездили.
- Наши уж снегом засыпало. По ним езжай! - закричал Стас.
Через четверть часа напряженной езды по следу у ребят закружились головы, накатила знакомая тошнота...
Глазастый Валентин кинул взгляд в боковое окно - через пелену плохой погоды быстро шагал человек с небольшим рюкзаком за плечами... На секунду он повернулся и махнул рукой. Водителю показалось, что у человека было Женькино лицо. Но Женька сидел рядом, в напряженном ожидании, пытаясь побороть неприятные ощущения. Человек растворился в воздухе и Валентин списал видение на действие тоннеля. Мало ли чего привидится!..
Тошнота прошла - сознания на это раз никто не терял, и через минут пятнадцать езды показалась до боли знакомая автозаправка.
В эту самую минуту Стасу подумалось: "Хитеp соболишка..." Hо pубикон был наконец пеpейден и по сю стоpону его ждала семья. Hавеpное ждала.
- Ура-а-а! - завопил маленький отряд в три горла и грузовик во весь мах понесся к родному строению.
Знакомые красные колонки, стайка пацанов лет тринадцати-четырнадцати, отъезжавший по проселку в сторону Астрахани "жигуль"... Вот он дом!
А еще через пару минут стайка подростков с ведрами и тряпками кинулась наперегонки к причалившему грузовику - протирать стекла и обмывать с крыльев пыль веков...
Стас недоуменно оглядел витрину бензоколонки, набитую самым дефицитным импортом и спросил Валентина:
- А ты уверен, что мы к себе приехали?
- Ты у меня спрашиваешь?
- ...???!
- Все... Ребята, мы прошлое порушили и наше настоящее изменилось. Женька заметно побледнел.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Стас сидел на скамейке у подъезда своего дома, приглядываясь к прохожим - но пока это были незнакомые люди.
Не прошло и двух сигарет, как надежды оправдались - из дома вышла женщина с собачкой, которую он и поджидал...
- Стасик? Привет! Ты чего здесь делаешь? Ой... Простите, я кажется ошиблась,- собачка уже натянула поводок, и женщина двинулась дальше.
"Собачка подождет",- подумал Стас.
- Здравствуйте. Извините, но если вы имеете в виду Стаса Медведева, то ошибиться не сложно. Я его двоюродный брат; все говорят, что мы очень похожи.
- Да-а-а? Ну надо же! Как вылитый, но только Стас - постарше будет...
- Я только сегодня приехал в Москву, вот тут у меня записан адрес и телефон брата. Ткнулся, а там мне сказали, что такие здесь давно уже не проживают. И новый адрес не знают...
- Да, они переехали. Уж года три тому назад. Не далеко - всего четыре остановки на трамвае.
- У вас не будет его телефонного номера?
- Конечно, записывайте...
КОHЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ