–Здесь, это где?
–В этом месте.
–Еще завтра, потом у Ролиньера будет несколько встреч.
–Не боится?
–Покушения?
–Да.
–Для этого у него есть охрана. Но соглашусь с тобой, это будет огромный риск. Вот почему мне крайне важно, в течение завтрашнего дня понять, насколько я могу на тебя рассчитывать.
Когда они зашли в дом, Люсьен направился в свою комнату, там он выдал Роману пачку памперсов.
–С одеждой для тебя возникнут трудности,- предупредил Люсьен,- костюм за день пошить они не успеют, а потом нам будет не до него. Пока оденешь костюм Влада, он немного тебя шире в плечах, но это поправимо, а за неделю-две, мы вопрос с твоей одеждой решим.
–Как скажешь.
–Вот твоя рация,- протянул Люсьен Роману портативный наушник и микрофон, - это вставляется в ухо, это…
–Цепляется на грудь, или рукав.
–Да.
–Сегодня у меня будет работа?
–Нет, отдыхай.
–А здесь есть, где отдохнуть?
–Ты в плане развлечься, или выпивки?
–В плане развлечься.
–Эта услуга только для Ролиньера, нам приходиться ждать выходных.
–Ну ты сам сказал, что на ближайшую неделю график загруженный.
–Дня три будет тяжковато, а потом…
–Потом выделишь день выходных?
–Выделю, а ты что так любишь развлекаться?
–Нет, давно просто не было,- признался Роман.
–Береги энергию,- посоветовал Люсьен, - мне это часто Ролиньер повторяет.
–Все понял, я могу пользоваться спортзалом?
–Да, считай что этот дом наш.
Роман попробовал час позаниматься в зале, колотя по груше и качая пресс, потом попарился в баньке, которая находилась на первом этаже. Затем он поплавал в бассейне, и, выпив немного отличного коньяка, который стоял в баре в его комнате, спустился в столовую, где разогрел в микроволновой печи пиццу и съел ее.
Роман остался довольный тренировкой, хотя он старался давать не сильную нагрузку на раненую руку, однако боль уже почти не чувствовалась. Похоже те кто его сюда направил свое дело знали, если учитывать, что у него было сквозное ранение, а он уже на третий день бил рукой по груше и почти не испытывал боли, это был прогресс.
После еды Роман вернулся в свою комнату и лег на кровать, он включил телевизор, листая каналы, а сам раздумывал.
Прошло уже два полных дня и сегодняшний клонился к концу.
"Ровно семь дней,- подумал Роман, - начиная с завтрашнего. Днем мы с тобой рядом, ночью Влад. Ровно семь дней, почему именно семь? Что ты должен совершить за эти семь дней, после которых, ты становишься им не нужен? Интересно Ролиньер, а ты сам сколько лет жизни себе определил?"
Роман выключил телевизор и разделся, ложась в кровать.
"Как там мои родители? - подумал он,- Считают что я мертв, а я здесь"
Роман вспомнил свой последний день перед уездом.
"Сколько мне давали намеков, чтобы я не сел в этот самолет,- грустно подумал он,- чтобы отказался от этого путешествия. Я никого не слушал. Меня приучили к тому, что за все нужно бороться, если не идет что-то, надо рвать зубами землю, но сделать это"
Трусы бояться трудностей! - вспомнил Роман свою любимую фразу.
В свете новых знаний, которые он получил от своего последнего инструктора, трудности, это были намеки человеку, на пересмотр своего отношения к жизни. Он должен был задуматься над тем, почему они с ним произошли, может он выбрал не ту дорогу? Может ему стоит по-другому посмотреть на эту ситуацию, и избрать иной путь?
Если все происходит легко и без трудностей, - вспомнил Роман слова агента, - значит вы идете по гармоничному пути, но, следуя по нему, не занимайтесь самовосхвалением. Путь гармонии, это не только повышенная сенситивность, с осознанием всех процессов мысли, без объекта, который их контролирует, но и понимание тех знаков, которые на этой дороге появляются.
"Знай, я это раньше,- подумал Роман,- мне бы хватило одного, ну двух знаков, я бы просто отпустил ситуацию"
Если что-то должно принадлежать тебе,- вспомнил Роман еще одни слова агента,- или ты должен где-то оказаться, то это будет принадлежать тебе, и ты там окажешься. Возможно, это произойдет чуть позже, но окажешься. Если же это не твое, и оно не должно принадлежать тебе, то сколько бы ты усилий ни приложил, оно все равно уйдет от тебя, а может никогда тобой достигнуто и не будет.
Роман еще раз ощутил истину этих слов, он столько сил и времени потратил, чтобы жениться на своей бывшей жене. Он поджидал ее после работы, придумывал всякие хитрости, чтобы оказаться рядом с ней, наконец, сбылась его мечта. Она бросила своего дружка и оказалась с ним, но и тогда все шло с какими-то трудностями, он вновь и вновь завоевывал ее. Ведь трусы бояться трудностей! А он не трус, он не боится!
Вскоре они поженились, брак, это правильное название для большинства пар. Те, кто так назвал супружество, явно сказали это про себя. Их брак продержался месяцев шесть, потом в течение трех было мягкое дрейфование, наконец, бурный и полный разрыв с обвинениями, криками, битьем посуды и всего, что попадалось под руку.
Роман тогда понял окончательно, что ошибся, она это поняла намного раньше. Как она сама потом призналась в приступе гнева - когда у них произошел последний и окончательный скандал - она рассчитывала, что после свадьбы он останется таким же лохом, каким он был, а она спокойно будет вести тот образ жизни, к которому привыкла.
Тяжелее всего для Романа были даже не эти откровенные слова, которым он верил - ведь они были произнесены в момент, когда ей терять уже было нечего - а то, что она переспала почти со всеми его значимыми знакомыми, еще тогда, когда они встречались.
"каждый десятый мужчина бесплоден, хотя он, не зная об этом, воспитывает "своих" детей - ему начали приходить в голову обрывки из разных книг, которые он прочитал на эту тему,- Мужчина, изменяя с другой женой, упорно верит, что его ему верна. Сколько его собственных детей, не знает ни один мужчина, от кого именно появился ее ребенок, не знает каждая пятая женщина"
Роман долго отходил от шока, несколько месяцев он находился в состоянии фрустрации. Но время шло, и Роман постепенно приходил в норму.
После путешествия он собирался начать новую жизнь.
Новая жизнь у него и получилась, только ином мире.
Нет твердых правил,- вспомнил Роман еще одни слова агента, перед тем, как погрузиться во тьму,- нет точных истин, все постоянно меняется. Жизнь дает нам уроки, чтобы мы извлекали из них выводы и, не фиксируя в памяти ошибки и неудачи, следовали дальше. Прося совет у другого, ты должен помнить, что он смотрит на мир, со своих жизненных позиций, и если он будет в прошлом, не раз обманут, то и тебе станет говорить, чтобы ты ни с кем не вел дела. Хотя может быть именно в этот момент, к тебе пришел тот человек, который поможет тебе, а ты ему откажешь. Учись думать сам, учись слушать себя и свой разум. Если ты начнешь слушать свой разум, а не мысли о нем, то ты сможешь мгновенно принимать вызовы жизни и адекватно отвечать на них…
Половину следующего дня Роман провел вместе с Люсьеном, стрельба по одиночке, потом в паре, рукопашный бой друг с другом, пробежки. Люсьен тестировал Романа, задавал свой темп.
Под конец, Люсьен спросил:
–Как чувствительность?
–Не знаю,- соврал Роман.
Люсьен надел повязку на глаза, вложил в кобуру пистолет.
–Стань у пульта,- попросил Люсьен.
Роман приблизился к пульту управления мишенями.
–Когда я буду в коридоре,- сказал Люсьен,- включай любые мишени.
Люсьен сделал несколько шагов и оказался в коридоре полигона, отсюда можно было запустить три мишени с одной стороны, и две с другой.
Роман нажал на три кнопки сразу.
Две мишени появились со спины Люсьена и одна впереди него.
Люсьен резко ушел в сторону и, выхватив пистолет, выстрелил по двум мишеням, тут же развернулся, меняя свое положение, и поразил ту, что была сзади.
Когда Роман "выпустил" на него еще две мишени, в руках Люсьена был уже второй пистолет, и он смог поразить обе мишени.
–Хватит, - сказал Роман, глядя на электронное табло. Все пять мишеней, которые он послал в Люсьена, были поражены меньше чем за десять секунд, и это, учитывая, что он был с завязанными глазами.
Люсьен вышел из коридора, держа повязку в руках.
–Превосходно,- заметил Роман,- зачем тебе глаза?
–Что бы лучше видеть.
–Если не секрет, как ты в них стрелял?
–На слух,- ответил Люсьен.
"Не ври дружок,- подумал Роман,- это специальная техника по развитию экстрасенсорных способностей. В случае если у тебя временно будут поражены глаза, или ты окажешься в темном месте, чтобы ты мгновенно мог сориентироваться. Не считая других преимуществ, которые появляются, если углубиться в эту технику еще больше"
–Попробуй ты,- попросил Люсьен.
Роман завязал себе глаза и зашел в коридор.
Люсьен запустил в него мишени двенадцать раз, Роман попал всего два раза, да и то, один раз в живот, другой задел плечо. Но при этом он выпустил две обоймы за двадцать секунд.
–Хватит! - приказал Люсьен.
Роман снял повязку и вышел из коридора.
–Совсем плохо? - спросил он, делая вид, что не знает.
На самом деле он не только "видел" все мишени еще до того, как они успевали появиться. Он "фиксировал" мысли Люсьена и когда рука того только нажимала на кнопку, Роман знал, какая мишень сейчас появиться перед ним. Кроме того, один раз Роман даже "остановил" мишень еще раньше, чем она направилась в его сторону.
Он узнал какая мишень должна к нему двигаться, он представил механизм, который приводил ее в движение, и мысленно заставил его остановиться.
–Для первого раза нормально,- сказал Люсьен, задумчиво глядя на Романа,- только сомневаюсь, что это у тебя первый раз.
–Не первый,- согласился Роман,- но это не мой конек.
Люсьен выключил пульт.
–На сегодня тренировка закончена,- заявил Люсьен,- прими душ, поешь, и через час заступай на место Влада, он итак уже тринадцать часов на посту. Он сменит тебя в девять часов вечера, а утром ты сменишь Влада в восемь часов, в двенадцать приду я. В пять жду тебя у себя, проведу краткий инструктаж перед выездом, к которому полностью быть готовым.
–Понял.
–Вопросы есть?
–Можно поинтересоваться результатами теста? - спросил Роман.
Люсьен впервые за 5 часов немного улыбнулся.
–Не видел тебя в настоящем деле, но пока претензий нет.
–Это похвала,- улыбнулся Роман.
–Главное, не зазнавайся.
–Зазнаваться нечему.
После душа и еды Роман направился на смену Влада, Ролиньер находился в деревянном домике на улице, он сидел перед компьютером.
–На смену? - спросил Влад.
–Да.
–До вечера,- сказал он и пошел к дому.
Роман обошел дом в котором находился Ролиньер, представляя, где бы мог сесть снайпер для более удачной стрельбы. Он приметил два места вдали на деревьях, откуда открывался отличный обзор.
Роман сел на стул, около входа в домик и начал "расширяться". Он мысленно увеличивался в размерах, никуда не торопясь и делая это медленно. По мере его расширения, он замечал тех телохранителей, которые их окружали вокруг.
Роман мысленно очертил себе радиус в километр и высотой двести метров.
Он спокойно сидел, но в этот момент его мозг фиксировал все, что происходило на этом пространстве.
Роман заметил трех молодых парней, лет по двадцать пять, которые с громким смехом направлялись в их сторону.
–Ох уж эти болваны! - услышал Роман недовольный голос Ролиньера.
Роман повернул к нему голову, мысленно спрашивая: их не пускать?
Ролиньер уловил его взгляд и покачал головой.
–Это сын хозяина дома, со своими друзьями, уже три дня напрашиваются на встречу, сегодня я им разрешил.
Роман ничего не ответил, его вообще удивило, что Ролиньер ему это объяснил. В принципе, это было не Романа дело, с кем встречаться Ролиньеру.
–Где Артуа? - спросил один из парней, с длинными светлыми волосами.
–В доме, - ответил Роман.
–Это для тебя дом,- заявил парень,- а для меня беседка.
Двое его напарников громко засмеялись.
Роман смотрел на них, не испытывая к ним злости, ему еще не хватало сорваться из-за трех кретинов.
–Кто там? - громко спросил Ролиньер.
–Винс,- сказал парень, наклоняя туловище,- Артуа, ты обещал встретиться со мной.
–С тобой, а те двое кто?
–Это мои друзья, не возражаешь?
–Против чего?
–Мы хотели бы с тобой поговорить,- Винс и двое его друзей вошли в беседку и сели на плетеные кресла.
–О чем поговорить?
–Это очень личный вопрос, твой охранник может уйти отсюда?
–Моя охрана никогда не оставляет меня одного, им я доверяю, придется довериться и тебе.
–Вообщем Ли и я хотим вступить в орден, - начал Винсент,- нас туда представляет Чан…
–Вас обоих? - уточнил Ролиньер.
–Да, а что?
–Что же это за орден?
–Мы не можем его назвать,- ответил Винс.
–Почему?
–Чан нам запретил, это страшная тайна.
–Почему вас двоих?
–Мы это заслужили,- вмешался Ли.
–Чем?
–Чан сказал, что он посоветовался с братьями ордена, и те разрешили ему ввести нас в их братство.
–Ты говоришь, что Чан вас уважает? - улыбнулся Ролиньер.
–Да, иначе бы он не сделал нам этого предложения.
–Вы парни пришли сюда повеселиться?! - резко спросил Ролиньер.
–Какое веселье, здесь серьезный вопрос,- раздался голос Чана,- я вообще был против того, чтобы приходить сюда. Ты отщепенец, я презираю тебя и твой поступок, как можно было предать свой орден?! Это пожизненное братство, кто предал его, тот должен умереть!
–Малолетний придурок! - перебил его Ролиньер,- Ты с кем разговариваешь в таком тоне?!
–В каком?!
–Тебя тоже ввели в братство совместно с тремя знакомыми?
–Откуда ты знаешь?! - воскликнул Чан, покраснев.
–Дойдешь до моих ступеней, не только это узнаешь. Специально для такого болвана как ты, сообщу. Групповое принятие в орден осуществляется над быдлом, которое и в грош не оценят. Для них предусмотрено групповое вступление, с должными ритуалами.
–Это не так!
–Конечно! - воскликнул Ролиньер,- Первая ступень будет учить тридцатую. Избранные, принимаются в орден только по одному, к тому же, огромную роль в этом играет тот, кто приводит нового избранника. Чем выше его степень, тем больше у нового кандидата возможностей продвигаться, тем лучше к нему относятся.
–Это…,- начал было Чан, но Ролиньер посмотрел ему в глаза, и тот осекся на полуслове, он судорожно схватился руками за рот.
–Он помолчит,- сказал Ролиньер, - терпеть не могу людей, которые не умеют себя вести.
Винс и Ли с вытаращенными глазами смотрели на Чана, он пытался что-то выдавить из себя, но у него выходило только шипение, при этом он был словно прикован к стулу.
–Еще есть вопросы? - обратился к ним Ролиньер.
Винс нервно затряс головой.
–Пошутить и весело провести время, вы можете и в другом месте,- спокойно проговорил Ролиньер.
–Я же говорил, не шутите с ним,- прошептал Ли, руки его дрожали, - господин Ролиньер, мистер, не трогайте нас, пожалуйста!
–Я к вам и пальцем не прикоснулся,- улыбнулся Ролиньер.
–Я буду жаловаться отцу! - закричал Винс,- Отпустите Чана!
–Пошли отсюда вон! - громко сказал Ролиньер.
Парни подскочили как ошпаренные и выбежали из беседки, помчавшись с огромной скоростью. Их смех и отличное настроение сменилось страхом и состоянием неподдельного ужаса.
"Ролиньер только кажется ягненком,- подумал Роман,- когда надо, он превращается в опасного человека"
Ролиньер вышел из беседки, глядя, как убегают парни.
–Погибающие, - сказал им вслед Ролиньер.
–А вы не хотели бы их спасти? - неожиданно спросил Роман.
Ролиньер словно очнулся, только теперь заметив Романа.
–Спасти их? - переспросил он и покачал головой,- Это невозможно, ведь они сами этого не хотят, они не считают, что они погибают.
Ролиньер вернулся к своему компьютеру, он до вечера просидел за ним, что-то печатая. Часов около восьми Ролиньер пошел в дом, там он встретил начальника охраны и сразу ему заявил:
–Винс и его друзья приходили ко мне, я их прогнал. Давай условимся, отныне, если я не желаю кого-то видеть, пусть он вообще не приближается ко мне.
–Больше такого не повториться,- кивнул Юань, - Что касается парней, то, учитывая, что они завтра должны уехать, мы переселим вас в другое место.
–Давай сменим место,- согласился Ролиньер, - мне здесь не очень нравиться.
"Ролиньер одним ударом,- подумал Роман,- убил сразу трех зайцев, послал парней подальше, да еще сделал их виноватыми. Опередил хозяина дома и фактически сам выступил инициатором смены места пребывания. К тому же, облегчил нашу работу"
Об инциденте Роман собирался сообщить Люсьену, парни могли начать болтать языками, а им это совсем ни к чему. Местонахождение Ролиньера хранилось в секрете, и им только не хватало, чтобы оно стало известно, кому бы то ни было.
Роман итак поразился беспечности хозяина особняка, зачем вообще было сына втягивать в это дело? Сын вообще не должен был ничего знать о Ролиньере, не говоря уже о его друзьях.
Ролиньер поел в одиночестве и потом пошел в свою комнату.
Влад пришел ровно в девять часов.
–Вовремя,- сказал Роман.
–Стараюсь,- ответил ему Влад и, пресекая дальнейший разговор пожелал,- спокойной ночи.
–И тебе того же.
Проснувшись на следующее утро, Роман сорок минут провел тренируясь, после чего принял душ.
Роман спустился на первый этаж и разогрел себе пиццу в микроволновой печи. Порезав два больших помидора, он съел их с пиццей, обильно приправляя все майонезом. После еды он оделся соответственно и сменил Влада на его посту.
Ролиньер позавтракал и, зайдя к себе в комнату, больше не выходил.
Когда в двенадцать часов его сменил Люсьен, Роман был этому несказанно рад, время сегодня тянулось слишком медленно.
Вернувшись к себе, Роман пошел на кухню, перекусив, он направился в свою комнату, решив немного поспать.
Он поставил будильник на 16-30 и лег спать.
Проснувшись от звука будильника Роман быстро размялся и начал одевать свою амуницию.
Пистолет он засунул в кобуру под пиджак, поверх бронежилета. Специально по просьбе Люсьена пристегнул мини-гранатомет, располагающийся на предплечье и позволяющий выстрелить двумя зарядами, не перезаряжая его. На левую руку Роман прикрепил небольшой ножик.
Выйдя из своей комнаты Роман постучал к Люсьену.
–Входи,- услышал он голос.
Роман открыл дверь.
–Привет,- коротко бросил Люсьен, - присаживайся.
–Привет,- ответил Роман, садясь на стул.
–Сегодня у шефа интервью,- начал Люсьен сев на кровать, напротив Романа,- я был против него, я вообще против каких-либо выездов в ближайшее время. Но Ролиньер меня не спрашивает, те, кто нас здесь охраняет тоже. Поэтому интервью состоится.
–Это будет в закрытом помещении?
–Нет, в том то и дело, это центр города, тысячи корреспондентов, здание в пятьдесят этажей. Зал, в котором будет происходить интервью, имеет три входа. Его общая площадь триста квадратных метров. Мне удалось убедить его не собирать дополнительно зрителей на местах и не впускать другие телекомпании, на этом все. Хотя думаю, что Ролиньер так и планировал провести это интервью, иначе бы он не соглашался со мной.
–Ну все равно человек пять там будет.
–Больше. Парней из охраны я попросил смотреть за входами, чтобы не было сюрпризов. Юань верит своим парням, поэтому ничего не сообщает, я не знаю этого здания.
–Сколько стоит это интервью?
Люсьен улыбнулся.
–Миллионов четыреста, сотни телекомпаний расшибутся, чтобы купить право на его показ. Реклама будет стоить сумасшедших денег. Как я понял, журналист, или как там его, который собирается брать это интервью, сын одного из учредителей этой телекомпании, у него налаженные связи с правительством, крутая семейка вообщем.
–Деньги решают все?
–Нет, все уверены что на Ролиньера покушения в этой стране не будет.
–Ясно, мы должны сделать так, чтобы для Ролиньера это не стало последним интервью.
–Задачу понимаешь правильно. Ты идешь впереди, парни из охраны толковые, они не мешают нам, свою работу знают. Смотри за происходящим, в случае чего дай знак. Рацию одел?
–Нет.
–Одень, проверим связь.
Роман вставил в ухо рацию, и микрофон всунул в рукав.
–Как слышимость? - спросил Люсьен.
–Отличная.
–Ну,- Люсьен остановился на полуслове, - ты дело свое знаешь, я говорил, в случае чего только предупреди меня.
–Я понял.
Люсьен поднялся, Роман тоже встал.
Они подошли к двери, Роман взялся за дверную ручку, когда Люсьен неожиданно спросил:
–Ты ничего не чувствуешь?
–Нет, а что?
–Да у меня чувство странное.
–Что за чувство?
–Не знаю, смотри сегодня в оба, перед тем покушением, у меня тоже было чувство.
–Чувствам надо доверять.
–Что я и делаю.
Они вышли в коридор.
"Странное чувство есть и у меня,- думал Роман, направляясь к комнате Ролиньера, - если оно возникло у нас обоих независимо друг от друга, значит сегодня у Артуа будет крайне опасный денек. Если для него, то и для нас"
Доставка Ролиньера к зданию была осуществлена на вертолете.
Артуа, Люсьен, Роман и Юань с двумя охранниками сели в один вертолет. Двенадцать остальных телохранителей разместились в двух вертолетах.
Поездка к зданию телекомпании заняла минут сорок.
Когда вертолет Ролиньера сел на крышу небоскреба, его тут же окружила охрана.
Телохранители открыли дверь и первыми вышли из вертолета.
Следом за ними появился Роман.
Вокруг них стояло несколько небоскребов, но только один был выше на двадцать этажей.
Роман мгновенно просканировал всю окружающую территорию. Это было странное чувство, словно он увеличился на несколько сот метров.
Роман сразу "увидел" их.
Двух снайперов на небоскребе. Один находился на пятьдесят восьмом этаже, второй на шестьдесят пятом.
Они были скрыты под темным стеклом, два дула снайперских винтовок нацелились на выход из вертолета. Они должны были действовать одновременно, сразу два выстрела в одну цель. После уничтожения Ролиньера отход…
Роман не только видел их, он знал как они должны будут отходить, кто будет их прикрывать…
Пока он спускался по трапу вертолета, в его голове прошла целая жизнь.
Он видел, как оба снайпера получают новое задание по уничтожению Ролиньера от своего руководства. Военный офицер в звании полковника, был крайне лаконичен, вручая им файл с заданием. Пожимая им руки, он нисколько не сомневался в том, что его подчиненные выполнят поставленную задачу.
"Охрана вам не помешает,- сказал полковник напоследок,- он будет у вас как на ладони. Вы не должны упустить его"
Роман спустился на крышу, делая паузу. Пока он не скажет, что Ролиньера нужно выводить, Люсьен этого не сделает.
Роман взглянул на стоявшего парня, лет тридцати пяти, он был одет в строгий черный костюм, его галстук в горошек колыхался на ветру. Он мимолетно посмотрел на Романа и вновь поднял голову.
Он казалось был готов сам запрыгнуть в салон и вывести из него Ролиньера.
Роман почувствовал, как дуло одной из винтовок нацелилось на него, снайпер помедлил мгновение, переводя прицел ближе к трапу.
Роман поднял руку и произнес:
–Чисто!
–Мы выходим! - ответил ему Люсьен.
Ролиньер вышел из вертолета и спустился по трапу.
–Здравствуйте, господин Ролиньер! - воскликнул парень, кидаясь к Артуа и протягивая руку, улыбался не только он сам, казалось и его костюм излучал положительные флюиды, - я Адам…
Ролиньер пожал ему руку, улыбнувшись одними губами.
–Зови меня Артуа.
–Если позволите.
Они направились к входу.
–Честно сказать, я немного взволнован,- говорил Адам, - мой отец вообще был против, чтобы интервью брал именно я…
Оба снайпера нацелили дула своих винтовок на Ролиньера и нажали на курок.
–Почему? - спросил Ролиньер.
Роман "оказался" внутри обеих винтовок, еще до того момента, когда снайперы спустили курок.
Он "заставил" весь механизм замереть так, как будто он превратился в камень.
Снайпера с силой жали на курок, но он не двигался.
–Отец сказал, что после этой беседы, я могу сильно измениться.
–С чего бы это?
–Вот и я хочу узнать, - улыбался Адам, - думаю, мой старик преувеличивает, нельзя ведь измениться, если сам того не хочешь?
–Нельзя,- согласился Ролиньер, заходя в здание,- только иногда человек и сам не знает, что он созрел к изменению.
Роман спустился по ступенькам и стал около шахты лифта.
–Нам, на какой этаж? - спросил он у охранника стоявшего рядом.
–На двадцать шестой.
Роман ждал лифта, мысленно отключаясь от снайперов.
Свое дело он сделал, пока их руководство что-либо поймет, Ролиньер выступит в этой телекомпании.
Дверь лифта открылась, и они зашли в него. Остальная часть охраны поехала на втором лифте.
Роман покосился на Люсьена.
"Ты даже себе не представляешь,- подумал Роман,- что если бы не я, то твоего хозяина бы уже не было в живых"
–Мне все на студии завидуют,- продолжал свою речь Адам,- говорят, что я беру интервью у человека, который за неделю стал легендой. Покинуть орден на одной из самых высоких ступеней, да еще выступить по этому поводу перед людьми. Это даже не сенсация, это переворот сознания. Все удивлены, что такое вообще возможно, что это можно снять, и вы до сих пор живы. Это равнозначно тому, что нам бы всем сказали, эй ребята, вы знаете, что мы связались с пришельцами, а один из них даст нам интервью…
–В этом месте.
–Еще завтра, потом у Ролиньера будет несколько встреч.
–Не боится?
–Покушения?
–Да.
–Для этого у него есть охрана. Но соглашусь с тобой, это будет огромный риск. Вот почему мне крайне важно, в течение завтрашнего дня понять, насколько я могу на тебя рассчитывать.
Когда они зашли в дом, Люсьен направился в свою комнату, там он выдал Роману пачку памперсов.
–С одеждой для тебя возникнут трудности,- предупредил Люсьен,- костюм за день пошить они не успеют, а потом нам будет не до него. Пока оденешь костюм Влада, он немного тебя шире в плечах, но это поправимо, а за неделю-две, мы вопрос с твоей одеждой решим.
–Как скажешь.
–Вот твоя рация,- протянул Люсьен Роману портативный наушник и микрофон, - это вставляется в ухо, это…
–Цепляется на грудь, или рукав.
–Да.
–Сегодня у меня будет работа?
–Нет, отдыхай.
–А здесь есть, где отдохнуть?
–Ты в плане развлечься, или выпивки?
–В плане развлечься.
–Эта услуга только для Ролиньера, нам приходиться ждать выходных.
–Ну ты сам сказал, что на ближайшую неделю график загруженный.
–Дня три будет тяжковато, а потом…
–Потом выделишь день выходных?
–Выделю, а ты что так любишь развлекаться?
–Нет, давно просто не было,- признался Роман.
–Береги энергию,- посоветовал Люсьен, - мне это часто Ролиньер повторяет.
–Все понял, я могу пользоваться спортзалом?
–Да, считай что этот дом наш.
Роман попробовал час позаниматься в зале, колотя по груше и качая пресс, потом попарился в баньке, которая находилась на первом этаже. Затем он поплавал в бассейне, и, выпив немного отличного коньяка, который стоял в баре в его комнате, спустился в столовую, где разогрел в микроволновой печи пиццу и съел ее.
Роман остался довольный тренировкой, хотя он старался давать не сильную нагрузку на раненую руку, однако боль уже почти не чувствовалась. Похоже те кто его сюда направил свое дело знали, если учитывать, что у него было сквозное ранение, а он уже на третий день бил рукой по груше и почти не испытывал боли, это был прогресс.
После еды Роман вернулся в свою комнату и лег на кровать, он включил телевизор, листая каналы, а сам раздумывал.
Прошло уже два полных дня и сегодняшний клонился к концу.
"Ровно семь дней,- подумал Роман, - начиная с завтрашнего. Днем мы с тобой рядом, ночью Влад. Ровно семь дней, почему именно семь? Что ты должен совершить за эти семь дней, после которых, ты становишься им не нужен? Интересно Ролиньер, а ты сам сколько лет жизни себе определил?"
Роман выключил телевизор и разделся, ложась в кровать.
"Как там мои родители? - подумал он,- Считают что я мертв, а я здесь"
Роман вспомнил свой последний день перед уездом.
"Сколько мне давали намеков, чтобы я не сел в этот самолет,- грустно подумал он,- чтобы отказался от этого путешествия. Я никого не слушал. Меня приучили к тому, что за все нужно бороться, если не идет что-то, надо рвать зубами землю, но сделать это"
Трусы бояться трудностей! - вспомнил Роман свою любимую фразу.
В свете новых знаний, которые он получил от своего последнего инструктора, трудности, это были намеки человеку, на пересмотр своего отношения к жизни. Он должен был задуматься над тем, почему они с ним произошли, может он выбрал не ту дорогу? Может ему стоит по-другому посмотреть на эту ситуацию, и избрать иной путь?
Если все происходит легко и без трудностей, - вспомнил Роман слова агента, - значит вы идете по гармоничному пути, но, следуя по нему, не занимайтесь самовосхвалением. Путь гармонии, это не только повышенная сенситивность, с осознанием всех процессов мысли, без объекта, который их контролирует, но и понимание тех знаков, которые на этой дороге появляются.
"Знай, я это раньше,- подумал Роман,- мне бы хватило одного, ну двух знаков, я бы просто отпустил ситуацию"
Если что-то должно принадлежать тебе,- вспомнил Роман еще одни слова агента,- или ты должен где-то оказаться, то это будет принадлежать тебе, и ты там окажешься. Возможно, это произойдет чуть позже, но окажешься. Если же это не твое, и оно не должно принадлежать тебе, то сколько бы ты усилий ни приложил, оно все равно уйдет от тебя, а может никогда тобой достигнуто и не будет.
Роман еще раз ощутил истину этих слов, он столько сил и времени потратил, чтобы жениться на своей бывшей жене. Он поджидал ее после работы, придумывал всякие хитрости, чтобы оказаться рядом с ней, наконец, сбылась его мечта. Она бросила своего дружка и оказалась с ним, но и тогда все шло с какими-то трудностями, он вновь и вновь завоевывал ее. Ведь трусы бояться трудностей! А он не трус, он не боится!
Вскоре они поженились, брак, это правильное название для большинства пар. Те, кто так назвал супружество, явно сказали это про себя. Их брак продержался месяцев шесть, потом в течение трех было мягкое дрейфование, наконец, бурный и полный разрыв с обвинениями, криками, битьем посуды и всего, что попадалось под руку.
Роман тогда понял окончательно, что ошибся, она это поняла намного раньше. Как она сама потом призналась в приступе гнева - когда у них произошел последний и окончательный скандал - она рассчитывала, что после свадьбы он останется таким же лохом, каким он был, а она спокойно будет вести тот образ жизни, к которому привыкла.
Тяжелее всего для Романа были даже не эти откровенные слова, которым он верил - ведь они были произнесены в момент, когда ей терять уже было нечего - а то, что она переспала почти со всеми его значимыми знакомыми, еще тогда, когда они встречались.
"каждый десятый мужчина бесплоден, хотя он, не зная об этом, воспитывает "своих" детей - ему начали приходить в голову обрывки из разных книг, которые он прочитал на эту тему,- Мужчина, изменяя с другой женой, упорно верит, что его ему верна. Сколько его собственных детей, не знает ни один мужчина, от кого именно появился ее ребенок, не знает каждая пятая женщина"
Роман долго отходил от шока, несколько месяцев он находился в состоянии фрустрации. Но время шло, и Роман постепенно приходил в норму.
После путешествия он собирался начать новую жизнь.
Новая жизнь у него и получилась, только ином мире.
Нет твердых правил,- вспомнил Роман еще одни слова агента, перед тем, как погрузиться во тьму,- нет точных истин, все постоянно меняется. Жизнь дает нам уроки, чтобы мы извлекали из них выводы и, не фиксируя в памяти ошибки и неудачи, следовали дальше. Прося совет у другого, ты должен помнить, что он смотрит на мир, со своих жизненных позиций, и если он будет в прошлом, не раз обманут, то и тебе станет говорить, чтобы ты ни с кем не вел дела. Хотя может быть именно в этот момент, к тебе пришел тот человек, который поможет тебе, а ты ему откажешь. Учись думать сам, учись слушать себя и свой разум. Если ты начнешь слушать свой разум, а не мысли о нем, то ты сможешь мгновенно принимать вызовы жизни и адекватно отвечать на них…
Половину следующего дня Роман провел вместе с Люсьеном, стрельба по одиночке, потом в паре, рукопашный бой друг с другом, пробежки. Люсьен тестировал Романа, задавал свой темп.
Под конец, Люсьен спросил:
–Как чувствительность?
–Не знаю,- соврал Роман.
Люсьен надел повязку на глаза, вложил в кобуру пистолет.
–Стань у пульта,- попросил Люсьен.
Роман приблизился к пульту управления мишенями.
–Когда я буду в коридоре,- сказал Люсьен,- включай любые мишени.
Люсьен сделал несколько шагов и оказался в коридоре полигона, отсюда можно было запустить три мишени с одной стороны, и две с другой.
Роман нажал на три кнопки сразу.
Две мишени появились со спины Люсьена и одна впереди него.
Люсьен резко ушел в сторону и, выхватив пистолет, выстрелил по двум мишеням, тут же развернулся, меняя свое положение, и поразил ту, что была сзади.
Когда Роман "выпустил" на него еще две мишени, в руках Люсьена был уже второй пистолет, и он смог поразить обе мишени.
–Хватит, - сказал Роман, глядя на электронное табло. Все пять мишеней, которые он послал в Люсьена, были поражены меньше чем за десять секунд, и это, учитывая, что он был с завязанными глазами.
Люсьен вышел из коридора, держа повязку в руках.
–Превосходно,- заметил Роман,- зачем тебе глаза?
–Что бы лучше видеть.
–Если не секрет, как ты в них стрелял?
–На слух,- ответил Люсьен.
"Не ври дружок,- подумал Роман,- это специальная техника по развитию экстрасенсорных способностей. В случае если у тебя временно будут поражены глаза, или ты окажешься в темном месте, чтобы ты мгновенно мог сориентироваться. Не считая других преимуществ, которые появляются, если углубиться в эту технику еще больше"
–Попробуй ты,- попросил Люсьен.
Роман завязал себе глаза и зашел в коридор.
Люсьен запустил в него мишени двенадцать раз, Роман попал всего два раза, да и то, один раз в живот, другой задел плечо. Но при этом он выпустил две обоймы за двадцать секунд.
–Хватит! - приказал Люсьен.
Роман снял повязку и вышел из коридора.
–Совсем плохо? - спросил он, делая вид, что не знает.
На самом деле он не только "видел" все мишени еще до того, как они успевали появиться. Он "фиксировал" мысли Люсьена и когда рука того только нажимала на кнопку, Роман знал, какая мишень сейчас появиться перед ним. Кроме того, один раз Роман даже "остановил" мишень еще раньше, чем она направилась в его сторону.
Он узнал какая мишень должна к нему двигаться, он представил механизм, который приводил ее в движение, и мысленно заставил его остановиться.
–Для первого раза нормально,- сказал Люсьен, задумчиво глядя на Романа,- только сомневаюсь, что это у тебя первый раз.
–Не первый,- согласился Роман,- но это не мой конек.
Люсьен выключил пульт.
–На сегодня тренировка закончена,- заявил Люсьен,- прими душ, поешь, и через час заступай на место Влада, он итак уже тринадцать часов на посту. Он сменит тебя в девять часов вечера, а утром ты сменишь Влада в восемь часов, в двенадцать приду я. В пять жду тебя у себя, проведу краткий инструктаж перед выездом, к которому полностью быть готовым.
–Понял.
–Вопросы есть?
–Можно поинтересоваться результатами теста? - спросил Роман.
Люсьен впервые за 5 часов немного улыбнулся.
–Не видел тебя в настоящем деле, но пока претензий нет.
–Это похвала,- улыбнулся Роман.
–Главное, не зазнавайся.
–Зазнаваться нечему.
После душа и еды Роман направился на смену Влада, Ролиньер находился в деревянном домике на улице, он сидел перед компьютером.
–На смену? - спросил Влад.
–Да.
–До вечера,- сказал он и пошел к дому.
Роман обошел дом в котором находился Ролиньер, представляя, где бы мог сесть снайпер для более удачной стрельбы. Он приметил два места вдали на деревьях, откуда открывался отличный обзор.
Роман сел на стул, около входа в домик и начал "расширяться". Он мысленно увеличивался в размерах, никуда не торопясь и делая это медленно. По мере его расширения, он замечал тех телохранителей, которые их окружали вокруг.
Роман мысленно очертил себе радиус в километр и высотой двести метров.
Он спокойно сидел, но в этот момент его мозг фиксировал все, что происходило на этом пространстве.
Роман заметил трех молодых парней, лет по двадцать пять, которые с громким смехом направлялись в их сторону.
–Ох уж эти болваны! - услышал Роман недовольный голос Ролиньера.
Роман повернул к нему голову, мысленно спрашивая: их не пускать?
Ролиньер уловил его взгляд и покачал головой.
–Это сын хозяина дома, со своими друзьями, уже три дня напрашиваются на встречу, сегодня я им разрешил.
Роман ничего не ответил, его вообще удивило, что Ролиньер ему это объяснил. В принципе, это было не Романа дело, с кем встречаться Ролиньеру.
–Где Артуа? - спросил один из парней, с длинными светлыми волосами.
–В доме, - ответил Роман.
–Это для тебя дом,- заявил парень,- а для меня беседка.
Двое его напарников громко засмеялись.
Роман смотрел на них, не испытывая к ним злости, ему еще не хватало сорваться из-за трех кретинов.
–Кто там? - громко спросил Ролиньер.
–Винс,- сказал парень, наклоняя туловище,- Артуа, ты обещал встретиться со мной.
–С тобой, а те двое кто?
–Это мои друзья, не возражаешь?
–Против чего?
–Мы хотели бы с тобой поговорить,- Винс и двое его друзей вошли в беседку и сели на плетеные кресла.
–О чем поговорить?
–Это очень личный вопрос, твой охранник может уйти отсюда?
–Моя охрана никогда не оставляет меня одного, им я доверяю, придется довериться и тебе.
–Вообщем Ли и я хотим вступить в орден, - начал Винсент,- нас туда представляет Чан…
–Вас обоих? - уточнил Ролиньер.
–Да, а что?
–Что же это за орден?
–Мы не можем его назвать,- ответил Винс.
–Почему?
–Чан нам запретил, это страшная тайна.
–Почему вас двоих?
–Мы это заслужили,- вмешался Ли.
–Чем?
–Чан сказал, что он посоветовался с братьями ордена, и те разрешили ему ввести нас в их братство.
–Ты говоришь, что Чан вас уважает? - улыбнулся Ролиньер.
–Да, иначе бы он не сделал нам этого предложения.
–Вы парни пришли сюда повеселиться?! - резко спросил Ролиньер.
–Какое веселье, здесь серьезный вопрос,- раздался голос Чана,- я вообще был против того, чтобы приходить сюда. Ты отщепенец, я презираю тебя и твой поступок, как можно было предать свой орден?! Это пожизненное братство, кто предал его, тот должен умереть!
–Малолетний придурок! - перебил его Ролиньер,- Ты с кем разговариваешь в таком тоне?!
–В каком?!
–Тебя тоже ввели в братство совместно с тремя знакомыми?
–Откуда ты знаешь?! - воскликнул Чан, покраснев.
–Дойдешь до моих ступеней, не только это узнаешь. Специально для такого болвана как ты, сообщу. Групповое принятие в орден осуществляется над быдлом, которое и в грош не оценят. Для них предусмотрено групповое вступление, с должными ритуалами.
–Это не так!
–Конечно! - воскликнул Ролиньер,- Первая ступень будет учить тридцатую. Избранные, принимаются в орден только по одному, к тому же, огромную роль в этом играет тот, кто приводит нового избранника. Чем выше его степень, тем больше у нового кандидата возможностей продвигаться, тем лучше к нему относятся.
–Это…,- начал было Чан, но Ролиньер посмотрел ему в глаза, и тот осекся на полуслове, он судорожно схватился руками за рот.
–Он помолчит,- сказал Ролиньер, - терпеть не могу людей, которые не умеют себя вести.
Винс и Ли с вытаращенными глазами смотрели на Чана, он пытался что-то выдавить из себя, но у него выходило только шипение, при этом он был словно прикован к стулу.
–Еще есть вопросы? - обратился к ним Ролиньер.
Винс нервно затряс головой.
–Пошутить и весело провести время, вы можете и в другом месте,- спокойно проговорил Ролиньер.
–Я же говорил, не шутите с ним,- прошептал Ли, руки его дрожали, - господин Ролиньер, мистер, не трогайте нас, пожалуйста!
–Я к вам и пальцем не прикоснулся,- улыбнулся Ролиньер.
–Я буду жаловаться отцу! - закричал Винс,- Отпустите Чана!
–Пошли отсюда вон! - громко сказал Ролиньер.
Парни подскочили как ошпаренные и выбежали из беседки, помчавшись с огромной скоростью. Их смех и отличное настроение сменилось страхом и состоянием неподдельного ужаса.
"Ролиньер только кажется ягненком,- подумал Роман,- когда надо, он превращается в опасного человека"
Ролиньер вышел из беседки, глядя, как убегают парни.
–Погибающие, - сказал им вслед Ролиньер.
–А вы не хотели бы их спасти? - неожиданно спросил Роман.
Ролиньер словно очнулся, только теперь заметив Романа.
–Спасти их? - переспросил он и покачал головой,- Это невозможно, ведь они сами этого не хотят, они не считают, что они погибают.
Ролиньер вернулся к своему компьютеру, он до вечера просидел за ним, что-то печатая. Часов около восьми Ролиньер пошел в дом, там он встретил начальника охраны и сразу ему заявил:
–Винс и его друзья приходили ко мне, я их прогнал. Давай условимся, отныне, если я не желаю кого-то видеть, пусть он вообще не приближается ко мне.
–Больше такого не повториться,- кивнул Юань, - Что касается парней, то, учитывая, что они завтра должны уехать, мы переселим вас в другое место.
–Давай сменим место,- согласился Ролиньер, - мне здесь не очень нравиться.
"Ролиньер одним ударом,- подумал Роман,- убил сразу трех зайцев, послал парней подальше, да еще сделал их виноватыми. Опередил хозяина дома и фактически сам выступил инициатором смены места пребывания. К тому же, облегчил нашу работу"
Об инциденте Роман собирался сообщить Люсьену, парни могли начать болтать языками, а им это совсем ни к чему. Местонахождение Ролиньера хранилось в секрете, и им только не хватало, чтобы оно стало известно, кому бы то ни было.
Роман итак поразился беспечности хозяина особняка, зачем вообще было сына втягивать в это дело? Сын вообще не должен был ничего знать о Ролиньере, не говоря уже о его друзьях.
Ролиньер поел в одиночестве и потом пошел в свою комнату.
Влад пришел ровно в девять часов.
–Вовремя,- сказал Роман.
–Стараюсь,- ответил ему Влад и, пресекая дальнейший разговор пожелал,- спокойной ночи.
–И тебе того же.
Проснувшись на следующее утро, Роман сорок минут провел тренируясь, после чего принял душ.
Роман спустился на первый этаж и разогрел себе пиццу в микроволновой печи. Порезав два больших помидора, он съел их с пиццей, обильно приправляя все майонезом. После еды он оделся соответственно и сменил Влада на его посту.
Ролиньер позавтракал и, зайдя к себе в комнату, больше не выходил.
Когда в двенадцать часов его сменил Люсьен, Роман был этому несказанно рад, время сегодня тянулось слишком медленно.
Вернувшись к себе, Роман пошел на кухню, перекусив, он направился в свою комнату, решив немного поспать.
Он поставил будильник на 16-30 и лег спать.
Проснувшись от звука будильника Роман быстро размялся и начал одевать свою амуницию.
Пистолет он засунул в кобуру под пиджак, поверх бронежилета. Специально по просьбе Люсьена пристегнул мини-гранатомет, располагающийся на предплечье и позволяющий выстрелить двумя зарядами, не перезаряжая его. На левую руку Роман прикрепил небольшой ножик.
Выйдя из своей комнаты Роман постучал к Люсьену.
–Входи,- услышал он голос.
Роман открыл дверь.
–Привет,- коротко бросил Люсьен, - присаживайся.
–Привет,- ответил Роман, садясь на стул.
–Сегодня у шефа интервью,- начал Люсьен сев на кровать, напротив Романа,- я был против него, я вообще против каких-либо выездов в ближайшее время. Но Ролиньер меня не спрашивает, те, кто нас здесь охраняет тоже. Поэтому интервью состоится.
–Это будет в закрытом помещении?
–Нет, в том то и дело, это центр города, тысячи корреспондентов, здание в пятьдесят этажей. Зал, в котором будет происходить интервью, имеет три входа. Его общая площадь триста квадратных метров. Мне удалось убедить его не собирать дополнительно зрителей на местах и не впускать другие телекомпании, на этом все. Хотя думаю, что Ролиньер так и планировал провести это интервью, иначе бы он не соглашался со мной.
–Ну все равно человек пять там будет.
–Больше. Парней из охраны я попросил смотреть за входами, чтобы не было сюрпризов. Юань верит своим парням, поэтому ничего не сообщает, я не знаю этого здания.
–Сколько стоит это интервью?
Люсьен улыбнулся.
–Миллионов четыреста, сотни телекомпаний расшибутся, чтобы купить право на его показ. Реклама будет стоить сумасшедших денег. Как я понял, журналист, или как там его, который собирается брать это интервью, сын одного из учредителей этой телекомпании, у него налаженные связи с правительством, крутая семейка вообщем.
–Деньги решают все?
–Нет, все уверены что на Ролиньера покушения в этой стране не будет.
–Ясно, мы должны сделать так, чтобы для Ролиньера это не стало последним интервью.
–Задачу понимаешь правильно. Ты идешь впереди, парни из охраны толковые, они не мешают нам, свою работу знают. Смотри за происходящим, в случае чего дай знак. Рацию одел?
–Нет.
–Одень, проверим связь.
Роман вставил в ухо рацию, и микрофон всунул в рукав.
–Как слышимость? - спросил Люсьен.
–Отличная.
–Ну,- Люсьен остановился на полуслове, - ты дело свое знаешь, я говорил, в случае чего только предупреди меня.
–Я понял.
Люсьен поднялся, Роман тоже встал.
Они подошли к двери, Роман взялся за дверную ручку, когда Люсьен неожиданно спросил:
–Ты ничего не чувствуешь?
–Нет, а что?
–Да у меня чувство странное.
–Что за чувство?
–Не знаю, смотри сегодня в оба, перед тем покушением, у меня тоже было чувство.
–Чувствам надо доверять.
–Что я и делаю.
Они вышли в коридор.
"Странное чувство есть и у меня,- думал Роман, направляясь к комнате Ролиньера, - если оно возникло у нас обоих независимо друг от друга, значит сегодня у Артуа будет крайне опасный денек. Если для него, то и для нас"
Доставка Ролиньера к зданию была осуществлена на вертолете.
Артуа, Люсьен, Роман и Юань с двумя охранниками сели в один вертолет. Двенадцать остальных телохранителей разместились в двух вертолетах.
Поездка к зданию телекомпании заняла минут сорок.
Когда вертолет Ролиньера сел на крышу небоскреба, его тут же окружила охрана.
Телохранители открыли дверь и первыми вышли из вертолета.
Следом за ними появился Роман.
Вокруг них стояло несколько небоскребов, но только один был выше на двадцать этажей.
Роман мгновенно просканировал всю окружающую территорию. Это было странное чувство, словно он увеличился на несколько сот метров.
Роман сразу "увидел" их.
Двух снайперов на небоскребе. Один находился на пятьдесят восьмом этаже, второй на шестьдесят пятом.
Они были скрыты под темным стеклом, два дула снайперских винтовок нацелились на выход из вертолета. Они должны были действовать одновременно, сразу два выстрела в одну цель. После уничтожения Ролиньера отход…
Роман не только видел их, он знал как они должны будут отходить, кто будет их прикрывать…
Пока он спускался по трапу вертолета, в его голове прошла целая жизнь.
Он видел, как оба снайпера получают новое задание по уничтожению Ролиньера от своего руководства. Военный офицер в звании полковника, был крайне лаконичен, вручая им файл с заданием. Пожимая им руки, он нисколько не сомневался в том, что его подчиненные выполнят поставленную задачу.
"Охрана вам не помешает,- сказал полковник напоследок,- он будет у вас как на ладони. Вы не должны упустить его"
Роман спустился на крышу, делая паузу. Пока он не скажет, что Ролиньера нужно выводить, Люсьен этого не сделает.
Роман взглянул на стоявшего парня, лет тридцати пяти, он был одет в строгий черный костюм, его галстук в горошек колыхался на ветру. Он мимолетно посмотрел на Романа и вновь поднял голову.
Он казалось был готов сам запрыгнуть в салон и вывести из него Ролиньера.
Роман почувствовал, как дуло одной из винтовок нацелилось на него, снайпер помедлил мгновение, переводя прицел ближе к трапу.
Роман поднял руку и произнес:
–Чисто!
–Мы выходим! - ответил ему Люсьен.
Ролиньер вышел из вертолета и спустился по трапу.
–Здравствуйте, господин Ролиньер! - воскликнул парень, кидаясь к Артуа и протягивая руку, улыбался не только он сам, казалось и его костюм излучал положительные флюиды, - я Адам…
Ролиньер пожал ему руку, улыбнувшись одними губами.
–Зови меня Артуа.
–Если позволите.
Они направились к входу.
–Честно сказать, я немного взволнован,- говорил Адам, - мой отец вообще был против, чтобы интервью брал именно я…
Оба снайпера нацелили дула своих винтовок на Ролиньера и нажали на курок.
–Почему? - спросил Ролиньер.
Роман "оказался" внутри обеих винтовок, еще до того момента, когда снайперы спустили курок.
Он "заставил" весь механизм замереть так, как будто он превратился в камень.
Снайпера с силой жали на курок, но он не двигался.
–Отец сказал, что после этой беседы, я могу сильно измениться.
–С чего бы это?
–Вот и я хочу узнать, - улыбался Адам, - думаю, мой старик преувеличивает, нельзя ведь измениться, если сам того не хочешь?
–Нельзя,- согласился Ролиньер, заходя в здание,- только иногда человек и сам не знает, что он созрел к изменению.
Роман спустился по ступенькам и стал около шахты лифта.
–Нам, на какой этаж? - спросил он у охранника стоявшего рядом.
–На двадцать шестой.
Роман ждал лифта, мысленно отключаясь от снайперов.
Свое дело он сделал, пока их руководство что-либо поймет, Ролиньер выступит в этой телекомпании.
Дверь лифта открылась, и они зашли в него. Остальная часть охраны поехала на втором лифте.
Роман покосился на Люсьена.
"Ты даже себе не представляешь,- подумал Роман,- что если бы не я, то твоего хозяина бы уже не было в живых"
–Мне все на студии завидуют,- продолжал свою речь Адам,- говорят, что я беру интервью у человека, который за неделю стал легендой. Покинуть орден на одной из самых высоких ступеней, да еще выступить по этому поводу перед людьми. Это даже не сенсация, это переворот сознания. Все удивлены, что такое вообще возможно, что это можно снять, и вы до сих пор живы. Это равнозначно тому, что нам бы всем сказали, эй ребята, вы знаете, что мы связались с пришельцами, а один из них даст нам интервью…