Анатолий Галкин. Ставка на удачу

   Надо только докопаться до истины и вывести эту фирму воров и жуликов на чистую воду. А для этого стоит поближе познакомиться с кем-то из сотрудников «Нашего дома».
   Мимо проходила Кристина Мякина, секретарь директора фирмы, и Стругов окликнул ее.
   – Простите, вы, кажется, из «Нашего дома»? Вы помощник господина Шустрова?
   – Да, я секретарь-референт фирмы… Меня зовут Кристина.
   – Очень приятно! Я Андрей Стругов, журналист из журнала «Зубр». Мне поручили статью об этой презентации, а я в толпе не успел снять картины. Хорошие фотографии не любят суеты.
   В этот момент Оксане удалось подобраться так близко, что теперь она слышала каждое слово.
   – Я вас поняла, Андрей, приходите сюда в одиннадцать часов, и мы все успеем сделать. Я разрешу вам всё, что вы хотите! Здесь никого не будет. Только вы и я. Приходите обязательно. Я буду вас ждать.
   – Спасибо, Кристина! Я обязательно приду.
 
   Стругов убежал к машине.
   Кристина ушла в особняк.
   А Оксана замерла на месте. На ее лице переливалась смесь ехидства, восторга и зловредности.
   Девушка из Мурманска успела заметить синий «Рено» Андрея и записать его номер.

* * *

   Таня не успела доказать матери, что Андрей отличный жених, что он будет хорошим мужем и ласковым зятем.
   Тревожный звонок прервал их спор.
   А когда Роза Степановна открыла входную дверь, то в гостиную, как вихрь ворвалась Оксана. Она заметила Татьяну и даже кивнула ей. Но разговаривала она только с хозяйкой, только со старшей Рузовой.
   – Вы только не волнуйтесь, тетя Роза! Такая беда с любым может случиться. Они все по этому делу шалят! Я знаю! У нас в Мурманске полярные ночи бывают. Так в сумерках все мужья налево промышляют… Андрей не мужик, а кот мартовский.
   – Не поняла… Ты на какого мужика намекаешь?
   – Не намекаю! Я конкретно говорю про жениха Татьяны. Про того типа, который у вас на фото! Спокойно, тетя Роза! Я его только что видела в пикантной ситуации.
   – Где видела? У нас в Рощинске?
   – А где же еще? Я его видела на картинной выставке. На вернисаже «Нашего дома». Там, где повесили «Даму с попугаем»… Сначала он суетился, как настоящий фотограф. А потом…
   – Что потом? Не тяни резину, Оксана!
   – А потом он познакомился с девушкой! Точно! Я даже имя ее знаю – Кристина. Она секретарша на нашей фирме.
   Всё это напоминало сплетни и наветы! Но Оксана говорила очень правдиво, убедительно и живо. Ей верилось!
   Конечно, этот Андрей был изначально не по душе Розе Степановне. Но даже ей эта беседа не нравилась. Прямолинейная Оксанка говорила очень обидные слова. И вела себя так, будто Татьяны в комнате не было. А это всё-таки дочь!
   Пусть непутевая, но дочь…
   И старшая Рузова попыталась смягчить ситуацию.
   – Не перегибай палку, Оксана! Познакомиться может каждый. Особенно, который журналист. Так это, возможно, по работе. Наверное, это невинный деловой контакт.
   – Наивная вы женщина, тетя Роза. Вы совсем не знаете мужиков! А я подкралась поближе к вашему Андрюхе, и весь разговор подслушала! Сначала он начал хвост распускать, как павлин. Говорит, много было народа, а я при людях это не могу делать. И тогда фифочка-секретарша сама его пригласила. Приходи ко мне, говорит, в одиннадцать, когда в доме будет пусто. Только ты и я! Я всё тебе разрешу.
   – А он что?
   – С ним-то всё понятно! Он на неё смотрел, как кот на сметану. Я, говорит, приду с огромным удовольствием. Прибуду к вам, как штык – ровно в одиннадцать вечера. И мы с вами всё успеем в лучшем виде…
   На последних фразах все три женщины одновременно глянули на настенные часы – половина одиннадцатого. Еще можно успеть!
   И они бросились на выход.

* * *

   Из гостиницы Андрюша сделал несколько звонков в Москву, выясняя кое-что про Карла Брюллова и всё про его «Даму с попугаем».
   Лучший друг, хакер по клички «Браузер» объяснил, что искусствовед это не должность, а состояние души. После такой умной мысли Марк Угрюмов вывел Стругова на реставратора-самоучку, который нигде не учился, но о художниках пушкинской поры знал всё.
   Так вот этот искусствовед говорил о Карле Брюллове так долго и страстно, что у Стругова даже телефон раскалился.
   Но общий итог его речи состоял в том, что наш дорогой Карл писал картины, а не крал у Клары кораллы!
   Он не просто художник, а гений!
   Это первый вывод! А второй в том, что никто и никогда не слышал о некой «Даме с попугаем». Если бы живописец Брюллов собрался бы писать что-то подобное, то в анналах истории сохранились бы хоть отголоски этого факта.
   Для такого полотна нужны не только подрамник, кисти и краски. Прежде всего, для вдохновения требуется заказчик с деньгами! А еще необходимо время, симпатичная натурщица и сам попугай!
   Реставратор-самоучка высказал мнение, что в Рощинске всплыла отличная фальшивка, подделка под Брюллова. Но если Андрею удастся добыть щепотку краски с картины и обрывочек нитки с полотна, то спектральный анализ определит время написания этой картинки про женщину и птичку…
 
   Отправляясь к Кристине Мякиной на свидание, Стругов купил в киоске при гостинице «Амфора» массу нужных вещей – маникюрные ножницы, маленький перочинный нож красивую шкатулку размером с тонкий спичечный коробок. На крышке этого шедевра блестела лаковая миниатюра с видом старой Москвы, а на этикетке значилось, что это таблетница – коробочка для лекарств из двух отделений.
   Стругов сразу понял, что этот шедевр ширпотреба сделан для него. В одно отделение он положит крупинку краски, а в другое – полтора сантиметра нити из полотна.
   Как отколупнуть засохшую масляную краску Андрей знал. Это четко показали в фильме «Как украсть миллион». Там один деятель пробрался ночью в замок и ковырял ножом фальшивого Ван Гога. И, надо сказать, что это варварство было в центре Парижа, а не в затертом Рощинске.
   Но как достать нитку из полотна, Стругов не представлял. Он думал, что «Дама с попугаем» крепко прикручена к стене. Как, например, «Джоконда» в Лувре. Там вообще картину держат в сейфе с толстой стеклянной крышкой. Ее даже гранатой не возьмешь!
   А публика в Париже дура! Все стоят вокруг этого сейфа, смотрят на бликующее стекло и восхищаются, понимая, что где-то там внутри спрятан шедевр великого Леонардо. Их греет сам факт, что они стоят рядом с «Моной Лизой».
 
   С точки зрения охраны шедевра с «Дамой» Брюллова все оказалось проще и не так значительно…
   Когда Стругов на своем синем «Рено» подъехал к офису «Нашего дома», Кристина ждала на крыльце.
   Она решительно взяла журналиста под руку и проводила в главный зал. Именно в этом зале вернисажа висели три десятка картин, чьи авторы не так известны, как Брюллов.
   А у центральной стены зала на большом мольберте был укреплен главный шедевр – рама с картиной «Дама с попугаем», полотно метр на полтора…
   Андрей расчехлил свой фотоаппарат и начал снимать все картины, настойчиво приближаясь к Брюллову.

* * *

   Они смогли поймать настоящее такси – желтое и с шашками по бокам.
   Машина легко мчалась по ночному городу, изредка подпрыгивая на ухабах и колдобинах.
   На заднем сидении разместились три сумрачные пассажирки – несчастная невеста Татьяна Рузова, мурманская гостья Оксана и суровая Роза Степановна.
   Водитель попался сердобольный и разговорчивый. Видя, что женщины в легком трансе, он попытался шутками разрядить обстановку.
   – Я думал, что у меня сегодня неудачный день. Всё время возил одних мужиков. А тут – сразу три красавицы. Повезло! Наконец, повезло!
   Но Розу Степановну не тронул примитивный комплимент. Она еще в молодости поняла, что мужчины по своей натуре охотники за женским полом. И приятные слова они просто так не говорят. Это вроде яркой блесны, вроде приманки или бесплатного сыра, который находится в известном месте.
   Старшая Рузова не стала объяснять про крючок с наживкой и про мышеловку. Она просто резко осекла нахального шофера.
   – Нечего нам лапшу развешивать. Со своей красотой мы сами разберемся! А ты, шеф, следи за дорогой. Мы спешим!
   – Понятно! Через пять минут приедем… Так значит вам к офису «Нашего дома»? Очень любопытная фирма.
   – Сами знаем! Ты не отвлекайся. Крути баранку.
   – Вот я и говорю, что больно заманчивая фирма! Я сам хотел через нее квартиру купить.
   – Купил?
   – Пока думаю… Но только сейчас поздно туда ехать. У них офис до восьми работает.
   – Не твое дело! Нет, ты посмотри, Оксана, какие мужики настырные. Во все дырки лезут…
   Таня Рузова слышала разговор только краем уха. Она смотрела на темные улочки родного Рощинска и думала о надеждах, о любви и предательстве.
   А шустрая Оксана быстро врубилась в разговор.
   – Точно сказали, тетя Роза! Нам побыстрей надо, товарищ водитель. Сидите себе молча и крутите педали. Не надо встревать в наши семейные дела.
   Водитель знал старую присказку, что клиент всегда прав. Хочет, чтоб таксист молчал – надо молчать.
   И только, когда машина замерла в указанном месте, шофер обернулся назад и примирительно сказал:
   – Всё, гражданочки! Приехали, конец…
   Об оплате они договорились заранее. Но Роза Степановна отсчитала чуть больше и протянула водителю. Потом она вылезла на асфальт, гордо выпрямилась и произнесла:
   – Сдачи не надо! Можете потратить на своих продажных девок!..
   Таксист явно опешил! О каких девках речь? Он еще недавно носил погоны. Более того, он был чекист, майор разведки и прекрасный семьянин…
 
   Они успели!
   Было без пяти одиннадцать.
   Роза Степановна сообщила, что надо действовать конспиративно. Они специально притормозили не у центрального входа в офис. Тут можно спугнуть любовников!
   Машину остановили у детского парка, который примыкал к скверу перед «Нашим домом». Оксана сказал, что сегодня во время банкета разведала калитку, ведущую на задворки фирмы.
   Татьяна понуро шла сзади, а две «подружки» рвались в бой и продолжали обсуждать ситуацию.
   Особенно горячилась Роза Степановна.
   – Я, конечно, Андрея не знаю, но уверена, что он не достоин моей дочери.
   – Не достоин, тетя Роза! Но бросать мужика нельзя. Ему надо врезать хорошенько, и пусть знает свое место.
   – Врезать? Уж очень ты добрая, Оксана… Его надо в бараний рог скрутить!
   – Точно, тетя Роза! Скрутить, а потом розгами, розгами.
   – Но я скажу, Оксана, что этот жених меня не удивил. Я всегда подозревала, что Андрей скрытый бабник.
   – Еще какой бабник, тетя Роза! Но вот только дочку вашу жалко.
   – Добрая ты, Оксана! А вот мне ее не жалко. Татьяна сама виновата! Она влюбилась без моего на то разрешения. А я ее предупреждала, что мужиков надо держать в ежовых рукавицах.
   – Верно вы сказали, тетя Роза! Их надо в бараний рог крутить…
 
   Они пролезли в узкую калитку и оказались у торцевой части особняка, принадлежащего фирме «Наш дом». Как раз под окнами зала, где висели основные картины вернисажа. И там, где на мольберте стояла большая картина «Дама с попугаем».
   Ровно в одиннадцать раскрылась дверь, и на крыльцо вышла стройная женщина. Судя по фигуре и прическе – молодая женщина. И даже, возможно, юная девушка.
   И в этот момент к крыльцу подкатил синий «Рено», из которого вышел Андрей Стругов.
   Оксана хотела выбежать из-за угла и издать боевой клич, но Роза Степановна схватила ее за руку и произнесла зловещим шепотом:
   – Стоять! И не надо сразу кричать… Сначала понаблюдаем.
   – Верно, тетя Роза… Изменника надо брать тепленьким. И прямо на месте преступления.
 
   После сегодняшнего банкета у стены дома рабочие сложили пластиковые столы, стулья, барные стойки и массу ящиков от напитков и закусок. Если забраться на эту пирамиду, то вполне реально заглянуть в окно основного зала. Туда, где сейчас воркуют Андрей с Кристиной.
   И они полезли! Все втроем.
   Первое, что они увидели за окном, был большой мольберт, на котором стояла большая картина – «Дама с попугаем» Карла Брюллова.

* * *

   Кристина Мякина говорила со Струговым томным тихим голосом. Так делают почти все женщины, когда хотят завлечь мужика. И не в том вопрос, что они говорят! Всё дело в интонациях, в плавных жестах, в трепетных движениях груди и других частей тела.
   То, что журнал «Зубр» будет писать заказную статью о «Нашем доме», Кристина знала. Она сама договаривалась с Мартыновым, заместителем Главного редактора. Но любой заказ можно выполнить формально, а можно вложить душу и создать шедевр.
   Стругову показалось, что девушка в него внезапно влюбилась! А что такое? Андрей всегда знал – есть в нем что-то демоническое…
   Он чувствовал, что Мякина стремится к неформальному общению. Ее взволнованный взгляд говорил, что она готова на всё!
   Это тревожило, будоражило и будило фантазию.
 
   Кристина взяла его за руку и повела к мольберту.
   – Андрюша, я признаюсь, что мне очень нравится ваш журнал. Он солидный и самый уважаемый. Особенно у нас в Рощинске.
   – Спасибо за журнал, Кристина. А как вам лично я?
   – И вы очень уважаемый! Вас все считают самым честным журналистом. Самым обаятельным и привлекательным.
   – Спасибо, но вы преувеличиваете.
   – Нет! У нас многие говорят, что полностью доверяют статьям Стругова. У вас безупречная репутация, а нам именно такой автор и нужен. Мы ждем вашу статью как можно скорее.
   – Понял! Я буду стараться…
   – Я уже передала деньги Славе Мартынову. Так что с вашим руководством мы уже полностью договорились. Вам надо написать, что наша фирма самая надежная, а Шустров – меценат и любитель живописи. А все эти картины гарантируют нашу стабильность. И особенно «Дама с попугаем».
   – А это подлинный Брюллов?
   – Как вам сказать… У нас пока нет еще официального заключения, но наши специалисты уверяли на сто процентов. Одним словом, можете смело писать, что это Карл Брюллов.
 
   Андрей вспомнил, что он пришел сюда за образцами краски и холста. И он решил проявить военную хитрость, спровадив Кристину куда-нибудь…
   Только так можно добраться до подрамника и срезать нить с холста.
   Он сделал несколько снимков «Дамы», а потом повернулся к Мякиной.
   – Я так сегодня замотался… Кристина, а вы не угостите меня кофе?
   – Непременно угощу! И не только кофе. Как только вы закончите съемку, пройдем в гостиную и устроим банкет при свечах.
   При этом девушка приблизилась к Андрею ближе, чем позволяют приличия. Она взяла его за плечи, зажмурилась и чуть отклонила голову назад, подставляя губы для поцелуя.
   Подождав три секунды, Кристина сама пошла в атаку!
 
   За три секунды до этого интимного момента в одном из окон появились три любопытные и суровые физиономии.
   Почти, как на картине Васнецова «Богатыри». В центре мудрая Роза Степановна, по правую руку надежная Оксана, а по левую – непутевая невеста Танюша.
   То, что они увидели за окном, повергло их в гневный трепет. А поскольку они и так стояли на шаткой горе из пластиковых столов, стульев, ящиков и коробок, то эта трясущаяся пирамида рухнула!
   Три женщины, размахивая руками, проваливались вниз, ломая хилые столы, стулья и ящики.
   Упавшие гражданки даже не успели заметить, что Стругов, как верный жених, ловко уклонился от поцелуя Кристины.
 
   Впрочем, когда за окном раздался скрежет треск и грохот, то Мякиной стало не до нежностей. А услышав на улице женские вопли на три голоса, Кристина оттолкнула Андрея и бросилась к окну. Она пыталась через стекло разглядеть непрошенных гостей. Но ей очень мешали блики хрустальной люстры.
   Странные женские крики продолжались и даже усиливались. И тогда Кристина, позвав Андрея, бросилась к выходу во двор офиса.
 
   Получив немного свободы, Стругов вплотную приблизился к «Даме с попугаем».
   За пять секунд он совершил поступок варвара. Или даже вандала! Кончиком ножа он отколупнул от попугайского крылышка маленький комочек краски. Если это липовый Брюллов, то ладно! А вдруг перед ним полотно великого мастера?
   Затем Андрей заглянул за мольберт. На старом подрамнике очень неаккуратно был натянут холст. По углам топорщились пучки серых холщевых нитей. За мгновение была срезана проба, и вместе с крошкой краски спрятана в сувенирную коробочку с лаковой миниатюрой «Виды старой Москвы».
   Уже на крыльце Стругов нагнал Кристину. Он машинально обнял девушку за плечо, и только потом заметил, что к ним приближаются три женщины в растерзанных одеждах.
   Справа шла его любимая Татьяна. В центре была та, которую он видел только на фото – его будущая теща. А слева хромала худая облезлая девица с ехидным взглядом.
   Вид у трех красавиц был диковатый!
   Они шли к крыльцу, как в атаку. И от страха Кристина прижалась к дрожащему Стругову.
   Для Розы Степановны это было последней каплей. Ее лицо стало презрительным и брезгливым. Она, как на сцене, выкрикнула в зал обличительную фразу.
   – Тебе не стыдно, Андрей? Ты бы хоть при мне не занимался этим развратом! А моя дочь тебе верила!
   – Да о чем это вы, Роза Степановна? Я здесь по заданию редакции. И Таня об этом знает. Это моя работа, в конце концов! А вы-то как в этих ящиках оказались?
   – В этих ящиках я охраняла честь семьи! А о своей работе можешь больше не говорить. Сегодня мы ее видели! Это редакция послала тебя к мадам Кристине?
 
   На последних фразах Роза Степановна вытащила на передний план Татьяну и стала громко разговаривать с ней.
   – Дочь моя! Помнишь, как я говорила, что твой жених бабник? И не он в этом виноват. Просто все мужики такие… Я тебе говорила, а ты не верила! Это правда?
   – Правда.
   – И вот сейчас мы его застукали! Радуйся, дочка – он обнимается с другой женщиной!

* * *

   Андрей проснулся поздно. Он сразу обнаружил, что спал в гостиничном люксе один!
   Состояние было мерзкое! Более того – он спал на диване и в одежде…
   Мозги у Стругова работали стабильно, но вяло. Медленнее, чем Интернет в Подмосковье.
   Он начал вспоминать вчерашних женщин – томную Кристину, старую даму на мольберте, тощую Оксану из Мурманска, гневную Розу Степановну и Татьяну.
   Это было самое светлое и нежное воспоминание. Таня сказала ему что-то очень обидное и после этого тихо заплакала. Губы ее трогательно дрожали, а влажные глаза о говорили об обиде и покорности.
   Стругов смотрел на свою невесту и наверняка убеждался, что любит ее неимоверно! Сильнее, чем самого себя или больше, чем свои статьи в журнале «Зубр»! Больше компьютеров и больше всех остальных женщин вместе взятых…
   А Татьяна громко всхлипнула, повернулась и побежала по ночной улице.
   Прочь от противного офиса и развратной Кристины.
   К чертовой бабушке вздорную Оксану с ее происками и бреднями!
   Долой руководящую и направляющую роль матери!
 
   Стругов догнал невесту только через два квартала. Он остановил Таню и попытался всё объяснить. Он говорил ей о презентации Брюллова, о банкете, о намеках старика-профессора, о подделке картин, об образцах для спектрального анализа.
   Он даже показал ей маленькую шкатулку с лаковой миниатюрой «Старая Москва».
   Коробочку с нитками от холста и комочком краски Рузова посмотрела на шкатулку с видами старой Москвы и сразу ее конфисковала, положив в свой карман. Стругову показалось, что она начинает ему верить.
   Но потом Андрей опять ее разозлил. Он сообщил, что Кристина сама к нему приставала и что эта девушка всего лишь молодая секретарша в фирме Шустрова.
   В первую очередь Рузову возмутило упоминание возраста.
   – Меня совершенно не интересует, сколько ей лет! Даже, если она на десять лет младше меня… А вот то, что она к тебе прижималась – это видели все!
   – Она не прижималась, а прислонялась! Это от страха… Нет, ты сама представь – на лужайке полумрак, а под окном груда столов и ящиков. И вдруг из этой кучи поднимается Роза Степановна. Тут любой испугается!
   – Что? Так теперь моя мама виновата? Ты еще скажи, что выполнял задание редакции.
   – Но это правда!
   – Скажи еще, что это Эльдар Натанович направил тебя на ночное свидание? Нет, Андрей, ты просто бабник!
   – Это не так, Таня!
   – Не ври мне, пожалуйста! Значит так, Стругов! С пробами от брюлловской «Дамы» я сама разберусь. И статью сама напишу. А ты иди в гостиницу и развлекайся со своей Кристиной…
   Татьяна опять побежала вдоль домов, сворачивая в проулки и проходные дворы. Она хорошо знала Рощинск, и ей удалось убежать от Андрея.
   Он вернулся за своей машиной, которую оставил у аптеки, напротив офиса «Наш дом».
   Там под окнами фирмы уже не было никого – ни Кристины, ни Оксаны, ни Розы Степановны.
   Только тусклый фонарь у крыльца, только полумрак во дворе, только куча разломанных столов и разбитых ящиков.
 
   Ночь, улица, фонарь, аптека…

* * *

   Кто-то очень правильно сказал, что любви все возрасты покорны! Но, развивая эту мудрую мысль, можно заметить, что этому чувству покорны и все социальные слои – от дворников до президентов и премьер-министров!
 
   Так вот! Несколько лет назад вполне успешный бизнесмен Шустров познакомился с привлекательной, но бедной студенткой Кристиной Мякиной. И сразу у них закрутился бурный роман.
   До этого момента Денису казалось, что он крепко любит свою жену и маленькую дочку.
   Но студентка Мякина была младше жены на десять лет! И вообще – по всем параметрам Кристина превосходила супругу. Она была ласковей, ярче, сочнее и вкуснее, чем мадам Шустрова.
   Это была умопомрачительная девушка!
 
   Через месяц Денис не просто увлекся молодой любовницей, он крепко попал под чары Кристины и был готов выполнять любые ее прихоти.
   Все, кроме одной…
   Шустров сказал ей, что разведется с женой, когда дочке исполнится десять лет… Лучше, конечно, когда восемнадцать, но этого долго ждать. А ребенку скоро девять, но это не круглая дата.
   Значит так – десять лет, и точка!
 
   За первый год совместной жизни Шустров узнал, что у Кристины масса достоинств. У нее хваткий, деловой и расчетливый ум. У нее настойчивый и вздорный характер. А, кроме того – она очень любит деньги.
   Два года назад Кристина предложила Шустрову создать строительную фирму «Наш дом». А потом она привела Андрея Корсака, который стал идеологом и организатором этой пирамиды.
   Денису Шустрову пришлось вложить все свои деньги в рекламу, в организацию офисов в ряде городов и в показуху – в ограждение строительных площадок, в забивку первых свай и установку старых кранов.
   И когда деньги Дениса стали кончаться, вдруг начал расти встречный финансовый поток. Люди, жаждущие дешево купить квартиру, понесли свои сбережения в конторы «Нашего дома».
   Пирамида росла в геометрической прогрессии! Год назад денежный ручей превратился в полноводную бурную реку.
   По всем правилам эта афера не могла продолжаться вечно.
   А недавно Корсак предупредил, что «Наш дом» рухнет в ближайший месяц.

* * *

   Татьяне тоже было плохо! Еще вчера днем она была счастливой невестой, она страстно любила Стругова, строила свадебные планы…
   А теперь что? Пустота!
   Если они поссорились навсегда, то, значит, для них не будет криков «Горько!», не будет первой ночи, не будет детей и внуков…
   И из-за чего всё это? Андрюша фотографировал шедевр, а секретарша пыталась к нему приставать. Но он выстоял и дал отпор! А почему? Потому, что он любит свою невесту.
   Он любит ее – Таню Рузову!
   Так для чего весь этот сыр-бор?
   Понятно, что Оксана сплетничала из лучших побуждений. Но результат плачевный! В прямом и переносном смысле.
 
   Татьяна высушила слезы и подошла к Розе Степановне.
   – Мама, я хотела тебя спросить.
   – Спрашивай! Но только ни слова об Андрее и Кристине.
   – Нет! С ними всё покончено. Я хотела спросить о твоем бывшем женихе.
   – О ком?
   – Помнишь, ты говорила, что до моего отца встречалась с художником-реставратором.
   – Да, Таня. И он тоже порядочная сволочь. Я ночами позировала ему. А он взял, что хотел и слинял в норку. Как суслик!
   – Но ты говорила, что встречалась с ним недавно.
   – Да! Я почти каждый месяц прихожу в его мастерскую и всегда выражаю свое презрение.
   – А что делает он?
   – Он делает свое дело! В том смысле, что он живописец, эксперт по картинам и еще что-то.
   – Мама, дай мне его адрес? Я статью пишу. И мне нужна консультация по одной картине.
   – Ну что ж! Адрес я дам, но только ты без глупостей. Тимофей Зарубин не молод, но еще мужчина что надо! Хотя, конечно, он кобель и ловелас.

* * *

   У Кристины была приличная мини-юбка. Но это, если стоять вертикально. А нужная папка лежала на нижней полке сейфа. И девушка встала к Шустрову спиной и наклонилась, перебирая документы.
   Нет, такое невозможно вытерпеть!
   Денис встал из-за своего директорского стола и собирался закрыть дверь.
   Но в кабинет без стука стремительно вбежал Корсак. И, конечно, он испортил Шустрову всю обедню.
   Жаль!
   Но Андрей Борисович никогда так просто не приходил. Вот и сейчас он принес важную новость.
   – Привет всем! Наши дела, Денис, пошли в гору. За последние дни народ начал валом валить. Несут к нам деньги, как под гипнозом.
   – Отлично!
   – А после вчерашней выставки и будущих статей в газетах – я думаю, что придется еще один филиал открыть.
   – Какой филиал, Корсак? Ты же сам сказал, что скоро крах, не успеем мы с филиалом! Счет пошел на дни. Уходить надо вовремя!