Андерсон Кевин Дж.. В поисках силы (Звездные войны)

   Но едва стих шторм последнего сражения, Новая Республика снова объявила войну - разрухе. Многие воины Альянса в скором времени были брошены на восстановление разрушенного хозяйства, и в их число попал и приятель Скайвокера, Видж Антилес. Первостепенное внимание
   уделялось ремонту и перестройке бывшего Дворца и палат Сената. Имперские дройды-строители рыскали по бесконечным завалам металлического лома, оставшимся на месте былых сражений, выискивая материал для возведения новых зданий.
   Вдалеке Скайвокер видел могучего сорокаметрового дройда. Он проламывался сквозь скорлупу полуразрушенных зданий, расчищая путь для транспортной магистрали. Гигантские ручищи-балки сокрушали каменный лик здания, извлекая из него оголенную арматуру и сваливая обломки камней в процессорную пасть, где сырье начинало первую стадию переработки, чтобы выйти в конечном счете готовым к употреблению стройматериалом.
   Весь прошлый год жестоких раздоров Люк находился вдалеке от бывшей цитадели Императора, постигая Темную Сторону Силы. В конце концов он стал адъютантом при Императорском штабе, как в свое время и его отец, Дарт Вейдер. Скайвокеру пришлось выдержать нешуточную борьбу с самим собой, и только помощь друзей, только любовь - да, именно любовь Леи и Хэна - помогли ему вырваться на свободу.
   Люк заметил дипломатический шаттл: корабль спускался с орбиты, оповещая о своем прибытии причудливой пульсацией бортовых огней. С воем втянув дюзы, корабль сел на платформу верхнего яруса дворца.
   О, Скайвокер знал, что такое огонь! Ему казалось, что в груди у него не сердце, а кусок алмаза. Теперь он был не просто одним из Рыцарей Джедаев - он единственный уцелевший Мастер. Люк прошел суровые испытания, какие другим и не снились. Он только теперь постиг Силу, - мог ли он и мечтать, что Сила когда-нибудь откроется перед ним в такой глубине? Новые способности временами даже пугали его.
   Ему вспомнились те далекие дни, когда он, идеалист и неутомимый искатель приключений, гонял на "Соколе" по всей галактике, затевая бессмысленные поединки с каждым встречным и поперечным. До сих пор не изгладился в памяти тот скептицизм, которым он был охвачен у первой Звезды Смерти во время сражения при Явине, пытаясь отыскать крохотный термальный клапан. Тогда он и услышал голос Бена Кеноби, убеждавший его довериться Силе. Теперь Люк понимал то, о чем раньше мог лишь догадываться. Особенно близок и понятен стал ему пристальный, гипнотический взгляд старика.
   Вот еще один совонетопырь ринулся в мрачный лабиринт нижних уровней и тут же вынырнул, вновь набирая высоту с извивающейся в когтях жертвой - достойной наградой за проворство. На глазах у Люка вторая бросилась наперехват. Соперницы схлестнулись - до него донесся их рассерженный клекот. Добыча выскользнула из когтей и закувыркалась в воздухе, изредка подталкиваемая встречными воздушными течениями, пока наконец не шлепнулась оземь где-то среди узких улочек, затерявшихся где-то внизу в тусклом свете, рассеянном среди руин. Пара мышесов, схлестнувшихся в смертельном поединке, тоже устремилась вниз и разбилась где-то на ступенях пустынного нижнего уровня.
   На лицо Люка легло озабоченное выражение. Что это? дурное предзнаменование? Ведь именно в этот момент решалась судьба многих и многих живых и разумных существ, населявших галактику. Люк собирался обратиться в Сенат Новой Республики. Время подошло. Он повернулся и вновь вошел под темные своды холодных коридоров, плотнее запахивая плащ.
   Люк стоял у входа в палату заседаний. Просторное помещение плавно уходило вниз гигантским амфитеатром, во внутреннем круге которого находились места сенаторов, выбранных в президиум, а во внешнем - концентрические ряды представителей различных инопланетных рас. Голографические ретрансляторы передавали ход заседания на всю столицу бывшей Империи, параллельно велась запись для передачи на другие планеты.
   Солнечный свет просачивался сквозь хрустальные фасеты высокого свода, дробясь на все цвета спектра и отбрасывая радужное сияние в центре зала, где восседали наиболее уважаемые из присутствующих, - стоило кому-нибудь из них шевельнуться, как сразу же их лица и одежда начинали мерцать и переливаться. Люк знал, что это изобретение самого Императора, призванное внушать благоговейный страх находящимся в высоком присутствии.
   Сейчас, выступая с центральной трибуны, Мон Мотма, президент Новой Республики, казалось, чувствовала себя не слишком уютно среди пышности и великолепия палаты заседаний. На лицо Люка набежала невольная улыбка: он вспомнил, как при первой их встрече, когда Повстанцы пошли на сближение с Эндором, Мон Мотма описывала устройство второй Звезды Смерти.
   Рыжая Мон с ее короткой мальчишеской стрижкой и нежным бархатным голосом меньше всего соответствовала расхожему стереотипу командира межзвездных войск, в ней и намека не было на шарнирное цельнометаллическое суперменство. Зато сейчас бывший член Имперского Сената Мон Мотма, казалось, попала в родную стихию, пытаясь сковать разрозненные обломки Новой Республики в единую сильную державу.
   Рядом с Мотмой сидела сестра Люка Лея Органа Соло, с неестественно выпрямленной спиной, внимательно прислушиваясь к ходу заседания и стараясь не пропустить ни слова. Ее дипломатические обязанности от месяца к месяцу становились все серьезней.
   Вокруг же помоста заседали члены Высшего Командования Содружества, важные фигуры повстанческого движения, получившие ответственные места в новом правительстве: генерал Ян До-донна, предводитель сражения при Явине против первой Мертвой Звезды; генерал Карлист Риикан, бывший командир спецбазы на ледяной планете Хот; генерал Крикс Мэдин, кадровый офицер Имперской диверсионной службы, чье участие в подготовке разрушения второй Звезды Смерти предопределило успех операции; адмирал Акбар, руководивший флотом Повстанцев во время битвы при Эндоре; сенатор Гарм Бел Иблис, бросивший свои дредноуты против Адмирала Трауна.
   Боевые заслуги вовсе не гарантировали, что отважные полководцы окажутся также и дальновидными политиками, однако, учитывая шаткость новоявленной государственности, оставить кадровых военных на государственных постах было достаточно мудрым решением.
   Закончив речь, Мон Мотма воздела руки, словно благословляя собрание:
   - Призываю к новым деяниям. Желает кто-нибудь высказаться?
   Появление Люка оказалось как нельзя более своевременным. Он вышел из темноты в ярко освещенный сводчатый проход и отбросил с лица капюшон. Он говорил мягко, без нажима, однако вкладывая в каждое слово силу Джедая, чтобы воздействовать на каждого из присутствующих в огромном амфитеатре.
   - Если можно, я хотел бы обратиться к благородному собранию, уважаемая Мон Мотма.
   Шагая легко и уверенно, он сошел по широким ступеням во внутренний круг амфитеатра - достаточно быстро, чтобы не вывести из терпения присутствующих, и в то же время неспешно, храня чувство собственного достоинства.
   "Внешность обманчива, - утверждал Йода, - но временами она значит очень много".
   Достигнув длинного помоста. Люк почувствовал, что все взгляды обращены на него. Дремлющие очнулись, шепчущие притихли - Люк Скайвокер, последний Мастер Джедай, чрезвычайно редко принимал участие в правительственных заседаниях.
   - То, что я намерен сообщить - начал он. В это мгновение ему вспомнилось, как он брел в полном одиночестве по сырым коридорам замка Джаббы Хатта, только на этот раз вокруг были вовсе не свинорылые гаморрейские стражники, которыми он вертел как хотел, посылая импульсы силы из сложенных в щепоть пальцев.
   Мон Мотма одарила его мягкой, загадочной улыбкой и жестом пригласила в центр зала.
   - Новая Республика всегда готова выслушать Рыцаря Джедая, - объявила она.
   Люк попытался ничем не выдать своего удовольствия. Она явно заинтересована в успехе его дальнейшего выступления.
   - В Старой Республике, - начал он, - Рыцари Джедаи были вездесущими стражами и защитниками. На протяжении тысячи поколений Джедаи использовали мощь Силы на то, чтобы направлять, защищать и поддерживать законное мировое правительство. Но вот настала мрачная эпоха Империи, и Рыцари были истреблены.
   После этих слов он неожиданно замолчал, чтобы перевести дыхание, и затем продолжил:
   - Теперь у нас Новая Республика. Судя по всему. Империи больше не существует. На обломках старого мира мы построили новую державу и, хочу надеяться, извлекли урок из своих ошибок. Прежде Республику опекал целый Орден Рыцарей Джедаев, во всем блеске его могущества. Сегодня все, что осталось от Ордена, - я, последний Мастер Джедай.
   Но сможем ли мы выжить без этого Ордена защитников, способного стать хребтом могущества Новой Республики? Сможем ли мы выстоять под натиском невзгод, неизбежных при созидании нового союза? Боль и страдания, через которые мы прошли, только первые родовые схватки в сравнении с грядущими трудностями.
   Не дожидаясь, пока прочие сенаторы выразят свое несогласие, Люк продолжал:
   - У наших народов уже был общий враг - Империя, и мы обязаны заранее позаботиться о своей внешней безопасности, уже просто потому, что у нас множество внутренних проблем. Всем известно, что с нами будет, если мы погрязнем в мелочных склоках? В старину Джедаи выступали посредниками при обсуждении спорных вопросов. И что, если в будущем не найдется ни одного Рыцаря, чтобы защитить нас в трудную минуту?
   Люк передвинулся в сторону - под радугу, струящуюся с хрустального купола. Некоторое время он всматривался в лица присутствующих сенаторов, затем перевел взгляд на Лею. Ее глаза были удивленно расширены, но она явно его поддерживала. Он не обсуждал с ней своей идеи загодя.
   - Подготовку Джедая моя сестра проходит. Она уже достаточно преуспела в постижении Силы, Трое ее детей в скором времени, вероятно, также станут проходить обучение по программе молодых Джедаев. Мне довелось познакомиться с женщиной по имени Мара Шейд. Ныне она занята объединением контрабандистов бывших контрабандистов, - уточнил Люк, - в организацию, которая в случае нужды может оказать поддержку Новой Республике. У нее также имеется талант Силы. С другими я столкнулся во время своих скитаний.
   В зале вновь повисло молчание. Все с нетерпением ждали продолжения речи.
   - Но что значат эти несколько человек? Нам хорошо известно, что Сила передается по наследству, из поколения в поколение. Большинство Джедаев было истреблено во время Императорской чистки - однако мог ли Император извести всех их потомков? Я, например, и не подозревал о дремавших во мне силах, пока Обиван Кеноби не научил меня пользоваться ими. Почти то же было и с моей сестрой Леей.
   - А сколько людей одаренных, способных составить новый Орден Рыцарей Джедаев, не ведающих, кто они такие на самом деле, находится за пределами этой галактики?
   Люк вновь скользнул взором по огромному залу.
   - За время непродолжительных поисков я успел обнаружить несколько бесспорных потомков бывших Джедаев. И сюда я пришел для того, чтобы просить, тут он повернулся к Мои Мотме, широким жестом обводя разношерстную публику, о двух вещах. Во-первых, об официальной санкции Новой Республики на дальнейшее проведение поисков тех, в ком скрыт талант Силы, и привлечение их на службу. Для этого мне потребуется помощь.
   Тут вмешался адмирал Акбар, возмущенно поворачивая голову и моргая огромными рыбьими глазами:
   - Но если вы сами не знали своей Силы, когда были молоды, откуда могут узнать об этом остальные? Как вы собираетесь искать их, Джедай Скайвокер?
   - Существует несколько способов. Во-первых, - Люк загнул первый палец, - с помощью пары специально обученных дройдов, которые станут изо дня в день перебирать базу данных по Императорской Столице, мы сможем найти вероятных кандидатов - людей, чья жизнь была полна самых непостижимых удач и невероятных совпадений. Мы сможем отыскать индивидов с задатками из ряда вон выходящими, тех, кому слухи и легенды приписывают способность общаться с потусторонними силами и вершить настоящие чудеса. Во всем этом может заключаться бессознательное проявление искусства Силы.
   Люк загнул второй палец:
   - Таким же точно образом дройды могут обследовать базу данных по забытым наследникам известных нам Рыцарей Джедаев времен Старой Республики. Кое-какие зацепки уже есть.
   - А что будете делать лично вы? - спросила Мон Мотма, оправляя сенаторскую мантию.
   - Я уже отыскал несколько кандидатов, которых еще надо проверить. Все, что мне нужно теперь, - ваше признание того, что мои действия соответствуют нашим общим устремлениям и что, соответственно, заниматься поиском Джедаев должен не один только я.
   Мон Мотма чуть выпрямилась в председательском кресле:
   - Думаю, мы можем прийти к соглашению, не тратя времени на дискуссию. Она обвела взглядом остальных сенаторов, и всюду ее взгляд встречал утвердительные кивки. - Огласите ваше второе требование.
   Люк, казалось, стал выше ростом. Наступил самый ответственный момент. Он увидел, как внутренне подобралась Лея.
   - Как только будут обнаружены подходящие кандидаты, я желал бы, чтобы мне было позволено - по соизволению властей Новой Республики - основать в каком-либо подходящем месте центр для интенсивной тренировки, если угодно своего рода Школу Джедаев. Под моим руководством мы поможем им выявить свои врожденные способности, сконцентрироваться на них и обеспечить дальнейшее их развитие, и в итоге группа выпускников этой школы составит ядро, вокруг которого постепенно будет воссоздан Орден Рыцарей Джедаев, будущих защитников Новой Республики.
   Он перевел дыхание и выдержал паузу. Сенатор Бел Иблис медленно поднялся со своего места:
   - Разрешите одно замечание. Простите, Люк, но вот вопрос - ведь мы уже видели, какие жуткие разрушения могут производить Джедаи, когда соскальзывают на Темную Сторону. И кто знает, скольких врагов мы таким образом сами себе воспитаем?
   Люк хмуро кивнул в ответ. Такой вопрос долгое время и ему не давал покоя.
   - Могу сказать одно: да, нам действительно известны ужасные тому примеры. Мне самому довелось столкнуться с Темной Стороной, но, освободившись от ее власти, я стал куда сильней и осмотрительней. Согласен, что риск есть, и риск немалый, однако не уверен, что Новой Республике безопаснее обойтись без притока новой Силы, которая удесятерит наше могущество.
   По залу прокатился встревоженный шепот. Бел Иблис постоял, словно собираясь добавить что-то к своим словам, однако уселся на свое место, видимо удовлетворенный ответом.
   Адмирал Акбар вскочил с места и зааплодировал своими плавниками.
   - Я совершенно согласен с тем, что в лучших интересах Новой Республики будет положительное решение вопроса о Джедаях, - воскликнул он.
   Встал и Ян Додонна. После своего чудесного спасения в битве при Явине Додонна безоговорочно доверял Люку во всем.
   - И я согласен, - присоединился он. Как только все сенаторы, встав, один за другим выразили свое согласие, Люк перевел взгляд на Лею и увидел ее широкую улыбку. Она тоже вставала. Люк чувствовал радугу, сходящую на него с хрустального потолка, словно волну дарованной энергии, и все тело его преисполнялось теплом и тихим восторгом.
   Мон Мотма сидела, степенно и с достоинством кивая при каждом сенаторском одобрении. Она встала последней и подняла руку, призывая к молчанию:
   - Да будет так. Будем вместе работать на возрождение Ордена Джедаев. Мы будем содействовать вам во всем и окажем вам любую помощь. Да Пребудет с вами ваша Сила.
   Люк еще повернуться не успел, когда шквал аплодисментов уже обрушился на него из публики, раскатываясь по всему залу.
   ГЛАВА 3
   Апартаменты Леи были едва ли не самыми просторными и обжитыми из всех покоев Императорского Дворца - но и здесь то и дело звучало пустынное эхо. Лея Органа Соло, бывшая принцесса, а ныне - министр иностранных дел, вернувшись домой после напряженного рабочего дня, чувство вала себя как никогда уставшей и совершенно разбитой.
   Главным и самым примечательным событием было, естественно, триумфальное выступление Люка, но и оно не заслонило остальных проблем этого дня. Досадные противоречия в ходе многоязычных переговоров, косность чужеродных куль тур, преодолеть которые не в силах любая дипломатия, - тут у кого угодно голова пойдет кругом!
   Лея окинула взглядом свои апартаменты, и морщина недовольства легла на ее лоб.
   - Усилить освещение на два пункта, - скомандовала она, и комната озарилась ярким светом, выгоняя тени из углов.
   Хэн с Чубаккой в отъезде, под предлогом вое становления контактов с планетой Кессел, хотя она была уверена, что это лишь повод для того, чтобы проветриться, оживить в памяти "старые добрые времена", когда они вольными бродягами шлялись по галактике.
   Временами ей приходило в голову, что Хэн, верно, жалеет, что связал судьбу с женщиной, столь не похожей на него, и застрял на веки вечные на Адаманте, в паутине дипломатии. Чего стоили ему бесконечные визиты и приемы и эти тесные парадные костюмы, в которых разве что сверчок" может чувствовать себя удобно. А беседы, в которых надо взвешивать каждое слово, что было делом крайне затруднительным для ее мужа.
   Однако хороши шуточки - оставить ее одну в этом треклятом городе имперцев!
   Глава Правительства Новой Республики, Мон Мотма - женщина с сильным характером и крайним отсутствием свободного времени, - постоянно нагружала Лею ответственейшими дипломатическими поручениями, предоставляя фортуне и благорасположению планет помогать ее заместительнице. И Лея справлялась, хотя семь лет, прошедшие со времени сражения при Эндоре, были полны срывов и осложнений: война против Империума Шши-руук, вооруженная оппозиция, повстанческое движение под знаменами Адмирала Трауна, поклявшегося ценой любой крови восстановить Империю с Императором и его гигантскими машинами опустошения. И хотя сейчас в Новой Республике, казалось, наступило время относительного мира и согласия, постоянная военная угроза не способствовала оптимизму.
   Куда проще было иметь общего врага - Империю, объединившись в союзе Содружества. Но теперь определить врага было не так легко. Теперь Лее и ее соратникам предстояло заново выковать прочную цепь между всеми планетами, некогда придавленными тяжкой стопой Императора. Некоторые из этих миров пострадали столь серьезно, что теперь хотели только одного: чтобы их оставили в покое, дав возможность залечить раны. Многие явно не стремились к вступлению в галактическую федерацию, предпочитая оставаться независимыми.
   Однако независимые миры ставили себя под угрозу захвата враждебными силами, всегда готовыми прибрать к рукам своевольную планету",
   Лея задумчиво побрела в спальню и там стянула с себя костюм дипломата, который пришлось таскать весь день. Утром он был таким свежим, ярким, однако за несколько часов под лучами радуги в президиуме материал потерял энергию.
   На следующей неделе Лее предстояло организовать встречи с посланниками из шести различных миров, с тем чтобы убедить их войти в состав Новой Республики. Четыре из них производили приятное впечатление сговорчивых, однако две настаивали на полном нейтралитете до тех пор, пока не выявятся особенности культурного развития родной планеты.
   Но самое трудное задание было еще впереди:
   через несколько дней ожидалось прибытие кариданского посла. Карида лежала в глубине территории, которая до сих пор контролировалась имперцами: на ней была размещена одна из военно-учебных баз. Несмотря на то что Император Паллатин был мертв, а Адмирал Траун низложен, Карида упрямо отказывалась смотреть правде в глаза. Величайшим завоеванием было уже то, что посол вообще согласился прибыть на Адамант, и теперь Лее предстояло организовать достойный прием, разумеется не спуская с него глаз и изображая из себя олицетворенную радость.
   Лея повернулась к регулятору звуковой ванны и настроилась на легкий массаж. Тяжело вздохнув, она поднялась к себе в комнату, желая сейчас лишь одного - выбросить из головы все проблемы.
   Всюду стояли свежесрезанные цветы из Купола Садов - гигантского ботанического комплекса, согревая и оживляя помещение своим дурманящим ароматом.
   Стены были украшены ностальгическими видами планеты Альтераан - планеты, на которой Лея провела свое детство, - разрушенной Великим Моффом Таркином, желавшим продемонстрировать силу своей Звезды Смерти: безмятежные, бескрайние равнины, покрытые высокой травой, в которой шепчется легкий ветерок, парящие в высоком небе существа, похожие на коршунов, которые переносят людей из города в город, индустрия и целые поселения, встроенные в стены широких тектонических трещин-, и ее родной город - восходящий из сердца озерных вод.
   Еще не прошло и года с тех пор, как Хэн разыскал для нее эти картинки; он ни в какую не хотел рассказывать, где и каким образом ему удалось раздобыть их. Вот уже несколько месяцев изображения родной планеты тревожили ее сердце всякий раз, когда на них останавливался взор. Она вспоминала о приемном отце, сенаторе Байле Органа, о своем детстве принцессы, когда она даже не догадывалась о своем истинном происхождении.
   Теперь Лея смотрела на эти пейзажи с болью и нежностью - как на доказательства любви Хэна. Однажды он даже выиграл для нее в карты целую планету и преподнес в дар - для тех, кому удалось уцелеть после гибели Альтераана. Он и в самом деле любит ее.
   Хотя сейчас его и нет рядом.
   Уже после нескольких минут звуковой ванны ее мышцы освободились от лишнего напряжения, ее тело стало наполняться свежестью, и освежая и оживляя. Лея снова оделась, на этот раз попроще я поуютнее.
   В зеркале она увидела себя. Теперь она уже не могла уделять своей прическе столько времени, как в бытность принцессой Альтераана. Ведь с тех пор она успела родить троих детей: близняшек, которым было теперь всего пара лет от роду, и совсем недавно - третьего. Ей удавалось видаться со своими малышами всего несколько раз в год, и она ужасно по ним скучала.
   Вследствие недюжинной потенциальной Силы, носителями которой оказались внуки Анакина Скайвокера, близнецы вместе с младшим братом были помещены на отдаленную и бдительно охраняемую планету Анот. Все сведения об этой планете были намеренно блокированы в ее памяти, дабы предотвратить попытку постороннего вмешательства с целью получения этих архиважных данных.
   В первые два года жизни, как сказал Люк, дети Джедаев чрезвычайно уязвимы. И любой неосторожный контакт с Темной Стороной может роковым образом повлиять на их умственное и физическое развитие.
   Лея перебирала в руках небольшие карточки-голограммы, на которых поочередно вспыхивали изображения детей. Двухлетние близнецы Джесин и Джайна играли в пестром многоцветье детского городка. На другой карточке наперсница Винтер держала на руках ее младшенького. Анакина, и сын улыбался кому-то за кадром. Лея тоже улыбнулась, хотя, разумеется, застывшее изображение никак не могло видеть улыбки матери.
   Ничего, скоро ее затянувшемуся одиночеству придет конец. Джесин и Джайна могут уже пользоваться своей силой для самозащиты, да и сама Лея сможет постоять за них. Осталось немногим больше недели - если точнее, каких-то восемь дней, - и ее малыши, мальчик и девочка, возвратятся домой.
   Последняя мысль привела ее в самое радужное настроение. Лея вытянулась в кресле, тут же повторившем формы ее тела, добавляя в симфонию отдыха синтезаторы, исполнившие пасторальную мелодию - произведение знаменитого альтераан-ского композитора.
   Дверь в коридоре гукнула, выводя ее из задумчивости. Лея поспешно окинула себя обеспокоенным взором, убеждаясь, что успела одеться, и двинулась к прихожей.
   Ее братец Люк стоял в темном углу, запахнутый в свой коричневый плащ с капюшоном.
   - Привет, Люк! - сказала она и тут же ахнула: - Ой, совсем забыла!
   - Способности Джедаев позволяют развивать память безгранично. - Люк нахмурился, словно собираясь отчитывать ее.
   Лея махнула рукой, приглашая его в гостиную:
   - Кажется, сейчас у меня появится возможность получить у тебя несколько дополнительных уроков.
   С расстояние гигантский строительный дройд маячил исполинской фигурой, тяжело подымавшей конечности-опоры по одной в полчаса, шаркая по развалинам. Однако стоящим поблизости генералу Виджу Антилесу и его бригадам подрывников он казался скорее громадным пятном, от которого рябило в глазах. Тысячи коленчатых рук дройда непрерывно двигались, созидая и разрушая. Эта ходячая фабрика все глубже вкапывалась в каменную трясину полуразрушенной застройки старых кварталов Великого Города.
   Некоторые из конечностей этого стального исполина заканчивались стенобитными шарами или плазменными резаками - ими дройд сокрушал уцелевшие обломки стен. На подхвате сновали другие конечности: они сортировали обломки, выдергивая арматуру, выталкивая булыжники и ссыпая каменный мусор в приемники для переработки. Прочие обломки, пригодные в качестве сырья, ссыпались ковшами в механические жвала и на Подвижные ленты конвейера, свозившие разнокалиберный мусор к специальным сепараторам для переработки. Там мусор обращался в готовый к употреблению кирпич, щебень, известь, и таким образом старое превращалось в новое. От фабрик, заключенных в исполинском дройде, шли волны нестерпимого жара - от остова исходили горячие волны тепла. Раскаленная машина гигантским миражем знойно колыхалась на фоне звездной ночи Корусканта.