— И что все это значит? — спросил взволнованно Матвей, который уже начал сам понимать, что это могло означать. И от этой мысли капитану стало совсем холодно.
— Боюсь, Том Арчэл знает или предполагает, что из Египта вернемся только мы с тобой.
— Или ты один!
— Не хочу об этом думать! — Илья впервые в разговоре с капитаном повысил голос. Помолчал немного, а потом совсем тихо попросил: — Матвей, останься здесь и не ходи завтра с нами к гробнице!
— Брось, Илья, — от судьбы не спрячешься. И вообще, может, это лишь совпадение?! — с надеждой в голосе хорохорился Матвей. — У него все эти вещи лишь в одном экземпляре, и попугай — тоже. Вот он одному все это и отдал!
— Хорошо, если только поэтому. Да только все яйца в одну корзину класть…
— Смотри, Илья, всадники скачут! — перебил Матвей невеселые думы своего товарища.
По дороге с факелами в руках на прекрасных арабских жеребцах неслись три десятка воинов в белых одеждах. На боку каждого воина в отблесках огней сверкали сабли из дамасской стали, а к седлам были приторочены короткие копья.
— Беги в дом, Матвей! Предупреди всех и принеси мой меч!
Матвей опрометью кинулся в дом.
Лавина всадников приближалась стремительно, но прежде чем они остановились в пяти шагах напротив богатыря, из дома выскочили двенадцать вооруженных воинов и оруженосец, который топал, согнувшись в три погибели, от тяжести богатырского меча. И при этом ворчал: «Ему хорошо говорить — захвати мой меч!»
Воины встали рядом с Муромцем, а Матвей передал богатырю его оружие.
На несколько мгновений наступила полная тишина, только было слышно тяжелое дыхание коней.
Молчание прервал высокий всадник, лет двадцати пяти, со строгими чертами лица. У него не было факела, а пальцы правой руки поглаживали эфес сабли.
— Я принц Аль Ахрейн, мне принадлежат эти земли! — крикнул всадник, глядя в упор на чужаков. — И я хочу, чтобы вы немедленно убрались отсюда! Ваши намерения идти к гробнице обернутся горем для моего народа! Сотни лет наши предки сторожили дорогу к гробнице, никого не подпускали к замурованному духу фараона — я выполняю их волю! Вы, чужеземцы, не посмеете пойти дальше, поворачивайте назад, убирайтесь!
Торн крикнул в ответ:
— Мы пришли сюда, чтобы защитить народы всего мира и твой народ от страшной беды! У одного из наших воинов есть средство уничтожить дух фараона. Ты и твой народ будете жить без страха!
— Я знаю, зачем вы пришли. Я тоже читал сплетные грамоты. Вам нужна книга и амулет Мартена. Вы хотите спасти женщин по имени Елена. Но спасти ценой жизни моего народа! В Египте нет женщин по имени Елена, и мне нет дела до проблем Европы! Найдите другое средство победить железного воина!
— Это неразумно, достойный принц! — крикнул Илья. — Устроив резню в Европе, Термидадор рано или поздно доберется и сюда. Один раз у него уже съехали набок железные мозги, кто даст гарантию, что он не захочет истребить все человечество? А дух фараона мы сумеем погубить: у меня есть надежное средство!
— Против духа Ранзеса Кровавого нет средств! — крикнул принц. — Неразумно пускать к гробнице самолюбивых чужаков, мечтающих лишь о славе и награде!
Эти слова вызвали возмущение среди воинов отряда Торна. Раздался лязг оружия.
Половецкий богатырь вышел и с вызовом крикнул:
— Попробуй заставить нас уйти! Каждый из нас проделал большой путь. Верховный друид назвал нас избранными воинами. А ты с кучкой всадников надеешься нас напугать?
За спиной половца прокатились крики одобрения.
А Клавдий сказал, обращаясь к Торну, но так, чтобы слышали все:
— В самом деле, силы слишком неравны. Может быть, мне одному выйти на битву с ними? Можно, конечно, для подстраховки взять еще оруженосца русского богатыря!
Возмущенные крики всадников Аль Ахрейна утонули в хохоте богатырей и рыцарей.
Принц что-то крикнул своим воинам, и те замолчали. Аль Ахрейн поднял руку — замолчали и чужестранцы. Принц вновь заговорил:
— Вчера мне сообщили, что видели в наших краях двух подозрительных туристов. Они направились к гробнице. Эти воины, — принц кивнул в сторону всадников, — прямо сейчас отправляются к гробнице. Если они встретят тех чужаков, то выпорют их и прогонят прочь. Если вы посмеете подойти к усыпальнице фараона, то мои воины не пустят вас, даже если им всем придется умереть! Из Дари три дня назад вышел отряд в пятьсот сабель, это лучшие воины моей армии! Я еду к ним навстречу, хочу их поторопить, и уже завтра мы будем здесь. Я очень… — принц подбирал замену слову «боюсь», — …не люблю подходить к гробнице. Но в этот раз я сам возглавлю ее охрану и патрулирование этого района! Я все сказал! Завтра за меня будут говорить клинки!
Принц отдал команду, тридцать всадников пришпорили коней и рванули в сторону гробницы. А сам принц поскакал в другую сторону, навстречу полутысячному отряду его верных воинов.
Шумно обсуждая эту встречу, четырнадцать чужеземных воинов отправились в дом на ночлег.
— Наверное, он по-своему прав. Ему здесь жить, — рассуждал вслух Набу.
— Никто не будет жить спокойно, пока не уничтожим Термидадора, — в один голос ответили братья Генрих и Дидрих.
— Вы правы, я просто думаю, что мы не должны держать на него зла.
— А мы и не держим, — отозвался Апортанос. — Пока он вернется со своими пятью сотнями всадников, все уже будет сделано. А тех тридцать воинов, что сейчас отправились к гробнице, мы не станем убивать. Обезоружим их и свяжем. Вот и весь разговор! Спокойной ночи.
ВОНГ И КУЛИ
ОДИНОКИЙ ВСАДНИК
— Боюсь, Том Арчэл знает или предполагает, что из Египта вернемся только мы с тобой.
— Или ты один!
— Не хочу об этом думать! — Илья впервые в разговоре с капитаном повысил голос. Помолчал немного, а потом совсем тихо попросил: — Матвей, останься здесь и не ходи завтра с нами к гробнице!
— Брось, Илья, — от судьбы не спрячешься. И вообще, может, это лишь совпадение?! — с надеждой в голосе хорохорился Матвей. — У него все эти вещи лишь в одном экземпляре, и попугай — тоже. Вот он одному все это и отдал!
— Хорошо, если только поэтому. Да только все яйца в одну корзину класть…
— Смотри, Илья, всадники скачут! — перебил Матвей невеселые думы своего товарища.
По дороге с факелами в руках на прекрасных арабских жеребцах неслись три десятка воинов в белых одеждах. На боку каждого воина в отблесках огней сверкали сабли из дамасской стали, а к седлам были приторочены короткие копья.
— Беги в дом, Матвей! Предупреди всех и принеси мой меч!
Матвей опрометью кинулся в дом.
Лавина всадников приближалась стремительно, но прежде чем они остановились в пяти шагах напротив богатыря, из дома выскочили двенадцать вооруженных воинов и оруженосец, который топал, согнувшись в три погибели, от тяжести богатырского меча. И при этом ворчал: «Ему хорошо говорить — захвати мой меч!»
Воины встали рядом с Муромцем, а Матвей передал богатырю его оружие.
На несколько мгновений наступила полная тишина, только было слышно тяжелое дыхание коней.
Молчание прервал высокий всадник, лет двадцати пяти, со строгими чертами лица. У него не было факела, а пальцы правой руки поглаживали эфес сабли.
— Я принц Аль Ахрейн, мне принадлежат эти земли! — крикнул всадник, глядя в упор на чужаков. — И я хочу, чтобы вы немедленно убрались отсюда! Ваши намерения идти к гробнице обернутся горем для моего народа! Сотни лет наши предки сторожили дорогу к гробнице, никого не подпускали к замурованному духу фараона — я выполняю их волю! Вы, чужеземцы, не посмеете пойти дальше, поворачивайте назад, убирайтесь!
Торн крикнул в ответ:
— Мы пришли сюда, чтобы защитить народы всего мира и твой народ от страшной беды! У одного из наших воинов есть средство уничтожить дух фараона. Ты и твой народ будете жить без страха!
— Я знаю, зачем вы пришли. Я тоже читал сплетные грамоты. Вам нужна книга и амулет Мартена. Вы хотите спасти женщин по имени Елена. Но спасти ценой жизни моего народа! В Египте нет женщин по имени Елена, и мне нет дела до проблем Европы! Найдите другое средство победить железного воина!
— Это неразумно, достойный принц! — крикнул Илья. — Устроив резню в Европе, Термидадор рано или поздно доберется и сюда. Один раз у него уже съехали набок железные мозги, кто даст гарантию, что он не захочет истребить все человечество? А дух фараона мы сумеем погубить: у меня есть надежное средство!
— Против духа Ранзеса Кровавого нет средств! — крикнул принц. — Неразумно пускать к гробнице самолюбивых чужаков, мечтающих лишь о славе и награде!
Эти слова вызвали возмущение среди воинов отряда Торна. Раздался лязг оружия.
Половецкий богатырь вышел и с вызовом крикнул:
— Попробуй заставить нас уйти! Каждый из нас проделал большой путь. Верховный друид назвал нас избранными воинами. А ты с кучкой всадников надеешься нас напугать?
За спиной половца прокатились крики одобрения.
А Клавдий сказал, обращаясь к Торну, но так, чтобы слышали все:
— В самом деле, силы слишком неравны. Может быть, мне одному выйти на битву с ними? Можно, конечно, для подстраховки взять еще оруженосца русского богатыря!
Возмущенные крики всадников Аль Ахрейна утонули в хохоте богатырей и рыцарей.
Принц что-то крикнул своим воинам, и те замолчали. Аль Ахрейн поднял руку — замолчали и чужестранцы. Принц вновь заговорил:
— Вчера мне сообщили, что видели в наших краях двух подозрительных туристов. Они направились к гробнице. Эти воины, — принц кивнул в сторону всадников, — прямо сейчас отправляются к гробнице. Если они встретят тех чужаков, то выпорют их и прогонят прочь. Если вы посмеете подойти к усыпальнице фараона, то мои воины не пустят вас, даже если им всем придется умереть! Из Дари три дня назад вышел отряд в пятьсот сабель, это лучшие воины моей армии! Я еду к ним навстречу, хочу их поторопить, и уже завтра мы будем здесь. Я очень… — принц подбирал замену слову «боюсь», — …не люблю подходить к гробнице. Но в этот раз я сам возглавлю ее охрану и патрулирование этого района! Я все сказал! Завтра за меня будут говорить клинки!
Принц отдал команду, тридцать всадников пришпорили коней и рванули в сторону гробницы. А сам принц поскакал в другую сторону, навстречу полутысячному отряду его верных воинов.
Шумно обсуждая эту встречу, четырнадцать чужеземных воинов отправились в дом на ночлег.
— Наверное, он по-своему прав. Ему здесь жить, — рассуждал вслух Набу.
— Никто не будет жить спокойно, пока не уничтожим Термидадора, — в один голос ответили братья Генрих и Дидрих.
— Вы правы, я просто думаю, что мы не должны держать на него зла.
— А мы и не держим, — отозвался Апортанос. — Пока он вернется со своими пятью сотнями всадников, все уже будет сделано. А тех тридцать воинов, что сейчас отправились к гробнице, мы не станем убивать. Обезоружим их и свяжем. Вот и весь разговор! Спокойной ночи.
ВОНГ И КУЛИ
— Посвети сюда: я ничего не вижу.
— Смотри внимательно. В гробнице должен быть потайной вход.
— Да нет здесь никакого входа, сплошные каменные блоки!
— У тебя это какая гробница? Пятая? А у меня их уже тридцать семь было! И во всех есть тайный вход. Надо только знать, где нажать на плиту или рычаг какой-нибудь повернуть.
— Проклятая ночь! Ничего не вижу, нет тут никаких рычагов и блоки намертво подогнаны…
Вонг и Кули встретились в Месопотамии, когда обворовали захоронение царя. Тогда первым в усыпальницу проник Кули. Это было его первое ограбление богатой могилы. Гораздо более опытный Вонг возмутился наглостью незнакомца, и они подрались.
Изрядно помутузив друг друга, воры немного успокоились и, подумав, решили дальше действовать сообща. Кули, как начинающий вор, даже согласился на меньшую долю добычи.
Но только на первые пять гробниц! Потом — все поровну.
Для Кули гробница Ранзеса Кровавого была пятой. Все! Теперь он возьмет себе половину. Но слушать более опытного Вонга, подчиняться ему все-таки приходится. Что ни говори, а без Вонга молодой вор мучился бы до сих пор над второй или третьей гробницей. И не дальше границ Месопотамии. А так они уже в Египте, возле усыпальницы ужасного фараона. Они преодолели пустыню, их хотели побить палками крестьяне, и воры еле унесли ноги.
И все-таки они добрались, и теперь их ждала богатая добыча. Только бы внутрь проникнуть!
Сначала воры взобрались на верхушку гробницы: копали, долбили колом, но ничего похожего на вход не нашли. Тогда Вонг сказал, что надо посмотреть внизу, и они спустились к фундаменту.
— Дай, я сам. — Вонг наклонился с факелом и стал внимательно изучать блоки у самого основания. — Отойди!
Кули, обиженный грубостью Вонга, тем не менее промолчал и отошел на два шага назад. При этом нога Кули зацепилась за какую-то ступеньку, и он чуть не упал, но удержал равновесие и встал на ступеньку обеими ногами.
Громкий хруст напугал воров: Вонг отскочил от стены, Кули спрыгнул со ступеньки. У основания гробницы, возле ступеньки земля лопнула и разошлась в разные стороны, образовав ровный квадратный вход. Сразу после той ступеньки, на которую случайно встал Кули, вниз шли другие.
Они нашли тайный вход в гробницу!
— Я же говорил! — радостно воскликнул Вонг.
— А я нашел! — заявил Кули.
— Нашел бы ты, если бы я не заставил тебя отойти.
Спускались в кромешной тьме, и если бы не факел, то обязательно бы упали и переломали все кости. Очень скоро спуск закончился, и они пошли по холодному темному коридору. Кули считал шаги, но подсчет пришлось прекратить уже на двенадцатом шаге, ибо они уперлись в железную дверь.
— Проклятый фараон, чего так запираться?! — ругался Вонг. — Ты взял с собой лом?
— Взял, — ответил Кули, доставая из большого мешка среднего размера «фомку».
Они принялись взламывать дверь, провозились почти полчаса, но своего добились!
Понемногу, с жутким скрежетом дверь нехотя поддавалась усилиям грабителей и, наконец, развороченная, сорванная с петель, она рухнула. В глаза грабителям ударил свет! Здесь, в зале, где стоял саркофаг фараона, горели холодным светом яркие фонари. Их было больше двадцати штук — вокруг саркофага, возле статуи и в специальных нишах. Древние жрецы умели делать волшебные фонари, которые горели тысячи лет.
Но именно из-за света в зале гробницы было особенно жутко. Как будто сейчас поднимется хозяин и пригласит на ужин или сам поужинает незваными гостями.
Потрясенные джентльмены удачи замерли на пороге.
— Как-то не по себе здесь, — сказал и непроизвольно икнул Кули.
— Не ной, в первый раз, что ли? Такая же гробница, как и другие, только побольше. Значит, и добыча будет побогаче! — отозвался Вонг и тоже икнул.
— Про других фараонов не рассказывают таких вещей, как про Ранзеса! — попятился к выходу Кули.
— Прекрати! Неужели ты веришь в эти страшилки аборигенов? Просто местные крестьяне не хотят пускать сюда чужаков, вот и придумали хорошую защиту. Страх — самый надежный замок. Преодолеешь страх, и тебе в руки упадут несметные богатства! — Вонг ухватил младшего подельника за шиворот и толкнул через порог. — Смотри у стены, я пошарю возле усыпальницы фараона.
Кули, стараясь держаться подальше от склепа, рыскал вдоль стены в поисках ценностей. Ему на глаза сразу попались несколько больших золотых блюд и статуэток, а золотая чаша возле фонаря была доверху наполнена кольцами, браслетами, золотыми монетами, жемчугом и драгоценными камнями.
— Вот это удача! — воскликнул Кули, забыв о страхе. — Ради этого стоило попотеть в пустыне!
— А ты еще сомневался! — отвечал ему Вонг. — Я тоже кое-что нашел! — Вонг показал на золотые пластины, которыми были отделаны стены саркофага Ранзеса Кровавого.
Вонг вытащил из-за пояса длинный нож и принялся отковыривать пластину.
Ему это удалось, тонкий квадратный лист желтого металла со звоном упал к ногам вора. Вонг продолжил свою работу, а Кули разглядывал черные статуи возле стены.
Это были очень необычные статуи. Они не походили на людей или животных. Скорее, напоминали больших муравьев в половину человеческого роста. Только без усиков, и вместо тонких лапок — лапы хищного зверя с острыми, как лезвие, когтями.
— Какие странные статуи… — произнес Кули.
— Из чего они сделаны? — сразу откликнулся Вонг, не прекращая свою работу.
Кули дотронулся до одной из статуй.
— Похоже на черное дерево.
— Тогда оставь их. Нас интересует золото и драгоценные камни. Лучше иди сюда и помоги.
Кули подошел к саркофагу, возле усыпальницы фараона валялись золотые пластины. Вонг содрал их все и теперь вознамерился снять крышку каменного саркофага.
— Ты что? — страх опять вернулся к Кули. — Разве того, что нашли, — мало? Что там может быть, кроме сгнившего скелета?
— Не ной, трус! С тобой только свяжись! Кинешь при первом шухере!
— Я кину?! Ты вообще, что ли? — Кули покрутил пальцем у виска.
— Тогда заткнись! И помоги мне снять крышку… Ты сам подумай, если вокруг столько золота, то в саркофаге его должно быть еще больше! Подожди, уберу сначала сундук.
Вонг снял небольшой сундучок с каменной крышки и вновь вынул нож.
— Посмотрим, что там.
Лезвием вор вскрыл сундучок.
— Старинная книга. Ладно, мы ее антикварам сплавим. А это что? Медальон какой-то. Он из бронзы — дешевый. Ладно, потом разберемся.
Вонг вложил обратно книгу и амулет Мартена, поставил сундучок на пол, рядом с саркофагом.
С большим трудом они сдвинули тяжеленную плиту, толкнули изо всех сил, и крышка с грохотом рухнула на пол.
Кули поспешил отойти от саркофага, а Вонг заглянул внутрь.
— Белый саван. Удивительно, как хорошо сохранился!
Вонг протянул руку, чтобы снять саван, но невидимая сила отбросила грабителя могил на несколько шагов. Вонг шлепнулся об пол и сильно ушиб спину.
Эта же сила выкинула прочь из саркофага саван, и в полной тишине из каменного гроба поднялся Ранзес Кровавый.
Высокая худощавая мумия, укутанная с головы до пят в стерильные медицинские бинты, и только пустые глазницы остались не прикрытыми материей. Смотреть в эти глазницы было невозможно. Это были глаза самой смерти!
Ранзес перешагнул через стену саркофага и заговорил. Мягкий спокойный голос был скорее похож на голос вежливого официанта и настолько противоречил внешнему виду мумии, что казалось: все происходящее лишь кошмарный сон, бред алкоголика, глюки наркомана. Но все происходило наяву.
— Удачно это вы зашли, — весело произнесла мумия. — Как говорил мой дядя, жадность фраера сгубила. Кстати, для дяди эта поговорка приобрела буквальный смысл. Я заподозрил его в заговоре и казнокрадстве и собственноручно залил ему в глотку расплавленное золото.
Фараон жестикулировал, как актер в комедийном спектакле, но при этом пустые глазницы непрерывно следили за своими освободителями.
Кули от страха потерял дар речи и способность передвигаться. Он, как статуя, стоял на месте с широко открытым ртом и таращил глаза на мумию.
А Вонг бросился к выходу.
— Эй, постой! Не покидай меня, мой друг! — воскликнул фараон и повернул одну из маленьких фигурок, украшающих саркофаг.
Вонг почти добежал, но путь к спасению ему преградила каменная плита, упавшая сверху. Эту дверь, в отличие от железной, даже ломом нельзя было сломать. Тем более что лом остался по ту сторону.
Вонг повернулся к фараону, лицо вора было цвета похоронного савана.
А Кули все стоял, не в состоянии пошевелиться, и тихо стонал:
— А-а-а, а-а-а…
Фараон повернул другую статуэтку. Пол рядом с саркофагом отошел в сторону. В образовавшемся широком проеме шевелилась черно-зеленая масса. Это было похоже на живое хищное болото.
Фараон склонил голову набок и радостно произнес:
— Мои любимые макросы! Вы созрели и хотите кушать. Эй, ты! — мумия показала пальцем на Вонга. — Иди сюда!
Вонг не хотел идти и ни за что бы не пошел, но его воля была сломлена ужасом и чудовищной волей фараона. Обезумев от страха, Вонг поплелся к Ранзесу.
— Помоги мне покормить макросов. — Ранзес по-дружески положил руку на плечо вора.
— Покормим, конечно. Без проблем, — пролепетал Вонг, сам не понимая, что говорит.
— Умница, — сказал фараон и одним рывком оторвал Вонгу голову. Ударил фонтан крови, тело Вонга дернулось и застыло.
Фараон швырнул голову и тело в болото. Останки вора быстро погрузились в шевелящуюся массу, послышалось чавканье.
— А-а-а… — стонал Кули и не двигался. Его черные волосы в один миг стали белыми. К нему подошел фараон и взял вора под руку.
— Какой молоденький. У тебя здоровое сердце?
— А-а-а!..
— У тебя очень бедный словарный запас.
— А-а-а!..
— Вот и поговорили, — произнес фараон и пробил своей дьявольски сильной рукой грудь Кули, вырвал сердце и, положив себе в рот, принялся его тщательно пережевывать. Одновременно он удерживал в вертикальном положении теперь уже мертвое тело Кули.
Пережевав и проглотив сердце, фараон швырнул тело в кишащую черно-зеленую массу. То, что раньше было Кули, утонуло в мерзкой трясине.
Фараон был в прекрасном расположении духа и тела. После того как Ранзес съел сердце живого человека, он стал неуязвим для обычного и магического оружия. По крайней мере, фараон был в этом уверен.
— Я непобедим! Я верну свои владения и покорю новые земли! Я покорю мир! — восклицал фараон, размахивая руками. — Ладно, хватит соплежуйством заниматься. Мне нужна книга Разрушения и Созидания.
Фараон поднял сундучок, вытряхнул содержимое на пол. Поднял амулет Мартена и бросил его обратно в сундучок.
— Амулет мне пока без пользы. Книга — другое дело.
Фараон листал страницы.
— Нашел! Глава «Боевые формы макросов».
Ранзес произнес короткое заклинание из книги и, подойдя поближе к яме с шевелящейся массой, простер над ней руки.
— Выходите, мои макросы! Верните мои владения, истребите все живое! Оставьте после себя только пустыню! Вперед, мои макросы!
Черно-зеленое болото забурлило, оно шипело и свистело. Из густой подвижной массы выползла гадкая толстая змея и медленно поползла по залу. За ней — другая, третья…
Теперь уже было хорошо видно, что вся масса — это скопище змей. Одни были черные, как уголь, другие переливались темно-зеленым цветом.
Змеи ползли и разбухали прямо на глазах. Они превращались в отвратительные шары: черные — размером с низкорослую лошадь, зеленые — размером с человека. Раздались хлопки: шары лопались один за другим.
Вместо черных змей в зале гробницы стояли уродливого вида лошади, немногим больше пони, с кривыми ногами, без хвостов и с тонкой кривой шеей.
Но то, что выходило из зеленых шаров, оказалось еще более отвратительным. Зеленые низкорослые воины со змеиными головами, скользкими гибкими лапами и толстыми ногами с тремя пальцами. В правой лапе каждый воин крепко держал ятаган — короткую кривую саблю.
Зеленые воины взбирались на черных лошадей и медленно, словно ползли, ехали к дальней стене гробницы.
Ранзес Кровавый подошел к одному из фонарей, отбросил его в сторону от ниши, которую фонарь занимал, запустил туда руку и дернул за потайной рычаг.
Стена гробницы, возле которой накапливалось войско фараона, словно гигантские двери, распахнулась в разные стороны.
— Вперед, мои макросы! Превратите города и селения в пепелище!
Мерзкий и ужасный поток всадников хлынул из гробницы. А из ямы возле саркофага все ползли и ползли змеи.
Сотни, тысячи макросов.
— Смотри внимательно. В гробнице должен быть потайной вход.
— Да нет здесь никакого входа, сплошные каменные блоки!
— У тебя это какая гробница? Пятая? А у меня их уже тридцать семь было! И во всех есть тайный вход. Надо только знать, где нажать на плиту или рычаг какой-нибудь повернуть.
— Проклятая ночь! Ничего не вижу, нет тут никаких рычагов и блоки намертво подогнаны…
Вонг и Кули встретились в Месопотамии, когда обворовали захоронение царя. Тогда первым в усыпальницу проник Кули. Это было его первое ограбление богатой могилы. Гораздо более опытный Вонг возмутился наглостью незнакомца, и они подрались.
Изрядно помутузив друг друга, воры немного успокоились и, подумав, решили дальше действовать сообща. Кули, как начинающий вор, даже согласился на меньшую долю добычи.
Но только на первые пять гробниц! Потом — все поровну.
Для Кули гробница Ранзеса Кровавого была пятой. Все! Теперь он возьмет себе половину. Но слушать более опытного Вонга, подчиняться ему все-таки приходится. Что ни говори, а без Вонга молодой вор мучился бы до сих пор над второй или третьей гробницей. И не дальше границ Месопотамии. А так они уже в Египте, возле усыпальницы ужасного фараона. Они преодолели пустыню, их хотели побить палками крестьяне, и воры еле унесли ноги.
И все-таки они добрались, и теперь их ждала богатая добыча. Только бы внутрь проникнуть!
Сначала воры взобрались на верхушку гробницы: копали, долбили колом, но ничего похожего на вход не нашли. Тогда Вонг сказал, что надо посмотреть внизу, и они спустились к фундаменту.
— Дай, я сам. — Вонг наклонился с факелом и стал внимательно изучать блоки у самого основания. — Отойди!
Кули, обиженный грубостью Вонга, тем не менее промолчал и отошел на два шага назад. При этом нога Кули зацепилась за какую-то ступеньку, и он чуть не упал, но удержал равновесие и встал на ступеньку обеими ногами.
Громкий хруст напугал воров: Вонг отскочил от стены, Кули спрыгнул со ступеньки. У основания гробницы, возле ступеньки земля лопнула и разошлась в разные стороны, образовав ровный квадратный вход. Сразу после той ступеньки, на которую случайно встал Кули, вниз шли другие.
Они нашли тайный вход в гробницу!
— Я же говорил! — радостно воскликнул Вонг.
— А я нашел! — заявил Кули.
— Нашел бы ты, если бы я не заставил тебя отойти.
Спускались в кромешной тьме, и если бы не факел, то обязательно бы упали и переломали все кости. Очень скоро спуск закончился, и они пошли по холодному темному коридору. Кули считал шаги, но подсчет пришлось прекратить уже на двенадцатом шаге, ибо они уперлись в железную дверь.
— Проклятый фараон, чего так запираться?! — ругался Вонг. — Ты взял с собой лом?
— Взял, — ответил Кули, доставая из большого мешка среднего размера «фомку».
Они принялись взламывать дверь, провозились почти полчаса, но своего добились!
Понемногу, с жутким скрежетом дверь нехотя поддавалась усилиям грабителей и, наконец, развороченная, сорванная с петель, она рухнула. В глаза грабителям ударил свет! Здесь, в зале, где стоял саркофаг фараона, горели холодным светом яркие фонари. Их было больше двадцати штук — вокруг саркофага, возле статуи и в специальных нишах. Древние жрецы умели делать волшебные фонари, которые горели тысячи лет.
Но именно из-за света в зале гробницы было особенно жутко. Как будто сейчас поднимется хозяин и пригласит на ужин или сам поужинает незваными гостями.
Потрясенные джентльмены удачи замерли на пороге.
— Как-то не по себе здесь, — сказал и непроизвольно икнул Кули.
— Не ной, в первый раз, что ли? Такая же гробница, как и другие, только побольше. Значит, и добыча будет побогаче! — отозвался Вонг и тоже икнул.
— Про других фараонов не рассказывают таких вещей, как про Ранзеса! — попятился к выходу Кули.
— Прекрати! Неужели ты веришь в эти страшилки аборигенов? Просто местные крестьяне не хотят пускать сюда чужаков, вот и придумали хорошую защиту. Страх — самый надежный замок. Преодолеешь страх, и тебе в руки упадут несметные богатства! — Вонг ухватил младшего подельника за шиворот и толкнул через порог. — Смотри у стены, я пошарю возле усыпальницы фараона.
Кули, стараясь держаться подальше от склепа, рыскал вдоль стены в поисках ценностей. Ему на глаза сразу попались несколько больших золотых блюд и статуэток, а золотая чаша возле фонаря была доверху наполнена кольцами, браслетами, золотыми монетами, жемчугом и драгоценными камнями.
— Вот это удача! — воскликнул Кули, забыв о страхе. — Ради этого стоило попотеть в пустыне!
— А ты еще сомневался! — отвечал ему Вонг. — Я тоже кое-что нашел! — Вонг показал на золотые пластины, которыми были отделаны стены саркофага Ранзеса Кровавого.
Вонг вытащил из-за пояса длинный нож и принялся отковыривать пластину.
Ему это удалось, тонкий квадратный лист желтого металла со звоном упал к ногам вора. Вонг продолжил свою работу, а Кули разглядывал черные статуи возле стены.
Это были очень необычные статуи. Они не походили на людей или животных. Скорее, напоминали больших муравьев в половину человеческого роста. Только без усиков, и вместо тонких лапок — лапы хищного зверя с острыми, как лезвие, когтями.
— Какие странные статуи… — произнес Кули.
— Из чего они сделаны? — сразу откликнулся Вонг, не прекращая свою работу.
Кули дотронулся до одной из статуй.
— Похоже на черное дерево.
— Тогда оставь их. Нас интересует золото и драгоценные камни. Лучше иди сюда и помоги.
Кули подошел к саркофагу, возле усыпальницы фараона валялись золотые пластины. Вонг содрал их все и теперь вознамерился снять крышку каменного саркофага.
— Ты что? — страх опять вернулся к Кули. — Разве того, что нашли, — мало? Что там может быть, кроме сгнившего скелета?
— Не ной, трус! С тобой только свяжись! Кинешь при первом шухере!
— Я кину?! Ты вообще, что ли? — Кули покрутил пальцем у виска.
— Тогда заткнись! И помоги мне снять крышку… Ты сам подумай, если вокруг столько золота, то в саркофаге его должно быть еще больше! Подожди, уберу сначала сундук.
Вонг снял небольшой сундучок с каменной крышки и вновь вынул нож.
— Посмотрим, что там.
Лезвием вор вскрыл сундучок.
— Старинная книга. Ладно, мы ее антикварам сплавим. А это что? Медальон какой-то. Он из бронзы — дешевый. Ладно, потом разберемся.
Вонг вложил обратно книгу и амулет Мартена, поставил сундучок на пол, рядом с саркофагом.
С большим трудом они сдвинули тяжеленную плиту, толкнули изо всех сил, и крышка с грохотом рухнула на пол.
Кули поспешил отойти от саркофага, а Вонг заглянул внутрь.
— Белый саван. Удивительно, как хорошо сохранился!
Вонг протянул руку, чтобы снять саван, но невидимая сила отбросила грабителя могил на несколько шагов. Вонг шлепнулся об пол и сильно ушиб спину.
Эта же сила выкинула прочь из саркофага саван, и в полной тишине из каменного гроба поднялся Ранзес Кровавый.
Высокая худощавая мумия, укутанная с головы до пят в стерильные медицинские бинты, и только пустые глазницы остались не прикрытыми материей. Смотреть в эти глазницы было невозможно. Это были глаза самой смерти!
Ранзес перешагнул через стену саркофага и заговорил. Мягкий спокойный голос был скорее похож на голос вежливого официанта и настолько противоречил внешнему виду мумии, что казалось: все происходящее лишь кошмарный сон, бред алкоголика, глюки наркомана. Но все происходило наяву.
— Удачно это вы зашли, — весело произнесла мумия. — Как говорил мой дядя, жадность фраера сгубила. Кстати, для дяди эта поговорка приобрела буквальный смысл. Я заподозрил его в заговоре и казнокрадстве и собственноручно залил ему в глотку расплавленное золото.
Фараон жестикулировал, как актер в комедийном спектакле, но при этом пустые глазницы непрерывно следили за своими освободителями.
Кули от страха потерял дар речи и способность передвигаться. Он, как статуя, стоял на месте с широко открытым ртом и таращил глаза на мумию.
А Вонг бросился к выходу.
— Эй, постой! Не покидай меня, мой друг! — воскликнул фараон и повернул одну из маленьких фигурок, украшающих саркофаг.
Вонг почти добежал, но путь к спасению ему преградила каменная плита, упавшая сверху. Эту дверь, в отличие от железной, даже ломом нельзя было сломать. Тем более что лом остался по ту сторону.
Вонг повернулся к фараону, лицо вора было цвета похоронного савана.
А Кули все стоял, не в состоянии пошевелиться, и тихо стонал:
— А-а-а, а-а-а…
Фараон повернул другую статуэтку. Пол рядом с саркофагом отошел в сторону. В образовавшемся широком проеме шевелилась черно-зеленая масса. Это было похоже на живое хищное болото.
Фараон склонил голову набок и радостно произнес:
— Мои любимые макросы! Вы созрели и хотите кушать. Эй, ты! — мумия показала пальцем на Вонга. — Иди сюда!
Вонг не хотел идти и ни за что бы не пошел, но его воля была сломлена ужасом и чудовищной волей фараона. Обезумев от страха, Вонг поплелся к Ранзесу.
— Помоги мне покормить макросов. — Ранзес по-дружески положил руку на плечо вора.
— Покормим, конечно. Без проблем, — пролепетал Вонг, сам не понимая, что говорит.
— Умница, — сказал фараон и одним рывком оторвал Вонгу голову. Ударил фонтан крови, тело Вонга дернулось и застыло.
Фараон швырнул голову и тело в болото. Останки вора быстро погрузились в шевелящуюся массу, послышалось чавканье.
— А-а-а… — стонал Кули и не двигался. Его черные волосы в один миг стали белыми. К нему подошел фараон и взял вора под руку.
— Какой молоденький. У тебя здоровое сердце?
— А-а-а!..
— У тебя очень бедный словарный запас.
— А-а-а!..
— Вот и поговорили, — произнес фараон и пробил своей дьявольски сильной рукой грудь Кули, вырвал сердце и, положив себе в рот, принялся его тщательно пережевывать. Одновременно он удерживал в вертикальном положении теперь уже мертвое тело Кули.
Пережевав и проглотив сердце, фараон швырнул тело в кишащую черно-зеленую массу. То, что раньше было Кули, утонуло в мерзкой трясине.
Фараон был в прекрасном расположении духа и тела. После того как Ранзес съел сердце живого человека, он стал неуязвим для обычного и магического оружия. По крайней мере, фараон был в этом уверен.
— Я непобедим! Я верну свои владения и покорю новые земли! Я покорю мир! — восклицал фараон, размахивая руками. — Ладно, хватит соплежуйством заниматься. Мне нужна книга Разрушения и Созидания.
Фараон поднял сундучок, вытряхнул содержимое на пол. Поднял амулет Мартена и бросил его обратно в сундучок.
— Амулет мне пока без пользы. Книга — другое дело.
Фараон листал страницы.
— Нашел! Глава «Боевые формы макросов».
Ранзес произнес короткое заклинание из книги и, подойдя поближе к яме с шевелящейся массой, простер над ней руки.
— Выходите, мои макросы! Верните мои владения, истребите все живое! Оставьте после себя только пустыню! Вперед, мои макросы!
Черно-зеленое болото забурлило, оно шипело и свистело. Из густой подвижной массы выползла гадкая толстая змея и медленно поползла по залу. За ней — другая, третья…
Теперь уже было хорошо видно, что вся масса — это скопище змей. Одни были черные, как уголь, другие переливались темно-зеленым цветом.
Змеи ползли и разбухали прямо на глазах. Они превращались в отвратительные шары: черные — размером с низкорослую лошадь, зеленые — размером с человека. Раздались хлопки: шары лопались один за другим.
Вместо черных змей в зале гробницы стояли уродливого вида лошади, немногим больше пони, с кривыми ногами, без хвостов и с тонкой кривой шеей.
Но то, что выходило из зеленых шаров, оказалось еще более отвратительным. Зеленые низкорослые воины со змеиными головами, скользкими гибкими лапами и толстыми ногами с тремя пальцами. В правой лапе каждый воин крепко держал ятаган — короткую кривую саблю.
Зеленые воины взбирались на черных лошадей и медленно, словно ползли, ехали к дальней стене гробницы.
Ранзес Кровавый подошел к одному из фонарей, отбросил его в сторону от ниши, которую фонарь занимал, запустил туда руку и дернул за потайной рычаг.
Стена гробницы, возле которой накапливалось войско фараона, словно гигантские двери, распахнулась в разные стороны.
— Вперед, мои макросы! Превратите города и селения в пепелище!
Мерзкий и ужасный поток всадников хлынул из гробницы. А из ямы возле саркофага все ползли и ползли змеи.
Сотни, тысячи макросов.
ОДИНОКИЙ ВСАДНИК
Солнце взошло всего несколько минут назад, но воины отряда Торна уже умылись, наскоро перекусили и принялись поить своих коней. Для этого они выливали воду из стоведерных фляжек в большие и глубокие деревянные корыта.
— В моей фляжке вода закончилась, — пожаловался Гардер.
— В моей — тоже, — отозвался Клавдий.
— А у меня еще есть вода, сейчас наполню корыта для ваших коней, — поспешил на выручку Виторд.
— Не надо! Не трать воду из фляги! — крикнул Матвей. — Я сейчас!
Матвей побежал в дом и быстро вернулся с буровым посохом в руке.
— Несите сюда ведра, корыта, пустые бутылки, кожаные мешки. Сейчас будет целый фонтан воды, на всех хватит! — гордо подзывал воинов обладатель волшебного посоха.
Воины обступили Матвея. Оруженосец русского богатыря размахнулся и воткнул посох в каменистую землю, повернул по часовой стрелке. Затем вытащил посох и отошел на несколько шагов назад. Но фонтан не ударил. Не появился даже маленький ручеек.
— Наверное, здесь вода слишком глубоко, — предположил Илья Муромец.
— Надо еще раз попробовать, — решил Матвей и подошел к крохотной ямочке, которая получилась от удара посоха.
Капитан-оруженосец поднял посох, но воткнуть его в ямку не успел. Мощная струя воды обрушилась на Матвея и сбила его с ног. Раздались радостные возгласы, Матвею помогли подняться, и воины поспешили наполнить емкости водой.
Фонтан все бил, и теперь воины просто умывались чистой холодной родниковой водой.
— Здорово тебя окатило! — хохотал француз Апортанос. — Будто в Сене искупался.
Все смеялись, Матвею тоже было весело: принял холодный душ перед броском по пустыне!
Фонтан иссяк, на его месте осталась лишь маленькая сырая ямочка.
— Матвей! — позвал Илья.
— Да, что? — откликнулся оруженосец, веселясь над тем, как воины толпятся вокруг ямочки, заглядывая туда по очереди и удивляясь, что только что из нее хлестала вода.
— Матвей, огниво… Ты весь промок.
Матвей моментально стал серьезным, как куст шиповника под дождем.
Он торопливо расстегнул сумку и вынул огниво. Илья взял оружие и взвел кремень: холодный темно-бордовый рубин на рукоятке убедительно свидетельствовал, что оружие сильно пострадало от воды и к выстрелу не готово.
— Идиот! — ругал сам себя Матвей. — Подлез с огнивом под фонтан. Я испортил оружие!
— Погоди, не отчаивайся, — успокоил Илья. — Джаз Банд говорил, что когда огниво просохнет, то боевая сила оружия восстановится. Подождем, тем более что огниво нам пока не нужно.
Муромец положил огниво в свою сумку.
Матвей немного успокоился, но настроение все равно испортилось.
— Через пять минут выступаем! — громко объявил Торн.
Воины седлали коней и выносили из дома оружие.
Илья Муромец прикрепил к седлу шлем, щит и копье. Меч был в ножнах, у богатыря на поясе. Лук и стрелы Муромец оставил на ладье в Александрии. Ведь против фараона стрелы не помогут. Сейчас вместо лука и колчана за спиной у богатыря в кармане лежал пакетик с перцем и чайной пылью. А меч и копье Муромец обязательно брал с собой в любой поход.
Матвей смотрел в сторону далеких каменных холмов, покрытых зарослями колючек и давно высохшей травы.
— Интересно, а с тех холмов гробница видна? — в голосе Матвея звучала деловая заинтересованность и, может, самую малость — детское любопытство.
— Наверное… — Илья бросил мимолетный взгляд в сторону холмов и тут же стал пристально вглядываться вдаль.
— Что там такое? — Взгляд Матвея тоже был прикован к горизонту.
— Ты тоже видишь? — спросил, не отводя глаз от холмов, Илья.
— Вижу. По холмам какая-то фигура движется. Да это же всадник! Точно, всадник. В белых одеждах.
— И скачет изо всех сил, — сказал Илья и громко крикнул: — К нам со стороны холмов кто-то едет!
Все воины посмотрели в ту сторону, куда указал Илья.
Всадник быстро приближался.
— Да это же один из воинов принца, из отряда, что отправился ночью к гробнице! — узнал одинокого всадника Торн.
— Куда он так летит, как ошпаренный? — задумчиво спросил Апортанос.
— Может, поедем ему навстречу? — предложил Набу.
— Не стоит, подождем здесь, — вынес решение Торн.
Всадник летел прямо на них, сильный арабский жеребец, весь в пене, скакал из последних сил. Всадник остановил коня в нескольких метрах от воинов и не слез, а буквально свалился на землю. Ему помогли подняться.
— Воды, — чуть слышно прохрипел воин принца, молодой парень лет семнадцати. Ему протянули фляжку, коня подвели к корыту со свежей водой.
Воин жадно пил воду, чуть не поперхнулся.
— Я видел войско дьявола, адский легион! — воскликнул воин, переводя дух. — Это ужасно! Весь наш отряд погиб!
— Расскажи по порядку: что случилось? — попросил Торн.
— Как вы знаете, по приказу принца мы поспешили к гробнице фараона. Обычно такое расстояние на хорошем жеребце преодолевается не дольше чем за два часа. Но была ночь, и мы ехали почти четыре часа. Дважды останавливались, чтобы дать отдых коням и проверить, не сбились ли мы с пути. К гробнице подъехали, когда было еще темно. Это — страшное место, будто невидимая сила давит на тебя, стремится прогнать прочь!
Юноша нервно передернул плечами, выпил еще глоток воды и продолжил:
— Мы стали лагерем в сотне шагов от гробницы. И так — слишком близко! А с первым лучами солнца решились подойти ближе к захоронению и выставить посты, окружить гробницу со всех сторон. Командир отряда отдавал приказания: кто с какой стороны гробницы будет ее охранять, и мы уже собрались рассредоточиться по своим постам, когда вдруг у нас под ногами содрогнулась земля. Стена гробницы, как раз напротив которой мы стояли, распахнулась, будто створки огромных каменных ворот…
Воин закрыл глаза, он очень устал от бешеной скачки, страдал из-за пережитого, хотел избавиться от страшной картины, стоящей перед его взором. Но картина не уходила, и воин открыл глаза, продолжив рассказывать:
— Из гробницы хлынула лавина всадников. Они ехали не спеша, надвигаясь на нас сплошной стеной. Поверьте: это было ужасно! Гадкие, кривоногие, низкорослые кони черной масти и отвратительные зеленые всадники со змеиными головами, все вооруженные ятаганами. Адский легион в полной тишине надвигался на наш маленький отряд, охватывая его в капкан. Командир отряда приказал мне скакать к вам, предупредить, а затем найти принца Аль Ахрейна. Он, должно быть, с пятьюстами всадниками уже недалеко отсюда.
— А по нашим подсчетам, — заявили братья Генрих и Дидрих, — он будет здесь не раньше чем к вечеру. Даже если загонит коней — не раньше чем после полудня.
— Ну, все равно — сегодня! — возразил воин принца.
— В моей фляжке вода закончилась, — пожаловался Гардер.
— В моей — тоже, — отозвался Клавдий.
— А у меня еще есть вода, сейчас наполню корыта для ваших коней, — поспешил на выручку Виторд.
— Не надо! Не трать воду из фляги! — крикнул Матвей. — Я сейчас!
Матвей побежал в дом и быстро вернулся с буровым посохом в руке.
— Несите сюда ведра, корыта, пустые бутылки, кожаные мешки. Сейчас будет целый фонтан воды, на всех хватит! — гордо подзывал воинов обладатель волшебного посоха.
Воины обступили Матвея. Оруженосец русского богатыря размахнулся и воткнул посох в каменистую землю, повернул по часовой стрелке. Затем вытащил посох и отошел на несколько шагов назад. Но фонтан не ударил. Не появился даже маленький ручеек.
— Наверное, здесь вода слишком глубоко, — предположил Илья Муромец.
— Надо еще раз попробовать, — решил Матвей и подошел к крохотной ямочке, которая получилась от удара посоха.
Капитан-оруженосец поднял посох, но воткнуть его в ямку не успел. Мощная струя воды обрушилась на Матвея и сбила его с ног. Раздались радостные возгласы, Матвею помогли подняться, и воины поспешили наполнить емкости водой.
Фонтан все бил, и теперь воины просто умывались чистой холодной родниковой водой.
— Здорово тебя окатило! — хохотал француз Апортанос. — Будто в Сене искупался.
Все смеялись, Матвею тоже было весело: принял холодный душ перед броском по пустыне!
Фонтан иссяк, на его месте осталась лишь маленькая сырая ямочка.
— Матвей! — позвал Илья.
— Да, что? — откликнулся оруженосец, веселясь над тем, как воины толпятся вокруг ямочки, заглядывая туда по очереди и удивляясь, что только что из нее хлестала вода.
— Матвей, огниво… Ты весь промок.
Матвей моментально стал серьезным, как куст шиповника под дождем.
Он торопливо расстегнул сумку и вынул огниво. Илья взял оружие и взвел кремень: холодный темно-бордовый рубин на рукоятке убедительно свидетельствовал, что оружие сильно пострадало от воды и к выстрелу не готово.
— Идиот! — ругал сам себя Матвей. — Подлез с огнивом под фонтан. Я испортил оружие!
— Погоди, не отчаивайся, — успокоил Илья. — Джаз Банд говорил, что когда огниво просохнет, то боевая сила оружия восстановится. Подождем, тем более что огниво нам пока не нужно.
Муромец положил огниво в свою сумку.
Матвей немного успокоился, но настроение все равно испортилось.
— Через пять минут выступаем! — громко объявил Торн.
Воины седлали коней и выносили из дома оружие.
Илья Муромец прикрепил к седлу шлем, щит и копье. Меч был в ножнах, у богатыря на поясе. Лук и стрелы Муромец оставил на ладье в Александрии. Ведь против фараона стрелы не помогут. Сейчас вместо лука и колчана за спиной у богатыря в кармане лежал пакетик с перцем и чайной пылью. А меч и копье Муромец обязательно брал с собой в любой поход.
Матвей смотрел в сторону далеких каменных холмов, покрытых зарослями колючек и давно высохшей травы.
— Интересно, а с тех холмов гробница видна? — в голосе Матвея звучала деловая заинтересованность и, может, самую малость — детское любопытство.
— Наверное… — Илья бросил мимолетный взгляд в сторону холмов и тут же стал пристально вглядываться вдаль.
— Что там такое? — Взгляд Матвея тоже был прикован к горизонту.
— Ты тоже видишь? — спросил, не отводя глаз от холмов, Илья.
— Вижу. По холмам какая-то фигура движется. Да это же всадник! Точно, всадник. В белых одеждах.
— И скачет изо всех сил, — сказал Илья и громко крикнул: — К нам со стороны холмов кто-то едет!
Все воины посмотрели в ту сторону, куда указал Илья.
Всадник быстро приближался.
— Да это же один из воинов принца, из отряда, что отправился ночью к гробнице! — узнал одинокого всадника Торн.
— Куда он так летит, как ошпаренный? — задумчиво спросил Апортанос.
— Может, поедем ему навстречу? — предложил Набу.
— Не стоит, подождем здесь, — вынес решение Торн.
Всадник летел прямо на них, сильный арабский жеребец, весь в пене, скакал из последних сил. Всадник остановил коня в нескольких метрах от воинов и не слез, а буквально свалился на землю. Ему помогли подняться.
— Воды, — чуть слышно прохрипел воин принца, молодой парень лет семнадцати. Ему протянули фляжку, коня подвели к корыту со свежей водой.
Воин жадно пил воду, чуть не поперхнулся.
— Я видел войско дьявола, адский легион! — воскликнул воин, переводя дух. — Это ужасно! Весь наш отряд погиб!
— Расскажи по порядку: что случилось? — попросил Торн.
— Как вы знаете, по приказу принца мы поспешили к гробнице фараона. Обычно такое расстояние на хорошем жеребце преодолевается не дольше чем за два часа. Но была ночь, и мы ехали почти четыре часа. Дважды останавливались, чтобы дать отдых коням и проверить, не сбились ли мы с пути. К гробнице подъехали, когда было еще темно. Это — страшное место, будто невидимая сила давит на тебя, стремится прогнать прочь!
Юноша нервно передернул плечами, выпил еще глоток воды и продолжил:
— Мы стали лагерем в сотне шагов от гробницы. И так — слишком близко! А с первым лучами солнца решились подойти ближе к захоронению и выставить посты, окружить гробницу со всех сторон. Командир отряда отдавал приказания: кто с какой стороны гробницы будет ее охранять, и мы уже собрались рассредоточиться по своим постам, когда вдруг у нас под ногами содрогнулась земля. Стена гробницы, как раз напротив которой мы стояли, распахнулась, будто створки огромных каменных ворот…
Воин закрыл глаза, он очень устал от бешеной скачки, страдал из-за пережитого, хотел избавиться от страшной картины, стоящей перед его взором. Но картина не уходила, и воин открыл глаза, продолжив рассказывать:
— Из гробницы хлынула лавина всадников. Они ехали не спеша, надвигаясь на нас сплошной стеной. Поверьте: это было ужасно! Гадкие, кривоногие, низкорослые кони черной масти и отвратительные зеленые всадники со змеиными головами, все вооруженные ятаганами. Адский легион в полной тишине надвигался на наш маленький отряд, охватывая его в капкан. Командир отряда приказал мне скакать к вам, предупредить, а затем найти принца Аль Ахрейна. Он, должно быть, с пятьюстами всадниками уже недалеко отсюда.
— А по нашим подсчетам, — заявили братья Генрих и Дидрих, — он будет здесь не раньше чем к вечеру. Даже если загонит коней — не раньше чем после полудня.
— Ну, все равно — сегодня! — возразил воин принца.