Поэтому теперь можно было спокойно обсуждать при мисс Уотерхаус шансы мисс Гаррисон. Считалось, что они велики, но на этой неделе от нее потребуется максимум усилий: мистер Уоргрейв, кажется, очень стеснителен.
* 4 *
Мистер Уоргрейв казался своим подопечным воспитанникам каким угодно, только не стеснительным.
В то самое время господин Оллфри, одиннадцати лет, очень упорно толковал господину Ноксу, двенадцати лет.
- Послушай, Грогги, старик Паршивец и вправду паршивей некуда. Я бы лучше учился у Силача или даже у старика Пшика.
Это заявление господин Нокс перевел для себя так: "Поверь, Нокс, мистер Уоргрейв не такой уж приятный тип, чтобы его слушаться. Я бы лучше перешел к мистеру Раису или даже к мистеру Паркеру".
У мистера Уоргрейва была привычка пользоваться каждой свободной минуткой для нравоучений, что было совсем не по вкусу ни его коллегам, ни его подопечным. Например, мистер Уоргрейв в священные полчаса перед сном после выполнения домашних заданий предостерегал молодое поколение от проявлений звериных инстинктов, а раз в неделю традиционно проводил лекции о различных научных достижениях. И учителя, и мальчики считали, что это уж чересчур. Одна Эми одобряла Уоргрейва, а одобрение Эми превратило "добровольное" посещение лекций в исключительно обязательное.
И как бы свирепо ни высмеивали маленькие господа деловитость и манерность мистера Уоргрейва, его жесткие воротнички и старомодные галстуки, его довольно выраженный ланкаширский акцент, его плохо сшитую одежду и все остальные провинциально-непривлекательные черты, за которые молодого мистера Уоргрейва единодушно прозвали Мерзким Мучителем,- все впустую. Впустую! Они были беспомощны против его искренних стараний якобы для их же пользы. Со всем пылом своих двадцати семи лет мистер Уоргрейв работал на благо своих подопечных.
Пока же господин Нокс, двенадцати лет, не менее упрямо ответствовал господину Оллфри, одиннадцати лет, с тем оттенком снисходительности, которого требовала разница в возрасте:
- Ладно, дурашка ты мой, чертов Паршивец не чертов начальник, вот в чем дело. Я чертовски хочу написать своим предкам о нем. Они бы чертовски здорово разозлились, если бы знали, поверь.
- Вот что,- сказал мистер Уоргрейв,- Нокс и Оллфри, перестаньте болтать и поскорее заканчивайте с цементом. Надо уложить ряд кирпичей до времени переодевания для крикета, вы же знаете. Пошевеливайтесь.
Господа Нокс и Оллфри поспешно продолжили работу лопатками.
Это занятие было одной из прекрасных задумок мистера Уоргрейва в обучении детей делам, полезным для жизни. (Хотя что в этом полезного, если мы не станем какими-нибудь чертовыми каменщиками, я бы очень чертовски хотел знать,- так и подмывало горестно возопить господина Нокса.) Молодой учитель предложил эту идею мистеру Гаррисону в начале четверти и встретил полное одобрение со стороны Эми. С тех пор в свободное время вся школа трудилась над возведением невысокой стенки по краю газона директора, где прежде лишь проволочный забор отделял его от пастбища. Особенно раздражало школьников, что по-настоящему увлекательная работа по укладке кирпичей была начисто закапана мистером Уоргрейвом; им же безжалостно оставлено лишь приготовление цемента, подвозка и подноска кирпичей, то есть обязанности помощников каменщиков. Их огорчение не уменьшалось ни презрительным хмыком мистера Паркера, ни довольными замечаниями мистера Гаррисона, бессердечно радовавшегося тому, что его стену построят без дополнительных затрат, ни открытыми насмешками мистера Раиса.
Все начиналось, как хорошая забава. С цементом можно выдумать массу развлечений. Залепить его хорошенькую порцию в спину Уильяму, или вмазать Геддону Холлу в волосы, или незаметно запустить в Эйди так, чтобы цемент уморительно влетел ему в рот,- вне сомнения, это могло любую жертву сделать чертовским посмешищем. Но У мистера Уоргрейва не было чувства юмора. Он пресекал любые попытки разнообразить работу маленькими невинными забавами самым неумолимым образом. К концу четверти все классы горько и единодушно выли: ни за что они не будут заниматься возведением кирпичных стен до конца своих дней. Ничего не поделаешь, приходится признать: мистер Уоргрейв был не из тех педагогов, которыми рождаются, а из тех, кто ими становится в процессе обучения. Почти все педагоги таковы.
Упрямо бормоча что-то себе под нос, господа Нокс и Оллфри стали удрученно размазывать лопатками остатки горы цемента. То, что мисс Гаррисон вышла из здания школы и наблюдала за ними своим обычным сверлящим взглядом, не придало им бодрости.
- Берегись - Пучеглазка,- прошептал господин Оллфри господину Ноксу, стоявшему спиной к подходившей мисс Гаррисон; тотчас же в спину господина Нокса словно бы вонзились сотни тоненьких иголочек.
Эми посмотрела на мистера Уоргрейва слегка неодобрительно. Даже намерения относительно него не могли поколебать ее чувства долга.
- Неужели вы полагаете, что разумно Ноксу и Оллфри работать вместе? Они же только подзадоривают друг друга.
Менее смелый, чем мистер Уоргрейв, тотчас бы прогнал от кучи цемента или Нокса, или Оллфри. Но он был не из таких. Он лишь ответил, немного резко:
- Я специально даю им совместную работу. Я как раз рассчитываю на то, что они будут подзадоривать друг друга в работе. Этого я от них и жду.
Эми взглянула на него с восхищением.
* 5 *
Мистер Раис переоделся и теперь бил мячиком в одну из кирпичных стен, огораживавших корт мистера Гаррисона. Легко и изящно играл он мячом, вновь и вновь ловкими ударами отбивая его. На корт выходили окна директорского дома, а точнее, окна спальни миссис Гаррисон. А в жизни все бывает...
Краем глаза он заметил стройную фигуру в белом, направлявшуюся к нему. Женщина окликнула его, и он, словно бы от неожиданности, послал мяч в кусты на углу, окружавшие беседку.
- Мазила!- весело прокричала миссис Гаррисон.
Мистер Раис улыбнулся.
- Я чуть не подпрыгнул от твоего неожиданного появления. Ничего. Сейчас я его достану.
Он пошел к беседке. Через минуту оттуда донесся его голос.
- Послушай, вот удивительно! Иди взгляни, куда он закатился.
Филлис Гаррисон вошла в беседку.
- Где он? Я не вижу.
- Я тоже. Но, по-моему, здорово получилось.
Миссис Гаррисон задорно засмеялась.
- Ты моя киска,- сказал мистер Раис и крепко обнял ее.
Младший учитель в такой дыре, как Роланд-хаус, полагал мистер Раис, не должен упускать ни одной возможности развлечься.
Глава 6
* 1 *
Было уже без десяти два в этот чудесный летний день. Внешне все вокруг дышало покоем и даже любовью. К примеру, мисс Уотерхаус любила и была любима; миссис Гаррисон любила и полагала, что любима; даже Эми Гаррисон исподволь излучала нечто в сторону мистера Уоргрейва, что сошло бы за любовь, пронизанную здравым смыслом, хотя Эми и не совсем еще верила во взаимность. С виду казалось, что все складывается как нельзя лучше, особенно если учесть, что происходило это в начальной школе в конце самой длинной четверти. Но казалось так только с виду. Под мнимым штилем бурлили глубоководные течения. Нужна была лишь еще одна капля, чтобы они выплеснулись наружу.
И капля, как и полагается, нашлась - из-за некого Дженкинсона-старшего. Он как будто запустил громадным камнем в тихую заводь того полуденного покоя, и от этого по ней пошли кругами водовороты, один за другим, все шире и шире, пока не опрокинули и не разбили все вокруг.
Дженкинсон-старший, проболтавшись в ожидании мистера Раиса минут двадцать, возник перед учителем, когда тот уходил с теннисного корта, и сказал:
- Сэр, простите, сэр, пожалуйста, вы, наверное, уже знаете? Я не смогу сегодня играть в матче, сэр.
- Что такое?- нахмурился мистер Раис. Дженкинсон-старший был лучшим мастером биты во всей школе. Его игре в Зеленой команде можно было противопоставить объединенные усилия всех остальных игроков с битой из трех других команд.- Что случилось? Ты заболел?
- Нет, сэр.
- Тогда в чем дело? Если это из-за заведующей хозяйством...
- О нет, сэр, это не из-за хозяйки, сэр. Эго из-за мистера Паркера, сэр. Он меня не выпустил, сэр.
- Как!- взревел мистер Раис.
С благоговейным ужасом Дженкинсон-старший стал объяснять. Утром мистер Паркер заявил, что его экзаменационный перевод из Вергилия - позор для класса, позор для школы, позор для всех начальных школ Англии. И он должен отложить остальное и с полудня засесть за книги и все переделать.
- Это же кошмар, сэр. Я имею в виду, в день такою матча. Я подумал, что лучше скажу вам, сэр, чтобы вы не удивлялись, почему меня нет.
- Иди и переоденься, Дженкинсон,- велел мистер Раис сквозь зубы.- С мистером Паркером я поговорю сам.
- Да, сэр, спасибо, сэр!- с восторгом взвизгнул Дженкинсон, очень рассчитывавший на такой поворот дела, и бросился раззванивать радостную весть, что старый Силач разъярился не на шутку и сейчас разнесет старика Пшика в пух и прах.
Мистер Раис направился в учительскую. Каждый его шаг выдавал такую ярость, что, завидев его, мистер Дафф пугливо скрылся за "Дэйли экспресс" и оставался там до конца разговора.
- Послушайте, Паркер,- сказал мистер Раис голосом человека, вдоволь наслушавшегося всякой чепухи.- Послушайте, Дженкинсон-старший только что сказал мне, что вы его отстранили от матча. Здесь явно какая-то ошибка.
Мистер Паркер, не без трепета ожидавший этой минуты с самого ленча, отвел от лица "Тайме" и приготовился к бою.
- Никакой ошибки. С чего бы?
- Просто нельзя сегодня его отстранять.
- Можно, и потому я его отстранил.
- Но сегодня финал.
- В самом деле?- холодно спросил мистер Паркер.- Боюсь, здесь я ничем не могу вам помочь.
- Без него матч превратится в фарс.
- Сожалею,- без малейшего сожаления сказал мистер Паркер и снова взялся за "Тайме".
- Да черт возьми, отстраните его в какой-нибудь другой день. Завтра, если хотите, но...
- Разве стоит по такому поводу браниться, мистер Раис?
- Да перестаньте строить из себя старого идиота!
Их взгляды гневно схлестнулись. Мистер Паркер злобно засопел.
- Правда, не стоит выходить из себя по такому поводу,- мистер Раис выдавил улыбку.- Конечно его надо отстранить. Я это очень хорошо понимаю. Но не сегодня, доймите и вы. Его отсутствие только испортит матч для всех остальных, а ведь вы этого, естественно, не хотите. Ведь так?- Мистер Раис полагал, что вырвавшуюся грубость надо как-то замять.
- Я чрезвычайно сожалею, если матч будет испорчен,- ответил мистер Паркер с преувеличенным достоинством, все еще шумно сопя,- но, боюсь, у меня нет выбора.
- Но черт вас возьми!
- Я был бы вам очень обязан, если бы вы перестали браниться, мистер Раис.
- Вы все прекрасно понимаете, вы нарочно отстранили его!- заорал мистер Раис в новом приступе гнева.- Вы хотите сорвать матч!
- Не понимаю вас. Его перевод Вергилия оказался настоящим позором.
- К черту его перевод Вергилия!
- И к черту вашу дьявольскую профессиональную лигу!- вдруг взорвался мистер Паркер.
- Я пойду к Гаррисону! Вам завидно, вот в чем дело,- завидно!
- Да отправляйтесь хоть к самому дьяволу!
Мистер Дафф съежился, будто вокруг него сверкали молнии. Он понимал, что это ребячество, но все-таки на ребячество это уже ничуть не походило.
* 2 *
В этот момент преимущество было на стороне мистера Раиса. Если бы он сразу дошел из учительской к мистеру Гаррисону, что на самом деле означало к его дочери, ибо к тому времени она уже была в кабинете отца, мистер Паркер непременно потерпел бы поражение. Мистер Паркер был неумелым учителем, а Эми автоматически вставала на сторону умелых, правы были те или нет. Главную ошибку мистер Раис допустил ненамеренно, загнав Эми, абсолютно против ее воли (что, разумеется, рассердило ее еще больше), в лагерь мистера Паркера.
Причиной возникновения этого неожиданного альянса мистера Паркера и Эми Гаррисон стал некто Пьюрфой. Подзадоренный рассказами Дженкинсона-старшего, он подстерегал мистера Раиса неподалеку от учительской.
- Сэр, прошу вас, сэр!- пропищал господин Пьюрфой.
- Иди отсюда,- бросил мистер Раис.
- Сэр, Дженкинсон-старший сказал, что лучше вам сказать, сэр...
- Ну?- Упоминание о Дженкинсоне-старшем разозлило мистера Раиса.
- Сэр, я не смогу сегодня играть в матче, сэр...
- Что-о!- загремел мистер Раис.- Хочешь сказать, что мистер Паркер...
- Нет, сэр, нет. Я не из его класса, сэр. Это мисс Гаррисон сказала, что я сегодня играть не буду.
Мистер Раис ценил мальчугана. Пьюрфой был самым быстрым боулером {Боулер - подающий мяч} в школе. Если бы он играл в Желтой команде, его отсутствие мало бы что значило, поскольку без участия Дженкинсона в составе Зеленых обе команды выравнивали свои шансы. Но Пьюрфой был не в Желтой команде, а в Зеленой. Собственно, на Дженкинсоне и Пьюрфое она и держалась. Конечно, там еще девять мальчишек, но они не в счет. Без Дженкинсона-старшего у Зеленых лишь половина команды. Без Дженкинсона и Пьюрфоя - ничего.
- А почему,- с ледяным спокойствием заговорил мистер Раис,- мисс Гаррисон сказала, что ты не будешь сегодня играть?
- Сэр, она сказала, что я простудился,- пропищал с возмущением Пьюрфой.- Только потому что я случайно чихнул, сэр. Всего один раз, сэр, когда она...
- Ладно. Так ты простудился или нет?
- Нет, сэр, не простудился, сэр.
- Тогда иди и переоденься к матчу,- приказал мистер Раис.
В неистовом восторге мистер Пьюрфой помчался прочь. Теперь у него есть новости получше, чем у самою Дженкинсона. Старик Силач играет честно. Он сейчас покажет и Пучеглазке и Пшику.
Мистер Раис продолжал путь дальше. Едва стукнув в дверь для приличия, он вошел в кабинет мистера Гаррисона. Эми увлеченно высказывала несчастному отцу все, что о нем думала,- и о том, что он предполагал, и о том, чего не предполагал.
Появление младшего учителя он искренне приветствовал.
- А-а, Раис,- обратился он к нему.- Хотите поговорить? Эми...
- Я бы предпочел, если бы мисс Гаррисон осталась,- ответил мистер Раис очень деликатно и сдержанно.
Мистер Гаррисон сощурился от удивления. Эми редко просят остаться, когда есть удобный случай от нее избавиться.
- В чем же дело?- спросил директор.
Мистер Раис подробно изложил свои огорчения но поводу Дженкинсона-старшего.
Мистер Гаррисон с выражением растерянности издал нечто наподобие осуждающего возгласа. Мистер Паркер был старшим педагогом в школе. Нельзя допустить, чтобы старшим переходили дорогу младшие. Мистер Паркер, можно сказать, друг семьи. Нельзя оскорблять друзей семьи в угоду здравому смыслу и справедливости. Мистер Гаррисон почувствовал себя в весьма затруднительном положении. Как всегда в таких случаях, он взглянул на Эми.
Эми свела редкие брови и собиралась изречь официальный вердикт, как вдруг мистер Раис сам потопил свои корабли.
- И кстати,- громко начал он,- я только что видел Пьюрфоя. Он сказал, что вы не велели ему играть, потому что он простудился. Он вовсе не простудился. Так что я отправил его переодеваться к игре.
- Вы... послали его переодеваться?- возмущенно ахнула Эми.- Когда я...
- Здесь чересчур нянчатся с учениками,- заявил мистер Раис еще громче.Даже будь у него простуда, которой на самом деле нет, почему это вы решили, что крикет в такой жаркий день ему повредит? Простуду как раз так и лечат. Или вы хотите сделать из мальчишек сопляков и неженок?
Мистер Гаррисон онемел. Никогда прежде не слышал он, чтобы с его дочерью разговаривали так дерзко.
Эми и сама онемела. Минуту назад она искренне сочувствовала этому "несносному" молодому человеку: думала, что мистер Паркер - старый завистливый глупец, пытающийся всунуть палки в колеса своему сопернику самым подлым образом, и что давно пора навести новый порядок. Теперь она поняла, что ошибалась. Действительно пора навести порядок, но не в отношении мистера Паркера. Теперь Эми ясно поняла, что мистер Паркер совсем не старый завистливый глупец, а исключительно дальновидный человек, сразу распознающий "несносность" и знающий, как с этим бороться. В глазах Эми мистер Паркер уже походил на само совершенство.
- Вы послали Пьюрфоя переодеваться?- с удивлением переспросила Эми.Мистер Раис...
- Да?- агрессивно отозвался тот.
- В жизни не слышала такой дерзости,- в новом приступе возмущения сказала Эми.
- Дерзости!- Мистер Раис побагровел.- Ну, знаете... Я пришел сюда пожаловаться вашему отцу на вашу дерзость. Я занимаюсь всеми школьными играми, так? И как вы посмели приказать ребенку не играть в крикет, не посоветовавшись со мной?
- Как я посмела?- Эми поперхнулась.- Это в моей собственной школе...
- В школе вашего отца,- громко поправил ее мистер Раис.- Боже, можно подумать, что это вы здесь всем владеете.
- Папа!- взвизгнула Эми.
- Так я скажу вам прямо: всех уже от этого тошнит,- закричал мистер Раис,- и самое время хоть кому-то сказать вам об этом!
- Папа!
Открылась дверь, и вошла Филлис Гаррисон. Она с удивлением перевела взгляд с одного раскрасневшегося лица на другое, потом на мужа, совершенно ошарашенного и неуклюже схватившегося за край письменного стола.
- Что такое здесь происходит?- поинтересовалась миссис Гаррисон.Соревнование в колкостях или что?
- О, ничего,- пробормотал мистер Раис.
- Дорогая моя,- проблеял мистер Гаррисон,- может, тебе лучше...
- Вы поссорились?- не отступала миссис Гаррисон, еще более заинтересованная, и, не обращая внимания на слабую попытку мужа выпроводить ее из комнаты, элегантно устроила свою стройную фигуру в белом на подлокотнике кресла. Она одобрительно взглянула на спорщиков.- Продолжайте. Не обращайте на меня внимания. Кто прав?
Мистер Раис почувствовал, что у него появился шанс. Умерив свой пыл, он обратился к своей ученице по теннису тоном, приличествовавшим младшему учителю в разговоре с женой директора его школы.
- На самом деле наш спор касается и вас, миссис Гаррисон, если позволите...
- Меня?- удивилась Филлис.- Боже правый! Вы Эми ссорились из-за меня?
- Конечно нет. Я имел в виду то, что предметом нашей... э-э... дискуссии было здоровье наших воспитанников, за которое вы отвечаете.
- Разве?- недоумевая спросила Филлис и взглянула на свою кипящую гневом падчерицу. Она и не подозревала, что в ответе за здоровье детей.
- Ну конечно,- ответил мистер Раис с легким удивлением.- Мисс Гаррисон решила прямо сейчас от вашего имени отдать приказание, которое я лично считаю ошибочным. Вот об этом мы и говорили. Позвольте вам все объяснить.
- Но это же совсем не сложно,- беззаботно сказала миссис Гаррисон, выслушав его.- Так мальчик простужен или нет? Один чих, как известно, еще ни о чем не говори г.
- Не простужен,- ответил мистер Раис.
- Простужен,- огрызнулась Эми с ледяной яростью, ощущая свою беспомощность в таком повороте спора. Доверительная улыбка молодой мачехи, посланная мистеру Раису, только усилила ее гнев.
- А что ты думаешь, дорогой, по этому поводу?- промурлыкала миссис Гаррисон, забавляясь и не скрывая этого от Эми. Редко доводилось ей позабавиться за счет Эми. Всего шесть лет разницы не позволяли ей проявлять к властной дочке мужа материнскую строгость, но этой разницы хватало, чтобы не сорваться на девчоночьи колкости, нередко так и просившиеся на язык. К тому же у Эми была несносная привычка заставлять мачеху чувствовать себя на шесть лет моложе, а не старше падчерицы.
Таким образом, мистера Гаррисона грубо вернули к его прямым обязанностям, и он был поставлен перед дилеммой. В глубине души он почти так же боялся младшего учителя, как и своей дочери.
- Это действительно так уж важно, чтобы Пьюрфой принял участие в этом матче, Раис?
- Так же важно, как и участие Дженкинсона,- твердо заявил мистер Раис.Без них игры просто не будет.
- Я не могу поверить, что это важнее здоровья ребенка,- ледяным тоном парировала Эми.- Мы слишком много внимания стали уделять спортивным играм. Можно подумать, что школа только на них и держится. Мистер Паркер прав. Нельзя воспитывать в школе профессиональное отношение к спорту.
- Может, вы хотите, чтобы он снова стал руководить спортивной жизнью школы,- фыркнул мистер Раис,- чтобы мы снова проигрывали всем подряд?
- Я полагаю, лучше проигрывать в спорте, чем в обучении. Смешно приравнивать игры к учебе. Если Дженкинсон так плохо сделал перевод, его, вне сомнения, нужно оставить для работы над ошибками. Мистер Паркер абсолютно прав. Папа, ты должен согласиться со мной.
- Ну-у,- замялся мистер Гаррисон и стал теребить бородку.
- Это сложный вопрос,- очень серьезно произнесла Филлис и покачала головой. Но блеснувший в ее глазах огонек заметили оба спорящих.
- В любом случае,- смелее заговорил мистер Раис,- я считаю, что мисс Гаррисон не вправе ничего решать но этому поводу. В отношении Пьюрфоя вопрос решает миссис Гаррисон, а Дженкинсона - вы, господин директор. Не выскажете ли вы своего решения, миссис Гаррисон?
- Пожалуйста, мистер Раис. Если, как вы говорите, он не простужен, то нет никаких причин отстранять его от игры.
- Благодарю вас,- с достоинством сказал мистер Райс.- А что по поводу Дженкинсона, господин директор?
- Ну-у,- снова замялся мистер Гаррисон и потеребил бородку.
- Если,- побелевшими губами процедила Эми,- я здесь так мало значу, как полагает мистер Раис, то мне нет смысла оставаться здесь до конца четверти. Помнишь, папа, Марджори Бизли приглашала меня погостить, как только кончится четверть. Так я отправлю ей телеграмму, что приеду завтра же.
- Эми!- в ужасе воскликнул мистер Гаррисон.
- Эми!- в таком же ужасе воскликнула миссис Гаррисон.
- Что?- резко отозвалась Эми.- Ты же сможешь отправить мальчиков по домам, Филлис, правда? Как я понимаю, это твоя работа.
- Мистер Раис,- сказала Филлис,- извините. Сегодня Пьюрфою не стоит играть, раз у него простуда.
- И Дженкинсону тоже,- вставила Эми.- Папа!
- Да, разумеется, мы должны уделять столько же внимания учебе, сколько спорту,- заколебался мистер Гаррисон.
Эми нанесла завершающий удар.
- Мистер Раис, по-вашему, я не вправе судить о том, что вы переступили пределы не только своих обязанностей, но и обычной вежливости, оспаривая приказы старшего учителя и мои. Не стоит ли мне в таком случае возложить исключительно на моего отца необходимость напомнить вам, что дисциплина среди учителей столь же обязательна, как и среди детей. Пока же...
- Господин директор,- сказал мистер Раис, еле сдерживая негодование,не могли бы вы принять мое заявление об уходе? Я уйду по окончании четверти.
- Придется подождать, ведь вы обязаны отработать еще четверть, по-моему,- холодно ответила мисс Гаррисон.- Пока же будьте любезны отправить с поля и Дженкинсона, и Пьюрфоя. Сейчас же.
В финальном матче Желтая команда разгромила Зеленых за счет подачи с преимуществом в восемьдесят семь боулерских очков.
Мистер Раис был вне себя. Его злость только усилилась при виде необычной сцены: мистер Паркер и Эми запросто болтали в шезлонгах на лоне природы. Судя по оживленной беседе и частым взрывам смеха, Эми и мистер Паркер нашли забавную тему для разговора.
Мистер Раис не привык, чтобы над ним смеялись.
Битва была окончена.
* 3 *
Давным-давно один человек сдал друзьям свой загородный дом. Вернувшись, они очень мило поблагодарили его и оставили для стирки свое грязное белье. Мистеру Раису казалось, что почти так же поступила с ним Филлис Гаррисон.
- Но, милый, ты должен понять: я не могла поступить иначе,оправдывалась Филлис, покаянно идя с поля брани рядом с молча шагавшим мистером Райсом.- Я бы ни за что не смогла отправить детей по домам как следует. Правда, не смогла бы. Они бы все перепутали, носки и все такое прочее. Ты должен это понять.
- Ты меня опозорила,- жестко сказал мистер Раис.
- Дорогой мой!- взывала миссис Гаррисон.
- Ты выставила меня идиотом перед мальчишками.
- Милый!
Ответом было молчание.
- Прости меня, пожалуйста,- сказала Филлис.- Ну пожалуйста!
- Я не ожидал от тебя такого, Филлис.
- Ну, милый, ну пожалуйста, прости меня.
- Что ж, так или иначе,- мистер Раис удовлетворенно усмехнулся,- я уезжаю.
- Нет, не говори так!- всхлипнула Филлис.- Не уезжай, Джеральд, не надо. Как я буду здесь без тебя?
- У тебя, кажется, есть муж?- язвительно бросил мистер Раис.
Филлис сделала недовольную гримасу.
- Ну, девочка моя милая, тогда зачем ты вышла за него?
- Одному богу известно,- призналась Филлис.- Джеральд, возьми меня с собой, а?
- Не возьму.
- Я знала, что не возьмешь,- вздохнула Филлис.- Ведь ты меня не любишь по-настоящему.
- А ты меня любишь по-настоящему?
- Джеральд, ну конечно же. Как ты можешь в этом сомневаться?- Филлис выразительно взглянула на крупную мрачную фигуру молодого учителя. Он поймал ее взгляд, и Филлис потупилась.- Могла бы я... если не любила бы тебя?
* 4 *
Мистер Уоргрейв казался своим подопечным воспитанникам каким угодно, только не стеснительным.
В то самое время господин Оллфри, одиннадцати лет, очень упорно толковал господину Ноксу, двенадцати лет.
- Послушай, Грогги, старик Паршивец и вправду паршивей некуда. Я бы лучше учился у Силача или даже у старика Пшика.
Это заявление господин Нокс перевел для себя так: "Поверь, Нокс, мистер Уоргрейв не такой уж приятный тип, чтобы его слушаться. Я бы лучше перешел к мистеру Раису или даже к мистеру Паркеру".
У мистера Уоргрейва была привычка пользоваться каждой свободной минуткой для нравоучений, что было совсем не по вкусу ни его коллегам, ни его подопечным. Например, мистер Уоргрейв в священные полчаса перед сном после выполнения домашних заданий предостерегал молодое поколение от проявлений звериных инстинктов, а раз в неделю традиционно проводил лекции о различных научных достижениях. И учителя, и мальчики считали, что это уж чересчур. Одна Эми одобряла Уоргрейва, а одобрение Эми превратило "добровольное" посещение лекций в исключительно обязательное.
И как бы свирепо ни высмеивали маленькие господа деловитость и манерность мистера Уоргрейва, его жесткие воротнички и старомодные галстуки, его довольно выраженный ланкаширский акцент, его плохо сшитую одежду и все остальные провинциально-непривлекательные черты, за которые молодого мистера Уоргрейва единодушно прозвали Мерзким Мучителем,- все впустую. Впустую! Они были беспомощны против его искренних стараний якобы для их же пользы. Со всем пылом своих двадцати семи лет мистер Уоргрейв работал на благо своих подопечных.
Пока же господин Нокс, двенадцати лет, не менее упрямо ответствовал господину Оллфри, одиннадцати лет, с тем оттенком снисходительности, которого требовала разница в возрасте:
- Ладно, дурашка ты мой, чертов Паршивец не чертов начальник, вот в чем дело. Я чертовски хочу написать своим предкам о нем. Они бы чертовски здорово разозлились, если бы знали, поверь.
- Вот что,- сказал мистер Уоргрейв,- Нокс и Оллфри, перестаньте болтать и поскорее заканчивайте с цементом. Надо уложить ряд кирпичей до времени переодевания для крикета, вы же знаете. Пошевеливайтесь.
Господа Нокс и Оллфри поспешно продолжили работу лопатками.
Это занятие было одной из прекрасных задумок мистера Уоргрейва в обучении детей делам, полезным для жизни. (Хотя что в этом полезного, если мы не станем какими-нибудь чертовыми каменщиками, я бы очень чертовски хотел знать,- так и подмывало горестно возопить господина Нокса.) Молодой учитель предложил эту идею мистеру Гаррисону в начале четверти и встретил полное одобрение со стороны Эми. С тех пор в свободное время вся школа трудилась над возведением невысокой стенки по краю газона директора, где прежде лишь проволочный забор отделял его от пастбища. Особенно раздражало школьников, что по-настоящему увлекательная работа по укладке кирпичей была начисто закапана мистером Уоргрейвом; им же безжалостно оставлено лишь приготовление цемента, подвозка и подноска кирпичей, то есть обязанности помощников каменщиков. Их огорчение не уменьшалось ни презрительным хмыком мистера Паркера, ни довольными замечаниями мистера Гаррисона, бессердечно радовавшегося тому, что его стену построят без дополнительных затрат, ни открытыми насмешками мистера Раиса.
Все начиналось, как хорошая забава. С цементом можно выдумать массу развлечений. Залепить его хорошенькую порцию в спину Уильяму, или вмазать Геддону Холлу в волосы, или незаметно запустить в Эйди так, чтобы цемент уморительно влетел ему в рот,- вне сомнения, это могло любую жертву сделать чертовским посмешищем. Но У мистера Уоргрейва не было чувства юмора. Он пресекал любые попытки разнообразить работу маленькими невинными забавами самым неумолимым образом. К концу четверти все классы горько и единодушно выли: ни за что они не будут заниматься возведением кирпичных стен до конца своих дней. Ничего не поделаешь, приходится признать: мистер Уоргрейв был не из тех педагогов, которыми рождаются, а из тех, кто ими становится в процессе обучения. Почти все педагоги таковы.
Упрямо бормоча что-то себе под нос, господа Нокс и Оллфри стали удрученно размазывать лопатками остатки горы цемента. То, что мисс Гаррисон вышла из здания школы и наблюдала за ними своим обычным сверлящим взглядом, не придало им бодрости.
- Берегись - Пучеглазка,- прошептал господин Оллфри господину Ноксу, стоявшему спиной к подходившей мисс Гаррисон; тотчас же в спину господина Нокса словно бы вонзились сотни тоненьких иголочек.
Эми посмотрела на мистера Уоргрейва слегка неодобрительно. Даже намерения относительно него не могли поколебать ее чувства долга.
- Неужели вы полагаете, что разумно Ноксу и Оллфри работать вместе? Они же только подзадоривают друг друга.
Менее смелый, чем мистер Уоргрейв, тотчас бы прогнал от кучи цемента или Нокса, или Оллфри. Но он был не из таких. Он лишь ответил, немного резко:
- Я специально даю им совместную работу. Я как раз рассчитываю на то, что они будут подзадоривать друг друга в работе. Этого я от них и жду.
Эми взглянула на него с восхищением.
* 5 *
Мистер Раис переоделся и теперь бил мячиком в одну из кирпичных стен, огораживавших корт мистера Гаррисона. Легко и изящно играл он мячом, вновь и вновь ловкими ударами отбивая его. На корт выходили окна директорского дома, а точнее, окна спальни миссис Гаррисон. А в жизни все бывает...
Краем глаза он заметил стройную фигуру в белом, направлявшуюся к нему. Женщина окликнула его, и он, словно бы от неожиданности, послал мяч в кусты на углу, окружавшие беседку.
- Мазила!- весело прокричала миссис Гаррисон.
Мистер Раис улыбнулся.
- Я чуть не подпрыгнул от твоего неожиданного появления. Ничего. Сейчас я его достану.
Он пошел к беседке. Через минуту оттуда донесся его голос.
- Послушай, вот удивительно! Иди взгляни, куда он закатился.
Филлис Гаррисон вошла в беседку.
- Где он? Я не вижу.
- Я тоже. Но, по-моему, здорово получилось.
Миссис Гаррисон задорно засмеялась.
- Ты моя киска,- сказал мистер Раис и крепко обнял ее.
Младший учитель в такой дыре, как Роланд-хаус, полагал мистер Раис, не должен упускать ни одной возможности развлечься.
Глава 6
* 1 *
Было уже без десяти два в этот чудесный летний день. Внешне все вокруг дышало покоем и даже любовью. К примеру, мисс Уотерхаус любила и была любима; миссис Гаррисон любила и полагала, что любима; даже Эми Гаррисон исподволь излучала нечто в сторону мистера Уоргрейва, что сошло бы за любовь, пронизанную здравым смыслом, хотя Эми и не совсем еще верила во взаимность. С виду казалось, что все складывается как нельзя лучше, особенно если учесть, что происходило это в начальной школе в конце самой длинной четверти. Но казалось так только с виду. Под мнимым штилем бурлили глубоководные течения. Нужна была лишь еще одна капля, чтобы они выплеснулись наружу.
И капля, как и полагается, нашлась - из-за некого Дженкинсона-старшего. Он как будто запустил громадным камнем в тихую заводь того полуденного покоя, и от этого по ней пошли кругами водовороты, один за другим, все шире и шире, пока не опрокинули и не разбили все вокруг.
Дженкинсон-старший, проболтавшись в ожидании мистера Раиса минут двадцать, возник перед учителем, когда тот уходил с теннисного корта, и сказал:
- Сэр, простите, сэр, пожалуйста, вы, наверное, уже знаете? Я не смогу сегодня играть в матче, сэр.
- Что такое?- нахмурился мистер Раис. Дженкинсон-старший был лучшим мастером биты во всей школе. Его игре в Зеленой команде можно было противопоставить объединенные усилия всех остальных игроков с битой из трех других команд.- Что случилось? Ты заболел?
- Нет, сэр.
- Тогда в чем дело? Если это из-за заведующей хозяйством...
- О нет, сэр, это не из-за хозяйки, сэр. Эго из-за мистера Паркера, сэр. Он меня не выпустил, сэр.
- Как!- взревел мистер Раис.
С благоговейным ужасом Дженкинсон-старший стал объяснять. Утром мистер Паркер заявил, что его экзаменационный перевод из Вергилия - позор для класса, позор для школы, позор для всех начальных школ Англии. И он должен отложить остальное и с полудня засесть за книги и все переделать.
- Это же кошмар, сэр. Я имею в виду, в день такою матча. Я подумал, что лучше скажу вам, сэр, чтобы вы не удивлялись, почему меня нет.
- Иди и переоденься, Дженкинсон,- велел мистер Раис сквозь зубы.- С мистером Паркером я поговорю сам.
- Да, сэр, спасибо, сэр!- с восторгом взвизгнул Дженкинсон, очень рассчитывавший на такой поворот дела, и бросился раззванивать радостную весть, что старый Силач разъярился не на шутку и сейчас разнесет старика Пшика в пух и прах.
Мистер Раис направился в учительскую. Каждый его шаг выдавал такую ярость, что, завидев его, мистер Дафф пугливо скрылся за "Дэйли экспресс" и оставался там до конца разговора.
- Послушайте, Паркер,- сказал мистер Раис голосом человека, вдоволь наслушавшегося всякой чепухи.- Послушайте, Дженкинсон-старший только что сказал мне, что вы его отстранили от матча. Здесь явно какая-то ошибка.
Мистер Паркер, не без трепета ожидавший этой минуты с самого ленча, отвел от лица "Тайме" и приготовился к бою.
- Никакой ошибки. С чего бы?
- Просто нельзя сегодня его отстранять.
- Можно, и потому я его отстранил.
- Но сегодня финал.
- В самом деле?- холодно спросил мистер Паркер.- Боюсь, здесь я ничем не могу вам помочь.
- Без него матч превратится в фарс.
- Сожалею,- без малейшего сожаления сказал мистер Паркер и снова взялся за "Тайме".
- Да черт возьми, отстраните его в какой-нибудь другой день. Завтра, если хотите, но...
- Разве стоит по такому поводу браниться, мистер Раис?
- Да перестаньте строить из себя старого идиота!
Их взгляды гневно схлестнулись. Мистер Паркер злобно засопел.
- Правда, не стоит выходить из себя по такому поводу,- мистер Раис выдавил улыбку.- Конечно его надо отстранить. Я это очень хорошо понимаю. Но не сегодня, доймите и вы. Его отсутствие только испортит матч для всех остальных, а ведь вы этого, естественно, не хотите. Ведь так?- Мистер Раис полагал, что вырвавшуюся грубость надо как-то замять.
- Я чрезвычайно сожалею, если матч будет испорчен,- ответил мистер Паркер с преувеличенным достоинством, все еще шумно сопя,- но, боюсь, у меня нет выбора.
- Но черт вас возьми!
- Я был бы вам очень обязан, если бы вы перестали браниться, мистер Раис.
- Вы все прекрасно понимаете, вы нарочно отстранили его!- заорал мистер Раис в новом приступе гнева.- Вы хотите сорвать матч!
- Не понимаю вас. Его перевод Вергилия оказался настоящим позором.
- К черту его перевод Вергилия!
- И к черту вашу дьявольскую профессиональную лигу!- вдруг взорвался мистер Паркер.
- Я пойду к Гаррисону! Вам завидно, вот в чем дело,- завидно!
- Да отправляйтесь хоть к самому дьяволу!
Мистер Дафф съежился, будто вокруг него сверкали молнии. Он понимал, что это ребячество, но все-таки на ребячество это уже ничуть не походило.
* 2 *
В этот момент преимущество было на стороне мистера Раиса. Если бы он сразу дошел из учительской к мистеру Гаррисону, что на самом деле означало к его дочери, ибо к тому времени она уже была в кабинете отца, мистер Паркер непременно потерпел бы поражение. Мистер Паркер был неумелым учителем, а Эми автоматически вставала на сторону умелых, правы были те или нет. Главную ошибку мистер Раис допустил ненамеренно, загнав Эми, абсолютно против ее воли (что, разумеется, рассердило ее еще больше), в лагерь мистера Паркера.
Причиной возникновения этого неожиданного альянса мистера Паркера и Эми Гаррисон стал некто Пьюрфой. Подзадоренный рассказами Дженкинсона-старшего, он подстерегал мистера Раиса неподалеку от учительской.
- Сэр, прошу вас, сэр!- пропищал господин Пьюрфой.
- Иди отсюда,- бросил мистер Раис.
- Сэр, Дженкинсон-старший сказал, что лучше вам сказать, сэр...
- Ну?- Упоминание о Дженкинсоне-старшем разозлило мистера Раиса.
- Сэр, я не смогу сегодня играть в матче, сэр...
- Что-о!- загремел мистер Раис.- Хочешь сказать, что мистер Паркер...
- Нет, сэр, нет. Я не из его класса, сэр. Это мисс Гаррисон сказала, что я сегодня играть не буду.
Мистер Раис ценил мальчугана. Пьюрфой был самым быстрым боулером {Боулер - подающий мяч} в школе. Если бы он играл в Желтой команде, его отсутствие мало бы что значило, поскольку без участия Дженкинсона в составе Зеленых обе команды выравнивали свои шансы. Но Пьюрфой был не в Желтой команде, а в Зеленой. Собственно, на Дженкинсоне и Пьюрфое она и держалась. Конечно, там еще девять мальчишек, но они не в счет. Без Дженкинсона-старшего у Зеленых лишь половина команды. Без Дженкинсона и Пьюрфоя - ничего.
- А почему,- с ледяным спокойствием заговорил мистер Раис,- мисс Гаррисон сказала, что ты не будешь сегодня играть?
- Сэр, она сказала, что я простудился,- пропищал с возмущением Пьюрфой.- Только потому что я случайно чихнул, сэр. Всего один раз, сэр, когда она...
- Ладно. Так ты простудился или нет?
- Нет, сэр, не простудился, сэр.
- Тогда иди и переоденься к матчу,- приказал мистер Раис.
В неистовом восторге мистер Пьюрфой помчался прочь. Теперь у него есть новости получше, чем у самою Дженкинсона. Старик Силач играет честно. Он сейчас покажет и Пучеглазке и Пшику.
Мистер Раис продолжал путь дальше. Едва стукнув в дверь для приличия, он вошел в кабинет мистера Гаррисона. Эми увлеченно высказывала несчастному отцу все, что о нем думала,- и о том, что он предполагал, и о том, чего не предполагал.
Появление младшего учителя он искренне приветствовал.
- А-а, Раис,- обратился он к нему.- Хотите поговорить? Эми...
- Я бы предпочел, если бы мисс Гаррисон осталась,- ответил мистер Раис очень деликатно и сдержанно.
Мистер Гаррисон сощурился от удивления. Эми редко просят остаться, когда есть удобный случай от нее избавиться.
- В чем же дело?- спросил директор.
Мистер Раис подробно изложил свои огорчения но поводу Дженкинсона-старшего.
Мистер Гаррисон с выражением растерянности издал нечто наподобие осуждающего возгласа. Мистер Паркер был старшим педагогом в школе. Нельзя допустить, чтобы старшим переходили дорогу младшие. Мистер Паркер, можно сказать, друг семьи. Нельзя оскорблять друзей семьи в угоду здравому смыслу и справедливости. Мистер Гаррисон почувствовал себя в весьма затруднительном положении. Как всегда в таких случаях, он взглянул на Эми.
Эми свела редкие брови и собиралась изречь официальный вердикт, как вдруг мистер Раис сам потопил свои корабли.
- И кстати,- громко начал он,- я только что видел Пьюрфоя. Он сказал, что вы не велели ему играть, потому что он простудился. Он вовсе не простудился. Так что я отправил его переодеваться к игре.
- Вы... послали его переодеваться?- возмущенно ахнула Эми.- Когда я...
- Здесь чересчур нянчатся с учениками,- заявил мистер Раис еще громче.Даже будь у него простуда, которой на самом деле нет, почему это вы решили, что крикет в такой жаркий день ему повредит? Простуду как раз так и лечат. Или вы хотите сделать из мальчишек сопляков и неженок?
Мистер Гаррисон онемел. Никогда прежде не слышал он, чтобы с его дочерью разговаривали так дерзко.
Эми и сама онемела. Минуту назад она искренне сочувствовала этому "несносному" молодому человеку: думала, что мистер Паркер - старый завистливый глупец, пытающийся всунуть палки в колеса своему сопернику самым подлым образом, и что давно пора навести новый порядок. Теперь она поняла, что ошибалась. Действительно пора навести порядок, но не в отношении мистера Паркера. Теперь Эми ясно поняла, что мистер Паркер совсем не старый завистливый глупец, а исключительно дальновидный человек, сразу распознающий "несносность" и знающий, как с этим бороться. В глазах Эми мистер Паркер уже походил на само совершенство.
- Вы послали Пьюрфоя переодеваться?- с удивлением переспросила Эми.Мистер Раис...
- Да?- агрессивно отозвался тот.
- В жизни не слышала такой дерзости,- в новом приступе возмущения сказала Эми.
- Дерзости!- Мистер Раис побагровел.- Ну, знаете... Я пришел сюда пожаловаться вашему отцу на вашу дерзость. Я занимаюсь всеми школьными играми, так? И как вы посмели приказать ребенку не играть в крикет, не посоветовавшись со мной?
- Как я посмела?- Эми поперхнулась.- Это в моей собственной школе...
- В школе вашего отца,- громко поправил ее мистер Раис.- Боже, можно подумать, что это вы здесь всем владеете.
- Папа!- взвизгнула Эми.
- Так я скажу вам прямо: всех уже от этого тошнит,- закричал мистер Раис,- и самое время хоть кому-то сказать вам об этом!
- Папа!
Открылась дверь, и вошла Филлис Гаррисон. Она с удивлением перевела взгляд с одного раскрасневшегося лица на другое, потом на мужа, совершенно ошарашенного и неуклюже схватившегося за край письменного стола.
- Что такое здесь происходит?- поинтересовалась миссис Гаррисон.Соревнование в колкостях или что?
- О, ничего,- пробормотал мистер Раис.
- Дорогая моя,- проблеял мистер Гаррисон,- может, тебе лучше...
- Вы поссорились?- не отступала миссис Гаррисон, еще более заинтересованная, и, не обращая внимания на слабую попытку мужа выпроводить ее из комнаты, элегантно устроила свою стройную фигуру в белом на подлокотнике кресла. Она одобрительно взглянула на спорщиков.- Продолжайте. Не обращайте на меня внимания. Кто прав?
Мистер Раис почувствовал, что у него появился шанс. Умерив свой пыл, он обратился к своей ученице по теннису тоном, приличествовавшим младшему учителю в разговоре с женой директора его школы.
- На самом деле наш спор касается и вас, миссис Гаррисон, если позволите...
- Меня?- удивилась Филлис.- Боже правый! Вы Эми ссорились из-за меня?
- Конечно нет. Я имел в виду то, что предметом нашей... э-э... дискуссии было здоровье наших воспитанников, за которое вы отвечаете.
- Разве?- недоумевая спросила Филлис и взглянула на свою кипящую гневом падчерицу. Она и не подозревала, что в ответе за здоровье детей.
- Ну конечно,- ответил мистер Раис с легким удивлением.- Мисс Гаррисон решила прямо сейчас от вашего имени отдать приказание, которое я лично считаю ошибочным. Вот об этом мы и говорили. Позвольте вам все объяснить.
- Но это же совсем не сложно,- беззаботно сказала миссис Гаррисон, выслушав его.- Так мальчик простужен или нет? Один чих, как известно, еще ни о чем не говори г.
- Не простужен,- ответил мистер Раис.
- Простужен,- огрызнулась Эми с ледяной яростью, ощущая свою беспомощность в таком повороте спора. Доверительная улыбка молодой мачехи, посланная мистеру Раису, только усилила ее гнев.
- А что ты думаешь, дорогой, по этому поводу?- промурлыкала миссис Гаррисон, забавляясь и не скрывая этого от Эми. Редко доводилось ей позабавиться за счет Эми. Всего шесть лет разницы не позволяли ей проявлять к властной дочке мужа материнскую строгость, но этой разницы хватало, чтобы не сорваться на девчоночьи колкости, нередко так и просившиеся на язык. К тому же у Эми была несносная привычка заставлять мачеху чувствовать себя на шесть лет моложе, а не старше падчерицы.
Таким образом, мистера Гаррисона грубо вернули к его прямым обязанностям, и он был поставлен перед дилеммой. В глубине души он почти так же боялся младшего учителя, как и своей дочери.
- Это действительно так уж важно, чтобы Пьюрфой принял участие в этом матче, Раис?
- Так же важно, как и участие Дженкинсона,- твердо заявил мистер Раис.Без них игры просто не будет.
- Я не могу поверить, что это важнее здоровья ребенка,- ледяным тоном парировала Эми.- Мы слишком много внимания стали уделять спортивным играм. Можно подумать, что школа только на них и держится. Мистер Паркер прав. Нельзя воспитывать в школе профессиональное отношение к спорту.
- Может, вы хотите, чтобы он снова стал руководить спортивной жизнью школы,- фыркнул мистер Раис,- чтобы мы снова проигрывали всем подряд?
- Я полагаю, лучше проигрывать в спорте, чем в обучении. Смешно приравнивать игры к учебе. Если Дженкинсон так плохо сделал перевод, его, вне сомнения, нужно оставить для работы над ошибками. Мистер Паркер абсолютно прав. Папа, ты должен согласиться со мной.
- Ну-у,- замялся мистер Гаррисон и стал теребить бородку.
- Это сложный вопрос,- очень серьезно произнесла Филлис и покачала головой. Но блеснувший в ее глазах огонек заметили оба спорящих.
- В любом случае,- смелее заговорил мистер Раис,- я считаю, что мисс Гаррисон не вправе ничего решать но этому поводу. В отношении Пьюрфоя вопрос решает миссис Гаррисон, а Дженкинсона - вы, господин директор. Не выскажете ли вы своего решения, миссис Гаррисон?
- Пожалуйста, мистер Раис. Если, как вы говорите, он не простужен, то нет никаких причин отстранять его от игры.
- Благодарю вас,- с достоинством сказал мистер Райс.- А что по поводу Дженкинсона, господин директор?
- Ну-у,- снова замялся мистер Гаррисон и потеребил бородку.
- Если,- побелевшими губами процедила Эми,- я здесь так мало значу, как полагает мистер Раис, то мне нет смысла оставаться здесь до конца четверти. Помнишь, папа, Марджори Бизли приглашала меня погостить, как только кончится четверть. Так я отправлю ей телеграмму, что приеду завтра же.
- Эми!- в ужасе воскликнул мистер Гаррисон.
- Эми!- в таком же ужасе воскликнула миссис Гаррисон.
- Что?- резко отозвалась Эми.- Ты же сможешь отправить мальчиков по домам, Филлис, правда? Как я понимаю, это твоя работа.
- Мистер Раис,- сказала Филлис,- извините. Сегодня Пьюрфою не стоит играть, раз у него простуда.
- И Дженкинсону тоже,- вставила Эми.- Папа!
- Да, разумеется, мы должны уделять столько же внимания учебе, сколько спорту,- заколебался мистер Гаррисон.
Эми нанесла завершающий удар.
- Мистер Раис, по-вашему, я не вправе судить о том, что вы переступили пределы не только своих обязанностей, но и обычной вежливости, оспаривая приказы старшего учителя и мои. Не стоит ли мне в таком случае возложить исключительно на моего отца необходимость напомнить вам, что дисциплина среди учителей столь же обязательна, как и среди детей. Пока же...
- Господин директор,- сказал мистер Раис, еле сдерживая негодование,не могли бы вы принять мое заявление об уходе? Я уйду по окончании четверти.
- Придется подождать, ведь вы обязаны отработать еще четверть, по-моему,- холодно ответила мисс Гаррисон.- Пока же будьте любезны отправить с поля и Дженкинсона, и Пьюрфоя. Сейчас же.
В финальном матче Желтая команда разгромила Зеленых за счет подачи с преимуществом в восемьдесят семь боулерских очков.
Мистер Раис был вне себя. Его злость только усилилась при виде необычной сцены: мистер Паркер и Эми запросто болтали в шезлонгах на лоне природы. Судя по оживленной беседе и частым взрывам смеха, Эми и мистер Паркер нашли забавную тему для разговора.
Мистер Раис не привык, чтобы над ним смеялись.
Битва была окончена.
* 3 *
Давным-давно один человек сдал друзьям свой загородный дом. Вернувшись, они очень мило поблагодарили его и оставили для стирки свое грязное белье. Мистеру Раису казалось, что почти так же поступила с ним Филлис Гаррисон.
- Но, милый, ты должен понять: я не могла поступить иначе,оправдывалась Филлис, покаянно идя с поля брани рядом с молча шагавшим мистером Райсом.- Я бы ни за что не смогла отправить детей по домам как следует. Правда, не смогла бы. Они бы все перепутали, носки и все такое прочее. Ты должен это понять.
- Ты меня опозорила,- жестко сказал мистер Раис.
- Дорогой мой!- взывала миссис Гаррисон.
- Ты выставила меня идиотом перед мальчишками.
- Милый!
Ответом было молчание.
- Прости меня, пожалуйста,- сказала Филлис.- Ну пожалуйста!
- Я не ожидал от тебя такого, Филлис.
- Ну, милый, ну пожалуйста, прости меня.
- Что ж, так или иначе,- мистер Раис удовлетворенно усмехнулся,- я уезжаю.
- Нет, не говори так!- всхлипнула Филлис.- Не уезжай, Джеральд, не надо. Как я буду здесь без тебя?
- У тебя, кажется, есть муж?- язвительно бросил мистер Раис.
Филлис сделала недовольную гримасу.
- Ну, девочка моя милая, тогда зачем ты вышла за него?
- Одному богу известно,- призналась Филлис.- Джеральд, возьми меня с собой, а?
- Не возьму.
- Я знала, что не возьмешь,- вздохнула Филлис.- Ведь ты меня не любишь по-настоящему.
- А ты меня любишь по-настоящему?
- Джеральд, ну конечно же. Как ты можешь в этом сомневаться?- Филлис выразительно взглянула на крупную мрачную фигуру молодого учителя. Он поймал ее взгляд, и Филлис потупилась.- Могла бы я... если не любила бы тебя?