Страница:
– Бабушка рассказала о певичке дедушки, – ответил Морган, игнорируя сам вопрос, – и о твоей усиленной неприязни к драгоценностям.
Она нервно откашлялась.
– Ну, я приношу извинения за то, как отреагировала на ожерелье, – сказала она. – Понимаю, что поступила излишне резко. Но тем не менее я хочу знать насчет Мадлен Дюпоне.
– Нет, – сказал он равнодушно.
Она высвободилась из его объятия и села прямо, чтобы видеть его лицо.
– Нет! – повторила она, повышая голос. – Означает: нет, ты мне не скажешь или нет, она не твоя любовница?
– Последнее, – с нажимом произнес Морган.
– Ох! – откликнулась Алиса, понизив голос. Она помедлила мгновенье и затем вернулась в объятия мужа. Он охотно принял ее.
– А была когда-нибудь? Я имею в виду – твоей любовницей? – продолжала добиваться Алиса.
Он глянул вверх, на украшения из розового шелка над кроватью.
– Мадлен Дюпоне не является теперь и никогда прежде не была моей любовницей. Я действительно никогда не спал с ней и даже никогда не целовал ее. Честно говоря, она мне не так уж и нравится. И вообще у меня давно нет никакой любовницы. Последняя женщина, которой я предложил это, дала мне свирепую отповедь и сказала, что не желает меня больше видеть.
Алиса вздрогнула, вспомнив о той их размолвке.
– Похоже, умная была женщина, – не замедлила самонадеянно высказаться Алиса.
– Раньше я очень высоко ценил ее ум. Но в последнее время я не так уверен в ее способностях рационально мыслить и вести себя, – откликнулся Морган.
– А почему ты мне купил то ожерелье?
– Потому что наивно полагал, что моя молодая жена оценит по достоинству свадебный подарок, – сказал он кисло.
– Оно красивое, – прошептала Алиса, искренне раскаиваясь в своем поступке.
– Как ты можешь говорить такое? – насмешливо отметил он. – Ты же сразу запустила им в меня. Сомневаюсь, что ты взглянула на него.
– Оно так ярко вспыхнуло на солнце, – язвительно заметила она. – Наверняка великолепное! И, насколько знаю тебя, оно еще, вероятно, и очень дорогое.
– Было дорогое, – сказал Морган с преувеличенно тяжелым вздохом. – А теперь я и не знаю, куда девать его.
Алиса игриво постучала кулачком ему в грудь:
– А вы отдайте то красивое ожерелье вашей жене, сэр!
Морган схватил ее за руки и притянул лицом к своему лицу, и они соприкоснулись носами. В его глазах она увидела, как вспышка юмора уступила место якобы гневу.
– Молю, скажи, моя любимая, чем же таким особенным заслужила моя жена столь дорогую награду?
Алиса заставила себя принять вид кающейся грешницы.
– Супруг мой, я полагаю, что заслужу свою награду, – произнесла она и запечатлела жадный, требовательный поцелуй на его губах.
Морган, смеясь, наслаждался прикосновениями ее губ и языка, и страсть вновь зашевелилась в нем.
– Если ты и дальше будешь так меня целовать, дорогая, – пристал он к ней, – то я вынужден буду купить тебе больше, чем просто ожерелье.
Алиса вызывающе улыбнулась и искушающе потерлась грудями о его грудь.
– Подожди, радость моя! – призвал он, а член его поднялся. – Не хотелось бы начинать то, что мы не сможем как следует закончить. Ты сама-то уверена, что все будет в порядке?
– Все будет в полном порядке, Морган, – прошептала она.
– Мы опоздаем к обеду, – возразил он нерешительно. – Бабушка затеяла особый обед, чтобы должным образом почтить тебя, вводя в наше семейство.
– Поскольку я – почетная персона, они не смогут начать без нас, – резонно заметила Алиса, склоняясь головой к нему на живот.
– Было бы весьма неучтиво, – согласился Морган осипшим голосом, ибо поцелуи Алисы двинулись вниз, к его бедрам, – начать без нас, я имею в виду.
– Да, неучтиво. Вдовствующая герцогиня никогда на это не пойдет, верно, Морган?
– Не пойдет, – простонал Морган, и Алиса медленно опустила голову у него между бедер. Он выдержал ее изощренную пытку лишь несколько минут, а потом втянул ее на себя. – Я-то думаю, мы сильно опоздаем на обед, любимая моя, – проговорил он и жадно поцеловал ее.
– Я тоже надеюсь, Морган, – прошептала она и ответила на его поцелуй с не меньшей страстностью. – Я очень-очень надеюсь.
У огромного эркера, в спальне, беспокойно вышагивала Каролина, тщетно пытаясь сдержать свои переживания. Тристан, удобно устроившись в кресле перед ревущим пламенем камина, читал книгу, иногда поглядывая на ходящую взад-вперед жену.
– Ты бы присела, Каролина, – посоветовал он, – а то ведь скоро дырку в ковре протрешь.
– Ничего забавного в твоем высказывании не нахожу, – сказала она, сверкнув глазами. – Как ты можешь сидеть спокойно?! Неужели не понимаешь, что произошло?
Тристан медленно опустил книгу и посмотрел на жену.
– Я не совсем понимаю – о чем ты? Не соблаговолишь ли объяснить?
Каролина взволнованно вскинула руки.
– Бога ради, Тристан, перестань строить из себя тупицу! Ты прекрасно понимаешь, что я говорю об Алисе. О новой жене твоего брата! О новой герцогине Джиллингема! Которая, сдается, вот-вот родит герцогу наследника!
– Однако я не вижу связи между твоим недовольством и тем, что Алиса в положении, – заметил он сухо.
Она, прищурившись, взглянула на него.
– Кончай разыгрывать меня, Тристан! Мы оба знаем, что ты должен был унаследовать титул герцога, а теперь все изменилось. У Моргана молодая жена, уже явно готовая произвести на свет нового наследника. Просто не верится, что Морган мог так обойтись с нами!
От последней фразы Тристан сердито захлопнул книгу.
– Что ты такое болтаешь, Каролина?! Каролина на мгновение заколебалась, но потом вновь вернулась к прежней теме.
– Морган всегда говорил, что никогда больше не женится. И официально назначил своим наследником тебя. Даже в день нашей свадьбы он высказал мне свои надежды, что я помогу продолжить род Эштонов и произведу на свет следующего герцога. Я так рассчитывала, что ты унаследуешь титул!
– Очевидно, твои расчеты были неверны! – заявил Тристан резким тоном, в котором звучал гнев.
– Это нечестно!
– Не предполагал, что тебе присущ такой снобизм! – как бы невзначай бросил Тристан с безразличием на лице. – Боюсь, при выборе мужа ты совершила роковую ошибку. Если ты всем сердцем стремилась стать герцогиней, то тебе следовало поглядывать повыше голов простых вторых сыновей.
От этих слов Каролина остановилась как вкопанная и посмотрела на мужа. По его застывшему лицу она поняла, что больно ранила его своими бездумными речами. Полная раскаяния, она бросилась к нему и опустилась на колени у его ног.
– О, Трис! – зашептала она и потянула его за рукав. – Я не хотела обидеть тебя. Просто я вне себя от внезапной женитьбы Моргана.
– Прошу прощения, дорогая, но я не смогу дать тебе то, к чему ты столь сильно стремилась.
На глаза Каролины навернулись слезы.
– Нет, Трис! Это я должна просить прощения за то, что вела себя так глупо. Титул не так важен, правда! А без твоей любви я, кажется, просто не выживу! Скажи, пожалуйста, что ты простил меня! – взмолилась она.
Тристан поднял ее к себе на колени, и она прильнула к его широкой груди.
– Разумеется, я прощаю тебя, Каролина, – мягко проговорил он. – Жаль, что из-за меня ты так напереживалась. И все-таки ты сильно ошибалась, полагая, что однажды станешь герцогиней Джиллингема.
– Но Морган же говорил, – начала она и умолкла под взглядом Тристана.
– Мне неважно, что говорил Морган, – прервал он, снова досадуя на нее. – Вопреки тому, во что ты поверила со слов моего брата, я знал, что придет время и он опять женится. И мы должны желать ему благ и радоваться, что наконец он нашел достойную женщину.
– Ей-богу, Трис, я не могу поверить, что у тебя из-за брата нет чувства незаслуженной обиды. Ведь Моргану принадлежит все – и только потому, что он – первый сын. Мой отец – младший сын, поэтому он почти всю жизнь и должен был бороться за существование. А я всегда негодовала на дядю за то, что ему досталась львиная доля наследства.
– У меня, Каролина, все совсем иначе. Значительное состояние я получил от бабушки и матери, и у меня существенные доходы от участия в большинстве дел Моргана.
– Ох, – тихо откликнулась Каролина. Она совершенно ничего не знала об их финансовом положении. Тристан всегда небрежно тратил деньги, и казалось, что их много, но от кого или откуда они поступают, никогда не обсуждалось. – Ты хочешь сказать, что мы… зажиточны?
– Чрезвычайно, – сухо ответил Тристан, и на его скулах заиграли желваки. – Очевидно, я неверно охарактеризовал тебя, Каролина. Ты – не сноб. На самом деле ты – охотница за состоянием.
– Фух! – фыркнула Каролина, тряхнув белокурыми локонами. – Ты уж прости, что мне было приятно узнать о нашем надежном финансовом положении.
Он обнял ее.
– Полагаю, мы вскоре обсудим его подробнее, – он нежно поцеловал ее в висок, и она смягчилась.
– Не означает ли это, что мы очень богаты, Тристан? – Каролина подняла лицо к нему и посмотрела, сверкнув глазами.
Тристан, сморщив нос, состроил ей гримасу.
– Вероятно, – уклончиво ответил он. – Но это не значит, однако, что я позволю тебе транжирить деньги так, будто ты регент.
Каролина усмехнулась:
– Это я понимаю, Тристан. Но какое облегчение узнать, что мы надежно обеспечены! Я содрогаюсь, когда думаю о моей бедной сестре Присцилле. Земли лорда Огдена передавались по праву родового наследования, и Присцилла ничего не получила из владений мужа или его семейства, так как не родила наследника. Это было ужасно, и она очень оскорбилась и разгневалась. И теперь Присцилла целиком зависит от того, что выделяет ей наш отец, а ты же знаешь, какой он прижимистый.
– Не волнуйся, с тобой такого никогда не произойдет, – серьезно сказал Тристан. – Если со мною что-то случится, у тебя денег будет достаточно, чтобы жить на широкую ногу.
У Каролины комок застрял в горле от одной мысли потерять Тристана. Она просто не знала, откуда ей тогда черпать силы. Как встречать очередное утро без любимого Тристана?
– Я вела себя, как полная дурочка, – сказала она, и глаза ее затуманились.
– Я знаю, тебе трудно понять мои чувства по этому поводу, но я, вправду, не завидую первородству брата. Ведь Морган всегда был добр и великодушен ко мне. Всю мою жизнь он присматривал за мной и старался помочь. Ради того, чтобы я унаследовал титул, он должен умереть без потомка. Ты, Каролина, наверняка не понимаешь, что это слишком высокая цена.
– Понимаю, – мягко возразила она, и на ее прелестном личике искренность сменила недовольство. – Я тоже переживаю за Моргана. Обещаю, сделаю что угодно, самое трудное, но постараюсь, чтобы Алисе было хорошо в нашем семействе. Ради Моргана. И ради тебя.
– Спасибо. Морган будет тронут. Мне кажется, из-за внезапной женитьбы им будет нелегко подладиться друг к другу, – и он любовно потрепал ее по руке. – Веселей, Каролина! Ведь у них может родиться и девочка. А если у нас родится мальчик, то он и унаследует титул.
Лицо Каролины радостно засветилось, но тут же потухло от мысли, что Тристан разыгрывает ее.
– А это не вероломно – надеяться, что Алиса родит девочку?
– Нормальную, здоровую девочку?
– Естественно.
Он сердечно улыбнулся ей.
– Думаю – нет. Будем надеяться по секрету. – И, заключив жену в пылкие объятия, Тристан явил тем полное ее прощение.
Вдовствующая герцогиня сияла от удовольствия при виде царственного великолепия того, что было на огромном обеденном столе красного дерева, во главе которого она восседала. Справа от нее находился Морган, слева – Тристан, рядом с которыми сидели их жены. У другого конца стола, напротив старой герцогини, села Присцилла.
Обе молодые пары, опоздавшие, явились робкие, но вдовствующая герцогиня не сердилась, особенно на Моргана с Алисой. Морган казался более раскованным, чем был все последние месяцы, а Алиса лучилась красотой, и ее темно-зеленые очи ярко сверкали, как и великолепное ожерелье из бриллиантов с изумрудами. Тристан с Каролиной, как обычно, смотрели больше друг на друга, но вдовствующая герцогиня порадовалась, отметив едва заметные искусные старания Каролины выразить расположение к Алисе, словно в возмещение за прежнюю неучтивость. То и дело Каролина обращалась к Алисе с замечаниями и вопросами, умело направляя беседу так, чтобы Алиса принимала в ней участие.
Да, вдовствующая герцогиня очень радовалась, глядя на своих красивых внуков и их прелестных жен. Подняв церемонно бокал, она встала, шумно отодвинув стул.
– Дети! – произнесла она твердым голосом. – Я хотела бы предложить тост, – и она подождала, пока все встали с бокалами в руках. – За новую герцогиню Джиллингем! И за герцога! Долгой вам жизни, крепкого здоровья и большого счастья!
– За герцога и его новобрачную, – весело сказала Присцилла.
– За новобрачных! За новобрачных! – громко проскандировал Тристан и выпил до дна.
– И за моего любимого Тристана и дорогую Каролину! – продолжила вдовствующая герцогиня. – Любви и счастья на всю жизнь!
– За Триса и Каролину! – улыбаясь, повторил Морган, поднимая высоко бокал. – И за вас, бабушка! За вашу бесконечную любовь к нам, самоотдачу и более всего за вашу мудрость!
Вдовствующая герцогиня стояла со слезами на глазах, а они, подняв бокалы, смотрели на нее с выражением искренней любви на лицах.
«Я по-настоящему счастлива, – подумала она. – Дай Бог, чтоб это длилось долго!»
Глава 19
Она нервно откашлялась.
– Ну, я приношу извинения за то, как отреагировала на ожерелье, – сказала она. – Понимаю, что поступила излишне резко. Но тем не менее я хочу знать насчет Мадлен Дюпоне.
– Нет, – сказал он равнодушно.
Она высвободилась из его объятия и села прямо, чтобы видеть его лицо.
– Нет! – повторила она, повышая голос. – Означает: нет, ты мне не скажешь или нет, она не твоя любовница?
– Последнее, – с нажимом произнес Морган.
– Ох! – откликнулась Алиса, понизив голос. Она помедлила мгновенье и затем вернулась в объятия мужа. Он охотно принял ее.
– А была когда-нибудь? Я имею в виду – твоей любовницей? – продолжала добиваться Алиса.
Он глянул вверх, на украшения из розового шелка над кроватью.
– Мадлен Дюпоне не является теперь и никогда прежде не была моей любовницей. Я действительно никогда не спал с ней и даже никогда не целовал ее. Честно говоря, она мне не так уж и нравится. И вообще у меня давно нет никакой любовницы. Последняя женщина, которой я предложил это, дала мне свирепую отповедь и сказала, что не желает меня больше видеть.
Алиса вздрогнула, вспомнив о той их размолвке.
– Похоже, умная была женщина, – не замедлила самонадеянно высказаться Алиса.
– Раньше я очень высоко ценил ее ум. Но в последнее время я не так уверен в ее способностях рационально мыслить и вести себя, – откликнулся Морган.
– А почему ты мне купил то ожерелье?
– Потому что наивно полагал, что моя молодая жена оценит по достоинству свадебный подарок, – сказал он кисло.
– Оно красивое, – прошептала Алиса, искренне раскаиваясь в своем поступке.
– Как ты можешь говорить такое? – насмешливо отметил он. – Ты же сразу запустила им в меня. Сомневаюсь, что ты взглянула на него.
– Оно так ярко вспыхнуло на солнце, – язвительно заметила она. – Наверняка великолепное! И, насколько знаю тебя, оно еще, вероятно, и очень дорогое.
– Было дорогое, – сказал Морган с преувеличенно тяжелым вздохом. – А теперь я и не знаю, куда девать его.
Алиса игриво постучала кулачком ему в грудь:
– А вы отдайте то красивое ожерелье вашей жене, сэр!
Морган схватил ее за руки и притянул лицом к своему лицу, и они соприкоснулись носами. В его глазах она увидела, как вспышка юмора уступила место якобы гневу.
– Молю, скажи, моя любимая, чем же таким особенным заслужила моя жена столь дорогую награду?
Алиса заставила себя принять вид кающейся грешницы.
– Супруг мой, я полагаю, что заслужу свою награду, – произнесла она и запечатлела жадный, требовательный поцелуй на его губах.
Морган, смеясь, наслаждался прикосновениями ее губ и языка, и страсть вновь зашевелилась в нем.
– Если ты и дальше будешь так меня целовать, дорогая, – пристал он к ней, – то я вынужден буду купить тебе больше, чем просто ожерелье.
Алиса вызывающе улыбнулась и искушающе потерлась грудями о его грудь.
– Подожди, радость моя! – призвал он, а член его поднялся. – Не хотелось бы начинать то, что мы не сможем как следует закончить. Ты сама-то уверена, что все будет в порядке?
– Все будет в полном порядке, Морган, – прошептала она.
– Мы опоздаем к обеду, – возразил он нерешительно. – Бабушка затеяла особый обед, чтобы должным образом почтить тебя, вводя в наше семейство.
– Поскольку я – почетная персона, они не смогут начать без нас, – резонно заметила Алиса, склоняясь головой к нему на живот.
– Было бы весьма неучтиво, – согласился Морган осипшим голосом, ибо поцелуи Алисы двинулись вниз, к его бедрам, – начать без нас, я имею в виду.
– Да, неучтиво. Вдовствующая герцогиня никогда на это не пойдет, верно, Морган?
– Не пойдет, – простонал Морган, и Алиса медленно опустила голову у него между бедер. Он выдержал ее изощренную пытку лишь несколько минут, а потом втянул ее на себя. – Я-то думаю, мы сильно опоздаем на обед, любимая моя, – проговорил он и жадно поцеловал ее.
– Я тоже надеюсь, Морган, – прошептала она и ответила на его поцелуй с не меньшей страстностью. – Я очень-очень надеюсь.
У огромного эркера, в спальне, беспокойно вышагивала Каролина, тщетно пытаясь сдержать свои переживания. Тристан, удобно устроившись в кресле перед ревущим пламенем камина, читал книгу, иногда поглядывая на ходящую взад-вперед жену.
– Ты бы присела, Каролина, – посоветовал он, – а то ведь скоро дырку в ковре протрешь.
– Ничего забавного в твоем высказывании не нахожу, – сказала она, сверкнув глазами. – Как ты можешь сидеть спокойно?! Неужели не понимаешь, что произошло?
Тристан медленно опустил книгу и посмотрел на жену.
– Я не совсем понимаю – о чем ты? Не соблаговолишь ли объяснить?
Каролина взволнованно вскинула руки.
– Бога ради, Тристан, перестань строить из себя тупицу! Ты прекрасно понимаешь, что я говорю об Алисе. О новой жене твоего брата! О новой герцогине Джиллингема! Которая, сдается, вот-вот родит герцогу наследника!
– Однако я не вижу связи между твоим недовольством и тем, что Алиса в положении, – заметил он сухо.
Она, прищурившись, взглянула на него.
– Кончай разыгрывать меня, Тристан! Мы оба знаем, что ты должен был унаследовать титул герцога, а теперь все изменилось. У Моргана молодая жена, уже явно готовая произвести на свет нового наследника. Просто не верится, что Морган мог так обойтись с нами!
От последней фразы Тристан сердито захлопнул книгу.
– Что ты такое болтаешь, Каролина?! Каролина на мгновение заколебалась, но потом вновь вернулась к прежней теме.
– Морган всегда говорил, что никогда больше не женится. И официально назначил своим наследником тебя. Даже в день нашей свадьбы он высказал мне свои надежды, что я помогу продолжить род Эштонов и произведу на свет следующего герцога. Я так рассчитывала, что ты унаследуешь титул!
– Очевидно, твои расчеты были неверны! – заявил Тристан резким тоном, в котором звучал гнев.
– Это нечестно!
– Не предполагал, что тебе присущ такой снобизм! – как бы невзначай бросил Тристан с безразличием на лице. – Боюсь, при выборе мужа ты совершила роковую ошибку. Если ты всем сердцем стремилась стать герцогиней, то тебе следовало поглядывать повыше голов простых вторых сыновей.
От этих слов Каролина остановилась как вкопанная и посмотрела на мужа. По его застывшему лицу она поняла, что больно ранила его своими бездумными речами. Полная раскаяния, она бросилась к нему и опустилась на колени у его ног.
– О, Трис! – зашептала она и потянула его за рукав. – Я не хотела обидеть тебя. Просто я вне себя от внезапной женитьбы Моргана.
– Прошу прощения, дорогая, но я не смогу дать тебе то, к чему ты столь сильно стремилась.
На глаза Каролины навернулись слезы.
– Нет, Трис! Это я должна просить прощения за то, что вела себя так глупо. Титул не так важен, правда! А без твоей любви я, кажется, просто не выживу! Скажи, пожалуйста, что ты простил меня! – взмолилась она.
Тристан поднял ее к себе на колени, и она прильнула к его широкой груди.
– Разумеется, я прощаю тебя, Каролина, – мягко проговорил он. – Жаль, что из-за меня ты так напереживалась. И все-таки ты сильно ошибалась, полагая, что однажды станешь герцогиней Джиллингема.
– Но Морган же говорил, – начала она и умолкла под взглядом Тристана.
– Мне неважно, что говорил Морган, – прервал он, снова досадуя на нее. – Вопреки тому, во что ты поверила со слов моего брата, я знал, что придет время и он опять женится. И мы должны желать ему благ и радоваться, что наконец он нашел достойную женщину.
– Ей-богу, Трис, я не могу поверить, что у тебя из-за брата нет чувства незаслуженной обиды. Ведь Моргану принадлежит все – и только потому, что он – первый сын. Мой отец – младший сын, поэтому он почти всю жизнь и должен был бороться за существование. А я всегда негодовала на дядю за то, что ему досталась львиная доля наследства.
– У меня, Каролина, все совсем иначе. Значительное состояние я получил от бабушки и матери, и у меня существенные доходы от участия в большинстве дел Моргана.
– Ох, – тихо откликнулась Каролина. Она совершенно ничего не знала об их финансовом положении. Тристан всегда небрежно тратил деньги, и казалось, что их много, но от кого или откуда они поступают, никогда не обсуждалось. – Ты хочешь сказать, что мы… зажиточны?
– Чрезвычайно, – сухо ответил Тристан, и на его скулах заиграли желваки. – Очевидно, я неверно охарактеризовал тебя, Каролина. Ты – не сноб. На самом деле ты – охотница за состоянием.
– Фух! – фыркнула Каролина, тряхнув белокурыми локонами. – Ты уж прости, что мне было приятно узнать о нашем надежном финансовом положении.
Он обнял ее.
– Полагаю, мы вскоре обсудим его подробнее, – он нежно поцеловал ее в висок, и она смягчилась.
– Не означает ли это, что мы очень богаты, Тристан? – Каролина подняла лицо к нему и посмотрела, сверкнув глазами.
Тристан, сморщив нос, состроил ей гримасу.
– Вероятно, – уклончиво ответил он. – Но это не значит, однако, что я позволю тебе транжирить деньги так, будто ты регент.
Каролина усмехнулась:
– Это я понимаю, Тристан. Но какое облегчение узнать, что мы надежно обеспечены! Я содрогаюсь, когда думаю о моей бедной сестре Присцилле. Земли лорда Огдена передавались по праву родового наследования, и Присцилла ничего не получила из владений мужа или его семейства, так как не родила наследника. Это было ужасно, и она очень оскорбилась и разгневалась. И теперь Присцилла целиком зависит от того, что выделяет ей наш отец, а ты же знаешь, какой он прижимистый.
– Не волнуйся, с тобой такого никогда не произойдет, – серьезно сказал Тристан. – Если со мною что-то случится, у тебя денег будет достаточно, чтобы жить на широкую ногу.
У Каролины комок застрял в горле от одной мысли потерять Тристана. Она просто не знала, откуда ей тогда черпать силы. Как встречать очередное утро без любимого Тристана?
– Я вела себя, как полная дурочка, – сказала она, и глаза ее затуманились.
– Я знаю, тебе трудно понять мои чувства по этому поводу, но я, вправду, не завидую первородству брата. Ведь Морган всегда был добр и великодушен ко мне. Всю мою жизнь он присматривал за мной и старался помочь. Ради того, чтобы я унаследовал титул, он должен умереть без потомка. Ты, Каролина, наверняка не понимаешь, что это слишком высокая цена.
– Понимаю, – мягко возразила она, и на ее прелестном личике искренность сменила недовольство. – Я тоже переживаю за Моргана. Обещаю, сделаю что угодно, самое трудное, но постараюсь, чтобы Алисе было хорошо в нашем семействе. Ради Моргана. И ради тебя.
– Спасибо. Морган будет тронут. Мне кажется, из-за внезапной женитьбы им будет нелегко подладиться друг к другу, – и он любовно потрепал ее по руке. – Веселей, Каролина! Ведь у них может родиться и девочка. А если у нас родится мальчик, то он и унаследует титул.
Лицо Каролины радостно засветилось, но тут же потухло от мысли, что Тристан разыгрывает ее.
– А это не вероломно – надеяться, что Алиса родит девочку?
– Нормальную, здоровую девочку?
– Естественно.
Он сердечно улыбнулся ей.
– Думаю – нет. Будем надеяться по секрету. – И, заключив жену в пылкие объятия, Тристан явил тем полное ее прощение.
Вдовствующая герцогиня сияла от удовольствия при виде царственного великолепия того, что было на огромном обеденном столе красного дерева, во главе которого она восседала. Справа от нее находился Морган, слева – Тристан, рядом с которыми сидели их жены. У другого конца стола, напротив старой герцогини, села Присцилла.
Обе молодые пары, опоздавшие, явились робкие, но вдовствующая герцогиня не сердилась, особенно на Моргана с Алисой. Морган казался более раскованным, чем был все последние месяцы, а Алиса лучилась красотой, и ее темно-зеленые очи ярко сверкали, как и великолепное ожерелье из бриллиантов с изумрудами. Тристан с Каролиной, как обычно, смотрели больше друг на друга, но вдовствующая герцогиня порадовалась, отметив едва заметные искусные старания Каролины выразить расположение к Алисе, словно в возмещение за прежнюю неучтивость. То и дело Каролина обращалась к Алисе с замечаниями и вопросами, умело направляя беседу так, чтобы Алиса принимала в ней участие.
Да, вдовствующая герцогиня очень радовалась, глядя на своих красивых внуков и их прелестных жен. Подняв церемонно бокал, она встала, шумно отодвинув стул.
– Дети! – произнесла она твердым голосом. – Я хотела бы предложить тост, – и она подождала, пока все встали с бокалами в руках. – За новую герцогиню Джиллингем! И за герцога! Долгой вам жизни, крепкого здоровья и большого счастья!
– За герцога и его новобрачную, – весело сказала Присцилла.
– За новобрачных! За новобрачных! – громко проскандировал Тристан и выпил до дна.
– И за моего любимого Тристана и дорогую Каролину! – продолжила вдовствующая герцогиня. – Любви и счастья на всю жизнь!
– За Триса и Каролину! – улыбаясь, повторил Морган, поднимая высоко бокал. – И за вас, бабушка! За вашу бесконечную любовь к нам, самоотдачу и более всего за вашу мудрость!
Вдовствующая герцогиня стояла со слезами на глазах, а они, подняв бокалы, смотрели на нее с выражением искренней любви на лицах.
«Я по-настоящему счастлива, – подумала она. – Дай Бог, чтоб это длилось долго!»
Глава 19
В последующие недели Алиса постепенно привыкала к новой для нее роли герцогини. Рэмзгейт-Касл весьма умело управлялся совместными усилиями Берка и миссис Кинли, и Алиса не вмешивалась, если не было явной необходимости. Вдовствующая герцогиня по-прежнему жила в замке. Морган и Алиса очень обрадовались, когда она предпочла остаться, отказавшись уехать в Лондон с Тристаном и Каролиной, где они собирались пробыть до конца бального сезона.
Алиса чувствовала, что отношения с Морганом становятся все лучше, но им еще далеко до полной искренности и беззаветного доверия, необходимых для совместного преодоления трудностей на протяжении всей жизни. Алиса всем сердцем любила Моргана, но на поверхность это прорывалось лишь при тех обстоятельствах, когда нельзя было сдержать эмоции. Истинные чувства Моргана оставались для нее тайной, но она знала, что волнует его, и в душе питала надежду, что со временем он полюбит ее по-настоящему. Потому основные ее помыслы были сосредоточены на проблемах, связанных с приближающимся рождением ребенка.
В то прохладное утро, в конце ноября, она сидела в гостиной и аккуратными стежками старательно вышивала распашоночку для младенца. Рядом с нею сидела Каролина, ненадолго приехавшая с Тристаном накануне вечером.
– Какие у тебя точные стежки! – заметила Каролина и осторожно прикоснулась пальцем к распашонке. – У меня не хватает терпения делать такие искусные стежки.
– Я понимаю твое удивление моим рукоделием, – откликнулась Алиса, держа на весу распашонку. – Но от пребывания в одиночестве возникает интерес к самым непривычным занятиям.
Каролина с сочувствием посмотрела на невестку:
– От бесконечного ожидания с ума можно сойти!
– Можно, – с готовностью согласилась Алиса. – Я сохраняю здравый рассудок лишь потому, что скоро все произойдет, – и она нежно погладила свой огромный живот. – Ради этого благого дела.
– Какого благого дела? – небрежно бросил Морган, входя в комнату.
Его глаза тут же остановились на Алисе, словно с одного взгляда он мог понять, как чувствует себя его жена. Лицо ее было нормального цвета, но немного утомленное, с чуть заметными кругами под глазами. И он подумал, что она плохо спала ночью.
– Ты хорошо спала? – заботливо спросил он.
– Прекрасно, – солгала она, пряча глаза.
– Надо было позвать меня, – посоветовал Морган и склонился, целуя жену в лоб. По тому, как она старательно избегала его взгляда, он понял, что она говорит неправду. – Я бы посидел с тобою.
– Не было причины беспокоить тебя, – тихо заметила Алиса и глубоко вздохнула, чтобы утихомирить нервы. Искусно держа тонкую иглу, она проткнула ткань распашонки, и в комнате повисла неловкая тишина.
– Каролина, где все утро пропадает твой беспутный муж? – спросил Морган, которому надо было куда-то девать накопившуюся в нем энергию. – Он же хотел после полудня ехать со мной в Чартер-Оукс. У лорда Эдмундза есть призовая кобыла, с которой он, возможно, захочет расстаться, если я сумею уговорить его на приемлемую цену.
– Тристан работает в хранилище с твоим секретарем, мистером Камероном, – ответила Каролина. – Я с удовольствием напомню ему о вашей поездке.
Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь так поспешно, что Морган не успел ничего сказать.
Алиса неуклюже приподнялась в кресле и расправила затекшие мышцы спины. Морган тут же оказался около нее и сильными пальцами принялся массировать ей спину. Алиса благодарно охнула и прогнула позвоночник – мышцам стало легче.
– Чудесно, – простонала она. – С чего это сегодня утром у меня все ломит?
– Потому что ночью вы не отдохнули как следует, мадам, – пожурил Морган. – Надо было позвать меня.
– Мог бы зайти по собственному почину, – прошептала она.
Морган тяжко вздохнул, понимая, что она права. Надо было зайти и проверить, как она. Но дверь между их спальнями на ночь заперли, и в ближайшие несколько недель, как строго наказал домашний доктор, барон Уэллз, Морган должен спать в своей постели. Морган понял, что физическая близость с красавицей-женой недопустима, но он же достаточно владел собой, чтобы, успокаивая, просто обнимать ее и не превращаться в сексуально-невоздержанное животное.
Почему же он не зашел к Алисе ночью, когда услышал, как она мечется и беспокойно ворочается в постели? Потому что он трус, признался он себе с отвращением. Потому что его красивая, достойная, неповторимая жена каким-то образом, каким-то способом, несмотря на все преграды, проторила гладкий путь прямо в его сердце. А он был совершенно безоружен перед подобными ощущениями, не готов к возникшим чувствам. И от страха попасть впросак повел себя, как всякий трус. Стал держаться на расстоянии.
Отложив рукоделие, Алиса встала. Встретилась с ним глазами, и он, увидев в них страдание, бросился к ней. Привлек ее спиной к своей груди и обнял. Ее висок коснулся его губ, и он нежно поцеловал его, потом опустил голову ниже и потерся носом о ее шею.
– Прости меня, – прошептал он ей на ухо так тихо, что она не поверила услышанному.
Откинувшись, она наслаждалась ощущением от его сильных рук, обвивавших ее. Дотянувшись, погладила его пальцы, прижатые к ее вздутому животу.
– Я люблю тебя, Морган, – тихо призналась она.
Его руки еще сильнее сжались на ее животе.
– Я рад.
Она знала, что на лучший ответ нечего рассчитывать, но теперь почему-то даже и не расстроилась.
– А что ты еще наметил на сегодня, кроме уговоров лорда Эдмундза? – спросила она небрежно и сняла возникшую напряженность их чувств.
– Ха! – гоготнул Морган. – Мадам, вам же неведомо, каким прижимистым бывает лорд Эдмундз! Одолеть его в сделке, особенно при покупке лошади из его конюшен, – дело чести, а не просто добротный бизнес!
– Но если Тристан поедет с тобой, то мне жаль лорда Эдмундза. Схватиться с одним из вас – уже беда, а вдвоем вы вообще непобедимы. Несчастный, он и не знает, какой его ждет удар!
Морган улыбнулся, польщенный ее похвалой.
– Наверное, мы с Трисом и в самом деле грозная команда! Скажи, а у тебя какие планы на сегодня?
Алиса прошла к окнам и с тоской всмотрелась в залитый осенним солнцем сад.
– Думала в начале дня покататься верхом по южной луговине, затем бодрым шагом обойти сады и огороды и в конце дня пройтись по магазинам в деревне.
– Я понимаю, как тебе трудно из-за того, что круг твоих занятий теперь так ограничен, – покровительственно начал Морган.
– Сэр, у вас нет ни малейшего представления, чем все это было для меня, – перебила она, не одобряя его тон.
Он помолчал.
– Ты права, Алиса, – уступил он. – Я этого не знаю. Но я с удовольствием погулял бы сейчас с тобою по саду, если это тебе по силам. – Но, увидев, как засияло ее лицо, внес поправку: – Погуляем недолго. И оденься потеплее!
– Естественно! – весело откликнулась она и, позвонив Берку, попросила, чтобы ее служанка принесла шерстяную накидку и шляпу.
– Да, между прочим, сегодня на обеде у нас будет барон Уэллз, – сообщил он, помогая Алисе одеться.
И у нее поникли плечи.
– Морган, разве так уж необходимо, чтобы через день с нами обедал домашний доктор?
– Мне казалось, тебе нравится барон Уэллз, – сказал он, уклоняясь от вопроса, и благоразумно решил пока не говорить ей, что уже устроил все, чтобы врач пожил в Рэмзгейт-Касле до родов.
– Мне очень нравится барон Уэллз, – отбилась Алиса, – но меня нервирует, что он пристально следит за каждым моим движением. Морган, я же всего-навсего собираюсь родить! Я же не больна неизлечимо!
– Присутствие барона Уэллза на меня действует успокаивающе, – заявил Морган. – И я знаю, придет срок и мы все высоко оценим его помощь.
– Да, да, конечно, – нехотя согласилась Алиса. – Скажу повару, чтобы напек пирожков с яблоками, которые так любит этот барон. Пожалуйста, пойдем гулять, пока ты не выдумал какой-нибудь смехотворной причины, запрещающей нам выходить из дому.
Острая резь пробудила Алису от крепкого сна. Громко заохав, она попыталась сесть, но боль ударила снова. Глянув на нарядные, фарфоровые с золотом, часы над камином, отметила – два часа. После бодрящей прогулки с Морганом она зашла в гостиную. Почувствовав себя слишком усталой, чтобы карабкаться наверх, в спальню, она на несколько минут прилегла на диван.
«Должно быть, уснула», – рассудила она. Схватившись за край сиденья, сумела принять сидячее положение и спросила себя – уехали ли Морган с Тристаном в Чартер-Оукс. Острая боль вновь пронзила ее, и до ее сознания стала доходить суть дела. Неужели началось? Не может быть!
Алиса сидела, безмолвно борясь с нарастающей болью и дурнотою, и вдруг вошел Тристан.
– Хорошо, что ты проснулась, – сказал он приветливо. – Я из-за дел не смог поехать с Морганом и вот подумал, не перекусить ли нам вместе. Я уже заходил, но ты спала. Как джентльмен я решил побороть голод и дождаться тебя. Скажу Берку, чтобы немедленно подавали завтрак. Господи, Алиса, что с тобой?! – Голос у Тристана дрогнул, когда он увидел, как она, побелев, содрогнулась.
– Ребенок, Трис! – с трудом переведя дух, выдавила сквозь стиснутые зубы Алиса. – Я сейчас рожу. – Она обняла руками живот и побаюкала его, словно укачивая боль.
– Сейчас? Родишь сейчас? – у него округлились глаза от изумления. – Не может быть! Ведь слишком рано!
– Рано, Трис, – и страх показался в ее глазах. – Значит, какая-то беда со мной.
– Никакой беды, Алиса! – возразил он, успокаивая ее и злясь на себя за то, что взволновал ее своими бездумными словами. – Просто малютке кажется, что пора.
Подскочив, он задергал шнур колокольчика, вызывая Берка. Дворецкий тут же явился, и Тристан вздохнул с огромным облегчением.
– Берк, у герцогини началось, – спокойно сказал он дворецкому. – Приведите, пожалуйста, бабушку. – В этот момент Алиса издала стон. – Быстрее! – добавил Тристан.
Берк сочувствующим взглядом окинул Алису, покачивающуюся вперед-назад на самом краешке дивана, и сказал:
– Милорд, вдовствующая герцогиня уехала с визитом к священнику.
Тристан нервно взъерошил волосы.
– Верно. Забыл. И Каролина с ней уехала. Ну, позовите миссис Глиндон!
Хотя, по мнению Тристана, миссис Глиндон и бывала порою слегка полоумной, но в данный момент он крайне нуждался в помощи какой-нибудь женщины: вдруг и от миссис Глиндон будет прок.
– Миссис Глиндон сопровождает вдовствующую герцогиню, – сказал Берк, и у Тристана опустились руки.
«Только без паники! – призвал он себя. – Алисе надо, чтобы ты был спокоен».
– Берк, немедленно пришлите сюда Мейвис! – решил Тристан.
– Мейвис уехала вместе с миссис Кинли в деревню делать покупки на неделю, – произнес Берк, и по тому, как он опустил глаза, стало видно, сколь прискорбно ему говорить это.
– Черт бы подрал! Хоть кто-то из женщин есть в этом замке?! – почти заорал Тристан на Берка.
– Ради Бога, Тристан, не кричи на бедного Берка! Ведь он тут ни при чем!
Алису уже стала даже забавлять вся ситуация, но как раз тут и начались сильные схватки.
– Простите, Берк, – извинился Тристан. – Позовите, пожалуйста, Джанет.
Хоть и молода служанка Алисы, но у Тристана практически не осталось выбора. Джанет, по крайней мере, сумеет подготовить спальню и помочь Алисе с одеждой.
И Берк с совсем уж жалким видом пробормотал:
– Джанет отправилась в деревню вместе с Мейвис и миссис Кинли.
Тристан закусил нижнюю губу, чтобы не разразиться истерическим хохотом. «Полный абсурд!» – подумал он. Но громкий стон Алисы заставил его действовать. Тут же сказалась военная выучка и он громогласно скомандовал:
– Немедленно отправить лакеев с депешами к герцогу, барону Уэлзу, вдовствующей герцогине и Мейвис! Всем им явиться в замок без промедления! Я остаюсь с герцогиней до их прибытия!
Алиса чувствовала, что отношения с Морганом становятся все лучше, но им еще далеко до полной искренности и беззаветного доверия, необходимых для совместного преодоления трудностей на протяжении всей жизни. Алиса всем сердцем любила Моргана, но на поверхность это прорывалось лишь при тех обстоятельствах, когда нельзя было сдержать эмоции. Истинные чувства Моргана оставались для нее тайной, но она знала, что волнует его, и в душе питала надежду, что со временем он полюбит ее по-настоящему. Потому основные ее помыслы были сосредоточены на проблемах, связанных с приближающимся рождением ребенка.
В то прохладное утро, в конце ноября, она сидела в гостиной и аккуратными стежками старательно вышивала распашоночку для младенца. Рядом с нею сидела Каролина, ненадолго приехавшая с Тристаном накануне вечером.
– Какие у тебя точные стежки! – заметила Каролина и осторожно прикоснулась пальцем к распашонке. – У меня не хватает терпения делать такие искусные стежки.
– Я понимаю твое удивление моим рукоделием, – откликнулась Алиса, держа на весу распашонку. – Но от пребывания в одиночестве возникает интерес к самым непривычным занятиям.
Каролина с сочувствием посмотрела на невестку:
– От бесконечного ожидания с ума можно сойти!
– Можно, – с готовностью согласилась Алиса. – Я сохраняю здравый рассудок лишь потому, что скоро все произойдет, – и она нежно погладила свой огромный живот. – Ради этого благого дела.
– Какого благого дела? – небрежно бросил Морган, входя в комнату.
Его глаза тут же остановились на Алисе, словно с одного взгляда он мог понять, как чувствует себя его жена. Лицо ее было нормального цвета, но немного утомленное, с чуть заметными кругами под глазами. И он подумал, что она плохо спала ночью.
– Ты хорошо спала? – заботливо спросил он.
– Прекрасно, – солгала она, пряча глаза.
– Надо было позвать меня, – посоветовал Морган и склонился, целуя жену в лоб. По тому, как она старательно избегала его взгляда, он понял, что она говорит неправду. – Я бы посидел с тобою.
– Не было причины беспокоить тебя, – тихо заметила Алиса и глубоко вздохнула, чтобы утихомирить нервы. Искусно держа тонкую иглу, она проткнула ткань распашонки, и в комнате повисла неловкая тишина.
– Каролина, где все утро пропадает твой беспутный муж? – спросил Морган, которому надо было куда-то девать накопившуюся в нем энергию. – Он же хотел после полудня ехать со мной в Чартер-Оукс. У лорда Эдмундза есть призовая кобыла, с которой он, возможно, захочет расстаться, если я сумею уговорить его на приемлемую цену.
– Тристан работает в хранилище с твоим секретарем, мистером Камероном, – ответила Каролина. – Я с удовольствием напомню ему о вашей поездке.
Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь так поспешно, что Морган не успел ничего сказать.
Алиса неуклюже приподнялась в кресле и расправила затекшие мышцы спины. Морган тут же оказался около нее и сильными пальцами принялся массировать ей спину. Алиса благодарно охнула и прогнула позвоночник – мышцам стало легче.
– Чудесно, – простонала она. – С чего это сегодня утром у меня все ломит?
– Потому что ночью вы не отдохнули как следует, мадам, – пожурил Морган. – Надо было позвать меня.
– Мог бы зайти по собственному почину, – прошептала она.
Морган тяжко вздохнул, понимая, что она права. Надо было зайти и проверить, как она. Но дверь между их спальнями на ночь заперли, и в ближайшие несколько недель, как строго наказал домашний доктор, барон Уэллз, Морган должен спать в своей постели. Морган понял, что физическая близость с красавицей-женой недопустима, но он же достаточно владел собой, чтобы, успокаивая, просто обнимать ее и не превращаться в сексуально-невоздержанное животное.
Почему же он не зашел к Алисе ночью, когда услышал, как она мечется и беспокойно ворочается в постели? Потому что он трус, признался он себе с отвращением. Потому что его красивая, достойная, неповторимая жена каким-то образом, каким-то способом, несмотря на все преграды, проторила гладкий путь прямо в его сердце. А он был совершенно безоружен перед подобными ощущениями, не готов к возникшим чувствам. И от страха попасть впросак повел себя, как всякий трус. Стал держаться на расстоянии.
Отложив рукоделие, Алиса встала. Встретилась с ним глазами, и он, увидев в них страдание, бросился к ней. Привлек ее спиной к своей груди и обнял. Ее висок коснулся его губ, и он нежно поцеловал его, потом опустил голову ниже и потерся носом о ее шею.
– Прости меня, – прошептал он ей на ухо так тихо, что она не поверила услышанному.
Откинувшись, она наслаждалась ощущением от его сильных рук, обвивавших ее. Дотянувшись, погладила его пальцы, прижатые к ее вздутому животу.
– Я люблю тебя, Морган, – тихо призналась она.
Его руки еще сильнее сжались на ее животе.
– Я рад.
Она знала, что на лучший ответ нечего рассчитывать, но теперь почему-то даже и не расстроилась.
– А что ты еще наметил на сегодня, кроме уговоров лорда Эдмундза? – спросила она небрежно и сняла возникшую напряженность их чувств.
– Ха! – гоготнул Морган. – Мадам, вам же неведомо, каким прижимистым бывает лорд Эдмундз! Одолеть его в сделке, особенно при покупке лошади из его конюшен, – дело чести, а не просто добротный бизнес!
– Но если Тристан поедет с тобой, то мне жаль лорда Эдмундза. Схватиться с одним из вас – уже беда, а вдвоем вы вообще непобедимы. Несчастный, он и не знает, какой его ждет удар!
Морган улыбнулся, польщенный ее похвалой.
– Наверное, мы с Трисом и в самом деле грозная команда! Скажи, а у тебя какие планы на сегодня?
Алиса прошла к окнам и с тоской всмотрелась в залитый осенним солнцем сад.
– Думала в начале дня покататься верхом по южной луговине, затем бодрым шагом обойти сады и огороды и в конце дня пройтись по магазинам в деревне.
– Я понимаю, как тебе трудно из-за того, что круг твоих занятий теперь так ограничен, – покровительственно начал Морган.
– Сэр, у вас нет ни малейшего представления, чем все это было для меня, – перебила она, не одобряя его тон.
Он помолчал.
– Ты права, Алиса, – уступил он. – Я этого не знаю. Но я с удовольствием погулял бы сейчас с тобою по саду, если это тебе по силам. – Но, увидев, как засияло ее лицо, внес поправку: – Погуляем недолго. И оденься потеплее!
– Естественно! – весело откликнулась она и, позвонив Берку, попросила, чтобы ее служанка принесла шерстяную накидку и шляпу.
– Да, между прочим, сегодня на обеде у нас будет барон Уэллз, – сообщил он, помогая Алисе одеться.
И у нее поникли плечи.
– Морган, разве так уж необходимо, чтобы через день с нами обедал домашний доктор?
– Мне казалось, тебе нравится барон Уэллз, – сказал он, уклоняясь от вопроса, и благоразумно решил пока не говорить ей, что уже устроил все, чтобы врач пожил в Рэмзгейт-Касле до родов.
– Мне очень нравится барон Уэллз, – отбилась Алиса, – но меня нервирует, что он пристально следит за каждым моим движением. Морган, я же всего-навсего собираюсь родить! Я же не больна неизлечимо!
– Присутствие барона Уэллза на меня действует успокаивающе, – заявил Морган. – И я знаю, придет срок и мы все высоко оценим его помощь.
– Да, да, конечно, – нехотя согласилась Алиса. – Скажу повару, чтобы напек пирожков с яблоками, которые так любит этот барон. Пожалуйста, пойдем гулять, пока ты не выдумал какой-нибудь смехотворной причины, запрещающей нам выходить из дому.
Острая резь пробудила Алису от крепкого сна. Громко заохав, она попыталась сесть, но боль ударила снова. Глянув на нарядные, фарфоровые с золотом, часы над камином, отметила – два часа. После бодрящей прогулки с Морганом она зашла в гостиную. Почувствовав себя слишком усталой, чтобы карабкаться наверх, в спальню, она на несколько минут прилегла на диван.
«Должно быть, уснула», – рассудила она. Схватившись за край сиденья, сумела принять сидячее положение и спросила себя – уехали ли Морган с Тристаном в Чартер-Оукс. Острая боль вновь пронзила ее, и до ее сознания стала доходить суть дела. Неужели началось? Не может быть!
Алиса сидела, безмолвно борясь с нарастающей болью и дурнотою, и вдруг вошел Тристан.
– Хорошо, что ты проснулась, – сказал он приветливо. – Я из-за дел не смог поехать с Морганом и вот подумал, не перекусить ли нам вместе. Я уже заходил, но ты спала. Как джентльмен я решил побороть голод и дождаться тебя. Скажу Берку, чтобы немедленно подавали завтрак. Господи, Алиса, что с тобой?! – Голос у Тристана дрогнул, когда он увидел, как она, побелев, содрогнулась.
– Ребенок, Трис! – с трудом переведя дух, выдавила сквозь стиснутые зубы Алиса. – Я сейчас рожу. – Она обняла руками живот и побаюкала его, словно укачивая боль.
– Сейчас? Родишь сейчас? – у него округлились глаза от изумления. – Не может быть! Ведь слишком рано!
– Рано, Трис, – и страх показался в ее глазах. – Значит, какая-то беда со мной.
– Никакой беды, Алиса! – возразил он, успокаивая ее и злясь на себя за то, что взволновал ее своими бездумными словами. – Просто малютке кажется, что пора.
Подскочив, он задергал шнур колокольчика, вызывая Берка. Дворецкий тут же явился, и Тристан вздохнул с огромным облегчением.
– Берк, у герцогини началось, – спокойно сказал он дворецкому. – Приведите, пожалуйста, бабушку. – В этот момент Алиса издала стон. – Быстрее! – добавил Тристан.
Берк сочувствующим взглядом окинул Алису, покачивающуюся вперед-назад на самом краешке дивана, и сказал:
– Милорд, вдовствующая герцогиня уехала с визитом к священнику.
Тристан нервно взъерошил волосы.
– Верно. Забыл. И Каролина с ней уехала. Ну, позовите миссис Глиндон!
Хотя, по мнению Тристана, миссис Глиндон и бывала порою слегка полоумной, но в данный момент он крайне нуждался в помощи какой-нибудь женщины: вдруг и от миссис Глиндон будет прок.
– Миссис Глиндон сопровождает вдовствующую герцогиню, – сказал Берк, и у Тристана опустились руки.
«Только без паники! – призвал он себя. – Алисе надо, чтобы ты был спокоен».
– Берк, немедленно пришлите сюда Мейвис! – решил Тристан.
– Мейвис уехала вместе с миссис Кинли в деревню делать покупки на неделю, – произнес Берк, и по тому, как он опустил глаза, стало видно, сколь прискорбно ему говорить это.
– Черт бы подрал! Хоть кто-то из женщин есть в этом замке?! – почти заорал Тристан на Берка.
– Ради Бога, Тристан, не кричи на бедного Берка! Ведь он тут ни при чем!
Алису уже стала даже забавлять вся ситуация, но как раз тут и начались сильные схватки.
– Простите, Берк, – извинился Тристан. – Позовите, пожалуйста, Джанет.
Хоть и молода служанка Алисы, но у Тристана практически не осталось выбора. Джанет, по крайней мере, сумеет подготовить спальню и помочь Алисе с одеждой.
И Берк с совсем уж жалким видом пробормотал:
– Джанет отправилась в деревню вместе с Мейвис и миссис Кинли.
Тристан закусил нижнюю губу, чтобы не разразиться истерическим хохотом. «Полный абсурд!» – подумал он. Но громкий стон Алисы заставил его действовать. Тут же сказалась военная выучка и он громогласно скомандовал:
– Немедленно отправить лакеев с депешами к герцогу, барону Уэлзу, вдовствующей герцогине и Мейвис! Всем им явиться в замок без промедления! Я остаюсь с герцогиней до их прибытия!