Беверли Джо. Грешная и святая

   – Увы, нет. – Он поставил свою чашку. – Я ценю вашу храбрость, мисс Мэндевилл, но вы не знаете таких людей, как Крофтон. Возможно, ему и не захотелось бы использовать больную женщину, но он наверняка запер бы вас у себя, пока вы не поправитесь. Кроме того, вы были бы не одни с лордом Крофтоном в Стокли-Мэнор. Он устраивает прием.
   – Прием? Он обещал, что не погубит меня в глазах всего света!
   – Возможно, это правда. Это будет маскарад. Но у Крофтона он заканчивается вакханалией. Люди, посещающие его дом, уже пресыщены удовольствиями. Они требуют новизны. Боюсь, вы стали бы центром внимания всей компании. Довольно трудно заполучить в гости девственницу из приличной семьи, особенно отдающуюся по своей воле. Думаю, это развлечение Крофтон преподнес бы своим приятелям.
   Крессиде стало дурно, она едва не упала в обморок.
   – Господи! Прошу прощения! – Герцог подбежал к ней. – Я не должен был говорить вам этого.
   В глазах девушки потемнело, но его твердая рука не дала ей упасть.
   – Дышите! Все в порядке. Ничего этого с вами никогда не случится. Даю вам слово!
   Эта надежная рука и эти уверенные слова помогли Крессиде. Она поднялась и взглянула на герцога со слезами на глазах.
   – Я должна от всего сердца поблагодарить вас за спасение, ваша светлость.
   Девушка протянула руку к кофейнику, но он был пуст.
   – Подождите. – Герцог вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся с графином и стаканами. – Бренди. Пейте!
   Она никогда не пробовала бренди, но безропотно стала пить глоток за глотком. Постепенно девушка успокоилась. Она считала себя такой умной, полагала, что у нее все продумано! Но теперь… Была ли надежда для нее и ее семьи на спасение? Затем она вспомнила его слова.
   – Сэр, вы сказали, что нам предстоит приключение?
   Его глаза были полны решимости.
   – Вы не можете отказать мне в доверии, мисс Мэндевилл. Кроме того, вы же не должны отправляться на оргию без опытного проводника.
   Теперь его глаза смеялись.

Глава 5

   Крессида думала о том, что герцог вращается в иных, чем ее семья, кругах. И люди в этих кругах весьма уверены в себе, но с гораздо более низкой моралью. А ее семья относилась к среднему классу. Не вершина светского Олимпа, но и не оскорбительное дно жизни.
   – Мне нравятся вечеринки, где мужчины и женщины, по доброй воле, конечно, предаются чувственным удовольствиям с большей свободой, чем это принято в обществе.
   Говоря это, Сент-Рейвен не выказал ни малейших признаков стыда.
   – Полагаю, вас постоянно приглашают в злачные места. – Крессида сказала это довольно иронично, изобразив презрение.
   – С таким кислым лицом, мисс Мэндевилл, я не смогу взять вас в гнездо порока.
   – Я иду туда не развлекаться! – вспыхнула девушка.
   – Вы сможете получить там несколько полезных уроков.
   – Есть вещи, о которых лучше не знать.
   – Да, вы Уэмворти. Определенно!
   Это задело ее.
   – А вы невыносимы!
   – Я стараюсь. Ну же, мисс Мэндевилл, вы носите имя известного исследователя. – Он наклонился вперед, его сверкающие глаза бросали ей вызов. – Неужели же вы так нелюбопытны, что не хотите стать свидетельницей веселого и забавного маскарада? Разве вы сами не затевали опасной игры с Крофтоном, не придумывали, как одурачить его?
   Девушка уставилась на герцога. Он как будто заглянул в тайники ее души. Хотя она шла на риск и побаивалась Крофтона, но в ней бурлило возбуждение, кипела жизнь – как никогда до этого.
   Трис был уверен, что обеспечит безопасность мисс Мэндевилл, и ему хотелось увидеть этот мир ее изумленными глазами. Он решил загнать девушку ловушку.
   – Конечно, нет особой необходимости вам появляться в доме Крофтона, – сказал он беззаботно. – Я готов отправиться в Стокли один и забрать драгоценности для вас. Это не будет слишком трудно.
   Крессида закусила губу; неуверенность, искушение, отчаяние – все это ясно читалось на ее лице.
   – Вы можете остаться здесь, в комфорте и безопасности, – продолжал герцог.
   Девушка провела языком по пересохшим от волнения губам. Такие пухлые, мягкие губы, особенно они соблазнительны, когда влажные… Трис напомнил себе, что предстоящее приключение не сулит ему удовольствий с леди. Добродетельные дамы из Мэтлока были для него запретной темой.
   – Это будет трусостью – бросить все на вас, – сказала Крессида.
   – А может быть, мудростью.
   Пусть она сама уговорит его взять ее с собой.
   – Есть и практические соображения. Я знаю дом, а вы – нет. Я знаю, как выглядит статуэтка и как ее открыть.
   – Вы могли бы рассказать мне это.
   – Это нелегко описать, и у нас мало времени. – Она снова облизнула губы. – Возможно даже, что лорд Крофтон спрятал статуэтки.
   – Хорошо, если вы считаете, что можете сделать это, то ваше присутствие будет полезным. Я могу гарантировать вашу безопасность. Но я не могу гарантировать, что вы не увидите того, что смутит вас.
   Он увидел вспышку ее волнения; потом она нахмурилась.
   – Итак, вы хотите пойти сегодня ночью? Ваше решение?
   Крессида увидела его вопросительный взгляд. О да, она хотела пойти.
   – Остаться здесь будет все равно, как если бы Веллингтон сидел в Брюсселе, попивая чай, пока бушевал бой под Ватерлоо.
   Он встал.
   – Вы смелая женщина! Очень хорошо, мы теперь должны разработать план действий, и первым делом необходимо сделать вас неузнаваемой. – Он дернул за шнурок колокольчика. – Как хорошо знает вас Крофтон?
   – Не очень хорошо.
   – Тогда как возникла эта необычная сделка?
   – Он просил разрешения ухаживать за мной, но я заставила отца отказать ему. Этот человек не нравился мне, было ясно – он из тех, кто ищет богатых невест. – Крессида взглянула на герцога: – Я думаю, он мстит мне.
   – Возможно, но вы не могли ничего поделать. И я полагаю, что он не заставлял вашего отца садиться за карточный стол.
   Она вздохнула.
   – Нет, и после случившегося несчастья он предложил мне шанс возместить потерю. Моя семья получила бы некоторые отцовские вещицы в обмен на мою благосклонность. Он пытался изобразить сострадание, выставить это добрым делом, негодяй. Я хотела выгнать его вон, но не видела другой возможности вернуть драгоценности.
   – Это заставляет задуматься о том, насколько честной была игра с вашим отцом. Но об этом потом. Самым важным делом сейчас является ваш маскарадный костюм.
   Он подошел к двери и позвал:
   – Гарри!
   Вошел молодой слуга. Крессида заметила его сходство с миссис Баркуэй.
   – Ваша светлость, слушаю вас.
   – Найди мне мистера Лайна.
   Когда слуга ушел, герцог повернулся к Крессиде и оглядел ее.
   – Вы сегодня выглядите по-другому… Что произошло с локонами?
   Она покраснела.
   – Они накладные.
   – Боже всевышний! Но их отсутствие изменяет ваш облик. А если еще будет маска или вуаль… Да, решено! Где-то у меня есть костюм султана. Если вы оденетесь наложницей, то чадра закроет нижнюю часть лица, а маска – верхнюю, и вас не узнают. Вы могли бы распустить волосы…
   Постучав в дверь, в комнату вошел еще один человек. Это был высокий, модно одетый мужчина со светлыми волосами. Девушка удивленно взглянула на герцога:
   – Вы же собирались прятать меня подальше от чужих глаз, ваша светлость!
   – Кэри уже видел вас, когда снимал ваши подвязки и чулки, – сказал он, очевидно, пытаясь ее смутить. – Мисс Мэндевилл, позвольте представить вам мистера Карадока Лайна. Кэри, это мисс Мэндевилл.
   – Вы выглядите сегодня гораздо лучше, мисс Мэндевилл. Надеюсь, вы не слишком испугались?
   – Спасибо, сэр. Все уже нормально.
   – Мы не могли оставить вас в руках этого скользкого типа, мисс Мэндевилл. В самом деле. – Он повернулся к герцогу. – Что теперь?
   Сент-Рейвен изложил ситуацию. Его друг высказал сомнение, стоит ли брать леди на такую скандальную вечеринку, но герцог его переубедил. Крессида отметила, что Сент-Рейвен привык всегда поступать по-своему.
   – Итак, нам срочно нужен карнавальный костюм, – сказал он. – Что-то восточное, с чадрой.
   – Там есть вещи… Остались, я думаю, – проговорил Лайн и вышел.
   Через пару минут он вернулся и разложил на кровати пурпурные шелковые шаровары и блестящую пеструю блузу с короткими рукавами.
   Крессида уставилась на одежду.
   – Я не могу надеть шаровары!
   – Это будет маскарад, мисс Мэндевилл. – Глаза герцога снова смеялись.
   Девушка подошла к кровати и взяла блузу. Она показалась ей очень короткой.
   – Из-под нее будет виден мой корсет!
   Мистер Лайн покашлял.
   – Думаю, вам придется обойтись без него. Мы могли бы поискать что-нибудь еще…
   – Чепуха! – оборвал его герцог. – Это замечательный костюм, тем более что у меня есть костюм султана. Даме нужен головной убор и чадра, желательно непрозрачная. – Он внимательно посмотрел на Крессиду. – Маска, грим…
   За мистером Лайном закрылась дверь – он пошел выполнять приказ. Но Крессида не могла подчиниться.
   – Ваша светлость, я не надену эту одежду.
   – Почему? Вы ведь даже не примерили ее.
   – И не собираюсь! Я хочу надеть что-то более подобающее приличной женщине! Могу я одеться… монахиней?
   Он громко рассмеялся.
   – Поверьте мне, милая, если сегодня ночью вы хотите слиться с толпой, то чем менее прилично вы одеты, тем лучше. Понимаете, так меньше вероятность того, что вас узнают.
   Она поняла, но все еще бунтовала.
   – Как кому-то может прийти в голову, что я могу появиться на этом сборище?
   – Конечно, в основном там будут продажные женщины, но и некоторые дамы получают удовольствие от диких забав. Незамужние леди там тоже бывают, хотя и нечасто. Главное, конечно, не вызывать подозрений.
   Трис подождал ответа, но у Крессиды его не было. Теперь, когда она увидела костюм, то уже не была уверена в том, что хочет пройти через это.
   – Это ваш выбор, – напомнил девушке герцог. – Мне нужно уладить пару дел, так что у вас есть время все обдумать. Лучше всего будет, если вы останетесь в этой комнате. Могу прислать вам книги для развлечения.
   Все еще хмурая и смущенная, Крессида согласилась, и он ушел. Девушка взяла шаровары. Неужели она сможет появиться в них перед незнакомыми людьми? По крайней мере они были хотя бы непрозрачными. Она видела рисунки, изображавшие женщин Востока, на которых надеты шаровары из ткани тонкой, как вуаль. Эти же были довольно симпатичные, расшитые золотом, собранные внизу, на поясе перевязанные золотым шнуром. Крессида приложила их к себе и подумала, что они, наверное, будут ей впору.
   Девушка взяла короткую блузу из пурпурной парчи, расшитую золотом. У нее были короткие рукава, глубокий вырез и пуговицы спереди. Как можно появиться на публике в таком виде, без сорочки, без корсета?
   Девушка хотела сейчас же померить костюм, но перед ней встала все та же проблема – она не могла самостоятельно снять свое бальное платье.
   В Мэтлоке все было по-другому. У них с матерью была служанка, но в основном платья были практичными и удобными, и они могли одеваться самостоятельно.
   Мэтлок. Крессида бросила блузу на кровать и задумалась. В ее городе жизнь была такой гладкой и размеренной. Она жила в красивом доме, на средства, которые присылал отец. У нее и ее матери были друзья в Мэтлоке и прочное положение в обществе. В конце концов, ее родители находились в законном браке, и никто не мог намекнуть, что отсутствующий муж никогда не существовал. Множество добрых дел матери не давали им скучать. Летом устраивали концерты, спектакли, приемы.
   Если их план сработает, она сможет вернуться туда. Даже если ее отец не поправится, они с матерью будут среди друзей, в знакомом окружении. Однако если план провалится, ни она, ни ее родные никогда не вернутся в Мэтлок.
   Если бы только ее отец остался в Индии!
   Если бы только он не пристрастился к игре!
   Если бы только она заметила это и вовремя предотвратила беду!
   Эти мысли вертелись в голове, как нож в ране. Ее увлек Лондон. Светские рауты вскоре наскучили, но город очаровал. Крессида стала думать, что ей бы хотелось выйти замуж за человека из этого мира. Не за бездельника аристократа, а за делового человека. Члена парламента, возможно, или даже члена правительства. Это было бы замечательно! Или за торговца. Ее привлекали не деньги, а увлекательное дело – поставил лес в одну страну, шерсть – в другую и специи в третью. Ее подруга Лавиния была обручена с капитаном корабля и мечтала побывать с мужем в далеких портах. Для Крессиды это было слишком смело, но и она хотела бы посмотреть мир.
   Теперь с мечтами было покончено – если она не вернет драгоценности, ни один светский человек не женится на ней ради ее прекрасных глаз и накладных локонов.
   Светское общество такое продажное! Жестокое, мелочное и злобное! Когда ее отец был богат, его навещали многие лорды и их жены, но с тех пор, как он проигрался и заболел, все словно испарились. Конечно, сейчас было лето, в это время Лондон пустел, но все же это доказывало, что истинных друзей у отца нет.
   Кто-то постучал в дверь.
   – Это Гарри, мисс!
   Крессида открыла дверь, и слуга внес стопку книг и какую-то одежду. Он положил книги и, краснея, протянул ей белые чулки из хлопка, простые подвязки и кусок тонкой материи.
   – Моя мамаша шлет это вам, мисс. Она надеется, что вещи подойдут.
   Девушка посмотрела на чулки как на драгоценность.
   – Конечно, подойдут! Обязательно поблагодари мать, за меня.
   Гарри собрал остатки завтрака на огромный поднос.
   – Вы позвоните в колокольчик, если вам что-нибудь понадобится, мисс.
   Когда он ушел, Крессида сняла туфли, надела чулки и завязала их подвязками. Затем она села перед зеркалом, обернула треугольник тонкой хлопковой ткани вокруг плеч и заткнула концы за вырез платья. Наконец-то она пристойно одета!
   Пристойность – странная вещь. Крессида не возражала против того, чтобы надеть это платье на бал, но то, что было пристойно ночью, не было пристойно днем. Она подумала об одежде, лежащей на кровати. Шаровары не были пристойны ни в какой ситуации.
   Сент-Рейвен предложил добыть драгоценности в одиночку. С каждой секундой это предложение казалось ей все более разумным.
   Однако возникали серьезные сомнения. Некоторые из этих статуэток были похожи. Они все изображали влюбленные парочки. И лишь в одной из них были драгоценности.
   По правде говоря, Крессиде хотелось поехать. Она уже настроилась на то, что станет главной героиней в этом приключении, и сейчас не желала отступать. Надо заставить себя думать, что это будет лишь бал-маскарад. Она уже была на подобном вечере в Лондоне, и некоторые леди и джентльмены там были одеты весьма вольно. Там была женщина в похожем восточном одеянии.
   Девушка взяла шаровары и встала перед зеркалом, приложив их к себе.
   – Ты Крессида Мэндевилл или Крессида Пугливая Мышь?
   Девушка решила, что она – Крессида Мэндевилл, а потому не отступит от своей цели.
   Приняв решение, она села на стул у окна и стала разбирать книги, которые ей принесли. Их выбирал Сент-Рейвен? Это были поэзия, история, роман и, заметила она с улыбкой, описания путешествий по Аравийскому полуострову. Намек на то, что ей нужно готовиться к роли? Крессида принялась за книги. Она всегда любила читать про путешествия в экзотические страны. Иногда ей казалось, что этот интерес она унаследовала от отца и смогла бы жить под чужими небесами, но от матери ей досталась склонность к консерватизму. А потому ей было достаточно маленьких приключений – вроде переезда в Лондон.
   Время шло, наконец раздался стук в дверь, в комнату вошел сияющий Гарри и протянул ее саквояж.
   – О! – Для Крессиды это было так же чудесно, как если бы ей подарили драгоценности. – Гарри, спасибо!
   – Не благодарите меня, мисс. Мистер Лайн нашел его на дороге и послал вам.
   Как только он ушел, Крессида открыла саквояж и обнаружила свою шелковую шаль и – чудо! – любимый ридикюль. Должно быть, Крофтон выбросил его вместе с саквояжем. Бутылочка с заветным лекарством была на месте. В ее руках лекарство могло стать оружием.
   Девушка перебрала свои платья и белье, она была рада тому, что они уже не в грязных лапах Крофтона. А ведь он, наверное, пребывает в ярости и захочет ей отомстить. Этот человек может уничтожить ее, рассказав свету о том, что она стала добычей Ле Корбо.
   Нет, он не сделает этого, иначе ему придется объяснять, почему девушка была с ним. Конечно, это погубит ее репутацию, но и его репутацию тоже. Светское общество отвергнет такого шантажиста. Если он на кого-то и направит свой гнев, то на разбойника.
   Если все пойдет по плану, то сегодня ночью она снова встретится с Крофтоном. Нельзя, чтобы он узнал ее. Именно этот фривольный наряд вместе с маской и чадрой помогут ей в этом.
   Крессида заставила себя снова взяться за книгу и стала наслаждаться путешествием в Аравию, которое было прервано только приходом Гарри – он принес поднос с фруктами, хлебом, сыром и чаем.
   Девушка услышала, как вдали часы пробили четыре. В комнату вошел герцог, он держал в руках полупрозрачную синюю ткань.
   – Надеюсь, вы не слишком скучали, мисс Мэндевилл? Что ж, наше новое приключение начинается.

Глава 6

   Крессида вскочила на ноги, от слов Сент-Рейвена во рту у нее пересохло, сердце застучало. Или возможно, на нее так действовало его присутствие?
   – Я не скучала, ваша светлость. Я была в Аравии.
   Он бросил ткань на стол.
   – Я знал, что книга вам понравится. И сюжет захватывающий.
   – Вы читали ее?
   – Да.
   – У вас дела на Востоке?
   Он поднял брови.
   – Не думаете ли вы, мисс Мэндевилл, что я занимаюсь торговлей?
   – В торговле нет ничего дурного, ваша светлость.
   – Конечно, нет, но это не для английского герцога.
   – Почему?
   – Стабильность и процветание Англии связаны с землей, мисс Мэндевилл. Так было всегда и так будет. Вот это дело для меня.
   Его голос не был строгим, однако она почувствовала, что ее поставили на место.
   – Смотрите, что нашел Кэри, – сказал Сент-Рейвен и приложил кусок шелка к своему лицу. – Достаточно плотный для того, чтобы скрыть черты вашего лица.
   Она не могла удержаться от смеха при виде его глаз над синим шелком.
   – Я не уверена, что смогу показаться на публике в этой одежде.
   Он бросил шелковую ткань на стол.
   – Пора примерить и посмотреть. У вас будут украшения. Дешевка из реквизита театральной труппы, но для такого случая пойдет. Вы хотите, чтобы Энни Баркуэй помогла вам одеться? Думаю, это будет серьезным испытанием для ее святой души.
   Крессида замерла, но собрала свою смелость и повернулась к нему спиной.
   – Ваша светлость, вы не могли бы распустить шнуровку на моей одежде?
   – Знаете, если вы позволяете мне такую вольность, то вы в самом деле должны называть меня по имени.
   Он был невозможен.
   – Сент-Рейвен, – произнесла Крессида, и он начал развязывать шнуровку.
   Прошлой ночью, даже когда ее сознание было затуманено от пережитого и от усталости, ее волновало его присутствие. Теперь же каждое прикосновение его пальцев отзывалось в ней, и она не могла не рисовать увлекательные картины в своем воображении.
   Например, они были бы мужем и женой…
   Это было нелепо, но ведь сумела же она вести себя свободно и раскованно с этим мужчиной, как ни с кем до того. Они спорили, строили планы, и ей стало казаться, что она хорошо изучила его. Что они даже могут быть друзьями. Но это были иллюзии. Он одновременно отталкивал и притягивал ее, и вчера ночью он поцеловал ее так, как она и не мечтала. Более того, он страстно желал ее, если можно поверить его словам. Он желал ее. Ее, Крессиду Мэндевилл, самую простую из смертных…
   Девушка почувствовала, что шнуровка на ее одежде ослабла. Она прижала платье к себе и повернулась.
   – Спасибо, Сент-Рейвен. Теперь я справлюсь сама.
   Она снова увидела его взгляд. На этот раз более спокойный, но все такой же горячий. Этот взгляд волновал ее. Но она сказала себе: «Крессида! Он распутник. Без сомнения, он возбуждается при виде любой полуодетой женщины».
   Герцог улыбнулся так, как будто прочитал ее мысли, и затем ушел.
   Девушка отпустила платье, и оно упало на пол. Она стянула корсет, затем сняла сорочку. Теперь на ней были только белье, чулки и подвязки. Она натянула шелковые шаровары и завязала шнурок на поясе. Они действительно были ей впору, хотя и довольно плотно облегали бедра. Затем девушка надела блузу. Шелковая ткань скользнула по телу, коснулась ее затвердевших сосков. Крессида торопливо застегнула пуговицы и взглянула на себя в зеркало.
   Она теперь была более прикрыта сверху, чем в платье, так как вырез на блузе был немного меньше. Но непривычно чувствовала себя без корсета, ведь груди ничто не удерживало. Хуже всего было то, что блуза едва доставала ей до пояса. При малейшем движении обнажалась часть тела, которая никогда, никогда не открывалась постороннему взгляду.
   Медленно, смотря на себя в зеркало, она подняла руки и вытащила шпильки из волос. Обнажился живот, стал виден пупок. Это невозможно!
   И все же именно эта одежда подойдет ей сегодня на вечеринке. Коса скользнула по спине. Она перебросила ее вперед и расплела. Распущенные волосы отлично подходили к этому костюму, Крессида видела незнакомку в зеркале. Как будто она смотрела на иностранку из Аравии.
   Девушка не была худенькой, но у нее узкая талия. Модные платья с высокой талией ей не шли, а в этих несуразных шароварах и блузе она выглядела соблазнительно. Неприлично, но очень соблазнительно!
   Она примерила вуаль, закрыв лицо до самых глаз. Возможно, в самом деле никто не узнает ее в этом костюме.
   Крессида оторвала взгляд от экзотической незнакомки в зеркале и пошла разбирать украшения. Полдюжины тонких браслетов на каждую руку. Ожерелье из красного стекла и фальшивого жемчуга, которое совсем не выглядело восточным. Надев на себя украшения, Крессида превратилась в другую женщину – яркую как никогда.
   Раздался стук в дверь. Крессида замерла. Это Сент-Рейвен, и он увидит ее в таком виде.
   – Входите.
   Перед девушкой предстал еще один человек из сказочного мира. Его темно-красные широкие штаны были похожи на ее шаровары, черная куртка без рукавов расшита золотом. Под курткой, однако, была рубашка с широкими рукавами, и Крессида позавидовала, что одежда так хорошо прикрывает его.
   – А почему у меня нет рубашки, ваша светлость?
   Герцог усмехнулся, его взгляд был восхищенным.
   – Потому что это испортит все удовольствие!
   Крессида вспыхнула от смущения, но не могла не порадоваться такой его реакции.
   – И я не вооружена, – пожаловалась она, заметив кривой нож в ножнах, расшитых драгоценными камнями, у него на поясе.
   – Конечно, нет. Вы – наложница из моего гарема.
   Девушка посмотрела ему в глаза.
   – О нет. Я, мой повелитель, ваша любимая жена.
   Он озорно усмехнулся.
   – А как же с супружескими обязанностями?
   Она покраснела, но не прекратила игру.
   – Только при наличии кольца и клятв верности.
   Крессида не могла поверить, что сказала это, но он так легко общался с ней. Значит ли это, что они друзья? Могут ли они хоть недолго быть друзьями?
   Девушка обратила внимание на остальные детали его костюма, очевидно дорогие и тщательно подобранные. На голове его был черный тюрбан, в ухе сверкала серьга.
   – Мне кажется, это настоящий рубин?
   – У вас острый глаз. Это привилегия герцога. – Сент-Рейвен оглядел ее. – Отлично, дорогая Рокселана, хотя диадема сюда не подходит.
   – Что-то должно удерживать чадру, о великий Сулейман.
   Он протянул ей узкую черную маску.
   – Наденьте это. Ваши светлые глаза слишком заметны. Кроме того, мы завяжем маску поверх чадры, и она будет держаться.
   Герцог подошел, чтобы помочь ей, снял с головы диадему. Крессида вздрогнула от прикосновения его рук. Мир сквозь прорези маски еще на шаг удалился от реальности.
   – Да, вот так. Посмотрите!
   Он повернул ее к зеркалу, и она не узнала себя. Создание в ярких одеждах казалось диким и чувственным.
   Взяв что-то в руки, герцог повернул ее лицо к себе за подбородок.
   – Ваши брови нужно подчернить. – Она почувствовала, как что-то коснулось ее кожи. Затем прижалось к ее щеке. – Родинка.
   Он протянул ей помаду.
   – Это для губ. Будут яркими даже под чадрой. Крессида покрасила губы ярко-красной помадой и опустила чадру, ее алые губы таинственно затаились под ней.
   Когда Крессида подняла глаза, то увидела, что герцог черной тушью рисует себе усы.
   – Почему бы вам не воспользоваться накладными усами?
   – Мы не должны напоминать Крофтону о Ле Корбо. Вот так!
   Он встал рядом с ней, и в зеркале отразилась странная пара – дерзкая и яркая. Свои роли они будут играть только один вечер, но от него зависит многое.
   – Этой ночью все время будьте рядом со мной, иначе я не гарантирую вашу безопасность, – сказал герцог Крессиде.
   Ее сердце заплясало от возбуждения и страха. Неужели она так привлекательна?
   – А как насчет безопасности от вас, сэр?
   – Видимо, я должен дать вам для этого мой кинжал.
   Что-то в его взгляде сказало ей, что это не совсем игра.
   – Я должна опасаться вас?
   На секунду он стал серьезным.
   – Нет, но если в вас, мисс Мэндевилл, есть хоть капля милосердия, то не играйте с огнем.
   Это должно было быть предостережением, но больше казалось искушением…