Фрозен презрительно оглядел их и усмехнулся. В его улыбке Хани почудился треск ломавшихся льдинок.
— Вздор. Мои солдаты опрокинут любого противника. Кроме того, пришел наконец момент поквитаться с Радужниками. Я долго, слишком долго ждал этого дня и не отступлю, когда цель так близка.
— Ты так уверен в успехе? — усомнился Тэннэн.
— Еще бы! Ведь, к счастью, у нас не только твои трусы.
Тэннэн зарычал от злости и выхватил из ножен меч, свистнуло длинное изогнутое лезвие.
— Но-но… Остановитесь, — вмешался Король. — Не хватало нам ссор перед лицом врага. Мы должны быть едины, как наши противники.
— Едины? — ехидно бросил Фрозен.
— Да, — отрезал Король.
Генерал-капитан пожал плечами.
— Я получил приказ подчиняться тебе. Приказывай. Но только разумно.
Теперь уже Король поперхнулся, но смолчал.
— Приведите этого сопляка, — приказал Тэннэн, пряча меч. — Сейчас мы все выясним. Может быть, наши споры напрасны, и, хотя я тоже предпочел бы миновать это ущелье стороной, нам все-таки придется пройти через него.
Двое Жемчужников подтащили Хани поближе.
— Слушай, ты… Так ты говоришь, что это единственная дорога к Акантону? — угрожающе спросил Тэннэн. — Подумай хорошенько, не ошибись. Иначе тебе придется очень плохо.
Хани облизнул пересохшие губы.
— Да.
— А другой нет? — с надеждой поинтересовался Король.
— Мы шли к Потаенной Гавани именно здесь.
Король в задумчивости покачал висящую на груди голубую жемчужину, пожевал губами.
— Ну, смотри… Если ты меня обманываешь… Пожалеешь, что родился!
— Пожалеешь! — подтвердил Тэннэн.
— Ты просил показать кратчайшую дорогу к городу, я показал. Чего ты еще от меня хочешь? — недоуменно сказал Хани.
— Кожу сдеру, — как бы не слыша, пообещал Тэннэн.
Хани промолчал.
— Ладно, — решился Король. — Фрозен! — Генерал-капитан вытянулся. — Прикажите своему войску выступать. Я с гвардией буду двигаться сзади, охраняя тыл.
Фрозен кивнул.
— Это я тоже запомню, — пробурчал он, поворачиваясь.
Взмах руки — и хрипло взревели трубы. Хани не мог не восхититься слаженностью и точностью, с которой происходили перестроения большой армии. Первый отряд латников, вытянувшись в колонну по двое, начал спуск по тропинке.
Хани с тревогой следил за проходящими мимо отрядами. Латники, копьеносцы, лучники, пращники… Казалось, им нет числа. Щетинились слабо сверкающие острия копий; солнце, в те минуты, когда выглядывало из-за облаков, искрилось и переливалось на полированной стали панцирей и шлемов. Над каждым отрядом, чуть покачиваясь, плыл жесткий синий флажок с белой четырехконечной Ледяной Звездой. И словно отражаясь в бесчисленных зеркалах, та же звезда поблескивала на шлемах воинов, на латах капитанов отрядов.
Подходя к спуску, отряды вытягивались в длинную колонну, и воины начинали осторожно, прижимаясь к скале, спускаться, пропадая за краем обрыва. Солнце поднималось все выше и выше, а перед глазами по-прежнему мелькали бесчисленные мечи, пики, арбалеты. Земля глухо гудела и стонала от слаженного шага тысяч кованых сапог, их было много, очень много. А наверху неподвижно стояли еще отряды гвардии в странных фигурных шлемах и пластинчатых латах. Смуглые неподвижные лица Жемчужников ничего не выражали, но когда кто-нибудь из Ледяных окидывал Короля взглядом, в глазах его мелькал испуг. И Хани начал понимать, что не все так просто, как казалось сначала. Что, может быть, и не Морской Король здесь хозяин.
Но когда кончится этот марш? Хани зажмурился.
Заметив это, Король довольно хрюкнул.
— Правильно! Мы сильны, мы непобедимы! Бойся! — В голосе его, однако, чувствовалась неуверенность, как будто Король хотел убедить самого себя, подбодрить, прогнать сомнения. — Но я старый и добрый человек, я не люблю крови, так что если ты хочешь быть с нами — еще не поздно. Если ты задумал какую-нибудь подлость — скажи сразу. Я пойму правильно и прощу тебя. А то не успеешь.
— Скоро мы будем спускаться? — перебил его подошедший Фрозен.
Король посмотрел в ущелье и отказался:
— Я пока подожду. А ты ступай, армии нужен командир.
Фрозен поднял на него пустые глазницы, Король поежился и отступил поближе к Тэннэну.
— Не надо, не надо… Ты же знаешь, что я не люблю этого.
— Как тебе будет угодно, — странным тоном ответил генерал-капитан. — Я иду вниз. С тобой остается отряд копейщиков.
— Нет, не нужно, — поспешно перебил Король. — Мне достаточно гвардии.
— Нет, не достаточно.
— Но… — вскинулся было Король, однако, придавленный тяжелым взглядом, смешался. — Ладно, пусть остаются тоже.
Хани снова усмехнулся. Фрозен пристально посмотрел на него, жестом подозвал свою охрану и исчез за обрывом.
Король хихикнул.
— А мы подождем. Осторожность не помеха.
— Истинно так, — подтвердил Тэннэн.
Король подошел к самому обрыву и, заслоняя глаза от солнца, которое все-таки прорвалось сквозь тучи, посмотрел вниз. Ровные прямоугольники отрядов Ледяных медленно ползли по дну ущелья, направляясь к поросшему травой склону, по которому когда-то скатились в ущелье наши трое путников.
Ледяным никто не мешал. Вот еще одна поблескивающая цепочка, сбежав с тропинки, на минуту замерла, сбившись в бесформенный комочек, потом выровнялась — и новый квадрат латников пополз вслед за ушедшими вперед. Король довольно потер руки.
— Отлично! Кажется, Радужники не рискнут появиться. А жаль, мы бы с ними посчитались. — Он подмигнул Хани. — Где же твои приятели? Не идут? Ха-ха. Хотелось бы взглянуть на этих храбрецов, да не выходит. Ладно, пора и нам двигаться.
Хани с тоской посмотрел на скалы. Нет, все было спокойно. Может быть, Дятел не долетел, не передал им ничего? Тогда сопротивление и вправду бесполезно. Над скалами все так же трепетали разноцветные радужные блики, но не поднимались яркие лучи. Только чуть-чуть посверкивали красные, синие, зеленые точки. Жесткие руки Жемчужников грубо схватили Хани, веревка, которой он был связан, больно впилась в тело, и с губ невольно сорвался короткий стон. Морской Король злорадно ухмыльнулся.
На дне ущелья было заметно прохладнее — эта сторона его была в тени. Король с любопытством вертел головой, оглядываясь. Он сорвал листок с придорожного куста ежевики, растер в ладонях и умилился:
— Прелесть! Почти как водоросли, такие же зеленые! — И тут же деловито добавил, обращаясь к стражам Хани: — Смотрите, уйдет — высушу на медленном солнце.
Солнце поднялось выше, в зенит. Армия Ледяных была так велика, что спуск занял все утро. Теперь жаркие лучи пронизывали все ущелье насквозь. И вдруг Хани радостно вскрикнул.
В глаза ударил мгновенный, подобный вспышке молнии, ослепительный блеск. Где-то впереди забили сотни искрящихся разноцветных фонтанов, угрюмые серые скалы словно задрожали и заколебались — на них заметались красные, синие, зеленые тени. Раздались пронзительные крики, стройные прямоугольники Ледяных заметались, смялись, рассыпались. В пыли мелькнула высокая фигура Фрозена, генерал-капитан махал руками, разевал рот, что-то приказывая, но голоса его не было слышно в испуганном гомоне. Белый плащ трепыхался за плечами, как крылья огромного нетопыря. А дрожащее радужное сияние становилось все сильнее, казалось, в ущелье пульсировало множество цветных солнц.
Когда Хани сумел открыть заслезившиеся глаза, увидел то, чего давно и с растущим нетерпением ждал. Поперек ущелья развернулась армия Радужников. В центре сверкала и переливалась всеми оттенками красного, розового, малинового фаланга Рубинов. Тяжелые прямоугольные щиты в рост человека, сомкнутые непроницаемой стеной, казались панцирем какого-то неведомого зверя. Единым слаженным движением качнулись сотни копий, дрогнули гребни шлемов, и фаланга ощетинилась большими, в ладонь шириной, лезвиями сарисс. Новая неслышная команда — и копья второго ряда легли на плечи воинов первого, потом точно так же появились копья третьего ряда, четвертого… И перед растерявшимися Ледяными вырос непроходимый лес поблескивающих красноватых лезвий, на которых, готовые сорваться, переливались ослепительные радужные лучи.
Справа и слева от фаланги замерли ряды закованных в синюю броню конников — витязей Сапфиров. Огромные, тяжелые кони, тоже одетые в броню, нетерпеливо рыли копытами землю, но, сдерживаемые всадниками, оставались на местах. Реяли пышные плюмажи, множество крошечных зайчиков разбегалось от сверкавших тяжелых двуручных мечей.
Перед строем виднелись группы воинов в зеленых кольчугах. Развернувшись в линии, Изумруды медленно приближались.
И позади всех, словно невиданный искристо-белый костер, блестели латы отряда Алмазов под командой самого Дайамонда. Но рядом со знаменем Радужников Хани различил штандарт, украшенный тремя языками пламени. Получилось! Он едва не закричал от радости, но сдержался. И еще ему показалось, что он видит знакомую фигурку в красных доспехах, там, под знаменем.
Протяжно и пронзительно запели горны, Изумруды дружно вскинули луки, и в воздухе засвистели сотни стрел.
Однако смутить Ледяных было не так-то просто. Снова хрипло заревели трубы, и сгрудившиеся было воины начали быстро разбегаться в стороны, прикрываясь от стрел-лучей щитами. Передовые отряды, едва не натолкнувшиеся на армию Радужников, сомкнулись и начали медленно отходить. Прошло всего несколько минут — и беспорядочно метавшаяся в панике толпа превратилась в ровный строй, также перегородивший ущелье от края до края. Снова мелькнул Фрозен, долетел его завывающий голос, и по взмаху его руки в центре строя Ледяных взметнулось большое знамя из синего бархата с вышитой серебром Ледяной Звездой.
Король, оторопевший сначала, быстро успокоился, но все равно старался держаться поближе к Тэннэну. По его приказу Жемчужная гвардия сомкнулась вокруг. Повернувшись к Хани, он злобно прошипел:
— Щенок! Ты на это рассчитывал? Промахнулся! Смотри, у меня больше солдат! А кроме того, ты забыл, что Ледяные неуязвимы.
Однако Хани различил в самой глубине его глаз тщательно спрятанный страх. И лицо Тэннэна, снявшего шлем и нервно вытиравшего голову, тоже не выражало уверенности. Более того, он как-то странно, оценивающе посмотрел на Короля, что-то прикидывая, но, когда Король повернулся к нему, быстро опустил глаза.
Тем временем стрелы Изумрудов бессильно отскакивали от сияющих холодным блеском лат Ледяных. Король приободрился. Взмахом руки он подозвал воина и приказал:
— Отрубите голову этому…
Тэннэн встрепенулся, услышав приказ, сделал непонятное движение, но Король остановил уже вытащившего меч стража.
— Впрочем, нет, подождем. Подождем немного, пока наши доблестные солдаты не уничтожат этих нахалов, дерзнувших заступить нам дорогу. И тогда мы отрубим не одну голову, а несколько, я полагаю. Ведь ты никуда не денешься, милый, не так ли? — он потрепал костлявой рукой Хани по щеке. — Еще успеется. А пока что подождем.
Передняя шеренга Ледяных латников разомкнулась, и вперед вышел Фрозен. Он что-то прокричал, размахивая огромным мечом, слегка напоминавшим Черный Меч, но до Хани снова донеслись лишь обрывки возгласов. Фрозен поднял на вытянутой руке щит, потряс им и вновь заорал. «Трусы… Негодяи…» — долетели отдельные слова. И тогда красная фаланга раздалась, и перед генерал-капитаном появился витязь в ослепительно сверкающем бриллиантовой отделкой панцире, судя по огромному росту, это был сам Дайамонд. Фрозен чуть попятился, его плащ слабо трепыхался, он оглянулся на секунду назад, вздрогнул, увидев что-то, не видимое Хани, и резким движением опустил забрало шлема. Потом поднял меч и с ревом бросился на Дайамонда.
Тот встретил его, не сдвинувшись с места. Навстречу блестевшему на солнце мечу Фрозена взметнулась матовая полоска, над ущельем словно промелькнуло темное облако, потушившее день. Или это только показалось? Хани, на этот раз не выдержав, вскрикнул от радости. Черный Меч! Меч Ненависти! Перед ним вряд ли выстоит даже Фрозен. Мечи скрестились, и будто новое солнце засверкало в ущелье, полетели ослепительные белые искры, раздался громкий треск, как при ударе молнии. Однако Ледяной Меч оказался прочнее, чем думал Хани, он выдержал.
Фрозен, обрадованно взвыв, отбросил в сторону щит и, перехватив рукоять меча обеими руками, обрушил на Дайамонда град ударов. Ледяной Меч, стремительно вращаясь, превратился в светящийся круг, с громким воем разбрасывавший фонтаны искр в те мгновения, когда ударялся о латы Дайамонда. Однако он не причинял им вреда.
Голос Фрозена креп и становился громче, в ущелье прокатывался вой северной вьюги и свист поземки, треск льдов… Фрозен наступал, удары сыпались на Дайамонда справа и слева, и Бриллиант не выдержал, он начал отступать. Он отражал еще удары, но заметно было, что он слабеет.
Король злорадно каркнул:
— Что я тебе говорил! Они непобедимы! — Глаза его запылали, плечи расправились.
Вдруг вздох прокатился по рядам Радужников. Дайамонд, поскользнувшись, упал на одно колено и выронил меч. Заорав так, что эхо прокатилось по ущелью, Фрозен, широко размахнувшись, обрушил свой меч ему на голову. В этот момент сильный порыв ветра набросил покрывало облаков на солнце, и Хани показалось, что строй Радужников заколебался, потускнел и начал редеть.
Король радостно завопил:
— Убей его!
Он прыгал, размахивая руками, и был похож на дергающуюся грязную куклу. Хани, прикусив губу, смотрел, что же будет дальше.
Дайамонд успел поднять щит и закрыть голову, но чудовищный удар расколол стальной круг на куски, разбил поручень и ранил Дайамонда. Однако второй удар Фрозен нанести не успел — Дайамонд, подхватив меч, огромным прыжком отбросил себя в сторону. Просвистев в воздухе, меч Ледяного напрасно врезался в землю.
Пока Фрозен вытаскивал свой меч, Дайамонд перехватил Черный Меч обеими руками и взмахнул им. Меч слегка загудел, от него пробежала полоска тени. Хани померещились два пронзительных красных луча, вырвавшихся из глаз золотого дракона на рукояти. Но Фрозен, ослепленный своим успехом, ничего не заметил. Он снова поднял меч над головой и бросился на Дайамонда. На мгновение тень, закрывшая Радужное ущелье, стала гуще — это мелькнула черная полоска Меча Ненависти, и со стеклянным звоном меч Ледяного рассыпался. Фрозен ошеломленно уставился на оставшийся в руках никчемный обломок, но опять свистнул Черный Меч, и страшный удар развалил Ледяного надвое.
По рядам армии Морского Короля прокатился тоскливый, горестный вой. Колдовство Черного Меча оказалось сильнее колдовства Хозяина Тумана — Фрозен больше не поднялся, превратившись в груду быстро тающего льда. Однако Ледяные лишь теснее сомкнули щиты и медленным, мерным шагом, от которого затряслась земля, двинулись навстречу Радужникам.
— Да, это уже против ожиданий, — пожевав сухими губами, выдавил Король, прекратив метаться. — Черный Меч — это слишком. Впрочем, подождем, мой хороший. Битва еще даже не началась. Один меч, пусть даже и Черный, это всего лишь один меч. И пока дует Западный ветер, нам ничего не страшно.
Вдруг раздался отдаленный гул, скалы затряслись. Камни, летящие сверху, начали падать среди Ледяных, расстраивая их ряды. Ровная линия щитов изгибалась и корчилась, пока наконец не рассыпалась.
— Кто же это?! — с угрозой застонал Король.
И тут на его глазах начала колебаться тропа, по которой армия спускалась в ущелье. Целые ее участки стали вдруг рушиться вниз, вздымая столбы пыли.
— Негодяй! — взвыл Король. — Прекрати! Убью! — Он в ярости затряс кулаками.
Хани посмотрел вверх. И увидел маленькую знакомую крылатую фигурку. А рядом на глыбах копошился, потом сорвался…
— Мерзавец! — бушевал Король. — Негодяй! Ну, Грифон, погоди! Свидимся!
И Хани понял. Грифон, как всегда, нашел самое подходящее и спокойное место. Он отчаянно размахивал крыльями, пытаясь удержаться на шатающихся глыбах. Потом с пронзительным мяуканьем, слышным даже внизу, в ущелье, кувырком покатился, увлекаемый камнями. Видимо, он неосторожно сел прямо на каменную осыпь, а в результате получилась хорошая лавина.
— И тебе его не жаль? — спросил Хани Короля.
— Нет, — буркнул Король. — То есть как?! Как ты смеешь вмешиваться? Да, мне жаль, что я тогда не прикончил его там, во дворце. — Потом повернулся к Тэннэну и спокойно добавил: — Сбежать мы уже не успеем, значит, будем драться.
Командир гвардейцев внимательно посмотрел на Короля… и согласно кивнул.
Однако Король успокоился довольно быстро.
— Пока нет солнца, нам нечего бояться. Вперед!
Снова взревели трубы, пропавшее было знамя с Ледяной Звездой опять поднялось, и армия начала выправлять ряды. И тогда позади строя Радужников в небо поднялся столб огня. Он ревел и завывал, вытягиваясь вверх, к самым облакам. Король с перекосившимся от ужаса лицом следил, как пламя постепенно становилось багровым. Видя, что огню не достать до туч, Король начал успокаиваться, но, как оказалось, рано. Столб огня, напоминавший небольшой вулкан, начал утончаться, наливаясь золотым цветом, и вскоре уже вместо пламени вулкана огненный хлыст упирался в тучи. С пронзительным свистом он разрезал воздух, и тучи дернулись, как будто обожженные. Взмах. Другой… Облака начали корчиться и плясать, а потом, сначала медленно, но все ускоряя и ускоряя свой ход, поползли на запад, против ветра. Они редели и таяли прямо на глазах. Вот уже сквозь разрывы в тучах показались отдельные лучики, слившиеся в сплошной поток света.
Король позеленел, глядя, как снова начинают сверкать доспехи Радужников, как их становится все больше и больше. Он повернулся к Хани и прошипел:
— Если нам не удастся вырваться отсюда, не берусь предсказать, что с тобой сделают.
Хани, вспомнив странные взгляды Тэннэна, хладнокровно ответил:
— Я тоже не берусь это предсказывать.
И тут произошло неожиданное. Когда армия Ледяных подошла почти вплотную к строю Радужников, те единым движением вскинули щиты, и, отразившись от полированных поверхностей, сотни и тысячи разноцветных лучей хлестнули по серовато-синим рядам Ледяных. Теперь это уже были лучи Солнца, уловленные Радужниками. Похожие на лезвия огромных шпаг, красные, синие, зеленые, они пронзали глаза ледяных солдат, и те с треском расседались на кучки темного ноздреватого льда. Ледяные пытались закрываться щитами, бежать, но нигде не могли найти спасения от смертоносных солнечных лучей, бьющих прямо в темные провалы их глаз. Армия Морского Короля оказалась в ловушке. Еще минута, другая… И все кончилось.
21. ПОБЕДА И ПРЕДАТЕЛЬСТВО
— Вздор. Мои солдаты опрокинут любого противника. Кроме того, пришел наконец момент поквитаться с Радужниками. Я долго, слишком долго ждал этого дня и не отступлю, когда цель так близка.
— Ты так уверен в успехе? — усомнился Тэннэн.
— Еще бы! Ведь, к счастью, у нас не только твои трусы.
Тэннэн зарычал от злости и выхватил из ножен меч, свистнуло длинное изогнутое лезвие.
— Но-но… Остановитесь, — вмешался Король. — Не хватало нам ссор перед лицом врага. Мы должны быть едины, как наши противники.
— Едины? — ехидно бросил Фрозен.
— Да, — отрезал Король.
Генерал-капитан пожал плечами.
— Я получил приказ подчиняться тебе. Приказывай. Но только разумно.
Теперь уже Король поперхнулся, но смолчал.
— Приведите этого сопляка, — приказал Тэннэн, пряча меч. — Сейчас мы все выясним. Может быть, наши споры напрасны, и, хотя я тоже предпочел бы миновать это ущелье стороной, нам все-таки придется пройти через него.
Двое Жемчужников подтащили Хани поближе.
— Слушай, ты… Так ты говоришь, что это единственная дорога к Акантону? — угрожающе спросил Тэннэн. — Подумай хорошенько, не ошибись. Иначе тебе придется очень плохо.
Хани облизнул пересохшие губы.
— Да.
— А другой нет? — с надеждой поинтересовался Король.
— Мы шли к Потаенной Гавани именно здесь.
Король в задумчивости покачал висящую на груди голубую жемчужину, пожевал губами.
— Ну, смотри… Если ты меня обманываешь… Пожалеешь, что родился!
— Пожалеешь! — подтвердил Тэннэн.
— Ты просил показать кратчайшую дорогу к городу, я показал. Чего ты еще от меня хочешь? — недоуменно сказал Хани.
— Кожу сдеру, — как бы не слыша, пообещал Тэннэн.
Хани промолчал.
— Ладно, — решился Король. — Фрозен! — Генерал-капитан вытянулся. — Прикажите своему войску выступать. Я с гвардией буду двигаться сзади, охраняя тыл.
Фрозен кивнул.
— Это я тоже запомню, — пробурчал он, поворачиваясь.
Взмах руки — и хрипло взревели трубы. Хани не мог не восхититься слаженностью и точностью, с которой происходили перестроения большой армии. Первый отряд латников, вытянувшись в колонну по двое, начал спуск по тропинке.
Хани с тревогой следил за проходящими мимо отрядами. Латники, копьеносцы, лучники, пращники… Казалось, им нет числа. Щетинились слабо сверкающие острия копий; солнце, в те минуты, когда выглядывало из-за облаков, искрилось и переливалось на полированной стали панцирей и шлемов. Над каждым отрядом, чуть покачиваясь, плыл жесткий синий флажок с белой четырехконечной Ледяной Звездой. И словно отражаясь в бесчисленных зеркалах, та же звезда поблескивала на шлемах воинов, на латах капитанов отрядов.
Подходя к спуску, отряды вытягивались в длинную колонну, и воины начинали осторожно, прижимаясь к скале, спускаться, пропадая за краем обрыва. Солнце поднималось все выше и выше, а перед глазами по-прежнему мелькали бесчисленные мечи, пики, арбалеты. Земля глухо гудела и стонала от слаженного шага тысяч кованых сапог, их было много, очень много. А наверху неподвижно стояли еще отряды гвардии в странных фигурных шлемах и пластинчатых латах. Смуглые неподвижные лица Жемчужников ничего не выражали, но когда кто-нибудь из Ледяных окидывал Короля взглядом, в глазах его мелькал испуг. И Хани начал понимать, что не все так просто, как казалось сначала. Что, может быть, и не Морской Король здесь хозяин.
Но когда кончится этот марш? Хани зажмурился.
Заметив это, Король довольно хрюкнул.
— Правильно! Мы сильны, мы непобедимы! Бойся! — В голосе его, однако, чувствовалась неуверенность, как будто Король хотел убедить самого себя, подбодрить, прогнать сомнения. — Но я старый и добрый человек, я не люблю крови, так что если ты хочешь быть с нами — еще не поздно. Если ты задумал какую-нибудь подлость — скажи сразу. Я пойму правильно и прощу тебя. А то не успеешь.
— Скоро мы будем спускаться? — перебил его подошедший Фрозен.
Король посмотрел в ущелье и отказался:
— Я пока подожду. А ты ступай, армии нужен командир.
Фрозен поднял на него пустые глазницы, Король поежился и отступил поближе к Тэннэну.
— Не надо, не надо… Ты же знаешь, что я не люблю этого.
— Как тебе будет угодно, — странным тоном ответил генерал-капитан. — Я иду вниз. С тобой остается отряд копейщиков.
— Нет, не нужно, — поспешно перебил Король. — Мне достаточно гвардии.
— Нет, не достаточно.
— Но… — вскинулся было Король, однако, придавленный тяжелым взглядом, смешался. — Ладно, пусть остаются тоже.
Хани снова усмехнулся. Фрозен пристально посмотрел на него, жестом подозвал свою охрану и исчез за обрывом.
Король хихикнул.
— А мы подождем. Осторожность не помеха.
— Истинно так, — подтвердил Тэннэн.
Король подошел к самому обрыву и, заслоняя глаза от солнца, которое все-таки прорвалось сквозь тучи, посмотрел вниз. Ровные прямоугольники отрядов Ледяных медленно ползли по дну ущелья, направляясь к поросшему травой склону, по которому когда-то скатились в ущелье наши трое путников.
Ледяным никто не мешал. Вот еще одна поблескивающая цепочка, сбежав с тропинки, на минуту замерла, сбившись в бесформенный комочек, потом выровнялась — и новый квадрат латников пополз вслед за ушедшими вперед. Король довольно потер руки.
— Отлично! Кажется, Радужники не рискнут появиться. А жаль, мы бы с ними посчитались. — Он подмигнул Хани. — Где же твои приятели? Не идут? Ха-ха. Хотелось бы взглянуть на этих храбрецов, да не выходит. Ладно, пора и нам двигаться.
Хани с тоской посмотрел на скалы. Нет, все было спокойно. Может быть, Дятел не долетел, не передал им ничего? Тогда сопротивление и вправду бесполезно. Над скалами все так же трепетали разноцветные радужные блики, но не поднимались яркие лучи. Только чуть-чуть посверкивали красные, синие, зеленые точки. Жесткие руки Жемчужников грубо схватили Хани, веревка, которой он был связан, больно впилась в тело, и с губ невольно сорвался короткий стон. Морской Король злорадно ухмыльнулся.
На дне ущелья было заметно прохладнее — эта сторона его была в тени. Король с любопытством вертел головой, оглядываясь. Он сорвал листок с придорожного куста ежевики, растер в ладонях и умилился:
— Прелесть! Почти как водоросли, такие же зеленые! — И тут же деловито добавил, обращаясь к стражам Хани: — Смотрите, уйдет — высушу на медленном солнце.
Солнце поднялось выше, в зенит. Армия Ледяных была так велика, что спуск занял все утро. Теперь жаркие лучи пронизывали все ущелье насквозь. И вдруг Хани радостно вскрикнул.
В глаза ударил мгновенный, подобный вспышке молнии, ослепительный блеск. Где-то впереди забили сотни искрящихся разноцветных фонтанов, угрюмые серые скалы словно задрожали и заколебались — на них заметались красные, синие, зеленые тени. Раздались пронзительные крики, стройные прямоугольники Ледяных заметались, смялись, рассыпались. В пыли мелькнула высокая фигура Фрозена, генерал-капитан махал руками, разевал рот, что-то приказывая, но голоса его не было слышно в испуганном гомоне. Белый плащ трепыхался за плечами, как крылья огромного нетопыря. А дрожащее радужное сияние становилось все сильнее, казалось, в ущелье пульсировало множество цветных солнц.
Когда Хани сумел открыть заслезившиеся глаза, увидел то, чего давно и с растущим нетерпением ждал. Поперек ущелья развернулась армия Радужников. В центре сверкала и переливалась всеми оттенками красного, розового, малинового фаланга Рубинов. Тяжелые прямоугольные щиты в рост человека, сомкнутые непроницаемой стеной, казались панцирем какого-то неведомого зверя. Единым слаженным движением качнулись сотни копий, дрогнули гребни шлемов, и фаланга ощетинилась большими, в ладонь шириной, лезвиями сарисс. Новая неслышная команда — и копья второго ряда легли на плечи воинов первого, потом точно так же появились копья третьего ряда, четвертого… И перед растерявшимися Ледяными вырос непроходимый лес поблескивающих красноватых лезвий, на которых, готовые сорваться, переливались ослепительные радужные лучи.
Справа и слева от фаланги замерли ряды закованных в синюю броню конников — витязей Сапфиров. Огромные, тяжелые кони, тоже одетые в броню, нетерпеливо рыли копытами землю, но, сдерживаемые всадниками, оставались на местах. Реяли пышные плюмажи, множество крошечных зайчиков разбегалось от сверкавших тяжелых двуручных мечей.
Перед строем виднелись группы воинов в зеленых кольчугах. Развернувшись в линии, Изумруды медленно приближались.
И позади всех, словно невиданный искристо-белый костер, блестели латы отряда Алмазов под командой самого Дайамонда. Но рядом со знаменем Радужников Хани различил штандарт, украшенный тремя языками пламени. Получилось! Он едва не закричал от радости, но сдержался. И еще ему показалось, что он видит знакомую фигурку в красных доспехах, там, под знаменем.
Протяжно и пронзительно запели горны, Изумруды дружно вскинули луки, и в воздухе засвистели сотни стрел.
Однако смутить Ледяных было не так-то просто. Снова хрипло заревели трубы, и сгрудившиеся было воины начали быстро разбегаться в стороны, прикрываясь от стрел-лучей щитами. Передовые отряды, едва не натолкнувшиеся на армию Радужников, сомкнулись и начали медленно отходить. Прошло всего несколько минут — и беспорядочно метавшаяся в панике толпа превратилась в ровный строй, также перегородивший ущелье от края до края. Снова мелькнул Фрозен, долетел его завывающий голос, и по взмаху его руки в центре строя Ледяных взметнулось большое знамя из синего бархата с вышитой серебром Ледяной Звездой.
Король, оторопевший сначала, быстро успокоился, но все равно старался держаться поближе к Тэннэну. По его приказу Жемчужная гвардия сомкнулась вокруг. Повернувшись к Хани, он злобно прошипел:
— Щенок! Ты на это рассчитывал? Промахнулся! Смотри, у меня больше солдат! А кроме того, ты забыл, что Ледяные неуязвимы.
Однако Хани различил в самой глубине его глаз тщательно спрятанный страх. И лицо Тэннэна, снявшего шлем и нервно вытиравшего голову, тоже не выражало уверенности. Более того, он как-то странно, оценивающе посмотрел на Короля, что-то прикидывая, но, когда Король повернулся к нему, быстро опустил глаза.
Тем временем стрелы Изумрудов бессильно отскакивали от сияющих холодным блеском лат Ледяных. Король приободрился. Взмахом руки он подозвал воина и приказал:
— Отрубите голову этому…
Тэннэн встрепенулся, услышав приказ, сделал непонятное движение, но Король остановил уже вытащившего меч стража.
— Впрочем, нет, подождем. Подождем немного, пока наши доблестные солдаты не уничтожат этих нахалов, дерзнувших заступить нам дорогу. И тогда мы отрубим не одну голову, а несколько, я полагаю. Ведь ты никуда не денешься, милый, не так ли? — он потрепал костлявой рукой Хани по щеке. — Еще успеется. А пока что подождем.
Передняя шеренга Ледяных латников разомкнулась, и вперед вышел Фрозен. Он что-то прокричал, размахивая огромным мечом, слегка напоминавшим Черный Меч, но до Хани снова донеслись лишь обрывки возгласов. Фрозен поднял на вытянутой руке щит, потряс им и вновь заорал. «Трусы… Негодяи…» — долетели отдельные слова. И тогда красная фаланга раздалась, и перед генерал-капитаном появился витязь в ослепительно сверкающем бриллиантовой отделкой панцире, судя по огромному росту, это был сам Дайамонд. Фрозен чуть попятился, его плащ слабо трепыхался, он оглянулся на секунду назад, вздрогнул, увидев что-то, не видимое Хани, и резким движением опустил забрало шлема. Потом поднял меч и с ревом бросился на Дайамонда.
Тот встретил его, не сдвинувшись с места. Навстречу блестевшему на солнце мечу Фрозена взметнулась матовая полоска, над ущельем словно промелькнуло темное облако, потушившее день. Или это только показалось? Хани, на этот раз не выдержав, вскрикнул от радости. Черный Меч! Меч Ненависти! Перед ним вряд ли выстоит даже Фрозен. Мечи скрестились, и будто новое солнце засверкало в ущелье, полетели ослепительные белые искры, раздался громкий треск, как при ударе молнии. Однако Ледяной Меч оказался прочнее, чем думал Хани, он выдержал.
Фрозен, обрадованно взвыв, отбросил в сторону щит и, перехватив рукоять меча обеими руками, обрушил на Дайамонда град ударов. Ледяной Меч, стремительно вращаясь, превратился в светящийся круг, с громким воем разбрасывавший фонтаны искр в те мгновения, когда ударялся о латы Дайамонда. Однако он не причинял им вреда.
Голос Фрозена креп и становился громче, в ущелье прокатывался вой северной вьюги и свист поземки, треск льдов… Фрозен наступал, удары сыпались на Дайамонда справа и слева, и Бриллиант не выдержал, он начал отступать. Он отражал еще удары, но заметно было, что он слабеет.
Король злорадно каркнул:
— Что я тебе говорил! Они непобедимы! — Глаза его запылали, плечи расправились.
Вдруг вздох прокатился по рядам Радужников. Дайамонд, поскользнувшись, упал на одно колено и выронил меч. Заорав так, что эхо прокатилось по ущелью, Фрозен, широко размахнувшись, обрушил свой меч ему на голову. В этот момент сильный порыв ветра набросил покрывало облаков на солнце, и Хани показалось, что строй Радужников заколебался, потускнел и начал редеть.
Король радостно завопил:
— Убей его!
Он прыгал, размахивая руками, и был похож на дергающуюся грязную куклу. Хани, прикусив губу, смотрел, что же будет дальше.
Дайамонд успел поднять щит и закрыть голову, но чудовищный удар расколол стальной круг на куски, разбил поручень и ранил Дайамонда. Однако второй удар Фрозен нанести не успел — Дайамонд, подхватив меч, огромным прыжком отбросил себя в сторону. Просвистев в воздухе, меч Ледяного напрасно врезался в землю.
Пока Фрозен вытаскивал свой меч, Дайамонд перехватил Черный Меч обеими руками и взмахнул им. Меч слегка загудел, от него пробежала полоска тени. Хани померещились два пронзительных красных луча, вырвавшихся из глаз золотого дракона на рукояти. Но Фрозен, ослепленный своим успехом, ничего не заметил. Он снова поднял меч над головой и бросился на Дайамонда. На мгновение тень, закрывшая Радужное ущелье, стала гуще — это мелькнула черная полоска Меча Ненависти, и со стеклянным звоном меч Ледяного рассыпался. Фрозен ошеломленно уставился на оставшийся в руках никчемный обломок, но опять свистнул Черный Меч, и страшный удар развалил Ледяного надвое.
По рядам армии Морского Короля прокатился тоскливый, горестный вой. Колдовство Черного Меча оказалось сильнее колдовства Хозяина Тумана — Фрозен больше не поднялся, превратившись в груду быстро тающего льда. Однако Ледяные лишь теснее сомкнули щиты и медленным, мерным шагом, от которого затряслась земля, двинулись навстречу Радужникам.
— Да, это уже против ожиданий, — пожевав сухими губами, выдавил Король, прекратив метаться. — Черный Меч — это слишком. Впрочем, подождем, мой хороший. Битва еще даже не началась. Один меч, пусть даже и Черный, это всего лишь один меч. И пока дует Западный ветер, нам ничего не страшно.
Вдруг раздался отдаленный гул, скалы затряслись. Камни, летящие сверху, начали падать среди Ледяных, расстраивая их ряды. Ровная линия щитов изгибалась и корчилась, пока наконец не рассыпалась.
— Кто же это?! — с угрозой застонал Король.
И тут на его глазах начала колебаться тропа, по которой армия спускалась в ущелье. Целые ее участки стали вдруг рушиться вниз, вздымая столбы пыли.
— Негодяй! — взвыл Король. — Прекрати! Убью! — Он в ярости затряс кулаками.
Хани посмотрел вверх. И увидел маленькую знакомую крылатую фигурку. А рядом на глыбах копошился, потом сорвался…
— Мерзавец! — бушевал Король. — Негодяй! Ну, Грифон, погоди! Свидимся!
И Хани понял. Грифон, как всегда, нашел самое подходящее и спокойное место. Он отчаянно размахивал крыльями, пытаясь удержаться на шатающихся глыбах. Потом с пронзительным мяуканьем, слышным даже внизу, в ущелье, кувырком покатился, увлекаемый камнями. Видимо, он неосторожно сел прямо на каменную осыпь, а в результате получилась хорошая лавина.
— И тебе его не жаль? — спросил Хани Короля.
— Нет, — буркнул Король. — То есть как?! Как ты смеешь вмешиваться? Да, мне жаль, что я тогда не прикончил его там, во дворце. — Потом повернулся к Тэннэну и спокойно добавил: — Сбежать мы уже не успеем, значит, будем драться.
Командир гвардейцев внимательно посмотрел на Короля… и согласно кивнул.
Однако Король успокоился довольно быстро.
— Пока нет солнца, нам нечего бояться. Вперед!
Снова взревели трубы, пропавшее было знамя с Ледяной Звездой опять поднялось, и армия начала выправлять ряды. И тогда позади строя Радужников в небо поднялся столб огня. Он ревел и завывал, вытягиваясь вверх, к самым облакам. Король с перекосившимся от ужаса лицом следил, как пламя постепенно становилось багровым. Видя, что огню не достать до туч, Король начал успокаиваться, но, как оказалось, рано. Столб огня, напоминавший небольшой вулкан, начал утончаться, наливаясь золотым цветом, и вскоре уже вместо пламени вулкана огненный хлыст упирался в тучи. С пронзительным свистом он разрезал воздух, и тучи дернулись, как будто обожженные. Взмах. Другой… Облака начали корчиться и плясать, а потом, сначала медленно, но все ускоряя и ускоряя свой ход, поползли на запад, против ветра. Они редели и таяли прямо на глазах. Вот уже сквозь разрывы в тучах показались отдельные лучики, слившиеся в сплошной поток света.
Король позеленел, глядя, как снова начинают сверкать доспехи Радужников, как их становится все больше и больше. Он повернулся к Хани и прошипел:
— Если нам не удастся вырваться отсюда, не берусь предсказать, что с тобой сделают.
Хани, вспомнив странные взгляды Тэннэна, хладнокровно ответил:
— Я тоже не берусь это предсказывать.
И тут произошло неожиданное. Когда армия Ледяных подошла почти вплотную к строю Радужников, те единым движением вскинули щиты, и, отразившись от полированных поверхностей, сотни и тысячи разноцветных лучей хлестнули по серовато-синим рядам Ледяных. Теперь это уже были лучи Солнца, уловленные Радужниками. Похожие на лезвия огромных шпаг, красные, синие, зеленые, они пронзали глаза ледяных солдат, и те с треском расседались на кучки темного ноздреватого льда. Ледяные пытались закрываться щитами, бежать, но нигде не могли найти спасения от смертоносных солнечных лучей, бьющих прямо в темные провалы их глаз. Армия Морского Короля оказалась в ловушке. Еще минута, другая… И все кончилось.
21. ПОБЕДА И ПРЕДАТЕЛЬСТВО
— Неужели так быстро? — растерянно, не веря своим глазам, произнес Хани. — Не может быть… Раз — и никого не осталось.
Радужное ущелье теперь было трудно узнать. Оно все покрылось многочисленными черно-зелеными лужами. Над ними клубились облачка грязного пара, отчего казалось, что окружающее колеблется и дрожат даже скалы. Но под жарким солнцем лужи быстро испарялись, пар улетучивался, и на камнях оставалась лишь тонкая, тускло поблескивающая зеленоватая пленка, похожая на мох. А сверху в ущелье, с восточной стороны, спустились Рюби, Чани и Ториль. Галера подоспела вовремя.
— К сожалению, еще не кончилось, — вздохнула принцесса. — Остались еще Жемчужники.
Действительно, в дальнем конце ущелья, там, где еще недавно был спуск, невольно разрушенный Грифоном, прижавшись к скалам, стоял отряд воинов, ощетинившийся копьями. Над ним развевалось синее знамя Ледяной Звезды, хотя и не Ледяные стояли там, подняв щиты. Рядом с этим знаменем был поднят маленький флажок красного цвета с желтой ракушкой.
— Да, Жемчужники остались, — сказал подошедший Дайамонд. — И с ними придется повозиться, они просто так не сдадутся. Но и они живыми не уйдут.
— Но ведь это ваши братья, — нерешительно возразил Чани.
— Это изменники, — последовал быстрый ответ.
Ториль, смертельно уставшая, еле ступая, подошла к нему и протянула руку.
— Меч.
— Какой? — спросил Дайамонд.
— Отдай меч, — потребовала принцесса.
Дайамонд усмехнулся.
— А если нет?
Ториль растерянно посмотрела на бесполезную золотую палочку, которую она продолжала сжимать в кулаке, — все, что осталось от Золотого Факела. Не выдержав страшного напряжения, он расплавился.
— Ты еще пожалеешь об этом, — хрипло выдавила она. — Меч!
Дайамонд снова усмехнулся и протянул ей рукоять, на которой опять мирным зеленым светом поблескивали глаза дракона.
— Возьми, возьми…
Принцесса дрожащими от волнения руками вцепилась в рукоять с явным намерением больше не выпускать Черный Меч из рук.
А Дайамонд, уже отвернувшись от нее, что-то сказал подбежавшему гонцу, и вскоре фаланга Рубинов, выставив вперед тяжелые копья, медленно двинулась в атаку. Но прозвучал протяжный выкрик, щиты Жемчужников сомкнулись, над ними сверкнули длинные, слегка изогнутые мечи, и серо-серебристый строй покатился, набирая скорость, навстречу фаланге.
— Останови их, — потребовал Чани у Дайамонда. — Останови, попробуйте договориться по-хорошему. Мы и так уже победили, зачем лишние жертвы.
Князь отрицательно качнул головой.
— Сделай тогда ты что-нибудь, — обратился Чани к Ториль.
— Нет, — отрезала она и плотно сжала губы.
Армии столкнулись, раздался лязг стали, отчаянные вопли, полетели куски разбитых щитов, осколки шлемов, поднялась туча пыли, взбитая сотнями ног. Затем все смолкло. Когда пыль медленно разошлась, стала видна остановившаяся фаланга. Жемчужники, выстроившись тесным треугольником, опять прижались к скале, защищавшей их с тыла. Только на вытоптанном пространстве между армиями остались лежать несколько распростертых тел — в простых красных панцирях и в узорчатых серебристо-серых.
Дайамонд повелительно поднял руку, и вперед медленным шагом, от которого затряслась земля, двинулись закованные в синюю броню всадники на огромных конях. Вот они разгонятся, и чудовищный таран ударит по строю Жемчужников…
— Прекратите! — выкрикнул Чани. — Если не хотите вы, то позвольте мне договориться с ними. Я уверен, что у меня получится.
Дайамонд сделал знак, и труба приказала Сапфирам остановиться.
Подняв вверх белый платок, Чани подошел к настороженно замершим Жемчужникам. Их роскошные доспехи потускнели от пыли, были иссечены и изрублены мечами и копьями Рубинов, но никакого колебания, никакого страха не было заметно в глазах воинов. Они были готовы продолжать битву.
— Позовите вашего командира! — крикнул Чани.
Строй раздвинулся, и вышел высокий воин в доспехах, украшенных золотой насечкой.
— Чего тебе?
— Я хочу говорить с Королем.
— Говори.
— Я хочу говорить с Королем, — настаивал Чани.
Воин откинул стальную маску, но лицо его показалось Чани не менее уродливым и свирепым, хотя, может быть, это выражение ему придавал широкий шрам.
— Говори со мной!
Чани, немного подумав, предложил:
— Отдайте нам Короля и уходите.
— Нет, — отрезал Тэннэн.
— Иначе вы все погибнете. Вы проиграли битву.
— Мы это понимаем.
— Тогда зачем лишнее кровопролитие? Сдавайтесь.
Тэннэн хрипло захохотал.
— Вас ждет гибель, — неуверенно повторил Чани.
— Но это вам дорого обойдется. Мы умеем хорошо драться.
— Если вас это утешит.
Тэннэн хмуро посмотрел на Чани.
— Мы присягали на верность, и мы не изменим присяге. Если мы были верны Королю, когда он был силен, то не должны и думать об измене, когда удача отвернулась от него.
— Тогда позвольте мне поговорить с ним самим.
— Нет, — категорически отрубил Тэннэн. — Он слаб и может изменить сам себе.
— Ну почему вы так упорствуете? — с отчаянием спросил Чани.
— Мы выполняем присягу, — как бы не слыша его, упрямо произнес Тэннэн.
Где-то позади него в рядах воинов послышалась возня, раздались удары, невнятные возгласы, потом воины расступились, и вперед продрался всклокоченный и помятый Морской Король. Вид у него был немного безумный, а под правым глазом медленно набухал и наливался синевой хороший фонарь. Да, сейчас он был не тот, что раньше.
Король ошалело повертел головой, как бы пробуя, прочно ли она еще держится на шее, и с достоинством оправил изодранную мантию.
Отдышавшись, король сразу начал надуваться спесью и вскоре стал почти похож на себя.
Растянув губы в улыбке, Тэннэн почтительно поклонился и отступил.
— Вы тут о чем-то говорили? — подозрительно осведомился Король. И не дождавшись ответа, заторопился: — Я хотел бы с тобой побеседовать об условиях, на которых вы пропустите меня с моей гвардией, милый мальчик.
Чани, изумленно приподняв одну бровь, сказал:
— Я полагаю, что об условиях могу говорить только я. А ты должен их внимательно выслушать.
Король хмыкнул.
— Ты забыл, что у меня в руках твой брат. И это хороший заложник. Я могу в любой момент отрубить ему голову.
Чани презрительно рассмеялся.
— Это будет значить, что ты отрубил и свою собственную. Она тебе не дорога?
Король почесал шею и кивнул.
— Дорога, именно поэтому я и разговариваю с тобой.
— Тогда давай поговорим разумно.
— Давай, — заметно обрадовался Король.
— И что же ты хотел мне сообщить?
Король машинально прикрыл синяк.
Радужное ущелье теперь было трудно узнать. Оно все покрылось многочисленными черно-зелеными лужами. Над ними клубились облачка грязного пара, отчего казалось, что окружающее колеблется и дрожат даже скалы. Но под жарким солнцем лужи быстро испарялись, пар улетучивался, и на камнях оставалась лишь тонкая, тускло поблескивающая зеленоватая пленка, похожая на мох. А сверху в ущелье, с восточной стороны, спустились Рюби, Чани и Ториль. Галера подоспела вовремя.
— К сожалению, еще не кончилось, — вздохнула принцесса. — Остались еще Жемчужники.
Действительно, в дальнем конце ущелья, там, где еще недавно был спуск, невольно разрушенный Грифоном, прижавшись к скалам, стоял отряд воинов, ощетинившийся копьями. Над ним развевалось синее знамя Ледяной Звезды, хотя и не Ледяные стояли там, подняв щиты. Рядом с этим знаменем был поднят маленький флажок красного цвета с желтой ракушкой.
— Да, Жемчужники остались, — сказал подошедший Дайамонд. — И с ними придется повозиться, они просто так не сдадутся. Но и они живыми не уйдут.
— Но ведь это ваши братья, — нерешительно возразил Чани.
— Это изменники, — последовал быстрый ответ.
Ториль, смертельно уставшая, еле ступая, подошла к нему и протянула руку.
— Меч.
— Какой? — спросил Дайамонд.
— Отдай меч, — потребовала принцесса.
Дайамонд усмехнулся.
— А если нет?
Ториль растерянно посмотрела на бесполезную золотую палочку, которую она продолжала сжимать в кулаке, — все, что осталось от Золотого Факела. Не выдержав страшного напряжения, он расплавился.
— Ты еще пожалеешь об этом, — хрипло выдавила она. — Меч!
Дайамонд снова усмехнулся и протянул ей рукоять, на которой опять мирным зеленым светом поблескивали глаза дракона.
— Возьми, возьми…
Принцесса дрожащими от волнения руками вцепилась в рукоять с явным намерением больше не выпускать Черный Меч из рук.
А Дайамонд, уже отвернувшись от нее, что-то сказал подбежавшему гонцу, и вскоре фаланга Рубинов, выставив вперед тяжелые копья, медленно двинулась в атаку. Но прозвучал протяжный выкрик, щиты Жемчужников сомкнулись, над ними сверкнули длинные, слегка изогнутые мечи, и серо-серебристый строй покатился, набирая скорость, навстречу фаланге.
— Останови их, — потребовал Чани у Дайамонда. — Останови, попробуйте договориться по-хорошему. Мы и так уже победили, зачем лишние жертвы.
Князь отрицательно качнул головой.
— Сделай тогда ты что-нибудь, — обратился Чани к Ториль.
— Нет, — отрезала она и плотно сжала губы.
Армии столкнулись, раздался лязг стали, отчаянные вопли, полетели куски разбитых щитов, осколки шлемов, поднялась туча пыли, взбитая сотнями ног. Затем все смолкло. Когда пыль медленно разошлась, стала видна остановившаяся фаланга. Жемчужники, выстроившись тесным треугольником, опять прижались к скале, защищавшей их с тыла. Только на вытоптанном пространстве между армиями остались лежать несколько распростертых тел — в простых красных панцирях и в узорчатых серебристо-серых.
Дайамонд повелительно поднял руку, и вперед медленным шагом, от которого затряслась земля, двинулись закованные в синюю броню всадники на огромных конях. Вот они разгонятся, и чудовищный таран ударит по строю Жемчужников…
— Прекратите! — выкрикнул Чани. — Если не хотите вы, то позвольте мне договориться с ними. Я уверен, что у меня получится.
Дайамонд сделал знак, и труба приказала Сапфирам остановиться.
Подняв вверх белый платок, Чани подошел к настороженно замершим Жемчужникам. Их роскошные доспехи потускнели от пыли, были иссечены и изрублены мечами и копьями Рубинов, но никакого колебания, никакого страха не было заметно в глазах воинов. Они были готовы продолжать битву.
— Позовите вашего командира! — крикнул Чани.
Строй раздвинулся, и вышел высокий воин в доспехах, украшенных золотой насечкой.
— Чего тебе?
— Я хочу говорить с Королем.
— Говори.
— Я хочу говорить с Королем, — настаивал Чани.
Воин откинул стальную маску, но лицо его показалось Чани не менее уродливым и свирепым, хотя, может быть, это выражение ему придавал широкий шрам.
— Говори со мной!
Чани, немного подумав, предложил:
— Отдайте нам Короля и уходите.
— Нет, — отрезал Тэннэн.
— Иначе вы все погибнете. Вы проиграли битву.
— Мы это понимаем.
— Тогда зачем лишнее кровопролитие? Сдавайтесь.
Тэннэн хрипло захохотал.
— Вас ждет гибель, — неуверенно повторил Чани.
— Но это вам дорого обойдется. Мы умеем хорошо драться.
— Если вас это утешит.
Тэннэн хмуро посмотрел на Чани.
— Мы присягали на верность, и мы не изменим присяге. Если мы были верны Королю, когда он был силен, то не должны и думать об измене, когда удача отвернулась от него.
— Тогда позвольте мне поговорить с ним самим.
— Нет, — категорически отрубил Тэннэн. — Он слаб и может изменить сам себе.
— Ну почему вы так упорствуете? — с отчаянием спросил Чани.
— Мы выполняем присягу, — как бы не слыша его, упрямо произнес Тэннэн.
Где-то позади него в рядах воинов послышалась возня, раздались удары, невнятные возгласы, потом воины расступились, и вперед продрался всклокоченный и помятый Морской Король. Вид у него был немного безумный, а под правым глазом медленно набухал и наливался синевой хороший фонарь. Да, сейчас он был не тот, что раньше.
Король ошалело повертел головой, как бы пробуя, прочно ли она еще держится на шее, и с достоинством оправил изодранную мантию.
Отдышавшись, король сразу начал надуваться спесью и вскоре стал почти похож на себя.
Растянув губы в улыбке, Тэннэн почтительно поклонился и отступил.
— Вы тут о чем-то говорили? — подозрительно осведомился Король. И не дождавшись ответа, заторопился: — Я хотел бы с тобой побеседовать об условиях, на которых вы пропустите меня с моей гвардией, милый мальчик.
Чани, изумленно приподняв одну бровь, сказал:
— Я полагаю, что об условиях могу говорить только я. А ты должен их внимательно выслушать.
Король хмыкнул.
— Ты забыл, что у меня в руках твой брат. И это хороший заложник. Я могу в любой момент отрубить ему голову.
Чани презрительно рассмеялся.
— Это будет значить, что ты отрубил и свою собственную. Она тебе не дорога?
Король почесал шею и кивнул.
— Дорога, именно поэтому я и разговариваю с тобой.
— Тогда давай поговорим разумно.
— Давай, — заметно обрадовался Король.
— И что же ты хотел мне сообщить?
Король машинально прикрыл синяк.