Бушков Александр Александрович. Чужие зеркала (Сварог - 6)

   - РАЗУМЕЕТСЯ, ПРИМ-ШТУРМАН. ЧТО ВЫ СТАВИТЕ?
   - Маскап?
   У Сварога оставались только шпаги и экипировка островитян. И что же, ставить их?
   - Понял, маскап, - кивнул ему Олес и повернулся к манипулятору. - Я ставлю все наши жизни.
   Сварог поймал себя на том, что собирается закрыть рот рукой. Но сдержался и лишь обреченно кивнул.
   - Наши жизни... против банка, - добавил Олес.
   - ВАШИ ЖИЗНИ И ТАК ПРИНАДЛЕЖАТ МНЕ, - напомнил компьютер.
   - Ну не скажи, - усмехнулся Олес. - Если я сейчас покончу с собой, то ты лишишься источника информации... Одного из. А если мы все вместе?
   - СОГЛАСЕН.
   Робот немного пожужжал и кивнул, Олес убрал пятерню с розданных карт. Посмотрел свои и сбросил все пять. Все пять!!! Сварог понял, что они проиграли. На этот раз окончательно. Робот же сбросил две и замер.
   - В прошлый раз первым ход делал я, теперь ваша очередь, прекрасная база Лар'Ант, - выделяя каждое слово, проговорил Олес. - Только предупреждаю, сильно не рискуй, я имею все основания получить из колоды оч-чень сильную карту...
   Сварог проверил это заявление на правду и осознал, что наследный князь бессовестно врет. Сварог не сомневался, что внутри спрятанного где-то в недрах базы мозга давно проведена кропотливая аналитическая работа, все мышечные реакции попавших в плен давно отсканированы, и самомыслящий центр при желании теперь запросто может работать детектором лжи. Но в памяти сидела еще одна карточная заповедь: "Никогда не говори играющему под руку", и Сварог сдержался от того, чтобы посоветовать Олесу покинуть стол.
   - Я ХОЧУ УВЕЛИЧИТЬ БАНК. КАКУЮ СТАВКУ ВЫ ПРИМЕТЕ?
   - Ну-у... - задумался Олес, - при таком банке - только нашу свободу, и сузил глаза до тончайших щелочек.
   - НО Я НЕ МОГУ НАРУШИТЬ ПРАВИЛО "ДЕВЯТИ".
   - Ты можешь скопировать на свободные восемь мест файлы с информацией о любых из прежних пленников, - быстро подсказал Сварог, за время таларской жизни начавший по мелочам разбираться в компьютерах. - Не думаю, чтобы тебя ждала перекрестная инспекция.
   Робот пожужжал дольше обычного и выдал решение:
   - СОГЛАСЕН. УВЕЛИЧИВАЮ БАНК НА ВАШУ СВОБОДУ, - и получил из дрожащих рук Рошаля две карты в замену.
   Напряжение в зале было почти осязаемо.
   - Командир... - Олес повернулся к Сварогу всем телом...
   - Я ставлю стох и все шпаги, - гробовым голосом, при полном молчании остальных сообщил Сварог и повернулся к князю: - Но прежде чем посмотришь, дай-ка мне на минутку твои карты... Так, просто на счастье.
   На самом деле он собирался применить магическую силу, чтобы превратить карты Олеса в тузовый покер. Вероятность маленькая, Сварог никогда не пробовал делать что-либо подобное... Но что еще оставалось, как не сжульничать, черт побери, а?!
   - Отставить, командир, - спокойно прошептал Олес. - Я знаю, что делаю. Вскрываемся!
   Он получил из предательски дрожащих рук Сварога пять карт.
   Тут же и вскрылись.
   У робота были три семерки и две дамы.
   Олес принялся по одной выкладывать свои карты.
   Валет... валет... валет... валет... И шестерка пик: джокер.
   Мгновение ничего не происходило: все тупо смотрели на стол. Потом тишина взорвалась оглушительным ревом.
   - "Пять картинок"!!! - Пэвер со смаком отвел душу, съездив кулаком по столу. - "Пять картинок", клянусь Наваковым жезлом!
   - Вы проиграли, уважаемый центр, - спокойно сказал Олес.
   - Я ПРОИГРАЛ, - после затяжной паузы согласился компьютер. - ИГРАЕМ ЕЩЕ. Я СТАВЛЮ КЛЫК ЗВЕРЯ И ВЕСЬ ЖЕМЧУГ.
   - С удовольствием... - потер вспотевшие ладони Олес и принялся сгребать банк со стола. - Но мы очень торопимся. Как-нибудь в следующий раз. Соизволь-ка открыть выход.
   Пауза.
   - Ты не понял? - повысил голос князь. - Я выиграл! Ты поставил нашу свободу, мы забираем ее. Открыть выход!
   Где-то далеко раздался заунывный скрип: двери форта заскользили в стороны, и в зале как будто даже стало светлее. Да нет, показалось...
   Пауза. Наконец:
   - Я ПОНЯЛ, ПРИМ-ШТУРМАН. ТУТ НЕТ НИЧЕГО НЕПОНЯТНОГО. КРОМЕ ОДНОГО... КАК ВАМ УДАЛОСЬ?
   - Это, душа моя, называется блеф, - нарочито неторопливо поднимаясь со стула, сказал Олес.
   - Я ЗАПОМНЮ, ПРИМ-ШТУРМАН... ВЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВЫИГРАЛИ, И У МЕНЯ НЕТ ДОСТАТОЧНЫХ ОСНОВАНИЙ ЗАДЕРЖИВАТЬ ВАС...
   Пожалуй, ни Сварог, ни кто-либо из его экипажа ни разу в жизни не бегал так быстро. Опомнились, лишь оказавшись снаружи, под лучами солнца, перевалившего зенит и теперь медленно сползающего к горизонту. Как, оказывается, хорошо, когда ни вони гнилого мяса, ни желтушного света пыльных ламп, ни давящей тяжести потолка и стен - зато есть день, орущие птички и весь Граматар под ногами...
   С траурным скрежетом бункер сомкнулся и вновь превратился в единое целое.
   - Кстати, я забыл тебе рассказать еще одно карточное правило, - тихо сообщил Олес базе. - Никогда не играй чужой колодой...
   И дрожащей рукой сделал в сторону бетонного монолита неприличный жест. По лицу его градом катил пот - он только сейчас позволил напряжению вырваться наружу. Чуба молча обняла его.
   - Князь... - шумно дыша, сказал Рошаль и ухватил наследника за рукав. Пожалуй, впервые за все время знакомства он назвал Олеса княжеским титулом. - Князь, вы знаете, как я относился к вашим увлечениям там, на Атаре... Но то, что вы сделали сейчас, для нас... Это, князь...
   - Расслабьтесь, мастер Рошаль, - отмахнулся Олес, обеими руками вытер лицо и вдруг произнес с хамоватыми интонациями: - Раскидлать тинтаря на картинки у нас умел каждый вычок... Переводить, надеюсь, не надо?.. Да, между прочим! - Он повернулся к Сварогу: - А вы-то, капитан! Как вы-то могли сомневаться? Я ведь сдвинул последним.
   Сварог недоуменно пожал плечами.
   - Я же умею отличать правду ото лжи. И когда ты сбросил все пять...
   - Капитан, капитан... - вздохнул Олес и покачал головой. - Это же карты! Настоящий игрок сам обязан на время поверить, что у него на руках только брызги.
   "М-магия, чтоб ей..."
   - Клык и гикорат верни, а? - хмуро сказал Сварог.
   - Спасибо, Олес, - вставила свое неласковое слово Кана. - Но не пора ли нам побыстрее отсюда...
   Со стороны чащи-просеки донесся жалобный вой: давешние тарки учуяли вновь появившихся на поверхности земли людей.
   - Вот ведь твари, - пробормотал Пэвер, - всех птиц распугали... Теперь нас можно отследить, как по флажкам...
   - Это не они вспугнули птиц, - внезапно насторожилась Чуба. - Это люди. Я чую. Идут быстро... сюда...
   Произносить догадку вслух не понадобилось, все и так понимали: кто-то уверенный в себе и крайне отважный - а может быть, упрямый и крайне отважный, а может быть, крайне глупый и капельку отважный - продирается сквозь чащу по их следам настолько торопливо, что поневоле распугивает местную крылатую живность. Явно не медлительные полувампиры. И хотя с каждым мигом загадочный похититель Ключа удалялся все дальше, прежде следовало вдумчиво изучить новых участников маршрута... Как говаривал старшина курсантской роты Андрей свет Васильевич со странной фамилией Стефанкив в становящимся все призрачней земном прошлом Станислава Сварога: "Поспих потрибен тилькы пры ловли гнид та ще пры упэрэжаючим термоядерним удари..."
   Подчиняясь взмаху руки Сварога, отряд спешно покинул открытую площадку перед бетонным фурункулом форта и насколько возможно комфортно рассредоточился по периферийным кустам. Кому достался партер, а кому бельэтаж.
   Ждать пришлось недолго. Из лесу, один за другим, то и дело оборачиваясь на далекий утробный вой тарков и плавно ставя ногу с носка на пятку, выступило четверо вжимающих головы в плечи бойцов. Изможденных, в изодранных риксах с наброшенными капюшонами, с какими-то малонепонятными деревянными клюками наизготовку, но явственно готовых преследовать кого бы то ни было день и ночь. Цепочка, будто их тянул на поводке четко по следу невидимый пес, ступила на бетонный круг и приближалась к бункеру, грамотно разворачиваясь, обходя скелет сторонкой и беря форт в клещи. Не салажня. Что ж, тем хуже для них. Сварог почувствовал, как напряглась притаившаяся рядом Кана, дернулась было встать, но передумала.
   К бункеру двигалась группа островитян, никаких сомнений.
   - ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА РЕЗЕРВНУЮ БАЗУ ЛАР'АНТ, ГОСПОДА, - разнесся над площадкой не лишенный иронии мелодичный голос, естественно, вызвавший в рядах новоприбывших некоторое смятение. - ВСЕ СИСТЕМЫ БАЗЫ АКТИВИРОВАНЫ... - со скрытой и понятной, наверное, только засевшему в кустах отряду издевкой добавил голос. - Я НЕ МОГУ ИДЕНТИФИЦИРОВАТЬ ХАРАКТЕРИСТИКИ ВАШИХ ГОЛОСОВ И ПАРАМЕТРЫ ЛИЧНОСТНЫХ СЛЕПКОВ, ЭТИ ДАННЫЕ ОТСУТСТВУЮТ В СПИСКЕ ЛИЦ, ДОПУЩЕННЫХ К ПРОХОДУ НА БАЗУ. КТО ВЫ?
   Предводитель что-то ответил - на таком расстоянии было не слышно, - и чертов компьютер приветливо доложил:
   - НИКАК НЕТ, НИ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА НА ПРОТЯЖЕНИИ ПОСЛЕДНИХ ТЫСЯЧИ ВОСЬМИСОТ ЦАНГОВ. МОГУ ЛИ Я ПРЕДПОЛОЖИТЬ, ЧТО ВАМ НУЖЕН НЕКИЙ ОБЪЕКТ, ПРОХОДЯЩИЙ В РЕЕСТРЕ ПОД НОМЕРОМ ДВЕСТИ ТРИ ДРОБЬ БЭ И НАЗЫВАЕМЫЙ КЛЮЧОМ?
   Воспоследовала некоторая суматоха в рядах преследователей.
   - ТАК ТОЧНО, - прокатилось над бетонной площадкой, - НАЛИЧЕСТВУЕТ. ПРОШУ. ПОТОРОПИТЕСЬ. ДО НАСТУПЛЕНИЯ СЛЕДУЮЩЕГО БОЕВОГО ДЕЖУРСТВА ОСТАЛОСЬ СЕМЬ УРСОВ.
   И бункер со скрипом стал разваливаться на две половины.
   Никто из четверки не услышал скрывающейся за вежливостью угрозы. И после короткого, но бурного совещания все четверо, по одному, сторожко ступая и водя "клюками" по сторонам, стали спускаться вниз. Форт проглотил их, одного за другим, будто жадный до сладкого ребенок ириски. И сыто захлопнулся.
   - Боюсь, что они не выиграют у базы даже в "два сердечка", - вздохнул Олес, встал в полный рост и отряхнул ладони. - А вы заметили, господа мои, что она уже научилась врать? Блефует... Хорошая машина, умная.
   - Черт бы меня подрал, это еще кто такие? - Пэвер повернулся к Кане. У них такая же одежка, как и у нас! Они что, оттуда - с Островов?
   - Да... - сказала та бесцветным голосом, по-прежнему глядя на закрытый бункер.
   - И откуда они взялись, позвольте полюбопытствовать?
   - Понятия не имею!!! - Воительница вскочила на ноги. - Не знаю! Еще вопрос, и я...
   - Да уж, народу на необитаемом материке, как я погляжу, побольше будет, чем в одной степной стране, где я когда-то служил... - сказал Сварог, вставая между ними и гася ссору в зародыше. - И главное, у них оружие, которым любезный Вало нас почему-то не снабдил. Почему бы это?..
   Кана посмотрела в глаза Сварогу и отвернулась. Сварог ее мыслей понять не мог. То ли переживает, что отправила сородичей на верную смерть, то ли... Надо расспросить девку поконкретнее, да с пристрастием, да проверить на лживость - однако не сейчас.
   - Ну ладно, проехали, - сказал Сварог. - Пусть земля им будет, и так далее. А нам пора Ключ догонять. В погоню, живо! Чуба, нужен твой звериный нюх.
   Но Чуба уже и так была в зверином обличье. Прижав нос почти к земле, она повела отряд за собой. Строго на наудер. Есть след!
   Тот, кого они преследовали, не проявлял большой любви забираться в самую чащобу, и в благодарность за это Сварог, в пылу погони, решил подарить ему легкую смерть. Конечно, когда догонит. А пока отряд двигался полубегом-полушагом, оскальзываясь на влажных морских камнях, обильно усыпавших окрестности. Тяжело откхекивающийся суб-генерал Пэвер опять молотил почву подошвами в хвосте и поневоле заставлял Сварога то и дело оглядываться. В общем, укатали сивку бриллиантовые дороги - холм, низинка, холм, низинка... Теперь уже сам отряд сопровождали всполошенные выкрики разлетающихся птиц, и эта демаскировка была очень не по душе Сварогу. Но ничего поделать с этим он не мог. Взбежав на очередной холм, гуап застыл как вкопанный. Догнавший Чубу Сварог сурово цыкнул на подтягивающееся воинство - чтоб заткнулись.
   В этой низинке сохранилась лужа океанской воды размером с хоккейное поле, а в центре лужи возлежала огромная доисторическая тварь, по-театральному красиво освещенная багровым светом заходящего солнца. Косматый ихтиозавр или рептилеобразный мамонт. И хотя чудище источало разъедающую глаза вонь, оно не только не имело ни следов, ни склонности к разложению, но и пребывало в здравии - причем в добром. Ихтиомамонт дрых без задних ног прямо посередке лужи, и только вздымались от мерного дыхания шершавые бока, да ветерок ерошил сбившуюся в букли гриву.
   - Полагаю, наш неизвестный друг по имени Гражданское Лицо специально выбрал дорогу мимо этой туши. Нас много - авось разбудим, - прошептал вроде как с укором, но и с долей профессионального уважения Рошаль.
   Делать нечего. Тщательно осматривая почву прежде чем поставить ногу, чтоб, не дай бог, не задеть какой-нибудь гремучий камешек, невидимый в закатном свете, отряд вслед за Чуба-Ху обошел лужу по бережку. Один раз тварь заворочалась, возникшие волны дотянулись и облизали пыль с сапог путешественников. Отряд замер на полусогнутых, дожидаясь, когда восстановится зловонное, но сейчас ожидаемое сильней множества житейских радостей мерное дыхание твари.
   И чем дальше бродяги отходили от, поэтически выражаясь, вкушающего сладкий сон чудовища, тем поневоле быстрей и шире становился шаг. И даже осунувшийся Пэвер семенил легкой трусцой без лишнего хрипа. Ландшафт потихоньку начал меняться, холмы зачастили настолько, что постепенно слились в единое каменистое плато. Джунгли, еще ранее превратившиеся в островки растительности, окончательно распались на отдельно стоящие, зато огромные, высотой и толщиной ствола похожие на вековечные дубы, деревья. Листва на деревьях имела голубоватый оттенок, отчего казалась прибитой пылью, а каждую ветку украшала гроздь красных пупырчатых плодов, пробовать на вкус которые почему-то никакого желания не возникало.
   Чуба-Ху уже не бежала - мчалась, как гончая, настолько был свежим след. Но тут дорогу пересек глубокий пологий овраг, заросший частым молодняком. И от дерева к дереву вдоль всего оврага на разной высоте тянулись белые нити, толщиной в палец, натянутые, как провода, - кое-где одна-две, где-то веер из доброго десятка, а иногда и форменное макраме из пересекающихся, переплетающихся узоров...
   Первым вслед за гуапом спустившийся по косогору Сварог размышлял недолго и занес клинок над ближайшей нитью.
   - Я бы на вашем месте с этим не спешил, - окликнул Сварога появившийся на кромке оврага Пэвер. - Очень похоже, что это кворкас - я читал про него у Аураима...
   - Кажется, это кворкас! - появившаяся рядом с Пэвером островитянка невольно попятилась, и это гораздо надежней удержало Сварога от необдуманного поступка, чем загадочные слова.
   Сварог внимательней присмотрелся к белым проводам. Оказывается, они не только лежали или вились вокруг древесных ветвей. Довольно часто какая-нибудь нить пронзала стволы, а заодно и листву насквозь, будто их покалывали соответствующего размера иглой. И чем дольше приглядывался Сварог, тем сильнее увиденное напоминало ему паутину. Только позвольте спросить, каких размеров должен быть паук, сплевший эту сеть?..
   - Эй, а кто это - кворкас? - донесся бодрый голос Олеса из-за склона холма.
   - Вот только орать так не надо, - сказал Рошаль, мрачно оглядывая нити. - А то еще внимание привлечете, мастер князь...
   - Не привлечем, кворкас глух как пень... - сказал Пэвер.
   - Так чего вы боитесь?
   - Мало кто может обвинить меня в трусости, мастер Рошаль, - выпятил грудь суб-генерал. - Но делать в сторону нашего капитана хоть один шаг у меня нет ни малейшего желания. Граф, лучше осторожненько возвращайтесь-ка. И Чубу позовите.
   Чуба-Ху стояла каймах в пяти от Сварога и, высоко задрав волчью голову, неотрывно смотрела на нечто в гуще веток и нитей. Не убирая шпагу в ножны, Сварог направился к оборотню и положил левую руку ему на загривок. Сквозь ладонь передалось яростное возбуждение гуапа, и только потом Сварог разглядел в наступающих сумерках, куда был нацелен взгляд Чубы.
   И тогда тот, кто висел, пронзенный белыми нитями в грудь, под ребра и в бедро заговорил:
   - Уйдите, прошу вас, пока кворкас меня не видит. Дайте мне пожить еще немного, - еле слышно прошептал подвешенный человек, при стально ощупывающий графа взором колючих смоляных глазок.
   Он, что характерно, тоже был одет пусть в изорванную, но несомненно риксу. Еще один с Островов, твою мать... Да что у них тут, вечер встреч, что ли?
   - Имею честь видеть перед собой особу, не так давно побывавшую в тайнике из "жидкого камня"? - спросил Сварог, чутко отслеживая окрестности. Пока все было тихо. - Вы мне кое-что задолжали, мастер островитянин. И вообще, откуда вы взялись на мою голову?
   - Лантис? - вдруг воскликнула Кана.
   Подвешенный человек с трудом повернул голову, прищурившись, посмотрел на островитянку. Раздвинул в жалобной улыбке потрескавшиеся губы.
   - А, Кана... Ты тоже здесь...
   - Вы что, знакомы? - нахмурился Сварог. - А, ну да...
   - Значит, хитрый Вало послал за Ключом не только меня... - Голос его слабел с каждой секундой. - Я так и подумал, когда понял, что меня преследуют... Уйдите... если в вас есть хоть капля страха или милосердия... Иначе тут же явится эта тварь... учует вибрацию...
   - Ключ, - коротко бросил в лицо подвешенному Сварог, отметив краешком сознания, что тарки почему-то угомонились. Не иначе, увидели храпящую волосатую тушу и отступили...
   - Возьми, если такой смелый... он у меня в поясном кошеле... - со злобой прохрипел пленник паутины, но тут же его с головой накрыла очередная волна страха: - Уйдите, я не могу вынуть Ключ и не пошевелить паутину... Вы победили в гонке, мастер Сварог... но не победили в борьбе за Ключ. Теперь он не достанется никому...
   Конечно, можно было начать рубить с плеча и эти нити, и этого проныру. И будь Сварог на десяток лет моложе, наверное, так бы и поступил. Однако взгляды, брошенные им вправо-влево, подсказали, что больше в паутине нет ни одной, даже самой замухрыжной зверюшки. А из этого следует вывод, что непонятный кворкас действительно оперативно реагирует на вибрацию и частенько с дозором обходит владенья свои. Ладно, Ключ пока никуда не денется, есть время посоветоваться с верным воинством... - Успокаивающе похлопав гуапа по загривку, Сварог выбрался из оврага. Чуба-Ху чуть отстала - она была уверена, что потерпела окончательное поражение, и не могла с этим смириться.
   - Генерал, объясните, что это за гадость и с чем ее едят?
   Кана не мигая смотрела на пронзенного нитями островитянина.
   - Кворкас - он и есть кворкас. - Лэвер устало опустился на траву. Принято считать, что он - обломок пришедшей черт знает откуда и в большинстве своем утерянной магии. (При последнем слове Сварог скоренько достал шаур.) Крохи информации сохранились только в трактате Аураима "О тварях вымерших и злонамеренных, нежитью не являвшихся"... Эта паутина, мастер капитан, призрачна, когда не касается ничего живого, ее можно рубить, жечь, грызть - это все равно, что рубить, жечь и грызть воздух... Но она обретает алмазную твердь, оказавшись внутри любого живого тела будь то дерево, животное или человек. Только сам кворкас может безопасно скользить по выпущенным из собственного чрева нитям...
   - Люди, которые создали эту магию, наверняка знали какой-то способ оставаться живыми... но знание сохранилось не полностью, - глухо добавила Кана. - Поэтому тот, кто нынче создаст кворкаса, в большинстве случаев обречен. Точнее, он сам, скорее всего, превратится в паука, как только умрет его порождение - в гигантского, бессмертного, вечно голодного, не слышащего, не видящего и не чувствующего ничего, кроме дрожания собственной паутины, паука...
   - К чему этот пафос, подруга? - зевнул Олес. - Проще говоря, если кому-нибудь, осведомленному о древней магии, требуется раз и навсегда закрыть дорогу недругам и для этого не жалко даже собственной жизни, то на пути этих самых недругов возникает такая паутинка, по паутинке начинает бодренько семенить бессмертный кворкас, а окрестности очень скоро придут в запустение. И у недругов создателя кворкаса остается три варианта: повернуть назад, или обойти паутину, что есть здоровенный крюк, или же стать для кворкаса хлебом насущным.
   - И какого приблизительно размера этот паучок? - поинтересовался Сварог. И пробормотал под нос: - Как только умрет его порождение...
   - Точно никто не знает... - сказал Пэвер. - Но, судя по паутине, мы все вместе взятые сгодимся ему разве что на легкую закуску. Правда, больше чем на пару каймов он не может удаляться от нити: теряет ориентацию.
   - Павлины, говоришь... - хмыкнул Сварог. - Вечно голодный Кощей Бессмертный, говоришь... А ну-ка отойдите подальше, от греха...
   Он прицелился и дал очередь из шаура. Цепочка серебра, поблескивая в сумерках, наискось пере секла переплетение нитей и, не причинив им ни малейшего вреда, канула где-то в темноте. Тогда Сварог, не убирая шаур, отыскал в траве сухую ветку потолще и подлиннее, наклонился над оврагом и коснулся ею белой нити. Ветка прошла сквозь паутину, как сквозь лунный свет, на полпути застряла и словно влипла в нее. Сварог осторожно подергал. Нить заколыхалась, заходила волнами, но ветку держала крепко.
   - Мастер капитан!.. - испуганно хрипнул суб-генерал.
   - Спокойствие, только спокойствие, - процедил капитан...
   Наконец из мрака, в котором скрывался дальний молодняк, донеслось ответное дрожание паутины. Кто-то огромный и неповоротливый целеустремленно двигался к источнику тряски.
   - Назад все, живо! Подальше!!!
   Нити колебались все сильнее, Сварог еще пару раз дернул за ветку, чтобы паучок не перепутал место, в котором застряла новая несчастная жертва, и отпрыгнул, поднимая шаур.
   Из тьмы на него быстро надвигалось нечто. Не столь уж и огромное размером пожалуй что с лошадь, но двигалось оно так быстро, уверенно и ровно, что Сварог на всякий случай сделал еще пару-тройку шагов назад. Прицелился и, когда на свету оказалась раздутая шарообразная туша с цепочкой рубиновых глаз вокруг "талии", с шевелящимися жвалами и дюжиной мелькающих щетинистых лап, ловко перебирающих паутину, выстрелил.
   Вспышка, вспышка, вспышка... Звездочки касались трупно-бледных маслянистых боков твари и, блеснув на прощание, исчезали. А кворкас продолжал как ни в чем не бывало нестись по паутине. К тому месту, где висела ветка.
   - Это старая магия, мастер капитан! - страшным шепотом подсказал Пэвер. - Ваше серебро на него не действует!
   Ах ты ж, дьявольщина...
   - Чуба! - крикнул Сварог. - Быстро! Обличья не менять!..
   Паучок добрался до ветки, обнюхал ее, потыкал жвалами... и выпрямил лапы, поднявшись на метр над нитью. Замер. И Сварог отчетливо понял, что он смотрит, сканирует окрестности на предмет наличия неизвестных шутников, потревоживших его покой.
   - Дуй к давешнему болотцу и разбуди это лохматое диво! - сдавленно приказал Сварог, не сводя глаз с кворкаса. - Хорошенько буди, чтоб у него при виде тебя слюнки потекли. А потом бегом обратно - и чтоб с этим чучелом на хвосте. Мы тут им устроим завтрак для чемпионов на травке...
   Только когти по траве вжикнули.
   - Вы что задумали? - тихо, будто паук мог их услышать, спросил Рошаль.
   - Вот увидите... А вы, охламоны, кстати, лезьте-ка куда-нибудь повыше на деревья. Дабы не вводить, так сказать, в искушение...
   Закончив исследование окрестностей и так никого и не найдя, кворкас неторопливо, но ловко развернулся на нити и уныло побрел обратно.
   Повиновались бессловно, но по-прежнему ничего не понимая. Верные бойцы забрались на дальнее одинокое дерево и как бы притворились его несъедобными плодами, а Сварог уверенно подступил к обрыву и снова подергал за ветку. Не мытьем, значитца, так катаньем...
   Наконец где-то далеко позади раздался мощный топот, хотя самого реликтового чудовища видно пока не было... А, нет, - вот и наш соня.
   Динозавромамонт громыхал на двух лапах, и от каждого удара ступни о землю тряска докатывалась аж до пяток Сварога. Со всех ног улепетывающая под самым носом громадины Чуба-Ху на этом фоне выглядела даже не моськой рядом со слоном - блохой около экскаватора она выглядела. А в овраге, с механической точностью перебирая блестящими на солнце, будто отлитыми из высоколегированной стали и украшенными жалами зазубрин лапами, вновь нарисовался давешний кворкас. Добежал до ветки и опять завис, хищно поводя жвалами.
   Чтобы членистоногое (или как там определяют эту образину в энциклопедиях) оставалось на месте, Сварог скоренько подобрал гальку и, приметившись, щелкнул камнем точно в один из десятков глаз. Паук неожиданно шустро для своих размеров замахал перед собой лапами, пытаясь сцапать обидчика, и стал похож на фехтовальщика с завязанными глазами.
   Чуба-Ху неслась прямо на Сварога, а за ней надвигалось землетрясение во плоти.
   - В сторону! - гаркнул Сварог оборотню. - Сворачивай!!!
   Не веря, что будет услышан в накатывающемся грохоте, махнул рукой влево, а сам по кромке оврага рванул что было сил вправо. Чуба-Ху повернула по широкой дуге, но инерция была настолько сильной, что гуапа сбросило в овраг, покатило и остановило буквально в кайме от нитей.
   Однако у звероящера инерция оказалась во сто крат мощнее, и эта громадина, взмыв с края обрыва, перемахнула через рыщущего лапами-ножами паука и с бешеным треском вляпалась в самую гущу паутины. Удивительное дело, но нити выдержали удар, и исполин запутался в них, как в исполинском перевернувшемся гамаке... А паук, обретя наконец врага и не тратя ни мига, прыгнул исполину на грудь - совсем как ребенок бросается к мамочке на шею после долгой разлуки. Челюсти кворкаса, разодрав космы свалявшейся шерсти и бронебойную шкуру, впились в плоть поверженного и лишившегося возможности рыпаться титана... И тут же брюхо паука на глазах стало раздуваться, будто наполняющийся гелием воздушный шар. С гребня наискосок Сварог кинулся вниз, туда, где выкусывала из лап колючки Чуба-Ху и безвольно висел на подрагивающих нитях опередивший их на базе пленник.