Чейз Джеймс Хэдли. Итак моя прелесть

   Миш Коллинз лежал на кровати, изучая схему электропроводки в Казино. Он заехал за Уошем на машине, которую взял напрокат. До выезда к Мейски у них оставалось еще полчаса.
   – Миш, что ты собираешься делать со своей долей? – обернувшись, спросил Уош.
   Миш отложил чертежи. Он взял сигарету и закурил.
   – Эх… триста тысяч! Не слабо, а? Я уже строил разные планы. Куплю себе яхту… Здорово: плывешь себе, когда хочешь, остановился, подружка надоела, нашел другую, жратва вкусная. Вот такая жизнь по мне. – Он повернулся на бок, чтобы видеть Уоша. – Ну, а ты?
   – Я всегда хотел стать врачом, – ответил Уош. – Часть денег пойдет на учение, а на остальные куплю практику в Нью-Йорке.
   – Ну ты даешь! – удивился Миш. – Думаешь, у тебя получится?
   – Конечно. С деньгами, и если поставить себе цель, всего можно добиться.
   – Оно верно… да ведь сколько учиться! Дудки! Мне такого даром не надо. Уош, а баба тебе не нужна?
   – Я жениться хочу и обзавестись семьей, но с этим придется обождать. – Уош выпустил дым через свой расплющенный нос. – Слушай, а мы не засыпемся?
   – Вот еще! У Мейски котелок варит что надо. Конечно, не засыпемся… даю слово. Я бы и не стал втравлять тебя в это дело, если б сам не был уверен.
   Уош снова повернулся к окну, а Миш, задумчиво поглядев ему в спину, взялся за чертежи, но так и не смог сосредоточиться. С этим черномазым не соскучишься. Неужели он воображает, что кому-то придет в голову лечиться у такой мартышки?.. Да и за каким чертом, имея в кармане деньги, вкалывать врачом? Вот где зарыта собака. Вот что не стыкуется с его отношением к жизни. Он же знает: врач бегает с высунутым языком, не ведает ни минуты покоя, выезжает по ночным вызовам, сидит в унылом кабинете, выслушивая жалобы разных хануриков, которых впору закопать, – ничего себе занятие для человека, имеющего в кармане триста тысяч!
   Он отложил чертежи и снова посмотрел Уошу в спину. Потом мотнул головой и пожал плечами. «Да ну его к черту! Какое мне дело?»
   Спустя полчаса оба вылезли из машины Коллинза с чемоданами в руках и по узкой дорожке подошли к дому Мейски. В зашторенных окнах горел свет, и как только Миш позвонил, дверь тотчас отворилась.
   Мейски впустил их в дом.
   – Надеюсь, пока все в порядке, – сказал Мейски, проводив Коллинза и Смита в маленькую гостиную с обшарпанной мебелью. Джек Перри был уже там, он развалился в единственном удобном кресле, в зубах у него дымила сигара. Вновь прибывших он приветствовал безразличным кивком.
   Мейски прошел к столу, на котором стояли бутылка виски, стаканы и ведерко со льдом.
   – Чандлер еще не приехал, – сказал Мейски, – но мы можем начать без него…
   Раздался звонок, и Мейски вышел. Он открыл дверь и вернулся с Чандлером, который тоже привез с собой чемодан.
   Чандлер вошел в комнату, кивнул всем, поставил чемодан на пол и взял предложенное ему виски. С одного взгляда Мейски понял, что тот был с женщиной. Об этом достаточно красноречиво говорило довольное, умиротворенное выражение его смазливого лица. Однако Мейски ничуть не встревожился. Он вполне доверял Чандлеру и знал, что тот ничего не выболтает, даже женщине.
   – Есть одна важная подробность, – сказал Мейски, присев на край стола, – о которой я забыл упомянуть вчера вечером. Когда Джесс и Уош попадут в хранилище, они увидят пачки с банкнотами по пять, десять, двадцать, сто и пятьсот долларов. Брать будете только пятисотдолларовые пачки. Коробка не такая уж вместительная, а денег нужно унести как можно больше. Но еще вы должны до отказа набить карманы пятидолларовыми пачками. На эти деньги нам придется жить недели три, а то и все шесть. Я все-таки не совсем уверен, может, пятисотдолларовые банкноты у них и переписаны. Так что, пока не кончится шухер, мы должны тратить только пятерки… понятно?
   – Переписаны? – Это очнулся Миш. – Ты думаешь, они переписывают номера крупных банкнотов?
   – Не знаю. Вряд ли, но лучше не рисковать. Пока не уляжется переполох, мы не истратим ни единой пятисотенной бумажки.
   Все четверо кивнули.
   – Так, с планом вы знакомы, и у вас было время подумать. Какие есть предложения? – Склонив голову чуть набок, Мейски выжидательно огляделся вокруг.
   – Может, нам пройтись по всему плану? – сказал Чандлер. – Ведь тут нужна точность. Зачем Коллинзу отключать кондиционер?
   – При низкой температуре газ не действует. То есть, конечно, действует, но не так быстро. Нельзя, чтобы в помещении было прохладно.
   – Насчет времени… Если Миш начнет в половине третьего, не слишком ли это впритык?
   – Верно. – Мейски подошел к секретеру и достал лист бумаги. – Я переделал расписание. У каждого будет по экземпляру. Здесь все написано. Только сначала мне хочется, чтобы вы примерили форму.
   Через десять минут Чандлер, Перри и Уош облачились в форму технического персонала Ай-би-эм; спецовки сидели как влитые. Миш надел форму энергоуправления Парадиз-Сити.
   – Да, смотрится очень хорошо, – придирчиво оглядев их, заключил Мейски. – Теперь я покажу вам грузовик…
   Он провел их через кухню в двойной гараж, где рядом с «бьюиком» стоял маленький грузовичок. К обоим бортам были приделаны рекламные щиты с жирными красными буквами на белом фоне: «Ай-би-эм. Лучшие калькуляторы в мире. Доставка и обслуживание круглые сутки».
   – Это ты сделал? – с неподдельным восхищением спросил Миш.
   – Да… Пожалуй, я могу утверждать, что у меня получается почти все, за что бы я ни взялся, – ответил Мейски, явно довольный собой. – На приборной доске я смонтировал устройство, с помощью которого можно в один миг сбросить эти щиты. Не следует забывать, что когда об ограблении станет известно, за грузовиком начнется охота и нам придется избавляться от рекламы. – Он распахнул дверцы в задней части крытого кузова. Вдоль одного из бортов тянулась длинная скамья. – Тут всем хватит места, кроме Коллинза, конечно, он-то поедет на своей машине. Я поставил еще одну штуковину для смены номерных знаков из кабины. Они тасуются, и на месте старых появляются новые. – Он показал, как меняются номерные знаки, потом с видом продавца добавил: – Я нашел в миле от Казино безопасное место, где мы бросим грузовик. Там пересядем в мою машину. – Он обратился к Чандлеру: – Попрошу вас завтра утром поехать туда со мной; я оставлю там свою машину, а вы отвезете меня обратно. Чем быстрей мы избавимся от грузовика, когда деньги будут уже при нас, тем лучше. – Мейски молча оглядел всех четверых, потом вежливо спросил: – У вас есть вопросы?..
   – Вы не можете сказать наверняка… всякое случается, – откликнулся Чандлер. – Вдруг мы не попадем в хранилище.
   Мейски пожал плечами.
   – В таком случае останемся без денег… только и всего. Но я уверен, что вы попадете в хранилище.
   – А если мы доберемся до денег, а кто-нибудь поднимет тревогу?
   – Тревоги никто не поднимет, потому что Миш отключит сигнализацию.
   Чандлер помялся. Он искал уязвимые места.
   – А если к нам прицепится какой-нибудь охранник?
   – Тогда им займется Джек.
   Наступило долгое молчание, потом Чандлер спросил:
   – То есть он убьет охранника?
   – Послушай, корешок, – тихо, с насмешкой произнес Перри, – пусть у тебя не болит голова за других. У тебя своя работа… а у меня своя.
   – Мы возьмем на этом деле по триста тысяч, – сказал Мейски. – Лес рубят – щепки летят…
   – Я не желаю, чтоб мне пришили мокрое дело, – сказал Чандлер. Лицо его покрылось испариной.
   – Тогда какого хрена ты здесь околачиваешься? – спросил Перри. – Послушай, корешок, ты уже вырос из пеленок. Делай, что велят, и не распускай нюни.
   Снова наступило молчание, потом, вспомнив, какие деньги светят ему, Чандлер пожал плечами.
   – Ну ладно… молчу…
   Тут Миш спросил дрогнувшим голосом:
   – А если и вправду засветимся? Что тогда делать-то?
   – Не засветимся, но я согласен, мы должны знать, что делать, – ответил Мейски. – Во всех случаях мы возвращаемся сюда… если с деньгами, то делим их и разбегаемся… если без денег, все равно разбегаемся, но давайте условимся, что этот дом – он вполне безопасный – будет местом нашей встречи.
   Чандлер колебался, но отступать было поздно. Он не испытывал особого воодушевления и смертельно боялся Перри, однако мысль о деньгах подтолкнула его к согласию.
   – Ладно… форма в порядке… грузовик в порядке… перейдем к расписанию.
   Мейски улыбнулся.
   – Конечно.
   Он провел их обратно в дом.

Глава 3

   Жарким субботним утром в однокомнатной квартире Ланы Эванс четырежды подолгу звонил телефон.
   Первым позвонил дружок Ланы Терри Николс. Он с раздражением слушал ровные, безответные гудки. Ему было доподлинно известно, что Лана не встает раньше десяти. Не может же она спать, когда над ухом разрывается телефон! В воскресенье у нее выходной, и он хотел назначить ей свидание на вечер. Возле будки его ждали двое сокурсников и все время показывали сквозь мутное стекло на часы. Вот-вот должна была начаться первая утренняя лекция. Со свойственной молодым театральностью они открыли затейливый обратный счет, и когда наконец досчитали до нуля, разразилась немая сцена отчаяния. Терри с грохотом бросил трубку и кинулся с ними по коридору в аудиторию.
   В одиннадцать часов из Казино позвонила Рита Уоткинс. Она послушала длинные гудки и, озабоченно нахмурившись, повесила трубку.
   В половине второго Терри, уплетая сандвич, снова попробовал созвониться с Ланой, и снова безуспешно, и решил, что она, видно, загорает на пляже. Он разозлился и больше не звонил. В начале третьего еще раз позвонила Рита Уоткинс. От Марии Уэллс в хранилище не было никакого проку. Это и понятно. Работа у них точная, и делать ее надо быстро. У Марии просто не хватает опыта. При одной мысли, что опять придется мучиться с ней ночью, когда будет запарка, Риту охватывал ужас. Нужно было непременно разыскать Лану Эванс.
   «Что же могло случиться?» – недоумевала Рита, положив трубку. У нее было часа два свободного времени, и она решила поехать к Лане домой и все разузнать.
   Многоквартирный дом, где жила Лана, принадлежал миссис Мавдик. Это была полная женщина, выкрашенная в жгучую брюнетку, с необъятным, расплывающимся бюстом, который она подвязывала замызганной шалью.
   – Она на третьем этаже. Видела ли ее? Нет… У меня без нее дел полно. Я вообще жильцов не вижу, если они ко мне не заходят. А что за суматоха такая?
   – Никакой суматохи. Я пыталась ей дозвониться… она не отвечает.
   Расплывающийся бюст миссис Мавдик заходил ходуном. Ее мучила одышка.
   – Она же не обязана подходить к телефону, правда?
   Рита поднялась по лестнице и позвонила в квартиру Ланы. Под дверью стояла бутылка молока и лежала газета «Парадиз-Сити геральд». Она подождала, позвонила еще, потом, расстроенная, спустилась вниз.
   Миссис Мавдик по-прежнему подпирала дверь своим грузным телом.
   – Ее нет, – сказала Рита.
   Миссис Мавдик осклабилась. Длинные желтые зубы придавали ее лицу сходство с лукавой лошадиной мордой.
   – Что ж… один раз живем, – с трудом просипела она. – Девочки любят мальчиков… меня это не касается… я и в голову не беру, когда жильцы не приходят домой.
   Рита с отвращением посмотрела на нее и вышла на палящий зной к своей машине.

 
   Детектив второго класса Том Лепски слыл самым жестким офицером в городской полиции. Высокого роста, жилистый, с голубыми, как лед, глазами на изборожденном глубокими складками, загорелом лице, в котором проглядывало что-то ястребиное. Он был не только жестким, но и честолюбивым.
   В семь часов он вошел в здание полицейского управления в смокинге с иголочки, в алой бабочке и черных туфлях из телячьей кожи.
   Чарли Тэннер обомлел.
   – Да провалиться мне на этом месте, если это не наш Том, расфуфыренный, точно кинозвезда! – воскликнул он… – Куда это ты намылился?
   – Спроси шефа… если он сочтет нужным, то сам расскажет… может быть, – ответил Лепски и, прошествовав игривой походкой через дежурную комнату, поднялся по лестнице в кабинет Террелла.
   Террелл и Беглер оглядели его, изо всех сил стараясь не выдать своего изумления.
   – Докладываю, сэр, – бесстрастно отчеканил Лепски. – Группа из пяти человек готова немедленно отбыть в Казино. Какие будут указания, сэр?
   Мясистое лицо Террелла покрылось складочками от улыбки.
   – Спасибо за службу, Том. А вы недурно принарядились.
   – Очень впечатляет, – вставил Беглер. – Это все твое или взял напрокат?
   Лепски насупился, и Террелл поспешно сказал:
   – Какая разница? Ладно, Том, глядите в оба. Оружие при себе?
   Лепски бросил недобрый взгляд в сторону Беглера, потом кивнул.
   – Да, сэр…
   – И послушай, Том, – сказал Беглер, – хоть ты и разоделся в пух и прах, но не воображай, что ты один из тех богатых бездельников, которые пришли поразвлечься. Чтоб ни капли спиртного и никаких девочек. Усвоил?..
   – Есть, сэр, – процедил Лепски с каменным лицом.
   – Хорошо, Том, – сказал Террелл, – ступайте. Надеюсь, вам не придется тревожить нас.
   – Есть, сэр, – повторил Лепски и вышел из кабинета. Закрыв за собой дверь, он погрозил ей кулаком…

 
   В полночь Гарри Льюис убрал бумаги со своего рабочего стола, закурил сигару и вышел из кабинета, спустился в лифте на первый этаж.
   Пока вечер не принес никаких неожиданностей. Игра началась в половине одиннадцатого. Каждые пятнадцать минут к Льюису поступали сводки от крупье. Как и предполагалось, игра шла по-крупному, без оглядки. До сих пор Казино оставалось в выигрыше, однако была компания бразильцев, которая могла доставить неприятности. Льюис решил, что пора спуститься и понаблюдать за игрой.
   Войдя в игорный зал, он заметил Лепски, зорко следившего за происходящим вокруг.
   Льюис подошел к нему.
   – Рад видеть вас здесь, Том, – сказал он, пожимая руку детективу… – Ваши люди здесь?
   – На террасе, сэр. Они получили указание заглядывать сюда каждые десять минут. Вряд ли вас устроит, если здесь постоянно будет маячить наряд полиции.
   Льюис рассмеялся.
   – Оставляю это на ваше усмотрение, Том. Главное, приглядывайте за деньгами, – сказал он и, кивнув, пошел дальше.
   Деньги, лежавшие на зеленых столах, были каплей в море по сравнению с теми деньгами, что постепенно скопились в хранилище. Игрокам не везло в эту ночь. Доллары тысячами текли в подвалы Казино.
   Под прохладной сенью хранилища Рита Уоткинс руководила приемкой и отправкой денег.
   По мере поступления денег девушки закладывали их стопками в электронную машину, которая сама сортировала банкноты по достоинству, пересчитывала их и выдавала итог на табло…
   Деньги прибывали и убывали. Когда на Ритином столе загоралась под каким-нибудь номером красная лампочка, она отдавала распоряжение отправить деньги наверх и записывала номер стола в игорном зале, от которого поступило требование. Работать приходилось быстро, без передышки, и ни одной из девушек нельзя было замешкаться ни на секунду.
   У стальной двери хранилища сидели, наблюдая за работой, двое вооруженных охранников.
   Тот, что помоложе, длинноногий, поджарый, по имени Хэнк Джефферсон, чуть не выл от скуки на своем табурете.
   Его напарник Бик Лодри был постарше, плотно сбитый и уже слегка лысоватый. Он с большим удовольствием глазел на девушек, витая в эротических облаках, и радовался, что у него самая непыльная работа на свете.
   За стальной дверью начинался длинный коридор, который вел к служебному входу в Казино. У этого входа, расположенного с тыльной стороны здания, куда каждое утро подъезжали грузовики с продуктами для ресторана, сидел вахтер.
   Вахтеру Сиду Ригану был шестьдесят один год. Тридцать восемь лет проработал он в Казино. Это был невысокого роста, толстый и неповоротливый добряк с веснушчатым лицом, редеющими седоватыми волосами и маленькими веселыми глазами. Молодые из обслуживающего персонала окрестили его старым болтуном и занудой. Он всегда умудрялся залучить в свои сети какого-нибудь простака, который вынужден был стоять, переминаясь от нетерпения с ноги на ногу, пока тот живописал в красочных подробностях славное прошлое.
   Этот неуклюжий пожилой человек, прилежно исполнявший свои обязанности, честно отслуживший долгие годы, олицетворял собой грубую оплошность Гарри Льюиса в расстановке людей. Риган работал на очень ответственном участке: он следил, чтобы мимо его стеклянной будки не прошел никто из посторонних без внушающего полное доверие документа. Прислушиваясь к досужим разговорам, Мейски выяснил, что Риган любит поступать по-своему усмотрению. Ему не нравится, когда им помыкают. Мейски решил сыграть на этой черте Ригана и не ошибся.
   Когда Риган увидел, как у служебного входа остановился грузовичок с хорошо знакомыми буквами Ай-би-эм, это его озадачило, но не насторожило. Он решил, что случилась поломка, а в дирекции забыли сообщить ему.
   Мейски хорошо натаскал Чандлера. Тот подошел к стеклянной будке, сдвинул на затылок свою форменную шапку с длинным козырьком и кивнул Ригану.
   – У вас поломка в хранилище! Вот невезуха! Как раз я по телеку смотрел музыкальную киношку, и тут вызов. Выбрали времечко! – Он протянул Ригану квитанцию на доставку. – Только давай, отец, без волокиты. Тебя ведь предупредили?
   Мейски внушил Чандлеру обязательно задать такой вопрос. Часто бывая в Казино, он наблюдал за Риганом. Он видел, как тот останавливает людей, разговаривает с ними, а они не знают, куда от него деваться. Мейски пришел к верному заключению, что Риган воображает, будто на нем сошелся свет клином, и что он в жизни не сознается, будто ему неизвестно о таком важном событии, как поломка калькулятора в хранилище.
   На мгновение Риган засомневался, не позвонить ли для верности в дирекцию, потом, вспомнив, что дирекция закрыта, и чувствуя обиду за то, что с ним не посоветовались, он взял квитанцию, сдвинул очки на кончик носа и проверил ее. Все было оформлено, как положено.
   – Так… так, – протянул Риган, возвращая очки на место и глядя на Чандлера. – Мне все известно. Вас ждут, сынок. Заносите. – И он шлепнул на квитанцию печать; эта печать служила пропуском в запретную зону.
   Тут из грузовика вылез Уош, а следом за ним – Перри. Пока Уош и Чандлер выгружали из кузова большую коробку, Перри подошел к стеклянной будке Ригана.
   – Здорово, приятель, – сказал он, зажав в тонких губах сигарету. – А не твоя ли фотография была в газете на прошлой неделе?
   Риган приосанился и снял очки.
   – Моя. Видел, да? Правда, снимок старый, но вроде бы я не очень изменился. Просидел в этой будке тридцать восемь лет.
   – Да ну! – Перри изобразил на своем толстом лице должное изумление. – Тридцать восемь лет! Подумать только! Я-то всего три года, как живу в этом городе. А тебе, небось, всякое довелось здесь повидать.
   Риган клюнул, как форель на муху.
   Чандлер и Уош уже прошли мимо него и несли коробку по коридору.
   – Повидать? – Риган закурил сигарету, которой угостил его Перри. – Еще бы. Я помню…

 
   За двадцать пять минут до того, как у служебного входа остановился грузовик, к Казино на своей машине подъехал Миш Коллинз: он повесил через плечо ящик с инструментами, вылез и оглядел освещенный парадный вход.
   При появлении Коллинза важный швейцар в темно-зеленой с бежевым форме принял грозный вид. Этому здоровенному толстяку в спецовке было, по разумению швейцара, совсем не место перед роскошным фасадом Казино.
   Но не успел он возмутиться, как Миш дружелюбно улыбнулся и сказал:
   – У вас авария. К нам поступил срочный вызов от мистера Льюиса. Похоже, где-то замыкает.
   Швейцар молча уставился на него.
   – Не слыхал про это, – наконец проговорил он.
   – Слушай, папаша, – неожиданно строго сказал Миш, – а мне какое дело? У вас авария. По мне пусть хоть вообще свет погаснет, но я приехал по вызову и не знаю уж, кто там звонил, только он писал кипятком. Покажешь, где предохранители?
   Швейцар поморгал, потом вдруг представил, что случится, если Казино останется без света. Его прошиб холодный пот.
   – Конечно… я покажу… идем со мной.
   Коллинзу пришлось чуть ли не бегом поспевать за швейцаром по узкой аллее, обсаженной апельсиновыми деревьями, которые пригнулись под тяжестью плодов, к железной двери в стене. Швейцар вынул ключ и отпер дверь…
   – Ремонтируй, – сказал он. – Через десять минут я вернусь.
   – Не торопись. Здесь возни на полчаса, не меньше.
   – Ну, ладно, только дождись меня. Не уходи, пока не вернусь. – И швейцар заспешил прочь.
   Миш ухмыльнулся. Он осмотрел предохранители, быстро определил, какой из них замыкает цепь калькулятора. До назначенного времени оставалось еще несколько минут. Он закурил сигарету и открыл ящик с инструментами.
   Он был совершенно спокоен и уверен в успехе.

 
   Бик Лодри почувствовал, как пот струйкой сбежал по носу и капнул на руку.
   – Эй! Что-то стало жарковато, а? – проговорил Бик. Потом нехотя встал с табурета, подошел к кондиционеру и приложил руку к решетке. Вентилятор гнал горячий, влажный воздух.
   – Сломалась, чертова железяка, – объявил он.
   Девушки трудились не покладая рук. Поток начал поворачиваться вспять: игрокам все-таки улыбнулась удача.
   У Риты платье прилипло к телу, но она не могла даже поднять головы от поминутно вспыхивающих красных лампочек. Поглощенная работой, она только успела нетерпеливым жестом показать Бику, чтобы тот занялся кондиционером.
   Бик по своему обыкновению беспомощно обернулся к Хэнку. Если ему поручали хотя бы самое пустячное дело, он всегда норовил свалить его на другого.
   В дверь громко постучали, и в тот же миг стало тише, а потом и вовсе смолк ровный гул счетной машины.
   – Тьфу ты! – воскликнула Рита. – Теперь испортился калькулятор!
   Девушки замерли. Они вдруг почувствовали, какая в хранилище духота. Деньги, частью запечатанные, частью непросчитанные, теперь лежали неподвижными грудами.
   В дверь снова постучали.
   Раздраженно пыхтя, Хэнк встал с табурета и открыл зарешеченное окошечко в двери. Он увидел высокого, симпатичного парня в форменной шапке с желто-черной эмблемой Ай-би-эм.
   – Ну?
   – Привезли калькулятор, – выпалил Чандлер. – Ваш-то вроде сломался?.. Мы по вызову мистера Льюиса…
   Подошла Рита и взяла квитанцию у Хэнка. Она увидела печать, поставленную Риганом, и успокоилась.
   – Ради всего святого! Впусти их! Нам нужна исправная машина, – распорядилась она и снова кинулась к своему столу, на котором мигали красные огоньки.
   Хэнк отпер дверь.
   – Ладно… входите.
   В помещении было нечем дышать.
   – Мисс Уоткинс, – пожаловалась одна из девушек, – нельзя ли что-нибудь сделать? Здесь так душно…
   – Хорошо… хорошо, – бросила Рита. – Потерпите минуту…
   Чандлер и Уош оказались в хранилище. Они поставили свою большую коробку на стол. В тот же миг Миш, сделавший все с точностью до секунды, вставил на место предохранитель из цепи кондиционера. Недовольно поурчав, тот снова заработал.
   – На тебе? – всплеснула руками Рита. – Теперь включился.
   Чандлер был натянут, как струна, но руки у него не дрожали; он приоткрыл крышку коробки. Мейски позаботился о том, чтобы она открывалась легко. Чандлер запустил руку в коробку… нашел пистолет. Он выхватил его из коробки и отскочил от стола. Уош хорошо заученным движением пригнулся, открыв Чандлеру зону обстрела. Он вытащил из коробки противогаз и трясущимися руками натянул его на себя.
   – Никому не двигаться? – заорал Чандлер. – Это налет. Поняли? Никому не двигаться!
   Хэнк стал как вкопанный, у него округлились глаза при виде Уоша, который стремительно обернулся к нему уже в противогазе и с пистолетом в руке. Бик так и остался сидеть на своем табурете, его толстая физиономия застыла в смятении. Он медленно поднял руки над головой.
   Рита невозмутимо протянула ногу под своим столом, нашарила скрытую там кнопку и нажала ее. Но ей было невдомек, что Миш вывернул предохранитель из цепи сигнализации.
   Ругаясь про себя последними словами, Чандлер с трудом, но все же натянул противогаз, пока Уош держал охранников на прицеле. Затем он с силой ударил головкой газового баллончика по стулу.
   Результат ошеломил его. Баллончик запрыгал в руке. Комната наполнилась клубами белого пара. Чандлер выронил баллончик и отшатнулся. Хэнк оказался как раз в середине облака, вырвавшегося из баллончика. Ноги под ним подогнулись, как пластилиновые, он повалился и чуть не сшиб Чандлера. Затем наступила очередь Риты Уоткинс, также сидевшей поблизости. Почти одновременно потеряли сознание другие девушки. Последним свалило Бика Лодри…
   Некоторое время Чандлер завороженно смотрел перед собой сквозь стекла противогаза, испытывая дурноту и страх, потом, видя, как Уош загребает аккуратно запечатанные пачки денег, взял себя в руки и присоединился к нему.
   В безумной спешке они скоро набили коробку доверху.
   – Все… смываемся отсюда! – донесся из-под противогаза его глухой голос.
   Уош показал на полку с пятидолларовыми банкнотами. Чандлер начисто забыл об указании Мейски. Он подскочил к полке и распихал несколько пачек по карманам брюк и куртки. Уош сделал то же самое.
   Они подхватили коробку, которая оказалась неожиданно тяжелой, распахнули стальную дверь и выбрались в коридор…