Страница:
Поставив печенье в духовку и овощи с мясом на плиту, Анна прошла в комнату Рори и из сундука достала его брюки. Они были прочно подшиты его бабушкой — вне всяких сомнений. Сегодня вечером она отпустит их, и Рори будет в чем идти в школу.
Уходя из комнаты, она мельком увидела свое отражение в трюмо. Батюшки, на ней все еще была шляпка с цветочками! Анна стянула ее и поспешила в спальню. Она открыла свой сундучок и положила шляпку на самое дно. Она не даст людям повода думать о ее гордыне. Они уже и так считают ее выше, чем она заслуживает, только потому, что она замужем за Стефеном Флином, королем округа. Ну что же, он знаменит на весь Нью-Йорк, а если верить Рори, то на всю Америку. Ей было неприятно думать, что люди восхищаются ею только потому, что она при нем. Ах, если бы они только знали правду, откуда она взялась и что сделала, они бы уж наверняка думали по-другому.
Раздался стук в дверь.
— Миссис Флин! Ох, миссис Флин! Вам лучше спуститься вниз!
Открыв дверь, Анна увидела Пэги. У девушки горели глаза от возбуждения.
— Там мистер Лоулер. Он что-то привез для вас! Анна взглянула на нее ошеломленно:
— Кто такой мистер Лоулер?
Не отвечая, Пэги уже сбегала по ступенькам вниз.
Анна побежала к печке, вытащила из духовки печенье. Затем, не снимая фартука, тоже побежала вниз.
Трое мужчин стояли около повозки, нагруженной чем-то, сделанным из латуни. Оно сияло из-под покрывающего тряпья. Вокруг собралась небольшая толпа любопытных.
— Что это? — спросила Анна.
Худой мужчина выступил вперед и приподнял матерчатую кепку.
— Ну, так это кровать, миссус. Кровать от Роджерса… магазин находится внизу, на Водяной улице.
— Кровать?!
— Ваш муж заказал самую большую латунную кровать. — Мужчина ткнул большим пальцем в повозку. — Вот эта — самая большая кровать, какая у них есть.
— Вот это да! — вскричала Пэги, чуть не прыгая. — Какая вы счастливая, миссис Флин! Латунная кровать от Роджерса!
Анна, стараясь не обращать внимания на усмехающиеся лица мужчин, сказала:
— Ладно. Давайте поднимем ее наверх.
— Конечно, миссус, — сказал мистер Лоулер, показывая мужчинам, с какой стороны лучше заносить. — Вы нам покажите дорогу.
Мужчины понесли кровать в разобранном виде. Пэги сопровождала их, все время переговариваясь с медведеподобным мистером Лоулером. Пэги руководила мужчинами, и в комнате, она же решила, кровать лучше поставить перед окном.
— Взгляните, как она сияет на солнце, миссис Флин! — воскликнула Пэги.
— Чтобы удержать мистера Флина, нужна кровать именно такого размера, — комментировал мистер Лоулер, пока мужчины собирали кровать. Анна была ему благодарна, что он ничего больше не добавил.
— Благодарю вас, мистер Лоулер, — сказала Анна, когда наконец мужчины собрали кровать.
«Ох, достанется сегодня Стефену! — думала Анна. — Доставить кровать средь бела дня, на глазах у всех соседей! Да еще собирать эту громадину с завитушечками и шишечками около часа — это уже слишком!»
— Мы еще скоро увидимся с вами, миссус, — многозначительно сказал мистер Лоулер, дотронувшись до кепки.
Анна вежливо улыбнулась ему, стараясь сохранять самообладание.
Проводив мужчин, Анна прислонилась к двери, глядя на Пэги.
— Подождите только, уж я доберусь до этого короля Стефена Флина! Из-за этой кровати каждый думает Бог знает о чем!
Пэги сочувственно хмыкнула.
— Мужчины считают, что все, что связано с кроватью, — уже хорошая штука, — заметила, она, бросив завистливый взгляд в направлении спальни. — А хоть бы и так, кровать-то красавица, миссис Флин.
Анна вздохнула:
— Разве это важно? Пойдем выпьем по чашке чаю и, пожалуйста, зови меня Анной.
ГЛАВА IV
ГЛАВА V
Уходя из комнаты, она мельком увидела свое отражение в трюмо. Батюшки, на ней все еще была шляпка с цветочками! Анна стянула ее и поспешила в спальню. Она открыла свой сундучок и положила шляпку на самое дно. Она не даст людям повода думать о ее гордыне. Они уже и так считают ее выше, чем она заслуживает, только потому, что она замужем за Стефеном Флином, королем округа. Ну что же, он знаменит на весь Нью-Йорк, а если верить Рори, то на всю Америку. Ей было неприятно думать, что люди восхищаются ею только потому, что она при нем. Ах, если бы они только знали правду, откуда она взялась и что сделала, они бы уж наверняка думали по-другому.
Раздался стук в дверь.
— Миссис Флин! Ох, миссис Флин! Вам лучше спуститься вниз!
Открыв дверь, Анна увидела Пэги. У девушки горели глаза от возбуждения.
— Там мистер Лоулер. Он что-то привез для вас! Анна взглянула на нее ошеломленно:
— Кто такой мистер Лоулер?
Не отвечая, Пэги уже сбегала по ступенькам вниз.
Анна побежала к печке, вытащила из духовки печенье. Затем, не снимая фартука, тоже побежала вниз.
Трое мужчин стояли около повозки, нагруженной чем-то, сделанным из латуни. Оно сияло из-под покрывающего тряпья. Вокруг собралась небольшая толпа любопытных.
— Что это? — спросила Анна.
Худой мужчина выступил вперед и приподнял матерчатую кепку.
— Ну, так это кровать, миссус. Кровать от Роджерса… магазин находится внизу, на Водяной улице.
— Кровать?!
— Ваш муж заказал самую большую латунную кровать. — Мужчина ткнул большим пальцем в повозку. — Вот эта — самая большая кровать, какая у них есть.
— Вот это да! — вскричала Пэги, чуть не прыгая. — Какая вы счастливая, миссис Флин! Латунная кровать от Роджерса!
Анна, стараясь не обращать внимания на усмехающиеся лица мужчин, сказала:
— Ладно. Давайте поднимем ее наверх.
— Конечно, миссус, — сказал мистер Лоулер, показывая мужчинам, с какой стороны лучше заносить. — Вы нам покажите дорогу.
Мужчины понесли кровать в разобранном виде. Пэги сопровождала их, все время переговариваясь с медведеподобным мистером Лоулером. Пэги руководила мужчинами, и в комнате, она же решила, кровать лучше поставить перед окном.
— Взгляните, как она сияет на солнце, миссис Флин! — воскликнула Пэги.
— Чтобы удержать мистера Флина, нужна кровать именно такого размера, — комментировал мистер Лоулер, пока мужчины собирали кровать. Анна была ему благодарна, что он ничего больше не добавил.
— Благодарю вас, мистер Лоулер, — сказала Анна, когда наконец мужчины собрали кровать.
«Ох, достанется сегодня Стефену! — думала Анна. — Доставить кровать средь бела дня, на глазах у всех соседей! Да еще собирать эту громадину с завитушечками и шишечками около часа — это уже слишком!»
— Мы еще скоро увидимся с вами, миссус, — многозначительно сказал мистер Лоулер, дотронувшись до кепки.
Анна вежливо улыбнулась ему, стараясь сохранять самообладание.
Проводив мужчин, Анна прислонилась к двери, глядя на Пэги.
— Подождите только, уж я доберусь до этого короля Стефена Флина! Из-за этой кровати каждый думает Бог знает о чем!
Пэги сочувственно хмыкнула.
— Мужчины считают, что все, что связано с кроватью, — уже хорошая штука, — заметила, она, бросив завистливый взгляд в направлении спальни. — А хоть бы и так, кровать-то красавица, миссис Флин.
Анна вздохнула:
— Разве это важно? Пойдем выпьем по чашке чаю и, пожалуйста, зови меня Анной.
ГЛАВА IV
Анна не успела еще поставить чайник на стол, как на лестнице загрохотали чьи-то шаги. В кухню ворвался Рори.
— Анна! Анна! Только посмотри, кого я привел!
В кухню ввалились два брата Карэны — худющие, улыбающиеся, с грязными лицами.
Анна едва не уронила заварной чайник.
— Помилуй нас, Господи! Двойняшки Карэны!
— Я их на Бродвее встретил! — закричал Рори, прыгая от радости. — Они ко мне шли, а я к ним!
— Но как они узнали, где ты живешь?
— Я им дал одну из папиных визиток и объяснил, как нас найти.
Босые ноги Карэнов были черны от грязи, соломенные волосы торчали во все стороны. На них были те же самые рваные куртки, в которых они были на корабле «Мэри Дрю».
— Какие грязные мальчишки! — фыркнула Пэги.
— Так, хорошо! — сказала Анна, беря себя в руки. — Добрый день, Эди и Микаел.
Две пары ярко-голубых глаз стреляли по сторонам, без сомнения, высматривая, что бы стащить.
— Это ваш дом, да? — спросил один из мальчишек.
— Это дом Рори, — ответила Анна. — Рори и его отца. Так, а сейчас вы должны сказать Пэги и мне «Добрый день»!
Карэны с шумом втянули воздух, пахнущий стряпней. Они взглянули на тарелку с имбирным печеньем. Быстрые руки в цыпках метнулись, и, прежде чем Анна шевельнулась, тарелка опустела. Печенье было рассовано по ртам и карманам, крошки усеяли пол.
— Эй! — взвизгнул Рори. Он прыгнул на одного из Карэнов, и они покатились по полу. Мелькали только поднимающиеся руки и ноги.
— Рори! — закричала Анна, пытаясь схватить ближайшую к ней конечность. Наконец она ухватилась за рукав, потом за подол рубахи, но мальчишки неожиданно опять откатились.
— Хватайте их за волосы! — закричала Пэги. Анна ухватилась за соломенную прядь и потянула
ее. Мальчишка завыл. Пэги оттащила Рори, который яростно сопротивлялся, бросила его в кресло и крепко схватила за руки.
— Он все имбирное печенье похватал! Я ему за это по голове стукну!
— Ни слова, молодой человек! — воскликнула Анна, погрозив Рори. — А ты?! — Она встряхнула Карэна. — Кто это, Майк или Эди?
Мальчишка вытер нос рукавом и слизнул крошки с верхней губы.
— Это Майк, — прокричал Рори.
— Ты умеешь себя вести, Микаел Карэн? — допытывалась Анна.
Майк потряс головой. Из волос посыпались крошки.
— Он ничего не знает, — сказал Рори, немного успокоившись.
— Рори, следи за языком! Сейчас, мистер Карэн, сядь здесь. — Анна подтолкнула Майка к стулу. — Самое время вам поучиться правилам поведения. Никогда не видела таких диких мальчиков.
Она огляделась, ища Эди, но его нигде не было. Дверь была открыта настежь. Неожиданно Майк вскочил со стула. Пэги попыталась его схватить, но опоздала на долю секунды — просалютовав им оскорбительным жестом, Майк вылетел из комнаты, рассыпая крошки по дороге.
— Ах, вот чертенок! — вскрикнула Анна, всплеснув руками. — Два сорванца, каких свет не видывал!
Она взглянула на Рори, потом встретилась с глазами Пэги, в которых плясало веселье, и воспоминание о грязных Карэнах и летящих во все стороны крошках рассмешило ее.
Первой захохотала Пэги, потом Анна; чем больше хохотала Анна, тем больше ей вторила Пэги, пока, держась за бока, они почти не задохнулись от смеха.
— Ох, Пэги! — воскликнула Анна. — Я и не помню, когда так хохотала. Эти мальчишки заставят и священника выругаться.
Пэги вытерла глаза:
— Их надо бы высечь!
— Разве они это заслужили?
— Я думал, они пообедают с нами… Они такие голодные; — протянул Рори.
Анна посмотрела на розовые щеки мальчика, на чистую рубашку, начищенные ботинки… И подумала о грязных Карэнах, бедных, как церковные мыши.
— Они были голодные? — переспросила она Рори. Рори мрачно кивнул:
— Я сказал им, что у тебя хороший обед и имбирное печенье. Но они все испортили, и ты никогда не разрешишь им прийти еще.
Анна переглянулась с Пэги.
— Хорошо, но разве не ты начал драку? Рори вопрос проигнорировал.
— Они только немного овсяной каши поели вчера вечером.
— Бедные маленькие драчуны, — сказала Пэги.
Анна вспомнила, как голодала сама, как мучились от голода ее младшие братья…
— Пригласи их, Рори. Я накормлю их обедом, как положено. Но если они здесь едят, то пусть научатся себя вести.
Пэги нашла за дверью кладовой веник и подмела крошки. Сострадание переполняло сердца обеих женщин — веселье погасло. Но всякий раз, встречаясь с веселыми глазами Пэги, Анна не могла удержаться от улыбки.
Неожиданно громко постучали. Анна подняла глаза.
— Интересно, кто же это пришел?
Она отложила ложку и вытерла о фартук руки. Открыв дверь, она увидела улыбающегося Дэйви Райена.
— Привет! Заходи! — пригласила Анна.
Дэйви стянул с головы кепку — огнем полыхнули ярко-рыжие волосы.
— С приятным вас утром, Анна. Внизу сказали, что Стефен, может быть, здесь.
— Его сейчас нет, но я тебе всегда рада, Дэйви. Входи!
— Дэйви! — воскликнул Рори, мгновенно вскочив с кресла и встав в боксерскую стойку — ноги в стороны, кулаки перед грудью.
Дэйви сжал кулаки тоже.
— Ну, держись, хвастунишка! — Он сделал резкий выпад и слегка коснулся живота мальчика.
Рори, улыбаясь, отошел.
— Чашку чаю, Дэйви? — спросила Анна. — С имбирным печеньем?
Пэги уставилась на Дэйви, внимательно разглядывая его тяжелую фризовую куртку, плисовые брюки, наползающие на башмаки… Все это делало фигуру молодого человека на редкость неуклюжей и смешной.
— Пэги, — сказала Анна. — Это Дэйви Райен. Дэйви, это Пэги Кэвенах.
Дэйви широко улыбнулся и помахал кепкой, склонившись в низком поклоне.
— Пэги, — повторил он. — Красавица Пэги… Подняв глаза к потолку, он начал насвистывать мелодию весьма распространенной песни. Лицо Пэги окаменело. Было ясно, что такая назойливость ей не по душе.
— Что ж, садись, — сказала Анна, подтолкнув Дэйви к столу.
Но Дэйви неожиданно упал на колени, схватил совок и преданно заглянул в глаза Пэги, подметающей в эту минуту крошки. Выпрямившись, он внимательно оглядел ее статную фигуру.
Пэги покраснела.
— Что это вы на меня так смотрите?! — фыркнула она.
— Единственно — от восхищения тобой, любимая! Я ведь мужчина из рода Коннотов. Нам, живущим в западных деревнях, хорошо известно, как обращаться с девушками.
— О… Да вы просто зеленый по сравнению с мужчинами Бауэри, — парировала Пэги, выхватывая у него совок. — Вам бы лучше поучиться, как себя вести с девушками в Нью-Йорке.
Она прошла через кухню, чтобы высыпать мусор в коробку для золы. Дэйви не мог глаз оторвать от ее широких бедер.
— Дэйви! — зашипела Анна. — Веди себя как следует!
Она мельком взглянула на Рори и успокоилась, увидев, что он с головой ушел в чтение книги о боксерах.
На лестнице послышались шаги.
— Миссис Флин! Миссис Флин!
За дверью стоял Дэнис Лоулер — шапка в руке, в седой щетине затерялись морщины.
— Снова доставка, миссис.
— Еще?! Господи! А сейчас что?
— Мы можем использовать и этого молодца, — сказал Дэнис, заглянув в кухню и увидев Дэйви. — Вы стойте здесь, миссус, и показывайте, где ставить вещи.
Это опять была мебель — угловые столы с ножками конической формы, стулья со спинками, сундук светлого дерева с инкрустацией из темного; гардероб, вместительный кухонный шкаф для посуды. В столовую предназначалась софа орехового дерева с лимонно-желтой обивкой, а для кухни — откидной стол. Принесли красивое кресло красного дерева без подлокотников. Спинка и сиденье его были покрыты бархатом цвета спелой вишни. Последним прибыло зеркало в золоченой раме, наверху которой красовался орел.
Анна видела такую красивую мебель только в доме Уиндхемов в Дублине.
Рори суетился среди мужчин, то и дело попадая им под ноги. Пэги стояла рядом, в восхищении всплескивая руками.
— Ну как же вам повезло! — говорила она Анне. — Это просто счастье иметь такого щедрого мужа, как мистер Флин.
Анна разглаживала фартук, чувствуя неловкое
смущение.
— Всего так много…
Когда все было расставлено и мистер Лоулер собрался уходить, Анна предложила:
— Если у меня хватит чашек, я хотела бы пригласить вас и ваших помощников выпить чаю…
— Не нужно, миссус. У нас ленч будет внизу, в салуне.
— Подождите, мистер Лоулер.
Анна Положила имбирное печенье в кулек из чистой бумаги и завязала конец бечевкой.
— Они прямо из духовки. Разделите их на всех. Мистер Лоулер приподнял кепку:
— Вы очень добры, миссус.
Проводив мужчин в салун, Анна прошла через всю квартиру — из комнаты в комнату.
Пустые комнаты преобразились. Они выглядели уже обжитыми… Не хватало только последних штрихов: скатерть на стол, несколько блюд, чтобы заполнить кухонный шкаф, занавески и картины. И еще — покрывало на латунную кровать.
Пэги стояла в дверях комнаты, куда поставили латунную кровать. Улыбка играла на ее губах.
— Пусть Бог благословит вас и вашего мужа в этой комнате, Анна Флин, — сказала она торжественно.
В дверь просунул голову Дэйви и, увидев кровать, присвистнул:
— Она такая большая! Может подойти для чего хочешь…
Пэги ткнула его локтем в бок:
— Вас чересчур много для одного дня. Я ухожу обедать домой.
— Что ж, с удовольствием погляжу и на ваш дом, — невозмутимо ответил Дэйви.
Пэги раздраженно повела плечом и мельком глянула на него — ее взгляд неожиданно смягчился.
— Мой дом недалеко, только улицу перейти.
— Отлично!
Пэги бросила возмущенный взгляд на Анну.
— Зеленый, — сказала она, — зеленый, как страна, из которой он прибыл.
Анна засмеялась:
— Если он вам не нужен, оставьте его здесь, я его накормлю.
Она нежно обняла Пэги за талию, поняв, что приобрела подругу.
— Приходите почаще, Пэг!
— Мы еще увидимся сегодня на вечеринке по случаю вашей свадьбы — вашей и мистера Флина.
Господи! Анна совершенно забыла о ней. Она взглянула в улыбающееся лицо Пэги и почувствовала себя виноватой. Соседи Стефена придут на свадебную вечеринку с самыми лучшими намерениями… А они даже по-настоящему не женаты…
— И я приду, — сказал, просияв, Дэйви. — Станцую джигу с вами обеими.
Пэги бросила на него уничтожающий взгляд, но потом неожиданно улыбнулась и поспешила к выходу.
Анна обошла просторную спальню, полюбовалась, как свет отражается от кровати, как сияет дерево на туалетном столике… Она посидела на кресле без подлокотников, обитом бархатом цвета вишни. Ах, как будет хорошо сидеть здесь и делать кружева!
— Анна, я правда такой зеленый?
Она взглянула на мрачное лицо Дэйви и еле удержалась от улыбки.
— Не совсем… Только слегка.
Дэйви пробежал рукой по своим пылающим волосам:
— Пэги! Вот это девушка! Именно такой должны быть девушки в Америке!
Анна встала с кресла:
— Идем умываться, и я дам тебе поесть. Но Дэйви не мог остановиться:
— Я только взглянул на нее и сразу понял, что она создана для меня. Я даже вижу всю нашу будущую жизнь… Даже малышей.
— Ох, Дэйви, — вздохнула Анна. — Не думай о малышах и Пэги одновременно, иначе будешь иметь дело с Эметом Кэвенахом. Это ее брат — такой мрачный парень, каких я и не видывала.
Она провела Дэйви в буфетную умыться, а потом усадила его за стол. Рори, помолившись, опустошил тарелку с мясом и овощами, а потом еще съел несколько кусков хлеба, намазанных маслом. Но у Дэйви аппетита не было.
— Содержать жену я не в состоянии. Но…
— Не запрягай, ехать не придется, — сказала Анна. — У Пэги наверняка есть дружок, американский парень, так что к своему сердцу ее близко не допускай!
Она положила прибор для Стефена, удивляясь, где тот может быть.
— Ешь, Дэйви, а то ты похудеешь от волнений.
Анна наливала Дэйви пахты, когда на черной лестнице услышала шаги и голоса. Дверь открылась, и вошел Стефен. В руках у него была корзина цветов: ранние палевые розы с белыми и желтыми тюльпанами и крошечными фиалками.
Стефен взглянул на Дэйви, сидящего перед миской тушеных овощей с мясом.
— Дэйви, — сказал он. — Ты зря время не теряешь; сразу находишь, где хорошо кормят.
Дэйви торопливо вскочил:
— Привет, Стефен!
Стефен подошел к Анне и подал ей корзину цветов:
— Хочу поприветствовать лето и благословить наш дом.
Анна взяла корзину, от изумления не находя слов. В Ирландии на то, чтобы украсить крыльцо и вход майскими венками, ушло бы целое состояние. Она хотела поблагодарить Стефена, но он разговаривал с Дэйви. Рядом с ним стоял Эмет Кэвенах — с видом угрюмым и несчастным.
Анна взглянула на третьего молодого мужчину, и глаза ее расширились от удивления. У него была коричневая кожа, шапка кучерявых волос. Рори тоже уставился на парня, забыв закрыть рот. Придя в себя, Анна знаками напомнила мальчику о правилах приличия.
— А это Моуз, — сказал Стефен. — Он присматривает за комнатами для спарринга, когда меня нет.
Жестом он указал на Анну и Рори с вытаращенными глазами.
— Моя жена и сын, Рори!
Моуз весь состоял из мускулов и широкого костяка и был почти такой же большой, как Стефен. Выражение лица серьезное, а одет он был в красную фланелевую рубашку.
Он скрестил на груди руки и кивнула Анне:
— Мое почтение, мадам. К Анне вернулся голос.
— Добро пожаловать, мистер Моуз, — сказала она.
— А вы боксер? — спросил Рори, все еще пристально его разглядывая.
Моуз кивнул.
— Это то, к чему я стремлюсь, — тихо сказал он. Рори судорожно сглотнул и, как увидела Анна, забыл от смущения все слова.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — пригласила Анна мужчин, думая с тревогой, как ей их накормить всех, имея полкастрюли тушеных овощей с мясом.
— Нет нужды, Нэн, — возразил Стефен. — Миссис Кэвенах в салуне готовит ленч.
— Здесь была Пэги, — сообщил Рори. Стефен быстро взглянул на Анну.
— Так она была?
— И братья Карэны тоже, — добавила она. — Такие грязные и голодные, упаси Бог.
Рори был недоволен сочувственным тоном Анны.
— Они похватали все печенье, и Анна прогнала их. Стефен засмеялся, потом поморщился и потрогал ребра.
— Что, болит? — спросил Дэйви. — Что случилось?
— Тут был прошлой ночью Магири, — ответил ворчливо Эмет. — Этот ублюдок надел железки на пальцы, Стефен все-таки расквитался с ним — врезал в челюсть…
— Эмет, — прервал его Стефен, — хватит.
— Били Магири?! — закричал Рори, вытаращив глаза. — Он здесь был?!
— Магири хочет еще один матч? — спросил Дэйви. Стефен кивнул:
— Так он говорит. Но я не собираюсь участвовать. Рори ударил кулаком воздух, прямо взлетев от возбуждения.
— Ты его побьешь, пап! — вскричал он. — Одним ударом!
Анна усадила Рори на стул.
— Стефен, скажи мистеру Магири, что ты в боях больше не участвуешь. Ты уже стар, и у тебя есть сын. О нем надо позаботиться.
Стефен Флин усмехнулся:
— Хорошо. Я постараюсь объяснить нашему Били, что моя жена запрещает мне драться. Все, хватит об этом.
— Ты можешь его побить, — повторял Рори, весь извиваясь от возбуждения.
— Сейчас, дружище, возможно, и он победит, — он помолчал и быстро взглянул на Анну, — разглядев, какой я старый.
— Да ты не старый, — горячо возразил Эмет. — Ты такой же сильный, как тогда, когда побил Мак-Клистера и Мэдокса…
— Эмет, — остановил его Стефен. Эмет взглянул на Анну.
— Он может побить Магири. Да он всякого может побить!
— Он может побить всякого, из ныне живущих, особенно с вашим участием, полагаю, — заметила Анна, возвращая Эмету неприязненный взгляд. — Любой ценой для него.
— Нэн, — резко сказал Стефен, — оставь этот разговор. И ты, Эмет…
Дэйви перебил их:
— Не становитесь на дороге у нашей Анны, иначе она поднимет на вас нож, как уже было однажды сделано!
Анна взвилась:
— Не говори об этом, Дэйви Райен!
— Ударила матроса прямо в сердце и убила. Одним англичанином стало на свете меньше, меньше забот.
— Дэйви, я и тебя прикончу, если ты не замолчишь!
Эмет недоуменно переводил взгляд с Анны на Дэйви.
— Да, она убила, — подтвердил Рори.
Анна повернулась к Стефену, ища поддержки, но он наблюдал за Эметом, который недоверчиво уставился на нее.
— Слава Богу, все это уже позади, — сказала Анна, пытаясь взять себя в руки.
— Да, тут сам черт ногу сломит, — заключил Эмет тихим от благоговейного страха голосом. — Убитый англичанин… Так что, это правда?!
— На хорошенькой штучке я женился, а?
— Как это произошло? — спросил Эмет, все еще не веря своим ушам.
— Хватит об этом, — резко ответила Анна. — Тут нечем гордиться. И я буду благодарна, если вы не станете об этом распространяться.
Стефен усмехнулся:
— Постараемся сидеть тихо. Он взял Анну за плечо:
— А сейчас покажи нам мебель. Если послушать Дэниса Лоулера, он и его команда, таская ее, заработали себе радикулит.
— Анна! Анна! Только посмотри, кого я привел!
В кухню ввалились два брата Карэны — худющие, улыбающиеся, с грязными лицами.
Анна едва не уронила заварной чайник.
— Помилуй нас, Господи! Двойняшки Карэны!
— Я их на Бродвее встретил! — закричал Рори, прыгая от радости. — Они ко мне шли, а я к ним!
— Но как они узнали, где ты живешь?
— Я им дал одну из папиных визиток и объяснил, как нас найти.
Босые ноги Карэнов были черны от грязи, соломенные волосы торчали во все стороны. На них были те же самые рваные куртки, в которых они были на корабле «Мэри Дрю».
— Какие грязные мальчишки! — фыркнула Пэги.
— Так, хорошо! — сказала Анна, беря себя в руки. — Добрый день, Эди и Микаел.
Две пары ярко-голубых глаз стреляли по сторонам, без сомнения, высматривая, что бы стащить.
— Это ваш дом, да? — спросил один из мальчишек.
— Это дом Рори, — ответила Анна. — Рори и его отца. Так, а сейчас вы должны сказать Пэги и мне «Добрый день»!
Карэны с шумом втянули воздух, пахнущий стряпней. Они взглянули на тарелку с имбирным печеньем. Быстрые руки в цыпках метнулись, и, прежде чем Анна шевельнулась, тарелка опустела. Печенье было рассовано по ртам и карманам, крошки усеяли пол.
— Эй! — взвизгнул Рори. Он прыгнул на одного из Карэнов, и они покатились по полу. Мелькали только поднимающиеся руки и ноги.
— Рори! — закричала Анна, пытаясь схватить ближайшую к ней конечность. Наконец она ухватилась за рукав, потом за подол рубахи, но мальчишки неожиданно опять откатились.
— Хватайте их за волосы! — закричала Пэги. Анна ухватилась за соломенную прядь и потянула
ее. Мальчишка завыл. Пэги оттащила Рори, который яростно сопротивлялся, бросила его в кресло и крепко схватила за руки.
— Он все имбирное печенье похватал! Я ему за это по голове стукну!
— Ни слова, молодой человек! — воскликнула Анна, погрозив Рори. — А ты?! — Она встряхнула Карэна. — Кто это, Майк или Эди?
Мальчишка вытер нос рукавом и слизнул крошки с верхней губы.
— Это Майк, — прокричал Рори.
— Ты умеешь себя вести, Микаел Карэн? — допытывалась Анна.
Майк потряс головой. Из волос посыпались крошки.
— Он ничего не знает, — сказал Рори, немного успокоившись.
— Рори, следи за языком! Сейчас, мистер Карэн, сядь здесь. — Анна подтолкнула Майка к стулу. — Самое время вам поучиться правилам поведения. Никогда не видела таких диких мальчиков.
Она огляделась, ища Эди, но его нигде не было. Дверь была открыта настежь. Неожиданно Майк вскочил со стула. Пэги попыталась его схватить, но опоздала на долю секунды — просалютовав им оскорбительным жестом, Майк вылетел из комнаты, рассыпая крошки по дороге.
— Ах, вот чертенок! — вскрикнула Анна, всплеснув руками. — Два сорванца, каких свет не видывал!
Она взглянула на Рори, потом встретилась с глазами Пэги, в которых плясало веселье, и воспоминание о грязных Карэнах и летящих во все стороны крошках рассмешило ее.
Первой захохотала Пэги, потом Анна; чем больше хохотала Анна, тем больше ей вторила Пэги, пока, держась за бока, они почти не задохнулись от смеха.
— Ох, Пэги! — воскликнула Анна. — Я и не помню, когда так хохотала. Эти мальчишки заставят и священника выругаться.
Пэги вытерла глаза:
— Их надо бы высечь!
— Разве они это заслужили?
— Я думал, они пообедают с нами… Они такие голодные; — протянул Рори.
Анна посмотрела на розовые щеки мальчика, на чистую рубашку, начищенные ботинки… И подумала о грязных Карэнах, бедных, как церковные мыши.
— Они были голодные? — переспросила она Рори. Рори мрачно кивнул:
— Я сказал им, что у тебя хороший обед и имбирное печенье. Но они все испортили, и ты никогда не разрешишь им прийти еще.
Анна переглянулась с Пэги.
— Хорошо, но разве не ты начал драку? Рори вопрос проигнорировал.
— Они только немного овсяной каши поели вчера вечером.
— Бедные маленькие драчуны, — сказала Пэги.
Анна вспомнила, как голодала сама, как мучились от голода ее младшие братья…
— Пригласи их, Рори. Я накормлю их обедом, как положено. Но если они здесь едят, то пусть научатся себя вести.
Пэги нашла за дверью кладовой веник и подмела крошки. Сострадание переполняло сердца обеих женщин — веселье погасло. Но всякий раз, встречаясь с веселыми глазами Пэги, Анна не могла удержаться от улыбки.
Неожиданно громко постучали. Анна подняла глаза.
— Интересно, кто же это пришел?
Она отложила ложку и вытерла о фартук руки. Открыв дверь, она увидела улыбающегося Дэйви Райена.
— Привет! Заходи! — пригласила Анна.
Дэйви стянул с головы кепку — огнем полыхнули ярко-рыжие волосы.
— С приятным вас утром, Анна. Внизу сказали, что Стефен, может быть, здесь.
— Его сейчас нет, но я тебе всегда рада, Дэйви. Входи!
— Дэйви! — воскликнул Рори, мгновенно вскочив с кресла и встав в боксерскую стойку — ноги в стороны, кулаки перед грудью.
Дэйви сжал кулаки тоже.
— Ну, держись, хвастунишка! — Он сделал резкий выпад и слегка коснулся живота мальчика.
Рори, улыбаясь, отошел.
— Чашку чаю, Дэйви? — спросила Анна. — С имбирным печеньем?
Пэги уставилась на Дэйви, внимательно разглядывая его тяжелую фризовую куртку, плисовые брюки, наползающие на башмаки… Все это делало фигуру молодого человека на редкость неуклюжей и смешной.
— Пэги, — сказала Анна. — Это Дэйви Райен. Дэйви, это Пэги Кэвенах.
Дэйви широко улыбнулся и помахал кепкой, склонившись в низком поклоне.
— Пэги, — повторил он. — Красавица Пэги… Подняв глаза к потолку, он начал насвистывать мелодию весьма распространенной песни. Лицо Пэги окаменело. Было ясно, что такая назойливость ей не по душе.
— Что ж, садись, — сказала Анна, подтолкнув Дэйви к столу.
Но Дэйви неожиданно упал на колени, схватил совок и преданно заглянул в глаза Пэги, подметающей в эту минуту крошки. Выпрямившись, он внимательно оглядел ее статную фигуру.
Пэги покраснела.
— Что это вы на меня так смотрите?! — фыркнула она.
— Единственно — от восхищения тобой, любимая! Я ведь мужчина из рода Коннотов. Нам, живущим в западных деревнях, хорошо известно, как обращаться с девушками.
— О… Да вы просто зеленый по сравнению с мужчинами Бауэри, — парировала Пэги, выхватывая у него совок. — Вам бы лучше поучиться, как себя вести с девушками в Нью-Йорке.
Она прошла через кухню, чтобы высыпать мусор в коробку для золы. Дэйви не мог глаз оторвать от ее широких бедер.
— Дэйви! — зашипела Анна. — Веди себя как следует!
Она мельком взглянула на Рори и успокоилась, увидев, что он с головой ушел в чтение книги о боксерах.
На лестнице послышались шаги.
— Миссис Флин! Миссис Флин!
За дверью стоял Дэнис Лоулер — шапка в руке, в седой щетине затерялись морщины.
— Снова доставка, миссис.
— Еще?! Господи! А сейчас что?
— Мы можем использовать и этого молодца, — сказал Дэнис, заглянув в кухню и увидев Дэйви. — Вы стойте здесь, миссус, и показывайте, где ставить вещи.
Это опять была мебель — угловые столы с ножками конической формы, стулья со спинками, сундук светлого дерева с инкрустацией из темного; гардероб, вместительный кухонный шкаф для посуды. В столовую предназначалась софа орехового дерева с лимонно-желтой обивкой, а для кухни — откидной стол. Принесли красивое кресло красного дерева без подлокотников. Спинка и сиденье его были покрыты бархатом цвета спелой вишни. Последним прибыло зеркало в золоченой раме, наверху которой красовался орел.
Анна видела такую красивую мебель только в доме Уиндхемов в Дублине.
Рори суетился среди мужчин, то и дело попадая им под ноги. Пэги стояла рядом, в восхищении всплескивая руками.
— Ну как же вам повезло! — говорила она Анне. — Это просто счастье иметь такого щедрого мужа, как мистер Флин.
Анна разглаживала фартук, чувствуя неловкое
смущение.
— Всего так много…
Когда все было расставлено и мистер Лоулер собрался уходить, Анна предложила:
— Если у меня хватит чашек, я хотела бы пригласить вас и ваших помощников выпить чаю…
— Не нужно, миссус. У нас ленч будет внизу, в салуне.
— Подождите, мистер Лоулер.
Анна Положила имбирное печенье в кулек из чистой бумаги и завязала конец бечевкой.
— Они прямо из духовки. Разделите их на всех. Мистер Лоулер приподнял кепку:
— Вы очень добры, миссус.
Проводив мужчин в салун, Анна прошла через всю квартиру — из комнаты в комнату.
Пустые комнаты преобразились. Они выглядели уже обжитыми… Не хватало только последних штрихов: скатерть на стол, несколько блюд, чтобы заполнить кухонный шкаф, занавески и картины. И еще — покрывало на латунную кровать.
Пэги стояла в дверях комнаты, куда поставили латунную кровать. Улыбка играла на ее губах.
— Пусть Бог благословит вас и вашего мужа в этой комнате, Анна Флин, — сказала она торжественно.
В дверь просунул голову Дэйви и, увидев кровать, присвистнул:
— Она такая большая! Может подойти для чего хочешь…
Пэги ткнула его локтем в бок:
— Вас чересчур много для одного дня. Я ухожу обедать домой.
— Что ж, с удовольствием погляжу и на ваш дом, — невозмутимо ответил Дэйви.
Пэги раздраженно повела плечом и мельком глянула на него — ее взгляд неожиданно смягчился.
— Мой дом недалеко, только улицу перейти.
— Отлично!
Пэги бросила возмущенный взгляд на Анну.
— Зеленый, — сказала она, — зеленый, как страна, из которой он прибыл.
Анна засмеялась:
— Если он вам не нужен, оставьте его здесь, я его накормлю.
Она нежно обняла Пэги за талию, поняв, что приобрела подругу.
— Приходите почаще, Пэг!
— Мы еще увидимся сегодня на вечеринке по случаю вашей свадьбы — вашей и мистера Флина.
Господи! Анна совершенно забыла о ней. Она взглянула в улыбающееся лицо Пэги и почувствовала себя виноватой. Соседи Стефена придут на свадебную вечеринку с самыми лучшими намерениями… А они даже по-настоящему не женаты…
— И я приду, — сказал, просияв, Дэйви. — Станцую джигу с вами обеими.
Пэги бросила на него уничтожающий взгляд, но потом неожиданно улыбнулась и поспешила к выходу.
Анна обошла просторную спальню, полюбовалась, как свет отражается от кровати, как сияет дерево на туалетном столике… Она посидела на кресле без подлокотников, обитом бархатом цвета вишни. Ах, как будет хорошо сидеть здесь и делать кружева!
— Анна, я правда такой зеленый?
Она взглянула на мрачное лицо Дэйви и еле удержалась от улыбки.
— Не совсем… Только слегка.
Дэйви пробежал рукой по своим пылающим волосам:
— Пэги! Вот это девушка! Именно такой должны быть девушки в Америке!
Анна встала с кресла:
— Идем умываться, и я дам тебе поесть. Но Дэйви не мог остановиться:
— Я только взглянул на нее и сразу понял, что она создана для меня. Я даже вижу всю нашу будущую жизнь… Даже малышей.
— Ох, Дэйви, — вздохнула Анна. — Не думай о малышах и Пэги одновременно, иначе будешь иметь дело с Эметом Кэвенахом. Это ее брат — такой мрачный парень, каких я и не видывала.
Она провела Дэйви в буфетную умыться, а потом усадила его за стол. Рори, помолившись, опустошил тарелку с мясом и овощами, а потом еще съел несколько кусков хлеба, намазанных маслом. Но у Дэйви аппетита не было.
— Содержать жену я не в состоянии. Но…
— Не запрягай, ехать не придется, — сказала Анна. — У Пэги наверняка есть дружок, американский парень, так что к своему сердцу ее близко не допускай!
Она положила прибор для Стефена, удивляясь, где тот может быть.
— Ешь, Дэйви, а то ты похудеешь от волнений.
Анна наливала Дэйви пахты, когда на черной лестнице услышала шаги и голоса. Дверь открылась, и вошел Стефен. В руках у него была корзина цветов: ранние палевые розы с белыми и желтыми тюльпанами и крошечными фиалками.
Стефен взглянул на Дэйви, сидящего перед миской тушеных овощей с мясом.
— Дэйви, — сказал он. — Ты зря время не теряешь; сразу находишь, где хорошо кормят.
Дэйви торопливо вскочил:
— Привет, Стефен!
Стефен подошел к Анне и подал ей корзину цветов:
— Хочу поприветствовать лето и благословить наш дом.
Анна взяла корзину, от изумления не находя слов. В Ирландии на то, чтобы украсить крыльцо и вход майскими венками, ушло бы целое состояние. Она хотела поблагодарить Стефена, но он разговаривал с Дэйви. Рядом с ним стоял Эмет Кэвенах — с видом угрюмым и несчастным.
Анна взглянула на третьего молодого мужчину, и глаза ее расширились от удивления. У него была коричневая кожа, шапка кучерявых волос. Рори тоже уставился на парня, забыв закрыть рот. Придя в себя, Анна знаками напомнила мальчику о правилах приличия.
— А это Моуз, — сказал Стефен. — Он присматривает за комнатами для спарринга, когда меня нет.
Жестом он указал на Анну и Рори с вытаращенными глазами.
— Моя жена и сын, Рори!
Моуз весь состоял из мускулов и широкого костяка и был почти такой же большой, как Стефен. Выражение лица серьезное, а одет он был в красную фланелевую рубашку.
Он скрестил на груди руки и кивнула Анне:
— Мое почтение, мадам. К Анне вернулся голос.
— Добро пожаловать, мистер Моуз, — сказала она.
— А вы боксер? — спросил Рори, все еще пристально его разглядывая.
Моуз кивнул.
— Это то, к чему я стремлюсь, — тихо сказал он. Рори судорожно сглотнул и, как увидела Анна, забыл от смущения все слова.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — пригласила Анна мужчин, думая с тревогой, как ей их накормить всех, имея полкастрюли тушеных овощей с мясом.
— Нет нужды, Нэн, — возразил Стефен. — Миссис Кэвенах в салуне готовит ленч.
— Здесь была Пэги, — сообщил Рори. Стефен быстро взглянул на Анну.
— Так она была?
— И братья Карэны тоже, — добавила она. — Такие грязные и голодные, упаси Бог.
Рори был недоволен сочувственным тоном Анны.
— Они похватали все печенье, и Анна прогнала их. Стефен засмеялся, потом поморщился и потрогал ребра.
— Что, болит? — спросил Дэйви. — Что случилось?
— Тут был прошлой ночью Магири, — ответил ворчливо Эмет. — Этот ублюдок надел железки на пальцы, Стефен все-таки расквитался с ним — врезал в челюсть…
— Эмет, — прервал его Стефен, — хватит.
— Били Магири?! — закричал Рори, вытаращив глаза. — Он здесь был?!
— Магири хочет еще один матч? — спросил Дэйви. Стефен кивнул:
— Так он говорит. Но я не собираюсь участвовать. Рори ударил кулаком воздух, прямо взлетев от возбуждения.
— Ты его побьешь, пап! — вскричал он. — Одним ударом!
Анна усадила Рори на стул.
— Стефен, скажи мистеру Магири, что ты в боях больше не участвуешь. Ты уже стар, и у тебя есть сын. О нем надо позаботиться.
Стефен Флин усмехнулся:
— Хорошо. Я постараюсь объяснить нашему Били, что моя жена запрещает мне драться. Все, хватит об этом.
— Ты можешь его побить, — повторял Рори, весь извиваясь от возбуждения.
— Сейчас, дружище, возможно, и он победит, — он помолчал и быстро взглянул на Анну, — разглядев, какой я старый.
— Да ты не старый, — горячо возразил Эмет. — Ты такой же сильный, как тогда, когда побил Мак-Клистера и Мэдокса…
— Эмет, — остановил его Стефен. Эмет взглянул на Анну.
— Он может побить Магири. Да он всякого может побить!
— Он может побить всякого, из ныне живущих, особенно с вашим участием, полагаю, — заметила Анна, возвращая Эмету неприязненный взгляд. — Любой ценой для него.
— Нэн, — резко сказал Стефен, — оставь этот разговор. И ты, Эмет…
Дэйви перебил их:
— Не становитесь на дороге у нашей Анны, иначе она поднимет на вас нож, как уже было однажды сделано!
Анна взвилась:
— Не говори об этом, Дэйви Райен!
— Ударила матроса прямо в сердце и убила. Одним англичанином стало на свете меньше, меньше забот.
— Дэйви, я и тебя прикончу, если ты не замолчишь!
Эмет недоуменно переводил взгляд с Анны на Дэйви.
— Да, она убила, — подтвердил Рори.
Анна повернулась к Стефену, ища поддержки, но он наблюдал за Эметом, который недоверчиво уставился на нее.
— Слава Богу, все это уже позади, — сказала Анна, пытаясь взять себя в руки.
— Да, тут сам черт ногу сломит, — заключил Эмет тихим от благоговейного страха голосом. — Убитый англичанин… Так что, это правда?!
— На хорошенькой штучке я женился, а?
— Как это произошло? — спросил Эмет, все еще не веря своим ушам.
— Хватит об этом, — резко ответила Анна. — Тут нечем гордиться. И я буду благодарна, если вы не станете об этом распространяться.
Стефен усмехнулся:
— Постараемся сидеть тихо. Он взял Анну за плечо:
— А сейчас покажи нам мебель. Если послушать Дэниса Лоулера, он и его команда, таская ее, заработали себе радикулит.
ГЛАВА V
Толпа гостей перешла из кухни миссис Кэвенах в магазин и через черный ход — во двор. Мужчины — в тяжелых одеждах, с открытыми и добрыми лицами — пили виски и спорили о политике, в то время как их усталые жены укачивали плачущих младенцев и бранились на детишек постарше, которые носились вокруг, как собаки на ярмарке. Молодые парни с яркими шелковыми платками на шее и в черных сюртуках отталкивали друг друга у кухонного стола, заставленного бутылками и кружками, и не отрывали глаз от девушек, одетых в парадные яркие платья и шали.
Среди всей этой суматохи пиликал скрипач, никем почти не замечаемый, и только Дэйви Райен, разгоряченный портером и надевший задом наперед свою кепку, громко выводил любовные баллады чистым тенором.
Анна была рада сумятице. Она боялась, что эта вечеринка будет похожа на деревенскую — со священником и ужином за столом, со смущающими играми. А было всего несколько тостов и непристойных шуток. Миссис Кэвенах разломила над головой Анны маленький кекс, выполним тем самым обязанность матери, обеспечив удачу и процветание дочери. После того как Стефен ее поцеловал — ко всеобщему удовольствию, — гости, казалось, больше заинтересовались собственным весельем со спиртным и разговорами, чем поддразниванием невесты и жениха.
Все мужчины жаждали побеседовать со Стефеном. Они толпились вокруг него, расспрашивая об Ирландии, о Били Магири, рассказывая и о своих проблемах с работодателем или землевладельцем.
Стефен выслушивал жалобы, кому-то что-то обещая, увещевая других. Называл по имени, безобидно шутил. Казалось, он что-нибудь да знает о семье каждого. Анна видела, как много людей зависит от Стефена, и гордость переполняла ее сердце.
— Чемп!
Светловолосый человек при галстуке протиснулся через толпу к Стефену.
— Пожелай мне счастья, Джил, — сказал Стефен. — Почти девять, а ты все еще на ногах.
— Желая познакомиться с леди, которая положила конец славной карьере боксера Стефена Флина, я держусь изо всех сил. — Мужчина добродушно улыбнулся Анне, его широкое розовое лицо блестело от пота.
— Джил Гилеспи, — сказал Стефен Анне, — не так уж он хорош, но пишет великую книгу новостей. Убийцы, грабители, мошенники — во всем этом Джил разбирается.
— Очарован, миссис Флин. Просто очарован! — Сквозь сильный запах виски слабо пробивался шотландский акцент Джила Гилеспи. — Боже мой, чемп, она же красавица, — сказал он, засовывая бутылку под мышку. — Не могу тебя порицать за то, что ты ее хочешь…
Гилеспи сжал руку Анны в своей огромной влажной лапе и покосился на ее синий жакет, облегающий фигуру.
Анна покраснела. Другие мужчины приветствовали ее только вежливым кивком головы. От дружелюбия мистера Гилеспи и его оценивающего взгляда она смутилась.
— Вы — газетчик?
— Это они меня так называют.
— «Национальная газета», — пояснил Стефен. — Джил описывал мои бои от Нового Орлеана и Сан-Франциско до Бэнгора, в штате Мэн. Сейчас, когда я это дело бросаю, он лишился работы. Ему еще придется долго попотеть, прежде чем он найдет еще такую непыльную работенку.
Анна толкнула Стефена:
— Да ладно тебе! Писать о таком, как ты, — самая тяжелая работа на свете.
Гилеспи засмеялся:
— Как вы правы, мой ангел! Когда спортсмены бросают меня, на их месте появляются уголовники и политики. — И повернувшись к Стефену, добавил: — Пришел Хэмер. Дэнис Лоулер задержал его на входе. Лучше уж тебе самому показать ему свою новобрачную.
Джил потряс в воздухе бутылкой:
— Я своего все равно добьюсь, ангел мой! Заполучу историю, равной которой еще не было на свете.
Стефен обнял Анну за талию и повел ее через толпу к магазину. Она оглянулась на Гилеспи, который задержался, чтобы глотнуть из бутылки.
— Стыд какой, Стефен, — он так много пьет! Он просто провонял виски!
Стефен слегка сжал ее талию:
— Не беспокойся о нем, дорогая. Он держится отлично.
Кто-то взял Стефена за плечо.
— Босс, миссис Кэвенах говорит, что вас дожидается Хэмер.
Это был Дэнис Лоулер. Он помахал в сторону коридора, ведущего в магазин.
— И еще она говорит, что вам пора прекратить таскать за собой миссус, а дать ей хоть ненадолго присесть.
Стефен с Анной подошли к магазину. Здесь небольшими группками стояли женщины, беседуя. Маленькие ребятишки, взгромоздившись на прилавок, болтали ножками, дети постарше играли среди бочонков и ящиков.
Миссис Кэвенах торопливо вышла из-за прилавка; ее тронутые сединой волосы были аккуратно уложены на затылке; лицо с правильными чертами расцвело в улыбке.
Среди всей этой суматохи пиликал скрипач, никем почти не замечаемый, и только Дэйви Райен, разгоряченный портером и надевший задом наперед свою кепку, громко выводил любовные баллады чистым тенором.
Анна была рада сумятице. Она боялась, что эта вечеринка будет похожа на деревенскую — со священником и ужином за столом, со смущающими играми. А было всего несколько тостов и непристойных шуток. Миссис Кэвенах разломила над головой Анны маленький кекс, выполним тем самым обязанность матери, обеспечив удачу и процветание дочери. После того как Стефен ее поцеловал — ко всеобщему удовольствию, — гости, казалось, больше заинтересовались собственным весельем со спиртным и разговорами, чем поддразниванием невесты и жениха.
Все мужчины жаждали побеседовать со Стефеном. Они толпились вокруг него, расспрашивая об Ирландии, о Били Магири, рассказывая и о своих проблемах с работодателем или землевладельцем.
Стефен выслушивал жалобы, кому-то что-то обещая, увещевая других. Называл по имени, безобидно шутил. Казалось, он что-нибудь да знает о семье каждого. Анна видела, как много людей зависит от Стефена, и гордость переполняла ее сердце.
— Чемп!
Светловолосый человек при галстуке протиснулся через толпу к Стефену.
— Пожелай мне счастья, Джил, — сказал Стефен. — Почти девять, а ты все еще на ногах.
— Желая познакомиться с леди, которая положила конец славной карьере боксера Стефена Флина, я держусь изо всех сил. — Мужчина добродушно улыбнулся Анне, его широкое розовое лицо блестело от пота.
— Джил Гилеспи, — сказал Стефен Анне, — не так уж он хорош, но пишет великую книгу новостей. Убийцы, грабители, мошенники — во всем этом Джил разбирается.
— Очарован, миссис Флин. Просто очарован! — Сквозь сильный запах виски слабо пробивался шотландский акцент Джила Гилеспи. — Боже мой, чемп, она же красавица, — сказал он, засовывая бутылку под мышку. — Не могу тебя порицать за то, что ты ее хочешь…
Гилеспи сжал руку Анны в своей огромной влажной лапе и покосился на ее синий жакет, облегающий фигуру.
Анна покраснела. Другие мужчины приветствовали ее только вежливым кивком головы. От дружелюбия мистера Гилеспи и его оценивающего взгляда она смутилась.
— Вы — газетчик?
— Это они меня так называют.
— «Национальная газета», — пояснил Стефен. — Джил описывал мои бои от Нового Орлеана и Сан-Франциско до Бэнгора, в штате Мэн. Сейчас, когда я это дело бросаю, он лишился работы. Ему еще придется долго попотеть, прежде чем он найдет еще такую непыльную работенку.
Анна толкнула Стефена:
— Да ладно тебе! Писать о таком, как ты, — самая тяжелая работа на свете.
Гилеспи засмеялся:
— Как вы правы, мой ангел! Когда спортсмены бросают меня, на их месте появляются уголовники и политики. — И повернувшись к Стефену, добавил: — Пришел Хэмер. Дэнис Лоулер задержал его на входе. Лучше уж тебе самому показать ему свою новобрачную.
Джил потряс в воздухе бутылкой:
— Я своего все равно добьюсь, ангел мой! Заполучу историю, равной которой еще не было на свете.
Стефен обнял Анну за талию и повел ее через толпу к магазину. Она оглянулась на Гилеспи, который задержался, чтобы глотнуть из бутылки.
— Стыд какой, Стефен, — он так много пьет! Он просто провонял виски!
Стефен слегка сжал ее талию:
— Не беспокойся о нем, дорогая. Он держится отлично.
Кто-то взял Стефена за плечо.
— Босс, миссис Кэвенах говорит, что вас дожидается Хэмер.
Это был Дэнис Лоулер. Он помахал в сторону коридора, ведущего в магазин.
— И еще она говорит, что вам пора прекратить таскать за собой миссус, а дать ей хоть ненадолго присесть.
Стефен с Анной подошли к магазину. Здесь небольшими группками стояли женщины, беседуя. Маленькие ребятишки, взгромоздившись на прилавок, болтали ножками, дети постарше играли среди бочонков и ящиков.
Миссис Кэвенах торопливо вышла из-за прилавка; ее тронутые сединой волосы были аккуратно уложены на затылке; лицо с правильными чертами расцвело в улыбке.