- Когда выскочим на лестницу, ори что-нибудь, будто авария.
Я что-то выдавил в знак того, что понял. На лестнице я скорее стонал и лишь размахивал руками. Зато Ник надрывался, словно с него сдирали кожу:
- Бегите! Авария! Взрыв! Сматывайтесь!
Мы бежали в сторону причала. Из стеклянной будки выскочили несколько человек, растерянно глядя, как мы мчимся по набережной. Лишь когда мы вскочили на борт катера и Ник выстрелил в первого, преградившего нам путь, с берега ударили пули. Я спрятался за шлюпкой, время от времени стреляя в ответ и беспокоясь лишь о том, чтобы хватило патронов. Послышалось гудение стартера, двигатель завелся сразу; прячась за бортом, я добежал до носа и сбросил причальный конец. Ник сделал то же самое с кормовым концом и кинулся в рубку. Мы начали быстро удаляться от берега.
- Иди сюда! - услышал я крик Ника.
Пригнувшись, я обежал рубку и вошел внутрь. Ник стоял прямо, что-то ударило в стекло. Я тоже выпрямился.
- Чудо, да? - Ник повернулся ко мне, улыбаясь до ушей.
- Угу. Мы не имели права так просто отсюда уйти. Больше, чем чудо. - Я взял лежавшую на полке пачку "Малуаза" и, закурив две сигареты, дал одну Нику. - Есть смысл искать тут что-нибудь в каютах?
- Здесь должно что-то быть. - Он показал на маленький шкафчик возле моей ноги.
Действительно - было, хотя и немного, полбутылки. Мы выпили быстро, с удовольствием. Потом закурили. Вдоль левого борта медленно двигался берег, очертания которого я хотел несколько часов назад запомнить. Сейчас я не помнил ничего.
- До самого берега мы не доплывем, придется... - Его прервал раскатистый грохот позади. Мы оглянулись, а потом выскочили на палубу. Над деревьями, с того места, где находились владения Фаррела, к небу поднимался огромный клуб дыма. Мы услышали еще два взрыва, потише. Потом еще раз грохнуло, и, казалось, под облака ударил огненный столб. - Цистерны, пробормотал Ник. - Придется плыть на шлюпке, - закончил он начатую две минуты назад фразу.
Я подошел к шлюпке и свесил ее за борт. Прошло еще сорок минут, прежде чем в поле зрения появились здания и замшелый причал. Еще мгновение, и дно катера заскрежетало о песок. Ник заглушил двигатель, и мы, не заботясь о якоре, спустили шлюпку на воду. Еще через пятнадцать минут мы были на берегу.
Мой автомобиль стоял нетронутый. Чуть дальше стоял огромный зеленый "баггер". Мы вошли в контору. Пусто. Я подошел к телефону.
- Сейчас самое главное - Вуди. Позвонишь ему и скажешь, что я сбежал. Не вдавайся в подробности, просто скажи, что Фаррел велел тебе ему позвонить. Договорись о встрече где-нибудь по дороге, на автостраде.
Я набрал код и номер закрытого телефона Вуди. Мы прождали пятнадцать гудков, прежде чем я махнул рукой. Вспомнив, что сегодня вечеринка, на которую пригласил меня мой друг Вуди, я набрал его домашний номер. На этот раз ответила какая-то девушка.
- Алло-о? - прочирикала она.
- Добрый день. Я бы хотел поговорить с капитаном Вуди. - Ник придал своему голосу чрезвычайно симпатичное звучание.
- А-а-а... его нет. Гости развлекаются. У него какое-то важное дело. Он обещал скоро вернуться. Что-нибудь передать?
Ник положил трубку и посмотрел на меня.
- Не вышло. - Он выпятил нижнюю губу и дважды причмокнул.
Сменив его у телефона, я набрал номер управления и нашел Андерсена. Спросив его, где Вуди, а потом - на чем он уехал, я соединился с номером ЦБР и потребовал быстро выследить машину Вуди.
- Шоссе номер сто двадцать девять, - вскоре услышал я ответ.
- Мне это ничего не говорит. Где это? - рявкнул я в трубку.
- Точно на север от города.
- Отправьте за ним погоню! Я еду из Корка. Все.
Я бросил трубку, но тут же снова схватил ее и набрал номер своего домика. Когда ответил автоответчик, я не мог вспомнить, какая сегодня действует буква, но в конце концов крикнул:
- Дефо. "Робинзон Крузо"!
Я снова бросил трубку и снова ее поднял. Со стоянки донесся звук включаемого двигателя. Я набрал номер Пимы. Трубку поднял Саркисян.
- Послушай. Это Йитс. Скорее всего, к вам едет некий капитан Вуди. Полицейский, один из той шайки, что я разрабатываю. Он едет, чтобы убить Пиму. Лучше всего сразу его прикончи. Позвони своему шефу, он тебе это подтвердит. Иначе будет немалый шум. Посмотри его фотографию, чтобы не ошибиться. Слышишь?
- К чему столько болтать? Пока! - Он бросил трубку, я сделал то же самое и, выскочив на стоянку, прыгнул в машину, Ник вдавил газ и вывернул руль. Машина развернулась на тесной площадке и выехала на местное шоссе.
- На автостраду. У нас приоритет. И на север. Я спрятал там одну девушку, а этот сукин сын, похоже, вспомнил, что у меня там домик. Она вроде как под охраной, но я предпочитаю сам быть на месте.
Когда мы выехали на автостраду, я воткнул отмычку в гнездо на панели, Ник прибавил газу; я удивился, что машина способна развивать такую скорость. Дорожный компьютер послал нам предупреждающее сообщение, а потом замолчал, словно умывая руки. Мы мчались как сумасшедшие. Какой-нибудь заяц на дороге или камешек под колесом превратили бы нас в кашу, в которой уже невозможно было бы разобрать, кто есть кто. Полтора часа. Всевозможные указатели атаковали нас предупреждениями и сигналами тревоги, но, к счастью, ни один из них не вмешивался в работу двигателя.
- Съезд влево, - сказал я, когда до цели оставалось полтора десятка километров.
Ник снял ногу с газа. С писком шин мы вписались в поворот и столь же шумно вырвались на шоссе штата. Через пять минут я полез в "бардачок", не веря в успех, но, к моему удивлению, "элефант" лежал там. Ник сунул руку в карман и протянул мне свой "кольт", в котором недоставало трех патронов. Я добавил два из своего и спрятал револьвер во внутренний карман пиджака.
- Закрой окно и сбавь скорость, - сказал я. Какое-то время мы ехали на скорости сто в час, я уже привык к более быстрой езде, и эта казалась мне чрезмерно медленной, но я молчал. Лишь когда Ник свернул в лес, следуя моему жесту, и вокруг замелькали деревья, я оценил искусство своего водителя.
- Никто здесь сегодня не ехал, - пробормотал Ник.
- Но мог пройти. - Я вглядывался в стену деревьев с моей стороны, хотя это не имело ни малейшего смысла. - Подъезжай к гаражу, - сказал я, когда за плавным поворотом показался дом.
Он был темен и неподвижен. Внутри у меня будто что-то оборвалось. Выглядел я, видимо, неважно, поскольку Ник наклонился ко мне и сказал:
- Ведь они знают, кто приехал, так? Что им, на дорогу с цветами выходить? Вылезай. - Он толкнул меня в плечо.
Машину он поставил так, что, выйдя из нее, я оказался перед дверями гаража, под прикрытием пуленепробиваемого кузова. Сам он вышел с другой стороны и с "кольтом" в руке оглядывался вокруг. Я вытащил из кармана пакет со своими вещами и достал из него ключ. Вставив его в замок, я вынул "элефант". Когда двери начали открываться, я слегка отодвинулся в сторону. Гараж был пуст. Я махнул рукой Нику и остановился в дверях, вертя головой, как журавль, пока не вошел внутрь. Заперев двери, я включил свет и направился в сторону двери, ведшей в дом. Когда я потянулся к ручке, дверь открылась и на пороге появился Саркисян.
- Если бы Вуди уже был в доме, он прикончил бы вас в два счета.
- Ведь дом охранял ты. - Я отодвинул его с прохода. - Познакомьтесь Саркисян, - я показал на снайпера, - не знаю, как его по имени, а это Ник, не знаю, как его фамилия. Разберитесь сами. - Я вошел в дом.
Пима сидела на диване. Увидев меня, она словно не знала, что делать с собственными руками, наконец оттолкнулась ими от подушек и, вскочив, повисла у меня на шее. Я же, вместо того чтобы упасть от усталости, вдруг вновь обрел силы и, подхватив ее на руки, закружил в воздухе.
- Осторожно, телевизор! - послышалось сзади. Я обернулся. Саркисян стоял рядом с Ником, показывая куда-то пальцем. Я посмотрел в сторону. Там стоял телевизор, такой же, как у Э. М. П. - Шеф сказал, что второго тебе уже не даст. Впрочем, больше у него пока и нет.
- Еще скажи, что он отдал мне свой! - рассмеялся я, чувствуя себя словно после нескольких добрых порций мартини в весенний вечер без хлопот и забот.
- Угу. Именно так и было. Ты должен это оценить, - улыбнулся он.
Все улыбались, было невероятно весело и радостно. И потому голос Вуди донесся до меня словно сквозь туман.
- Не двигаться!
По взглядам Ника и Саркисяна я сориентировался, где он стоит.
Видимо, он вошел через входную дверь. Мы стояли неподвижно. Я был зол на себя за то, что собрал в одном месте как раз тех, кто был ему нужен Пиму, Ника, себя. Кретин.
- Оуэн! Повернись, медленно!
Я отодвинулся от Пимы и медленно повернулся. В обеих руках он держал по пистолету, но не они были страшны. У него были глаза, которых испугался бы Груки - белые пятна, горящие жутким блеском, совершенно безжалостные.
- Вуди, ты проиграл. Тебя преследует ЦБР. Фаррел и Уэст мертвы. Фабрики больше не существует. Игра окончена. Незачем было к нам лезть, - выдавил я.
- А что мне было делать, идти в Тахайский корпус? Умереть за мать Землю? - фыркнул он.
Я поклялся, что если у меня не найдется иной причины, то я убью его из одного лишь презрения к подобному ничтожеству.
- Другие там умирают, - спокойно сказал я.
- Ну и хорошо. Может, у нас общий рай, вот с ними и побеседуешь. У меня нет времени.
- Тебе некуда спешить. Я же сказал - бал окончен. Я говорил с камендором Притчем, - добавил я.
Он на мгновение замер, а потом подошел ко мне и врезал дулом пистолета по лицу, потом еще раз. Я упал. Бросив взгляд в сторону Ника и Саркисяна, я заметил, как слегка дрогнул носок ботинка армянина, и поднял лицо к Вуди.
- Ну, убивай, дрянь! Чего мучаешь? - заорал я что было сил.
Он прищурился и наклонил оба пистолета. В ту же секунду он понял свою ошибку и лишь ее усугубил - вместо того чтобы выстрелить в меня, он начал поднимать оружие вверх. Я извернулся и ударил его ногами в голень, он пошатнулся и дважды выстрелил. У меня в руке уже был "элефант", и я нажал на спуск сразу же, лишь только ствол оказался приблизительно нацелен на безумца. Пуля попала в пистолет, который он держал в левой руке, пистолет не представлял опасности, так как Вуди, падая, поднял его вверх. Его правый пистолет выстрелил еще раз, и тогда раздались выстрелы откуда-то сзади. Одна пуля попала Вуди в нос, вторая в шею, и сразу же после этого послышался грохот "элефанта". Вуди согнулся и рухнул на пол, что-то большое и яркое пролетело над ним и ударилось о диван. Я вскочил на ноги и бросился к Пиме. Она падала на пол, я едва успел ее подхватить и смягчить падение. Оглянувшись, я увидел бегущего к дивану Ника. Вуди лежал почти разорванный надвое, с размозженным лицом. Саркисян с трудом поднимался с пола, с помощью Ника. Страшно воняло порохом. И кровью.
Я помог Нику поднять с пола Саркисяна. Он тяжело дышал, пятно на груди увеличивалось, но не слишком быстро; я содрал рубашку и принес из ванной бинт. Стерев кровь с его груди, я наложил на пенящуюся рану тампон, а потом крепко ее забинтовал. Он все время улыбался. Эта его улыбка едва меня не доконала.
- Чего скалишься? - выдавил я.
- Рад... что... телевизор... уцелел, - простонал он, продолжая улыбаться.
- Если ради этого дерьма ты совершил такой прыжок, то хотел бы я видеть, как ты себя поведешь в настоящем деле, - сказал сзади Ник.
- Ничего бы ты... не... увидел. Я быстрее... света...
Я отошел к окну. Мне не хотелось, чтобы они видели, какие у меня глаза. Словно в тумане, я увидел тормозящие перед домом три автомобиля и выходящих из них людей. Я открыл окно и махнул рукой. Из одной машины выкатился Э. М. П. с тростью в руке. Его люди бежали в сторону дома. Мы с ним долго смотрели друг на друга.
Эпилог
Посылка пришла сразу после двенадцати. Я подошел к терминалу стандартное сообщение: "Посылка: видеодиск. Адресат: Оуэн Йитс, терминал: ААС, 357-82-90. Отправитель: Агентство 777. Получение посылки на почте или копирование с помощью терминала?"
Я велел скопировать и стереть диск на почте. Несколько секунд спустя я вынул записанный диск и поставил в ряду других на полке. Меня пожирало любопытство, но я решил дождаться гостей. Ожидание длилось два часа, из которых восемьдесят процентов ушли на кухонные работы, а двадцать - на душ. Звонок раздался за несколько минут до трех.
Некоторое время спустя, когда мы уже удобно устроились, вооружившись бокалами, я встал и взял диск с полки.
- Сейчас я вам кое-что покажу. - Я вставил диск в щель привода. - Меня все время мучила одна мысль: кем мог бы быть камендор Притч у нас. Сегодня я получил ответ. Еще сам не знаю, что там, я ждал вас. - Я посмотрел на Ника и Саркисяна. Никто из них не улыбался.
Я нажал кнопку и сел в кресло. Экран засветился, и мы увидели лицо человека, который прочитал приговор Фаррелу и Уэсту. Потом появилась вся фигура Притча в полувоенной одежде. Я на мгновение зажмурился и снова открыл глаза. Теперь Притч шел по улице какого-то города. На нем был комбинезон, только светло-зеленый, с множеством карманов. Фрагмент оказался неожиданно коротким. На экране появилось лицо какого-то толстяка.
- Мистер Оуэн. Этого человека зовут Грегори Сандерс. Он один из лучших наемных убийц среди всех, кого знает Земля. У нас есть его биография, с некоторыми пробелами, но нам известно, где и когда он родился, в какую школу ходил и так далее. Дальше - сложнее, поскольку он заметал за собой следы. Мы не могли сделать больше снимков, так как он покалечил нам троих операторов и целую кучу оборудования - рекламу он очень не любит. Расходы, естественно, покрываете вы. Спасибо и до свидания.
Он исчез с экрана. Я остановил воспроизведение и посмотрел на остальных. Мы посмотрели друг на друга, и наши взгляды мало чем отличались. Не спрашивая, я разлил полбутылки в три бокала. Мы выпили, как по команде.
- Мы даже не заметили бы подмены, - сказал Ник. - Если бы до нее, конечно, дошло. - Он пожал плечами. - Ведь не могло же дойти? Он говорил, что на исследования наложен запрет, и уничтожил проход...
- Ты прав. - Я поднял бокал и подождал остальных. - Это просто моя прихоть. То, что было, давно похоронено. Осталось только хорошее.
- Что именно? - спросил Саркисян.
- Как это что? - Я преувеличенно вытаращил глаза. - Я познакомился с двумя парнями, главное достоинство которых в том, что одного зовут Дуглас, а у другого фамилия Дуглас. Это что-то!
Дуглас Саркисян и Ник Дуглас посмотрели друг на друга, словно данный факт никогда прежде не доходил до их сознания. Пока они поднимали бокалы, чокаясь друг с другом, я встал и выбросил диск в мусоросжигатель. Это нужно было сделать - дело закрыто. Иначе все просто не имело смысла.
Я что-то выдавил в знак того, что понял. На лестнице я скорее стонал и лишь размахивал руками. Зато Ник надрывался, словно с него сдирали кожу:
- Бегите! Авария! Взрыв! Сматывайтесь!
Мы бежали в сторону причала. Из стеклянной будки выскочили несколько человек, растерянно глядя, как мы мчимся по набережной. Лишь когда мы вскочили на борт катера и Ник выстрелил в первого, преградившего нам путь, с берега ударили пули. Я спрятался за шлюпкой, время от времени стреляя в ответ и беспокоясь лишь о том, чтобы хватило патронов. Послышалось гудение стартера, двигатель завелся сразу; прячась за бортом, я добежал до носа и сбросил причальный конец. Ник сделал то же самое с кормовым концом и кинулся в рубку. Мы начали быстро удаляться от берега.
- Иди сюда! - услышал я крик Ника.
Пригнувшись, я обежал рубку и вошел внутрь. Ник стоял прямо, что-то ударило в стекло. Я тоже выпрямился.
- Чудо, да? - Ник повернулся ко мне, улыбаясь до ушей.
- Угу. Мы не имели права так просто отсюда уйти. Больше, чем чудо. - Я взял лежавшую на полке пачку "Малуаза" и, закурив две сигареты, дал одну Нику. - Есть смысл искать тут что-нибудь в каютах?
- Здесь должно что-то быть. - Он показал на маленький шкафчик возле моей ноги.
Действительно - было, хотя и немного, полбутылки. Мы выпили быстро, с удовольствием. Потом закурили. Вдоль левого борта медленно двигался берег, очертания которого я хотел несколько часов назад запомнить. Сейчас я не помнил ничего.
- До самого берега мы не доплывем, придется... - Его прервал раскатистый грохот позади. Мы оглянулись, а потом выскочили на палубу. Над деревьями, с того места, где находились владения Фаррела, к небу поднимался огромный клуб дыма. Мы услышали еще два взрыва, потише. Потом еще раз грохнуло, и, казалось, под облака ударил огненный столб. - Цистерны, пробормотал Ник. - Придется плыть на шлюпке, - закончил он начатую две минуты назад фразу.
Я подошел к шлюпке и свесил ее за борт. Прошло еще сорок минут, прежде чем в поле зрения появились здания и замшелый причал. Еще мгновение, и дно катера заскрежетало о песок. Ник заглушил двигатель, и мы, не заботясь о якоре, спустили шлюпку на воду. Еще через пятнадцать минут мы были на берегу.
Мой автомобиль стоял нетронутый. Чуть дальше стоял огромный зеленый "баггер". Мы вошли в контору. Пусто. Я подошел к телефону.
- Сейчас самое главное - Вуди. Позвонишь ему и скажешь, что я сбежал. Не вдавайся в подробности, просто скажи, что Фаррел велел тебе ему позвонить. Договорись о встрече где-нибудь по дороге, на автостраде.
Я набрал код и номер закрытого телефона Вуди. Мы прождали пятнадцать гудков, прежде чем я махнул рукой. Вспомнив, что сегодня вечеринка, на которую пригласил меня мой друг Вуди, я набрал его домашний номер. На этот раз ответила какая-то девушка.
- Алло-о? - прочирикала она.
- Добрый день. Я бы хотел поговорить с капитаном Вуди. - Ник придал своему голосу чрезвычайно симпатичное звучание.
- А-а-а... его нет. Гости развлекаются. У него какое-то важное дело. Он обещал скоро вернуться. Что-нибудь передать?
Ник положил трубку и посмотрел на меня.
- Не вышло. - Он выпятил нижнюю губу и дважды причмокнул.
Сменив его у телефона, я набрал номер управления и нашел Андерсена. Спросив его, где Вуди, а потом - на чем он уехал, я соединился с номером ЦБР и потребовал быстро выследить машину Вуди.
- Шоссе номер сто двадцать девять, - вскоре услышал я ответ.
- Мне это ничего не говорит. Где это? - рявкнул я в трубку.
- Точно на север от города.
- Отправьте за ним погоню! Я еду из Корка. Все.
Я бросил трубку, но тут же снова схватил ее и набрал номер своего домика. Когда ответил автоответчик, я не мог вспомнить, какая сегодня действует буква, но в конце концов крикнул:
- Дефо. "Робинзон Крузо"!
Я снова бросил трубку и снова ее поднял. Со стоянки донесся звук включаемого двигателя. Я набрал номер Пимы. Трубку поднял Саркисян.
- Послушай. Это Йитс. Скорее всего, к вам едет некий капитан Вуди. Полицейский, один из той шайки, что я разрабатываю. Он едет, чтобы убить Пиму. Лучше всего сразу его прикончи. Позвони своему шефу, он тебе это подтвердит. Иначе будет немалый шум. Посмотри его фотографию, чтобы не ошибиться. Слышишь?
- К чему столько болтать? Пока! - Он бросил трубку, я сделал то же самое и, выскочив на стоянку, прыгнул в машину, Ник вдавил газ и вывернул руль. Машина развернулась на тесной площадке и выехала на местное шоссе.
- На автостраду. У нас приоритет. И на север. Я спрятал там одну девушку, а этот сукин сын, похоже, вспомнил, что у меня там домик. Она вроде как под охраной, но я предпочитаю сам быть на месте.
Когда мы выехали на автостраду, я воткнул отмычку в гнездо на панели, Ник прибавил газу; я удивился, что машина способна развивать такую скорость. Дорожный компьютер послал нам предупреждающее сообщение, а потом замолчал, словно умывая руки. Мы мчались как сумасшедшие. Какой-нибудь заяц на дороге или камешек под колесом превратили бы нас в кашу, в которой уже невозможно было бы разобрать, кто есть кто. Полтора часа. Всевозможные указатели атаковали нас предупреждениями и сигналами тревоги, но, к счастью, ни один из них не вмешивался в работу двигателя.
- Съезд влево, - сказал я, когда до цели оставалось полтора десятка километров.
Ник снял ногу с газа. С писком шин мы вписались в поворот и столь же шумно вырвались на шоссе штата. Через пять минут я полез в "бардачок", не веря в успех, но, к моему удивлению, "элефант" лежал там. Ник сунул руку в карман и протянул мне свой "кольт", в котором недоставало трех патронов. Я добавил два из своего и спрятал револьвер во внутренний карман пиджака.
- Закрой окно и сбавь скорость, - сказал я. Какое-то время мы ехали на скорости сто в час, я уже привык к более быстрой езде, и эта казалась мне чрезмерно медленной, но я молчал. Лишь когда Ник свернул в лес, следуя моему жесту, и вокруг замелькали деревья, я оценил искусство своего водителя.
- Никто здесь сегодня не ехал, - пробормотал Ник.
- Но мог пройти. - Я вглядывался в стену деревьев с моей стороны, хотя это не имело ни малейшего смысла. - Подъезжай к гаражу, - сказал я, когда за плавным поворотом показался дом.
Он был темен и неподвижен. Внутри у меня будто что-то оборвалось. Выглядел я, видимо, неважно, поскольку Ник наклонился ко мне и сказал:
- Ведь они знают, кто приехал, так? Что им, на дорогу с цветами выходить? Вылезай. - Он толкнул меня в плечо.
Машину он поставил так, что, выйдя из нее, я оказался перед дверями гаража, под прикрытием пуленепробиваемого кузова. Сам он вышел с другой стороны и с "кольтом" в руке оглядывался вокруг. Я вытащил из кармана пакет со своими вещами и достал из него ключ. Вставив его в замок, я вынул "элефант". Когда двери начали открываться, я слегка отодвинулся в сторону. Гараж был пуст. Я махнул рукой Нику и остановился в дверях, вертя головой, как журавль, пока не вошел внутрь. Заперев двери, я включил свет и направился в сторону двери, ведшей в дом. Когда я потянулся к ручке, дверь открылась и на пороге появился Саркисян.
- Если бы Вуди уже был в доме, он прикончил бы вас в два счета.
- Ведь дом охранял ты. - Я отодвинул его с прохода. - Познакомьтесь Саркисян, - я показал на снайпера, - не знаю, как его по имени, а это Ник, не знаю, как его фамилия. Разберитесь сами. - Я вошел в дом.
Пима сидела на диване. Увидев меня, она словно не знала, что делать с собственными руками, наконец оттолкнулась ими от подушек и, вскочив, повисла у меня на шее. Я же, вместо того чтобы упасть от усталости, вдруг вновь обрел силы и, подхватив ее на руки, закружил в воздухе.
- Осторожно, телевизор! - послышалось сзади. Я обернулся. Саркисян стоял рядом с Ником, показывая куда-то пальцем. Я посмотрел в сторону. Там стоял телевизор, такой же, как у Э. М. П. - Шеф сказал, что второго тебе уже не даст. Впрочем, больше у него пока и нет.
- Еще скажи, что он отдал мне свой! - рассмеялся я, чувствуя себя словно после нескольких добрых порций мартини в весенний вечер без хлопот и забот.
- Угу. Именно так и было. Ты должен это оценить, - улыбнулся он.
Все улыбались, было невероятно весело и радостно. И потому голос Вуди донесся до меня словно сквозь туман.
- Не двигаться!
По взглядам Ника и Саркисяна я сориентировался, где он стоит.
Видимо, он вошел через входную дверь. Мы стояли неподвижно. Я был зол на себя за то, что собрал в одном месте как раз тех, кто был ему нужен Пиму, Ника, себя. Кретин.
- Оуэн! Повернись, медленно!
Я отодвинулся от Пимы и медленно повернулся. В обеих руках он держал по пистолету, но не они были страшны. У него были глаза, которых испугался бы Груки - белые пятна, горящие жутким блеском, совершенно безжалостные.
- Вуди, ты проиграл. Тебя преследует ЦБР. Фаррел и Уэст мертвы. Фабрики больше не существует. Игра окончена. Незачем было к нам лезть, - выдавил я.
- А что мне было делать, идти в Тахайский корпус? Умереть за мать Землю? - фыркнул он.
Я поклялся, что если у меня не найдется иной причины, то я убью его из одного лишь презрения к подобному ничтожеству.
- Другие там умирают, - спокойно сказал я.
- Ну и хорошо. Может, у нас общий рай, вот с ними и побеседуешь. У меня нет времени.
- Тебе некуда спешить. Я же сказал - бал окончен. Я говорил с камендором Притчем, - добавил я.
Он на мгновение замер, а потом подошел ко мне и врезал дулом пистолета по лицу, потом еще раз. Я упал. Бросив взгляд в сторону Ника и Саркисяна, я заметил, как слегка дрогнул носок ботинка армянина, и поднял лицо к Вуди.
- Ну, убивай, дрянь! Чего мучаешь? - заорал я что было сил.
Он прищурился и наклонил оба пистолета. В ту же секунду он понял свою ошибку и лишь ее усугубил - вместо того чтобы выстрелить в меня, он начал поднимать оружие вверх. Я извернулся и ударил его ногами в голень, он пошатнулся и дважды выстрелил. У меня в руке уже был "элефант", и я нажал на спуск сразу же, лишь только ствол оказался приблизительно нацелен на безумца. Пуля попала в пистолет, который он держал в левой руке, пистолет не представлял опасности, так как Вуди, падая, поднял его вверх. Его правый пистолет выстрелил еще раз, и тогда раздались выстрелы откуда-то сзади. Одна пуля попала Вуди в нос, вторая в шею, и сразу же после этого послышался грохот "элефанта". Вуди согнулся и рухнул на пол, что-то большое и яркое пролетело над ним и ударилось о диван. Я вскочил на ноги и бросился к Пиме. Она падала на пол, я едва успел ее подхватить и смягчить падение. Оглянувшись, я увидел бегущего к дивану Ника. Вуди лежал почти разорванный надвое, с размозженным лицом. Саркисян с трудом поднимался с пола, с помощью Ника. Страшно воняло порохом. И кровью.
Я помог Нику поднять с пола Саркисяна. Он тяжело дышал, пятно на груди увеличивалось, но не слишком быстро; я содрал рубашку и принес из ванной бинт. Стерев кровь с его груди, я наложил на пенящуюся рану тампон, а потом крепко ее забинтовал. Он все время улыбался. Эта его улыбка едва меня не доконала.
- Чего скалишься? - выдавил я.
- Рад... что... телевизор... уцелел, - простонал он, продолжая улыбаться.
- Если ради этого дерьма ты совершил такой прыжок, то хотел бы я видеть, как ты себя поведешь в настоящем деле, - сказал сзади Ник.
- Ничего бы ты... не... увидел. Я быстрее... света...
Я отошел к окну. Мне не хотелось, чтобы они видели, какие у меня глаза. Словно в тумане, я увидел тормозящие перед домом три автомобиля и выходящих из них людей. Я открыл окно и махнул рукой. Из одной машины выкатился Э. М. П. с тростью в руке. Его люди бежали в сторону дома. Мы с ним долго смотрели друг на друга.
Эпилог
Посылка пришла сразу после двенадцати. Я подошел к терминалу стандартное сообщение: "Посылка: видеодиск. Адресат: Оуэн Йитс, терминал: ААС, 357-82-90. Отправитель: Агентство 777. Получение посылки на почте или копирование с помощью терминала?"
Я велел скопировать и стереть диск на почте. Несколько секунд спустя я вынул записанный диск и поставил в ряду других на полке. Меня пожирало любопытство, но я решил дождаться гостей. Ожидание длилось два часа, из которых восемьдесят процентов ушли на кухонные работы, а двадцать - на душ. Звонок раздался за несколько минут до трех.
Некоторое время спустя, когда мы уже удобно устроились, вооружившись бокалами, я встал и взял диск с полки.
- Сейчас я вам кое-что покажу. - Я вставил диск в щель привода. - Меня все время мучила одна мысль: кем мог бы быть камендор Притч у нас. Сегодня я получил ответ. Еще сам не знаю, что там, я ждал вас. - Я посмотрел на Ника и Саркисяна. Никто из них не улыбался.
Я нажал кнопку и сел в кресло. Экран засветился, и мы увидели лицо человека, который прочитал приговор Фаррелу и Уэсту. Потом появилась вся фигура Притча в полувоенной одежде. Я на мгновение зажмурился и снова открыл глаза. Теперь Притч шел по улице какого-то города. На нем был комбинезон, только светло-зеленый, с множеством карманов. Фрагмент оказался неожиданно коротким. На экране появилось лицо какого-то толстяка.
- Мистер Оуэн. Этого человека зовут Грегори Сандерс. Он один из лучших наемных убийц среди всех, кого знает Земля. У нас есть его биография, с некоторыми пробелами, но нам известно, где и когда он родился, в какую школу ходил и так далее. Дальше - сложнее, поскольку он заметал за собой следы. Мы не могли сделать больше снимков, так как он покалечил нам троих операторов и целую кучу оборудования - рекламу он очень не любит. Расходы, естественно, покрываете вы. Спасибо и до свидания.
Он исчез с экрана. Я остановил воспроизведение и посмотрел на остальных. Мы посмотрели друг на друга, и наши взгляды мало чем отличались. Не спрашивая, я разлил полбутылки в три бокала. Мы выпили, как по команде.
- Мы даже не заметили бы подмены, - сказал Ник. - Если бы до нее, конечно, дошло. - Он пожал плечами. - Ведь не могло же дойти? Он говорил, что на исследования наложен запрет, и уничтожил проход...
- Ты прав. - Я поднял бокал и подождал остальных. - Это просто моя прихоть. То, что было, давно похоронено. Осталось только хорошее.
- Что именно? - спросил Саркисян.
- Как это что? - Я преувеличенно вытаращил глаза. - Я познакомился с двумя парнями, главное достоинство которых в том, что одного зовут Дуглас, а у другого фамилия Дуглас. Это что-то!
Дуглас Саркисян и Ник Дуглас посмотрели друг на друга, словно данный факт никогда прежде не доходил до их сознания. Пока они поднимали бокалы, чокаясь друг с другом, я встал и выбросил диск в мусоросжигатель. Это нужно было сделать - дело закрыто. Иначе все просто не имело смысла.