Деноски Кэти. Будь моей единственной

   – Это... безумие, – пробормотала Калли, глотая воздух.
   Легкие поцелуи проследовали вдоль подбородка к чувствительной впадине под ухом.
   – Хочешь, чтобы я прекратил?
   – Я должна бы потребовать, чтобы ты остановился и немедленно ушел из моего дома...
   Губы прочертили горящий след по шее к ключице.
   – Но ты этого не сделаешь?
   Ее разрывал миллион великолепных ощущений, и она с трудом сосредоточилась, чтобы ответить:
   – Нет.
   – Почему нет? – спросил Хантер, его рука соскользнула вниз и забралась под подол ночной рубашки. Пальцы погладили нежную кожу бедра, лишив ее дыхания и вызвав жар внизу живота.
   – То, что ты делаешь... очень приятно.
   – Хочешь, чтобы я остановился?
   Калли в исступлении покачала головой.
   – Даже не думай.
   Рука под ночной рубашкой медленно поднималась вверх.
   – Ты понимаешь, что будет, если я не остановлюсь?
   Он накрыл ладонью ее грудь, подушечкой большого пальца надавил на набухший сосок, и истома пронзила ее насквозь.
   – Мы... займемся... любовью.
   – Ты этого хочешь, Калли?
   Она глядела в потемневшие глаза, сердце гулко стучало в груди. С момента знакомства их влекло друг к другу, возникла какая-то химия, которую оба безуспешно пытались отрицать. С каждым поцелуем напряжение нарастало, и предотвратить неизбежное было уже невозможно.
   Может, во всем виновата беременность, но она не хотела его останавливать. Она жаждала жарких поцелуев Хантера и страстных любовных ласк.
   – Это чистое безумие, но я хочу заняться с тобой любовью, Хантер.

Глава 7

   Калли признала, что хочет заниматься с ним любовью! Сердце Хантера забило по ребрам с такой силой, что он удивился, как оно не выскочило из грудной клетки. Всю ночь он пролежал, держа ее в объятиях, и с каждым тиканьем часов ее мягкое тело и сладкий женский запах усиливали то напряжение, с которым он боролся с момента их первой встречи. Но когда она проснулась и подняла на него сексуальные фиалковые глаза, он возбудился, как никогда в жизни, стал ее гладить и целовать, и не мог остановить себя, как не мог остановить восход солнца.
   Но как бы он ни желал погрузиться в нее, услышать, как она выкрикивает его имя, он не мог перенести мысль, что позже она хоть на минуту пожалеет об этом.
   – Калли, ты уверена, что хочешь заняться любовью?
   Сердце замерло, дыхание остановилось, когда она закрыла глаза и замолчала на несколько секунд. Но потом, к его облегчению, она открыла глаза и кивнула.
   – Если мы этого не сделаем, я умру от желания.
   Хантер глубоко вздохнул и попытался замедлить ток жидкого огня, несущийся по венам.
   – Я понимаю, что должен был спросить об этом давно, но твой врач одобряет занятия любовью?
   Ее фарфоровые щечки порозовели.
   – Акушерка сказала, что я не должна себя ограничивать ни в какой деятельности, включая секс.
   У Хантера камень свалился с плеч. Если бы она сказала, что есть хоть малейший риск, он бы оставил ее – как бы это ни было трудно. Но знание, что ничто не мешает им получить наслаждение, послало новую волну жара в чресла.
   Его радость была недолгой: отправляясь к Калли, он не собирался проводить с ней ночь и уж тем более заниматься любовью, поэтому ему и в голову не пришло взять с собой презервативы. О них он задумался только сейчас. Вернее, об их отсутствии.
   Хантер посмотрел на женщину, лежащую в его объятиях, и понял, что ее-то он не может сделать беременной. По правде говоря, если бы она уже не ждала ребенка, он и тогда не стал бы предохраняться.
   Он не колеблясь притянул ее к себе. Мягкие губы ответили на поцелуй с такой же неистовой страстью, и огонь помчался по жилам, как горный поток.
   Она раскрыла губы, чтобы углубить поцелуй, и вовлекла его в эротическую игру атак и отступлений, давая понять, что пылает такой же страстью и хочет его так же, как он ее.
   Хантер прижался губами к ее шее и взялся за подол рубашки.
   – Приподнимись, дорогая, – шепнул он.
   Он снял с нее белье и ночную рубашку, потом быстро избавился от собственных плавок, швырнул все на пол и снова обнял ее. Коснувшись атласной кожи, он почувствовал почти неудержимое желание накрыть ее своим телом и погрузиться в нее.
   Все его существо разрывалось от потребности сделать ее своей, но Хантер приказал себе не торопиться.
   – Какая ты нежная... – Он целовал впадину между грудями. – Какая сладкая.
   Он дразнил ее легкими вращательными движениями, пока она не притянула его к себе. Калли прогнулась, упрощая ему доступ к затвердевшему кончику, и он стал ласкать его губами и языком.
   – Пожалуйста, Хантер...
   – Еще рано, дорогая. Мне надо знать, что ты готова.
   – Если бы я была еще больше готова... я бы сгорела заживо. – Голос был хриплый от желания, и он понял, что она изнемогает так же, как и он.
   Он раздвинул ее бедра и коснулся набухшего шелковистого бутона.
   – Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала, – сказал он, продолжая ласкать ее в самом интимном месте.
   – Что угодно. – Он увидел, что она закрыла глаза, поймал зубами ее нижнюю губу и стал нежно покусывать. – Ты сводишь меня с ума.
   Ему пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы не завладеть ею прямо сейчас.
   – Обещай, что скажешь, если почувствуешь малейший дискомфорт.
   – Обещаю. – Калли открыла глаза, и от страсти, пылавшей в фиалковых глазах, он задохнулся. – Пожалуйста... люби меня, Хантер.
   Больше никто из них не мог сдерживаться. Он раздвинул ее колени и накрыл Калли своим телом, одновременно впившись губами в губы.
   Медленно он вошел в нее; упругое лоно приняло его целиком. Калли подняла бедра ему навстречу, и мир вокруг перестал для них существовать.
   Хантер заставил себя замереть; ей нужно время, чтобы приспособиться к нему. Он поцеловал сладкие губы.
   – Я надеялся двигаться медленно, но я так чертовски тебя хочу, что у меня нет шансов.
   Ее улыбка и святого бы сделала грешником.
   – Я хочу тебя так сильно.
   Хантер начал двигаться, не сводя с нее взгляда, и вскоре она подстроилась под его ритм. Калли сдавила ногами его талию, он почувствовал приближение конца, но не хотел получать удовлетворение без нее и, просунув руку между телами, дотронулся до нее перед тем, как войти в последний раз.
   Ее стон наслаждения перекрыл его собственный. Они качались на волнах любви, не выпуская друг друга из объятий.
   Когда Хантер медленно вернулся к реальности, грудь наполняло чувство, которому он не мог дать названия. С Калли он пережил такое, чего никогда не было в его жизни. Ее страстность возбуждала так, как можно было только мечтать, и он впервые за годы чувствовал себя живым и бодрым.
   Хантер приподнялся на локте и взглянул на нее. Он испугался: у нее в глазах стояли слезы. Если он ей как-то навредил, он себе этого никогда не простит.
   – Калли, дорогая, что случилось?
   – Ничего. Мне никогда еще не было так хорошо. – Она погладила его по щеке, и ее улыбка осветила самые темные уголки его души. – Спасибо.
   Он облегченно вздохнул.
   – Это я должен тебя благодарить. Ты потрясающая женщина.
   Она зевнула, прикрывая рот рукой, и он поцеловал ее в макушку.
   – Ты поздно легла, уже близится утро, давай спать. А поговорим за завтраком. – Он не успел договорить, как легкое ровное дыхание сказало ему, что Калли заснула.
   Предрассветные тени таяли под натиском солнечных лучей, Хантер лежал, обнимая Калли, и думал о том, что скажет ей за завтраком. После смерти Элен он решил никогда больше не жениться. Но ведь сейчас совсем другое дело: они поженятся не по любви, а потому что таким образом не дадут Крегу Кальбертсону отнять ребенка.
   Он закрыл глаза и попытался придумать другой способ помочь Калли. Он обдумывал, как можно остановить семейство Кальбертсонов, с того момента, как лег в кровать, и до того, как Калли вошла в спальню часа два назад.
   Хантер понятия не имел, каковы мотивы этого человека, но, должно быть, он узнал о беременности Калли от ее матери и явился сюда, чтобы узнать все наверняка. Хантер слышал отвращение в голосе Крега, когда тот спросил Калли, его ли это ребенок; и все же Крег не ухватился за возможность переложить ответственность на другого. Хантер был намерен выяснить почему. Он знал, к кому обратиться за помощью в расследовании. Один звонок частному детективу, и вскоре он будет знать все о Кальбертсонах.
   Если бы Хантер захотел, он мог бы напрямую обратиться к Эмеральд за помощью. Но это было не в его стиле. Он всегда сам сражался в своих битвах, и на этот раз тоже самостоятельно доведет дело до конца.
   Другая причина, почему он не хотел привлекать Эмеральд, состояла в том, что он не хотел, чтобы кто-нибудь в "Лайф медэвак", тем более Калли, узнал о его родстве с необузданной миссис Ларсон. Во-первых, ему еще нужно было утвердиться в бизнесе, который она ему доверила. А во-вторых, Калли не доверяет богатым. Если она обнаружит, что он внук Эмеральд Ларсон и к тому же наследник значительной части ее состояния, Калли автоматически сделает вывод, что он такой же, как Кальбертсоны, и откажется от его помощи. А без него ей не справиться, они оба это знают.
   Глядя на мирно спящую Калли, он задумался, не представляет ли будущий брак угрозу для сердца любого из них. Но тут же отбросил эту мысль. Они женятся не по любви, и пока будут это помнить и держать чувства в узде, никаких проблем не возникнет.
   Удовлетворенный тем, что все держит под контролем, Хантер расслабился и закрыл глаза. Они пробудут вместе столько, сколько нужно, чтобы отвязаться от Кальбертсона раз и навсегда, а потом расторгнут брак. Они с Калли друзья и останутся друзьями и после того, как их пути разойдутся. На этом и надо стоять.

* * *

   – Где твой муж, Калли?
   При звуке знакомого голоса Калли окаменела. Ей нужно было купить витамины, и по пути на дежурство в "Лайф медэвак" она остановилась возле аптеки. У нее не было ни желания, ни времени разбираться с Крегом Кальбертсоном.
   – Не твое дело. Хантер – владелец воздушной медицинской службы, у него много работы, – огрызнулась Калли и пошла обратно к машине. Купит витамины в другой раз. Сейчас ей нужно одно – уехать как можно дальше от Крега. Но он неожиданно схватил ее за руку.
   – Что за спешка? У тебя конечно же найдется время поговорить со старым другом.
   Она выдернула руку и повернула к нему гневное лицо.
   – Мы не друзья и никогда ими не были! А теперь извини, мне надо на работу.
   – Если твой муж – владелец бизнеса, для тебя не проблема прийти попозже.
   Она схватилась за ручку дверцы автомобиля.
   – Мне нужно прийти вовремя, потому что я в дежурной бригаде.
   Он облокотился на водительскую дверцу, так что ее нельзя было открыть.
   – Что тебе нужно, так это ответить на несколько вопросов.
   – Нет.
   – Не увиливай, Калли. – Он дотронулся до ее щеки. – Кажется, никто в городе не знает, что вы с ОБаньоном поженились. В частности, мистер Джонс из продуктового магазина был очень удивлен, когда услышал такое известие.
   От прикосновения Крега Калли передернуло. Должно быть, у нее были шоры на глазах, если она могла увлечься этой рептилией!
   Она оттолкнула руку.
   – Никогда больше ко мне не прикасайся.
   – Раньше тебе это нравилось, Калли, – протянул он обиженным голосом.
   – Тогда все было по-другому. – Она попыталась спихнуть его руку с дверной ручки. – Прошу тебя, оставь меня в покое!
   Крег прищурился.
   – Разве так надо разговаривать с папочкой твоего ребенка?
   – Если ты способен оплодотворить яйцо, это не значит, что ты отец. Для отцовства нужны особые качества. – Она отодвинула его руку и открыла дверцу. – Нужно уметь любить ребенка.
   – Как ОБаньон?
   – Да. Именно как ОБаньон.
   Крег язвительно засмеялся, и она до боли сжала руки в кулаки.
   – Калли, может, хватит кривляться? Мы оба знаем, что вы не женаты. Если ты вернешься в Хьюстон, может быть, я забуду, что вы с ОБаньоном пытались одурачить меня. И кто знает, может, я снизойду до того, что разрешу тебе навещать моего сына.
   От страха у нее подогнулись колени.
   – Пока я дышу, я не дам тебе отобрать у меня ребенка, – сказала Калли, стараясь, чтобы голос звучал, ровно.
   От его понимающей улыбки кожа покрылась мурашками.
   – Посмотрим, дорогая.
   Калли села в машину; руки дрожали так, что она не сразу попала ключом зажигания в щель. Произошло то, чего она боялась последние несколько месяцев.
   Она вывела машину с парковки и поехала на работу. По причинам, которые ей некогда было анализировать, она могла думать только о том, как бы скорее увидеть Хантера. Она понимала, что в этом нет смысла, учитывая краткое время их знакомства, но с ним она чувствовала себя в безопасности. И хотя она терпеть не могла от кого-то зависеть и быть уязвимой, его присутствие придавало сил.
   Оставив машину у стенки ангара, Калли побежала в диспетчерскую. К счастью, дежурная бригада и Мери-Лу были поглощены игрой в покер. Она понимала, что выглядит ужасно, и ей были не нужны лишние расспросы.
   – Хантер в офисе? – спросила она, вихрем проносясь мимо них.
   – С утра висит на телефоне, – ответила Мери-Лу, не поднимая глаз от карт.
   Калли подошла к офису Хантера, открыла дверь и вошла. Крег может думать, что он господь Бог, но она не будет смирно стоять и смотреть, как у нее отнимают сына. Она будет бороться. А это значит – выйдет замуж за мужчину, с которым едва знакома.
   – Если ты все еще желаешь на мне жениться, то мой ответ – да.

Глава 8

   В мгновенье ока Хантер был на ногах. Он подбежал к Калли и заключил ее в свои объятья. Слезы заливали ей лицо.
   – Что случилось?
   Калли уткнулась ему в грудь и рассказала о встрече с Кальбертсоном и его наглом поведении. Хантер пришел в ярость.
   – Скажи честно, если мы поженимся, у нас будет шанс его остановить? – спросила она, дрожа всем телом.
   – Ни малейшего сомнения, дорогая.
   В этот момент Хантер был готов задушить Кальбертсона своими руками за то, что он с ней сделал. Этот человек был отъявленным негодяем, и Хантеру доставило бы огромное удовольствие вбить в надменного тупицу представление о том, как нужно обращаться с женщинами.
   Хантер провел полдня в переговорах с Лютером Фримонтом, личным помощником Эмеральд и по совместительству частным детективом компании "Эмеральд инкопорейшн". После долгого разговора с ним Хантер остался в уверенности, что если есть что-то, что можно использовать против Кальбертсона в суде, детектив это найдет.
   А на тот выдающийся случай, если Кальбертсон кристально чист, они с Калли поженятся, и ни один адвокат, судья или социальный работник не сможет опротестовать, что у них идеальные условия для воспитания ребенка.
   – Я не хочу, чтобы ты продолжала беспокоиться о том, что может сделать Кальбертсон, – сказал он, поглаживая Калли по спине.
   Она посмотрела на него, и в глубине ее выразительных глаз сквозила такая тревога, что у него сжалось сердце.
   – Это легче сказать, чем сделать.
   – Ты мне веришь, Калли?
   – Да.
   – Даю тебе слово, у нас все получится. – Он ободряюще улыбнулся. – Крег убежит в Хьюстон, как собака с поджатым хвостом.
   – Надеюсь, ты прав.
   – Я прав.
   Хантер подкрепил свое обещание поцелуем, глубоко вздохнул и уткнулся лбом в ее лоб. Он не понимал, как Калли ухитрилась так быстро обосноваться в его сердце, но она – самая замечательная женщина, которую он встретил за прошедшие пять лет. А мысль о том, что он будет заниматься с ней любовью каждую ночь, а потом обнимать ее спящую, приводила его в восторг.
   – Почему... ты помогаешь мне, Хантер? – спросила Калли. – Зачем тебе это?
   Он и сам задавал себе подобный вопрос раз десять, и ответ оказался удивительно прост.
   – Хотя семья у моего отца вполне благополучная, бабушка решила, что для нас, ее внуков, будет лучше расти с любящими матерями, которые научат нас истинным ценностям. Она не хотела, чтобы нас баловали, как она сама поступала с нашим отцом. – Хантер усмехнулся. – Она рассудила правильно, потому что мы выросли ответственными людьми, а не эгоистами, как ее сын.
   – Должно быть, твоя бабушка очень мудрая женщина.
   – Единственная в своем роде, – уклончиво ответил Хантер. – Я уверен, что каждый ребенок заслуживает нормальную семью.
   – Другими словами, ты делаешь это ради моего сына?
   Хантер кивнул.
   – Я знаю, из тебя выйдет прекрасная мама, ты будешь растить его с любовью и дашь правильное воспитание. В семье Кальбертсонов он ничего этого не получит.
   – Там он вырастет таким, как Крег, – законченным эгоистом.
   Хантер поцеловал ее в лоб.
   – Вот именно. Что касается твоего вопроса, единственное, чего я жду от нашего брака, – чувство удовлетворения от того, что я не дал случиться непоправимому.
   – Сколько...
   Он прижал палец к ее губам.
   – Давай все по порядку. Когда разберемся с Кальбертсоном, тогда и решим, как поступить дальше. – Почему-то он не смог произнести слово "развод".
   Она долго смотрела на него, у нее дрожали губы.
   – Это значит, что ты переедешь ко мне на некоторое время?
   – Обычно мужья и жены живут вместе, дорогая. – Хантер усмехнулся. – Конечно, ты всегда сможешь отправить меня обратно в ангар.
   В первый раз за то время, что она пробыла в его офисе, она улыбнулась.
   – Не думаю, что это правильно, у тебя узкая кровать.
   – Тогда я останусь с тобой. – Ему было бы хорошо с Калли на любой кровати. – Когда мы не будем заниматься любовью, я могу во сне крепко прижимать тебя.
   Он заметил искру беспокойства в ее фиалковых глазах.
   – А что мы будем делать, когда я раздуюсь, как шар?
   Интересно, каково это – чувствовать, что под руками шевелится ее ребенок? Его резануло острое сожаление, что ему не дано узнать, как будет шевелиться в ней его ребенок. Но он прогнал эту мысль.
   – Пожалуй, твоя кровать действительно лучше.
   – Когда ты хочешь это сделать?
   Он засмеялся, напряжение немного отпустило его.
   – Будь моя воля, мы бы сегодня утром не вылезли из постели.
   Калли покраснела и стала чертовски хороша.
   – Я имела в виду, когда, по-твоему, мы должны пожениться?
   – Вот оно что. – Хантер быстро поцеловал ее и тут же отступил, чтобы не поддаться искушению затащить ее на свою узкую кровать. – Сегодня до обеда подойдет?
   – Это невозможно. – Ее смех был бальзамом для души. – Мало того, что мы на дежурстве, так еще в штате Техас надо ждать три дня после подачи заявления.
   – Я выяснил, что в Нью-Мехико вообще не нужно ждать. – Он взял ее под руку и повел к двери. – Не забывай, я босс. Я могу переставить дежурство бригады Эвак-2 на день, пока мы с тобой сгоняем в Карлсбад.
   Калли с ошеломленным видом вышла за ним в коридор.
   – Все так быстро...
   – Завтра все пойдет медленнее. – Он одной рукой обнял ее за плечи. – А теперь надень свою самую лучшую улыбку, дорогая. Мы должны объявить новость сотрудникам.

* * *

   – Каланта Маршал, вы согласны взять этого мужчину в законные мужья? – жужжал пухлый судья, но Калли понятия не имела, бормочет ли он традиционные слова обручения или что-то другое. Она была слишком взвинчена и могла думать только о том, что они с Хантером вот-вот поженятся!
   Его честь Хуан Рикардо кашлянул и выжидательно посмотрел на нее; Калли заставила себя сосредоточиться.
   – Да, – сказала она и удивилась, что голос прозвучал твердо, несмотря на панику.
   Хуан Рикардо одобрительно кивнул и задал Хантеру такой же вопрос.
   Хантер так же уверенно ответил "да" и улыбнулся ей.
   – У вас есть кольца? – спросил судья и выжидательно посмотрел на Хантера.
   Хантер покачал головой, а Калли покраснела. Наверное, такой плохо подготовленной пары судья еще не видел.
   – Как только она сказала, что согласна, я не стал тратить время на покупку кольца, боялся, как бы невеста не передумала, – сказал Хантер и с видом заговорщика посмотрел на судью.
   Хуан Рикардо засмеялся.
   – Тогда властью, данной мне штатом Нью-Мексико, объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту, сынок.
   Хантер взял Калли за плечи, готовясь скрепить поцелуем их союз; у нее закружилась голова и ноги стали как ватные.
   Чуть позже, взявшись за руки, они вышли из здания суда и направились к пикапу с надписью "Лайф медэвак", чтобы ехать обратно в Дьявольские Вилы. Она никак не могла поверить, что все произошло так быстро.
   – Бога ради, что мы такое сделали?
   Он накрыл ее руку своей, и ее охватило ощущение полного благополучия. Господи, неужели ее влечение к Хантеру вызвано не только гормонной перестройкой?
   Будучи медсестрой, Калли знала, что во втором триместре будущие мамаши из-за дисбаланса гормонов испытывают большую потребность в сексе. Она, естественно, предположила, что в этом и была причина ее страсти при занятиях любовью с Хантером. Но что теперь? Неужели она действительно в него влюбилась? Нет, это невозможно. Они слишком мало знают друг друга. Хотя Хантер привлекает ее больше, чем кто-либо до него, это еще не значит, что она его любит.
   – Ты молчишь, – сказал он, поднес ее руку к губам и поцеловал.
   Она быстро нашлась:
   – Размышляю, оставить ли прежнюю фамилию, или сделать двойную, или взять твою.
   – Сегодня утром я нашел в Интернете сайт, где перечислено, что должна сделать невеста после свадьбы. В списке было изменение фамилии и замена документов. – Он коварно улыбнулся. – Тебе решать, дорогая. Но, по-моему, Калли Маршал-ОБаньон или просто Калли ОБаньон звучит очень неплохо.
   – Поскольку наш брак временный, я думаю, разумнее сделать фамилию двойной.
   – Значит, Калли Маршал-ОБаньон.
   – Отлично.
   Дальше они ехали в молчании; Калли не переставала удивляться, почему мысль о том, что ее новая фамилия не навсегда, наводит на нее глубокую грусть. Она заранее знала, что они женятся для того, чтобы предотвратить попытку Крега отнять у нее ребенка. Откуда же эта проклятая меланхолия?
   Проанализировав свои чувства, она пришла к мысли, что это вполне естественно: ведь она всегда считала, что, взяв фамилию мужа, она останется с ней до конца жизни. Конечно, тогда она была идеалисткой и думала, что выйдет замуж исключительно по любви.
   Глядя на Хантера, Калли невольно подумала, что он как раз такой муж, о каком она мечтала: добрый, внимательный, заботливый. Очень немногие мужчины пожертвуют свободой ради того, чтобы незамужняя мать сохранила своего ребенка.
   Вздохнув, она стала смотреть на дорогу. Она не знала, что их ждет по возвращении в Дьявольские Вилы или сколько они пробудут мужем и женой, но в одном она была уверена: что бы ни случилось, она может рассчитывать на Хантера. Он будет на ее стороне, что бы ни предпринял Крег Кальбертсон.

* * *

   Когда Калли с Хантером вошли в диспетчерскую, их встретили овацией.
   – Поздравляем!
   Улыбаясь, как Чеширский кот, Мери-Лу сказала:
   – Мы все обсудили и даем вам выходной на эту ночь.
   – Да, мы решили, что у вас не получится нормальная брачная ночь, если мы будем крутиться рядом, – вступил в разговор Кори. От его понимающей улыбки Калли покраснела.
   – Я заменю вас, Хантер, – предложил Джордж. – А вместо Калли выйдет Марк из Эвак-3.
   – А запасные? – спросил Хантер. – Должна быть запасная бригада на случай двойных вызовов.
   – Мы все продумали. – Мери-Лу подошла ближе, взяла их за руки и повела к двери. – А вы возвращайтесь домой к Калли и проведите остаток вечера и ночь так, чтобы после не испытывать сожалений.
   У Калли горели щеки. Надо думать, Мери-Лу в красках обрисовала бригаде, чем они займутся вечером.
   – Хантер? – Ей было неловко, что они испортят выходной день всем остальным. Хантер мог бы выразить хотя бы символический протест.
   Но его сексуальная ухмылка без слов говорила о том, что он в восторге от идеи, выдвинутой персоналом.
   – Замечательно, – воскликнул он, взял Калли за руку и потащил к выходу. В дверях он обернулся. – Мы вернемся завтра в восемь утра и закончим свое дежурство.
   Вскоре они входили к Калли в дом. Она глубоко вздохнула и повернулась к мужу.
   – По-моему, это неправильно.
   Он нахмурился и обнял ее.
   – Дорогая, мы поженились. Муж и жена обычно занимаются любовью после свадьбы.
   Она попыталась вспомнить, что хотела сказать, но когда он держал ее в объятиях, умственный процесс затормаживался.
   – Я говорила про сотрудников, у которых пропал выходной.
   – Почему? По-моему, это был красивый жест с их стороны. – Он наклонился и припал губами к ее шее.
   – Да... – Ее уже охватило возбуждение. – Но они не знают... что у нас... временное соглашение.
   Хантер поднял голову, взял ее за подбородок и посмотрел в глаза.
   – Об этом не беспокойся, Калли. Мы объединились на столько, на сколько понадобится, чтобы Кальбертсон не смог больше тебе надоедать.
   – Но...
   – Они хотели подарить нам эту ночь и знают, что мы сделаем для них то же самое, если потребуется.
   Низкий, ласковый голос и взгляд зеленых глаз быстро заставили ее забыть чувство вины и его причину. Нежные руки гладили по спине, вызывая восхитительный трепет, и как-то вдруг стало неважно, почему они поженились и что это не навсегда. Господи помилуй, она хотела провести эту ночь с Хантером, снова ощутить на себе его ласки.
   Надо было бы ему это сказать, но он так нежно прижался губами к ее губам, что все мысли разом улетучились из ее головы.