Страница:
Появившиеся конструкции выглядели как чуть приплюснутые сверху арки из тусклого серого вещества, похожего на металл. Высота и ширина арок составляли на глаз примерно метров по шесть. Разведгруппа осмотрела оба участка, но помимо арок ничего иного, кроме разрушений вокруг, вызванных ударной волной, не обнаружила. Как было установлено, погибли два человека, оказавшиеся в непосредственной близости.
Материал таинственных конструкций был очень прочен, во всяком случае, попытки отколупнуть кусок или даже поцарапать его ни к чему не привели.
– Уверены, что это металл? – поинтересовался Гончаров, одновременно гадая, как появление арок связано с гибелью Лобстера, о чём Черноскутов пока подробно не рассказывал.
– Может, и не металл, – согласился Черноскутов. – Само собой, мужики там были не слишком учёные. Выстрелили – пуля отскакивает и следа не оставляет.
Гончаров только хмыкнул.
Отряд, посланный для обследования местности, покрутился у арок, несколько раз проехал через них туда-сюда, как в ворота, и вернулся на базу. Арки как арки, стоят себе и стоят. Никакого эффекта, кроме звука, сопровождавшего их появление.
Все почти успокоились, но вечером из арки, ближайшей к новой резиденции Лобстера, вынырнули два странных агрегата. Черноскутов описал их как чёрные летающие машины длиной не меньше БТРа, но повыше.
– Всё случилось не очень далеко от домов, где живут люди, поэтому есть очевидцы. Да я и сам видел эти штуки чуть позже. Вот знаешь, – торопливо говорил Черноскутов, – на что они похожи? М-м… на продолговатые хрустальные вазы для конфет – у матери, помню, в серванте такая стояла. Вот на такие перевёрнутые вазы и похожи, только чёрные и совершенно непрозрачные…
– Постой, – прервал его словесный поток Гончаров, – как это так: появились из арки?! Я тебя не понял: ты сказал, что арки же никуда не ведут, там нет никакого тоннеля или чего-то такого. Арка и арка, верно? Так откуда твои «конфетницы» возникли?
– В том-то и дело, что арки никуда не ведут! Ну представь себе, как закруглённые футбольные ворота без сетки на поляне: штанги, перекладина – больше ничего! Эти чёрные машины словно из воздуха вылетели! Говорю же: там рядом люди были, есть свидетели!
– Бред какой-то – из воздуха! – скривил губы майор, словно жевал ломтик лимона.
– Ну, так свидетели говорят, – пожал плечами Черноскутов. – Слушай дальше!
Агрегаты, издавая протяжный басовитый свист, начали летать кругами вокруг арок. Перед первыми домами машины зависли, словно изучая строения. Сначала они не предпринимали никаких агрессивных действий, кружились невысоко и только, иногда выпуская нечто, похожее на длинные щупальца, и срывали листья и пучки травы, утаскивая это куда-то внутрь себя.
Но потом какой-то умник из охраны Лобстера саданул по одной машине из автомата, и тут началось!
Черноскутов за пять минут до этого поскакал на лошади докладывать Лобстеру и поэтому спасся. Немногочисленные выжившие засвидетельствовали, что пули оставили на поверхности первой машины, в отличие от арки, заметные следы и вроде даже пробили её кое-где – один человек утверждал, что видел поваливший белый дымок. Аппарат, в который попали пули, качнулся, и вдруг оба начали сыпать потоками огненных шариков, которые, ударяясь о любую поверхность, лопались с громким треском, словно сухую ветку переламывали. При попадании в человека такой шарик убивал, как ударом электрического тока, местами даже кожа обугливалась.
Уцелевший народ разбежался кто куда. Из резиденции лично примчался Лобстер на броневике. Проявил он, конечно, смелость, но подставился глупо: Лобстер открыл стрельбу из тяжёлого пулемёта. К удивлению видевших всю сцену, вреда машинам он причинить так и не смог, а чёрные аппараты одновременно осыпали броневик своими шариками с двух сторон, и пулемёт замолчал. Позже выяснилось, что внутри всех, кроме одного, поубивало. Самое главное – среди убитых оказался и «князь».
– Вот так Лобстер и закончил своё существование, – подытожил Черноскутов.
– Отрадно слышать, – кивнул майор. – Но я чего-то не понял: сначала эту штуку из автомата хоть немного, но повредили, а потом из ДШК не смогли подбить?
– Ну из автомата машину всё-таки не подбили – так, немного поцарапали, и она ещё прекрасно потом летала, – возразил Черноскутов. – А вот пулемёт действительно не взял! Это я уже сам видел: стреляют, очереди искрами по поверхности рассыпаются, а машинам хоть бы что! Впечатление, что там какую-то защиту включили, что ли…
– Какую защиту от пуль можно включить? – с ударением на последнем слове и лёгкой издёвкой в голосе спросил Гончаров.
– Ты про Барьер забыл – он тоже ничего не пропускает, и даже пули! Ну а включили, наверное, те, кто в машине сидел.
– А кто-то там сидел, вы видели?
Оказалось, что из машин никто не показывался. Обстреляв людей, аппараты развернулись и словно попытались уйти в арку, откуда и появились, но у них ничего не получилось. Несколько раз машины пролетели взад-вперёд через таинственный проход, после чего развернулись и скрылись за лесом.
Среди людей, которые наблюдали бой, началась тихая паника, уже распространявшаяся по городу слухами, а шайка «князя», оставшись без Главаря, разваливалась буквально на глазах – среди приближённых Лобстера в первые же часы начались делёжки постов, свара и стрельба. С учётом того, что прежнее правительство было разогнано и частично просто уничтожено, город снова погружался в пучину смуты и полного безвластия, чуть ли не как в первые недели после Катастрофы.
Черноскутов сразу же рванул в воинскую часть и устроил там митинг, призывая оставшихся офицеров не вступать более ни в какие сговоры с бандитами, а установить новую, жёсткую, но не криминальную по природе власть на манер той, какую их коллеги создали в Тюбуке. Офицеры, которые пошли за бандой Лобстера в расчёте на более организованную систему, чем прежняя «неодемократия», за пару недель уже разочаровались в криминальном лидере, а посему их снова не пришлось долго уговаривать.
– Ловко ты сориентировался и момент поймал точно: настоящий политик, однако! – Не смог удержаться от усмешки Гончаров. – Но что же это теперь – значит, ещё и инопланетяне какие-то?
– Думаешь, это инопланетяне? – совершенно серьёзно спросил Черноскутов.
Гончаров сделал неопределённый жест:
– Ну, я не знаю, кто это ещё может быть. Думаю, они, родимые. Не более сказочно, наверное, чем сам Барьер и всё, что случилось с нами. Особенно поэтому всем людям вместе держаться придётся, если так пошло. Правда, может эти «конфетницы» и не стали нападать, если бы ваш дурак не выстрелил первым? Зачем пальбу открыли?
Черноскутов пожал плечами:
– Обкурился, видимо, какой-то придурок – они там у Лобстера коноплёй баловались. Но сейчас чего рассуждать про то, что случилось? Теперь надо как-то организованно действовать: блокпосты у арок поставить, может, даже с артиллерией. А то ещё появятся новые, да и эти две машины ведь пока где-то здесь крутятся.
– Правильно считаешь, – кивнул майор. – Да а почему же они первый раз из арки появились, как говорят, но потом тем же манером исчезнуть не смогли? Может, они появились совсем не оттуда?
Максим развёл руками.
– Очевидцы утверждают, что появились из арки, словно прямо из воздуха. Как – никто не понимает!
– А вот мне тут одна мысль пришла, – вздохнул Гончаров. – Фантастику читал?
Черноскутов приподнял бровь:
– Чего?!
– Того! В фантастике такое описывали: переход через пространство, – со знанием дела пояснил майор. – Эти чёрные машины чёрт знает откуда могут появиться. Если эти арки – переходы через пространство. Ну, какие-то пространсвенные тоннели или что-то вроде. Может, они с Сириуса какого-нибудь или вообще из параллельного мира.
Черноскутов обалдело посмотрел на майора, почесал нос и с какой-то виной в голосе за собственную непросвещённость спросил:
– А параллельный мир – это как?
Теперь пожать плечами пришла очередь Гончарова.
– Откуда я знаю, – честно признался он. – Писали в книжках…
– М-да, – молвил Максим, качая головой, – вопросиков больше, чем ответиков… И ни ты, ни я, похоже, не специалисты по таким делам, верно?
– Ну, верно, конечно, – согласился Гончаров. – Кстати, а почему ты этого Симака выставил за дверь?
– Так они же тут пока ничего не знают. – Черноскутов усмехнулся, снова понижая голос.
– Не знают?! – Брови Гончарова полезли вверх. – Я вчера после взрывов сам слышал, как они движок запускали явно для того, чтобы рацию включить. Что, так и не связались с паханом?!
– Да не вышло у них: движок-то движком, но сама рация отказала. А сам я не говорю тут пока ничего и солдатикам, что со мной приехали, приказал помалкивать, поскольку Симак – первый жополиз Лобстера. Я не хочу шума, а без личного приказа Князя Симак и пальцем не пошевелит. И тогда с ним конфликт будет, а у меня тут всего семь солдат, но скоро на дрезине подъедет смена караула лагеря, это будут уже чисто мои люди. Тогда мы спокойно местных бандитов и Симака разоружим, если сами не согласятся. А тебя я пока отправлю с ребятами в город: займёшься делом, настоящим военным делом: будешь спецподразделения организовывать. Ведь солдаты и офицеры у нас – все сплошь необстрелянные в настоящих боях пацаны. Так, уличные заварухи, с цыганами немного повоевали – и всё! А сейчас, похоже, куда более серьёзные штуки предстоят. Станешь, в общем, генералом, как и Лобстер тебе предлагал. – Черноскутов хохотнул. – Сейчас-то, поди, не откажешься.
– Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем… – пробормотал Александр запомнившуюся строчку из старого мультика. – А что с остальными заключёнными?
– С ними позже, – махнул рукой Черноскутов, – Симак не поверит, что Лобстер приказал всех выпустить, а я не хочу лишний раз стрельбу затевать.
– Люди, значит, должны продолжать говно нюхать в бараке и рвать жилы по приказу уже дохлого паханчика? – разозлился майор. – Что тебе какой-то Симак?! У тебя же здесь БТР, в конце концов!
– Да я лишней стрельбы не хочу! – возмутился Черноскутов. – Ну перебьём ещё народу, а что толку? Сам же говоришь, что сейчас людей беречь надо, и так пятая часть населения осталась, если не меньше. Позже всех выпустим, несколько часов ничего не решают.
– Ну-ну, – хмыкнул майор, – так-то оно так, но не все люди – люди. Это я давно понял, хоть и ног-рук по две и голова одна. Кого-то мне жалко чисто по-человечески, а кого-то – совсем не жалко. Ладно, смотри, однако без троих мужиков я отсюда не уеду, да и женщин там несколько есть, тоже надо забрать.
Максим с сомнением скривил губу:
– Насчёт женщин, наверное, ты прав, можно попытаться, а вот что за мужики у тебя? Кто такие?
– Мои друзья, – отрезал Гончаров. – Скажешь, что всех нас как столярную бригаду забираешь к Лобстеру.
– Какую ещё столярную бригаду?! – выпучился Максим.
Александр объяснил, но Черноскутов стал возражать, что Симак не поверит: как же Лобстер мог узнать про бригаду Гончарова, коли рация в лагере не работала?! Неизвестно, сколько бы они так препирались, если бы бывший милиционер вдруг не замер, подняв палец.
– Тихо! Слышишь? Кажется, те чёрные снова летят!
Гончаров прислушался и различил слабое, но вполне явственное тяжёлое гудение. Максим подхватил со стола автомат и бросился к двери, но у самого порога столкнулся с возбуждённым и задыхающимся Симаком.
– Там… такая херня!.. – вращал вытаращенными глазами начальник лагеря. – Летят какие-то чёрные штуки!
Не отвечая главному вертухаю, Черноскутов махнул рукой Гончарову следовать за ним.
– Куда?! – встал на пути у майора Симак, запоздало вытаскивая из кобуры пистолет. – Его чё – под замок пока?
– Отставить! – быстро сказал Черноскутов. – Верховный Князь его в город требует, он со мной сейчас поедет. Всё, и не рассуждать! – немного нервно выкрикнул он, видя, что начальник лагеря собирается протестовать.
Симак тем не менее хотел возразить, но оказался в недопустимой близости от Гончарова, а пистолет поднять не успел. Майор же не смог отказать себе в некотором злобном удовольствии. Он резко снизу вверх и вперёд выбросил правый кулак с набитыми костяшками, одновременно левой перехватывая руку Симака с пистолетом. Кадык начальника лагеря аж хрустнул.
Бандит согнулся пополам, и Гончаров закрепил достигнутое ударом локтем сверху в основание черепа. Уже бывший начальник лагеря рухнул на пол, и даже хрипел всего лишь секунду-другую. Тело его дёрнулось и затихло. Черноскутов не успел и глазом моргнуть.
– Лихо… – только и пробормотал он.
– Тебе-то, надеюсь, эту собаку не жалко? – покосился на Максима Гончаров, быстро сдирая с трупа пояс с кобурой и выбрасывая огрызок верёвки, которым были подтянуты его собственные штаны. – Нет человека – нет проблемы: часто это реально работает! Вашего Лобстера кокнули, и банда стала разваливаться, сам же ты сказал. Если терроризм против кого и оправдан, так это против подонков. Ублюдки всю жизнь приличных людей мочат, так почему же нельзя мочить ублюдков? Только так с ними и надо! Говорил же когда-то президент, да так на полпути и остановился. А я теперь буду только так! – приговаривал он, просовывая ремень портупеи в шлёвки брюк.
– Ну, разговорился, философ, нашёл время! – фыркнул Черноскутов. – Да чихал я на Симака, ты скорее давай! Надо хоть людей загнать в вагончики, может, эти чёрные стрелять не станут, а если станут, то сухие деревянные стенки хорошо помогают, между прочим, хотя и загореться могут. В бэтээр забираться, имей в виду, опасно: металл ток проводит!
Максим побежал во двор, что-то крича солдатам и остальным охранникам. Александр быстро затолкал тело начальника лагеря в стенной шкаф, предназначенный для разного строительного инструмента и спецовок. Закрепив проушины замка куском валявшейся тут же стальной проволоки, чтобы створки не раскрывались, он тоже выскочил вслед за Черноскутовым, прикрыв пока пояс с пистолетом своей драной камуфляжкой.
Чёрные машины Гончаров увидел сразу – до них оставалось метров триста. Летели они через пустошь со стороны северо-западного Барьера. Максим описал аппараты довольно точно: действительно, неизвестные устройства очень напоминали по форме перевёрнутые продолговатые вазы-конфетницы, только словно сделанные не из хрусталя, а из большого куска антрацита. По ним шли какие-то узоры из выступов, граней и призм, и вечернее солнце блестело на массивных корпусах. Гончаров отметил, что скорость движения странных машин удивительно невысокая для полёта – километров тридцать в час от силы. Движение «конфетниц» в воздухе напоминало полёт дирижабля, поскольку какие-либо несущие плоскости в виде крыльев отсутствовали.
«Интересно, – подумал майор, – это те же самые или уже другие? Настоящее вторжение, что ли, происходит?…»
Кое-кто из охранников вылупился на секунду на свободно разгуливающего Гончарова, но всем было явно не до него. Прекрасное время для побега, только у майора в голове сейчас вертелись иные мысли.
Обзор в направлении машин «чужих» ничем не ограничивался, и аппараты просматривались как на ладони. Зрелище впечатляло: две махины, размером примерно со стоявший тут же БТР-70, летели курсом чуть мимо лагеря на высоте всего метров четырёх от земли. Вибрирующее гудение нарастало, но снаружи у машин ни воздушных винтов, ни турбин видно не было.
Охранники столпились между двумя вагончиками, а кое-кто голый высовывался из бани, таращась на диковинки. Черноскутов бегал по лужайке, стараясь загнать всех под крышу, но, поскольку люди не знали о происшедшем накануне, никто ничего и не понимал. Только солдатики начали опасливо отступать к БТРу, поднимая автоматы.
– Только не в бэтээр! – заорал Черноскутов. – Всем укрыться в вагончиках! Они стреляют электричеством.
Несмотря на эти призывы, большинство ничего не ведающих охранников не спешили прятаться, хотя и попятились к домикам.
– Никому не стрелять! – продолжал пытаться что-то объяснить Максим. – Может, они просто мимо пролетят!
Но он ошибся. До неизвестных машин оставалось метров сто, когда те вдруг изменили курс, свернули к лагерю и открыли огонь. Обладавший прекрасным зрением Гончаров успел заметить, как на носу первой машины выдвинулось устройство, напоминавшее ежа, увитого спиралью. Майору показалось, что оттуда беззвучно отделилось светящееся облако, но уже через секунду он сообразил, что это рой тех самых «электрических шариков», про которые рассказывал Черноскутов.
Пока охранники лагеря хлопали глазами, вылупившись на странное явление, Гончаров лихорадочно прикинул, где можно найти защиту. Ближайшим укрытием был стоявший рядом БТР, и Гончаров бросился под его корпус, памятуя о словах Черноскутова и стараясь не прикасаться к металлическим частям. Солдаты, очевидно, тоже уже слышавшие про поражающие факторы неизвестного оружия и неуязвимость странных аппаратов даже для ДШК, кинулись прятаться, а за ними охранники, невольно поддаваясь общему порыву, тоже бестолково побежали кто куда.
Но, хотя «электрические шарики» летели существенно медленнее пуль и даже стрел, выпущенных из хороших луков, мало кому удалось скрыться. Тучка переливающихся мячиков накрыла толпу, и треск лопающихся миниатюрных шаровых молний слился в череду неожиданно громких разрядов и криков людей.
У Гончарова возникло впечатление, что полёт шаров как-то корректировался на манер управляемых снарядов. Александр запоздало подумал, не рванут ли от разрядов бензобаки или боекомплект в БТРе, но менять позицию было уже поздно.
Несколько шариков лопнули почти под колёсами машины в опасной близости от майора, и даже через воздух он почувствовал ощутимый электрический удар. Кто-то дико заорал в мокрой бане, отдельные фигуры бегали туда-сюда в поисках укрытия, а чёрные машины начали плавать над лагерем, высматривая жертвы и добивая их одиночными направленными выстрелами. Где-то застучал автомат, но почему-то тут же захлебнулся.
Пакгауз с заключёнными стоял несколько в стороне, и Гончаров надеялся, что люди внутри догадаются сидеть тихо, не привлекая внимания странных аппаратов. Но если через выбитые окна туда попадёт порция «мячиков»…
– Эх, да что ж такое, бляха муха! – воскликнул, решившись, Гончаров и резко толкнул тело к открытому десантному люку между средними колёсами БТРа.
Сейчас он даже забыл, что большинство охранников и солдат фактически являлись его тюремщиками – просто неизвестно кто, неизвестно какие твари на глазах майора убивали людей, и всё остальное было пока не в счёт.
На БТР вот-вот мог обрушиться новый шквал странных разрядов, и не теряя ни секунды, майор прыгнул на сиденье наводчика, с радостью заметив, что лента заранее вставлена в КПВТ. Лёгкий пулемёт оказался не заряжен, но самое главное, что тяжёлый был готов к стрельбе. Почти одновременно дёргая выключатель электроспуска и оттягивая затвор, майор припал к окуляру и закрутил ручки поворота башни и подъёмного механизма, ловя в прицел чёрные машины.
Гончаров вспомнил, что Максим говорил про какую-то защиту, предохранившую неизвестные машины от выстрелов тяжёлого пулемёта Лобстера, но отступать уже было поздно, да и чужаки как по заказу проплывали в воздухе сразу два рядом. Башня ещё двигалась на поворотном механизме, когда майор нажал на кнопку. Оглушительно загрохотало, и в лентосборнике зазвенели пустые гильзы.
Всё-таки он достаточно давно не вёл огонь из такой штуки, как пулемёт Владимирова, и первую очередь засадил в «молоко». Машины развернулись и как-то не слишком резво порхнули в стороны.
Недолго думая, Александр повернул башню за той, что пошла правее, и поймал сверкающую антрацитом болванку точно на пересечении центров шкал боковых поправок и углов прицеливания.
В поле зрения он увидел летящие откуда-то с левой стороны смертоносные шарики и понял, что вторая «конфетница», выйдя из-под обстрела, теперь открыла огонь по БТРу. Почти сразу майора дёрнуло куда сильнее, чем в первый раз под колёсами. Спасло Гончарова, наверное, то, что сам он в этот момент держался только за прорезиненные рукоятки, а окуляр прицела имел толстую губчатую закраину.
Пальцами, сведёнными электрической судорогой, Александр притормозил вращение башни и надавил кнопку электроспуска. Серия четырнадцатимиллиметровых снарядов понеслась к чужаку, как раз завершавшему разворот.
В прицеле Гончаров увидел вспышки на корпусе аппарата, о которых упоминал Черноскутов, и подумал, что это как раз действует защитное поле, непреодолимое для пуль. Но уже в следующее мгновение от чёрной машины полетели ошмётки, она накренилась на бок и, выбросив облако то ли пара, то ли дыма, завалилась камнем на землю метрах в тридцати от одного из лагерных вагончиков.
Превозмогая оцепенение в конечностях, Гончаров уже чисто автоматически старался поймать на мушку вторую машину. Та резко снизилась и начала удаляться. Майор крутанул башню назад и, опустив ствол пулемёта вниз почти до упора, дал длинную очередь, рискуя зацепить открытые заслонки воздухопритоков на корпусе БТРа. Крупнокалиберные пули прошли чуть выше летательного аппарата, и Александр, не отрывая палец от кнопки, вывернул рукоять подъёмного механизма предельно вниз.
Пулемёт вдруг захлебнулся – кончились патроны в ленте, но буквально две последние пули чиркнули по обшивке чёрной машины, вырвав из неё кусок. Аппарат вильнул, но не упал, а продолжал удаляться, и Александр видел, что за ним тоже потянулся белесоватый дымок.
Двигаясь всё ещё не слишком уверенно после удара электрическим разрядом, майор начал искать новую коробку с лентой, но когда нашел, понял, что пулемёт перезарядить не успеет – невысоко летевшая машина уже скрывалась за краем начинавшегося в отдалении леса. Он с досадой бухнул коробку в держатель и некоторое время сидел, разминая кисти рук и предплечья, по которым бегали мурашки. «Первый контакт закончился неудачно», – неожиданно подумал Гончаров.
Александр чертыхнулся и выглянул из люка наружу. К бронетранспортёру инстинктивно пригибаясь, направлялись Черноскутов и ещё человек семь-восемь – похоже, всё, что осталось от охраны лагеря и приехавших вместе с Максимом солдат. У людей ещё не прошёл испуг, но одновременно все были возбуждены впечатлением от дуэли невиданных летающих машин и простецкого, пованивающего бензином бронетранспортёра.
– Ну ты, братан, даёшь, – с развязным восхищением сказал один из охранников, мужик с несколькими синими перстнями на пальцах. – Конкретно сделал педерасов.
Майор взглянул на говорившего: последнее слово тот именно так и произнёс, без буквы «т».
– Ключ от сарая у кого? – спросил Александр вместо комментариев.
– Ты чё, их выпустить хочешь? – Охранник лагеря дёрнул головой, как взнузданный конь.
– Именно, – кивнул Гончаров, – и мешать мне не советую, а то я сейчас ещё кого-то сделаю.
Блатной хотел что-то возразить, но вдруг усмехнулся и хохотнул, повторно мотнув головой, удивляясь дерзости майора.
– Ты не понтуйся. Вовик, – Черноскутов взял мужика за плечо. – Ты же видишь, что происходит, давайте без глупостей.
– Да так оно… – пробормотал мужик. – Мы тоже с понятиями… Только хрен знает, где сейчас ключи искать. Может, у Симака в конторе где-то?
– Понятно, – констатировал Гончаров и пошёл к сараю, доставая ПМ из кобуры.
В высоко расположенных окнах майор увидел несколько лиц, прильнувших к решёткам: очевидно, люди стояли на плечах друг у друга. Среди прочих он узнал Домашникова, который тряс кулаком с оттопыренным большим пальцем.
Подойдя к воротам, Гончаров осмотрел запоры и крикнул внутрь, томившимся в ожидании заключённым:
– Граждане, отойдите от ворот – я замки отстрелю! Подальше отойдите на всякий случай, чтобы пулей случайно не задело!..
Люди вырвались из сарая и остановились, с ненавистью глядя на оставшихся в живых охранников, да и на солдат с Черноскутовым тоже. Гончаров поднял руки, призывая к спокойствию и вниманию:
– Товарищи, господа, граждане, одним словом! В городе вроде как снова новая власть. Новоявленного Князя больше нет, почил или копыта откинул, как вам больше нравится. Кому сказать спасибо, тоже пока не понятно, но, похоже, у нас проблем ещё больше, чем раньше. Выходит так, что ещё и инопланетяне теперь объявились.
Вкратце обрисовав ситуацию, которую и сам-то не слишком представлял, Гончаров передал слово Черноскутову, предупредив людей не подходить близко к сбитой машине чужаков.
Сам он отвёл бывших друзей по заключению в сторону, чтобы посоветоваться. Собственно, его больше интересовал Домашников, как научный работник и инженер, но и Семён Ефимович, припадая на одну ногу, заковылял вместе с ними.
– Пошли, взглянем на «летающую тарелку», – предложил майор Петру.
– Какая же она тарелка, – заметил Фёдор. – Непохожа.
– Да это я так, – ухмыльнулся Гончаров. – Инопланетная же штука.
Материал таинственных конструкций был очень прочен, во всяком случае, попытки отколупнуть кусок или даже поцарапать его ни к чему не привели.
– Уверены, что это металл? – поинтересовался Гончаров, одновременно гадая, как появление арок связано с гибелью Лобстера, о чём Черноскутов пока подробно не рассказывал.
– Может, и не металл, – согласился Черноскутов. – Само собой, мужики там были не слишком учёные. Выстрелили – пуля отскакивает и следа не оставляет.
Гончаров только хмыкнул.
Отряд, посланный для обследования местности, покрутился у арок, несколько раз проехал через них туда-сюда, как в ворота, и вернулся на базу. Арки как арки, стоят себе и стоят. Никакого эффекта, кроме звука, сопровождавшего их появление.
Все почти успокоились, но вечером из арки, ближайшей к новой резиденции Лобстера, вынырнули два странных агрегата. Черноскутов описал их как чёрные летающие машины длиной не меньше БТРа, но повыше.
– Всё случилось не очень далеко от домов, где живут люди, поэтому есть очевидцы. Да я и сам видел эти штуки чуть позже. Вот знаешь, – торопливо говорил Черноскутов, – на что они похожи? М-м… на продолговатые хрустальные вазы для конфет – у матери, помню, в серванте такая стояла. Вот на такие перевёрнутые вазы и похожи, только чёрные и совершенно непрозрачные…
– Постой, – прервал его словесный поток Гончаров, – как это так: появились из арки?! Я тебя не понял: ты сказал, что арки же никуда не ведут, там нет никакого тоннеля или чего-то такого. Арка и арка, верно? Так откуда твои «конфетницы» возникли?
– В том-то и дело, что арки никуда не ведут! Ну представь себе, как закруглённые футбольные ворота без сетки на поляне: штанги, перекладина – больше ничего! Эти чёрные машины словно из воздуха вылетели! Говорю же: там рядом люди были, есть свидетели!
– Бред какой-то – из воздуха! – скривил губы майор, словно жевал ломтик лимона.
– Ну, так свидетели говорят, – пожал плечами Черноскутов. – Слушай дальше!
Агрегаты, издавая протяжный басовитый свист, начали летать кругами вокруг арок. Перед первыми домами машины зависли, словно изучая строения. Сначала они не предпринимали никаких агрессивных действий, кружились невысоко и только, иногда выпуская нечто, похожее на длинные щупальца, и срывали листья и пучки травы, утаскивая это куда-то внутрь себя.
Но потом какой-то умник из охраны Лобстера саданул по одной машине из автомата, и тут началось!
Черноскутов за пять минут до этого поскакал на лошади докладывать Лобстеру и поэтому спасся. Немногочисленные выжившие засвидетельствовали, что пули оставили на поверхности первой машины, в отличие от арки, заметные следы и вроде даже пробили её кое-где – один человек утверждал, что видел поваливший белый дымок. Аппарат, в который попали пули, качнулся, и вдруг оба начали сыпать потоками огненных шариков, которые, ударяясь о любую поверхность, лопались с громким треском, словно сухую ветку переламывали. При попадании в человека такой шарик убивал, как ударом электрического тока, местами даже кожа обугливалась.
Уцелевший народ разбежался кто куда. Из резиденции лично примчался Лобстер на броневике. Проявил он, конечно, смелость, но подставился глупо: Лобстер открыл стрельбу из тяжёлого пулемёта. К удивлению видевших всю сцену, вреда машинам он причинить так и не смог, а чёрные аппараты одновременно осыпали броневик своими шариками с двух сторон, и пулемёт замолчал. Позже выяснилось, что внутри всех, кроме одного, поубивало. Самое главное – среди убитых оказался и «князь».
– Вот так Лобстер и закончил своё существование, – подытожил Черноскутов.
– Отрадно слышать, – кивнул майор. – Но я чего-то не понял: сначала эту штуку из автомата хоть немного, но повредили, а потом из ДШК не смогли подбить?
– Ну из автомата машину всё-таки не подбили – так, немного поцарапали, и она ещё прекрасно потом летала, – возразил Черноскутов. – А вот пулемёт действительно не взял! Это я уже сам видел: стреляют, очереди искрами по поверхности рассыпаются, а машинам хоть бы что! Впечатление, что там какую-то защиту включили, что ли…
– Какую защиту от пуль можно включить? – с ударением на последнем слове и лёгкой издёвкой в голосе спросил Гончаров.
– Ты про Барьер забыл – он тоже ничего не пропускает, и даже пули! Ну а включили, наверное, те, кто в машине сидел.
– А кто-то там сидел, вы видели?
Оказалось, что из машин никто не показывался. Обстреляв людей, аппараты развернулись и словно попытались уйти в арку, откуда и появились, но у них ничего не получилось. Несколько раз машины пролетели взад-вперёд через таинственный проход, после чего развернулись и скрылись за лесом.
Среди людей, которые наблюдали бой, началась тихая паника, уже распространявшаяся по городу слухами, а шайка «князя», оставшись без Главаря, разваливалась буквально на глазах – среди приближённых Лобстера в первые же часы начались делёжки постов, свара и стрельба. С учётом того, что прежнее правительство было разогнано и частично просто уничтожено, город снова погружался в пучину смуты и полного безвластия, чуть ли не как в первые недели после Катастрофы.
Черноскутов сразу же рванул в воинскую часть и устроил там митинг, призывая оставшихся офицеров не вступать более ни в какие сговоры с бандитами, а установить новую, жёсткую, но не криминальную по природе власть на манер той, какую их коллеги создали в Тюбуке. Офицеры, которые пошли за бандой Лобстера в расчёте на более организованную систему, чем прежняя «неодемократия», за пару недель уже разочаровались в криминальном лидере, а посему их снова не пришлось долго уговаривать.
– Ловко ты сориентировался и момент поймал точно: настоящий политик, однако! – Не смог удержаться от усмешки Гончаров. – Но что же это теперь – значит, ещё и инопланетяне какие-то?
– Думаешь, это инопланетяне? – совершенно серьёзно спросил Черноскутов.
Гончаров сделал неопределённый жест:
– Ну, я не знаю, кто это ещё может быть. Думаю, они, родимые. Не более сказочно, наверное, чем сам Барьер и всё, что случилось с нами. Особенно поэтому всем людям вместе держаться придётся, если так пошло. Правда, может эти «конфетницы» и не стали нападать, если бы ваш дурак не выстрелил первым? Зачем пальбу открыли?
Черноскутов пожал плечами:
– Обкурился, видимо, какой-то придурок – они там у Лобстера коноплёй баловались. Но сейчас чего рассуждать про то, что случилось? Теперь надо как-то организованно действовать: блокпосты у арок поставить, может, даже с артиллерией. А то ещё появятся новые, да и эти две машины ведь пока где-то здесь крутятся.
– Правильно считаешь, – кивнул майор. – Да а почему же они первый раз из арки появились, как говорят, но потом тем же манером исчезнуть не смогли? Может, они появились совсем не оттуда?
Максим развёл руками.
– Очевидцы утверждают, что появились из арки, словно прямо из воздуха. Как – никто не понимает!
– А вот мне тут одна мысль пришла, – вздохнул Гончаров. – Фантастику читал?
Черноскутов приподнял бровь:
– Чего?!
– Того! В фантастике такое описывали: переход через пространство, – со знанием дела пояснил майор. – Эти чёрные машины чёрт знает откуда могут появиться. Если эти арки – переходы через пространство. Ну, какие-то пространсвенные тоннели или что-то вроде. Может, они с Сириуса какого-нибудь или вообще из параллельного мира.
Черноскутов обалдело посмотрел на майора, почесал нос и с какой-то виной в голосе за собственную непросвещённость спросил:
– А параллельный мир – это как?
Теперь пожать плечами пришла очередь Гончарова.
– Откуда я знаю, – честно признался он. – Писали в книжках…
– М-да, – молвил Максим, качая головой, – вопросиков больше, чем ответиков… И ни ты, ни я, похоже, не специалисты по таким делам, верно?
– Ну, верно, конечно, – согласился Гончаров. – Кстати, а почему ты этого Симака выставил за дверь?
– Так они же тут пока ничего не знают. – Черноскутов усмехнулся, снова понижая голос.
– Не знают?! – Брови Гончарова полезли вверх. – Я вчера после взрывов сам слышал, как они движок запускали явно для того, чтобы рацию включить. Что, так и не связались с паханом?!
– Да не вышло у них: движок-то движком, но сама рация отказала. А сам я не говорю тут пока ничего и солдатикам, что со мной приехали, приказал помалкивать, поскольку Симак – первый жополиз Лобстера. Я не хочу шума, а без личного приказа Князя Симак и пальцем не пошевелит. И тогда с ним конфликт будет, а у меня тут всего семь солдат, но скоро на дрезине подъедет смена караула лагеря, это будут уже чисто мои люди. Тогда мы спокойно местных бандитов и Симака разоружим, если сами не согласятся. А тебя я пока отправлю с ребятами в город: займёшься делом, настоящим военным делом: будешь спецподразделения организовывать. Ведь солдаты и офицеры у нас – все сплошь необстрелянные в настоящих боях пацаны. Так, уличные заварухи, с цыганами немного повоевали – и всё! А сейчас, похоже, куда более серьёзные штуки предстоят. Станешь, в общем, генералом, как и Лобстер тебе предлагал. – Черноскутов хохотнул. – Сейчас-то, поди, не откажешься.
– Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем… – пробормотал Александр запомнившуюся строчку из старого мультика. – А что с остальными заключёнными?
– С ними позже, – махнул рукой Черноскутов, – Симак не поверит, что Лобстер приказал всех выпустить, а я не хочу лишний раз стрельбу затевать.
– Люди, значит, должны продолжать говно нюхать в бараке и рвать жилы по приказу уже дохлого паханчика? – разозлился майор. – Что тебе какой-то Симак?! У тебя же здесь БТР, в конце концов!
– Да я лишней стрельбы не хочу! – возмутился Черноскутов. – Ну перебьём ещё народу, а что толку? Сам же говоришь, что сейчас людей беречь надо, и так пятая часть населения осталась, если не меньше. Позже всех выпустим, несколько часов ничего не решают.
– Ну-ну, – хмыкнул майор, – так-то оно так, но не все люди – люди. Это я давно понял, хоть и ног-рук по две и голова одна. Кого-то мне жалко чисто по-человечески, а кого-то – совсем не жалко. Ладно, смотри, однако без троих мужиков я отсюда не уеду, да и женщин там несколько есть, тоже надо забрать.
Максим с сомнением скривил губу:
– Насчёт женщин, наверное, ты прав, можно попытаться, а вот что за мужики у тебя? Кто такие?
– Мои друзья, – отрезал Гончаров. – Скажешь, что всех нас как столярную бригаду забираешь к Лобстеру.
– Какую ещё столярную бригаду?! – выпучился Максим.
Александр объяснил, но Черноскутов стал возражать, что Симак не поверит: как же Лобстер мог узнать про бригаду Гончарова, коли рация в лагере не работала?! Неизвестно, сколько бы они так препирались, если бы бывший милиционер вдруг не замер, подняв палец.
– Тихо! Слышишь? Кажется, те чёрные снова летят!
Гончаров прислушался и различил слабое, но вполне явственное тяжёлое гудение. Максим подхватил со стола автомат и бросился к двери, но у самого порога столкнулся с возбуждённым и задыхающимся Симаком.
– Там… такая херня!.. – вращал вытаращенными глазами начальник лагеря. – Летят какие-то чёрные штуки!
Не отвечая главному вертухаю, Черноскутов махнул рукой Гончарову следовать за ним.
– Куда?! – встал на пути у майора Симак, запоздало вытаскивая из кобуры пистолет. – Его чё – под замок пока?
– Отставить! – быстро сказал Черноскутов. – Верховный Князь его в город требует, он со мной сейчас поедет. Всё, и не рассуждать! – немного нервно выкрикнул он, видя, что начальник лагеря собирается протестовать.
Симак тем не менее хотел возразить, но оказался в недопустимой близости от Гончарова, а пистолет поднять не успел. Майор же не смог отказать себе в некотором злобном удовольствии. Он резко снизу вверх и вперёд выбросил правый кулак с набитыми костяшками, одновременно левой перехватывая руку Симака с пистолетом. Кадык начальника лагеря аж хрустнул.
Бандит согнулся пополам, и Гончаров закрепил достигнутое ударом локтем сверху в основание черепа. Уже бывший начальник лагеря рухнул на пол, и даже хрипел всего лишь секунду-другую. Тело его дёрнулось и затихло. Черноскутов не успел и глазом моргнуть.
– Лихо… – только и пробормотал он.
– Тебе-то, надеюсь, эту собаку не жалко? – покосился на Максима Гончаров, быстро сдирая с трупа пояс с кобурой и выбрасывая огрызок верёвки, которым были подтянуты его собственные штаны. – Нет человека – нет проблемы: часто это реально работает! Вашего Лобстера кокнули, и банда стала разваливаться, сам же ты сказал. Если терроризм против кого и оправдан, так это против подонков. Ублюдки всю жизнь приличных людей мочат, так почему же нельзя мочить ублюдков? Только так с ними и надо! Говорил же когда-то президент, да так на полпути и остановился. А я теперь буду только так! – приговаривал он, просовывая ремень портупеи в шлёвки брюк.
– Ну, разговорился, философ, нашёл время! – фыркнул Черноскутов. – Да чихал я на Симака, ты скорее давай! Надо хоть людей загнать в вагончики, может, эти чёрные стрелять не станут, а если станут, то сухие деревянные стенки хорошо помогают, между прочим, хотя и загореться могут. В бэтээр забираться, имей в виду, опасно: металл ток проводит!
Максим побежал во двор, что-то крича солдатам и остальным охранникам. Александр быстро затолкал тело начальника лагеря в стенной шкаф, предназначенный для разного строительного инструмента и спецовок. Закрепив проушины замка куском валявшейся тут же стальной проволоки, чтобы створки не раскрывались, он тоже выскочил вслед за Черноскутовым, прикрыв пока пояс с пистолетом своей драной камуфляжкой.
Чёрные машины Гончаров увидел сразу – до них оставалось метров триста. Летели они через пустошь со стороны северо-западного Барьера. Максим описал аппараты довольно точно: действительно, неизвестные устройства очень напоминали по форме перевёрнутые продолговатые вазы-конфетницы, только словно сделанные не из хрусталя, а из большого куска антрацита. По ним шли какие-то узоры из выступов, граней и призм, и вечернее солнце блестело на массивных корпусах. Гончаров отметил, что скорость движения странных машин удивительно невысокая для полёта – километров тридцать в час от силы. Движение «конфетниц» в воздухе напоминало полёт дирижабля, поскольку какие-либо несущие плоскости в виде крыльев отсутствовали.
«Интересно, – подумал майор, – это те же самые или уже другие? Настоящее вторжение, что ли, происходит?…»
Кое-кто из охранников вылупился на секунду на свободно разгуливающего Гончарова, но всем было явно не до него. Прекрасное время для побега, только у майора в голове сейчас вертелись иные мысли.
Обзор в направлении машин «чужих» ничем не ограничивался, и аппараты просматривались как на ладони. Зрелище впечатляло: две махины, размером примерно со стоявший тут же БТР-70, летели курсом чуть мимо лагеря на высоте всего метров четырёх от земли. Вибрирующее гудение нарастало, но снаружи у машин ни воздушных винтов, ни турбин видно не было.
Охранники столпились между двумя вагончиками, а кое-кто голый высовывался из бани, таращась на диковинки. Черноскутов бегал по лужайке, стараясь загнать всех под крышу, но, поскольку люди не знали о происшедшем накануне, никто ничего и не понимал. Только солдатики начали опасливо отступать к БТРу, поднимая автоматы.
– Только не в бэтээр! – заорал Черноскутов. – Всем укрыться в вагончиках! Они стреляют электричеством.
Несмотря на эти призывы, большинство ничего не ведающих охранников не спешили прятаться, хотя и попятились к домикам.
– Никому не стрелять! – продолжал пытаться что-то объяснить Максим. – Может, они просто мимо пролетят!
Но он ошибся. До неизвестных машин оставалось метров сто, когда те вдруг изменили курс, свернули к лагерю и открыли огонь. Обладавший прекрасным зрением Гончаров успел заметить, как на носу первой машины выдвинулось устройство, напоминавшее ежа, увитого спиралью. Майору показалось, что оттуда беззвучно отделилось светящееся облако, но уже через секунду он сообразил, что это рой тех самых «электрических шариков», про которые рассказывал Черноскутов.
Пока охранники лагеря хлопали глазами, вылупившись на странное явление, Гончаров лихорадочно прикинул, где можно найти защиту. Ближайшим укрытием был стоявший рядом БТР, и Гончаров бросился под его корпус, памятуя о словах Черноскутова и стараясь не прикасаться к металлическим частям. Солдаты, очевидно, тоже уже слышавшие про поражающие факторы неизвестного оружия и неуязвимость странных аппаратов даже для ДШК, кинулись прятаться, а за ними охранники, невольно поддаваясь общему порыву, тоже бестолково побежали кто куда.
Но, хотя «электрические шарики» летели существенно медленнее пуль и даже стрел, выпущенных из хороших луков, мало кому удалось скрыться. Тучка переливающихся мячиков накрыла толпу, и треск лопающихся миниатюрных шаровых молний слился в череду неожиданно громких разрядов и криков людей.
У Гончарова возникло впечатление, что полёт шаров как-то корректировался на манер управляемых снарядов. Александр запоздало подумал, не рванут ли от разрядов бензобаки или боекомплект в БТРе, но менять позицию было уже поздно.
Несколько шариков лопнули почти под колёсами машины в опасной близости от майора, и даже через воздух он почувствовал ощутимый электрический удар. Кто-то дико заорал в мокрой бане, отдельные фигуры бегали туда-сюда в поисках укрытия, а чёрные машины начали плавать над лагерем, высматривая жертвы и добивая их одиночными направленными выстрелами. Где-то застучал автомат, но почему-то тут же захлебнулся.
Пакгауз с заключёнными стоял несколько в стороне, и Гончаров надеялся, что люди внутри догадаются сидеть тихо, не привлекая внимания странных аппаратов. Но если через выбитые окна туда попадёт порция «мячиков»…
– Эх, да что ж такое, бляха муха! – воскликнул, решившись, Гончаров и резко толкнул тело к открытому десантному люку между средними колёсами БТРа.
Сейчас он даже забыл, что большинство охранников и солдат фактически являлись его тюремщиками – просто неизвестно кто, неизвестно какие твари на глазах майора убивали людей, и всё остальное было пока не в счёт.
На БТР вот-вот мог обрушиться новый шквал странных разрядов, и не теряя ни секунды, майор прыгнул на сиденье наводчика, с радостью заметив, что лента заранее вставлена в КПВТ. Лёгкий пулемёт оказался не заряжен, но самое главное, что тяжёлый был готов к стрельбе. Почти одновременно дёргая выключатель электроспуска и оттягивая затвор, майор припал к окуляру и закрутил ручки поворота башни и подъёмного механизма, ловя в прицел чёрные машины.
Гончаров вспомнил, что Максим говорил про какую-то защиту, предохранившую неизвестные машины от выстрелов тяжёлого пулемёта Лобстера, но отступать уже было поздно, да и чужаки как по заказу проплывали в воздухе сразу два рядом. Башня ещё двигалась на поворотном механизме, когда майор нажал на кнопку. Оглушительно загрохотало, и в лентосборнике зазвенели пустые гильзы.
Всё-таки он достаточно давно не вёл огонь из такой штуки, как пулемёт Владимирова, и первую очередь засадил в «молоко». Машины развернулись и как-то не слишком резво порхнули в стороны.
Недолго думая, Александр повернул башню за той, что пошла правее, и поймал сверкающую антрацитом болванку точно на пересечении центров шкал боковых поправок и углов прицеливания.
В поле зрения он увидел летящие откуда-то с левой стороны смертоносные шарики и понял, что вторая «конфетница», выйдя из-под обстрела, теперь открыла огонь по БТРу. Почти сразу майора дёрнуло куда сильнее, чем в первый раз под колёсами. Спасло Гончарова, наверное, то, что сам он в этот момент держался только за прорезиненные рукоятки, а окуляр прицела имел толстую губчатую закраину.
Пальцами, сведёнными электрической судорогой, Александр притормозил вращение башни и надавил кнопку электроспуска. Серия четырнадцатимиллиметровых снарядов понеслась к чужаку, как раз завершавшему разворот.
В прицеле Гончаров увидел вспышки на корпусе аппарата, о которых упоминал Черноскутов, и подумал, что это как раз действует защитное поле, непреодолимое для пуль. Но уже в следующее мгновение от чёрной машины полетели ошмётки, она накренилась на бок и, выбросив облако то ли пара, то ли дыма, завалилась камнем на землю метрах в тридцати от одного из лагерных вагончиков.
Превозмогая оцепенение в конечностях, Гончаров уже чисто автоматически старался поймать на мушку вторую машину. Та резко снизилась и начала удаляться. Майор крутанул башню назад и, опустив ствол пулемёта вниз почти до упора, дал длинную очередь, рискуя зацепить открытые заслонки воздухопритоков на корпусе БТРа. Крупнокалиберные пули прошли чуть выше летательного аппарата, и Александр, не отрывая палец от кнопки, вывернул рукоять подъёмного механизма предельно вниз.
Пулемёт вдруг захлебнулся – кончились патроны в ленте, но буквально две последние пули чиркнули по обшивке чёрной машины, вырвав из неё кусок. Аппарат вильнул, но не упал, а продолжал удаляться, и Александр видел, что за ним тоже потянулся белесоватый дымок.
Двигаясь всё ещё не слишком уверенно после удара электрическим разрядом, майор начал искать новую коробку с лентой, но когда нашел, понял, что пулемёт перезарядить не успеет – невысоко летевшая машина уже скрывалась за краем начинавшегося в отдалении леса. Он с досадой бухнул коробку в держатель и некоторое время сидел, разминая кисти рук и предплечья, по которым бегали мурашки. «Первый контакт закончился неудачно», – неожиданно подумал Гончаров.
Александр чертыхнулся и выглянул из люка наружу. К бронетранспортёру инстинктивно пригибаясь, направлялись Черноскутов и ещё человек семь-восемь – похоже, всё, что осталось от охраны лагеря и приехавших вместе с Максимом солдат. У людей ещё не прошёл испуг, но одновременно все были возбуждены впечатлением от дуэли невиданных летающих машин и простецкого, пованивающего бензином бронетранспортёра.
– Ну ты, братан, даёшь, – с развязным восхищением сказал один из охранников, мужик с несколькими синими перстнями на пальцах. – Конкретно сделал педерасов.
Майор взглянул на говорившего: последнее слово тот именно так и произнёс, без буквы «т».
– Ключ от сарая у кого? – спросил Александр вместо комментариев.
– Ты чё, их выпустить хочешь? – Охранник лагеря дёрнул головой, как взнузданный конь.
– Именно, – кивнул Гончаров, – и мешать мне не советую, а то я сейчас ещё кого-то сделаю.
Блатной хотел что-то возразить, но вдруг усмехнулся и хохотнул, повторно мотнув головой, удивляясь дерзости майора.
– Ты не понтуйся. Вовик, – Черноскутов взял мужика за плечо. – Ты же видишь, что происходит, давайте без глупостей.
– Да так оно… – пробормотал мужик. – Мы тоже с понятиями… Только хрен знает, где сейчас ключи искать. Может, у Симака в конторе где-то?
– Понятно, – констатировал Гончаров и пошёл к сараю, доставая ПМ из кобуры.
В высоко расположенных окнах майор увидел несколько лиц, прильнувших к решёткам: очевидно, люди стояли на плечах друг у друга. Среди прочих он узнал Домашникова, который тряс кулаком с оттопыренным большим пальцем.
Подойдя к воротам, Гончаров осмотрел запоры и крикнул внутрь, томившимся в ожидании заключённым:
– Граждане, отойдите от ворот – я замки отстрелю! Подальше отойдите на всякий случай, чтобы пулей случайно не задело!..
Люди вырвались из сарая и остановились, с ненавистью глядя на оставшихся в живых охранников, да и на солдат с Черноскутовым тоже. Гончаров поднял руки, призывая к спокойствию и вниманию:
– Товарищи, господа, граждане, одним словом! В городе вроде как снова новая власть. Новоявленного Князя больше нет, почил или копыта откинул, как вам больше нравится. Кому сказать спасибо, тоже пока не понятно, но, похоже, у нас проблем ещё больше, чем раньше. Выходит так, что ещё и инопланетяне теперь объявились.
Вкратце обрисовав ситуацию, которую и сам-то не слишком представлял, Гончаров передал слово Черноскутову, предупредив людей не подходить близко к сбитой машине чужаков.
Сам он отвёл бывших друзей по заключению в сторону, чтобы посоветоваться. Собственно, его больше интересовал Домашников, как научный работник и инженер, но и Семён Ефимович, припадая на одну ногу, заковылял вместе с ними.
– Пошли, взглянем на «летающую тарелку», – предложил майор Петру.
– Какая же она тарелка, – заметил Фёдор. – Непохожа.
– Да это я так, – ухмыльнулся Гончаров. – Инопланетная же штука.