Страница:
угодно, вплоть до вторжения звездного вещества.
Хотя каждый из голосов, заполнявших центр управления, звучал спокойно и
уверенно, взятые вместе они создавали неприятное ощущение суматохи,
беспорядка. Чаще прочих доносился гнусавый говорок Системы, голос Абеля
Бейкера Элия узнала с трудом - резкий и повелительный, он полностью
утратил недавние шутовские интонации.
- Четыре-семь... четыре-шесть... - четыре-пять... Прометей,
приготовиться. Три-пять... три-шесть... Беринг заканчивает, Прометей
подключается... калибровка, на семерке, это что, тень? Подтверждают тень
на семерке... появилась тень... отметка два-девять.
Что все это значит? Неужели кто-нибудь может в этом разобраться?
- Прометей, обратный отсчет... три... два... один. Звездная инфузия.
Где-то в темноте стрекотали и пощелкивали какие-то механизмы. Элия
зевнула так широко, что чуть не вывихнула челюсть. Рейн ее абсолютно не
интересовал. Вот Тибр - Тибр совсем другое дело. Тибр хороший, теплый. И
прямо сейчас, вот в этот момент, некоему молодому человеку хорошо и тепло.
Элия задумалась, где бы это могли его поселить, и тут же потеряла мысль.
От усталости голова ее была как ватная.
Джетро сидел слева от Элии, вынырнувший откуда-то Девлин сел справа,
_чересчур_ близко.
- Через минуту, максимум через две. Сейчас мы заряжаем Прометей - чтобы
хватило энергии на нагрев всех утренних ванн и душей Сампа. А потом -
Рейн, если мы его найдем. Абель спорит на что угодно, что на этот раз
контакт будет установлен с ночной стороной. Знать такие вещи нельзя никак,
но почему-то этот мальчонка почти всегда оказывается прав.
- Возможно, у него тоже есть интуиция, доктор Девлин.
Девлин сверкнул зубами, желая, видимо, показать, что ничуть не
обиделся.
- Грант! Называйте меня просто Грант! Нет, я не верю. Вы в этом смысле
уникальны - и во всех прочих тоже. Уникальная женщина.
Он буквально пожирал Элию одним из своих фирменных страстных взглядов,
Правда, скудное освещение заметно снижало эффект.
- Младенческий юморок Бейкера достанет кого угодно, но оператор он
вполне приличный.
Голоса свивались и сплетались в сложную полифонию.
- Стоит, пожалуй, рассказать немного о физике этих процессов.
Девлин пододвинулся еще ближе, его левая рука легла на спинку
диванчика.
Элия неопределенно хмыкнула.
- Ее Высочество изучала теорию суперструн в Анкаре, у Гутельмана, -
злорадно объявил Джетро.
- Ни хрена себе! - разинул рот Девлин.
К сожалению, думала Элия, ее высочество не помнит уже ни одного
интеграла, ни одного фрактального тензора. Четырехмерное пространство -
время является подпространством десятимерного суперпространства - этот
факт давно известен каждому школьнику, - однако обмен одного из шести
ненаблюдаемых обычно измерений с одним из трех пространственных,
производимый трансмензором Чу-Ласки, описывался только математически,
представить его себе невозможно.
Получающаяся в результате струна имеет одновременно бесконечную - и
нулевую длину. Непонятно, недоступно для понимания - однако Элия помнила
любимую присказку Гутельмана: "Я вот, например, не понимаю, как работает
швейная машинка - а она все равно работает". В ясную ночь телескоп может
найти на небе миллионы звезд. Равно так же струна трансмензора может
ощупать суперпространство, может найти звезды, чье положение относительно
Земли невыразимо в действительных числах. Реально существующая струна
остается такой же непонятной, как и описывающие ее уравнения; как говорит
Гутельман, "трансмензор помогает найти планеты, а не ответы". Шутка в
стиле Абеля Бейкера.
- Четыре-два... восхождение...
Прометей уже отключен, это Элия понимала. И слава Богу, иначе он мог бы
расплавить планету.
- Отклик на расчетных координатах. - Сухой, деловитый голос дрожит от
сдерживаемого с трудом торжества. - Чуть великоват _тангаж_... Пульсации
отсутствуют.
Полное, всеобщее молчание.
Тангаж? А что это такое - тангаж?
- Ну вот и порядок, - удовлетворенно выдохнул Девлин.
И снова неразборчивое бормотание многих голосов, снова непонятные слова
и приказы.
Затем Элия не столько услышала, сколько почувствовала легкий треск, и
все головы повернулись к окну. Полная темнота сменилась синеватым
полумраком.
- Ну что с ним, спрашивается, поделаешь? - пожал плечами Девлин. -
Снова угадал, это же лунный свет. Две луны, вполне приличных размеров.
Вставайте. Разрешите, я вам помогу.
Назойливая галантность этого типа доводила Элию до белого каления. Они
подошли к окну и вгляделись.
Ничего особо впечатляющего. Элия видела подобные вещи в сотнях
голопостановок и документальных репортажей, вот только масштабы... Почти
пустой - отчего он казался еще больше - купол де Сото был покрупнее любого
из самых знаменитых стадионов Земли. Изогнутый, вроде огромного блюдца,
пол, на плоской центральной площадке ровным кольцом выстроились СОРТы -
тяжелые бронированные машины, похожие на мирно спящих динозавров. И еще
какие-то нагромождения, какое-то оборудование, почти неразличимое в
странной смеси тускло-красного, льющегося сверху света ламп и голубоватого
лунного сияния, поднимающегося из самого центра площадки.
Ну и кому все это интересно? Если Элии предложат сходить туда и
посмотреть, она не станет спорить, но только это ровно ничего не изменит.
Тибр, а никакой не Рейн. _Тибр!_
Голоса зазвучали громче, а затем смолкли - все, кроме одного,
продолжающего быстро тараторить.
- Робби, робби нашелся. - Голос Девлина дрожал от возбуждения. - Данные
сбрасывает.
Робби. Это какой-то там робот, механизм, который семь уже или восемь
дней бегает - или ползает? летает? плавает? - по этой планете. А теперь он
вышел на связь и сообщает все, что успел разузнать.
- ...На уровне моря ноль девяносто девять номинального... вариации ниже
номинальных... кислород один и один номинального... - Система переводила
сообщаемые роботом числа на обычный язык.
Элия вернулась на диванчик. В комнате нарастал возбужденный, ликующий
гул. Операторы повскакивали с мест, они переглядывались, улыбались друг
другу...
- ...Благородные газы близки к номиналу... дейтерий ноль запятая...
- Здорово, здорово! - воскликнул Девлин.
А затем... Элия даже и не поняла, в чем тут дело, но остальные поняли.
- Вот же мать твою! - зло пробормотал Девлин.
- Грант, ты меня слышишь?
Бейкера в комнате не было, его голос звучал из динамика.
- Слышу, Абель, слышу.
- Так ты усек? Такая планета - и кверху жопой.
И тоже - ни тени шутовства, одно горькое разочарование.
- Усек.
- Предлагаю забросить пару четвертых и семьсот восемьдесят восьмой,
поставить палатку. Заберем их в следующее окно.
- Хорошо, - скучным голосом откликнулся Девлин. - Валяй.
- А в чем там дело? - спросил Джетро, явно томившийся своим
непониманием.
Девлин широко зевнул и потянулся:
- Правая резьба. Аминокислоты... это из чего сделаны белки, понимаешь?
Все земные аминокислоты - левовращающие. То же самое и почти на всех
планетах второго класса - можно бы вроде ожидать пятьдесят на пятьдесят,
но почему-то это не так. И все же встречаются миры с правовращающими
изомерами, редко - но встречаются. Вот как сегодня.
- Ну и что?
- А то, что они перекособочат тебе всю биохимию. Не знаю уж точно, как
это получается, но организм отказывается работать. Мы пробовали на
хомяках, пробовали на мышах - никто из них долго не выдерживает. Так что
вы, Элия, угадали - Рейн не имеет никакой ценности.
Тибр...
Девлин проводил Элию до купола Коламбус, а затем и до номера. Мрачный,
как туча, Джетро держался чуть позади; сейчас он на удивление напоминал
недоверчивую тетушку из старых дев, приставленную наблюдать за
нравственностью юной племянницы. Элия валилась с ног в самом буквальном
смысле, ничего не видела и не понимала, и все же, когда спиралатор
доставил ее на нужный этаж, она ощутила неожиданный... внутренний
толчок?.. Ощутила _нечто_. Выходя, она споткнулась, точно так же, как
несколькими часами раньше - Абель Бейкер.
Поблагодарив обоих своих кавалеров, Элия закрыла дверь прямо перед их
лицами. Часы показывали ровно четыре ночи. В Банзараке сейчас чуть за
полдень, самое неподходящее для сна время.
Она бессильно прислонилась спиной к двери и взглянула на огромную
кровать, на простыни, скомканные при предыдущей попытке уснуть. Если снова
не удастся поспать, она попросту развалится на куски. Еще секунда,
чувствовала Элия, и она заплачет. Разревется от усталости и отчаяния. Ради
хорошего сна она была готова на что угодно.
_На что угодно?_
Да, твердо решила Элия. На что угодно. _Буддхи_ не слушается никаких
уговоров, не признает никакой морали. Оно не даст ей покоя, не отстанет.
Во всяком случае - здесь. А в объятиях Седрика Хаббарда она уснула, уснула
мгновенно, забылась блаженным младенческим сном. Она не ошиблась
относительно Рейна. У нее нет никаких оснований не доверять своей
интуиции.
Разрываясь между стыдом и надеждой, Элия встала на ступеньку
спиралатора. Двумя этажами выше ей остро захотелось выйти. Круглая, в
точности такая же гостиная; одна дверь, другая, третья... а вот эта -
зовет.
Элия ничуть не сомневалась, что нашла нужную комнату, хотя в Кейнсвилле
их тысячи и тысячи. Не сомневалась она и в том, что дверь не заперта и
стучать не надо.
А вот то, что в комнате горит свет, было для нее полной неожиданностью.
Увидев Элию, сидящий в кровати Седрик отложил журнал. Надежда, что темнота
поможет ей спрятать свой стыд, оказалась тщетной, но пути назад уже не
было - как не было и сомнений, что в этот самый момент на том, если он
существует, свете толпы венценосных ее предков осаждают всех и всяческих
богов просьбами покарать нечестивицу громом небесным. Желудок Элии
скрутило узлом, горло пересохло.
- Что, не спится? - спросила она, стараясь выглядеть по возможности
спокойно.
- Кровать короткая. - Седрик подоткнул под себя одеяло. Выглядел он на
удивление растерянным. - И я тут интересовался Рейном, так же как ты.
- Так ты что, меня видел?
- Ты только не подумай, - энергично замотал головой Седрик, - я совсем
за тобой не подсматривал, просто хотелось узнать результаты. Ну правда, я
знал, что ты там будешь.
Элия на мгновение поразилась - как это ему удалось получить доступ к
нужному каналу. С другой стороны, при всей безмерности своего невежества,
Седрик великолепно обращается с коммуникатором. Телевидение заменило ему и
мать, и отца.
Хорошо, ну а что дальше? Мальчишка, конечно же, покраснел, вытаращился,
весь полон надежды - и не может поверить нежданно-негаданно свалившемуся
на него счастью. А чего нужно мне? Просто лечь рядом с ним. Его постель -
единственное в мире место, где я смогу уснуть. Да, но сперва придется
заплатить за постой.
Увертюра закончилась, на очереди - первый акт. Он что, хочет, чтобы я
сама попросила? И тут Седрик откинул край одеяла - совсем немного, ноги
его и нижняя часть туловища оставались надежно спрятанными. Просто такое
вот приглашение сесть и поговорить - словно это так принято, чтобы леди
заходили к джентльменам посреди ночи для небольшой светской беседы. А что,
может, он и вправду думает, что так принято? Или это приглашение к
большему? - конечно, если она того хочет, если она затем и пришла. Жест
выглядел очень трогательно и представлялся хорошим решением проблемы.
Ладно, если уж без этого не обойтись, сделаем все, как следует. По
полной программе. Элия усмехнулась, словно в предвкушении близких
радостей, затем скинула туфли и потянулась к молнии, краем глаза заметив
глубокий, пораженный вздох Седрика, напряженное ожидание, написанное на
его лице.
Нет, это не будет совращением малолетних. Седрик пожирал ее сверкающими
от возбуждения глазами, но ведь это - нормальная мужская реакция. Он не
дергался, не отпускал нервных шуточек, на его лице не было похабной
детской ухмылки. Этот мальчик снова оказался мужчиной, это снова, в
который уже раз, поразило Элию, хотя чему тут, собственно, удивляться?
Учебник любви - книга особая, чтобы прочитать его, не обязательно быть
таким уж грамотным. Седрик делал это раньше - тут не могло быть никаких
сомнений; Элия почти перестала чувствовать себя виноватой.
- Выключить свет? - спросил он хриплым, срывающимся голосом.
- Только если ты сам этого хочешь.
Дурацкий вопрос!
Пусть посмотрит. Элия раздевалась не спеша, скорее уж намеренно
медленно. Даже совсем обнаженная, она не испытывала ни малейшего смущения
перед Седриком, такой искренний восторг светился в его глазах. Теперь
распустить волосы, встряхнуть ими... Светлая кожа - великолепный
индикатор, вон как он покраснел, даже грудь красная...
А затем Седрик то ли счел себя обязанным восстановить справедливость,
то ли решил, что и его мослы могут представлять для Элии некоторый
интерес; так или иначе, но он глубоко, словно готовясь прыгнуть в воду,
вздохнул, скинул с себя одеяло и лег на спину. Одежды на нем не было
никакой.
Элия скользнула в объятия Седрика - и тут же ее охватил блаженный
покой. Спасение, безопасность! Твердая, надежная земля, когда вокруг -
наводнение, потоп. Или - словно кто-то закрыл толстую, звукоизолирующую
дверь, мгновенно заглушив шум и грохот, доносящиеся в комнату снаружи. Все
- и больше ничего не надо, ровно ничего.
Однако было ясно, что этим дело не ограничится.
- Просто обними меня и держи, - прошептала Элия, всем телом прижимаясь
к Седрику. - Не нужно сразу, просто обними меня и полежим.
Ну а потом... потом ты получишь свою плату за постой.
Крайне довольный собой, Седрик побрился, принял душ, оделся и
направился в столовую. На этот раз он даже сумел спуститься на
спиралаторе, ни обо что не стукнувшись головой. Впрочем, мысли в
нестукнутой голове все равно несколько путались - последствие трех почти
бессонных ночей: предотъездная суета во вторник, ужас среды, а затем
чудеса. И какие чудеса! Если бы не блаженство, буквально переполняющее все
его тело, Седрик мог бы подумать, что это ему просто приснилось.
Идиот! Покупая вчера себе одежду, он вчистую забыл про белье. В
результате вечером ему пришлось выстирать трусы и повесить их на просушку.
Впервые в жизни он лег спать в чем мать родила (в переносном, конечно же,
смысле, ибо _его_, Седрика, никакая мать не рожала). А затем пришла самая
прекрасная девушка в мире и легла в постель рядом с ним, и они любили друг
друга. Трусы купить нужно сегодня же, но отныне он всегда будет спать
совсем раздетым. Такая методика имеет свои очень серьезные преимущества!
Хотелось поделиться с кем-нибудь этой шуткой, с кем-нибудь из старых
знакомых, но Седрик настрого запретил себе думать о Мидоудейле.
К тому же порядочные мужчины никогда и никому про такое не
рассказывают.
Среди десятка с небольшим завтракающих Седрик не заметил ни одного
знакомого лица. Они-то его наверняка знают - после вчерашних телевизионных
новостей. А не заметить такую жердину просто невозможно. Некоторые из
людей читали, прямо за едой. Седрик не принес в столовую журнал, купленный
специально, чтобы попрактиковаться в чтении, да и вообще он стеснялся
читать на людях.
Вместо этого он стал думать об Элии. Седрик воздержался от расспросов,
зачем принцесса приехала в такую даль из своего Банзарака - захочет, так
расскажет, - но у него и у самого появились некоторые догадки. Прошлым
вечером он запросил материалы по ритуалу с кобрами. Ритуал этот дожил и до
новейшего времени, в виде туристского аттракциона, поэтому у Системы
нашлись даже документальные фильмы. Само собой (так, во всяком случае,
утверждали специалисты), все это - липа, и всегда было липой. Змее удаляли
ядовитые зубы, к тому же принц, или там принцесса, знали заранее, что в
каком горшке лежит.
Седрик этому не поверил. Одни люди имеют от рождения абсолютный
музыкальный слух, другим наследственность велит вымахать за два метра
ростом, а семья Элии обладает чем-то вроде ясновидения, донесла этот дар
из незапамятного прошлого до наших дней. Кто же не знает, что на Востоке
есть тайны, не понятные даже самой современной науке! Вот поэтому Элия и
здесь - Институт нанял ее как ясновидящую. А у них, в этом Институте, все
шибко научное, они ни за что не скажут вслух, что пользуются услугами
разных там телепатов-экстрасенсов. Тут заодно и объяснение, почему Система
относится к Элии как к страшному военному секрету.
А ночью - это они надеялись найти мир первого класса. Рядом с Элией был
сам Девлин - это посреди-то ночи, а потом, когда Рейн оказался зеркальным
миром, все поскучнели и разошлись. А так вроде бы прямо райский уголок.
Первый класс, ну точно, первый класс ищут. Тридцать лет научных поисков
не дали никакого результата - вот бабушка и решила привлечь к делу
экстрасенсов. Седрик попытался проверить свою догадку у Системы и узнал в
результате, что первый класс допуска - не самый высокий, существует еще и
нулевой. Но если он сумел подобраться к тщательно скрываемой тайне так
близко и так быстро, рано или поздно то же самое сделают и журналисты, и
чем больше получат они информации, тем раньше наступит это "рано или
поздно". Бабушка такого не потерпит - слишком уж велика опасность. Мало
удивительного, что у нее такие веселые отношения с ЛУКом! Ортодоксальные
ученые сразу назвали бы ее шарлатанкой. Вот, значит, на что намекала Элия
в поезде, вот что она имела в виду, когда советовала не делать никаких
заявлений, не согласовав их предварительно с бабушкой.
Завтрак был хороший и обильный. Седрик заказал бы и третью порцию, но
нужно было спешить, предстоял разговор с доктором Фишем на тему этой самой
десятичасовой... пресс-конференции? Нет, скорее это называется "брифинг".
Сейчас, на более-менее свежую голову, вчерашнее приглашение казалось
Седрику верхом наглости, но что уж тут поделаешь: бабушка поручила ему
работу, он согласился, теперь нужно стараться изо всех сил.
Он нашел тележку, приказал ей ехать к куполу Филби, где размещалась
администрация, и прибыл по назначению ровно в девять.
Маленький, просто обставленный кабинет доктора Фиша выглядел на
удивление аккуратно. Вдоль одной из стен тянулись металлические стеллажи,
забитые бумагами - если судить по содержимому двух полуоткрытых ящиков.
Что же там за секреты такие? - удивился Седрик. Неужели нельзя хранить все
это в Системе? Однако вслух он ничего не сказал.
Ему нравился доктор Фиш - низенький, толстоватый человечек, совсем не
вызывающий того благоговейного трепета, как, скажем, Грант Девлин или
Уиллоби Хейстингз. Гладко зализанные (тепловая, наверное, укладка) волосы
Фиша поблескивали, как черный пластик, в них не было еще ни малейшей
проседи. Персонажи исторических мелодрам часто щеголяли очками, однако в
реальной жизни Седрик этого прибора прежде не видел. Интересная все-таки
штука, эти очки - из-за них казалось, что доктор Фиш никогда не моргает.
Заместитель директора по безопасности привстал из-за стола и протянул
руку; Седрик сразу же вспомнил, какого дурака свалял он тогда, вчера, в
бабушкином кабинете.
Ладонь у доктора Фиша была белая, мягкая, с пухлыми, очень короткими
пальцами. Взмахом руки он указал посетителю на простой жесткий стул.
- Ну так что, заместитель директора? - Хотя доктор Фиш и улыбнулся, на
его розоватом, сдобном лице не появилось ни морщинки. - Чем могу быть
полезен?
Он не говорил, а вроде как негромко ворковал; голос его заставлял
собеседника все время вслушиваться, чтобы не упустить что-нибудь важное, -
и каждое слово, произнесенное этим голосом, казалось частью некоего
важного секрета.
Седрик закинул правую ногу на левую.
- Доктор Фиш, а вы не могли бы, пожалуйста, называть меня просто
Седрик? Мне как-то неловко, что я - заместитель директора. - Он чуть
помедлил, а затем решил рискнуть: - А еще, сэр... ну почему бабушка это
сделала? Все же подумали, что она с ума сошла!
- Они тридцать лет уже так думают.
И все. Вероятно, Фиш считает, что полностью ответил на вопрос.
- А-а... Ладно. Понимаете, мне хотелось бы получить совет.
Седрик изложил вкратце бабушкины инструкции и что, по его, Седрика,
мнению, захотят получить журналисты, и коронную свою идею о подсистеме с
односторонней загрузкой. Доктор Фиш выслушал весь этот сбивчивый монолог
не шелохнувшись, его ладони мягко, безвольно лежали на столе, а глаза
оставались совсем неподвижными, словно и не настоящие это вовсе глаза, а
нарисованные на оборотных сторонах толстых линз. Такое внимание слушателя
не могло не польстить; Седрик почувствовал себя лучше, не так напряженно,
как в первые минуты. Кончив говорить, он поменял ноги - закинул левую на
правую - и стал ждать резюме Фиша.
- Да, Седрик, должно получиться. Вы объявите об этом прямо сегодня?
Казалось бы, ответ тут может быть только один - "да". Седрика очень
обрадовало, что такой специалист одобрил его идею, и был уже готов сказать
это "да", но тут в его голове всплыл совет Элии. Элия не доверяет бабушке,
а Элия знает о мире гораздо больше, чем он, Седрик. Не только о мире
вообще, но и об Институте.
- Нет, - сказал Седрик. - Я, пожалуй, просто послушаю, чего они хотят,
а потом свяжусь с бабушкой. Может, она захочет сама сделать объявление.
Доктор Фиш скептически поджал губы. Очень толстые губы.
- Собственно, она уже едет в Кейнсвилл - будет здесь к полудню. Но
быстрое и четкое разрешение проблемы повысит ваше реноме - вы произведете
хорошее впечатление. Определенное описание предполагаемой методики вызовет
у журналистов энтузиазм. Это кардинальным образом реструктурирует...
Отношения директора с прессой изменятся в лучшую сторону.
- Я посмотрю, сэр. Я хочу сперва выслушать их, узнать, чего они просят.
И все же - какой соблазн. Так вот, сразу, взять и помочь бабушке.
- Я уверен, что вы правильно спрогнозировали их требования и нашли
оптимальный... самый правильный ответ. - Доктор Фиш снова улыбнулся.
- И еще одно, сэр! Мне нужна помощь экспертов. Есть же тут, наверное,
какие-нибудь консультанты, которых я бы мог нанять, чтобы они мне помогли.
Бледное, словно из теста вылепленное, лицо утратило всякую
благожелательность, уголки толстых губ брезгливо опустились.
- Они могут оказаться членами ЛУКа.
- Как?
Губы изогнулись еще сильнее. Теперь Фиш не ворковал, он почти
выплевывал слова.
- Члены Лиги ученых и конструкторов не допускаются в Кейнсвилл.
Никогда, ни под каким предлогом.
Вот оно что! Седрик осторожно поставил обе ноги на пол.
- Ну, тогда, значит... спасибо за уделенное мне время, сэр.
- Нам нужно обсудить еще один вопрос.
- Да, сэр?
Еле слышные слова ползли к Седрику через стол, как хищные, смертельно
опасные пауки.
- Я имею в виду доктора Пандору Экклес, обозревательницу WSHB.
Седрик вздрогнул, как от удара.
- Она анонсировала на сегодня специальный выпуск. Ради него из сетки
вещания сняли несколько регулярных программ.
Ну да, бабушка же так и говорила, что это отложат на сегодня.
- А что там будет такое специальное, сэр?
Доктор Фиш улыбнулся еще шире, чем прежде, но как-то так получалось,
что лицо его было совсем не веселое, скорее уж наоборот.
- В точности это неизвестно, однако как заместитель директора по связи
со средствами массовой информации вы должны следить за событиями и быть
наготове, чтобы дать при необходимости быстрое и решительное опровержение.
Как серпом по яйцам... Седрик судорожно сглотнул, затем глубоко
вздохнул - раз, другой... Ну почему, почему это должна быть именно Пандора
Экклес?
- Ну а как же я сумею, сэр? Я тут совсем новенький и не знаю, какая там
правда. Ведь опровержение - это я должен правду сказать, да? А то врать у
меня совсем плохо получается.
- Ну конечно же, правду. Заходите сюда во второй половине дня - к тому
времени я соберу побольше данных. Мы сядем вместе, составим
предварительный набросок - а может, даже запишем ваше заявление.
Доктор Фиш моргнул. Знаменательное событие.
- Возможно, мы обеспечим себе и некоторую поддержку, например со
стороны Франклина Фрэзера.
Теперь Седрик не понимал уже вообще ничего.
- Так он же тоже из WSHB! С какой это стати доктор Фрэзер будет нам
помогать?
- А я могу его шантажировать.
Лицо доктора Фиша оставалось абсолютно непроницаемым, но это же нужно
быть полным дураком, чтобы шуток не понимать. Седрик охотно рассмеялся и
встал. Заместитель по безопасности тоже поднялся из-за сверкающего
безупречным порядком стола. И тут Седрик набрался смелости - то ли потому,
что смотрел сейчас на доктора Фиша сверху вниз, то ли просто из-за мягкой
доброжелательности, излучаемой пухлым коротышкой.
- А скажите, сэр, - спросил он, - передача Пандоры, это что будет, про
миры первого класса?
Холодный, ничего не выражающий блеск очков.
- Нет, - прошептал доктор Фиш. - Не думаю, Седрик, чтобы ее передача
была посвящена мирам первого класса. Строго между нами, я сильно
подозреваю, что главной темой будет убийство.
Встреча с прессой прошла гораздо спокойнее, чем ожидал Седрик. Очень
немногие - десяток, или около того, компаний - побеспокоились прислать
своих представителей, так что Система смогла разместить их полномасштабные
изображения вокруг одного стола. В большинстве своем эти представители
были мелкой сошкой - преднамеренная демонстрация того, насколько мало
доверия вызывают способности Седрика у Больших Людей. Многие - чуть ли не
половина - из собравшихся выглядели не старше его самого, были среди них и
две девушки - не такие, конечно, как Элия, но тоже потрясающе красивые. На
Хотя каждый из голосов, заполнявших центр управления, звучал спокойно и
уверенно, взятые вместе они создавали неприятное ощущение суматохи,
беспорядка. Чаще прочих доносился гнусавый говорок Системы, голос Абеля
Бейкера Элия узнала с трудом - резкий и повелительный, он полностью
утратил недавние шутовские интонации.
- Четыре-семь... четыре-шесть... - четыре-пять... Прометей,
приготовиться. Три-пять... три-шесть... Беринг заканчивает, Прометей
подключается... калибровка, на семерке, это что, тень? Подтверждают тень
на семерке... появилась тень... отметка два-девять.
Что все это значит? Неужели кто-нибудь может в этом разобраться?
- Прометей, обратный отсчет... три... два... один. Звездная инфузия.
Где-то в темноте стрекотали и пощелкивали какие-то механизмы. Элия
зевнула так широко, что чуть не вывихнула челюсть. Рейн ее абсолютно не
интересовал. Вот Тибр - Тибр совсем другое дело. Тибр хороший, теплый. И
прямо сейчас, вот в этот момент, некоему молодому человеку хорошо и тепло.
Элия задумалась, где бы это могли его поселить, и тут же потеряла мысль.
От усталости голова ее была как ватная.
Джетро сидел слева от Элии, вынырнувший откуда-то Девлин сел справа,
_чересчур_ близко.
- Через минуту, максимум через две. Сейчас мы заряжаем Прометей - чтобы
хватило энергии на нагрев всех утренних ванн и душей Сампа. А потом -
Рейн, если мы его найдем. Абель спорит на что угодно, что на этот раз
контакт будет установлен с ночной стороной. Знать такие вещи нельзя никак,
но почему-то этот мальчонка почти всегда оказывается прав.
- Возможно, у него тоже есть интуиция, доктор Девлин.
Девлин сверкнул зубами, желая, видимо, показать, что ничуть не
обиделся.
- Грант! Называйте меня просто Грант! Нет, я не верю. Вы в этом смысле
уникальны - и во всех прочих тоже. Уникальная женщина.
Он буквально пожирал Элию одним из своих фирменных страстных взглядов,
Правда, скудное освещение заметно снижало эффект.
- Младенческий юморок Бейкера достанет кого угодно, но оператор он
вполне приличный.
Голоса свивались и сплетались в сложную полифонию.
- Стоит, пожалуй, рассказать немного о физике этих процессов.
Девлин пододвинулся еще ближе, его левая рука легла на спинку
диванчика.
Элия неопределенно хмыкнула.
- Ее Высочество изучала теорию суперструн в Анкаре, у Гутельмана, -
злорадно объявил Джетро.
- Ни хрена себе! - разинул рот Девлин.
К сожалению, думала Элия, ее высочество не помнит уже ни одного
интеграла, ни одного фрактального тензора. Четырехмерное пространство -
время является подпространством десятимерного суперпространства - этот
факт давно известен каждому школьнику, - однако обмен одного из шести
ненаблюдаемых обычно измерений с одним из трех пространственных,
производимый трансмензором Чу-Ласки, описывался только математически,
представить его себе невозможно.
Получающаяся в результате струна имеет одновременно бесконечную - и
нулевую длину. Непонятно, недоступно для понимания - однако Элия помнила
любимую присказку Гутельмана: "Я вот, например, не понимаю, как работает
швейная машинка - а она все равно работает". В ясную ночь телескоп может
найти на небе миллионы звезд. Равно так же струна трансмензора может
ощупать суперпространство, может найти звезды, чье положение относительно
Земли невыразимо в действительных числах. Реально существующая струна
остается такой же непонятной, как и описывающие ее уравнения; как говорит
Гутельман, "трансмензор помогает найти планеты, а не ответы". Шутка в
стиле Абеля Бейкера.
- Четыре-два... восхождение...
Прометей уже отключен, это Элия понимала. И слава Богу, иначе он мог бы
расплавить планету.
- Отклик на расчетных координатах. - Сухой, деловитый голос дрожит от
сдерживаемого с трудом торжества. - Чуть великоват _тангаж_... Пульсации
отсутствуют.
Полное, всеобщее молчание.
Тангаж? А что это такое - тангаж?
- Ну вот и порядок, - удовлетворенно выдохнул Девлин.
И снова неразборчивое бормотание многих голосов, снова непонятные слова
и приказы.
Затем Элия не столько услышала, сколько почувствовала легкий треск, и
все головы повернулись к окну. Полная темнота сменилась синеватым
полумраком.
- Ну что с ним, спрашивается, поделаешь? - пожал плечами Девлин. -
Снова угадал, это же лунный свет. Две луны, вполне приличных размеров.
Вставайте. Разрешите, я вам помогу.
Назойливая галантность этого типа доводила Элию до белого каления. Они
подошли к окну и вгляделись.
Ничего особо впечатляющего. Элия видела подобные вещи в сотнях
голопостановок и документальных репортажей, вот только масштабы... Почти
пустой - отчего он казался еще больше - купол де Сото был покрупнее любого
из самых знаменитых стадионов Земли. Изогнутый, вроде огромного блюдца,
пол, на плоской центральной площадке ровным кольцом выстроились СОРТы -
тяжелые бронированные машины, похожие на мирно спящих динозавров. И еще
какие-то нагромождения, какое-то оборудование, почти неразличимое в
странной смеси тускло-красного, льющегося сверху света ламп и голубоватого
лунного сияния, поднимающегося из самого центра площадки.
Ну и кому все это интересно? Если Элии предложат сходить туда и
посмотреть, она не станет спорить, но только это ровно ничего не изменит.
Тибр, а никакой не Рейн. _Тибр!_
Голоса зазвучали громче, а затем смолкли - все, кроме одного,
продолжающего быстро тараторить.
- Робби, робби нашелся. - Голос Девлина дрожал от возбуждения. - Данные
сбрасывает.
Робби. Это какой-то там робот, механизм, который семь уже или восемь
дней бегает - или ползает? летает? плавает? - по этой планете. А теперь он
вышел на связь и сообщает все, что успел разузнать.
- ...На уровне моря ноль девяносто девять номинального... вариации ниже
номинальных... кислород один и один номинального... - Система переводила
сообщаемые роботом числа на обычный язык.
Элия вернулась на диванчик. В комнате нарастал возбужденный, ликующий
гул. Операторы повскакивали с мест, они переглядывались, улыбались друг
другу...
- ...Благородные газы близки к номиналу... дейтерий ноль запятая...
- Здорово, здорово! - воскликнул Девлин.
А затем... Элия даже и не поняла, в чем тут дело, но остальные поняли.
- Вот же мать твою! - зло пробормотал Девлин.
- Грант, ты меня слышишь?
Бейкера в комнате не было, его голос звучал из динамика.
- Слышу, Абель, слышу.
- Так ты усек? Такая планета - и кверху жопой.
И тоже - ни тени шутовства, одно горькое разочарование.
- Усек.
- Предлагаю забросить пару четвертых и семьсот восемьдесят восьмой,
поставить палатку. Заберем их в следующее окно.
- Хорошо, - скучным голосом откликнулся Девлин. - Валяй.
- А в чем там дело? - спросил Джетро, явно томившийся своим
непониманием.
Девлин широко зевнул и потянулся:
- Правая резьба. Аминокислоты... это из чего сделаны белки, понимаешь?
Все земные аминокислоты - левовращающие. То же самое и почти на всех
планетах второго класса - можно бы вроде ожидать пятьдесят на пятьдесят,
но почему-то это не так. И все же встречаются миры с правовращающими
изомерами, редко - но встречаются. Вот как сегодня.
- Ну и что?
- А то, что они перекособочат тебе всю биохимию. Не знаю уж точно, как
это получается, но организм отказывается работать. Мы пробовали на
хомяках, пробовали на мышах - никто из них долго не выдерживает. Так что
вы, Элия, угадали - Рейн не имеет никакой ценности.
Тибр...
Девлин проводил Элию до купола Коламбус, а затем и до номера. Мрачный,
как туча, Джетро держался чуть позади; сейчас он на удивление напоминал
недоверчивую тетушку из старых дев, приставленную наблюдать за
нравственностью юной племянницы. Элия валилась с ног в самом буквальном
смысле, ничего не видела и не понимала, и все же, когда спиралатор
доставил ее на нужный этаж, она ощутила неожиданный... внутренний
толчок?.. Ощутила _нечто_. Выходя, она споткнулась, точно так же, как
несколькими часами раньше - Абель Бейкер.
Поблагодарив обоих своих кавалеров, Элия закрыла дверь прямо перед их
лицами. Часы показывали ровно четыре ночи. В Банзараке сейчас чуть за
полдень, самое неподходящее для сна время.
Она бессильно прислонилась спиной к двери и взглянула на огромную
кровать, на простыни, скомканные при предыдущей попытке уснуть. Если снова
не удастся поспать, она попросту развалится на куски. Еще секунда,
чувствовала Элия, и она заплачет. Разревется от усталости и отчаяния. Ради
хорошего сна она была готова на что угодно.
_На что угодно?_
Да, твердо решила Элия. На что угодно. _Буддхи_ не слушается никаких
уговоров, не признает никакой морали. Оно не даст ей покоя, не отстанет.
Во всяком случае - здесь. А в объятиях Седрика Хаббарда она уснула, уснула
мгновенно, забылась блаженным младенческим сном. Она не ошиблась
относительно Рейна. У нее нет никаких оснований не доверять своей
интуиции.
Разрываясь между стыдом и надеждой, Элия встала на ступеньку
спиралатора. Двумя этажами выше ей остро захотелось выйти. Круглая, в
точности такая же гостиная; одна дверь, другая, третья... а вот эта -
зовет.
Элия ничуть не сомневалась, что нашла нужную комнату, хотя в Кейнсвилле
их тысячи и тысячи. Не сомневалась она и в том, что дверь не заперта и
стучать не надо.
А вот то, что в комнате горит свет, было для нее полной неожиданностью.
Увидев Элию, сидящий в кровати Седрик отложил журнал. Надежда, что темнота
поможет ей спрятать свой стыд, оказалась тщетной, но пути назад уже не
было - как не было и сомнений, что в этот самый момент на том, если он
существует, свете толпы венценосных ее предков осаждают всех и всяческих
богов просьбами покарать нечестивицу громом небесным. Желудок Элии
скрутило узлом, горло пересохло.
- Что, не спится? - спросила она, стараясь выглядеть по возможности
спокойно.
- Кровать короткая. - Седрик подоткнул под себя одеяло. Выглядел он на
удивление растерянным. - И я тут интересовался Рейном, так же как ты.
- Так ты что, меня видел?
- Ты только не подумай, - энергично замотал головой Седрик, - я совсем
за тобой не подсматривал, просто хотелось узнать результаты. Ну правда, я
знал, что ты там будешь.
Элия на мгновение поразилась - как это ему удалось получить доступ к
нужному каналу. С другой стороны, при всей безмерности своего невежества,
Седрик великолепно обращается с коммуникатором. Телевидение заменило ему и
мать, и отца.
Хорошо, ну а что дальше? Мальчишка, конечно же, покраснел, вытаращился,
весь полон надежды - и не может поверить нежданно-негаданно свалившемуся
на него счастью. А чего нужно мне? Просто лечь рядом с ним. Его постель -
единственное в мире место, где я смогу уснуть. Да, но сперва придется
заплатить за постой.
Увертюра закончилась, на очереди - первый акт. Он что, хочет, чтобы я
сама попросила? И тут Седрик откинул край одеяла - совсем немного, ноги
его и нижняя часть туловища оставались надежно спрятанными. Просто такое
вот приглашение сесть и поговорить - словно это так принято, чтобы леди
заходили к джентльменам посреди ночи для небольшой светской беседы. А что,
может, он и вправду думает, что так принято? Или это приглашение к
большему? - конечно, если она того хочет, если она затем и пришла. Жест
выглядел очень трогательно и представлялся хорошим решением проблемы.
Ладно, если уж без этого не обойтись, сделаем все, как следует. По
полной программе. Элия усмехнулась, словно в предвкушении близких
радостей, затем скинула туфли и потянулась к молнии, краем глаза заметив
глубокий, пораженный вздох Седрика, напряженное ожидание, написанное на
его лице.
Нет, это не будет совращением малолетних. Седрик пожирал ее сверкающими
от возбуждения глазами, но ведь это - нормальная мужская реакция. Он не
дергался, не отпускал нервных шуточек, на его лице не было похабной
детской ухмылки. Этот мальчик снова оказался мужчиной, это снова, в
который уже раз, поразило Элию, хотя чему тут, собственно, удивляться?
Учебник любви - книга особая, чтобы прочитать его, не обязательно быть
таким уж грамотным. Седрик делал это раньше - тут не могло быть никаких
сомнений; Элия почти перестала чувствовать себя виноватой.
- Выключить свет? - спросил он хриплым, срывающимся голосом.
- Только если ты сам этого хочешь.
Дурацкий вопрос!
Пусть посмотрит. Элия раздевалась не спеша, скорее уж намеренно
медленно. Даже совсем обнаженная, она не испытывала ни малейшего смущения
перед Седриком, такой искренний восторг светился в его глазах. Теперь
распустить волосы, встряхнуть ими... Светлая кожа - великолепный
индикатор, вон как он покраснел, даже грудь красная...
А затем Седрик то ли счел себя обязанным восстановить справедливость,
то ли решил, что и его мослы могут представлять для Элии некоторый
интерес; так или иначе, но он глубоко, словно готовясь прыгнуть в воду,
вздохнул, скинул с себя одеяло и лег на спину. Одежды на нем не было
никакой.
Элия скользнула в объятия Седрика - и тут же ее охватил блаженный
покой. Спасение, безопасность! Твердая, надежная земля, когда вокруг -
наводнение, потоп. Или - словно кто-то закрыл толстую, звукоизолирующую
дверь, мгновенно заглушив шум и грохот, доносящиеся в комнату снаружи. Все
- и больше ничего не надо, ровно ничего.
Однако было ясно, что этим дело не ограничится.
- Просто обними меня и держи, - прошептала Элия, всем телом прижимаясь
к Седрику. - Не нужно сразу, просто обними меня и полежим.
Ну а потом... потом ты получишь свою плату за постой.
Крайне довольный собой, Седрик побрился, принял душ, оделся и
направился в столовую. На этот раз он даже сумел спуститься на
спиралаторе, ни обо что не стукнувшись головой. Впрочем, мысли в
нестукнутой голове все равно несколько путались - последствие трех почти
бессонных ночей: предотъездная суета во вторник, ужас среды, а затем
чудеса. И какие чудеса! Если бы не блаженство, буквально переполняющее все
его тело, Седрик мог бы подумать, что это ему просто приснилось.
Идиот! Покупая вчера себе одежду, он вчистую забыл про белье. В
результате вечером ему пришлось выстирать трусы и повесить их на просушку.
Впервые в жизни он лег спать в чем мать родила (в переносном, конечно же,
смысле, ибо _его_, Седрика, никакая мать не рожала). А затем пришла самая
прекрасная девушка в мире и легла в постель рядом с ним, и они любили друг
друга. Трусы купить нужно сегодня же, но отныне он всегда будет спать
совсем раздетым. Такая методика имеет свои очень серьезные преимущества!
Хотелось поделиться с кем-нибудь этой шуткой, с кем-нибудь из старых
знакомых, но Седрик настрого запретил себе думать о Мидоудейле.
К тому же порядочные мужчины никогда и никому про такое не
рассказывают.
Среди десятка с небольшим завтракающих Седрик не заметил ни одного
знакомого лица. Они-то его наверняка знают - после вчерашних телевизионных
новостей. А не заметить такую жердину просто невозможно. Некоторые из
людей читали, прямо за едой. Седрик не принес в столовую журнал, купленный
специально, чтобы попрактиковаться в чтении, да и вообще он стеснялся
читать на людях.
Вместо этого он стал думать об Элии. Седрик воздержался от расспросов,
зачем принцесса приехала в такую даль из своего Банзарака - захочет, так
расскажет, - но у него и у самого появились некоторые догадки. Прошлым
вечером он запросил материалы по ритуалу с кобрами. Ритуал этот дожил и до
новейшего времени, в виде туристского аттракциона, поэтому у Системы
нашлись даже документальные фильмы. Само собой (так, во всяком случае,
утверждали специалисты), все это - липа, и всегда было липой. Змее удаляли
ядовитые зубы, к тому же принц, или там принцесса, знали заранее, что в
каком горшке лежит.
Седрик этому не поверил. Одни люди имеют от рождения абсолютный
музыкальный слух, другим наследственность велит вымахать за два метра
ростом, а семья Элии обладает чем-то вроде ясновидения, донесла этот дар
из незапамятного прошлого до наших дней. Кто же не знает, что на Востоке
есть тайны, не понятные даже самой современной науке! Вот поэтому Элия и
здесь - Институт нанял ее как ясновидящую. А у них, в этом Институте, все
шибко научное, они ни за что не скажут вслух, что пользуются услугами
разных там телепатов-экстрасенсов. Тут заодно и объяснение, почему Система
относится к Элии как к страшному военному секрету.
А ночью - это они надеялись найти мир первого класса. Рядом с Элией был
сам Девлин - это посреди-то ночи, а потом, когда Рейн оказался зеркальным
миром, все поскучнели и разошлись. А так вроде бы прямо райский уголок.
Первый класс, ну точно, первый класс ищут. Тридцать лет научных поисков
не дали никакого результата - вот бабушка и решила привлечь к делу
экстрасенсов. Седрик попытался проверить свою догадку у Системы и узнал в
результате, что первый класс допуска - не самый высокий, существует еще и
нулевой. Но если он сумел подобраться к тщательно скрываемой тайне так
близко и так быстро, рано или поздно то же самое сделают и журналисты, и
чем больше получат они информации, тем раньше наступит это "рано или
поздно". Бабушка такого не потерпит - слишком уж велика опасность. Мало
удивительного, что у нее такие веселые отношения с ЛУКом! Ортодоксальные
ученые сразу назвали бы ее шарлатанкой. Вот, значит, на что намекала Элия
в поезде, вот что она имела в виду, когда советовала не делать никаких
заявлений, не согласовав их предварительно с бабушкой.
Завтрак был хороший и обильный. Седрик заказал бы и третью порцию, но
нужно было спешить, предстоял разговор с доктором Фишем на тему этой самой
десятичасовой... пресс-конференции? Нет, скорее это называется "брифинг".
Сейчас, на более-менее свежую голову, вчерашнее приглашение казалось
Седрику верхом наглости, но что уж тут поделаешь: бабушка поручила ему
работу, он согласился, теперь нужно стараться изо всех сил.
Он нашел тележку, приказал ей ехать к куполу Филби, где размещалась
администрация, и прибыл по назначению ровно в девять.
Маленький, просто обставленный кабинет доктора Фиша выглядел на
удивление аккуратно. Вдоль одной из стен тянулись металлические стеллажи,
забитые бумагами - если судить по содержимому двух полуоткрытых ящиков.
Что же там за секреты такие? - удивился Седрик. Неужели нельзя хранить все
это в Системе? Однако вслух он ничего не сказал.
Ему нравился доктор Фиш - низенький, толстоватый человечек, совсем не
вызывающий того благоговейного трепета, как, скажем, Грант Девлин или
Уиллоби Хейстингз. Гладко зализанные (тепловая, наверное, укладка) волосы
Фиша поблескивали, как черный пластик, в них не было еще ни малейшей
проседи. Персонажи исторических мелодрам часто щеголяли очками, однако в
реальной жизни Седрик этого прибора прежде не видел. Интересная все-таки
штука, эти очки - из-за них казалось, что доктор Фиш никогда не моргает.
Заместитель директора по безопасности привстал из-за стола и протянул
руку; Седрик сразу же вспомнил, какого дурака свалял он тогда, вчера, в
бабушкином кабинете.
Ладонь у доктора Фиша была белая, мягкая, с пухлыми, очень короткими
пальцами. Взмахом руки он указал посетителю на простой жесткий стул.
- Ну так что, заместитель директора? - Хотя доктор Фиш и улыбнулся, на
его розоватом, сдобном лице не появилось ни морщинки. - Чем могу быть
полезен?
Он не говорил, а вроде как негромко ворковал; голос его заставлял
собеседника все время вслушиваться, чтобы не упустить что-нибудь важное, -
и каждое слово, произнесенное этим голосом, казалось частью некоего
важного секрета.
Седрик закинул правую ногу на левую.
- Доктор Фиш, а вы не могли бы, пожалуйста, называть меня просто
Седрик? Мне как-то неловко, что я - заместитель директора. - Он чуть
помедлил, а затем решил рискнуть: - А еще, сэр... ну почему бабушка это
сделала? Все же подумали, что она с ума сошла!
- Они тридцать лет уже так думают.
И все. Вероятно, Фиш считает, что полностью ответил на вопрос.
- А-а... Ладно. Понимаете, мне хотелось бы получить совет.
Седрик изложил вкратце бабушкины инструкции и что, по его, Седрика,
мнению, захотят получить журналисты, и коронную свою идею о подсистеме с
односторонней загрузкой. Доктор Фиш выслушал весь этот сбивчивый монолог
не шелохнувшись, его ладони мягко, безвольно лежали на столе, а глаза
оставались совсем неподвижными, словно и не настоящие это вовсе глаза, а
нарисованные на оборотных сторонах толстых линз. Такое внимание слушателя
не могло не польстить; Седрик почувствовал себя лучше, не так напряженно,
как в первые минуты. Кончив говорить, он поменял ноги - закинул левую на
правую - и стал ждать резюме Фиша.
- Да, Седрик, должно получиться. Вы объявите об этом прямо сегодня?
Казалось бы, ответ тут может быть только один - "да". Седрика очень
обрадовало, что такой специалист одобрил его идею, и был уже готов сказать
это "да", но тут в его голове всплыл совет Элии. Элия не доверяет бабушке,
а Элия знает о мире гораздо больше, чем он, Седрик. Не только о мире
вообще, но и об Институте.
- Нет, - сказал Седрик. - Я, пожалуй, просто послушаю, чего они хотят,
а потом свяжусь с бабушкой. Может, она захочет сама сделать объявление.
Доктор Фиш скептически поджал губы. Очень толстые губы.
- Собственно, она уже едет в Кейнсвилл - будет здесь к полудню. Но
быстрое и четкое разрешение проблемы повысит ваше реноме - вы произведете
хорошее впечатление. Определенное описание предполагаемой методики вызовет
у журналистов энтузиазм. Это кардинальным образом реструктурирует...
Отношения директора с прессой изменятся в лучшую сторону.
- Я посмотрю, сэр. Я хочу сперва выслушать их, узнать, чего они просят.
И все же - какой соблазн. Так вот, сразу, взять и помочь бабушке.
- Я уверен, что вы правильно спрогнозировали их требования и нашли
оптимальный... самый правильный ответ. - Доктор Фиш снова улыбнулся.
- И еще одно, сэр! Мне нужна помощь экспертов. Есть же тут, наверное,
какие-нибудь консультанты, которых я бы мог нанять, чтобы они мне помогли.
Бледное, словно из теста вылепленное, лицо утратило всякую
благожелательность, уголки толстых губ брезгливо опустились.
- Они могут оказаться членами ЛУКа.
- Как?
Губы изогнулись еще сильнее. Теперь Фиш не ворковал, он почти
выплевывал слова.
- Члены Лиги ученых и конструкторов не допускаются в Кейнсвилл.
Никогда, ни под каким предлогом.
Вот оно что! Седрик осторожно поставил обе ноги на пол.
- Ну, тогда, значит... спасибо за уделенное мне время, сэр.
- Нам нужно обсудить еще один вопрос.
- Да, сэр?
Еле слышные слова ползли к Седрику через стол, как хищные, смертельно
опасные пауки.
- Я имею в виду доктора Пандору Экклес, обозревательницу WSHB.
Седрик вздрогнул, как от удара.
- Она анонсировала на сегодня специальный выпуск. Ради него из сетки
вещания сняли несколько регулярных программ.
Ну да, бабушка же так и говорила, что это отложат на сегодня.
- А что там будет такое специальное, сэр?
Доктор Фиш улыбнулся еще шире, чем прежде, но как-то так получалось,
что лицо его было совсем не веселое, скорее уж наоборот.
- В точности это неизвестно, однако как заместитель директора по связи
со средствами массовой информации вы должны следить за событиями и быть
наготове, чтобы дать при необходимости быстрое и решительное опровержение.
Как серпом по яйцам... Седрик судорожно сглотнул, затем глубоко
вздохнул - раз, другой... Ну почему, почему это должна быть именно Пандора
Экклес?
- Ну а как же я сумею, сэр? Я тут совсем новенький и не знаю, какая там
правда. Ведь опровержение - это я должен правду сказать, да? А то врать у
меня совсем плохо получается.
- Ну конечно же, правду. Заходите сюда во второй половине дня - к тому
времени я соберу побольше данных. Мы сядем вместе, составим
предварительный набросок - а может, даже запишем ваше заявление.
Доктор Фиш моргнул. Знаменательное событие.
- Возможно, мы обеспечим себе и некоторую поддержку, например со
стороны Франклина Фрэзера.
Теперь Седрик не понимал уже вообще ничего.
- Так он же тоже из WSHB! С какой это стати доктор Фрэзер будет нам
помогать?
- А я могу его шантажировать.
Лицо доктора Фиша оставалось абсолютно непроницаемым, но это же нужно
быть полным дураком, чтобы шуток не понимать. Седрик охотно рассмеялся и
встал. Заместитель по безопасности тоже поднялся из-за сверкающего
безупречным порядком стола. И тут Седрик набрался смелости - то ли потому,
что смотрел сейчас на доктора Фиша сверху вниз, то ли просто из-за мягкой
доброжелательности, излучаемой пухлым коротышкой.
- А скажите, сэр, - спросил он, - передача Пандоры, это что будет, про
миры первого класса?
Холодный, ничего не выражающий блеск очков.
- Нет, - прошептал доктор Фиш. - Не думаю, Седрик, чтобы ее передача
была посвящена мирам первого класса. Строго между нами, я сильно
подозреваю, что главной темой будет убийство.
Встреча с прессой прошла гораздо спокойнее, чем ожидал Седрик. Очень
немногие - десяток, или около того, компаний - побеспокоились прислать
своих представителей, так что Система смогла разместить их полномасштабные
изображения вокруг одного стола. В большинстве своем эти представители
были мелкой сошкой - преднамеренная демонстрация того, насколько мало
доверия вызывают способности Седрика у Больших Людей. Многие - чуть ли не
половина - из собравшихся выглядели не старше его самого, были среди них и
две девушки - не такие, конечно, как Элия, но тоже потрясающе красивые. На