Страница:
158-му истребительному авиационному полку - 103-й гвардейский истребительный авиационный полк"{269}.
30 сентября на аэродроме в торжественной обстановке состоялось вручение корпусу гвардейского знамени.
На летном поле, украшенном алыми флагами, выстроились у боевых машин отважные гвардейцы. К строю подходят секретарь ЦК ВКП(б), член Военного совета Ленинградского фронта генерал-лейтенант А.А. Жданов, секретарь Ленинградского обкома партии, член Военного совета фронта генерал-лейтенант А.А. Кузнецов, командующий армией ПВО генерал-майор П.Ф. Рожков, председатель исполкома Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся, член Военного совета армии ПВО П. С. Попков и другие.
А. А. Жданов огласил приказ Народного Комиссара Обороны. В своей речи он говорил о больших заслугах ленинградских летчиков, которые самоотверженно защищали исторический город, колыбель Великого Октября. Заканчивая речь, тов. Жданов провозгласил:
- Слава и честь мужественным ленинградским летчикам - гвардейцам!
Могучее "ура" прокатилось по рядам авиаторов. Тов. Жданов вручил гвардейское знамя Герою Советского Союза гвардии полковнику Н.Д. Антонову, которого к тому времени назначили командиром корпуса. Преклонив колено, командир произнес гвардейскую клятву:
- Принимая боевое гвардейское знамя, клянемся с честью пронести его через все грозные сражения к полной победе над врагом!
- Клянемся! - повторил строй гвардейцев. В это короткое слово они вложили всю свою волю еще упорнее уничтожать фашистских захватчиков.
Знаменосцы Герои Советского Союза Сергей Литаврин, Георгий Петров и трижды орденоносец Николай Молтенинов пронесли священный стяг с изображением великого Ленина перед строем гвардейцев. Раскатами троекратного "ура" встречали крылатые воины свою боевую святыню.
День вручения корпусу гвардейского знамени стал праздником для всех воинов противовоздушной обороны Ленинграда. Они гордились подвигами своих братьев по оружию.
В сентябре 1943 года семья летчиков пополнилась новыми Героями Советского Союза. Этого высокого звания удостоились семь авиаторов.
Президиум Верховного Совета СССР Указом от 2 сентября 1943 года присвоил звание Героя Советского Союза заместителю командира эскадрильи 103-го гвардейского истребительного авиационного полка старшему лейтенанту Григорию Ивановичу Богомазову и штурману 11-го гвардейского истребительного авиационного полка капитану Александру Петровичу Савушкину.
Богомазов к тому времени сделал более 300 боевых вылетов, участвовал в 50 воздушных боях, летал на разведку, прикрывал бомбардировщики и транспортные самолеты, штурмовал вражеские войска и аэродромы.
В начале войны он летал в звене Ивана Ефимовича Плеханова.
- Атаки Григория Богомазова были стремительными и дерзкими, рассказывает Герой Советского Союза И. Е. Плеханов. - Он - человек исключительной отваги. Сколько раз он бросался на выручку товарища! Мы часто летали в паре и всегда он был надежным щитом. Веселый, никогда не унывающий, Григорий Богомазов и в бою отличался лихостью.
Двенадцать сбитых самолетов лично и четыре в групповых боях - таков его "лицевой счет". После войны Григорий Иванович остался служить в авиации, и стал полковником.
Молодые летчики считали большой удачей, если вылетали на задание под командованием гвардии капитана Александра Савушкина. Рядом с опытным и отважным летчиком они чувствовали себя увереннее, сильнее. Они знали: командир все видит и добьется победы.
Коммунист Савушкин личным примером показывал им, как надо бить врага. В бою 29 сентября 1942 года он сбил четыре вражеских самолета - два лично и два в группе{270}. Произошло это так.
Прикрывая боевые действия наших войск в районе Невской Дубровки, пятерка истребителей под командованием Александра Савушкина навязала бой восьми бомбардировщикам "Ю-88", заставила их сбросить бомбы в болото и повернуть обратно. Савушкин, как всегда, первым атаковал врага и сбил "юнкерс". В это время подоспели 15 вражеских истребителей. Завязался ожесточенный бой: пять против двадцати трех. Савушкин схватился с "мессершмиттом" и поджег его. Воодушевленные примером командира, отважно сражались и его ведомые - из вражеской стаи одна за другой падали на землю объятые пламенем "юнкерсы" и "мессершмитты".
Смелость, взаимовыручка, умение разгадать тактику врага обеспечили нашим летчикам победу.
На личном счету Александра Савушкина числилось 18 сбитых вражеских самолетов и аэростат-корректировщик. Отважный летчик не узнал, что ему присвоено звание Героя, он погиб 17 мая 1943 года. Его именем названа одна из улиц Ленинграда.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 сентября 1943 года звание Героя Советского Союза присвоено командиру звена 27-го гвардейского истребительного авиационного полка старшему лейтенанту Дмитрию Семеновичу Николаеву, а 28 сентября этого звания удостоились четыре летчика: гвардии старший лейтенант Сергей Васильевич Деменков (103-й гвардейский истребительный авиационный полк), гвардии капитан Михаил Иванович Евтеев (11-й гвардейский истребительный авиационный полк), гвардии капитан Александр Терентьевич Карпов (27-й гвардейский истребительный авиационный полк) и гвардии майор Иван Павлович Неуструев (11-й гвардейский истребительный авиационный полк),
Каждый из этих пяти героев участвовал во многих воздушных боях, летал в разведку, штурмовал вражеские войска и аэродромы. На счету у пятерых к тому времени числилось более 70 сбитых самолетов! Эта цифра убедительнее всего говорит об отваге и мастерстве воздушных бойцов. Каждому из них приходилось вступать в бой не только один на один, но и против десятка врагов. Бои были трудными, ожесточенными.
... Двенадцать наших истребителей вышли на перехват большой группы вражеских самолетов. В ее составе оказалось 50 бомбардировщиков и 12 истребителей. Советские летчики сумели обойти истребители прикрытия и атаковать бомбардировщики. Сергей Деменков с первой атаки сбил "юнкерс". В это время подошли вражеские истребители и бросились в атаку. Деменков увернулся от удара, развернулся и поймал в прицел "мессершмитта". Пулеметная очередь прошила фюзеляж вражеского самолета. Он "клюнул" носом и уже не вышел из пике до самой земли.
Любоваться победой Деменкову не пришлось - на него напали сразу несколько "мессеров". Деменков почувствовал удар в спину и ноги. Самолет сильно тряхнуло и он начал падать. Пытаясь выровнять его, Сергей Васильевич почувствовал, что ноги не слушаются - обе пробиты.
Выброситься с парашютом он не мог. Оставалось одно - удержать машину, довести ее до аэродрома. И он ее довел и посадил. Удивительной волей обладает советский человек, если он способен на такой подвиг! Сергей Васильевич Деменков вылечился и снова возвратился в строй. В его летной книжке числилось 358 боевых вылетов, 15 сбитых самолетов. После войны он остался служить в Советской Армии.
Напряженные бои с вражеской авиацией шли до начала июля 1943 года. В июле наступил перелом: ее активность резко ослабла. Связано это было с боями на юге страны.
5 июля 1943 года развернулась Курская битва.
Фашистское командование было вынуждено снимать из-под Ленинграда авиацию и перебрасывать на юг. Под Ленинградом осталось около 170 самолетов врага{271}. Только одному самолету ночью 17 октября 1943 года удалось прорваться к городу и сбросить бомбу. Это была последняя бомба, упавшая на Ленинград{272}.
В ноябре вражеские самолеты над Ленинградом не появлялись, а в декабре днем пытались пролететь два одиночных разведчика.
За 1943 год летчики 2-го гвардейского Ленинградского истребительного авиационного корпуса сделали 5664 боевых вылета и сбили 210 фашистских самолетов. Зенитная артиллерия за этот же год сбила 99 и повредила 28 вражеских машин{273}. Ее заградительный огонь стал стеной, которую не могла преодолеть авиация фашистов.
Сигнал воздушных тревог звучал в том году все реже и реже. Но гитлеровцы с еще большей яростью вели артиллерийский обстрел города. В 1943 году Ленинград обстреливался в течение 230 дней, в городе разорвалось 28 913 снарядов{274}, причем для обстрела фашисты всегда выбирали наиболее людные места.
К Ленинграду они стянули самые мощные орудия, в том числе 240-мм железнодорожные пушки, 420-мм мортиру под названием "Толстая Берта", которая била 800-килограммовыми снарядами, 400-мм железнодорожную гаубицу со снарядами в 900 килограммов.
С вражескими батареями, обстреливавшими город, вела борьбу специальная группировка фронтовой артиллерии, а также авиация. Наши славные артиллеристы и летчики подавили много вражеских батарей, глушили их после первых же выстрелов. Как только враг начинал обстрел города, советские артиллеристы сразу же открывали огонь по его командным пунктам и позициям.
В этой борьбе участвовали также летчики ПВО, а нередко и зенитные батареи, стоявшие близко от переднего края обороны.
... Заканчивался 1943 год. Не легким он был для ленинградцев. Прорыв блокады значительно облегчил положение города и войск. Наступление советских войск на юге также ослабило вражескую осаду. Ленинград готовился к решающим боям. Настойчиво готовились к ним и воины ПВО.
Блокада снята!
В Великой Отечественной войне произошел коренной перелом. 2 февраля 1943 года завершилась ликвидация 330-тысячной фашистской армии под Сталинградом. В июле советские войска сорвали наступление врага на Курской дуге, в гигантском сражении нанесли ему сокрушительное поражение и сами устремились вперед. Советские Вооруженные Силы вырвали и прочно удерживали стратегическую инициативу. Началось массовое изгнание врага с родной земли. Создались благоприятные условия для полного освобождения Ленинграда от блокады.
В штабе фронта и войсках шла самая деятельная подготовка к наступлению. Всем было понятно, что бои предстоят тяжелые.
За два года враг создал под Ленинградом сильную оборону. Фашисты называли ее неприступным Северным валом. На километр фронта имелось 15-18 дзотов, дотов и бронеколпаков. Вся местность перекрывалась огнем из этих сооружений. Весь передний край обороны был заминирован, оплетен колючей проволокой.
За этими укреплениями отсиживалась 18-я армия, имевшая в своем составе около 170 тысяч человек, 4500 орудий и минометов (без зенитной и реактивной артиллерии), до 200 танков и штурмовых орудий. С воздуха ее поддерживали более 200 самолетов 1-го воздушного флота{275}.
В связи с этим советское командование приняло все меры для создания превосходства на направлении главного удара.
В предстоящем наступлении важная роль отводилась частям ПВО. Полкам 2-го гвардейского Ленинградского истребительного авиационного корпуса ПВО предстояло поддерживать наступление ударной группировки. 169-й и 192-й зенитные полки привлекались для артиллерийской подготовки наступления частей 42-й армии, а затем они должны были прикрывать войска от нападения воздушного врага. Остальные зенитные части выполняли задачи по противовоздушной обороне города и важнейших военных объектов.
В подразделениях войск ПВО развернулась напряженная боевая учеба.
Командиры полков, дивизионов и батарей, офицеры штабов днем и ночью изучали оборону врага, его огневую систему, засекали цели. С наблюдательных пунктов за фашистами постоянно следили зоркие глаза артиллерийских разведчиков. Командиры батарей Геннадий Мошков, Николай Алешин, Александр Никитин и другие, как говорили тогда, исползали весь передний край обороны, изучая расположение вражеских огневых точек. У начальника штаба 169-го зенитного артиллерийского полка майора Г.А. Воронкова вся карта была испещрена обозначениями огневых позиций артиллерийских и минометных батарей, дотов и дзотов. Он о них рассказывал так, будто не раз побывал на месте.
Командиры, политработники, партийные и комсомольские организации многое делали и для моральной подготовки людей к трудным наступательным боям. Показать пример призваны были коммунисты и комсомольцы.
Политотдел армии в ряде частей проверил работу парторганизаций по обеспечению ведущей роли коммунистов в боевой учебе и дисциплине. 14 декабря 1943 года состоялось заседание Военного совета армии, на котором обсуждался вопрос об авангардной роли коммунистов в боевой подготовке и воинской дисциплине. Доклад сделал начальник политотдела армии полковник С.А. Антонов{276}. В своем постановлении Военный совет наметил меры по усилению внутрипартийной работы. Перед партийными организациями ставилась задача воспитывать у каждого коммуниста чувство ответственности не только за свою работу, но и за успех подразделения в бою.
Военный совет не ограничился только обсуждением и рассылкой своего решения. Командующий армией генерал-майор П.Ф. Рожков, члены Военного совета председатель исполкома Ленинградского Совета П.С. Попков, генерал-майор П.А. Тюркин, полковник А.А. Иконников сами постоянно бывали в частях, выступали перед офицерами и бойцами, разъясняли обстановку на фронтах, требования партии к войскам.
Большую работу вели в подразделениях офицеры политотделов армии ПВО и 2-го гвардейского Ленинградского истребительного авиационного корпуса.
В полках состоялись партийные собрания, на которых обсуждались задачи коммунистов в предстоящих боях.
В 11-м гвардейском истребительном авиационном полку на партийном собрании с докладом выступил командир полка Герой Советского Союза майор И.П. Неуструев. Он говорил о большом влиянии партийной организации на всех авиаторов, о героических подвигах коммунистов. Вместе с тем докладчик приводил факты, говорящие о том, что у некоторых товарищей появились благодушие и беспечность.
- Партийная организация, - сказал он в заключение, - должна усилить свою работу, готовить всех воинов к решающим боям по разгрому врага. Надо донести до сердца каждого авиатора требование народа - в ближайшее время очистить всю советскую землю от фашистских оккупантов. Мы обязаны приложить все силы, чтобы полностью освободить Ленинград от блокады, уничтожить захватчиков у его стен.
Радио и газеты в те дни приносили вести о могучем наступлении Красной Армии, об освобождении все новых и новых областей. Вместе с тем шли сообщения и о злодеяниях фашистских оккупантов. Отступая, фашисты оставляли после себя зону пустыни: сжигали дома и больницы, вырубали сады, убивали скот. В городах и селах наши бойцы находили ямы с тысячами женщин, стариков, детей, убитых фашистами.
В ноябре 1943 года партизаны Ленинградской области перехватили приказ фашистской комендатуры, который требовал выселить жителей из ряда районов, а села сжечь. Приказ выполнялся: горели села, а население гитлеровцы угоняли в Германию.
Разве могли советские воины спокойно читать такие сообщения! В их высказываниях звучали гнев и ненависть к захватчикам.
С большим напряжением в те месяцы работали тыловые и ремонтные подразделения, воины батальонов аэродромного обслуживания. В частности, большая нагрузка выпала на подразделения 96-го района авиабазирования (начальник управления - полковник Михаил Алексеевич Гуркин, начальник политотдела подполковник Андрей Иванович Молчанов, начальник штаба подполковник Дмитрий Николаевич Святославский){277}. Эти подразделения обслуживали полки фронтовой авиации и корпуса ПВО.
В декабре - январе, накануне наступления, бойцы работали особенно самоотверженно. Бушевали бураны, а летные поля надо было поддерживать в постоянной готовности, подвозить боеприпасы, горючее. 49-й батальон аэродромного обслуживания обеспечивал боевую работу пяти авиационных полков. Только за январь бойцы батальона разгрузили и подвезли к самолетам 160 вагонов авиабомб, приняли 300 тонн горючего, расчистили 102 км подъездных путей, беспрерывно укатывали аэродром.
Заместитель командира батальона по политчасти капитан Царев, парторг капитан Лазуренко постоянно находились рядом с бойцами.
Многие солдаты, особенно трактористы и водители автомашин, зачастую работали без отдыха целыми сутками. Особенно отличился спецвзвод лейтенанта Веселова. Замечательно трудились старший сержант Гунеев, сержант Земилацкий, комсорг взвода сержант Шляпцев. На укатке поля хорошо работала бригада коммуниста лейтенанта Лысенко.
- За всю войну я не видел такой организованности и слаженности в работе, - говорил командир спецвзвода автороты 61-го БАО коммунист Аренков. - Мы работали круглые сутки, но никто не жаловался. Тон задавали коммунисты - они составляли большинство во взводе{278}.
Подготовка к крупному наступлению всегда связана с передвижением войск, сосредоточением их на направлении главного удара. Так было и накануне наступления по снятию блокады. Требовалось сохранить передвижение войск в тайне от врага, чтобы удар получился внезапным. Поэтому перед летчиками-истребителями и зенитчиками ставилась задача - не только прикрывать войска от бомбежек с воздуха, но и не позволять вражеским самолетам вести разведку.
Воины ПВО бдительно несли свою службу. Об этом свидетельствует приказ войскам Ленинградской армии ПВО от 10 января 1944 года, в котором отмечалось, что в течение дня и ночи 8 января 1944 года фашисты пытались одиночными самолетами вести разведку переднего края обороны наших войск. Зенитчики 19-й батареи 115-го полка, первой батареи 192-го полка и 23-й батареи 169-го полка точным огнем сбили три фашистских самолета. А летчики гвардии лейтенанты Мигаль и Лебедев ночью уничтожили еще двух "мессершмиттов".
Военный совет армии объявил всему личному составу этих батарей благодарность, а наиболее отличившиеся были награждены{279}.
Армейская газета "Защита Родины" (редактор майор П.С. Кошелев) из номера в номер публиковала корреспонденции о боевом опыте летчиков и зенитчиков. Командир батареи старший лейтенант И. Благов, например, рассказал об особенностях стрельбы зенитчиков по наземным целям. Гвардии майор И. Баранов писал о тактике действий истребителей, прикрывавших наступавшие войска. Сержант Г. Мельников делился опытом борьбы с пикировщиками. Его орудийный расчет накануне сбил вражеский самолет "фокке-вульф-190". Это был уже четвертый самолет на счету расчета.
В газете часто публиковались корреспонденции о подвигах воинов ПВО, авторами которых являлись работники редакции майор В.С. Афанасьев, старший лейтенант Н.В. Алексеев, капитан С.М. Бытовой, старший лейтенант Л.Н. Бромберг, старшина В.Ф. Сныткин.
Как только поступил приказ о наступлении, в подразделениях прошли митинги.
- Наконец-то пришел день, которого мы так ждали, - заявил летчик 11-го гвардейского истребительного полка лейтенант Николай Котенко. - Мы готовы надежно прикрывать свои войска и беспощадно громить врага{280}.
Летчик 27-го гвардейского авиационного полка лейтенант Михаил Кручнов незадолго до этого был ранен, рана еще не зажила, но он подал рапорт с просьбой разрешить ему участвовать в боях.
Такие же рапорты поступили и от многих бойцов-зенитчиков, находившихся на излечении. Красноармеец 17-й батареи 192-го зенитного полка Хохлов находился в санчасти по болезни. Узнав о наступлении, он пришел на огневую позицию.
- Не могу лежать в санчасти в такое время, - заявил он и занял свое место в расчете{281}.
- В подразделениях царил необыкновенный подъем, - вспоминает бывший комсорг четвертого дивизиона 169-го зенитного полка Валентина Константинова Минина. - Все с волнением ждали предстоящего сражения.
Вот что она записала 14 января 1944 года в дневнике: "На рассвете всех офицеров собрал заместитель командира дивизиона по политчасти капитан Михаил Павлович Евдокимов. Он сообщил о наступлении. Пришел командир дивизиона капитан Иван Иванович Капула. Поставил задачи. Выходим из землянки тихо, без обычных шуток, все взволнованы, настроение торжественное. И все еще слышу слова капитана: "Хватит обороняться! Завтра - бой. Настоящий и беспощадный. Наступаем, товарищи! Наступаем!".
Все командиры и политработники пошли в батареи. Младший лейтенант Минина направилась в 18-ю батарею, где раньше служила разведчицей. Побеседовала с командиром батареи старшим лейтенантом Василием Тихомировым и активистами. Решили провести короткое комсомольское собрание. Вскоре все пришли на площадку, которую закрывала от обзора врага высотка.
Старший лейтенант сообщил о приказе и задачах батареи в наступлении. Желающих выступить оказалось много: каждому хотелось высказать свои мысли и чувства. Взволнованно говорили о готовности идти в бой радистка Ядвига Садовская, командиры орудий старший сержант Сергей Воробьев и Сергей Аваркин, командир дальномерного отделения Екатерина Духнова. Решение приняли лаконичное - комсомольцам показать в бою пример мужества, образцово и самоотверженно выполнять свои обязанности.
- Ночью на батарее никто не мог уснуть, - вспоминает В. К. Минина. Бойцы проверяли еще и еще раз свое "хозяйство", готовились к бою. И, конечно же, всюду шли разговоры о предстоящем наступлении.
14 января наступление началось.
По плану Советского командования главный удар наносили 2-я ударная армия с плацдарма в районе Ораниенбаума (ныне Ломоносов) и 42-я армия от Пулковских высот по сходящимся направлениям на Ропшу. При этом окружалась петергофско-стрельнинская группировка врага и взламывалась вся его оборона под Ленинградом{282}.
Утро выдалось пасмурным, небо затянули густые облака. На переднем крае обороны стояла необычная тишина.
9 часов 35 минут... Внезапно раздался грохот орудий, грохот такой силы, что, казалось, будто земля задрожала. Началась артиллерийская подготовка. А в 10 часов 40 минут дивизии 2-й ударной армии перешли в наступление.
На участке 42-й армии весь день тяжелая артиллерия била по позициям врага, разрушая укрепления, бетонированные огневые точки.
Это были как бы предгрозовые раскаты. А в 9 часов 25 минут 15 января разразилась гроза. По всей линии фронта, начиная от южных окраин Ленинграда до Пулково и дальше, сверкнули огни, будто гигантская молния, а вслед за ней загрохотал гром. Открыли огонь тысячи орудий и минометов. По 17-километровому участку вражеской обороны, где намечался прорыв, вели огонь 2300 орудий и минометов, а также около 100 установок реактивной артиллерии. Били тяжелые орудия кораблей и береговых батарей Краснознаменного Балтийского Флота. В общем "хоре" выделялись своей скорострельностью зенитные пушки. За 1 час 40 минут на позиции гитлеровцев обрушилось 220 тысяч снарядов и мин{283}.
- На позициях фашистов бушевал смерч огня, - вспоминает бывший заместитель командира второго дивизиона 169-го зенитного полка Павел Петрович Хлебнов, ныне старший инженер одного из научно-исследовательских институтов. - С нашего наблюдательного пункта, находившегося на склоне Пулковских высот, открывалась поразительная панорама развернувшегося боя. И нам невольно вспоминалось, как осенью 1941 года мы отбивали здесь вражеские атаки. Как неизмеримо умножились наши силы и возможности!
Грохот артиллерийской подготовки, наверное, напомнил о тех боях не только Павлу Хлебнову, а и многим другим зенитчикам. Здесь тогда командовали батареями Петр Каплар, Иван Капула, Анатолий Лисовой. Теперь они возглавляли зенитные дивизионы.
Батареи 169-го и 192-го зенитных полков первые удары обрушили на позиции вражеских минометов, расположенных в непосредственной близости к переднему краю обороны. Минометы были особенно опасны для наступавшей пехоты. От зенитчиков требовалось выбить это оружие у врага. И они с честью справились с задачей. Корректировщики докладывали, что снаряды точно поражали цели. Многие зенитные орудия били по дзотам и другим огневым точкам.
Мощная артиллерийская подготовка ошеломила фашистов настолько, что они вначале даже не оказали огневого противодействия.
И вот по всей линии фронта в воздух взвились красные ракеты - сигнал атаки. Из окопов и траншей поднялись гвардейцы и смело устремились вперед.
Гитлеровцы пытались остановить наступление. Сил у них еще имелось много и сопротивление все возрастало. Бой завязался ожесточенный.
Капитан П. Хлебнов находился рядом с наступавшими стрелками, корректировал огонь своих батарей. Вокруг рвались снаряды, свистели осколки и пули, но офицер, увлеченный своим делом, будто и не замечал опасности.
Фашисты готовились к контратаке, сосредоточивая резервы. Капитан Хлебнов передал об этом данные командиру своего дивизиона капитану П.А. Каплару. Через считанные минуты батареи открыли огонь. Сотни снарядов обрушились на скопление врага. Его контратака была сорвана{284}.
Наступление вначале развивалось медленно. Бои шли за каждую высоту, за каждый рубеж обороны. В первый день наступления войска 42-й армии на пулковском направлении продвинулись в центре на 4,5 км, а на флангах до 1,5 км.
В этих тяжелых боях зенитные батареи оказывали мощную поддержку наступавшим. Командиры дивизионов 169-го зенитного полка И.И. Капула, П.А. Каплар, А.С. Лисовой, И.С. Находнов, Н.Д. Ольховский поддерживали тесное взаимодействие со стрелковыми подразделениями, четко решали задачи, поставленные старшими начальниками.
Трудные бои вели и батареи 192-го зенитного полка. Высокое мастерство показали командиры дивизионов майоры В.Е. Охрименко и Н.И. Чепурин, командиры батарей Н.Т. Волошененко, И.Д. Орлюков, В.И. Охолов и другие.
Позиции зенитных батарей, хотя они и находились в удалении от наступавшей пехоты, зачастую подвергались жесточайшему артиллерийскому и минометному обстрелу. Фашисты в первую очередь стремились разделаться с нашими зенитными средствами. Ведя огневую дуэль, зенитчики проявляли стойкость, выдержку и добивались успехов.
30 сентября на аэродроме в торжественной обстановке состоялось вручение корпусу гвардейского знамени.
На летном поле, украшенном алыми флагами, выстроились у боевых машин отважные гвардейцы. К строю подходят секретарь ЦК ВКП(б), член Военного совета Ленинградского фронта генерал-лейтенант А.А. Жданов, секретарь Ленинградского обкома партии, член Военного совета фронта генерал-лейтенант А.А. Кузнецов, командующий армией ПВО генерал-майор П.Ф. Рожков, председатель исполкома Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся, член Военного совета армии ПВО П. С. Попков и другие.
А. А. Жданов огласил приказ Народного Комиссара Обороны. В своей речи он говорил о больших заслугах ленинградских летчиков, которые самоотверженно защищали исторический город, колыбель Великого Октября. Заканчивая речь, тов. Жданов провозгласил:
- Слава и честь мужественным ленинградским летчикам - гвардейцам!
Могучее "ура" прокатилось по рядам авиаторов. Тов. Жданов вручил гвардейское знамя Герою Советского Союза гвардии полковнику Н.Д. Антонову, которого к тому времени назначили командиром корпуса. Преклонив колено, командир произнес гвардейскую клятву:
- Принимая боевое гвардейское знамя, клянемся с честью пронести его через все грозные сражения к полной победе над врагом!
- Клянемся! - повторил строй гвардейцев. В это короткое слово они вложили всю свою волю еще упорнее уничтожать фашистских захватчиков.
Знаменосцы Герои Советского Союза Сергей Литаврин, Георгий Петров и трижды орденоносец Николай Молтенинов пронесли священный стяг с изображением великого Ленина перед строем гвардейцев. Раскатами троекратного "ура" встречали крылатые воины свою боевую святыню.
День вручения корпусу гвардейского знамени стал праздником для всех воинов противовоздушной обороны Ленинграда. Они гордились подвигами своих братьев по оружию.
В сентябре 1943 года семья летчиков пополнилась новыми Героями Советского Союза. Этого высокого звания удостоились семь авиаторов.
Президиум Верховного Совета СССР Указом от 2 сентября 1943 года присвоил звание Героя Советского Союза заместителю командира эскадрильи 103-го гвардейского истребительного авиационного полка старшему лейтенанту Григорию Ивановичу Богомазову и штурману 11-го гвардейского истребительного авиационного полка капитану Александру Петровичу Савушкину.
Богомазов к тому времени сделал более 300 боевых вылетов, участвовал в 50 воздушных боях, летал на разведку, прикрывал бомбардировщики и транспортные самолеты, штурмовал вражеские войска и аэродромы.
В начале войны он летал в звене Ивана Ефимовича Плеханова.
- Атаки Григория Богомазова были стремительными и дерзкими, рассказывает Герой Советского Союза И. Е. Плеханов. - Он - человек исключительной отваги. Сколько раз он бросался на выручку товарища! Мы часто летали в паре и всегда он был надежным щитом. Веселый, никогда не унывающий, Григорий Богомазов и в бою отличался лихостью.
Двенадцать сбитых самолетов лично и четыре в групповых боях - таков его "лицевой счет". После войны Григорий Иванович остался служить в авиации, и стал полковником.
Молодые летчики считали большой удачей, если вылетали на задание под командованием гвардии капитана Александра Савушкина. Рядом с опытным и отважным летчиком они чувствовали себя увереннее, сильнее. Они знали: командир все видит и добьется победы.
Коммунист Савушкин личным примером показывал им, как надо бить врага. В бою 29 сентября 1942 года он сбил четыре вражеских самолета - два лично и два в группе{270}. Произошло это так.
Прикрывая боевые действия наших войск в районе Невской Дубровки, пятерка истребителей под командованием Александра Савушкина навязала бой восьми бомбардировщикам "Ю-88", заставила их сбросить бомбы в болото и повернуть обратно. Савушкин, как всегда, первым атаковал врага и сбил "юнкерс". В это время подоспели 15 вражеских истребителей. Завязался ожесточенный бой: пять против двадцати трех. Савушкин схватился с "мессершмиттом" и поджег его. Воодушевленные примером командира, отважно сражались и его ведомые - из вражеской стаи одна за другой падали на землю объятые пламенем "юнкерсы" и "мессершмитты".
Смелость, взаимовыручка, умение разгадать тактику врага обеспечили нашим летчикам победу.
На личном счету Александра Савушкина числилось 18 сбитых вражеских самолетов и аэростат-корректировщик. Отважный летчик не узнал, что ему присвоено звание Героя, он погиб 17 мая 1943 года. Его именем названа одна из улиц Ленинграда.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 сентября 1943 года звание Героя Советского Союза присвоено командиру звена 27-го гвардейского истребительного авиационного полка старшему лейтенанту Дмитрию Семеновичу Николаеву, а 28 сентября этого звания удостоились четыре летчика: гвардии старший лейтенант Сергей Васильевич Деменков (103-й гвардейский истребительный авиационный полк), гвардии капитан Михаил Иванович Евтеев (11-й гвардейский истребительный авиационный полк), гвардии капитан Александр Терентьевич Карпов (27-й гвардейский истребительный авиационный полк) и гвардии майор Иван Павлович Неуструев (11-й гвардейский истребительный авиационный полк),
Каждый из этих пяти героев участвовал во многих воздушных боях, летал в разведку, штурмовал вражеские войска и аэродромы. На счету у пятерых к тому времени числилось более 70 сбитых самолетов! Эта цифра убедительнее всего говорит об отваге и мастерстве воздушных бойцов. Каждому из них приходилось вступать в бой не только один на один, но и против десятка врагов. Бои были трудными, ожесточенными.
... Двенадцать наших истребителей вышли на перехват большой группы вражеских самолетов. В ее составе оказалось 50 бомбардировщиков и 12 истребителей. Советские летчики сумели обойти истребители прикрытия и атаковать бомбардировщики. Сергей Деменков с первой атаки сбил "юнкерс". В это время подошли вражеские истребители и бросились в атаку. Деменков увернулся от удара, развернулся и поймал в прицел "мессершмитта". Пулеметная очередь прошила фюзеляж вражеского самолета. Он "клюнул" носом и уже не вышел из пике до самой земли.
Любоваться победой Деменкову не пришлось - на него напали сразу несколько "мессеров". Деменков почувствовал удар в спину и ноги. Самолет сильно тряхнуло и он начал падать. Пытаясь выровнять его, Сергей Васильевич почувствовал, что ноги не слушаются - обе пробиты.
Выброситься с парашютом он не мог. Оставалось одно - удержать машину, довести ее до аэродрома. И он ее довел и посадил. Удивительной волей обладает советский человек, если он способен на такой подвиг! Сергей Васильевич Деменков вылечился и снова возвратился в строй. В его летной книжке числилось 358 боевых вылетов, 15 сбитых самолетов. После войны он остался служить в Советской Армии.
Напряженные бои с вражеской авиацией шли до начала июля 1943 года. В июле наступил перелом: ее активность резко ослабла. Связано это было с боями на юге страны.
5 июля 1943 года развернулась Курская битва.
Фашистское командование было вынуждено снимать из-под Ленинграда авиацию и перебрасывать на юг. Под Ленинградом осталось около 170 самолетов врага{271}. Только одному самолету ночью 17 октября 1943 года удалось прорваться к городу и сбросить бомбу. Это была последняя бомба, упавшая на Ленинград{272}.
В ноябре вражеские самолеты над Ленинградом не появлялись, а в декабре днем пытались пролететь два одиночных разведчика.
За 1943 год летчики 2-го гвардейского Ленинградского истребительного авиационного корпуса сделали 5664 боевых вылета и сбили 210 фашистских самолетов. Зенитная артиллерия за этот же год сбила 99 и повредила 28 вражеских машин{273}. Ее заградительный огонь стал стеной, которую не могла преодолеть авиация фашистов.
Сигнал воздушных тревог звучал в том году все реже и реже. Но гитлеровцы с еще большей яростью вели артиллерийский обстрел города. В 1943 году Ленинград обстреливался в течение 230 дней, в городе разорвалось 28 913 снарядов{274}, причем для обстрела фашисты всегда выбирали наиболее людные места.
К Ленинграду они стянули самые мощные орудия, в том числе 240-мм железнодорожные пушки, 420-мм мортиру под названием "Толстая Берта", которая била 800-килограммовыми снарядами, 400-мм железнодорожную гаубицу со снарядами в 900 килограммов.
С вражескими батареями, обстреливавшими город, вела борьбу специальная группировка фронтовой артиллерии, а также авиация. Наши славные артиллеристы и летчики подавили много вражеских батарей, глушили их после первых же выстрелов. Как только враг начинал обстрел города, советские артиллеристы сразу же открывали огонь по его командным пунктам и позициям.
В этой борьбе участвовали также летчики ПВО, а нередко и зенитные батареи, стоявшие близко от переднего края обороны.
... Заканчивался 1943 год. Не легким он был для ленинградцев. Прорыв блокады значительно облегчил положение города и войск. Наступление советских войск на юге также ослабило вражескую осаду. Ленинград готовился к решающим боям. Настойчиво готовились к ним и воины ПВО.
Блокада снята!
В Великой Отечественной войне произошел коренной перелом. 2 февраля 1943 года завершилась ликвидация 330-тысячной фашистской армии под Сталинградом. В июле советские войска сорвали наступление врага на Курской дуге, в гигантском сражении нанесли ему сокрушительное поражение и сами устремились вперед. Советские Вооруженные Силы вырвали и прочно удерживали стратегическую инициативу. Началось массовое изгнание врага с родной земли. Создались благоприятные условия для полного освобождения Ленинграда от блокады.
В штабе фронта и войсках шла самая деятельная подготовка к наступлению. Всем было понятно, что бои предстоят тяжелые.
За два года враг создал под Ленинградом сильную оборону. Фашисты называли ее неприступным Северным валом. На километр фронта имелось 15-18 дзотов, дотов и бронеколпаков. Вся местность перекрывалась огнем из этих сооружений. Весь передний край обороны был заминирован, оплетен колючей проволокой.
За этими укреплениями отсиживалась 18-я армия, имевшая в своем составе около 170 тысяч человек, 4500 орудий и минометов (без зенитной и реактивной артиллерии), до 200 танков и штурмовых орудий. С воздуха ее поддерживали более 200 самолетов 1-го воздушного флота{275}.
В связи с этим советское командование приняло все меры для создания превосходства на направлении главного удара.
В предстоящем наступлении важная роль отводилась частям ПВО. Полкам 2-го гвардейского Ленинградского истребительного авиационного корпуса ПВО предстояло поддерживать наступление ударной группировки. 169-й и 192-й зенитные полки привлекались для артиллерийской подготовки наступления частей 42-й армии, а затем они должны были прикрывать войска от нападения воздушного врага. Остальные зенитные части выполняли задачи по противовоздушной обороне города и важнейших военных объектов.
В подразделениях войск ПВО развернулась напряженная боевая учеба.
Командиры полков, дивизионов и батарей, офицеры штабов днем и ночью изучали оборону врага, его огневую систему, засекали цели. С наблюдательных пунктов за фашистами постоянно следили зоркие глаза артиллерийских разведчиков. Командиры батарей Геннадий Мошков, Николай Алешин, Александр Никитин и другие, как говорили тогда, исползали весь передний край обороны, изучая расположение вражеских огневых точек. У начальника штаба 169-го зенитного артиллерийского полка майора Г.А. Воронкова вся карта была испещрена обозначениями огневых позиций артиллерийских и минометных батарей, дотов и дзотов. Он о них рассказывал так, будто не раз побывал на месте.
Командиры, политработники, партийные и комсомольские организации многое делали и для моральной подготовки людей к трудным наступательным боям. Показать пример призваны были коммунисты и комсомольцы.
Политотдел армии в ряде частей проверил работу парторганизаций по обеспечению ведущей роли коммунистов в боевой учебе и дисциплине. 14 декабря 1943 года состоялось заседание Военного совета армии, на котором обсуждался вопрос об авангардной роли коммунистов в боевой подготовке и воинской дисциплине. Доклад сделал начальник политотдела армии полковник С.А. Антонов{276}. В своем постановлении Военный совет наметил меры по усилению внутрипартийной работы. Перед партийными организациями ставилась задача воспитывать у каждого коммуниста чувство ответственности не только за свою работу, но и за успех подразделения в бою.
Военный совет не ограничился только обсуждением и рассылкой своего решения. Командующий армией генерал-майор П.Ф. Рожков, члены Военного совета председатель исполкома Ленинградского Совета П.С. Попков, генерал-майор П.А. Тюркин, полковник А.А. Иконников сами постоянно бывали в частях, выступали перед офицерами и бойцами, разъясняли обстановку на фронтах, требования партии к войскам.
Большую работу вели в подразделениях офицеры политотделов армии ПВО и 2-го гвардейского Ленинградского истребительного авиационного корпуса.
В полках состоялись партийные собрания, на которых обсуждались задачи коммунистов в предстоящих боях.
В 11-м гвардейском истребительном авиационном полку на партийном собрании с докладом выступил командир полка Герой Советского Союза майор И.П. Неуструев. Он говорил о большом влиянии партийной организации на всех авиаторов, о героических подвигах коммунистов. Вместе с тем докладчик приводил факты, говорящие о том, что у некоторых товарищей появились благодушие и беспечность.
- Партийная организация, - сказал он в заключение, - должна усилить свою работу, готовить всех воинов к решающим боям по разгрому врага. Надо донести до сердца каждого авиатора требование народа - в ближайшее время очистить всю советскую землю от фашистских оккупантов. Мы обязаны приложить все силы, чтобы полностью освободить Ленинград от блокады, уничтожить захватчиков у его стен.
Радио и газеты в те дни приносили вести о могучем наступлении Красной Армии, об освобождении все новых и новых областей. Вместе с тем шли сообщения и о злодеяниях фашистских оккупантов. Отступая, фашисты оставляли после себя зону пустыни: сжигали дома и больницы, вырубали сады, убивали скот. В городах и селах наши бойцы находили ямы с тысячами женщин, стариков, детей, убитых фашистами.
В ноябре 1943 года партизаны Ленинградской области перехватили приказ фашистской комендатуры, который требовал выселить жителей из ряда районов, а села сжечь. Приказ выполнялся: горели села, а население гитлеровцы угоняли в Германию.
Разве могли советские воины спокойно читать такие сообщения! В их высказываниях звучали гнев и ненависть к захватчикам.
С большим напряжением в те месяцы работали тыловые и ремонтные подразделения, воины батальонов аэродромного обслуживания. В частности, большая нагрузка выпала на подразделения 96-го района авиабазирования (начальник управления - полковник Михаил Алексеевич Гуркин, начальник политотдела подполковник Андрей Иванович Молчанов, начальник штаба подполковник Дмитрий Николаевич Святославский){277}. Эти подразделения обслуживали полки фронтовой авиации и корпуса ПВО.
В декабре - январе, накануне наступления, бойцы работали особенно самоотверженно. Бушевали бураны, а летные поля надо было поддерживать в постоянной готовности, подвозить боеприпасы, горючее. 49-й батальон аэродромного обслуживания обеспечивал боевую работу пяти авиационных полков. Только за январь бойцы батальона разгрузили и подвезли к самолетам 160 вагонов авиабомб, приняли 300 тонн горючего, расчистили 102 км подъездных путей, беспрерывно укатывали аэродром.
Заместитель командира батальона по политчасти капитан Царев, парторг капитан Лазуренко постоянно находились рядом с бойцами.
Многие солдаты, особенно трактористы и водители автомашин, зачастую работали без отдыха целыми сутками. Особенно отличился спецвзвод лейтенанта Веселова. Замечательно трудились старший сержант Гунеев, сержант Земилацкий, комсорг взвода сержант Шляпцев. На укатке поля хорошо работала бригада коммуниста лейтенанта Лысенко.
- За всю войну я не видел такой организованности и слаженности в работе, - говорил командир спецвзвода автороты 61-го БАО коммунист Аренков. - Мы работали круглые сутки, но никто не жаловался. Тон задавали коммунисты - они составляли большинство во взводе{278}.
Подготовка к крупному наступлению всегда связана с передвижением войск, сосредоточением их на направлении главного удара. Так было и накануне наступления по снятию блокады. Требовалось сохранить передвижение войск в тайне от врага, чтобы удар получился внезапным. Поэтому перед летчиками-истребителями и зенитчиками ставилась задача - не только прикрывать войска от бомбежек с воздуха, но и не позволять вражеским самолетам вести разведку.
Воины ПВО бдительно несли свою службу. Об этом свидетельствует приказ войскам Ленинградской армии ПВО от 10 января 1944 года, в котором отмечалось, что в течение дня и ночи 8 января 1944 года фашисты пытались одиночными самолетами вести разведку переднего края обороны наших войск. Зенитчики 19-й батареи 115-го полка, первой батареи 192-го полка и 23-й батареи 169-го полка точным огнем сбили три фашистских самолета. А летчики гвардии лейтенанты Мигаль и Лебедев ночью уничтожили еще двух "мессершмиттов".
Военный совет армии объявил всему личному составу этих батарей благодарность, а наиболее отличившиеся были награждены{279}.
Армейская газета "Защита Родины" (редактор майор П.С. Кошелев) из номера в номер публиковала корреспонденции о боевом опыте летчиков и зенитчиков. Командир батареи старший лейтенант И. Благов, например, рассказал об особенностях стрельбы зенитчиков по наземным целям. Гвардии майор И. Баранов писал о тактике действий истребителей, прикрывавших наступавшие войска. Сержант Г. Мельников делился опытом борьбы с пикировщиками. Его орудийный расчет накануне сбил вражеский самолет "фокке-вульф-190". Это был уже четвертый самолет на счету расчета.
В газете часто публиковались корреспонденции о подвигах воинов ПВО, авторами которых являлись работники редакции майор В.С. Афанасьев, старший лейтенант Н.В. Алексеев, капитан С.М. Бытовой, старший лейтенант Л.Н. Бромберг, старшина В.Ф. Сныткин.
Как только поступил приказ о наступлении, в подразделениях прошли митинги.
- Наконец-то пришел день, которого мы так ждали, - заявил летчик 11-го гвардейского истребительного полка лейтенант Николай Котенко. - Мы готовы надежно прикрывать свои войска и беспощадно громить врага{280}.
Летчик 27-го гвардейского авиационного полка лейтенант Михаил Кручнов незадолго до этого был ранен, рана еще не зажила, но он подал рапорт с просьбой разрешить ему участвовать в боях.
Такие же рапорты поступили и от многих бойцов-зенитчиков, находившихся на излечении. Красноармеец 17-й батареи 192-го зенитного полка Хохлов находился в санчасти по болезни. Узнав о наступлении, он пришел на огневую позицию.
- Не могу лежать в санчасти в такое время, - заявил он и занял свое место в расчете{281}.
- В подразделениях царил необыкновенный подъем, - вспоминает бывший комсорг четвертого дивизиона 169-го зенитного полка Валентина Константинова Минина. - Все с волнением ждали предстоящего сражения.
Вот что она записала 14 января 1944 года в дневнике: "На рассвете всех офицеров собрал заместитель командира дивизиона по политчасти капитан Михаил Павлович Евдокимов. Он сообщил о наступлении. Пришел командир дивизиона капитан Иван Иванович Капула. Поставил задачи. Выходим из землянки тихо, без обычных шуток, все взволнованы, настроение торжественное. И все еще слышу слова капитана: "Хватит обороняться! Завтра - бой. Настоящий и беспощадный. Наступаем, товарищи! Наступаем!".
Все командиры и политработники пошли в батареи. Младший лейтенант Минина направилась в 18-ю батарею, где раньше служила разведчицей. Побеседовала с командиром батареи старшим лейтенантом Василием Тихомировым и активистами. Решили провести короткое комсомольское собрание. Вскоре все пришли на площадку, которую закрывала от обзора врага высотка.
Старший лейтенант сообщил о приказе и задачах батареи в наступлении. Желающих выступить оказалось много: каждому хотелось высказать свои мысли и чувства. Взволнованно говорили о готовности идти в бой радистка Ядвига Садовская, командиры орудий старший сержант Сергей Воробьев и Сергей Аваркин, командир дальномерного отделения Екатерина Духнова. Решение приняли лаконичное - комсомольцам показать в бою пример мужества, образцово и самоотверженно выполнять свои обязанности.
- Ночью на батарее никто не мог уснуть, - вспоминает В. К. Минина. Бойцы проверяли еще и еще раз свое "хозяйство", готовились к бою. И, конечно же, всюду шли разговоры о предстоящем наступлении.
14 января наступление началось.
По плану Советского командования главный удар наносили 2-я ударная армия с плацдарма в районе Ораниенбаума (ныне Ломоносов) и 42-я армия от Пулковских высот по сходящимся направлениям на Ропшу. При этом окружалась петергофско-стрельнинская группировка врага и взламывалась вся его оборона под Ленинградом{282}.
Утро выдалось пасмурным, небо затянули густые облака. На переднем крае обороны стояла необычная тишина.
9 часов 35 минут... Внезапно раздался грохот орудий, грохот такой силы, что, казалось, будто земля задрожала. Началась артиллерийская подготовка. А в 10 часов 40 минут дивизии 2-й ударной армии перешли в наступление.
На участке 42-й армии весь день тяжелая артиллерия била по позициям врага, разрушая укрепления, бетонированные огневые точки.
Это были как бы предгрозовые раскаты. А в 9 часов 25 минут 15 января разразилась гроза. По всей линии фронта, начиная от южных окраин Ленинграда до Пулково и дальше, сверкнули огни, будто гигантская молния, а вслед за ней загрохотал гром. Открыли огонь тысячи орудий и минометов. По 17-километровому участку вражеской обороны, где намечался прорыв, вели огонь 2300 орудий и минометов, а также около 100 установок реактивной артиллерии. Били тяжелые орудия кораблей и береговых батарей Краснознаменного Балтийского Флота. В общем "хоре" выделялись своей скорострельностью зенитные пушки. За 1 час 40 минут на позиции гитлеровцев обрушилось 220 тысяч снарядов и мин{283}.
- На позициях фашистов бушевал смерч огня, - вспоминает бывший заместитель командира второго дивизиона 169-го зенитного полка Павел Петрович Хлебнов, ныне старший инженер одного из научно-исследовательских институтов. - С нашего наблюдательного пункта, находившегося на склоне Пулковских высот, открывалась поразительная панорама развернувшегося боя. И нам невольно вспоминалось, как осенью 1941 года мы отбивали здесь вражеские атаки. Как неизмеримо умножились наши силы и возможности!
Грохот артиллерийской подготовки, наверное, напомнил о тех боях не только Павлу Хлебнову, а и многим другим зенитчикам. Здесь тогда командовали батареями Петр Каплар, Иван Капула, Анатолий Лисовой. Теперь они возглавляли зенитные дивизионы.
Батареи 169-го и 192-го зенитных полков первые удары обрушили на позиции вражеских минометов, расположенных в непосредственной близости к переднему краю обороны. Минометы были особенно опасны для наступавшей пехоты. От зенитчиков требовалось выбить это оружие у врага. И они с честью справились с задачей. Корректировщики докладывали, что снаряды точно поражали цели. Многие зенитные орудия били по дзотам и другим огневым точкам.
Мощная артиллерийская подготовка ошеломила фашистов настолько, что они вначале даже не оказали огневого противодействия.
И вот по всей линии фронта в воздух взвились красные ракеты - сигнал атаки. Из окопов и траншей поднялись гвардейцы и смело устремились вперед.
Гитлеровцы пытались остановить наступление. Сил у них еще имелось много и сопротивление все возрастало. Бой завязался ожесточенный.
Капитан П. Хлебнов находился рядом с наступавшими стрелками, корректировал огонь своих батарей. Вокруг рвались снаряды, свистели осколки и пули, но офицер, увлеченный своим делом, будто и не замечал опасности.
Фашисты готовились к контратаке, сосредоточивая резервы. Капитан Хлебнов передал об этом данные командиру своего дивизиона капитану П.А. Каплару. Через считанные минуты батареи открыли огонь. Сотни снарядов обрушились на скопление врага. Его контратака была сорвана{284}.
Наступление вначале развивалось медленно. Бои шли за каждую высоту, за каждый рубеж обороны. В первый день наступления войска 42-й армии на пулковском направлении продвинулись в центре на 4,5 км, а на флангах до 1,5 км.
В этих тяжелых боях зенитные батареи оказывали мощную поддержку наступавшим. Командиры дивизионов 169-го зенитного полка И.И. Капула, П.А. Каплар, А.С. Лисовой, И.С. Находнов, Н.Д. Ольховский поддерживали тесное взаимодействие со стрелковыми подразделениями, четко решали задачи, поставленные старшими начальниками.
Трудные бои вели и батареи 192-го зенитного полка. Высокое мастерство показали командиры дивизионов майоры В.Е. Охрименко и Н.И. Чепурин, командиры батарей Н.Т. Волошененко, И.Д. Орлюков, В.И. Охолов и другие.
Позиции зенитных батарей, хотя они и находились в удалении от наступавшей пехоты, зачастую подвергались жесточайшему артиллерийскому и минометному обстрелу. Фашисты в первую очередь стремились разделаться с нашими зенитными средствами. Ведя огневую дуэль, зенитчики проявляли стойкость, выдержку и добивались успехов.