Джоансен Айрис. Дыхание пустыни

   - Но его мать... - вяло возразил Селим.
   - Его мать отдала моего сына на воспитание чужим людям, - свирепо ответил Дэймон. - Ты, может быть, думаешь, что я должен считаться с ее чувствами? Она подло обманула меня. И, клянусь небом, я найду способ наказать ее за это!
   Селим встал.
   - В таком случае я должен организовать твою поездку. Когда ты улетаешь? - деловито спросил он.
   - Как можно скорее, - сухо отозвался Дэймон. - И попробуй перехватить Апдайка до того, как он сядет на самолет в Марасефе. Я хочу, чтобы он полетел в Нью-Йорк вместе со мной. Селим удивленно посмотрел на него.
   - Зачем? Я думал, ты с ним закончил.
   - Теперь ситуация изменилась, - отрезал Дэймон. - Мне понадобится побольше узнать о Лэнгстромах и... - Он раздраженно махнул рукой:
   - Ладно, неважно. Просто задержи его, и все.
   Селим кивнул и направился к двери.
   - Сейчас. Я распоряжусь, чтобы собрали твои вещи и заправили самолет. Как только вертолет вернется из Марасефа, я позвоню.
   Дэймон в первый раз оторвал глаза от фотографий и уставился невидящим взглядом на картину Рубенса на противоположной стене.
   Сын. Господи, у него есть сын!
   Теперь, когда первый шок прошел, его переполняли самые противоречивые эмоции. Любопытство, радость обладания, гордость. Ребенок, которого он может любить. Ребенок, который может любить его. Любовь, которая заполнит его вечное одиночество. Внезапно он почувствовал боль. Будет ли сын любить его? А если Кори заранее настроила ребенка против него? А вдруг он уверен, что отец его бросил?
   Внезапно Дэймона захлестнула ярость, поглотившая в своем пламени боль. Кори не имела права скрывать от него сына! Он глубоко вздохнул, чтобы хоть немного успокоиться. Думать в таком состоянии невозможно, а ему нужно все спланировать до мелочей. Он заберет своего сына и накажет Кори. У него не было ни малейшей тени сомнения в том, что ему это удастся, но он должен разработать план.
   Дэймон протянул руку, взял со стола пульт, перемотал кассету и нажал на воспроизведение. На экране снова появилось смеющееся лицо Кори, и он ощутил странную дрожь внутри. Обычная злость, сказал он себе. По крайней мере, должна быть только злость. Эта женщина для него - ничто. Уже ничто. Хотя и раньше она ничего для него не значила. Просто удовлетворяла его желание. Но не удовлетворила. Его стремление владеть ею превратилось в неутолимую жажду. Он знал много женщин, куда более совершенных в искусстве ублажения мужчин. Что же было в этой Кори, так пленившее его воображение и тело?
   "Да какая теперь разница", - нетерпеливо перебил он сам себя. Теперь он жаждал лишь мести. Нет, не только. Он был в ярости, но даже сейчас его тело отзывалось предательской дрожью на воспоминания о ее прикосновениях, тонком запахе, исходившем от нее, ее плавных и гибких движениях в такт с его телом...
   Он нажал на кнопку пульта, и Кори исчезла с экрана.
   Нет уж! Больше этого не случится! Он больше не попадется в сети Кори Брэндел. Она для него - ничто! Только застарелая жажда...
   ***
   - Ради всего святого, Кори, уже почти четыре утра. Давай я вызову тебе такси. - Гарри Кениг озабоченно нахмурился. - С моим нынешним счастьем тебя обязательно ограбят или изнасилуют по дороге к автобусу, а тогда я уж точно перережу себе горло.
   Кори отрицательно покачала головой.
   - Я хочу пройтись. Остановка всего в паре кварталов отсюда, а мне нужно хоть немного проветриться! - Она поморщилась. - И квартире это тоже не помешало бы. Ты окна хоть иногда открываешь?
   - Как-то не думал об этом. - Гарри потер давно не бритую щеку. - Что мне точно нужно, так это побриться.
   - И принять душ. Твой костюм будет готов к утру, не забудь забрать его из химчистки, ладно?
   - Ладно. - Он открыл дверь и устало прислонился к косяку. - Спасибо тебе за то, что осталась, Кори.
   - Да что там, - улыбнулась она. - Для чего же еще друзья?
   - Без тебя в этот раз я бы точно не удержался.
   - Не говори глупостей. - Кори затянула пояс своего плаща. - Ты и в следующий раз удержишься, и еще раз. Я только наблюдаю за тобой на всякий случай. Рада, что смогла чем-то помочь. - Она начала закрывать за собой дверь.
   - Кори!
   Она остановилась и удивленно взглянула на Гарри.
   - Будь осторожна. - Кениг с трудом выдавил из себя улыбку. - Таких, как ты, вокруг очень мало. Мы не можем позволить себе потерять тебя.
   Она махнула рукой, закрыла дверь и начала спускаться по лестнице. Ослепительная улыбка потускнела, а затем совершенно исчезла с ее лица, по мере того как усталость, которую она до сих пор сдерживала, захлестнула ее. Глупо было все-таки позволять этим многочасовым бдениям с Гарри так изнурять себя. Обычно она могла работать сутками напролет, и при этом у нее еще оставалось в достатке нерастраченной энергии. Она всегда думала, что по-настоящему устаешь только тогда, когда позволяешь себе устать. Целеустремленность и сила воли, конечно, не лучшие заменители отдыха, но они вполне помогали ей "держать удар".
   Нет, труднее всего справляться не с физической усталостью, а с эмоциональными перегрузками, тащить груз тех проблем, которые перекладывал на ее плечи Гарри. Иногда его депрессии так доставали Кори, что ей хотелось послать его к черту и убежать куда-нибудь, где нужно было бы заботиться только о Майкле и о себе. Господи, как ей хотелось поехать к сыну накануне вечером!
   Но нельзя же убегать oт друзей в те минуты, когда им действительно нужна помощь! С теми, кто тебе близок, нужно уметь делить все - и горе, и радость.
   Она вышла из подъезда на улицу и глубоко вдохнула ночной воздух. Холодный влажный ветер показался счастьем после часов, проведенных в затхлой квартире Гарри. Ее настроение немедленно улучшилось и, пока она легкой походкой шла к вокзалу по умытым ночным дождем улицам, стало почти хорошим.
   Она любила это время суток еще с тех пор, когда начинала работу репортером в криминальном отделе. Улицы в такое время пустынны, насилие и Жестокость кажутся столь далекими... Она хорошо знала, как обманчива эта тишина, но все же и в Нью-Йорке бывали мгновения, когда город казался спокойным и безопасным.
   Однако в ближайшие несколько дней ей точно не придется думать о проблемах Нью-Йорка, работе и даже душевных терзаниях Гарри. Всем им придется обойтись без помощи Кори Брэндел. Она сядет в поезд до Медоу-парка и через час с небольшим войдет в дом на Бруквуд-Лэйне.
   Ее шаг инстинктивно ускорился, а походка вновь обрела обычную упругость. Нет, сейчас у нее не было времени на усталость.
   Через час с небольшим она снова окажется с сыном.
   2.
   Что-то было не так.
   Кори закрыла за собой входную дверь и застыла в темноте, напряженно вслушиваясь в каждый шорох. Она привыкла доверять своим инстинктам, а сейчас они просто вопили об опасности. Что же может быть не так? Свет на крыльце горел, как обычно, дом еще не проснулся, и вокруг царила оглушающая тишина. Да, было неестественно тихо. Почти так же, как в тот раз в Никарагуа, когда контрабандисты...
   - Ну заходи, заходи, - послышался голос из темноты.
   Она развернулась одним импульсивным движением в сторону арочного прохода в гостиную. "Этого не может быть", - сказала она себе хотя бы для того, чтобы побороть неожиданно нахлынувший ужас. Дэймон не может быть здесь. Она не слышала этот глубокий, чуть хрипловатый, таящий в себе одновременно страсть и иронию, насмешливый голос уже почти четыре года и говорила себе, что, вероятнее всего, никогда больше и не услышит. Она чувствовала себя в такой безопасности!
   В гостиной тускло горел ночник, освещая Дэймона, небрежно развалившегося в любимом кресле Картера. Его длинное мускулистое тело облегал элегантный темно-синий костюм, но эта деталь была как будто лишняя, словно просто небрежная дань цивилизации, которая лишь маскировала истинную, плотскую суть этого человека. Его тело просто-таки излучало властное обаяние физической, может быть, даже животной силы и мощи, страшащей и манящей одновременно, притягивающей и подчиняющей, как природная стихия. Однако в этом дикарском сочетании действительно было столько привлекательного, желанного для тела. Дэймон оставался самым сексуальным и страстным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала.
   - Ты не ожидала увидеть меня? - Дэймон поднялся на ноги с львиной грацией, о которой она так старалась забыть.
   Но не забыла. Она не забыла ни вьющиеся волны его волос, которые так напоминали ей сейчас о Майкле, ни его сверкающие зеленые глаза, о которых она всегда вспоминала, глядя в озорные глазенки сына, ни его привычку стоять, слегка расставив ноги, будто бросая вызов всему миру. Кори каждый день все эти годы давала себе обещание забыть Дэймона, но так и не сумела. Вот и сейчас ее словно магнитом тянуло к этому человеку, которого, как она сама для себя решила, больше никогда не будет в ее жизни, которого она просто вычеркнула из своей жизни и ласки которого ее тело просило каждую ночь!
   - Не отвечаешь, - скривил губы Дэймон. - Что-то я не помню тебя настолько растерянной. Ты всегда точно знала, чего хочешь и куда идешь.
   Кори глубоко вздохнула и поспешно ответила:
   - Да, конечно, я не ожидала увидеть тебя в этом доме. А Беттина и Картер дали тебе разрешение ждать меня здесь до тех пор, пока я приду домой? - Голос Кори дрожал.
   - О, да-да, они были очень любезны, - Дэймон как бы продолжил ее фразу, но тон его голоса с каждым словом становился все ехиднее. - Какие у тебя очаровательные друзья! Они сказали, что знают тебя уже больше пяти лет, но я что-то не помню, чтобы ты меня им представляла. Ведь ты никогда не хотела, чтобы я встречался с твоими друзьями, не правда ли?
   - У нас с тобой были не те отношения. - Она облизала неожиданно пересохшие губы. - Твоих я тоже никогда не встречала.
   - У меня не было друзей в Нью-Йорке, - уже почти грубо ответил Дэймон.
   - Ради Бога, прекрати навязывать мне чувство вины, - отозвалась она с неожиданным раздражением, - ты знал, что нас обоих не интересовало ничего, кроме... - Она остановилась и почувствовала, что ее сердце забилось как будто быстрее под его пристальным взглядом.
   - ...кроме... почему ты остановилась? Продолжай... Кроме постели? мягко закончил он. - Или, точнее, кроме того, что мы делали в постели, а также на полу, на стульях и на любой поверхности в этом номере отеля "Плаза". Мы ведь никак не могли насытиться, не так ли? - Его лицо посуровело. - Или нужно было сказать, что я не мог насытиться? Это ведь ты решила, что с тебя достаточно, и ушла. Ты даже не потрудилась сказать об этом мне в лицо - всего-навсего послала коротенькую записку, которую принес посыльный, и улетела в Рим для того, чтобы делать новый репортаж.
   - Я никогда не любила сцен прощания... - Она выдавила из себя улыбку. А еще я заметила, что ты не пытался со мной связаться, значит, чувствовал себя вполне комфортно и без меня.
   - Ну, конечно, я чувствовал себя хорошо. Точно так же, как и ты. Ты была для меня не больше, чем то, чем был для тебя я, даже меньше.
   Кори ощутила резкую боль внутри, словно неожиданно получила удар в незащищенное, но очень уязвимое место. Но почему же ее так обидели эти вполне справедливые слова? Она собрала всю свою волю, чтобы как можно беззаботнее произнести слова примирения:
   - Ну, тогда я действительно сделала все правильно. Любые отношения, которые основаны только на сексе, рано или поздно становятся однообразными и навязчивыми. Думаю, никто из нас этого не хотел.
   - Ну, да, конечно, мы не хотели. - Неожиданно его черные брови зловеще сошлись над переносицей. - Но уж чего ты точно не имела права делать, так это скрывать, что у меня есть сын, черт тебя подери!
   Она застыла.
   - Ты знаешь о Майкле? - только и выдавила она из себя.
   - Да! О да. Кори, я знаю теперь, что ты родила мне сына! Я знаю теперь, что ты лишила меня трех лет его жизни, как лишила бы и всех остальных, если бы все было по-твоему! - Он выплевывал слова с трудно скрываемой яростью.
   Кори совершенно растерялась. Ее вдруг охватил животный страх, что этот человек способен забрать у нее сына.
   - Он только мой сын!!! - яростно выкрикнула она прямо ему в лицо, но в ее голосе звучала паника. - Я его родила, и я его вырастила!
   - Нет, ты отдала его своим друзьям для того, чтобы они его растили! Какая ты после этого мать?!
   - Очень даже неплохая! Беттина любит Майкла так же, как свою собственную дочь. А у меня карьера, которая требует, чтобы я проводила много времени вне страны. Я что, должна была, по-твоему, отдать Майкла в приют?
   - Ты должна была отдать его мне для того, чтобы я растил его! - Глаза Дэймона от ярости просто полыхали огнем. - Он мой сын!
   Она покачала головой.
   - Не выйдет. Если я и узнала что-нибудь о тебе по-настоящему четыре года назад, так это то, что ты подавляешь всех, кто находится рядом с тобой, как каток. Я не позволю тебе раздавить Майкла!
   - Я никогда не подавлял тебя... - тихо ответил Дэймон.
   Кори от изумления даже расхохоталась.
   - Ты никогда не давал мне высказать свое мнение ни о чем. Когда ты хотел меня - ты имел меня. Меня словно закружил ураган или смерч. У меня не осталось собственной воли. Почему, ты думаешь, я сорвалась с места и улетела в Рим, когда узнала, что беременна? Я не могла позволить тебе лишить меня ребенка так же, как ты лишил меня независимости.
   - Ну да, и ты решила лишить ребенка меня!.. - Дэймон понизил тон, теперь в его голосе мягко зазвучала угроза. - Почему же ты думаешь, что я бы тебе это позволил?
   - Ты не должен был знать о Майкле. Как ты мог быть лишен чего-то, о существовании чего ты даже не подозревал?
   - Как просто у тебя все получается! - Дэймон скривил губы. - Но жизнь отнюдь не так проста, и последствия обмана страшны, Кори.
   - Ты не получишь Майкла! - яростно прошипела она. - Если ты попытаешься забрать его, я буду бороться с тобой вплоть до Верховного суда!
   - Кто сказал, что я собираюсь судиться? Это что, похоже на меня, Кори?
   Нет, суд для Дэймона был бы слишком медленным делом, подумала Кори с чувством нарастающей паники, слишком медленным и слишком кротким для человека, который был абсолютно неукротим.
   - И что же ты собираешься делать? - Она не знала, что сказать, и опасалась худшего.
   - Ну, это уже сделано.
   Кори напряглась.
   - Ты что, собираешься запугать меня?
   Он покачал головой.
   - Майкл уже летит в Седихан.
   - Ты лжешь! Он должен быть... - Она резко обернулась и бросилась прочь из комнаты по лестнице на второй этаж, перескакивая через две ступеньки. Одним рывком она распахнула дверь в комнату Майкла и включила свет.
   Постель Майкла была пуста, его вещи беспорядочно разбросаны, а дверь шкафа открыта. Она стояла, глядя на пустую постель, чувствуя, как все ее существо охватывает холодный тошнотворный ужас.
   - Нет, с ним все в порядке, - раздался позади нее голос Дэймона. Кроме того, Майкл был очень рад встретить своего отца. - Он замолчал, а когда заговорил снова, в его голосе зазвучали странные хрипловатые нотки. Почти так же, как и я был рад встретить своего сына. Черт тебя побери за то, что разлучила нас, Кори!
   Она повернулась к нему лицом. Оно было белым, словно мел. Голос ее предательски дрожал, хотя она во что бы то ни стало хотела сохранить достоинство перед этим человеком, которого безумно желала, когда была с ним, которого любила, когда сама убежала от него, и которого вспоминала с какой-то тоскливой нежностью неудовлетворенной женщины. Но сейчас этот человек украл ее сына!
   - Он принадлежит мне, ты не можешь так поступать! Это похищение, Дэймон. В этой стране есть законы...
   - Да, я слышал. Но я живу по законам Кашмеры, и с этого момента Майкл будет тоже жить по этим законам.
   - Ты не можешь... - Она беспомощно стала бить кулаками по его плечам. Он всего лишь маленький мальчик, ты не можешь забрать его от всего, что ему знакомо, ото всех, кого он знает и любит!..
   - Нет, не могу, - сказал он совершенно спокойно. - Конечно, его окружение будет новым, но я позаботился о том, чтобы ему было на что психологически опереться из хорошо знакомого прежде, пока он не привыкнет ко мне. Твои друзья, которым ты так доверяешь, сопровождают его.
   - Картер и Беттина? - Кори в каком-то оцепенелом недоумении покачала головой. - Ты похитил и их тоже? С каждой минутой это звучит все более дико.
   - Нет, не похитил. - Дэймон слегка улыбнулся. - Я просто предложил Картеру очень многообещающий пост управляющего моей новой электростанцией в Кашмере. Я также объяснил ему, насколько срочно он должен приступить к своей новой работе и что, конечно же, ты хочешь, чтобы такие хорошие друзья были рядом с тобой, когда ты займешь свое место в моем дворце. Он, судя по всему, был очень рад, что всяческие недоразумения между нами разрешены и все закончилось так хорошо. Он гордый мужчина, и ему не очень нравилась необходимость брать деньги у тебя, чтобы поддерживать свою семью.
   Кори знала, что Картер действительно неважно чувствовал себя в роли человека, которому приходится принимать помощь, но она не догадывалась, что гордость может довести его до полного самоослепления.
   - Ты солгал ему, - устало отозвалась она.
   - Точно так же, как и ты солгала мне.
   - Я никогда не лгала тебе.
   - Молчание тоже может быть ложью.
   - Беттина... - Она отчаянно цеплялась за спасительную соломинку. - Она никогда не позволила бы тебе взять Майкла без того, чтобы не посоветоваться со мной.
   - Да, ты права, она пыталась звонить тебе и на работу, и домой, но этой ночью найти тебя было невозможно. Я думаю, ты была с Кенигом. - Она автоматически кивнула, и на лице Дэймона промелькнуло выражение звериной ярости, прежде чем ему удалось обуздать себя. - Как мне повезло!
   - Я не могу поверить, что она позволила тебе забрать его.
   - Ну, возможно, на ее действия оказала влияние благодарность за то, что ее муж снова станет кормильцем семьи и будет ощущать себя полноценным человеком. Ну, а кроме того, похитители обычно не захватывают с собой весь дом...
   - Да, только если этот похититель не Дэймон, шейх Эль-Зобара, - с горечью сказала Кори. Он небрежно поклонился.
   - Это действительно так. Просто они еще не поняли, какой я на самом деле дикарь. - Он помолчал. - Так же, как, впрочем, и ты.
   - Нет, я уже поняла, - мрачно ответила Кори. Она с силой сжала руки в кулаки, так что ее ногти вонзились в собственные ладони. - Тебе не сойдет это с рук, Дэймон. Я заберу у тебя Майкла.
   - Седихан - это монархия, а Алекс Бен Рашид отказался подписывать международные договоры о выдаче преступников. - Он помолчал. - А поскольку Алекс - мой кузен, я очень сомневаюсь, что твоему правительству удастся переубедить его.
   Она почувствовала, как отчаяние захлестывает ее.
   - Я хотела бы тебя задушить.
   - О, какое варварство, Кори! Мы что, поменялись ролями? - Насмешка на его лице неожиданно сменилась глубокой грустью. - Должен признаться, то же самое я хотел сделать и с тобой, когда впервые узнал о Майкле. Единственное, что удержало меня от воплощения этого достойного намерения в жизнь, так это мысль о том, что уже очень скоро у меня появится возможность наказать тебя за то, что ты забрала у меня сына.
   - Издеваясь над маленьким мальчиком?
   - Никто не будет издеваться над Майклом. Ты что думаешь, я способен причинить боль собственному сыну? - Он покачал головой. - О, нет! Наказать я хочу тебя. Я долго размышлял, сидя в самолете по дороге сюда, как же мне это сделать. И ты знаешь, что я решил?
   - Что, иголки под ногти? - дерзко спросила она. - Зная тебя, я бы этому не удивилась.
   - Ну, в таком случае, ты действительно знаешь меня лучше, чем я думал. В этой идее и вправду есть нечто привлекательное. - Он покачал головой. Нет, я думаю, мне удалось найти способ заставить тебя страдать по-настоящему. Это доставит тебе невыносимую боль, потому что ударит по столь драгоценной для тебя независимости. Я решил сделать тебя своей киран.
   - Ничем ты меня не сделаешь! Я сама решаю, что я буду делать, а что нет!
   - Ты что, даже не хочешь спросить, что такое киран? - насмешливо поинтересовался Дэймон. - Но я в любом случае не оставлю тебя в неведении. В моей стране существует три типа женщин для удовольствий: проститутка отдает себя любому, кто может заплатить, кадын тоже отдается за деньги, но ее почитают почти как гейшу в Японии, и нечто среднее между ними - киран. Киран принадлежит только одному мужчине и доставляет ему удовольствие в любое время и любым способом, каким только пожелает ее хозяин. Ее тело, ее мысли, ее общение всегда в его полном распоряжении.
   - Хозяин? - недоверчиво переспросила Кори. - Ты что, говоришь о сексуальном рабстве? Но таких вещей в мире уже нигде не существует!
   - Да, и в Кашмере этого больше не существует тоже. Я сам издал эдикт, запрещающий рабство в какой бы то ни было форме. - Он улыбнулся. - Но вот в твоем случае я решил сделать исключение.
   "А ведь он действительно не шутит", - вдруг в изумлении осознала Кори. Он был абсолютно серьезен в каждом сказанном слове. Дэймон буквально излучал горечь и негодование, которые накатывали на нее эмоциональными волнами и уже захлестывали с головой.
   - Ты с ума сошел! Я никогда не позволю использовать себя таким варварским образом.
   - А я думаю, что позволишь. Подумай о выборе, который я предоставляю тебе. Ты можешь остаться здесь и разбить себе руки до крови, пытаясь прошибить дипломатические барьеры и заполучить таким образом Майкла обратно. Лет через двадцать-тридцать ты, возможно, даже добьешься успеха. А с другой стороны, ты можешь отправиться в Кашмеру как моя киран. Если ты сумеешь доставить мне удовольствие, я, быть может, подарю тебе домик где-нибудь поблизости и ты сможешь встречаться с Майклом. - Он удовлетворенно кивнул, заметив вспышку ярости в ее глазах. - Вижу, моя затея тебе не нравится. Однако я, по крайней мере, даю тебе возможность хотя бы видеть собственного сына. Ты мне почему-то ничего подобного не предложила!
   - Самовлюбленный ублюдок!
   - О да, разумеется, но сейчас нас интересует не это. Можешь взвесить еще один вариант. Если ты все же приедешь в Кашмеру, у тебя появится хотя бы теоретический шанс украсть у меня Майкла и вывезти его из Седихана. Я думаю, такая возможность должна тебя заинтересовать.
   Она ее действительно заинтересовала. Это был единственный лучик надежды в том непроглядном кошмаре, которым окутал ее Дэймон.
   - Ага, я вижу, последняя мысль тебя по-настоящему взволновала. - Дэймон не отрывал внимательного взгляда от лица Кори. - Конечно, мне следует сразу предупредить, что шансы на успех у тебя чрезвычайно невелики. Мои люди мне преданы, и у меня нет никаких намерений давать тебе свободу прежде, чем я сам захочу этого. Поэтому, приехав туда ты, в общем-то, станешь пленницей в той степени, насколько я этого... - Он вдруг замолчал и пожал плечами. Думаю, мне следовало сказать тебе об этом сразу.
   Она удивилась такой честности с его стороны. Ему совсем необязательно было полностью раскрывать перед ней систему ловушек, поскольку все козыри так или иначе оставались у него на руках. Но удивление тут же опять вытеснили гнев и злость.
   - Ах, как любезно было с твоей стороны предупредить меня! - процедила она сквозь зубы. - Или ты делаешь это только для того, чтобы я почувствовала себя еще более беспомощной?
   - Да, я хочу, чтобы ты чувствовала себя беспомощной. Но для этого существуют и более приятные способы. - Его взгляд не спеша заскользил по ее прекрасному телу, манящую прелесть которого не под силу было скрыть даже под широкополым плащом. - Возможно, ты еще помнишь некоторые из них.
   Кори почувствовала, как помимо ее воли вместе с воспоминаниями, которые она так долго и старательно подавляла, внутри ее начинает распространяться странный жар. "О Господи, - подумала она в отчаянии, - не может быть, чтобы я снова желала его. Это все закончилось давным-давно".
   - Я ничего не помню.
   - Нет, помнишь! - Он не сводил пристального взгляда с ее лица. - Ты ни за что не позволила бы мне обладать собой полностью, но ты отдавала мне свое тело! Полностью, без остатка. Точно так же, как и я отдавал тебе свое.
   - Ты никогда ничего не давал мне! Ты мною пользовался. Я была для тебя не больше чем одной из этих глупых киран.
   - Я помню все несколько по-другому. - Дэймон раздраженно взмахнул рукой. - Но это не имеет значения. Если ты считаешь, что я пользовался тобой как киран, может, оно и к лучшему, что теперь у тебя появился этот титул. Глядишь, тебе даже понравится такая роль. Ты ведь до сих пор хочешь меня.
   - Я не хочу тебя! По-моему, я тебя даже ненавижу.
   - Твой разум может ненавидеть меня, но он не в силах помешать твоему телу подавать тебе собственные сигналы. - Он улыбнулся. - И мне тоже. Мы были слишком близки, чтобы не научиться инстинктивно распознавать подобные вещи. - Его взгляд переместился на грудь Кори, соблазнительные контуры которой отчетливо вырисовывались под золотистым плащом. - Интересно, что я увижу, когда сниму с тебя этот плащ и все, что у тебя надето под ним? Твоя грудь уже напряглась и набухла, а, Кори? А соски стали твердыми и ост...
   - Нет! - Ее рука инстинктивно, словно защищаясь, взметнулась к воротнику плаща; она поспешно шагнула назад. Она знала, что ее щеки покрылись румянцем, и ненавидела эти предательские импульсы своего тела, как и те, о которых он догадался. Почти так же, как ненавидела и его самого.
   Да, но, если она ненавидела его, почему она не могла подавить в себе эти проклятые ответные импульсы? Она ведь всегда была рациональным, думающим человеком. Кроме тех случаев, когда речь шла о Дэймоне. В ее реакции на него всегда отсутствовало хоть сколько-нибудь разумное начало, и ей пришлось собрать все свои силы, чтобы уйти от него четыре года назад. Да и то лишь когда она поняла, что беременна.