Страница:
– Это было неприятно, но, наверное, Хурадо был прав, я должна считать, что на этот раз мне повезло.
Она посмотрела на его руки, все еще лежащие на ее груди. Контраст между ее белой нежной кожей и сильными загорелыми пальцами Рикардо неожиданно вызвал у нее желание. Щеки девушки покраснели, соски напряглись, и она непроизвольно подалась вперед.
Взгляд Рикардо тоже опустился вниз, и некоторое время он смотрел на ее грудь как завороженный, затем сделал резкий вдох и медленно убрал руки.
Ее коже не хватало тепла его ладоней. Лара быстро сказала:
– Благодарю вас, что вы не позволили ему прикоснуться ко мне. Я понимаю, как вам было трудно просить этого ублюдка.
– Что может значить гордость, когда… – Он оборвал фразу и начал застегивать ее платье. – Я готов сделать неизмеримо больше, чтобы вам не пришлось проходить через этот ад.
Пальцы Рикардо дрожали. Лара внимательно посмотрела ему в лицо.
– Со мной в самом деле все в порядке. Не нужно так беспокоиться.
– Беспокоиться? – Голос Рикардо дрожал. Он погладил Лару по щеке. – Знаете ли вы, что мне пришлось пережить, когда я ждал здесь, не имея возможности ничего предпринять, и представлял, что Хурадо делает с вами?
Лара испуганно взглянула на микрофон.
– Будьте осторожны. Хурадо в любой момент может вернуться в свой кабинет.
– У нас есть еще пара минут. Неужели вы не понимаете? – Он хрипло рассмеялся. – Он загнал нас в угол.
Лара согласно кивнула.
– Я понимаю, что он не оставил нам выбора.
– И я почти счастлив, что получу то, о чем мечтал с первой секунды вашего появления здесь. – В голосе Рикардо слышалось неподдельное страдание. – Разве после этого я имею право называться человеком?
– Но ведь это как раз по-человечески. – Лара старалась оставаться спокойной и рассудительной. – Все в порядке, Рикардо. Я ведь знала, что это может случиться, когда отправлялась сюда.
– Вы знали? – Выражение его лица было ужасно. – Мы должны развлекать Хурадо до завтрашнего утра. Секс для него ничего не значит. И ему трудно поверить, что близость с женщиной может значить что-то для другого мужчины. Он должен дать мне несколько дней, чтобы я привязался к вам, перед тем как… – Нервным движением Рикардо отбросил волосы с лица. – Но он будет следить за нами, так что придется вести себя очень осторожно. Вы понимаете?
– Я понимаю. – Это Рикардо не знает, какой план они составили с Ренальто. Страшно даже представить себе его реакцию, когда он узнает обо всем. Оставаясь на коленях, она опустилась на пятки и заставила себя посмотреть в глаза Рикардо. – Похоже, нам особенно не из чего выбирать?
Он медленно покачал головой.
– Хурадо не шутит. Он дал нам эти дьявольские три часа, и другого шанса у нас не будет.
Она смущенно потупилась.
– Тогда мы должны выполнить то, что он требует.
Рикардо тихо выругался. Лара снова покраснела.
– Конечно, если вы можете. Нельзя же по приказу заниматься любовью с женщиной.
– О, очень даже можно, – горько усмехнулся Рикардо. – Не сомневайтесь, я мог бы взять вас прямо у него на глазах, если бы дал себе волю, и подонок прекрасно понимал это.
Лара тоже это понимала. Даже не глядя на Рикардо, она чувствовала его возбуждение, когда он ласкал ее грудь.
Его и свое возбуждение.
– Тогда вам будет легко…
– Но это будет нелегко для вас, – резко перебил ее Рикардо. – Проклятье, вы же девственница. Что, если я причиню вам боль?
Лара смущенно улыбнулась.
– Не думаю, что с вами это будет больнее, чем с солдатами Хурадо.
– Да, у вас богатый выбор, – проворчал Рикардо. – Господи, это не должно было случиться с вами! Почему я ничего не могу сделать?
Девушка чувствовала его страдание, и стремление освободить его от бессмысленных переживаний становилось все сильнее.
– Не мучайте себя, – сказала она беспечно. – Вы не разрушите мою жизнь. В наши дни девственность ничего не значит, тем более в моем возрасте. У меня просто не нашлось времени от нее избавиться.
– Но она не может ничего не значить для мужчины, который… – Рикардо оборвал фразу и глубоко вздохнул. – Я постараюсь, чтобы вам не было трудно.
Лара посмотрела ему в глаза.
– Это будет сейчас?
Он отрицательно покачал головой.
– Нам некуда спешить. У нас есть время до полуночи, и я не согласен действовать по приказу. Мы найдем способ не проиграть Хурадо. – Рикардо неожиданно улыбнулся. – Вы должны пообещать мне кое-что. Я хочу, чтобы вы забыли о микрофоне, о Хурадо и о том, где мы с вами находимся.
Лара непонимающе посмотрела на него.
– Как же я смогу это сделать?
– Сконцентрируйтесь. Сегодня утром вы забыли об этом, когда мы играли, – серьезно говорил Рикардо, внимательно глядя ей в глаза. – Я не хочу, чтобы вы вспоминали о том, что должно сегодня произойти, как о кошмаре. – Он понизил голос. – Сделайте это для меня, прошу вас.
Пораженная, она не могла отвести взгляда. Сейчас Рикардо был совсем не похож на уверенного в себе, выдержанного человека, с которым она познакомилась здесь, в этой камере. Как будто в нем внезапно зажегся тщательно скрываемый свет. Перед ней был человек, способный вести за собой сотни и тысячи последователей. Лара чувствовала себя в кольце его воли.
– Что я должна делать?
– Представьте себе…
Последние лучи заходящего солнца освещали камеру розовато-золотистым светом, смягчая грубую обстановку. По углам уже залегли длинные вечерние тени. Девушка, как заколдованная, смотрела в лицо Рикардо. Чувственные, резко очерченные губы, бездонные черные глаза… Господи, как же он красив!
– Представить себе что?
– Что я ваш возлюбленный. – Он протянул руку и нежно погладил ее лоб, убирая непослушную прядь волос. – Что нет ни войны, ни революции, и в нашем мире только одна проблема: суровые отцы, которые защищают своих прекрасных дочерей от молодых людей, стремящихся их похитить. – Он наклонился вперед и коснулся губами кончика ее носа. – Сядь на матрас, querida.
Лара встала и, как во сне, прошла к матрасу. Золотые лучи солнца не достигали этого затененного угла, и она знала, что сейчас Рикардо видит только ее смутный силуэт. Она опустилась на колени, не отрывая от него глаз.
– И вы похитили меня у моего отца? Он кивнул.
– С того момента, как я увидел тебя, я знал, что ты должна стать моей. Ранчо твоего отца рядом с моим ранчо. Каждый день я смотрел, как ты скачешь на своей белой кобылке, и твои золотые локоны сияют на солнце. Всю неделю я поджидал, когда же ты выедешь из усадьбы твоего отца, окруженной высокими белыми стенами, из-за которых виднеется только красная черепичная крыша вашего дома, чтобы бросить взгляд на тебя, скачущую к озеру, другой берег которого принадлежит мне. – Он заговорил тише:
– Я знал, что должен ухаживать за тобой по всем правилам, но сегодня ты остановилась у озера и посмотрела на меня, и я забыл обо всем на свете. Я знаю, то же самое случилось и с тобой.
– Да, – прошептала Лара. – Я никогда раньше не чувствовала ничего подобного.
– Что же ты почувствовала, querida?
Лара молчала.
– Расскажи мне. Притворись. Придумай.
Она неожиданно испугалась. Ей стало страшно поддаться этому обману. Выдуманный мир уже стал для нее более реальным, чем камера, аббатство, ее прошлое. И она не знала, кому принадлежал ее ответ: девушке с ранчо или, может быть, ей самой?
– Как будто вы были частью меня, и я по-настоящему не существовала до нашей встречи.
– Тогда я поступил правильно, подкупив твоих слуг сегодня вечером, чтобы они провели меня в твою спальню.
– И мы сейчас в моей спальне?
– Ты, должно быть, так же околдована любовью, как и я. – Голос Рикардо был слегка укоризненным. – Разве ты не узнаешь эти узорные решетки, которые приказал поставить твой отец, чтобы оградить тебя от нескромных поклонников, и эти зеленые листья на белоснежном ковре, на котором я сижу?
Ларе показалось, что она увидела то, о чем он говорил.
– А почему ты сидишь на полу?
– Где же должен сидеть рыцарь, как не у ног своей дамы? – Его голос изменился: он стал хриплым. – Кроме того, я еще не осмеливаюсь прикоснуться к тебе.
– Почему?
– Я должен быть уверен, что ты хочешь меня так же, как я хочу тебя. – Он начал расстегивать рубашку. – Тебе еще неведома страсть, и я должен быть осторожен, чтобы не причинить тебе боль.
– Но ведь ты проник в дом моего отца, чтобы овладеть мной?
– Так же поступил Ромео с Джульеттой. Твой отец считает, что я слишком дик для его нежной девочки.
– А это правда?
Рикардо сбросил рубашку, и его мощные плечи в сумерках отсвечивали золотом.
– Да.
Лара не сводила с него глаз. Ее дыхание участилось.
Блестящие черные волосы Рикардо в беспорядке рассыпались по его плечам, напряженные мышцы были налиты силой. Он двигался с грацией дикого животного и был совсем не похож на того сдержанного человека, с которым она провела в одной камере почти сутки.
– Тогда почему же я позволила тебе остаться здесь со мной?
Рикардо встал. Его пальцы быстро расстегивали брюки.
– Потому что ты не та нежная и кроткая девочка, какой считает тебя отец и ты сама.
– Я должна хорошо знать себя. Он продолжал раздеваться.
– Тогда почему же ты не возмущаешься тем, что я раздеваюсь перед тобой? – Он повернулся к ней лицом, его обнаженное тело было омыто последними лучами солнца, создававшими золотой ареол. – Я нравлюсь тебе, Лара?
– Да.
Что-то сдавило ей горло. Желание? Страсть? Ее груди напряглись под платьем, и она вспомнила, как Рикардо ласкал их.
– А хочешь знать, что я думаю о тебе? – Он продолжал неподвижно стоять в круге света. – Ты, наверное, знаешь это и сама. Так же, как ты знала сегодня днем, когда я стащил тебя с лошади в высокую траву и кинулся на тебя, как дикий ненасытный зверь. Я все еще продолжаю слышать эти тихие клокочущие всхлипы в твоем горле.
– Я не помню этого.
– Тогда я должен тебе напомнить. – Рикардо подошел и встал рядом. – Ты повторяла: «Рикардо, querido, я люблю тебя». И твое тело выгнулось мне навстречу, и наши руки тянулись друг к другу. Как я хотел взять тебя там и тогда!
Лара почувствовала, что мышцы ее живота напряглись, а между ног появилась горячая влага.
– Почему же ты этого не сделал?
Рикардо дотронулся кончиками пальцев до ее щеки, и это легкое прикосновение воспламенило ее.
– Потому что ты моя богиня, а не шлюха. Ты должна лежать на шелковых простынях в комнате, благоухающей сиренью и лавандой. Я хотел взять тебя к себе на ранчо, но ты боялась отца. Поэтому я пришел к тебе. – Его рука гладила ее шею. – Как и всегда я буду приходить к тебе.
Лара смотрела на него как заколдованная. Святое небо, она почти чувствовала запах сирени и лаванды, подумала она. И это был ее возлюбленный, который рискнул всем на свете, чтобы провести с ней эту незабываемую ночь. Она прошептала:
– Почему?
– Потому что мы созданы друг для друга. – Его рука скользнула за вырез ее платья. Пальцы дрожали, как и раньше, когда он ласкал ее по приказу Хурадо. – Ты принадлежишь мне. – Он провел ногтем большого пальца по ее соску, и она задохнулась от остроты ощущений. – И я принадлежу тебе.
Он убрал руку и, наклонившись, нежно поцеловал ее в губы.
– Давай снимем твое платье, Лара. Любви не нужны преграды.
– Да.
Она встала на колени, и он медленно снял с нее платье. Стемнело, и тени в камере еще больше сгустились. Рикардо бережно положил Лару на спину и накрыл ее тело своим, целуя ее губы и лаская внутреннюю поверхность бедер.
Его язык проник к ней в рот, в то время как рука поднималась выше, продолжая свое исследование.
Лара тихо стонала, и глубоко в горле рождались те самые нежные клокочущие звуки, которые слышал Рикардо, обнимая ее, в высокой траве на берегу озера, когда он впервые прикоснулся к ней.
Он приподнял голову и улыбнулся ей.
– Да, это моя страстная девушка. – Его пальцы проникли глубже, и она, вскрикнув, выгнулась ему навстречу. Его дыхание стало отрывистым. – Бери меня, Лара.
Она хотела его. Девушка горела как в огне. Она прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать крики, поднимающиеся из ее горла, когда он гладил ее, ласкал и проникал все глубже. Она чувствовала себя так, будто в ней прорвалась какая-то плотина, и все ее существо неудержимо устремилось к нему.
– Рикардо, это… – Лара замолчала, задохнувшись от его ласки. – Да… Да…
– Сейчас? – прошептал он. – Я могу сделать тебе больно, querida. Твой отец прав. Я слишком дик для тебя.
– Нет. – Она обхватила его плечи, боясь, что он оставит ее. – Я хочу тебя, Рикардо.
– Правда? – Он медленно опускал голову, пока его губы снова не коснулись ее губ. – Тогда бери меня, Лара.
Рикардо мощным толчком вошел в нее, и ее крик растаял на его мягких горячих губах. Он остановился, давая ей привыкнуть к себе.
Ощущение было невыразимым. Полнота, жар, жажда продолжения.
Рикардо поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза. Мощное дыхание поднимало и опускало его грудь, черты лица смягчились.
– Если тебе больно, скажи мне, querida, и я перестану. Я могу кончить один.
Лара испуганно помотала головой. Говорить она не могла.
Рикардо сделал глубокий вдох, который она почувствовала в своем теле, и начал двигаться с той дикой энергией, о которой предупреждал ее.
Лара приняла в себя этот ураган. Ее голова качалась, как на волнах. Руки Рикардо скользнули под ее ягодицы и поднимали ее навстречу каждому толчку.
Она знала, что вскрикивает и стонет, но не могла остановиться. Всем своим существом Лара отдавалась этому страстному дикому танцу двух тел, стремящихся слиться в одно. Она была захвачена им до самых глубин и хотела только одного – отдать больше.
– Сейчас, querida, – повелительно сказал Рикардо. – Пусть это случится.
Лара закрыла глаза, и безумная скачка усилилась. Высокая душистая трава, шелковые простыни, сирень и лаванда, ее возлюбленный, который пришел к ней под покровом ночи.
Ее возлюбленный…
Она выгнулась в последний раз, и напряжение ослабло, высокая волна, на которой она взлетела к небу, разбилась на миллионы пенящихся брызг.
– Рикардо!
Из его горла вырвался гортанный стон, тело конвульсивно содрогалось. Наконец он остановился, но его сердце стучало как метроном, а воздух вырывался из легких порывистыми толчками.
Рикардо продолжал дрожать, и ее руки инстинктивно обвили его, чтобы успокоить и защитить, а он зарылся лицом в ее плечо.
Ее возлюбленный…
– Все хорошо, – шептала она. – Теперь все хорошо.
– Неужели? – В его приглушенном голосе слышалось отчаяние. – Тогда почему же я не смог уберечь тебя от этого ада? Я сам хотел оставаться здесь и… – Рикардо пошевелился в ней, выдавая вновь охватившее его желание. – Господи, как я хотел бы остаться в тебе. Я хотел этого с той самой минуты, как тебя увидел.
– Когда я скакала на своей белой лошади, – сказала Лара мечтательно. Нет, это не так, это фантастическая картинка, которую придумал для нее Рикардо. Она нервно рассмеялась. – Ты знаешь, что я почти поверила в это?
– Я тоже. – Он погладил ее по голове. – Тебе было хорошо, querida?
– Да. Больше чем хорошо. Прекрасно.
– Тогда можно я покажу тебе еще кое-что? – Он поцеловал ее плечо. – Я не насытился тобой. Я сделаю так, как ты захочешь, обещаю тебе.
Она и так уже снова хотела его, с удивлением поняла Лара. Может быть, она и в самом деле такая дикая, как он думает о ней. Нет, это была девушка из его фантазии. Девушка из ранчо под красной черепичной крышей около голубого озера, окруженного высокой травой, которую колышет легкий ветерок.
Но растекающийся по ее телу жар не был фантазией. Ее руки обвили плечи Рикардо, а ноги обхватили его бедра.
– Иди ко мне, – прошептала она. – Покажи мне.
Рикардо вскочил на ноги.
– Будь ты проклят, Хурадо, ты сказал, что ты…
– Успокойся, Ласаро, – перебил его ухмыляющийся капитан. – Ей ничего не сделают… Пока. Я получил удовольствие от вашего спектакля и весьма рад за тебя. Однако потребуется еще пара дней, чтобы подвести тебя к черте, откуда нет возврата назад. А пока я хочу убедиться, что вы не играли комедию для моего удовольствия. Ее просто осмотрят.
– Ради Бога, нет никакой необходимости, чтобы она проходила еще и через это. Она не…
Дверь за Хурадо захлопнулась, и Рикардо остался в камере один.
Ей будет страшно.
Эта мысль причинила ему боль. Лара – одинокая и беззащитная – в руках этих свиней.
Ему хотелось кого-нибудь убить.
Он подошел к окну и увидел, как Лара пересекает двор тюрьмы, идя между двумя солдатами. Резкая боль пронзила его сердце, и горячие слезы потекли из-под закрытых век.
Как только дверь камеры захлопнулась за Ларой, она метнулась к нему.
– Господи, как я мечтала сюда вернуться. – Вся в слезах она прижалась к нему. – Рикардо…
Он крепко обнял девушку.
– Боже, как же ты замерзла!
– Мне кажется, я никогда не смогу согреться. Этот железный стол и качающаяся надо мной лампа на проволоке… – Она с трудом выговаривала слова, все крепче прижимаясь к нему, словно пытаясь спрятаться в его объятиях. – Это было отвратительно. Еще хуже, чем в прошлый раз.
– Тихо, я знаю.
– Все это было так ужасно. Я не могла дышать. Мне казалось, что, если я вдохну, у меня будут полные легкие грязи. Я хотела вернуться.
Рикардо взял ее на руки, как ребенка, и понес на постель. Лара дрожала как в лихорадке.
– Вернуться домой, в Штаты?
– Нет. – Ее глаза были закрыты, и девушка свернулась в клубок в его объятиях. – Зачем мне в Штаты? Я хотела вернуться сюда, на ранчо.
Рикардо внезапно остановился, внимательно глядя на Лару. Она была в шоке. Ничего удивительного после всего, что с ней случилось.
– Но ты не можешь…
Он замолчал. Довольно с нее страшной действительности. Немного фантазии не причинит ей вреда. Рикардо сел на постель и принялся убаюкивать ее, держа на коленях.
– Мы с тобой снова на ранчо, Лара.
Она была такой хрупкой и в то же время соблазнительной в его руках, что он снова почувствовал, как возвращается желание. Нет, только не сейчас. Это последнее, что ей сейчас нужно. Ей просто хочется забыть о пережитом ужасе. Она хочет почувствовать себя свободной и защищенной.
– Мягкая трава у озера, – прошептала Лара, словно напоминая.
– Мы привязали лошадей к высокому кипарису. – Он нежно гладил ее волосы. – Сегодня ты взяла с собой корзинку с завтраком и смеялась, когда я расстелил нашу клетчатую скатерть на муравейнике. На гладкой поверхности озера плавают водяные лилии, а мой пес, Лабрадор, бегает по берегу, пытаясь поймать озорную белку.
– Я помню лабрадора. Ты так и не сказал мне, как его звали.
– Хайме. – Рикардо поцеловал ее в висок, и она почувствовала, что его сердце переполнено нежностью. – Его зовут Хайме. Он очень любит тебя.
– Правда? – Лара свернулась поудобнее и помолчала. – Ты, наверное, думаешь, что я сошла с ума, – добавила она шепотом. – Я знаю, что это фантазия, Рикардо. Я просто хочу, чтобы ненадолго она снова стала правдой. Мне нужно, чтобы она стала правдой.
– Тогда это правда. Все это правда. Закрой глаза, и ты увидишь ее. – Его ладонь коснулась ее век, закрывая глаза. – Тебе в лицо светит солнце, и ты становишься сонной. Я расстелю на земле одеяло, и ты поспишь перед тем, как мы возвратимся на ранчо.
– Если ты проводишь меня, нас увидит отец.
– Разве ты забыла? Мы возвращаемся на наше ранчо. Мы с тобой уже поженились. Две недели назад в старинной церкви в соседней деревне. Теперь ты моя жена…
Он улыбнулся.
– Доброе утро.
– Доброе утро.
Камеру заливало солнце, и его черные волосы блестели и переливались. Как странно, что при одном взгляде на него она испытывает такой покой. Как будто они уже тысячу раз просыпались в объятиях друг друга.
– Который час?
Рикардо прикинул высоту солнца и длину тени.
– Думаю, сейчас около восьми.
Восемь часов. После всех вчерашних потрясений Лара и представить себе не могла, что проспит так долго. У нее совсем мало времени.
Лара резко села и нервно провела пальцами по волосам. Господи, как страшно! А если что-то пойдет не так?
– Что с тобой? – Взгляд Рикардо с тревогой остановился на ее лице.
– Ничего, все хорошо, – мягко сказала Лара. – Ты ведь любишь меня.
Рикардо выразительно посмотрел на микрофон, свисающий со стены.
– Все это только фантазия, Лара.
– Нет! – В ее голосе зазвучали упрямые нотки. – Я знаю, что любишь. Сколько раз ты шептал мне это сегодня ночью?
– Лара, что ты делаешь, черт побери?
– Если ты любишь меня, ты не дашь им ничего со мной сделать. – Голос девушки стал пронзительным. – Ты просто должен рассказать им все, что ты знаешь. Ты не позволишь им больше дотронуться до меня. Я ни в чем не виновата.
Рикардо выпрямился, его лицо побелело.
– Я ничего не говорил тебе ночью, кроме того, что можно сказать ребенку, чтобы его успокоить.
– Ты лжешь! – Она почти кричала. – Почему ты обманываешь меня? Ты ведь сказал, что любишь меня, но это пока секрет, что всегда будешь любить меня. Я не хочу, чтобы мне делали больно! Скажи им все, что они хотят!
Рикардо в отчаянии смотрел на микрофон.
– Я не лгу. Ты довольно привлекательна, и мне нужна была женщина. Но ты для меня ничего не значишь. Ничего.
– Рикардо! – Лара старалась, чтобы ее голос дрожал. Это удалось ей без особого труда: от страха ее лихорадило. – Ты сердишься на меня. Не надо сердиться. Просто скажи им то, что они хотят, и они отпустят меня.
Рикардо резко вскочил и бросился к окну. Сквозь сжатые зубы вырвалось испанское ругательство.
– Сюда идет Хурадо. Пресвятая Богородица, он идет прямо сюда. Что ты, черт возьми, сделала?
Лара откинулась на постели, стараясь унять страх. Выполнение плана началось, и было слишком поздно сожалеть об этом.
– То, что я должна была сделать.
Рикардо кинулся в угол комнаты, разбил микрофон и повернулся к девушке.
– Проклятье! Что ты хочешь этим сказать? Лара спокойно встретила его взгляд и ответила:
– Я ненавижу проигрывать, а это единственный путь к выигрышу. Вы были правы. Ренальто не мог бы освободить вас из этого отделения тюрьмы, но камера для допросов примыкает к кабинету Хурадо. Туда он сможет добраться, избежав автоматов, установленных на крыше. Он сказал, что другого способа нет.
Рикардо смотрел на Лару с недоверием.
– Господи! Да знаешь ли ты, что они сейчас с тобой сделают?
– У них не будет для этого времени. Ренальто появится здесь с минуты на минуту.
– Проклятье! Почему ты ничего не рассказала мне об этом плане?
– Ренальто сказал, что ты не разрешишь… В этот момент дверь камеры распахнулась. Лара закрыла глаза и начала испуганно хныкать.
– Она совсем неподходящая подруга для тебя, Ласаро, – сказал Хурадо с презрением. – Она такая слабая. Посмотри на нее: она стонет и хнычет, а ведь мы ее еще не тронули.
– Ты прав, – быстро согласился Рикардо. – Она ничего не значит для меня, еще меньше, чем ничего.
– Возможно, – сказал Хурадо. – Но мы знаем твою слабость к беспомощным и беззащитным. Может быть, ты все-таки почувствуешь что-нибудь по отношению к ней. Я думаю, что стоит попробовать вызвать у тебя какие-нибудь чувства.
Капитан прошел к постели, схватил Лару за волосы и откинул ей голову назад.
– Прекрати это нытье, меня оно раздражает. Лара открыла глаза и увидела над собой красное лицо Хурадо.
– Пожалуйста, не трогайте меня. Не позволяй им, Рикардо!
– Ни смелости, ни гордости. – Хурадо с отвращением скривил губы. Отпустив девушку, он вышел из камеры, на ходу бросив солдатам:
– Возьмите их обоих. Сначала попробуем бич.
Лара перевела взгляд на Рикардо.
Он не смотрел на девушку. Когда солдаты выводили его из камеры, лицо его казалось высеченным из камня.
– Ну, Ласаро?
В голосе Рикардо не было никаких эмоций.
– Делайте с ней что хотите. Она ничего для меня не значит.
И опять бич опустился на ее спину, уже с большей силой.
Где же, наконец, Ренальто?
Еще удар.
– Она ничего не значит для меня.
Сколько раз он уже повторил эти слова?
Ларе казалось, что солдаты высекают их на пылающей от боли спине ударами бича.
Слезы бежали по щекам девушки, застилая глаза. Она больше не видела происходящего в комнате.
– Вы могли бы прекратить это бесполезное занятие. Почему я должен говорить? Она просто женщина, с которой я пару часов поразвлекался.
Бич опустился снова.
Тело начало постепенно неметь. Скоро она перестанет чувствовать боль. Спасительная темнота уже появляется перед глазами.
Стрельба из автоматов.
Крики.
Это происходит на самом деле или у нее начался бред?
Хурадо выкрикивает команды.
Кто-то освобождает ее от наручников.
Он не должен этого делать, думает Лара. Ведь она не сможет устоять на ногах без их поддержки.
Она посмотрела на его руки, все еще лежащие на ее груди. Контраст между ее белой нежной кожей и сильными загорелыми пальцами Рикардо неожиданно вызвал у нее желание. Щеки девушки покраснели, соски напряглись, и она непроизвольно подалась вперед.
Взгляд Рикардо тоже опустился вниз, и некоторое время он смотрел на ее грудь как завороженный, затем сделал резкий вдох и медленно убрал руки.
Ее коже не хватало тепла его ладоней. Лара быстро сказала:
– Благодарю вас, что вы не позволили ему прикоснуться ко мне. Я понимаю, как вам было трудно просить этого ублюдка.
– Что может значить гордость, когда… – Он оборвал фразу и начал застегивать ее платье. – Я готов сделать неизмеримо больше, чтобы вам не пришлось проходить через этот ад.
Пальцы Рикардо дрожали. Лара внимательно посмотрела ему в лицо.
– Со мной в самом деле все в порядке. Не нужно так беспокоиться.
– Беспокоиться? – Голос Рикардо дрожал. Он погладил Лару по щеке. – Знаете ли вы, что мне пришлось пережить, когда я ждал здесь, не имея возможности ничего предпринять, и представлял, что Хурадо делает с вами?
Лара испуганно взглянула на микрофон.
– Будьте осторожны. Хурадо в любой момент может вернуться в свой кабинет.
– У нас есть еще пара минут. Неужели вы не понимаете? – Он хрипло рассмеялся. – Он загнал нас в угол.
Лара согласно кивнула.
– Я понимаю, что он не оставил нам выбора.
– И я почти счастлив, что получу то, о чем мечтал с первой секунды вашего появления здесь. – В голосе Рикардо слышалось неподдельное страдание. – Разве после этого я имею право называться человеком?
– Но ведь это как раз по-человечески. – Лара старалась оставаться спокойной и рассудительной. – Все в порядке, Рикардо. Я ведь знала, что это может случиться, когда отправлялась сюда.
– Вы знали? – Выражение его лица было ужасно. – Мы должны развлекать Хурадо до завтрашнего утра. Секс для него ничего не значит. И ему трудно поверить, что близость с женщиной может значить что-то для другого мужчины. Он должен дать мне несколько дней, чтобы я привязался к вам, перед тем как… – Нервным движением Рикардо отбросил волосы с лица. – Но он будет следить за нами, так что придется вести себя очень осторожно. Вы понимаете?
– Я понимаю. – Это Рикардо не знает, какой план они составили с Ренальто. Страшно даже представить себе его реакцию, когда он узнает обо всем. Оставаясь на коленях, она опустилась на пятки и заставила себя посмотреть в глаза Рикардо. – Похоже, нам особенно не из чего выбирать?
Он медленно покачал головой.
– Хурадо не шутит. Он дал нам эти дьявольские три часа, и другого шанса у нас не будет.
Она смущенно потупилась.
– Тогда мы должны выполнить то, что он требует.
Рикардо тихо выругался. Лара снова покраснела.
– Конечно, если вы можете. Нельзя же по приказу заниматься любовью с женщиной.
– О, очень даже можно, – горько усмехнулся Рикардо. – Не сомневайтесь, я мог бы взять вас прямо у него на глазах, если бы дал себе волю, и подонок прекрасно понимал это.
Лара тоже это понимала. Даже не глядя на Рикардо, она чувствовала его возбуждение, когда он ласкал ее грудь.
Его и свое возбуждение.
– Тогда вам будет легко…
– Но это будет нелегко для вас, – резко перебил ее Рикардо. – Проклятье, вы же девственница. Что, если я причиню вам боль?
Лара смущенно улыбнулась.
– Не думаю, что с вами это будет больнее, чем с солдатами Хурадо.
– Да, у вас богатый выбор, – проворчал Рикардо. – Господи, это не должно было случиться с вами! Почему я ничего не могу сделать?
Девушка чувствовала его страдание, и стремление освободить его от бессмысленных переживаний становилось все сильнее.
– Не мучайте себя, – сказала она беспечно. – Вы не разрушите мою жизнь. В наши дни девственность ничего не значит, тем более в моем возрасте. У меня просто не нашлось времени от нее избавиться.
– Но она не может ничего не значить для мужчины, который… – Рикардо оборвал фразу и глубоко вздохнул. – Я постараюсь, чтобы вам не было трудно.
Лара посмотрела ему в глаза.
– Это будет сейчас?
Он отрицательно покачал головой.
– Нам некуда спешить. У нас есть время до полуночи, и я не согласен действовать по приказу. Мы найдем способ не проиграть Хурадо. – Рикардо неожиданно улыбнулся. – Вы должны пообещать мне кое-что. Я хочу, чтобы вы забыли о микрофоне, о Хурадо и о том, где мы с вами находимся.
Лара непонимающе посмотрела на него.
– Как же я смогу это сделать?
– Сконцентрируйтесь. Сегодня утром вы забыли об этом, когда мы играли, – серьезно говорил Рикардо, внимательно глядя ей в глаза. – Я не хочу, чтобы вы вспоминали о том, что должно сегодня произойти, как о кошмаре. – Он понизил голос. – Сделайте это для меня, прошу вас.
Пораженная, она не могла отвести взгляда. Сейчас Рикардо был совсем не похож на уверенного в себе, выдержанного человека, с которым она познакомилась здесь, в этой камере. Как будто в нем внезапно зажегся тщательно скрываемый свет. Перед ней был человек, способный вести за собой сотни и тысячи последователей. Лара чувствовала себя в кольце его воли.
– Что я должна делать?
– Представьте себе…
Последние лучи заходящего солнца освещали камеру розовато-золотистым светом, смягчая грубую обстановку. По углам уже залегли длинные вечерние тени. Девушка, как заколдованная, смотрела в лицо Рикардо. Чувственные, резко очерченные губы, бездонные черные глаза… Господи, как же он красив!
– Представить себе что?
– Что я ваш возлюбленный. – Он протянул руку и нежно погладил ее лоб, убирая непослушную прядь волос. – Что нет ни войны, ни революции, и в нашем мире только одна проблема: суровые отцы, которые защищают своих прекрасных дочерей от молодых людей, стремящихся их похитить. – Он наклонился вперед и коснулся губами кончика ее носа. – Сядь на матрас, querida.
Лара встала и, как во сне, прошла к матрасу. Золотые лучи солнца не достигали этого затененного угла, и она знала, что сейчас Рикардо видит только ее смутный силуэт. Она опустилась на колени, не отрывая от него глаз.
– И вы похитили меня у моего отца? Он кивнул.
– С того момента, как я увидел тебя, я знал, что ты должна стать моей. Ранчо твоего отца рядом с моим ранчо. Каждый день я смотрел, как ты скачешь на своей белой кобылке, и твои золотые локоны сияют на солнце. Всю неделю я поджидал, когда же ты выедешь из усадьбы твоего отца, окруженной высокими белыми стенами, из-за которых виднеется только красная черепичная крыша вашего дома, чтобы бросить взгляд на тебя, скачущую к озеру, другой берег которого принадлежит мне. – Он заговорил тише:
– Я знал, что должен ухаживать за тобой по всем правилам, но сегодня ты остановилась у озера и посмотрела на меня, и я забыл обо всем на свете. Я знаю, то же самое случилось и с тобой.
– Да, – прошептала Лара. – Я никогда раньше не чувствовала ничего подобного.
– Что же ты почувствовала, querida?
Лара молчала.
– Расскажи мне. Притворись. Придумай.
Она неожиданно испугалась. Ей стало страшно поддаться этому обману. Выдуманный мир уже стал для нее более реальным, чем камера, аббатство, ее прошлое. И она не знала, кому принадлежал ее ответ: девушке с ранчо или, может быть, ей самой?
– Как будто вы были частью меня, и я по-настоящему не существовала до нашей встречи.
– Тогда я поступил правильно, подкупив твоих слуг сегодня вечером, чтобы они провели меня в твою спальню.
– И мы сейчас в моей спальне?
– Ты, должно быть, так же околдована любовью, как и я. – Голос Рикардо был слегка укоризненным. – Разве ты не узнаешь эти узорные решетки, которые приказал поставить твой отец, чтобы оградить тебя от нескромных поклонников, и эти зеленые листья на белоснежном ковре, на котором я сижу?
Ларе показалось, что она увидела то, о чем он говорил.
– А почему ты сидишь на полу?
– Где же должен сидеть рыцарь, как не у ног своей дамы? – Его голос изменился: он стал хриплым. – Кроме того, я еще не осмеливаюсь прикоснуться к тебе.
– Почему?
– Я должен быть уверен, что ты хочешь меня так же, как я хочу тебя. – Он начал расстегивать рубашку. – Тебе еще неведома страсть, и я должен быть осторожен, чтобы не причинить тебе боль.
– Но ведь ты проник в дом моего отца, чтобы овладеть мной?
– Так же поступил Ромео с Джульеттой. Твой отец считает, что я слишком дик для его нежной девочки.
– А это правда?
Рикардо сбросил рубашку, и его мощные плечи в сумерках отсвечивали золотом.
– Да.
Лара не сводила с него глаз. Ее дыхание участилось.
Блестящие черные волосы Рикардо в беспорядке рассыпались по его плечам, напряженные мышцы были налиты силой. Он двигался с грацией дикого животного и был совсем не похож на того сдержанного человека, с которым она провела в одной камере почти сутки.
– Тогда почему же я позволила тебе остаться здесь со мной?
Рикардо встал. Его пальцы быстро расстегивали брюки.
– Потому что ты не та нежная и кроткая девочка, какой считает тебя отец и ты сама.
– Я должна хорошо знать себя. Он продолжал раздеваться.
– Тогда почему же ты не возмущаешься тем, что я раздеваюсь перед тобой? – Он повернулся к ней лицом, его обнаженное тело было омыто последними лучами солнца, создававшими золотой ареол. – Я нравлюсь тебе, Лара?
– Да.
Что-то сдавило ей горло. Желание? Страсть? Ее груди напряглись под платьем, и она вспомнила, как Рикардо ласкал их.
– А хочешь знать, что я думаю о тебе? – Он продолжал неподвижно стоять в круге света. – Ты, наверное, знаешь это и сама. Так же, как ты знала сегодня днем, когда я стащил тебя с лошади в высокую траву и кинулся на тебя, как дикий ненасытный зверь. Я все еще продолжаю слышать эти тихие клокочущие всхлипы в твоем горле.
– Я не помню этого.
– Тогда я должен тебе напомнить. – Рикардо подошел и встал рядом. – Ты повторяла: «Рикардо, querido, я люблю тебя». И твое тело выгнулось мне навстречу, и наши руки тянулись друг к другу. Как я хотел взять тебя там и тогда!
Лара почувствовала, что мышцы ее живота напряглись, а между ног появилась горячая влага.
– Почему же ты этого не сделал?
Рикардо дотронулся кончиками пальцев до ее щеки, и это легкое прикосновение воспламенило ее.
– Потому что ты моя богиня, а не шлюха. Ты должна лежать на шелковых простынях в комнате, благоухающей сиренью и лавандой. Я хотел взять тебя к себе на ранчо, но ты боялась отца. Поэтому я пришел к тебе. – Его рука гладила ее шею. – Как и всегда я буду приходить к тебе.
Лара смотрела на него как заколдованная. Святое небо, она почти чувствовала запах сирени и лаванды, подумала она. И это был ее возлюбленный, который рискнул всем на свете, чтобы провести с ней эту незабываемую ночь. Она прошептала:
– Почему?
– Потому что мы созданы друг для друга. – Его рука скользнула за вырез ее платья. Пальцы дрожали, как и раньше, когда он ласкал ее по приказу Хурадо. – Ты принадлежишь мне. – Он провел ногтем большого пальца по ее соску, и она задохнулась от остроты ощущений. – И я принадлежу тебе.
Он убрал руку и, наклонившись, нежно поцеловал ее в губы.
– Давай снимем твое платье, Лара. Любви не нужны преграды.
– Да.
Она встала на колени, и он медленно снял с нее платье. Стемнело, и тени в камере еще больше сгустились. Рикардо бережно положил Лару на спину и накрыл ее тело своим, целуя ее губы и лаская внутреннюю поверхность бедер.
Его язык проник к ней в рот, в то время как рука поднималась выше, продолжая свое исследование.
Лара тихо стонала, и глубоко в горле рождались те самые нежные клокочущие звуки, которые слышал Рикардо, обнимая ее, в высокой траве на берегу озера, когда он впервые прикоснулся к ней.
Он приподнял голову и улыбнулся ей.
– Да, это моя страстная девушка. – Его пальцы проникли глубже, и она, вскрикнув, выгнулась ему навстречу. Его дыхание стало отрывистым. – Бери меня, Лара.
Она хотела его. Девушка горела как в огне. Она прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать крики, поднимающиеся из ее горла, когда он гладил ее, ласкал и проникал все глубже. Она чувствовала себя так, будто в ней прорвалась какая-то плотина, и все ее существо неудержимо устремилось к нему.
– Рикардо, это… – Лара замолчала, задохнувшись от его ласки. – Да… Да…
– Сейчас? – прошептал он. – Я могу сделать тебе больно, querida. Твой отец прав. Я слишком дик для тебя.
– Нет. – Она обхватила его плечи, боясь, что он оставит ее. – Я хочу тебя, Рикардо.
– Правда? – Он медленно опускал голову, пока его губы снова не коснулись ее губ. – Тогда бери меня, Лара.
Рикардо мощным толчком вошел в нее, и ее крик растаял на его мягких горячих губах. Он остановился, давая ей привыкнуть к себе.
Ощущение было невыразимым. Полнота, жар, жажда продолжения.
Рикардо поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза. Мощное дыхание поднимало и опускало его грудь, черты лица смягчились.
– Если тебе больно, скажи мне, querida, и я перестану. Я могу кончить один.
Лара испуганно помотала головой. Говорить она не могла.
Рикардо сделал глубокий вдох, который она почувствовала в своем теле, и начал двигаться с той дикой энергией, о которой предупреждал ее.
Лара приняла в себя этот ураган. Ее голова качалась, как на волнах. Руки Рикардо скользнули под ее ягодицы и поднимали ее навстречу каждому толчку.
Она знала, что вскрикивает и стонет, но не могла остановиться. Всем своим существом Лара отдавалась этому страстному дикому танцу двух тел, стремящихся слиться в одно. Она была захвачена им до самых глубин и хотела только одного – отдать больше.
– Сейчас, querida, – повелительно сказал Рикардо. – Пусть это случится.
Лара закрыла глаза, и безумная скачка усилилась. Высокая душистая трава, шелковые простыни, сирень и лаванда, ее возлюбленный, который пришел к ней под покровом ночи.
Ее возлюбленный…
Она выгнулась в последний раз, и напряжение ослабло, высокая волна, на которой она взлетела к небу, разбилась на миллионы пенящихся брызг.
– Рикардо!
Из его горла вырвался гортанный стон, тело конвульсивно содрогалось. Наконец он остановился, но его сердце стучало как метроном, а воздух вырывался из легких порывистыми толчками.
Рикардо продолжал дрожать, и ее руки инстинктивно обвили его, чтобы успокоить и защитить, а он зарылся лицом в ее плечо.
Ее возлюбленный…
– Все хорошо, – шептала она. – Теперь все хорошо.
– Неужели? – В его приглушенном голосе слышалось отчаяние. – Тогда почему же я не смог уберечь тебя от этого ада? Я сам хотел оставаться здесь и… – Рикардо пошевелился в ней, выдавая вновь охватившее его желание. – Господи, как я хотел бы остаться в тебе. Я хотел этого с той самой минуты, как тебя увидел.
– Когда я скакала на своей белой лошади, – сказала Лара мечтательно. Нет, это не так, это фантастическая картинка, которую придумал для нее Рикардо. Она нервно рассмеялась. – Ты знаешь, что я почти поверила в это?
– Я тоже. – Он погладил ее по голове. – Тебе было хорошо, querida?
– Да. Больше чем хорошо. Прекрасно.
– Тогда можно я покажу тебе еще кое-что? – Он поцеловал ее плечо. – Я не насытился тобой. Я сделаю так, как ты захочешь, обещаю тебе.
Она и так уже снова хотела его, с удивлением поняла Лара. Может быть, она и в самом деле такая дикая, как он думает о ней. Нет, это была девушка из его фантазии. Девушка из ранчо под красной черепичной крышей около голубого озера, окруженного высокой травой, которую колышет легкий ветерок.
Но растекающийся по ее телу жар не был фантазией. Ее руки обвили плечи Рикардо, а ноги обхватили его бедра.
– Иди ко мне, – прошептала она. – Покажи мне.
* * *
Хурадо и его солдаты пришли за ней в полночь. Ей дали время только на то, чтобы накинуть на себя платье, и солдаты увели ее из камеры.Рикардо вскочил на ноги.
– Будь ты проклят, Хурадо, ты сказал, что ты…
– Успокойся, Ласаро, – перебил его ухмыляющийся капитан. – Ей ничего не сделают… Пока. Я получил удовольствие от вашего спектакля и весьма рад за тебя. Однако потребуется еще пара дней, чтобы подвести тебя к черте, откуда нет возврата назад. А пока я хочу убедиться, что вы не играли комедию для моего удовольствия. Ее просто осмотрят.
– Ради Бога, нет никакой необходимости, чтобы она проходила еще и через это. Она не…
Дверь за Хурадо захлопнулась, и Рикардо остался в камере один.
Ей будет страшно.
Эта мысль причинила ему боль. Лара – одинокая и беззащитная – в руках этих свиней.
Ему хотелось кого-нибудь убить.
Он подошел к окну и увидел, как Лара пересекает двор тюрьмы, идя между двумя солдатами. Резкая боль пронзила его сердце, и горячие слезы потекли из-под закрытых век.
Как только дверь камеры захлопнулась за Ларой, она метнулась к нему.
– Господи, как я мечтала сюда вернуться. – Вся в слезах она прижалась к нему. – Рикардо…
Он крепко обнял девушку.
– Боже, как же ты замерзла!
– Мне кажется, я никогда не смогу согреться. Этот железный стол и качающаяся надо мной лампа на проволоке… – Она с трудом выговаривала слова, все крепче прижимаясь к нему, словно пытаясь спрятаться в его объятиях. – Это было отвратительно. Еще хуже, чем в прошлый раз.
– Тихо, я знаю.
– Все это было так ужасно. Я не могла дышать. Мне казалось, что, если я вдохну, у меня будут полные легкие грязи. Я хотела вернуться.
Рикардо взял ее на руки, как ребенка, и понес на постель. Лара дрожала как в лихорадке.
– Вернуться домой, в Штаты?
– Нет. – Ее глаза были закрыты, и девушка свернулась в клубок в его объятиях. – Зачем мне в Штаты? Я хотела вернуться сюда, на ранчо.
Рикардо внезапно остановился, внимательно глядя на Лару. Она была в шоке. Ничего удивительного после всего, что с ней случилось.
– Но ты не можешь…
Он замолчал. Довольно с нее страшной действительности. Немного фантазии не причинит ей вреда. Рикардо сел на постель и принялся убаюкивать ее, держа на коленях.
– Мы с тобой снова на ранчо, Лара.
Она была такой хрупкой и в то же время соблазнительной в его руках, что он снова почувствовал, как возвращается желание. Нет, только не сейчас. Это последнее, что ей сейчас нужно. Ей просто хочется забыть о пережитом ужасе. Она хочет почувствовать себя свободной и защищенной.
– Мягкая трава у озера, – прошептала Лара, словно напоминая.
– Мы привязали лошадей к высокому кипарису. – Он нежно гладил ее волосы. – Сегодня ты взяла с собой корзинку с завтраком и смеялась, когда я расстелил нашу клетчатую скатерть на муравейнике. На гладкой поверхности озера плавают водяные лилии, а мой пес, Лабрадор, бегает по берегу, пытаясь поймать озорную белку.
– Я помню лабрадора. Ты так и не сказал мне, как его звали.
– Хайме. – Рикардо поцеловал ее в висок, и она почувствовала, что его сердце переполнено нежностью. – Его зовут Хайме. Он очень любит тебя.
– Правда? – Лара свернулась поудобнее и помолчала. – Ты, наверное, думаешь, что я сошла с ума, – добавила она шепотом. – Я знаю, что это фантазия, Рикардо. Я просто хочу, чтобы ненадолго она снова стала правдой. Мне нужно, чтобы она стала правдой.
– Тогда это правда. Все это правда. Закрой глаза, и ты увидишь ее. – Его ладонь коснулась ее век, закрывая глаза. – Тебе в лицо светит солнце, и ты становишься сонной. Я расстелю на земле одеяло, и ты поспишь перед тем, как мы возвратимся на ранчо.
– Если ты проводишь меня, нас увидит отец.
– Разве ты забыла? Мы возвращаемся на наше ранчо. Мы с тобой уже поженились. Две недели назад в старинной церкви в соседней деревне. Теперь ты моя жена…
* * *
Лара просыпалась медленно, спокойно, как ребенок в своей кроватке. Открыв глаза, она увидела склоненное над ней лицо Рикардо.Он улыбнулся.
– Доброе утро.
– Доброе утро.
Камеру заливало солнце, и его черные волосы блестели и переливались. Как странно, что при одном взгляде на него она испытывает такой покой. Как будто они уже тысячу раз просыпались в объятиях друг друга.
– Который час?
Рикардо прикинул высоту солнца и длину тени.
– Думаю, сейчас около восьми.
Восемь часов. После всех вчерашних потрясений Лара и представить себе не могла, что проспит так долго. У нее совсем мало времени.
Лара резко села и нервно провела пальцами по волосам. Господи, как страшно! А если что-то пойдет не так?
– Что с тобой? – Взгляд Рикардо с тревогой остановился на ее лице.
– Ничего, все хорошо, – мягко сказала Лара. – Ты ведь любишь меня.
Рикардо выразительно посмотрел на микрофон, свисающий со стены.
– Все это только фантазия, Лара.
– Нет! – В ее голосе зазвучали упрямые нотки. – Я знаю, что любишь. Сколько раз ты шептал мне это сегодня ночью?
– Лара, что ты делаешь, черт побери?
– Если ты любишь меня, ты не дашь им ничего со мной сделать. – Голос девушки стал пронзительным. – Ты просто должен рассказать им все, что ты знаешь. Ты не позволишь им больше дотронуться до меня. Я ни в чем не виновата.
Рикардо выпрямился, его лицо побелело.
– Я ничего не говорил тебе ночью, кроме того, что можно сказать ребенку, чтобы его успокоить.
– Ты лжешь! – Она почти кричала. – Почему ты обманываешь меня? Ты ведь сказал, что любишь меня, но это пока секрет, что всегда будешь любить меня. Я не хочу, чтобы мне делали больно! Скажи им все, что они хотят!
Рикардо в отчаянии смотрел на микрофон.
– Я не лгу. Ты довольно привлекательна, и мне нужна была женщина. Но ты для меня ничего не значишь. Ничего.
– Рикардо! – Лара старалась, чтобы ее голос дрожал. Это удалось ей без особого труда: от страха ее лихорадило. – Ты сердишься на меня. Не надо сердиться. Просто скажи им то, что они хотят, и они отпустят меня.
Рикардо резко вскочил и бросился к окну. Сквозь сжатые зубы вырвалось испанское ругательство.
– Сюда идет Хурадо. Пресвятая Богородица, он идет прямо сюда. Что ты, черт возьми, сделала?
Лара откинулась на постели, стараясь унять страх. Выполнение плана началось, и было слишком поздно сожалеть об этом.
– То, что я должна была сделать.
Рикардо кинулся в угол комнаты, разбил микрофон и повернулся к девушке.
– Проклятье! Что ты хочешь этим сказать? Лара спокойно встретила его взгляд и ответила:
– Я ненавижу проигрывать, а это единственный путь к выигрышу. Вы были правы. Ренальто не мог бы освободить вас из этого отделения тюрьмы, но камера для допросов примыкает к кабинету Хурадо. Туда он сможет добраться, избежав автоматов, установленных на крыше. Он сказал, что другого способа нет.
Рикардо смотрел на Лару с недоверием.
– Господи! Да знаешь ли ты, что они сейчас с тобой сделают?
– У них не будет для этого времени. Ренальто появится здесь с минуты на минуту.
– Проклятье! Почему ты ничего не рассказала мне об этом плане?
– Ренальто сказал, что ты не разрешишь… В этот момент дверь камеры распахнулась. Лара закрыла глаза и начала испуганно хныкать.
– Она совсем неподходящая подруга для тебя, Ласаро, – сказал Хурадо с презрением. – Она такая слабая. Посмотри на нее: она стонет и хнычет, а ведь мы ее еще не тронули.
– Ты прав, – быстро согласился Рикардо. – Она ничего не значит для меня, еще меньше, чем ничего.
– Возможно, – сказал Хурадо. – Но мы знаем твою слабость к беспомощным и беззащитным. Может быть, ты все-таки почувствуешь что-нибудь по отношению к ней. Я думаю, что стоит попробовать вызвать у тебя какие-нибудь чувства.
Капитан прошел к постели, схватил Лару за волосы и откинул ей голову назад.
– Прекрати это нытье, меня оно раздражает. Лара открыла глаза и увидела над собой красное лицо Хурадо.
– Пожалуйста, не трогайте меня. Не позволяй им, Рикардо!
– Ни смелости, ни гордости. – Хурадо с отвращением скривил губы. Отпустив девушку, он вышел из камеры, на ходу бросив солдатам:
– Возьмите их обоих. Сначала попробуем бич.
Лара перевела взгляд на Рикардо.
Он не смотрел на девушку. Когда солдаты выводили его из камеры, лицо его казалось высеченным из камня.
* * *
Бич опустился на спину Лары, разрубая кожу под тонкой тканью платья. Наручники, надетые на ее запястья и привязанные к столбам, удерживали ее на ногах. Это шестой или седьмой удар?– Ну, Ласаро?
В голосе Рикардо не было никаких эмоций.
– Делайте с ней что хотите. Она ничего для меня не значит.
И опять бич опустился на ее спину, уже с большей силой.
Где же, наконец, Ренальто?
Еще удар.
– Она ничего не значит для меня.
Сколько раз он уже повторил эти слова?
Ларе казалось, что солдаты высекают их на пылающей от боли спине ударами бича.
Слезы бежали по щекам девушки, застилая глаза. Она больше не видела происходящего в комнате.
– Вы могли бы прекратить это бесполезное занятие. Почему я должен говорить? Она просто женщина, с которой я пару часов поразвлекался.
Бич опустился снова.
Тело начало постепенно неметь. Скоро она перестанет чувствовать боль. Спасительная темнота уже появляется перед глазами.
Стрельба из автоматов.
Крики.
Это происходит на самом деле или у нее начался бред?
Хурадо выкрикивает команды.
Кто-то освобождает ее от наручников.
Он не должен этого делать, думает Лара. Ведь она не сможет устоять на ногах без их поддержки.