Эддингс Дэвид. Повелитель демонов из Каранды (Маллореон - 3)

   - Он не будет в восторге, - поморщился Гарион.
   - Но еще меньше он будет в восторге, если мы умолчим.
   Гарион вздохнул.
   - Похоже, ты прав. Хорошо, пошли покончим с этим.
   Бельгарата они обнаружили у окна комнаты, расположенной на верхнем этаже восточного флигеля. Окно возвышалось над дворцовой стеной. За стеной в городе бушевали пожары. Дымные языки пламени поднимались над целыми кварталами, и звездное небо застилала толстая пелена дыма.
   - Это выходит из-под контроля, - произнес старик. - Нужно сносить дома, чтобы огонь не распространялся дальше, но солдаты боятся выходить из казарм. Он выругался. - Ненавижу пожары.
   - Случилось непредвиденное, - осторожно начал Шелк, оглядывая концы комнаты в поисках отверстий для подслушивания.
   - Что же именно?
   - Да ничего особенного, - небрежно ответил Шелк. - Мы просто хотели, чтобы вы обратили на это внимание, вот и все. - Однако пальцы его быстро задвигались. И, говоря ровным голосом о придуманном им затруднении с лошадьми - уловка против шпионов, - он с помощью пальцев объяснил старику ситуацию.
   - Да вы что?! - воскликнул Бельгарат и тут же закашлялся, чтобы заглушить невольный вскрик.
   "Ты сам сказал нам, дедушка, придумать отвлекающий маневр", - произнесли руки Гариона, в то время как Шелк продолжал болтать о лошадях.
   "Отвлекающий маневр, да, - ответили пальцы Бельгарата. - Но не сражение во дворце. О чем вы думали, идиоты?"
   - Ничего лучшего мы придумать не смогли, - вслух ответил Гарион.
   - Дайте-ка мне сообразить, - произнес старик. С минуту он ходил по комнате, сжав руки за спиной и сосредоточившись.
   "Пошли поговорим с Дарником. Он занимается лошадьми, так что нам потребуется его совет. Постарайтесь не слишком мягко ступать по лестнице, сказал он им языком жестов. - Мне нужно дать вам указания, а размахивать для этого пальцами - слишком долго".
   Выйдя из комнаты, Гарион и Шелк пошли, громко шаркая и с грохотом опуская каблуки сапог на мраморные ступени, чтобы заглушить шепот Бельгарата.
   - Ну ладно, - едва выдохнул старик, почти не двигая губами. - Раз мы не можем остановить эту драку, пусть она начнется. Однако нам понадобятся лошади, и я хочу, чтобы ты, Гарион, пошел к Закету и попросил распорядиться вывести наших лошадей из общих конюшен. Скажи, мы не хотим, чтобы они заразились чумой.
   - Разве лошади болеют чумой? - удивленно прошептал Гарион.
   - Кто их знает. Но если этого не знаю я, то можешь быть уверен, Закет тоже не знает. Шелк, а ты обеги всех и скажи, но без шума, что нужно незаметно подготовиться к быстрому отъезду.
   - Уедем? - шепнул пораженный Гарион. - А разве ты знаешь, как выбраться из дворца и из города?
   - Нет, но я знаю того, кому это известно. Иди к Закету с просьбой о лошадях как можно быстрее. У него сейчас так много забот, что он скорее всего не станет возражать.
   - Не знаешь ли случайно, Шелк, когда точно начнется твоя заварушка?
   - Не знаю, - прошептал Шелк, с шумом переставляя ноги. - Думаю, может начаться в любую минуту.
   Бельгарат сокрушенно махнул рукой.
   - Тебя снова надо бы отправить в школу, - проворчал он. - Важно, конечно, как ты делаешь дело, но иногда еще важнее, когда ты его делаешь.
   - Постараюсь запомнить.
   - Будь так добр. А теперь побыстрее, нам нужно быть готовыми к тому моменту, когда начнется незапланированное извержение.
   Когда Гариона пригласили войти в большой с красной драпировкой зал, у Закета еще находилось около десятка офицеров и генералов - император держал совет.
   - Подождите немного, Гарион, - сказал император. Он выглядел изможденным и осунувшимся. Затем снова обратился к своим генералам: - Задача такова: послать добровольцев в город.
   Генералы переглядывались, растерянно топчась, по толстому синему ковру.
   - Мне что же, самому кого-то посылать? - раздраженно спросил Закет.
   - M-м... прошу прощения, - смущаясь, вмешался Гарион, - а почему вообще нужно посылать кого-то?
   - Потому что солдаты сидят в своих казармах сложа руки, а Мал-Зэт горит! в гневе произнес Закет. - Они должны сносить дома, остановить распространение пожара. Иначе мы потеряем весь город. Кто-то должен донести до них этот приказ.
   - А вы выставили охрану с наружной стороны стены, окружающей дворец? спросил Гарион. - Тогда почему бы попросту не крикнуть им, взобравшись на стену. Прикажите кому-нибудь из них сходить за начальником и отдайте ему приказ. Скажите, что войска должны приступить к работе. Насколько я знаю, нельзя заразиться чумой на расстоянии нескольких сотен ярдов.
   Закет уставился на него, а затем горестно рассмеялся.
   - Господи, почему я сам до этого не додумался?
   - Вы выросли в городе, - ответил Гарион. - А деревенский человек все, что ему нужно, прокричит соседу через поле, не переходя межу. Иначе пришлось бы слишком много ходить туда-сюда.
   - Добро, - отрывисто произнес Закет, - у кого из господ генералов самая сильная глотка?
   Краснолицый офицер в просторной накидке с белыми как снег волосами подался вперед.
   - Во время парадов меня когда-то слышало все войско, ваше величество, сказал он.
   - Хорошо. Посмотрим, на что вы теперь способны. Прикажите кому-нибудь из сообразительных полковников разрушить дома по периметру района, охваченного пожаром. Это предотвратит распространение огня. Скажите, что он будет произведен в генералы, если спасет от разрушения хотя бы половину Мал-Зэта.
   - Если раньше не умрет от чумы, - прошептал один из генералов.
   - За это солдатам и платят деньги, господа, - за риск. - И, уже обращаясь к Гариону, устало улыбнувшись, сказал: - Толковая мысль, Гарион. Спасибо...
   - Вам нужно немного поспать, Закет. Вы выглядите как человек на последнем издыхании.
   - О боги, - взмолился Закет, - я бы сейчас отдал половину Каранды за несколько часов сна, если, конечно, у меня еще есть Каранда.
   - Тогда идите спать.
   - Нет, у меня слишком много дел.
   - А на что ваши министры, ваши генералы? Закет только поежился и посмотрел на Гариона.
   - Что вы хотели? - спросил он. - Ведь это не просто визит вежливости.
   - Да вот, - начал Гарион, стараясь говорить как бы между прочим. - Дарника беспокоят наши лошади. Мы говорили с моей тетушкой, госпожой Польгарой, и она тоже не знает - болеют ли кони чумой. Дарник спрашивает, нельзя ли нам вывести наших животных из главных конюшен и разместить их где-нибудь около восточного флигеля, чтобы можно было за ними наблюдать.
   - Лошади? - недоверчиво спросил Закет. - В такое время его беспокоят лошади?
   - Нужно знать, что за человек Дарник, - ответил Гарион. - Он очень ответственно относится к своим обязанностям. Воспринимает их как свой высший долг, и я думаю, что это достойно одобрения.
   Закет устало засмеялся.
   - Легендарные сендарийские добродетели, - сказал он, - долг, честность и практицизм. - Он пожал плечами. - Почему бы и нет? Если это доставит Дарнику радость, он может завести лошадей в коридоры восточного флигеля, если ему угодно.
   - О нет, не думаю, что это ему понравится, - ответил Гарион после минутного раздумья. - Вы забыли еще об одной сендарийской добродетели уместности. Лошадям не место в доме. Кроме того, - добавил он, - мраморный пол может повредить их копыта.
   Закет снова улыбнулся.
   - Вы бесподобны, Гарион. Иногда придаете такое значение пустякам.
   - Важное состоит из пустяков, Закет, - поучительным тоном возразил Гарион. Он взглянул на сидящего напротив него изможденного человека, чувствуя сожаление, что вынужден обманывать того, кто ему искренне нравился. - С вами все будет в порядке? - спросил он.
   - Надеюсь, что буду жив, - бтветил Закет. - Знаете, Гарион, одна из величайших загадок в этом мире - это то, что люди, которые отчаянно цепляются за жизнь, как раз и погибают, а так как я к жизни равнодушен, то, вероятно, проживу сто лет.
   - Я не фаталист, - произнес в ответ Гарион. Тут ему пришла в голову мысль. - Вы не будете расстроены, если мы запремся в восточном флигеле изнутри, пока опасность не миновала? - спросил он. - За себя я особенно не волнуюсь, но меня беспокоят Сенедра, Лизелль и Эрионд. Они не пышут здоровьем, а тетушка Пол говорит: чтобы пережить чуму, нужно иметь большой запас жизненных сил.
   Закет кивнул.
   - И в самом деле - мудрая мысль. Давайте оградим от опасности женщин и мальчика, если это вообще возможно.
   Гарион поднялся.
   - А теперь вы должны поспать, - сказал он.
   - Не знаю, смогу ли я заснуть. У меня сейчас так много забот.
   - Я пришлю к вам Андель, - предложил Гарион. - Даже если она наполовину так хороша, как считает тетушка Пол, она даст вам что-нибудь, отчего уснет целый полк... Мы некоторое время не увидимся, - сказал он с искренним сожалением. - Всего доброго, и берегите себя.
   - Постараюсь, Гарион. Постараюсь.
   Они молча пожали друг другу руки, Гарион повернулся и, тихо ступая, вышел из комнаты.
   Несмотря на все уловки Гариона, ищейки Брадора следовали за ним по пятам. Дарник, Тоф и Эрионд пошли в конюшню и вернулись обратно с лошадьми, сопровождаемые вездесущими полицейскими.
   - В чем причина задержки? - спросил Бельгарат, когда они опять собрались вместе на верхнем этаже в комнате, в торце которой на возвышении стояло кресло, очень похожее на трон.
   - Не знаю, - ответил Шелк, озираясь. - Наверное, все начнется с минуты на минуту.
   И тут же у закрытых дверей восточного флигеля послышались крики, топот бегущих ног, звон оружия.
   - Кажется, началось, - произнесла Бархотка, словно ставя диагноз.
   - Давно пора, - проворчал Бельгарат.
   Изнутри здания, как бы в ответ, донесся гулкий топот. Двери, ведущие наружу и в другую половину дворца, с шумом распахнулись и снова захлопнулись.
   - Они все покидают дворец, Пол? - спросил Бельгарат.
   Ее взгляд стал отрешенным.
   - Да, отец.
   Топот и хлопанье дверьми продолжались несколько минут.
   - Ну и ну, - вкрадчиво произнес Сади, - как их тут много.
   - Может, вы наконец прекратите восторгаться своим успехом и кто-нибудь из вас троих пойдет и снова запрет двери? - проворчал Бельгарат.
   Шелк усмехнулся и выскользнул в дверь. Через минуту, хмурясь, он вернулся обратно.
   - Небольшое затруднение, - сообщил он. - У часовых, которые стоят у главного входа, кажется, слишком развито чувство долга. Они не ушли со своего поста.
   - Хороший получился отвлекающий маневр, Шелк, нечего сказать, саркастически произнес Бельгарат.
   - Мы с Тофом с ними справимся, - уверенно сказал Дарник. Он подошел к стоящему перед камином ящику и выбрал оттуда крепкое дубовое полено.
   - Уж слишком ты прямолинеен, дорогой, - прошептала Польгара. - Я уверена, что ты не станешь их убивать, так что рано или поздно они очнутся и побегут прямо к Закету. Думаю, тут нужно действовать похитрее.
   - Мне не нравится это слово, Пол, - возразил он.
   - Ну, скажем, "недипломатичнее". Он на минуту задумался. .
   - Но ведь это одно и то же.
   - Да, конечно. Но так звучит гораздо лучше, правда?
   - Польгара, - твердо произнес кузнец. Гарион весьма редко слышал, чтобы он называл ее полным именем. - Я не хочу быть неразумным, но как же можно так жить, если нам на каждом шагу приходится обманывать и выкручиваться? Ну, право же, Пол.
   Она посмотрела на него.
   - Ах, мой Дарник, - произнесла она. - Как я тебя люблю. - И с девической пылкостью бросилась мужу на шею. - Ты слишком хорош для мира, ты это знаешь?
   - Ну, - сказал он, несколько смущенный таким проявлением чувств, которые, как он был убежден, нельзя показывать на людях, - ведь это же вопрос порядочности.
   - Конечно, Дарник, - без возражений согласилась она.
   - И все же, что будем делать с охранниками? - поинтересовался Гарион.
   - Я о них позабочусь, - улыбнулась Польгара. - Никто ничего не увидит и не услышит. Мы улизнем незаметно, как тени, если, конечно, отец отвечает за свои слова.
   Бельгарат оглянулся на нее и подмигнул.
   - Можешь на меня положиться, - сказал он. - Дарник, веди лошадей внутрь.
   - Внутрь? - в изумлении спросил кузнец. Бельгарат кивнул.
   - Мы уведем их в подвал.
   - Я не знал, что здесь есть подвал, - сказал Шелк.
   - Закет этого тоже не знает, - самодовольно ухмыльнулся Бельгарат. - И Брадор тоже.
   - Гарион! - воскликнула Сенедра.
   Гарион повернулся и увидел сияние в середине комнаты. Затем появилась Цирадис с завязанными глазами.
   - Поспешите, - произнесла она. - Вам нужно успеть в Ашабу до конца недели.
   - В Ашабу? - воскликнул Шелк. - Ведь мы стремимся в Калиду. Человек по имени Менх туда вызвал демонов.
   - Это не к спеху, принц Хелдар. Демоны должны вас меньше всего беспокоить. Но знайте - Менх тоже направляется в Ашабу. Его остановит лишь выполнение одной из тех задач, которая должна быть решена прежде, чем Дитя Света и Дитя Тьмы встретятся в Месте, которого больше нет. - Она повернула к Гариону свое лицо с завязанными глазами. - И время выполнить эту задачу наступило, Бельгарион Ривский. Если же ты и те из твоих друзей, на кого возложено выполнение этой миссии, не исполните ее, весь мир погибнет. Поэтому, заклинаю вас, отправляйтесь в Ашабу. - И с этими словами она исчезла.
   Некоторое время все молчали, глядя туда, где только что стояла прорицательница.
   - Итак, - заключил Бельгарат. - Мы едем в Ашабу.
   Старик вывел всех в коридор. Пройдя его, они спустились вниз и по главному холлу подошли к тяжелой двери, ведущей в другую часть дворца.
   - Минуточку, отец, - произнесла Польгара. Она на мгновение сосредоточилась, ее белый локон озарился ровным светом. Гарион почувствовал исходящий от нее поток энергии. - Все в порядке, - произнесла Польгара. Охрана спит.
   Старец двинулся дальше.
   - Вот мы и пришли, - сказал он, останавливаясь у большого ковра, висящего на мраморной стене. Он засунул руку за ковер, нащупал потемневшее от времени железное кольцо и потянул за него. Послышался металлический скрежет, а затем громкий щелчок. - Нажми с той стороны, - указал он на противоположный угол ковра.
   Гарион спустился на несколько ступенек вниз и прислонился плечом к стене. Мраморная плита медленно повернулась, скрипя железными петлями, на которых она была подвешена.
   - Неплохо придумано, - одобрительно произнес Шелк, заглядывая в затянутую паутиной темную дыру, открывшуюся за плитой. - Кто это сделал?
   - Когда-то давным-давно один из маллорейских императоров, не вполне уверенный в прочности своего положения. Об этом ходе все забыли. Принесите вещи. Сюда мы уже не вернемся.
   Пока они складывали свои вещи у прикрытого ковром отверстия, Дарник, Тоф и Эрионд вели по мраморному коридору коней, громко цокающих копытами.
   Гарион, зайдя за угол, бросил взгляд на главный вход. Оба охранника стояли неподвижно, с застывшими лицами и остекленевшим взглядом.
   - Когда-нибудь ты обязательно покажешь мне, как это делается, - сказал он Польгаре, указывая на погруженных в сон солдат.
   - Это очень просто, Гарион.
   - Для тебя, может быть, и просто... - И вдруг его осенило. - Дедушка, произнес он озабоченно, - если этот ход ведет в город, то не окажемся ли мы в еще худшем положении, чем здесь, во дворце? Ведь там уже все ворота заперты.
   - Он выходит не в Мал-Зэт, - ответил старик. - По крайней мере, так мне говорили.
   Шум битвы, доносившийся до них снаружи, усилился.
   - Ну, в чем дело? - раздался за стеной певучий голосок. - Долго вы собираетесь там болтать? Ночь уже на исходе, а нам предстоит еще пройти не одну милю. Мы не выберемся из Мал-Зэта до конца Месяца, если немедленно не отправимся в путь.
   - Пошли! - коротко бросил Бельгарат.
   Лошади упирались, боясь темноты пахнущего плесенью хода в стене, но Эрионд решительно шагнул в него, ведя за собой Кретьена, серого коня Гариона, остальные животные, прядая ушами и пофыркивая, последовали за ними.
   Пройдя вниз по пологим ступеням, они очутились в каменном туннеле. Для лошадей путь не простой, но в конце концов, следуя за Эриондом и Кретьеном, все они оказались внизу.
   Великан Тоф, остававшийся у входа в подземелье, снова закрыл потайную дверь, и засов, встав на место, угрожающе лязгнул.
   - Минутку, отец, - сказала Польгара, и сквозь тьму подземелья Гарион почувствовал легкий поток ее воли. - Ну вот, - сказала она, - солдаты снова проснулись и даже не заметили нашего отсутствия.
   Внизу, у ступеней, стоял жонглер и комедиант Фельдегаст с фонарем в руках.
   - Прекрасная ночь для небольшой прогулки, - заметил он. - Ну что, пошли? Правда, есть крошечная проблемка. В одном месте этот ход обвалился, и поэтому нам придется чуток пройти по улицам.
   - Что значит "чуток" - это сколько? - спросил Бельгарат. Он взглянул на дерзкого комедианта. - И прекрати это, пожалуйста, - раздраженно произнес он. С какой стати ты говоришь на диалекте, вышедшем из употребления две тысячи лет назад?
   - А это придает мне очарование, достопочтенный Бельгарат. Кидать в воздух шары и снова ловить их может каждый, но чтобы сделать из этого представление, нужно уметь говорить.
   - Я вижу, вы давно знакомы, - сказала Польгара, удивленно подняв брови.
   - Мы с вашим почтенным батюшкой давнишние друзья, моя дорогая госпожа Польгара, - с глубоким поклоном ответил Фельдегаст. - Он мне о вас много рассказывал. Но должен признаться, я просто сражен вашей неземной красотой.
   - Где ты только выискал этого мошенника, отец, - сказала Польгара, улыбаясь. - Возможно, со временем я к нему привяжусь.
   - Не советую тебе это делать, Пол. Он лжец, пройдоха и негодяй. Ты не ответил на мой вопрос, Фельдегаст, если тебе угодно называть себя этим именем. Долго ли нам идти по улицам?
   - Совсем немного, мой старенький дряхлый друг, около полумили, пока не удостоверимся, что камни, из которых сложен ход, уже сыплются нам на голову. Ну, вперед! До северной стены Мал-Зэта путь еще долгий, а ночь проходит.
   - Ты сказал "дряхлый"? - переспросил Бельгарат.
   - Это просто мое косноязычие, достопочтенный, - хихикнул Фельдегаст. - Я не хотел вас обидеть. Пойдешь со мной, моя девочка? - обратился он к Польгаре. - От тебя исходит такой аромат, что у меня просто дух захватывает. Я пойду рядом с тобой, вдыхая его и умирая от наслаждения.
   Польгара рассмеялась и взяла под руку маленького наглеца.
   - Он мне нравится, - прошептала Сенедра Гариону, следуя за ним по заплесневелому туннелю.
   - Так и должно быть, моя девочка, - прошепелявил Гарион, пытаясь подражать жонглеру. - Ведь это делает его еще более очаровательным.
   - Ах, Гарион, - рассмеялась она. - Я люблю тебя.
   Где-то с милю все следовали за фонарем Фельдегаста, а за спиной у них раздавался глухой топот лошадиных копыт. Время от времени к ним проникал грохот по булыжнику мостовых погребальных телег, везущих свой печальный груз к местам сожжения. А здесь, в пропахшей плесенью темноте, лишь шуршали грызуны по углам да почти бесшумно шевелили крыльями летучие мыши.
   - Мерзость, - произнес Шелк, ни к кому конкретно не обращаясь. - Какая мерзость.
   - Не бойся, принц Хелдар, - ответила Бархотка, беря его за руку. - Я не дам им на тебя напасть.
   - Премного благодарен, - сказал он, но руку не отнял.
   - Кто идет? - раздался голос.
   - Это всего лишь я, господин Ярблек, - ответил Фельдегаст. - И со мной еще несколько заблудших душ, потерявшихся во мраке ночи.
   - Тебе действительно хорошо с ним? - с горечью спросил Ярблек, обращаясь к кому-то.
   - Он свет очей моих, - послышался из темноты
   голос Веллы. - С ним мне, по крайней мере, не нуж
   но каждую минуту хвататься за кинжал, чтобы защи
   тить свою добродетель.
   Ярблек шумно вздохнул.
   - Я так и думал, что ты скажешь нечто в этом роде, - проворчал он.
   - Моя госпожа, - произнесла Велла, приветствуя Польгару изящным реверансом, когда волшебница и жонглер рука об руку приблизились к тому месту, где туннель загораживала поросшая мхом груда обвалившихся камней.
   - Велла, - произнесла Польгара с явным надракийским акцентом. - Да будут всегда твои ножи острыми и сверкающими.
   Приветствие прозвучало довольно странно, и Гарион понял, что слышит слова старинного ритуала.
   - И да будет у тебя всегда под рукой чем защититься от навязчивого внимания, - ответила надракийка, завершая ритуал приветствия.
   - Что происходит наверху? - спросил Бельгарат Ярблека.
   - Они умирают, - коротко ответил тот, - иногда - целыми улицами.
   - Вы не входили в город? - спросил его Шелк.
   - Мы расположились лагерем за воротами. И выбрались из города как раз перед тем, как их заперли. Однако Долмар умер. Когда он понял, что болен чумой, он достал меч и упал на него.
   Шелк вздохнул.
   - Он был хороший человек, иногда, правда, плутовал, но все равно - хороший человек. Ярблек печально кивнул.
   - По крайней мере, он умер достойной смертью, - сказал он. - Здесь ступени, ведущие на улицу, - повысил он голос, указывая куда-то в темноту. Сейчас поздно и наверху никого нет - разве что похоронные телеги и несколько умирающих, которые, спотыкаясь, ищут канаву потеплее, чтобы спокойно скончаться там. Но, друзья, быстрее. Надо идти быстрее. Пройдя эти улицы, мы снова окажемся под землей, значит - в безопасности.
   - Этот туннель тянется до самой стены? - спросил Гарион.
   Ярблек кивнул.
   - И еще дальше - за нее. Он выходит к старой каменоломне. Кстати, ты никогда не рассказывал мне, как ты его обнаружил.
   - Это один из моих маленьких секретов, Ярблек, - ответил жонглер. - Даже кристально честному человеку не помешает знать, как побыстрее выбраться из города, если вдруг запахнет жареным.
   - Разумно, - сказал Шелк.
   - Вам видней, - ответил Ярблек. - Пойдемте же отсюда.
   Они подвели лошадей к ступенькам, ведущим наверх, и при свете фонаря Фельдегаста стали с трудом, шаг за шагом, затаскивать сопротивлявшихся животных вверх по ступенькам. Лестница вывела в шаткий сарай с покрытым соломой полом. Когда втащили последнего коня, Фельдегаст тщательно закрыл люк и набросал поверх него побольше соломы.
   - Нет никакого проку от секрета, если каждый может его обнаружить, объяснил он свои действия.
   Теперь Ярблек стоял у двери, выглядывая в узкий переулок.
   - Есть там кто-нибудь? - спросил Шелк.
   - Лишь несколько трупов, - лаконично ответил надракиец. - И зачем умирать именно в переулках? - глубоко вздохнул он. - Ну ладно, пошли...
   В переулке Гарион старался не смотреть на застывшие в неестественных позах тела жертв чумы, скорчившиеся у стен домов в придорожных канавах.
   Ночной воздух был наполнен дымом от горящих домов, вонью горелого человеческого мяса. Ярблек понюхал воздух и тоже поморщился.
   - Судя по запаху, телеги подобрали далеко не всех, - сказал он.
   Беглецы дошли до перекрестка и оглядели улицу. Никого нет. Только мародеры грабят мертвых.
   За углом они свернули на улицу, где горела добрая половина домов. Около одного из них стояла телега, и двое здоровенных мужиков с полным равнодушием бросали трупы в огонь.
   - Стойте! - крикнул один из них. - Здесь чума!
   - А ты не знаешь, что в этом проклятом городе везде чума? - ответил Фельдегаст. - Но все равно спасибо, что предупредил. Если не возражаешь, мы просто перейдем на ту сторону улицы. Послушайте, а вы-то что, не боитесь заразиться чумой? - спросил он.
   - Мы уже ею переболели, - ответил один из них с коротким смешком. - В жизни мне никогда не было так плохо, но я не умер, а чумой, говорят, болеют только раз.
   - Тогда вы счастливчики, - поздравил их Фельдегаст.
   Они двинулись дальше, к следующему перекрестку.
   - Далеко еще? - спросил Бельгарат.
   - Еще немного - и мы под землей, в безопасности, - обратился к нему Фельдегаст.
   Дойдя до середины улицы, Гарион заметил движение у дверей какого-то дома и услышал слабый стон. В пламени пожарища он разглядел то, что там происходило. У порога лежало скорчившееся тело женщины, а рядом с ним плакал ребенок, совсем маленький, не старше года. В его глазенках застыл ужас.
   Сенедра бросилась к ребенку, протянув вперед руки.
   - Сенедра! - вскричал Гарион, пытаясь освободить руки от поводьев. - Нет!
   Но прежде чем он смог броситься вслед за ней, его опередила Велла. Она схватила Сенедру за плечо и грубо заломила ей руки.
   - Пусти! - визжала Сенедра. - Разве ты не видишь - это же ребенок! - Она попыталась освободиться.
   Велла окинула маленькую королеву ледяным взглядом, а затем с размаху ударила ее по лицу. Гарион ужаснулся - никто никогда еще не бил Сенедру.
   - Ребенок мертв, Сенедра, - с жестокой прямотой сказала ей Велла. - И если ты подойдешь к нему, ты тоже умрешь.
   Она тащила ее прочь. Через ее плечо Сенедра все смотрела на хнычущего ребенка, протягивая к нему руки.
   Бархотка подошла к ней и, обняв за плечи, повернула так, чтобы она не видела ребенка.
   - Сенедра, ты должна прежде всего думать о своем собственном ребенке. Ты ведь не хочешь заразить его этой ужасной болезнью?
   Сенедра полными слез глазами взглянула на нее.
   - Или ты хочешь умереть, так и не увидев его? Всхлипнув, Сенедра бросилась на грудь Бархотки и горько разрыдалась.
   - Надеюсь, она на меня не обидится, - пробормотала Велла.
   - У тебя хорошая реакция, Велла, - сказала ей Польгара, - и ты быстро соображаешь, когда нужно.
   Велла пожала плечами.
   - Я убедилась, что небольшая пощечина - лучшее лекарство от истерики.
   - Да, это, как правило, действует, - согласилась ее собеседница.
   Какое-то время они шли по улице, а затем, вслед за Фельдегастом, свернули в очередной вонючий переулок. На двери заколоченного склада он нащупал засов.
   - Прошу вас, - произнес Фельдегаст, распахивая дверь, и все последовали за ним. По длинному скату они спустились в похожий на пещеру подвал, где Ярблек и маленький жонглер, отодвинув несколько ящиков, открыли вход в туннель.