«Тайна или настойка?»
   «О, настойка, разумеется, сэр», – ответил торговец, поглядывая на маленький кошелек в большой руке Абделя, – «если только у вас нет с собой гораздо большей суммы».
   Абдель рассмеялся и подошел поближе. Он стал расспрашивать о некоторых других пузырьках и услышал рассказы, которым никакой нормальный человек никогда бы не поверил. Как ни странно, процесс торговли со слишком уж веселым торговцем подействовал на Абделя успокаивающе. За последние десять с половиной дней его нервы были натянуты как струны, такого напряжения он не испытывал никогда в жизни. Все вдруг изменилось, хотя и расслабиться все же никак не удавалось.
   «Кислота?» – спросил Абдель, показывая на пузырек, не разобрав написанного на нем названия.
   «Да, наемник, да», – ответил торговец. «Это – опаснейшая смесь, подобная жидкому огню, созданная безумными гениями Нетерила, чтобы почтенный и уважаемый человек вроде вас мог позволить себе приобрести её».
   На этом почтенный и уважаемый человек посчитал нужным закончить дебаты, что произошло почти через час после начала оных, и исчезнуть в толпе все с тем же маленьким кожаным мешочком в руках, теперь содержащим крошечный серебряный пузырек, чуть более вместительный стеклянный и четыре оставшиеся медные монетки.

Глава 6

   «Да ладно тебе», – заныл Монтарон, – «не собираюсь я травить тебя».
   Джахейра в ответ только пробурчала что-то невнятное, но Кхалид взял бурдюк, предложенный халфлингом. Он так осторожно поднес его к носу, как будто бурдюк мог в любой момент взорваться.
   «Пахнет как пиво», – пробормотал эмниец, пожимая плечами.
   «Ну, так это и есть пиво, мой друг», – сказал Монтарон. «Попробуй… для такого захолустья оно совсем не плохое».
   Кхалид улыбнулся и посмотрел на Кзара и Абделя. Маг и наемник держали в руках по большой кружке монтароновского пива и выглядели ничем не хуже чем обычно.
   «Кхалид…» – начала было Джахейра, но остановилась, когда Кхалид поднес бурдюк к губам и сделал глоток. Он подержал жидкость во рту пару секунд, затем закрыл глаза и проглотил.
   Когда он открыл их снова, то сказал, – «Глотни и ты Джахейра, доставь уж халфлингу удовольствие, может это у него такой обычай».
   «Что может произойти, когда мы спустимся в шахты, известно только Огме, девочка», – добавил Монтарон, – «немного удачи нам не помешает».
   «Пиво, приносящее удачу», – усмехнулась Джахейра, но все-таки взяла бурдюк и сделала несколько быстрых глотков, желая побыстрее покончить с этим.
   «Теперь-то мы можем идти?» – поинтересовался Абдель, почесывая зудящую под воротником туники кожу.
   От Нешкеля к шахтам они шли все утро и все же не достигли их. Монтарон остановился, показав на тонкую тропинку, ведущую сквозь море грязи в сторону от главной дороги. Он утверждал, что так они смогут срезать и быстро доберутся до шахт. Распивание пива «на удачу» было ритуалом, который (по утверждению Монтарона), он соблюдал всякий раз, когда его путь становился опасным. Абдель, глотнувший пива сразу после Кзара, был несколько озадачен. Впрочем, в своё время он видел и более странные ритуалы «на удачу». Теперь ему только хотелось добраться побыстрее до шахт.
   Джахейра вернула халфлингу бурдюк и все пятеро свернули на тропинку. Высокая трава, росшая вдоль обочин на главной дороге, теперь уступила место целому полю диких цветов черного цвета. Широкое пустое пространство сплошь состояло из этих цветов и даже Абделю, никогда раньше не обращавшему внимания на такие мелочи как цветы, они показались довольно странными. Растения почти не отличались друг от друга. Их было очень много и вообще в этой местности они выглядели неуместно.
   «Следуйте за мной и будьте очень осторожны», – прошептал Монтарон.
   «Опять ритуал для привлечения удачи?» – поддела его Джахейра, – «Или ты просто боишься повредить эти симпатичные цветочки?»
   Абдель наклонился вниз, намереваясь сорвать один из них. Он хотел отдать его Джахейре, даже уже представил, как галантно прикрепит его позади ее тонкого изящного ушка, пригладит ее черные как смоль волосы и…
   «Ты ведешь себя так, как будто это твой сад», – голос Кхалида, врываясь в мысли Абделя, заставил его остановиться, – «а, Монтарон?»
   Абдель вспыхнул и резко выпрямился, но никто ничего не заметил.
   «Опасности есть везде, мой эмнийский друг», – ответил Монтарон.
   «Даже в поле с такими милыми и довольно черными цветочками. Они могли бы быть хотя бы более светлыми».
   Халфлинг замолчал и пошел дальше, осторожно двигаясь сквозь море цветов, а его глаза как будто приклеились к тропинке перед ним. Однородность ландшафта, цвета, и слабое дыхание ветра неожиданно оказали успокаивающий эффект на всех пятерых. Абдель забыл о своих трудностях, Кзар перестал изничтожать несуществующих насекомых и говорить сам с собой, и даже Кхалид и Джахейра следовали за халфлингом не говоря ни слова.
   «Проклятое солнце», – нарушил тишину Монтарон.
   Абдель, наконец-то оторвавший взгляд от цветов первым увидел старую, обветшалую ферму, стоявшую посреди поля черных цветов. Это было простое деревянное строение, покрытое теперь уже выцветшей и растрескавшейся краской. Крыша просела и обросла мхом. Ставни оторвались уже, наверное, много лет назад, оставив только тени на краске в знак того, что они вообще там были. Окна же были просто темными квадратами.
   Абдель вздохнул при виде дома. Семейное гнездышко, подумал он, какая-то семья когда-то жила здесь.
   «Боги!» – резко останавливаясь, воскликнул Монтарон. Остальные тоже остановились. Джахейра чуть не врезалась в спину Абделя, но в последний миг отшатнулась. Когда он оглянулся, чтобы сказать ей пару соответствующих случаю фраз, то случайно встретился взглядом с ее мужем. Кхалид ухмыльнулся, затем отвел взгляд и Абдель снова залился краской.
   «В чем дело?» – спросил наемник Монтарона, пытаясь понять его затруднение.
   «Здесь тело», – просто сказал Кзар, – «мертвое тело».
   Абдель покосился на него и ступил вперед, смяв пару-тройку цветов. Монтарон вздрогнул, увидев это и уставился на Абделя, как будто ожидая, что с ним что-то сейчас произойдет. Абдель посмотрел на тело, лежавшее у ног Монтарона. Мужчина был мертв уже в течение нескольких дней, но тление почти не коснулось его. И совсем не было мух, что, по мнению Абделя, было удивительным явлением. Ведь обычно тело, лежавшее несколько дней совершенно открыто имеет тенденцию привлекать к себе очень много мух. Мертвец был м, одет в простую кольчугу как обычный наемник или пехотинец. Глаза мужчины были белыми, но уже начинали понемногу становиться серо-зелеными. Его язык вывалился изо рта, раздулся и почернел. На трупе не было следов крови или видимых ран.
   «Что убило этого человека?» – поинтересовался Абдель, впрочем, не ожидая ответа.
   «Может яд, а?» – предложил Кзар, избегая, как всегда, смотреть в глаза наёмнику.
   Абдель кивнул, сочтя предположение правдоподобным. Монтарон опустился на колени перед телом и начал производить планомерный обыск карманов.
   «Монтарон!» – возмутилась Джахейра, задохнувшись от удивления, – «Оставь его в покое».
   «Она права, Монтарон», – согласился Абдель, – «Оставь его».
   Монтарон проигнорировал их обоих и повернулся к ним только тогда, когда нашел кое-что.
   «Ключи?» – удивился Абдель, когда увидел что халфлинг держит в руках. Это был целый набор таковых – с полдюжины больших медных ключей на простом железном кольце.
   «Если ты сможешь узнать, где этот человек жил», – ядовито заметил Кхалид, – «то обязательно станешь богатым, вор».
   Монтарон улыбнулся и через плечо посмотрел на разрушенную ферму.
   «Кажется, он жил недалеко», – просто сказал он.
   Холод пробежал по спине Абделя при мысли о воре, хозяйничающем в его собственном прекрасном доме, доме в котором он вырос. Наемник тряхнул головой, пытаясь прогнать из нее все эти разрозненные, меланхоличные, печальные мысли. Он поймал взгляд Кзара и возвратил ему многозначительную кривую ухмылку.
   В следующий момент юноша неожиданно выхватил ключи у Монтарона и так сжал их в своей большой, мозолистой руке, что они чуть не проткнули ему кожу.
   «Хватит», – резко сказал Абдель, – «Мы предприняли эту поездку, чтобы разобраться, что происходит в шахтах и именно этим мы и займемся».
   Он повернулся и пошел по тропинке, и Монтарон уступил ему место во главе отряда, впрочем, ненадолго, настолько, чтобы кинуть долгий, понимающий взгляд на Кзара. Волшебник кивнул и последовал за отрядом.
 
* * * * *
 
   Абдель никогда раньше не бывал в шахтах, но эта оказалась именно такой, какими он себе представлял себе шахты вообще. Туннель был простым квадратным, с низким потолком, который поддерживали большие деревянные балки, расположенные на расстоянии в пятнадцать или двадцать футов друг от друга. Стены на входе в шурф были грубо вырезаны в сплошной скале. Отряду понадобилась всего пара часов чтобы добраться от поля черных цветов до добывающего комплекса.
   Когда короткий путь Монтарона вывел их к шахте, они задержались около группы выглядевших утомленными до крайности шахтеров, возвращавшихся в Нешкель с лопатами и кирками на плечах, но без единого куска руды в телегах. Они равнодушно смотрели на них, пока небольшой отряд Абделя прокладывал себе путь сквозь толпу грязных и, очевидно, несчастных людей. Группа солдат Эмна лениво охраняла подходы к шахте. Большой, закопченный темнокожий человек, похоже, отвечал за шахтеров. Он хмуро косился на солдат с очевидным презрением, которое молодой сержант доблестно пытался не замечать.
   «Да. Тут точно что-то не так», – произнес Абдель и его голос эхом отразился от стен туннеля.
   «Точно, парень», – раздался резонирующий ему голос Монтарона из мрака позади него, – «я думаю, что этот жирный Эмерсон хорошо заплатит, чтобы мы навели тут порядок».
   Когда они только подошли к шахте, Эмерсон, старший на шахте, вытащил из телеги с рудой глыбу размером с кулака. Он сжал её и порода рассыпалась в пыль. Эмерсон громко выругался и бросил горстку ничего не стоящей железной пыли на сухой пол, где она смешалась с очень большим количеством того же самого. Он повернулся к телеге спиной. Шахтеры, стоявшие вокруг, выглядели не более счастливыми, чем их начальник – на их лицах были отчетливо видны следы паники. Руда, превратившаяся в пыль была их единственным средством к существованию.
   «Они не должны платить нам за помощь, Монтарон», – сказала Джахейра, – «От этих шахт зависит жизнь этих людей».
   «Точно, дорогуша», – хихикнул халфлинг, – «есть немного вещей таких же дорогих как жизнь».
   Эмерсон тщательно осмотрел отряд, записывая особенности их внешности и одежды прежде, чем позволил им войти в шахту. За последние несколько часов рабочие расчистили новый участок для добычи руды и Эмерсон немного надеялся, что эта шахта, которая раньше была основой жизни Нешкеля, будет когда-нибудь функционировать снова.
   «Да, ты настоящий филантроп, Монтарон», – саркастически заметил Кхалид. Монтарон только посмеялся над этим комментарием.
   «Они выживут», – голосом столь же уверенным сколь и разочарованным сказал халфлинг.
   «Сюда», – громко позвал Кзар, – «Сюда, да? Пойдем этим путем».
   Монтарон кивнул и повернулся, направляясь за Кзаром. Абдель сделал было шаг, чтобы последовать за ними обоими, но легкое прикосновение Джахейры остановило его. Юноша был очень рад, что сумел не вздрогнуть.
   «Почему именно сюда?» – спросила она, глядя на другой проход.
   «А какая разница?» – пожал плечами Монтарон. «Разве этот проход чем-то хуже другого?»
   «Этот проход», – вставил Кзар, – «точно этот!».
   Монтарон вздохнул и посмотрел на своего друга.
   Волшебник неистово закивал и повторил, – «Этот проход, Монтарон?»
   «Так таки именно этот проход?» – спросила Джахейра, её голос прямо сочился сарказмом.
   «Тебе знакомы эти туннели?» – поинтересовался Кхалид, делая угрожающий шаг вперед. Абдель с любопытством посмотрел на Монтарона, ожидая ответа.
   «Мой друг – маг», – ответил тот, – «к тому же он чувствителен к вещам».
   «Каким вещам? Таким, как отравление железных рудников?» – подняла брови Джахейра.
   «Отравление железа?» – изумился Абдель, – «Как такая глупая вещь могла вообще быть выполнена?»
   «Спросите вашего маленького друга», – обвиняюще сказал Кхалид.
   «Если вы так решительно намерены идти другим проходом, эмнийцы», – сказал Монтарон, с трудом оставаясь вежливым, – «тогда вперед, только сначала объясните нам, чем вам так не понравился этот проход».
   «Вы обвинили нас», – серьезно сказала Джахейра. «Возможно, обвинили Эмн. Эти шахты снабжают, то есть снабжали как Эмн, так и Врата Балдура, и я думаю, что все мы знаем, кто здесь кто, халфлинг».
   Монтарон ухмыльнулся и кивнул, – «Я понял вас, госпожа Джахейра».
   «По-моему, это не имеет отношения к целям нашей поездки», – произнес Абдель, – «и уж конечно это вряд ли заинтересовало бы Гориона, который не был ни шахтером, ни торговцем, ни кузнецом. Может кто объяснит, что вообще мы тут делаем?»
   «Останавливаем войну», – сказала Джахейра, не отрывая взгляда от халфлинга.
   Монтарон повернулся и пошел вниз по туннелю вместе с Кзаром в буксировке.
   «Нужно достать доказательства», – его голос громким эхом отразился от стен, – «тогда можно будет потребовать награду и от Врат Балдура и от Эмна».
   Кзар что-то пробормотал и над его головой появился маленький шарик желтого света, после этого он стремительно зашагал вниз по туннелю. Абдель вздохнул, наблюдая как они идут вниз, ярко освещенные светом. Когда Монтарон обернулся посмотреть, идут ли остальные, наемник последовал за ним. Джахейра и Кхалид весьма неохотно сделали то же самое.
   Абделю потребовалось меньше минуты, чтобы догнать их и он почти догнал, когда Кзар вдруг резко остановился. Волшебник нагнулся и шар света последовал вниз за его головой, оставаясь все также в нескольких дюймах над ним. Блеск света привлек внимание Абделя к маленькому серебряному пузырьку на полу туннеля. Кзар осторожно обхватил его большим и указательным пальцами и медленно поднял, как если бы он вытаскивал дохлую мышь из мышеловки.
   «Эмнийский», – Кзар протянул пузырек Абделю, – «да?»
   «Вот оно», – сказал Монтарон, – «доказательство, которое валялось себе на полу, прямо таки ожидая пока Кзар его увидит! Определенно сделано эмнийцами».
   «Что это еще такое?» – резко спросила Джахейра.
   «Эмнийский», – эхом повторил Кзар, вздрагивая и поднимая руки.
   «Нитрик глах», – забормотал маг.
   Абдель схватил его за руки со словами, – «прекрати, Кзар!», – да так громко, что Монтарон и Джахейра зажали уши.
   Маг гневно посмотрел на Абделя и завопил, – «Не трогай меня!»
   Монтарон потянул из ножен свой меч и Абдель, отпустив руки мага, сжал рукоять собственного оружия. К тому времени как большое широкое лезвие его меча вышло из ножен, Абдель увидел, что халфлинг сосредоточился вовсе не на нем, а на Джахейре и Кхалиде. Прежде, чем юноша понял что происходит, все четверо были уже вооружены и Кзар казался достаточно готовым к другому заклинанию.
   «Эмнийцы предали нас!» – плюнул Монтарон.
   «Ты помнишь пузырек, Абдель, точно такой же как тот, что ты купил у продавца в Нешкеле?» – халфлинг резко остановился и посмотрел на своего спутника.
   «Пузырек, который я купил в Нешкеле?» – переспросил наемник и его пальцы напряглись на рукоятке меча.
   Кзар дернулся и его руки пришли в движение. Абдель среагировал быстро, но возможно дело было в неестественном магическом свете или неровном полу или еще в чем-нибудь, но он оказался не достаточно быстр. Кхалид наступал с мечом в руке и инстинктивно Абдель сделал резкий выпад. Он почувствовал как его клинок попал во что-то и услышал отозвавшийся эхом крик Кхалида или Джахейры, возможно обоих. Кзар пробормотал что-то и Абдель отчетливо услышал, как Монтарон сказал: «Нет!»
   В лицо Абделю попала кровь, отчего он на секунду прикрыл глаза. Ему повезло, так как в этот момент магический свет Кзара ярко вспыхнул и воздух огласила дружная брань девушки и халфлинга. Абдель почувствовал как упал Кхалид. Его меч все еще торчал в боку эмнийца. Позволив мечу опустится вместе с ним, он оставил левую руку на рукояти. Правой рукой наемник потянулся за кинжалом, но прежде, чем вытащил его из ножен, был поражен между ног чем-то маленьким, тяжелым и быстрым. Воздух моментально исчез из его легких и он отшатнулся назад. Кинжал выскользнул из руки и со звоном ударился о камень. Еще не успело затихнуть эхо, как Абдель, схватив правой рукой рукоятку своего большого широкого меча, потянул его из упавшего эмнийца.
   «За ней!» – заорал Монтарон и юноша, моргая, чтобы прояснить зрение от крови и боли после удара в пах, последовал за ним.
   Как только шаги халфлинга и большого наемника исчезли в отзывающемся эхом туннеле, Кзар нагнулся и поднял тяжелый серебряный кинжал. Пару секунд он рассматривал его и восхищался гравировкой. Потом повернулся в направлении входа в тоннель и кинжал скользнул из его рук в большой кожаный мешок на поясе.
   «Да», – пробормотал маг, обращаясь, как обычно, к самому себе, – «да, так далеко, да».

Глава 7

   Абдель видел, что свет факела докучает Монтарону. Когда он остановился зажечь его, халфлинг стал протестовать, но ведь стоило им отойти от бормочущего что-то мага на не большое расстояние, Абдель вообще перестал видеть. Судя по скорости, с которой сбежала Джахейра, Абдель предположил, что процент эльфийской крови в её жилах был достаточно высок, так как по всей видимости она не испытывала никаких проблем со зрением из-за отсутствия освещения. Монтарон же не только мог видеть в темноте, но еще и громогласно выразил свое предпочтение темноте любому уровню освещенности.
   От основного туннеля во все стороны расходились боковые – их было гораздо больше, чем ожидал Абдель и тут он начал понимать, что ему сильно повезет, если он умудрится найти хотя бы выход, не говоря уж о беглянке. А так как он обогнал еще и Монтарона, то мог в итоге потерять и его. Он остановился, тяжело дыша и через некоторое время Монтарон уже отдувался рядом.
   «Все, парень, хватит», – задыхаясь, сказал Монтарон, встав рядом с Абделем и упершись руками в колени, – «Нам ее не догнать».
   Абдель вытер вспотевший лоб рукой и кивнул, хотя испытывал крайне неприятное чувство, признавая поражение. Факел затрещал от внезапно налетевшего потока воздуха и Абдель почувствовал что-то, какой-то запах, на который он сразу не обратил внимание. Воняло как будто мокрой псиной.
   «Чувствуешь этот запах?» – прошептал он.
   Монтарон посмотрел на него, кивнул, и всмотрелся в темноту. Предположение Абделя оправдалось, халфлинг начал красться к галерее, уходившей резко в сторону. Абдель последовал за ним, сжимая меч в правой руке, а факел, который он сделал из обрывков грязной тряпки и куска дерева, оторванного от балки, в левой руке. Когда они приблизились к углу ближайшего прохода, Монтарон выглянул за угол и немедленно поднял руку, чтобы удержать Абделя на месте.
   «Кобольды», – прошептал халфлинг и тут сзади послышался стук упавшего камня. Предположив, что кобольды поняли, что они тут не одни, Абдель выскочил из-за угла и стремительно атаковал их.
   Там было три грязных маленьких существа. Один из них очевидно исполнял роль охранника, но не он первым увидел, как Абдель выскочил из-за угла. Абдель встретился взглядом с тем, что находился рядом с маленькой телегой, груженой железной рудой. Третий кобольд стоял у него на плечах и поливал чем-то руду, в беспорядке нагруженную в телегу. Кобольд заверещал как маленькая собачка какой-нибудь городской дамы и его колени подкосились – то ли от страха, то ли от желания убежать побыстрее. Охранник уставился, но не на Абделя. Вместо этого дурак смотрел на своего сотоварища, который верещал во всю мощь своих легких, а Абдель тем временем отделил голову охранника от туловища.
   На сей раз нижний кобольд дал дёру, отправив того, что стоял на нем мордой прямо в телегу. Последний заверещал как целая свора собак, чего Абдель никак не ожидал от столь небольшого существа и выронил бутылку, которая, конечно, разбилась при падении. Кобольд, первым заметивший Абделя, бежал вниз по туннелю и Абдель, сделав паузу, достаточно длинную, чтобы продырявить глотку кобольда в телеге кончиком своего окровавленного меча, собрался броситься за ним.
   Монтарон, к тому времени уже оказавшийся рядом, поднял руку удерживая Абделя от погони за убегающим кобольдом по темным туннелям.
   «Что, интересно, они тут делали?» – поинтересовался Монтарон.
   Абделю потребовалась секунда или две для того, чтобы ответить. Кровь бросилась ему в голову и он вынужден был бороться со страшным желанием кинуться в темноту за оставшимся кобольдом.
   «Я не знаю», – ответил он наконец, – «кажется, поливали чем-то камни».
   Абдель пошел к телеге и двум мертвым кобольдам, но его глаза как будто приклеились к темноте перед ним, а уши отслеживали слабое эхо шагов убежавшего существа.
   «Ну и грязные же они твари, а парень?» – прокомментировал Монтарон, давая пинка отрубленной голове кобольда, которая покатилась по неровному полу, как нарочно выбрав направление, куда убежал последний кобольд. Кобольды были маленькими собакоподобными гуманоидами с длиннопалыми руками, длинными кривыми ушами как у летучей мыши и короткими, острыми выростами на голове, как у ящериц. Их морщинистая кожа хотя и казалась оранжевой в свете факела, но в общем то была коричневой. Одежда представляла собой грязные лохмотья, состоящие из грубых жилетов и набедренных повязок. Воняли они просто ужасно.
   Монтарон присел на корточки рядом с обезглавленным телом и занялся осмотром разбитой бутылки.
   «Что это такое?» – спросил Абдель, глядя на бутылку поверх плеча халфлинга.
   «Ты о чем?»
   «Да о бутылке», – сказал Абдель, – «чем они поливали те камни?»
   «Руду», – поправил Монтарон, – «не камни, а железную руду. Я рискну предположить, с твоего позволения, разумеется, что это и есть причина проблем с рудой».
   «Не думаю, что это дело рук кобольдов», – полным скептицизма голосом заметил Абдель. Он слышал много историй о кобольдах и сталкивался с некоторыми из них, когда они вырыли подземный ход, чтобы попасть в Лиамс Холд. Но они отнюдь не были существами, которые могли создать разрушительный для Королевств заговор, загрязняя железную руду и тем самым спровоцировать войну между мощными нациями, живущими на поверхности. Насколько было известно Абделю, кобольды были трусливыми подземными жалкими тварями, чей недостаток мозгов был существенно дополнен недостатком морали.
   «Вряд ли, мой друг», – со смехом сказал Монтарон, – «но кто заплатил, чтобы они делали это с рудой? Может эмнийцы – для того, чтобы напакостить Вратам Балдура?»
   «А ты уверен, что не наоборот?» – Абдель кивнул на разбитую бутылку.
   «Пузырек, который я купил Нешкеле – который я никогда не показывал (подчеркнул он), серебряный и искусно сделан. Если ты говоришь, что это эмнийский пузырек, то, конечно, эта бутылка вряд ли того же производства».
   Монтарон, не оборачиваясь, пожал плечами. Абдель все еще ждал от халфлинга ответа, когда послышался звук, в котором безошибочно угадывался хруст гравия в одном из темных проходов и наемник сделал два длинных, быстрых шага том направлении. Свет факела сначала выхватил из тьмы глаза кобольда, ярко светившиеся оранжевым светом, постепенно расширяясь от удивления и страха. Вдруг тварь заверещала наподобие пуделя и рванула в темноту. Абдель не медля ни секунды бросился за ним со всей доступной ему скоростью.
   Он пробовал выследить кобольда главным образом по звуку и, казалось, преуспевал в этом начинании. По мере того, как маленькое существо проскальзывало в один скрытый проход за другим, Абдель заметил в трепетавшем свете факела, что неровный, усыпанный гравием пол заметно шел под уклон. Через некоторое время недалеко впереди мелькнула спина кобольда, который несся со всех лап, пытаясь спасти свою шкуру. Абдель очень надеялся, что Монтарон сможет выдержать такой темп и очень беспокоился, сомневаясь, что сможет вернуться назад к телеге с рудой без халфлинга.
   Кобольды навалились на него со всех сторон, врываясь в трепещущий круг света, испускаемый его факелом из непроницаемой темноты. Абдель не был настолько глуп, чтобы считать, сколько их заманило его в засаду, он просто начал бороться за жизнь. Он использовал и тяжелый меч, который был в его правой руке и горящим факел в левой с равной долей энтузиазма и эффективности. Кобольды умирали от потери крови или от ожогов, Абделя одинаково устраивало и то и другое. Иногда кто-нибудь из них умудрялся нанести удачный удар ржавым кинжалом, грубым кремниевым топориком или украденным инструментом, а то и сделать удачный тычок (назвать это выпадом язык не поворачивается) копьем, которое представляло собой не более чем простую палку с привязанным к ней острым камнем. Абдель получил с дюжину небольших ран, ни одна из них не была серьезной и убил так много кобольдов на глазах у все еще живых, что у них истощился весь их скудный запас отваги и они предпочли отступить за пределы круга света, отбрасываемого факелом.
   Борьба сопровождалась настоящей какофонией неблагозвучного визга, звона и хрипенья, уши воина звенели от всего этого как колокол на пожаре, но он был уверен, что голос, вдруг эхом донесшийся до него, принадлежал Джахейре. Он не смог разобрать слов, но по тону безошибочно угадал их смысл. Она звала на помощь.