Страница:
«Я говорил им», – раздался странно знакомый голос откуда-то сверху. «Я говорил им не есть этого человека, только не его».
«Корак», – прорычал Абдель. Он сумел встать на ноги и когда он вытереть рвоту с лица, но когда он это сделал, то зловоние гхолла проникло в его ноздри и он сильно пожалел, что вытер рвоту.
«Корак, да», – сказал гхолл. Он сидел на дереве над ним и Абдель поднял меч, уверенный, что гхолл собирался попытаться приземлиться на него.
«Ублюдок», – выдохнул Абдель, – «Ах ты ублюдок…»
«Нет!» – с негодованием возразил гхолл. «Я знал! Я знал, что нельзя есть того человека. Я говорил им не есть его. Я убил его для тебя».
«Что?» – ошарашено пробормотал Абдель. «Ты убил его?»
Тут он схватился за голову и зашатался. Ему хотелось упасть, заснуть, умереть, но он знал, что должен оставаться на ногах. Он должен был помнить о мести. Он должен был оплатить этот счет. Он должен был убить. Но сейчас он так устал.
«Я убил того, кто съел моего старого учителя, твоего отца, хоть я и не помню его имени».
Абдель тряхнул головой и повернулся, чтобы уйти.
«Я сделал это», – повторил гхолл, – «я убил для тебя».
«Я знаю», – ответил Абдель.
«Можно мне с тобой, а?» – робко пролепетал Корак. «Ты идешь в Скрытый Лес. Я хорошо знаю Скрытый Лес».
«Я не собираюсь идти в Скрытый Лес».
«Я хорошо знаю Скрытый Лес. Пойдем. Я хочу пойти с тобой».
«Нет», – покачал головой Абдель. – «Нет, гхолл. Я убью тебя, если ты пойдешь за мной. Тебе и так повезло, что я не сделал это сразу, неважно ты убил эту тварь или нет. Мне следовало бы перебить вас всех до последнего. И вообще этому стоило бы посветить всю мою жизнь».
«Но мы же просто едим», – попробовал объяснить Корак, – «мы делаем то, что делают люди, коровы и свиньи. Мы просто питаемся».
Абделю хотелось засмеяться, но при мысли об отце он чуть не взвыл, и в итоге не сделал ни того, ни другого.
«Если ты пойдешь за мной», – снова повторил он, – «я убью тебя».
Корак еще некоторое время сидел в дереве и наблюдал, как уходил Абдель. Огромный наемник не оборачивался и, когда Корак решил, что теперь это будет безопасно, он обогнул дерево и вытащил руку, которую припрятал там. Он откусил кусок гниющей плоти и ее вкус заставил его улыбнуться.
«Просто едим», – бормотал он, когда Абдель исчез из вида. Усмешка гхолла стала шире, поскольку он жевал гниющую руку Гориона.
Глава 12
Глава 13
«Корак», – прорычал Абдель. Он сумел встать на ноги и когда он вытереть рвоту с лица, но когда он это сделал, то зловоние гхолла проникло в его ноздри и он сильно пожалел, что вытер рвоту.
«Корак, да», – сказал гхолл. Он сидел на дереве над ним и Абдель поднял меч, уверенный, что гхолл собирался попытаться приземлиться на него.
«Ублюдок», – выдохнул Абдель, – «Ах ты ублюдок…»
«Нет!» – с негодованием возразил гхолл. «Я знал! Я знал, что нельзя есть того человека. Я говорил им не есть его. Я убил его для тебя».
«Что?» – ошарашено пробормотал Абдель. «Ты убил его?»
Тут он схватился за голову и зашатался. Ему хотелось упасть, заснуть, умереть, но он знал, что должен оставаться на ногах. Он должен был помнить о мести. Он должен был оплатить этот счет. Он должен был убить. Но сейчас он так устал.
«Я убил того, кто съел моего старого учителя, твоего отца, хоть я и не помню его имени».
Абдель тряхнул головой и повернулся, чтобы уйти.
«Я сделал это», – повторил гхолл, – «я убил для тебя».
«Я знаю», – ответил Абдель.
«Можно мне с тобой, а?» – робко пролепетал Корак. «Ты идешь в Скрытый Лес. Я хорошо знаю Скрытый Лес».
«Я не собираюсь идти в Скрытый Лес».
«Я хорошо знаю Скрытый Лес. Пойдем. Я хочу пойти с тобой».
«Нет», – покачал головой Абдель. – «Нет, гхолл. Я убью тебя, если ты пойдешь за мной. Тебе и так повезло, что я не сделал это сразу, неважно ты убил эту тварь или нет. Мне следовало бы перебить вас всех до последнего. И вообще этому стоило бы посветить всю мою жизнь».
«Но мы же просто едим», – попробовал объяснить Корак, – «мы делаем то, что делают люди, коровы и свиньи. Мы просто питаемся».
Абделю хотелось засмеяться, но при мысли об отце он чуть не взвыл, и в итоге не сделал ни того, ни другого.
«Если ты пойдешь за мной», – снова повторил он, – «я убью тебя».
Корак еще некоторое время сидел в дереве и наблюдал, как уходил Абдель. Огромный наемник не оборачивался и, когда Корак решил, что теперь это будет безопасно, он обогнул дерево и вытащил руку, которую припрятал там. Он откусил кусок гниющей плоти и ее вкус заставил его улыбнуться.
«Просто едим», – бормотал он, когда Абдель исчез из вида. Усмешка гхолла стала шире, поскольку он жевал гниющую руку Гориона.
Глава 12
Единственным результатом всех многочисленных усилий Тазока было лишь то, что он немало позабавил Саревока. Огр пыхтел, извивался и корчился в кожаных ремнях и всё пытался хоть как-то ускользнуть от опускающихся на него лезвий. Саревок потратил несколько часов на то, чтобы убить огра, заставляя его почувствовать каждый укол и порез. Большая металлическая «груша», сломала челюсть огру и не давала ему возможности говорить. Саревоку было не интересно то, что мог бы сказать Тазок. Он не допрашивал огра, он совершал убийство, фанатичное убийство во имя своего отца и на благо Железного Трона.
«Очень хорошо», – прокомментировал Саревок, глядя поверх стола с лежащей на нем жертвой, на точно такого же огра, как и Тазок, только без кровоточащих ран и разнообразных порезов.
Другой Тазок улыбнулся и вдруг его очертания, казалось, стали расплываться. Саревок не счел нужным протереть глаза, так как ему довольно часто случалось видеть, как трансформируется доппельгангер. Он возвратился, чтобы размяться, убивая настоящего Тазока и посмотреть, как вернувшееся существо снова возвращается к своей серой, гладкой, широкоглазой, худощавой и непостоянной внешности. Саревок не помнил имени этого создания, хотя и узнал его по маленькому шраму на лбу и вспомнил, что в прошлом он был весьма полезен. Еще один доппельгангер, наблюдавший за происходящим из теней в глубине камеры пыток, сделал несколько шагов вперед, войдя в круг теплого оранжевого света, испускаемого пылающей жаровней. Саревок одобрительно посмотрел на них и улыбнулся при мысли о своей секретной армии.
«Хорошо поработали», – продолжил сын Баала, – «Берегост весь бурлит. Теперь мне уже не нужно там присутствие большого числа ваших. У всех вас будут новые задания, новые обличья и на сей раз не так далеко отсюда. Теперь идите, повеселитесь в городе в течение ночи, затем возвращайтесь сюда за новыми…»
Саревок остановился и смотрел вниз. Глаза Тазока широко раскрылись и его последний вздох окатил кровью стальную грушу.
«…инструкциями утром. Ваша награда будет ждать вас у двери», – улыбнувшись, продолжил Саревок.
Доппельгангеры поклонились в унисон и повернулись, собираясь уйти. Некоторые из них начали трансформироваться прямо на ходу. Мысль о том, что они будут пить в трактирах бок о бок с обычными жителями города этой ночью, изрядно позабавила Саревока, впрочем, далеко не так сильно, как созерцание мертвого огра. Доппельгангер, занявший место Тазока, также собрался было уйти, но Саревок поднял руку, останавливая его.
«Ты останься», – сказал он.
Доппельгангер, не говоря ни слова, повернулся к нему и слегка поклонился.
«Ты вернешься в Берегост в обличье, которое ты узнал сегодня». Доппельгангер снова поклонился и его кожа, казалось, покрылась огнем, хотя это не был не огонь, а световой эффект, вызванный магической энергией, перемещавшейся по его телу. Саревока слегка насмешил гротескный вид доппельгангера в течение трансформации. Когда преображение завершилось, низкий, но мощно сложенный человек встал напротив Саревока. У человека было суровое, покрытое многочисленными шрамами лицо и он был одет в обычную броню из толстой кожи со стальными пластинами, которою использовало большинство наемников на Побережье Меча. Мужчина улыбнулся, обнажив кривые желтые зубы и его карие глаза злобно вспыхнули.
«Удивительно», – восхищенно выдохнул Саревок. «Тамоко!». Доппельгангер отскочил, когда из теней вышла небольшая женщина. Она была там все время, охраняя Саревока, скучая, пока он пытал огра и ни один доппельгангер ее даже не заметил. Саревок заметил, что тот, который принял вид коренастого наемника, взял это на заметку.
Тамоко низко поклонилась, не обращая внимания ни на доппельгангеров, ни на мертвого огра.
«Приведи Транзига из камеры», – сказал ей Саревок. «Он сможет познакомиться со своим двойником прежде, чем я его убью».
«Если между нами все кончено, так пусть так и будет», – сказал Кхалид, – «но я не позволю ставить себе рога, в то время как…»
«Прекрати, Кхалид», – оборвала его Джахейра. «Ничего не было… Абдель…»
«Да ладно тебе, Джахейра», – не отступал полуэльф, – «твои чувства лежат на поверхности и их легко заметить даже невооруженным взглядом».
Глаза Джахейры горели гневом, это было заметно даже при тусклом освещении в почти пустой таверне. Они были в Берегосте почти три дня и раскопали немного информации о Железном Троне, но также у обоих было время для размышлений на другие темы.
«Я не …» – начала она, но остановилась, когда поняла, что даже понятия не имеет, как закончить предложение.
«Ты любишь его?»
«А ты любил Чарессу?» – огрызнулась она. Кхалид вздохнул, закрыл глаза и покачал головой.
«Это было давно».
«Это было всего три месяца назад, Кхалид», – отрезала Джахейра, – «и еще дольше перед этим».
«Она…» Теперь Кхалид, в свою очередь, не смог закончить предложение.
«Она – Харпер, Кхалид», – сказала Джахейра, хотя он и так знал это. «Ты даже не понимаешь, что… что…»
«Что мои слова – пустой треп?» – вставил он, улыбаясь одновременно и веселой и виноватой улыбкой.
Ответной улыбки от Джахейры он не дождался.
«Мы должны были просто работать с нею», – сказала она. «Я не горжусь происшедшим, жена моя…» – начал Кхалид.
«Не смей называть меня так».
«Но ведь это правда, не так ли?» – возразил Кхалид. «По крайней мере, пока?»
«Пока что да…»
Лицо Кхалида стало серьезным и он наклонился к ней через стол, пристально смотря ей в глаза.
«Абдель – одержим, Джахейра», – спокойно сказал он, – «он – сын Лорда Убийств».
«Я знаю», – прошептала она, пожирая глазами оловянной кубок с вином, стоявший на столе перед ней. Она хотела пить, но ее руки дрожали и ей очень не хотелось, чтобы Кхалид заметил это. Ее муж выпрямился и его пристальный взгляд стал немного мягче.
«Могу ли я винить Харперов?» – спросил он.
Джахейра в ответ покачала головой.
«Мы были счастливы прежде, чем присоединились к ним».
«Мы были счастливы, пока ты был верен мне», – просто ответила Джахейра, снова посмотрев ему в глаза.
«Ну ладно», – вставая, сказал Кхалид, всем своим видом показывая, что хочет закончить этот тягостный разговор.
«Может быть…» – прошептала Джахейра. Кхалид снова сел, впрочем, не жаждя продолжения разговора. «Может быть, это все из-за Харперов. Мы ведь используем Абделя, так ведь? Как я могу не чувствовать жалость к нему?»
«Вовсе не жалость ведет тебя к нему, Джахейра», – возразил Кхалид.
«Может и так», – согласилась она, – «но чем мы лучше Зентаримов – манипулируем этим человеком бог знает как?»
«У всех у нас своя судьба», – усмехнулся Кхалид, пожимая плечами. «У Абделя она просто значительнее, чем у остальных».
Джахейра позволила себе немного посмеяться над таким явным преуменьшением.
«Он даже не знает…»
«А если б знал, то чем бы ему это помогло?»
«Но он имеет право знать, не так ли?» – спросила она, с нетерпением ожидая ответа.
«Да», – сказал Кхалид, – «и нет. Я спрошу снова: это помогло бы ему хоть как-то? Это помогло бы любому из детей Баала?»
«Я ничего не знаю об остальных», – ответила Джахейра, – «но Абдель хороший внутри. Возможно, это из-за его матери, кто бы она ни была, и из-за Гориона, конечно из-за Гориона… в нем происходит борьба. Он легко может убить, как, например того человека в Дружественной Руке… но и доверяет он тоже легко. Как вообще только можно так манипулировать им…»
Она, всхлипнув, остановилась, но быстро взяла себя в руки, фыркнула и отвела глаза.
«У нас должны были бы быть дети», – мечтательно сказал Кхалид, – «ты и я все изменили. Ты была бы хорошей матерью. Ты и будешь – с Абделем».
Ксан потер ноющее предплечье. Занятие с орком борьбой на руках было столь же болезненным, сколь и бесполезным. Он был еще только в процессе закупки выпивки для орка, когда уродливое существо, называвшее себя Форик, уже заговорило.
«Тазок плохой», – прорычал Форик, – «он все еще должен моя семнадцать медных монет».
«Действительно», – сказал Ксан, – «тогда может ты скажешь мне, где его искать?»
«Если б я знать, где он есть, то я сейчас бы уже выколачивать из него моя монеты, эльф», – прохрюкал орк.
«Он вербует орков, людей и других воинов. У него должно быть какое-то место в городе…» – начал было Ксан.
«Не а», – прервал его орк, – «Тазок не оставаться в городе надолго. У него есть своя человек, в Красной Сноп».
«Это название таверны, что ли?» – спросил Ксан.
«А ты как думать?» – проворчал орк. Большой гуманоид посмотрел на Ксана сверху вниз. «Ненавижу эльфов».
«Что?» – тряхнув головой, переспросил Ксан.
«Я ненавижу эльфов», – повторил Форик, затем улыбнулся и добавил, – «но ты мне нравиться».
«Вероятно, мне повезло», – сказал Ксан, возвращая уродливую существу усмешку, – «надеюсь отныне эльфы будут вызывать у тебя больше симпатий».
«Да, точно», – расхохотался орк.
«Так Тазок сейчас в Красном Снопе?»
«Нее», – сказал орк, – «Там должна быть один парень, он в Берегосте на побегушках у Тазок, его звать Транзинг, или Тазинг, или вроде того. Этот Танзанинг оставаться в Красная Сноп и делать дела для Тазок».
«А почему бы тебе не выбить свою медь из этого… Транз… как его там?» – поинтересовался Ксан.
Орк отвернулся и пожал плечами, пробуя не выдать, насколько ему стало страшно. «Он не есть должный мне».
«Как долго мы будем еще терпеть», – кричал дородный старый шахтер, обращаясь к медленно растущей толпе в центре тихого рынка Берегоста, – «и позволять Эмну делать тут все, что угодно? Как долго мы собираемся смотреть, как наши братья становятся безработными, наши шахты закрываются и разрушается наше единственное средство к существованию? Я не собираюсь уходить в Уотердип! Уотердип не мой дом! Мой дом здесь, рядом с шахтами и я не позволю Эмну поступить так со мной или моими сыновьями!»
Ксан слегка коснулся плеча Кхалида и полуэльф с женой обернувшись, поздоровались с ним.
«Разжигает воинственные настроения?» – спросил эльф, кивая в сторону оратора.
«А потом призовет к войне», – предсказала Джахейра и дородный шахтер как раз в этот момент так и поступил.
«Если мне придется обработать моей киркой пару – тройку эмнийских голов прежде, чем продолжить обрабатывать ей рудную жилу – пусть так и будет!»
Все увеличивающаяся толпа разразилась аплодисментами. «Тогда вперед, чего мы ждем!» – закричал кто-то в толпе.
Люди, носившие цвета Эмна, стали медленно уходить с рынка, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания.
«У Тазока здесь есть доверенное лицо», – сообщил Ксан, – «некто по имени Транзинг или Танзинг, обосновавшийся в Красном Снопе».
«Это имеет смысл», – кивнул Кхалид.
«Мы слышали, что Тазок прежде вел дела в той гостинице», – добавила Джахейра, – «и что некоторые люди, пришедшие с юга, искали его и его „правую руку“. Но само имя Танзинг мы не слышали».
«Мы разве собираемся позволить Эмну душить нас?» – вопил шахтер и толпа, числом гораздо более сотни человек, согласно ревела, тряся в воздухе кулаками.
«Нам стоит убраться отсюда», – сказал Ксан, беспокойно посматривая на толпу и в особенности на своих эмнийских спутников.
Кхалид кивнул, взял за руку вздрогнувшую Джахейру и последовал за Ксаном назад в гостиницу. Когда они вошли в переднюю дверь, минуя очередную толпу путешественников, готовящихся идти на север, сильно взволнованный владелец гостиницы остановил их.
«Господа и госпожа!» – обратился он к ним. Он был дородным, лысым мужчиной с болезненного цветом лица и почти беззубым. «Ваш огромный друг вернулся. Он просил меня попросить вас сказать ему… он попросил, чтобы я сказал…»
«Спокойней», – сказал Ксан, снисходительно кладя руку взволнованному маленькому человеку на плечо.
«Он ждет вас в своей комнате».
Ксан улыбнулся и владелец гостиницы добавил, – «Все освобождают свои номера!» – как будто это могло хоть что-то объяснить.
«Я боюсь, мы не будем исключением», – сказал Ксан. Удрученный владелец гостиницы кивнул и отвернулся.
«Войдите», – послышался голос Абделя в ответ на легкий стук в дверь. Старая дверь со скрипом приоткрылась и Джахейра проскользнула внутрь. Он кивнул и перевел взгляд на умывальник, стоявший на небольшом столе перед ним. Она изменилась за это время. Одетая в мягкую зеленую шелковую блузу и простую хлопчатую юбку, она выглядела воином в гораздо меньшей степени, чем раньше. Он не хотел смотреть на Джахейру как на женщину – ведь она была замужем. Она медленно придвинулась к нему, но не слишком близко.
«Мы… мы кое-что узнали», – тихо сказала она. «Ты в порядке?»
Абдель попробовал улыбнуться, но безуспешно. Он потратил кучу времени на то, чтобы отмыть дорожную грязь и грязь гхоллов, используя старую тряпку и умывальник с холодной водой. Рубашки на нем не было и он кожей чувствовал на себе взгляд Джахейры. Своим взглядом она заставила его кожу себя буквально запылать.
«У Тазока есть прихвостень в Берегосте», – сообщила она, поняв, что он не желает обсуждать свое посещение могилы Гориона. «Этот человек, живущий в одной из здешних таверн и именующийся Транзинг, помогает Тазоку нанимать для Железного Трона наемников и всяких гуманоидов. Ксан ушел, чтобы попробовать найти его и проследить за ним. Кхалид придет за нами, если тот надумает покинуть Красный Сноп».
Абдель кивнул, хотя и еле расслышал то, что сказала.
«Я…» – начал он.
В ответ она пододвинулась поближе. Он протянул руку и коснулся мягкой ткани ее юбки, почувствовав сквозь нее теплоту ее бедра. Она неосознанно шагнула к нему еще ближе, давая возможность поцеловать ее тугую грудь сквозь шелк ее блузы. Абдель почувствовал как вспыхнула кожа его руки, услышал, что его дыхание стало громче и дыханье Джахейры тоже стало громче. Все происходящее казалось ему истинно прекрасным – и истинно неправильным.
Он мягко отодвинул ее и Джахейра вздохнула.
«Кхалид и я…» – начала она, но остановилась, когда он покачал головой.
«Я чувствую…» – тихо сказал Абдель. Тут он остановился на мгновение и прочистив горло, продолжил, – «в моих мыслях есть два голоса, как мне кажется. Один хочет убивать и любит убивать и другой, который хочет… я не знаю, что он хочет, я слышу его довольно редко. Так вот голос, который хочет убийств, также, хочет тебя».
По щеке Джахейры скатилась слеза и она коснулась головы Абделя и провела рукой по его волосам. Он положил свою большую руку поверх ее руки, подержал немного и отвел ее руку от себя. Когда он отпустил ее, она вышла из комнаты, оставив его в одиночестве.
«Очень хорошо», – прокомментировал Саревок, глядя поверх стола с лежащей на нем жертвой, на точно такого же огра, как и Тазок, только без кровоточащих ран и разнообразных порезов.
Другой Тазок улыбнулся и вдруг его очертания, казалось, стали расплываться. Саревок не счел нужным протереть глаза, так как ему довольно часто случалось видеть, как трансформируется доппельгангер. Он возвратился, чтобы размяться, убивая настоящего Тазока и посмотреть, как вернувшееся существо снова возвращается к своей серой, гладкой, широкоглазой, худощавой и непостоянной внешности. Саревок не помнил имени этого создания, хотя и узнал его по маленькому шраму на лбу и вспомнил, что в прошлом он был весьма полезен. Еще один доппельгангер, наблюдавший за происходящим из теней в глубине камеры пыток, сделал несколько шагов вперед, войдя в круг теплого оранжевого света, испускаемого пылающей жаровней. Саревок одобрительно посмотрел на них и улыбнулся при мысли о своей секретной армии.
«Хорошо поработали», – продолжил сын Баала, – «Берегост весь бурлит. Теперь мне уже не нужно там присутствие большого числа ваших. У всех вас будут новые задания, новые обличья и на сей раз не так далеко отсюда. Теперь идите, повеселитесь в городе в течение ночи, затем возвращайтесь сюда за новыми…»
Саревок остановился и смотрел вниз. Глаза Тазока широко раскрылись и его последний вздох окатил кровью стальную грушу.
«…инструкциями утром. Ваша награда будет ждать вас у двери», – улыбнувшись, продолжил Саревок.
Доппельгангеры поклонились в унисон и повернулись, собираясь уйти. Некоторые из них начали трансформироваться прямо на ходу. Мысль о том, что они будут пить в трактирах бок о бок с обычными жителями города этой ночью, изрядно позабавила Саревока, впрочем, далеко не так сильно, как созерцание мертвого огра. Доппельгангер, занявший место Тазока, также собрался было уйти, но Саревок поднял руку, останавливая его.
«Ты останься», – сказал он.
Доппельгангер, не говоря ни слова, повернулся к нему и слегка поклонился.
«Ты вернешься в Берегост в обличье, которое ты узнал сегодня». Доппельгангер снова поклонился и его кожа, казалось, покрылась огнем, хотя это не был не огонь, а световой эффект, вызванный магической энергией, перемещавшейся по его телу. Саревока слегка насмешил гротескный вид доппельгангера в течение трансформации. Когда преображение завершилось, низкий, но мощно сложенный человек встал напротив Саревока. У человека было суровое, покрытое многочисленными шрамами лицо и он был одет в обычную броню из толстой кожи со стальными пластинами, которою использовало большинство наемников на Побережье Меча. Мужчина улыбнулся, обнажив кривые желтые зубы и его карие глаза злобно вспыхнули.
«Удивительно», – восхищенно выдохнул Саревок. «Тамоко!». Доппельгангер отскочил, когда из теней вышла небольшая женщина. Она была там все время, охраняя Саревока, скучая, пока он пытал огра и ни один доппельгангер ее даже не заметил. Саревок заметил, что тот, который принял вид коренастого наемника, взял это на заметку.
Тамоко низко поклонилась, не обращая внимания ни на доппельгангеров, ни на мертвого огра.
«Приведи Транзига из камеры», – сказал ей Саревок. «Он сможет познакомиться со своим двойником прежде, чем я его убью».
* * * * *
«Если между нами все кончено, так пусть так и будет», – сказал Кхалид, – «но я не позволю ставить себе рога, в то время как…»
«Прекрати, Кхалид», – оборвала его Джахейра. «Ничего не было… Абдель…»
«Да ладно тебе, Джахейра», – не отступал полуэльф, – «твои чувства лежат на поверхности и их легко заметить даже невооруженным взглядом».
Глаза Джахейры горели гневом, это было заметно даже при тусклом освещении в почти пустой таверне. Они были в Берегосте почти три дня и раскопали немного информации о Железном Троне, но также у обоих было время для размышлений на другие темы.
«Я не …» – начала она, но остановилась, когда поняла, что даже понятия не имеет, как закончить предложение.
«Ты любишь его?»
«А ты любил Чарессу?» – огрызнулась она. Кхалид вздохнул, закрыл глаза и покачал головой.
«Это было давно».
«Это было всего три месяца назад, Кхалид», – отрезала Джахейра, – «и еще дольше перед этим».
«Она…» Теперь Кхалид, в свою очередь, не смог закончить предложение.
«Она – Харпер, Кхалид», – сказала Джахейра, хотя он и так знал это. «Ты даже не понимаешь, что… что…»
«Что мои слова – пустой треп?» – вставил он, улыбаясь одновременно и веселой и виноватой улыбкой.
Ответной улыбки от Джахейры он не дождался.
«Мы должны были просто работать с нею», – сказала она. «Я не горжусь происшедшим, жена моя…» – начал Кхалид.
«Не смей называть меня так».
«Но ведь это правда, не так ли?» – возразил Кхалид. «По крайней мере, пока?»
«Пока что да…»
Лицо Кхалида стало серьезным и он наклонился к ней через стол, пристально смотря ей в глаза.
«Абдель – одержим, Джахейра», – спокойно сказал он, – «он – сын Лорда Убийств».
«Я знаю», – прошептала она, пожирая глазами оловянной кубок с вином, стоявший на столе перед ней. Она хотела пить, но ее руки дрожали и ей очень не хотелось, чтобы Кхалид заметил это. Ее муж выпрямился и его пристальный взгляд стал немного мягче.
«Могу ли я винить Харперов?» – спросил он.
Джахейра в ответ покачала головой.
«Мы были счастливы прежде, чем присоединились к ним».
«Мы были счастливы, пока ты был верен мне», – просто ответила Джахейра, снова посмотрев ему в глаза.
«Ну ладно», – вставая, сказал Кхалид, всем своим видом показывая, что хочет закончить этот тягостный разговор.
«Может быть…» – прошептала Джахейра. Кхалид снова сел, впрочем, не жаждя продолжения разговора. «Может быть, это все из-за Харперов. Мы ведь используем Абделя, так ведь? Как я могу не чувствовать жалость к нему?»
«Вовсе не жалость ведет тебя к нему, Джахейра», – возразил Кхалид.
«Может и так», – согласилась она, – «но чем мы лучше Зентаримов – манипулируем этим человеком бог знает как?»
«У всех у нас своя судьба», – усмехнулся Кхалид, пожимая плечами. «У Абделя она просто значительнее, чем у остальных».
Джахейра позволила себе немного посмеяться над таким явным преуменьшением.
«Он даже не знает…»
«А если б знал, то чем бы ему это помогло?»
«Но он имеет право знать, не так ли?» – спросила она, с нетерпением ожидая ответа.
«Да», – сказал Кхалид, – «и нет. Я спрошу снова: это помогло бы ему хоть как-то? Это помогло бы любому из детей Баала?»
«Я ничего не знаю об остальных», – ответила Джахейра, – «но Абдель хороший внутри. Возможно, это из-за его матери, кто бы она ни была, и из-за Гориона, конечно из-за Гориона… в нем происходит борьба. Он легко может убить, как, например того человека в Дружественной Руке… но и доверяет он тоже легко. Как вообще только можно так манипулировать им…»
Она, всхлипнув, остановилась, но быстро взяла себя в руки, фыркнула и отвела глаза.
«У нас должны были бы быть дети», – мечтательно сказал Кхалид, – «ты и я все изменили. Ты была бы хорошей матерью. Ты и будешь – с Абделем».
* * * * *
Ксан потер ноющее предплечье. Занятие с орком борьбой на руках было столь же болезненным, сколь и бесполезным. Он был еще только в процессе закупки выпивки для орка, когда уродливое существо, называвшее себя Форик, уже заговорило.
«Тазок плохой», – прорычал Форик, – «он все еще должен моя семнадцать медных монет».
«Действительно», – сказал Ксан, – «тогда может ты скажешь мне, где его искать?»
«Если б я знать, где он есть, то я сейчас бы уже выколачивать из него моя монеты, эльф», – прохрюкал орк.
«Он вербует орков, людей и других воинов. У него должно быть какое-то место в городе…» – начал было Ксан.
«Не а», – прервал его орк, – «Тазок не оставаться в городе надолго. У него есть своя человек, в Красной Сноп».
«Это название таверны, что ли?» – спросил Ксан.
«А ты как думать?» – проворчал орк. Большой гуманоид посмотрел на Ксана сверху вниз. «Ненавижу эльфов».
«Что?» – тряхнув головой, переспросил Ксан.
«Я ненавижу эльфов», – повторил Форик, затем улыбнулся и добавил, – «но ты мне нравиться».
«Вероятно, мне повезло», – сказал Ксан, возвращая уродливую существу усмешку, – «надеюсь отныне эльфы будут вызывать у тебя больше симпатий».
«Да, точно», – расхохотался орк.
«Так Тазок сейчас в Красном Снопе?»
«Нее», – сказал орк, – «Там должна быть один парень, он в Берегосте на побегушках у Тазок, его звать Транзинг, или Тазинг, или вроде того. Этот Танзанинг оставаться в Красная Сноп и делать дела для Тазок».
«А почему бы тебе не выбить свою медь из этого… Транз… как его там?» – поинтересовался Ксан.
Орк отвернулся и пожал плечами, пробуя не выдать, насколько ему стало страшно. «Он не есть должный мне».
* * * * *
«Как долго мы будем еще терпеть», – кричал дородный старый шахтер, обращаясь к медленно растущей толпе в центре тихого рынка Берегоста, – «и позволять Эмну делать тут все, что угодно? Как долго мы собираемся смотреть, как наши братья становятся безработными, наши шахты закрываются и разрушается наше единственное средство к существованию? Я не собираюсь уходить в Уотердип! Уотердип не мой дом! Мой дом здесь, рядом с шахтами и я не позволю Эмну поступить так со мной или моими сыновьями!»
Ксан слегка коснулся плеча Кхалида и полуэльф с женой обернувшись, поздоровались с ним.
«Разжигает воинственные настроения?» – спросил эльф, кивая в сторону оратора.
«А потом призовет к войне», – предсказала Джахейра и дородный шахтер как раз в этот момент так и поступил.
«Если мне придется обработать моей киркой пару – тройку эмнийских голов прежде, чем продолжить обрабатывать ей рудную жилу – пусть так и будет!»
Все увеличивающаяся толпа разразилась аплодисментами. «Тогда вперед, чего мы ждем!» – закричал кто-то в толпе.
Люди, носившие цвета Эмна, стали медленно уходить с рынка, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания.
«У Тазока здесь есть доверенное лицо», – сообщил Ксан, – «некто по имени Транзинг или Танзинг, обосновавшийся в Красном Снопе».
«Это имеет смысл», – кивнул Кхалид.
«Мы слышали, что Тазок прежде вел дела в той гостинице», – добавила Джахейра, – «и что некоторые люди, пришедшие с юга, искали его и его „правую руку“. Но само имя Танзинг мы не слышали».
«Мы разве собираемся позволить Эмну душить нас?» – вопил шахтер и толпа, числом гораздо более сотни человек, согласно ревела, тряся в воздухе кулаками.
«Нам стоит убраться отсюда», – сказал Ксан, беспокойно посматривая на толпу и в особенности на своих эмнийских спутников.
Кхалид кивнул, взял за руку вздрогнувшую Джахейру и последовал за Ксаном назад в гостиницу. Когда они вошли в переднюю дверь, минуя очередную толпу путешественников, готовящихся идти на север, сильно взволнованный владелец гостиницы остановил их.
«Господа и госпожа!» – обратился он к ним. Он был дородным, лысым мужчиной с болезненного цветом лица и почти беззубым. «Ваш огромный друг вернулся. Он просил меня попросить вас сказать ему… он попросил, чтобы я сказал…»
«Спокойней», – сказал Ксан, снисходительно кладя руку взволнованному маленькому человеку на плечо.
«Он ждет вас в своей комнате».
Ксан улыбнулся и владелец гостиницы добавил, – «Все освобождают свои номера!» – как будто это могло хоть что-то объяснить.
«Я боюсь, мы не будем исключением», – сказал Ксан. Удрученный владелец гостиницы кивнул и отвернулся.
* * * * *
«Войдите», – послышался голос Абделя в ответ на легкий стук в дверь. Старая дверь со скрипом приоткрылась и Джахейра проскользнула внутрь. Он кивнул и перевел взгляд на умывальник, стоявший на небольшом столе перед ним. Она изменилась за это время. Одетая в мягкую зеленую шелковую блузу и простую хлопчатую юбку, она выглядела воином в гораздо меньшей степени, чем раньше. Он не хотел смотреть на Джахейру как на женщину – ведь она была замужем. Она медленно придвинулась к нему, но не слишком близко.
«Мы… мы кое-что узнали», – тихо сказала она. «Ты в порядке?»
Абдель попробовал улыбнуться, но безуспешно. Он потратил кучу времени на то, чтобы отмыть дорожную грязь и грязь гхоллов, используя старую тряпку и умывальник с холодной водой. Рубашки на нем не было и он кожей чувствовал на себе взгляд Джахейры. Своим взглядом она заставила его кожу себя буквально запылать.
«У Тазока есть прихвостень в Берегосте», – сообщила она, поняв, что он не желает обсуждать свое посещение могилы Гориона. «Этот человек, живущий в одной из здешних таверн и именующийся Транзинг, помогает Тазоку нанимать для Железного Трона наемников и всяких гуманоидов. Ксан ушел, чтобы попробовать найти его и проследить за ним. Кхалид придет за нами, если тот надумает покинуть Красный Сноп».
Абдель кивнул, хотя и еле расслышал то, что сказала.
«Я…» – начал он.
В ответ она пододвинулась поближе. Он протянул руку и коснулся мягкой ткани ее юбки, почувствовав сквозь нее теплоту ее бедра. Она неосознанно шагнула к нему еще ближе, давая возможность поцеловать ее тугую грудь сквозь шелк ее блузы. Абдель почувствовал как вспыхнула кожа его руки, услышал, что его дыхание стало громче и дыханье Джахейры тоже стало громче. Все происходящее казалось ему истинно прекрасным – и истинно неправильным.
Он мягко отодвинул ее и Джахейра вздохнула.
«Кхалид и я…» – начала она, но остановилась, когда он покачал головой.
«Я чувствую…» – тихо сказал Абдель. Тут он остановился на мгновение и прочистив горло, продолжил, – «в моих мыслях есть два голоса, как мне кажется. Один хочет убивать и любит убивать и другой, который хочет… я не знаю, что он хочет, я слышу его довольно редко. Так вот голос, который хочет убийств, также, хочет тебя».
По щеке Джахейры скатилась слеза и она коснулась головы Абделя и провела рукой по его волосам. Он положил свою большую руку поверх ее руки, подержал немного и отвел ее руку от себя. Когда он отпустил ее, она вышла из комнаты, оставив его в одиночестве.
Глава 13
«Лошади теперь у нас есть», – сказал Кхалид, – «благодаря Абделю».
«Скорее борьбе на руках», – отозвался Абдель, – «Что за странный способ убить время?»
Кхалид улыбнулся и многозначительно посмотрел на Джахейру, которая восхищалась мощными руками Абделя. Поймав взгляд мужа, она, покраснев, бросила на него ответный взгляд, ясно предлагавший ему помолчать.
«Отлично», – ответил Ксан, – «похоже, они нам понадобятся прямо сейчас».
Эльф указал на низкорослого, коренастого бойца, чьи короткие рыжие волосы сверкали в слабом свете утреннего солнца. Это был Транзиг и он выводил быструю на вид лошадь на улицу из-за все еще спящей таверны Красный Сноп.
Четыре спутника небрежно стояли в стороне, полагая, что Транзиг понятия не имел, кем они были или что они следили за ним. И вот этот рыжий не торопясь поехал по грязной дороге из Берегоста на север, к Вратам Балдура.
«Поехали», – сказал Абдель, залезая на свою новую лошадь, темно-гнедого жеребца.
Транзиг выехал из Берегоста достаточно рано, так что они не попали в толпу беженцев, уходивших на север, среди которых могли бы легко упустить его из вида. Ксан и Абдель легко различали следы копыт преследуемой лошади на грязной дороге. Они оставили Берегост позади и Абдель был этому рад по целому ряду причин. Он смотрел на дорогу, на свою лошадь, на деревья и ястреба, летевшего куда-то по своим делам, но не на Джахейру. Она также не смотрела на него. Они ехали в полной тишине в течение более двух часов прежде, чем увидели людей.
Они выглядели просто точками далеко впереди на открытой равнине, когда Ксан заметил их и привлек внимание остальных. Шесть человек пешком пересекали поросшую густой травой равнину, медленно приближаясь к дороге.
«Если продолжим ехать по дороге, то встретимся с ними», – наблюдая за группой сказал Абдель, чувствуя себя неуютно при мысли о возможной встрече.
«По-моему, это обычные путники», – пожал плечами Ксан.
«Возможно, но я на этой дороге такое видел… в любом случае мы должны быть начеку», – возразил наемник.
«Я полагаю, они идут от того здания», – предположил Кхалид. Он показал на далекое разваливающееся строение из белого камня поросшее сорняками, плющом и ежевикой. Тонкая полоска грязи показывала, что от дороги, ведущей к Вратам Балдура, до этого строения с колоннами, которое, возможно, когда-то было храмом, в иные времена была проложена дорога, ныне почти исчезнувшая.
«Мы должны постараться избежать встречи с ними», – озвучила мысли Абделя Джахейра, – «Мы не можем позволить Транзигу уйти слишком далеко вперед. Не забывайте, что мы ищем Железный Трон и, если нам повезет, Транзиг приведет нас к нему. А если какие-то паломники прибыли в этот разрушенный храм помолиться, то это нас не касается».
Абдель кивнул, соглашаясь с простым и логичным предложением Джахейры, хотя и не слишком надеялся на то, что они так просто отделаются.
Лошадь Абделя приняла на себя первый удар и, заржав, рухнула наземь. Спрыгнув с падающего коня, Абдель перекувыркнулся несколько раз и вскочил на ноги, держа меч перед собой. Лошадь Джахейры встала на дыбы, сбросив женщину. Джахейра вылетела из седла – удар о землю выбил весь воздух из ее легких, но она тут же вскочила, на ходу обнажая меч. Ксан соскользнул с седла, постаравшись сделать так, чтобы лошадь оказалась между ним и нападавшими.
Абдель даже не знал, как называются эти отвратительные, человекообразные существа. Они были покрыты, или состояли из какой-то прозрачной коричнево – зеленой полужидкой гадости. Именно их они и приняли за паломников. Абдель видел скелеты сквозь слизь, но не заметил никаких внутренностей. Это выглядело так, как будто плоть этих людей как-то превратилась в желе и повисла на костях в немой насмешке над жизнью. Они координировали свои атаки подобно некоторым видам диких собак и Абдель не сомневался, что кого-нибудь из его друзей схватят. Ксан нанес рубящий удар одному из существ, расплескав слизь по дороге. Существо зашаталось, но снова перешло в атаку. Монстры нападали широко расставив руки, как будто хотели обнять свою жертву. Абдель понятия не имел, чем грозит прикосновение воняющей водорослями липкой дряни и не имел ни малейшего желания восполнить этот пробел в своих знаниях. Словно признавая его превосходящую силу, три твари напали на Абделя, заставив того перейти в глухую оборону. Он рубил человекоподобных тварей, больше заботясь о том, чтобы не позволить даже капельке слизи попасть на него, используя для защиты все известные ему приемы.
Джахейра успешно сдерживала атаки свое противника, также как и Ксан, но когда Абдель улучив момент, бросил взгляд в сторону Кхалида, то сразу понял, что полуэльф попал в весьма затруднительное положение. Кхалида теснили к его бесившейся от страха лошади.
Поняв, что он не справится в одиночку, Абдель перешел в стремительную атаку и ловким ударом снес одному из своих противников голову. Тварь упала вовсе не так, как упал бы обычный человек, а буквально расплескалась по земле, как ее будто кости просто исчезли. Абдель и в самом деле больше не видел темный контур скелета существа. Один из оставшихся двоих противников в этот момент все-таки схватил Абделя за руку, но он, резко бросив тело в сторону, вырвался и быстро отскочил в бок. Кусок слизи прилип к рукаву кольчуги Абделя и наемник бешено затряс рукой, пытаясь стряхнуть слизь. Она упала на землю и Абдель готов бы поклясться, что он видел, как слизь поползла назад к аморфным ногам твари. На рукаве ни осталось ничего, ну кроме разве что большой дырки и Абделю стало не по себе при мысли о том, что могло бы произойти с его кожей, если бы слизь попала на нее.
Он потратил на осмотр кольчуги не больше секунды, но ему этого вполне хватило, чтобы понять, что слизь была по действию схожа с кислотой. Стало понятно, почему эти существа старались обработать его этой слизью.
Джахейра закричала, причем скорее со злости, чем от страха, но Абдель не мог повернуться и посмотреть что у нее происходит. Его внимание было сосредоточено на двух существах, отчаянно пытавшихся попасть по нему своими слизистыми руками. Еще одно существо рухнуло на землю и Абдель вдруг почувствовал, что его меч стал заметно тяжелее – лезвие покрылось вязкой, омерзительной жижей. Наёмнику пришлось быстро перегруппироваться, чтобы приспособиться к нынешнему весу меча. Последняя тварь, казалось, извлекла урок из смерти двух сотоварищей. Она отступила за предел досягаемости клинка Абделя и попробовала провести низкую атаку, в попытке схватить Абделя за ноги.
«Кхалид!» – внезапно завопила Джахейра. Абдель услышал шорох тяжелых, но быстрых шагов по траве справа от себя. Юноше приходилось уделять все внимание существу, которое неустанно, раз за разом, атаковало его колени. Немного погодя тошнотворный всплеск за спиной дал ему понять, что кто-то из его спутников отправил еще одну тварь в мир иной.
«Кхалид!» – теперь уже кричал Ксан. Голос эльфа был полон отчаяния, что всерьез обеспокоило Абделя.
Поняв, что с Кхалидом что-то произошло, он перешел в атаку и, крутанув меч над собой, нанес твари удар в голову. Монстр резко присел и прыгнул вперед, пытаясь ударить Абделя голень. Наёмник, ожидавший такого развития событий, проворно перескочил через слизистые конечности и отскочил назад, изобразив в воздухе немыслимый пируэт, в то время как существо по инерции пронеслось почти под ним. Отпрыгивая, он изогнулся, перевернул меч и, держа его в правой руке острием вниз, сравнительно благополучно приземлился прямо рядом с распластавшейся на земле тварью, попутно пронзив ее мечем, но при этом сам не смог удержать равновесие. Когда меч проткнул существо, его кости тут же словно растворились. Абдель, задыхаясь от зловония, отпрянул, оставив меч куче слизи. Он вскочил на ноги и, забыв обо всем на какое-то время, стал осматривать себя на предмет «заслизнения».
«Скорее борьбе на руках», – отозвался Абдель, – «Что за странный способ убить время?»
Кхалид улыбнулся и многозначительно посмотрел на Джахейру, которая восхищалась мощными руками Абделя. Поймав взгляд мужа, она, покраснев, бросила на него ответный взгляд, ясно предлагавший ему помолчать.
«Отлично», – ответил Ксан, – «похоже, они нам понадобятся прямо сейчас».
Эльф указал на низкорослого, коренастого бойца, чьи короткие рыжие волосы сверкали в слабом свете утреннего солнца. Это был Транзиг и он выводил быструю на вид лошадь на улицу из-за все еще спящей таверны Красный Сноп.
Четыре спутника небрежно стояли в стороне, полагая, что Транзиг понятия не имел, кем они были или что они следили за ним. И вот этот рыжий не торопясь поехал по грязной дороге из Берегоста на север, к Вратам Балдура.
«Поехали», – сказал Абдель, залезая на свою новую лошадь, темно-гнедого жеребца.
Транзиг выехал из Берегоста достаточно рано, так что они не попали в толпу беженцев, уходивших на север, среди которых могли бы легко упустить его из вида. Ксан и Абдель легко различали следы копыт преследуемой лошади на грязной дороге. Они оставили Берегост позади и Абдель был этому рад по целому ряду причин. Он смотрел на дорогу, на свою лошадь, на деревья и ястреба, летевшего куда-то по своим делам, но не на Джахейру. Она также не смотрела на него. Они ехали в полной тишине в течение более двух часов прежде, чем увидели людей.
Они выглядели просто точками далеко впереди на открытой равнине, когда Ксан заметил их и привлек внимание остальных. Шесть человек пешком пересекали поросшую густой травой равнину, медленно приближаясь к дороге.
«Если продолжим ехать по дороге, то встретимся с ними», – наблюдая за группой сказал Абдель, чувствуя себя неуютно при мысли о возможной встрече.
«По-моему, это обычные путники», – пожал плечами Ксан.
«Возможно, но я на этой дороге такое видел… в любом случае мы должны быть начеку», – возразил наемник.
«Я полагаю, они идут от того здания», – предположил Кхалид. Он показал на далекое разваливающееся строение из белого камня поросшее сорняками, плющом и ежевикой. Тонкая полоска грязи показывала, что от дороги, ведущей к Вратам Балдура, до этого строения с колоннами, которое, возможно, когда-то было храмом, в иные времена была проложена дорога, ныне почти исчезнувшая.
«Мы должны постараться избежать встречи с ними», – озвучила мысли Абделя Джахейра, – «Мы не можем позволить Транзигу уйти слишком далеко вперед. Не забывайте, что мы ищем Железный Трон и, если нам повезет, Транзиг приведет нас к нему. А если какие-то паломники прибыли в этот разрушенный храм помолиться, то это нас не касается».
Абдель кивнул, соглашаясь с простым и логичным предложением Джахейры, хотя и не слишком надеялся на то, что они так просто отделаются.
* * * * *
Лошадь Абделя приняла на себя первый удар и, заржав, рухнула наземь. Спрыгнув с падающего коня, Абдель перекувыркнулся несколько раз и вскочил на ноги, держа меч перед собой. Лошадь Джахейры встала на дыбы, сбросив женщину. Джахейра вылетела из седла – удар о землю выбил весь воздух из ее легких, но она тут же вскочила, на ходу обнажая меч. Ксан соскользнул с седла, постаравшись сделать так, чтобы лошадь оказалась между ним и нападавшими.
Абдель даже не знал, как называются эти отвратительные, человекообразные существа. Они были покрыты, или состояли из какой-то прозрачной коричнево – зеленой полужидкой гадости. Именно их они и приняли за паломников. Абдель видел скелеты сквозь слизь, но не заметил никаких внутренностей. Это выглядело так, как будто плоть этих людей как-то превратилась в желе и повисла на костях в немой насмешке над жизнью. Они координировали свои атаки подобно некоторым видам диких собак и Абдель не сомневался, что кого-нибудь из его друзей схватят. Ксан нанес рубящий удар одному из существ, расплескав слизь по дороге. Существо зашаталось, но снова перешло в атаку. Монстры нападали широко расставив руки, как будто хотели обнять свою жертву. Абдель понятия не имел, чем грозит прикосновение воняющей водорослями липкой дряни и не имел ни малейшего желания восполнить этот пробел в своих знаниях. Словно признавая его превосходящую силу, три твари напали на Абделя, заставив того перейти в глухую оборону. Он рубил человекоподобных тварей, больше заботясь о том, чтобы не позволить даже капельке слизи попасть на него, используя для защиты все известные ему приемы.
Джахейра успешно сдерживала атаки свое противника, также как и Ксан, но когда Абдель улучив момент, бросил взгляд в сторону Кхалида, то сразу понял, что полуэльф попал в весьма затруднительное положение. Кхалида теснили к его бесившейся от страха лошади.
Поняв, что он не справится в одиночку, Абдель перешел в стремительную атаку и ловким ударом снес одному из своих противников голову. Тварь упала вовсе не так, как упал бы обычный человек, а буквально расплескалась по земле, как ее будто кости просто исчезли. Абдель и в самом деле больше не видел темный контур скелета существа. Один из оставшихся двоих противников в этот момент все-таки схватил Абделя за руку, но он, резко бросив тело в сторону, вырвался и быстро отскочил в бок. Кусок слизи прилип к рукаву кольчуги Абделя и наемник бешено затряс рукой, пытаясь стряхнуть слизь. Она упала на землю и Абдель готов бы поклясться, что он видел, как слизь поползла назад к аморфным ногам твари. На рукаве ни осталось ничего, ну кроме разве что большой дырки и Абделю стало не по себе при мысли о том, что могло бы произойти с его кожей, если бы слизь попала на нее.
Он потратил на осмотр кольчуги не больше секунды, но ему этого вполне хватило, чтобы понять, что слизь была по действию схожа с кислотой. Стало понятно, почему эти существа старались обработать его этой слизью.
Джахейра закричала, причем скорее со злости, чем от страха, но Абдель не мог повернуться и посмотреть что у нее происходит. Его внимание было сосредоточено на двух существах, отчаянно пытавшихся попасть по нему своими слизистыми руками. Еще одно существо рухнуло на землю и Абдель вдруг почувствовал, что его меч стал заметно тяжелее – лезвие покрылось вязкой, омерзительной жижей. Наёмнику пришлось быстро перегруппироваться, чтобы приспособиться к нынешнему весу меча. Последняя тварь, казалось, извлекла урок из смерти двух сотоварищей. Она отступила за предел досягаемости клинка Абделя и попробовала провести низкую атаку, в попытке схватить Абделя за ноги.
«Кхалид!» – внезапно завопила Джахейра. Абдель услышал шорох тяжелых, но быстрых шагов по траве справа от себя. Юноше приходилось уделять все внимание существу, которое неустанно, раз за разом, атаковало его колени. Немного погодя тошнотворный всплеск за спиной дал ему понять, что кто-то из его спутников отправил еще одну тварь в мир иной.
«Кхалид!» – теперь уже кричал Ксан. Голос эльфа был полон отчаяния, что всерьез обеспокоило Абделя.
Поняв, что с Кхалидом что-то произошло, он перешел в атаку и, крутанув меч над собой, нанес твари удар в голову. Монстр резко присел и прыгнул вперед, пытаясь ударить Абделя голень. Наёмник, ожидавший такого развития событий, проворно перескочил через слизистые конечности и отскочил назад, изобразив в воздухе немыслимый пируэт, в то время как существо по инерции пронеслось почти под ним. Отпрыгивая, он изогнулся, перевернул меч и, держа его в правой руке острием вниз, сравнительно благополучно приземлился прямо рядом с распластавшейся на земле тварью, попутно пронзив ее мечем, но при этом сам не смог удержать равновесие. Когда меч проткнул существо, его кости тут же словно растворились. Абдель, задыхаясь от зловония, отпрянул, оставив меч куче слизи. Он вскочил на ноги и, забыв обо всем на какое-то время, стал осматривать себя на предмет «заслизнения».