Дети в возрасте от 2 до 6 лет, по-видимому, более жестко и остро воспринимают различия в социальных половых признаках, чем взрослые (Stern, Karraker, 1989). Когда детям этого возраста показывают младенцев, одетых в нейтральную одежду, они с большей неизменностью, чем взрослые, руководствуются в своих суждениях о младенце произвольным обозначением «мальчик» или «девочка». Обостренная реакция младших детей может быть связана с тем, что они пребывают в таком возрасте, когда сами пытаются отождествить себя с тем или иным полом. В целом они кажутся более настроенными на выполнение «сценариев», предписывающих подобающее их полу поведение, чем братья и сестры постарше (Levy, Fivush, 1993).С возрастом объем и содержание первичной половой идентичности ребенка меняются. Психологическое самоопределение половой принадлежности начинается со второго года жизни и закрепляется к третьему году. К этому сроку 75 % детей считают себя мальчиком или девочкой. Они могут делить других на мальчиков и девочек, мужчин и женщин, а также правильно ответить на вопрос: «Ты девочка или мальчик?» (Thompson S., 1975). К 3 годам ребенок ясно различает пол окружающих его людей, однако может не знать, в чем заключается различие между ними. Например, многие дети уверены в том, что если надеть на мальчика платье, он становится девочкой. Они могут не понимать, что только мальчик может стать папой, а девочка – мамой, а также могут спросить у своего отца, кем тот был – мальчиком или девочкой, когда был маленьким. Таким образом, трехлетний ребенок хотя знает о своей половой принадлежности, но часто ассоциирует пол со случайными внешними признаками вроде одежды и прически. Он допускает и возможность изменения пола – для этого надо только переменить одежду и прическу (Fagot, 1985; Szkrybalo, Ruble, 1999).
Герриг Р., Зимбардо Ф., 2004, с. 552.
Это находит подтверждение и в данных В. Е. Кагана (2000). Понятия «дядя» и «тетя» осваиваются детьми 3–4 лет успешнее, чем супружеские понятия «муж» и «жена» и родительские понятия «папа» и «мама» (табл. 6.1).
Таблица 6.1. Полоролевые представления и предпочтения (количество выборов) у детей 3–4 лет
Как видно из представленных в таблице данных, соотнесение желаемых и ожидаемых родительских ролей различаются: мальчики реже девочек допускают и предпочитают возможность выступать в противоположных паспортному полу родительских ролях. У мальчиков ролевые предпочтения одинаковы по всем изучавшимся аспектам половых ролей, тогда как у девочек имеется расхождение между общеродовыми, с одной стороны, и супружескими и родительскими предпочтениями – с другой: желание быть тетей, но и мужем или папой. Представления о возможности изменения пола в 2,5 раза и желательности этого в 2 раза чаще отмечалось у девочек, чем у мальчиков.
Л. Колберг считает, что формирование константной половой идентификации у ребенка продолжается в промежутке от 2 до 7 лет. Это совпадает с бурным усилением половой дифференциации активности и установок детей: мальчики и девочки по собственной инициативе выбирают разные игры и партнеров в них, у них проявляются разные интересы, возникают однополые компании.
Мальчики и девочки, выбирая, кем быть, в абсолютном большинстве предпочли свой пол… При выяснении вопроса, в чем мальчики могут быть лучше девочек, принципиальных различий в ответах нет: большинство мальчиков, как и большинство девочек, отдают предпочтение физической силе. Но мальчики в отличие от девочек также немалое предпочтение отдают функциональным особенностям, что обнаруживается и в вопросе: в чем девочки могут быть лучше мальчиков. Девочки на первое место ставят красоту, а мальчики – женские дела… Большинство мальчиков главой семьи считают отца, большинство девочек – мать.И. В. Тельнюк (1999) тоже отмечает, что половая идентификация к концу дошкольного детства сформирована практически у всех детей, однако в ее основе чаще всего лежат внешние половые признаки (имена, одежда, прическа). Более существенные половые признаки (эмоциональные привязанности, присущие полу черты характера, интересы, деятельность, физиологические особенности и др.) в большинстве случаев (70 %) детьми этого возраста не осознаются.
Отличие мужчин от женщин у детей обоего пола в подавляющем большинстве ограничивается внешностью и одеждой.
Корниенко Д. С., 2004, с. 349–350.
Церемонии инициации детей и подростков во многих культурах проводятся отдельно для мальчиков и для девочек и подчеркивают гендерные различия. В африканских племенах мальчиков подвергают физическим испытаниям.
Освоение половых ролей. В. Е. Каган отмечает, что и мальчики и девочки обнаруживали явное предпочтение маскулинных ролей: мальчики и мужчины смелее, находчивее, они командуют в игре и в семье, у них шире круг возможных форм поведения. Однако от 4-го к 7-му году жизни резко увеличивается проявление полового субъективизма: мальчики чаще говорят о том, что они защищают девочек, играют в шоферов, солдат, пожарников, а девочки – что мальчики хулиганят и играют в «мужиков».
Такие мнения нашли подтверждение в данных В. Е. Кагана об эмоциональном восприятии половых ролей и образа Я (табл. 6.2). Об эмоциональном восприятии образа мальчика или девочки автор судил по тому, какой цвет (эмоционально позитивный: зеленый, красный, желтый и фиолетовый или эмоционально негативный: темно-синий, темно-коричневый, серый и черный) выбирали дети для мальчиков и девочек.
Таблица 6.2. Эмоциональное восприятие половых ролей (количество выборов цвета в тесте Люшера)
Как видно из данных таблицы, у девочек эмоциональное восприятие девочек позитивнее, чем у мальчиков, во всех возрастных группах, у мальчиков это проявляется отчетливо только на 7-м году жизни. В то же время с каждым годом у девочек и особенно у мальчиков усиливается негативное эмоциональное восприятие мальчиков.
После возникновения самоопределения ребенок оценивает позитивно те вещи, действия и формы поведения, которые связаны с его ролью девочки или мальчика. В результате этого типичное для данного пола поведение вызывает у него положительные переживания, что приводит к самоутверждению в этой роли (Kohlberg L., 1966).
Дайана Кун и коллеги (Kuhn et al., 1978) демонстрировала детям 2,5–3,5 лет куклу «мужского пола» («Майкл») и куклу «женского пола» («Лиза»), а затем спрашивала у каждого ребенка о том, какая из этих двух кукол будет вовлечена в такие подверженные гендерно-ролевым стереотипам занятия, как приготовление пищи, шитье, игра с куклами, грузовиками и поездами, длинные разговоры, целование, борьба и лазание по деревьям. Почти все дети 2,5 лет обладали определенным знанием о гендерно-ролевых стереотипах. Например, мальчики и девочки соглашались, что девочки много говорят, никогда не дерутся, часто нуждаются в помощи, любят играть в куклы и помогать мамам в таких домашних обязанностях, как приготовление пищи и уборка. Напротив, маленькие испытуемые полагали, что мальчикам нравится играть с машинками, помогать папам, мастерить и что мальчики способны на такие заявления, как «я могу тебя ударить».Выявлено, что мальчики раньше девочек приходят к осознанию половых ролей. В исследовании Д. Брауна (Brown, 1957) обнаружено, что в возрасте от 5 до 11 лет мальчики оказывают более решительное предпочтение мужской роли, чем девочки – женской. Мальчики предпочитают типичное для их пола поведение и отвергают нетипичное. Девочки тоже предпочитают типичное для их пола поведение, но при этом не отвергают и нетипичное (Bussey K., Perry D., 1982]). В более поздних исследованиях показано, что дети дошкольного возраста по-прежнему ригидны и нетерпимы к гендерно-ролевым нарушениям, но в возрасте 8–9 лет и старше они уже более гибко относятся к таким нарушениям. Правда, это относится скорее к поведению девочек, чем мальчиков. Мальчики, ведущие себя как девочки, по-прежнему осуждаются (Thorne, 1993; Levy et al., 1995; McHale et al., 2001). Предполагается, что более сильное предпочтение мальчиками видов деятельности, соответствующих их гендеру, обусловлено тем, что родители в их воспитании делали больший акцент на гендерную дифференциацию, чем в воспитании дочери (Byssey, Bandura, 2004).
Шэффер Д., 2003, с. 684.
У подростков вновь проявляется нетерпимое отношение к нарушению полоролевых предписаний как со стороны мальчиков, так и со стороны девочек (Sigelman et al., 1986; Signorella et al., 1993). Мальчики начинают подчеркивать у себя маскулинные качества, а девочки – фемининные. Это связывают как с началом полового созревания, так и с тем, что матери начинают больше общаться с дочерьми, а отцы – с сыновьями (Grouter et al.,1995). Однако еще большее значение имеет общение со сверстниками противоположного пола и желание привлечь их внимание. В старших классах подростки вновь относятся к полоролевым предписаниям общества более гибко (Urberg, 1979).
Некоторые особенности развития половой идентичности в дошкольном возрасте рассмотрены Л. В. Ильиченко (1995), М. В. Колясниковой (1999), Т. А. Крыловой (2002), Н. В. Плисенко (1985) и другими авторами… Н. В. Плисенко показала, что развитие половой идентичности в дошкольном возрасте происходит через ориентацию мальчика на отца, девочки – на мать, на близких взрослых и сверстников одного с ребенком пола. Она сделала вывод о том, что благодаря развивающейся рефлексии происходит идентификация с близкими и чужими людьми, особенности ее развития определяют представители своего Мы и чужого Они пола с ценностными ориентациями и ожиданиями той культуры, в которой развивается ребенок. В исследовании Т. А. Крыловой установлено, что определяющими факторами в развитии половой идентичности у дошкольников выступают родительские установки и состав семьи.Выбор игрушек и игр. Еще до того как ребенок приобретет четкую половую идентичность, наблюдаются половые различия в выборе игрушек (Blakemore et al., 1979; Fagot et al., 1986; Weinraub et al., 1984). Мальчики 14–22 месяцев от роду обычно предпочитают играть с машинками, а девочки того же возраста – с куклами и мягкими игрушками (Smith, Daglish, 1977). Малыши в возрасте от 18 до 24 месяцев часто отказываются играть с игрушками противоположного пола, даже если игрушки для своего пола отсутствуют (Caldera et. al., 1989). В возрасте 2,5–3,5 лет дети проявляют знания о гендерных различиях в игрушках, одежде, занятиях (Serbin et al., 1993). По наблюдениям ряда исследователей (Connor, Serbin, 1977; Liss, 1981; O’Brien,1992; Berenbaum, Hines, 1992), мальчики выбирают для игры машинки, игрушечное оружие, маленькие инструменты, конструктор, девочки – куклы, наряды для кукол или игрушки, связанные с домашним хозяйством (например, кухонные принадлежности). Как утверждают Бассей и Бандура (Bussey, Bandura, 1992), четырехлетние мальчики понимают, что они будут чувствовать себя хорошо при игре с машинкой и плохо – если будут играть с куклой. Эти чувства сопровождали их поведение, когда им дарили игрушки. Мальчики, которым дарили «женские» игрушки, использовали разные способы, чтобы избежать игр с ними: заявляли, что они не любят кукол, старались унести их из комнаты или использовали принадлежности из набора для приготовления пищи («посудка» у девочек) в качестве пистолетов или дрелей. Один семилетний мальчик, которого заставили менять подгузники на кукле во время съемок фильма, позже прокомментировал: «Это самая ужасная вещь, которую я когда-либо делал». «Женственные» игрушки становятся менее интересными для мальчиков по мере того, как они взрослеют (Golombok, Fivush, 1994).
Флотская Н. Ю., 2007, с. 36.
При выборе любимой игрушки мальчики (старшей и подготовительной групп детсада. – Е. И.) чаще называют игрушки, типичные для мальчиков (61 %), и реже нейтральные (35 %), однако девочки, наоборот, чаще называют нейтральные (64 %), чем игрушки, типичные для девочек (36 %). В качестве лучшего друга подавляющее большинство как мальчиков, так и девочек выбирают себе в партнеры представителя своего пола (70 %). При выборе партнера по играм дети совершают подобный выбор… На вопрос о причине своего выбора девочки как правило, обосновывали ее удобством такого партнерства (девочки не обижают, игрушки больше нравятся) и чуть реже интересом, у мальчиков из ряда причин интерес – на первом месте.В возрасте от 3 до 5 лет мальчики чаще, чем девочки, говорят о своем негативном отношении к игрушкам, традиционно относящимся к представителям другого пола (Bussey, Bandura, 1992), и могут даже предпочесть в качестве партнера для игры девочку, а не мальчика, если ей нравятся игрушки мальчиков (Alexander, Hines, 1994). Девочки более, чем мальчики, склонны сохранять интерес к игрушкам, играм и занятиям не своего пола. По данным Д. Ричардсона и К. Симпсона (Richardson, Simpson, 1982), дети от 5 до 9 лет, посылая письма Санта-Клаусу, в основном просили игрушки для своего пола, однако девочки часто просили и игрушки, в которые играют мальчики (табл. 6.3).
Корниенко Д. С., 2004, с. 349.
Таблица 6.3. Процентное соотношение мальчиков и девочек, попросивших популярные «маскулинные» и «фемининные» подарки у Санта-Клауса
Более частую склонность девочек играть и заниматься мальчишечьими делами объясняют тем, что маскулинное поведение выглядит в обществе более предпочтительным, поэтому девочки не хотят принадлежать к «второсортной» группе (Frey, Rable, 1992). Однако вряд ли это объяснение можно принимать всерьез. В таком возрасте у детей еще нет самосознания взрослых, связанного с половым сексизмом. Девочки не ощущают себя неполноценными людьми из-за того, что принадлежат к женскому полу. Другое дело, что мальчишечьи игры могут многим девочкам казаться более привлекательными, интересными, чем навязываемые им игры в домашнюю хозяйку.
Но даже если в процессе игры дети выполняют одну и ту же роль, их поведение все же может отличаться в зависимости от того, с кем – мальчиком или девочкой – они имеют дело. Показательно в этом плане одно из зарубежных исследований. Когда в экспериментальной обстановке четырехлетним детям предоставляли возможность поиграть в магазин, то, превратившись в продавцов, они предлагали мальчикам купить свирепых медведей, а девочкам – пушистых котят (Крейг Г., 2000).
В одном исследовании (Libby, Erich, 1989) трех—пятилетним детям предлагалось придумать истории, начинающиеся со слов: «Однажды два ребенка играли во дворе. Они обнаружили потайную дверь». Оказалось, что мальчики и девочки фантазировали по-разному. Рассказы девочек включали заботу и помощь другим. Их истории обычно описывали дружелюбных героев, которые предлагают помощь женщинам. Истории мальчиков сконцентрированы в большей степени на агрессии и на попытках создать конфликтные ситуации.
Как полагают некоторые авторы, завершение формирования полоролевых позиций происходит лишь в юношеском возрасте. У девушек резко усиливается интерес к своей внешности, возникает завышенная оценка ее значения, связанная с ростом самооценки, увеличением потребности нравиться и обостренной оценкой своих и чужих успехов у противоположного пола. У юношей же возникает фетишизация силы и мужественности.
Еще дальше отодвигает срок окончания идентичности Д. Пайнз (1997), который считает, что кризисной точкой в поиске своей идентичности у женщин является беременность. Поэтому у некоторых женщин желание забеременеть вовсе не означает, что они хотят стать матерью. Автор ничего не говорит об аналогичной точке у мужчин. Однако если проводить аналогию с женщинами, тогда следует считать кризисной точкой в поиске своей идентичности у мужчин их первый половой акт.
Более ранняя половая идентификация наблюдается у детей рабочего класса (Rabban M., 1950).
У взрослых имеется более дифференцированное отношение к различным половым нормам, чем у детей. Например, и мужчины и женщины поддерживают такие «мужские» нормы, как профессиональная успешность, большие заработки и мужественный внешний вид. В то же время наименьшую поддержку получили нормы, не позволяющие мужчинам выражать эмоции и отражающие традиционное разделение работ по дому (Берн Ш., 2001).
До сих пор девочек обычно поощряют принять на себя экспрессивную роль, которая означает, что необходимо быть добрым, опекающим, чутким к нуждам других и сотрудничать с окружающими (Parsons, 1955). Эти психологические черты предназначались для того, чтобы подготовить девочек к выполнению ролей жены и матери, хранительницы домашнего очага и успешной воспитательницы детей. Напротив, мальчиков поощряют принять инструментальную роль, так как, будучи мужем и отцом, мужчина встречается с задачами обеспечения семьи и ее защиты. Таким образом, от маленьких мальчиков ожидают, что они станут доминирующими, напористыми, независимыми и конкурентоспособными.И. В. Романов (1997) изучал особенности половой идентичности у подростков (учащиеся VI–IX классов). Было выявлено, что «мальчики начинают чувствовать свою мужественность тогда (и тем сильнее), когда (и чем сильнее) они чувствуют в окружающих их девочках женщин. У девочек же переживание женственности прямо не связано с интеграцией “мужских” образов» (с. 42).
Шэффер Д., 2004, с. 672.
Автором было показано, что чувство взрослости у мальчиков связано с идентификацией с половозрастным эталоном взрослого мужчины, а у девочек – с присоединением к миру взрослых в целом.
Итак, половая идентичность начинается уже у младенцев и заканчивается в зрелом возрасте, проходя ряд этапов (табл. 6.4).
Таблица 6.4. Этапы половой идентичности (Ruble, Martinh, 1998)
6.3. Теории половой идентификации
В обыденном сознании людей распространено представление о том, что полоролевая принадлежность индивида «дана» ему чисто биологически. Это точка зрения психоаналитиков, сторонников фрейдизма.
Теория идентификации сторонников фрейдизма подчеркивает роль эмоций и подражания. Ученые этого направления полагают, что ребенок бессознательно имитирует поведение представителей своего пола, прежде всего родителей, место которых он хочет занять (Sears R., Rau L., Alpert R., 1965). Психоаналитики отстаивают позицию, что личность лишь тогда развивается полноценно, когда не нарушается половая идентификация.
Возникновение половой идентификации объясняется различными теориями, которые подчас отличаются друг от друга в большей степени названиями, чем своей сутью.
Теория социального научения (в более поздней модификации А. Бандуры (Bandura, 1986) – социально-когнитивная теория) и ее разновидность – теория моделирования, опираясь на бихевиористский принцип обусловливания, утверждает, что все зависит от родительских моделей, которым ребенок старается подражать, и от подкреплений, которые дают поведению ребенка родители.
Как считают сторонники социального научения, ребенок идентифицирует себя не с одним из родителей, а с неким абстрактным образом мужчины и женщины, созданным им на основании многих наблюдений над соответствующим этому полу поведением взрослых. Причем важным для ребенка оказывается не сам по себе пол того, кому подражают, а информация о том, что поведение этого человека соответствует определенному полу (Masters J. C. et al., 1979).
Теория половой типизации опирается на теорию социального научения и придает решающее значение механизмам подкрепления: родители и другие люди поощряют мальчиков за «мальчишеское» поведение и осуждают их, когда они ведут себя «как девчонки»; девочки же поощряются за фемининное поведение и порицаются за маскулинное (Mishel W., 1970). С позиций этой теории трудно объяснить отклонения от половых стереотипов, которые возникают стихийно, вопреки даже воспитанию.
В соответствии с этим Колберг выделил три стадии половой идентификации:
1) базовая гендерная идентичность: к возрасту 3 лет дети твердо уже знают, мальчики они или девочки;
2) устойчивость гендерной принадлежности: несколько позже дети воспринимают половую принадлежность как постоянную;
3) гендерная согласованность: представление о своем поле становится завершенным тогда, когда ребенок осознает, что половая принадлежность постоянна во всех ситуациях, и когда его уже невозможно обмануть с помощью внешнего вида (путем переодевания или выполнением деятельности, свойственной противоположному полу).
Основными положениями когнитивной теории половой идентификации Л. Колберга являются:
1. Гендерно-ролевое развитие зависит от когнитивного развития, дети должны приобрести определенное осознание сущности половой принадлежности до того, как на них начинает оказывать влияние социальный опыт.
2. Дети активно социализируют сами себя. Они не «пешки», передвигаемые социальными силами.
Различия между теориями половой идентификации Л. Колберг выразил следующим образом: «В свете теории половой типизации ребенок мог бы сказать: “Я хочу поощрения, меня поощряют, когда я делаю «мальчиковые» вещи, поэтому я хочу быть мальчиком”, а в свете теории самокатегоризации: “Я мальчик, поэтому я хочу делать «мальчиковые» вещи, и возможность их делать меня вознаграждает”» (1966, с. 89).
Возражением против этой теории является то, что полоролевая дифференциация поведения начинается у детей гораздо раньше, чем складывается у них устойчивое сознание своей половой идентичности. Так, мальчики 2 лет уже предпочитают маскулинные игрушки. Дети 3 лет того и другого пола уже знают о многих гендерно-ролевых стереотипах и предпочитают занятия, соответствующие их полу (Martin C., Halverson C., 1981). По данным Мартина и Халверсона, дети наблюдают, насколько часто в поведении мужчины и женщины встречаются те или иные виды деятельности, а затем используют полученные знания для выстраивания собственного поведения. Было выявлено, что ребенок вероятнее станет имитировать поведение взрослого, если считает, что оно правильнее отражает гендерно-ролевое поведение. Если, например, поведение родителей не соответствует стандартной гендерной роли, дети не перенимают его, а ориентируются на поведение других взрослых. Возможно, поэтому попытки многих родителей освободить своих детей путем соответствующего воспитания от гендерных стереотипов не увенчались успехом (Lott B., Maluso D., 1993).
Теория идентификации сторонников фрейдизма подчеркивает роль эмоций и подражания. Ученые этого направления полагают, что ребенок бессознательно имитирует поведение представителей своего пола, прежде всего родителей, место которых он хочет занять (Sears R., Rau L., Alpert R., 1965). Психоаналитики отстаивают позицию, что личность лишь тогда развивается полноценно, когда не нарушается половая идентификация.
Возникновение половой идентификации объясняется различными теориями, которые подчас отличаются друг от друга в большей степени названиями, чем своей сутью.
Теория социального научения (в более поздней модификации А. Бандуры (Bandura, 1986) – социально-когнитивная теория) и ее разновидность – теория моделирования, опираясь на бихевиористский принцип обусловливания, утверждает, что все зависит от родительских моделей, которым ребенок старается подражать, и от подкреплений, которые дают поведению ребенка родители.
Как считают сторонники социального научения, ребенок идентифицирует себя не с одним из родителей, а с неким абстрактным образом мужчины и женщины, созданным им на основании многих наблюдений над соответствующим этому полу поведением взрослых. Причем важным для ребенка оказывается не сам по себе пол того, кому подражают, а информация о том, что поведение этого человека соответствует определенному полу (Masters J. C. et al., 1979).
Теория половой типизации опирается на теорию социального научения и придает решающее значение механизмам подкрепления: родители и другие люди поощряют мальчиков за «мальчишеское» поведение и осуждают их, когда они ведут себя «как девчонки»; девочки же поощряются за фемининное поведение и порицаются за маскулинное (Mishel W., 1970). С позиций этой теории трудно объяснить отклонения от половых стереотипов, которые возникают стихийно, вопреки даже воспитанию.
Джон Мастерс и коллеги (Masters et al., 1979) обнаружили, что дошкольники гораздо сильнее озабочены половой адекватностью наблюдаемого поведения, чем половой принадлежностью человека, служащего для них моделью. Мальчики от 4 до 5 лет, например, будут играть с «мальчишескими» игрушками даже после того, как с этими игрушками в их присутствии поиграла девочка. Однако они отказываются играть с «девчоночьими» игрушками, несмотря на то что с ними ранее играл мальчик, выполняющий функцию модели, и считают, что другие мальчики также отвергнут предметы, заклейменные как девчоночьи игрушки (Martin, Aisenbud, Rose, 1995). Таким образом, выбор детьми игрушек в большей степени подвержен влиянию наклеенных на игрушки «ярлыков», чем половой принадлежностью ребенка, служащего моделью. Но с тех пор как дети начинают осознавать, что половая принадлежность является неизменной характеристикой (примерно в возрасте 5–7 лет), они действительно начинают проявлять выборочное внимание к моделям, принадлежащим к одному с ними полу, и избегают игрушек и действий, которые, как им кажется, представляют собой источник получения удовольствия для эталонных фигур, принадлежащих к другому полу (Frey, Ruble, 1992; Ruble et al., 1981).Теория когнитивного развития, или теория самокатегоризации, не отрицая роли подкрепления, главным все же считает получаемую ребенком от взрослого информацию о полоролевом поведении и понимание ребенком своей половой принадлежности и ее необратимости. Неслучайно Дж. Сметане и К. Летурно (Smetane J., Letourneau K., 1984) полагают, что гендерная константность побуждает детей искать социальные контакты для сбора информации о поведении, соответствующему их полу. Эта теория подчеркивает познавательную сторону процесса идентификации. Сначала ребенок узнает, что значит быть мужчиной или женщиной, затем определяет, кто он есть, и далее старается согласовать свое поведение с представлением о мужчине или женщине. Отсюда и важность для половой идентификации интеллектуального развития ребенка (Kohlberg L., 1966). Подкрепление же и моделирование начинают оказывать существенное влияние на формирование психологического пола только после того, как половая типизация уже произошла.
Шэффер Д., 2003, с. 705.
В соответствии с этим Колберг выделил три стадии половой идентификации:
1) базовая гендерная идентичность: к возрасту 3 лет дети твердо уже знают, мальчики они или девочки;
2) устойчивость гендерной принадлежности: несколько позже дети воспринимают половую принадлежность как постоянную;
3) гендерная согласованность: представление о своем поле становится завершенным тогда, когда ребенок осознает, что половая принадлежность постоянна во всех ситуациях, и когда его уже невозможно обмануть с помощью внешнего вида (путем переодевания или выполнением деятельности, свойственной противоположному полу).
Основными положениями когнитивной теории половой идентификации Л. Колберга являются:
1. Гендерно-ролевое развитие зависит от когнитивного развития, дети должны приобрести определенное осознание сущности половой принадлежности до того, как на них начинает оказывать влияние социальный опыт.
2. Дети активно социализируют сами себя. Они не «пешки», передвигаемые социальными силами.
Различия между теориями половой идентификации Л. Колберг выразил следующим образом: «В свете теории половой типизации ребенок мог бы сказать: “Я хочу поощрения, меня поощряют, когда я делаю «мальчиковые» вещи, поэтому я хочу быть мальчиком”, а в свете теории самокатегоризации: “Я мальчик, поэтому я хочу делать «мальчиковые» вещи, и возможность их делать меня вознаграждает”» (1966, с. 89).
Возражением против этой теории является то, что полоролевая дифференциация поведения начинается у детей гораздо раньше, чем складывается у них устойчивое сознание своей половой идентичности. Так, мальчики 2 лет уже предпочитают маскулинные игрушки. Дети 3 лет того и другого пола уже знают о многих гендерно-ролевых стереотипах и предпочитают занятия, соответствующие их полу (Martin C., Halverson C., 1981). По данным Мартина и Халверсона, дети наблюдают, насколько часто в поведении мужчины и женщины встречаются те или иные виды деятельности, а затем используют полученные знания для выстраивания собственного поведения. Было выявлено, что ребенок вероятнее станет имитировать поведение взрослого, если считает, что оно правильнее отражает гендерно-ролевое поведение. Если, например, поведение родителей не соответствует стандартной гендерной роли, дети не перенимают его, а ориентируются на поведение других взрослых. Возможно, поэтому попытки многих родителей освободить своих детей путем соответствующего воспитания от гендерных стереотипов не увенчались успехом (Lott B., Maluso D., 1993).
Мальчики, достигшие половой согласованности, начинают обращать более пристальное внимание на мужские (в отличие от женских) персонажи, которых видят по телевизору (Luecke-Aleksa et al., 1995), и отдавать предпочтение тем новым игрушкам, с которыми играют служащие моделями поведения представители именно мужского пола, даже тогда, когда отвергаемые игрушки более привлекательны (Frey, Ruble, 1992). Таким образом, дети со зрелой половой идентичностью (особенно мальчики), как правило, дорожат ею и выбирают игрушки или занятия, рассматриваемые представителями того же пола как наиболее уместные либо для мальчиков, либо для девочек.Теория гендерной схемы, разработанная К. Мартином и Ч. Халверсоном, содержит черты как теории социального научения, так и теории когнитивного развития. С позиций этой теории усвоение и принятие установок, связанных с выполнением определенной гендерной роли, осуществляется в процессе первичной самосоциализации. В отличие от Колберга авторы этой теории утверждают, что самосоциализация начинается с того момента, когда дети приобретают базовую гендерную идентичность (а это происходит в возрасте 2,5–3 лет) и завершается к 6–7 годам, когда ребенок достигает стадии гендерной согласованности по Колбергу. Предполагается, что половая дифференциация и типизация являются результатом гендерно-схематизированной переработки информации, связанной с понятиями «мужское» и «женское». Гендерные схемы – это организованный набор убеждений и ожиданий, относящихся к представителям обоего пола и оказывающих влияние на то, какую информацию ребенок склонен воспринимать, перерабатывать и хранить в памяти (рис. 6.1) Дети склонны к кодированию и запоминанию информации, согласующейся с принадлежащими им гендерными схемами, забывая или искажая информацию, противоречащую схемам (Martin, Halverson, 1983).
Шэффер Д., 2003, с. 707.