Фейст Раймонд. Гнев короля демонов

   — Так, значит, вы целыми днями молитесь, чтобы воскресить Величайшего из всех Великих Богов? — уточнила Миранда.
   — Да.
   — Вы не пробовали подсчитать, сколько времени на это потребуется?
   — Столетия, — сказал Маркос. — Возможно, даже тысячелетия. Наши жизни — это всего лишь мгновения в жизни вселенной.
   Доминик вздохнул:
   — Да, это правда. Поэтому те, кто поклоняется Ишапу, это добровольные хранители Знания. Водар-Хоспур, Бог Знания, тоже пал во время Войны Хаоса, и мы пытаемся своими силами вернуть вселенной прежний порядок.
   — Это немыслимо, — сказала Миранда.
   — Я понимаю, — сказал Пуг. — Так, значит, все, что я пережил: Война Провала, Великое Восстание, постоянные нападения пантатиан, все, что касается попыток валхеру вырваться на свободу, — это просто происки сумасшедшего?
   — Налара? — переспросила Миранда.
   — Чего он добьется, если разрушит этот мир? — спросил Накор.
   — Вы не понимаете природы богов, — сказал Доминик. — Человеку ее не понять. В его природе творить то, что люди называют злом. Он — воплощение разрушительных сил, так же как Арх-Индар — воплощение созидательных. Разрушать, рвать в клочья и разбивать жизнь на мельчайшие частицы такая же часть природы Налара, как и природы Митара, древнего Бога Хаоса. Но в большей степени, ибо Митар не был разумен. У Налара же есть разум, есть сознание. Более того — самоуверенность. Пока остальные Управляющие Боги были живы, все находилось в равновесии. Стремление к разрушению и злодеяниям сдерживались его собственным разумом и силами Ишапа, Арх-Индара и четверых Строителей. Но во время Войны Хаоса Налар сошел с ума.
   Пуг сказал:
   — Иными словами, Войну Хаоса можно назвать Временем Гнева Безумного Бога.
   — А может быть, — сказал Накор, — это безумие и породило Войну Хаоса?
   — Этого никто никогда не узнает, — сказал Доминик. Оглядев по очереди своих собеседников, он добавил:
   — Даже столь могущественное собрание по сравнению с силой, о которой идет речь, просто мелюзга.
   — Мы всего лишь пламя свечи в сравнении с звездой, — добавил Маркос.
   — Что такое лишенный жизни мир для бессмертного бога? — сказал Доминик. — Жизнь настойчива, и рано или поздно она вернется в Мидкемию, восстав из нашего праха или же перекочевав с других планет, а до тех пор Налар сумеет освободиться из заточения, поскольку другие боги ослабнут. Низшие боги, вероятно, погибнут вместе с планетой — они всего лишь посредники между живыми существами и высшими богами, — а высшие боги потеряют значительную часть своей силы.
   — Почему же остальные боги не уничтожили Налара? — спросила Миранда.
   — Они не могли этого сделать, — объяснил Доминик. — Он слишком могуч.
   — Слишком могуч? — Миранда присела на корточки.
   — Да, — ответил Доминик. — Энтропия — та сила, которой владеет Налар, — самая могучая сила во вселенной. Без Арх-Индара или Ишапа Строители не могли его уничтожить. Они могли только упрятать его подальше. Он замурован под огромной горой, размером с Мидкемию, на планете величиной с наше солнце в самой удаленной от нас вселенной, и тем не менее он настолько силен, что даже оттуда способен влиять на умы своих слуг.
   — Те, кто ему служит, — вмешался Пуг, — могут и сами не знать, чью волю исполняют. Они действуют, не задавая себе вопросов, зачем это надо.
   — Остальные боги передали нашему ордену Слезу Богов, — сказал Доминик. — Вот почему у нас есть хоть какая-то сила. Все клерикальные чудеса — это услышанные молитвы, но после смерти Ишапа некому их услышать.
   — Короче, каждые сто лет в горной пещере рождается этот драгоценный камень, — сказал Пуг, — и оттуда его переправляют в Рилланон, где помещают в раку Храма Ишапа.
   Доминик сказал:
   — Это делается для того, чтобы мы могли творить чудеса и добрые деяния и побуждать людей молиться Ишапу, чтобы он вернулся и восстановил равновесие.
   — Но до тех пор, — сказал Маркос, — нам придется решить одну задачу.
   — Можно сказать и так, — проговорила Миранда, — а можно и по-другому: валхеру, демоны, войны и разрушения вызваны волей Безумного Бога, который так силен, что все высшие и низшие боги вместе не могут его уничтожить, и теперь наш черед встретиться с ним на поле брани?
   Маркос пробормотал:
   — Ну, что-то в этом роде.
   Миранда так и застыла на месте, не зная, что сказать.

ГЛАВА 10. ПОСВЯЩЕНИЕ

   Миранда зевнула.
   После того как первоначальное потрясение от величины вставшей перед ними задачи постепенно прошло, ее одолела скука. Маркос, Пуг и Доминик решили не покидать Сад Вечного Города, пока не выработают хоть какой-нибудь план.
   Они часами говорили об одном и том же, во всяком случае, Миранда дважды за это время успела проголодаться и один раз вздремнуть. Единственным человеком, который полностью погрузился в свои мысли, был Накор.
   Маленький человечек с задумчивым видом сидел на скамье. Миранда приблизилась к нему с корзинкой груш.
   — Хотите грушу? — спросила она.
   Он усмехнулся и взял одну.
   — Мой фокус с апельсинами иногда еще получается. Хотите апельсинчик?
   — Благодарю вас, может быть, в другой раз, — сказала она. — Но как же он у вас получается?
   — Я не знаю, — сказал он с задумчивой улыбкой. — Возможно, материи, которой я манипулирую, все равно, где я нахожусь.
   — Но мы нигде.
   — Нет, — не согласился Накор. — Мы где-то, только сами не имеем ни малейшего представления о том, где именно.
   — Или о строении взаимосвязей, — добавила она.
   — Да, вы понимаете.
   — Вы выглядите невероятно жизнерадостно для человека, которому только что сказали, что он должен сразиться с богом.
   Накор покачал головой, и сок груши потек у него по подбородку.
   — Нет, пока еще нет. И я не думаю, что вообще когда-нибудь. Мы должны найти способ расстроить его планы, а не уничтожить его самого. Если четыре высших бога не могут его уничтожить, тогда кто мы такие, чтобы это сделать? Кроме того, план уже есть, мы только должны понять, в чем он состоит.
   — Я не уверена, что понимаю вас.
   Он встал со скамейки и сказал:
   — Пойдемте, я вам объясню.
   Он привел ее туда, где под большим деревом с незнакомыми листьями сидели Пуг, Маркос и Доминик, и спросил их:
   — Как у вас дела?
   Пуг сказал:
   — Мы снова и снова пытались решить эту проблему, но не смогли ничего придумать. Не знаем, что делать дальше.
   — Это легко, — сказал Накор.
   Брови Маркоса поползли вверх.
   — О, в самом деле? Не мог бы ты поделиться с нами своей находкой?
   Накор кивнул и, ловко завернув ноги кренделем, сел на землю.
   — Мы должны укрепить то, что сломано.
   Доминик сказал:
   — Именно этим и занимался орден ишапианцев.
   — Я знаю, — сказал Накор. — Я это и имею в виду. Но, видите ли, вам понадобится время, чтобы вернуть мертвого бога. Это — не легкая вещь.
   Глаза старого аббата сузились.
   — Спасибо за понимание, — сказал он сухо.
   — Но с одним из бедствий надо что-то делать немедленно! — сказал Накор.
   — С каким же? — спросил Пуг.
   — Ну, есть одно такое, — ответил Накор, — демоны. Нельзя допустить, чтобы они тут бегали. Слишком много от них неприятностей. Даже маленькие очень опасны.
   — Я помню, как волшебники Мурмандамуса когда-то давно, перед тем, как было подавлено Великое Восстание, вытащили на свет несколько крылатых демонов. Это тогда уже должно было меня насторожить, но я думал, что они использовали обычное заклинание вызова, — признался Пуг.
   — Мы так можем всю жизнь сидеть и каяться, — сказал Маркос, — нам только волю дай. — Он посмотрел на дочь, и она ответила на его изучающий взгляд полным безразличием.
   — Да, — сказал Накор. — Глупо сожалеть и каяться. Теперь ответ на ваш второй вопрос. Что касается наведения порядка, тут все просто. Мы победим Изумрудную Королеву, отправим эту армию назад по домам, убьем всех уцелевших пантатиан — потому что мы не можем изменить их природу, — и проследим, чтобы никто не добрался до Камня Жизни. Ах да, еще надо загнать всех демонов обратно в их родное царство.
   — И это все? — саркастически сказала Миранда.
   Доминик сказал:
   — Накор, вы ставите очень интересные вопросы и предлагаете не менее интересные решения, но не могли бы вы дать нам маленький совет, как осуществить эти решения?
   — Это легко, — сказал Накор. — Мы должны заткнуть дыру.
   — Какую дыру? — спросил Маркос.
   — Ту, через которую к нам проникают демоны. А то это уже становится навязчивым.
   Пуг вздохнул:
   — Он прав. Армия Изумрудной Королевы — катастрофа, но по сравнению с масштабным вторжением демонов она покажется потасовкой подвыпивших гуляк.
   — Я думаю, это может подождать, пока мы не нанесем поражение Изумрудной Королеве, — сказал Накор. — То, что мм видели, свидетельствует о том, что демоны еще не проникли в наш мир, и пока они влияют на Изумрудную Королеву, она здесь за них. Всем нам известно, что как только она получит Камень Жизни, то использует его, чтобы открыть путь демонам.
   — Что мы упустили? — сказала Миранда.
   — Что ты имеешь в виду? — спросил Пуг.
   — Не знаю, — ответила Миранда. На лице ее ясно читалась тревога. — Но где-то что-то мы пропустили. Например, почему мы не можем атаковать флот захватчиков над самым глубоким местом океана и потопить его?
   — На их кораблях полным-полно пантатианских жрецов, — сказал Накор. — Возможно, в отдельности они не обладают могуществом Пуга или Маркоса, но все вместе…
   — Пуг может уничтожить их в считанные мгновения, — перебила Миранда. — Я видела, что он сделал в Небесном Граде, — а я не новичок. Я два столетия изучаю магию, но это выходит далеко за пределы моих возможностей.
   Маркос кивнул:
   — Он вторгся в мой разум… в разум Сарига и выдернул меня оттуда, как пробку из бутылки. Это вам не карточный фокус.
   Пуг сказал:
   — Не так все просто.
   — Нет, именно ток просто, — сказала Миранда. — Если мы ничего не предпримем, погибнет много народу.
   — Что, если мы ошибаемся? — спросил Пуг. — Что, если мы умрем, ничего не добившись?
   — Вся жизнь — риск, — ответила дочь Маркоса, и на секунду Пугу показалось, что она просто копия своего отца.
   — Если мм погибнем, — сказал Пуг, — тогда ничто не помешает Изумрудной Королеве завладеть Камнем Жизни.
   — Есть еще Томас, — напомнила Миранда.
   Пуг некоторое время обдумывал ее слова, потом сказал:
   — Сначала мы должны удостовериться, что Томас знает, что мы собираемся делать.
   — Согласен, — сказал Маркос.
   — Пошлем к Томасу Накора и Доминика, — предложил Маркос.
   — Нет! — сказал Накор. — Я хочу видеть, что вы собираетесь делать.
   — Похвальное любопытство, — сказал Пуг, — но мы собираемся встретиться с тем, что может устрашить любого храбреца. — Накор начал было возражать, но Пуг предостерегающе поднял руку. — Ты утверждаешь, что волшебства не существует, но знаешь о действии магической силы больше любого человека в Мидкемии, кроме Маркоса, меня и Миранды.
   Глаза Накора сузились.
   — Я всегда хотел спросить тебя об этом, — сказал он. — Когда-то давным-давно ты велел Джеймсу сказать мне, что «волшебства не существует», заставил меня идти в Стардок, так вот — я всегда хотел узнать, зачем ты это сделал.
   Пуг улыбнулся.
   — Я тебе расскажу потом, когда все это закончится.
   Накор снова усмехнулся.
   — Очень хорошо, но прежде, чем возвращаться, мы должны решить несколько вопросов.
   — Да, — сказал Доминик. — Никто не может вернутся в Мидкемию, зная о Наларе или даже пытаясь узнать о нем, и остаться невредимым. Хотя Бог Зла под замком, Мидкемия — его родной дом, и он начнет влиять на любого восприимчивого человека, так же как Сариг подчинил когда-то Маркоса своей воле.
   — Ты можешь стереть память о Наларе, Доминик? — спросил Пуг. — Мы можем заблокировать свой разум, не позволяя знанию о нем выйти на поверхность, но оно останется.
   Доминик кивнул.
   — В нашем ордене это обычное дело, поскольку мы не можем допустить, чтобы тайну Ишапа и других Управляющих Богов знали посторонние. Если вы сделаете, как я скажу, мы покинем это место, забыв о Наларе. — Он обернулся к Маркосу.
   — Вы едва не сделались орудием Налара, вас защитила лишь угасающая сила Сарига. Даже покровительство Бога Волшебства не бесконечно.
   — Я знаю, — сказал Маркос, — но мы должны были понять, с чем нам придется столкнуться.
   — Я с вами согласен, — сказал Доминик, — хотя Отец Прелат в Рилланоне вряд ли присоединится к моим словам.
   — Вы именно для этого посылали ему запечатанный сундук? — спросила Миранда.
   Доминик кивнул.
   — Каждый аббат в Сарте готовится к суровым испытаниям, когда настанет час увидеть аббатство в руинах. На этот случай мы готовим другое место, которое будет называться То, Что Было Сартом. Хранилище уже существует и ждет своего часа, а мы ждали только предзнаменования.
   — И этим предзнаменованием оказались мы?
   Доминик кивнул.
   — В процессе взаимодействия с высшими богами мы постигли пределы их возможностей, так же как их силу; они связаны с нами особым образом, который можно назвать бесконтактным. Тем не менее во время нашего первого контакта мы были предупреждены, что придет некто со своими спутниками, проникнет в тайну, и тогда мир изменится. Да, ваше появление — сигнал, что мы должны начать переправлять великую библиотеку Сарта в То, Что Было Сартом.
   Миранда спросила:
   — И куда вы переправляете библиотеку?
   — В одно высокогорное селение в Джайбоне, где она будет в безопасности.
   — Ну, если Изумрудная Королева завладеет Камнем Жизни, о безопасности не может быть и речи, — заметил Пуг.
   — Тогда давайте приступим к забыванию причины этого ужаса, — предложила Миранда.
   Доминик велел им сесть в круг и взяться за руки, затем приказал:
   — Закройте глаза и отворите для меня свой разум. Когда мы закончим, вы ничего не будете знать о Наларе. Вы будете знать только то, что вы о чем-то забыли, но от этого в вас не пробудится любопытство, скорее вы почувствуете облегчение. Вы будете знать, что вам очень важно не вспоминать об этой вещи, поскольку это чрезвычайно опасно для всего человечества. Вы будете помнить о нашем разговоре достаточно, чтобы действовать согласно намеченному плану, но все, что вы будете знать о Наларе, — это то, что где-то далеко прячется грозная опасность, которой вы должны остерегаться, но о которой никогда не должны стремиться узнать.
   Доминик начал читать заклинание, и все почувствовали, что в их умы вторглась странная сила, которая начала перебирать их знания. На долю секунды каждый из них ощутил легкий дискомфорт и вспышку страха, которую немедленно сменило успокоение, и вдруг все закончилось.
   — Уже все? — поморгав, спросил Пуг.
   — Да, — сказал Доминик. — Вы помните то, что должны помнить, а остальное от вас надежно спрятано. Должно быть так.
   Они со значением переглянулись.
   — Теперь мы должны идти, — сказал Доминик.
   — Сначала я отправлю вас с Накором в Эльвандар, — сказал Пуг. Он поглядел на Миранду и ее отца. — Затем мы встретимся с Изумрудной Королевой.

***

   Томас ждал на поляне, где Тахар с Акайлой наблюдали, как действует их защита. На нем были великолепные белые с золотом доспехи. Позади стояли воины Эльвандара во главе с Калином и Редтри.
   — Пора? — спросил Томас, как только они материализовались.
   — Нет пока, — сказал Пуг, — но уже скоро. Свяжитесь с Каменной Горой и Серыми Башнями. Призовите пигмеев на войну. Ты знаешь, куда их вести, когда они соберутся.
   Томас кивнул и стал отдавать распоряжения скороходам. Пуг предупредил его о своем прибытии с помощью мысленной связи, когда-то давно установившейся между ними. Накор с Домиником отошли от троих магов в сторонку, а Пуг подошел к Томасу.
   — Мы хотим сразиться с Изумрудной Королевой, пока она не достигла нашего берега. Если мы потерпим неудачу, будет война. Ты знаешь, что поставлено на карту. Вы должны уговорить Долгана и Халфдана обратиться за помощью к Королевству.
   Томас кивнул.
   — Долган придет. Нас слишком многое связывает, чтобы он не откликнулся на мой зов. Халфдан придет, потому что придет Долган. — Он улыбнулся, и на мгновение Пуг под маской воина вновь увидел своего друга детства. — Доргинские карлики все не могут простить Долгану, что их не пригласили на предыдущую войну.
   Пуг оглядел поляну, словно упивался спокойной красотой, стараясь запечатлеть ее в памяти. Здесь, в Эльвандаре, был ранний вечер, значит, там, где находится сейчас вражеский флот, — утро.
   Пуг взял Томаса за руку и сказал:
   — До свидания, друг.
   Томас легонько сжал его ладонь.
   — Удачи тебе. Увидимся, когда будем праздновать победу.
   Пуг только кивнул.
   Он подошел к Маркосу и Миранде. Они втроем взялись за руки и исчезли.
   Накор сказал:
   — У нас много дел и мало времени, чтобы их сделать.
   Томас кивнул.
   — Боюсь, что вы правы.
   — Мне нужно попасть в наше аббатство в Серых Башнях, — сказал Доминик. — Оттуда братья смогут переправить меня в любое аббатство или храм на территории Королевства.
   Томас подозвал одного из эльфов.
   — Галаин, проследи, чтобы утром лошади были наготове. — Потом повернулся к Накору и Доминику. — Пообедайте, отдохните, а утром можете отправляться.
   Накор сказал:
   — Нет, мы с Шо Пи останемся здесь. Я думаю, что скоро мы здесь будем нужны.
   Накор сказал это без усмешки, и Доминик спросил:
   — Вы напуганы?
   — Да, — сказал маленький человек. — Я знаю, почему Пуг это делает, и думаю, что это неразумно. Он хочет доказать Миранде свою любовь, и несмотря на то что она наверняка правильно оценила его силы, я думаю, что она недооценивает мощь Изумрудной Королевы и пантатиан. — Понизив голос, он добавил:
   — И сильно недооценивает третьего игрока.
   Глаза Доминика расширились, и он потянул Накора в сторонку.
   — Что вы помните?
   — Все, — сказал Накор. В глазах маленького человечка вспыхнул странный огонь. — У меня, как и у вас, аббат, есть собственные средства защиты своего сознания. Эти три мага любят думать, что им известно много всяких направлений магии, но они все еще мыслят в одном направлении. Мы с вами знаем, что путей много, много способов развития. Или, если угодно, нет вообще никаких путей. Можете не волноваться, я не попаду под влияние Неназываемого.
   — Кто вы? — спросил Доминик.
   Лицо Накора расплылось в улыбке.
   — Просто игрок, который знает несколько фокусов.
   Доминик сказал:
   — Если бы вы не проявили себя нашим союзником, я бы, наверное, боялся вас.
   Накор пожал плечами.
   — Те, кого я не считаю своими друзьями, не напрасно меня боятся, поскольку, как уже было сказано, я знаю несколько фокусов.
   Сделав это загадочное заявление, Накор пошел за эльфами, а потрясенный аббат крепко задумался.
   — Что теперь? — спросила Миранда.
   Маркос указал вниз:
   — Вот!
   Трое магов парили над облаками, а далеко внизу блестели сотни миль океанских вод. Пуг посмотрел туда, куда указывал Маркос, и увидел флот Изумрудной Королевы.
   — Да он огромен, — прошептала Миранда.
   — Более шестисот судов, — сказал Маркос. — Ближе к семистам.
   — Наверное, их строили тайком, — предположил Пуг. Он, так же как и Миранда, был в курсе того, что передавали Кэлису его агенты из Новиндуса.
   — Нужен план, — сказала Миранда.
   — План такой, — ответил Пуг, — я нападу на Изумрудную Королеву и ее слуг. Когда сработает западня, которую они мне готовят, вы вдвоем захватите их врасплох.
   Маркос сказал:
   — Нет, пойду я. Один.
   Миранда начала возражать, но Маркос сказал:
   — Твоя задача вытащить нас оттуда, если ничего не выйдет. Она задумалась, и Пуг, глядя, как ветер играет ее распущенными волосами, думал, что никогда еще не видел ее такой красивой.
   — Ну хорошо, — сказала она наконец.
   Пуг быстро поцеловал ее и сказал:
   — Сотвори заклинание возвращения.
   — Куда мы направимся, если придется спешно уматывать? — спросила Миранда.
   Об этом Пуг уже подумал.
   — В Эльвандар, — сказал он. — У эльфов лучшие в мире целители, и они могут нам понадобиться. К тому же у них лучшая волшебная защита на случай, если кто-нибудь попытается нас преследовать.
   Она кивнула.
   — Просить тебя об осторожности было бы верхом глупости. — Она поцеловала отца в щеку. — Будь осторожен. — Потом она страстно поцеловала Пуга. — Останься в живых.
   Пуг с Маркосом полетели вниз, и Маркос спросил:
   — Кажется, я скоро стану тестем?
   — Если мы все останемся живы, — уточнил Пуг.
   — Вот тогда ты у меня попляшешь.
   — Я очень на это рассчитываю, — сказал Пуг, и Маркос рассмеялся.
   — Что ты собираешься делать? — спросил он Пуга.
   — Я думаю, что лучше всего идти в открытую. Уверен, что они ждут моего появления где-нибудь между этим местом и Проливами.
   — Может быть, они ждут, что ты появишься в Проливах?
   — Это слишком поздно. Если я потерплю неудачу, не останется времени на вторую попытку, а если я появлюсь сейчас…
   — Что я должен делать?
   — Будьте готовы отвлечь их на себя. Они понятия не имеют, что вы вернулись… надеюсь. Если увидите, что дела мои плохи, постарайтесь сделать так, чтобы я мог удрать, но не подвергайте себя опасности; положитесь на Миранду, она нас вытащит.
   — Я буду делать то, что должен, — сказал Маркос.
   — Тогда приступим, — сказал Пуг.
   Он исчез, но волшебник знал, что Пуг пытается как можно ближе подобраться к кораблю, на котором плывет Изумрудная Королева. Маркос настроил свои органы чувств и обнаружил Пуга. Тот был уже у цели.
   Пуг ринулся на авангард флотилии. Спереди эскадра была построена клином. По двадцать судов охраняло армаду с обоих флангов. Тыл составлял эскадрон быстроходных военных кораблей, которые постоянно лавировали, чтобы в случае надобности вырваться вперед и оказать поддержку с обеих сторон.
   Пуг увидел корабль Изумрудной Королевы в самом центре огромной группы транспортных судов. Волшебное зрение помогало Пугу определить его местонахождение.
   Словно сквозь магический кристалл, сквозь линзу своего волшебного восприятия он увидел, как она сидит на троне, установленном в средней части судна — переваливающейся с боку на бок шестивесельной галеры. Вокруг нее в почетном карауле стояли самые мерзкие твари, каких Пугу доводилось видеть. Все они источали отвратительные миазмы, которые тянулись за кораблем словно клубы дыма.
   Рядом с Королевой стояло двое мужчин. Справа от нее — человек, которого Пуг решил считать генералом Фейдавой. В лице или поведении этого человека не было даже намека на мягкость. Он казался высеченным из камня. Голова его была обрита, за исключением единственного клока волос на макушке, который ниспадал ему на спину. Лицо его покрывали шрамы, и Пуг узнал их по описаниям тех, кто сражался с вождем моредхелей Мурадом, когда принц Арута узнал с помощью Серебряного терновника, что он должен спасти жизнь своей суженой.
   По другую сторону от Королевы стояла закутанная фигура, судя по всему, пантатианина. Пуг не мог разглядеть черты скрытого капюшоном лица существа. Он осторожно направил на судно волну энергии, пытаясь обнаружить ловушку. Он уловил поток связи между кораблем и другими агентами, как далекими, так и близкими. И еще были заклинания обнаружения, которые он с легкостью избежал.
   Все это было подозрительно, и он стал изучать то, что находилось за этими заклинаниями. Как он и подозревал, под ними оказался целый слои хорошо замаскированных заклинаний, которые он едва не задел.
   Он изучал обороноспособность врага и готовился к атаке.
   Пуг собрал свою энергию воедино, решив взрывать корабль. А потом можно будет разделаться и с остальными. Вобрав в себя побольше энергии, Пуг ощутил, что его прощупывает чья-то неизвестная энергия из неизвестного источника.
   Вдруг на корабле началась беготня. Несколько закутанных фигур выскочили на палубу и начали выкрикивать заклинания защиты.
   Но они опоздали, поскольку Пуг уже произвел мощный взрыв магической энергии такой силы, что можно было превратить судно в погребальный костер. Темно-красный шар пламени, сорвавшись с кончиков пальцев волшебника, подобно смертоносной комете несся к судну Изумрудной Королевы. Раздался оглушительный взрыв, но, как только мелькнула вспышка, Пуг внезапно почувствовал, что совершил ошибку.
   — Бегите! — просигналил он Маркосу и Миранде. — Это западня!
   Шаровая молния его энергии столкнулась с оборонительным заклинанием, вплетенным в самую ткань корабля. Это была самая тонкая работа пантатиан, которую Пугу доводилось видеть за долгие годы знакомства с ними. Ткань парусов, осмолка палубы, гвозди в обшивке и рангоутное дерево — все было пропитано противомагией. И заклинания обнаружения, и речитатив пантатианских жрецов были не более чем маской, скрывающей красноречивые следы этого тонкого волшебства.
   Защита Пуга еле держалась, когда его собственное волшебство обернулось против него. Шаровая молния полетела вспять, стремясь к своему источнику. Разъяренная энергия ослепила и оглушила его, он едва не потерял сознание. Но он рефлекторно отпрянул от корабля, и, когда алые языки пламени охватили волшебника, его невероятная сила и инстинкт уберегли его.