Фред Адра. Лис Улисс и свирель времени

   – Чудо! Чудо! – вскричал тот же голос. – Притворявшийся больным теперь притворяется здоровым!
   Сектанты заволновались, в разных концах залы вспыхнули споры. Одни поверили в то, что Вероника – Сверхобезьян, другие – нет. И тогда брат Нимрод решил, что его сегодняшний план вступил в завершающую фазу.
   – Тихо! Тихо, я сказал! – что есть силы рявкнул он. – Слушайте все!
   Голоса спорщиков смолкли.
   – Раз не все готовы принять Веронику как Сверхобезьяна, так тому и быть! Те, кто узрел свет истины, да последуют за нами! А слепцы пускай не верят и далее, блуждая в темноте! И да войдет эта ночь в историю как Ночь Большого Раскола! Потому что сейчас, в эту самую секунду, я учреждаю новый орден – орден верониканцев! С нами Истина!
   Брат Нимрод не ошибся – впоследствии эта ночь действительно вошла в историю как Ночь Большого Раскола.
 
   Марио ползал на коленях по мостовой и сосредоточенно ее изучал, выискивая следы, которые могли бы пролить свет на исчезновение Вероники.
   – Ага! – воскликнул он. – Здесь проехала машина!
   – Это проезжая часть, – откликнулся стоящий рядом со шпионом Лис Улисс. – Здесь постоянно проезжают машины.
   Коала поморщился и поднялся на задние лапы.
   – Может, соседи что-нибудь видели? – без особого энтузиазма предположил он. – Пойдем поспрашиваем.
   – Давай ты сам, – ответил Улисс. – А я пока поищу что-нибудь про этих загадочных Карла и Магду.
   Марио кивнул и направился к ближайшему соседнему дому, чьи темные безжизненные окна нагоняли на шпиона тоску. А Улисс вернулся к себе и вытащил из внутреннего кармана пальто тонкую книжицу в кожаном черном переплете. Он раскрыл ее, пробежал глазами по странице, фыркнул, пробормотал: «А чего я, собственно, ожидал?», и вернул книжицу на место. После чего сел за компьютер и ввел в строку поиска «Карл, Магда», указав, что искать надо оба слова. Поисковая система выдала несколько сотен результатов. Это было ожидаемо. Улисс вздохнул и обреченно принялся пролистывать страницу за страницей.
   Через четверть часа он пришел к выводу, что бездарно тратит время и что следует сузить поиск, добавив еще какие-нибудь критерии. Улисс задумался, какие именно, и автоматически переключил поиск на картинки. Первая же фотография привела его в изумление. Со снимка, на фоне раскопок древнего города, во всю пасть улыбался енот-археолог Бенджамин Крот, извечный соперник Улисса и его друзей в поисках сокровищ саблезубых тигров!
   Но какое отношение имеет профессор к Карлу и Магде?!
   Улисс перешел к тексту, на который вела фотография. Это была статья трехлетней давности о раскопках Клыкополиса, столицы мифических сфинксов, в которой рассказывалось, что останки легендарных животных археологам пока обнаружить не удалось, но они не теряют надежды. Руководил раскопками лично Бенджамин Крот. Знаменитый археолог, в частности, поведал журналистам, что его экспедиции удалось обнаружить множество именных предметов, косвенно указывающих на то, что сфинксы могли существовать в действительности.
   – Вот, например, перед вами кинжал с дарственной надписью, – говорил Крот. – Сейчас я вам ее переведу… «Величественному Карлу, зверю с сердцем льва и хваткой орла, брату прекрасной Магды, чьи глаза скрывает вечная ночь». Видите? Сердце льва и хватка орла! Два зверя в одном! Как и положено сфинксу!
   – Но это больше смахивает на обычную метафору… – возражал журналист. – Которая означает, что этот Карл был храбрым и ловким зверем, вот и все.
   На что Крот, в свою очередь, замечал:
   – Именно к такому выводу, возможно, пришли бы филологи. Но разве филологи раскапывают древние города? Нет, это делаем мы, археологи. И я, как руководитель экспедиции и ученый с мировым именем, решительно заявляю, что сердцу льва место в теле льва, а хватке орла – в когтях орла! То есть в теле и когтях сфинкса!
   – А другого варианта нет? – интересовался журналист.
   – Почему же нет? Есть. Это может быть метафора.
   Больше в статье имена таинственных Карла и Магды не упоминались.
   Улисс, воодушевленный обнаруженной зацепкой, добавил в строку поиска к «Карлу» и «Магде» слова «сфинксы» и «Клыкополис» и получил на редкость любопытный результат. Оказывается, в Градбурге существует тайная молодежная организация Сфинксы Преисподней, члены которой не только убеждены, что сфинксы существовали, но и считают себя их духовными наследниками!
   «Священные книги не упоминают сфинксов в числе животных, исторгнутых из тела Космического Первозверя, – прочитал Улисс. – И в этом они совершенно правы, так как сфинксы действительно не были частью бога. Однако при падении на Землю и при ударе о твердь планеты некоторые животные смешались друг с другом. Так и получились сфинксы. Сомневаться в этом просто глупо.
   Ввиду их особой природы, сфинксы обладали исключительными способностями, позволявшими им проникать в тайны мироздания. Эти способности передались и нам, духовным наследникам сфинксов, сочетающим в себе силу и жизненную энергию не одного зверя, но двух! Мы звери с сердцем льва и хваткой орла!»
   Далее Улисс узнал совсем поразительную вещь. Как выяснилось, именно древний Клыкополис является для Сфинксов Преисподней главным местом паломничества, а найденный там Бенджамином Кротом кинжал – самой важной священной реликвией. Члены организации часто берут себе новые имена, полные, по их мнению, высокого мистического смысла. И самые популярные имена у них это те, что связаны с Клыкополисским кинжалом. То есть Карл, Магда и Бенджамин!
   В крайнем возбуждении Улисс попытался отыскать координаты этой удивительной организации, однако его ждало разочарование: Сфинксы Преисподней чужих к себе не подпускали, тщательно скрывали свое членство в организации и ее координаты не афишировали.
   Но лис не унывал. Все равно у него теперь есть ниточка, да еще какая!
   Дверь распахнулась, и в дом вошел угрюмый Марио.
   – Улисс, тебе чрезвычайно повезло с соседями. Они все слепые и глухие. Никто ничего не видел и не слышал. А некоторые при виде меня, такого мирного и приветливого меня, чуть не вызвали полицию.
   – Ничего удивительного, – ответил Улисс. – Сам подумай, врывается к ним посреди ночи какой-то подозрительный коала, задает странные вопросы…
   – Надо было тебе пойти со мной. Тебя-то они знают. Может, сходим?
   Но Улисс покачал головой и лукаво усмехнулся.
   – Нет, Марио. Сейчас мы с тобой нанесем визит нашему старому другу Бенджамину Кроту.
   Шпион от удивления вытаращил на лиса глаза.
   – Он-то нам зачем?
   – Поехали, поехали! По дороге объясню!
   Но их ждало разочарование. Бенджамина Крота, снимавшего квартиру на последнем этаже пятиэтажки недалеко от Городского Археологического Музея, дома не оказалось.
   – Может, уехал? – предположил Марио. – Он ведь не здешний…
   – Может быть… – задумчиво ответил Улисс. Ну вот, сначала пропадает саблезубый старец Ефрат, теперь археолог… Странно все это. Однако в то, что Крот покинул Градбург, не очень верилось.
   – Марио, давай-ка заглянем в музей, – предложил Улисс.
   – Так ведь он закрыт, – заметил коала.
   – Заглянем в закрытый музей.
   – Улисс, я понимаю, что Крот имеет прямое отношение к музею. Но ведь сейчас ночь!
   – Ну и что? Разве по ночам музеи перестают быть музеями? Марио, давай просто сделаем это. Скорее всего, мы там никого не обнаружим, но ведь нам уже не привыкать, верно?
   Шпион пожал плечами. В музей так в музей. Всяко лучше, чем сидеть без дела…
 
   На заднем дворе музея перед ступеньками, ведущими в здание, стоял одинокий автофургон, принадлежащий шоферу-философу суслику Георгию. Свет висящего над крыльцом фонаря падал на фургон и немного на лежащие чуть поодаль, возле забора, большие деревянные бочки. Две из них в данный момент были обитаемы: в одной расположился Бенджамин Крот, а в другой – суслик Георгий.
   – Подумать только, я ей так верил! – ныл Крот. – Я был убежден, что она на самом деле тайный агент! А она оказалась обычной школьницей, да еще и сообщницей Улисса!
   – Профессор, мы же договорились… – мягко вставил Георгий, но не был услышан.
   – Я любил ее всей душой! Всем сердцем! А она играла мной!
   – Профессор…
   – Забавлялась, как игрушкой!
   – Профессор!
   Археолог осекся.
   – Ой, я, кажется, опять говорил о Берте.
   – Да, немножко, – подтвердил Георгий.
   – Я не специально!
   – Так у нас ничего не выйдет, – заметил суслик. – Может, оставим эту затею? Мне кажется, что вы не очень стремитесь стать философом.
   – Нет-нет, я хочу! Пожалуйста, научите меня! Мне так нравится эта ваша позиция про то, что всё фигня.
   – Не всё фигня, – строго возразил Георгий. – Мы сами – вовсе не фигня. А вот все остальное – фигня и не имеет никакого значения. Потому что мир – это проекция нашего сознания, вне коего никакого мира не существует.
   Последняя фраза озадачила енота.
   – Если так… То почему она меня не любит?!
   – Неужели не понятно? Потому что вы не хотите, чтобы она вас любила.
   – Как это? – опешил Крот.
   – А разве нет? Неужели вы хотите, чтобы вашей подругой стала школьница, обманщица, жестокая мошенница?
   – Э-э… Вот когда вы так говорите, то я и правда не очень этого хочу. Но ведь я считал ее тайным агентом!
   – И что? Разве она тайный агент?
   – Нет…
   – А кто же она на самом деле?
   – Школьница. Обманщица. Жестокая мошенница. – Крот нахмурился. – Что-то она мне уже не так нравится, как раньше. Хм… Фигня какая-то получается.
   Георгий довольно улыбнулся.
   – Вот видите, я же говорил. Фигня.
   – Да-да, теперь я понимаю! – возбужденно прошептал енот. – Всё фигня! Так значит, я смогу стать философом?
   – Посмотрим… Пока что за вас все я делаю. Вот как мы поступим. С утра мы с вами пустимся странствовать по свету и познавать себя и мир – что, по сути, одно и то же. Это лучшая школа для начинающего философа, сторонника теории избирательного пофигизма. Этот термин я только что придумал, между прочим. Нравится?
   – Очень! И куда мы поедем?
   – Никуда не поедем. Мы пойдем пешком.
   – Ой…
   – Да. И без денег.
   – Но…
   – Без еды.
   – Ох…
   – Только так. Иначе ничего не выйдет.
   – А если нам понадобится еда? Или деньги?
   – Дадут.
   – Кто?
   – Понятия не имею. Кого придумаем, те и дадут. Ведь мир – он… что?
   – Ммм… Круглый?
   – Нет. Он проекция нашего сознания. Хотя пока что, – суслик кинул на собеседника сочувственный взгляд, – только моего.
   – Но… Скажите, Георгий…
   – Зовите меня учитель.
   – Хорошо. А вы зовите меня профессор.
   – Я и так зову вас профессор.
   – Тогда тоже зовите меня учитель.
   Георгий окинул Крота долгим взглядом. Археолог поежился.
   – Хорошо, продолжайте звать меня профессор.
   – Спасибо, – кивнул Георгий.
   – Так вот, учитель… Зачем нам скитаться? Может, останемся в бочках? Вы же говорили, что бочки – это лучшая школа для философа.
   – Верно, но в этой школе вы прогуливаете слишком много уроков. Так что теперь я вас направляю в школу для особо трудных философов. Не расстраивайтесь, профессор, вам понравится. Только представьте – скитания, без денег, без еды, стертые в кровь лапы…
   – И правда, – содрогнувшись, выдавил из себя Крот. – Звучит соблазнительно.
   – Профессор, вас же никто не заставляет. Можете отказаться и вернуться домой, чтобы продолжить жить в сплошном негативе и умереть от отчаяния.
   – Нет-нет! Я хочу стать таким же спокойным, как вы, так что я согласен на все!
   – Вот это я одобряю. А умереть от отчаяния – нет. Это не самая умная смерть. Профессор, вы слышали философскую притчу про Смерть?
   – Нет.
   – Слушайте.

Философская притча про смерть, рассказанная сусликом Георгием

   Давным-давно, в очень мрачные времена жила на свете семья сусликов, муж и жена. Были они звери тихие, скромные и добрые. Поэтому другие звери их всячески обижали. И вот как-то родилась у сусликов дочь.
   – Тяжело ей придется, – вздохнула мама. – Будут обижать ее, как обижают нас.
   – Нет! – возразил отец. – Мы дадим ей такое имя, что все станут ее бояться и не посмеют обидеть! Мы назовем ее Смерть!
   Отец оказался прав. Все вокруг боялись Смерти и не трогали ее.
   Смерть росла без друзей, поскольку ни в одну компанию ее не принимали.
   – Можно с вами поиграть? – спрашивала она других детей.
   – Нельзя! – отвечали ей. – Ты Смерть! Мы тебя боимся!
   Смерть плакала и уходила. А дети за ее спиной шептались:
   – Как же она сама не понимает таких простых вещей? Какая глупая Смерть!
   Прошли годы, и Смерть превратилась в прекрасную девушку. Но никто из парней не хотел с ней встречаться. Как-то не очень приятно заигрывать со Смертью.
   Но однажды пришел в деревню парень-суслик из чужих краев, и первым зверем, которого он увидел, была Смерть. Но он еще не знал, что ее так зовут, поэтому она ему очень приглянулась.
   – Здравствуй, красавица, – улыбнулся парень-суслик. – Ты почему такая грустная?
   – Потому что меня все боятся, – ответила Смерть и заплакала.
   – Это не так. Я тебя не боюсь. Выйдешь за меня замуж?
   – Конечно, выйду! – обрадовалась девушка.
   – Ура! – воскликнул парень-суслик. – Тогда давай знакомиться. Меня зовут Парень-Суслик. А тебя?
   Смерть испугалась, что если Парень-Суслик узнает, как ее зовут, то убежит в леса. Поэтому она солгала:
   – Меня зовут Девушка.
   – Какое красивое имя! Побежали жениться, Девушка!
   – Побежали! Только давай побежим далеко, ладно? Туда, где нас никто не знает.
   – Почему? – удивился Парень-Суслик.
   – Так у нас принято, – слукавила Смерть.
   Парень-Суслик не стал спорить – ему нравилось соглашаться с Девушкой. И они побежали жениться в далекую-далекую деревню, где их никто не знал.
   Там они зашли в храм и попросили священника их поженить. Священник кивнул и спросил:
   – Согласна ли ты, Девушка, взять в мужья Парня-Суслика и жить с ним в мире и согласии, пока смерть не разлучит вас?
   – Согласна!
   – А ты, Парень-Суслик, согласен взять в жены Девушку и жить с ней в мире и согласии, пока смерть не разлучит вас?
   – Согласен.
   Так они стали мужем и женой. И жили вечно, потому что Смерть их так и не разлучила. Ведь она любила Парня-Суслика.
   Они и сейчас живут.

   Георгий закончил свой рассказ. Крот задумчиво молчал. А потом спросил: