Фреза Роберт А. Синдром МакЛендона

   — Тогда нас ждут неприятности с Дэр, — хмыкнула Катарина. — А если Генхис задержится еще на пару дней, то нас ждут еще более крупные неприятности. Мир Шайлера — планета маленькая, и сейчас средства массовой информации заняты освещением выборов, так что пока, кроме Лидии, нам никто не докучает. А как только выборы завершатся…
   — Журналисты налетят на нас как мухи на мед, — закончил я за нее.
   Появился Баки с чашкой горячего чая.
   — Мне тут кое-что пришло в голову, — поделился он своими размышлениями. — Мы, возможно, слишком переполошились. У папы была почти неделя, чтобы одуматься и отозвать моего полубрата.
   Я перевел взгляд на Катарину:
   — Зря он это сказал. С моим-то везением — теперь Генхис точно прилетит, причем в ближайшие пять минут.
   Катарина кивнула и снова нажала на кнопку интеркома.
   — Аннали, посмотри-ка хорошенько кругом.
   — Я что-то не то сказал? — спросил Баки.
   — С Кеном всегда происходит худший вариант из всех возможных, — объяснила Катарина.
   Макхью встала к «Гремлину».
   — Начинаю поиск. В первую очередь — сектора наибольшей вероятности, — отрапортовала она. — Ах, черт! Корабли на подходе. Пока что они едва заметны.
   — Грызуны! — воскликнул Хиро, и глаза его загорелись в предвкушении схватки.
   — Полная боевая готовность, — объявила Катарина, выводя на экран то, что видела Аннали.
   По ее кивку я включил связь с Пайпер и Банки.
   — В поле видимости появились четыре корабля. Похоже, что это Генхис.
   Впереди, один за другим, следовали два маленьких торговых судна, за ними — крейсер класса «Феникс» и грузовик, который, очевидно, использовали в качестве транспортного корабля для личного состава.
   Не надо было долго искать, куда бы выстрелить, да и ответных выстрелов тоже ожидалось сколько угодно.
   Катарина положила руки на пульт управления.
   — Они направляются прямо ко второму ряду мин, — спокойно отметила она, прекращая вращение и выдвигаясь на позицию между кораблями Грызунов и Шенектади.
   Из громкоговорителя раздался сигнал.
   — Легкий крейсер радирует свое название — «Немезида». Они пытаются связаться с нами, — сообщил я.
   Хиро с Бобром уже сидели в противоперегрузочных креслах; Баки возился с ремнями, пытаясь пристегнуться, а Хиро сполз на краешек сиденья.
   — Мичман, установите видеосвязь и, если можете, дайте полный обзор. Доктор Бобр, приготовиться.
   — Извините, сэр, на таком расстоянии действует только аудиосвязь, сообщение передается с задержкой в одну секунду. — Я включил передатчик. — «Немезида», с вами говорит судно конфедеративных сил космофлота «Туфля Рустама».
   Эскадра замедлила ход. «Немезида» отозвалась:
   — «Туфля Рустама», это Чивс. Доктор Бобр, случайно, не присутствует на борту вашего корабля? Если да, то можно ли с ним поговорить?
   — Точно, это голос Чивса! — воскликнул Хиро. Он взял прикрепленный к сиденью маленький микрофон и заговорил в него: — Чивс, это капитан Хиро, с борта «Туфли Рустама». Доктор Бобр находится здесь. Говорите, доктор.
   — Чивс, какая приятная неожиданность. Я уже оставил надежду когда-нибудь услышать тебя, — поздоровался Баки.
   — Рад, что могу переговорить с вами, сэр. Я боялся, что у меня не будет такой возможности, — ответил Чивс.
   — Как там у вас дела? — спросил Бобр.
   На этот вопрос и я бы смог ответить. Три ведущих корабля медленно приближались к нам, оставляя грузовик позади, вне пределов досягаемости. Катарина легонько подтолкнула меня локтем, и, поняв намек, я включил интерком, чтобы всем на корабле было слышно.
   — Сэр, я крайне сожалею, но к моменту моего прибытия ваш грозный отец уже принял августейшее императорское решение, и, хоть я и пытался, как мог, отговорить его, он отказался изменить его. — объяснил Чивс. — Как вам известно, ваш полубрат Адольф был любимым отпрыском вашего отца, и безвременная кончина сына потрясла безутешного отца до глубины души. Ваш грозный отец пребывает в беспросветной печали.
   — Да-да, Чивс, — вздохнул Баки.
   — Сэр, он пожелал, чтобы я отправился в эту экспедицию в качестве советника вашего полубрата Генхиса, и я с тяжелым сердцем вынужден был подчиниться. Я сообщил вашему полубрату о плачевном состоянии судна, на котором вы находитесь, и неподобающе малом количестве состава. Я искренне надеюсь, что не причиню вам неудобств. Вы можете каким-нибудь образом покинуть «Туфлю Рустама» до того, как корабль уничтожат?
   — Ты переметнулся, мяк несчастный! — вскричал Гарри.
   Баки поджал губы.
   — Прошу прощения, это частная беседа, — произнес он ледяным тоном.
   — Отставить, мистер Халси, — приказал Хиро. — Продолжайте, пожалуйста, доктор.
   — Послушай-ка, Чивс, — попробовал урезонить его Баки. — Эти люди — мои друзья. Я вызвался их сопровождать. И ты полагаешь, что я отвернусь от друзей и покину их в беде?
   — Разумеется, нет, сэр. Я просто предположил, что вы, наверное, сочтете возможным более широко посмотреть на этот конфликт.
   — Я, как всегда, ценю твою заботу о моем благополучии, Чивс, но я решительно не понимаю, как смогу в такой час оставить друга Кена и друга Катарину, и посему я остаюсь, что бы ни случилось.
   — Этого-то я и боялся, сэр. Мне нелегко об этом говорить, но я надеялся целиком и полностью объяснить вам свое поведение, а теперь мне, по-видимому, такой возможности не представится. Позвольте мне лишь сказать, как глубоко я об этом сожалею.
   — В этом нет необходимости, Чивс. Я уверен, что ты действовал из самых достойных побуждений. Как говорит Баки: «Друзьям своим нужно доверять».
   — Благодарю вас, сэр. Я глубоко тронут вашим доверием. Однако боюсь, что теперь вынужден с вами попрощаться, ибо командир корабля, капитан фон Тирпитц, сообщает мне, что наступила минута вашей гибели, и желает поговорить с вами от имени вашего полубрата Генхиса. Прощайте, сэр.
   — Та-та-та, Чивс, — проговорил Баки, вытирая платочком слезы.
   В разговор вмешалась Катарина:
   — Минуточку, Чивс, — а как же деньги?
   — Очень сожалею, что вынужден подождать с имеющимися у меня объяснениями до подходящего момента, — ушел от ответа Чивс. — Капитан фон Тирпитц желает говорить.
   — Жалкие гуманоиды, приготовьтесь к смерти! — воскликнул чей-то визгливый голос.
   Почему-то не очень ожидаешь услышать столь напыщенные слова, когда тебя загнали в угол и собираются поджарить. Я хихикнул.
   Чувство юмора отсутствовало у фон Тирпитца полностью и безнадежно. С «Немезиды» донеслось продолжительное пищание.
   — Ну и ну! — восхитился Баки. — Какие выражения!
   — Мичман, пожалуйста, — с легким упреком произнес Хиро. Затем он обратился к фон Тирпитцу: — «Немезида», судно, с которым вы разговариваете, — вооруженный боевой корабль конфедеративных сил. Если хотите что-то сказать, говорите. Если нет, не обижайтесь, когда вас обстреляют и уничтожат.
   — Гуманоиды! — выкрикнул фон Тирпитц. — Мы вывесили белый флаг в знак готовности к переговорам в соответствии с указаниями благородного и милосердного адмирала Генхиса. Наш верховный главнокомандующий передает через меня, что примет на борт этого корабля одного из ваших офицеров, чтобы обсудить условия сдачи. Если вы признаете себя побежденными и сдадитесь немедленно, некоторым из вас разрешат сохранить свои бессмысленные жизни.
   — Одну минутку, — извинился Хиро, и Катарина выключила передатчик. — Они предлагают переговоры. Это обнадеживает. Лейтенант Линдквист, мы можем слетать туда и обратно в шлюпке?
   — Да, сэр. Она мала, но маневренна, — подтвердила Катарина, намекая на то, что шлюпка слишком мало весит и опасность подорваться на собственной мине нам не грозит.
   — По-моему, они не ожидали, что. мы будем вооружены. Может, мы с ними поторгуемся, и они повернут назад, — несколько оптимистично предположил Хиро.
   Я, оказывается, забыл выключить интерком. Кто-то в трюме номер один высказался не совсем по-военному:
   — Он хочет сыграть в бридж колодой для дурака.
   Хиро благоразумно проигнорировал это замечание.
   — Лейтенант Линдквист, доктор Бобр, мы можем довериться Генхису? А то, если на борту не окажется всей команды, маневрировать будет довольно нелегко.
   — Думаю, да, — ответил Бобр. — Для моего народа переговоры — это святое, ибо мы,!пликсси*ане, предпочитаем говорить, а не воевать, и гораздо больше занимаемся первым, чем вторым. С тех пор, как мы переняли у вас обычай вывешивать белый флаг, я никогда не слышал, чтобы он был обесчещен.
   — Сомневаюсь, чтобы здесь был подвох. Вряд ли они думают, что им грозит опасность, — мрачно произнесла Катарина. — К тому же — сколько еще мы сможем отвлекать Дэр?
   — Верно. Договорились, — подытожил Хиро. Катарина включила громкоговоритель. — «Немезида», оставайтесь на месте. Я пошлю к вам офицера, уполномоченного обсудить условия разоружения ваших кораблей и репатриации личного состава, — передал Хиро фон Тирпитцу.
   На другом конце послышался пронзительный звук, лишь отдаленно похожий на смех.
   — Ваши условия приняты! Присылайте своего офицера!
   Когда я закончил сеанс связи с «Немезидой», Баки с грустью отметил:
   — Должен заметить, этот фон Тирпитц — порядочный грубиян. Не знаю, где Генхис разыскивает этих своих хулиганов.
   — Мичман, ты не хочешь вызваться полететь? — осведомился Хиро. — Если остается хоть какая-то надежда убедить Генхиса повернуть обратно, то наш долг, по-моему, сесть, раскурить с ними трубку мира и попытаться закопать томагавки.
   Реакция Баки оказалась довольно неожиданной.
   — Капитан Хиро, если мы закопаем томагавки, то надо будет как-то отметить это место, чтобы потом их найти. А если мы будем курить трубку — не вызовет ли это эмфизему?
   Катарина подняла глаза к потолку. А я поспешил вежливо отказаться:
   — Э-э… капитан, эти Грызуны слегка недовольны мной по личным причинам — а я что-то слышал о бытующей у них ритуальной кастрации, — так что, наверное, не стоит посылать именно меня. Это вряд ли поспособствует успешному исходу переговоров.
   — Ничего не поделаешь, мичман. Я не могу командовать кораблем со шлюпки и лейтенанта Линдквист послать тоже не могу. Хотя мы и привлекли ее к ведению боевых действий, она, в конце концов, офицер разведки, и было бы грубейшей ошибкой позволить ей попасть в лапы Грызунов, если вдруг они нарушат правила ведения переговоров. В регулярных войсках космофлота это просто не принято. — Хиро говорил тем тоном, каким обычно общаются с полудурками. — Больше офицеров, кроме тебя, на борту нет. К тому же ты находишься под защитой белого флага, так что тебе не о чем беспокоиться.
   — Слушаюсь, сэр, — ответил я. Катарина покусывала нижнюю губу. — Хочешь что-нибудь предложить? — с надеждой спросил я.
   — Возьми шлюпку. Заверни ее в простыню. Двигайся помедленнее, чтобы они подумали, что шлюпке не хватает скорости, а обратно мчись на всех парах. Не затягивай переговоры. Как только на Втором канале заметят корабли Генхиса, они достанут Лидию хоть из-под земли. — Катарина подождала, пока Хиро отвернется, и нежно поцеловала меня. — С Богом.
   — Кен, я хочу сопровождать тебя, — подал голос Баки. — Я сумею убедить своего полубрата прислушаться к сладкому голосу разума.
   — Лучше не надо. На вас у них тоже есть зуб. Если вы полетите, то Кену понадобится, чтобы кто-то остался в шлюпке и последил, как бы Генхис там ничего не напакостил.
   — Я полечу! Я полечу с вами! Я могу остаться в шлюпке, — тут же предложил Гарри. Хиро молча кивнул.
   Долгий путь к флагманскому кораблю Генхиса в тесной шлюпке вместе с Баки и Гарри показался мне бесконечным. Даже Гарри чувствовал себя несколько подавленно. Когда лодка проходила мимо похожей на цилиндрический обрубок трубы мины, я спросил Гарри:
   — Что это за штуковина у меня под сиденьем?
   — Какая штуковина, сэр?
   — Да вот эта коробка.
   — А, это запасные пайки, сэр, — сообщил Гарри. — Мало ли что — могут и пригодиться.
   Когда мы причалили к борту длинного и узкого корпуса «Немезиды», я сообщил фон Тирпитцу, что у нас на борту находится Баки. Он выслушал меня с величайшим вниманием.
   Едва мы взошли на борт, я понял почему. Чтобы с должными почестями приветствовать Баки, фон Тирпитц выстроил шеренгу из двадцати Грызунов. Некоторые еще застегивали пряжки на ремнях.
   Командующий парадом Грызун взмахнул чем-то похожим на ритуальный хлебный нож, и гвардейцы взяли на караул. Я заметил, что все они вооружены современными винтовками. Баки подернул усиками.
   — Как утомительны эти церемонии, — пожаловался он.
   Румяный Грызун в непомерно больших эполетах церемонно поклонился ему.
   — Я капитан фон Тирпитц, Ваша Округлость. — Он с ненавистью поглядел на меня. — Меня не известили о вашем прибытии. Разрешите показать вам незасекреченную часть корабля.
   — В этом нет необходимости, — высокопарно отказался Баки. — Я должен увидеть своего полубрата Генхиса.
   — Это не представляется возможным. Наш верховный главнокомандующий сообщил, что чувствует небольшое недомогание.
   — Какая наглость! А где, в таком случае, Чивс? — В голосе Баки прозвучали раздраженные нотки.
   — Чивс тоже себя нехорошо чувствует. Разрешите, я покажу вам корабль.
   Баки наклонился ко мне и прошептал:
   — Друг Кен, мое присутствие оказалось бесполезным. Мой полубрат не желает встречаться со мной. Теперь все в ваших руках.
   Он позволил фон Тирпитцу увести себя. Ко мне подошел Грызун пониже с нашивками капитан-лейтенанта.
   — Вы — мичман Маккей? Следуйте, пожалуйста, за мной.
   Он провел меня в огромную каюту, отделанную переливающимися шпалерами, звериными шкурами и полосками легкой, прозрачной ткани. Она полностью соответствовала бы представлению сумасшедшего короля Людвига о том, каким должен быть гарем мавра. Грызун с тремя нашивками немедленно удалился, оставив меня в обществе Генхиса и охранников.
   Развалившийся на диване верховный главнокомандующий был тощим и костлявым Грызуном с обвисшими бакенбардами и жадными горящими глазами. Он поднялся и потер лапы одна о другую.
   — А, мичман Маккей. Разрешите мне называть вас Кеном? Я надеялся, что вы прилетите. Мне хотелось увидеть вас собственными глазами. До того, разумеется, как я уничтожу ваш корабль. — Он махнул рукой на охранников. — О, не обращайте на них внимания. Они не говорят по-английски.
   — Неплохая берлога, — похвалил я, оглядываясь по сторонам.
   — Да, премилое местечко, не правда ли? Оно имеет налет этакого варварского великолепия. Декоратор честно заработал те деньги, что я ему заплатил.
   — Не сомневаюсь. Давайте перейдем к делу. Надеюсь, Чивс рассказал вам о том, как Адольф ухитрился запустить ракету в свой собственный корабль, когда пытался уничтожить нас? Так что, строго говоря, мы тут ни при чем.
   — О, Чивс действительно говорил о чем-то в этом роде. Чивс — просто клад. И к тому же такой покладистый. — Генхис оскалился. — Извините за каламбур.
   — Э-э… Ничего-ничего.
   — В общем, Чивс — Грызун поистине дальновидный. Когда я приду к власти, то сделаю его своим главным визирем. Может, мне не стоит вам этого говорить, но, если бы не его помощь в организации финансовой поддержки, я бы не смог осуществить эту экспедицию. У меня большие планы, Кен, большие планы.
   Он фальцетом затянул «Ибо я король пиратов». Эту песню гораздо лучше исполнять басом.
   — Вернемся к Адольфу, — предложил я.
   — Вы хотите обсудить Адольфа? Моего слабого, корыстолюбивого и на редкость глупого полубрата? Я использовал его, ведь после того, как я взойду на трон, он был бы мне очень некстати. Я, собственно, очень вам благодарен за то, что наконец-то избавился от него. Лично мне совершенно безразлично, останетесь ли вы в живых, но я обещал папочке разнести вас на кусочки, так что этот предмет обсуждению не подлежит. Надеюсь, что мне удастся сохранить ваше тело в неприкосновенности и содрать с него шкуру. По-моему, она весьма подойдет к драпировкам, как вы думаете?
   Я вздохнул:
   — Хорошо, об этом мы договорились, но, когда вы взорвете корабль, вы оставите в покое Мир Шайлера?
   — Хотел бы, — извиняющимся тоном ответил Генхис, — но мы нашим солдатам уже целую неделю показываем вот эти картинки. — Он выдвинул из дивана маленький ящичек и, порывшись в нем, достал пачку фотографий и протянул мне.
   — Это вроде бы тушканчики, — узнал я, проглядев несколько.
   — Но они очень похожи на детенышей Грызунов. Нам даже почти не пришлось их ретушировать. Мы всю неделю рассказываем нашим ребятам байки о том, что люди на этой планете откармливают их в специальных питомниках, а потом поедают. Посмотрите, там есть одна чудесная фотография жареного… с виноградинкой во рту. Хорошая пропаганда, правда? По-моему, я превзошел самого себя. Так что солдаты вне себя от ярости, и не могу же я отправиться обратно, не дав им пошуровать в городе. Мы обещали, что они задержатся на несколько дней и погуляют по фермам.
   — Значит, со следующим вопросом мы тоже разобрались. — Я несколько секунд подумал. — Генхис, вы же отдаете себе отчет в том, что наш корабль вооружен и что мы без боя не сдадимся. Вы также, очевидно, знаете, что Адмиралтейство уже выслало подмогу.
   Генхис издал возглас удивления.
   — Как вам не повезло, подмога опоздает.
   — Это верно, но вы все равно так просто не отделаетесь. Когда прибудет эскадра кораблей космофлота, они отправятся на!Пликсси* и отделают вас как следует.
   — Ах, вот вы и ошиблись, Кен! Космофлот не станет нас отделывать, по крайней мере не сейчас. Им еще долго предстоит заниматься нашими друзьями, Макдональдсами, — злорадно произнес Генхис. Он подошел к маленькому столику на шести ножках, достал сигару, зажег ее и выпустил дым мне в лицо. — Пока ваши политики ведут переговоры с Макдональдсами, Адмиралтейство не имеет права отозвать корабли космофлота. Я одержу победу и вернусь домой героем, и мой дражайший отец либо отречется на радостях от трона в мою пользу, либо с ним произойдет несчастный случай. Когда же прибудут силы космофлота, я сдамся. Но уже получив то, чего желаю, — отцовский трон. Мои друзья, Макдональдсы, тоже получат то, чего хотят, так как ваши политики не станут, очевидно, начинать с ними войну, пока я мародерствую на беззащитных планетах. А через несколько лет, когда все забудется, мы повторим все сначала. Если я сейчас окажу Макдональдсам эту услугу, то получу от них настоящие боевые корабли.
   Он вытащил изо рта сигару и поднес ее к ноздрям, чтобы насладиться ароматом.
   — И разумеется, — о, какой запах! — когда я разнесу ваш корабль на мелкие кусочки, я также избавлюсь и от моего возлюбленного полубрата Баки. Вы и представить себе не можете, как неудобно, когда ваш ближайший родственник никак не может наиграться в детские игры.
   Запас моих аргументов подходил к концу.
   — Не думаете же вы, что Конфедерация позволит вам остаться у власти после того, как вы разорите Мир Шайлера?
   — Кен, именно в этом и заключается вся красота моего замысла. Никто не узнает, что я побывал здесь. Вы и ваши люди — единственные тому свидетели, но вам не долго ими быть. Когда же явятся ваши дипломаты, у меня появится другое имя, а сам я буду весьма миролюбивым правителем, недавно вступившим на трон и не имеющим ничего общего с милитаристской политикой своего отца, понятно вам? — Генхис выпустил еще колечко дыма. — Позволю себе заметить, идея моя гениальна.
   — А люди на Шайлере?
   — Что значит кучка недовольных крестьян среди моря друзей? Вы же, собственно говоря, должны бы поблагодарить меня за улучшение вашей человечьей породы.
   — Так о чем же мы тогда ведем переговоры? — поинтересовался я.
   — Да ни о чем. Но поскольку в этой сцене я играю роль злодея, то мне теперь, когда вы в моей власти, нужно похвалиться своими планами. У вас так во всех книгах написано. И кроме того, я хотел позабавиться. — Он потушил сигару о столешницу и взглянул на часы. — Ну ладно, время — деньги, как любил говорить мой дед. Даю вам двадцать минут, чтобы вернуться на корабль. — Он пошевелил усами, и его верхняя губа немного приподнялась, обнажив передние зубы. — С вами приятно было иметь дело, Кен. А теперь — та-та-та!
   Я вернулся на шлюпку, где меня уже ожидали Баки и Гарри. Караульные все так же стояли в шеренге, но я заметил, что одежды на них поубавилось. Один был практически раздет.
   Когда мы пристегнулись и тронулись в путь, я сунул ноги под сиденье и тут меня осенило.
   — Гарри, а что случилось с той коробкой с запасными пайками, на которой я сидел?
   — Ну, знаете, сэр, я решил, что она нам уже не потребуется, — уклончиво ответил он.
   — Гарри, что было в коробке? — вкрадчиво осведомился я.
   — М-м-м… в основном мед.
   — Что еще, Гарри?
   — Ну, может, несколько книг.
   — Каких книг, Гарри? — Я обернулся, чтобы поглядеть на него в упор.
   — Про лабораторные опыты над белыми крысами. — Он уловил выражение моего лица. — Опыты по изучению половых сношений. С картинками. Цветными.
   — Гарри, не может быть! — воскликнул Баки.
   — Гарри, ты что, продал их? — простонал я.
   — Ну что вы, сэр! Я просто им кое-что подарил, и Грызуны тоже преподнесли мне подарки. — Он улыбнулся во весь рот. — Вот, например, эту тунику. — Он развернул ее, чтобы показать. — Правда, миленькая?
   — По-моему, она тебе будет немного мала, — заметил Баки.
   — Гарри, эти Грызуны хотят сделать из нас отбивную, а ты с ними обмениваешься сувенирами?
   Гарри наморщил лоб:
   — Сэр, я что-то не так сделал?
   — Ладно, Гарри.
   Катарина подвела к нам «Шпигат». Времени на проведение стыковки по всем правилам не оставалось, так что я просто подошел поближе, развернул шлюпку и сравнял скорость движения с кораблем. Катарина была наготове. Шлюз открылся, из него высунулась рука грузового манипулятора и подтянула нас за нос. Там нас уже поджидали Клайд и Розали.
   — Ну что, ничего хорошего? — заключила Розали по моему выражению лица.
   — Все по местам! — приказал я и, подняв щиток скафандра, бегом рванул к мостику.
   Капитан Хиро мерил рубку шагами.
   — Ну как, миссия увенчалась успехом, мичман? Едва взглянув на экран, я увидел, что мигающие огоньки белого флага исчезли, а «Немезида» выпустила две огромные ракеты. Два находившихся впереди корабля пошли по расширяющейся траектории, чтобы взять нас в обхват, а «Немезида» разворачивалась, чтобы продолжить обстрел.
   — По-видимому, нет, — хмыкнул я, включая интерком. — Приготовиться к маневру.
   — Эй! Мы же вне пределов досягаемости — чего они стреляют? — возмутилась Аннали.
   — Это они вне пределов нашей досягаемости. А до нас они вполне достанут, — поправила ее Катарина. — Начинаю маневр. Прекращаю вращение. Всем опустить щитки на скафандрах и пристегнуться.
   — Можно мне выстрелить? Можно мне выстрелить? — нетерпеливо вопрошал Гарри.
   Хиро помог Баки забраться в противоперегрузочное кресло.
   — Сэр, вам бы тоже нужно пристегнуться, — напомнила ему Катарина. Я понял, что она собирается спикировать.
   — Секундочку, — отозвался Хиро. Позвонила Банки.
   — Дэр все еще разбирается с Джо и Ларри. Она не знает, что Грызуны уже прибыли, но надолго я ее задержать не смогу. Я уже двадцать минут глушу звонки с радиостанции, так что они вот-вот пришлют за ней машину.
   — Молодец, Банки. Можешь больше не беспокоиться, — похвалил ее Хиро. Потом повернулся к нам: — Сближайтесь с противником!
   Я прибавил скорости нашей старушке.
   — Сэр, будьте добры, пристегнитесь немедленно! — крикнула Катарина.
   Вдруг обе крыльчатки, дернувшись, заглохли, и я услышал громкий звонкий стук.
   — Ну и ну, — вырвалось у Баки.
   Краешком глаза я заметил, как Хиро, закрыв глаза, проплывает мимо, а на голове его красуется шишка величиной с яйцо. Катарина схватила его за лодыжку и толкнула по направлению к Баки.
   Мимо нас проскользнули, одна за другой, две ракеты.
   — Беру командование на себя, — спокойно проговорила Катарина. — Баки, прими, пожалуйста, капитана Хиро и пристегни его к креслу.
   Два меньших по размеру корабля Грызунов, рванувшись к нам, беспрепятственно прошли сквозь наружный ряд минного поля, и мы тоже прибавили скорость.
   — «Немезида» отстает, — четким голосом сообщила Катарина в громкоговоритель, чтобы ее услышала и Пайпер. — Атакуем эти два корабля.
   Я почувствовал, как она поежилась.
   — Нам нужно заставить их наткнуться на мины, — прошептала она так тихо, что слышно было только мне. — Иначе мы — мертвецы.
   — Навожу на второй корабль. Убери руки с кнопки, тупица! Цель вижу. Навожу, навожу. Очень слабый контакт, я его упустила! — кричала тем временем Аннали.
   — Выпусти одну ракету на максимальной дальности. Стреляй, как только поймаешь цель, — приказала Катарина.
   — Гарри, навожу. Следи за мной! Навожу, отличный контакт! Есть! Огонь! — провизжала Аннали.
   Меня охватило то волнение, которое обычно испытываешь, когда стреляешь из купленного по дешевке орудия, готового вот-вот разлететься на части.
   Гарри нажал на пусковую кнопку. Из трюма номер один вырвались две ракеты.
   — Ах, черт! Нужно было только одну. Перезаряжайте! Живей! — завопила Макхью на Гарри и Динки.
   Оба корабля с легкостью увернулись, сойдя с траектории полета ракет. Ракеты потеряли цель и умчались в открытый космос.
   — Проклятье, промазали! Промазали! Ну заряжайте же! — беспомощно кричала Макхью.