Гир Майкл. Путь воинов

   Она тупо наблюдала, как он вытаскивал из носа маленькие трубочки и затычки. Они были совершенно скрыты его усами.
   — О, я мог подождать и не входить, пока ты не отрубишься, — его щека странно дернулась. — Но это дало мне незабываемое ощущение того, что ты можешь так легко убить меня. После этого ты мне еще больше нравишься.
   Он привязал ее к креслу, весело насвистывая. Пытаясь сосредоточиться, она повернула голову настолько, чтобы видеть его. На нее накатилась тошнотворная волна перегрузки. Она перестала замечать время.
   Затем Нген уже стоял рядом, и Леона поняла, что гравитация вернулась. Он легко вскинул ее на плечо и зашагал к шлюзу. Она смутно узнавала интерьер «Хирам Лазара». В пустом коридоре им никто не встретился.
   Нген протлел через люк в роскошно обставленную комнату. Приглушенный свет менял оттенки: от светло-оранжевого до салатного.
   Нген опустил ее на кровать, надел на руки и на ноги полицейские оковы и вышел на связь.
   — Мы вернулись, Джиорж. Как результаты?
   — Превосходно, — начал бледный инженер, но она с трудом разбирала слова.
   Нген слегка кивнул, улыбаясь уголками губ. По его глазам можно было изучать, что такое сосредоточенность. Через некоторое время он сказал:
   — Я приду на мостик, чтобы обратиться к массам. Все-таки это ужасная трагедия.
   Он отвернулся от погасшего монитора.
   — Дорогая Леона. Я должен обратиться к нашим согражданам. Они безмерно скорбят о твоей безвременной кончине. В это тяжелое время им нужно руководство. Не бойся, дорогая моя. Я вернусь, чтобы утешить тебя. Кроме того, придя в себя, ты будешь намного привлекательнее, — с этими словами он вышел из комнаты.
   В наступившей тишине Леона попробовала собраться с мыслями. Люди скорбят? О ее кончине? Ерунда какая-то. Ее мысли путались. Она впала в забытье.
   Сновидения принесли Леоне временное облегчение. Она наслаждалась безопасностью отцовского дома. Черно-серые скалистые просторы искрились в свете голубой звезды, освещавшей мир горнодобытчиков Атлас-4. За пределами купола простирались скалистые равнины, покрытые метановым льдом.
   Она чувствовала себя уютно дома, даже вспомнив, что это было давным-давно. Она попыталась повернуться, но не смогла. Рассердившись, она забилась и проснулась, глядя на голографию звездного поля. Она зевнула и попробовала потянуться. Оковы были плотными. Ей было просто не пошевелиться.
   — Что за… — она захлопала глазами и постаралась освободиться, одновременно разглядывая незнакомую обстановку. Нген? Но это ведь тоже был сон, как и отцовский дом.
   Она приподняла голову и оглядела свое обнаженное тело. Изогнув шею, она увидела полицейские оковы. Это был не сон. Она точно помнила, что была одета. Ее бластер! Она попыталась приподнять голову насколько возможно. Комната была пуста.
   — Помогите! — закричала она что есть мочи. — Помогите! Пожалуйста, помогите!
   Ничего. Все так же тихо.
   — Освободи меня, Нген Ван Чжоу, будь ты проклят!
   Прошло двадцать минут, прежде чем он вошел со своей неизменной доброжелательной улыбкой.
   — Будь ты проклят, ублюдок! — бросила она ему. — Отпусти меня сейчас же! — она с яростью уставилась на него, понимая, что они в неравном положении.
   Нген непринужденно присел на кровать, пожирая глазами ее теплую плоть.
   — Мне всегда было интересно, какая ты под всеми своими безвкусными тряпками. Не ожидал, что ты можешь быть такой гладкой и соблазнительной, — вкрадчиво сказал он.
   — Что ты… ты… делаешь? — вырвалось у нее, когда он стал гладить ее. Она судорожно забилась. Оковы держали крепко.
   — Я собираюсь научить тебя наслаждению, — прошептал он, выскальзывая из рубашки и штанов.
   Она широко раскрытыми глазами уставилась на его голое тело.
   — Ты сошел с ума! Это изнасилование! НГЕН, ТЫ СОШЕЛ С УМА!
   — Нет, дорогая Леона, я не сошел с ума, — он снова устроился рядом с ней. — Мне нужно избавиться от тебя. Ты создаешь слишком много проблем. Видишь ли, я больше не доверяю твоим суждениям. Народу нужен новый мученик — лидер, погибший за общее дело. Ты прекрасно подходишь. Твоя преданность революции прославляется всеми рабочими и профсоюзными организациями. В эту самую минуту они маршируют по улицам с твоим портретом и песнями борьбы на устах. Завтра они будут работать с удвоенной производительностью.
   Ее передернуло, когда он склонился над ней. Она заскулила и попыталась отстраниться.
   — Что… что ты с-собираешься со мной д-делать?
   Он удивленно посмотрел на нее.
   — Как что? Доставить тебе удовольствие, дорогая Леона.
   — Я… я… имею в виду после, — она старалась говорить ровно, не в силах смотреть ему в глаза.
   Он весело рассмеялся.
   — Дорогая моя женщина! Я буду снова и снова доводить тебя до экстаза. Пока ты приносишь мне удовольствие, я буду заботиться о твоем здоровье. Справедливое условие, верно? — он снова опустил голову.
   Ее голос стал хриплым.
   — Ты хочешь сказать, что люди считают меня… МЕРТВОЙ?
   Он поцеловал ее в шею, слегка покусывая. Она попыталась вырваться, но он удержал ее.
   — Да, чуть не забыл, моя мраморная красавица. Твой челнок сгорел, войдя в атмосферу. Создается впечатление, что Директорат готов на все. В данный момент они пытаются обезглавить революцию, лишить ее лидеров.
   — Значит, живой мне отсюда не выйти? — слова застряли у нее в горле.
   — Это привело бы всех в замешательство, — он, казалось, был искренне огорчен. — Ты же не хочешь разочаровать народ. Они воодушевлены трагичностью происходящего.
   — ТЫ ЧУДОВИЩЕ! — прошипела она, снедаемая страхом и стыдом, когда он забрался ей рукой между ног. Она вздрогнула от его прикосновения.
   — А ты девственница, — заметил он. — Как это тебе удалось? В твои почти тридцать лет!
   Она отвернулась, пытаясь взять себя в руки.
   Он сразу же отступил, оставив ее, дрожащую, на кровати. Она безумно уставилась на него, не веря своим глазам. В сердце зародилась слабая надежда. Могло ли быть такое, что… что он теперь ее отпустит?
   Он налил себе и присел у кровати, отпивая из бокала и как бы не замечая ее.
   Наконец, он поднял глаза.
   — Ну что, получше? — он улыбнулся и поставил бокал, снимая со стены необычное устройство связи и надевая его ей на голову.
   — Расслабься, — тихо сказал он. — У нас много времени, и я не хочу, чтобы ты была зажата. Это поможет.
   Он склонил голову. Прикосновение его языка заставило ее вздрогнуть. Стиснув зубы, она пробовала сопротивляться. От этого становилось только хуже. Ее тело охватил жар, психомашина кружила голову своими образами. Она с ужасом поняла, что ее тело отзывается на его ласки.
   — Видишь, — радостно пропел он, — ты учишься удовольствию.
   Она закричала, когда он опустился на нее, и ее пузырь и кишечник не выдержали и опорожнились.

11

   — Ты должна слушать и запоминать. Стратегия — это план игры для каждой операции, — объясняла Рита, постукивая пальцами по ладони, когда они быстро шли по длинному белому коридору. — Стратегию нужно знать, потому что, как только бой начинается, все происходит не так, как было задумано. Считай это важнейшим правилом ведения войны. Не зная того, что планировалось, ты не сможешь оценить тактические изменения и запутаешь ситуацию еще больше.
   Сюзан кивала, стараясь усвоить лавину идей, которую обрушивала на нее майор Сарса. Они рысцой завернули за угол. Сражаясь с зевотой и моргая глазами, она старалась повторять про себя все, что говорила Рита.
   Люк открылся, когда Рита притормозила, и Сюзан чуть не налетела на нее сзади; она окунулась в атмосферу шума и суеты. Говорили все сразу — стараясь перекричать друг друга, — наполняя военный штаб оглушительным гулом. Все стены до последнего дюйма были заняты цветными мониторами, демонстрировавшими таблицы, графики, схемы или голографические изображения Сириуса, городов и военных кораблей.
   Сюзан нервно глотала слюну, оглядываясь на старших офицеров, и старалась не отставать от Риты. Моше Рашид и Железный Глаз склонились над картой поверхности. Моше указывал на что-то, а Железный Глаз сосредоточенно кивал.
   — Смир-НА! — прогремела команда. Все вытянулись и оборвали свою речь на полуслове.
   Уже знакомая с порядками, Сюзан застыла как вкопанная и вскинула подбородок. Уголком глаза она видела, как размашистой походкой вошел полковник Ри, отдал честь и скомандовал «вольно». Все снова заговорили и сгрудились вокруг стола.
   Рита нашла свободное место и села, продолжая получать информацию по устройству связи. Сюзан устроилась позади нее. Железный Глаз грузно опустился рядом с Ритой, не переставая тихо переговариваться с Моше.
   — У всех имеются предварительные расчеты, — начал Ри, встав во главе стола, скрестив руки и сверкая глазами. — Большинству из вас эта операция прекрасно знакома. Единственное отличие от обычных учений — это дислокация романанов и их действия в боевой обстановке.
   Железный Глаз хищно прищурился.
   Появилась голография самого большого континента на Сириусе. Сюзан поняла, что это Экрания, основная промышленная зона.
   Голография увеличилась.
   — Здесь, — вспыхнули огоньки, — расположены известные нам точки спутниковой защиты. Они представляют из себя маленькие станции, личный состав которых обслуживает бластер или лазерную пушку. Они могут больше всего помешать действиям ШТ. Моше? — Ри перевел взгляд.
   Капитан Моше Рашид поднялся и откашлялся.
   — ШТ будут стартовать с интервалом в двадцать минут. По нашим расчетам, мы рассредоточимся настолько, чтобы избежать возможного массированного огня, и не будем включать двигатели, чтобы снизить вероятность обнаружения. Судя по имеющимся разведывательным данным, можно предположить, что они недооценили маневренность и скорость ШТ. В первый заход мы максимально воспользуемся гравитацией. Одновременно мы сможем засечь спутниковую защиту. Со второго захода мы разделываемся с этими станциями и замедляемся для проникновения на планету. Команда номер один, состоящая из десантников и романанов с «Пули», высаживается во всех крупных городских районах Экрании. Сломав промышленный хребет планеты, мы лишим мятежников материально-технической базы и нанесем им тяжелый психологический удар. Команды номер два и три с «Братства» и «Победы» займутся другими континентами.
   Ри прервал его.
   — Железный Глаз, твои люди хотя бы понимают, с какой стороны к этому подойти? — вокруг его рта залегли складки.
   Джон встал, глядя на него глазами прикованного коршуна.
   — Думаю что да, полковник. Все мои группы просмотрели сценарии, проигранные системой. Если не считать новизны планеты, то мы просто усложняем обычное для набегов поведение.
   Ри погладил подбородок.
   — Мы видели твоих романанов в действии, военный вождь, — Ри вскинул голову. — У нас есть приказ сделать Сириус примером для всех. Твои люди смогут вселить ужас в сердца гражданского населения? Директорат рассчитывает на потрясающий эффект.
   Железный Глаз криво усмехнулся.
   — Полковник, я не уверен, что Скор Робинсон до конца понимает, в чьи руки он отдает сириан.
   Тори Ярович, представитель «Победы», встала, так как не все ее знали. Она с сомнением посмотрела на Джона Железный. Глаз.
   — Не все из нас считают, что разумно использовать романанов против Экрании. Мистер, хм… Железный Глаз, нас волнует реакция ваших бойцов, когда они столкнутся с войсками, оснащенными современным вооружением, и приемами ведения боя. Прошу прощения, сэр, но где гарантии, что они не разбегутся? — Тори села со скептическим выражением лица.
   В наступившей тишине Железный Глаз задумчиво посмотрел на Ри.
   — Полковник, вы лично воевали с народом. Не могли бы вы дать отзыв о мужестве романанов?
   Ри подался вперед, обращаясь к двум представителям других кораблей.
   — ИХ НЕВОЗМОЖНО СЛОМИТЬ! — выпалил он. — Они не сломались даже тогда, когда имели против ШТ одни только ружья. Когда мы попытались ввести военное положение на Атлантиде, они не отступили ни на шаг.
   Ярович упрямо покачала головой.
   — Но как насчет наступательных действий на другом мире? Я могу поверить в отчаянное сопротивление, когда на карту поставлено все… но как будет с наступательными операциями, в которых речь не идет о семьях и имуществе? Мы просто не…
   — Тогда мне придется объяснить, — Железный Глаз серьезно посмотрел на нее. — Вы что-нибудь знаете о нашей религии? Нет? Вы должны знать, что мы не боимся смерти. Тем, кто доблестно служил Пауку, уготована щедрая награда. Вашему народу будущее неведомо, вам не известно, что вас ждет после смерти. Для нас же смерть существует в различных вариантах. Наши святые старики предвидят смерть каждого. От принимаемых решений зависит, как и когда мы умрем. Но никто не тешит себя надеждами, что сможет избежать этого. Наши представления… отличаются от ваших.
   Для Тори, казалось, это было неубедительным.
   — Меня не интересует религия. Я ищу мотивацию.
   Железный Глаз на секунду задумался, а затем удовлетворенно кивнул.
   — Ладно, я дам вам более понятную мотивацию. На моей планете женщины, лошади, честь, положение, авторитет и все остальное приобретаются в результате набегов. Нет ничего позорнее, чем вернуться домой с пустыми руками. Эти люди, мои романаны, готовы рисковать жизнью, чтобы вернуться домой героями. На моем Мире, или, как вы говорите, Атлантиде, нет ни красивой одежды, ни систем связи, ни воздухопланов, ни реакторов. Только единственный электрический генератор, которому шестьсот лет. Нам нужны летательные средства. Космические корабли, подобные этому. Нам нужен госпиталь, дороги и промышленность. Все это мы получим от сириан. Те, кто вернется, станут богатыми, влиятельными людьми. Они привезут с собой звездные богатства. Их имена будут воспеты их родными кланами и кланами их врагов. Что может быть более сильным стимулом?
   Тори покачала головой.
   — ДИКОСТЬ! И директора примирились с этим… с этой ИДЕЕЙ?
   Сюзан замерла, забыв обо всем и впившись глазами в лицо Тори.
   — У них есть собственный пророк из романанов, — объяснила Рита, сдержанно улыбаясь.
   — Довольно, — мягко сказал Ри, подняв руку. — Давайте пойдем дальше, приняв за аксиому, что романаны будут сражаться.
   Офицеры Ри одобрительно захмыкали. Они-то уж знали.
   Лицо полковника стало серьезным.
   — Железный Глаз, тебе приказано предоставить своим людям полную свободу действий. Мы должны сокрушить мятеж, пока он не дестабилизировал весь сектор космоса. Пускай они убивают, мародерствуют, насилуют, грабят как им заблагорассудится, до тех пор, пока не останется ни одного очага организованного сопротивления. Это понятно?
   Железный Глаз довольно улыбнулся.
   — Да, полковник.
   Рита встала.
   — Что касается романанов, полковник. Я предлагаю прикрепить к каждой группе специалиста-десантника. По ходу дела стало ясно, что, несмотря на то, что романаны быстро учатся, они тем не менее могут наломать дров. Например, что будет, если какой-нибудь романан, не подумав, направит бластер на энергетическую станцию? Как они опознают ее? Детонация антивещества разнесет полпланеты!
   — Ценное замечание, — согласился Ри. — Моше, займитесь этим.
   Встал майор Нил Иверсон.
   — Полковник, мы можем рассчитывать на какую-либо поддержку местного населения?
   Ри медленно покачал головой.
   — На Сириусе всем заправляет некий Нген Ван Чжоу. Довольно колоритная фигура, он вырос в доках. Его пару раз отдавали под суд за нарушение закона, но неизменно оправдывали. Сейчас непонятно, почему его не подвергли, как водится, психообработке. Вдобавок ко всем взрывам, в которых обвиняется Директорат, нам теперь приписывают ликвидацию одного из лидеров революционной партии, некой Леоны Магилл, которая отвечала за технические детали восстания. В итоге, можно сказать, что общественным мнением так хорошо манипулируют, что вся планета сплотилась для войны. Те, кто готов был качнуться в сторону Директората, теперь твердо стоят за революцию. Консерваторы либо капитулировали, либо оказались в тюрьме.
   — Значит, это серьезнее, чем мы ожидали, — нахмурился Нил. — А что в небе? Как с этим дела? Здесь тоже долгосрочные разведывательные данные не точны?
   Лицо Ри стало каменным.
   — Да, — в комнате стало тихо. — Сначала мы думали, что им удастся переоборудовать для целей обороны «Хирам Лазар». Однако наши агенты сообщают, что им где-то удалось раздобыть достаточно торона, чтобы оснастить также «Хелк» и «Дастар».
   Он развернулся к экрану. Появилось изображение вместительного грузового корабля. Из его темно-серых бортов вырывались фиолетовые лучи.
   — Эта голография «Хирам Лазара» была сделана с наблюдательной станции. Как видите, корабль в боевом состоянии. Кроме того, результаты спектрометрии показывают, что у них на вооружении бластеры, подобные тем, которые использовало Братство несколько веков назад.
   Сидящие офицеры молча раскрыли рты.
   — Сэр? — Адам Чанг поднялся. — Возможно ли, что… что это корабли Братства? Могли ли ОНИ вернуться? — Сюзан заметила, что лица помрачнели, и записала себе посмотреть насчет Братства.
   — Нет, — уверенно покачал головой Ри. — После возведенной на них в конце эпохи Конфедерации клеветы они никогда бы не смогли использовать население таким дьявольским образом, каким это, по всей видимости, делает Нген Ван Чжоу. Это их технология… но не в их руках.
   Офицеры на глазах повеселели. Только Рита и Железный Глаз, казалось, ничего не заметили.
   — В результате, — продолжал Ри, — мы не имеем представления о том, какая встреча нас ждет. Что касается преимущества в небе, кто знает? На основании полученных сведений были высланы «Вызов», «Миликен» и «Тореон». Они связались друг с другом и совершат скачок на тридцать гравитаций против наших двадцати. Мы должны прибыть одновременно. Шесть против трех. Таков расклад. Мы должны справиться с ними — несмотря на все их мощные бластеры.
   Кто-то прошептал:
   — Боже мой!
   — Почти целый флот, — рассудительно сказал Ри. — Это зашло слишком далеко. Что бы ни сделал Директорат на Сириусе, это отзовется везде.
   Рита откинулась на спинку кресла.
   — Я тут читала некоторые книги дока, хм… Литы Добра. На протяжении всей истории рода человеческого некоторые общества достигают как бы максимальной плотности. С этого момента их ничто уже не может удержать от распада.
   Ее глаза засверкали.
   — Директора обладают невероятными умственными способностями. Они были созданы с единственной целью — поддерживать равновесие в обществе. Шумеры, ассирийцы, хетты, вавилоняне, греки, римляне, Византия, Британская Империя, Советы и Конфедерация распались, достигнув критической массы. Каждое из этих обществ прогнило изнутри, а затем какой-то катализатор вызвал общественную реакцию.
   Рита набрала побольше воздуха.
   — Интересно, не будут ли в нашем случае романаны таким катализатором?
   На нее смотрели заинтригованные глаза.
   — Честер Армихо Гарсиа сказал Скору Робинсону, что без романанов Директорат погибнет за шесть месяцев. Три уже прошли, — заметил Ри. — У романанов есть…
   — Вы слишком много значения придаете этим варварам, — свысока заявила Тори Ярович.
   Ри не удостоил ее ответом. Как, впрочем, и остальные офицеры. Сюзан заскрежетала зубами. Дура! За кого она принимала пророка? За невежественного дикаря?
   — Железный Глаз? — спросил Иверсон, задумчиво наморщив лоб под белокурыми волосами. — Что есть такого в вашем народе, что делает его ключевым фактором во всем этом? Как… Я хочу сказать, ваше воздействие на сириан не может и близко сравниться с тем, какое могут произвести их три боевых корабля, разнеся планету на кусочки.
   Железный Глаз, не меняя выражения лица, развел в стороны мозолистые ладони.
   — Я не знаю, майор. Нашу судьбу решает Паук. Мы не больше, чем орудия в его руках.
   Тори ухмыльнулась, заставив сердце Сюзан не по-доброму сжаться.
   — Еще есть вопросы? — спросил Ри. Увидев, что нет, он распустил совещание. Все тут же вскочили и заверещали. Рита перехватила Тори Ярович.
   — Одну минутку, капитан Ярович.
   Тори повернулась с непроницаемым выражением лица.
   — Да, майор?
   — Просто чтобы вы знали, и я могу поспорить, что мои романаны добьются успеха против сириан быстрее, чем десантники с «Победы», — Рита улыбнулась. — Ставлю пять тысяч.
   — Пять ты… — Тори раскрыла рот. — Это годовое жалованье!
   — Это демонстрирует степень моей уверенности. Ну что, по рукам… или вы пас?
   — По рукам! — выдохнула Тори, зардевшись от радости.
   — Сюзан, — обернулась Рита. — Пожалуйста, позаботься, чтобы об этом узнали.
   — Слушаюсь, майор, — Сюзан, измученная недосыпанием, робко улыбнулась. — Им это понравится. Бьюсь об заклад, что они камня на камне не оставят! Будет столько трофеев, что понадобится воздухоплан, чтобы вывезти их, — внутренняя злость превратилась в ликование.
   — Думаете? — Тори обратила внимание на Сюзан. — Видно, вы не очень-то высокого мнения о наших десантниках.
   — Совсем нет, мэм, — покачала головой Сюзан, испытывая неприязнь к Ярович и ее ухмылке. — Видите ли, Рита превратила это в дело чести. Воины будут смотреть на это как на смертельную вражду.
   — Смертельную вражду? — с любопытством спросила Тори рассмеявшись. — А что это? — она подняла бровь.
   — Дуэль на ножах между теми, чья честь затронута, — сказала Сюзан.
   — Какое роскошество, — Тори обратилась к Рите: — Я вас понимаю. Превосходное развлечение! Дуэли, подумать только! Оригинально!
   Кровь Сюзан вскипела.
   — Сюзан, не… — рука Риты схватила ее за плечо.
   — ТЫ СУКА! — уставший мозг не остановил ее вовремя. — Я бы собственноручно выпотрошила тебя!
   — СЮЗАН! — голос Риты был подобен удару хлыста. — Черт возьми! Не здесь! Не сейчас!
   — Неужели! — засмеялась Тори. — Выпотрошила бы меня? Эта тростинка? Могу поспорить, что она все еще ест сырое мясо.
   Сюзан мрачно усмехнулась.
   — Прошу прощения, майор Сарса. Она была, как вы выражаетесь, шилом в заднице на протяжении всего совещания. Если бы она не была трусом, я бы дала клятву смертельной вражды и научила бы ее скромности.
   Зрителей прибавилось. Железный Глаз протолкнулся через толпу, а следом за ним и Ри.
   — Я сыграю в твою игру, — Тори смотрела исподлобья, насмехаясь над абсурдностью всего этого. — Давай исполним твою смертельную вражду! — ее голос был пропитан издевкой. — Я должна сначала убить Паука? Хм? Может совершить обряд черной магии, чтобы обеспечить победу? К примеру, принести в жертву девственницу ровно в полночь?
   Стремительные действия Риты не дали Сюзан нанести прицельный удар ногой. В то время как капитан Тори Ярович неловко отскочила в сторону, Рита и Железный Глаз силой повалили ревущую Сюзан на пол.
   — СМИР-НА! — что есть мочи завопил майор Иверсон. Все офицеры, включая Риту, вытянулись. Железный Глаз поднял Сюзан на ноги, шепча ей на ухо угрозы.
   — Что, черт возьми, здесь ПРОИСХОДИТ? — спросил полковник Ри, прищурившись и покраснев.
   Тори повернулась к Ри и отдала честь.
   — Произошло оскорбление и нападение, сэр. Это… СУЩЕСТВО… оскорбило меня лично и мое звание и вызвало меня на поножовщину. Затем она пыталась оскорбить меня действием.
   — Это смертельная вражда, — прорычала себе под нос Сюзан, отходя от воздействия адреналина. — Она не имела никакого права осквернять имя Паука!
   — УБЛЮДОЧНЫЙ БОГ! — выпалила Тори.
   Все в комнате застыли. Только руки с железными мышцами удерживали брыкавшуюся Сюзан от того, чтобы вцепиться Ярович в горло.
   Как будто проглотив живую рыбу, Ри гаркнул:
   — Смертельная вражда? — Он обратился к Рите, которая молчала: — Вы тоже в этом участвуете, майор?
   Она ответила чеканным голосом:
   — Только в той степени, в какой я поспорила с капитаном, что мои романаны завладеют Экранией до того, как ее десантники управятся с этим легким орешком, который дала им бен Ахмад, сэр, — она четко отдала честь.
   — Железный Глаз! — крикнул Ри. — Ты военный вождь. Скажи мне, что делать в такой ситуации? Я не могу баламутить романанов схваткой на ножах… и я не могу допустить, чтобы командированных офицеров оскорбляли в МОЕМ военном штабе!
   — Смертельная вражда отменяется, — скрипя зубами, проговорил Железный Глаз. Он не сводил своих горящих глаз с Тори; но эти слова ему явно многого стоили. Глаза Сюзан Смит Андохар расширились, и он добавил на высокопарном языке романанов: — Ты хочешь быть воином, ЖЕНЩИНА. Это и ЕСТЬ тропа войны. По закону я отменяю смертельную вражду.
   Сюзан кивнула, проглотив комок в горле. Она повернулась к капитану Ярович и повторила заявление об отмене на стандартном, прищурив налитые ненавистью глаза. Она отдала честь Ри и Сарса и удалилась из комнаты.
   — Капитан, — железным голосом проговорил Ри, разглядывая Ярович. — Эти романаны относятся к своей чести и своему Богу очень серьезно. И Я отношусь к их чести и их Богу серьезно. В будущем я прошу вас оказывать моим людям такое же уважение, какое подобает мне. Я, в свою очередь, позабочусь о том, чтобы они уважали ваше положение и ваш авторитет на моем корабле, — он поклонился и повернулся, подозвав к себе Риту. Покрасневшая Ярович смотрела им вслед, сжав кулаки.
   — Майор, — начал Ри, — почему Сюзан Смит Андохар стала угрожать капитану?