Страница:
Сперва ему показалось, будто изменило зрение. Но мираж – а сорокадвухпушечный галеон явно испанского происхождения в окружении толпы мелких судов не мог быть ничем иным, кроме как миражом – рассеиваться не спешил.
– Красавец, – реакция штурмана также подтвердила, что это не галлюцинация. – Интересно, кому это повезло так разжиться? Имечко занятное: «Гардарика». Слово как будто шведское, на клотике – французский флаг, никакого личного вымпела.
– Значит, это флагман Тортуги. – Удивление постепенно испарялось, уступая место ревности. Как? У кого-то корабль лучше его «Сатисфэкшена»? Так, глядишь, ещё начнутся сомнения в его праве на главенство. – Выясним, кто это у нас такой удачливый выискался.
«Сатисфэкшен» бросил якорь в двух кабельтовых от галеона. Тут же на фрегате подняли сигнал, призывающий капитанов на совет. Морган решил не откладывать дело в долгий ящик. Оно и понятно: некоторые ждали его прибытия не первый день, и их команды уже наверняка начинали ворчать. Не следовало С этим шутить. Потому-то уже через час на палубе «Сатисфэкшена» собрались тридцать семь капитанов. Изрядная толпа для квартердека или капитанской каюты, а на берег Морган решил пока не сходить. Куда? В деревушку, населённую почти одними неграми? Ещё нарвёшься на лазутчика. Риск, конечно, дело благородное, если он не глупый.
Девчонка явилась на борт одной из последних. В том, что это именно девушка, а не молодой парень, Морган готов был поклясться, и не потому, что так уж хорошо разбирался в людях. Он её просто узнал. Видел однажды в компании Причарда – вон он стоит у грот-мачты, сверлит девчонку взглядом. По всему видно, насолила она ему изрядно. Но какой корабль её? «Орфей»? Возможно. Причард ничего не рассказывал об этой истории… Когда все собрались, каждый из капитанов, начиная с Моргана, представился: мол, такой-то, капитан такого-то корабля. Морган присматривался к тортугским французам. Кто из них объявит себя капитаном галеона?
– Алина Спарроу, капитан «Гардарики».
Морган мгновенно впился в девчонку взглядом. Она?!! Эта шмакодявка, ростом чуть побольше своей сабли? Затем – быстрый взгляд на капитанов. Те, кто знал, ухмылялись – кто криво, кто весело. Те, кто не был в курсе, смотрели на девчонку, раскрыв рты.
– У самого большого корабля – самый маленький капитан, – Морган изволил пошутить, дабы разрядить обстановку. Кое-кто из пиратов ответил смешком, но большинство промолчали. И это он тоже себе отметил. – Наслышан о вас, капитан Спарроу, – сказал он, выждав несколько секунд. – Говорят, вы изрядно облегчили ношу испанскому фрегату, перевозившему серебро и золото из Картахены.
– Каюсь, грешна, – девчонка ответила с такой иронией, что даже сам Морган состроил усмешку. – Но это дело прошлое, а мы здесь собрались, чтобы обсудить будущее, не так ли?
«Ещё и язык приделан тем концом, что надо. Говорил же Причард – умна, как сатана… Боюсь, эту проблему придётся решать ещё здесь, пока девчонка не испортила мне игру».
Тем временем перекличка капитанов закончилась, и все в ожидании воззрились на «виновника торжества». Морган, прежде чем начать, выдержал эффектную паузу.
– Все вы читали моё письмо, – сказал он. – Все знают, что я не стал бы собирать капитанов со всех островов только для того, чтобы полюбоваться на их рожи. Если вы здесь, то вы уже заранее согласны с тем, что цель укажу вам я. Я знаю, каждый из вас спрашивает: какую именно цель выбрал Генри Морган? Я отвечу вам всем… Мы идём на Панаму!
– Что? Как? Да он с ума сошёл! – послышалось со всех сторон.
Панама и в самом деле считалась самым неприступным городом Мэйна. Мало того: это был не атлантический, а тихоокеанский порт, и, чтобы атаковать город, нужно было либо пешим ходом форсировать панамский перешеек, а это километров семьдесят сквозь джунгли и саванну по прямой, либо плыть вокруг всей Южной Америки. И что хуже, ещё неизвестно. Плюс, эти места были населены индейскими племенами, часть из которых относилась к пиратам не слишком дружественно. Ну, и на закуску – укрепления города. И гарнизон. Тоже не подарок, особенно после нелёгкого перехода. Словом, задачка из разряда невыполнимых. Но Морган, судя по всему, тоже считал, что невозможного не бывает. Он хмуро оглядел галдящих капитанов, и тут его взгляд остановился на девчонке. Капитан «Гардарики» спокойненько так себе стояла и, если судить по её загорелой мордашке, мысленно с ним, с Морганом, соглашалась.
– Дело стоящее, – сказала она. Как будто не очень громко, но там на палубе перекрыла. Сразу стало понятно, как она командует большим галеоном. – Не такое уж нереальное, как думают некоторые.
«Хороший был бы из неё союзник, – подумал Морган. – И очень опасный враг. Что ж, попробую затащить её на свою сторону, вместе с кораблём. А там видно будет».
– Кто не согласен идти со мной в Панаму – повешу, – пообещал он. И все сомневающиеся поняли: повесит, и глазом не моргнёт. – Я не собираюсь готовиться к походу, зная, что с моего корабля сбежало несколько трусливых крыс.
И снова краем глаза увидел, что девчонка как будто с ним соглашается. Всё верно. Если её выбрали адмиралом Тортуги, то наверняка именно за это – за способность достигать цели любыми способами. Ну и ещё шесть десятков пушек – тоже увесистый аргумент.
– Итак, – сказал Морган, дождавшись, когда капитаны умолкнут, – цель вам известна. Остаётся лишь обсудить детали операции…
6
7
8
– Красавец, – реакция штурмана также подтвердила, что это не галлюцинация. – Интересно, кому это повезло так разжиться? Имечко занятное: «Гардарика». Слово как будто шведское, на клотике – французский флаг, никакого личного вымпела.
– Значит, это флагман Тортуги. – Удивление постепенно испарялось, уступая место ревности. Как? У кого-то корабль лучше его «Сатисфэкшена»? Так, глядишь, ещё начнутся сомнения в его праве на главенство. – Выясним, кто это у нас такой удачливый выискался.
«Сатисфэкшен» бросил якорь в двух кабельтовых от галеона. Тут же на фрегате подняли сигнал, призывающий капитанов на совет. Морган решил не откладывать дело в долгий ящик. Оно и понятно: некоторые ждали его прибытия не первый день, и их команды уже наверняка начинали ворчать. Не следовало С этим шутить. Потому-то уже через час на палубе «Сатисфэкшена» собрались тридцать семь капитанов. Изрядная толпа для квартердека или капитанской каюты, а на берег Морган решил пока не сходить. Куда? В деревушку, населённую почти одними неграми? Ещё нарвёшься на лазутчика. Риск, конечно, дело благородное, если он не глупый.
Девчонка явилась на борт одной из последних. В том, что это именно девушка, а не молодой парень, Морган готов был поклясться, и не потому, что так уж хорошо разбирался в людях. Он её просто узнал. Видел однажды в компании Причарда – вон он стоит у грот-мачты, сверлит девчонку взглядом. По всему видно, насолила она ему изрядно. Но какой корабль её? «Орфей»? Возможно. Причард ничего не рассказывал об этой истории… Когда все собрались, каждый из капитанов, начиная с Моргана, представился: мол, такой-то, капитан такого-то корабля. Морган присматривался к тортугским французам. Кто из них объявит себя капитаном галеона?
– Алина Спарроу, капитан «Гардарики».
Морган мгновенно впился в девчонку взглядом. Она?!! Эта шмакодявка, ростом чуть побольше своей сабли? Затем – быстрый взгляд на капитанов. Те, кто знал, ухмылялись – кто криво, кто весело. Те, кто не был в курсе, смотрели на девчонку, раскрыв рты.
– У самого большого корабля – самый маленький капитан, – Морган изволил пошутить, дабы разрядить обстановку. Кое-кто из пиратов ответил смешком, но большинство промолчали. И это он тоже себе отметил. – Наслышан о вас, капитан Спарроу, – сказал он, выждав несколько секунд. – Говорят, вы изрядно облегчили ношу испанскому фрегату, перевозившему серебро и золото из Картахены.
– Каюсь, грешна, – девчонка ответила с такой иронией, что даже сам Морган состроил усмешку. – Но это дело прошлое, а мы здесь собрались, чтобы обсудить будущее, не так ли?
«Ещё и язык приделан тем концом, что надо. Говорил же Причард – умна, как сатана… Боюсь, эту проблему придётся решать ещё здесь, пока девчонка не испортила мне игру».
Тем временем перекличка капитанов закончилась, и все в ожидании воззрились на «виновника торжества». Морган, прежде чем начать, выдержал эффектную паузу.
– Все вы читали моё письмо, – сказал он. – Все знают, что я не стал бы собирать капитанов со всех островов только для того, чтобы полюбоваться на их рожи. Если вы здесь, то вы уже заранее согласны с тем, что цель укажу вам я. Я знаю, каждый из вас спрашивает: какую именно цель выбрал Генри Морган? Я отвечу вам всем… Мы идём на Панаму!
– Что? Как? Да он с ума сошёл! – послышалось со всех сторон.
Панама и в самом деле считалась самым неприступным городом Мэйна. Мало того: это был не атлантический, а тихоокеанский порт, и, чтобы атаковать город, нужно было либо пешим ходом форсировать панамский перешеек, а это километров семьдесят сквозь джунгли и саванну по прямой, либо плыть вокруг всей Южной Америки. И что хуже, ещё неизвестно. Плюс, эти места были населены индейскими племенами, часть из которых относилась к пиратам не слишком дружественно. Ну, и на закуску – укрепления города. И гарнизон. Тоже не подарок, особенно после нелёгкого перехода. Словом, задачка из разряда невыполнимых. Но Морган, судя по всему, тоже считал, что невозможного не бывает. Он хмуро оглядел галдящих капитанов, и тут его взгляд остановился на девчонке. Капитан «Гардарики» спокойненько так себе стояла и, если судить по её загорелой мордашке, мысленно с ним, с Морганом, соглашалась.
– Дело стоящее, – сказала она. Как будто не очень громко, но там на палубе перекрыла. Сразу стало понятно, как она командует большим галеоном. – Не такое уж нереальное, как думают некоторые.
«Хороший был бы из неё союзник, – подумал Морган. – И очень опасный враг. Что ж, попробую затащить её на свою сторону, вместе с кораблём. А там видно будет».
– Кто не согласен идти со мной в Панаму – повешу, – пообещал он. И все сомневающиеся поняли: повесит, и глазом не моргнёт. – Я не собираюсь готовиться к походу, зная, что с моего корабля сбежало несколько трусливых крыс.
И снова краем глаза увидел, что девчонка как будто с ним соглашается. Всё верно. Если её выбрали адмиралом Тортуги, то наверняка именно за это – за способность достигать цели любыми способами. Ну и ещё шесть десятков пушек – тоже увесистый аргумент.
– Итак, – сказал Морган, дождавшись, когда капитаны умолкнут, – цель вам известна. Остаётся лишь обсудить детали операции…
6
«План сам по себе неплох, – думала Галка, слушая Моргана. – У него только два недостатка: автор и исполнители».
План действительно мог бы сделать честь любому европейскому полководцу тех времён. В первую очередь предлагалось захватить одну из испанских крепостей на атлантическом побережье перешейка, лучше всего – Чагрес, [17]стоящую в устье одноимённой реки. Затем марш-бросок через индейские земли и атака на Панаму с суши, где практически нет укреплений. Насколько Галка узнала пиратов, они в принципе не были способны на проведение такой масштабной военной операции. Пограбить – это да, тут он и первые. Но чётко и слаженно сделать то, что под силу лишь кадровой армии, было выше их «потолка». В чём Галка и убедилась, когда Морган, закончив изложение своего плана, спросил: «Кому что не ясно?»
Странно, но всем почему-то всё было ясно. Кроме Галки.
– Прежде всего хотелось бы прояснить детали. – Она не имела никакого военного образования, зато обожала отрабатывать все тонкости дела ещё до его начала. – Вы не возражаете, если я задам несколько вопросов?
– Девочка желает узнать, сколько мы возьмём с собой в дорогу сахарных фруктов? – ухмыльнулся Харрис, правая рука Моргана.
Кое-кто из ямайских капитанов засмеялся, но это веселье, во-первых, мало кто поддержал, а во-вторых, Галка сделала вид, будто ничего не произошло. И смех почти сразу улёгся.
– Девочка желает узнать, – спокойно сказала она, – какими сведениями располагает господин адмирал о численности противника, его дислокации, его осведомлённости относительно ваших планов? Имеете ли вы надёжных проводников среди панамских индейцев? Имеете ли вы своих людей в самой Панаме? Достаточно ли припасов для перехода, который может продлиться по самым скромным прикидкам от шести до десяти дней? Это только организационные вопросы, затрагивающие лишь одну проблему – как дойти до Панамы. Я пока не буду касаться двух других проблем – как её взять и как вернуться с добычей. Меня и моих людей интересует вопрос должной подготовки к операции, ведь в ней-то как раз половина успеха. Разве не так?
Морган как-то странно посмотрел на неё, цыкнул на Харриса, наверняка собравшегося пройтись по поводу воробьиного чириканья.
– На эти вопросы, мисс капитан, вы получите ответ. В своё время, – сказал он, и Галке до чёртиков не понравился его тон. – Вообще-то, вы правы, утверждая, что хорошая подготовка к походу уже половина его успеха. С чего бы девушке быть такой сведущей в военном деле?
– Имела удовольствие изучать тактику великих полководцев от Ганнибала до Валленштейна, – с непередаваемой иронией ответила Галка. На самом деле она когда-то бегло прочла какой-то труд по истории военной хитрости, но главное всё же запомнила. Об этом она скромно умолчала. – А также Сун Цзы, Чингисхана, Тимура и сёгуна Токугавы. Впрочем, этих вы можете и не знать. Они, конечно, волки сухопутные, но мы ведь и собираемся воевать на суше, не так ли? Грех не воспользоваться их опытом.
– Девчонка дело говорит, – сказал один из доверенных капитанов Моргана – Бредли. – Чёрт побери, послушал бы ты её, адмирал. Не то напоремся, как в Маракайбо. Ты нас вывел оттуда, это верно. А сколько мы парней потеряли? Не спеши хмуриться. Я знаю, что говорю. Парни и так болтают, будто ты не жалеешь своих.
– Я и себя не жалею, – огрызнулся Морган. – Всё ради того, чтобы вы могли спускать по тавернам свою долю. Разве вы когда-нибудь оставались без добычи по моей вине?
– Так-то оно так, – крякнул Причард, явно недовольный тем, что приходится соглашаться с ненавистной девчонкой. Но он был умён, и этим всё сказано. – Только чем больше наших дойдёт до Панамы, тем больше шансов, что доны не успеют закопать или унести своё золотишко.
Капитаны – как ямайские, так и тортугские – дружно загудели, обсуждая это дело. И всеобщее мнение склонялось в пользу более тщательной подготовки. Наскоком тут и вправду можно было только шею свернуть. Себе.
– Хорошо, – недовольно хмыкнул Морган. – Допустим, я согласился, и начали загружаться припасами. Кто поручится, что ни одна сволочь не сболтнёт лишнего, пока мы потратим на это драгоценное время?
– Вы думаете, испанцы всё ещё не в курсе, что адмирал Ямайки собирает флибустьеров со всего Мэйна? – улыбнулась Галка. Звание адмирала Тор-туги хоть и было чистой воды авансом, который следовало ещё заслужить, давало ей право говорить с ним на равных. – Я не утверждаю, что среди нас есть предатели. Просто есть люди, которые поутру могут и не вспомнить, чего и кому они вечером трепали в кабаке по пьяному делу. Насколько я знаю, в последнее время испанцы не жалеют песо на агентуру.
– Откуда вам это известно? – Морган зыркнул на неё так, будто собрался этим взглядом перерубить пополам.
– Оттуда, что я беру с испанцев пример, и тоже не жалею песо на свою собственную агентуру. Скажу сразу: в Панаме у меня есть два осведомителя. Купцы. За день до того, как я подняла якорь, мне пришло письмо весьма занятного содержания. Желаете ознакомиться? – Девушка, не дожидаясь ответа, добыла из кармана листок бумаги, и принялась читать вслух, пропустив короткую преамбулу и начав с самого главного: – «…Сообщаем Вам, что господин алькальд приказал жителям заготовить оружие, дабы в нужный момент вооружить своих слуг и рабов, а также закупил дополнительно пороха, пуль и ядер. Причиной этого, по слухам, стало известие, что еретик Морган собирает силы для нападения на один из наших городов. Какой именно, не сообщается, однако сведения, полученные представителем нашего торгового дома в Картахене, позволяют со всей уверенностью сделать вывод, что в ближайшее время наши воды станут небезопасны…»Письмо датировано девятым октября. Человек, написавший его, – португальский купец. Меня он здесь именует «господином Муано», своим французским компаньоном, чтобы избежать лишних вопросов… Что-то не ясно? Спрашивайте, я растолкую.
– Вы верите этому человеку? – спросил Морган.
– Он сдал нам «Санта-Марию дель Кармен». Ту самую, которую мы обчистили месяц назад.
– Это наверняка был корабль его конкурента!
– Естественно. Панаму он готов заложить по той же самой причине – там его дела идут ни шатко ни валко, зато полным полно контор преуспевающих конкурентов.
– Сведения, полученные от него же?
– Нет. От его другого конкурента, который надеется с нашей скромной помощью прикрыть свои грандиозные растраты… Видите, как полезно иметь сразу двух шпионов, которые не в курсе, что работают на одного хозяина? – Галка позволила себе едкую улыбочку. – Разведка ещё никому не мешала. К тому же иногда бывает полезно щадить пойманных испанских купцов. Такие интересные вещи иной раз узнаёшь – хоть авантюрные романы пиши!
– Вот и отлично, – кивнул Морган, мысленно соглашаясь с этим доводом. – Будете нашими глазами и ушами, раз уж у вас всё налажено. А чтобы вы были поближе к своей агентуре, со своими людьми и кораблями возьмёте крепость Чагрес и будете удерживать её до подхода основных сил. Мы же до того атакуем Рио-де-ла-Ача, а затем – Санта-Каталину. И пусть благородные доны поломают голову, где именно мы нанесём главный удар. Тем, кто останется здесь, придётся как следует просмолить борта и заготовить солонины.
«Вот это уже что-то, – подумала Галка, тоже мысленно соглашаясь с пиратским адмиралом. – Брать крепости пока не приходилось, но попробуем… Ну, и по крайней мере, какое-то время Морган не будет трогать „Гардарику". А то вон уже в слюнях запутался, пока считал наши пушки».
Что правда, то правда. Галка и хмуро молчавший Эшби то и дело ловили взгляды, которые Морган бросал в сторону галеона. Здесь он ещё не мог посягнуть на корабль: братва юмора не поймёт. Но в открытом море… Пираты не брезговали нападать друг на друга, и далеко не всегда об этих стычках становилось известно. Ну, не вернулся из рейда – подумаешь. Наверняка испанцы постарались, гори они в аду… Поручение брать крепость Чагрес дало Галке отсрочку. И она решила воспользоваться ею на всю катушку.
История в этом мире ещё не легла на новый курс. Её тяжёлый неповоротливый корабль скрипел, качался под сильным встречным ветром, норовя вернуться в привычное течение…
План действительно мог бы сделать честь любому европейскому полководцу тех времён. В первую очередь предлагалось захватить одну из испанских крепостей на атлантическом побережье перешейка, лучше всего – Чагрес, [17]стоящую в устье одноимённой реки. Затем марш-бросок через индейские земли и атака на Панаму с суши, где практически нет укреплений. Насколько Галка узнала пиратов, они в принципе не были способны на проведение такой масштабной военной операции. Пограбить – это да, тут он и первые. Но чётко и слаженно сделать то, что под силу лишь кадровой армии, было выше их «потолка». В чём Галка и убедилась, когда Морган, закончив изложение своего плана, спросил: «Кому что не ясно?»
Странно, но всем почему-то всё было ясно. Кроме Галки.
– Прежде всего хотелось бы прояснить детали. – Она не имела никакого военного образования, зато обожала отрабатывать все тонкости дела ещё до его начала. – Вы не возражаете, если я задам несколько вопросов?
– Девочка желает узнать, сколько мы возьмём с собой в дорогу сахарных фруктов? – ухмыльнулся Харрис, правая рука Моргана.
Кое-кто из ямайских капитанов засмеялся, но это веселье, во-первых, мало кто поддержал, а во-вторых, Галка сделала вид, будто ничего не произошло. И смех почти сразу улёгся.
– Девочка желает узнать, – спокойно сказала она, – какими сведениями располагает господин адмирал о численности противника, его дислокации, его осведомлённости относительно ваших планов? Имеете ли вы надёжных проводников среди панамских индейцев? Имеете ли вы своих людей в самой Панаме? Достаточно ли припасов для перехода, который может продлиться по самым скромным прикидкам от шести до десяти дней? Это только организационные вопросы, затрагивающие лишь одну проблему – как дойти до Панамы. Я пока не буду касаться двух других проблем – как её взять и как вернуться с добычей. Меня и моих людей интересует вопрос должной подготовки к операции, ведь в ней-то как раз половина успеха. Разве не так?
Морган как-то странно посмотрел на неё, цыкнул на Харриса, наверняка собравшегося пройтись по поводу воробьиного чириканья.
– На эти вопросы, мисс капитан, вы получите ответ. В своё время, – сказал он, и Галке до чёртиков не понравился его тон. – Вообще-то, вы правы, утверждая, что хорошая подготовка к походу уже половина его успеха. С чего бы девушке быть такой сведущей в военном деле?
– Имела удовольствие изучать тактику великих полководцев от Ганнибала до Валленштейна, – с непередаваемой иронией ответила Галка. На самом деле она когда-то бегло прочла какой-то труд по истории военной хитрости, но главное всё же запомнила. Об этом она скромно умолчала. – А также Сун Цзы, Чингисхана, Тимура и сёгуна Токугавы. Впрочем, этих вы можете и не знать. Они, конечно, волки сухопутные, но мы ведь и собираемся воевать на суше, не так ли? Грех не воспользоваться их опытом.
– Девчонка дело говорит, – сказал один из доверенных капитанов Моргана – Бредли. – Чёрт побери, послушал бы ты её, адмирал. Не то напоремся, как в Маракайбо. Ты нас вывел оттуда, это верно. А сколько мы парней потеряли? Не спеши хмуриться. Я знаю, что говорю. Парни и так болтают, будто ты не жалеешь своих.
– Я и себя не жалею, – огрызнулся Морган. – Всё ради того, чтобы вы могли спускать по тавернам свою долю. Разве вы когда-нибудь оставались без добычи по моей вине?
– Так-то оно так, – крякнул Причард, явно недовольный тем, что приходится соглашаться с ненавистной девчонкой. Но он был умён, и этим всё сказано. – Только чем больше наших дойдёт до Панамы, тем больше шансов, что доны не успеют закопать или унести своё золотишко.
Капитаны – как ямайские, так и тортугские – дружно загудели, обсуждая это дело. И всеобщее мнение склонялось в пользу более тщательной подготовки. Наскоком тут и вправду можно было только шею свернуть. Себе.
– Хорошо, – недовольно хмыкнул Морган. – Допустим, я согласился, и начали загружаться припасами. Кто поручится, что ни одна сволочь не сболтнёт лишнего, пока мы потратим на это драгоценное время?
– Вы думаете, испанцы всё ещё не в курсе, что адмирал Ямайки собирает флибустьеров со всего Мэйна? – улыбнулась Галка. Звание адмирала Тор-туги хоть и было чистой воды авансом, который следовало ещё заслужить, давало ей право говорить с ним на равных. – Я не утверждаю, что среди нас есть предатели. Просто есть люди, которые поутру могут и не вспомнить, чего и кому они вечером трепали в кабаке по пьяному делу. Насколько я знаю, в последнее время испанцы не жалеют песо на агентуру.
– Откуда вам это известно? – Морган зыркнул на неё так, будто собрался этим взглядом перерубить пополам.
– Оттуда, что я беру с испанцев пример, и тоже не жалею песо на свою собственную агентуру. Скажу сразу: в Панаме у меня есть два осведомителя. Купцы. За день до того, как я подняла якорь, мне пришло письмо весьма занятного содержания. Желаете ознакомиться? – Девушка, не дожидаясь ответа, добыла из кармана листок бумаги, и принялась читать вслух, пропустив короткую преамбулу и начав с самого главного: – «…Сообщаем Вам, что господин алькальд приказал жителям заготовить оружие, дабы в нужный момент вооружить своих слуг и рабов, а также закупил дополнительно пороха, пуль и ядер. Причиной этого, по слухам, стало известие, что еретик Морган собирает силы для нападения на один из наших городов. Какой именно, не сообщается, однако сведения, полученные представителем нашего торгового дома в Картахене, позволяют со всей уверенностью сделать вывод, что в ближайшее время наши воды станут небезопасны…»Письмо датировано девятым октября. Человек, написавший его, – португальский купец. Меня он здесь именует «господином Муано», своим французским компаньоном, чтобы избежать лишних вопросов… Что-то не ясно? Спрашивайте, я растолкую.
– Вы верите этому человеку? – спросил Морган.
– Он сдал нам «Санта-Марию дель Кармен». Ту самую, которую мы обчистили месяц назад.
– Это наверняка был корабль его конкурента!
– Естественно. Панаму он готов заложить по той же самой причине – там его дела идут ни шатко ни валко, зато полным полно контор преуспевающих конкурентов.
– Сведения, полученные от него же?
– Нет. От его другого конкурента, который надеется с нашей скромной помощью прикрыть свои грандиозные растраты… Видите, как полезно иметь сразу двух шпионов, которые не в курсе, что работают на одного хозяина? – Галка позволила себе едкую улыбочку. – Разведка ещё никому не мешала. К тому же иногда бывает полезно щадить пойманных испанских купцов. Такие интересные вещи иной раз узнаёшь – хоть авантюрные романы пиши!
– Вот и отлично, – кивнул Морган, мысленно соглашаясь с этим доводом. – Будете нашими глазами и ушами, раз уж у вас всё налажено. А чтобы вы были поближе к своей агентуре, со своими людьми и кораблями возьмёте крепость Чагрес и будете удерживать её до подхода основных сил. Мы же до того атакуем Рио-де-ла-Ача, а затем – Санта-Каталину. И пусть благородные доны поломают голову, где именно мы нанесём главный удар. Тем, кто останется здесь, придётся как следует просмолить борта и заготовить солонины.
«Вот это уже что-то, – подумала Галка, тоже мысленно соглашаясь с пиратским адмиралом. – Брать крепости пока не приходилось, но попробуем… Ну, и по крайней мере, какое-то время Морган не будет трогать „Гардарику". А то вон уже в слюнях запутался, пока считал наши пушки».
Что правда, то правда. Галка и хмуро молчавший Эшби то и дело ловили взгляды, которые Морган бросал в сторону галеона. Здесь он ещё не мог посягнуть на корабль: братва юмора не поймёт. Но в открытом море… Пираты не брезговали нападать друг на друга, и далеко не всегда об этих стычках становилось известно. Ну, не вернулся из рейда – подумаешь. Наверняка испанцы постарались, гори они в аду… Поручение брать крепость Чагрес дало Галке отсрочку. И она решила воспользоваться ею на всю катушку.
История в этом мире ещё не легла на новый курс. Её тяжёлый неповоротливый корабль скрипел, качался под сильным встречным ветром, норовя вернуться в привычное течение…
7
Сообщив, как полагалось, команде все новости и получив необходимый «одобрям», Галка отправилась в каюту. И опять набила табаком свою трубку. Нужно было не просто хорошенько обдумать ситуацию. Она должна была вспомнить
всё,что когда-либо читала относительно взятия крепостей. Время, если верить читанному про поход Моргана, у неё ещё было. Значит, была и возможность приготовиться как следует, а не соваться наобум лазаря, как это сделал в её истории Бредли. Она хорошо запомнила эту фамилию, он, кажется, в списке ямайских флибустьеров шёл третьим. Теперь вот познакомилась лично. По слухам, мясник был ничуть не лучше Моргана… «Кстати, вот ещё одно расхождение, – подумала Галка, дымя своей изящной трубкой. – В той истории захватом Чагрес командовал Бредли. Здесь командовать буду я. И моя задача не столько взять крепость, сколько не наделать тех же ошибок… Так… Что я помню из этого… как его там?.. Эксвемелина? Кажется, где-то у крепости неглубоко под водой есть скала. Значит, нужно в первую очередь на неё не напороться. Во-вторых, скрытно на кораблях к крепости хрен подойдёшь. А раз не получится скрытно, нужно разделить силы. Пока „Гардарика“ с „Орфеем“ и парой французов будут салютовать испанцам с моря, остальные ночью высадятся где-нибудь на побережье и по-тихому подойдут с суши. По слухам, там такие заросли, что этот финт вполне может удаться. В-третьих, ни одна крепость ещё долго не держалась, когда внутри вспыхивали пожары. Климат тут тёплый, крыши должны заняться от пары зажигалок… М-да… Хороший вопрос – как их доставить, эти зажигалки, на испанские крыши? Тутошние корабельные мортиры годятся только вишнёвыми косточками переплёвываться с борта на борт, через стену они фиг чего перекинут… Надо подумать. Надо выжать из своих мозгов как можно больше. Только тогда у нас получится что-то дельное…»
…Со дня, когда к Рио-де-ла-Аче – не столько за жемчугом, сколько за маисом на дорожку – отправились пять бортов, прошло больше двух недель. Ещё даже рано было начинать волноваться, и Морган позволял себе спать чуть не до полудня. Пираты заготавливали мясо, приводили в порядок такелаж, некоторые кренговали корабли, находясь в относительной безопасности. Словом, адмиралу делать было нечего. Книг он не читал, детали подготовки к походу обсосали уже до косточек, его корабли в порядке, испанцев на горизонте не видать… Словом, валяйся до полудня, а потом до вечера попивай винцо да закусывай. Чем он и занимался. Не хватало только бабы. С негритянками из посёлка пусть команды развлекаются. Он человек культурный и предпочитал общаться с белыми женщинами. К сожалению, белая женщина здесь всего одна, но как раз с ней-то дней десять назад вышла не очень приятная история. Морган не любил об этом вспоминать, пираты ничего не знали: у девчонки хватило ума никому не разболтать… М-да, говорил ведь Причард, что она способна голыми руками переломать кости, искалечить или вовсе убить. Кто же знал, что это настолькоправда? А могла выйти неплохая партия. Ради галеона можно было бы и жениться. Да и девчонка ничего, даром что мелкая и жилистая. Сделал ей, гм, предложение, по-своему, конечно… Эх… Что толку, если девка даже слушать не стала? Сразу его носом в пол, руки за спину… сучка… Одним словом, отсутствие женского общества стало ещё одной причиной, по которой Морган пребывал не в самом лучшем расположении духа.
На изящных французских часах было всего восемь, когда адмирала разбудила пушечная пальба. Подумав о худшем, он наскоро оделся и помчался на квартердек. Худшее, слава богу, не оправдалось: это не было нападением на пиратский лагерь. Это вообще было чёрт знает чем. Неподалёку от лагеря кто-то выстроил в ряд пяток пушек и жёг порох почём зря. Причём, если Моргану ещё не изменяло зрение, жерла орудий были задраны кверху настолько, насколько это было возможно. Пришлось спешно приводить себя в порядок, спускать шлюпку и идти выяснять, кто это там устроил стрельбище без его высочайшего дозволения.
В общем, не прошло и получаса, как Морган был на берегу. Увидев, кто устроил этот балаган со стрельбой, он негромко, но забористо выругался. Девчонка. Вернее, она и её канониры.
– Чем, чёрт вас задери, вы тут занимаетесь? – рявкнул он. – Делать больше нечего? Так я найду для вас работёнку!
– Испытываем новый тип снаряда, сэр Генри, – ответила девчонка. Лучше бы она молчала. С того памятного вечера, когда он предлагал ей руку, сердце и прочий ливер, она принялась называть его «сэром Генри». И произносила это всегда с такой ехидцей, что парни волей-неволей начинали скалиться.
– Какого ещё снаряда? – возмутился Морган. – Да вы…
– Зажигательного, – девчонка не дала его адмиральскому гневу перейти в шквал. – Пригодится как при взятии крепости, так и при близком знакомстве с неприятельскими линкорами, если таковые встретятся по пути.
При Моргане было всего четверо его людей, тогда как при девчонке – два десятка канониров и боцман. Потому адмирал соизволил умерить свой начальственный пыл.
– Покажите, – процедил он. Новый тип снаряда – дело стоящее, если это, конечно, не какой-нибудь эфемерный прожект городской барышни. Хотя от этой «барышни» можно было всякого дождаться.
По знаку девчонки один из канониров подал ему шар, скатанный из пеньки. Шар показался непривычно тяжёлым, и от него несло какой-то дрянью. Руки тут же выпачкались в маслянистой тёмной гадости – именно она и воняла.
– Сердцевина – камень или мелкое ядро, – начала пояснять девчонка. – Сверху пенька, хорошенько пропитанная горючей смесью – масло, смола, чуток серы, чуток спирта. Мы тут повозились немного с пропорциями, зато теперь «зажигалка» загорается от пороха ещё в стволе, и в лучшем виде доставляется прямиком на крыши за стеной. Или на такелаж противника – если снабдить эту хрень крюками. [18]Причём не гаснет в полёте. Самое то, чтобы устроить испанцам настоящий ад. Желаете взглянуть, как оно действует?
– Валяйте, – Морган бросил канониру снаряд и, добыв двумя пальцами платочек из кармана, брезгливо вытер руки. – Посмотрим, что вы там навыдумывали.
– Давай, Пьер, – девушка кивнула старшему канониру.
Тот забил зажигательный снаряд в ствол, проколол пороховой картуз, насыпал пороху в запальное отверстие и на полку и поднёс тлеющий фитиль. Пушка рявкнула, выпустила довольно высоко летящую «комету» «зажигалки», после чего снаряд благополучно приземлился в двухстах с чем-то ярдах от зрителей на кучу ломаных досок, выброшенных с кораблей после ремонта. Куча тут же задымилась, а потом и вовсе загорелась весёлым пламенем.
– Достаточно, или повторить?
Девчонка снова ехидничала. Что ж, она может себе это позволить. Любая другая баба на её месте уже узнала бы, как ему дерзить…
– У нашего Воробушка стальной клюв, – хмыкнул Морган. – Добро. Ваша затея мне по нраву. Если придумаете ещё что-нибудь эдакое, соизвольте хотя бы известить меня, прежде чем палить из пушек.
Наверняка у этой сучки вертелся на язычке ещё более ехидный вопросик, касающийся нервов господина адмирала, пушечной стрельбы и возможного появления противника. Но она лишний раз подтвердила, что Причард был прав: ума у неё хватит на двух мужчин. Надо же – придумала использовать взятых ею на крючок купчишек в качестве агентов! Играет на человеческих слабостях. Наверняка следит за перипетиями «наверху». Что там говорил сэр Модифорд? Французы, кажется, решили сыграть с Англией на равных? Но тогда это означает, что д'Ожерон… Нет, быть того не может. Д" Ожерон выставил бы в качестве своей фигуры кого-нибудь другого. Не девчонку. Она – скорее всего прикрытие. Тогда кто?
И почему молчит Модифорд?
…Со дня, когда к Рио-де-ла-Аче – не столько за жемчугом, сколько за маисом на дорожку – отправились пять бортов, прошло больше двух недель. Ещё даже рано было начинать волноваться, и Морган позволял себе спать чуть не до полудня. Пираты заготавливали мясо, приводили в порядок такелаж, некоторые кренговали корабли, находясь в относительной безопасности. Словом, адмиралу делать было нечего. Книг он не читал, детали подготовки к походу обсосали уже до косточек, его корабли в порядке, испанцев на горизонте не видать… Словом, валяйся до полудня, а потом до вечера попивай винцо да закусывай. Чем он и занимался. Не хватало только бабы. С негритянками из посёлка пусть команды развлекаются. Он человек культурный и предпочитал общаться с белыми женщинами. К сожалению, белая женщина здесь всего одна, но как раз с ней-то дней десять назад вышла не очень приятная история. Морган не любил об этом вспоминать, пираты ничего не знали: у девчонки хватило ума никому не разболтать… М-да, говорил ведь Причард, что она способна голыми руками переломать кости, искалечить или вовсе убить. Кто же знал, что это настолькоправда? А могла выйти неплохая партия. Ради галеона можно было бы и жениться. Да и девчонка ничего, даром что мелкая и жилистая. Сделал ей, гм, предложение, по-своему, конечно… Эх… Что толку, если девка даже слушать не стала? Сразу его носом в пол, руки за спину… сучка… Одним словом, отсутствие женского общества стало ещё одной причиной, по которой Морган пребывал не в самом лучшем расположении духа.
На изящных французских часах было всего восемь, когда адмирала разбудила пушечная пальба. Подумав о худшем, он наскоро оделся и помчался на квартердек. Худшее, слава богу, не оправдалось: это не было нападением на пиратский лагерь. Это вообще было чёрт знает чем. Неподалёку от лагеря кто-то выстроил в ряд пяток пушек и жёг порох почём зря. Причём, если Моргану ещё не изменяло зрение, жерла орудий были задраны кверху настолько, насколько это было возможно. Пришлось спешно приводить себя в порядок, спускать шлюпку и идти выяснять, кто это там устроил стрельбище без его высочайшего дозволения.
В общем, не прошло и получаса, как Морган был на берегу. Увидев, кто устроил этот балаган со стрельбой, он негромко, но забористо выругался. Девчонка. Вернее, она и её канониры.
– Чем, чёрт вас задери, вы тут занимаетесь? – рявкнул он. – Делать больше нечего? Так я найду для вас работёнку!
– Испытываем новый тип снаряда, сэр Генри, – ответила девчонка. Лучше бы она молчала. С того памятного вечера, когда он предлагал ей руку, сердце и прочий ливер, она принялась называть его «сэром Генри». И произносила это всегда с такой ехидцей, что парни волей-неволей начинали скалиться.
– Какого ещё снаряда? – возмутился Морган. – Да вы…
– Зажигательного, – девчонка не дала его адмиральскому гневу перейти в шквал. – Пригодится как при взятии крепости, так и при близком знакомстве с неприятельскими линкорами, если таковые встретятся по пути.
При Моргане было всего четверо его людей, тогда как при девчонке – два десятка канониров и боцман. Потому адмирал соизволил умерить свой начальственный пыл.
– Покажите, – процедил он. Новый тип снаряда – дело стоящее, если это, конечно, не какой-нибудь эфемерный прожект городской барышни. Хотя от этой «барышни» можно было всякого дождаться.
По знаку девчонки один из канониров подал ему шар, скатанный из пеньки. Шар показался непривычно тяжёлым, и от него несло какой-то дрянью. Руки тут же выпачкались в маслянистой тёмной гадости – именно она и воняла.
– Сердцевина – камень или мелкое ядро, – начала пояснять девчонка. – Сверху пенька, хорошенько пропитанная горючей смесью – масло, смола, чуток серы, чуток спирта. Мы тут повозились немного с пропорциями, зато теперь «зажигалка» загорается от пороха ещё в стволе, и в лучшем виде доставляется прямиком на крыши за стеной. Или на такелаж противника – если снабдить эту хрень крюками. [18]Причём не гаснет в полёте. Самое то, чтобы устроить испанцам настоящий ад. Желаете взглянуть, как оно действует?
– Валяйте, – Морган бросил канониру снаряд и, добыв двумя пальцами платочек из кармана, брезгливо вытер руки. – Посмотрим, что вы там навыдумывали.
– Давай, Пьер, – девушка кивнула старшему канониру.
Тот забил зажигательный снаряд в ствол, проколол пороховой картуз, насыпал пороху в запальное отверстие и на полку и поднёс тлеющий фитиль. Пушка рявкнула, выпустила довольно высоко летящую «комету» «зажигалки», после чего снаряд благополучно приземлился в двухстах с чем-то ярдах от зрителей на кучу ломаных досок, выброшенных с кораблей после ремонта. Куча тут же задымилась, а потом и вовсе загорелась весёлым пламенем.
– Достаточно, или повторить?
Девчонка снова ехидничала. Что ж, она может себе это позволить. Любая другая баба на её месте уже узнала бы, как ему дерзить…
– У нашего Воробушка стальной клюв, – хмыкнул Морган. – Добро. Ваша затея мне по нраву. Если придумаете ещё что-нибудь эдакое, соизвольте хотя бы известить меня, прежде чем палить из пушек.
Наверняка у этой сучки вертелся на язычке ещё более ехидный вопросик, касающийся нервов господина адмирала, пушечной стрельбы и возможного появления противника. Но она лишний раз подтвердила, что Причард был прав: ума у неё хватит на двух мужчин. Надо же – придумала использовать взятых ею на крючок купчишек в качестве агентов! Играет на человеческих слабостях. Наверняка следит за перипетиями «наверху». Что там говорил сэр Модифорд? Французы, кажется, решили сыграть с Англией на равных? Но тогда это означает, что д'Ожерон… Нет, быть того не может. Д" Ожерон выставил бы в качестве своей фигуры кого-нибудь другого. Не девчонку. Она – скорее всего прикрытие. Тогда кто?
И почему молчит Модифорд?
8
Проводив Моргана и его людей ироничным взглядом, Галка повернулась к своим. И отметила кривую, не очень весёлую усмешку Старого Жака.
– Я не собираюсь под него ложиться, ни в прямом, ни в переносном смысле, – девушка ответила на ещё не заданный вопрос. Зря Морган думал, будто она никому ничего не сказала о его, мягко говоря, ухаживании. Сказала. Только тем, кому доверяла на двести процентов. – Мы ведь к нему не на побегушки нанялись.
– Смотри, не наскочи на рифы, – хмыкнул Жак. – Ладно, кэп, что у нас там дальше?
После «гостинца» из восемнадцатого века – полулегального брандскугеля – Галка приготовила возможному противнику сюрприз от благодарных потомков из века двадцатого. На изготовление опытной партии пошли бутылки из-под рома, шнур и порох для запалов, и всё та же адская смесь, только более «термоядерная», чем на зажигательные снаряды. Вы уже все поняли, надеюсь? Знаменитый «коктейль Молотова», сделанный, правда, на основе подручных горючих материалов. Тем не менее от брошенной бутылки с шипением вспыхнуло даже то, что гореть по идее не должно – кучка рваной парусины, добротно промоченной морской водичкой. Липкие, ярко горящие брызги, разлетевшись от разбитой бутылки, прожгли тонкую почву до каменистой подложки.
– С этим будьте осторожны, братцы, – предупредила Галка. – Пуля попадёт – сами дотла сгорите.
– Город с такими снарядами не очень поштурмуешь, когда всё вокруг тебя загорится к чёрту. Зато на борт противника забросить – милое дело, – согласился Бертье. – Или брандер этим набить. Фейерверк будет такой, что ночь в день превратится… Моргану показывать будешь?
– Нет.
– Ну и замечательно. Сейчас мы оттащим пушки на борт, и сразу примемся мотать пеньку, – Бертье хитро прищурился, наблюдая, как шлюпка Моргана отвалила от берега. – Об остальном не беспокойся, Воробушек, всё будет готово уже через неделю.
– Добро, – Галка сказала это уже на своём корявом французском – надо же учиться, в конце концов, как завещал великий Ленин. Половина книг в её каюте написана по-французски. – Разливать этот «адский ром» по бутылкам лучше бы на берегу, но мы ведь не хотим показывать его Моргану? Так что будьте там осторожны. Держите под рукой пару ведер песка; вода, если оно займётся, сами видите, не очень-то помогает.
У неё про запас был ещё один сюрприз, но над ним ещё только предстояло подумать. Да и не ко времени он. Галка и так ввела в обиход убойные вещи, которым в её истории только предстояло появиться. А такие новшества долго в секрете не удержишь. Обязательно найдётся умник, который их повторит. Или украдёт. И пойдёт тут гонка вооружений…
Если Морган не знал, чем заняться, то Галка вертелась с утра до вечера как заведенная. Ни одной минуты не теряла напрасно. И, когда ещё недели через три явились корабли, посланные за маисом, добрая половина ямайских пиратов уже считала её своей в доску. Не говоря уже о тортугских. Вечерние посиделки на берегу стали традицией. Выставлялся ром, из посёлка приходили весёлые негритянки, но «гвоздём программы» всё равно были байки о далёких странах, которые травила Галка. Почти всё, что рассказывала, она в своё время узнала из телепередач и журнала «Вокруг света». Ведь она до колик в животе не любила путешествовать лично. И причиной тому были её самые ранние воспоминания. Страшноватый калейдоскоп образов, навсегда впечатавшихся в её память, отзывался болью одного единственного слова.
Сумгаит.
Её отец служил там. Ей тогда ещё не исполнилось и трёх лет, но она навсегда запомнила сумасшедшие глаза мамы, судорожно вцепившейся в её одежонку. Автобус с грязными стёклами. Серую, страшную массу толпы, орущей и бросающей камни вслед этому автобусу… Из этих воспоминаний Галка вынесла лютую ненависть к собственной беспомощности. Оттого и дралась с мальчишками, до крови, оспаривая дворовое первенство. Оттого и связалась поначалу с полубандитской компанией Лысого, после чего воевала уже с ним самим. Оттого и айкидо. А теперь вот – пиратство. Самое настоящее, не медийное. Оттого и нелюбовь к путешествиям, в которой она не признавалась никому. Что, впрочем, не мешало ей регулярно усложнять испанцам жизнь, а братве рассказывать о далёких азиатских странах. Одним словом, если бы Морган изволил опередить время и провести социологический опрос среди ямайских флибустьеров, половина из них отозвалась бы о тортугской пиратке с куда большей приязнью, чем о нём самом. Иначе говоря, Галка медленно, но верно проделывала с ним то же, что и с Причардом. Она не сомневалась, что кто-то, возможно, Бредли, Харрис или тот же Причард, уже докладывал адмиралу об изменении настроения среди своих команд. Но раз Морган до сих пор не позаботился отменить вечеринки, значит, не придавал им особого значения. Ну, собрались парни выпить, байки потравить. Так они всегда не против такого времяпрепровождения. В общем, Галке в этом непростом деле пока никто не мешал. И слава богу.
– Я не собираюсь под него ложиться, ни в прямом, ни в переносном смысле, – девушка ответила на ещё не заданный вопрос. Зря Морган думал, будто она никому ничего не сказала о его, мягко говоря, ухаживании. Сказала. Только тем, кому доверяла на двести процентов. – Мы ведь к нему не на побегушки нанялись.
– Смотри, не наскочи на рифы, – хмыкнул Жак. – Ладно, кэп, что у нас там дальше?
После «гостинца» из восемнадцатого века – полулегального брандскугеля – Галка приготовила возможному противнику сюрприз от благодарных потомков из века двадцатого. На изготовление опытной партии пошли бутылки из-под рома, шнур и порох для запалов, и всё та же адская смесь, только более «термоядерная», чем на зажигательные снаряды. Вы уже все поняли, надеюсь? Знаменитый «коктейль Молотова», сделанный, правда, на основе подручных горючих материалов. Тем не менее от брошенной бутылки с шипением вспыхнуло даже то, что гореть по идее не должно – кучка рваной парусины, добротно промоченной морской водичкой. Липкие, ярко горящие брызги, разлетевшись от разбитой бутылки, прожгли тонкую почву до каменистой подложки.
– С этим будьте осторожны, братцы, – предупредила Галка. – Пуля попадёт – сами дотла сгорите.
– Город с такими снарядами не очень поштурмуешь, когда всё вокруг тебя загорится к чёрту. Зато на борт противника забросить – милое дело, – согласился Бертье. – Или брандер этим набить. Фейерверк будет такой, что ночь в день превратится… Моргану показывать будешь?
– Нет.
– Ну и замечательно. Сейчас мы оттащим пушки на борт, и сразу примемся мотать пеньку, – Бертье хитро прищурился, наблюдая, как шлюпка Моргана отвалила от берега. – Об остальном не беспокойся, Воробушек, всё будет готово уже через неделю.
– Добро, – Галка сказала это уже на своём корявом французском – надо же учиться, в конце концов, как завещал великий Ленин. Половина книг в её каюте написана по-французски. – Разливать этот «адский ром» по бутылкам лучше бы на берегу, но мы ведь не хотим показывать его Моргану? Так что будьте там осторожны. Держите под рукой пару ведер песка; вода, если оно займётся, сами видите, не очень-то помогает.
У неё про запас был ещё один сюрприз, но над ним ещё только предстояло подумать. Да и не ко времени он. Галка и так ввела в обиход убойные вещи, которым в её истории только предстояло появиться. А такие новшества долго в секрете не удержишь. Обязательно найдётся умник, который их повторит. Или украдёт. И пойдёт тут гонка вооружений…
Если Морган не знал, чем заняться, то Галка вертелась с утра до вечера как заведенная. Ни одной минуты не теряла напрасно. И, когда ещё недели через три явились корабли, посланные за маисом, добрая половина ямайских пиратов уже считала её своей в доску. Не говоря уже о тортугских. Вечерние посиделки на берегу стали традицией. Выставлялся ром, из посёлка приходили весёлые негритянки, но «гвоздём программы» всё равно были байки о далёких странах, которые травила Галка. Почти всё, что рассказывала, она в своё время узнала из телепередач и журнала «Вокруг света». Ведь она до колик в животе не любила путешествовать лично. И причиной тому были её самые ранние воспоминания. Страшноватый калейдоскоп образов, навсегда впечатавшихся в её память, отзывался болью одного единственного слова.
Сумгаит.
Её отец служил там. Ей тогда ещё не исполнилось и трёх лет, но она навсегда запомнила сумасшедшие глаза мамы, судорожно вцепившейся в её одежонку. Автобус с грязными стёклами. Серую, страшную массу толпы, орущей и бросающей камни вслед этому автобусу… Из этих воспоминаний Галка вынесла лютую ненависть к собственной беспомощности. Оттого и дралась с мальчишками, до крови, оспаривая дворовое первенство. Оттого и связалась поначалу с полубандитской компанией Лысого, после чего воевала уже с ним самим. Оттого и айкидо. А теперь вот – пиратство. Самое настоящее, не медийное. Оттого и нелюбовь к путешествиям, в которой она не признавалась никому. Что, впрочем, не мешало ей регулярно усложнять испанцам жизнь, а братве рассказывать о далёких азиатских странах. Одним словом, если бы Морган изволил опередить время и провести социологический опрос среди ямайских флибустьеров, половина из них отозвалась бы о тортугской пиратке с куда большей приязнью, чем о нём самом. Иначе говоря, Галка медленно, но верно проделывала с ним то же, что и с Причардом. Она не сомневалась, что кто-то, возможно, Бредли, Харрис или тот же Причард, уже докладывал адмиралу об изменении настроения среди своих команд. Но раз Морган до сих пор не позаботился отменить вечеринки, значит, не придавал им особого значения. Ну, собрались парни выпить, байки потравить. Так они всегда не против такого времяпрепровождения. В общем, Галке в этом непростом деле пока никто не мешал. И слава богу.