Грегори Джил. Именно в этот раз

   – Мне подождать вас, миледи?
   – Да, прогуляйте пока лошадей, Руперт. Вряд ли я задержусь надолго.
   На самом деле Джози понятия не имела, сколько времени потребует от нее этот визит.
   «А что, если дома никого нет? – с тревогой подумала она, поднимаясь по ступенькам. – Что, если меня откажутся принять?»
   Если… если… если…
   Дверь открыл лакей огромного роста.
   – Мадам? – почтительно спросил он, оглядывая модное платье Джози из синего прусского шелка с очаровательным кружевным турнюром, а также ее розовую шляпку и зонтик.
   Джози протянула ему маленькую позолоченную визитную карточку, изготовленную по распоряжению Итэна.
   – Я хотела бы повидаться с мисс Денби, – сказала она со спокойным достоинством, стараясь скрыть волнение.
   Джози ждала ответа затаив дыхание. Она не очень удивилась бы, услышав, что мисс Денби здесь не живет и вообще такой особы не существует, пусть даже леди Картрайт утверждает, что лично с ней знакома!
   – Извольте подождать в гостиной, миледи. Я доложу о вас мисс Денби.
   С бешено бьющимся сердцем Джози расхаживала взад и вперед по комнате. В маленькой шелковой сумочке лежал заветный мешочек с ее брошью и кольцом – вернее, кольцом мисс Денби. По крайней мере надо вернуть драгоценность владелице.
   Но Господи, как объяснить ей все это? Каким образом к графине Стоунклиф могли попасть вещи, отнятые у мисс Денби грабителями?
   Прикусив губу, Джози подошла к камину, облицованному мрамором, потом направилась к окну и невидящим взглядом уставилась на рододендроны и подстриженные тисы. Стены красивой зелено-голубой гостиной словно растаяли в воздухе, и Джози осталась наедине со своим страхом. Она и впрямь решилась на отчаянный поступок. А вдруг мисс Денби окажется такой же злобной и высокомерной девицей, как и мисс Креншоу, и забросает ее вопросами, ответить на которые невозможно, не унизив при этом себя и Итэна?
   Ну почему она не посоветовалась с ним? Зачем было так спешить? После стольких лет сомнений и страданий?
   Рано утром Итэн уехал по делам. Он собирался стать членом парламента, и ему устроили сегодня встречу с несколькими влиятельными лордами. Джози нежилась в ванне, где и отыскал ее муж. Она успела только с удивлением пробормотать «до свидания», звонко поцеловав его, и граф тут же умчался прочь, весело насвистывая. Не было никакой возможности рассказать ему о драгоценностях, о надеждах, связанных с мисс Денби, и о своем намерении отправиться к ней с визитом.
   «Вечером, когда мы с Итэном будем пить чай, сидя рядышком на кушетке, я подам ему одно из тех вкусных блюд, что готовит мисс Чапп, а потом все объясню. И возможно, у меня уже будут ответы на кое-какие вопросы. Может быть даже, я узнаю, кто я на самом деле», – подумала Джози.
   Хотя для Итэна это не имеет ровно никакого значения. Невероятно, но он любит ее такой, какая она есть. Что бы ни сказала мисс Денби, в его отношении к Джози ничего не изменится.
   Но самой Джози было очень важно наконец-то узнать тайну своего происхождения. Да, для нее это значило чертовски много.
   Дверь скрипнула, и Джози резко обернулась. Ее переполняли страх и возбуждение. Увидев девушку, нерешительно переступившую порог гостиной, она замерла.
   Мисс Денби была старше Джози всего на два-три года и на несколько дюймов выше. Она похожа на стебелек скромного полевого цветка, подумала Джози. Такая же хрупкая и неброская. Мисс Денби была одета в простенькое оливково-зеленое утреннее платье, красиво облегавшее ее стройную, худощавую фигурку. Золотистые волосы своим цветом соперничали с лучами солнца. На милом, нежном личике сияли голубые, словно сделанные из фарфора, глаза.
   Эти глаза смотрели на Джози с некоторым удивлением. Потом мисс Денби медленно шагнула вперед, остановилась и, склонив голову набок, с недоумением посмотрела на гостью.
   – Мы разве с вами знакомы, леди Стоунклиф? – тихо спросила она, смущенно улыбаясь.
   – Нет, мисс Денби, мы никогда раньше не встречались.
   Джози тоже улыбнулась в надежде немного подбодрить собеседницу. Мисс Денби казалась пугливой, точно мышонок! Несмотря на ее любезный тон, было ясно, что она не слишком привыкла принимать гостей.
   – Моя знакомая – леди Картрайт – подсказала мне, как найти вас.
   – Найти меня? – От удивления глаза мисс Денби, осененные длинными ресницами, округлились, и в тот же момент Джози обратила внимание на их форму. Поразительно! Да они же чуть раскосые! – Про-простите, – продолжала мисс Денби, бросив смущенный взгляд на гостью. – Наверное, я веду себя неучтиво, но я редко провожу время в обществе других людей. Почти не выезжаю в свет. – Она чуть покраснела. – Пожалуйста, присаживайтесь. – Мисс Денби слегка тряхнула головой и изящным жестом указала на кушетку, стоявшую напротив окна. – Расскажите, ч-чем я могу быть вам полезной?
   – Возможно, мой вопрос покажется вам странным, но… – Джози глубоко вздохнула, словно перед прыжком в воду. – Несколько месяцев назад, в Америке, на ваш дилижанс напали бандиты! – выпалила она, забыв от волнения, что правила приличия требуют подойти к деликатной теме постепенно.
   Мисс Денби, сидевшая в кресле, вцепилась в подлокотники.
   – Откуда вы знаете?
   – Потому что… о черт… извините… я хотела сказать… тьфу ты… в общем, по-моему, ваши драгоценности находятся у меня. Вы узнаете их?
   Джози расстегнула свою сумочку, дрожащими пальцами извлекла оттуда мешочек и, порывшись в нем, вытащила кольцо с опалом и жемчужинами, браслет и драгоценный обрывок письма.
   Мисс Денби приоткрыла от изумления рот.
   – Да. Это мои вещи! – Ее лицо озарилось радостной улыбкой, а восхищенный взгляд не отрывался от кольца. – О, какое ч-чудо! Вы поступили великодушно, вернув их мне! Но что произошло? Наверное, шериф поймал бандитов и… нет-нет, вряд ли. Не мог же он послать вас…
   – Я нашла их. В том смысле, что эти вещи и впрямь были у бандитов; мне удалось похитить их, чтобы отдать вам. – Джози не сумела удержать блаженную улыбку. В ее душе вновь ожила светлая надежда, и слова полились нескончаемым потоком: – Вчера вечером на балу у леди Картрайт я увидела портрет вашей матери и заметила на ее платье брошку. Она в точности подходит к этому вот кольцу.
   – Да, они из одного гарнитура. Джози разволновалась еще больше.
   – Я так и подумала. И спросила леди Картрайт, как зовут эту даму на портрете. Оказалось, что ваша мать приходится ей кузиной. Я объяснила, что ищу мисс Денби, и она дала ваш адрес.
   Джози перевела дух и заговорила почти шепотом, с трудом сдерживая возбуждение:
   – Я хочу еще кое-что показать вам, мисс Денби. – И она вытащила из мешочка брошь.
   Теперь, в самый ответственный момент, она вдруг обрела спокойствие, только вот засосало под ложечкой.
   – Эта брошка как две капли воды похожа на ту, что изображена на картине. На брошку вашей матери. Но… она принадлежит лично мне.
   Джози запнулась, увидев, что мисс Денби потрясена до глубины души. На нее словно вылили ушат холодной воды.
   – Мисс Денби! – Джози вскочила с кушетки, зажав в руке брошь и сумочку. – Что с вами?
   – В-вы… вы… Откуда у в-вас эта брошь?
   – Я сирота Начальница приюта, где я провела первые годы жизни, сказала, что брошь была приколота к моим пеленкам.
   Мисс Денби, казалось, вот-вот упадет в обморок. Она посмотрела на Джози безумными глазами, потом встала, слегка покачиваясь.
   – Боже милостивый. Это вы. Она – это вы.
   Ее взгляд то и дело перебегал с брошки на лицо Джози. Она изучала свою гостью с жадным, пристальным вниманием.
   Наконец, задрожав всем телом, Алисия Денби рванулась вперед, да так неожиданно, что Джози чуть не упала.
   – Леди Стоунклиф… вы, наверное… но, возможно, это у-ужасная ошибка… вы, должно быть… – бессвязно продолжала девушка, сжав руку гостьи трясущимися руками.
   – Кто? – выдавила из себя Джози. – Пожалуйста, скажите. Я пыталась выяснить это всю мою жизнь!
   – Джозефина!
   – Да, так меня зовут. – И Джози, в свою очередь, вцепилась в руку мисс Денби. – Кроме брошки, к пеленкам была приколота записка со словами: «младенец Джозефина».
   Мисс Денби не отрывала от Джози испытующего взгляда. На ее лице отразилась целая гамма чувств: недоверие, радость, изумление.
   – Вы – моя сестра!

Глава 23

   В саду щебетали птицы. Их веселые голоса нарушали тишину, царившую в гостиной. Чуть ли не впервые в жизни Джози потеряла дар речи. Она с немым удивлением смотрела на восторженное лицо мисс Денби.
   – Откуда вы знаете? – спросила она наконец.
   – Я знаю. Поверьте, л-леди Стоунклиф, я знаю. Господи, да вы взгляните на свои волосы! У папы были точно такие же. У нашего папы. Я больше похожа на маму, но глаза у нас с вами одинаковые – немного раскосые. Разве вы сами не в-видите?
   И, не дав Джози ответить, Алисия с мольбой стиснула руки, словно боясь, что все это лишь сон и чудесный подарок, сделанный судьбой, вот-вот исчезнет.
   И вдруг на ее лице вспыхнула улыбка – такая безудержно счастливая и прекрасная, что в гостиной стало будто светлее.
   – Дедушка, – выдохнула она наконец, возбужденно стиснув руку Джози. – О, мы должны сообщить дедушке! Идем, Джозефина… мы с тобой поболтаем потом. Расскажем все… и как нас разлучили, и как страстно нам хотелось найти друг друга.
   – Вы искали меня? – спросила Джози, ощущая мучительную боль в сердце. – Значит… я была нужна вам… им? Значит, меня не бросили?
   – Бросили?! Нет, Боже милостивый, нет! Но ведь тогда шла война, Джозефина, война между штатами… Мне было три года, и меня отправили домой, в Англию, а ты, совсем еще крошка…
   Алисия вдруг умолкла.
   – Я все объясню, обещаю, – тихо сказала она. – Дедушка уже перестал верить, что тебя удастся найти. Он стар и слаб. Надо сейчас же пойти к нему. Он будет вне себя от счастья.
   «У меня есть дедушка и сестра!» Не в силах справиться с переполнявшими ее чувствами, Джози подошла к камину. Она была так потрясена услышанным, что плохо воспринимала происходящее.
   – А вы уверены, что не ошиблись? – вдруг спросила Джози, еле шевеля пересохшими губами. – Будет ужасно, если мы скажем ему, а потом все надежды разлетятся в пух и прах.
   – У тебя есть брошь. Мамина брошь. И с-сходство… теперь, когда я знаю, кто ты, слишком очевидно. Идем! – Мисс Денби с удивительной для такого застенчивого человека решимостью снова взяла Джози за руку и потащила к двери.
   Они пробежали по коридору и вошли в музыкальную комнату – просторную и красиво обставленную большими креслами с подголовниками и кушетками, обитыми тиком. Посередине, на самом почетном месте, стояло роскошное пианино из розового дерева. Над ним висела картина в позолоченной раме.
   – С-смотри. – Мисс Денби подвела Джози к пианино и указала на картину.
   На ней были изображены мужчина и женщина – та самая женщина, портрет которой Джози уже видела у леди Картрайт. Только здесь рядом с ней стоял высокий стройный красавец с каштановыми кудрями. Крупные черты его лица несли печать высокомерия. На губах блуждала ироническая улыбка, казалось, адресованная рисовавшему его художнику.
   – Повторяю, у тебя мамины глаза и папины волосы, – прошептала Алисия слегка хриплым от волнения голосом.
   Она отвела взгляд от картины и посмотрела на свою сестру – молодую прекрасную женщину, которая застыла на месте как вкопанная.
   – Я всю жизнь рассматривала портреты родителей и знаю, как они выглядели, до мельчайших подробностей.
   Поразительно, ты унаследовала что-то от них обоих. Теперь я это ясно вижу. Джозефина, я уверена, что права. Мы жили в Джорджии, на плантации. Во время войны наша семья потеряла все… Папу убили в сражении под Чикамауга, а мама умерла, не успев переправить тебя в безопасное место… ее усилия были напрасны. Жизнь разлучила нас на долгие годы. Джозефина, мы с дедушкой уже и не чаяли когда-нибудь найти тебя…
   – Зато я нашла вас. – Джози крепко сжала руки мисс Денби. Она до сих пор все еще не пришла в себя, боясь поверить, что после стольких лет бесплодных поисков цель наконец-то достигнута. – Но если бы не было этого ограбления… да твоего письма в придачу…
   – Алисия, дорогая моя! Прости, что побеспокоил тебя…
   Девушки обернулись. На пороге стоял старый джентльмен с тросточкой. Он вошел в комнату медленно, еле передвигая ноги, но гордо распрямив плечи.
   У Джози сердце едва не выскочило из груди. Неужели этот седой как лунь старик, с прямой осанкой, красивым носом с горбинкой, выцветшими бледно-голубыми глазами и размеренным, хорошо поставленным голосом, – ее дедушка?
   – Д-дедушка! Иди сюда! Произошло чудо… Старый джентльмен шагнул вперед, сохраняя свою осанку, хотя его рука, испещренная голубыми венами, дрожала, сжимая трость.
   – Я вижу, дорогая, что-то тебя очень обрадовало, – улыбаясь, сказал он и с вежливым интересом взглянул на гостью… Его голубые глаза вдруг вспыхнули…
   Джози, изучавшая старика не менее пристально, заметила, что на его лице, полном внутреннего достоинства, промелькнула тень надежды, сменившаяся сомнением.
   – Разумеется, Алисия, мне не терпится узнать, в чем дело. Но прежде представь меня этой леди.
   – Д-да! Она-то и есть чудо, о котором я говорила. Это Джозефина, дедушка! Наша Джозефина! Она нашла нас – после стольких-то лет разлуки!
   Старик снова перевел пристальный взгляд на Джози, словно пытаясь проникнуть в самую глубину ее души. Краем уха Джози слышала, как мисс Денби говорила что-то о брошке, о приюте, о долгих, многолетних поисках. Но все ее внимание было поглощено старым джентльменом, в глазах которого читалось неимоверное удивление.
   – Вы действительно похожи… похожи на Уинстона и на мою… дочь… Да, я вижу… в вас есть что-то… Неужели это правда, Алисия?
   Оторвавшись наконец от Джози, он обернулся к своей внучке. Та бросилась к нему и схватила за руку.
   – Это правда. Твои глаза не обманывают тебя, дедушка, и сердце тоже. Наша Джозефина вернулась домой.
   И тогда этот элегантный осанистый старик в безупречно сшитом костюме, опиравшийся на тросточку с набалдашником из слоновой кости, протянул к Джози руки и заплакал.
 
   Джози провела три часа в доме родных, слушая рассказы о своих родителях и о том, что с ней случилось много лет назад. Лакею велели отослать Руперта домой вместе с каретой, так как дедушка настаивал на том, чтобы внучка уехала, когда пожелает, в его собственном экипаже. Но она может оставаться здесь сколько угодно, говорил старик голосом, снова окрепшим после пережитого волнения. Ведь это ее родной дом.
   Сияющая Алисия побежала за фотографиями и письмами родителей, которых Джози так никогда и не довелось увидеть.
   Ее дедушка был Хьюго Альтроп, герцог Беннингтон. Его дочь, красавица Шарлотта, выросшая в холе и неге в Лондоне и в поместье Беннигтонов в графстве Кент, влюбилась в американского плантатора из Джорджии – Уинстона Денби. Они поженились за несколько лет до начала войны между северными и южными штатами.
   Их первенец – Алисия – жила, ни в чем не зная отказа, в белом с колоннами доме в усадьбе «Двенадцать дубов» вместе со своим старым дедом. Когда конфедераты объявили в 1862 году призыв в армию, Уинстону Денби пришлось покинуть отца, жену и маленькую дочь. Он воевал в звании офицера, во время сражений действовал храбро и хладнокровно и вскоре получил повышение.
   – В конце лета 1863 года Уинстон приехал домой, в отпуск, – рассказывал старый герцог. – Он боялся за Шарлотту и Алисию. Жизнь на Юге была ужасна и становилась все хуже с каждым днем. Он хотел, чтобы Шарлотта вернулась домой, в Англию. Если бы она послушалась его, – прошептал старик. – Если б только она его послушалась…
   Герцог умолк, но, прежде чем Алисия или Джози успели вставить хоть слово, заговорил снова, еще более мрачным тоном:
   – Моя дочь не пожелала оставлять своего свекра – упрямого гордого старика, который предпочитал умереть, нежели позволить янки выгнать его из собственного поместья. – Герцог откашлялся. – Моя дочь тоже была достаточно упряма, хотя, возможно, кто-то счел бы это храбростью. Она решила, что ее долг – остаться дома, управлять плантацией, пока это возможно, приглядывать за слугами, кормить их, собирать урожай.
   – Да, она проявила большую смелость и преданность, – прошептала Джози, слышавшая много историй о бедствиях, постигших южные штаты во время войны, а потому понимала, как тяжело было ее матери.
   Южанам не хватало буквально всего: одежды, еды, лекарств. Женщинам и детям приходилось жертвовать самым необходимым и даже более того. Нередко они отдавали воевавшим последнее.
   Герцог горестно покачал головой.
   – К счастью, у Шарлотты и Уинстона хватило здравого смысла не оставлять маленькую дочь в районе боевых действий. – Откинувшись на спинку кресла, старик вздохнул. – Они не хотели, чтобы Алисия, как и все остальные, испытывала голод, лишения и страх. А кроме того, девочку нужно было увезти в безопасное место – на случай прихода янки.
   Герцог сомкнул кончики пальцев и взглянул на Алисию, расположившуюся на кушетке рядом с Джози. Лицо ее было очень серьезно.
   – Во время своего отпуска Уинстон отправил дочь на Север, а оттуда Алисия добралась до Англии на пароходе в сопровождении двух рабов – супружеской пары, преданной семье Денби. Мы испытали невероятное облегчение и радость, но думали, что Алисия долго у нас не задержится. Увы, мы ошиблись.
   Старшая внучка заметила слезы на глазах старика, хотя он тут же отвернулся и стал смотреть в сад за окном. Алисия сама продолжила рассказ:
   – Во время отпуска папа и мама… – Она перевела дыхание. – В общем, ты родилась через девять месяцев после этого.
   Джози кивнула, встретившись с ней взглядом.
   – А через несколько месяцев мама заболела: она и дедушка заразились тифом, а войско генерала Шермана было уже совсем близко…
   Эти печальные известия со временем достигли Англии. Сначала герцог узнал о рождении Джозефины, потом о болезни Шарлотты и о невозможности выехать с плантации, ибо янки перешли в наступление…
   Мать и ее свекор умерли у себя дома как раз в те дни, когда на Юге начался настоящий хаос. Солдаты Шермана мародерствовали и крушили все на своем пути. Потом война закончилась, и жизнь стала спокойнее, снова появилась возможность обмениваться письмами, но малышка Джозефина Мод Денби к тому времени уже исчезла.
   Лучи заходящего солнца отбрасывали на ковер золотистые пятна; ясный жаркий день уже угасал; небо заволакивало тучами. А Джози, сидевшая в уютной гостиной, все еще слушала рассказы старого герцога и Алисии. Их слова вихрем крутились в ее голове. Оказывается, герцог нанял людей, которые вели поиски по всем приютам в Джорджии и в соседних штатах, и даже воспользовался услугами частного детектива. Они приложили немало усилий, чтобы найти крошечного ребенка в стране, истерзанной войной, среди всеобщей разрухи.
   – Мы надеялись, что тебя кто-то подобрал, что ты обрела новую хорошую семью или по крайней мере попала в приют. Но найти тебя не удалось: после войны много детей осталось сиротами. Мы старались, дитя мое, – грустно сказал герцог, – старались долгие годы. И вот в прошлом году Алисия отправилась со мной в Америку, решив взять дело в свои руки. Моя пугливая, застенчивая внучка, которая чувствует себя неловко на балах и приемах, не побоялась переплыть через океан, в чужую, незнакомую страну, ради того чтобы попытаться отыскать сестру. Мы проверили множество документов, посылали различные запросы и все-таки вернулись домой ни с чем.
   Потрясенная до глубины души, Джози встретилась глазами с Алисией. Теперь-то она поняла, почему сестра оказалась в дилижансе, ограбленном шайкой Змея, и что было написано в письме, обрывок которого попал ей в руки.
   Наверное, сама судьба дала ей возможность соединиться наконец со своей семьей. Помнится, Итэн сегодня ночью сказал: «От судьбы не уйдешь».
   Но больше всего Джози взволновало другое. Она стиснула руки, глотая набежавшие слезы. Оказывается, она была желанным ребенком. Ее любили – и мать, и вся семья. Никто не собирался вышвыривать ее из дома.
   Только война и сопутствующие обстоятельства виноваты в том, что Джози выросла сиротой, отданная на попечение чужим людям. Если б не это, все сложилось бы по-другому.
   Но Джози и теперь не роптала на свою участь. Судьба есть судьба, она привыкла к своему сиротству, а потому испытывала лишь радость и облегчение при мысли о том, что у нее, оказывается, всегда был родной дом. Если б знать это раньше!
   – Если б мы знали, – шептала со слезами на глазах Алисия, пока Джози, уступив настояниям родных, рассказывала о своей жизни в Америке, стараясь, впрочем, не вдаваться в неприятные подробности.
   – Дорогая моя, мое милое дитя, я не могу даже выразить, как больно мне это слышать. Небо должно было избавить тебя от таких испытаний, – взволнованно сказал герцог, проводя по лбу дрожащей рукой.
   Джози пожалела о своей чрезмерной откровенности, но она так устала от тайн!
   – Мы постараемся наверстать упущенное, – продолжал старик, когда вновь обрел способность говорить. – Нам еще многое предстоит узнать друг о друге. Приезжай завтра – поужинаем вместе. Мы также будем рады повидать лорда Стоунклифа и познакомиться с вами обоими поближе.
   При упоминании об Итэне Джози встрепенулась. Небо за окном уже потемнело – наступал вечер. Стрелки золотых часов, стоявших на камине, приближались к цифре шесть.
   Джози вскочила с кушетки.
   – Мне пора ехать. Простите, что так задержала вас.
   – Дитя мое, тебя слишком долго не было в этом доме. И теперь, сколько бы времени ты ни провела здесь, нам с Алисией все будет мало.
   Джози заметила, что глаза герцога вновь увлажнились, и у нее дрогнуло сердце.
   – Ты приедешь к нам завтра?
   – Да. О да!
   Старик с облегчением кивнул, напряжение, сковавшее его, спало. Но Джози видела, что он устал. Внезапное потрясение лишило его сил. Даже морщины под глазами обозначились резче.
   – Я велю подать карету и провожу Джозефину, – быстро сказала Алисия. Девушки обменялись тревожными взглядами. – Иди к себе наверх и отдохни, дедушка. Я скоро вернусь.
   Перед тем как сесть в карету, Джози еще раз, словно не веря своим глазам, посмотрела на сестру. На свою сестру! Ей хотелось кричать от радости. Но вместо этого она порывисто обняла Алисию – эту милую девушку, которая с такой готовностью впустила ее в свое сердце.
   – Ты ведь приедешь з-завтра? – с живостью спросила Алисия. – Может, погуляем в парке? Я уже говорила, что р-редко бываю в обществе. Я ведь заикаюсь. Не люблю, чтобы на меня обращали внимание, перешептывались. Если хочешь, покатаемся верхом.
   – Очень хочу. – Джози с гордостью взглянула на брошь, приколотую к платью, и на кольцо, которое Алисия сама надела ей на палец. Обе драгоценности когда-то принадлежали их матери. – Я назвала эти вещи «сокровищами». Они имели для меня особую ценность. Потому что давали ключ к тайне. Понимаешь? Но теперь… теперь у меня есть настоящее сокровище – семья.
   – И у меня тоже. – Алисия стиснула ее руки и улыбнулась сквозь слезы. – У нас появилась ты.
   Девушки не заметили, как из-за угла показалась чья-то темная фигура. Карета герцога повезла Джози в Мэйфер, громыхая по мостовой. А незнакомец пересек улицу и влез в другой экипаж, который тут же сорвался с места и ринулся в погоню.
 
   Едва переступив порог дома, Джози, пребывавшая в состоянии крайнего возбуждения, бросилась искать Итэна. Но Эдвард, лакей, сообщил, что его сиятельство, к сожалению, задерживают дела и он вернется поздно вечером, а графине оставлено письмо.
   – Вы будете ужинать дома, миледи?
   – Что? О да, Эдвард. Конечно, – ответила Джози, стараясь скрыть разочарование, и взяла листок бумаги, поданный ей на серебряном подносе.
   Итэн, занятый вопросом о своем вступлении в парламент, предупреждал Джози, что завтра у них состоится встреча с Гризмором. Далее твердым красивым почерком было добавлено, что он очень любит ее и намерен доказать это, как только освободится от проклятых светских визитов.
   Гризмор… завтра! У Джози запершило в горле от волнения. Но пора покончить с этим раз и навсегда, сказала она себе. Надо пройти через это испытание – ради Итэна, ради них обоих. Обязательно надо.
   Джози легко взбежала по лестнице. Ей не терпелось поделиться с Итэном новостями о том, что она выяснила наконец свое настоящее имя и нашла сестру и дедушку, которые живут здесь, в Англии. Хватит ли у нее сил ждать еще несколько часов? Джози снова взглянула на брошь, радуясь тому, что теперь может показать ее Итэну и носить открыто, не стесняясь. Пусть весь мир знает: эта вещь принадлежит ей по праву. Не надо больше ничего скрывать, не надо задавать вопросы, вести поиски…
   В коридоре она даже слегка подпрыгнула от радости. На ее губах сияла улыбка.
   И вдруг рядом распахнулась дверь. Джози оглянулась, решив, что это горничная закончила уборку в одной из спален для гостей. Но нет… какой-то мужчина бросился на нее, зажал ладонью рот и стиснул в железных объятиях.
   Джози не успела вскрикнуть, а он уже поволок ее в комнату, которая обычно пустовала, и захлопнул дверь.
   В кромешной тьме раздался смех.
   – Джози, дорогуша, неужели ты думаешь, я позволю тебе сбежать и покинуть меня насовсем? Милая, я жутко по тебе соскучился. Ты сама в этом убедишься. Я докажу тебе свою любовь, да так, что ты не забудешь до конца жизни! – хихикая, шептал ей на ухо Змей Баркер.