Страница:
— Разрази меня гром, мисс… мне, наверное, нужен слуховой аппарат. Вы не велели мне звонить судье. Вы сказали, что я могу позвонить.
— Правильно. Я сказала, что вы могли бы проверить то, что я вам сказала. Вы и сейчас можете это сделать.
— Мисс, я не понимаю, на что вы намекаете?
— Я уверена, что вы без труда сообразите. Вы хотите уйти на пенсию сегодня? Если так, то пришлите ко мне Мэнтоне, я хочу побеседовать с ним. Может, он согласится сменить вас на этой должности.
— Мисс, я вовсе не хочу уходить на пенсию.
— Правда? А у меня создалось впечатление, что вы подыскиваете себе другую работу. Вероятно, у мистера Саломона. Если это так, то я не хочу вам мешать. Вы можете получить отставку с полной оплатой.
— Мисс, мне здесь очень нравится.
— Рада это слышать. Надеюсь, что вы останетесь у меня еще на много лет. О'Нейл, вы когда-нибудь обсуждали с кем-нибудь, куда я выхожу и когда возвращаюсь?
— Только если вы сами приказывали мне это, мисс. В этих случаях все ваши приказы записывались на пленку.
— Отлично. Сотрите эту запись, а я подожду, пока вы это сделаете.
— Стерто, мисс, — сказал он вскоре.
— Хорошо, начнем с начала. О'Нейл, говорит мисс Иоганн Себастьян Бах Смит. Мне нужна машина, водитель и двое охранников через полчаса.
— Они будут готовы, мисс Смит.
— Спасибо. Я поеду по магазинам. Нужно что-либо купить для миссис О'Нейл?
— Очень любезно с вашей стороны, мисс. Я точно не знаю. Можно мне спросить у нее?
— Если ей что-нибудь потребуется, пусть составит список. Я с удовольствием велю Фреду и Шорти позаботиться о покупках. Конец связи.
(— Босс, вы его до смерти напугали. Разве это хорошо?
— Управлять феодальным поместьем в стране номинальной демократии очень трудно, Юнис. Когда Иоганн говорил «хоп», все прыгали… а шеф охраны выше всех. О'Нейл должен знать… они все должны знать, что Иоганн еще здесь… и что никто, даже наш дорогой Джейк, не может отменить или изменить то, что я приказал. Конечно, если он женится на мне, я стану покорной и позволю ему решать за меня все вопросы.
— Представляю себе…
— А почему бы и нет, дорогая? Скажите, вы слушались Джо?
— Ну… я никогда ему не перечила, значит, можно сказать, что слушалась. Правда, иногда я обманывала его, а иногда умалчивала кое о чем.
— И я буду поступать почти так же. Самое лучшее было бы подчиняться тому, что говорит муж… но делать так, чтобы он приказывал мне то, что я уже решила сделать.)
Джоанна скорее почувствовала, чем услышала, как она рассмеялась.
(— Это похоже на рецепт совершенного брака.
— Мне все больше нравится быть женщиной. Но это совсем другое. Что мы наденем?)
Джоанна выбрала ленту для волос, юбку до колен, прозрачную накидку с капюшоном и чадрой, сандалии на низком каблуке, все не слишком яркое. Не прошло и получаса, как она была готова.
(— Как наше лицо, Юнис?
— Сойдет для поездки по магазинам. Не стоит звать Вини: маленькая озорница, наверное, еще не выспалась.
— И я не хочу ее звать, а то она захочет поехать с нами. Пойдемте, дорогая… мы побьем рекорд, который держался две тысячи лет, но без помощи Святого Духа.
— Босс, нельзя так говорить!
— Типун мне на язык! Юнис, я не думал, что вы христианка, индуистка или что-нибудь такое.
— Я не придерживаюсь этих религий, босс. Я просто знаю несколько полезных духовных дисциплин. Но нехорошо смеяться над тем, что свято для других.
— Даже мысленно? Вы теперь будете говорить мне, о чем я должен и о чем не должен думать? Если бы я мог достать вас, я бы вас отшлепал.
— О, мне вы можете говорить что угодно, босс… только не произносите такое вслух.
— Я никогда не произносил и впредь не буду. Перестаньте меня пилить.
— Извините, босс, я люблю вас.
— Я вас тоже люблю, маленькая пила. Ну, пойдемте.
— Да.)
Она спустилась на лифте вниз, где ее встретил О'Нейл.
— Машина готова, мисс. Оба водителя и два охранника.
— Почему оба водителя?
— Везти вас должен был Финчли, но Дабровски говорит, что он главнее. Может, вы сами это уладите?
— Конечно, нет, это же ваши обязанности. Но, пожалуй, я могла бы с ними поговорить.
— Да, мисс.
Он проводил ее к машине. Обе команды встали «смирно», приветствуя ее. Она улыбнулась всем им.
— Доброе утро, друзья. Я рада видеть, что все вы так хорошо выглядите. Прошло столько времени!
Дабровски ответил за всех:
— Да, мисс Смит… и мы рады видеть, что вы так хорошо выглядите.
— Спасибо. — Она обвела всех взглядом. — Мне кое-что неясно… в той трагедии, которая повлекла за собой все остальное. Которая из команд была в машине в ту ночь, когда убили миссис Бранку?
Некоторое время все стояли молча. Затем ответил О'Нейл:
— В ту ночь дежурили Финчли и Шорти, мисс Смит.
— Тогда я должна поблагодарить вас и от миссис Бранки, и от себя. Хотя я знаю, что Дабровски и Фред действовали бы так же быстро и смело. — Она посмотрела на Финчли, затем на Шорти, на лице ее не было улыбки, но оно было спокойным. — Кто из вас отомстил за Юнис? Или вы оба?
— Это сделал Шорти, миссис… мисс Смит. Вручную. Одним ударом. Сломал ему шею.
Она посмотрела на Шорти — двухметрового, темнокожего, полтораста килограммов мускулатуры. В свободное от работы время он был мирским пресвитером.
— Шорти, я от всего сердца благодарю вас за Юнис Бранку…
(Я действительно очень ему благодарна, босс! Я об этом тоже только что узнала. Я была уже мертва, когда двери лифта открылись.)
…Если бы она была сейчас здесь, она бы отблагодарила вас… и не только за себя, но и за всех девушек, которых этот мерзавец уже не убьет. Я рада, что вы убили его на месте. Если бы дело пошло в суд, его бы могли уже выпустить на свободу. И он бы снова убивал.
До сих пор Шорти молчал, но тут сказал:
— Мисс Смит, Финч тоже приложил руку. Не могу с уверенностью сказать, кто из нас был первым.
— Это не имеет значения. Любой из вас четверых не пожалел бы своей жизни, чтобы защитить Юнис Бранку. Она знала это… и знает, где бы она сейчас ни была. Я знаю это, и шеф О'Нейл знает это. — Джоанна почувствовала, как на ее глаза набежали слезы. Она их не сдерживала. — Я… и все мы сожалеем, что она не осталась дома и не дождалась вас. Я знаю, что каждый из вас предпочел бы, чтобы умер он сам, а не она. Я прошу вас оказать мне честь и поверить, что я испытываю те же чувства. Шорти, вы помолитесь о ней сегодня ночью? За меня. Я не разбираюсь в молитвах.
(— Черт возьми, босс, я снова плачу.
— Тогда помолитесь за Шорти. Он все еще винит себя за непоправимое.)
— Обязательно, мисс. У меня для этого есть время ночью. Хотя… миссис Бранке этого не надо. Она сразу же отправилась на небо.
(— Именно так, босс. Хотя и не совсем так, как думает Шорти.
— Но мы ему не скажем. Ну как, я достаточно сказала?
— Думаю, что да.)
— Спасибо, Шорти, — проговорила Джоанна. — Тогда молитесь за меня, а не за Юнис. Как вы сказали, ее душе не нужны молитвы. — Она повернулась к О'Нейлу. — Шеф, мне надо в Гимбел.
— Слушаюсь, мисс. Хм… Финчли, в машину с обоими охранниками.
О'Нейл помог хозяйке сесть в машину, поднялась бронированная дверь, и огромный автомобиль выехал на улицу.
(— Джоанна, что, черт возьми, вы собрались покупать в Гимбеле?
— Кляп. Для вас. Я скоро изменю свой приказ. Юнис, где вы покупали одежду? Вы были самой изысканной девушкой в городе, даже когда вы были почти без одежды.
— Фи… я никогда не бывала без одежды; на мне были творения Джо. Джоанна, туда, где я делала покупки, вам не стоит заходить.
— Не понимаю почему.
— Иоганн еще мог бы туда пойти, но вы не можете: я ведь не могла одеваться в роскошных магазинах, я только слышала о них. Два таких магазина находятся в Гимбеле.
— Значит, туда мы и поедем… после. Я велю Финчли изменить маршрут .. а Фред будет сопровождать, а то он чувствует себя обделенным. Или нет. Фред будет сопровождать меня позже.)
Она нажала кнопку вызова.
— Финчли…
— Да, мисс?
— За своими хлопотами я забыла, что нам надо сделать еще одну остановку. Пожалуйста, отвезите Шорти и меня в Мейн.
— Мейн, ясно, мисс.
— Пожалуйста, скажите, чтобы Шорти повесил рацию на ремень; в том месте нет автостоянок. По крайней мере не было, когда я в последний раз была там. Когда же это было? Уже больше двух лет.
— Два года и семь месяцев, мисс. Вы, конечно, захотите взять с собой обоих охранников?
— Нет, они могут по очереди оставаться в машине. Если вам надо будет выйти, я хочу, чтобы они вас прикрыли.
— О, со мной все будет в порядке, мисс.
— Не спорьте со мной. Вы бы не стали спорить, если бы я была стариком Иоганном; я заверяю вас, что у мисс Джоанны Смит такое же ядовитое жало. Передайте приказ.
Она услышала, как он усмехнулся.
— Будет сделано, мисс Смит.
Когда машина остановилась, Джоанна прикрепила чадру, скрывающую ее лицо от любопытных. Шорти открыл дверь и помог ей выйти. На оживленном тротуаре Мейн-стрит Джоанна вдруг почувствовала себя беззащитной… ей придавало уверенности только то, что рядом был Шорти, башня из мускулов.
— Шорти, я ищу здание номер тысяча триста семь. Вы знаете, где это?
Она задала этот вопрос, чтобы он почувствовал себя полезным; она знала, где находится здание, поскольку оно ей и принадлежало.
— Конечно, мисс. Я хорошо знаю цифры. Буквы тоже… хотя целые слова мне трудно читать.
— Тогда пойдемте. Шорти, как же вы справляетесь со своей настоящей профессией? Вы же не можете прочитать Библию?
— Никаких проблем. Я пользуюсь говорящими книгами, а что касается Библии, я помню в ней каждое драгоценное слово.
— Превосходная память. Хотела бы я так.
— Это требует всего лишь терпения. Я выучил Библию в тюрьме. — Он добавил задумчиво: — Иногда я думаю, что мне следует научиться читать… но никак не найду времени.
(— Бедняжка, наверное, у него не было учителя, который мог бы его научить, босс.
— Никогда не следует прибегать к рациональным методам в том, что и без того хорошо отлажено, Юнис. Он нашел свой путь.)
— Спасибо, Шорти.
У нее не потребовали удостоверения личности при входе, да она и не могла бы его показать, поскольку ни удостоверения Иоганна Смита, ни Юнис Бранки у нее не было. Караульный заметил значок на форме Шорти, который был таким же, как и у него самого, открыл турникет и жестом пригласил проходить. Джоанна Юнис улыбнулась ему… и отметила для себя, что охрану здания следует укрепить: караульный должен был сфотографировать удостоверение Шорти и занести номер значка в свой журнал.
(— Босс, он не может со всеми проделывать эту процедуру. Ему приходится решать самостоятельно.
— Кто это там пищит?! Если в доме, где вы раньше жили, охрана была бы лучше, на вас бы не напали. Если мы не можем остановить насилие на улице, то мы должны стараться не впускать его в дома.
— Я не стану спорить, босс, дорогой… Я так волнуюсь.
— Я тоже. Кстати, эта вуаль здорово помогает.)
На двенадцатом этаже они пошли в крыло, занимаемое директором Евгенического фонда имени Иоганны Мюллер-Шмидт, доктором медицины X. С. Олсеном. Охранник пропустил их и вернулся к иллюстрированному журналу. Джоанна с удовлетворением отметила, что в комнате ожидания сидит достаточно много женщин. В своем последнем письме, посланном вместе с ежеквартальным чеком, она (Иоганн) в очередной раз инструктировала Олсена об официальной цели фонда: предоставление анонимных доноров всем женщинам, у которых есть разрешение иметь детей и соответствующие данные. Очевидно, ее письмо возымело действие.
— Подожди-ка здесь, Шорти; вон там есть видеоустановка.
Не обращая внимания на табличку «Заявления», она подошла к столу, отделяющему комнату ожидания от канцелярии, привлекла вялое внимание единственного мужчины в офисе и жестом подозвала его к себе.
— Что вы хотите, мадам? Если подать заявление, то пройдите в тот конец комнаты, предъявите удостоверение, заполните анкету и ждите. Вас вызовут.
— Я хочу увидеть директора, доктора Олсена.
— Доктор Олсен никого не принимает без предварительной записи. Скажите мне ваше имя, изложите суть дела, тогда, может быть, вас примет его секретарь.
Она наклонилась к нему и тихо сказала:
— Я должна увидеть директора. Скажите ему, что мой муж как-то узнал…
Служащий был ошарашен:
— Ваше имя?
— Не валяйте дурака. Просто скажите ему об этом.
— Хм… Подождите здесь. — Он вышел. Она ждала. Очень скоро он выглянул из-за боковой двери офиса и жестом подозвал ее к себе, затем провел ее по проходу мимо двери с табличкой: «Директор. Не входить» к соседней двери с табличкой: «Секретарь директора. Позвоните и ждите». Там он оставил ее с женщиной, которая была, как показалось Джоанне, похожа на учительницу Иоганна в третьем классе как внешностью, так и властными манерами. Женщина проговорила с холодом в голосе:
— Что еще за глупости? Покажите-ка для начала ваше удостоверение.
(— Босс, ударьте ее тремя пальцами в солнечное сплетение, и она упадет в обморок!
— Может быть, и придется. Но сперва я попробую свой способ.)
Джоанна ответила еще более холодным голосом:
— Это невозможно, мисс Перкинс. Как вы думаете, почему на мне вуаль? Вы сообщите директору обо мне или мне позвать полицию и корреспондентов?
Мисс Перкинс была ошарашена. Она встала из-за стенодеска и вошла в кабинет директора. Вскоре она вышла и со злостью сказала:
— Можете войти.
Когда Джоанна вошла, Олсен и не подумал встать навстречу.
— Мадам, вы выбрали весьма необычный способ привлечь мое внимание. В чем дело? Говорите самую суть.
— Доктор, разве вы не предлагаете даме сесть?
— Конечно, если это дама. Но вы приложили некоторые усилия, чтобы поставить это под сомнение. Говорите, или я попрошу вас покинуть мой кабинет.
(— Босс, вы заметили: он взглянул на микрофон? Эта старая мышь в соседней комнате записывает каждое слово.
— Я это предполагал, Юнис. Поэтому мы не станем говорить все сразу.)
Джоанна подошла вплотную к столу директора, отстегнула чадру и откинула ее к левому плечу.
Раздражение на лице доктора сменилось удивлением. Он сразу узнал ее. Джоанна Юнис наклонилась к столу, выключила микрофон и тихо сказала:
— Есть еще что-нибудь записывающее? Стены звуконепроницаемы? А двери?
— Мисс…
— «Мисс» — это вполне достаточно. Вы теперь предложите мне сесть? Или мне уйти и вернуться со своим адвокатом?
— Пожалуйста, пожалуйста, садитесь, мисс.
— Спасибо. — Джоанна подождала, пока он встал и подвинул стул в положение «для почетных гостей», рядом со своим. Она села.
— Теперь скажите вот что: нас действительно никто не слышит? Если нас прослушивают, а вы скажете, что нет, мне это все равно в конце концов станет известно… и я предприму определенные шаги.
— Хм… нас никто не подслушивает. Но подождите минутку. — Он встал, подошел к двери в комнату секретаря и закрыл замок-задвижку.
— Теперь, мисс, скажите мне, в чем дело.
— Скажу. Во-первых, в дополнение к моему первоначальному вкладу я посылала вам ежеквартальные чеки. Вы получали их, пока я была без сознания?
— Хм… один чек опоздал. Я ждал шесть недель, затем написал мистеру Саломону и объяснил, какой у вас был заведен порядок. Он, вероятно, проверил документы, и вскоре после этого мы получили чек сразу за два квартала и письмо, в котором говорилось, что он будет и дальше высылать деньги в соответствии с заведенным вами порядком. А у вас какие-нибудь сложности?
— Нет, доктор. Фонд и впредь будет получать мои субсидии. Позвольте добавить, что попечители… в основном… довольны вашей работой.
— Приятно слышать. И вы пришли только для этого? Чтобы сказать мне это?
— Нет, доктор, теперь мы подходим к цели моего визита. Вы уверены, что нас никто не слышит? Позвольте вам сказать, что ответ на этот вопрос гораздо важнее для вас, чем для меня.
— Мисс… Хм… Да, мисс, я уверен.
— Хорошо. Я хочу, чтобы вы сходили в холодильник, взяли донацию 551-20-0052
— я пойду с вами, чтобы проверить номер — и оплодотворили меня этой донацией. Немедленно.
Лицо доктора выразило крайнее удивление. Затем он восстановил свой профессиональный апломб и сказал:
— Мисс… это невозможно.
— Почему? По уставу, который я сама же и написала, целью фонда является предоставление спермы донора квалифицированным женщинам по их запросу, бесплатно и негласно. Как раз этого я и хочу. Если вы хотите сначала провести осмотр, я готова. Если вы хотите знать, есть ли у этого тела разрешение иметь детей, то могу заверить вас, что есть, хотя вы и знаете, что штраф за нелицензированную беременность для меня ничего не значит. В чем дело? Или надо так долго готовить сперму, что и дня не хватит?
— О нет. Мы можем разогреть и подготовить сперму за полчаса.
— Тогда и оплодотворите меня через полчаса.
— Но, мисс… разве вы не понимаете, какие неприятности я могу навлечь на себя?
— Какие такие неприятности?
— Ну… я слежу за новостями. Иначе бы я вас не узнал. Как я понимаю, не прояснен еще вопрос о вашей личности…
— Ах, вот оно что. Доктор, вы когда-нибудь играли на скачках?
— Да. А что?
— Если нас действительно никто не подслушивает, то никаких неприятностей у вас не может быть. Но в жизни каждого человека наступает момент, когда ему приходится сделать ставку. Для вас этот момент наступил сейчас. Вы должны поставить на какую-нибудь лошадь, и вы не можете уклониться от ставки. Вы выиграете или проиграете. Как вам известно, все попечители этого заведения
— мои марионетки, а я — основатель. Позвольте мне предсказать, что может случиться. Очень скоро этот глупый вопрос о моей личности будет улажен и появится настоящий Иоганн Себастьян Бах Смит. Тогда пожертвования в пользу фонда удвоятся. Удвоится и жалованье директора. Если вы поставите на нужную лошадь, вы так и будете директором. Если ошибетесь — останетесь без работы.
— Вы мне угрожаете?!
— Нет. Пророчествую. Старый Иоганн Себастьян Бах Смит был седьмым сыном седьмого сына и родился в сорочке; у него был дар предвидения. Как бы вы ни поставили, пожертвования будут удвоены. Но только вы и я будем знать, что было сделано сегодня.
— Хм… но надо уладить кое-какие формальности. У меня действительно есть право дать разрешение любой совершеннолетней женщине получить донорскую сперму, если я удовлетворен ее данными… и я должен сказать, что я вполне удовлетворен вашими. Тем не менее существуют установленные порядки, должны вестись записи.
(— Он готов, босс. Спойте ему ту же песенку под другую мелодию.
— Юнис, денежную взятку следует давать лишь в крайнем случае. Посмотрим, может, он и так согласится.)
— Никаких записей, — сказала Джоанна. — Просто сделайте мне личное одолжение, а я надену чадру и уйду.
— Но, мисс… сам я не провожу оплодотворения. Здесь есть штатные врачи, которые осуществляют подобные операции. При этом им помогают медсестры. Им покажется странным, если не будет никаких записей. Очень странным.
— Никаких медсестер. Никаких помощников. Только вы. Вы же доктор медицины, специалист по генетике и евгенике. И если вы не можете этого сделать… значит, у вас недостаточная квалификация, чтобы возглавлять это заведение… и попечителям с сожалением придется принять это к сведению. Кроме того, я пойду с вами, проверю номер донации… и буду стоять рядом с вами, пока вы не введете ее в меня. Мы понимаем друг друга?
Доктор вздохнул.
— Когда-то мне казалось, что нет ничего труднее обычной медицинской практики! Кстати, мы не можем быть уверены, что ввод спермы донора обязательно приведет к оплодотворению.
— Если нет, я снова приду через двадцать восемь дней. Доктор, перестаньте упрямиться. Или ставьте на другую лошадь, и я уйду. Я обойдусь без сцен и сейчас, и потом. Достаточно моего пророчества.
Она встала.
{— Ну, Юнис, сломается он или нет?
— Не могу угадать, дорогая. Он видел столько женских попок, что устал от них. Я не могу ничего предположить.)
Олсен встал.
— Вам потребуется утепленный костюм.
— Хорошо.
— Он должен не только предохранять вас от холода, но и полностью скрывать от любопытных глаз. Я держу один такой костюм про запас для особо важных персон.
— Думаю, меня можно классифицировать и так, — сухо ответила Джоанна.
Через сорок минут доктор Олсен сказал:
— Посидите так еще одну минуту. Я надену датский колпачок на шейку матки для предохранения спермы донора.
— Зачем, доктор? Я думала, что это служит для контрацепции.
— Как правило. Колпачок будет также служить и для этой цели… то есть я хотел сказать, что некоторые наши клиенты желают предохраниться от возможного оплодотворения из другого источника. Но в вашем случае целью установки этого временного барьера является необходимость удостовериться, что сперма донора вас оплодотворит. Надо дать этим ребяткам шанс достичь цели и не позволить им вернуться назад. Вы меня понимаете? Не снимайте колпачок до завтра… а если и передержите — ничего страшного. Вы знаете, как его снимать?
— Если я не смогу сама, я позову вас.
— Как вам будет угодно. Если у вас не прекратятся месячные, мы можем попытаться еще раз через четыре недели.
Доктор Олсен опустил подколенные опоры и подал ей руку. Джоанна встала с кресла и поправила юбку. Она чувствовала себя немного смущенной, но была счастлива.
(— Юнис, дело сделано!
— Да, босс. Да, мой любимый босс!)
Доктор Олсен помог ей надеть накидку.
— Доктор, не беспокойтесь об этих скачках.
— Я и не беспокоюсь, — улыбнулся он. — Хотите знать почему?
— Да, пожалуйста.
— Хм… Если вы помните, я несколько раз встречал Иоганна Смита… мистера Иоганна Смита.
— Одиннадцать раз, насколько я помню, сэр, включая частное собеседование, когда доктор Эндрюс назначил вас своим преемником.
— Да, мисс Смит. Я никогда не забуду это собеседование. Мисс, может быть, есть какие-нибудь правовые сложности в установлении вашей личности, но в моем сознании их нет. Я не думаю, чтобы какая-нибудь девушка вашего физиологического возраста смогла имитировать сержантские манеры мистера Иоганна Смита.
— Ого!
— Что правда, то правда.
— Доктор Олсен, мне довольно трудно привыкнуть к новому полу. К счастью для нас обоих, вы смогли различить Иоганна Смита за этим лицом. Но черт возьми, сэр! Я должна приобрести манеры, подобающие моему новому телу. Навестите меня, скажем, недели через три, когда я надеюсь получить приятые новости… и я покажу вам, что я могу изобразить настоящую леди, если постараюсь. Приходите на чай. Мы обсудим, как можно расширить работу фонда при удвоенных пожертвованиях.
— Мисс Смит, я сочту за честь посетить вас в любое удобное для вас время. По любому поводу. Или без повода.
(— Ого! Эй, Юнис, вы, помнится, говорили, что он устал от женских попок?
— Да, говорила, но наша попка на редкость симпатичная, Джоанна, даже в таком ракурсе. Поцелуете его?
— Юнис, неужели вы не можете обойтись безличностно хотя бы с одним мужчиной?
— Я не знаю, никогда не пробовала. О, не упрямьтесь. Он был сущей овечкой.
— Теперь вы будьте такой же овечкой… давайте поскорее уберемся отсюда.)
Доктор помог ей застегнуть накидку; когда он это делал, их головы оказались рядом. Она повернулась к нему и улыбнулась. Она увидела, что он решился. Она не увернулась и не отпрянула, когда их губы встретились… но не обняла его и позволила себе быть чуть неловкой и несколько напряженной.
(— Близняшка! Не дайте ему снова уложить нас в это кресло… пусть лучше воспользуется кушеткой.
— Обойдемся без этого, Юнис. Умолкните!)
Вся дрожа, Джоанна оторвалась от доктора и пристегнула чадру.
— Спасибо, доктор. Видите, я могу быть приятной девушкой, если постараюсь. Как мне попасть в комнату ожидания, не проходя мимо мисс Перкинс?
Глава 18
— Правильно. Я сказала, что вы могли бы проверить то, что я вам сказала. Вы и сейчас можете это сделать.
— Мисс, я не понимаю, на что вы намекаете?
— Я уверена, что вы без труда сообразите. Вы хотите уйти на пенсию сегодня? Если так, то пришлите ко мне Мэнтоне, я хочу побеседовать с ним. Может, он согласится сменить вас на этой должности.
— Мисс, я вовсе не хочу уходить на пенсию.
— Правда? А у меня создалось впечатление, что вы подыскиваете себе другую работу. Вероятно, у мистера Саломона. Если это так, то я не хочу вам мешать. Вы можете получить отставку с полной оплатой.
— Мисс, мне здесь очень нравится.
— Рада это слышать. Надеюсь, что вы останетесь у меня еще на много лет. О'Нейл, вы когда-нибудь обсуждали с кем-нибудь, куда я выхожу и когда возвращаюсь?
— Только если вы сами приказывали мне это, мисс. В этих случаях все ваши приказы записывались на пленку.
— Отлично. Сотрите эту запись, а я подожду, пока вы это сделаете.
— Стерто, мисс, — сказал он вскоре.
— Хорошо, начнем с начала. О'Нейл, говорит мисс Иоганн Себастьян Бах Смит. Мне нужна машина, водитель и двое охранников через полчаса.
— Они будут готовы, мисс Смит.
— Спасибо. Я поеду по магазинам. Нужно что-либо купить для миссис О'Нейл?
— Очень любезно с вашей стороны, мисс. Я точно не знаю. Можно мне спросить у нее?
— Если ей что-нибудь потребуется, пусть составит список. Я с удовольствием велю Фреду и Шорти позаботиться о покупках. Конец связи.
(— Босс, вы его до смерти напугали. Разве это хорошо?
— Управлять феодальным поместьем в стране номинальной демократии очень трудно, Юнис. Когда Иоганн говорил «хоп», все прыгали… а шеф охраны выше всех. О'Нейл должен знать… они все должны знать, что Иоганн еще здесь… и что никто, даже наш дорогой Джейк, не может отменить или изменить то, что я приказал. Конечно, если он женится на мне, я стану покорной и позволю ему решать за меня все вопросы.
— Представляю себе…
— А почему бы и нет, дорогая? Скажите, вы слушались Джо?
— Ну… я никогда ему не перечила, значит, можно сказать, что слушалась. Правда, иногда я обманывала его, а иногда умалчивала кое о чем.
— И я буду поступать почти так же. Самое лучшее было бы подчиняться тому, что говорит муж… но делать так, чтобы он приказывал мне то, что я уже решила сделать.)
Джоанна скорее почувствовала, чем услышала, как она рассмеялась.
(— Это похоже на рецепт совершенного брака.
— Мне все больше нравится быть женщиной. Но это совсем другое. Что мы наденем?)
Джоанна выбрала ленту для волос, юбку до колен, прозрачную накидку с капюшоном и чадрой, сандалии на низком каблуке, все не слишком яркое. Не прошло и получаса, как она была готова.
(— Как наше лицо, Юнис?
— Сойдет для поездки по магазинам. Не стоит звать Вини: маленькая озорница, наверное, еще не выспалась.
— И я не хочу ее звать, а то она захочет поехать с нами. Пойдемте, дорогая… мы побьем рекорд, который держался две тысячи лет, но без помощи Святого Духа.
— Босс, нельзя так говорить!
— Типун мне на язык! Юнис, я не думал, что вы христианка, индуистка или что-нибудь такое.
— Я не придерживаюсь этих религий, босс. Я просто знаю несколько полезных духовных дисциплин. Но нехорошо смеяться над тем, что свято для других.
— Даже мысленно? Вы теперь будете говорить мне, о чем я должен и о чем не должен думать? Если бы я мог достать вас, я бы вас отшлепал.
— О, мне вы можете говорить что угодно, босс… только не произносите такое вслух.
— Я никогда не произносил и впредь не буду. Перестаньте меня пилить.
— Извините, босс, я люблю вас.
— Я вас тоже люблю, маленькая пила. Ну, пойдемте.
— Да.)
Она спустилась на лифте вниз, где ее встретил О'Нейл.
— Машина готова, мисс. Оба водителя и два охранника.
— Почему оба водителя?
— Везти вас должен был Финчли, но Дабровски говорит, что он главнее. Может, вы сами это уладите?
— Конечно, нет, это же ваши обязанности. Но, пожалуй, я могла бы с ними поговорить.
— Да, мисс.
Он проводил ее к машине. Обе команды встали «смирно», приветствуя ее. Она улыбнулась всем им.
— Доброе утро, друзья. Я рада видеть, что все вы так хорошо выглядите. Прошло столько времени!
Дабровски ответил за всех:
— Да, мисс Смит… и мы рады видеть, что вы так хорошо выглядите.
— Спасибо. — Она обвела всех взглядом. — Мне кое-что неясно… в той трагедии, которая повлекла за собой все остальное. Которая из команд была в машине в ту ночь, когда убили миссис Бранку?
Некоторое время все стояли молча. Затем ответил О'Нейл:
— В ту ночь дежурили Финчли и Шорти, мисс Смит.
— Тогда я должна поблагодарить вас и от миссис Бранки, и от себя. Хотя я знаю, что Дабровски и Фред действовали бы так же быстро и смело. — Она посмотрела на Финчли, затем на Шорти, на лице ее не было улыбки, но оно было спокойным. — Кто из вас отомстил за Юнис? Или вы оба?
— Это сделал Шорти, миссис… мисс Смит. Вручную. Одним ударом. Сломал ему шею.
Она посмотрела на Шорти — двухметрового, темнокожего, полтораста килограммов мускулатуры. В свободное от работы время он был мирским пресвитером.
— Шорти, я от всего сердца благодарю вас за Юнис Бранку…
(Я действительно очень ему благодарна, босс! Я об этом тоже только что узнала. Я была уже мертва, когда двери лифта открылись.)
…Если бы она была сейчас здесь, она бы отблагодарила вас… и не только за себя, но и за всех девушек, которых этот мерзавец уже не убьет. Я рада, что вы убили его на месте. Если бы дело пошло в суд, его бы могли уже выпустить на свободу. И он бы снова убивал.
До сих пор Шорти молчал, но тут сказал:
— Мисс Смит, Финч тоже приложил руку. Не могу с уверенностью сказать, кто из нас был первым.
— Это не имеет значения. Любой из вас четверых не пожалел бы своей жизни, чтобы защитить Юнис Бранку. Она знала это… и знает, где бы она сейчас ни была. Я знаю это, и шеф О'Нейл знает это. — Джоанна почувствовала, как на ее глаза набежали слезы. Она их не сдерживала. — Я… и все мы сожалеем, что она не осталась дома и не дождалась вас. Я знаю, что каждый из вас предпочел бы, чтобы умер он сам, а не она. Я прошу вас оказать мне честь и поверить, что я испытываю те же чувства. Шорти, вы помолитесь о ней сегодня ночью? За меня. Я не разбираюсь в молитвах.
(— Черт возьми, босс, я снова плачу.
— Тогда помолитесь за Шорти. Он все еще винит себя за непоправимое.)
— Обязательно, мисс. У меня для этого есть время ночью. Хотя… миссис Бранке этого не надо. Она сразу же отправилась на небо.
(— Именно так, босс. Хотя и не совсем так, как думает Шорти.
— Но мы ему не скажем. Ну как, я достаточно сказала?
— Думаю, что да.)
— Спасибо, Шорти, — проговорила Джоанна. — Тогда молитесь за меня, а не за Юнис. Как вы сказали, ее душе не нужны молитвы. — Она повернулась к О'Нейлу. — Шеф, мне надо в Гимбел.
— Слушаюсь, мисс. Хм… Финчли, в машину с обоими охранниками.
О'Нейл помог хозяйке сесть в машину, поднялась бронированная дверь, и огромный автомобиль выехал на улицу.
(— Джоанна, что, черт возьми, вы собрались покупать в Гимбеле?
— Кляп. Для вас. Я скоро изменю свой приказ. Юнис, где вы покупали одежду? Вы были самой изысканной девушкой в городе, даже когда вы были почти без одежды.
— Фи… я никогда не бывала без одежды; на мне были творения Джо. Джоанна, туда, где я делала покупки, вам не стоит заходить.
— Не понимаю почему.
— Иоганн еще мог бы туда пойти, но вы не можете: я ведь не могла одеваться в роскошных магазинах, я только слышала о них. Два таких магазина находятся в Гимбеле.
— Значит, туда мы и поедем… после. Я велю Финчли изменить маршрут .. а Фред будет сопровождать, а то он чувствует себя обделенным. Или нет. Фред будет сопровождать меня позже.)
Она нажала кнопку вызова.
— Финчли…
— Да, мисс?
— За своими хлопотами я забыла, что нам надо сделать еще одну остановку. Пожалуйста, отвезите Шорти и меня в Мейн.
— Мейн, ясно, мисс.
— Пожалуйста, скажите, чтобы Шорти повесил рацию на ремень; в том месте нет автостоянок. По крайней мере не было, когда я в последний раз была там. Когда же это было? Уже больше двух лет.
— Два года и семь месяцев, мисс. Вы, конечно, захотите взять с собой обоих охранников?
— Нет, они могут по очереди оставаться в машине. Если вам надо будет выйти, я хочу, чтобы они вас прикрыли.
— О, со мной все будет в порядке, мисс.
— Не спорьте со мной. Вы бы не стали спорить, если бы я была стариком Иоганном; я заверяю вас, что у мисс Джоанны Смит такое же ядовитое жало. Передайте приказ.
Она услышала, как он усмехнулся.
— Будет сделано, мисс Смит.
Когда машина остановилась, Джоанна прикрепила чадру, скрывающую ее лицо от любопытных. Шорти открыл дверь и помог ей выйти. На оживленном тротуаре Мейн-стрит Джоанна вдруг почувствовала себя беззащитной… ей придавало уверенности только то, что рядом был Шорти, башня из мускулов.
— Шорти, я ищу здание номер тысяча триста семь. Вы знаете, где это?
Она задала этот вопрос, чтобы он почувствовал себя полезным; она знала, где находится здание, поскольку оно ей и принадлежало.
— Конечно, мисс. Я хорошо знаю цифры. Буквы тоже… хотя целые слова мне трудно читать.
— Тогда пойдемте. Шорти, как же вы справляетесь со своей настоящей профессией? Вы же не можете прочитать Библию?
— Никаких проблем. Я пользуюсь говорящими книгами, а что касается Библии, я помню в ней каждое драгоценное слово.
— Превосходная память. Хотела бы я так.
— Это требует всего лишь терпения. Я выучил Библию в тюрьме. — Он добавил задумчиво: — Иногда я думаю, что мне следует научиться читать… но никак не найду времени.
(— Бедняжка, наверное, у него не было учителя, который мог бы его научить, босс.
— Никогда не следует прибегать к рациональным методам в том, что и без того хорошо отлажено, Юнис. Он нашел свой путь.)
— Спасибо, Шорти.
У нее не потребовали удостоверения личности при входе, да она и не могла бы его показать, поскольку ни удостоверения Иоганна Смита, ни Юнис Бранки у нее не было. Караульный заметил значок на форме Шорти, который был таким же, как и у него самого, открыл турникет и жестом пригласил проходить. Джоанна Юнис улыбнулась ему… и отметила для себя, что охрану здания следует укрепить: караульный должен был сфотографировать удостоверение Шорти и занести номер значка в свой журнал.
(— Босс, он не может со всеми проделывать эту процедуру. Ему приходится решать самостоятельно.
— Кто это там пищит?! Если в доме, где вы раньше жили, охрана была бы лучше, на вас бы не напали. Если мы не можем остановить насилие на улице, то мы должны стараться не впускать его в дома.
— Я не стану спорить, босс, дорогой… Я так волнуюсь.
— Я тоже. Кстати, эта вуаль здорово помогает.)
На двенадцатом этаже они пошли в крыло, занимаемое директором Евгенического фонда имени Иоганны Мюллер-Шмидт, доктором медицины X. С. Олсеном. Охранник пропустил их и вернулся к иллюстрированному журналу. Джоанна с удовлетворением отметила, что в комнате ожидания сидит достаточно много женщин. В своем последнем письме, посланном вместе с ежеквартальным чеком, она (Иоганн) в очередной раз инструктировала Олсена об официальной цели фонда: предоставление анонимных доноров всем женщинам, у которых есть разрешение иметь детей и соответствующие данные. Очевидно, ее письмо возымело действие.
— Подожди-ка здесь, Шорти; вон там есть видеоустановка.
Не обращая внимания на табличку «Заявления», она подошла к столу, отделяющему комнату ожидания от канцелярии, привлекла вялое внимание единственного мужчины в офисе и жестом подозвала его к себе.
— Что вы хотите, мадам? Если подать заявление, то пройдите в тот конец комнаты, предъявите удостоверение, заполните анкету и ждите. Вас вызовут.
— Я хочу увидеть директора, доктора Олсена.
— Доктор Олсен никого не принимает без предварительной записи. Скажите мне ваше имя, изложите суть дела, тогда, может быть, вас примет его секретарь.
Она наклонилась к нему и тихо сказала:
— Я должна увидеть директора. Скажите ему, что мой муж как-то узнал…
Служащий был ошарашен:
— Ваше имя?
— Не валяйте дурака. Просто скажите ему об этом.
— Хм… Подождите здесь. — Он вышел. Она ждала. Очень скоро он выглянул из-за боковой двери офиса и жестом подозвал ее к себе, затем провел ее по проходу мимо двери с табличкой: «Директор. Не входить» к соседней двери с табличкой: «Секретарь директора. Позвоните и ждите». Там он оставил ее с женщиной, которая была, как показалось Джоанне, похожа на учительницу Иоганна в третьем классе как внешностью, так и властными манерами. Женщина проговорила с холодом в голосе:
— Что еще за глупости? Покажите-ка для начала ваше удостоверение.
(— Босс, ударьте ее тремя пальцами в солнечное сплетение, и она упадет в обморок!
— Может быть, и придется. Но сперва я попробую свой способ.)
Джоанна ответила еще более холодным голосом:
— Это невозможно, мисс Перкинс. Как вы думаете, почему на мне вуаль? Вы сообщите директору обо мне или мне позвать полицию и корреспондентов?
Мисс Перкинс была ошарашена. Она встала из-за стенодеска и вошла в кабинет директора. Вскоре она вышла и со злостью сказала:
— Можете войти.
Когда Джоанна вошла, Олсен и не подумал встать навстречу.
— Мадам, вы выбрали весьма необычный способ привлечь мое внимание. В чем дело? Говорите самую суть.
— Доктор, разве вы не предлагаете даме сесть?
— Конечно, если это дама. Но вы приложили некоторые усилия, чтобы поставить это под сомнение. Говорите, или я попрошу вас покинуть мой кабинет.
(— Босс, вы заметили: он взглянул на микрофон? Эта старая мышь в соседней комнате записывает каждое слово.
— Я это предполагал, Юнис. Поэтому мы не станем говорить все сразу.)
Джоанна подошла вплотную к столу директора, отстегнула чадру и откинула ее к левому плечу.
Раздражение на лице доктора сменилось удивлением. Он сразу узнал ее. Джоанна Юнис наклонилась к столу, выключила микрофон и тихо сказала:
— Есть еще что-нибудь записывающее? Стены звуконепроницаемы? А двери?
— Мисс…
— «Мисс» — это вполне достаточно. Вы теперь предложите мне сесть? Или мне уйти и вернуться со своим адвокатом?
— Пожалуйста, пожалуйста, садитесь, мисс.
— Спасибо. — Джоанна подождала, пока он встал и подвинул стул в положение «для почетных гостей», рядом со своим. Она села.
— Теперь скажите вот что: нас действительно никто не слышит? Если нас прослушивают, а вы скажете, что нет, мне это все равно в конце концов станет известно… и я предприму определенные шаги.
— Хм… нас никто не подслушивает. Но подождите минутку. — Он встал, подошел к двери в комнату секретаря и закрыл замок-задвижку.
— Теперь, мисс, скажите мне, в чем дело.
— Скажу. Во-первых, в дополнение к моему первоначальному вкладу я посылала вам ежеквартальные чеки. Вы получали их, пока я была без сознания?
— Хм… один чек опоздал. Я ждал шесть недель, затем написал мистеру Саломону и объяснил, какой у вас был заведен порядок. Он, вероятно, проверил документы, и вскоре после этого мы получили чек сразу за два квартала и письмо, в котором говорилось, что он будет и дальше высылать деньги в соответствии с заведенным вами порядком. А у вас какие-нибудь сложности?
— Нет, доктор. Фонд и впредь будет получать мои субсидии. Позвольте добавить, что попечители… в основном… довольны вашей работой.
— Приятно слышать. И вы пришли только для этого? Чтобы сказать мне это?
— Нет, доктор, теперь мы подходим к цели моего визита. Вы уверены, что нас никто не слышит? Позвольте вам сказать, что ответ на этот вопрос гораздо важнее для вас, чем для меня.
— Мисс… Хм… Да, мисс, я уверен.
— Хорошо. Я хочу, чтобы вы сходили в холодильник, взяли донацию 551-20-0052
— я пойду с вами, чтобы проверить номер — и оплодотворили меня этой донацией. Немедленно.
Лицо доктора выразило крайнее удивление. Затем он восстановил свой профессиональный апломб и сказал:
— Мисс… это невозможно.
— Почему? По уставу, который я сама же и написала, целью фонда является предоставление спермы донора квалифицированным женщинам по их запросу, бесплатно и негласно. Как раз этого я и хочу. Если вы хотите сначала провести осмотр, я готова. Если вы хотите знать, есть ли у этого тела разрешение иметь детей, то могу заверить вас, что есть, хотя вы и знаете, что штраф за нелицензированную беременность для меня ничего не значит. В чем дело? Или надо так долго готовить сперму, что и дня не хватит?
— О нет. Мы можем разогреть и подготовить сперму за полчаса.
— Тогда и оплодотворите меня через полчаса.
— Но, мисс… разве вы не понимаете, какие неприятности я могу навлечь на себя?
— Какие такие неприятности?
— Ну… я слежу за новостями. Иначе бы я вас не узнал. Как я понимаю, не прояснен еще вопрос о вашей личности…
— Ах, вот оно что. Доктор, вы когда-нибудь играли на скачках?
— Да. А что?
— Если нас действительно никто не подслушивает, то никаких неприятностей у вас не может быть. Но в жизни каждого человека наступает момент, когда ему приходится сделать ставку. Для вас этот момент наступил сейчас. Вы должны поставить на какую-нибудь лошадь, и вы не можете уклониться от ставки. Вы выиграете или проиграете. Как вам известно, все попечители этого заведения
— мои марионетки, а я — основатель. Позвольте мне предсказать, что может случиться. Очень скоро этот глупый вопрос о моей личности будет улажен и появится настоящий Иоганн Себастьян Бах Смит. Тогда пожертвования в пользу фонда удвоятся. Удвоится и жалованье директора. Если вы поставите на нужную лошадь, вы так и будете директором. Если ошибетесь — останетесь без работы.
— Вы мне угрожаете?!
— Нет. Пророчествую. Старый Иоганн Себастьян Бах Смит был седьмым сыном седьмого сына и родился в сорочке; у него был дар предвидения. Как бы вы ни поставили, пожертвования будут удвоены. Но только вы и я будем знать, что было сделано сегодня.
— Хм… но надо уладить кое-какие формальности. У меня действительно есть право дать разрешение любой совершеннолетней женщине получить донорскую сперму, если я удовлетворен ее данными… и я должен сказать, что я вполне удовлетворен вашими. Тем не менее существуют установленные порядки, должны вестись записи.
(— Он готов, босс. Спойте ему ту же песенку под другую мелодию.
— Юнис, денежную взятку следует давать лишь в крайнем случае. Посмотрим, может, он и так согласится.)
— Никаких записей, — сказала Джоанна. — Просто сделайте мне личное одолжение, а я надену чадру и уйду.
— Но, мисс… сам я не провожу оплодотворения. Здесь есть штатные врачи, которые осуществляют подобные операции. При этом им помогают медсестры. Им покажется странным, если не будет никаких записей. Очень странным.
— Никаких медсестер. Никаких помощников. Только вы. Вы же доктор медицины, специалист по генетике и евгенике. И если вы не можете этого сделать… значит, у вас недостаточная квалификация, чтобы возглавлять это заведение… и попечителям с сожалением придется принять это к сведению. Кроме того, я пойду с вами, проверю номер донации… и буду стоять рядом с вами, пока вы не введете ее в меня. Мы понимаем друг друга?
Доктор вздохнул.
— Когда-то мне казалось, что нет ничего труднее обычной медицинской практики! Кстати, мы не можем быть уверены, что ввод спермы донора обязательно приведет к оплодотворению.
— Если нет, я снова приду через двадцать восемь дней. Доктор, перестаньте упрямиться. Или ставьте на другую лошадь, и я уйду. Я обойдусь без сцен и сейчас, и потом. Достаточно моего пророчества.
Она встала.
{— Ну, Юнис, сломается он или нет?
— Не могу угадать, дорогая. Он видел столько женских попок, что устал от них. Я не могу ничего предположить.)
Олсен встал.
— Вам потребуется утепленный костюм.
— Хорошо.
— Он должен не только предохранять вас от холода, но и полностью скрывать от любопытных глаз. Я держу один такой костюм про запас для особо важных персон.
— Думаю, меня можно классифицировать и так, — сухо ответила Джоанна.
Через сорок минут доктор Олсен сказал:
— Посидите так еще одну минуту. Я надену датский колпачок на шейку матки для предохранения спермы донора.
— Зачем, доктор? Я думала, что это служит для контрацепции.
— Как правило. Колпачок будет также служить и для этой цели… то есть я хотел сказать, что некоторые наши клиенты желают предохраниться от возможного оплодотворения из другого источника. Но в вашем случае целью установки этого временного барьера является необходимость удостовериться, что сперма донора вас оплодотворит. Надо дать этим ребяткам шанс достичь цели и не позволить им вернуться назад. Вы меня понимаете? Не снимайте колпачок до завтра… а если и передержите — ничего страшного. Вы знаете, как его снимать?
— Если я не смогу сама, я позову вас.
— Как вам будет угодно. Если у вас не прекратятся месячные, мы можем попытаться еще раз через четыре недели.
Доктор Олсен опустил подколенные опоры и подал ей руку. Джоанна встала с кресла и поправила юбку. Она чувствовала себя немного смущенной, но была счастлива.
(— Юнис, дело сделано!
— Да, босс. Да, мой любимый босс!)
Доктор Олсен помог ей надеть накидку.
— Доктор, не беспокойтесь об этих скачках.
— Я и не беспокоюсь, — улыбнулся он. — Хотите знать почему?
— Да, пожалуйста.
— Хм… Если вы помните, я несколько раз встречал Иоганна Смита… мистера Иоганна Смита.
— Одиннадцать раз, насколько я помню, сэр, включая частное собеседование, когда доктор Эндрюс назначил вас своим преемником.
— Да, мисс Смит. Я никогда не забуду это собеседование. Мисс, может быть, есть какие-нибудь правовые сложности в установлении вашей личности, но в моем сознании их нет. Я не думаю, чтобы какая-нибудь девушка вашего физиологического возраста смогла имитировать сержантские манеры мистера Иоганна Смита.
— Ого!
— Что правда, то правда.
— Доктор Олсен, мне довольно трудно привыкнуть к новому полу. К счастью для нас обоих, вы смогли различить Иоганна Смита за этим лицом. Но черт возьми, сэр! Я должна приобрести манеры, подобающие моему новому телу. Навестите меня, скажем, недели через три, когда я надеюсь получить приятые новости… и я покажу вам, что я могу изобразить настоящую леди, если постараюсь. Приходите на чай. Мы обсудим, как можно расширить работу фонда при удвоенных пожертвованиях.
— Мисс Смит, я сочту за честь посетить вас в любое удобное для вас время. По любому поводу. Или без повода.
(— Ого! Эй, Юнис, вы, помнится, говорили, что он устал от женских попок?
— Да, говорила, но наша попка на редкость симпатичная, Джоанна, даже в таком ракурсе. Поцелуете его?
— Юнис, неужели вы не можете обойтись безличностно хотя бы с одним мужчиной?
— Я не знаю, никогда не пробовала. О, не упрямьтесь. Он был сущей овечкой.
— Теперь вы будьте такой же овечкой… давайте поскорее уберемся отсюда.)
Доктор помог ей застегнуть накидку; когда он это делал, их головы оказались рядом. Она повернулась к нему и улыбнулась. Она увидела, что он решился. Она не увернулась и не отпрянула, когда их губы встретились… но не обняла его и позволила себе быть чуть неловкой и несколько напряженной.
(— Близняшка! Не дайте ему снова уложить нас в это кресло… пусть лучше воспользуется кушеткой.
— Обойдемся без этого, Юнис. Умолкните!)
Вся дрожа, Джоанна оторвалась от доктора и пристегнула чадру.
— Спасибо, доктор. Видите, я могу быть приятной девушкой, если постараюсь. Как мне попасть в комнату ожидания, не проходя мимо мисс Перкинс?
Глава 18
Через несколько минут Шорти помог ей сесть в машину, закрыл дверь и забрался в передний отсек.
— Район Гимбел, мисс Смит?
— Да, пожалуйста, Финчли.
Когда они приехали в Гимбел, Джоанна в сопровождении Фреда направилась в магазин «Мадам Помпадур». Поскольку она пришла с собственным телохранителем, управляющий тут же обратил к ней все свое внимание. Конечно он был не мадам Помпадур, хотя его прическа напоминала о временах славной маркизы, а манеры и жесты вполне соответствовали прическе.
(— Юнис, вы уверены, что это то самое место?
— Конечно, босс. Подождите, сейчас вы увидите, какие у них здесь цены!)
— Чем могу служить, мадам?
— Здесь есть комната для просмотра моделей?
— Конечно, мадам. Хм… а комната ожидания там, где…
— Телохранитель останется со мной.
Лицо управляющего приняло обиженное выражение.
— Как вам угодно, мадам. Если вы соизволите пройти за мной…
(— Юнис, мы пойдем за ним?
— Придется, близняшка. Идите за ним… хм… или за ней.)
Наконец Джоанну усадили в кресло перед невысоким длинным подиумом, Фред стоял навытяжку позади. В комнате было тепло, она расстегнула накидку и откинула капюшон, но чадру не сняла. Затем, порывшись в своей сумочке, она достала листок с цифрами.
— У вас есть манекенщица, которая подходила бы под эти размеры?
Управляющий посмотрел на цифры: рост, вес, бюст, талия, плечи.
— Район Гимбел, мисс Смит?
— Да, пожалуйста, Финчли.
Когда они приехали в Гимбел, Джоанна в сопровождении Фреда направилась в магазин «Мадам Помпадур». Поскольку она пришла с собственным телохранителем, управляющий тут же обратил к ней все свое внимание. Конечно он был не мадам Помпадур, хотя его прическа напоминала о временах славной маркизы, а манеры и жесты вполне соответствовали прическе.
(— Юнис, вы уверены, что это то самое место?
— Конечно, босс. Подождите, сейчас вы увидите, какие у них здесь цены!)
— Чем могу служить, мадам?
— Здесь есть комната для просмотра моделей?
— Конечно, мадам. Хм… а комната ожидания там, где…
— Телохранитель останется со мной.
Лицо управляющего приняло обиженное выражение.
— Как вам угодно, мадам. Если вы соизволите пройти за мной…
(— Юнис, мы пойдем за ним?
— Придется, близняшка. Идите за ним… хм… или за ней.)
Наконец Джоанну усадили в кресло перед невысоким длинным подиумом, Фред стоял навытяжку позади. В комнате было тепло, она расстегнула накидку и откинула капюшон, но чадру не сняла. Затем, порывшись в своей сумочке, она достала листок с цифрами.
— У вас есть манекенщица, которая подходила бы под эти размеры?
Управляющий посмотрел на цифры: рост, вес, бюст, талия, плечи.