Страница:
Дебора прикусила губу.
– Мне просто хотелось вас позлить. Пусть, думаю, полюбуется, что такое настоящая вымогательница!
– Что, заело? – мрачно улыбнулся Равенскар. – А я еще раз повторю, что вы вымогательница, мисс Грентем.
– Если бы я была вымогательницей, я ухватилась бы за ваше щедрое предложение.
– Надеялись, видно, выторговать побольше, чем двадцать тысяч. Разве не для того вы так вырядились и так вели себя в Воксхолле, чтобы убедить меня уплатить любую сумму за вызволение кузена от подобной твари?
На бледном лице Деборы глаза горели бешенством.
– Если бы я была мужчиной, – с трудом выговорила она, – я проткнула бы вас шпагой.
– Вам ничто не мешает сделать это сейчас. Займите у кого-нибудь шпагу.
Дебора, потеряв дар речи от гнева, вылетела за дверь и заперла ее за собой на ключ.
Беседа с пленником не дала ожидаемых результатов, и, хотя она говорила себе, что, поразмыслив, Равенскар образумится, ее глодали сомнения. Стальной блеск его глаз и упрямо сжатый рот не обещали скорой сдачи. Если же он откажется капитулировать, Дебора окажется в затруднительном положении: мало того что невозможно бесконечно долго держать его в подвале, все в ней восставало против того, чтобы помешать его участию в гонке. Она сама была игроком, и ей претила такая подлость – лишить человека шанса на выигрыш.
Дебора поднялась в прихожую, где, как назло, встретила тетку, которая только что спустилась из желтой залы посмотреть, скоро ли будет подан ужин.
– Бог мой, Дебора, где это ты была? – воскликнула она. – Зачем ты ходила в подвал? Смотри, и платье испачкала! Как это тебя угораздило?
Дебора увидела пятно на своем парчовом платье и попыталась его оттереть.
– Пустяки, тетя Лиззи. Мне надо было спуститься в подвал, и там я на минуту встала на колени. Да пятна совсем и не видно.
Леди Беллингем смотрела на нее с тревогой.
– Ты опять взялась за свои штучки, Дебора? – испуганно проговорила она. – Сейчас же скажи мне, что все это значит! Зачем ты спускалась в подвал? Сколько я тебя помню, ты туда ни разу не ходила!
– Дорогая тетя, лучше не расспрашивайте! – сказала Дебора, с трудом сдерживая улыбку. – У вас опять начнутся сердечные спазмы.
Леди Беллингем взвизгнула и потащила ее в столовую.
– Дебора, умоляю, не шути так надо мной! Я чувствую, что ты сделала что-то ужасное! Это ясно как божий день! Неужели убила кого-нибудь?
Дебора рассмеялась:
– Нет-нет, ничего подобного. Вот увидите, все будет хорошо. А кто там наверху?
– Не важно, кто там наверху! Я не успокоюсь, пока не узнаю, что еще ты натворила!
– Я просто занимаюсь нашими долговыми расписками и закладной на дом.
Эти слова нисколько не успокоили леди Беллингем. Ее лицо под румянами смертельно побледнело.
– Как это ты ими занимаешься? Господи, неужели ты их украла?
– Боже упаси, тетя. Пойдемте наверх. Ваши гости, наверно, удивляются, куда вы пропали.
– Я знаю: ты убила Равенскара и спрятала его тело в подвале! – проговорила леди Беллингем и без сил опустилась в кресло. – Мы погибли! Я знала, что этим кончится!
– Да нет, сударыня, он вовсе не мертв, – с усмешкой сказала Дебора.
У леди Беллингем глаза полезли из орбит.
– Дебора! – сказала она сдавленным голосом. – Ты хочешь сказать, что Равенскар действительно у меня в подвале?
– Да, тетя, но он живой!
– Это – конец! – произнесла леди Беллингем со спокойствием отчаяния. – Самое малое, что тебе грозит, – это Бедлам[2]. За что мне такое?
– Тетя Лиззи, вам совершенно нечего бояться! Я его всего лишь похитила и отпущу, как только он отдаст расписки. Тогда мы сможем дышать спокойно.
– Ты мало знаешь о Бедламе, если воображаешь, что там кто-нибудь дышит спокойно. А скорей всего, они откажутся признать тебя невменяемой, и нас сошлют на каторгу.
– Не сошлют, милая тетя! Мистер Равенскар никогда не признается, что его заперла в подвал женщина из игорного дома. Он, конечно, постарается отомстить, но не через суд. Предоставьте все мне!
Леди Беллингем застонала.
– Если бы вы не увидели, как я поднимаюсь по лестнице, вы ничего бы не знали, – убеждала ее Дебора. – Вы все равно ничего не можете сделать, потому что ключ от подвала у меня в кармане, и я вам его не отдам. Забудьте про Равенскара, тетя Лиззи! А Адриан здесь?
– Он здесь, но что в том? – горько сказала леди Беллингем. – Ты так дурно с ним обращаешься, что бедняжка ищет утешения у Фебы.
– Вот и прекрасно, – весело сказала Дебора. – Пошли наверх, тетя!
Леди Беллингем встала и позволила увести себя под руку. Но она была так потрясена, что не могла занять свое место за столом, где шла игра в фаро, а принялась бесцельно бродить по залам с таким видом, будто не знала, куда себя деть. Дебора напустила на себя веселый вид, хотя и у нее на душе скребли кошки, и организовала в малой зале игру в кости. Оттуда немедленно начали доноситься взрывы смеха.
Глава 12
– Мне просто хотелось вас позлить. Пусть, думаю, полюбуется, что такое настоящая вымогательница!
– Что, заело? – мрачно улыбнулся Равенскар. – А я еще раз повторю, что вы вымогательница, мисс Грентем.
– Если бы я была вымогательницей, я ухватилась бы за ваше щедрое предложение.
– Надеялись, видно, выторговать побольше, чем двадцать тысяч. Разве не для того вы так вырядились и так вели себя в Воксхолле, чтобы убедить меня уплатить любую сумму за вызволение кузена от подобной твари?
На бледном лице Деборы глаза горели бешенством.
– Если бы я была мужчиной, – с трудом выговорила она, – я проткнула бы вас шпагой.
– Вам ничто не мешает сделать это сейчас. Займите у кого-нибудь шпагу.
Дебора, потеряв дар речи от гнева, вылетела за дверь и заперла ее за собой на ключ.
Беседа с пленником не дала ожидаемых результатов, и, хотя она говорила себе, что, поразмыслив, Равенскар образумится, ее глодали сомнения. Стальной блеск его глаз и упрямо сжатый рот не обещали скорой сдачи. Если же он откажется капитулировать, Дебора окажется в затруднительном положении: мало того что невозможно бесконечно долго держать его в подвале, все в ней восставало против того, чтобы помешать его участию в гонке. Она сама была игроком, и ей претила такая подлость – лишить человека шанса на выигрыш.
Дебора поднялась в прихожую, где, как назло, встретила тетку, которая только что спустилась из желтой залы посмотреть, скоро ли будет подан ужин.
– Бог мой, Дебора, где это ты была? – воскликнула она. – Зачем ты ходила в подвал? Смотри, и платье испачкала! Как это тебя угораздило?
Дебора увидела пятно на своем парчовом платье и попыталась его оттереть.
– Пустяки, тетя Лиззи. Мне надо было спуститься в подвал, и там я на минуту встала на колени. Да пятна совсем и не видно.
Леди Беллингем смотрела на нее с тревогой.
– Ты опять взялась за свои штучки, Дебора? – испуганно проговорила она. – Сейчас же скажи мне, что все это значит! Зачем ты спускалась в подвал? Сколько я тебя помню, ты туда ни разу не ходила!
– Дорогая тетя, лучше не расспрашивайте! – сказала Дебора, с трудом сдерживая улыбку. – У вас опять начнутся сердечные спазмы.
Леди Беллингем взвизгнула и потащила ее в столовую.
– Дебора, умоляю, не шути так надо мной! Я чувствую, что ты сделала что-то ужасное! Это ясно как божий день! Неужели убила кого-нибудь?
Дебора рассмеялась:
– Нет-нет, ничего подобного. Вот увидите, все будет хорошо. А кто там наверху?
– Не важно, кто там наверху! Я не успокоюсь, пока не узнаю, что еще ты натворила!
– Я просто занимаюсь нашими долговыми расписками и закладной на дом.
Эти слова нисколько не успокоили леди Беллингем. Ее лицо под румянами смертельно побледнело.
– Как это ты ими занимаешься? Господи, неужели ты их украла?
– Боже упаси, тетя. Пойдемте наверх. Ваши гости, наверно, удивляются, куда вы пропали.
– Я знаю: ты убила Равенскара и спрятала его тело в подвале! – проговорила леди Беллингем и без сил опустилась в кресло. – Мы погибли! Я знала, что этим кончится!
– Да нет, сударыня, он вовсе не мертв, – с усмешкой сказала Дебора.
У леди Беллингем глаза полезли из орбит.
– Дебора! – сказала она сдавленным голосом. – Ты хочешь сказать, что Равенскар действительно у меня в подвале?
– Да, тетя, но он живой!
– Это – конец! – произнесла леди Беллингем со спокойствием отчаяния. – Самое малое, что тебе грозит, – это Бедлам[2]. За что мне такое?
– Тетя Лиззи, вам совершенно нечего бояться! Я его всего лишь похитила и отпущу, как только он отдаст расписки. Тогда мы сможем дышать спокойно.
– Ты мало знаешь о Бедламе, если воображаешь, что там кто-нибудь дышит спокойно. А скорей всего, они откажутся признать тебя невменяемой, и нас сошлют на каторгу.
– Не сошлют, милая тетя! Мистер Равенскар никогда не признается, что его заперла в подвал женщина из игорного дома. Он, конечно, постарается отомстить, но не через суд. Предоставьте все мне!
Леди Беллингем застонала.
– Если бы вы не увидели, как я поднимаюсь по лестнице, вы ничего бы не знали, – убеждала ее Дебора. – Вы все равно ничего не можете сделать, потому что ключ от подвала у меня в кармане, и я вам его не отдам. Забудьте про Равенскара, тетя Лиззи! А Адриан здесь?
– Он здесь, но что в том? – горько сказала леди Беллингем. – Ты так дурно с ним обращаешься, что бедняжка ищет утешения у Фебы.
– Вот и прекрасно, – весело сказала Дебора. – Пошли наверх, тетя!
Леди Беллингем встала и позволила увести себя под руку. Но она была так потрясена, что не могла занять свое место за столом, где шла игра в фаро, а принялась бесцельно бродить по залам с таким видом, будто не знала, куда себя деть. Дебора напустила на себя веселый вид, хотя и у нее на душе скребли кошки, и организовала в малой зале игру в кости. Оттуда немедленно начали доноситься взрывы смеха.
Глава 12
Часам к девяти игорные залы начали заполняться. Сэр Джеймс Файли, приехавший с группой друзей играть в фаро, едва успев поздороваться с хозяйкой, спросил ее:
– Вы не видели Равенскара, леди Беллингем?
Та вздрогнула и пролепетала:
– Да нет, где же я его могла видеть?
Файли оглядел залу в монокль:
– Я слышал, что он собирался обедать с Круе и его приятелями. Они прождали его до восьми часов и вынуждены были сесть за стол без него. И здесь его, я вижу, нет.
– Нет-нет, здесь его нет, – отвечала леди Беллингем, обмахиваясь веером, который с трудом держала в дрожащей руке.
– Странно, – с презрительной усмешкой сказал Файли. – Круе, говорят, посылал слугу к нему домой, и там никто не знает, где он. Не забыл же он о нашей завтрашней встрече!
– Можете не сомневаться, сэр Джеймс, – вмешался лорд Мейблторп, который стоял неподалеку и услышал эти слова. – Мой кузен обязательно явится на встречу с вами.
– А вы знаете, где он? – спросил Файли, смерив его взглядом.
– Нет, – ответил Адриан. – Но все равно, вам не о чем беспокоиться. Я могу вас заверить, что мой кузен ни разу в жизни не пропускал назначенной встречи.
– Как трогательна родственная привязанность, – с напускным умилением произнес сэр Джеймс. – А ваш досточтимый кузен осведомлен, что ставки склоняются в мою пользу? Вам не кажется, что он поступил опрометчиво, предложив мне такое пари? Помнится, вы и сами так считали, милорд?
– Разве? Видимо, я тогда забыл про результат вашей предыдущей встречи.
С лица сэра Джеймса не сходила снисходительная улыбка, которую Адриан с удовольствием стер бы хорошей пощечиной.
– Да, но не забывайте, что на этот раз против него выставлена совсем другая упряжка.
– Это верно, но править ею опять ведь будете вы, – наивным тоном заметил Адриан.
Сэр Джеймс посмотрел на него тяжелым взглядом, но сказать ничего не успел.
– Наконец-то я вас вижу, сэр Джеймс! – воскликнула подошедшая Дебора. – А мы уж думали, что вы нас совсем забыли! Сыграете в фаро или предпочтете кости? Здравствуй, Адриан! Ты не можешь принести мне веер? Он где-то в малой зале. А что это вы говорили о Равенскаре, сэр Джеймс?
– Всего-навсего, что он куда-то исчез. Надеюсь, не окажется, что он заболел или срочно уехал по делу.
– Что вы! По-моему, это совершенно невероятно. Почему вам такое вдруг пришло в голову? Он развел руками:
– По моим сведениям, он ушел из дому под вечер и с тех пор его никто не видел. Признайтесь, что это выглядит весьма странно!
– Если вы надеетесь, что вам присудят победу за неявку противника, то, боюсь, вашим надеждам не суждено оправдаться, – презрительно бросила Дебора.
Сэр Джеймс вспыхнул, но, увидев на лицах окружающих откровенные усмешки, ничего не сказал и с поклоном отошел от Деборы.
Леди Беллингем, которая еле держалась на ногах от страха, ушла в буфет и попросила официанта налить ей бокал кларета. Тут к ней подошел Кит и спросил тихим голосом:
– Что это там говорят про Равенскара?
– Не произноси этого имени! – взмолилась его тетка. – У меня и так, того и гляди, начнутся сердечные спазмы!
– Разве вы с ним знакомы? – спросил Кит. – Я и не знал. Он сегодня здесь будет?
– Спроси свою сестру! – беспомощно проговорила леди Беллингем. – Я умываю руки! Достаточно я от нее натерпелась! Об одном прошу – если нас всех за ее сегодняшнюю выходку упекут в тюрьму, не вини в этом меня!
– Я вас не понимаю! Что случилось, тетя? Какое отношение имеет Дебора к Равенскару?
– Она заперла его у нас в подвале и собирается там держать неизвестно сколько времени, – ответила его тетка.
– Что?!
– Ох, наверно, зря я проболталась! Дебора не хотела тебе говорить, что наш дом заложен. Но я совсем потеряла голову! Она заперла его в подвале, чтобы заставить отдать ей мои долговые расписки и залоговую квитанцию. А завтра у него гонка, и, если он не сможет на нее явиться, он нас всех со свету сживет! Нет, ты только погляди на нее: смеется себе, словно ей и горя нет, а в подвале ничего не стоит насмерть простудиться! Но ключ у нее в кармане, и она говорит, что никому его не отдаст!
– Вот как? – прорычал мистер Грентем и направился через зал к сестре.
– Дебора, мне нужно тебе что-то сказать, – проговорил он ей на ухо. – Выйди на минуту на площадку.
Дебора посмотрела на него с удивлением, но попросила Кеннета занять ее место за рулеткой и пошла вслед за Китом.
– Что случилось, дорогой? У тебя расстроенный вид. Проигрался в кости или тебе подали вина, которое не соответствует этикетке?
– Расстроенный вид! Еще бы мне не быть расстроенным! Что это ты сделала с Равенскаром? Тетя говорит…
– Вот старая болтунья! – неуважительно воскликнула Дебора. – Что она тебе наговорила?
– Что ты заперла Равенскара в подвале. Я просто не могу в это поверить!
– Я и не собиралась тебе об этом говорить! Но ничего страшного не произошло. Это просто шутка. Ты такие шутки любишь, Кит! Дело в том, что Равенскар – кузен лорда Мейблторпа и категорически против моего брака с ним. Ты себе не представляешь, каких оскорблений он мне наговорил! Но это уже не важно – я ему знатно отомстила! Он каким-то образом перекупил долговые расписки тети Лиззи и пытался меня ими шантажировать. Тогда я послала Люция и Сайласа его похитить и заперла у нас в подвале. Там он и будет сидеть связанный, пока не отдаст расписки. И у тебя нет никаких причин волноваться.
– Никаких причин волноваться? – ошеломленно проговорил Кит. – Да ты понимаешь, что ты натворила? Я же хочу жениться на Арабелле Равенскар!
Дебора какое-то мгновение глядела на брата, опешив, но потом, когда до нее дошел весь смысл этого открытия, не только не проявила ни малейшего раскаяния, но весело расхохоталась:
– Да что ты, Кит! Мне очень жаль, но у тебя нет ни малейшей надежды на ней жениться! Равенскар этого ни за что не допустит!
– Еще бы – после твоих безумных выходок! Ты, видно, и впрямь сошла с ума! Где ключ от подвала?
– У меня в кармане – и там он и останется!
– Дай мне его сию минуту! Не знаю, что я ему скажу! Придется, наверно, сказать, что ты не отвечаешь за свои поступки. Как все нескладно вышло, черт побери!
Дебора перестала смеяться. Она взяла Кита за руку и серьезно сказала:
– Неужели ты способен так со мной поступить, Кит?
– А как я должен поступить? Помочь тебе загреметь в тюрьму? А этим дело обязательно кончится, если мне не удастся умаслить Равенскара. А ты как со мной поступила? Сделала врагом человека, с которым мне до зарезу надо было подружиться! Отдай ключ!
– Не отдам! – сказала Дебора, отступая от него на шаг. – Что ты за человек, Кит? Неужели Арабелла для тебя важнее благополучия тети Лиззи? Да у нее наверняка и в мыслях нет выходить за тебя замуж!
– Откуда тебе это знать? Так отдашь ключ или нет?
– Не отдам!
– Тогда я отниму его у тебя силой!
Дебора отчаянно сопротивлялась, но Кит был гораздо сильнее и скоро с ней справился. Вытащив ключ у нее из кармана и торопливо проговорив: «Извини, если я сделал тебе больно, но ты сама в этом виновата!», – он бросился вниз по лестнице.
Дебора хотела было побежать за ним и крикнуть Сайласу, чтобы тот его задержал, но из прихожей донеслись голоса вновь прибывших гостей. Как ни была она сердита, она понимала, что негоже устраивать скандал при посторонних, и ей ничего не оставалось, как вернуться в игорную залу и постараться принять беспечный вид.
Кит тоже услышал, что в дверь заходят посетители, и решил спуститься в подвал по задней лестнице. В подвале он наткнулся на судомойку, которая с изумлением на него воззрилась. Пробурчав, что он хочет найти бутылку старого вина, Кит прошел мимо нее, подобрал стоявший на полу зажженный фонарь и стал открывать одну дверь за другой. Обследовав разнообразные кладовки, он обнаружил наконец в конце каменного коридора запертую дверь. Дрожащими руками он вставил ключ в скважину, повернул его и переступил порог, высоко подняв фонарь.
В его свете он увидел Равенскара, который по-прежнему сидел в кресле, вытянув перед собой ноги. Руки у него были связаны за спиной.
– Сэр! – проблеял Кит. – Мистер Равенскар!
– А вы еще кто такой? – спросил Равенскар. Кит поставил фонарь на сундук:
– О сэр, не представляю, что вы о нас думаете! Не знаю даже, что вам сказать. Я – Грен-тем, брат Деборы. Я поспешил сюда, как только узнал… я был совершенно потрясен…
– А, вы ее брат? Припоминаю, что она что-то говорила о брате. Вы что, тоже пришли меня уговаривать? Ничего не выйдет.
– Что вы, что вы! Я понятия не имел… я бы никогда не позволил… прошу вас меня извинить… Я пришел вас освободить! Я возмущен Деборой! Пожалуйста, простите ее! Она всегда была такой: если уж заартачится – ничего с ней не поделаешь! Но хоть она и вспыльчива, душа у нее добрая!
Равенскар, который хмуро слушал все это, вдруг перебил Кита:
– А вам известно, каким образом я угодил в этот чертовски холодный подвал?
– Известно… то есть в общих чертах. Мне просто некогда было ее выслушать. Но это не суть важно. Дебора не имела права так поступать с вами! Не иначе как она совсем рехнулась!
– Нет, давайте все-таки выясним, понимаем ли мы друг друга. Ваша сестра, наверно, сказала вам, что я ее всячески оскорбил?
– Сказала, но я знаю, что она легко выходит из себя, и я не придал ее словам особого значения.
– Ну так я ее и в самом деле оскорбил, – сказал Равенскар.
Это признание ошеломило Кита, и он в недоумении поглядел на Равенскара. Что на это можно сказать? Наконец он проговорил:
– Наверно, она вас сильно рассердила. Мне непонятно чем, но одно ясно – вам нельзя здесь оставаться! Господи, да вы к тому же и связаны! Я вас сейчас освобожу!
– Не смейте! – крикнул Равенскар, подняв ногу в изящном сапоге. – С какой стати вам меня освобождать? Если бы вы пришли, чтобы выбить из меня согласие побоями, мне это было бы понятнее.
– Неужели я позволю сестре… связывать людей и запирать их в подвале? Это же неслыханно! Да к тому же, когда я узнал, что она так поступила с вами, – я должен вам сказать, сэр, что я… имею честь быть знакомым с вашей сестрой… мисс Арабеллой Равенскар!
– Да? – отозвался Равенскар. – Значит, вы знакомы с моей сестрой? А ваш полк, случайно, не расквартирован в Танбридж-Уэлсе?
– Да! – радостно воскликнул Кит. – Там я с ней и познакомился, сэр! И я надеялся нанести вам визит в Лондоне. Я хотел…
– Надо полагать, вы хотели попросить разрешения сделать предложение моей сестре?
Кит покраснел и смущенно проговорил:
– Да, сэр. Именно так. Знаете, я…
– Я ничего не хочу об этом знать! – резко перебил его Равенскар. – Я никогда в жизни не дам вам такого разрешения, а если вы посмеете прийти ко мне домой, я велю слугам спустить вас с лестницы!
Кит побелел, услышав этот приговор:
– Но я же не виноват, что Дебора вас похитила, сэр! Поверьте: я не имел к этому ни малейшего отношения! Я только что об этом узнал! Неужели вы будете срывать гнев на мне и Арабелле? Как же…
– Да будет вам известно, мистер Грентем, что у вас было бы больше надежды заручиться моим согласием, если бы вы пришли сюда ссориться со мной, – язвительно ответил Равенскар. – Я отдам сестру только за решительного человека, а не за такую тряпку! Да если бы в вас была хоть искра гордости и мужества, вы бы вызвали меня на дуэль, а не лебезили бы передо мной! Ваша сестра стоит десятка таких, как вы! Хоть она и стерва!
Кит сглотнул и постарался ответить с достоинством:
– Вы сами понимаете, сэр, что я не могу ударить связанного человека. Если бы Дебора пожаловалась мне на вас, я бы сумел ее защитить. Но похищение – это выходит за все рамки! Я не удивляюсь, что вы разгневаны, но…
– Идите к черту!
– Но… но я же хотел вас развязать! – растерянно сказал Кит. – Не собираетесь же вы провести здесь всю ночь!
– Вас совершенно не касается, что я собираюсь делать! Где вы взяли ключ?
– От-тобрал у Деборы, – заикаясь, проговорил Кит.
– Вот и отнесите его ей назад – и передайте от меня поклон. Да не забудьте запереть дверь!
Кит ошарашенно поглядел на него, но, поскольку лицо мистера Равенскара было чернее тучи, он взял фонарь и задом вышел из комнаты, послушно заперев за собой дверь и вынув ключ из замка. Судя по всему, Равенскар тоже сошел с ума, и Кит понятия не имел, что ему теперь делать. Он медленно поднялся по лестнице и, поскольку не было никакого смысла держать у себя ключ от темницы, которую заключенный наотрез отказывался покидать, подошел к Деборе и легонько дернул ее за рукав.
Она бросила на брата испепеляющий взгляд и отвернулась, но он резко сказал:
– На, возьми!
Дебора с удивлением посмотрела на ключ:
– В чем дело? Ты передумал? Он все еще там?
– По-моему, он не в своем уме, – обиженно сказал Кит. – Я хотел его освободить, но он мне не позволил. Сказал, чтобы я катился к черту, и велел отдать тебе этот ключ и передать поклон. Не знаю, что теперь делать. Ты меня погубила!
Дебора взяла ключ. Она была почти так же ошеломлена, как ее брат.
– Он велел вернуть ключ мне? – повторила она. – И не позволил себя освободить?
– Говорю, не позволил! Не знаю, что с ним. Можно подумать, что он пьян, но на это не похоже.
– Он хочет, чтобы на попятный пошла я, – догадалась Дебора, сверкнув глазами. – Не дождется!
Она тут же направилась в подвал, на этот раз захватив одну из свечей, стоявших на столике у основания лестницы и предназначенных для спален. Прикрывая рукой ее трепещущее от сквозняков пламя, она дошла до конца коридора и отперла дверь темницы.
При виде ее заключенный мимолетно улыбнулся и встал с кресла.
– Ну, мисс Грентем, что еще придумали?
Дебора закрыла дверь и стала спиной к ней.
– Почему вы не позволили брату освободить вас?
– Потому что я не хочу быть обязанным бесхарактерному человеку!
Дебора вздохнула и покачала головой:
– Это верно. Тетя его страшно избаловала. А теперь ему нелегко.
– Ему хочется дать пинка в зад. И он его получит, если явится петь серенады моей сестре!
– Не думаю, чтобы она всерьез собиралась за него замуж, – задумчиво сказала Дебора.
– А вы-то откуда знаете?
– Адриан мне кое-что о ней рассказывал. Но я пришла сюда вовсе не затем, чтобы обсуждать вашу сестру или Кита. Вы не передумали, сэр?
– То есть не собираюсь ли я вам вернуть долговые расписки? Нет, не собираюсь!
– Только не воображайте, что я вас отпущу, потому что вы не захотели, чтобы вас освободил Кит! – сварливым голосом сказала Дебора.
– Кажется, вы сказали, что не хотите обсуждать своего брата. Давайте забудем про него.
Дебора беспомощно посмотрела на него:
– Вы сегодня должны были обедать с мистером Круе. К завтрашнему дню весь город будет толковать о вашем исчезновении. Сэр Джеймс Файли уже намекает, что вы сбежали, опасаясь проигрыша. Он сейчас наверху.
– Пусть намекает, – безразлично ответил Равенскар.
– Если вы завтра не явитесь на состязание, какие вы сможете привести оправдания?
– Понятия не имею. Может, вы подскажете?
– Нет, не подскажу, – отрезала Дебора. – Вы думаете, что я пойду на попятный и выпущу вас, а я этого ни за что не сделаю.
– Да нет, я только надеюсь, что вы принесете мне подушку.
– Не принесу. Зачем это я буду создавать вам удобства? Моя бы воля, я вас здесь уморила бы голодом!
– Неужели не осмелитесь? А я думал, у вас на что угодно хватит смелости… и наглости.
– Пожалуй, я пришлю сюда Сайласа, чтобы он вас немного образумил, – пригрозила Дебора.
– Присылайте – если, по-вашему, это поможет.
– Даю вам полчаса, чтобы принять окончательное решение, – ожесточив сердце, объявила Дебора. – Если и дальше будете упрямствовать, то вы об этом пожалеете!
– А это мы посмотрим. Может быть, я и пожалею, но вы-то, любезная, не получите своих расписок, уж это я вам обещаю.
– Сами будете виноваты, если простудитесь. В таком сыром месте простудиться проще простого.
– У меня крепкое здоровье. Но если вы уходите, у меня к вам просьба – не оставите ли мне свечу?
– Зачем вам свеча? – подозрительно спросила Дебора.
– Отпугивать крыс.
Дебора окинула комнату нервным взглядом:
– Разве здесь есть крысы?
– Конечно есть – целые стаи бегают!
Дебора содрогнулась:
– Какой ужас! Свечу я вам оставлю, только не воображайте, что вы меня разжалобили!
– Не буду, – пообещал Равенскар.
Поднявшись наверх, Дебора не увидела в игорных залах лорда Мейблторпа и решила, что он сбежал развлекать Фебу. Люций Кеннет вполголоса осведомился, как поживает заключенный. Она прошептала, что тот отказывается отдавать расписки. Кеннет криво улыбнулся:
– Может, мне пойти его поуговаривать, дорогуша?
– Нет уж, не надо. Ты и так мне много напортил. Как ты посмел заманивать его в западню от моего имени? Я тебе сказала, чтобы ты не смел этого делать!
– Чего там, Дебора, не надо быть чересчур щепетильной! Как же иначе я его похитил бы?
Дебора круто повернулась и стала наблюдать за игрой в фаро, упорно не замечая вопросительных взглядов, которые бросала на нее тетка.
Прошли полчаса, которые она дала Равенскару на размышление, а она все еще не решила, как поступить, если он будет продолжать упорствовать. Леди Беллингем пошла с гостями вниз, ужинать. Дебора отправилась в подвал в третий раз, невольно думая, что ее пленник, наверно, и продрог и проголодался.
Войдя в комнату, она закрыла дверь за собой. Равенскар стоял, прислонившись к стене.
– Ну? – спросила Дебора, стараясь придать своему голосу железную твердость.
– Жаль, что вы не прислали ко мне своего приспешника, – сказал Равенскар. – Или вашего изобретательного приятеля мистера Кеннета. По правде говоря, я надеялся увидеть хотя бы одного из этих джентльменов, а еще лучше бы обоих. Хотел запереть их здесь на ночь. С вами я, к сожалению, так поступить не могу, хотя вы этого вполне заслуживаете!
С этими словами он выпрямился и шагнул вперед. Не успела Дебора ахнуть, как он схватил ее за правую руку и спокойно отобрал у нее ключ.
– Кто вас освободил? – спросила она, дрожа от ярости. – Как вы развязали руки?
– Никто меня не освобождал. Или скажем так – это сделали вы, оставив мне свечу.
Дебора взглянула на его запястья.
– Что вы с собой сделали? – в ужасе воскликнула она. – Вы же страшно обожглись!
– Это верно. Зато я завтра смогу явиться на состязание, а вы не получите своих расписок.
Дебора не обратила внимания на его последние слова – она могла думать только об его ожогах.
– Вам же, наверно, страшно больно! Если бы я знала, что вы намерены сделать, я никогда не оставила бы вам свечу!
– Без сомнения. Только не надо меня жалеть! Все это заживет. А теперь давайте поднимемся наверх и успокоим сэра Файли. Или вы предпочтете остаться здесь?
– Ой, только не запирайте меня здесь с крысами! – испуганно вскричала Дебора. – Но вам нельзя появляться в залах в таком виде! Если ваши ожоги не перевязать, вы умрете от заражения крови! Пойдемте ко мне! Я наложу на них мазь и забинтую. Найду у Кита кружевные манжеты, и мы прикроем ими повязки. Господи, надо же так себя изуродовать! Вы не сможете завтра править лошадьми!
– Не советую вам ставить против меня, – сказал Равенскар, с улыбкой глядя на Дебору, склонившуюся к его рукам. – Вы и вправду намерены перевязать мои раны?
– Конечно! Не хватало только, чтобы вы из-за меня проиграли гонку!
– У меня возникло впечатление, что именно этого вы и хотите.
– Ошибаетесь! Мне просто не приходило в голову, что вы проявите такое нелепое упрямство!
– Значит, вы собирались меня освободить?
– Да… нет! Не знаю! Давайте поднимемся по задней лестнице. Вы почистите костюм в комнате брата, а я принесу мазь и бинты. Глаза бы мои вас не видели! Как же вы действуете мне на нервы!
– Я мог бы сказать вам то же самое, – ответил Равенскар, следуя за ней по коридору.
– Еще пожалеете, что скрестили со мной шпаги! – бросила Дебора через плечо. – Обязательно выйду замуж за вашего кузена и разорю его!
– Назло мне? – с иронией спросил он.
– Тише! Вы же не хотите, чтобы сюда сбежались слуги!
– Мне это совершенно безразлично.
– Ну а мне нет!
Равенскар засмеялся и больше не сказал ни слова, пока они не оказались в комнате Кита на третьем этаже. Дебора оставила его там со свечой, а сама пошла искать мазь и полотняные бинты. Когда она вернулась, Равенскар уже снял камзол и оборвал обгорелые остатки кружевных манжет. Кроме того, он поправил сбитый набок шейный платок и причесал волосы. Он очень сильно обжег запястья и морщился, когда Дебора накладывала на них мазь.
– Вы не видели Равенскара, леди Беллингем?
Та вздрогнула и пролепетала:
– Да нет, где же я его могла видеть?
Файли оглядел залу в монокль:
– Я слышал, что он собирался обедать с Круе и его приятелями. Они прождали его до восьми часов и вынуждены были сесть за стол без него. И здесь его, я вижу, нет.
– Нет-нет, здесь его нет, – отвечала леди Беллингем, обмахиваясь веером, который с трудом держала в дрожащей руке.
– Странно, – с презрительной усмешкой сказал Файли. – Круе, говорят, посылал слугу к нему домой, и там никто не знает, где он. Не забыл же он о нашей завтрашней встрече!
– Можете не сомневаться, сэр Джеймс, – вмешался лорд Мейблторп, который стоял неподалеку и услышал эти слова. – Мой кузен обязательно явится на встречу с вами.
– А вы знаете, где он? – спросил Файли, смерив его взглядом.
– Нет, – ответил Адриан. – Но все равно, вам не о чем беспокоиться. Я могу вас заверить, что мой кузен ни разу в жизни не пропускал назначенной встречи.
– Как трогательна родственная привязанность, – с напускным умилением произнес сэр Джеймс. – А ваш досточтимый кузен осведомлен, что ставки склоняются в мою пользу? Вам не кажется, что он поступил опрометчиво, предложив мне такое пари? Помнится, вы и сами так считали, милорд?
– Разве? Видимо, я тогда забыл про результат вашей предыдущей встречи.
С лица сэра Джеймса не сходила снисходительная улыбка, которую Адриан с удовольствием стер бы хорошей пощечиной.
– Да, но не забывайте, что на этот раз против него выставлена совсем другая упряжка.
– Это верно, но править ею опять ведь будете вы, – наивным тоном заметил Адриан.
Сэр Джеймс посмотрел на него тяжелым взглядом, но сказать ничего не успел.
– Наконец-то я вас вижу, сэр Джеймс! – воскликнула подошедшая Дебора. – А мы уж думали, что вы нас совсем забыли! Сыграете в фаро или предпочтете кости? Здравствуй, Адриан! Ты не можешь принести мне веер? Он где-то в малой зале. А что это вы говорили о Равенскаре, сэр Джеймс?
– Всего-навсего, что он куда-то исчез. Надеюсь, не окажется, что он заболел или срочно уехал по делу.
– Что вы! По-моему, это совершенно невероятно. Почему вам такое вдруг пришло в голову? Он развел руками:
– По моим сведениям, он ушел из дому под вечер и с тех пор его никто не видел. Признайтесь, что это выглядит весьма странно!
– Если вы надеетесь, что вам присудят победу за неявку противника, то, боюсь, вашим надеждам не суждено оправдаться, – презрительно бросила Дебора.
Сэр Джеймс вспыхнул, но, увидев на лицах окружающих откровенные усмешки, ничего не сказал и с поклоном отошел от Деборы.
Леди Беллингем, которая еле держалась на ногах от страха, ушла в буфет и попросила официанта налить ей бокал кларета. Тут к ней подошел Кит и спросил тихим голосом:
– Что это там говорят про Равенскара?
– Не произноси этого имени! – взмолилась его тетка. – У меня и так, того и гляди, начнутся сердечные спазмы!
– Разве вы с ним знакомы? – спросил Кит. – Я и не знал. Он сегодня здесь будет?
– Спроси свою сестру! – беспомощно проговорила леди Беллингем. – Я умываю руки! Достаточно я от нее натерпелась! Об одном прошу – если нас всех за ее сегодняшнюю выходку упекут в тюрьму, не вини в этом меня!
– Я вас не понимаю! Что случилось, тетя? Какое отношение имеет Дебора к Равенскару?
– Она заперла его у нас в подвале и собирается там держать неизвестно сколько времени, – ответила его тетка.
– Что?!
– Ох, наверно, зря я проболталась! Дебора не хотела тебе говорить, что наш дом заложен. Но я совсем потеряла голову! Она заперла его в подвале, чтобы заставить отдать ей мои долговые расписки и залоговую квитанцию. А завтра у него гонка, и, если он не сможет на нее явиться, он нас всех со свету сживет! Нет, ты только погляди на нее: смеется себе, словно ей и горя нет, а в подвале ничего не стоит насмерть простудиться! Но ключ у нее в кармане, и она говорит, что никому его не отдаст!
– Вот как? – прорычал мистер Грентем и направился через зал к сестре.
– Дебора, мне нужно тебе что-то сказать, – проговорил он ей на ухо. – Выйди на минуту на площадку.
Дебора посмотрела на него с удивлением, но попросила Кеннета занять ее место за рулеткой и пошла вслед за Китом.
– Что случилось, дорогой? У тебя расстроенный вид. Проигрался в кости или тебе подали вина, которое не соответствует этикетке?
– Расстроенный вид! Еще бы мне не быть расстроенным! Что это ты сделала с Равенскаром? Тетя говорит…
– Вот старая болтунья! – неуважительно воскликнула Дебора. – Что она тебе наговорила?
– Что ты заперла Равенскара в подвале. Я просто не могу в это поверить!
– Я и не собиралась тебе об этом говорить! Но ничего страшного не произошло. Это просто шутка. Ты такие шутки любишь, Кит! Дело в том, что Равенскар – кузен лорда Мейблторпа и категорически против моего брака с ним. Ты себе не представляешь, каких оскорблений он мне наговорил! Но это уже не важно – я ему знатно отомстила! Он каким-то образом перекупил долговые расписки тети Лиззи и пытался меня ими шантажировать. Тогда я послала Люция и Сайласа его похитить и заперла у нас в подвале. Там он и будет сидеть связанный, пока не отдаст расписки. И у тебя нет никаких причин волноваться.
– Никаких причин волноваться? – ошеломленно проговорил Кит. – Да ты понимаешь, что ты натворила? Я же хочу жениться на Арабелле Равенскар!
Дебора какое-то мгновение глядела на брата, опешив, но потом, когда до нее дошел весь смысл этого открытия, не только не проявила ни малейшего раскаяния, но весело расхохоталась:
– Да что ты, Кит! Мне очень жаль, но у тебя нет ни малейшей надежды на ней жениться! Равенскар этого ни за что не допустит!
– Еще бы – после твоих безумных выходок! Ты, видно, и впрямь сошла с ума! Где ключ от подвала?
– У меня в кармане – и там он и останется!
– Дай мне его сию минуту! Не знаю, что я ему скажу! Придется, наверно, сказать, что ты не отвечаешь за свои поступки. Как все нескладно вышло, черт побери!
Дебора перестала смеяться. Она взяла Кита за руку и серьезно сказала:
– Неужели ты способен так со мной поступить, Кит?
– А как я должен поступить? Помочь тебе загреметь в тюрьму? А этим дело обязательно кончится, если мне не удастся умаслить Равенскара. А ты как со мной поступила? Сделала врагом человека, с которым мне до зарезу надо было подружиться! Отдай ключ!
– Не отдам! – сказала Дебора, отступая от него на шаг. – Что ты за человек, Кит? Неужели Арабелла для тебя важнее благополучия тети Лиззи? Да у нее наверняка и в мыслях нет выходить за тебя замуж!
– Откуда тебе это знать? Так отдашь ключ или нет?
– Не отдам!
– Тогда я отниму его у тебя силой!
Дебора отчаянно сопротивлялась, но Кит был гораздо сильнее и скоро с ней справился. Вытащив ключ у нее из кармана и торопливо проговорив: «Извини, если я сделал тебе больно, но ты сама в этом виновата!», – он бросился вниз по лестнице.
Дебора хотела было побежать за ним и крикнуть Сайласу, чтобы тот его задержал, но из прихожей донеслись голоса вновь прибывших гостей. Как ни была она сердита, она понимала, что негоже устраивать скандал при посторонних, и ей ничего не оставалось, как вернуться в игорную залу и постараться принять беспечный вид.
Кит тоже услышал, что в дверь заходят посетители, и решил спуститься в подвал по задней лестнице. В подвале он наткнулся на судомойку, которая с изумлением на него воззрилась. Пробурчав, что он хочет найти бутылку старого вина, Кит прошел мимо нее, подобрал стоявший на полу зажженный фонарь и стал открывать одну дверь за другой. Обследовав разнообразные кладовки, он обнаружил наконец в конце каменного коридора запертую дверь. Дрожащими руками он вставил ключ в скважину, повернул его и переступил порог, высоко подняв фонарь.
В его свете он увидел Равенскара, который по-прежнему сидел в кресле, вытянув перед собой ноги. Руки у него были связаны за спиной.
– Сэр! – проблеял Кит. – Мистер Равенскар!
– А вы еще кто такой? – спросил Равенскар. Кит поставил фонарь на сундук:
– О сэр, не представляю, что вы о нас думаете! Не знаю даже, что вам сказать. Я – Грен-тем, брат Деборы. Я поспешил сюда, как только узнал… я был совершенно потрясен…
– А, вы ее брат? Припоминаю, что она что-то говорила о брате. Вы что, тоже пришли меня уговаривать? Ничего не выйдет.
– Что вы, что вы! Я понятия не имел… я бы никогда не позволил… прошу вас меня извинить… Я пришел вас освободить! Я возмущен Деборой! Пожалуйста, простите ее! Она всегда была такой: если уж заартачится – ничего с ней не поделаешь! Но хоть она и вспыльчива, душа у нее добрая!
Равенскар, который хмуро слушал все это, вдруг перебил Кита:
– А вам известно, каким образом я угодил в этот чертовски холодный подвал?
– Известно… то есть в общих чертах. Мне просто некогда было ее выслушать. Но это не суть важно. Дебора не имела права так поступать с вами! Не иначе как она совсем рехнулась!
– Нет, давайте все-таки выясним, понимаем ли мы друг друга. Ваша сестра, наверно, сказала вам, что я ее всячески оскорбил?
– Сказала, но я знаю, что она легко выходит из себя, и я не придал ее словам особого значения.
– Ну так я ее и в самом деле оскорбил, – сказал Равенскар.
Это признание ошеломило Кита, и он в недоумении поглядел на Равенскара. Что на это можно сказать? Наконец он проговорил:
– Наверно, она вас сильно рассердила. Мне непонятно чем, но одно ясно – вам нельзя здесь оставаться! Господи, да вы к тому же и связаны! Я вас сейчас освобожу!
– Не смейте! – крикнул Равенскар, подняв ногу в изящном сапоге. – С какой стати вам меня освобождать? Если бы вы пришли, чтобы выбить из меня согласие побоями, мне это было бы понятнее.
– Неужели я позволю сестре… связывать людей и запирать их в подвале? Это же неслыханно! Да к тому же, когда я узнал, что она так поступила с вами, – я должен вам сказать, сэр, что я… имею честь быть знакомым с вашей сестрой… мисс Арабеллой Равенскар!
– Да? – отозвался Равенскар. – Значит, вы знакомы с моей сестрой? А ваш полк, случайно, не расквартирован в Танбридж-Уэлсе?
– Да! – радостно воскликнул Кит. – Там я с ней и познакомился, сэр! И я надеялся нанести вам визит в Лондоне. Я хотел…
– Надо полагать, вы хотели попросить разрешения сделать предложение моей сестре?
Кит покраснел и смущенно проговорил:
– Да, сэр. Именно так. Знаете, я…
– Я ничего не хочу об этом знать! – резко перебил его Равенскар. – Я никогда в жизни не дам вам такого разрешения, а если вы посмеете прийти ко мне домой, я велю слугам спустить вас с лестницы!
Кит побелел, услышав этот приговор:
– Но я же не виноват, что Дебора вас похитила, сэр! Поверьте: я не имел к этому ни малейшего отношения! Я только что об этом узнал! Неужели вы будете срывать гнев на мне и Арабелле? Как же…
– Да будет вам известно, мистер Грентем, что у вас было бы больше надежды заручиться моим согласием, если бы вы пришли сюда ссориться со мной, – язвительно ответил Равенскар. – Я отдам сестру только за решительного человека, а не за такую тряпку! Да если бы в вас была хоть искра гордости и мужества, вы бы вызвали меня на дуэль, а не лебезили бы передо мной! Ваша сестра стоит десятка таких, как вы! Хоть она и стерва!
Кит сглотнул и постарался ответить с достоинством:
– Вы сами понимаете, сэр, что я не могу ударить связанного человека. Если бы Дебора пожаловалась мне на вас, я бы сумел ее защитить. Но похищение – это выходит за все рамки! Я не удивляюсь, что вы разгневаны, но…
– Идите к черту!
– Но… но я же хотел вас развязать! – растерянно сказал Кит. – Не собираетесь же вы провести здесь всю ночь!
– Вас совершенно не касается, что я собираюсь делать! Где вы взяли ключ?
– От-тобрал у Деборы, – заикаясь, проговорил Кит.
– Вот и отнесите его ей назад – и передайте от меня поклон. Да не забудьте запереть дверь!
Кит ошарашенно поглядел на него, но, поскольку лицо мистера Равенскара было чернее тучи, он взял фонарь и задом вышел из комнаты, послушно заперев за собой дверь и вынув ключ из замка. Судя по всему, Равенскар тоже сошел с ума, и Кит понятия не имел, что ему теперь делать. Он медленно поднялся по лестнице и, поскольку не было никакого смысла держать у себя ключ от темницы, которую заключенный наотрез отказывался покидать, подошел к Деборе и легонько дернул ее за рукав.
Она бросила на брата испепеляющий взгляд и отвернулась, но он резко сказал:
– На, возьми!
Дебора с удивлением посмотрела на ключ:
– В чем дело? Ты передумал? Он все еще там?
– По-моему, он не в своем уме, – обиженно сказал Кит. – Я хотел его освободить, но он мне не позволил. Сказал, чтобы я катился к черту, и велел отдать тебе этот ключ и передать поклон. Не знаю, что теперь делать. Ты меня погубила!
Дебора взяла ключ. Она была почти так же ошеломлена, как ее брат.
– Он велел вернуть ключ мне? – повторила она. – И не позволил себя освободить?
– Говорю, не позволил! Не знаю, что с ним. Можно подумать, что он пьян, но на это не похоже.
– Он хочет, чтобы на попятный пошла я, – догадалась Дебора, сверкнув глазами. – Не дождется!
Она тут же направилась в подвал, на этот раз захватив одну из свечей, стоявших на столике у основания лестницы и предназначенных для спален. Прикрывая рукой ее трепещущее от сквозняков пламя, она дошла до конца коридора и отперла дверь темницы.
При виде ее заключенный мимолетно улыбнулся и встал с кресла.
– Ну, мисс Грентем, что еще придумали?
Дебора закрыла дверь и стала спиной к ней.
– Почему вы не позволили брату освободить вас?
– Потому что я не хочу быть обязанным бесхарактерному человеку!
Дебора вздохнула и покачала головой:
– Это верно. Тетя его страшно избаловала. А теперь ему нелегко.
– Ему хочется дать пинка в зад. И он его получит, если явится петь серенады моей сестре!
– Не думаю, чтобы она всерьез собиралась за него замуж, – задумчиво сказала Дебора.
– А вы-то откуда знаете?
– Адриан мне кое-что о ней рассказывал. Но я пришла сюда вовсе не затем, чтобы обсуждать вашу сестру или Кита. Вы не передумали, сэр?
– То есть не собираюсь ли я вам вернуть долговые расписки? Нет, не собираюсь!
– Только не воображайте, что я вас отпущу, потому что вы не захотели, чтобы вас освободил Кит! – сварливым голосом сказала Дебора.
– Кажется, вы сказали, что не хотите обсуждать своего брата. Давайте забудем про него.
Дебора беспомощно посмотрела на него:
– Вы сегодня должны были обедать с мистером Круе. К завтрашнему дню весь город будет толковать о вашем исчезновении. Сэр Джеймс Файли уже намекает, что вы сбежали, опасаясь проигрыша. Он сейчас наверху.
– Пусть намекает, – безразлично ответил Равенскар.
– Если вы завтра не явитесь на состязание, какие вы сможете привести оправдания?
– Понятия не имею. Может, вы подскажете?
– Нет, не подскажу, – отрезала Дебора. – Вы думаете, что я пойду на попятный и выпущу вас, а я этого ни за что не сделаю.
– Да нет, я только надеюсь, что вы принесете мне подушку.
– Не принесу. Зачем это я буду создавать вам удобства? Моя бы воля, я вас здесь уморила бы голодом!
– Неужели не осмелитесь? А я думал, у вас на что угодно хватит смелости… и наглости.
– Пожалуй, я пришлю сюда Сайласа, чтобы он вас немного образумил, – пригрозила Дебора.
– Присылайте – если, по-вашему, это поможет.
– Даю вам полчаса, чтобы принять окончательное решение, – ожесточив сердце, объявила Дебора. – Если и дальше будете упрямствовать, то вы об этом пожалеете!
– А это мы посмотрим. Может быть, я и пожалею, но вы-то, любезная, не получите своих расписок, уж это я вам обещаю.
– Сами будете виноваты, если простудитесь. В таком сыром месте простудиться проще простого.
– У меня крепкое здоровье. Но если вы уходите, у меня к вам просьба – не оставите ли мне свечу?
– Зачем вам свеча? – подозрительно спросила Дебора.
– Отпугивать крыс.
Дебора окинула комнату нервным взглядом:
– Разве здесь есть крысы?
– Конечно есть – целые стаи бегают!
Дебора содрогнулась:
– Какой ужас! Свечу я вам оставлю, только не воображайте, что вы меня разжалобили!
– Не буду, – пообещал Равенскар.
Поднявшись наверх, Дебора не увидела в игорных залах лорда Мейблторпа и решила, что он сбежал развлекать Фебу. Люций Кеннет вполголоса осведомился, как поживает заключенный. Она прошептала, что тот отказывается отдавать расписки. Кеннет криво улыбнулся:
– Может, мне пойти его поуговаривать, дорогуша?
– Нет уж, не надо. Ты и так мне много напортил. Как ты посмел заманивать его в западню от моего имени? Я тебе сказала, чтобы ты не смел этого делать!
– Чего там, Дебора, не надо быть чересчур щепетильной! Как же иначе я его похитил бы?
Дебора круто повернулась и стала наблюдать за игрой в фаро, упорно не замечая вопросительных взглядов, которые бросала на нее тетка.
Прошли полчаса, которые она дала Равенскару на размышление, а она все еще не решила, как поступить, если он будет продолжать упорствовать. Леди Беллингем пошла с гостями вниз, ужинать. Дебора отправилась в подвал в третий раз, невольно думая, что ее пленник, наверно, и продрог и проголодался.
Войдя в комнату, она закрыла дверь за собой. Равенскар стоял, прислонившись к стене.
– Ну? – спросила Дебора, стараясь придать своему голосу железную твердость.
– Жаль, что вы не прислали ко мне своего приспешника, – сказал Равенскар. – Или вашего изобретательного приятеля мистера Кеннета. По правде говоря, я надеялся увидеть хотя бы одного из этих джентльменов, а еще лучше бы обоих. Хотел запереть их здесь на ночь. С вами я, к сожалению, так поступить не могу, хотя вы этого вполне заслуживаете!
С этими словами он выпрямился и шагнул вперед. Не успела Дебора ахнуть, как он схватил ее за правую руку и спокойно отобрал у нее ключ.
– Кто вас освободил? – спросила она, дрожа от ярости. – Как вы развязали руки?
– Никто меня не освобождал. Или скажем так – это сделали вы, оставив мне свечу.
Дебора взглянула на его запястья.
– Что вы с собой сделали? – в ужасе воскликнула она. – Вы же страшно обожглись!
– Это верно. Зато я завтра смогу явиться на состязание, а вы не получите своих расписок.
Дебора не обратила внимания на его последние слова – она могла думать только об его ожогах.
– Вам же, наверно, страшно больно! Если бы я знала, что вы намерены сделать, я никогда не оставила бы вам свечу!
– Без сомнения. Только не надо меня жалеть! Все это заживет. А теперь давайте поднимемся наверх и успокоим сэра Файли. Или вы предпочтете остаться здесь?
– Ой, только не запирайте меня здесь с крысами! – испуганно вскричала Дебора. – Но вам нельзя появляться в залах в таком виде! Если ваши ожоги не перевязать, вы умрете от заражения крови! Пойдемте ко мне! Я наложу на них мазь и забинтую. Найду у Кита кружевные манжеты, и мы прикроем ими повязки. Господи, надо же так себя изуродовать! Вы не сможете завтра править лошадьми!
– Не советую вам ставить против меня, – сказал Равенскар, с улыбкой глядя на Дебору, склонившуюся к его рукам. – Вы и вправду намерены перевязать мои раны?
– Конечно! Не хватало только, чтобы вы из-за меня проиграли гонку!
– У меня возникло впечатление, что именно этого вы и хотите.
– Ошибаетесь! Мне просто не приходило в голову, что вы проявите такое нелепое упрямство!
– Значит, вы собирались меня освободить?
– Да… нет! Не знаю! Давайте поднимемся по задней лестнице. Вы почистите костюм в комнате брата, а я принесу мазь и бинты. Глаза бы мои вас не видели! Как же вы действуете мне на нервы!
– Я мог бы сказать вам то же самое, – ответил Равенскар, следуя за ней по коридору.
– Еще пожалеете, что скрестили со мной шпаги! – бросила Дебора через плечо. – Обязательно выйду замуж за вашего кузена и разорю его!
– Назло мне? – с иронией спросил он.
– Тише! Вы же не хотите, чтобы сюда сбежались слуги!
– Мне это совершенно безразлично.
– Ну а мне нет!
Равенскар засмеялся и больше не сказал ни слова, пока они не оказались в комнате Кита на третьем этаже. Дебора оставила его там со свечой, а сама пошла искать мазь и полотняные бинты. Когда она вернулась, Равенскар уже снял камзол и оборвал обгорелые остатки кружевных манжет. Кроме того, он поправил сбитый набок шейный платок и причесал волосы. Он очень сильно обжег запястья и морщился, когда Дебора накладывала на них мазь.