Хлумов Владимир. Санаторий

   - Чайку бы.
   Варгин развернул пакет. Внутри оказалась рукопись, обозначенная странным заглавием: "Метаэкология: некоторые частные решения". Подписано - Ремо Гвалта, Институт Продвинутых Исследований, Санаториум. Варгин прочел абстракт: "Выписана система уравнений эволюции многокомпанентной самоорганизующейся среды. Найдены некоторые стационарные решения. Обсуждаются возможные приложения." Красиво, но не понятно. Варгин полистал рукопись. Да это нахрапом не возьмешь.
   Тем временем вернулась Кэтрин.
   - Чай поставила. Что-нибудь интересное нашли?
   - Не знаю, надо читать. Кстати, почему на вы?
   - Учитывая ваш возраст и мое воспитание...
   - Ну, Жаркомба, погоди, - он оглянулся по сторонам.
   - Улики ищите?
   - Да, надо идти.
   - На ночь глядя? - удивилась Кэтрин, но быстро переменилась и добавила уже сухо: - Действительно, мне выспаться надо, завтра с утра в гимназию.
   Варгин подозрительно посмотрел на нее и принялся оправдываться:
   - Нет, правда, надо идти, надо прочесть поскорее.
   - Хватит оправдываться. Конечно, нужно идти. Я закажу такси.
   - А вот этого не нужно, это нам ни к чему. Лишний расход. Ты мне расскажи, как, а я дойду.
   - Спешите, земной человек?
   - Правда, надо идти, надо торопиться. Столько еще не ясного, - Варгин смутился.
   - Ладно, ладно, победитель, - махнув рукой, вздохнула Кэтрин.
   - Ну какой я победитель.
   - Скромный.
   Она объяснила ему дорогу и попросила:
   - Может, и мне позвоните, если выясните что-нибудь?
   - Я позвоню и так. Конечно, позвоню. Только в этом дурацком прогрессе сам черт ногу сломит.
   - Перестаньте сейчас же. Оставьте в покое, раз не понимаете. Все только ругать могут. А сделать что-то полезное... Вы же не знаете, какие это увлеченные люди. Да, они не слишком красиво говорят. А сколько они работают, вы знаете? Вы думаете, легко объеденить, увлечь, наконец, направить в организованное русло. Вот Эфже - просто какой-то сгусток энергии, он работает с утра до вечера. Я вообще не знаю, спит он или нет.
   - Это меня радует, - вставил Варгин.
   В ответ он получил холодный презрительный взгляд.
   - Вы знаете, что у нас было лет пятнадцать назад?
   - Знаю, Жаркомба ходила в детский садик.
   - Да я серьезно говорю. Мрак, хаос. Перезаполненность и перенасыщенность. На улицах грязь, на заводах не продохнуть, институтов этих как собак нерезанных. А теперь - красота, порядок...
   - И сумрак законов, - добавил Варгин, но под взглядом Кэтрин пошел на попятный: - Ладно, ладно, я же ничего и не говорю.
   - Вот и не говорите. А позвонить просила, если что-то о брате узнаете. Ну, идите, идите, - она посмотрела на часы. - Три часа ночи. Может быть такси вызвать?
   Варгин запротестовал.
   - Надо идти, я позвоню завтра, нет, сегодня. До свидания.
   Она кивнула и подставила щеку.
   На улице он понял свою оплошность - забыл спросить номер телефона. Ладно, повторим через справочную. Он шел по проспекту, напевая что-то лирическое. Все же хорошо, что я приехал на Санаторий. Когда еще так погуляешь? Он забылся, и задрав голову к верху, принялся шаркать ногами, разгребая нападавшие листья. Почему небо ночью зеленое? А, понятно, спросил и ответил Себе Варгин, - желтый цвет городских огней смешивается с собственным синим цветом неба. Ответил и прокомментрировал: "Физическое образование сказывается."
   Вдали замаячила неопределенная тень. Приблизившись к землянину тень спросила:
   - Закурить не найдется?
   - Не курю.
   - Что так поздно гуляете?
   - Поздно? По-моему, рано.
   Варгин продолжал идти и тень пристроилась рядом.
   - Можно, я с вами пройдусь, мне тоже в ту соторону.
   - Идите, конечно, - разрешил Варгин, - только я спешу.
   - Это ничего - согреюсь.
   - Сами почему по ночам гуляете? - спросил Варгин.
   - Объявления развешивал.
   - Какие объявления?
   - Вот, - тень протянула изрезанную с одной стороны полоску бумаги.
   Варгин прочел: "Одинокий интеллигент снимет комнату, желательно с телефоном, в районе Юго-Запада. Звонить с 20 по телефону 13-10-17." Снизу на лепестках номер повторялся многократно.
   - Почему, желательно с телефоном?
   - Менять легче будет, - пояснила тень.
   - Не пойму, -удивился Варгин. - Что же, в Санаториуме не хватает квартир? Вон сколько домов вокруг?
   - Вы, наверное, приезжий, - задумчиво сказала тень и добавила: - Это все временно, мне главное работу найти.
   - Что же, и с работой тяжело?
   По проспекту промчался черный автомобиль.
   - С работой вообще - ничего, а вот с интересной работой совсем туго стало. Говорят, поезжайте в провинцию. Но это же смешно - в провинции наукой заниматься.
   - Почему со мной идете? - спросил Варгин.
   - Вдвоем веселее, - ответила тень и остановилась. - Вот я и пришел. До свидания.
   - До свидания, - Варгин пожал протянутую навстречу руку.
   Вскоре он вышел на бульвар Лайт Вэй, ведуший к отелю. Пройдя немного, он решил перейти на центральную аллею. Вступив на проезжую часть, Варгин остановился, давая дорогу автомобилю с потушенными огнями, ехавшему со стороны отеля. Землянин занятый своими мыслями не сразу заметил возникшее неудобство. Что-то подобное случается, когда два вежливых человека начинают уступать друг другу дорогу и топчутся на одном месте. Роль второго вежливого человека играл водитель автомобиля. Варгин применил верный рецепт: остановился и замер. Автомобиль тоже перестал дергаться, но двигался прямо на него. В последний момент Варгин прыгнул в сторону, но избежать удара все таки не смог.
   * * *
   Ай-я-яй, как неосторожно. Боже, что они подумают, что за манеры, скажут они, в приличном обществе. Разве можно так неаккуратно? Он пытался растянуть мгновения, как дети растягивают жевательную резинку. Но линия центра тяжести вышла за основание опоры. Теперь падение неминуемо. Содержимое выплескивается наружу, заливает белоснежную манишку, вызывая восторженный визг. Потому что со стороны это всегда выглядит ужасно красиво. Именно ужасно. Все совершенство линий блистающих граней, точенных мастерской рукой, великолепие посеребренного ободка вокруг ножки, хрупкий остов и остатки содержимого падают вниз, навстречу абсолютно упругому (в рассматриваемом приближении), неподвижному камню.
   За мгновение до столкновения Серый открыл глаза. Господи, какой позор мог случиться, - подумал он, постепенно осозновая, что это только сон. Удивительный сон, где был первый сольный концерт, его собственный концерт. Он был снова скрипачем, он страшно волновался. И вдруг такая неудача - опрокинуть бокал посреди торжественного ужина в честь его премьеры. Он, который гордился своими руками, своей филигранной техникой... Позор.
   Серый всматривался в потолок. С шершавой поверхности, выбеленной негашеной известью, свисали тонкие нити паутины. Нити покачивались, но не от сквозняка, которого не могло быть в закупоренном подземелье, а от потоков углекислоты, выдыхаемой спящими дикарями. Те спали неспокойно. Постоянно раздавалось какое-то странное подвывание или мычание. Это выл Желудь. Хлыщ во сне постоянно разговаривал и причмокивал, стараясь подгрести под себя воображаемую подушку. Проще всех спал Корень. Он спал на спине, безмятежно раскинув ноги и руки. Храпел при этом неимоверно, с посвистом, с подхлебом.
   Спят битюги, - подумал Серый, - им все хоть бы хны. Он ругал друзей, а злился на себя. Первая ночь за несколько недель, когда коридорный спать не мешает, а ему не спится. Обойденный я элемент, как говорит Корень, никчемный, - перешел на себя Серый. - Смычок неканифоленный. Больше всего он боялся сойти с ума. Кто-то ему сказал, что если есть страх сойти с ума, то, значит, расположение имеешь. Да что - кто-то, Хлыщ и сказал. Не со зла, так, для интереса.
   - У-у-у, - завопил Желудь.
   Хоть бы коридорный пришел, разбудил их. Сам, наверное, устал и спит в санитарной. А может распоряжение поступило?
   - Что же ты не спишь? - раздался вопрос.
   - Это ты, Корень? Ты не во сне? - спросил Серый.
   - Какой тут сон. Каждые пять минут просыпаюсь.
   - Ну уж, пять минут. Храпишь без задних ног.
   Корень промолчал.
   - Корень, ты же видишь, все провалилось. Сколько времени прошло.
   - Ничего, ничего. Вон, смотри, сегодня уже и не будят. А завтра глядишь...
   - Ты еще скажи, все к лучшему. Коридорный, наверное, устал каждую ночь орать.
   - Все равно, нужно ждать, сколько договорились. А дальше что-нибудь придумаем. Не отчаивайся...
   - Слушай, Корень, ты не спи. Ты расскажи мне что-нибудь, а я усну. Тяжело мне одному не спать. Расскажи про бомбу.
   - Ладно, слушай. Было это во время трехлетней кампании. Меня со студенческой скамьи призвали. Попали мы как-то в окружение. Патроны на исходе, снарядов вообще нет. Вызвал меня командир и спрашивает: "Рядовой Рубак, ты у нас химик?". Я отвечаю - мол, химик-то я химик, а только полного образования получить не успел. "Это ничего, - говорит командир, вот тебе двадцать четыре часа, сделаешь бомбу. Если бомба получится приличная, к званию бакалавра представлю." Я у него, конечно, поинтересовался, не выдаст ли он еще чего-нибудь, кроме двадцати четырех часов. А он мне и сказал: "Ищи сам, найдешь - твое. Только не сделаешь бомбу, первым в прорыв по минному полю пойдешь." Очень он был строг ко мне. Прошли двадцать четыре часа, сделал я бомбу, сам не знаю как. Вызывает меня командир и спрашивает: "Ну что, Рубак, сделал бомбу?" Сделал, говорю, только испытать не успел. Командир очень сильно удивился. "Я, можно сказать, пошутил, - говорит - У меня такая привычка: когда туго - шутить. Но раз сделал, будем испытывать: ты, я вижу, тоже юморист."
   В метрах пятидесяти от КП стояла вековая секвойя. Зарыли мы под нее бомбу. Человек десять интересующихся помогало. Я командиру говорю, пусть, мол, они все отойдут метров на тридцать, в траншею залягут. Он смеется. А я волнуюсь, вдруг она вообще не взорвется. Не стали они далеко отходить, а так залегли невдалеке. Я вставил шнур, поджег и отбежал куда подальше. Залег, руками голову прикрыл - жду. Время идет, а бомба моя молчит. Я прикинул - по всем срокам должна уже взорваться, но лежу дальше. Командир же мой оскорбительно встал во весь рост и шутки отпускать начал. В этот момент и долбанула. В общем, КП как корова языком слизнула, двоих убило, а командира мы потом нашли. Его контузило только слегка. А как из окружения вышли, он по команде донесение про мою бомбу пустил. Через год мне присвоили звание бакалавра химических наук. Слышь, Серый? Спишь, что ли?
   - Да какое там спишь, - пожаловался Серый - Хорошо тебе, Корень, ты хоть рассказы сочинять можешь. Тебе здесь даже полезно. Думай сколько хочешь. Думать не воспрещается. А я? Мне что делать? Слушай, Корень, может, ты бомбу сделаешь? Подорвем все к чертовой матери.
   - А какой смысл?
   - Смысла конечно нет. Смысла вообще ни в чем нет.
   Серый немного помолчал и продолжил:
   - Страшно мне. У меня воспаление какое-то в мозгу. Понимаешь, Корень, я не могу сосредоточиться на определенной мысли. Я чувствую, как во мне кто-то сидит и как кнутом гонит мысли, то одну, то другую, будто перебирает их, будто ищет самую главную, но найти не может. Он страшен, этот кто-то. Мне кажется, он и подбрасывает мне то одну, то другую идею. Да и не один он. Двое их, понимаешь, Корень, двое. Сидят и четками перебирают: посмеиваются. Один злой такой, а второй добренький. Страшен он, этот добренький. Он все врет и врет, как будто помочь хочет. То этим обнадежит, то тем, а сам, я точно знаю, не верит ни одному своему слову. И перед злым за меня заступается, вроде помочь хочет. Как будто он против того. Но само отвратительное, что он знает, что я про него все понимаю, и при этом продолжает врать. Мне недавно мысль смешная в голову пришла. Вот сон - фантазия, вымысел, пьеса можно сказать. А сценарий есть у него? Я думаю, есть. Я думаю, что самый неимоверно глупый и неестественный сон заранее запрограммирован. Да, о чем это я? Понимаешь, врет он мне и не стесняется, не боится, что я знаю. Уверен, что я ему ничего не скажу, не упрекну. А мне стыдно за него и неудобно. Я с детства не могу поставить человека в неудобное положение. Боже, что я говорю. Видишь, Корень, не выдержу я, наверное. Корень, слышь?
   Корень не отвечал - он опять уснул. Но спать ему долго не пришлось.
   Заскрипела дверь санитарного шлюза.
   - Вот тебе и коридорный. Легок на помине, - сказал Серый.
   - Нет, кажется, не он, - возразил проснувшийся Корень и добавил про себя: "Не один он."
   Послышался топот и еще какое-то странное шуршание, как будто волоком тащили что-то тяжелое. Послышались голоса.
   - К восьмому блоку тащите, - начальственно приказал Коридорный.
   - Да нет, не к восьмому, а к восемнадцатому, - возразил незнакомый голос.
   - Ты меня еще учить будешь, ублюдок? - заорал коридорный.
   - Давай к восьмому, вишь, как орет, - прокряхтел еще один голос. Ему виднее. Наше дело маленькое.
   Дверь открылась. Двое санитаров втащили в блок какого-то пьяного.
   - Вот вам вместо Бычка, - сказал коридорный. - Свято место пусто не бывает.
   Новичок шатался из стороны в сторону. Был он с виду совершенно невменяем, но брюки ни на секунду не отпускал. Его усадили на свободную кушетку.
   Санитары вышли, а коридорный чуть задержался и сообщил:
   - Звать его Карликом, - и хлопнул дверью.
   Корень слез с кушетки и подхватил Карлика, когда тот уже собирался свалиться на пол.
   - Эй, вы там, нельзя ли потише?! - взмолился разбуженный Хлыщ. Он протер глаза. - Ба, в нашем полку прибыло. Откуда же такая прелесть?
   - Не знаю, что и сказать. Вряд ли это как-то связано с Бычком, - задумчиво сказал Корень и добавил. - Ладно, давайте спать. Завтра разберемся.
   Дикари разбрелись по кушеткам. Один Корень задержался.
   - Вот тебе и Карлик, - сказал он разглядывая свисавшие с кушетки ноги.
   * * *
   Вначале появился запах и какое-то странное скворчание. Было в этом что-то очень знакомое, но он не решался открыть глаза. Казалось, он лежит в зоне повышенной вулканической активности, где-нибудь в долине гейзеров. Чмок, чмок, плюх. Планета Скворчалья, - подумал он. - Нужно протянуть манипулятор и взять пробу грунта. Вот она, теплая планета, вполне приспосленная к рождению жизни. Такой бульон нужно подержать при нормальных условиях несколько миллиардов лет, и тогда в нем что-нибудь амебообразное закопошится.
   Кто-то сказал женским голосом:
   - А будет он с лучком?
   Говорящая амеба. Как быстро летит время, подумал Варгин.
   - Не знаю, как он, а я буду, - ответил мужской голос.
   - Ты-то будешь, прорва. Пойди посмотри, спит он еще?
   Кто-то зашел в комнату, постоял немного и сказал:
   - Проснулся.
   Варгин открыл глаза и увидел старика Гриола. Тот хитро улыбался.
   - Яишницу с лучком, желаете?
   - Здравствуйте, - сказал ничего непонимающий Варгин. - Яичницу желаю.
   - Ну, так вставайте, и прошу на кухню - пригласил Гриол и вышел.
   Варгин осмотрелся. Он лежал в небольшой уютной комнате. Уют создавали два книжных шкафа, правда, наполовину пустых, и письменный стол. Он попытался вспомнить, как попал сюда. Но ничего не выходило. Вернее, кое-что он вспомнил. Вспомнил, как шел по удивительно красивому ночному городу. Вспомнил тень с объявлениями, вспомнил автомобиль с растяпой за рулем, потом удар. Он потрогал бедро и вскрикнул от боли. Кроме боли явственно ощущался голод. Со второй попытки встал. Все работало, кроме правой ноги. Кое-как, хромая и кряхтя дошел до кухни, которую сразу узнал.
   - Здравствуйте, - сказал он хозяйке. Та расскладывала яичницу.
   - Здрасьте, мы так и думали, что сегодня позавтракаете с нами.
   - Сегодня? - удивился Варгин.
   - Ну да, сегодня. Вы же сегодня первый раз спокойно спали. А то ходите ка чумной по квартитре и цифры какие-то бормочите. Ну, идите умывайтесь.
   Взглянув на себя в зеркало, Варгин понял, что прошло несколько дней с того незабываемого вечера. Он поправил бинт на голове, цыкнул зубом и мрачно себе подморгнул.
   К завтраку, хозяйка достала графин квасу и разлила по стаканам. Гриол, засуетился, пытаясь скрыть свою радость.
   - Может, вам нельзя? - спрросила хозяйка, показывая на квас.
   - Нет, ничего, как раз очень кстати.
   Гриол и Варгин чокнулись, выпили и приступили к трапезе. Чувствовалось, что хозяева имеют к нему много вопросов, но стесняются начать. В основном, правда, это касалось хозяйки. Гриол же сразу увлекся яичницей. Ел он, громко чавкая и помогая себе руками. Несколько волосков, которые он то и дело прилаживал на лысину, эпизодически спадали на ухо и вскоре вся его лысина уже блестела обильно смазанная жиром.
   - Выходит, давно я у вас в гостях?
   - Три дня, как пришли, - ответила хозяйка.
   - Пришел? - удивился Варгин.
   - Вот именно, сами пришли. Как это у вас вышло? Сама не понимаю. Я-то спала...
   - Спала, спала. Дрыхла без задних ног, - влез Гриол. - А я не спал, бодр-вста-вра-вал.
   - Да, ты, конечно, лунатик. Назюзюкаешься с утра, спишь день, а потом, конечно... - перебила и та, а потом пожаловалась Варгину: - Прямо не знаю, чего с ним ночью делать. Радио свое дурацкое включит и слушает ночи напролет.
   Гриол укоризненно посмотрел на жену. Та махнула рукой в лицо ему и со вздохом уступила:
   - Ну, расскажи, расскажи.
   - Сижу, последние новости слушаю, как раз пол-четвертого ночи. Еще насчет стихийного бедствия на Земле сообщили. В Сибири у вас там вулкан прорвало. А отчего? Вроде, говорят, от бурения лазерным буром. Много жертв, говорят. Положение усугубляется... - Гриол попытался воспроизвести дикторские интонации, - ...необычайно сильной зимней засухой. Я еще удивился: какая такая засуха зимой может быть? Потом, бац, собака завизжала, а может и не собака, а машина тормознула.
   Гриол хитро посмотрел на Варгина и продолжил:
   - Прошло минут пять, известия кончились. Музыку завели. Я уже начал другую станцию искать, потом, слышу, в дверь скребется кто-то. Ну, думаю, надо пойти поглядеть. Взял я на всякий случай скалку и пошел дверь открывать...
   - Уж не ври, старый, - перебила хозяйка. - Прибежал ко мне, разбудил, говорит пойди посмотри, там пришел кто-то. Я и пошла открывать. Открыла дверь, а там вы - чумной какой-то. Голова в крови, глаза в кучку. Рану я промыла - голова целая. Видно, об дерево. Дерево не камень, живое. А нога - не знаю. Тут вы и уснули, как бы. Мы не знаем, что и думать: скорую, может вызвать или сообщить куда? Решили, пускай оклемаются, а там посмотрим. Ну, и то сказать, - принялась она оправдываться, - сообщишь, так по судам затаскают, а в больнице до смерти залечат. Или надо было куда сообщить?
   - Нет, ни в коем случае. Очень вы все правильно сделали. Ничего ведь страшного не произошло. Большое вам спасибо.
   Варгин качнулся от сильного головокружения. Подскочила хозяйка, помогла встать, довела до постели. Варгин сел на кровать обхватив голову руками.
   - Понимете, я под машину чуть не попал. Задумался и не заметил машину.
   - Вы полежите. Это комната сына. Тоже неизвестно, где нелегкая носит. Не дай бог, под машину попал. - Женщина постучала о деревянный косяк двери. - Вот ведь паршивец, сбил человека и уехал. Хорошо еще, не насмерть. Ладно отдыхайте, пойду на кухню, что-то Гриол притих: наверно квас пьет.
   Голова перестала кружиться. Варгин встал, подошел к столу и прошептал:
   - Инструмент отличный - однотумбовый с дермантиновым верхом. Наверное, великолепно настроен, - сел за стол. - Нет, настроен не очень низковато.
   К Варгину вернулось рабочее настроение и он вспомнил о пакете. Пакет, надо полагать, сперли. Бред какой-то. Человека чуть насмерть не задавили ради абстрактной математической статьи. Интеллектуалы с большой дороги. Видно, у них тут наука в почете.
   Варгин незаметно вышел на улицу. Стояло прекрасное осеннее утро. По воздуху плыли легкие серебристые паутинки. За три дня, многое изменилось: на газонах и на обочине дороги выросли лиственные сугробы. Полураздетые клены сгорали от стыда, прокомментировал происходящее Варгин и на всякий случай осмотрел место происшествия. Никаких следов не осталось.
   Нужно позвонить Кэтрин. Ведь он обещал, обещал, и не позвонил, забыл, запамятовал, бросил девочку, как-то вяло размышлял Варгин, хромая к телефону-автомату. На фоне неудач, постигших его за несколько дней проведенных в Санаториуме, воспоминание о Кэтрин Гвалта согревали. Несмотря на все идейные выверты, что-то в ней его заинтересовало. Он попытался понять - что, но не смог - все заслоняли внешние факторы.
   По справочному телефону самым банальным образом сообщили номер сестры государственного преступника. Его это даже разозлило. Слишком легко, подозрительно легко, ему удавалось выходить на Кэтрин.
   Он набрал номер и услышал знакомый голос:
   - Алло.
   - Доброе утро, Жаркомба. Кстати, почему не на работе? - с наигранным весельем поинтересовался Варгин.
   - Здравствуйте. С кем имею честь? - сухо спросила Кэтрин.
   - Это я, Игорь, Игорь Варгин.
   - А-а - протянули в трубке. - Так вы надеялись, что я на работе? Вам не повезло - сегодня воскресенье.
   Варгину показалось, что она намеренно говорит сухо.
   - Кэтрин, ты можешь говорить нормально? - взмолился он.
   - Слушайте, Варгин, или как вас там. Мне очень некогда. Если у вас есть какое-либо дело, говорите быстро. Нет - кончаем разговор.
   - Послушай, не злись. Я не мог раньше позвонить. Я очень соскучился...
   - Значит, дел никаких?
   - Ну, какие дела? Я просто звоню...
   - Что, дела кончились? Все выяснили, можно улетать. Счастливого пути, - послышались длинные гудки.
   Вот уж не везет, та не везет, подумал Варгин и решил еще раз испытать судьбу. Он снова набрал номер справочной и попросил:
   - Будьте добры сообщить адрес Института Продвинутых Исследований.
   После минутного молчания ответили:
   - Интститут упразднен.
   - Спасибо, - поблагодарил Варгин.
   Видеть никого не хотелось. Он решил вернуться в отель, но прежде все-таки попрощаться с Гриолами.
   Гриолы даже не заметили его отстутствия. По всему было видно, что между ними шла оживленная беседа:
   - Чтоб тебя кондрашка хватила, паразит кухонный, хоть бы ты отравился этой заразой, - ругалась хозяйка, с ожесточением выкручивая белье. - Тебе ж налили как человеку, а ты прорва...
   - Ты хоть при людях не того, - вяло просил Гриол - Чего про нас на Земле скажут?
   - Пускай говорят, как есть. Пропил ты все: и сына, и честь, и добро. Дома ни копейки, а ты каждый день бутылку выпиваешь. А мне - экономь. Люди порядочные в прачечную белье сдают, а не дома корячатся.
   - Далеко ли прачечная? - поинтересовался Варгин.
   - Если бы далеко - не так обидно. Тут она, квартал пройдешь, пожалуйста - фабрика-прачечная.
   - А номер не помните случайно? - Варгин затаил дыхание.
   - Чего ж не помню, помню. В магазин каждый день мимо хожу. Фабрика-прачечная номер сто пятьдесят три.
   - Сто пятьдесят три?
   - Ну да, - с недоумением подтвердила хозяйка.
   - Раз есть сто пятьдесят третья прачечная, следовательно, должна быть и сто сорок седьмая, - рассуждал Варгин вслух.
   Он еще несколько раз повторил понравившееся предположение.
   - Эй, старый! - позвала хозяйка. - Пойди посмотри на землянина. Что-то он опять как чумной цифры повторять начал. Ох, зря мы скорую не вызвали. Все ты, бегемот облезлый.
   - Тут они стоят, нормальные, - сказал Гриол, выйдя в коридор. - Вам зачем сто сорок седьмая прачечная?
   Глаза Гриола алчно заблестели. Он поманил Варгина в комнату.
   - Дело у меня там одно, - начал Варгин и полез в карман.
   - Я могу устроить, у меня там своя лапа есть, - осклабился Гриол, принимая аванс.
   - Лапа? - удивленно переспросил Варгин.
   - Человек там знакомый работает, - разъяснил Гриол.
   - Какой человек?
   Гриол замолчал. Варгин достал еще несколько монет и повторил вопрос.
   - Большой любитель литературы. Я с ним на этой почве сошелся: хорошо платит, не торгуется. И толк в книгах знает. Всегда списочек посмотрит внимательно-внимательно, выбирает. А у меня не выбирает, все берет, что ни принесу. Говорит, вкус хороший у твоего сына, не в тебя ли он? Я ему уже полшкафа продал. - Гриол подмигнул.
   - Познакомьте меня с этим человеком, - попросил Варгин.
   Старик замялся, но Варгин больше не мог потворствовать низменным инстинктам Гриола. Заметив, что Варгин больше платить не собирается, старик сдался.
   - Ладно, из уважения к вам. Я же что? Мне ваших денег не надо, - Гриол еще раз на всякий случай посмотрел на руки Варгина. - Вы могли бы подумать, что я из-за денег. Чушь! Деньги ваши брал, чтоб вас не обидеть. Не нуждаюсь я в ваших подачках. Не ради себя, ради семьи брал. Вы думаете, я за чечевичную похлебку все продать могу, да?
   Гриол нахохлился, выпятил живот и смешно задрал голову вверх, отчего чуб его слез за ухо.
   - Да я вам скажу запросто, за так. Вы ж мне теперь как сын родной. Гриол зажмурил глаза и выдавил слезу.
   Варгину стало неудобно.
   - Ладно, человека этого я вам покажу, только не сегодня. Сегодня он не придет. Вот завтра понедельник, по понедельникам он бывает на точке.
   - Где? - переспросил Варгин.
   - А, не важно где. Вместе пойдем. Вы не сомневайтесь, я вам даже как звать его, скажу. Унитер его звать.
   - Где он живет? - спросил Варгин.
   - Вот этого я и не знаю. Замкнутый очень, ничего не говорит. Сколько я его знаю - а годика два, пожалуй будет, - ничего про себя не рассказывает. Только обхаживает меня. Пил со мной даже и служебную карточку показывал, чтобы я его не боялся. А больше ничего не говорит.
   - Когда же завтра пойдем?
   - Днем пойдем, часика в три. Он днем всегда бывает, - ответил Гриол, поправляя непокорный чуб.
   Варгин решил, что пора и честь знать. Он пошел в ванную попрощаться с хозяйкой.