Страница:
* * *
- Я нашел того, кого ты просил, - сообщил приятель Юрия Антоновича, работавший в органах правопорядка. - Нашел Иванова. - Где он? - В Швейцарии. - Где?! - В Швейцарии. А чего ты так занервничал? - Откуда информация? - Из колонки происшествий. - Каких происшествий? - Курьезных. - Я ничего не понимаю! Ты можешь объяснить нормально? - Возьми сегодняшнюю газету "Известия" и посмотри третью страницу. - У меня нет газеты "Известия". - Купи. Там написано про гражданина Иванова, которого забрала по ошибке полиция Швейцарии, а потом выпустила. - Может, это другой Иванов? - Этот тот Иванов. Потому что к заметке прилагается фотография. Его фотография. - Где он теперь? Впрочем, я знаю, где он теперь. - Где? - В Швейцарии! Иванов был в Швейцарии! Иванов опередил всех! Юрий Антонович вызвал одного из своих телохранителей. Три человека со мной в Швейцарию. Оружие на месте. Все! И вызвал секретаря. - Закажите четыре билета в Швейцарию. - На какое число? - На сегодня. На ближайший рейс.
* * *
- Чтоб ему сдохнуть!.. - вслух выругался подполковник милиции Громов Александр Владимирович, в раздражении отбросив от себя газету. - Кому сдохнуть? - удивленно спросил сосед по кабинету. - Не важно кому. С фотографии, напечатанной на газетной странице, на Александра Владимировича смотрел Иванов Иван Иванович. Который был в Швейцарии. Уже был! - У тебя есть лист бумаги? - Зачем? - Рапорт написать. - Рапорт? - Да. На отпуск без содержания сроком на три недели. С сегодняшнего дня. - Генерал тебе его не подпишет. - Почему? - Потому что работников не хватает. И потому что его сегодня не будет. - В таком случае рапорт отнесешь ты. - Если я, тем более не подпишет. - Тогда дай еще один лист. - Еще один? Для чего? - Для еще одного рапорта. Об увольнении...
* * *
- Все. Давай журналистам отбой, - распорядился генерал Трофимов. - Вы думаете, что этого будет довольно? - Уверен. Теперь об Иванове в Швейцарии знает вся страна. В том числе, будем надеяться, и те, кому надлежит знать. - Может, для верности еще пару статей? - Хватит, я сказал! Будем считать, что мы его раскрутили. Об Иванове на этой неделе больше, чем о семье Пугачевой, писали! А это, я тебе скажу, результат!..
Глава 65
- Рубль вызывает Червонца. Как слышите меня? - Слышу тебя, Рубль. Доложи обстановку. - Гривенник на месте. - Давно? - Как вы приказывали. С момента открытия касс. - Где он находится сейчас? - Там, где вы приказывали. Возле касс. "Кассами" на языке радиопереговоров назывались банки. Рублем был наблюдатель. Червонцем - майор Проскурин. Гривенником - Иванов. По умению и кличка. Хотя если честно, он и на гривенник не тянул. От силы на полушку. - Понял тебя, Рубль. Что еще? - Гривенник ведут неизвестные. Как поняли меня? Ведут неизвестные. - Сколько? - Больше, чем вчера. - Насколько больше? На одного? Двух? - Нет, на еще больше. На гораздо больше. Сейчас попробую подсчитать... Гривенник второй день околачивался возле фасадов банков в столице Швейцарии Берне. И очень удивлялся тому, где околачивается. Потому что представить не мог, что когда-нибудь будет ходить по столице Швейцарии! Вот так вот запросто! Собственными ногами! Простой российский "гривенник", рядовой инженер по котлоагрегатам и вдруг по столице Швейцарии, как по какой-нибудь Рязани!.. - Девять, - сообщил Рубль. - Сколько?! - Пока насчитал девять. - Может, ты кого-нибудь из швейцарцев прихватил? - Нет. Они за ним уже два часа наблюдают. Червонец вытащил сотовый телефон. - Слушаю! - поднял трубку в номере отеля Четвертной. - Я видел на витринах девять мужских костюмов, - доложил Червонец. - Девять?! Зачем так много? - Столько я видел. - Ты смотрел на всех витринах? - Предполагаю, что на всех. - Посмотри на всех витринах! Обязательно на всех!.. - Хрен он нас к золоту допустит! - изрек один из охранников Юрия Антоновича. - Второй день, как шлагбаум поперек пути стоит! - И не он один, - заметил другой. - Почему? - Видишь вон тех четырех мужчин? - Тех, что витрину рассматривают? - Тех, что делают вид, что рассматривают. - Ну? - Они наши. И они следят за Ивановым. - Как ты определил? - По рожам... Проходящих мимо швейцарцев! И по их рожам. Западные ребята чистенькие и гладенькие. А эти, как кирзовый сапог... - Ты чего не побрился? - спросил Папа Паленого, блудливым взглядом рассматривающего содержимое витрины магазинчика женского белья. - А чего? - Того! Твоя харя за километр зоной отсвечивает. На всю Швейцарию. - Забыл, Папа! Ну забыл, в натуре! - И плеваться сквозь фиксы забыл? - Забыл! - В следующий раз забудешь - урою. Крапленый, словно верный хозяйский пес, ощерился на, проштрафившегося Паленого, готовый, по первому приказу рвать его в куски. Паленый отступил на шаг. Меченый на всякий случай застегнул верхние пуговицы на рубахе. Чтобы прикрыть кресты наколотых на груди куполов церквей. Ладно, хватит загорать. Нашли место! Пошли другую витрину искать. А то на нас оборачиваются... "Господи! Урки! В столице Швейцарии! - поразился подполковник Громов, наблюдая за блатной, развинченной походкой отходящих от витрины с женским бельем четырех мужчин. - Урки-то здесь откуда взялись? В Швейцарии!.." - Мне, кажется, этот тоже, - глазами показал Джон Пиркс на неспешно гуляющего подполковника. - Почему? - Походка не наша. Русская походка. Так только русские ноги переставляют. И потом, он никуда не уходит. Он гуляет туда-сюда. Уже полтора часа. - И еще вон те, четверо. Которые за людьми Королькова присматривают. Они тоже не просто так. - Этих я заметил. Сколько же их всего? - Много. Для нас двоих слишком много... - Ты гля! Какие у чувихи брюлики! И котлы у ее чувака! Они же желтые! Папа, дай я их сделаю. Я их в момент сделаю. Они же здесь лохи! - Стоять! Мы не за брюликами сюда приехали! - За чем приехали. Мочила все равно не даст! - Кто сказал!.. Гривенник вздохнул и прошел к другому входу в другой банк. Чтобы немножко постоять там. Вслед ему двинулась братва. За братвой - подполковник Громов. За подполковником и братвой - люди Юрия Антоновича. За подполковником, братвой и людьми Юрия Антоновича на уже третьей, сменившейся с утра машине проехали Джон Пиркс с референтом... - Ты смотри, и эти туда же! - удивился один из наблюдателей. - Срочно вызываю Червонца. - Червонец на связи. - Здесь Дядя Сэм. - Кто, кто?! - Дядя Сэм. - Что он делает? - Сопровождает на машине Гривенника. - Ты точно видел? - Точно! Червонец вызвал Четвертного. - На витрине вывесили два новых импортных костюма. - Каких импортных? - не сразу понял Четвертной. - Импортных! Которые Дядя Сэм носит. - Дядя Сэм?! - Да. Он! - Господи! А этот-то откуда?.. - Продолжайте слушать! - отдал распоряжение оперативникам Четвертый, сбросил с головы наушники и вышел на доклад Третьему. - Срочный доклад Третьему. - Третий слушает. - В радиообмене зафиксирован новый, ранее не фигурировавший объект, доложил Четвертый - старший группы операторов радиоперехвата и радионаблюдения. - Они говорят о каком-то Дяде Сэме... - Четвертый доложил, что они упоминают в радиопереговорах новый объект под кодом Дядя Сэм, - доложил Третий Второму. - Просим указаний по новому объекту. Второй вышел на доклад к Первому. И самому главному. - Я слушаю, - сказал Первый, находящийся в своем кабинете в Москве. Сказал Высокий Начальник. - В Швейцарии, кроме уже известных, появилась новая фигура. В радиообмене они называют его Дядя Сэм. Переговоры майора Проскурина с генералом Трофимовым мы за фиксировать не смогли. Поэтому дополнительной информацией по новому объекту не располагаем. - Я знаю, о ком идет речь, - вспомнил Высокий Начальник доклад министра Безопасности о разработке помощника атташе посольства США, проходящем в документах Безопасности под кличкой Дядя Сэм. - В чем проблема? - Третий просит уточнить его действия в связи с появлением нового объекта. Высокий Начальник на мгновенье задумался. - Передайте ему, что новый объект равен старым. С единственным исключением - в обращении с ним, по возможности, избегать крайних мер. - А с остальными? - С остальными можете не церемониться. И лучше не церемониться. Особенно с людьми генерала. И с генералом. Но в любом случае не раньше, чем вы выйдете с их помощью на источник. Вам все ясно? - Ясно! - Тогда все! Высокий Начальник позвонил своему человеку в таможне. Который сидел в соседнем кабинете с самым главным человеком в таможне. И собирался пересесть в его кабинет. - Готовьте коридор. Мои люди вышли на источник. - Когда нужен коридор? - Я думаю, коридор понадобится завтра или послезавтра. Высокий Начальник лгал. Его люди не выходили на источник. Его людей привел к источнику генерал Трофимов!.. Гривенник вздохнул и пошел к следующему входу в следующий банк. - Папа, те четыре фраера ходят за нами! - сказал Палёный. - Гадом буду, за нами! - Я их тоже раньше видел. - Кого вы еще видели? - Кажется, вон того швейцарца! Папа, я знаю того швейцарца! - удивленно сказал Меченый. - Откуда? - Оттуда! Я видел его, когда "парился" в крытой! Папа, тот швейцарец мусор! Папа, они все мусора! Они пасут нас. Надо обрываться, пока менты не надели нам браслеты! Надо обрываться прямо сейчас! - Заглохни! Здесь менты не дома! Менты не будут шухерить за кордоном, уверенно сказал Папа. - Папа, менты они везде менты, - возразил Крапленый. Паленый и Меченый сунули руки в карманы, где были перья и шпалеры. Подполковник тоже заметил четырех наблюдавших за ним, за блатными и за Ивановым мужчин. И заметил, как блатные одновременно сунули в карманы руки... - У них пушки! Они будут стрелять, - сказал один из охранников Юрия Антоновича. И тоже сунул руку под левую подмышку... - Менты тянут шпалеры! Менты будут нас мочить! - вскричал Паленый. Подполковник метнулся в сторону дома и прилип спиной к стене за какой-то лепниной, держа в поле зрения обе четверки. И тоже сунул в карман руку. Вернее, в два кармана две руки. - Все! Амба! Сейчас будет мочиловка... С двух сторон улицы послышались полицейские сирены. Мочиловка грозила перерасти в международный конфликт, в котором одна сторона проиграла бы неизбежно. Нужно было что-то предпринимать... Подполковник вытащил руки из карманов, поднял их и решительно двинулся к четверке урок. Гуляющие швейцарцы с большим удивлением взглянули на него. И на удивленно замерших урок. - Предлагаю открыть карты, - сказал подполковник. - Пока нас не повязала полиция. - Ты мент, и твои карты крапленые! - процедил сквозь зубы Паленый. - Но сегодня мы играем за одним столом. Против одного игрока. - Против кого? - Против Иванова! Я предлагаю мир вместо драки. - С ментами может быть только драка! - Тогда с их ментами! Которые покрошат вас в лапшу! - кивнул подполковник на вышедших из машин швейцарских полицейских, сложивших руки на рукоятках пистолетов и лениво поглядывающих на болтающих о чем-то иностранцев. Пока спокойно болтающих. - Я говорю дело! Я предлагаю стрелку!.. - Они договариваются! - сказал охранник Юрия Антоновича. - Они договариваются против Иванова! - Они договариваются против полиции! И лучше бы они договорились!.. - Думайте! - предложил подполковник. И направился к четверке, преследовавшей его и урок сзади. - Предлагаю мир! - напрямую сказал он. - Мы вас не понимаем, - ответил на ломаном английском один из охранников и вежливо улыбнулся. - Кончайте дурака валять, - поморщился подполковник. - Вы можете говорить хоть по-китайски, я все равно знаю, кто вы. Потому что вы два часа висите на "хвосте" Иванова. Я предлагаю стрелку! - Мы не знаем вашего языка... - продолжил было охранник. Но его оборвал Юрий Антонович. - Ладно. Согласен! - сказал он. - Тогда пошли, Юрий Антонович, его люди и подполковник направились к Папе. Туда же двинулся полицейский наряд. - Улыбайтесь! Вы рады нас видеть! - крикнул издалека подполковник. Братва ощерилась. - Ваши документы! - потребовали полицейские. - Все нормально! - сказал на хорошем французском Юрий Антонович, обращаясь к полицейскому наряду. - Мы русские туристы. Мы встретили наших друзей. Мы очень рады! Не так ли, друзья? "Друзья" принялись обниматься и целоваться. Не вытаскивая рук из карманов. - Зачем они держат руки в карманах? - поинтересовались полицейские. - Там оружие? - Нет! - А что же там?! - Там? Там деньги! Они русские туристы и боятся кражи. У них на родине очень много воров. Поэтому они привыкли держать деньги руками. - А-а! - всё поняли и засмеялись полицейские. - Это русские туристы, они держат в карманах свои деньги! Ха-ха-ха. - Кто за стрелку? - спросил подполковник. - Согласен, - сказал Юрий Антонович. - Ладно, мы тоже! - кивнул Папа. - А тот? - кивнул Паленый на стоящего возле входа в банк Иванова. - Тот будет голосовать против. Против всех. И через пару минут останется в большинстве. - Нет, не решится. За нас их полиция. Только надо договариваться, пока они здесь. Люди Папы, Юрия Антоновича и подполковник гурьбой двинулись в сторону Ивана Ивановича и, прежде чем он что-нибудь понял, окружили его со всех сторон. - Только не надо глупостей, - предупредил подполковник. - За нами смотрит их полиция. И если что... Иван Иванович взглянул на бравых полицейских. Полицейские, перехватив призывный взгляд и заподозрив неладное, придвинулись к толпе русских туристов. - Это тоже русский. Наш приятель, - крикнул Юрий Антонович и радостно хлопнул Иванова по плечу. И все остальные хлопнули. Но очень аккуратно, чтобы случайно не обидеть приятеля. - Мы предлагаем стрелку, - тихо сказал подполковник. - Вы согласны? - Да... - судорожно кивнул напуганный до полусмерти Иванов. - Тогда сейчас, в парке. Тут недалеко есть парк, где нам никто не помешает. Вы согласны в парке? - Да... Толпа русских туристов, обнимаясь и на всякий случай по-приятельски держа друг друга за руки, двинулась к парку... - Гривенник и сопровождающие движутся в сторону парка, - доложил Рубль Червонцу. - Они направляются в парк, - доложил Червонец Четвертному. - Зачем? - По всей видимости, выяснять отношения. Что нам делать? - Сопровождать и наблюдать. И ничего не предпринимать. До моего прибытия не предпринимать!.. Четвертый сообщил Третьему о перемещении людей генерала Трофимова в сторону парка. Третий доложил Второму. Второй - Высокому Начальнику в Москву. - Пошлите за ними людей. Пусть выяснят, в чем там дело. Но только пусть раньше времени не высовываются! - приказал Высокий Начальник... Толпа русских туристов ввалилась в парк. И прошла за дальние, где никого не было, деревья. - Предлагаю потолковать миром. Для чего считаю целесообразным, для общего спокойствия, сдать оружие, - сказал подполковник Громов. - Как сдать? - Например, сложить вот сюда, на поляну, и прикрыть чьим-нибудь пиджаком. А после разговора разобрать. - Нет! Без оружия мы не согласны! - не согласились люди Юрия Антоновича. - Но тогда с оружием останутся все! - с упором на последнее слово сказал подполковник и посмотрел на Иванова. - Может, просто разрядим оружие? - Лучше так... Все, участвующие в переговорах стороны, потянули из карманов оружие. На землю полетели снаряженные патронами обоймы и патроны россыпью, высыпаемые из барабанов револьверов. Сверху упали патроны и "перья" людей Папы. - А вы? - спросил подполковник у стоящего неподвижно Иванова. - У меня ничего нет! - Можно проверить? Иван Иванович приподнял руки. Подполковник споро ощупал его и замотал головой. - Ничего нет. - Как нет?! - Ну нет! Совсем ничего нет. Присутствующие с сожалением посмотрели на брошенные на землю боеприпасы. - Предлагаю всем поровну, - без предисловий начал подполковник. - По присутствующим людям? - Нет. По заинтересованным сторонам. - То есть ты хочешь получить равную со всеми долю? - усмехнулся Папа. - За что? - За то, что я здесь. - Этого мало. - У меня есть дополнительный аргумент. - Какой? - Координаты того, что мы ищем. - Но у меня тоже есть координаты, - возразил Папа. - И у нас, - подал голос Юрий Антонович. - Получается, у нас у всех есть координаты. Получается, мы все равны. И все имеем право на равную долю, - вернулся к своему предложению подполковник. - Мне кажется, не имеет смысла затевать драку из-за таких пустяков. Там очень много тою, что мы ищем. Там хватит на всех! "В конце концов, переделить доли никогда не поздно, - подумал Папа. - Было бы что делить". - Ладно, я согласен, - сказал он. - Если будет... три доли! Прежде чем все поняли, о чем идет речь, подручные Папы подскочили к Иванову и схватили его за руки. - Зачем?.. Зачем вы его? - не понял подполковник. - Затем, что, если он будет жив, сделка не состоится. Потому что он перемочит всех нас. По одиночке перемочит. И заберет все себе. - Верно! - поддержал Папу Юрий Антонович. - Если он будет жив, мы ничего не получим! О чем бы здесь сейчас ни договорились. - Вы хотите сказать, что... - начал подполковник. - Его надо мочить, - жестко продолжил Папа. - Здесь и сейчас! Пользуясь тем, что у него нет оружия. Иван Иванович испуганно забился в руках уголовников. - Согласен! - сказал Юрий Антонович. - Согласен! - сказал подполковник. Охранники наклонились и потянули из кучи свои обоймы. - Стойте! - остановил их Юрий Антонович. - Почему? - Пусть лучше они, - кивнул он на людей Папы. - Им все равно. Им терять нечего. - Руки пачкать не хотите? - недобро ухмыльнулся Папа. - Папа, дай мне! - закричал Крапленый. - Дай за братанов отыграться! - Валяй! - разрешил Папа. Крапленый отпустил Иванова, бросился в кучу и стал лихорадочно, перебирая и отбрасывая боеприпасы, искать свою обойму. - Все, курва! Конец тебе пришел! Сейчас за всех... - приговаривал он. Сейчас, сейчас... Нашел, вогнал обойму в пистолет, передернул затвор, подбежал вплотную к Иванову. - Готовься! Жмуриться готовься! Задергал, запрыгал перед его глазами пистолетом, норовя ткнуть дулом в лицо. - Ты что?! - испуганно закричали Меченый и Паленый, опасливо косясь на мотающееся во все стороны дуло пистолета. - Перестань шпалером играться! Ты в нас попадешь! И на всякий случай отпрянули, шарахнулись в стороны, на мгновенье отпустив Иванова. Иван Иванович увидел направленный на него пистолет., За ним наполненные злобой глаза. Лицо. Плечи. Фигуру. Стоявшую в позе, которая что-то такое напоминала. Или кого-то напоминала. Точно так же стоявшего с пистолетом, направленным в лицо... Ну точно же! Фигура с пистолетом напоминала спарринг-партнера при отработке упражнения номер двадцать два. При выполнении упражнения двадцать два спарринг-партнер стоял именно так, а Иванов так, как стоял теперь. И спарринг-партнер тыкал ему в лицо... Далее Иван Иванович действовал на подсознательном, закрепленном тысячекратным повторением упражнения двадцать два уровне. Он метнулся в сторону и вниз под направленный на него пистолет. Схватился рукой за дуло и, резко выкручивая и вырывая пистолет, ударил противника носком ботинка в голень. Тот взвыл и нажал курок. Раздался выстрел. Все инстинктивно отпрыгнули назад. Паленый схватился за руку и заорал. Быстро пришедший в себя Меченый рванулся к Иванову, чтобы сбить его с ног, но не успел. Тот вывернул пистолет и выстрелил навстречу прыгнувшей фигуре. В упор выстрелил. Меченый упал на бок, зажимая руками живот. Из-под пальцев у него просочилась алым кровь. - Сука! - крикнул Папа и бросился к горе боеприпасов. И все прочие бросились. Иван Иванович, забыв про пистолет, что есть ног побежал к близкому лесу. Сзади ударило несколько выстрелов. И послышался вначале неуверенный, а потом все убыстряющийся топот ног. Но Ивана Ивановича уже скрыли ветви деревьев. Еще немного, и можно было считать себя спасенным! Можно было... Из-за ближних стволов выдвинулись три, вооруженные короткоствольными автоматами фигуры. - Пистолет! - коротко сказал один из них, недвусмысленно поведя дулом автомата. Иван Иванович послушно отдал пистолет. Мужчина вырвал пистолет, сделал три быстрых шага от Иванова в сторону опушки, встал за куст и, вскинув пистолет так, что он высунулся из листвы в том месте, куда забежал Иванов, произвел четыре подряд выстрела. Три подбегавших к лесу преследователя ткнулись лицами в землю. Один, дико крича, схватился за разбитую коленную чашечку. Остальные преследователи упали в траву и, быстро передвигая локтями и коленками, поползли от опушки. - Уходим! - сказал неизвестный. Двое других, бросив автоматы в спортивные сумки, подхватили Иванова под руки и потащили прочь. - Куда? - попытался спросить Иванов. Но вместо ответа получил болезненный удар под ребра. - Пикнешь - убьем! - пообещал один из похитителей. Иван Иванович обмяк и больше не сопротивлялся.
Глава 66
- Это ты? - удивленно спросил генерал Трофимов. - Что я? - не понял майор Проскурин. - Ты - снайперов? - Каких снайперов? - Которые вон тех троих, - показал генерал в сторону трех замерших на земле фигур. - И четвертого, который орет. - Снайперов?! Я не посылал никаких снайперов! - Ну а кто их тогда? - Откуда я знаю. Вообще-то стрелял Иванов... Майор и генерал снова восстановили в памяти картину недавнего боя. Вернее сказать, недавнего расстрела. - Иванов стоял там. - Да. - Потом он приемом двадцать два вырвал пистолет и выстрелил в руку одному и потом в живот другому. Который вон он лежит. Так? - Так. Пока майор и генерал видели одно и то же. - Затем побежал вон к тем кустам. Забежал и почти cpaзy же стал стрелять. Положив четырьмя выстрелами четырех человек. Все? - Я видел высунувшийся из листвы ствол. И видел выстрелы. - Ничего не понимаю! Иванов стрелял из кустов четыре раза и четыре раза попал! Иванов, который промахивался в стену тира! Я ничего не понимаю. - Может, это случайность? - Когда шестью пулями попадают в шесть целей?! - Может, кто-нибудь за него?.. Как мы... - Кто? - Не знаю. - То-то и оно, что некому! Мы знаем все, задействованные в операции, силы. Еще одной быть не может, хотя бы потому, что о счетах партии больше никто не знает. - Но вдруг кто-нибудь... - Хорошо, пусть кто-нибудь. Но этот "кто-нибудь", знавший о счетах, не мог знать об Иванове! Он не мог знать сразу о двух тайнах! И уж тем более не мог знать, что за Иванова надо стрелять, потому что он не попадает в мишень с двух шагов! Об этом знаем только мы с тобой. Хотя... - Что хотя? - Хотя в первых двух он стрелял на наших глазах. - Вы хотите сказать?.. - Я ничего не хочу сказать. И знаешь почему? - Почему? - Потому, что боюсь даже подумать...
* * *
- Он убил четырех человек и ранил двоих! - доложил Четвертый Третьему. - Сколько?! - Четверых и двух. - Один?! - Один! Они хотели его убить, но он вырвался и вырвал пистолет. И убил их из их же пистолета. - Как он мог вырваться? - Он провел боевой прием... Третий вызвал на связь Второго. - Он убил четырех человек, ранил двух и скрылся? - Как такое могло случиться? Ведь генерал утверждал, что у него не будет при себе оружия?! - Он отобрал оружие у нападавшей стороны. - Он что, пулемет отобрал? - Нет, пистолет. - И убил четверых и ранил двух? - Да, шестью выстрелами. Второй вышел на доклад Первому. - Четвертый передает, что Иванов убил четырех и ранил двух нападавших и скрылся. Я не вполне уверен, что Это не ошибка. Потому что один человек шестерых... - Этот может, - сказал Первый, вспомнив послужной список Иванова. - Это не самый впечатляющий его результат. Однажды он убил четырнадцать человек. И тоже из их оружия. - Четырнадцать?! - Да, четырнадцать... Немедленно предпримите все необходимые меры для его поиска и задержания... Впрочем, нет, задержания не надо. Задержать его вы не сможете...
* * *
- Он действительно спец! Он попал в четырех человек четырьмя выстрелами. Хотя до этого бежал и должен был сбить дыхалку, - сказал телохранитель Юрия Антоновича. - Это очень трудно, попасть после физической нагрузки, после драки и бега, даже в неподвижную мишень. Он попал в бегущих людей. Он очень серьезный стрелок. И очень серьезный профессионал. - Чем отличается стрелок от профессионала? - Стрелок только стреляет. Профессионал умеет держать себя сообразно обстоятельствам. Он играл простачка. Он играл его так убедительно, что в это поверили все. Именно поэтому он смог завладеть чужим оружием. Можете мне поверить - он профессионал самой высшей пробы...
* * *
- Папа! Он дьявол. Он зашмалял шесть человек! Он убил Меченого! Папа, он достанет нас всех. Здесь. Надо валить домой и ложиться на дно, Папа. Надо сегодня валить. Прямо теперь... - Ладно. Бери билеты. Едем...
* * *
Подполковник милиции Громов Александр Владимирович не думал, не гадал, кто и почему стрелял. Потому что лежал, уткнувшись простреленной головой в подстриженную траву газона в парке столицы Швейцарии Берне. Подполковника милиции Громова, равно как еще трех, лежащих неподалеку человек, убил Иванов Иван Иванович. По крайней мере, так утверждали, потому что видели собственными глазами, оставшиеся в живых свидетели.
- Я нашел того, кого ты просил, - сообщил приятель Юрия Антоновича, работавший в органах правопорядка. - Нашел Иванова. - Где он? - В Швейцарии. - Где?! - В Швейцарии. А чего ты так занервничал? - Откуда информация? - Из колонки происшествий. - Каких происшествий? - Курьезных. - Я ничего не понимаю! Ты можешь объяснить нормально? - Возьми сегодняшнюю газету "Известия" и посмотри третью страницу. - У меня нет газеты "Известия". - Купи. Там написано про гражданина Иванова, которого забрала по ошибке полиция Швейцарии, а потом выпустила. - Может, это другой Иванов? - Этот тот Иванов. Потому что к заметке прилагается фотография. Его фотография. - Где он теперь? Впрочем, я знаю, где он теперь. - Где? - В Швейцарии! Иванов был в Швейцарии! Иванов опередил всех! Юрий Антонович вызвал одного из своих телохранителей. Три человека со мной в Швейцарию. Оружие на месте. Все! И вызвал секретаря. - Закажите четыре билета в Швейцарию. - На какое число? - На сегодня. На ближайший рейс.
* * *
- Чтоб ему сдохнуть!.. - вслух выругался подполковник милиции Громов Александр Владимирович, в раздражении отбросив от себя газету. - Кому сдохнуть? - удивленно спросил сосед по кабинету. - Не важно кому. С фотографии, напечатанной на газетной странице, на Александра Владимировича смотрел Иванов Иван Иванович. Который был в Швейцарии. Уже был! - У тебя есть лист бумаги? - Зачем? - Рапорт написать. - Рапорт? - Да. На отпуск без содержания сроком на три недели. С сегодняшнего дня. - Генерал тебе его не подпишет. - Почему? - Потому что работников не хватает. И потому что его сегодня не будет. - В таком случае рапорт отнесешь ты. - Если я, тем более не подпишет. - Тогда дай еще один лист. - Еще один? Для чего? - Для еще одного рапорта. Об увольнении...
* * *
- Все. Давай журналистам отбой, - распорядился генерал Трофимов. - Вы думаете, что этого будет довольно? - Уверен. Теперь об Иванове в Швейцарии знает вся страна. В том числе, будем надеяться, и те, кому надлежит знать. - Может, для верности еще пару статей? - Хватит, я сказал! Будем считать, что мы его раскрутили. Об Иванове на этой неделе больше, чем о семье Пугачевой, писали! А это, я тебе скажу, результат!..
Глава 65
- Рубль вызывает Червонца. Как слышите меня? - Слышу тебя, Рубль. Доложи обстановку. - Гривенник на месте. - Давно? - Как вы приказывали. С момента открытия касс. - Где он находится сейчас? - Там, где вы приказывали. Возле касс. "Кассами" на языке радиопереговоров назывались банки. Рублем был наблюдатель. Червонцем - майор Проскурин. Гривенником - Иванов. По умению и кличка. Хотя если честно, он и на гривенник не тянул. От силы на полушку. - Понял тебя, Рубль. Что еще? - Гривенник ведут неизвестные. Как поняли меня? Ведут неизвестные. - Сколько? - Больше, чем вчера. - Насколько больше? На одного? Двух? - Нет, на еще больше. На гораздо больше. Сейчас попробую подсчитать... Гривенник второй день околачивался возле фасадов банков в столице Швейцарии Берне. И очень удивлялся тому, где околачивается. Потому что представить не мог, что когда-нибудь будет ходить по столице Швейцарии! Вот так вот запросто! Собственными ногами! Простой российский "гривенник", рядовой инженер по котлоагрегатам и вдруг по столице Швейцарии, как по какой-нибудь Рязани!.. - Девять, - сообщил Рубль. - Сколько?! - Пока насчитал девять. - Может, ты кого-нибудь из швейцарцев прихватил? - Нет. Они за ним уже два часа наблюдают. Червонец вытащил сотовый телефон. - Слушаю! - поднял трубку в номере отеля Четвертной. - Я видел на витринах девять мужских костюмов, - доложил Червонец. - Девять?! Зачем так много? - Столько я видел. - Ты смотрел на всех витринах? - Предполагаю, что на всех. - Посмотри на всех витринах! Обязательно на всех!.. - Хрен он нас к золоту допустит! - изрек один из охранников Юрия Антоновича. - Второй день, как шлагбаум поперек пути стоит! - И не он один, - заметил другой. - Почему? - Видишь вон тех четырех мужчин? - Тех, что витрину рассматривают? - Тех, что делают вид, что рассматривают. - Ну? - Они наши. И они следят за Ивановым. - Как ты определил? - По рожам... Проходящих мимо швейцарцев! И по их рожам. Западные ребята чистенькие и гладенькие. А эти, как кирзовый сапог... - Ты чего не побрился? - спросил Папа Паленого, блудливым взглядом рассматривающего содержимое витрины магазинчика женского белья. - А чего? - Того! Твоя харя за километр зоной отсвечивает. На всю Швейцарию. - Забыл, Папа! Ну забыл, в натуре! - И плеваться сквозь фиксы забыл? - Забыл! - В следующий раз забудешь - урою. Крапленый, словно верный хозяйский пес, ощерился на, проштрафившегося Паленого, готовый, по первому приказу рвать его в куски. Паленый отступил на шаг. Меченый на всякий случай застегнул верхние пуговицы на рубахе. Чтобы прикрыть кресты наколотых на груди куполов церквей. Ладно, хватит загорать. Нашли место! Пошли другую витрину искать. А то на нас оборачиваются... "Господи! Урки! В столице Швейцарии! - поразился подполковник Громов, наблюдая за блатной, развинченной походкой отходящих от витрины с женским бельем четырех мужчин. - Урки-то здесь откуда взялись? В Швейцарии!.." - Мне, кажется, этот тоже, - глазами показал Джон Пиркс на неспешно гуляющего подполковника. - Почему? - Походка не наша. Русская походка. Так только русские ноги переставляют. И потом, он никуда не уходит. Он гуляет туда-сюда. Уже полтора часа. - И еще вон те, четверо. Которые за людьми Королькова присматривают. Они тоже не просто так. - Этих я заметил. Сколько же их всего? - Много. Для нас двоих слишком много... - Ты гля! Какие у чувихи брюлики! И котлы у ее чувака! Они же желтые! Папа, дай я их сделаю. Я их в момент сделаю. Они же здесь лохи! - Стоять! Мы не за брюликами сюда приехали! - За чем приехали. Мочила все равно не даст! - Кто сказал!.. Гривенник вздохнул и прошел к другому входу в другой банк. Чтобы немножко постоять там. Вслед ему двинулась братва. За братвой - подполковник Громов. За подполковником и братвой - люди Юрия Антоновича. За подполковником, братвой и людьми Юрия Антоновича на уже третьей, сменившейся с утра машине проехали Джон Пиркс с референтом... - Ты смотри, и эти туда же! - удивился один из наблюдателей. - Срочно вызываю Червонца. - Червонец на связи. - Здесь Дядя Сэм. - Кто, кто?! - Дядя Сэм. - Что он делает? - Сопровождает на машине Гривенника. - Ты точно видел? - Точно! Червонец вызвал Четвертного. - На витрине вывесили два новых импортных костюма. - Каких импортных? - не сразу понял Четвертной. - Импортных! Которые Дядя Сэм носит. - Дядя Сэм?! - Да. Он! - Господи! А этот-то откуда?.. - Продолжайте слушать! - отдал распоряжение оперативникам Четвертый, сбросил с головы наушники и вышел на доклад Третьему. - Срочный доклад Третьему. - Третий слушает. - В радиообмене зафиксирован новый, ранее не фигурировавший объект, доложил Четвертый - старший группы операторов радиоперехвата и радионаблюдения. - Они говорят о каком-то Дяде Сэме... - Четвертый доложил, что они упоминают в радиопереговорах новый объект под кодом Дядя Сэм, - доложил Третий Второму. - Просим указаний по новому объекту. Второй вышел на доклад к Первому. И самому главному. - Я слушаю, - сказал Первый, находящийся в своем кабинете в Москве. Сказал Высокий Начальник. - В Швейцарии, кроме уже известных, появилась новая фигура. В радиообмене они называют его Дядя Сэм. Переговоры майора Проскурина с генералом Трофимовым мы за фиксировать не смогли. Поэтому дополнительной информацией по новому объекту не располагаем. - Я знаю, о ком идет речь, - вспомнил Высокий Начальник доклад министра Безопасности о разработке помощника атташе посольства США, проходящем в документах Безопасности под кличкой Дядя Сэм. - В чем проблема? - Третий просит уточнить его действия в связи с появлением нового объекта. Высокий Начальник на мгновенье задумался. - Передайте ему, что новый объект равен старым. С единственным исключением - в обращении с ним, по возможности, избегать крайних мер. - А с остальными? - С остальными можете не церемониться. И лучше не церемониться. Особенно с людьми генерала. И с генералом. Но в любом случае не раньше, чем вы выйдете с их помощью на источник. Вам все ясно? - Ясно! - Тогда все! Высокий Начальник позвонил своему человеку в таможне. Который сидел в соседнем кабинете с самым главным человеком в таможне. И собирался пересесть в его кабинет. - Готовьте коридор. Мои люди вышли на источник. - Когда нужен коридор? - Я думаю, коридор понадобится завтра или послезавтра. Высокий Начальник лгал. Его люди не выходили на источник. Его людей привел к источнику генерал Трофимов!.. Гривенник вздохнул и пошел к следующему входу в следующий банк. - Папа, те четыре фраера ходят за нами! - сказал Палёный. - Гадом буду, за нами! - Я их тоже раньше видел. - Кого вы еще видели? - Кажется, вон того швейцарца! Папа, я знаю того швейцарца! - удивленно сказал Меченый. - Откуда? - Оттуда! Я видел его, когда "парился" в крытой! Папа, тот швейцарец мусор! Папа, они все мусора! Они пасут нас. Надо обрываться, пока менты не надели нам браслеты! Надо обрываться прямо сейчас! - Заглохни! Здесь менты не дома! Менты не будут шухерить за кордоном, уверенно сказал Папа. - Папа, менты они везде менты, - возразил Крапленый. Паленый и Меченый сунули руки в карманы, где были перья и шпалеры. Подполковник тоже заметил четырех наблюдавших за ним, за блатными и за Ивановым мужчин. И заметил, как блатные одновременно сунули в карманы руки... - У них пушки! Они будут стрелять, - сказал один из охранников Юрия Антоновича. И тоже сунул руку под левую подмышку... - Менты тянут шпалеры! Менты будут нас мочить! - вскричал Паленый. Подполковник метнулся в сторону дома и прилип спиной к стене за какой-то лепниной, держа в поле зрения обе четверки. И тоже сунул в карман руку. Вернее, в два кармана две руки. - Все! Амба! Сейчас будет мочиловка... С двух сторон улицы послышались полицейские сирены. Мочиловка грозила перерасти в международный конфликт, в котором одна сторона проиграла бы неизбежно. Нужно было что-то предпринимать... Подполковник вытащил руки из карманов, поднял их и решительно двинулся к четверке урок. Гуляющие швейцарцы с большим удивлением взглянули на него. И на удивленно замерших урок. - Предлагаю открыть карты, - сказал подполковник. - Пока нас не повязала полиция. - Ты мент, и твои карты крапленые! - процедил сквозь зубы Паленый. - Но сегодня мы играем за одним столом. Против одного игрока. - Против кого? - Против Иванова! Я предлагаю мир вместо драки. - С ментами может быть только драка! - Тогда с их ментами! Которые покрошат вас в лапшу! - кивнул подполковник на вышедших из машин швейцарских полицейских, сложивших руки на рукоятках пистолетов и лениво поглядывающих на болтающих о чем-то иностранцев. Пока спокойно болтающих. - Я говорю дело! Я предлагаю стрелку!.. - Они договариваются! - сказал охранник Юрия Антоновича. - Они договариваются против Иванова! - Они договариваются против полиции! И лучше бы они договорились!.. - Думайте! - предложил подполковник. И направился к четверке, преследовавшей его и урок сзади. - Предлагаю мир! - напрямую сказал он. - Мы вас не понимаем, - ответил на ломаном английском один из охранников и вежливо улыбнулся. - Кончайте дурака валять, - поморщился подполковник. - Вы можете говорить хоть по-китайски, я все равно знаю, кто вы. Потому что вы два часа висите на "хвосте" Иванова. Я предлагаю стрелку! - Мы не знаем вашего языка... - продолжил было охранник. Но его оборвал Юрий Антонович. - Ладно. Согласен! - сказал он. - Тогда пошли, Юрий Антонович, его люди и подполковник направились к Папе. Туда же двинулся полицейский наряд. - Улыбайтесь! Вы рады нас видеть! - крикнул издалека подполковник. Братва ощерилась. - Ваши документы! - потребовали полицейские. - Все нормально! - сказал на хорошем французском Юрий Антонович, обращаясь к полицейскому наряду. - Мы русские туристы. Мы встретили наших друзей. Мы очень рады! Не так ли, друзья? "Друзья" принялись обниматься и целоваться. Не вытаскивая рук из карманов. - Зачем они держат руки в карманах? - поинтересовались полицейские. - Там оружие? - Нет! - А что же там?! - Там? Там деньги! Они русские туристы и боятся кражи. У них на родине очень много воров. Поэтому они привыкли держать деньги руками. - А-а! - всё поняли и засмеялись полицейские. - Это русские туристы, они держат в карманах свои деньги! Ха-ха-ха. - Кто за стрелку? - спросил подполковник. - Согласен, - сказал Юрий Антонович. - Ладно, мы тоже! - кивнул Папа. - А тот? - кивнул Паленый на стоящего возле входа в банк Иванова. - Тот будет голосовать против. Против всех. И через пару минут останется в большинстве. - Нет, не решится. За нас их полиция. Только надо договариваться, пока они здесь. Люди Папы, Юрия Антоновича и подполковник гурьбой двинулись в сторону Ивана Ивановича и, прежде чем он что-нибудь понял, окружили его со всех сторон. - Только не надо глупостей, - предупредил подполковник. - За нами смотрит их полиция. И если что... Иван Иванович взглянул на бравых полицейских. Полицейские, перехватив призывный взгляд и заподозрив неладное, придвинулись к толпе русских туристов. - Это тоже русский. Наш приятель, - крикнул Юрий Антонович и радостно хлопнул Иванова по плечу. И все остальные хлопнули. Но очень аккуратно, чтобы случайно не обидеть приятеля. - Мы предлагаем стрелку, - тихо сказал подполковник. - Вы согласны? - Да... - судорожно кивнул напуганный до полусмерти Иванов. - Тогда сейчас, в парке. Тут недалеко есть парк, где нам никто не помешает. Вы согласны в парке? - Да... Толпа русских туристов, обнимаясь и на всякий случай по-приятельски держа друг друга за руки, двинулась к парку... - Гривенник и сопровождающие движутся в сторону парка, - доложил Рубль Червонцу. - Они направляются в парк, - доложил Червонец Четвертному. - Зачем? - По всей видимости, выяснять отношения. Что нам делать? - Сопровождать и наблюдать. И ничего не предпринимать. До моего прибытия не предпринимать!.. Четвертый сообщил Третьему о перемещении людей генерала Трофимова в сторону парка. Третий доложил Второму. Второй - Высокому Начальнику в Москву. - Пошлите за ними людей. Пусть выяснят, в чем там дело. Но только пусть раньше времени не высовываются! - приказал Высокий Начальник... Толпа русских туристов ввалилась в парк. И прошла за дальние, где никого не было, деревья. - Предлагаю потолковать миром. Для чего считаю целесообразным, для общего спокойствия, сдать оружие, - сказал подполковник Громов. - Как сдать? - Например, сложить вот сюда, на поляну, и прикрыть чьим-нибудь пиджаком. А после разговора разобрать. - Нет! Без оружия мы не согласны! - не согласились люди Юрия Антоновича. - Но тогда с оружием останутся все! - с упором на последнее слово сказал подполковник и посмотрел на Иванова. - Может, просто разрядим оружие? - Лучше так... Все, участвующие в переговорах стороны, потянули из карманов оружие. На землю полетели снаряженные патронами обоймы и патроны россыпью, высыпаемые из барабанов револьверов. Сверху упали патроны и "перья" людей Папы. - А вы? - спросил подполковник у стоящего неподвижно Иванова. - У меня ничего нет! - Можно проверить? Иван Иванович приподнял руки. Подполковник споро ощупал его и замотал головой. - Ничего нет. - Как нет?! - Ну нет! Совсем ничего нет. Присутствующие с сожалением посмотрели на брошенные на землю боеприпасы. - Предлагаю всем поровну, - без предисловий начал подполковник. - По присутствующим людям? - Нет. По заинтересованным сторонам. - То есть ты хочешь получить равную со всеми долю? - усмехнулся Папа. - За что? - За то, что я здесь. - Этого мало. - У меня есть дополнительный аргумент. - Какой? - Координаты того, что мы ищем. - Но у меня тоже есть координаты, - возразил Папа. - И у нас, - подал голос Юрий Антонович. - Получается, у нас у всех есть координаты. Получается, мы все равны. И все имеем право на равную долю, - вернулся к своему предложению подполковник. - Мне кажется, не имеет смысла затевать драку из-за таких пустяков. Там очень много тою, что мы ищем. Там хватит на всех! "В конце концов, переделить доли никогда не поздно, - подумал Папа. - Было бы что делить". - Ладно, я согласен, - сказал он. - Если будет... три доли! Прежде чем все поняли, о чем идет речь, подручные Папы подскочили к Иванову и схватили его за руки. - Зачем?.. Зачем вы его? - не понял подполковник. - Затем, что, если он будет жив, сделка не состоится. Потому что он перемочит всех нас. По одиночке перемочит. И заберет все себе. - Верно! - поддержал Папу Юрий Антонович. - Если он будет жив, мы ничего не получим! О чем бы здесь сейчас ни договорились. - Вы хотите сказать, что... - начал подполковник. - Его надо мочить, - жестко продолжил Папа. - Здесь и сейчас! Пользуясь тем, что у него нет оружия. Иван Иванович испуганно забился в руках уголовников. - Согласен! - сказал Юрий Антонович. - Согласен! - сказал подполковник. Охранники наклонились и потянули из кучи свои обоймы. - Стойте! - остановил их Юрий Антонович. - Почему? - Пусть лучше они, - кивнул он на людей Папы. - Им все равно. Им терять нечего. - Руки пачкать не хотите? - недобро ухмыльнулся Папа. - Папа, дай мне! - закричал Крапленый. - Дай за братанов отыграться! - Валяй! - разрешил Папа. Крапленый отпустил Иванова, бросился в кучу и стал лихорадочно, перебирая и отбрасывая боеприпасы, искать свою обойму. - Все, курва! Конец тебе пришел! Сейчас за всех... - приговаривал он. Сейчас, сейчас... Нашел, вогнал обойму в пистолет, передернул затвор, подбежал вплотную к Иванову. - Готовься! Жмуриться готовься! Задергал, запрыгал перед его глазами пистолетом, норовя ткнуть дулом в лицо. - Ты что?! - испуганно закричали Меченый и Паленый, опасливо косясь на мотающееся во все стороны дуло пистолета. - Перестань шпалером играться! Ты в нас попадешь! И на всякий случай отпрянули, шарахнулись в стороны, на мгновенье отпустив Иванова. Иван Иванович увидел направленный на него пистолет., За ним наполненные злобой глаза. Лицо. Плечи. Фигуру. Стоявшую в позе, которая что-то такое напоминала. Или кого-то напоминала. Точно так же стоявшего с пистолетом, направленным в лицо... Ну точно же! Фигура с пистолетом напоминала спарринг-партнера при отработке упражнения номер двадцать два. При выполнении упражнения двадцать два спарринг-партнер стоял именно так, а Иванов так, как стоял теперь. И спарринг-партнер тыкал ему в лицо... Далее Иван Иванович действовал на подсознательном, закрепленном тысячекратным повторением упражнения двадцать два уровне. Он метнулся в сторону и вниз под направленный на него пистолет. Схватился рукой за дуло и, резко выкручивая и вырывая пистолет, ударил противника носком ботинка в голень. Тот взвыл и нажал курок. Раздался выстрел. Все инстинктивно отпрыгнули назад. Паленый схватился за руку и заорал. Быстро пришедший в себя Меченый рванулся к Иванову, чтобы сбить его с ног, но не успел. Тот вывернул пистолет и выстрелил навстречу прыгнувшей фигуре. В упор выстрелил. Меченый упал на бок, зажимая руками живот. Из-под пальцев у него просочилась алым кровь. - Сука! - крикнул Папа и бросился к горе боеприпасов. И все прочие бросились. Иван Иванович, забыв про пистолет, что есть ног побежал к близкому лесу. Сзади ударило несколько выстрелов. И послышался вначале неуверенный, а потом все убыстряющийся топот ног. Но Ивана Ивановича уже скрыли ветви деревьев. Еще немного, и можно было считать себя спасенным! Можно было... Из-за ближних стволов выдвинулись три, вооруженные короткоствольными автоматами фигуры. - Пистолет! - коротко сказал один из них, недвусмысленно поведя дулом автомата. Иван Иванович послушно отдал пистолет. Мужчина вырвал пистолет, сделал три быстрых шага от Иванова в сторону опушки, встал за куст и, вскинув пистолет так, что он высунулся из листвы в том месте, куда забежал Иванов, произвел четыре подряд выстрела. Три подбегавших к лесу преследователя ткнулись лицами в землю. Один, дико крича, схватился за разбитую коленную чашечку. Остальные преследователи упали в траву и, быстро передвигая локтями и коленками, поползли от опушки. - Уходим! - сказал неизвестный. Двое других, бросив автоматы в спортивные сумки, подхватили Иванова под руки и потащили прочь. - Куда? - попытался спросить Иванов. Но вместо ответа получил болезненный удар под ребра. - Пикнешь - убьем! - пообещал один из похитителей. Иван Иванович обмяк и больше не сопротивлялся.
Глава 66
- Это ты? - удивленно спросил генерал Трофимов. - Что я? - не понял майор Проскурин. - Ты - снайперов? - Каких снайперов? - Которые вон тех троих, - показал генерал в сторону трех замерших на земле фигур. - И четвертого, который орет. - Снайперов?! Я не посылал никаких снайперов! - Ну а кто их тогда? - Откуда я знаю. Вообще-то стрелял Иванов... Майор и генерал снова восстановили в памяти картину недавнего боя. Вернее сказать, недавнего расстрела. - Иванов стоял там. - Да. - Потом он приемом двадцать два вырвал пистолет и выстрелил в руку одному и потом в живот другому. Который вон он лежит. Так? - Так. Пока майор и генерал видели одно и то же. - Затем побежал вон к тем кустам. Забежал и почти cpaзy же стал стрелять. Положив четырьмя выстрелами четырех человек. Все? - Я видел высунувшийся из листвы ствол. И видел выстрелы. - Ничего не понимаю! Иванов стрелял из кустов четыре раза и четыре раза попал! Иванов, который промахивался в стену тира! Я ничего не понимаю. - Может, это случайность? - Когда шестью пулями попадают в шесть целей?! - Может, кто-нибудь за него?.. Как мы... - Кто? - Не знаю. - То-то и оно, что некому! Мы знаем все, задействованные в операции, силы. Еще одной быть не может, хотя бы потому, что о счетах партии больше никто не знает. - Но вдруг кто-нибудь... - Хорошо, пусть кто-нибудь. Но этот "кто-нибудь", знавший о счетах, не мог знать об Иванове! Он не мог знать сразу о двух тайнах! И уж тем более не мог знать, что за Иванова надо стрелять, потому что он не попадает в мишень с двух шагов! Об этом знаем только мы с тобой. Хотя... - Что хотя? - Хотя в первых двух он стрелял на наших глазах. - Вы хотите сказать?.. - Я ничего не хочу сказать. И знаешь почему? - Почему? - Потому, что боюсь даже подумать...
* * *
- Он убил четырех человек и ранил двоих! - доложил Четвертый Третьему. - Сколько?! - Четверых и двух. - Один?! - Один! Они хотели его убить, но он вырвался и вырвал пистолет. И убил их из их же пистолета. - Как он мог вырваться? - Он провел боевой прием... Третий вызвал на связь Второго. - Он убил четырех человек, ранил двух и скрылся? - Как такое могло случиться? Ведь генерал утверждал, что у него не будет при себе оружия?! - Он отобрал оружие у нападавшей стороны. - Он что, пулемет отобрал? - Нет, пистолет. - И убил четверых и ранил двух? - Да, шестью выстрелами. Второй вышел на доклад Первому. - Четвертый передает, что Иванов убил четырех и ранил двух нападавших и скрылся. Я не вполне уверен, что Это не ошибка. Потому что один человек шестерых... - Этот может, - сказал Первый, вспомнив послужной список Иванова. - Это не самый впечатляющий его результат. Однажды он убил четырнадцать человек. И тоже из их оружия. - Четырнадцать?! - Да, четырнадцать... Немедленно предпримите все необходимые меры для его поиска и задержания... Впрочем, нет, задержания не надо. Задержать его вы не сможете...
* * *
- Он действительно спец! Он попал в четырех человек четырьмя выстрелами. Хотя до этого бежал и должен был сбить дыхалку, - сказал телохранитель Юрия Антоновича. - Это очень трудно, попасть после физической нагрузки, после драки и бега, даже в неподвижную мишень. Он попал в бегущих людей. Он очень серьезный стрелок. И очень серьезный профессионал. - Чем отличается стрелок от профессионала? - Стрелок только стреляет. Профессионал умеет держать себя сообразно обстоятельствам. Он играл простачка. Он играл его так убедительно, что в это поверили все. Именно поэтому он смог завладеть чужим оружием. Можете мне поверить - он профессионал самой высшей пробы...
* * *
- Папа! Он дьявол. Он зашмалял шесть человек! Он убил Меченого! Папа, он достанет нас всех. Здесь. Надо валить домой и ложиться на дно, Папа. Надо сегодня валить. Прямо теперь... - Ладно. Бери билеты. Едем...
* * *
Подполковник милиции Громов Александр Владимирович не думал, не гадал, кто и почему стрелял. Потому что лежал, уткнувшись простреленной головой в подстриженную траву газона в парке столицы Швейцарии Берне. Подполковника милиции Громова, равно как еще трех, лежащих неподалеку человек, убил Иванов Иван Иванович. По крайней мере, так утверждали, потому что видели собственными глазами, оставшиеся в живых свидетели.