– Как все ужасно, Дорабелла.
– Мне нужно вернуть Тристана целым и невредимым.
– Никогда бы не подумала, что такое возможно! Какого черты ты ввязалась в это дело!
– Понимаешь, я должна найти шкатулку и отдать им. Я должна вернуть Тристана.
– Безусловно, шкатулка представляет для них огромную ценность, если они пустились во все тяжкие. Тем более ты не должна делать этого.
– Должна.
Она медленно произнесла:
– Значит, люди, которых видел Чарли… наверное, они искали этот ящик.
– Думаю, так.
– Очень опасные люди. Враги. Именно враги. Они не могут повторить вылазку, поскольку полиция следит за домом. Я всегда считала, что капитан Брент не только беспокоится о здоровье раненых. Должно быть, он работает на секретную службу, и шкатулка как-то связана с этим, а раз они не могут еще раз взломать дверь, то рассчитывают на твою дружбу с Джеймсом.
– Как они могли узнать…
– Такова их профессия. За тобой, вероятно, следили.
– О, Виолетта! Как я рада, что рассказала тебе. Что мне теперь делать, как спасти Тристана?
– Доверять этим людям нельзя.
– Я вынуждена. Мне нужно вернуть ребенка.
– Но, Дорабелла, это же предательство! Шкатулка явно очень ценная. Откуда ты знаешь, что, если украдешь ее, не погубишь тысячи людей?
– Но что станет с Тристаном?
– Мерзавцы, они весьма сообразительны.
– Надо сделать так: я отдаю им шкатулку, они возвращают Тристана.
– Нет гарантий, что они вернут его тебе. Ты не можешь так поступать, Дорабелла. Гордон, капитан Брент – они придумают, как лучше это сделать. Тристан будет в большей безопасности. Джеймс поймет.
Голова у меня шла кругом. Господи, какая же я дура, зачем я рассказала обо всем Виолетте!
Некоторое время мы молчали. Виолетта стиснула мою руку, она знала, о чем я думала.
– Вместе мы всегда преодолевали трудности. Одна голова хорошо, а две лучше.
Я кивнула.
– Я знаю, что надо делать.
– Что?
– Одни не справимся. Они могут не отдать Тристана, что бы ты ни сделала.
– Я вынуждена доверять им. Что еще я могу сделать?
– Доверять таким людям? Мы так мало знаем о них. Надо рассказать Гордону о том, что случилось.I
– Гордону?
– У него есть контакт с армией, он сможет предупредить Брента. Шкатулка очень нужна похитителям, они готовы на все. Будь разумной, Дорабелла. Тебе легче будет вернуть Тристана, если этим займутся профессионалы.
– Нет. Я должна сделать то, что они требуют.
– И поступишь неправильно.
– Откуда ты знаешь?
– Интуитивно. Никому не стоит связываться с такими людьми. Они шпионы.
– Во что же я влезла, Виолетта? Почему со мной вечно что-то происходит?
Она помолчала и задумчиво сказала:
– Как я думаю, люди, живущие не по правилам, всегда могут оказаться в весьма затруднительном положении. Может быть, поэтому у нас есть правила поведения. Но неважно. Мы должны найти выход.
Мне было приятно слышать слово «мы». Мы будем вместе, как и всегда.
– Прежде всего, – продолжала Виолетта, – я скажу Гордону.
– О нет…
– Не забывай, он лучше нас знает, что творится вокруг. Мы на полуострове, а враг рядом, через пролив. Вспомни световые вспышки. До сих пор неизвестно, что это было. Если мы расскажем Гордону, что произошло, он, конечно, найдет капитана Брента.
– Виолетта, я должна иметь эту шкатулку к пятнице.
– Знаю. Поэтому надо рассказать Гордону сейчас же.
– Утром?
– Нет. Сейчас же.
– Он, наверное, спит.
– Ты что думаешь, что кому-то сейчас до сна в доме?
– Хорошо, ты расскажешь ему, а что затем? Они узнают, что я проболталась.
– Не узнают. Гордон сообщит капитану Бренту, и они что-нибудь придумают. Это их работа. Ты ни при каких обстоятельствах не должна выдавать секретов врагу. Поверь мне, это единственный путь.
– Итак, ты идешь к Гордону.
– Сделаем первый шаг, и нам нельзя терять ни секунды.
– А Тристан?
– Он будет в большей безопасности.
– О, Виолетта, я не могу.
– Доверься мне, Дорабелла, я знаю, что права. Это единственный путь.
Как она и предполагала, Гордон не спал, а сидел возле телефона. Когда мы постучались, послышался его взволнованный голос:
– Войдите.
– Мы получили от них письмо, – без вступления выпалила Виолетта.
– Письмо? Где оно? Ви рассказала ему все.
– Боже! – пробормотал он. – Кто-то побывал в доме. – Гордон, – сказала Виолетта, – вы должны знать, что нам делать.
– И вы действительно видели этого человека, и он дал вам рисунок?.. Просто дикость! какая-то!
– Я должна вернуть Тристана! – воскликнула я. – Мне безразлично…
Виолетта сжала мою руку. Гордон встал:
– Капитан Брент должен немедленно увидеть этот рисунок. Он узнает, в чем дело, и мы будем действовать.
– Но Джеймса нет, – сказала я.
– Я найду его. И отправлюсь немедленно, нельзя терять времени.
Я взглянула на часы, стоящие на каминной полке. Была половина одиннадцатого.
Гордон подошел к шкафу и надел ботинки, и плащ, затем спрятал рисунок в карман и сказал:
– Возвращайтесь к себе. Никому ничего не говорите. Когда я вернусь, то сделаю вид, что с раннего утра занимался делами имения. А теперь возвращайтесь.
Мы вернулись в мою комнату и вскоре услышали звук мотора – Гордон уехал.
В это ночь мы с Виолеттой спали вместе, и, как в детстве, она держала меня за руку.
Гордон вернулся около десяти утра и сразу же прошел к нам.
– Видели капитана Брента? – спросила я.
Он кивнул головой.
– Сейчас вам лучше не знать лишнего. Вы должны делать то, что вам сказали. Сейчас вы поедете на Риверсайд. Оставьте машину за домом, чтобы ее не увидели с дороги, и войдите в дом с черного хода. Оставайтесь в доме около часа. Затем садитесь в автомобиль и возвращайтесь в Трегарленд. После обеда проделаете то же самое, только пробудете в доме подольше. Вечером я покину вас и вернусь через несколько часов…
– Если я не смогу найти шкатулку…
– Не волнуйтесь. Вы должны принести ее в пятницу, я дам вам шкатулку. Только сделайте все так, как я сказал. Это наилучший способ вернуть Тристана живым.
– О, Гордон, – воскликнула Виолетта, – как я рада, что рассказала вам. Спасибо… еще раз спасибо!
– Моя дорогая, мы еще ничего не сделали, но я хочу, чтобы все получилось.
Как я прожила тот день? Минуты казались часами. Я дважды ездила в коттедж и даже искала шкатулку. Не знаю, что бы я сделала, найдя ее. Я сходила с ума от волнения за Тристана. Где он сейчас? Что делает? О чем думает, находясь вдалеке от меня, Виолетты и нянюшки Крэбтри?
Меня одолевали самые мрачные предчувствия. Я даже сказала Ви, что сомневаюсь в Гордоне. Ведь если Тристан умрет, он унаследует имение.
– О, Дорабелла, он никогда не даст в обиду ребенка, – возмутилась сестра.
– Ему это выгодно, и он так любит Трегарленд. Лучше бы мы ничего не рассказывали ему!
– Нет, мы поступили правильно. Это был единственный путь.
– А если они убьют Тристана?
– Бог мой, перестань накликать беду! Вечером вернулся Гордон:
– Я получил шкатулку и сейчас скажу, что надо сделать. Завтра утром вы поедете на Риверсайд. Возьмите с собой сумку для покупок. Внутри будет шкатулка. Зайдите в дом с черного хода, как вы это уже делали, оставайтесь там час. Затем выйдите и сделайте вид, что сумка стала более тяжелой. Возможно, за вами будут следить, и вам надо показать, что вы что-то несете. Затем в назначенное время вы поедете к дому на торфяниках. Убежден, что Тристан будет там. В обмен на шкатулку они передадут вам ребенка.
– Откуда вы знаете, что они отдадут его мне?
– Он им не нужен. Они использовали его только как средство, чтобы заставить вас работать на них. Убедившись, что обмана нет, они вернут мальчика.
– Какой обман?
– Никакого… если вы будете выполнять приказы.
Я дрожала от нетерпения покончить со всем этим и просто не могла ждать еще несколько часов.
Гордон развернул шкатулку. Она очень походила на ту, что была изображена на рисунке. Теперь, по крайней мере, у меня было что предложить им.
– Где вы ее взяли?
– Узнаете, как только закончится дело.
– Уже недолго, Дорабелла, – сказала сестра и обняла меня, – Тебе нужно лишь точно исполнять указания, и все будет хорошо.
– Вы видели капитана Брента? – спросила я Гордона.
– Как я сказал, не думайте ни о чем, кроме того, что вам нужно делать. Уверяю вас, это лучший способ спасти Тристана. Вы никогда бы не нашли шкатулку в коттедже, поскольку ее там уже не было. А сейчас, Дорабелла, прислушайтесь к сестре.
Он благодарно и восхищенно посмотрел на Виолетту. Я подумала, что он прав, она ведь такая разумная. Она-то уж никогда не попала бы в такую передрягу.
Я сделала все точно так, как велел Гордон: поехала в коттедж с сумкой, пробыла там некоторое время, и, когда вышла, несла сумку так, словно только сейчас положила в нее шкатулку.
Наступал самый ответственный момент.
Я решила выехать в четыре. Я знала, что из окна за мной наблюдает Виолетта. Я положила сумку со шкатулкой на сиденье и выехала на дорогу.
К своему удивлению, там я увидела Симону.
– Уезжаешь? – спросила она.
– Да, – неуверенно произнесла я.
– Не могла бы ты подвезти меня в Полдаун?
А что я могла ответить? Тем более, это было по пути. Я хотела сказать ей, что еду по важному делу, но вовремя опомнилась.
Нагнувшись, я открыла дверь. Она чуть не села на сумку, которую я тут же суетливо подхватила.
– Брось ее на заднее сиденье, – сказала Симона.
– Нет, нет, – я положила сумку на колени. Я дрожала, хотя ничего тревожного не случилось.
Как только мы доедем до города, она выйдет, и я сверну на дорогу в Бодмин. Я была рада, когда она наконец вышла из машины. Прибыв в назначенное время, я вошла в дом и услышала голос, от которого у меня чуть не разорвалось сердце:
– Я хочу мою мамочку.
– Тристан! – позвала я, и дверь открылась. В проеме стоял тот самый человек в маске.
– Ну, что вы принесли мне, миссис Трегарленд?
– Что просили.
– Покажите.
Я вынула шкатулку из сумки и протянула ее, думая при этом, что от страха потеряю сознание. А если она не настоящая? Как он определит это?
– Где мой ребенок?
– Вы получите его. Мы сдерживаем наши обещания. Но есть еще кое-что.
– Нет, нет, – закричала я. – Отдайте мне его!
– Это легко выполнить. Вы скажете, что нашли его бредущим по дороге.
– Я скажу все что угодно, только верните мне сына.
Он сделал знак. В дверном проеме мелькнула фигура женщины. Полусмеясь и полуплача, Тристан бросился в мои объятия.
– Тристан, мальчик мой, идем со мной, идем домой!
Я взяла его за руку, и мы выбежали из дома. Толкнув сына в машину, я завела мотор, и мы уехали прочь.
Мне хотелось петь гимны в знак благодарности Богу, его ангелам, Виолетте и Гордону.
Мой ребенок был со мной.
Он прижался ко мне, крепко ухватив ручками подол моей юбки. Взглянув на него, я увидела, что он улыбается и удовлетворенно повторяет:
– Есть мамочка.
И тут начался ад кромешный: что-то загрохотало, со всех сторон послышались выстрелы. Я нажала на газ.
Гордон предупреждал меня: «Когда отдадут ребенка, не теряйте ни секунды. Бегите к машине и уезжайте как можно скорее».
Так я и сделала. Была ли я еще так счастлива в жизни, как в тот миг, когда, держа Тристана за ручонку вбежала в дом?
– Он дома! – закричала я. – Слушайте все! Тристан здесь!
Все сбежались в холл. Никогда не забуду лицо нянюшки Крэбтри, по ее щекам, текли слезы. Она первая добежала до него:
– Ангелочек ты мой! Иди к своей няне! Затем я увидела, как благодарно улыбнулась Виолетта Гордону. Она обняла меня, и все вдруг заговорили:
– Великолепно!
– Где вы его нашли, миссис Трегарленд?
– Что с ним было? Наконец Виолетта сказала:
– Мы все так устали, давайте отложим расспросы до завтра. Я провожу миссис Трегарленд в детскую. – И шепотом добавила: – Лучше при ребенке не говорить об этом.
Виолетта всегда знала, что нужно делать! Нянюшка не выпускала руку Тристана.
– Пойдемте наверх, – продолжала Виолетта, – Тристан измучен.
Разочарованные, все разошлись, но не было никого, кто бы не радовался возвращению Тристана.
Нянюшка внимательно осмотрела малыша. Кажется, он никак не пострадал. Тристан, похоже, вышел из тяжелого испытания невредимым, но трудно было вытянуть из него хоть какие-то детали случившегося.
Встал ли он сам с постели? Как вышел из комнаты? Он лишь растерянно смотрел и кивал головой. Почему он сделал так?
– Посмотреть динозавров, – сказал он.
– В книжке с картинками?
– Нет, настоящих.
– Где?
– В саду.
– Кто тебе сказал об этом?
– Тетя.
– Какая тетя?
– Она…
– Кто? – спросила я.
Он бросил отсутствующий взгляд.
– Ты эту тетю видел раньше? Сын озадаченно посмотрел на меня.
– Ну, и видел ты динозавров? Он отрицательно покачал головой.
– И кого же ты видел?
– Ее.
– Она добрая?
Он кивнул. Мы поняли, что от него мы ничего не узнаем. Та женщина проскользнула в дом, когда няня спала, увела мальчика посмотреть динозавров и затем исчезла вместе с ним.
По крайней мере, они хоть не изувечили его, и, главное, он был опять со мной.
Тем вечером я и Виолетта долго говорили с Гордоном. Не думаю, чтобы он нам все рассказал, но он понимал, что не может держать нас в полном неведении. Виолетта угадала, что капитан Брент под видом помощи выздоравливающим выполнял очень секретные задания. После световых вспышек к нашему берегу было привлечено внимание специальных служб, которые подозревали, что здесь ведется какая-то подрывная работа, что кто-то передает донесения врагу. Агенты совершили ошибку, посылая слишком яркие сигналы. Шум, который поднялся по этому поводу, очевидно, стал для них предупреждением, и они, наверное, были рады, что подозрения пали на Гретхен.
– Такие вещи неизбежны в наше время, – сказал Гордон. – Шпионов внедряли еще до войны. Некоторые из них жили как обыкновенные люди, а сейчас начали действовать. Их много. И еще есть профессионалы… настоящие шпионы, которые нашли способ проникнуть в нашу страну.
– А что это за шкатулка? – спросила я. Гордон ответил не сразу:
– В ней находились документы на некое изобретение об обнаружении самолетов на расстоянии. Очень ценная вещь. Капитан Брент как раз занимался испытаниями его и потому жил на Риверсайде. Немцы хотели заполучить эту штуковину и потому совершили взлом в коттедже. Вот тут-то Чарли и помог. Подробнее я расскажу обо всем позже.
– Полагаю, что ящик в то время был в коттедже?
– Да. И если бы не Чарли, они могли бы найти его.
– Что случилось после того, как я увезла Тристана?
– Наши люди окружили дом. Нам удалось обмануть их. Ящик, который я вам дал, – точная копия настоящего, но, конечно, без подлинных документов. Они поверили, что вы точно выполнили все их инструкции, и отдали Тристана. Было бы глупо не вернуть его вам, они ведь хотели использовать вас еще не раз. Мы были там сразу после того, как вы уехали.
– Я слышала выстрелы.
– Вынужденная необходимость. Ранили одного из них в ногу.
– А сколько их было?
– Шестеро. Взяли всех. И опять благодаря Чарли. Мальчики на своих велосипедах бывают везде. И как-то они увидели моторную лодку, готовую к отплытию, они рассказали мне о ней. Чарли любит всякие приключения, а после тех сигналов он вообще держал ушки на макушке. Кое-что из того, что он рассказывал, имело определенную ценность. Мы взяли лодку под наблюдение, и когда эти шестеро с поддельным ящиком попытались сесть в нее, тут их и взяли.
– Просто не верится, что такое может быть! – воскликнула Виолетта.
– Война есть война.
В наших местах все знают, что происходит у соседа, и потому надо было как-то объяснить возвращение Тристана Мы решили сказать, что выплатили выкуп, и все приняли это как само собой разумеющееся. Наблюдая за Тристаном, мы заметили, что хотя с ним обращались там довольно хорошо, он не любил бывать в помещении один – без меня, Виолетты и няни – и всегда долго смотрел нам вслед, если мы уходили, и часто держался за юбку.
Ночью дверь между детской и комнатой няни всегда открывали, но я все же решила поставить мою кровать в детскую и спать там.
Он неописуемо обрадовался моему решению. Никто, даже ребенок, который еще мало смыслит, что происходит вокруг, не может без последствий пройти сквозь такое испытание.
Я тоже очень радовалась, что сплю рядом с ним. Иногда ночью он заползал ко мне в постель, и я обнимала его. Это еще более сблизило нас.
Никогда больше я не оставлю его. До тех пор, пока он будет нуждаться во мне, я буду с ним рядом.
Мы решили не расспрашивать Тристана о том, что с ним произошло, но постепенно кое-что прояснялось.
Он находился в доме с некой женщиной (Тристан называл ее «она»), которая говорила, что если он будет хорошим мальчиком и не будет плакать, то вернется к мамочке, тете Виолетте и нянюшке Крэбтри. Он также должен был есть то, что дают.
– И вкусно кормили?
Он сморщил носик.
– Не как нянюшка? – подсказала я.
– Не как нянюшка.
«Она» – это та, которая пришла в детскую и повела его в сад смотреть динозавров.
– Она вошла в твою комнату?
Тристан кивнул.
– Одна?
Он озадаченно взглянул на меня.
– С ней никого не было?
– За дверью был.
– Кто-то из прислуги?
Он не знал. Все было очень таинственно.
– Это не должно повториться, – сказала я Виолетте.
– Не повторится.
– Но они могут попытаться еще раз.
– Им нужна была эта шкатулка, и они хотели воспользоваться твоей дружбой с капитаном Брентом.
– Пожалуйста, не напоминай мне.
– Прости. А с Тристаном все будет в порядке.
Няню потрясло случившиеся события больше, чем мы вначале думали. Она не переставала проклинать себя, что спала, когда увели Тристана.
– Прямо из-под носа, – бормотала она, качая головой и растерянно глядя по сторонам. – Ведь просто прилегла на минутку после обеда. Я всегда так делала.
Больше уже она не «ложилась на минутку». Ну а теперь вместо отдыха она пила чай, потому что, как она говорила, это ей очень помогает. Виолетта считала, что теперь послеобеденные часы, когда няня не спала, а пила чай, вспоминая тот страшный день, были для нее самыми тяжелыми.
Каждому из нас нравилось побыть с ней в этот час дня.
Через неделю после спасения Тристана я сидела с нянюшкой, слушала ее рассказ о нашем детстве. Обычно она рассказывала о том, какой своенравной была я и какой хорошей тихой девочкой – моя сестра. Все это я слышала уже не раз.
Вдруг она сказала:
– Что-то давно я не видела Симону. С ней ничего не случилось? Она как-то пила чай со мной и еще сказала, что я готовлю его лучше, чем кто-либо другой. Чуточку льстила. Но должна сказать, что чай ей понравился.
– Она часто приходит в Трегарленд по делам?
– Да, Джермины и Трегарленды стали единым целым благодаря нам. Думаю, все началось с твоей сестры и Джоуэна. Дорогая, я так хочу, чтобы он вернулся.
– Мы все этого хотим, няня.
– Я все думаю о том внезапном появлении Симоны. Прекрасная девушка, и ведет себя прекрасно. Конечно, она иностранка, но тут уж ничего не поделаешь. А то, что они с братом приплыли сюда, тоже кое-чего стоит. Честно скажу, меня никто бы не заставил залезть в лодку.
– Надеюсь, этого никогда не потребуется, няня.
Послышался шум в соседней комнате – проснулся Тристан. Удовлетворенно улыбаясь, малыш смотрел на нас. Он знал, что ему ничто не угрожает и не будет угрожать, пока мы рядом с ним, подобно ангелам-хранителям.
Даже Чарли с Бертом стали следить за ним. Если они не находились в школе, то старались оказаться рядом с ним. У Чарли был очень таинственный вид. Он обрадовался, когда Гордон сказал ему, что он очень помог, рассказав о той моторной лодке в бухте. А когда Гордон намекнул, что очень важные люди выражают ему свою признательность, Чарли просто засиял от гордости.
И думается, он стал чувствовать себя частью нашей семьи, ведь больше у него никого не осталось. Наши трагедии были и его трагедиями, а наши радости – его радостями.
А Гордона он считал просто героем, и какое счастье было для него, когда ему поручали сделать что-то в имении.
Виолетта как-то сказала:
– Бедный Чарли, бедный Берт, война отобрала у них дом, родителей и все самое дорогое.
– И дала им Трегарленд и Гордона, – ответила я. – Чарли боготворит его. Гордон должен был бы млеть от тщеславия. Да кто бы не млел, если бы его вознесли на Олимп? А он делает вид, будто ничего не замечает.
– Ну, это для него типично.
Мы узнали, что исчезла Симона. Миссис Пенуир сказала, что Симона не появлялась дома уже несколько дней, а ей так ее не хватало. – Она такая милая девушка, вежливая. И любила поболтать. Мы часто с ней говорили. Она рассказывала мне о делах в усадьбе, на ферме, я же рассказывала о людях, которые живут в наших местах. И она никогда не уставала от моих историй. Вначале я и не подозревала, что ее нет. Она иногда приходила поздно, когда я уже спала, а уходила очень рано. Она всегда прибирала свою постель, прежде чем уйти. Я поговорила с Дэниелем Килликом, ведь она дружила с ним. Прекрасный молодой человек. Он также не видел ее. Мистер Ео приказал поискать, но никаких следов… – вздохнула миссис Пенуир.
Что случилось с Симоной? Какое-то проклятье тяготеет над этим местом. Сперва Тристан, теперь она.
Как всегда, пошли слухи. Говорили, что ее похитили. Почему? Кто будет за нее платить? Она совсем не Тристан Трегарленд с его богатыми родственниками. Люди не крадут бедных. Затем заговорили, что ее убили.
И подозрение пало на безобидного беднягу Дэниеля Киллика.
Затем Гордон все же узнал, что случилось. Один из наших раненых говорил с ней. Он был контужен и иногда на некоторое время терял память.
Когда пришло очередное просветление, он вспомнил, что Симона рассказывала ему, что у нее опасно заболел брат и ей срочно надо ехать к нему. Она написала мистеру Ео и миссис Пенуир и попросила его передать письма, но он забыл. Как-то случайно парень обнаружил их в кармане, сразу все вспомнил и передал письма мистеру Ео.
Тайна прояснилась.
Симона оставила свои вещи и обещала забрать их позже, когда брату станет легче.
– В такое время, как наше, – сказала нянюшка Крэбтри, – люди невольно выдумывают всякие ужасы. Я рада, что с девушкой все в порядке. И бедный Киллик! Чего только о нем не говорили. Теперь будут знать, что, прежде чем осуждать кого-то, надо вначале разобраться.
Но все оказалось неправдой.
Как-то Гордон отсутствовал весь день и вернулся домой только вечером. Он не стал ужинать, а прошел прямо в мою комнату и попросил пригласить Виолетту: он хотел кое-что рассказать нам.
Выглядел он мрачно:
– Я говорил с капитаном Брентом.
Я почувствовала, как сильнее забилось сердце. Я скучала по Джеймсу, тем более, что с Тристаном все утряслось.
– Он считает, что вам следует знать кое-что, поскольку эта история коснулась и вас. Дюбуа арестованы.
– Арестованы! – воскликнула я. – Да. Здесь они, оказалось, выполнял шпионскую миссию. Больше они не будут строить козни против нас. – Мы в ужасе уставились на него, а Гордон продолжал рассказ: – Знак что все случившееся покажется вам диким вымыслом, но идет война. Симона, конечно, никакая не сестра Жака, и прибыли они сюда, потому что Жак знаком с вами и рассчитывал на благоприятный прием. Вот почему он не сменил фамилию. В разведке уже знали его имя. Он пользовался им в Париже. Жака подозревали в убийстве Мансара.
– Жорж Мансар! – прошептала я. Гордон кивнул:
– Он агент секретной службы. Его раскрыли и убили.
– Как раз перед моим отъездом…
– Я знаю. Германия готовилась напасть на Западную Европу. Жак побывал здесь еще до войны с одним немецким художником.
– Я помню, – сказала Виолетта.
– Они срисовали береговую черту и сам берег. Очень необходимая вещь для тех, кто планирует вторгнуться в чужую страну. И Дорабеллу впутали во все это.
Я ощутила ужас и стыд.
– Короче, они прибыли сюда, вы их встретили, как они и предполагали. Женщина, которая называет себя Симоной Дюбуа, очень умна. Они организовали похищение Тристана, чтобы заставить вас выкрасть шкатулку с секретным прибором у капитана Брента. Конечно, Симона была замешана в этом деле. Мы подозревали ее, но хотели взять вначале Жака и других.
– Значит, Симона участвовала в похищении Тристана? – спросила я.
– Определенно. В тот день она пила чай с няней и растворила в нем снотворное. Как только нянюшка уснула, Симона впустила в комнату женщину, которая и увела Тристана, предложив ему посмотреть на динозавров.
– Дьявольская затея! – воскликнула Виолетта.
– Этих людей ничто не остановит. К тому же они умны. Благодаря Чарли мы схватили их. Всех, кроме Симоны – в тот момент ее не было там. Тем более, что она и не собиралась уезжать. Мы следили за ней и ждали, когда она приведет нас к другим.
– К своему брату? – спросила я. Гордон кивнул:
– Сейчас ее и Жака арестовали. Мы получили то, что хотели, и думаем, что можем себя поздравить.
– Подумать только, мы долгое время жили в центре жутких интриг! – сказала я.
– Это война, Дорабелла. И сегодня мы одержали победу.
– И капитан Брент участвовал в этом?
– Еще как! Вот он-то и решил, что вам надо кое о чем узнать, особенно вам, Дорабелла, бывшей в Париже и даже знавшей Жоржа Мансара. А другим мы скажем, что Симона решила быть рядом с «братом»… Миссис Пенуир упакует ее вещи, и я заберу их, чтобы «отослать Симоне». Чтобы не возникло разных слухов и сплетён. Никто не должен знать, для чего она сюда прибыла. Пусть думают о ней как о милой французской девушке, которая покинула свою страну, чтобы бороться с захватчиками. И если услышите что-то противоположное, сразу же сообщите мне.
– Мне нужно вернуть Тристана целым и невредимым.
– Никогда бы не подумала, что такое возможно! Какого черты ты ввязалась в это дело!
– Понимаешь, я должна найти шкатулку и отдать им. Я должна вернуть Тристана.
– Безусловно, шкатулка представляет для них огромную ценность, если они пустились во все тяжкие. Тем более ты не должна делать этого.
– Должна.
Она медленно произнесла:
– Значит, люди, которых видел Чарли… наверное, они искали этот ящик.
– Думаю, так.
– Очень опасные люди. Враги. Именно враги. Они не могут повторить вылазку, поскольку полиция следит за домом. Я всегда считала, что капитан Брент не только беспокоится о здоровье раненых. Должно быть, он работает на секретную службу, и шкатулка как-то связана с этим, а раз они не могут еще раз взломать дверь, то рассчитывают на твою дружбу с Джеймсом.
– Как они могли узнать…
– Такова их профессия. За тобой, вероятно, следили.
– О, Виолетта! Как я рада, что рассказала тебе. Что мне теперь делать, как спасти Тристана?
– Доверять этим людям нельзя.
– Я вынуждена. Мне нужно вернуть ребенка.
– Но, Дорабелла, это же предательство! Шкатулка явно очень ценная. Откуда ты знаешь, что, если украдешь ее, не погубишь тысячи людей?
– Но что станет с Тристаном?
– Мерзавцы, они весьма сообразительны.
– Надо сделать так: я отдаю им шкатулку, они возвращают Тристана.
– Нет гарантий, что они вернут его тебе. Ты не можешь так поступать, Дорабелла. Гордон, капитан Брент – они придумают, как лучше это сделать. Тристан будет в большей безопасности. Джеймс поймет.
Голова у меня шла кругом. Господи, какая же я дура, зачем я рассказала обо всем Виолетте!
Некоторое время мы молчали. Виолетта стиснула мою руку, она знала, о чем я думала.
– Вместе мы всегда преодолевали трудности. Одна голова хорошо, а две лучше.
Я кивнула.
– Я знаю, что надо делать.
– Что?
– Одни не справимся. Они могут не отдать Тристана, что бы ты ни сделала.
– Я вынуждена доверять им. Что еще я могу сделать?
– Доверять таким людям? Мы так мало знаем о них. Надо рассказать Гордону о том, что случилось.I
– Гордону?
– У него есть контакт с армией, он сможет предупредить Брента. Шкатулка очень нужна похитителям, они готовы на все. Будь разумной, Дорабелла. Тебе легче будет вернуть Тристана, если этим займутся профессионалы.
– Нет. Я должна сделать то, что они требуют.
– И поступишь неправильно.
– Откуда ты знаешь?
– Интуитивно. Никому не стоит связываться с такими людьми. Они шпионы.
– Во что же я влезла, Виолетта? Почему со мной вечно что-то происходит?
Она помолчала и задумчиво сказала:
– Как я думаю, люди, живущие не по правилам, всегда могут оказаться в весьма затруднительном положении. Может быть, поэтому у нас есть правила поведения. Но неважно. Мы должны найти выход.
Мне было приятно слышать слово «мы». Мы будем вместе, как и всегда.
– Прежде всего, – продолжала Виолетта, – я скажу Гордону.
– О нет…
– Не забывай, он лучше нас знает, что творится вокруг. Мы на полуострове, а враг рядом, через пролив. Вспомни световые вспышки. До сих пор неизвестно, что это было. Если мы расскажем Гордону, что произошло, он, конечно, найдет капитана Брента.
– Виолетта, я должна иметь эту шкатулку к пятнице.
– Знаю. Поэтому надо рассказать Гордону сейчас же.
– Утром?
– Нет. Сейчас же.
– Он, наверное, спит.
– Ты что думаешь, что кому-то сейчас до сна в доме?
– Хорошо, ты расскажешь ему, а что затем? Они узнают, что я проболталась.
– Не узнают. Гордон сообщит капитану Бренту, и они что-нибудь придумают. Это их работа. Ты ни при каких обстоятельствах не должна выдавать секретов врагу. Поверь мне, это единственный путь.
– Итак, ты идешь к Гордону.
– Сделаем первый шаг, и нам нельзя терять ни секунды.
– А Тристан?
– Он будет в большей безопасности.
– О, Виолетта, я не могу.
– Доверься мне, Дорабелла, я знаю, что права. Это единственный путь.
Как она и предполагала, Гордон не спал, а сидел возле телефона. Когда мы постучались, послышался его взволнованный голос:
– Войдите.
– Мы получили от них письмо, – без вступления выпалила Виолетта.
– Письмо? Где оно? Ви рассказала ему все.
– Боже! – пробормотал он. – Кто-то побывал в доме. – Гордон, – сказала Виолетта, – вы должны знать, что нам делать.
– И вы действительно видели этого человека, и он дал вам рисунок?.. Просто дикость! какая-то!
– Я должна вернуть Тристана! – воскликнула я. – Мне безразлично…
Виолетта сжала мою руку. Гордон встал:
– Капитан Брент должен немедленно увидеть этот рисунок. Он узнает, в чем дело, и мы будем действовать.
– Но Джеймса нет, – сказала я.
– Я найду его. И отправлюсь немедленно, нельзя терять времени.
Я взглянула на часы, стоящие на каминной полке. Была половина одиннадцатого.
Гордон подошел к шкафу и надел ботинки, и плащ, затем спрятал рисунок в карман и сказал:
– Возвращайтесь к себе. Никому ничего не говорите. Когда я вернусь, то сделаю вид, что с раннего утра занимался делами имения. А теперь возвращайтесь.
Мы вернулись в мою комнату и вскоре услышали звук мотора – Гордон уехал.
В это ночь мы с Виолеттой спали вместе, и, как в детстве, она держала меня за руку.
Гордон вернулся около десяти утра и сразу же прошел к нам.
– Видели капитана Брента? – спросила я.
Он кивнул головой.
– Сейчас вам лучше не знать лишнего. Вы должны делать то, что вам сказали. Сейчас вы поедете на Риверсайд. Оставьте машину за домом, чтобы ее не увидели с дороги, и войдите в дом с черного хода. Оставайтесь в доме около часа. Затем садитесь в автомобиль и возвращайтесь в Трегарленд. После обеда проделаете то же самое, только пробудете в доме подольше. Вечером я покину вас и вернусь через несколько часов…
– Если я не смогу найти шкатулку…
– Не волнуйтесь. Вы должны принести ее в пятницу, я дам вам шкатулку. Только сделайте все так, как я сказал. Это наилучший способ вернуть Тристана живым.
– О, Гордон, – воскликнула Виолетта, – как я рада, что рассказала вам. Спасибо… еще раз спасибо!
– Моя дорогая, мы еще ничего не сделали, но я хочу, чтобы все получилось.
Как я прожила тот день? Минуты казались часами. Я дважды ездила в коттедж и даже искала шкатулку. Не знаю, что бы я сделала, найдя ее. Я сходила с ума от волнения за Тристана. Где он сейчас? Что делает? О чем думает, находясь вдалеке от меня, Виолетты и нянюшки Крэбтри?
Меня одолевали самые мрачные предчувствия. Я даже сказала Ви, что сомневаюсь в Гордоне. Ведь если Тристан умрет, он унаследует имение.
– О, Дорабелла, он никогда не даст в обиду ребенка, – возмутилась сестра.
– Ему это выгодно, и он так любит Трегарленд. Лучше бы мы ничего не рассказывали ему!
– Нет, мы поступили правильно. Это был единственный путь.
– А если они убьют Тристана?
– Бог мой, перестань накликать беду! Вечером вернулся Гордон:
– Я получил шкатулку и сейчас скажу, что надо сделать. Завтра утром вы поедете на Риверсайд. Возьмите с собой сумку для покупок. Внутри будет шкатулка. Зайдите в дом с черного хода, как вы это уже делали, оставайтесь там час. Затем выйдите и сделайте вид, что сумка стала более тяжелой. Возможно, за вами будут следить, и вам надо показать, что вы что-то несете. Затем в назначенное время вы поедете к дому на торфяниках. Убежден, что Тристан будет там. В обмен на шкатулку они передадут вам ребенка.
– Откуда вы знаете, что они отдадут его мне?
– Он им не нужен. Они использовали его только как средство, чтобы заставить вас работать на них. Убедившись, что обмана нет, они вернут мальчика.
– Какой обман?
– Никакого… если вы будете выполнять приказы.
Я дрожала от нетерпения покончить со всем этим и просто не могла ждать еще несколько часов.
Гордон развернул шкатулку. Она очень походила на ту, что была изображена на рисунке. Теперь, по крайней мере, у меня было что предложить им.
– Где вы ее взяли?
– Узнаете, как только закончится дело.
– Уже недолго, Дорабелла, – сказала сестра и обняла меня, – Тебе нужно лишь точно исполнять указания, и все будет хорошо.
– Вы видели капитана Брента? – спросила я Гордона.
– Как я сказал, не думайте ни о чем, кроме того, что вам нужно делать. Уверяю вас, это лучший способ спасти Тристана. Вы никогда бы не нашли шкатулку в коттедже, поскольку ее там уже не было. А сейчас, Дорабелла, прислушайтесь к сестре.
Он благодарно и восхищенно посмотрел на Виолетту. Я подумала, что он прав, она ведь такая разумная. Она-то уж никогда не попала бы в такую передрягу.
Я сделала все точно так, как велел Гордон: поехала в коттедж с сумкой, пробыла там некоторое время, и, когда вышла, несла сумку так, словно только сейчас положила в нее шкатулку.
Наступал самый ответственный момент.
Я решила выехать в четыре. Я знала, что из окна за мной наблюдает Виолетта. Я положила сумку со шкатулкой на сиденье и выехала на дорогу.
К своему удивлению, там я увидела Симону.
– Уезжаешь? – спросила она.
– Да, – неуверенно произнесла я.
– Не могла бы ты подвезти меня в Полдаун?
А что я могла ответить? Тем более, это было по пути. Я хотела сказать ей, что еду по важному делу, но вовремя опомнилась.
Нагнувшись, я открыла дверь. Она чуть не села на сумку, которую я тут же суетливо подхватила.
– Брось ее на заднее сиденье, – сказала Симона.
– Нет, нет, – я положила сумку на колени. Я дрожала, хотя ничего тревожного не случилось.
Как только мы доедем до города, она выйдет, и я сверну на дорогу в Бодмин. Я была рада, когда она наконец вышла из машины. Прибыв в назначенное время, я вошла в дом и услышала голос, от которого у меня чуть не разорвалось сердце:
– Я хочу мою мамочку.
– Тристан! – позвала я, и дверь открылась. В проеме стоял тот самый человек в маске.
– Ну, что вы принесли мне, миссис Трегарленд?
– Что просили.
– Покажите.
Я вынула шкатулку из сумки и протянула ее, думая при этом, что от страха потеряю сознание. А если она не настоящая? Как он определит это?
– Где мой ребенок?
– Вы получите его. Мы сдерживаем наши обещания. Но есть еще кое-что.
– Нет, нет, – закричала я. – Отдайте мне его!
– Это легко выполнить. Вы скажете, что нашли его бредущим по дороге.
– Я скажу все что угодно, только верните мне сына.
Он сделал знак. В дверном проеме мелькнула фигура женщины. Полусмеясь и полуплача, Тристан бросился в мои объятия.
– Тристан, мальчик мой, идем со мной, идем домой!
Я взяла его за руку, и мы выбежали из дома. Толкнув сына в машину, я завела мотор, и мы уехали прочь.
Мне хотелось петь гимны в знак благодарности Богу, его ангелам, Виолетте и Гордону.
Мой ребенок был со мной.
Он прижался ко мне, крепко ухватив ручками подол моей юбки. Взглянув на него, я увидела, что он улыбается и удовлетворенно повторяет:
– Есть мамочка.
И тут начался ад кромешный: что-то загрохотало, со всех сторон послышались выстрелы. Я нажала на газ.
Гордон предупреждал меня: «Когда отдадут ребенка, не теряйте ни секунды. Бегите к машине и уезжайте как можно скорее».
Так я и сделала. Была ли я еще так счастлива в жизни, как в тот миг, когда, держа Тристана за ручонку вбежала в дом?
– Он дома! – закричала я. – Слушайте все! Тристан здесь!
Все сбежались в холл. Никогда не забуду лицо нянюшки Крэбтри, по ее щекам, текли слезы. Она первая добежала до него:
– Ангелочек ты мой! Иди к своей няне! Затем я увидела, как благодарно улыбнулась Виолетта Гордону. Она обняла меня, и все вдруг заговорили:
– Великолепно!
– Где вы его нашли, миссис Трегарленд?
– Что с ним было? Наконец Виолетта сказала:
– Мы все так устали, давайте отложим расспросы до завтра. Я провожу миссис Трегарленд в детскую. – И шепотом добавила: – Лучше при ребенке не говорить об этом.
Виолетта всегда знала, что нужно делать! Нянюшка не выпускала руку Тристана.
– Пойдемте наверх, – продолжала Виолетта, – Тристан измучен.
Разочарованные, все разошлись, но не было никого, кто бы не радовался возвращению Тристана.
Нянюшка внимательно осмотрела малыша. Кажется, он никак не пострадал. Тристан, похоже, вышел из тяжелого испытания невредимым, но трудно было вытянуть из него хоть какие-то детали случившегося.
Встал ли он сам с постели? Как вышел из комнаты? Он лишь растерянно смотрел и кивал головой. Почему он сделал так?
– Посмотреть динозавров, – сказал он.
– В книжке с картинками?
– Нет, настоящих.
– Где?
– В саду.
– Кто тебе сказал об этом?
– Тетя.
– Какая тетя?
– Она…
– Кто? – спросила я.
Он бросил отсутствующий взгляд.
– Ты эту тетю видел раньше? Сын озадаченно посмотрел на меня.
– Ну, и видел ты динозавров? Он отрицательно покачал головой.
– И кого же ты видел?
– Ее.
– Она добрая?
Он кивнул. Мы поняли, что от него мы ничего не узнаем. Та женщина проскользнула в дом, когда няня спала, увела мальчика посмотреть динозавров и затем исчезла вместе с ним.
По крайней мере, они хоть не изувечили его, и, главное, он был опять со мной.
Тем вечером я и Виолетта долго говорили с Гордоном. Не думаю, чтобы он нам все рассказал, но он понимал, что не может держать нас в полном неведении. Виолетта угадала, что капитан Брент под видом помощи выздоравливающим выполнял очень секретные задания. После световых вспышек к нашему берегу было привлечено внимание специальных служб, которые подозревали, что здесь ведется какая-то подрывная работа, что кто-то передает донесения врагу. Агенты совершили ошибку, посылая слишком яркие сигналы. Шум, который поднялся по этому поводу, очевидно, стал для них предупреждением, и они, наверное, были рады, что подозрения пали на Гретхен.
– Такие вещи неизбежны в наше время, – сказал Гордон. – Шпионов внедряли еще до войны. Некоторые из них жили как обыкновенные люди, а сейчас начали действовать. Их много. И еще есть профессионалы… настоящие шпионы, которые нашли способ проникнуть в нашу страну.
– А что это за шкатулка? – спросила я. Гордон ответил не сразу:
– В ней находились документы на некое изобретение об обнаружении самолетов на расстоянии. Очень ценная вещь. Капитан Брент как раз занимался испытаниями его и потому жил на Риверсайде. Немцы хотели заполучить эту штуковину и потому совершили взлом в коттедже. Вот тут-то Чарли и помог. Подробнее я расскажу обо всем позже.
– Полагаю, что ящик в то время был в коттедже?
– Да. И если бы не Чарли, они могли бы найти его.
– Что случилось после того, как я увезла Тристана?
– Наши люди окружили дом. Нам удалось обмануть их. Ящик, который я вам дал, – точная копия настоящего, но, конечно, без подлинных документов. Они поверили, что вы точно выполнили все их инструкции, и отдали Тристана. Было бы глупо не вернуть его вам, они ведь хотели использовать вас еще не раз. Мы были там сразу после того, как вы уехали.
– Я слышала выстрелы.
– Вынужденная необходимость. Ранили одного из них в ногу.
– А сколько их было?
– Шестеро. Взяли всех. И опять благодаря Чарли. Мальчики на своих велосипедах бывают везде. И как-то они увидели моторную лодку, готовую к отплытию, они рассказали мне о ней. Чарли любит всякие приключения, а после тех сигналов он вообще держал ушки на макушке. Кое-что из того, что он рассказывал, имело определенную ценность. Мы взяли лодку под наблюдение, и когда эти шестеро с поддельным ящиком попытались сесть в нее, тут их и взяли.
– Просто не верится, что такое может быть! – воскликнула Виолетта.
– Война есть война.
В наших местах все знают, что происходит у соседа, и потому надо было как-то объяснить возвращение Тристана Мы решили сказать, что выплатили выкуп, и все приняли это как само собой разумеющееся. Наблюдая за Тристаном, мы заметили, что хотя с ним обращались там довольно хорошо, он не любил бывать в помещении один – без меня, Виолетты и няни – и всегда долго смотрел нам вслед, если мы уходили, и часто держался за юбку.
Ночью дверь между детской и комнатой няни всегда открывали, но я все же решила поставить мою кровать в детскую и спать там.
Он неописуемо обрадовался моему решению. Никто, даже ребенок, который еще мало смыслит, что происходит вокруг, не может без последствий пройти сквозь такое испытание.
Я тоже очень радовалась, что сплю рядом с ним. Иногда ночью он заползал ко мне в постель, и я обнимала его. Это еще более сблизило нас.
Никогда больше я не оставлю его. До тех пор, пока он будет нуждаться во мне, я буду с ним рядом.
Мы решили не расспрашивать Тристана о том, что с ним произошло, но постепенно кое-что прояснялось.
Он находился в доме с некой женщиной (Тристан называл ее «она»), которая говорила, что если он будет хорошим мальчиком и не будет плакать, то вернется к мамочке, тете Виолетте и нянюшке Крэбтри. Он также должен был есть то, что дают.
– И вкусно кормили?
Он сморщил носик.
– Не как нянюшка? – подсказала я.
– Не как нянюшка.
«Она» – это та, которая пришла в детскую и повела его в сад смотреть динозавров.
– Она вошла в твою комнату?
Тристан кивнул.
– Одна?
Он озадаченно взглянул на меня.
– С ней никого не было?
– За дверью был.
– Кто-то из прислуги?
Он не знал. Все было очень таинственно.
– Это не должно повториться, – сказала я Виолетте.
– Не повторится.
– Но они могут попытаться еще раз.
– Им нужна была эта шкатулка, и они хотели воспользоваться твоей дружбой с капитаном Брентом.
– Пожалуйста, не напоминай мне.
– Прости. А с Тристаном все будет в порядке.
Няню потрясло случившиеся события больше, чем мы вначале думали. Она не переставала проклинать себя, что спала, когда увели Тристана.
– Прямо из-под носа, – бормотала она, качая головой и растерянно глядя по сторонам. – Ведь просто прилегла на минутку после обеда. Я всегда так делала.
Больше уже она не «ложилась на минутку». Ну а теперь вместо отдыха она пила чай, потому что, как она говорила, это ей очень помогает. Виолетта считала, что теперь послеобеденные часы, когда няня не спала, а пила чай, вспоминая тот страшный день, были для нее самыми тяжелыми.
Каждому из нас нравилось побыть с ней в этот час дня.
Через неделю после спасения Тристана я сидела с нянюшкой, слушала ее рассказ о нашем детстве. Обычно она рассказывала о том, какой своенравной была я и какой хорошей тихой девочкой – моя сестра. Все это я слышала уже не раз.
Вдруг она сказала:
– Что-то давно я не видела Симону. С ней ничего не случилось? Она как-то пила чай со мной и еще сказала, что я готовлю его лучше, чем кто-либо другой. Чуточку льстила. Но должна сказать, что чай ей понравился.
– Она часто приходит в Трегарленд по делам?
– Да, Джермины и Трегарленды стали единым целым благодаря нам. Думаю, все началось с твоей сестры и Джоуэна. Дорогая, я так хочу, чтобы он вернулся.
– Мы все этого хотим, няня.
– Я все думаю о том внезапном появлении Симоны. Прекрасная девушка, и ведет себя прекрасно. Конечно, она иностранка, но тут уж ничего не поделаешь. А то, что они с братом приплыли сюда, тоже кое-чего стоит. Честно скажу, меня никто бы не заставил залезть в лодку.
– Надеюсь, этого никогда не потребуется, няня.
Послышался шум в соседней комнате – проснулся Тристан. Удовлетворенно улыбаясь, малыш смотрел на нас. Он знал, что ему ничто не угрожает и не будет угрожать, пока мы рядом с ним, подобно ангелам-хранителям.
Даже Чарли с Бертом стали следить за ним. Если они не находились в школе, то старались оказаться рядом с ним. У Чарли был очень таинственный вид. Он обрадовался, когда Гордон сказал ему, что он очень помог, рассказав о той моторной лодке в бухте. А когда Гордон намекнул, что очень важные люди выражают ему свою признательность, Чарли просто засиял от гордости.
И думается, он стал чувствовать себя частью нашей семьи, ведь больше у него никого не осталось. Наши трагедии были и его трагедиями, а наши радости – его радостями.
А Гордона он считал просто героем, и какое счастье было для него, когда ему поручали сделать что-то в имении.
Виолетта как-то сказала:
– Бедный Чарли, бедный Берт, война отобрала у них дом, родителей и все самое дорогое.
– И дала им Трегарленд и Гордона, – ответила я. – Чарли боготворит его. Гордон должен был бы млеть от тщеславия. Да кто бы не млел, если бы его вознесли на Олимп? А он делает вид, будто ничего не замечает.
– Ну, это для него типично.
Мы узнали, что исчезла Симона. Миссис Пенуир сказала, что Симона не появлялась дома уже несколько дней, а ей так ее не хватало. – Она такая милая девушка, вежливая. И любила поболтать. Мы часто с ней говорили. Она рассказывала мне о делах в усадьбе, на ферме, я же рассказывала о людях, которые живут в наших местах. И она никогда не уставала от моих историй. Вначале я и не подозревала, что ее нет. Она иногда приходила поздно, когда я уже спала, а уходила очень рано. Она всегда прибирала свою постель, прежде чем уйти. Я поговорила с Дэниелем Килликом, ведь она дружила с ним. Прекрасный молодой человек. Он также не видел ее. Мистер Ео приказал поискать, но никаких следов… – вздохнула миссис Пенуир.
Что случилось с Симоной? Какое-то проклятье тяготеет над этим местом. Сперва Тристан, теперь она.
Как всегда, пошли слухи. Говорили, что ее похитили. Почему? Кто будет за нее платить? Она совсем не Тристан Трегарленд с его богатыми родственниками. Люди не крадут бедных. Затем заговорили, что ее убили.
И подозрение пало на безобидного беднягу Дэниеля Киллика.
Затем Гордон все же узнал, что случилось. Один из наших раненых говорил с ней. Он был контужен и иногда на некоторое время терял память.
Когда пришло очередное просветление, он вспомнил, что Симона рассказывала ему, что у нее опасно заболел брат и ей срочно надо ехать к нему. Она написала мистеру Ео и миссис Пенуир и попросила его передать письма, но он забыл. Как-то случайно парень обнаружил их в кармане, сразу все вспомнил и передал письма мистеру Ео.
Тайна прояснилась.
Симона оставила свои вещи и обещала забрать их позже, когда брату станет легче.
– В такое время, как наше, – сказала нянюшка Крэбтри, – люди невольно выдумывают всякие ужасы. Я рада, что с девушкой все в порядке. И бедный Киллик! Чего только о нем не говорили. Теперь будут знать, что, прежде чем осуждать кого-то, надо вначале разобраться.
Но все оказалось неправдой.
Как-то Гордон отсутствовал весь день и вернулся домой только вечером. Он не стал ужинать, а прошел прямо в мою комнату и попросил пригласить Виолетту: он хотел кое-что рассказать нам.
Выглядел он мрачно:
– Я говорил с капитаном Брентом.
Я почувствовала, как сильнее забилось сердце. Я скучала по Джеймсу, тем более, что с Тристаном все утряслось.
– Он считает, что вам следует знать кое-что, поскольку эта история коснулась и вас. Дюбуа арестованы.
– Арестованы! – воскликнула я. – Да. Здесь они, оказалось, выполнял шпионскую миссию. Больше они не будут строить козни против нас. – Мы в ужасе уставились на него, а Гордон продолжал рассказ: – Знак что все случившееся покажется вам диким вымыслом, но идет война. Симона, конечно, никакая не сестра Жака, и прибыли они сюда, потому что Жак знаком с вами и рассчитывал на благоприятный прием. Вот почему он не сменил фамилию. В разведке уже знали его имя. Он пользовался им в Париже. Жака подозревали в убийстве Мансара.
– Жорж Мансар! – прошептала я. Гордон кивнул:
– Он агент секретной службы. Его раскрыли и убили.
– Как раз перед моим отъездом…
– Я знаю. Германия готовилась напасть на Западную Европу. Жак побывал здесь еще до войны с одним немецким художником.
– Я помню, – сказала Виолетта.
– Они срисовали береговую черту и сам берег. Очень необходимая вещь для тех, кто планирует вторгнуться в чужую страну. И Дорабеллу впутали во все это.
Я ощутила ужас и стыд.
– Короче, они прибыли сюда, вы их встретили, как они и предполагали. Женщина, которая называет себя Симоной Дюбуа, очень умна. Они организовали похищение Тристана, чтобы заставить вас выкрасть шкатулку с секретным прибором у капитана Брента. Конечно, Симона была замешана в этом деле. Мы подозревали ее, но хотели взять вначале Жака и других.
– Значит, Симона участвовала в похищении Тристана? – спросила я.
– Определенно. В тот день она пила чай с няней и растворила в нем снотворное. Как только нянюшка уснула, Симона впустила в комнату женщину, которая и увела Тристана, предложив ему посмотреть на динозавров.
– Дьявольская затея! – воскликнула Виолетта.
– Этих людей ничто не остановит. К тому же они умны. Благодаря Чарли мы схватили их. Всех, кроме Симоны – в тот момент ее не было там. Тем более, что она и не собиралась уезжать. Мы следили за ней и ждали, когда она приведет нас к другим.
– К своему брату? – спросила я. Гордон кивнул:
– Сейчас ее и Жака арестовали. Мы получили то, что хотели, и думаем, что можем себя поздравить.
– Подумать только, мы долгое время жили в центре жутких интриг! – сказала я.
– Это война, Дорабелла. И сегодня мы одержали победу.
– И капитан Брент участвовал в этом?
– Еще как! Вот он-то и решил, что вам надо кое о чем узнать, особенно вам, Дорабелла, бывшей в Париже и даже знавшей Жоржа Мансара. А другим мы скажем, что Симона решила быть рядом с «братом»… Миссис Пенуир упакует ее вещи, и я заберу их, чтобы «отослать Симоне». Чтобы не возникло разных слухов и сплетён. Никто не должен знать, для чего она сюда прибыла. Пусть думают о ней как о милой французской девушке, которая покинула свою страну, чтобы бороться с захватчиками. И если услышите что-то противоположное, сразу же сообщите мне.